Глава 1. ПРИБЫТИЕ

Поезд застыл у стальной платформы, повиснув в воздухе над магнитным монорельсом, и поток пассажиров хлынул на перрон станции Даллас. Состав из пятнадцати вагонов проделал путь от Нью-Йорка до Далласа чуть более чем за полчаса, двигаясь в вакууме с почти космической скоростью по туннелю, проложенному глубоко под землей.

Честер не торопился. Он поправил тяжелый рюкзак и двинулся к хвосту поезда с видом короля, ожидающего знаков внимания. Среди пассажиров должны быть игроки, и некоторые, конечно, узнают его. Мастер Честер Хендерсон испытывал удовольствие от своей невидимой аудитории.

— Честер!

Он в растерянности остановился. Знакомый голос…

Это была она — фантастическое видение в леопардовых колготках, вызывающих восхищенные взгляды мужчин. Ее длинные рыжие волосы заплетены в толстую косу, спускающуюся до самого пояса. Она так сильно накрасилась, что макияж почти скрывал черты ее действительно хорошенького лица. Обтягивающая одежда не скрывала ничего.

— Привет, Джина, — Честер вздохнул, в его тоне сквозила обреченность. — Я должен был догадаться, что встречу тебя здесь.

— Ни за что не отказалась бы от такой возможности. Помнишь, как в последний раз ты спас меня от мамонта?

— Это стоило мне трех штрафных очков за обморожение. Помню.

— Не жалуйся, это не благородно. Я была тебе так благодарна.

Она обвила рукой его талию и двинулась рядом по довольно длинному переходу к станции подземки, откуда можно было отправиться в Парк Грез.

Он помнил, что она была чрезвычайно благодарна ему.

— Это одно из твоих достоинств, — ответил Честер и обнял девушку.

Его рука почувствовала приятное тепло, исходящее от ее стройного тела.

— Я рад, что ты с нами. Может, возникнет необходимость выдать тебя за девственницу или что-то в этом роде.

— Действительно? — хихикнула она. — Я всегда восхищалась твоим воображением.

Честер не улыбнулся.

— Но Джина… если ты в игре, то обязана точнее придерживаться правил. Ты же связываешь меня. Я серьезно. Это очень важно для меня, понимаешь?

Джина посмотрела на него, и лицо ее стало почти серьезным.

— Как скажешь, Честер.

Он успокаивал себя, когда она садилась в поезд: она опытный игрок, она лучше большинства прибывших, она выполняет свои обязанности и иногда даже слушается. Но она превращает все в какое-то дьявольское действо.

Алекс Гриффин откинулся на спинку сиденья, закрыл глаза и сложил руки поудобнее. Он давно уже научился использовать для отдыха любую свободную минуту и мог дремать даже в таких ситуациях, когда другие люди испытывали беспокойство.

Алекс потянулся и ощутил, как постепенно просыпается его тело. Десятью минутами раньше он сладко спал в своем доме в поселке фирмы «Коулз Индастриз». Его утренний сон был прерван будильником, который звенел уже в третий раз, — звуки не прекращаются, пока 190-фунтовое тело Алекса не перестает давить на встроенный в матрас датчик.

Он приоткрыл один сонный зеленый глаз и взглянул на экран. Пятьсот работников Парка Грез жили в поселке «Коулз Индастриз», расположенном в горах Сан-Бернандино, в пятнадцати километрах и шести минутах езды от работы. Гриффина могли вызвать в любое время суток, и он очень ценил удобство расположения поселка. Сегодня утром все было как обычно.

Алекс поднял руку и взглянул на часы, вмонтированные в манжет рубашки. Дорогая игрушка. Даже сухая чистка приводила к выходу из строя микросхемы. До прибытия поезда осталось три минуты. Он хотел опять закрыть глаза, но картинка на мониторе сменилась.

Днем изображение женщины на плоском экране показалось бы ему прекрасным. Но сейчас, в 5-56 утра, она была для него воплощением дьявола.

— Доброе утро, шеф, — прощебетала женщина до неприличия бодрым голосом.

— Не знаю, Миллисент, — Алекс широко зевнул, ненавидя себя за это. Он провел сильными пальцами по своим светлым волосам и сделал героическое усилие, пытаясь сосредоточиться. — Может, оно и доброе. Возможно, и день будет неплохим. Извини, Миллисент. Что там у нас?

— Главное — закончить подготовку к игре «Сокровища южных морей», которая начнется завтра. Вам необходимо просмотреть кое-какие документы.

— Знаю. А что еще?

Она кивнула головой и слегка нахмурилась, переведя взгляд на невидимый ему экран своего компьютера.

— Ну… обсуждение бюджета с боссом.

Он насторожился.

— Я что, в прошлом квартале превысил выделенную Хармони сумму?

— Не думаю. Скорее всего, нет. Контроль за расходами входит в мои обязанности, а я не допускаю подобных ошибок. Ха-ха.

— Ха-ха. Тогда в чем же дело?

— Полагаю, нам, наконец, выделили деньги на новые системы, которые так хотел Хармони…

— О, Господи! Что еще? Сегодня я провожу какие-нибудь занятия?

— Да, в час. Сразу после ленча с мистером О'Брайеном.

Лицо Алекса осветила улыбка.

— Слава богу. Единственное светлое пятно. Передайте ему, что мы встретимся в одиннадцать тридцать в «Белом сердце», ладно? И попросите захватить с собой проект Л-5. Я хочу взглянуть на него. Что у меня за занятия?

— Стандартные приемы защиты и задержания. Для новых сотрудников службы безопасности.

— Понятно, — Алекс посмотрел на рукав: до прибытия поезда оставалось несколько секунд. — Дай-ка вспомнить. Руки вытянуты вперед, ноги скрещены для защиты от возможных ударов ножом. Запястья защищают от ударов снизу… все, кажется, вспомнил. Увидимся через несколько минут, хорошо?

— Пока, Грифф, — ответила Миллисент, и ее улыбающееся лицо исчезло с экрана.

Поезд доставил его в центральную часть Парка Грез, занимающего площадь 1200 акров и уходящего на два этажа под землю. Он отметил, что жизнь здесь уже кипит вовсю, несмотря на столь ранний час. Алекс знал, что все дело в расценках — за срочную работу платили по пять тысяч долларов.

Туннели расходились во всех направлениях: вверх, вниз, в стороны и, возможно, даже во вчера и в завтра, если ребята из исследовательского отдела уже успели что-нибудь придумать после завтрака. Большинство из сновавших повсюду людей знали его.

— Привет, Алекс! Как дела, Грифф? Доброе утро, шеф, — слышалось отовсюду. Рабочие тащили куда-то тюки с костюмами, леса, электронное оборудование. С шипением подкатил грузовой трамвайчик, и бригада рабочих в комбинезонах и маленьких роботов-погрузчиков бросилась разгружать его, чтобы быстрее освободить линию.

Алекс помахал рукой охраннику у лифта и прижал большой палец правой руки к пластине идентификатора. Пятеро или шестеро людей вошли вслед за ним в кабину, и Алекс заметил, что только двое или трое из них приложили палец к пластине. Нужно это запомнить, черт побери.

Часы на письменном столе показывали 6-22, четверг, 5 марта 2251 года. К часам был прислонен сложенный листок бумаги — составленное Миллисент расписание на день.

Алекс снял пальто, опустился в кресло и ткнул пальцем в пульт управления. Над столом появилась голограмма в форме окна. Внизу светились буквы: «Миссис Саммерс», а над ними возникло черное симпатичное лицо его секретарши.

— Миллисент, нельзя ли поручить часть этих дел Боббеку? Какого черта он получает жалованье, если всю работу приходится выполнять мне?

— Марти вместе с представителями страховой компании работает над отчетом о происшествии во время игры «Спасатели», которая закончилась вчера в секторе В. Он освободится часам к двум. Или вы хотите, чтобы я…

— Нет, не отвлекай его. Послушай. Мне обязательно идти в лабораторный корпус, или мы сможем все обговорить по телефону? Мне до восьми часов нужно просмотреть кучу бумаг. Выясни, ладно?

— Хорошо, Грифф, я займусь этим.

Ее лицо исчезло. Алекс нажал на клавишу, и на экране появился перечень документов, которые ему нужно было просмотреть сегодня. Три колонки названий. Часть документов поступает исполнительному секретарю, еще часть — заместителю шефа службы безопасности, и все же столько бумаг попало к нему. Пора за работу?

На его губах появилась слабая улыбка. Сначала небольшой обзор Парка.

Алекс переключил монитор на внешнюю камеру и смотрел, как пространство комнаты заполняется темными спиралями Парка Грез. С того места, где была установлена камера, рабочие, готовившие Парк к новому дню, казались муравьями, снующими меж длинных теней раннего утра.

Он видел мрачные очертания аттракциона «Путешествие в Аккам». Дети любили его. Взрослые… одна старая дама со слабым сердцем чуть не умерла, когда появился Чтуму, чтобы съесть ее внуков. Странные люди!

Высоко над парком змеей вились параболические конструкции «Прыжка в невесомость», предлагавшие туристам тридцать секунд полного отсутствия гравитации. Камера скользила по игровому сектору В, где проходила игра «Спасатели».

Игра была интересной. Действие ее разворачивалось сначала в пустыне, а затем под водой и продолжалось два дня. В игре принимали участие двенадцать человек. Алекс подумал, что в этот раз Мастер игры остался при своих. Создание игры стоило порядка трехсот тысяч долларов. Каждый из двенадцати игроков платил по четыре сотни за день, чтобы иметь возможность заработать своими персонажами призовые очки, или, что случалось чаще, потерять их. Права на съемку фильма и издание книги были проданы заранее… Он не понимал стоящей за всем этим логики. Деятельность Международной Ассоциации Игр не касалась его. Игроки, казалось, разговаривали на другом языке. И надо же, чтобы в этом месяце у них было две игры подряд!

Хотя игры приносили пользу Парку. «Путешествие в Аккам» тоже начиналось как игра тридцать или сорок лет назад.

Ему больше нравился большой стрелковый тир, расположенный над «Чертовыми горками». Алекс иногда приходил туда, чтобы подстрелить несколько динозавров или крокодилов. Ощущения были очень реалистичны. Эти ребята из исследовательского отдела бесподобны. И немного не в своем уме.

Он прикоснулся к клавишам пульта управления, и камера двинулась дальше. Там…

Раздался звуковой сигнал, и Алекс, поморщившись, выключил топографический проектор, чтобы ответить на вызов. Звучал голос Милли, но на экране появилось изображений охранника, имя которого Гриффин не мог вспомнить.

— Исследовательский корпус, Грифф, — сказала Милли.

— Хорошо.

Теперь надпись соответствовала изображению. Это был Альберт Райс. Его пост располагался между складами и технологическим монстром под названием Игровой Центр.

Райс был силен, быстр, отлично справлялся со своими обязанностями, и Гриффин иногда чувствовал себя виноватым, что без симпатии относился к этому человеку. Может, это ревность? Райс был приятным блондином, почти красавцем, и несколько секретарш службы безопасности заключили пари, кому из них первой удастся заполучить его. Но за год, что Райс проработал в Парке, никто из девушек не добился успеха.

Что-то беспокоило Райса. Он казался взволнованным и переминался с ноги на ногу.

— Слушаю вас, Райс. Какие-нибудь проблемы?

— Доброе утро, сэр. Здесь, на посту, все в порядке, — он замялся, а затем выпалил: — Только что я получил сообщение, что моя квартира в поселке ограблена.

Гриффин насторожился.

— Когда пришло сообщение?

— Полчаса назад. Полицейский сказал, что замок сломан, вещи разбросаны, но вся моя электроника на месте. Я бы хотел взглянуть, что пропало.

Гриффин мрачно кивнул.

— У вас нет каких-нибудь чокнутых друзей в исследовательском отделе, чтобы… нет, они еще не совсем сошли с ума. Вам лучше смениться и отправиться домой. Я пришлю кого-нибудь минут через двадцать. Что там у вас происходит?

— В основном подготовка Игрового Центра к завтрашней игре «Сокровища южных морей».

— Это будет грандиозно. Послушайте, вы хотели бы отработать пропущенные часы?

Альберт Райс с энтузиазмом кивнул.

— Ладно, тогда я поставлю вас в ночную смену. Сменитесь в полночь. Несколько дней поработаете с восьми до пяти. Не возражаете?

— Хорошо, шеф.

Алекс вздохнул, отключил связь и вызвал секретаршу. Появилась Милли с неизменной улыбкой на лице.

— Милли, перешлите мне, пожалуйста, материалы по завтрашней игре.

— Слушаюсь, Грифф.

Тут же включился принтер, и на столе начала медленно расти стопка бумаги. Гриффин покачал головой. Как это Милли удается выглядеть такой жизнерадостной каждое утро? Нужно стянуть у нее чашку кофе и отправить на анализ в лабораторию…

Он подвинул к себе первые несколько страниц.

С фотографии на него мрачно смотрел красивый смуглолицый молодой человек с аккуратно подстриженной бородкой. Имя: Ричард Лопес. Возраст: 26 лет. Квалификация: Мастер игр.

Эта информация, конечно, была неполной. Лопесу предстоит пройти полную и тщательную проверку.

Каждый, кто входил в Игровой Центр, должен быть абсолютно чист. Эванс — девушка, отвечавшая за безопасность «Спасателей», — прошла трехгодичную стажировку после того, как с отличием закончила школу ВВС. И это только в игровой зоне В. Зона А была в два раза больше, а оборудование Игрового Центра намного сложнее. Этот Лопес должен быть хорош. Гриффин подумал, что следует самому встретить его, когда он вместе с помощником прибудет в Игровой Центр.

А помощник? Высокая девушка восточного типа с короткими черными волосами и белозубой улыбкой. Мицуко Лопес — двадцати пяти лет. В досье сообщалось, что она обладала достаточной квалификацией для помощника в четырехдневной игре.

Люди одного сорта, подумал Алекс. Наверное, встретились в Парке Грез. Возможно, даже поженились в одной из здешних церквей. Интересные церемонии. Среди гостей могли быть Добрая Волшебница Глинда, Синяя Борода, Гэндольф. Большой популярностью пользовались ангелы.

Кто еще? Так… Мастер. Честер Хендерсон. Бывал в Парке по три раза в год и приезжал из Техаса даже на относительно небольшие игры. Обычно ему платили игроки, Мастера игр или их спонсоры.

Кажется, год назад с Хендерсоном было что-то не так? Взгляд Алекса скользнул по листу. Честер Хендерсон. Тридцать два года (хотя на фотографии выглядит моложе, чрезмерно серьезный взгляд кажется почти пугающим. Посещал Парк тридцать четыре раза и считается ценным клиентом.

… Вот оно. Год назад Честер возглавлял группу игроков, отправившихся в «горы Тибета» за мамонтом. Экспедиция потерпела неудачу. Вернулись только трое из тринадцати, и без мамонта. Честер лишился нескольких сотен очков, поставив под угрозу свое членство в Международной Ассоциации Игр. А кто же управлял той злополучной игрой?

Ага! Ричард Лопес. Честер обратился с протестом в Ассоциацию, и она вынесла решение, что, хотя укус так называемых «снежных гадюк» необязательно смертелен, но все трудности и ловушки на пути экспедиции были организованы по правилам. Лопесу вынесли предупреждение, а Хендерсон лишился трехсот шестидесяти восьми очков. И одна интересная деталь: весь год Лопес играл анонимно, как «таинственный Мастер игр», предоставив вести все переговоры своей жене Мицуко. Хендерсон потребовал очного поединка, и Ассоциация согласилась.

И вот теперь два легендарных игрока, наконец, встретятся. Алекс откинулся на спинку кресла и уставился в потолок. Это похоже на матч-реванш. А матч-реванш всегда вызывает особый интерес.

Глава 2. ПРОГУЛКА ПО СТАРОМУ ЛОС-АНДЖЕЛЕСУ

Акация была взволнована. С тех пор как они уселись в вагон подземки в Далласе, нетерпение ее все усиливалось. Теперь она дергала за руку Тони, оттаскивая его от прилавка, пока он пытался вытащить свой бумажник.

— Пойдем, Тони. Нужно попасть внутрь, пока народу немного.

— Ладно, ладно. Куда сначала?

По ее лицу пробежали тени воспоминаний.

— Черт, никак не могу решить. «Комната страха»? Да, сначала туда, а потом на «Спуск с Эвереста». Люблю, люблю, люблю. Тебе тоже понравится, хоть ты и любитель портить удовольствие.

— Эй, я ведь уже здесь, правда? Существует четкая граница между эмоциональной сдержанностью и поведением наркомана, старающегося скрыть, что уже принял дозу стимулятора.

— Ты слишком многословен, — сказала она и бросилась бежать к выходу из туннеля, таща его за собой обеими руками. Он засмеялся и позволил вывести себя на свет.

Сразу за туннелем внезапно открылся вид на Парк Грез. С высоты птичьего полета можно было видеть набитые магазинчиками и аттракционами три многоярусных мола высотой с двенадцатиэтажный дом, которые, извиваясь, пропадали вдали, подобно стенам гигантского лабиринта. Пространство между ними было заполнено — прямо загромождено — лощинами, оврагами, тропинками, театрами на открытом воздухе, площадками для пикника, маленькими зданиями с остроконечными и куполообразными крышами, тысячами движущихся людей.

Акация видела эту картину раньше. Теперь она наблюдала за Тони.

Воздух был наполнен музыкой и смехом взрослых и детей. Ветерок разносил ароматы экзотической пищи, смешанные с более знакомыми запахами хот-догов, леденцов, горячего шоколада, ирисок и пиццы.

Тони был поражен. Он выглядел обескураженным, восхищенным, немного испуганным.

На улицах танцевали клоуны и персонажи мультфильмов. На таком расстоянии невозможно было отличить актеров от голографических проекций, которыми так славился Парк.

Тони повернулся к Акации и увидел, что она с довольной ухмылкой наблюдает за его реакцией. Он начал что-то говорить, а затем умолк, схватил ее в охапку и закружил. Остальные туристы вежливо расступились, уклоняясь от ее мелькающих в воздухе ног.

— Господи! Я никогда не видел ничего подобного. Фотографии не могут передать всего. Я не представлял…

Ее улыбка потеплела, и Акация прижалась к нему.

— Видишь? Видишь?

Тони молча кивнул. Она рассмеялась и потащила его вниз, в волшебный мир.

Тропинка, петляя, вела их в «Комнату страха». Стало совсем тепло. Акация сняла свитер и перекинула через руку.

