Селение ткачей. 2892 г. н. э.
      Через окошко в скале Луис смотрел на женщину с обветренным лицом в ветхой одежде. Она вела машину, направляя ее вниз по склону. Рядом с ней сидел мужчина той же расы, а над ее головой – краснокожий мужчина небольшого роста.
      – Три дня назад?
      – Точнее девяносто часов назад.
      – Если это Валавирджиллин, выглядит она неважно.
      – Ты, Луис, тоже. Может, она перестала принимать свой закрепитель?
      Луис не ответил на этот выпад.
      – Она постарела. Одиннадцать лет…
      Луис и сам прожил эти одиннадцать лет, не принимая семена, выведенные при помощи биоинженерных технологий, которые не давали человеку стареть. Валавирджиллин их никогда не принимала. Неужели это действительно она? Вне всякого сомнения. И с этой женщиной он занимался РИШАТРА!
      – Склоны несколько странноваты, верно, Луис?
      – Должно быть, она сейчас в десятках тысяч миль в сторону звездного края от того места, где я расстался с ней. Что она здесь делает?
      – Насколько я понимаю, собирается атаковать территорию вампиров. Это она, не так ли? Ты понимаешь, о чем я? Если б я показал тебе десять здоровых гоминидов, их вполне можно было бы принять за десять выживших на тысячу погибших. Но я показываю тебе женщину, которую ты знал до радиоактивной бури, причем эта картинка явно относится к настоящему времени. И каковы теперь шансы?
      Луис поерзал на отполированном водой валуне, на котором сидел:
      – Это изображение относится к настоящему времени?
      – Ты видишь то, что происходило сорок часов назад.
      Луис задал вопрос, который отказался задавать одиннадцать лет:
      – Ты хочешь сказать, что Тила солгала? Но почему?
      – Она слишком мало знала. По мере расширения интеллектуальных способностей усиливается и уверенность в собственной непогрешимости, а здравого смысла ей всегда недоставало. Она вполне могла проделать то же, что и я, имея под рукой мои компьютеры. Луис, Тила так и не осознала, насколько точно я смог направить плазменное перо, которое мы отделили от солнца. Плазма вовсе не растекалась по поверхности Кольца. Радиация, которой Тила боялась, … конечно, она значительно превысила фоновый уровень.
      – Край, – проговорил Луис. Он начинал верить кукольнику.
      – Край. Вот именно.
      – А что, по-твоему, произошло с людьми со Сливных гор?
      – Видимо, на пяти процентах всей территории, прилегающей к краевой стене, погибли очень многие.
      Десять миллионов, сто миллионов людей расы, представителей которой Луис By ни разу не встречал. Быть может, нескольких рас. Тем не менее, Луис произнес:
      – Лучше Всех Спрятанный, я должен перед тобой извиниться.
      Кукольник мелодично зазвенел. Регистрирует, подумал Луис и вслух сказал:
      – Вот еще что. Обрати внимание на человека, который сидит наверху. Это Красный пастух?
      – Совершенно верно. Относится к представителям семейства плотоядных, живущим не слишком далеко от краевой стены. Очень быстро бегают.
      Огромный фургон внезапно понесся вниз по склону, увертываясь от валунов, в колеблющиеся густые облака и скрылся.
      – На время я потерял машины из виду, – сказал Лучше Всех Спрятанный. – Через пятнадцать часов я обнаружил вот что. Появилось новое изображение: маленький краснокожий человек стремительно мчался по берегу реки.
      – Это тот же самый? – спросил Луис.
      – Трудно сказать. Нужно замедлить воспроизведение.
      Теперь красный человечек бежал со скоростью, о которой олимпийский чемпион может только мечтать.
      – Похоже, он самый, – заметил Луис.
      – В инфракрасном свете, – пояснил Лучше Всех Спрятанный. Сквозь окно с размытыми границами в темном утесе розовый отблеск сиял вдоль черной реки среди поблескивающих скал.
      – А это?
      Светящийся курсор указал на бегущую розоватую тень; рядом шевелилась другая. Красный продолжал бежать в том же темпе. Какая-то более теплая тень перебегала от укрытия к укрытию, сверкала между валунами…
      – Замедли изображение!
      …Вот она пробралась сквозь кусты, а где теперь? Красные бегают быстро, но этоне отставало от человечка при том, что большую часть времени еще и пряталось.
      Луис никак не мог распознать эту тень.
