Незадолго до конца

Ларри Нивен
 
Незадолго до конца

 
      Была когда-то битва между человеком, вооруженным мечом, и волшебником.
      В те времена такие битвы случались часто. Не любят они друг друга, люди, вооруженные мечами, и волшебники, совсем как коты и птицы пли крысы и люди, мечами не вооруженные. Обычно человек с мечом бывал побежден, и средний интеллект человечества чуть возрастал. Иногда побеждал человек с мечом, и опять все поворачивалось к лучшему, ибо волшебник, который не может убить какого-то несчастного человека с мечом, недостоин зваться волшебником.
      Но эта битва была не такой, как другие. С одной стороны, сам меч был волшебный. С другой - волшебник знал великую и ужасную тайну. Назовем нашего волшебника Магом, ибо его имя забыто, да и прежде никто не мог его выговорить. Родители Мага знали, что делают. Тот, кто знает твое имя, имеет над тобой власть, но, чтобы употребить ее, он должен произнести это имя. Нет имени - нет и власти.
      Ужасную тайну Маг узнал не сразу. К тому времени сн немало попутешествовал - вовсе не по своей воле. Просто он был могущественным волшебником, пользовался своим могуществом и ему были нужны друзья.
      Он знал, как волшебством заставить людей полюбить себя, и даже пробовал так делать, но ему не нравился побочный эффект. Поэтому Маг обычно использовал свое великое могущество, чтобы помогать окружающим, и они любили его без принуждения.
      Затем он обнаружил, что, если оставаться на одном месте лет десять-пятнадцать, пользуясь волшебством в свое удовольствие, сила уменьшается. Как только он уходил - она возвращалась. Дважды ему приходилось уходить, дважды он селился на новом месте, знакомился с новыми обычаями и обретал новых друзей. Теперь он приготовился уйти в третий раз, но что-то заставило его задуматься.
      Почему сила оставляет волшебника? Это казалось ему несправедливым. Впрочем, такое случалось и с народами. В разные времена самые богатые волшебством земли опустошали варвары, вооруженные мечами и дубинами. Это была печальная истина, и думать о таких вещах неприятно, но любопытство Мага пересилило.
      Любопытство заставило его остаться и провести кое-какие опыты.
      Он использовал совсем простенькое кинетическое волшебство, вращавшее в воздухе металлический диск, но после этого эксперимента узнал то, чего уже никогда не мог забыть.
      И он ушел. В последующие десятилетия он много раз переходил с одного места на другое. Со временем менялась его сущность, если не тело, и его волшебство стало более надежным, хотя и не таким эффектным. Он знал великую и ужасную истину, и если держал ее в тайне, то лишь потому, что не был жесток. Эта истина никому не могла принести никакой пользы, а узнай ее люди, это означало бы конец цивилизации.
      Так он думал, но лет через пятьдесят (а было это где-то в 12000 году до нашей эры) ему пришло в голову, что всякая истина где-нибудь когда-нибудь приносит пользу. И он сделал другой диск и произнес над ним заклинание - так, чтобы диск был готов, если понадобится, как номер телефона, все цифры которого набраны, кроме последней.
      У меча было имя - Глирендрн. Ему было уже несколько сотен лет, и он был знаменит.
      Что до человека, который был вооружен мечом, его имя тоже не секрет. Человека звали Белхап Сатлстон Вирлдес аг Миграклст ру Кононсан. Друзья, которых он имел скверное обыкновение часто менять, называли его Хап. Конечно, он был варваром. Цивилизованному человеку и в голову бы не пришло прикоснуться к Глирендрн. К тому же ни один цивилизованный человек не был бы столь безнравственным, чтобы заколоть спящую женщину. А именно так Хап приобрел свой меч. Или меч приобрел Хапа.
      Маг почувствовал его задолго до того как увидел. Он творил в пещере, которую создал специально для подобных целей у подножия холма, когда волосы на затылке у него вдруг встали дыбом.
      - К нам кто-то идет,- сообщил он.
      - Я не слышу ничего,- сказала Шарла, но в голосе ее мелькнуло беспокойство. Шарла - девушка из деревни, пришла к Магу и жила с ним. В тот день она наконец уговорила Мага научить ее некоторым из простейших заклинаний.