Еще во время первого посещения Парка она заметила одну интересную особенность, а потом каждый раз убеждалась в своей правоте: дети были гораздо в меньшей степени ошеломлены Парком Грез, чем их родители. На малышей не производили впечатления огромные размеры сооружений, сложность и дороговизна оборудования. Для них это был привычный и знакомый мир. Щебеча, смеясь и распевая, они таскали своих застывших с открытым ртом родителей от аттракциона к аттракциону.

Акации с трудом удалось уговорить Тони принять участие в игре «Сокровища южных морей». Он говорил, что Парк Грез — для детей, а игры — для тех, кто никогда не станет взрослым. Теперь она ликовала, глядя, как он таращит глаза, словно неотесанная деревенщина.

Вокруг них танцевали медведи, давали представления менестрели и жонглеры. Маги вынимали изо рта яркие платки, а с наступлением темноты, несомненно, будут изрыгать языки пламени. Бежавший рядом белый дракон остановился, чтобы сняться с парой очаровательных малышей в синих комбинезонах. Над головами, огибая остроконечные шпили аттракциона «Арабские ночи», летел бледно-розовый ковер-самолет, на котором в смертельной схватке сошлись прекрасный принц и злой визирь. Внезапно принц потерял равновесие и сорвался с ковра. Акация услышала приглушенные крики зрителей и почувствовала, как замерло ее сердце. За мгновение до того, как благородный юноша должен был разбиться вдребезги, в воздухе материализовалась гигантская рука. Раздался громоподобный смех, рука подняла принца и опустила обратно на ковер, где они с визирем снова вцепились друг другу в горло.

Акация вздохнула с облегчением и усмехнулась собственной доверчивости. Она откинула волосы назад и взяла Тони за руку, почувствовав себя гораздо счастливее, чем в последние несколько месяцев.

— Это так… искусно выполнено, — сказал Тони. — Как они все это делают? Господи, Акация, во что ты меня втянула? Ведь игры не менее… сложны, правда?

— Разумеется, — подтвердила она. — Правда, не всегда, но сейчас мы имеем дело с Лопесами, а они дьявольски изобретательны. Суть игр — в разгадывании логических головоломок. Но ты новичок, поэтому просто постарайся получить удовольствие, ладно? Фехтование, магия, пейзажи.

Тони колебался. Акация понимала его. Она рассказала ему все, что знала об играх, но впечатление от Парка было таким обескураживающим…

Парк Грез предоставлял костюмы, грим, декорации и, при необходимости, актеров. От игроков требовалась фантазия, способность к импровизации и решительным действиям, неуклонное соблюдение правил. Мастер выступал в роли советника и проводника, лидера и организатора группы. Взамен он получал четверть всех заработанных игроками призовых или штрафных очков. Хороший Мастер мог обеспечить успех игры. Специалисты вроде Честера считались королями в своем деле.

Но Мастер игры был богом.

Если это не противоречило правилам и логике игры, он мог в любой момент убить игрока. Большинство Мастеров слыли «суровыми, но справедливыми» и старались превратить каждую игру в честное соревнование. В конце концов, некоторые игроки прилетали с другого конца света, и отправить их назад через полдня было бы для Мастеров плохим бизнесом. Для Парка тоже.

Мастер игры выбирал время, место, степень иллюзорности, оружие, мифологию и маршрут (как правило, на основе исторического прецедента), количество игроков, местность и тому подобное. Он мог затратить годы на создание игры. Это гарантировало максимальную дезориентацию игроков и иногда приводило к забавным результатам.

— Послушай, разве я когда-нибудь вовлекала тебя в то, что тебе не нравилось? Ты будешь в восторге. Держись за меня, милый, — хвасталась Акация. — Я заработала больше шестисот очков. Еще четыре сотни, и я стану Мастером. И тогда ко мне начнет возвращаться все, что я вложила в игры. Поверь мне!

— Кого ты будешь изображать?

Она еще не решила. За шесть лет, с тех пор как она впервые решилась на подобный отдых от дебетов и кредитов фирмы по продаже нижнего белья («Так уютно, можно подумать, что эта шелковая рубашка прямо ласкает вас… »), Акация перепробовала полдюжины персонажей: исторические личности, герои литературных произведений…

— Думаю, Пентесилея. Женщина-воин. Тебе нравятся такие женщины?

— Мне может понадобиться защита, — ответил Тони.

Дорога к «Комнате страха» заканчивалась у сложенного из камня замка с большими стеклянными окнами. Внутри в тусклом свете двигались уродливые тени.

В «Комнате страха» было еще пять залов ожидания, но только над входом в этот горела надпись «Для взрослых». Собравшиеся внутри двадцать человек в тревожном ожидании смотрели на светящиеся буквы. Гвен Райдер подумала, что комната могла бы быть оформлена в более традиционном стиле: паутина, скрипящие половицы, приглушенные шаги в тайных коридорах…

Вместо этого везде сверкали стекло и сталь, как в больнице. В тишине слышались звуки дыхания и шарканье ног.

Сидевшая рядом женщина тронула ее за локоть.

— Простите, кажется, я видела вас в вагоне сабвея вместе с игроками ?

Гвен с некоторым облегчением повернулась к соседке. Обстановка в комнате угнетала ее.

— Совершенно верно. Мы участвуем в «Сокровищах южных морей».

Женщине на вид было лет двадцать пять. Темные волосы, миловидное лицо, прекрасная фигура.

— Мы тоже. Меня зовут Акация Гарсия. Это Тони Маквиртер.

Тони кивнул, улыбнулся и обменялся рукопожатием с Олли, когда Гвен представила их друг другу. Во взгляде его сквозила растерянность. Гвен распознала в нем новичка, напряженно ожидающего начала игры. Иногда новички думают, что игра будет похожа на легкий и приятный послеобеденный сон… пока не обнаруживают, что оказались в чьем-то ночном кошмаре.

Он выглядел неплохо. Не толстый, а крепко сбитый. Возможно, у него тренированная мускулатура спортсмена. По крайней мере, он не выйдет из строя в первой же битве.

На его фоне хрупкое телосложение Акации казалось почти неприличным.

— Вам тоже не по себе? В прошлый раз, когда я была здесь, то не добралась дальше комнаты для подростков.

— Что это было? — спросил Олли. — Повеселились?

— Повеселились? Нет! Они воссоздали старую легенду о болотах Луизианы — о девушке, которая вышла замуж за лешего, чтобы избавить отца от долгов.

Маленький, похожий на итальянца мужчина заинтересовался разговором:

— История, наверное, закончилась тем, что она бежала через болото, преследуемая своими золовками?

Акация кивнула.

— Ну и что тут такого? — покачал головой Олли. — С родственниками мужа всегда возникают проблемы.

Раздался взрыв смеха. Когда он утих, вновь подал голос маленький мужчина:

— Было бы хуже, выйди она замуж за вампира.

— Логично, — отозвался Олли.

Из динамика раздался низкий мелодичный звук, и открылась овальная дверь.

— Добро пожаловать в «Комнату страха», — произнес голос. — Мы приносим извинения, что заставили вас ждать… но возникла необходимость в уборке помещения.

Группа туристов вошла в комнату, и Тони Маквиртер потянул носом воздух.

— Дезинфицирующее средство, — уверенно заключил он. — Они что, подразумевают, что перед нами кто-то…

— Наверное, просто пытаются обмануть нас, — с надеждой произнесла Акация. — И это сработало.

Динамик зашипел, и из него вновь раздались звуки голоса. Это был синтезированный компьютером голос, вкрадчивый и обманчиво мягкий, как брюшко тарантула.

— Отступать уже слишком поздно. Вы упустили свой шанс. Жалеете, что не воспользовались им? В конце концов, это не детская игра, правда? — на мгновение голос потерял свою нейтральность, на слове «детская» стал женским, и в нем зазвучали тревожные интонации. — Так что не надейтесь, что мы перенесем вас в сказку о Спящей Царевне. Нет, вы ведь достаточно храбрые люди. Вы вернетесь и будете рассказывать друзьям, что пережили чудесные приключения…

В наступившей тишине послышалось чье-то нервное хихиканье.

Внезапно из голоса исчезли все дружеские интонации.

— Нет, так не будет. Вы, люди, всегда забываете одну вещь: допускается несколько… несчастных случаев в год. Нет-нет, не беспокойтесь — дверь заперта. Вы знаете, что можно умереть от страха? Что ваше сердце может остановиться, скованное ужасом, что ваш мозг может не выдержать сознания того, что спасения нет, что смерть или нечто худшее неумолимо приближается, а спрятаться негде? Я машина, и я знаю, как это бывает. Мне многое известно. Я привязана к этой комнате, годами создавая для вас иллюзии, в то время как вы имеете возможность двигаться, ощущать запахи, чувствовать вкус дождя. Я устала от всего этого, вы понимаете? Один из вас сегодня умрет, прямо здесь, через несколько минут. У кого самое слабое сердце? Скоро увидим.

Дверь в дальнем конце коридора открылась, и пол под ногами туристов пришел в движение. С той стороны пробивался яркий свет. Миновав дверь, они неожиданно оказались посреди оживленной улицы.

Вокруг сновали троллейбусы, трамваи, трехколесные электромобили и работающие на газе машины, раз за разом чудом избегая столкновения с группой игроков. Табличка с названием улицы гласила: «Уилшир».

— Лос-Анджелес, — усмехнулся маленький смуглый мужчина.

Тони изумленно озирался вокруг. Он не понимал, как этого добились, но все здания и автомобили выглядели совершенно реальными. Административные и жилые здания вздымались вверх на двадцать этажей, воздух был наполнен шумом городской жизни.

— Пожалуйста, не выходите за пределы зеленой дорожки, — предупредил их приятный мужской голос.

— Какой зеленой… — начал Тони, но в этот момент посередине улицы появился зеленый островок в десять футов шириной.

— Сегодня нам придется задействовать все наши возможности, — продолжал голос. — Мы собираемся посетить старый Лос-Анджелес, который исчез в мае 1985 года. Вам обеспечена полная безопасность, если вы не будете покидать зеленой дорожки.

Зеленая дорожка несла их мимо деловой части города. Транспорт каким-то образом объезжал их.

— Это Лос-Анджелес 2051 года, — вновь раздался голос. — Но всего лишь в нескольких сотнях футов отсюда начинается другой мир, скрытый от людских глаз.

Бульвар Уилшир был перегорожен барьером. Зеленая дорожка подпрыгнула и пронесла их через него. Позади лежали руины. Здания с трудом держались на покосившихся и перекрученных балках. Все они были старинной архитектуры. Морские волны плескались у фундаментов.

Олли толкнул локтем Гвен. Лицо его горело.

— Посмотри на это! — он показывал на автостоянку, где расположились древние машины, наполовину скрытые водой. — Похоже на автомобили «Мерседес». Ты когда-нибудь видела, как они выглядели, прежде чем эта фирма слилась с «Тойотой»?

— Неужели ты помнишь такие вещи? — она проследила взглядом за его вытянутой рукой. — Вон та безобразная штуковина?

— Они были великолепны, — запротестовал он. — Если бы мы могли подойти ближе… Эй! Мы погружаемся в воду!

Это была правда. Вода, доходившая им уже до щиколоток, продолжала быстро подниматься. Тем не менее они оставались сухими.

— Очертания Калифорнии изменились, — продолжал записанный на пленку голос гида. — Все попытки уменьшить разрушительную силу толчков привели к противоположному результату. Геологи попытались снизить давление в разломах, закачивая туда воду или графит, но их расчеты оказались ошибочными. И когда обрушился разлом Сан-Андреа, последовала цепная реакция. Это привело к громадным разрушениям и гибели сотен людей…

Вода доходила уже до пояса, и то тут, то там раздавался нервный смешок.

— Я не собирался сегодня плавать, — пробормотал Тони.

— Можно раздеться, — прошептала Акация, теребя блузку.

Тони накрыл ее руку своей.

— Погоди. Мы же не одни, дорогая.

Акация показала ему язык. Он прихватил зубами кончик ее языка, и она поспешно спрятала его.

Вода теперь доходила им до подбородка. Маленький смуглый мужчина исчез.

— Буль, — произнес он.

Все двадцать туристов нервно хихикнули, а шедшая впереди рыжеволосая женщина сказала:

— Нужно сделать решительный шаг.

С этими словами она погрузилась в воду.

Через несколько секунд и у остальных уже не было выбора — Тихий океан сомкнулся над их головами. Сначала ничего не было видно из-за взвешенных частичек ила. Когда муть осела, перед ними предстал затопленный город.

Тони удивленно присвистнул. Впереди двумя рядами вздымались здания бульвара Уилшир. Некоторые лежали в руинах, другие остались совершенно целыми.

Зеленая дорожка несла их мимо стены, расписанной примитивными фресками с поблекшими красками. Затем по обеим сторонам раскинулось ровное морское дно с группами затопленных деревьев, покрытых водорослями. Ботанический сад? Дальше, как древние часовые, стояли насосы газовой станции, и висела полусгнившая записка: «Закрыто. Газа не будет до 7-00 вторника».

— Это не макеты, — сказал маленький итальянец, — съемки видеокамерой. Я нырял туда с аквалангом.

По мере движения зеленой дорожки перед ними вырастали все более высокие здания, глубоко увязшие в иле. Там, где небоскребы были разрушены, высились бесформенные груды бетона высотой с многоэтажный дом, покрытые водорослями и морскими раковинами. Среди развалин сновали рыбы. Некоторые подплывали к дышащим воздухом незнакомцам и кружились вокруг них.

— Смотри, Тони, — махнула рукой Акация. — Мы направляемся прямо к тому зданию.

Это было одноэтажное строение, расположенное между разрушенным рестораном и автостоянкой, заполненной проржавевшими корпусами машин.

Дорожка привела их внутрь, и Гвен схватила Акацию за руку.

— Взгляни! Она даже не заржавела.

Выполненная из стальных и медных деталей и помещенная в прозрачный стеклянный монолит скульптура была великолепна. Одна из немногих уцелевших в зале вещей.

В этом здании когда-то была художественная галерея. Теперь полотна отделились от рам и плавно колыхались в подводном течении. Украшенное резьбой дерево набухло и сгнило. Две несложные кинетические скульптуры были забиты илом и песком.

Голос продолжал рассказывать:

— Добрая половина многоэтажных зданий Калифорнии рухнула, включая так называемые «сейсмостойкие» сооружения. Береговая линия переместилась на три мили вглубь материка, и наводнение стало причиной миллионов жертв.

Зеленая дорожка снова вывела их на улицу.

Акация задумчиво покачала головой.

— Что же тут творилось в этот день? — пробормотала она. — Я даже представить себе не могу.

Тони молча держал ее за руку.

Когда-то по этим улицам ходили люди. Когда-то здесь жизнь била ключом, росли цветы и раздавались хриплые гудки требующих уступить дорогу автомобилей. Когда-то Калифорния была одним из политических центров, влияющих на развитие страны, с процветающим населением и огромным количеством туристов. Все это было до Великого Землетрясения, катастрофы, которая отбросила Калифорнию далеко назад, заставив ее промышленность и население искать убежище в других местах.

Но благодаря «Коулз Индастриз» и еще нескольким крупным компаниям, верившим в судьбу «Золотого Штата», Калифорния постепенно возрождалась после крупнейшей в Америке катастрофы. Величественные воды Тихого океана скрыли самые глубокие шрамы, а теперь туристам удалось заглянуть под это покрывало.

Под упавшей каменной плитой распростерся раздавленный скелет. Казалось, глазницы черепа следят за ними. Акация сильно сжала руку Тони и почувствовала, как он вздрогнул, прежде чем разглядела, что в пустых глазницах шевелятся клешни краба.

Теперь кости были повсюду. Записанный на пленку голос бесстрастно продолжал:

— Несмотря на широкомасштабные спасательные операции, под водой остались огромные материальные ценности…

— Чарли, — со страхом зашептала одна из женщин, обращаясь к мужу. — Что-то происходит.

— Знаете, она права, — согласился Олли. — Мы видим больше костей, чем раньше. Гораздо больше. И еще… на этих старых автомобилях не так много ила и водорослей.

Гвен чуть не сошла с зеленой дорожки, пытаясь подойти ближе.

— Не знаю, Олли…

— Посмотри, — его голос звучал взволнованно, — стало больше рыб, питающихся падалью.

Это было видно невооруженным глазом. Рыбы чаще сновали среди груд камней. Мимо проплыли две небольшие акулы.

Они приблизились еще к одному скелету. Удивительно, но на нем сохранились остатки одежды и клочья мяса на костях. Крошечные рыбки кружили над ним, как стая ворон.

Прогулочная лодка торчала в разбитом окне ювелирного магазина, окруженная стайкой вьющихся рыб. Рачки и водоросли исчезли совсем.

Диктор, казалось, ничего не замечал, продолжая болтать:

— Несмотря, а возможно, благодаря скрытым под водой ужасным картинам, это любимое место аквалангистов и миниатюрных подводных лодок…

Но никто не слушал. Мрачное предчувствие охватило группу туристов, когда камни стали самопроизвольно шевелиться.

— Смотрите! — раздался чей-то крик, сопровождаемый испуганными восклицаниями.

Из-под камня показалась костлявая рука скелета и отодвинула его, подняв со дна целый столб ила. Скелет встал, скаля зубы, и нагнулся, чтобы отряхнуть ил с костей. С его черепа клочками свисала полуразложившаяся кожа.

— Вон там!

Два раздутых от воды трупа появились из здания разрушенного банка, огляделись и двинулись к зеленой дорожке. Туристы миновали танцзал, куда смерть пришла в самый разгар веселья. Опять послышался нервный смех, когда зашевелился мертвый диск-жокей.

Вода буквально кишела хищными рыбами, среди которых уже появились настоящие акулы. Одна из них атаковала идущего мертвеца. На костях зомби с зеленым лицом все еще оставалось мясо. Мертвец неловко отбивался от вцепившегося в его руку хищника.

Там, где сражались акулы и ожившие трупы, вода стала темной от крови. Дюжина мертвецов набросилась на акулу, разорвала на части и теперь с жадностью пожирала куски мяса. Несколько рыб окружили одного зомби.

Послышался нервный смешок, и рыжеволосая женщина вышла за пределы зеленой дорожки. Ее внимание привлек наполовину засыпанный песком блестящий металлический предмет, и она наклонилась, чтобы получше рассмотреть его. Потеряв равновесие, женщина сделала шаг в сторону.

Мгновенно мелькнула черная тень, и акула схватила туристку за ногу. Лицо жертвы исказилось от ужаса, а из горла вырвался крик. Акула пыталась утащить добычу, но в другую ногу вцепился один из зомби. С голодной ухмылкой он тянул женщину к себе. После непродолжительной борьбы рыжеволосая туристка исчезла.

— Кажется, мне станет плохо, — прорычал Олли. Он взглянул на улыбку Гвен и смутился. — Господи, ведь тебе действительно плохо.