      – Луис, мы наблюдали, как горели три корабля Патриархии. Я подозреваю Защитника, – заговорил Лучше Всех Спрятанный. – Может, это другой Защитник?
      – А почему не просто гул?
      В режиме ускоренной перемотки вперед красные точки унеслись прочь, и вернулось обычное освещение. Красный пастух бежал один. Поблизости от него ощущался намек на спорадическое движение… Что-то внезапно выскочило перед ним. Он мгновенно взмахнул мечом…
       Стоп-кадр.Курсор Лучше Всех Спрятанного указал:
      – Это Красный пастух, а это вампир. Видишь еще что-нибудь?
      – Верни изображение в инфракрасном.
      В инфракрасном свете Луис обнаружил пятьсветящихся пятен. При обычном освещении… Курсором Лучше Всех Спрятанный указал:
      – Смотри: это Красный пастух, это вампир, это и это – гулы.
      Луис помнил, как выглядят гулы; несмотря на то, что они скрывались в тени и кустарнике, он узнал их тощие силуэты. Однако пятое пятно пряталось даже от гулов. Луису удалось различить кисть руки – гораздо меньшую, чем у ночных людей, почти безволосую. Рука старого человека, пораженная артритом, с узловатыми пальцами.
      Защитник?
      – С какой стати Защитнику вздумалось вмешиваться?
      – Неизвестно. Но смотри дальше.
      Ускоренная перемотка вперед: женщина-вампир падает, насмерть сраженная мечом; краснокожий продолжает бежать, останавливается, плещется в реке и вот уже сражается с полудюжиной вампиров. Теперь запись демонстрировалась в замедленном режиме. Краснокожий рубит мечом во все стороны… женщина устремляется к нему сзади… чья-то рука хватает ее за ногу.
      Рука была цвета грязи и вымазана грязью. Узловатые пальцы всего лишь коснулись ее, сомкнулись вокруг и тут же отпустили. Женщина с силой ударила рукой по пустому месту, вновь повернулась, чтобы напасть, и умерла от меча красного человека.
      Красный пастух бежал по грязи.
      – Он находится за пределами моего устройства. На время я его потерял. Спрятанного я тоже чуть не потерял, и это меня беспокоит. Смотри.
      Объектив камеры снова вернулся к реке, уловил всплеск, после чего быстро переместился вверх по склону и в тень.
      – Я не…. – начал было Луис.
      – Вот, снова в инфракрасном. Соглядатая почти не видно.
      – Точно. Он был, конечно, под водой. Куда он направляется? В обиталище вампиров?
      Снова начался бег, усиленный светом. Послышался всплеск:Кто-то выскочил из воды и побежал вверх по склону, двигаясь какими-то неровными, резкими рывками. Стоп-кадр:изображение было нечетким, но силуэт явно принадлежал гоминиду. Снова пуск:добежал до тени, скрылся.
      – Больше я его не видел. Это явно не вампир. Охраняет красного пастуха, а, может, и его спутников, любой ценой стремится к тому, чтобы его не заметили.
 
      Рыбаки и моряки собрались у пруда и во все глаза глядели кто на Луиса By, покачивавшегося в воздухе, а кто на окошко в скалистом утесе, в котором виднелись далекие горы, освещенные светом.
      – Что у тебя есть еще? – спросил Луис.
      – За три последних часа ничего интересного.
      – Лучше Всех Спрятанный, я плохо соображаю, потому что не могу выспаться.
      – Подожди, – проговорил голос кукольника. – Это существо…
      – Находится на тридцати пяти градусах кривой Арки, на расстоянии пяти с половиной минут скорости света. Он тебе не опасен. Но вообще-то ты прав, это Защитник.
      – Луис! Ты нуждаешься в медицинской помощи.
      – У тебя ее нет. Ты оставил «дока» в посадочном аппарате, помнишь?
      – В камбузе для экипажа есть медицинское меню. Луис, там можно изготовить закрепитель!
      – Закрепитель не может вылечить. Он может лишь дать молодость.
      – Неужели ты…
      – Нет, я не болен. Но, знаешь ли, людям случается и заболеть, а я по-прежнему помню, почему у нас не оказалось «дока» в полном комплекте. Мы с Чмии не вызывались добровольцами на эту работу. Ты посчитал, что мы можем отказаться взять на себя управление этим посадочным аппаратом, поэтому перенес «дока» туда, а Тила сожгла его.