      - Ты разве не чувствуешь, как поднимаются у тебя на затылке волосы? Я придумал такой сигнал тревоги. Давай-ка проверим.
      Он проверил с помощью подвешенного в воздухе серебряного обруча.
      - Надвигается что-то неприятное. Шарла, тебе следует уйти отсюда.
      - Но…- Шарла протестующим жестом указала на стол, за которым они работали.
      - Ничего, это заклинание вполне можно бросить на середине. Оно неопасно.
      Брошенным заклинанием был заговор против любовного колдовства, довольно трудоемкий, но послушный и эффективный. Маг ткнул пальцем в яркий луч света, проходящий через обруч.
      - Вот это опасно. Сгусток энергии огромной силы поднимается вверх по западному склону холма. Так что уходи по восточному.
      - Я могу помочь, ты же немного научил меня волшебству.
      Волшебник рассмеялся - немного нервно.
      - Помочь? Против этого? Это же Глирендри! Посмотри, какого цвета луч. Нет, уходи отсюда, и сейчас же. С востока холм свободен.
      - Пойдем вместе!
      - Не могу. Глирендри на свободе и уже поймал какого-то идиота. У меня тоже есть кое-какие обязательства.
      В конце концов они пришли из пещеры в дом, где жили. Шарла, все еще протестуя, надела платье и стала спускаться с холма, а Маг торопливо набрал целую охапку всякой волшебной всячины и отправился обратно. Незваный гость уже прошел полпути к вершине холма: большое существо, имеющее человеческий облик, несло что-то длинное и блестящее. Ему еще оставалось полчаса подниматься по холму. Маг поставил серебряный обруч и посмотрел сквозь него.
      Меч представлял собой яркий, как пламя, сгусток энергии - луч белого света, на который больно было смотреть. Да, это Глирендри. Маг знал и другие, столь же мощные сгустки энергии, но их нельзя было переносить, и ни один из них не предстал бы невооруженному глазу в виде меча.
      Он должен был бы попросить Шарлу дать знать о появлении Глирендри Братьям - для этого она достаточно обучена волшебству. Но Шарла уже ушла.
      Луч света не был окружен зеленым ободком. Отсутствие зеленого ободка означало отсутствие защитного колдовства. Человек, вооруженный мечом, даже не пытался защитить себя от собственной магии. Безусловно, непрошеный гость ничего не смыслил в волшебстве и не был достаточно благоразумен, чтобы воспользоваться помощью волшебника. Он что, вообще ничего не знал о Глирендри?
      Впрочем, это Магу и не помогло бы. Тот, кто носит Глирендри, неуязвим ни для какой силы, кроме самого Глирендри. Так по крайней мере говорили.
      - Проверим, проверим,- сказал Маг сам себе. Он порылся в куче инструментов, выудил что-то деревянное, по форме напоминающее дудочку, сдул с нее пыль и в задумчивости взвесил на ладони.
      Заговор на преданность был прост и безопасен, но имел прескверный побочный эффект - он ослаблял разум жертвы.
      - Ничего не поделаешь,- напомнил себе Маг и подул в дудочку. Человек, вооруженный мечом, не остановился. Глирендри даже не вспыхнул - так легко он поглотил заклинание.
      Через несколько минут человек с мечом будет здесь. Маг торопливо произнес нехитрый заговор-предсказание. По крайней мере можно узнать, кто победит в надвигающейся битве.
      Он не увидел ничего. Пейзаж даже не дрогнул.
      - Ну и ну,- пробормотал Маг.- Ну и ну.
      Среди своих колдовских инструментов он отыскал металлический диск. Еще через мгновение нашел очень острый нож с двумя лезвиями, покрытыми надписями на неизвестном языке.
      На самой вершине холма, где жил Маг, бил родник, и ручеек из этого родника протекал мимо пещеры. Человек стоял, опираясь на свой меч, отделенный от волшебника только этим ручьем. Он тяжело дышал, потому что вскарабкаться на такой крутой холм непросто.