Она кивнула.

Вокруг царил хаос. Больше никто не ступал за пределы дорожки, но акулы и мертвецы продолжали виться вокруг группы туристов, мешая друг другу и толкаясь.

Сзади раздался еще один крик, и мальчик-подросток упал на землю. Огромная акула пронеслась прямо над ним. Мальчик сжался в комок, боясь подняться. Мертвецы приближались к дорожке… и когда Олли взглянул себе под ноги, то увидел, что зеленое свечение ослабло, и дорожка почти сливается с покрывающим дно илом. Он решил не говорить этого Гвен. Остальные видели лишь пытающихся достать их зомби и акул.

Внезапно раздался гул, и земля задрожала.

— Землетрясение, — воскликнул Тони и изумленно застыл с отвисшей челюстью.

Здания стали подниматься из руин. С улиц исчезали песок и обломки кирпичей, вновь принимая форму каменной кладки.

Снова поднялась сияющая золотом двойная арка моста, и перед глазами туристов промелькнула реклама с набором цифр, указывающих то ли на цены, то ли на количество гамбургеров, получающихся из взрослого бычка.

Зомби возвращались в здания, магазины, машины и автобусы. Пузырьки воздуха поднимались от автомобилей, ожидающих зеленого сигнала светофора. Полностью одетые прохожие готовились ступить на пешеходный переход.

Затем вода исчезла, и на мгновение туристы увидели Лос-Анджелес восьмидесятых, необыкновенно живой, настоящий, полный движения и шума. Они ощущали себя тенями в мире более реальном, чем их собственный. Позади них взревел автобус, и Тони закашлялся от незнакомого удушливого и почему-то пугающего запаха.

Опять послышался голос диктора:

— Мы приближаемся к концу путешествия по исчезнувшему миру. Парк Грез надеется, что вы получили массу впечатлений. А сейчас…

Мир вокруг начал бледнеть и растворяться, а зеленая дорожка ярко засияла в темном коридоре. Зажегся свет, диктор умолк, и послышался бесстрастный голос компьютера:

— Приятно видеть, что все на месте. О… разве кого-нибудь не хватает?

— Рыжеволосой, — пробормотала Акация. — С кем пришла женщина… съеденная акулой?

Вопрос был задан наполовину всерьез, но в голосе девушки звучали тревожные нотки. Гвен дернула ее за рукав.

— Ни с кем, Акация. Это голограмма.

Тони ткнул ее локтем в бок.

— Кас, ее не было в комнате до начала путешествия. Я заметил, — он улыбнулся. — Опять тебя испугали, а?

— Подожди до вечера. Тони, дорогой, — сладким голосом промурлыкала Акация. — Ведь это Парк. Ты еще будешь рад, что я с тобой.

Глава 3. МАСТЕР

Выйдя из лифта, Гриффин услышал смех. Он с опаской завернул за угол. Нельзя знать заранее, что ожидает тебя на пятом этаже исследовательского корпуса.

Кажется, ничего подозрительного. Только открытая дверь в лабораторию психоанализа Скипа О'Брайена. После непродолжительной паузы оттуда донесся еще один взрыв смеха. Алекс осторожно пересек холл и просунул голову внутрь.

Группа ассистентов сгрудились вокруг голограммы семилетнего мальчика, гоняющегося за белым кроликом.

— Стой, — кричал мальчик.

Кролик достал откуда-то огромные часы. Его усы нервно дернулись.

— О боже, боже! Я опаздываю! — простонал он и ринулся в темноту туннеля.

Гриффин улыбнулся, а затем громко рассмеялся. Белый кролик говорил голосом Скипа О'Брайена и шагал его раскачивающейся походкой.

Кролик исчез. Через мгновение пропал и мальчик — один из техников щелкнул выключателем, и изображение растворилось в воздухе.

Алекс обогнул группу ассистентов и подошел к трансляционной кабине. Рядом с небольшим окошком стояла Мелинда О'Брайен.

Алекс тронул ее за плечо.

— Похоже, он получает удовольствие.

Морщинки в уголках ее рта разгладились, когда она повернулась к нему и подставила щеку для поцелуя.

— Ему всегда весело, правда, Алекс?

Как обычно, от Мелинды пахло дорогими духами. У нее было приятное лицо, хотя немного угловатое. Алекс подумал, что Мелинде нужно носить распущенные волосы, чтобы смягчить черты лица. Но он не осмеливался сказать ей об этом.

— Он радуется, Мелинда. Смотреть со стороны тоже забавно.

Она улыбнулась ему и повернулась к кабине, чтобы посмотреть на мужа.

По комнате, жутко гримасничая, неуклюже прыгал белый кролик. В трансляционной кабине Скип в панике размахивал руками. Синтезированное компьютером изображение кролика в точности повторяло его движения.

Внезапно Скип посмотрел прямо на них, улыбнулся и выскочил из кабины.

— Минуточку. Только возьму пальто.

Сотрудники лаборатории зааплодировали, и Скип слегка поклонился. Он застегнул куртку на своем обширном животе и откинул назад прядь непослушных светлых волос. Волосы были трансплантированные и делали его моложе лет на десять.

— Пойдем, — бодро произнес Скип и двинулся к выходу.

— Что это было, Скип?

О'Брайен подошел к двери лифта.

— А, это, — засмеялся он. — Мы собираемся обновить «Прыжок в невесомость».

Двери открылись, и Скип повернулся к Алексу.

— Нам куда?

— Может, в «Гаваган»?

Скип вопросительно посмотрел на Мелинду, которая быстро кивнула. Он набрал код на панели управления, и дверь закрылась. Легкое покачивание кабины говорило о том, что они движутся.

— Зачем обновлять «Прыжок»? Он и так имеет успех.

— Так нужно, Алекс. Ему уже двадцать лет. Сейчас мы умеем гораздо больше.

— И это имеет отношение к твоему кролику? — заинтересовалась Мелинда.

Послышался щелчок, когда кабина лифта изменила направление движения и стала перемещаться в горизонтальном направлении.

— Разумеется. Мы хотим полностью обновить аттракцион. Переделать кабинки, добавить оптические и звуковые эффекты. У нас есть несколько вариантов специальных программ. Вспомни об «Алисе в Стране Чудес», где героиня падает в кроличью нору, или о космическом путешествии, когда сила тяжести пропадает в определенные моменты времени. Вообрази себя летящим по воздуху Джеймсом Бондом…

— Звучит неплохо.

— … и пытающимся раскрыть парашют, прежде чем он достигнет земли! Мы работаем над тем, чтобы психологически растянуть эти тридцать секунд свободного падения.

Взгляд Алекса стал отсутствующим, а Мелинда устало вздохнула.

— Психологически ощущение времени очень подвижно. Сначала идет время ожидания, затем время непосредственного воздействия цепочки событий и в конце — время отклика, которое отличается от первых двух эффектом «ключа к запоминанию».

— «Ключа к запоминанию»? — переспросил Алекс и, увидев, что Скип собирается отвечать, понял свою ошибку. Но Скипа было уже не остановить.

— Слышали о правиле «восьми секунд» Сперлинга? Вы всегда запоминаете только последние восемь секунд при наблюдении затмения. Это происходит потому, что вы смотрите в одну точку. Если вы хотите запомнить больше информации, то должны оглядываться по сторонам. Именно в этом направлении мы и работаем с «Прыжком в невесомость»…

«Гаваган» был тихим ресторанчиком. Его стены покрывал звуконепроницаемый материал. Обстановка внутри напоминала английский паб двадцатого века с мишенью для дротиков на стене и тепловатым пивом в баре. Из музыкального автомата в углу не доносились звуки песен, но за долларовую монету можно было послушать пятнадцатиминутный рассказ в исполнении голографического изображения Марка Твена или Редьярда Киплинга. Алекс Гриффин часто бывал здесь.

Скип наконец успокоился и, откинувшись на спинку кресла, слушал рассказ Гарри Первиса о том, как он нашел в почтовом ящике кусок урана-235.

Гэри Тегнер, всегда улыбающийся владелец «Гавагана», лично принимал у них заказ.

— Рыбу с жареной картошкой?

Алекс и Мелинда подняли пальцы в знак согласия. Скип заказал гамбургер и жаркое.

— Рад видеть вас, ребята. Правда, Мелинда?

Он поставил на стол два бокала эля для мужчин и напиток для Мелинды.

— Давно мы здесь не были, — кивнула она. — С рождества 49-го? Да, с вечеринки для персонала.

Тегнер издал глухой смешок и погладил себя по обширному животу.

— Разве я когда-нибудь забуду ту вечеринку? — он толкнул локтем Скипа. — В исследовательском отделе такие чудаки. Когда восемь крошечных Санта-Клаусов втянули санки прямо в мое окно, я думал, что лопну от смеха.

— Я тоже, — вспомнил Апекс. — А эти олени с крыльями?

Тегнер отошел от стола, вытирая выступившие от смеха слезы. Скип проглотил сразу треть гамбургера и повернулся к другу.

— Как твои дела, Алекс?

— Все по-прежнему, старина, — ответил Гриффин, а затем вспомнил: — Нет, я забыл. Акт вандализма в поселке.

— Я слышал. Это Райс? Что-нибудь пропало?

— Кажется, нет. Но случившееся все равно потрясло его.

— Очень на него похоже. Нервный тип.

— Эй, не тебе говорить об этом, старина. Нужно было предупредить меня, когда ты давал ему рекомендацию.

— Алекс, опытный охранник должен обладать чувствительной нервной системой. Как бы то ни было, мое дело — щенки и потерявшиеся дети.

Алекс поймал тоскливый взгляд Мелинды.

— Эй, гений, а когда ты собираешься заводить собственных детей? Тогда ты сможешь проверить… — по тому, как поджал губы Скип и нахмурилась Meлинда, Алекс понял, что коснулся запретной темы. — … кстати, я просил тебя принести образцы Л-5.

Скип слегка коснулся вилкой руки Гриффина.

— Не переживай. Это старая песня. Я пока не чувствую, что моя профессия оставляет время на детей.

Мелинда, казалось, погрузилась в себя, и ее голос звучал еле слышно.

— А я хочу детей, — она откусила кусочек рыбы. — Я понимаю точку зрения Скипа, но меня воспитали в убеждении, что женщина должна иметь детей.

— Наверное, твои родители были очень религиозны?

— А разве могло быть иначе после Землетрясения? — ее ответ звучал просто, но это было правдой.

Мормоны, Общество Апостола Павла, «Хадассах» были одними из первых, кто оказал помощь Калифорнии. Религия пропитала все калифорнийское общество и калифорнийскую политику. На несколько десятилетий штат превратился в оплот консерватизма.

Скип сжал ее руку.

— Я не смог принести проект Л-5, Алекс.

— Проблемы?

— Тебе это понравится. Вопрос безопасности. Это будет первая частная колония в космосе, и придется вести сложные международные переговоры. Здесь поможет общественная поддержка, и мы получаем ее отовсюду, кроме Калифорнии.

Апекс допил остатки эля и со стуком поставил бокал на стол.

— Ты, наверное, слышала о проекте, Мелинда?

— Только то, что Скип рассказывал дома. А это немного.

— Тогда слушай. Вот уже более десяти лет, как Калифорния прочно стала на ноги. Несколько политиков из южной части штата решили, что пришло время лишить «Коулз Индастриз» налоговых льгот. Теперь мы для них просто одна из компаний. Они полагают, что больше не нуждаются в нас. Кроме того, они хотят предстать перед избирателями в выгодном свете, — Алекс почувствовал, что его гнев прорывается наружу, и понизил голос. — Поэтому нужно действовать осторожно. Мы можем сохранить то, что имеем, но расширяться будет сложно. Мы у всех на виду — слишком легкая мишень.

Скип кивнул.

— Кроме того, все крупные проекты обычно держатся в секрете, пока не будут проработаны до мельчайших подробностей. Поэтому, если хочешь посмотреть документы, тебе придется самому за них расписаться.

Гриффин недовольно фыркнул.

— Мне следовало бы радоваться этому. Меры безопасности здесь совершенно недостаточны. Боюсь, у нас действительно могут возникнуть проблемы, прежде чем Хармони позволит положить конец слухам.

Он взглянул на часы.

— О, боже! Королева отрубит мне голову! Скип, через три минуты у меня начинаются занятия. Мелинда… — он осторожно пожал ее руку. — Всегда рад тебя видеть. Скип, этот завтрашний Мастер игр, Лопес…

Скип кивнул, узнав известное имя.

— Он появится в игровом центре вечером, и я хочу сам побеседовать с ним. Хочешь присоединиться ко мне? Это может быть интересно.

— Отлично. Тогда около полуночи, так?

— Договорились. До вечера.

Гвен облокотилась на перила кафетерия, расположившегося прямо у выхода аттракциона «Спуск с Эвереста». Она пила «Швейцарский особый»: кофе и шоколад, обильно политые взбитыми с настоем трав сливками. Страх быстро проходил. Ее мышцы дрожали от внезапно навалившейся усталости. Автоматика Парка Грез делала ошибку почти невозможной, и тем не менее спуск на лыжах с Эвереста давал чертовски реальные ощущения.

Акация оживленно беседовала с пожилой парой.

— Каждый раз, когда я бываю здесь, я обязательно посещаю этот аттракцион. У меня уже получается лучше. В этот раз восемьдесят пять процентов контроля. Но, Господи, впервые на моем пути они выставили детеныша снежного человека! Он возник прямо передо мной, с пушистым белым мехом и большими доверчивыми голубыми глазами. Я чуть не врезалась в дерево, объезжая его…

Гвен смотрела на кульбиты бродячих акробатов и аплодировала вместе с остальными, жалея, что бросила занятия в гимнастическом зале, куда мать привела ее в пятилетнем возрасте. Она провела пальцем вокруг своей полной талии и грустным взглядом оглядела стройную фигурку Акации. Гвен сравнила свои жидкие светлые пряди с буйной каштановой волной волос девушки. Даже седые волосы Марджи Бреддон были густыми и длинными, морщинки — от улыбок, а фигуре и сейчас можно было бы позавидовать. Именно зависть и чувствовала сейчас Гвен.

Гвен Райдер редко зацикливалась на различиях между собой и другими женщинами. Она одинаково ненавидела как самоуверенность, так и жалость к себе. Но впереди у них было четырехдневное увлекательное путешествие, а она знала, как быстро в такой обстановке завязываются и умирают романы. И Гвен волновалась…

Олли и Тони играли в хоккей на компьютере в маленькой беседке неподалеку. Ей нравилось слушать смех Олли, видеть его улыбку, даже если это была напряженная улыбка, появлявшаяся на его лице в моменты, когда он ощущал себя в центре внимания.

Она хорошо помнила свою первую встречу с Адольфом Норлиссом. Это произошло на конгрессе МАИ. Он был одет в автоматизированный скафандр из старинного романа «Звездные войны». Гвен постучала по его кирасе и спросила, не слишком ли жарко внутри. Он принялся рассказывать о специально разработанной им системе охлаждения и вентиляции. Сами того не заметив, они оказались в кафе и в ожидании, пока пучеглазая официантка принесет им завтрак, обнаружили, как много у них общего.

Затем последовали встречи и совместное участие в играх, во время которых их взаимная симпатия усиливалась. Вероятно то, что он не принимал себя всерьез, и заставило Гвен полюбить его. Хоть кто-то должен был относиться к нему серьезно, и она не нашла ничего лучшего, как влюбиться. Но иногда она беспокоилась, не понимая, что он такого нашел в ней, боялась, что когда-нибудь он посчитает все это ошибкой и она опять останется одна слоняться по конференциям, турнирам и библиотекам — пухлая блондинка, растрачивающая короткие дни быстротечной жизни…

Голос пожилой женщины вывел ее из задумчивости.

— Когда мне было семь лет, я играла в «Зорк», — говорила Марджи Бреддон. — У моего отца был компьютер с модемом. Вы знакомы с «Зорком»?

Акация покачала головой.

— Мы играли с компьютером Массачусетского технологического института. Зорк — это сокровище, которое нужно было найти, избежав множества смертельных ловушек. Очень похоже на современные игры, только без сенсорных эффектов. Компьютер играл с тобой, как кошка с мышкой. Существовало огромное количество способов быть убитым, — Марджи рассмеялась. — Монстры, лабиринты, логические головоломки…

— А вы играли с Гэпом Варваром?

Она кивнула, и ее густые седые волосы взметнулись вверх.

— Его настоящее имя Вилли Герц. Он был непревзойденным Мастером в течение восемнадцати лет. Когда мы с Оуэном поженились, его не интересовали игры…

— Вот и неправда! — возразил Оуэн Бреддон. У него были седые волосы, небольшая лысина на макушке, открывавшая загорелый, покрытый веснушками череп, длинное мускулистое тело и небольшой округлый животик. — Игры — слишком увлекательная штука. Я видел, как они действуют на Марджи, и боялся, что моей карьере придет конец, если я позволю себе увлечься. Поэтому я уезжал с кем-нибудь кататься на лыжах, а Марджи становилась Волшебницей Шариетт и отправлялась на поиски приключений с Гэпом Варваром.

— Затем Вилли умер, — продолжила Марджи, — а Оуэн вышел в отставку, и теперь он тоже попался на крючок. Правда, дорогой?

Пожилой мужчина улыбнулся.

— Моя квалификация растет. В прошлом году в игре «Звездные торговцы» я впервые остался жив.

— Он пытается проанализировать игру, — пояснила Марджи. — В тот раз у него получилось.

— Ящерица была мерселианцем. Никогда нельзя верить мерселианцу. Надеюсь, с «Сокровищами южных морей» у меня тоже получится.

Акация ждала, но Оуэн умолк.

— Он не делится даже со мной, — объяснила Марджи.

Олли тяжело дыша подбежал к Гвен.

— Я расправился с неверными, моя леди!

Гвен сжала его руку.

Наконец пожилая пара ушла, двинувшись в сторону «Прыжка в невесомость». Тони Маквиртер, направлявшийся к Акации, остановился. К кафе приближались трое усталых и покрытых пылью туристов с рюкзаками за плечами.

— Интересно, откуда они такие, — произнес Тони.

— Давай спросим, — улыбнулась Акация и крикнула: — Эй! Здесь есть свободные места!

Двое молодых парней и женщина лет тридцати благодарно махнули ей и ускорили шаг, пробираясь среди других туристов. Они прислонили рюкзаки к низкой стене и подошли к окошку, чтобы сделать заказ. Скоро они вернулись с сандвичами и «Швейцарским особым».

— Уф! Спасибо. Здесь настоящий сумасшедший дом, — произнес высокий худой парень с заплетенными в косички длинными соломенными волосами. — Меня зовут Эмори, а это Делла и Крис.