      – Но…
      – Оставь окно действующим. Я не хочу, чтобы кто-нибудь подумал, будто мы что-то скрываем.
      Луис встал и отвернулся.
      – Луис, я устал просить, чтобы ты меня выслушал!
      Луис сделал еще два шага. Но ведь он одиннадцать лет отказывался выслушать Лучше Всех Спрятанного, а произнести вслух слова извинения оказалось страшно неприятно… Поэтому он вернулся назад и снова сел на валун.
      – Говори.
      – У меня есть собственные медицинские средства.
      – Ну, разумеется.– Лучше Всех Спрятанный несомненно принял все меры предосторожности от любого мыслимого несчастного случая либо заболевания. Во время их первого путешествия на Кольцо Несс лишился головы и шеи, и Луис видел, как с помощью аппаратуры он обрел их вновь. – Хирургическая аппаратура для кукольника Пирсона. Чем она может помочь человеку?
      – Луис эта аппаратура – человеческого происхождения. Мы купили ее на Фафнире. Украденный кем-то опытный образец, созданный более двухсот лет назад в одной из лабораторий Полиции Объединенных Наций Земли. В ней применяется нанотехника, при помощи которой «чинятся» сами клетки. Второй экземпляр никогда не изготавливался. Я позаботился о том, чтобы ее модифицировали, так что она в состоянии исцелять и людей, и кзинов, и кукольников.
      Луис рассмеялся:
      – Какая предусмотрительность! Жаль, что я ее никогда не увижу.
      – Я могу перевести ее в отсек для экипажа.
      Луис почувствовал холод, речной водой струившийся по позвоночнику.
      – По-моему, это несерьезно, – проговорил он, – а я слишком устал, чтобы думать. Спокойной ночи, Лучше Всех Спрятанный.
 
      Луис опустил свои пластины рядом с гостевым домом. Когда он сходил на землю, рядом послышался хруст валежника. Он негромко произнес, обращаясь в ночь:
      – Когда вы решите поговорить, я буду здесь. Уверен, что вы носите вышитые килты.
      Ночь промолчала.
      Савур лишь чуть шевельнулась, когда Луис пробирался в палатку. Он мгновенно заснул.

      Валавирджиллин разбудил едва различимый неприятный запах. Заостренные ногти, впившиеся в локоть, прогнали сон окончательно. Вскрикнув, женщина уселась на постели. Арфист нырнул под ружье, из которого она едва не выстрелила.
      – Валавирджиллин, выйди, взгляни. Проклятье!
      – На нас напали?
      – Ты узнаешь запах вампиров, если его почувствуешь. Непонятно, почему они не приближаются к нам. Возможно, их что-то отвлекло.
      Она вышла наружу, на платформу. С неба крупными каплями падал дождь. Благодаря навесу, половина платформы оставалась сухой, но видимость была плохая. Молнии сверкали со стороны, противоположной вращению – оттуда, где находился оплот вампиров. Снизу от реки поднимался ровный белый свет.
      Неужели после всех обсуждений Теггер все-таки разжег костер? Нет, свет от костра был бы другого цвета, да к тому же мерцал бы.
      Горюющая Труба стояла на скале выше круизеров – несла дозор.
      – Ты разбудишь Варвию? – спросил Арфист.
      – Да.
      Валавирджиллин проскользнула внутрь фургона. Остальных будить ни к чему, но Варвия сумеет все увидеть; возможно, ей удастся разглядеть нечто такое, что позволит выяснить, Теггер ли это.
      – Варвия?
      – Я не сплю.
      – Выйди, посмотри.
      Дождь то затихал, то начинался снова, позволяя в перерывах увидеть свет. Сияние шло не из одной точки, Вала теперь разглядела это и сама, а по наклонной линии.
      Свет погас, потом вспыхнул снова.
      – Теггер любит все пробовать, – проговорила Варвия.
      – Это он?
      – Откуда мне знать? – резко ответила краснокожая женщина.
      Они продолжали смотреть. Арфист заметил:
      – Достаточно яркий свет может удерживать вампиров на расстоянии.
      – Разбуди меня, если что-то изменится, – обратилась к Арфисту Валавирджиллин. – Я лягу снаружи, только возьму одеяло.
      Она полезла в фургон, решив, что надо захватить два, одно для Варвии. Свет начал подрагивать; Валавирджиллин остановилась, наблюдая за происходящим. Внезапно от наклонной линии отделялась яркая точка и стремительно взмыла вверх.