      Он был зол и весь покрыт шрамами. Магу показалось странным, что такой молодой человек успел получить так много ран. Еще удивительнее, что ни одна из них не причиняла ему особых неудобств. Человек с мечом был в прекрасной физической форме. И вообще он выглядел прекрасно; разве что, по мнению Мага, его синие выпуклые глаза были посажены на полдюйма ближе, чем следовало бы.
      - Я - Хап! - прокричал он через ручей.- Где она?
      - Ты, конечно, говоришь о Шарле? И какое тебе до этого дело?
      - Я пришел освободить ее из позорного плена, старик. Слишком долго ты…
      - Ну-ну, полегче! Шарла - моя жена.
      - Слишком долго ты тешил свою гнусную похоть! Слишком…
      - Она живет здесь совершенно добровольно, ты, ничтожество.
      - Думаешь, я этому поверю? Разве такая красавица может любить старого, дряхлого колдуна?
      - Я что, выгляжу дряхлым?
      Маг не был похож на старика. Он выглядел ровесником Хапа - лет двадцати, не больше,- и его тело и мускулы были не хуже, чем у Хапа. Выходя из пещеры, Маг не стал одеваться. Там, где у Хапа были шрамы, у него на спине поблескивала красно-зеленая с золотом татуировка-пентаграмма из причудливых завитков, чрезмерная величина которых оказывала почти гипнотическое действие.
      - Всей деревне известно, что ты стар,- заявил Хап.- Тебе двести лет, если не больше.
      - Хап,- Маг вдруг развеселился.- Белхап-ру-Ко-нонсан-не-Знаю-уж-как-там-Еще. Теперь я вспомнил. Шарла говорила мне, что к ней приставал какой-то невежа, когда она спускалась в деревню. Надо было мне тогда что-нибудь сделать.
      - Ты лжешь, старик. Ты ее заколдовал. Все знают, как сильно колдовство на верность!
      - Я этим не пользуюсь. Мне не нравится побочное действие. Кто захочет, чтобы его окружали любящие идиоты? - Маг указал на Глирендри.- Знаешь ли ты, что носишь с собой?
      Хап зловеще кивнул.
      - Тогда ты должен кое-что понять. Может быть, еще не поздно. Попробуй переложить его в левую руку.
      - Пробовал, но… не могу.- Хап нервно взмахнул тяжеленным мечом.- Даже сплю с этой проклятой штукой в руке.
      - Ну, значит, уже поздно.
      - Ничего, зато теперь я могу убить тебя. Слишком долго ты подвергал невинную женщину своим распутным…
      - Знаю, знаю.- Маг вдруг заговорил на другом языке, быстро и певуче. Так он говорил почти минуту, потом снова перешел на ринальдийский: - У тебя что-нибудь болит?
      - Еще чего,- отрезал Хап. Он стоял как изваяние, держа свой замечательный меч наготове, и свирепо глядел на Мага.
      - А путешествовать не тянет? Приступов раскаяния нет? Жар не мучает?
      Но Хап усмехался, и совсем не по-доброму.
      - Я так и думал, что нет. Но проверить стоило. На мгновение вспыхнул ослепительный свет. Достигнув холма, метеорит уменьшился до размеров
      бейсбольного мяча - его полет должен был закончиться на макушке Хапа. А взорвался он на миллисекунду раньше, чем следовало. Когда свет погас, Хап стоял в кольце крошечных воронок.
      Квадратная челюсть человека с мечом опустилась и захлопнулась снова. Он сделал шаг вперед, и меч слабо загудел.
      Маг отвернулся.
      Хап поджал губы - видимо, он решил, что волшебник струсил. Но тут от спины Мага отделилась тень.
      В какой-нибудь лунной пещере, когда прямо в нее светит солнце, тень человека на стене могла бы быть такой отчетливой и черной. Тень спрыгнула на землю и встала - похожая на человека, скорее даже не тень, а окно в черноту погибшей Вселенной, за которой нет ничего. Потом тень прыгнула.
      Глирендри, казалось, шевельнулся сам по себе. Он разрубил демона один раз вдоль и один раз поперек, а демон будто бился о невидимый щит, пытаясь, даже умирая, добраться до Хапа.