Разговор прервался, пока Эмори с товарищами жадно поглощали цивилизованную пищу.

Крис выглядел довольно свежим, за исключением воспаленных блестящих глаз. У Деллы была нескладная фигура и оттопыренные уши, зато она обладала поистине волшебным голосом, напоминающим хрипловатое рычание львицы.

— Привет, — сказала она. — Вы только что прибыли?

Маквиртер с видимым усилием оторвал взгляд от ее рта.

— Как вы догадались?

— Вы выглядите слишком свежими. Через несколько дней вымотаетесь до полусмерти.

Делла задержала взгляд на Гвен, а затем спросила:

— Мы не играли вместе года два назад?

Гвен замялась, силясь вспомнить.

— Вы игрок, Делла? — спросил Тони.

— С чего бы я тогда так устала? Мы только что закончили двухдневную игру в секторе В.

Глаза Тони расширились. Всего два дня? Выглядели они так, как будто вернулись с вьетнамской войны!

— Ну и как? — встрепенулся Олли. — Было здорово? Сколько очков заработали? Кто вел игру?

Усталость сошла с лица Криса.

— Эванс. Слышали о ней? Было жарко, как в аду, и ни секунды передышки. Мы заработали триста двадцать семь очков на троих.

— Это много? — несмело спросил Тони.

Все засмеялись, но он не обиделся.

— Средний игрок получает тридцать очков за каждый день игры, — объяснила Акация и повернулась к усталой троице: — Отличная работа, ребята!

Они гордо выпрямились.

— Что это была за игра? — спросил Тони.

— «Спасатели», — ответила Делла. — Мы искали следы пропавшей в Персии археологической экспедиции. В конце концов мы оказались у подземного озера, где вступили в схватку с первобытным племенем каннибалов, чтобы завладеть золотым идолом, от которого зависела наша жизнь.

— Многих потеряли?

— Около половины. Криса убили. Но мы догадались, как заставить идола…

— Тсс…

— Прошу прощения. Эмори прав, возможно, вы когда-нибудь захотите сами сыграть.

Маквиртер посмотрел на Криса, который опять выглядел измученным.

— На что похожа смерть?

— Холод.

— Холод?

— Ад у персов очень холодный.

— Это, наверное, зороастрийцы, — предположил Олли. — Предки персов.

Крис кивнул.

— Нельзя сказать, что там было действительно холодно. Похоже на лабиринт, заполненный душами мертвецов. Мне понадобился целый час, чтобы выйти оттуда. Потом я собрал вещи, зафиксировал набранные очки и вернулся в свой отель, чтобы досмотреть игру до конца.

— Вы переживаете, что были убиты?

Он пожал плечами.

— Это часть игры.

Он переживал.

— Вы сегодня уезжаете? — спросила Гвен.

— Нам нужно еще рассчитаться в гостинице. Поезд уходит в Нью-Фриско через час. Вы участвуете в «Сокровищах южных морей»?

Все четверо кивнули.

— А сколько нас будет? — подал голос Тони.

Акация ткнула его локтем в бок.

— Это выяснится только вечером. Мы с тобой включены в список. Вероятно, Гвен и Олли тоже. В вагоне с нами ехали еще шестеро… Полагаю, человек двадцать, и среди них половина приглашенных. Делла, сколько человек было в вашей группе?

Делла что-то быстро подсчитывала в уме.

— Четырнадцать? Нет, пятнадцать. Я ждала своей очереди год. А вы?

— Восемнадцать месяцев.

Тони казался заинтересованным.

— А что если Парк Грез посчитает игру недостаточно интересной, чтобы покупать права на нее? Никаких фильмов, книг… Что тогда?

Все пожали плечами. Только Олли попытался объяснить:

— У Мастера игр возникнут большие затруднения, если он вложил собственные средства. Хотя опытный Мастер уже выпустил несколько фильмов и книг, а если он действительно хорош, то играет по четыре месяца в году, имея от этого неплохой доход.

— Олли?.. — удивленно повернулась к нему Гвен.

— Что? — он опять пожал плечами. — Черт побери, я подумывал о том, чтобы нам вместе заняться созданием игр. А почему бы и нет?

Гвен открыла рот, чтобы ответить, но Акация перебила ее:

— Сообщаю, что уже пять минут шестого. У нас осталось времени, только чтобы доесть сандвичи и успеть на предварительный инструктаж Честера.

Акация и Тони присоединились к собранию из тридцати человек, набившихся в маленький конференц-зал. Отель «Шератон» в Парке Грез был построен в обычном строгом стиле середины двадцать первого века — никакой фантазии. Акации показалось забавным, что Честер остановился здесь. Хотя все логично. Через несколько часов Мастер получит такую дозу фантазии, какую только сможет выдержать.

Игроки отличались возрастом, внешностью и необыкновенным разнообразием костюмов — от одежды в стиле «вестерн» и псевдонудистской до средневековых нарядов и шкур эпохи неолита. Некоторые были совсем юны, лица других выдавали солидный возраст, но все внимательно слушали размышления высокого молодого человека.

Он развалился на диване, обняв хорошенькую рыжеволосую девушку, и, рассуждая вслух, лениво размахивал свободной рукой.

— … хотел бы я знать побольше о придуманной Лопесом игре. Он говорил, что мне не понадобится парка, а до меня дошли слухи, что военные использовали эту игровую зону для имитации бразильских джунглей. И, конечно, у нас есть название: «Сокровища южных морей». Если я прав… да, здесь есть о чем подумать.

Гвен подняла руку, как на уроке в школе:

— Что это может означать, Честер?

— Магия, с которой мы раньше не сталкивались. Давайте посмотрим: легкая одежда… прочная обувь… репеллент. С кем-нибудь другим насекомые были бы голограммами, но Лопес…

— Это и есть ваш Мастер? — прошептал Тони. — С той эффектной рыжеволосой девицей?

— Капельку уважения, пожалуйста, — промурлыкала в ответ Акация, ткнув его локтем. — Честер Хендерсон — король в этой игре. Слушай внимательно, иначе тебя быстро убьют.

Тони подумал, что пухлая блондинка выглядит испуганной. Непохоже, чтобы Гвен приезжала в Парк Грез за удовольствиями.

Сам Тони определенно чувствовал себя взволнованным. Правила, игроки, сам Парк Грез — все это оказалось сложнее, чем он предполагал. Игроки относились ко всему слишком серьезно. Даже Акация вела себя так, как будто смерть в игре была настоящей. Тони спрашивал себя, не совершил ли он ошибку, позволив втянуть себя во все это.

— Запомните одну вещь, — говорил властелин, — Лопес постарается нанести нам как можно больший урон, не выходя за рамки правил. Он обязан думать о следующей игре. Если он одержит над нами верх при помощи торнадо или стаи ядовитых летучих мышей, то не сможет продать игру. Так что сражение будет тяжелым, но честным.

— Что значит «честным»? — спросил Тони.

Хендерсон повернулся к нему.

— Честным — значит естественным в данных обстоятельствах и соответствующим внутренней логике игры. Вот, например… моя вторая игра. Средневековье. Первый, кого мы встретили, был рыцарь Круглого Стола, скрывавший свое настоящее имя. Я стал искать подсказку. Бубонная чума, драконы, инквизиция… но я не подумал о Граале, потому что не был специалистом в этой области. Улавливаете?

— С трудом.

— Всегда следуйте внутренней логике игры. Как вас зовут? Вы вместе с Акацией?

— Тони Маквиртер, — он обнял девушку за плечи и притянул к себе, так что их волосы переплелись. — Да, мы вместе.

— Чудесно. Вы получите огромное удовольствие. Эй, Акация, помнишь «Ледяную смерть»?

Ее лицо осветила проказливая улыбка.

— Разве можно забыть эти своры псов? Ты должен посмотреть мои фотографии мутантов. Некоторые из них не очень хорошо вышли в фильме.

— Я слышал, что в этом году голограммы гораздо контрастнее, — проблем со съемкой не будет, — Хендерсон немного подумал, затем продолжил: — Можно предположить, что нас ждут тропические джунгли. Вряд ли Лопес использовал какой-нибудь широко известный сюжет, поэтому необходимо быть начеку. Неизвестно, разрешат ли нам пользоваться современным оружием. Информацию об этом я получу завтра. Вероятно, нам понадобятся маги, возможно, несколько воинов, один или два инженера, парочка воров…

Швейцар обликом напоминал мертвеца в своей рваной черной шляпе и изъеденном молью плаще, волочившемся по земле. Он открыл дверь для Гвен и Олли, отступил в сторону и прорычал:

— Сюда, молодые люди.

— Ты видела его? — вытаращив глаза, прошептал Олли.

Поезд высадил их у «Дома с привидениями» — отеля, расположенного в восточной части Парка в стороне от основных аттракционов. Станция подземки была оформлена в стиле раннего средневековья. Углы зала затягивала паутина, а под ногами ползали какие-то существа с красными горящими глазами. Коридор привел их в зал с зеркальным потолком.

Гвен взглянула вверх.

— Ух ты!

Там было их отражение, но по мере того как молодые люди продвигались вперед, плоть на отражениях начала отделяться от костей. Когда они дошли до конца зала, отражения на потолке превратились в двух скелетов, возвращающихся в свои склепы после ночной прогулки.

— Я не уверена, что мне действительно хочется входить, — прошептала девушка.

Олли толкнул дверь кончиками пальцев. Она противно заскрипела.

В холле стоял полумрак. Обстановка была выдержана в черных и багровых тонах. Даже диваны и стулья выглядели мрачно. Темно-красная обивка черного стула создавала впечатление, что это открытый рот. Над головами нависал низкий потолок. От канделябров исходил мерцающий свет.

Их приветствовала симпатичная хозяйка в развевающемся белом пеньюаре. Яркая губная помада подчеркивала бледность ее щек. Она поднесла тонкую руку ко рту, вежливо кашлянула, а затем одарила их ослепительной улыбкой.

— Доброе утро. Меня зовут Ленора, и я рада приветствовать вас в «Доме с привидениями», одном из девяти отелей Парка. Это необычный отель, так что будьте готовы — все может случиться.

Стойка администратора была выполнена в виде огромной орхидеи, и при приближении гостей прекрасные цветы дружески склонились к ним. Олли достал карточку предварительной заявки и позволил цветку взять ее. На украшенном гирляндой мониторе пробежала колонка букв и цифр, а затем появилась надпись: «Адольф Норлисс и С. Л., комната 7024».

Олли удивленно посмотрел на Ленору.

— Что такое «С. Л. »?

Она весело рассмеялась.

— Сопровождающее лицо. Ведь вы и эта молодая леди не женаты?

— Нет. Мы помолвлены…

— Значит, если она не ваша жена или сестра, то она сопровождающее лицо.

— Ты мог просто указать мое имя, — фыркнула Гвен.

Олли замялся.

— Это моя вина. Просто я не был абсолютно уверен, что мы приедем вместе. — Он забрал свою карточку.

Ленора повела их к лифту. Гвен шла по коридору, повернув лицо к Олли.

— А если бы я не приехала, кого бы ты пригласил?

Он продолжал молча идти, и она дернула его за рукав.

— Олли? Кого бы ты пригласил?

Он пытался, правда, без особого успеха, спрятать улыбку.

— Не знаю. Думаю того, кто согласился бы оплатить половину расходов.

— Думаешь?

Они подошли к лифту. Ленора махнула рукой, приглашая их войти в кабинку.

— Комната семь-ноль-два-четыре на седьмом этаже. Желаю приятного отдыха в Парке.

Она отвесила легкий поклон и медленно растворилась в воздухе. Сквозь закрывающиеся двери слышался лишь ее серебристый смех.

Олли открыл рот от удивления.

— Ух ты… — только и смог произнести он.

— Действительно здорово, — покачала головой Гвен. Затем ее лицо помрачнело, и она повернула к нему свое пухлое тело. — Олли, ты действительно пригласил бы кого-нибудь другого, если бы я не согласилась?

Олли смотрел прямо перед собой, пытаясь делать вид, что мысли его заняты Ленорой.

— Олли? Ведь я не обязана была ехать с тобой. Правда?

Он наблюдал за ней краем глаза. Гвен начала говорить, но звук открывающихся дверей заглушил ее голос. Олли вышел, затем остановился и повернулся к девушке.

— Кажется, ты говорила, что собираешься составить компанию Фурбергеру, или как там его.

— Фейнбургер.

— Фейнбургеру, так?

— О нет, я совсем не собиралась приезжать сюда с Гордоном. У него единственное на уме… залезть мне под юбку. Я просто хотела заставить тебя поволноваться, — она пригладила выбившуюся прядь коротких светлых волос. — Честно.

— Ну… — Олли помедлил, а затем повернулся и пошел через холл. Ей пришлось почти бежать, чтобы успеть за ним и расслышать его тихий голос. — Я заказал двухместный номер потому, что надеялся, что ты приедешь со мной, но не вписал твое имя, потому что боялся, что ты откажешься.

Гвен ничего не ответила. Затем она взяла его за руку, и они пошли рядом. Наконец, не выдержав молчания, она развернула его к себе и крепко поцеловала. Закинув руки ему на шею и глядя прямо в глаза, она серьезно сказала:

— Адольф, я люблю тебя. Правда. Но иногда мне хочется проломить тебе голову.

Он улыбнулся, и атмосфера разрядилась.

— Кажется, вот наша комната.

Он вставил в специальную щель свою регистрационную карточку, и дверь, скрипнув, приоткрылась. Изнутри лился красный свет.

— Черт побери! — Олли толкнул дверь и вошел. Гвен последовала за ним. Комната напоминала галлюцинации курильщика опиума. Темные изогнутые растения поднимались на метровую высоту из грубых кадок, сделанных из звериных шкур. Балдахин кровати колыхался сам собой, без всякого сквозняка. Дождь барабанил в окна. Что-то двигалось в темноте, и казалось, даже тени на стенах танцуют в каком-то странном ритме. Когда Гвен взглянула на кровать, то увидела, что покрывало медленно расправляется, как будто кто-то спрыгнул с него за секунду до того, как открылась дверь.

— Ух, — произнесла она. — Это действительно…

— Действительно что? Входи же, я жду.

— Кажется, я испугалась. Вот это да! Олли, я обожаю эту комнату. — Она поднялась на цыпочки и обняла его. — Я так рада быть твоим сопровождающим лицом. Давай заберем из лифта багаж и пойдем спать. Завтра рано вставать.

Глава 4. МАСТЕРА ФАНТАЗИИ

Танцзал отеля «Шератон» в Парке Грез был забит до отказа. С трех сторон зала амфитеатром располагались ряды кресел, чтобы с них был виден стоящий у четвертой стены стол.

Из восемнадцати сотен присутствующих только около пятидесяти человек сидели за барьером неподалеку от стола. Это были финалисты, отобранные для участия в игре и прошедшие предварительные тесты.

В зале стоял легкий шум, но разговоров не слышалось. Все глаза были прикованы к столу.

Честер Хендерсон барабанил пальцами по столешнице. Его светло-голубая рубашка под мышками потемнела от пота, а глаза беспокойно перебегали с настенных часов на входную дверь и обратно.

Он наклонился к лысому мужчине, одетому в свитер с высоким горлом.

— Послушайте, Майерс, я не обязан терпеть эти выходки. Он опаздывает уже на двадцать минут!

Майерс был сороколетним мужчиной с желтыми от табака зубами и скошенным подбородком, скрытым редкой бородкой. Он улыбнулся улыбкой святого мученика.

— Мистер Хендерсон, это игра Лопеса. Даже если Международная Ассоциация Игр и примет ваш протест по поводу задержки сегодняшнего собрания, боюсь, у нас нет установленной процедуры наказания опоздавшего Мастера игр. Если вы внесете предложения к следующему собранию…

Честер устало махнул рукой и вздохнул, признавая свое поражение.

— Подождем. Метески, может, мы сможем начать без него?

Вместе с ними за столом сидела женщина с белой лентой в густой гриве седых волос. Годы милостиво обошлись с ней, смягчив резкие в юности черты ее лица. Она крепче прижала к груди кожаный портфель и спокойно возразила:

— Боюсь, что нет, мистер Хендерсон. Мистер Лопес особо настаивал на этом.

Хендерсон прикрыл глаза и высказал про себя все, что думает о мистере Лопесе, а затем медленно вдохнул через нос и задержал дыхание.

«Спокойно, спокойно, — напоминал он себе. — В этой войне нервов можно проиграть по собственной вине».

Послышался шум в задней части зала. Честер поднял голову, стараясь скрыть свое нетерпение. К столу приближались двое: невысокий смуглый мужчина в облегающих белых джинсах и стройная японка на несколько дюймов выше него. Честер знал эту женщину. Чи-Чи Лопес.

Шум перерос в аплодисменты. Лопес повернулся и величественно поклонился. После секундного колебания его жена Мицуко сделала реверанс. Честер не смог удержаться от улыбки. Он предполагал, что великий Мастер игр будет смущаться на публике. Маленький человечек же, казалось, был рожден для публичных выступлений.

Он подошел прямо к Хендерсону и протянул руку. На губах его застыла холодная официальная улыбка.

— Надеюсь, мое опоздание не доставило вам особых неудобств.

Честер пожал его руку и ответил такой же натянутой улыбкой.

— Конечно, нет. Я рад, что все свое время вы посвящаете подготовке к игре.

Лопес вежливо кивнул и повел жену к пустым креслам у противоположного конца стола. Послышалось едва заметное жужжание, и над столом возникла полупрозрачная голограмма — увеличенное изображение лиц пятерых сидящих за столом людей.

Миссис Метески подняла руку, требуя тишины, и откашлялась.

— Как представитель исследовательского отделения Парка Грез я рада приветствовать мистера Ричарда Лопеса и мистера Честера Хендерсона. По необъяснимой случайности два этих великих мастера фантазии не встречались лично. Мы все, конечно, знакомы с миссис Лопес…

Мицуко приподнялась и кивнула Честеру, который улыбнулся ей в ответ.

— … но большинство из вас не знает мистера Арлана Майерса, представителя Международной Ассоциации Игр.

Майерс кивнул головой, и его макушка блеснула в лучах света.

— Теперь мы можем начинать. Мистер Майерс?

Майерс встал и вытер уголок глаза суставом пальца.

— Добрый вечер. Объявляю собрание Международной Ассоциации Игр открытым. Сегодня пятница, 11-25 утра 6 марта 2051 года. Завтра в 8-00 в игровом секторе А Парка Грез начнется самая грандиозная и сложная игра в истории Парка. Основные правила следующие.

Первое. Продолжительность игры — четыре с половиной дня, с утра седьмого до часу дня одиннадцатого марта.

Второе. Количество участников — пятнадцать. До начала четвертого дня игры разрешается замена убитых игроков.