 
      Кабина, в которой сидел Теггер, дрожала, тряслась, точно пыталась разлететься вдребезги. Он прижался к сиденью, точно к Варвии. Удастся ли ему высвободить руку и убрать полоску ткани, соединившую контакты? Но хотел ли он этого на самом деле? От тряски он не умрет, только зубы клацают.
      Отчего это происходит? Заработал полуразрушенный двигатель? Или же двигатель именно так действует, пытаясь поднять перевозчик груза вместе с речным дном, в которое он наполовину ушел.
      Пока Теггер перебирал в уме возможные объяснения, пальцы его проворно касались рычагов.
      Так, этот тоже для света. Этот вообще не действует, и этот тоже. Этот отключает ветер и включает снова. После нажатия следующего рычага откуда-то снизу раздался зловещий скрежещущий звук, но потом затих. Из затемненного углубления, куда должны были бы уходить колени скелета, что-то торчало. Большая раздвоенная рукоятка… которая под его рукой не шевельнулась.
      Теггер сжал клацающие зубы, уперся в кресло коленями, обеими руками вцепился в рукоятку и потянул на себя. Ничего. Ладно. Тогда он толкнул от себя – толкнул и повернул. Она накренилась под его руками, и Теггер со всей силы врезался головой в рычаги. Его стремительно уносило ввысь.
       Полоска ткани! Нужно вытащить ее оттуда…Он не осмелился отпустить кресло, и, быть может, к лучшему. Несмотря на ночную тьму, внизу он видел быстро уменьшающееся в размерах русло реки. Упав с такой высоты, он разобьется насмерть.
      Если бы удалось оторвать от кресла руку или хотя бы палец ноги… Должен же существовать способ управления этим… пузырем. Пролетая над рекой, Теггер мельком увидел полузанесенную прямоугольную плиту, в верхнем углу которой появилась впадина: он оторвал пузырь, откуда велось управление, от грузовой платформы.
      А затем он начал падать.Он чувствовал это нутром. Падать, падать, взмывать, на расстоянии от двадцати до тридцати человеческих роста над рекой, двигаясь в сторону Города.
      Как же управлять этой штуковиной? Должен, обязательно должен быть способ…
      Доверял ли он Шепоту?
      Дух направил его на этот перевозчик грузов, вложил ему в руку ткань Валавирджиннин. Как бы поступил дух, если бы Теггер не начал действовать на свой страх и риск? Но дух никогда не предлагал ему направить перевозчик – или эту кабинку – туда, куда она теперь летела. Поврежденная летательная машина направлялась домой в воздушный док.
      Итак, при незначительной помощи духа он оказался на пути туда, куда и хотел. Оставить все как есть – значит, полностью доверять Шепоту, но Теггер не знал, что он собой представляет и какими мотивами руководствуется…
      Из-за дождя, струившегося по оконным стеклам, Теггер почти ничего не видел. При вспышках молнии и мерцающем свете Арки он разглядел приближающуюся массу с плоским верхом. Внезапно он очутился в туче пронзительно кричащих птиц.
      Могут ли вампиры летать? Но даже в дождь и мрак он узнал этих птиц: синебрюхие макавеи. Точно такие же водились и в его родной местности. Размах крыльев больше, чем его руки, разведенные в стороны; отличное умение парить в воздухе; хищный клюв. Маки питались мясом и были достаточно крупными, чтобы унести мальчика его племени. В таком количестве он их видел впервые.
      Управлять кабиной среди такого обилия птиц Теггер был не в состоянии. Руки остались в прежнем положении, крепко сжимая спинку кресла. Птицы отлетели в стороны, образовав что-то вроде круга. Пузырь-кабина остановилась, зависнув в воздухе.
      Несмотря на то, что Теггер был сухопутным жителем, когда-то ему довелось путешествовать на барже – везти скот для торговли с другим племенем, так что он побывал и в доках. Сейчас он парил в воздухе на расстоянии высоты роста одного человека от места, напоминающего ему речной док, подвешенный в воздухе. Летающие повозки, должно быть, подлетали к этому буферному краю. Кабели, свисающие отсюда, видимо, удерживали их на привязи. Груз заносился в громадные здания через эти большие ворота…
      Птицы утратили к нему интерес и опустились вниз. Макавеи вели дневной образ жизни.