      - Неплохо,- засмеялся Хап,- пентаграмма у тебя на спине, демон, заключенный внутри…
      - Да, неплохо,- не стал спорить Маг.- Но не получилось. Против тех, кто носит Глирендри, это иногда помогает, но не слишком. Я еще раз тебя спрашиваю: тебе известно, что ты носишь ссобой?
      - Самый могущественный меч из когда-либо выкованных!
      Хап высоко поднял свое оружие. Его правая рука была гораздо мускулистее левой и на несколько дюймов длинней - Глирендри недурно над ней поработал.
      - Этот меч делает меня равным любому колдуну и колдунье и без помощи демонов. Чтобы его достать, мне пришлось убить женщину, которая меня любила, но я с радостью заплатил такую цену. Когда ты получишь все, чего заслуживаешь, Шарла придет ко мне…
      - …И плюнет тебе в лицо. Ты выслушаешь меня или нет? Глирендри - это демон. Если бы у тебя была хоть капля разума, ты бы отрезал себе руку по локоть.
      Хап побледнел.
      - Ты хочешь сказать, что в металле заключен демон?
      - Пойми ты наконец! Металла нет, это демон, скованный демон. Демон, питающийся человеком. Он выпьет тебя, и ровно через год, если не отрезать его, ты умрешь. Великий волшебник Севера заключил его в эту форму и дал одному из своих внебрачных детей - Джири-не-помню-откуда. Джири успел захватить половину континента, пока не умер на поле битвы от старости. Затем Глирендри был отдан Ведьме-Радуге за год до моего рождения. Почему именно ей? Да потому что не было еще женщины, которая бы меньше, чем она, интересовалась бы людьми. Особенно мужчинами.
      Наверное, это из-за Глирендри. Он, надо думать, неплохо ее удовлетворял. Ей бы следовало от этого защититься.
      - Год,- сказал Хап.- Целый год.
      Меч беспокойно зашевелился в руке Хапа.
      - Это будет славный год,- добавил Хап и пошел вперед.
      Маг достал медный диск.
      - Четыре,- шепнул он последнюю цифру заклинания, и диск завертелся в воздухе. К тому времени, когда Хап перепрыгнул через ручей, оружие Мага уже расплылось нечетким пятном. Маг встал так, чтобы диск был между ним и Хапом, а Хап боялся до него дотрагиваться, потому что диск перерезал бы что угодно. Хап попытался его обойти, но Маг метнулся на другую сто-
      рону и выхватил нож, на котором было много чего написано.
      - Что бы это ни было, оно не может причинить мне вреда,- захохотал Хап.- Никакое волшебство не властно надо мной, пока я ношу Глирендри.
      - Да, верно,- сказал Маг.- Диск потеряет силу ровно через минуту. А пока я поделюсь с тобой секретом, который никогда не открыл бы другу.
      Хап поднял Глирендри над головой и двумя руками резко опустил его на диск, но меч, дрожа, остановился у самого его края.
      - Он тебя защищает,- сказал Маг.- Если бы Глирендри сейчас ударил по диску, отдача отбросила бы тебя до самой деревни. Ты что, оглох?
      Хап услышал едва уловимый гул, с которым диск вращался в воздухе, и звук этот становился все пронзительнее и тоньше.
      - Кажется, ты хочешь меня отвлечь,- протянул Хап.
      - Верно. Ну и что? Тебе от этого хуже?
      - Нет. Но ты сказал, что знаешь какой-то секрет. Хап поднял меч и оперся на край диска. Диск краснел,
      будто кто-то нагревал его на невидимом огне.
      - Я долго собирался кому-нибудь рассказать. Долго, целых двести пятьдесят лет. Даже Шарла не знает.
      Маг усмехнулся, готовый бежать, если человек с мечом бросится на него.
      - В то время я лишь начинал учиться волшебству. Я мало что умел по сравнению с тем, что умею сейчас, но волшебство было эффектное: замки, плывущие по воздуху, драконы с золотой чешуей, армии, обращенные в камень или испепеленные молниями, ну и прочее в том же духе. Подобные чудеса, знаешь ли, требуют большой силы.
      - Я слышал о таких вещах.
      - Я делал это все время - для себя, для друзей, для первого попавшегося короля или просто для человека, которого любил. И однажды обнаружил, что, пожив какое-то время на одном месте, теряю силу. Приходилось перебираться на другое место, чтобы она вернулась.