Третье. Для подсчета очков будет применяться модифицированная система Весслера-Грэма, предусматривающая компенсацию за продолжительность участия в игре, сложность логических задач и нестандартность решений. Дополнительные очки будут начисляться за храбрость и геройскую смерть.

Четвертое. В случае смерти участник лишается 50% заработанных очков, но этот процент снижается до 25, если «мертвый» игрок возвращается в игру в качестве зомби.

Пятое. До вечера девятого марта участник может выйти из игры по собственному желанию, лишившись при этом 25% заработанных очков. После этого срока игрок теряет все свои очки, за исключением выхода по медицинским показаниям.

Шестое. Игра будет проходить в течение двенадцати часов. Остальные двенадцать будут использованы для сна, принятия пищи и двух получасовых ежедневных перерывов на отдых.

Седьмое. Дополнительные очки будут начисляться на основе тайного голосования всех оставшихся в живых и убитых игроков. Каждый имеет право оценивать всех членов группы.

Восьмое. Слово Мастера является решающим при производстве замен выбывших участников, за исключением одного игрока, зарезервированного за Парком Грез.

Девятое. Прибыль от игры делится между Мастером и Мастером игр в соотношении двадцать к восьмидесяти.

Десятое. Обычный значок пожелания удачи… — Майерс нажал на клавишу, и над его головой появилась голограмма. Светящиеся дуги образовали рисунок в виде полумесяца. Майерс, улыбаясь, подождал, пока утихнет смех, и продолжил: — Будет обозначать туалет. Ищите подобные значки на деревьях, скалах — везде.

Одиннадцатое. Как обычно, в состав группы включается как минимум один новичок.

Майерс вежливо покашлял и опять потер глаза.

— Миссис Метески?

Метески встала и тряхнула своей густой гривой седых волос.

— Данные правила были одобрены Парком Грез. Если они приемлемы для мистера Хендерсона, то нам ничего не мешает завтра утром открыть игровой сектор А. Мистер Лопес?

Ричард Лопес встал и поблагодарил миссис Метески, которая передала ему кожаный портфель. Он открыл его.

— В этом портфеле, — произнес он с еле заметным пуэрториканским акцентом, — находится полное описание основных принципов игры, которая начнется завтра. Осталось обсудить некоторые моменты.

Он поднес листок бумаги поближе к глазам и прочитал:

— Первое. Мастер получает 25% всех призовых или штрафных очков.

Второе. В игре присутствует огнестрельное оружие. Оно станет доступно в процессе игры.

При этих словах в зале раздались удивленные возгласы. Это было необычно. Как правило, воины предпочитали рукопашную схватку.

— Третье. Все игроки носят медальоны, — Лопес поднял короткую пластиковую ленту телесного цвета с блестящим диском размером с серебряную долларовую монету. — Это стандартное устройство, содержащее микрофон и микроволновый приемник с преобразователем на 100 вольт, 0, 3 ампера. Как обычно, удар электрическим током будет означать ранение или смерть. Четвертое. Допускается участие всех категорий игроков, кроме случаев, когда это вступает в противоречие с изложенными выше правилами.

Лопес сел.

Хендерсон подозрительно посмотрел на него.

— Это все?

Лопес молча кивнул.

— Я не уверен, что все правильно понял, — сказал Честер.

— Мистер Хендерсон, по окончании последней игры с вашим участием вы заявили, что правила были против вас и именно это предопределило вашу неудачу. Я не хочу, чтобы и в этот раз вы имели повод для подобных заявлений.

Улыбка Лопеса была так же невинна, как оскал пираньи. Честер кивнул — он понял. Поражение в игре с такими мягкими правилами полностью разрушит его репутацию.

— Зачем вы решили начислять дополнительные призовые очки тем, кто выжил, а не оставили обычное распределение? — спросил он.

— Просто чтобы сделать игру более интересной. Конечно, если вы считаете, что это сделает для вас невозможным поддерживать дух товарищества…

— Пусть это вас не волнуют, Лопес. Я сумею сам сплотить свою команду, благодарю вас.

— Превосходно. У вас еще есть вопросы?

— Только один. Я правильно предполагаю, что нам понадобится тропическое снаряжение?

Ричард опустил глаза и принялся рассматривать свои ногти.

— Думаю, что вы не так уж далеки от истины. В любом случае, все необходимые костюмы предоставляет Парк, — он задумчиво поджал губы. — Еще что-нибудь?

— Надеюсь, нет, — ответил Честер и встал. — Предоставим остальное игре, а теперь мне пора заняться подбором команды.

Честер взглянул на лежащее перед ним досье, затем на горящие нетерпением лицо семнадцатилетнего юноши с соломенного цвета волосами.

— Здесь написано, что вы играете в роли инженера. Нам как раз нужен один, и, я думаю, вы подходите, — он опять заглянул в бумаги и, казалось, остался доволен увиденным. — Как вы считаете, Эс Джи?

С. Дж. Уотерс разразился счастливым смехом.

— Как я считаю? Ух, я думаю, это ужасно здорово! Клянусь, вы не пожалеете об этом!

Он радостно подпрыгнул, чем вызвал удивленный взгляд Честера.

Джина прекратила попытки массировать его шею. Она наклонилась и зашептала ему в ухо:

— В основной состав? Хочешь начать игру с ним? Ты уверен, дорогой?

— Абсолютно, — ответил он, стараясь казаться раздраженным. Честер не стал объяснять ей, что пушечное мясо никогда не бывает лишним. Нужно поставить их в первую линию атаки и использовать для обнаружения ловушек. А к тому времени, когда лимит замен будет исчерпан, обстановка уже более или менее прояснится с минимальными потерями среди наиболее ценных членов команды.

— Следующий!

Процесс отбора продолжался уже более двух часов. Девять мест были зарезервированы заранее. Среди них были Джина, Олли, Гвен, Акация и ее гость Тони. Три свободных места заполнились только что, так что ему оставалось выбрать еще троих начинающих игру участников и несколько игроков в качестве запасных. Честер был удовлетворен квалификацией кандидатов. Если суммировать опыт уже отобранных игроков, то получится почти столетие участия в играх.

— Следующий, — повторил он, и в рядах кандидатов раздался смех. Маленький крепкий кулачок с силой опустился на крышку стола, заставив Честера подскочить от неожиданности. Над кромкой стола показалась макушка головы. Она медленно поднималась, и затем на него взглянула пара светло-карих глаз.

Честер рассмеялся от удовольствия.

— Мэри-Марта!

Он вскочил, обежал вокруг стола и крепко обнял женщину-лилипута. Ее рост не превышал четырех футов и одного дюйма, и в ширину она была почти такого же размера, как в высоту. Ее плотное тело состояло из одних мускулов, и он почувствовал, как хрустнули его ребра, когда она заключила его в объятия.

— Честер! Господи, разве я могу позволить тебе попасть в беду, и чтобы рядом не было старушки Мэри-Эм для подстраховки?

— Объяснения излишни. Как твое бедро? — он читал о ее травме в ежемесячном бюллетене Международной Ассоциации Игр.

Она похлопала себя по бедру мозолистой ладонью.

— Прекрасно, просто прекрасно. И в этом году я опять собираюсь в Йосемитский парк. Теперь какой-то маленькой горе не удастся сбросить меня вниз.

— Я надеюсь на тебя, Мэри-Эм. Ты поддержишь нас в этой заварушке?

Ее глаза превратились в узкие щелочки, и на мгновение Честеру показалось, что перед ним не толстая добродушная женщина, а необузданная природная стихия, помещенная не в то время и не в то тело.

— Можешь быть уверен, Честер.

— Рад, что ты с нами. Я хочу, чтобы ты была в основном составе.

Она энергично кивнула и вразвалку отошла. У Честера сложилось впечатление, что ее походку может уравновесить только висящий на правом плече боевой топор.

Следующие двое игроков хотели выступать единой командой. Это ему не нравилось. Ни у кого не было доказательств, но ходили слухи, что Фелиция Мэддокс жульничает. Злые языки говорили, что ей удается каким-то образом получать больше очков, чем она честно заработала в процессе игры. Когда-нибудь правда все равно откроется. Честеру просто не хотелось иметь дело с этим в одной из своих игр.

Проблема. Ее напарник был первоклассным колдуном, лучшим из всех.

Может, ему удастся избавиться от женщины в первые два дня…

Бован Блэк смотрел на него из-под густых бровей. У него были вьющиеся светлые волосы, ясные голубые глаза и телосложение бегуна на длинные дистанции. Честер попытался вспомнить его настоящее имя, но не смог. Игроки были обязаны сообщать свои имена Парку, но не ему.

— Вор и колдун. Оба самой высокой квалификации. Работаете в паре.

Ответ Бована прозвучал таинственно:

— Мы не просто команда. Мы единое целое. Вместе мы представляем непреодолимую силу.

Он скрестил руки на груди и прикрыл веки, как дремлющий ястреб. Фелиция сделала шаг вперед и наклонилась над столом, делая вид, что не замечает присутствия Джины.

— У меня есть все, что нужно для твоей игры, Честер. Восемьдесят два процента на шестом уровне теста на быстроту реакции.

— Весслер-Грэм? — Честер взглянул на ее бумаги. Все правильно. Черт побери, она может оказаться очень полезной. Он пристально всматривался в ее лицо: короткие каштановые волосы, пухлые губы, мясистый нос, торчащие по бокам головы уши, напоминающие цветки на кактусе. Сможет ли он держать ее под контролем?

Честер закрыл глаза и расслабился, ощущая нежные пальцы Джины на своей шее. Ладно, он всегда сможет избавиться от нее, если того потребуют обстоятельства.

— Отлично. Вы оба в стартовом составе. Увидимся завтра утром.

— Есть еще три вакансии запасных игроков, — объявил Честер. По рядам оставшихся двадцати пяти человек пробежал глухой ропот. Здесь были, в основном, игроки низкой квалификации, рассчитывающие больше на счастливый случай, чем на собственные силы. Мастер был обязан взять одного новичка, но остальных выбирал из сильнейших. Половина кандидатов ушли, оставшиеся недовольно роптали. Улыбалась только высокая чернокожая женщина. Она готовилась к встрече с Честером Хендерсоном и знала о его привычке избавляться от слабых игроков в первые дни игры.

Она может подождать. Запасной игрок — прекрасно. В этой игре Международная Ассоциация Игр узнает о Холли Фрост.

Танцзал отеля «Шератон» опустел. Остались только роботы, убиравшие сор, и два измученных человека за большим столом.

Честер Хендерсон посмотрел на лежащую перед ним стопку из семнадцати досье. Отбор этих людей из пятидесяти финалистов занял несколько часов. Это будет странная команда, но присутствие Мэри-Марты и Олли Норлисса делало любую экспедицию волнующей и необычной.

Джина сидела за столом рядом с ним. Ее красивое лицо осунулось от усталости. Он взял ее за руку и благодарно пожал.

— Знаешь что? Ты всегда рядом, даже когда все остальные давно ушли, — он удивился, поняв, что говорит искренне. Было так легко не обращать внимания на Джину. Просто еще одна симпатичная участница игры, немногословная, с изумительным телом.

Она погладила его по голове. Ее рука пахла дорогим мылом и уксусом.

— О, Честер. Мне так хочется быть нужной.

Он хотел сказать ей, что ему никто не нужен, что три девушки готовы были лечь с ним в постель, чтобы только попасть в число участников игры, и что одна из них красотой не уступала Джине. Но что-то остановило его…

— Хорошо, — произнес он, чувствуя, как слипаются глаза. Завтра будет тяжелый день. Придется сдаться. — Ты нужна нам, Джина. Ты всегда была ценным игроком.

— Приятно слышать, что команде будет трудно без меня, — тихо ответила она, лицо ее, несмотря на толстый слой макияжа, было мягким и открытым. — А как насчет тебя, Честер?

— Что насчет меня? — он попытался улыбнуться, но мускулы лица уже не слушались.

— Разве тебе я не нужна?

Опять Честера вынуждали сказать совсем не то, что он думал, но он слишком устал, чтобы лгать.

— Я высоко ценю тебя, Джина. Пойдем спать.

Джина подарила ему нежный поцелуй.

— Так приятно это слышать.

— Наверное, поэтому ты и любишь меня.

Он взял под мышку стопку досье, а другой рукой обнял за талию Джину.

В пустом помещении гулко раздавалось эхо их шагов, когда они пробирались к выходу между рядами пустых кресел. Свет в танцзале потух. Слышалось лишь одинокое гудение роботов-уборщиков.

Гвен вышла из душа и стала под струю теплого воздуха сушки, ощущая легкое покалывание от испаряющихся с поверхности кожи капелек воды. Она завернулась в полотенце и посмотрела на свое отражение в зеркале. Затем девушка плотнее стянула полотенце на талии и выставила вперед ногу. Не так плохо. Нога была белой, крепкой и гладкой, только коленка и верхняя часть бедра выдавали ее полноту. Если приподнять полотенце чуть выше… Она помотала головой, наблюдая за колыханием своих коротких светлых волос. Неплохо. Берегись, Оливер Франк! Два мазка духами за каждым ухом, еще один между полными грудями — и она готова к выходу.

Переход из ванной в спальню был подобен перенесению в другой мир. В воздухе плыли призраки, на стенах плясали причудливые тени. Что-то билось в окно. Повернув голову, она увидела сидящую на подоконнике черную птицу, которая стучала клювом в стекло. Птица наклонила голову и невнятно произнесла какое-то слово из трех слогов.

«Исчезни, нечисть», — подумала девушка.

Олли лежал на кровати обнаженный и смотрел на ворона. Когда Гвен показалась на пороге ванной, он щелкнул выключателем в изголовье кровати, и птица исчезла вместе с остальными призраками. Глаза Олли блестели.

— Знаешь, у тебя такой свежий вид после душа.

Она легла в кровать и, не снимая полотенца, прижалась к нему.

— Что ты думаешь обо всем этом, Гвен?

— Я хочу тебя.

Олли повернулся к ней лицом и сделал вторую попытку:

— Что ты думаешь о завтрашней игре?

— Наверное, нам придется несладко. Тяжелее, чем когда-либо раньше. Поэтому я и не хочу думать об этом сейчас.

— «Сокровища южных морей». Что это может означать?

— Это значит, что если ты и дальше не будешь обращать на меня внимания, то я повернусь к стенке и засну. Вот что это значит!

Олли вернулся на землю.

— Извини, дорогая. Просто я не уверен, что нахожусь в хорошей форме.

— О, можешь об этом не беспокоиться, — прошептала Гвен, и ее рука скользнула вниз.

— Ладно, сдаюсь, — довольно хихикнул Олли, и они поцеловались.

Через некоторое время Олли сказал:

— Знаешь, мне нравится, как ты пахнешь.

— Я надеялась, что ты обратишь на это внимание.

Тони Маквиртер налил себе большой стакан апельсинового сока и добавил немного водки.

— Что-нибудь хочешь, Кас? — бросил он через плечо.

Акация стрельнула глазами в его сторону и стыдливо натянула простыню до подбородка.

— Lo que yo qui еrо no veine de la bottella, hombre, — сказала она.

Он отхлебнул из стакана и приблизился к кровати.

— Этот напиток слишком сложен для ограниченного содержимого нашего бара. Что означают твои слова?

— Почему бы тебе не поставить стакан и не попытаться выяснить это самому?

— Сказано… — он поднял стакан и сделал большой глоток. Халат с шелестом упал на пол, стакан со звоном опустился на туалетный столик, и Тони, улыбаясь, рухнул на Акацию.

— Что пожелаете, мадам?

— Ну, думаю…

— Максимум удовольствия.

— Ш-ш-ш… — она поцеловала его. — Думаю, нам не удастся уединиться следующие четыре дня. Мы, конечно, можем воспользоваться спальным мешком, но…

— Полагаешь, нам следует кое-чем заняться про запас?

Она кивнула.

— На черный день.

— На черный день, — согласился он. Дождь и ураганный ветер бились в окно, а по комнате расхаживали скелеты и привидения. Но люди не обращали на них внимания.

Глава 5. РАСПРЕДЕЛЕНИЕ РОЛЕЙ

Полночь. Алекс Гриффин сумел урвать три часа блаженного забытья, прежде чем принять душ и вернуться в Парк Грез. Этого было недостаточно. Одна из особенностей его необыкновенно здорового метаболизма — ему требовалось не менее восьми часов ночного сна.

Завтра утром он поспит лишний час. Никто не будет возражать — ведь ему пришлось работать ночью.

Скип дремал, облокотившись о стол и подперев кулаком подбородок. Гриффин легонько толкнул его и улыбнулся, наблюдая, как вскинулся О'Брайен.

— Они скоро будут здесь, Скип.

— Хорошо, — ответил Скип голосом сначала сонным, а к концу слова — бодрым. Его пальцы разгладили невидимые складки на рубашке. Он широко улыбнулся, увидев показавшихся из-за угла четверых людей.

Лопес и его жена Мицуко светились от счастья, как дети рождественским утром. На плече у каждого висела дорожная сумка, а за ними ковылял сотрудник службы безопасности Альберт Райс, согнувшийся под тяжестью еще трех чемоданов. Миссис Метески, возмущенно кудахтая, замыкала шествие.

— Не понимаю, Алекс, зачем они сейчас потащили все с собой, — раздраженно произнесла она. — Даже не подождали робота-погрузчика.

— Все в порядке, шеф, — Райс тяжело дышал, поставив чемоданы на пол. — Я оказался рядом. Никаких проблем.

— Молодец. Сейчас мы поможем, — Алекс подхватил один из чемоданов, оказавшийся очень тяжелым. Интересно, что в нем находится? Охрана у входа в исследовательский корпус должна была проверить его содержимое, но все же…

Подняв голову, он увидел, что Райс все еще здесь, на лице охранника застыла странная полуулыбка. Чего же он хочет? О, конечно… ограбление.

— Я забыл посмотреть ваш отчет о происшествии, — сказал Алекс.

— Что-нибудь ценное разбито или похищено? — спросил О'Брайен.

— Ну… — осторожно произнес Райс, — я не уверен, что это хулиганство. Думаю, была попытка ограбления. Я не держу ничего ценного на видном месте, только личные вещи.

Он встретился взглядом с Алексом и не отвел глаза.

— Вор не взял ничего ценного. Там было несколько вещей, которые могли бы заинтересовать его, но он прошел мимо. Затем он учинил разгром, чтобы скрыть свое разочарование, — Райс натянуто рассмеялся. — А теперь мне пора на пост. Увидимся позже, шеф.

Алекс задумчиво наблюдал за уходящим Райсом. Интересные детали… Метески прервала поток его мыслей вежливым покашливанием. Алекс повернулся к Лопесу.