      Дверца кабины-пузыря находилась с противоположной стороны от дока. Интересно, нельзя ли как-нибудь развернуть этот пузырь? Может, если он что-нибудь повернет… Теггеру очень не хотелось экспериментировать так высоко в воздухе.
      Но что же здесь должнопроисходить? Возможно, аппарат дожидается какого-нибудь сигнала из Города, чтобы причалить. И даже посылает свой собственный сигнал. Быть может, один из этих кабелей должен подняться, закрепить причаливающий аппарат и втянуть его внутрь. Но ничего такого теперь не случится, потому что док мертв так же, как и все остальное, погибшее во времена Падения Городов.
      Дверца кабины свободно висела в том же виде, как он ее и обнаружил. Вещевой мешок. Меч.Теггер высунулся наружу в чуть накрапывающий дождик, поставил ногу на шаткий край висящей дверцы, прыгнул на скользкий верх пузыря, распластался на нем и вцепился в него. Птицы закружили ближе, разглядывая его со всех сторон.
      Теггер осторожно пополз на животе вперед по наклонной плоскости пузыря. Еще немножко, теперь руки и колени, еще чуть-чуть, колени вперед, упереться ногами, проскользнуть… Прыгай!
      Он приземлился плашмя, стукнувшись подбородком и болтая ногами в воздухе.
      По ощущениям док напомнил ему мягкую древесину. Он бы так там и остался, если бы не пронзительные крики птиц, устремившихся к добыче. Перекатившись, он вскочил на ноги, выхватил меч и приготовился. Когда один из маков подлетел достаточно близко, Теггер рубанул по нему.
 
      – Должно быть, он отыскал какую-то штуку, оставшуюся от Строителей Городов, что-то вроде старого автомобиля. Запустил ее. Он вон там, вверху, – Варвия напряженно смотрела на свет, что сиял у края парившей в воздухе фабрики.
      В отличие от Валавирджиллин, ее вера в Теггера была искренней и глубокой.
      – Что ты видишь? – спросила она.
      – За светом мне ничего не видно. Вокруг кружатся большие птицы. По-моему, я видела, как он прыгнул…
      Свет начал гаснуть все быстрее и быстрее, напоследок ярко вспыхнул и погас окончательно.
      – Он прыгнул, – убежденно повторила Варвия. – Валавирджиллин, я едва держусь на ногах. Завтра, при дневном освещении я тебе опишу все гораздо лучше.
      – Можем ли мы что-нибудь сделать?
      – Вала, я бы сделала все на свете, лишь бы оказаться рядом.
      – Горюющая труба, ты можешь что-нибудь предложить?
      Женщина-гул покачала головой:
      – Нужно ждать. Я не знаю более безопасного места для круизеров, и обзор отсюда прекрасный. Закрепитесь здесь, ждите и наблюдайте.
 
      Макавеи предпочитали живую добычу, но могли питаться и падалью. Мясо этих птиц на вкус было отвратительным.
      Теггер почувствовал себя значительно лучше после того, как съел мака. Утолить голод, разогнать возбуждающий запах десяти тысяч вампиров, найти какую-нибудь плоскую поверхность, чтобы прилечь отдохнуть… На такой высоте ветер был страшно холодным. Теггер вытащил из мешка пончо и завернулся в него.
      Холод, пережитые страдания, тревоги кошмарного дня – все это постепенно начало отступать… сон, точно вампир, готов был впиться зубами ему в горло. Он не осмеливался заснуть на открытом месте и в отчаянии огляделся вокруг.
      Огромная дверь явно была слишком тяжелой, чтобы с ней справиться. Слишком тяжелой для любого, да и к чему тратить на нее силы?…
      Пройдя дальше, Теггер завернул за угол и обнаружил дверь не намного больше его самого. Он толкнул ее ногой. Дверь с силой метнулась обратно в его сторону. Теггер вошел в сумрак, нашел что-то мягкое, забрался туда и заснул.
 
      Теггер цеплялся за сон, страшась того, о чем напомнит ему память. Она вернулась к нему, но именно свет, дрожавший на веках, заставил его мгновенно проснуться.
      Солнечный свет лился сквозь дверной проем размером с человеческий рост. Он тускнел по мере того, как Теггер слезал вниз с горы тюков, от которых слегка попахивало гнилыми овощами. Сырье, из которого намеревались создать ткани? То, что предназначалось для питания, явно было еще хуже.