      Медный диск раскалился и теперь был ярко-оранжевым. Он давно должен был разорваться на куски или растаять.
      - Есть мертвые места, куда волшебник не смеет ступать. Места, где волшебство не действует. Обычно это деревни, поля или пастбища; ты можешь найти старые города, замки, построенные, чтобы летать, но заброшенные и вросшие в землю. Вокруг них - старые кости издохших драконов. В мертвых местах не живет никакое колдовство. И тогда я стал задумываться…
      Хап попятился от раскаленного диска. Теперь тот был совершенно белым и походил на солнце, спустившееся на землю. Его ослепительное сияние мешало Хапу видеть Мага.
      - …И я сделал диск - такой, как этот, и заставил его вращаться. Совсем простое кинетическое волшебство, но зато с постоянным ускорением и без предела. Ты знаешь, что такое манна?
      - Что это у тебя с голосом?
      - Манной мы называем силу, выходящую за пределы волшебства.
      Голос Мага стал слабым и тонким.
      Ужасное подозрение овладело Хапом: Маг ускользнул, оставив свой голос! Хап заслонился рукой от жара и осторожно обогнул диск.
      По другую сторону сидел старик. Его обезображенные ревматизмом пальцы с опухшими суставами слабо сжимали нож с руническими письменами.
      - И я выяснил… а, вот ты где. Да, сейчас уже поздно.
      Хап поднял свой меч, но меча больше не было.
      Был большой красный демон с рогами и копытами. Зубами он впился в правую руку Хапа. Как истинный демон, он помедлил несколько мгновений, за которые Хап осознал, что случилось, и попытался стряхнуть его. Потом демон укусил, и у Хапа не стало кисти.
      Демон потянулся вверх - совсем не торопясь, но остолбеневший Хап не шевелился. Он почувствовал, как когти сошлись у него на горле, но почувствовал и то, как из когтистых лап уходит сила, увидел смятение и ужас на лице демона.
      Диск взорвался - весь сразу. Он превратился в облачко металлической пыли, рассеялся, как хвост кометы. Вспышка света была похожа на молнию. Раздался гром, запахло испарившейся медью.
      Демон начал таять, как тает, растворяясь в воздухе, хамелеон. Он медленно сполз на землю, стал совсем прозрачен и исчез. У ног Хапа осталась только грязь, а позади - полоса сгоревшей земли.
      Родник иссяк. Каменистое дно ручья высыхало на глазах. Пещера Мага обрушилась. Мебель в его доме полетела, крутясь, в открывшуюся яму, а сам дом пропал бесследно.
      Хап зажал грязную рану на запястье:
      - Что это?!
      - Манна,- прошамкал Маг выплюнув три десятка почерневших зубов.- Это манна. Я обнаружил, что запас волшебной силы дается природой, как земле дается плодородие. Когда ты его расходуешь, он не пополняется.
      - Но…
      - Ты понимаешь, почему я держал это в секрете? Когда-нибудь во всем огромном мире манна будет растрачена до конца. Не будет больше манны - не будет и волшебства. Видишь ли, Атлантида давно тектонически неустойчива и не утонула до сих пор только потому, что Короли-волшебники возобновляют колдовство из поколения в поколение, чтобы удержать соскальзывающий в море континент. А что будет, когда колдовство перестанет действовать? Они вряд ли успеют спасти целый континент, так что пусть уж лучше ничего не знают.
      - Но этот диск…
      Маг усмехнулся беззубым ртом и провел руками по своим совершенно седым волосам. Все волосы остались у него в пальцах, а голова стала лысой и пятнистой.
      - Старость похожа на опьянение… Диск? Я же сказал тебе. Кинетическое волшебство, не имеющее верхнего предела. Диск вращается все быстрее, пока вся манна в округе не будет израсходована.
      Хап сделал шаг вперед. Демон отнял у него почти все силы, и нога опустилась с трудом, словно мышцы уже не пружинили.
      - Ты хотел убить меня. Маг кивнул.
      - Я подумал: если диск не взорвется и не убьет тебя, когда ты попытаешься обойти его, тебя задушит Глирендри. На что ты жалуешься? Это стоило тебе, дураку, руки, но зато ты свободен от демона.