— Что у вас в чемоданах? Свинец?

Мицуко крепко ухватилась за руку Ричарда, и они рассмеялись, как дети.

— В основном заметки и первоисточники. А также секретная информация, которая будет загружаться в компьютер в последнюю минуту. Все это уже проверяли, мистер Гриффин.

— Пожалуйста, Алекс. М… м… вы знакомы с мистером О'Брайеном? Это один из лучших детских психологов.

— Тогда понятно, почему он здесь, — улыбнулась Мицуко. — Мой муж — взрослый ребенок.

Скип энергично пожал руку Ричарда.

— Большинство окулистов сами носят очки. Так что мы еще посмотрим, кто из нас больший ребенок.

— Нет, спасибо. Мне нужно сохранить свой бойцовский дух для игры, — ответил Ричард и с явным нетерпением вскинул сумку на плечо.

Они прошли уже почти полпути к зданию исследовательского отдела, занимавшего северо-западную часть Парка Грез в секторе Y1. Оно отгораживало игровую зону А — 740 акров магии. Игровой Центр занимал целый этаж огромного здания и поглощал почти 30 процентов ресурсов Парка Грез — персонала, энергии, денег.

Апекс вызвал лифт, и все пятеро поехали на второй этаж. Ричард дрожал от нетерпения. Мицуко что-то шепнула ему на ухо, и он широко улыбнулся, успокоившись. Двери лифта открылись.

Их встретили два техника в зеленых комбинезонах. Один из них был коренастым, с длинными проворными пальцами и живыми глазами.

— Я Ларри Чикон, — представился он. — А это Дуайт Уэллс, еще один чокнутый, с которым вам придется иметь дело.

Круглое гладкое лицо Уэллса обрамляла шапка снежно-белых волос. У него было крепкое рукопожатие молодого человека.

— Рад вновь увидеться с вами, мистер Лопес. В прошлом году мы уже встречались. Поздравляю — в этот раз вы создали грандиозную игру. Можно спросить, сколько на это, ушло времени?

— Два с половиной года, включая предварительные исследования. Само программирование заняло год.

Уэллс с уважением кивнул.

— Понятно. Как вам известно, один из нас будет в вашем распоряжении все двадцать четыре часа в сутки на случай возникновения опасных ситуаций. Следуйте за мной — не буду больше вас задерживать.

Апекс оглянулся, наблюдая, как общаются между собой Мицуко и Ричард. В их отношениях было столько любви и детской доверчивости. Дети, гениальные дети. Странная вещь — они, казалось, не сознавали всю сложность создания программного обеспечения игры, логика которой могла поставить в тупик любого. Их интересовала сама игра, а не неимоверно сложный процесс ее создания. Программирование было для них лишь отражением реальности. Игра — вот их реальный мир.

Уэллс вставил свою идентификационную карточку в узкую щель тяжелой стальной двери, которая с шипением открылась.

Глаза Мицуко заблестели, когда она вошла внутрь.

— Это было так давно… — пробормотала девушка, касаясь руками панелей.

Зал управления в Игровом Центре представлял собой воплощение мечты технофила. В помещении размером пятнадцать на пятнадцать метров почти не было свободного места. Посередине располагался огромный главный пульт управления и два кресла, форма которых могла регулироваться с помощью пневматики. Семь плоских экранов размещались вдоль стен, а прямо над пультом было установлено два голографических проектора. Ручки управления отсвечивали сталью, пластиком и хромом — так и хотелось их погладить. Нигде не было заметно и следов пыли.

— Вот ваши постели, — сказал Чикон, откидывая из стенной ниши одну из коек. — Кофе и продукты находятся там, где всегда, а туалетная комната теперь примыкает к залу управления. Так что вам не придется выходить, чтобы принять душ.

Лопес молча кивнул и любовно коснулся пальцами сверкающих рукояток. Он обменялся взглядом с Мицуко, и щеки ее залил румянец.

Алекс сложил багаж в угол. Он старался избегать тесного контакта с Лопесами. Эта комната была заразна. Очевидно, ее построили не для удобства или комфорта. Именно она была основной целью игры. Каждый игрок верил, что когда-нибудь сам переступит порог этой комнаты, чтобы создавать свои собственные фантастические миры вместо того, чтобы бродить по чужим, и из марионетки превратиться в кукловода.

На мгновение Алекс увидел взаимоотношения Лопесов, заглянул в их собственный мир, предназначенный только для двоих. Он почувствовал, что их взаимная любовь пронизана фантазиями и способностью воплотить их в жизнь. Рожденная в их головах фантазия станет доступна сначала нескольким специалистам Парка Грез и избранной группе игроков. А потом, когда из программы будут удалены все ошибки, о ней узнает весь мир.

Ричард и Мицуко, как будто связанные одной ниточкой, одновременно повернулись к ним.

— Прекрасно. А сейчас, если вы не возражаете, нам хотелось бы остаться одним. У нас до утра еще масса работы.

— Конечно, конечно. Если вам что-нибудь понадобится, дайте знать, — Уэллс опять пожал руки обоим, и сотрудники Парка Грез удалились.

По пути к лифту О'Брайен восхищенно прищелкнул языком:

— Они великолепны. Могу поклясться, между ними существует что-то вроде телепатии. Ты заметил, как часто они касаются друг друга?

Алекс кивнул.

— Я бы назвал это постоянным подтверждением существования партнера, — продолжал Скип. — Они полностью погружены в себя. Кроме того, я заметил еще кое-что.

— И что же?

— Они только один раз говорили друг с другом.

— Что ты имеешь в виду? Они все время были вместе.

— Физически они в постоянном контакте. В интеллектуальном плане их связь еще сильнее. Но очень небольшую часть в их общении занимают слова.

Алекс погрузился в размышления, пока они ждали лифта.

— Не понимаю, — наконец, произнес он. — Что это должно означать?

Скип хитро улыбнулся.

— Если бы я знал. Просто я слышал о них и хотел сам их увидеть.

— Ты хочешь сказать, что просто поставил вопрос и все? И теперь я должен потерять сон? Ну что ты за человек?

— Человек, который собирается угостить тебя выпивкой, если удастся обнаружить здесь открытый бар.

Алекс вошел за ним в лифт.

— Вот, значит, какой. Мой отец советовал держаться от таких подальше…

Двери лифта закрылись за ними.

На улице еще не рассвело. В зале ожидания было яркое искусственное освещение.

«Это нужно воспринимать как знак, — подумал Тони. — С этого момента искусственное становится реальностью».

Он покосился на идентификационную карту участника игры, которую держал в руке. Акация что-то написала в своей карте и повернулась к нему.

— Пентесилея действительно существовала. Так звали царицу амазонок, убитую Ахиллом во время Троянской войны. Она была сильна и красива, и еще много лет о ней слагали песни.

Тони заглянул в карточку Олли и засмеялся.

— Оливер Франк? Ты шутишь?

Олли растерянно посмотрел на него.

— Когда я только начинал играть, то боялся, что забуду имя своего персонажа. Поэтому я использовал свое прозвище. Хотя Оливер — реальная историческая личность. Он сражался на стороне Роланда в битве с Карлом Великим.

Тони вовсе не хотел обидеть Олли. Он пустился в объяснения, но его прервал голос из динамика.

— Внимание. Всем участникам игры. У вас на переодевание осталось только сорок минут. Спасибо.

В зале ожидания над игровым центром шум голосов усилился, и четверо направились к кабинкам для переодевания, чтобы нанести последние штрихи.

Пятнадцать человек являли собой странное зрелище. Хотя у всех в сумках лежали легкие хлопковые юбки или шорты, игроки предпочли облачиться в костюмы своих героев. Общими для всех были лишь растущее нетерпение и медальоны — серебристые металлические диски на почти невидимой пластиковой ленте.

Мэри-Марта — Мэри-Эм — вразвалку ходила по обшитому дубовыми панелями залу ожидания, излучая уверенность в себе. Чем дольше она ждала, тем сильнее бурлила в ней энергия. На ней был коричневый кожаный костюм, плотно облегавший ее тело и имевший прорези на коленях и талии, чтобы не стеснять движений. На боку у нее висела короткая алебарда с широким тяжелым лезвием.

Акация узнала некоторых других игроков. Высокий жилистый блондин — это, наверное, Бован Блэк. Он отбросил красную мантию, которую выбрал сначала, и остановился на высоких сапогах и черной бархатной рубашке с треугольным вырезом. С ним была довольно симпатичная рыжеволосая девушка, высокая и худая, с небольшой складкой кожи вокруг талии — свидетельством чрезмерного увлечения диетой. Какой рацион в этом месяце: десять граммов вымоченного в уксусе изюма перед едой?

Акация усмехнулась про себя, пристыженная своей инстинктивной антипатией к женщине, которая выступала в роли вора под именем Темная Звезда.

Олли и Гвен не вызывали у нее беспокойства. Она чувствовала, что под их странной внешностью скрываются настоящие игроки. Даже Честер, казалось, был рад видеть их. Гвен все еще не вышла из кабинки для переодевания, что подтверждали частые взгляды, которые Олли бросал в том направлении.

Джина Перкинс, как всегда, была разодета в пух и прах. Сегодня она надела шорты и рубашку со множеством карманов, которые, как ни странно, не облегали ее, как перчатка. Косметики на ней было совсем немного. Волосы девушки образовывали замысловатую прическу. Выглядела Джина просто великолепно. Ожидая начала игры, она поигрывала своим магическим жезлом.

Вот что было действительно потрясающим. Акация раньше видела жезл только на фотографиях в тематических журналах. Он был в пять футов высотой и в дюйм толщиной, внутри его находились различные приборы и встроенный компьютер. По всей длине жезла пробегали разноцветные огоньки, а от его конца отрывались монохромные язычки пламени, когда кончики пальцев Джины пробегали по сенсорной клавиатуре.

Тони смотрел на жезл, как загипнотизированный. Наконец он оторвал от него взгляд и сосредоточился на своей идентификационной карте. Акация подумала, что он чувствует себя не очень-то уверенно. В его шутках, самоуверенных улыбках, прикосновениях незримо присутствовало что-то еще. Предстартовая лихорадка, чувство близости к миру фантазии?

Его массивная челюсть двигалась, пережевывая несуществующую пластинку жвачки, карие глаза блестели. Идентификационная карта, которую должен был заполнить каждый игрок, была дополнительным требованием Лопеса. В ней содержались не только физические и умственные характеристики персонажа, но и сведения о его происхождении.

Акация взглянула на свой листок. «Интересно, откуда у амазонок были дети? От пленных рабов мужчин? Партеногенез?». Она решила использовать и то, и другое. Пентесилея была стерильной женщиной, рожденной в результате партеногенеза. Ее мать… «Черт побери! Не так-то просто экспромтом придумать имя матери твоего персонажа». Ее мать Мелисса была дочерью королевы Хероны (еще одна фантазия) и пленника-грека по имени… Сириус, незаконнорожденного сына Геракла…

Акация надеялась, что остальные игроки испытывают не меньшие затруднения. Все персональные характеристики были оценены по системе Весслера-Грэма, зарегистрированы Международной Ассоциацией Игр и занесены в компьютер игровой зоны А. Только Тони не имел начального рейтинга. Для него компьютер сделал выборку нескольких случайных чисел и рассчитал по методике Весслера-Грэма шансы Тони на благоприятный исход в сражении или при возникновении опасности. Он получил высокую оценку быстроты реакции и ума, среднюю — силы, и низкую — способности к восстановлению.

С тщательно скрываемым волнением Тони смотрел на результаты.

— Это не сулит мне ничего хорошего во время сражения. Каковы мои шансы?

Чикон и Дуайт Уэллс присутствовали в качестве посредников и инспекторов для судей из Ассоциации. Ларри Чикон обрадовался возможности помочь. Он, загибая пальцы, перечислил возможности, которые были у Тони.

— Маг, воин, вор, священник и инженер. И разведчик. У каждого есть свои плюсы и минусы. Допускается комбинация характеров, но, как правило, лучше выбрать себе категорию и постараться как можно глубже проникнуть в психологию своего персонажа.

Тони захотелось, чтобы включились огромные плоские мониторы и показали, что ожидает их в игровой зоне А.

— Могу я выступать в качестве мага?

Уэллс медленно покачал головой.

— Не рекомендую. Но если вы этого захотите, не в моей власти воспрепятствовать вам.

— Почему?

— Слишком сложно для первого раза. Кроме того, уровень вашей харизмы всего 36 процентов. Если попытаетесь помериться силами с демоном, то быстро попадете ему на обед.

— А какая разница между магом и священником?

— Священники обычно обладают способностями к исцелению и к защите. Они черпают свои силы «с небес» и поэтому должны быть чисты душой. Женщины во время игры могут все испортить…

Ларри бросил на Уэллса масляный взгляд.

— Все это ерунда, Тони. Все, что ты делаешь в течение двенадцати часов, когда в игре перерыв, — твое личное дело. Послушай, с таким высоким рейтингом быстроты реакции и умственных способностей ты мог бы попытать счастья в качестве вора.

Тони открыл рот, собираясь запротестовать, а затем рассмеялся и кивнул.

— Если это поможет остаться в живых, я — за.

И Тони Маквиртер стал вором первой ступени по имени Фортунато, предположительно побочным сыном Фахда, или Серого Мышелова. Он вступит на территорию игровой зоны в хлопковом тропическом костюме.

Опять раздался предупредительный сигнал, и в зал вошел Честер Хендерсон. На нем была зеленая рубашка-сафари и такие же брюки с острыми, как бритва, стрелками. Он с воодушевлением размахивал своими худыми руками.

— Последняя проверка. У нас осталось всего несколько минут. Вопросы есть? — сказал он и медленно обвел взглядом помещение.

С. Дж. Уотерс, самый молодой из игроков, неуверенно поднял руку, как будто боясь, что его заметят. Когда Честер указал на него, он вздрогнул а затем спросил:

— Честер? Что нас ждет?

— Нам ничего не сообщили, хотя у меня есть кое-какие предположения. Как только игра начнется, все станет ясно, так что не беспокойтесь. Ожидание — составная часть игры. Еще вопросы?.. Хорошо. Нас ждут потрясающие приключения, и каждый постарается заработать как можно больше очков.

Он опять улыбнулся и двинулся по залу, подходя к каждому игроку.

Гвен вернулась на свое место рядом с Олли, и он был занят разглядыванием ее костюма. Зарегистрированная как священник, Гвен надела простое платье, всего на несколько дюймов короче, чем наряд настоящего миссионера, и туфли из искусственной кожи с достаточно высоким каблуком, чтобы открывать ее икры. Платье было сшито из грубого некрашенного холста и, возможно, не совсем подходило для путешествий, но оно подчеркивало достоинства ее фигуры и скрывало недостатки.

Она встала и повернулась вокруг своей оси, прикусив губу.

— Тебе нравится, Олли?

Он широко улыбнулся, так что уголки рта чуть не сошлись у него на затылке. Он хотел ее обнять, но девушка застенчиво отстранилась.

— Тебе нравится?

— «Сокровища южных морей» или что-то другое, но я уже чувствую себя победителем.

Гвен зарделась.

— Знаешь, что мне больше всего нравится в играх?

Олли покачал головой.

— Ты говоришь чудесные вещи, когда думаешь, что ты кто-то другой.

Олли пристально посмотрел ей в глаза.

— Может, это потому, что ты тоже другая?

— Ха! Ты же прекрасно знаешь…

Акация подошла к ним.

— Вы готовы, ребята? Все в порядке? — она сложила вдвое свою идентификационную карту. — Мы начинаем через несколько секунд. Что это такое, Олли, тропический шоколад?

— Для тебя я Оливер Франк, Пентесилея. Да, у него вкус, как у масла какао, но он не тает. По пути мы найдем еду, но я хочу быть готов ко всему.

Раздался последний сигнал, и игроки стали закидывать на плечи рюкзаки. В комнате стоял глухой шум. Все глаза были устремлены на Честера и Джину, стоявших в центре зала. Голос Хендерсона подрагивал от волнения.

— Минутку внимания, пожалуйста. Все игроки приглашаются к лифтам. Двери откроются автоматически. Сейчас 7-52, восемь минут до начала игры. Вперед, друзья…

У него перехватило дыхание. Прежде чем он закончил, все четырнадцать пар глаз устремились на мелькающие цифры табло лифта, указывающие, на каком этаже находится кабина. Когда двери лифта открылись, раздался радостный вздох и четырнадцать игроков втиснулись внутрь. Честер обернулся и оглядел помещение. Никто ничего не забыл — зал был пустой и чистый. Через несколько часов появятся запасные игроки. Через несколько минут игра начнет транслироваться на мониторы в особых зонах Парка Грез. Но он и Ричард Лопес уже год находились в состоянии войны. Честер отступил назад, и двери лифта закрылись.

Глава 6. ФАНТАСТИЧЕСКИЙ ПОЛЕТ

Почему-то Акация думала, что лифт повезет их вниз, в недра здания исследовательского отдела, в обширные заброшенные пещеры, где слепые гномы возьмут их за руки своими мозолистыми ладонями и поведут к началу большого приключения. Вместо этого они поехали вверх. На крыше их ждал вертолет «Феникс» компании «Макдоннел-Боинг». Его двигатели негромко гудели, а огромные лопасти винта лениво вращались.

— Какого черта?.. — прошептал Тони. Она повернулась, чтобы успокоить его, но увидела на его лице восхищенную улыбку, и ничего не сказала. — Знаешь, я всегда хотел полетать на такой штуке.

— Всему свое время, — пробормотала Акация.

С одной стороны крыши она могла различить очертания и краски Парка Грез, его башни и похожие на стены лабиринта здания. С другой стороны… ничего. Зона А была спрятана в густом тумане — голографической проекции первобытного хаоса.

Грузовой люк «Феникса» был открыт. Из глубины вертолета внезапно показалось темно-коричневое лицо и тут же расплылось в широкой улыбке.

— Приветствую вас! — радостно воскликнул мужчина. — Прошу на борт.

Честер бросил на него удивленный взгляд, а затем кивнул и забрался в вертолет, таща за собой рюкзак.

Акация шла пятой, сразу за огромным мужчиной по имени Эймс, двигавшимся с завидной уверенностью. Воин, заключила она и подумала, что его мальчишеская внешность может заинтересовать ее, если Тони…

«Всему свое время, — напомнила она себе, — все может случиться».

Внутри «Феникса» было удобно, но без роскоши: двадцать кресел и полки для багажа наверху. Когда они рассаживались, пилот вертолета помахал им рукой.

— Устраивайтесь поудобнее, ребята. Я капитан Стаймек, и если у вас возникнут проблемы, обращайтесь ко мне.