      Теггер вышел наружу.
      Разорванные тучи медленно плыли над головой. Солнечный свет вертикальными лучами падал на док. Он не увидел ни одной птицы, пока на четвереньках не подполз к краю и не посмотрел вниз.
      Пузырь с окнами, который доставил его сюда, весь разбитый, висел чуть ниже. Домой ему на нем не вернуться… да он и не собирался.
      Мириады птиц с распростертыми крыльями кружили на солнце, падая вниз, чтобы схватить… что? Если развелось такое количество макавеев, значит, добычи здесь для них вдоволь. Видимо, в этих местах вся фауна жила за счет того, что оставалось после вампиров. Здесь наверху, похоже, только птицы. Хотя нет: на вертикальной наружной стене дока, направленной в сторону звездного края, он заметил какую-то паутину. Теггеру пришлось значительно высунуться наружу, чтобы разглядеть ее.
      Под лучами солнца нити паутины отливали бронзой, иначе их вообще не было бы заметно. О размере судить было трудно из-за того, что на концах она сходила на нет. Неподвижная черная точка в центре могла оказаться пауком… умершим от голода. Так высоко над землей Теггер не заметил ни одного насекомого. Птицы и паутина означали наличие насекомых, но птицы могли съесть всех насекомых. Неужели ему суждено умереть здесь от голода? В лучшем случае он должен помнить, что в его распоряжении не так уж много времени. В месте, которое он мысленно называл «Городом», все, вплоть до мелочей, оказалось совершенно непривычным. Город поднимался вверх по наклонной плоскости каким-то неправильным геометрическим рисунком и достигал максимальной высоты в центре, где проходила вертикально расположенная труба.
      Теггер побежал. Теперь страх его исчез. Он просто занялся обследованием незнакомого места. Он бежал, и док шириной в восемь человеческих ростов отступал назад. Наконец ширина его сузилась до роста двух человек: это уже был не док, а просто внешняя граница Города.
       Граничная улица.Здесь выстроились в ряд какие-то сооружения. В некоторых были двери. То здесь, то там между огромными строениями без окон возникало что-то вроде переулка. Вокруг строений круглой формы, не имеющих дверей, вверх уходили лестницы.
      Снова начался дождь. Теперь Теггеру приходилось смотреть под ноги, но поверхность была неровной, а дождь сбегал в канавки, проложенные вдоль внутреннего края Граничной улицы.
      Он только начал согреваться, когда увидел нечто необычное для этого места – широкая улица превратилась в ряды ступеней, а по обеим сторонам…
      Теггер остановился. Жилища? Он был знаком с шатрами терла и гораздо меньшими по размеру палатками Джинджирофера, видел он и постоянные жилища оседлых гоминидов. Но никогда ему не приходилось видеть что-нибудь, подобное этим ярко раскрашенным квадратным домам. Тем не менее, это были дома с дверьми высотой в человеческий рост, по обе стороны которых росли деревья, и с окнами. Потом.Он побежал снова.
      Дома закончились. Он увидел невероятных размеров силуэты, прямоугольные сооружения, какие-то искривленные яйцеобразные формы, лес всяческих труб, огромные паутины из металла – плоские и изогнутые. У Теггера в голове не укладывалось, для чего все это. Он лишь хотел охватить всю картину в целом. Осмысливать увиденное – потом.
      Теггер осматривал Город, а не пейзаж, разворачивавшийся внизу. Но вот в его поле зрения попала река, линия отвесных скал…
      Круизеры! Ни у одной расы не было таких зорких глаз, как у красных пастухов, да и ни одну из естественных форм невозможно было принять за круизер машинных людей. Он узнал караван Вачавирджиллин, расположившийся на скалистом пике.
      Похоже, что большинство членов экспедиции куда-то ушли. Никаких признаков движения не было видно, пока одна из точек не встала, чтобы потянуться. Часовой из числа травяных великанов? Теггер подошел к самому краю и замахал руками, точно человек, пытающийся взлететь.
      Заметят они его или нет? Нет, здесь, среди этих странных сооружений определенно не заметят. Вот если бы он мог встать так, чтобы оказаться на фоне неба… Всему свое время. Круизеры подождут.
 
      Граничная улица начала расширяться. Далеко впереди Теггер увидел дверь, которую он раскрыл пинком прошлой ночью. А здесь улица заворачивала под прямым углом. Теггер свернул направо и оказался в темноте.