      Хап шагнул еще, потом еще. Рука начинала болеть, и боль придавала ему силы.
      - Старик! - сказал он хрипло.- Мерзкий двухсотлетний старик! Я могу свернуть тебе шею той рукой, которую ты мне оставил! И сверну.
      Маг поднял нож с письменами.
      - Не поможет. Нет больше волшебства.
      Хап отшвырнул руку Мага, ухватил его за тощую шею.
      Рука Мага легко двинулась в сторону, вернулась назад и поднялась. Хап схватился за живот и отступил, изумленно открыв глаза и рот. Он тяжело сел.
      - Нож - надежная штука,- заметил Маг.
      - А-а-а! - сказал Хап.
      - Я сам работал с металлом обычными кузнечными инструментами, чтобы нож не рассыпался, когда кончится волшебство. Руны не волшебные. Там лишь написано…
      - Ох,- сказал Хап.- Ох. Он скорчился и упал набок.
      Маг опустился на спину. Потом поднял нож к глазам и прочел надписи на языке, который помнили только Братья:
       -  И это пройдет.
      Истина была очень стара, даже в те времена. Он уронил руку и лежал, глядя в небо. Вскоре кто-то закрыл ему небо.
      - Я же велел тебе убраться отсюда…- прошептал он.
      - И ты думал, я тебя послушаюсь?! Что с тобой?
      - Нет больше волшебства. Я знал, что придется это сделать, когда вместо предсказания увидел пустоту.- Маг прерывисто вздохнул.- Но хоть не зря. Я убил Глирендри.
      - Героя изображаешь, в твоем-то возрасте! Что я могу для тебя сделать? Чем помочь?
      - Помоги мне сойти с холма, пока мое сердце не остановилось. Я никогда не говорил тебе, сколько мне на самом деле лет?..
      - Я знала. Вся деревня знала.- Она помогла ему сесть и уложила одну его руку вокруг своей шеи. Рука была как мертвая. Шарла задрожала, но обхватила его и попыталась поднять.
      - Ну давай, любимый, мы сейчас встанем…
      Она взяла на себя почти всю его тяжесть, и они встали.
      - Иди помедленнее,- просипел он.- Я чувствую, как сжимается мое сердце.
      - А далеко еще идти?
      - Мне кажется, только до подножия холма. Тогда волшебство опять начнет действовать и мы сможем отдохнуть.
      Маг споткнулся.
      - Я слепну…
      - Тропинка ровная и всё под гору.
      - Поэтому я и выбрал это место. Я знал, что когда-нибудь придется воспользоваться диском. Знание не отбросишь. Рано или поздно ты им все равно воспользуешься. Потому что оно есть.
      - Что? Ты так изменился. Ты такой… такой уродливый. И от тебя так плохо пахнет…
      Жила забилась у него на шее, как крылья колибри.
      - Может, я тебе не понадоблюсь после того, как ты видела меня таким?
      - Ты ведь можешь принять прежний вид, правда?
      - Конечно. Я могу принять любой вид, какой ты пожелаешь. Какого цвета ты хочешь глаза?
      - Я тоже буду такой когда-нибудь,- сказала она. В ее голосе был холодный ужас - и этот голос он слышал все хуже и хуже.
      - Я научу тебя нужному волшебству, когда ты будешь готова. Оно опасно.
      Она помолчала и вдруг спросила:
      - Какого цвета были глаза? Ну, знаешь, у этого Белхапа Сатлстона или как его там?
      - Забудь о нем,- сказал Маг с легкой обидой.
      И вдруг зрение вернулось к нему. Но не навсегда, подумал Маг, когда они, спотыкаясь, шли, освещенные внезапным солнечным светом.
      - Когда манна закончится, я исчезну, как пламя задутой свечи, а за мной - вся цивилизация Атлантиды. Не будет больше волшебства, и не будет больше основанного на нем умения. Тогда весь мир погрузится в варварство, пока люди не научатся новому способу покорять природу, и люди с мечами, проклятые глупые люди с мечами, в конце концов победят.
 

This file was created

with BookDesigner program

[e-mail]

04.10.2008