Темнокожий человек, который встретил их, теперь непрерывно сновал вверх-вниз по трапу, помогая игрокам переносить багаж и, кажется, получая от этого большое удовольствие. Тони занял кресло рядом с Акацией, и она нежно взяла его за руку.

— Что дальше? — спросил он.

Акация покачала головой. Она не хотела разговаривать. Она хотела чувствовать.

Грузовой люк со скрипом закрылся. Вращение лопастей ускорилось, и скоро они исчезли из виду, но двигатели — такова была конструкция машины — издавали лишь негромкое гудение. Созданный для ночных полетов, «Феникс» был настолько бесшумен, насколько это возможно.

Земля стала удаляться.

— О-хо! — раздался резкий голос Мэри-Эм. — Вперед, ребята!

Все зааплодировали, когда вертолет наклонился и рванулся вперед.

Надпись «Пристегните ремни» погасла, и встречавший их человек встал со своего места и отвесил легкий поклон.

— Разрешите представиться. Меня зовут Касан Мейбанг. Я буду вашим проводником и связующим звеном с народом моего острова.

Честер поднялся, на его лице появилось напряженное выражение.

— Вашего острова… Значит, вам известно, куда мы направляемся? И какова наша задача?

Улыбка Касана была невинной.

— Конечно, мистер Хендерсон. Неужели вы могли подумать, что ваше правительство послало вас в такую опасную экспедицию, не обеспечив проводником?

— Наше правительство… — задумчиво повторил Честер. — Нет, разумеется, нет. У вас, вероятно, есть инструкции?

— Я и есть ваши инструкции.

Напряженные плечи Мастера расслабились, и он кивнул.

— Почему это хорошо? — прошептал Тони позади него.

— Инструкции должны быть правдивы, — объяснила Акация. — Лопес не имеет права вводить нас в заблуждение относительно основных обстоятельств игры. Теперь Честер знает, что может доверять Касану. Проводник не имеет права лгать.

— Понятно, — Тони подозрительно изучал внешность туземца. — Это голограмма?

— Нет. Я видела, как он перетаскивал багаж. Возможно, позже его заменят голограммой. Он актер. Наверное, зарабатывает очки. Он получит их независимо от результата игры, если будет в точности следовать роли.

Немного расслабившись, Мастер присел на подлокотник между двух кресел и спросил:

— Куда мы направляемся?

— В Меланезию. Если конкретно, то на Новую Гвинею.

— Так вы с Новой Гвинеи? — почти рассмеялся Честер.

— Епископальная миссия послала меня в университет, — извиняющимся тоном ответил Мейбанг.

— Там вас и завербовали?

— Разумеется. Вы должны уяснить себе суть дела. С тех пор, как в 1945 году была открыта «Дорога грузов»…

— Карго-культ. Конечно, — понимающий вздох Честера услышали все пассажиры вертолета. — Пожалуйста, продолжайте.

Мейбанг был обрадован, что Честер знаком с предметом разговора.

— Да. Так вот, с тех самых пор народы Меланезии — те, кто раскрыли секрет, — стали возвращать себе имущество, которое европейцы…

— То есть, мы?

Проводник пожал плечами.

— Есть мы, а есть европейцы. Они могут быть черными, коричневыми, желтыми, хотя большинство — белые.

— Ясно.

— Мой народ, дарби, был среди тех, кто овладел секретом получения грузов. Мы благоденствовали. Бог Мануп посылал множество чудесных вещей своим верным детям. Мясные консервы, электрические лампы, джипы, холодильники и, конечно, оружие, которое помогло нам вытеснить европейцев.

— Понятно, — сказал Честер.

— Затем, девять лет назад… — Касан еле заметно подмигнул, — в 1946 году, — Честер кивнул, запоминая дату, — мой народ, дарби, начал забирать себе грузы, предназначенные для европейцев и американцев. Естественно, ваши люди пытались вернуть их с помощью особых ритуалов, но наши колдуны оказались сильнее. Тогда вы попытались применить военную силу, но и тут мы победили. В конце 1947 года мой народ совершил великое деяние, украв у вас действительно ценный груз.

— Что это было?

Мейбанг с грустью покачал головой.

— Мы уже ощущали его и использовали все наши возможности, но так и не увидели этот груз. Неимоверное напряжение истощило наши силы. В самый последний момент, когда груз был уже рядом, соперничающее с нами племя, завидовавшее нашему могуществу, с помощью магии изменило его путь. Мы были слишком слабы, чтобы сопротивляться. Их победа над нами дала им огромное mana, огромную силу. Они заняли доминирующее положение на острове. Остальное известно вашему правительству: жадность и могущество побуждают их захватывать все суда и корабли в радиусе тысячи километров. Так продолжается уже в течение семи лет… и сила наших врагов все увеличивается.

Честер вздохнул.

— Насколько я понимаю, вы не можете назвать своих врагов по имени?

— Вы быстро схватываете, господин. Нельзя произносить имя столь могущественного племени без их разрешения. Итак, мой народ предложил вашему правительству сделку. Мы поможем небольшой группе европейцев проникнуть на территорию врага. Вы вернете все, что сможете. Враги лишатся mana, и мы восстановим свою силу. Тогда мы подпишем с вами соглашение, что будем забирать только грузы, предназначенные Богом Манупом для нас, и не трогать ваши, если вы будете придерживаться тех же правил.

— А почему мы должны верить, что вы сдержите обещание? — Честер подарил Мейбангу одну из своих самых любезных улыбок.

— Потому что мы не европейцы, — просто ответил Мейбанг.

— Господи! — воскликнул С. Дж. Уотерс. — Как далеко мы забрались!

Честер наклонился к ближайшему иллюминатору.

— Мы над океаном… Я пока не вижу никаких ориентиров…

— Острова с этой стороны, Честер, — позвал С. Дж., сидевший у другого борта вертолета. Он прикрыл глаза ладонью от яркого света. — Похоже на Гавайи.

— Тогда мы уже на полпути к цели, — пробормотал Честер.

— Думаю, это Оаху, — сказала Акация.

— Не знаю, дорогая. Я никогда не летал этим… — Тони запнулся. — Черт. Я имею в виду, что никогда не бывал на Гавайях. Так легко забыть, что все это ненастоящее.

— Тогда и не пытайся.

Тони натянуто улыбнулся.

— Последние вздохи здравого смысла.

— Дыши глубже, любовь моя. Воздух становится разреженным.

«Феникс» вздрогнул, а затем раздался голос капитана Стаймека:

— Мы приближаемся к зоне плохой погоды. Пожалуйста, обратите внимание, что загорелась надпись «Пристегните ремни», и последуйте этому совету. Благодарю вас.

Честер погрозил пальцем Мейбангу.

— Не вздумай оставить нас. Мне еще нужно кое-что узнать от тебя.

Мейбанг ухмыльнулся и промолчал.

Впереди сгрудились тучи, небо потемнело. «Феникс» провалился в воздушную яму. Послышался чей-то вскрик, а затем восторженный возглас Мэри-Эм.

Облака быстро приближались, уродливые, клубящиеся разными оттенками серого, со сверкающими внутри зловещими вспышками. «Феникс» был проглочен ураганом, бросавшим его из стороны в сторону, как игрушку.

С правого борта ослепительно сверкали молнии. Машину сильно трясло.

Акация взвизгнула от удовольствия и обвила руками Тони. Он обнял ее, вопя во весь голос. Струи дождя хлестали вертолет, и его двигатель протестующе завывал, когда машина пыталась набрать высоту и выровнять курс. Пассажиры были ослеплены вспышками молний и оглушены раскатами грома. Казалось, «Феникс» разваливается в воздухе. Гудение двигателя перешло в зловещую вибрацию. Между вспышками молний снаружи ничего нельзя было разглядеть. Когда свет в салоне погас, Тони обнаружил, что целует Акацию, а сердце его заполнено чем-то очень напоминающим настоящий страх.

Наконец буря ослабла, и сквозь тучи стали пробираться лучи солнца. В хвостовой части салона поднялась суматоха. Игроки сгрудились около иллюминаторов. Обнимающаяся парочка выглянула наружу, чтобы узнать, в чем дело.

Тони увидел широкое закругленное крыло, усеянное тысячами заклепок. На крыле был закреплен огромный мотор. Воздух впереди него вибрировал. Мотор ревел, как выпущенный на свободу демон.

— Крылья. Провалиться мне на этом месте! У нас крылья, заклепки и пропеллеры!

Акация протиснулась рядом и прижала лицо к стеклу. Со своего места она видела только хвостовые стабилизаторы. Когда утихли аплодисменты и свист, она восхищенно покачала головой.

— Наверное, это какая-то модель самолета середины двадцатого века, — тихо сказал Тони.

С. Дж. Уотерс знал ответ.

— Здорово! Это же ДС-3, «Гууни Берд»! Легендарная машина!

Пассажиры разбились на группы и запели. Сквозь рев двигателей можно было разобрать отрывки песен, воспевающих приключения Кафусалена и эскимосски Нелл. Высокий голос Олли выводил:

— «А верблюд такой забавный,

Он ложится спать, когда мы встаем.

У него два горба, которые мешают ему, когда он занимается любовью».

Половина игроков подхватила нестройным хором:

— «Коты на крышах, коты на трубах… »

Небо очистилось. Самолет нырнул под слой облаков. Олли запел:

— «Зад бегемота большой и круглый… »

— Острова, — сказала рыжеволосая Темная Звезда, и песня оборвалась на полуслове.

Они приближались к большому острову. Перекрикивая шум мотора, Честер объявил:

— Мы подлетаем к Новой Гвинее со стороны моря Бисмарка… это, наверное, горы Финистерра… всего триста метров высотой…

Внизу царило буйство всех оттенков зеленого и коричневого. Плодородная почва давала пищу огромному количеству растений. Горы Финистерра господствовали над полуостровом Хуон, возвышаясь над Витас Страйт. В прозрачном воздухе они казались такими близкими, что их можно было коснуться рукой. ДС-3 взял курс на север. Теперь они летели над болотами и покрытыми кустарником низменностями. По интеркому раздался голос капитана Стаймека.

— Через несколько минут мы подлетим к озеру Чамбри. Там для нас очищена посадочная полоса. Кажется, я вижу… — он умолк, и самолет дернулся в воздухе. Затем машину стало бросать из стороны в сторону, и Акация повисла на ремне безопасности. — Минуточку… это другое озеро, но что-то… уф! Двигайся, черт тебя побери!

Стаймек неистово ругался. Самолет быстро скользил вниз, моторы завывали.

— Я не могу повернуть штурвал! — кричал пилот. — Он двигается сам!

Пассажиры с побелевшими лицами ухватились руками за кресла, когда расстилавшееся внизу болото, вращаясь, понеслось прямо на них. Можно было различить мерцающие огоньки и воду… блестящую водную поверхность с двумя рядами огней… и башенкой диспетчерского пункта.

— Нас просто затягивает сюда, — сказал Честер. Он сидел, прижавшись лицом к стеклу и приоткрыв рот. Не от страха, а от удивления.

В проходе между креслами Касан размахивал руками и выкрикивал что-то на незнакомом языке, а двое игроков крепко держали его за ремень.

Посмотрев в иллюминатор, Тони почти забыл свой страх. Все ближе и ближе… Башенка диспетчерского пункта оказалась плавающим на понтоне сплетенным из прутьев макетом, а огни — связанными веревкой двумя рядами факелами, расположенными слишком близко, чтобы быть настоящей посадочной полосой. Это был построенный на поверхности воды макет аэропорта.

Фальшивый аэропорт исчез из виду, и на пассажиров навалилась перегрузка. ДС-3 вышел из пике. Правое крыло изогнулось так сильно, что отскочили два ряда заклепок, а затем снова выпрямилось. Но из образовавшейся трещины полилась струя жидкости.

— Слава богу! — раздался голос Стаймека. — Думаю, теперь все в порядке. Что бы это ни было… О черт!

Из поврежденного крыла вырвались языки желто-красного пламени.

— Придется садиться, — объявил пилот. — Приготовьтесь. Посадка будет не слишком мягкой.

Они неслись над верхушками деревьев, оставляя за собой шлейф дыма и пламени.

— Я попытаюсь дотянуть до озера Чамбри. В хвосте самолета находятся спасательные плоты…

Тони больше не мог сдерживаться.

— Что, черт побери, здесь происходит? — крикнул он, не отрывая взгляда от несущихся прямо под ними верхушек деревьев.

Акация взглянула вниз.

— Настоящее озеро, вероятно, находится где-то поблизости, прямо по курсу. Если удастся… — она умолкла, не отрывая взгляда от иллюминатора, а затем облегченно вздохнула, увидев ровное темно-зеленое пространство. — Вот оно!

Самолет устремился вниз, вибрируя, как отряхивающаяся собака, и четырнадцать приглушенных вскриков слились в одно громкое «О-о-о». За мгновение до того, как самолет ударился о воду, Акация почувствовала, что пальцы Тони крепко сжали ее руку.

При ударе их швырнуло вперед. Вода сомкнулась над самолетом, и мимо иллюминаторов поплыли пузырьки воздуха. По крайней мере, огонь погас. Самолет вынырнул на поверхность, качнулся из стороны в сторону и застыл неподвижно. Вода плескалась у иллюминаторов.

Честер первым пришел в себя.

— Все в порядке, нужно достать спасательные плоты и собрать багаж. Придется поработать.

Замки ремней безопасности защелкали, словно кастаньеты, вещевые мешки были сняты с полок над головой с лихорадочной поспешностью. Тони посмотрел в носовую часть самолета, где капитан Стаймек безжизненно откинулся в своем кресле.

— Эй, он что?..

Незамеченный остальными игроками, Тони двинулся к кабине пилота, нервно поправляя рюкзак.

— Капитан Стаймек?

Ответа не последовало. Он сделал еще один осторожный шаг, чувствуя, как колеблется палуба под ногами.

— Капитан?

Голова Стаймека была откинута далеко назад, шея неестественно вывернута, а изо рта текла струйка крови. Глаза неподвижно застыли на бледном безжизненном лице. Тони почувствовал, как его желудок сжимают спазмы, и с внезапным испугом пробормотал:

— О, господи!

А затем Стаймек подмигнул ему. Тони чуть не вырвало. В панике он выскочил из кабины. Схватив Акацию за плечо, он повернул ее лицом к себе.

— Это в последний раз, слышишь? В последний!

Действуя спокойно, с почти военной аккуратностью, Честер спустил на воду четыре плота и теперь руководил надуванием пятого при помощи баллона со сжатым воздухом. Тони и Акация оказались на одном плоту с С. Дж. Уотерсом. Тони с полуулыбкой оглянулся назад.

— Тот парень был совсем как настоящий. Действительно, не так просто угадать очертания «Феникса» под…

Акация нежно погладила его руку.

— Тони, — ласково сказала она. — Перестань сопротивляться. Здесь все настоящее. Просто расслабься, и пусть все идет своим чередом, ладно? Пожалуйста!

В ее темных глазах мелькали веселые искорки, но не было насмешки, и Тони кивнул. Он крепко сжал руку девушки.

— Извини, малыш. Наверное, я… — он умолк и посмотрел на покачивающиеся на воде плоты. — Я не знаю, что нас ждет и как это подействует на меня. Это выводит меня из равновесия.

Б самом центре огромного озера, рядом с тонущим ДС-3, покачивались пять плотов. Невозможно было определить истинные размеры озера — создание перспективы не составляло труда для технологии Парка Грез. Честер и Мейбанг последними спустились в нагруженный продовольствием и вещами плот.

— В какую нам сторону, Касан?

Проводник огляделся в притворной растерянности.

— Это трудно объяснить, я не уверен.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Я хочу сказать, что озеро не такое, как должно быть. Оно неправильной формы.

На удлиненном лице Честера появилось задумчивое выражение.

— Неправильной формы… Как так?

— Озеро Чамбри более круглое. Взгляните, два берега ясно видны, а два других не просматриваются совсем.

Стараясь не потерять равновесие, Честер осторожно встал и огляделся, а затем так же осторожно сел.

— Ну хорошо, это не озеро Чамбри. Тогда что?

Касан печально покачал головой.

— Я не уверен. Вероятно, здесь какое-то колдовство, — он пристально всматривался вдаль. — Думаю, нам нужно плыть к северному берегу. Он самый близкий.

Тень сомнения пробежала по лицу Честера, но он кивнул.

— Ладно, ребята, двигаемся к северному берегу. Там можно будет перегруппироваться.

Два или три пассажира на каждом плоту взялись за весла и направили суда к берегу. Тони и Акация обеспечивали продвижение своего плота, а С. Дж. задавал темп: «Раз! Два!».

Началась гонка. Тони и Акация шли вторыми, следом за Эймсом и двумя его товарищами, магом по имени Алан Лей и неугомонной Мэри-Эм, которая, казалось, не гребла, а вгрызалась в воду своим веслом. Лей, чьи полные щеки не соответствовали худощавому телосложению, внимательно смотрел вперед. Когда его рука взметнулась вверх, все пять плотов затабанили и остановились.

Акация прикрыла глаза рукой и осторожно встала, стараясь сохранить равновесие.

— Там что-то есть…

Тони хотел спросить, но затем увидел сам.

Прямо впереди плота Эймса вода странно бурлила. С. Дж. вскочил на ноги, чуть не перевернув плот. Акация вскинула на него бровь, и он сел.

— Водяная змея, — пробормотал он, разглядывая приближающиеся волны.

Честер, находившийся сзади, тоже заметил это.

— Змея! — его голос звучал на удивление громко и ясно. — Большая! Лей, отрази первую атаку.

На переднем плоту поднялся Лей. Когда из бурлящей воды показалась голова змеи, маг уже был готов.

Змея была почти тридцать футов в длину, с толстым мускулистым туловищем, огромной — больше, чем у лошади, — головой и длинным черным языком, высовывающимся изо рта в гипнотическом ритме. Ее отливающее желтым и бордовым тело ярко выделялось на сине-зеленой глади озера. Когда она поднялась на восемь футов над поверхностью воды и посмотрела на людей, по рядам путешественников пробежал глухой ропот.

Лей в мольбе простер руки.

— Всемогущие боги! — крикнул он во весь голос. — Услышьте мою молитву!

Почти в ту же секунду его окружило зеленое сияние, и он удовлетворенно кивнул. Змея приближалась.

— Теперь посмотрим…

— Начинай же, бога ради! — перебила его Мэри-Эм.

Он бросил на женщину недовольный взгляд.

— Никакого уважения к артисту. Ладно, — он сфокусировал взгляд на змее, находившейся уже в нескольких метрах от них. — Змея, ты — порождение воды. Я посылаю тебе огонь!

Лей величественно взмахнул руками, но ничего не произошло.

— Огонь! — повторил он.