      Он замедлил бег. Жуткое зловоние остановило бы любого. Царивший здесь запах смерти, гниения и еще чего-то знакомого. К нему начало чуть-чуть возвращаться зрение. Улица свернула вправо, все еще спускаясь вниз… Он выбежал оттуда быстрее, чем вбежал.
      То, что прошлой ночью ему показалось спиральной лестницей, было значительно крупнее, чем он представлял. Сюда одновременно могли бы свободно въехать четыре круизера. Теггер вглядывался в темноту, понимая, что придется идти туда. Придется ждать, когда глаза привыкнут к темноте. И заглянуть в Гнездо теней.
      Но не сейчас. Теггер побежал дальше.
 
      Доки и склад… огромные серебристые резервуары… солнце сверкало, отражаясь в оконных стеклах. Короткие улицы и широкие лестницы, наклоняющиеся по мере того, как они поднимались; дома с окнами, поднимающиеся ряд за рядом, ярус за ярусом.
      Он добрался до Лестничной улицы и начал взбираться по ней.
      Вокруг домов и между ними лежала земля. Почти по всей длине Лестничной улицы широкая полоса земли, тянувшаяся от передней двери одного дома, представляла собой плоскую крышу другого, расположенного ниже. Некоторые из этих участков были затоплены, некоторые – смыты, или из-за дождя, льющегося сотни фаланов, от земли остался один песок. Он видел мертвые деревья, упавшие деревья, живые деревья, фруктовые деревья. Тут, начиная от самого верхнего дома, почти до самого конца по Граничной улице неровной линией росли помы. С первого взгляда казалось, что они посажены одновременно, но два дерева, стоящих на самом верху, были мертвы, а те, что находились в самом низу, только начинали плодоносить – помы на них были размером с человеческую голову. Теггер представил, как сотни фаланов подряд десятки тысяч округлых помов скатывались по наклонной плоскости вниз, так что семенами от одного дерева оказался засажен весь склон.
      Там виднелось окно – плоское, не выпуклое, как в летательном аппарате, и большое, размером с постель терла, с темной поверхностью. Теггер заглянул в него, но внутри было темно.
      У соседнего дома лежало громадное дерево, вырванное с корнем, от падения которого треснула стена. У этого дома тоже было огромное окно, смотрящее на участок земли. Теггер подобрал увесистый камень и попытался разбить стекло, но раскололось не стекло, а камень. Но ведь стена треснула. Может, ему удастся протиснуться сквозь эту щель? Получилось!
      По понятиям Теггера, помещение внутри было большим: больше, чем палатка или шатер. Стоявшая там мебель для него тоже была великовата, хоть и не такая огромная, как у травяных великанов. Когда он сел на стул, ноги не доставали до пола.
      По другую сторону окна он обнаружил овальную кровать. На ней в спокойных позах лежало пять скелетов: три взрослых и два детских. Еще один, детский, находился у двери.
      За дверью его встретила темнота. Отодрав трухлявую ножку кровати, он поджег ее наподобие факела и шагнул в темноту. Окон здесь не было. Он увидел какое-то оборудование… приборы управления? Рукоятки, которые поворачивались во все стороны, над трубами, выступавшими из стены. Еще две располагались с двух концов лохани со стоком внизу. Похоже, трубы для воды, но вода из них не бежала. Теггер продолжал обследовать.
      Еще одна комната без окон. Еще один скелет, взрослого, лежал возле неглубокой выемки с десятью крошечными кнопочками внутри. Еще какие-то регулировки, подумал Теггер, запуская руку в свой вещевой мешок, – похожи на те, что и в кабине-пузыре.
      Полотенце. Нож с клинообразным лезвием. Несколько полосок, уже оторванных от куска ткани Валы. Он начал подсовывать их. Не сработало, снова не сработало, опять нет… и случилось чудо.
      Вспыхнул свет. Точка на потолке засверкала так ярко, что смотреть было невозможно. Теггер вышел оттуда.
      Свет зажегся во всем доме. Теггер не стал ничего выключать. Его поразило, что энергия до сих пор не иссякла. Откуда она бралась?
 
      Теггер зашагал вдоль домов. Теперь он двигался гораздо быстрее, заглядывая в окна. То здесь, то там он видел скелеты. Всегда внутри домов. Снаружи не осталось ни одного тела – они послужили кормом для птиц.