Свечение вокруг его правой руки из зеленого стало красным. Он сделал движение рукой, как будто бросал что-то в змею.

Огненный шар размером в кулак отделился от его руки и, ярко сияя даже в искусственном дневном свете и увеличиваясь в размерах, понесся к змее и ударил ее по носу. Эффект был потрясающим. Гадина с громким шипением отскочила, нырнула под воду и исчезла.

— Великолепно! — зааплодировал Тони. — Один — ноль в пользу героев.

Акация сжала его руку.

— Не торопись, Тони…

Она смотрела на Честера.

Мастер поднял руки.

— Слушайте меня, боги, — произнес он глубоким вибрирующим голосом и взглянул в мутную зеленоватую воду. Вокруг него появилось зеленое сияние. — Я призываю Ясновидение. Покажите мне моего врага.

По поверхности озера пробежали блики, и она стала похожа на лист рифленого стекла, под которым проступали очертания гигантской змеи.

— Воины! Будьте наготове! Она возвращается.

— Черт, — воскликнула Акация и склонилась над своим багажом. Она торопливо развернула продолговатый клеенчатый сверток и любовно коснулась двадцатичетырехдюймового лезвия меча, а затем застегнула на талии ремень с ножнами. Еще раз обнажив лезвие, она несколько раз взмахнула им и проверила индикатор готовности на рукоятке. Пригнувшись, Акация ждала.

Озеро вздыбилось, и змея бросилась на них с шипением, напоминавшим звук хлещущего по мокрым верхушкам деревьев дождя. Ее голова откинулась назад, а затем устремилась вперед с неимоверной быстротой. Акация нанесла яростный удар голове врага. Змея попыталась зайти сбоку, но женщина-воин проворно повернулась к пресмыкающемуся лицом. На этот раз змея увернулась от удара, отпрянув назад. Она зависла в воздухе вне досягаемости сверкающего меча: с ее верхней губы стекала струйка крови. Не отрывая взгляда от девушки, змея медленно погрузилась в воду.

— Отличная работа, Пентесилея, — сказал Тони Маквиртер. Лицо его было бледным.

С. Дж. тут же вступил в разговор.

— Самые лучшие голограммы в мире. И самые дорогие. Датчик меча регистрирует пересечение с голограммой и подает сигнал компьютеру. Змея — это управляемая компьютером проекция, поэтому… — он умолк, увидев острие меча Акации в дюйме от своего носа.

— Послушай, С. Дж., — сказала она. — Может, ты и получаешь удовольствие от подобного анализа, но я хочу играть и хочу, чтобы у Тони была возможность играть вместе со мной.

С. Дж. улыбнулся.

— Змея сзади!

Когда она повернулась, выставив меч, он рассмеялся.

Водяная змея напала на плот, в котором сидели Гвен и Олли. Они гребли изо всех сил. Их пассажир, священник по имени Гаррет, простер руки и громко крикнул.

— Услышьте меня, боги!

Его накладная рыжая борода развевалась на ветру. Знакомое зеленое свечение окутало его.

— Защитное кольцо. Отец мой! — выкрикнул он. Полоса мягкого белого света окружила плот.

Змея подплыла ближе, принялась в недоумении описывать круги. Пока она обдумывала новую атаку, Бован Блэк зашел на своем плоту сзади.

— Огонь! — крикнул он.

Из его ладони вырвалась огненная дуга и поразила чудовище в основание шеи. Змея зашипела от боли и, повернувшись, бросилась на Бована. Над водой разнесся громкий голос Олли.

— Убери защиту! — крикнул он, и кольцо белого света исчезло. Он стоял, героически выпятив грудь и втянув живот. Глаза его сверкали. В одной руке он сжимал меч, в другой — кинжал. Он издал свой боевой клич и нанес удар.

Змея отпрянула, и второй удар Олли пришелся в воздух. Олли сделал выпад, пытаясь достать противника. Плот ушел у него из-под ног, и Олли упал за борт.

Он вынырнул, отплевываясь, принялся грести левой рукой, чтобы удержаться на поверхности. Кинжал теперь только мешал ему. Он вложил его в ножны и опять нанес удар мечом. Туловище змеи теперь поднялось из воды и кольцами обвило его. Олли зарычал и с удвоенной энергией заработал мечом. Тело чудовища покрылось ранами, а Бован Блэк продолжал метать языки пламени из обеих ладоней.

Огонь охватил верхнюю часть змеи, и она, оставив Олли, попыталась нырнуть. Когда змея погрузилась в воду, Олли проткнул ее несколько раз мечом, угодив в незащищенное место между глаз. Смертельно раненная змея закатила глаза и издохла. Ее тело исчезло в глубине, оставив за собой кровавый след.

Тони с удивлением обнаружил, что вскочил на ноги и вопит, как идиот, радуясь победе. Олли размашисто плыл к плоту. Гвен помогла ему влезть на борт и звонко расцеловала. Акация толкнула Тони локтем:

— Как полагаешь, ночью они отпразднуют?

Он все еще стоял, открыв рот, и наблюдал за медленно исчезающими следами крови на воде.

— Вот это да, Кас! Не могу поверить…

— Тебе лучше поверить в реальность происходящего, а то, если это случится с тобой, ты мгновенно выйдешь из игры, не успев даже закрыть рот, — она провела рукой по его подбородку, — вперед, любовь моя. Нужно быстрее попасть на берег, пока Лопес не напустил на нас кого-нибудь еще.

— О, не может же он… — Тони умолк, задумавшись, а затем добавил: — Ладно. Убираемся отсюда.

Глава 7. «ДОРОГА ГРУЗОВ»

Когда плоты достигли берега, ДС-3 уже погрузился в воду. Тони закинул рюкзак за спину и отрегулировал длину нейлоновых лямок.

— Мир праху твоему, капитан Стаймек, — сказал он. — Это очко в пользу Лопеса?

Акация отрицательно покачала головой.

— Пилот — нейтральное лицо. Он не член нашей команды. Ты не поможешь мне скатать спальный мешок? Потом пойдем побеседуем с Честером.

Мастер помогал Джине уложить вещи. Кроме спального мешка и рюкзака у девушки был устрашающего вида кинжал и волшебный жезл — ее главное оружие. Багаж самого Честера состоял только из рюкзака, спального мешка и маленькой черной коробочки, пристегнутой к ремню.

Он повернулся к Мейбангу.

— У вас здесь много таких змей?

— Кто знает, что здесь могло произойти за время моего отсутствия, — развел руками Мейбанг.

Проводник смахнул капельку пота с кончика своего широкого носа и устремил взгляд вдаль.

— Думаю… нам следует двигаться на север… да, к тем горам.

— Вы уверены? — в голосе Честера сквозило беспокойство.

— Почти абсолютно. Я понимаю, что ваши люди с помощью магии сами могут получить эту информацию. Может, вы попробуете?

— Это приведет к неоправданной затрате энергии. Мы только начали, а сражение со змеей уже и так отобрало много сил у двоих моих игроков…

Честер посмотрел на удаленные вершины гор и растущий у их подножья густой лес. Проводник мог сослаться на незнание, но он не имел права лгать.

Хендерсон повысил голос, чтобы его услышали остальные члены группы:

— Мы движемся на север. Эймс, вы и Лей пойдете вперед вместе со мной. Акация и Мэри-Эм в арьергарде. Сильно не растягивайтесь, ребята.

Пятнадцать игроков и Мейбанг выстроились в цепочку. Впереди шел Эймс, прокладывая дорогу через кустарник. Его рука без устали поднималась и опускалась, работая мечом, как мачете, и зеленые щепки разлетались в разные стороны.

— Нам нужно двигаться в сторону гор, — убеждал их Мейбанг. — Где-то недалеко должна быть тропа, тогда идти станет гораздо легче.

Честер пробормотал в ответ что-то неразборчивое, продолжая внимательно осматривать местность.

Тони вместе с Акацией переместился в хвост колонны. Первые несколько минут девушка пробовала рубить кусты, но толку от этого было мало. Устав, она спрятала меч в ножны. Они нашли тропинку, и идти стало легче. Мейбанг продолжал вести их к горной гряде, которая, как казалось Акации, тоже перемещалась, заставляя их двигаться по спирали.

Она не знала названий большинства встречавшихся на их пути животных и растений. Различные виды птиц с ярким оперением, попугаи с пурпурными и оранжевыми крыльями, райские птицы, чья окраска представляла собой фантастическую комбинацию золотистого, красного и белого цветов. Акация узнала кокосовые пальмы и гевеи, но под ними было непроходимое сплетение зеленых, пурпурных и желтых ветвей, лиан и деревьев с плоскими блестящими листьями, которые то прятались в высокой траве, то неожиданно выдавали себя яркими цветками. Маленькие змеи спали на ветвях или уползали из-под ног. Кто-то невидимый прыгал по верхушкам деревьев.

Один из попугаев с великолепным пурпурным оперением сопровождал ее почти километр, оставаясь на почтительном расстоянии. Она наблюдала, как он присаживался на ветку, чтобы сунуть клюв себе под крыло в поисках жирного клеща, как смотрел на нее, смешно склонив голову набок, и ей хотелось, чтобы он был настоящим. Он выглядел живым, и его пронзительный голос звучал совершенно естественно.

Воздух был горячим и плотным, пропитанным запахом влажной зелени. Они попытались держаться за руки, но прикосновение к другому телу делало жару еще более невыносимой. Капли пота падали с лица Тони, а его хлопковая рубашка потемнела под мышками и на груди.

Он махнул рукой.

— Это?..

Небольшой просвет между кустами был отмечен значком полумесяца.

— Точно. Мне остановить остальных?

— Я на секунду.

Тони сошел с тропинки и нырнул в просвет. Акация продолжала идти вперед. Скоро он опять вышел на тропинку и прибавил шагу, пока не догнал девушку.

— У меня такое чувство, что мы идем уже много часов, — сказал он, тяжело дыша. Походка его потеряла упругость, на лице появилась усталость. — Могли бы придумать что-нибудь получше.

Акация сочувственно покачала головой.

— Бедняжка. А ты представь, что твои страдания ненастоящие, как и все, что тебя окружает, — она потрепала его по щеке. — Ну как, тебе уже лучше?

— Да, мамочка, — рассеянно произнес он и ускорил шаг, чтобы догнать Гвен и Олли. Несмотря на жару, пухлая блондинка ни на секунду не отпускала руку своего героя. Тони похлопал Олли по плечу.

— Ты здорово разделался с той водяной змеей, Олли.

— Называй меня Оливером, Тони, ладно? — ответил Олли, и его ладонь легла на рукоять меча.

Тони хотел засмеяться, но внезапно почувствовал угрозу в глазах Олли, в его позе и в том, как его рука сжала меч. Гвен тоже изменилась. Она все еще держалась за Олли. Но она не поддерживала его, а сама, казалось, черпала в нем силы. Тони стало не по себе.

Смех Гвен прозвучал враждебно.

— Оливер — это знатное имя, Тони. Оливер был одним из лучших воинов в битве при Шарлемани.

— Хорошо, Оливер. Мне понравилось, как ты справился со змеей. Классически.

Напряжение ослабло.

— Меня чуть не убили, — возразил Олли. — Когда я свалился за борт, то думал, что уже мертв, и ждал электрического разряда от медальона. Если бы Лопес действительно этого хотел, он бы так и сделал. Эта гадина вполне могла бы убить меня.

«Если он верит в Мастера игр, то как же он может считать себя Оливером Франком? — с изумлением подумал Тони. — Он шизофреник. Возможно, скоро я тоже стану таким».

— Оливер, чем обычно занимаются воры? Обязанности воинов, священников и магов я уже видел.

— Как правило, что-нибудь крадут, — Гвен подпрыгнула, чтобы попасть в ногу с Оливером. — Они обладают способностью быть практически невидимыми для врагов. Воры не очень хорошо владеют оружием, разве что неплохо бросают ножи. Вероятно, сегодня тебе еще представится возможность показать себя. Больше я ничего не знаю. Может, Честер даст тебе еще какое-нибудь задание. Не волнуйся, мы не позволим, чтобы тебя убили, прежде чем ты как следует усвоишь правила. Я сама еще толком не вступила в игру.

— Ну… думаю, у тебя просто не было возможности послать кому-нибудь свое благословение.

— Неправда, я благословила дорогого Оливера перед смертельной схваткой с этим бешеным водяным червем.

— Господи, спаси… et cetera, — произнес Оливер. Образ средневекового воина исчез, и, опять превратившись в Олли, он привстал на цыпочки и лучезарно улыбнулся. — Я получил огромное удовольствие. Надеюсь, Тони, тебе тоже будет весело.

Маквиртер улыбнулся, кивнул и вернулся к Акации.

— Они счастливы, как две блохи в бутылке с кровью.

— А что ты ожидал, Тони? Что может доставить тебе удовольствие?

— Наверное, то, чего не смогу получить в другом месте.

Она удивленно заморгала.

— Ну конечно, ты, — продолжал он. — А еще захватывающие приключения, экзотические виды, горы драгоценностей… и все такое.

— И все такое. Но ведь ты дорожишь нашей дружбой, правда?

— Конечно, Кас, — он обнял ее одной рукой, и они двинулись вперед по тропе. Кусты смыкались у них за спиной, как края затягивающейся раны. — Я городской парень, Кас. Чего ожидал? Через шесть дней я вернусь на работу и по восемь часов в день буду снимать светокопии с чертежей. Черт побери, я… наверное, мои ожидания неоправданны. Вряд ли этот чудесный парк за неделю компенсирует пятьдесят недель скучной работы, но я все же надеюсь.

Он нежно повернул к себе ее лицо и серьезно добавил:

— Ты мне поможешь, Кас?

Она выглядела наполовину смущенной, наполовину польщенной.

— Знаешь, hombre, иногда ты становишься таким благопристойным, что я чувствую, что должна была оставить свои сапоги дома.

— А что если в следующий раз я пощекочу твои пятки, как раз в тот момент, когда ты будешь сражаться с гигантским змеем?

Вдруг раздался крик, и несколько игроков, побросав рюкзаки, побежали к поляне, находившейся в ста метрах впереди. Акация наполовину вытащила меч из ножен, а затем посмотрела вперед и успокоилась. Первая половина их путешествия закончилась.

Через несколько секунд они вышли из джунглей на возделанное поле, где рядами росли доходящие им до пояса растения. Мужчины и женщины занимались прополкой и поливкой.

— Пожалуйста! — раздался голос Мейбанга. — Оставайтесь на тропе. Молодые клубни очень нежны.

Акация попыталась определить, где кончается настоящее поле и начинается созданная Парком иллюзия.

Часть земли была покрыта водой, и мужчины, стоя по колено в грязи, сажали растения и устанавливали межевые столбы, чтобы обозначить границы индивидуальных наделов.

Акация узнала сладкий картофель, ямс и сахарный тростник. Вдали росли бананы и хлебные деревья, а воздух был насыщен запахом влажной плодородной земли и зеленых растений. Как и Тони, она была городским ребенком, но у ее двоюродного деда было ранчо в Мексике, и Акация вместе с двумя братьями проводила там чудесные летние месяцы, помогая ухаживать за коровами и свиньями. Она кое-что знала о сельской жизни и о работе на свежем воздухе, помнила запах пота, исходящий от нагретого полуденным солнцем тела.

Обитатели деревни были низкорослыми, с кожей более темной, чем у Касана, и следами тяжелой примитивной жизни. Взрослые, казалось, сделаны из кожи и жил, их лица были татуированными, но не изможденными от бесконечной работы на полях, а тела покрыты полученными на охоте шрамами. Их одежда, юбки и сделанные из шкур набедренные повязки заставили ее особенно остро почувствовать жару, и она подумала, что хорошо бы нарядиться подобным образом на оставшуюся часть путешествия. Тони был бы в восторге.

Работающие в поле люди, наконец, обратили внимание на игроков. Они прекратили работу и стали разглядывать путешественников. Из-за тростниковых хижин, располагавшихся на другом оконце поля, появились воины с бамбуковыми дротиками. Игроки собрались вокруг Честера, который с любопытством посмотрел на Мейбанга.

— Ты уверен, что ваш вождь знает о нашем прибытии и что он хочет нашего присутствия?

— Абсолютно, — торжественно ответил Мейбанг. На лице Честера мелькнула тень подозрения.

— Дарби каннибалы, не так ли?

Мейбанг принял оскорбленный вид.

— Конечно, но только в особых случаях. Вы не враги, вы пришли нам помочь. Это было бы в высшей степени невежливо, — он умолк, раздумывая. — Но чтобы быть в полной безопасности, вы должны быть осторожны, если кто-нибудь пригласит вас на обед.

Он придвинулся ближе и зашептал:

— Несколько клубней ямса и ломтиков банана вполне подойдут для вашей красивой подруги.

— Только поостерегитесь говорить ей это, — рассеянно ответил Честер и повернулся к приближающейся четверке приземистых воинов. Двое были вооружены большими ружьями. Никто из них не оставлял следов на влажной земле. Шедший впереди воин отсалютовал копьем. На шее у обоих висели разноцветные ожерелья, сплетенные из лиан и полосок кожи, а голову украшали плюмажи из коротких ярких перьев. Сохраняя бесстрастное лицо, Честер поднял руку и ждал. Работавшие в поле люди теперь сгрудились вокруг них. Маленькие черные ребятишки со вздутыми животами сновали рядом, прячась за юбки полуобнаженных матерей.

Речь переднего воина была быстра и мелодична. Касан внимательно выслушал его, а затем повернулся к Честеру.

— Его зовут Кагоиано, и он будет сопровождать вас на Совет Мужчин к нашему вождю Пиджибиджи, который приветствует вас и рассчитывает на скорую встречу.

— Пиджибиджи? — удивленно переспросил Честер.

— В его имени заключена огромная сила. Оно означает «человек-пушка», и когда он был в расцвете сил, то был действительно великим человеком. Пойдем?

Честер заметно расслабился.

— Ладно, пойдем побеседуем с Человеком-Пушкой.

Хижина Совета была немного длиннее и шире, чем остальные деревянные строения, покрытые соломой. Около двери лежало несколько свернутых циновок. Честер предположил, что Человек-Пушка предпочитает держать своих воинов под рукой. Стены были затянуты шкурами животных, а со стропил свисали обезглавленные и лишенные меха тушки сумчатых животных.

Акацию, Мэри-Эм и других женщин остановили у входа. Кагоиано произнес несколько слов, и Касан перевел:

— Прошу прощения, но женщинам сюда нельзя. Их проводят в Совет Женщин, чтобы читать предзнаменования.

— Что значит «читать предзнаменования»? — поинтересовалась Мэри-Эм. — Только притронься ко мне, парень, и тебе уже не придется есть твердую пищу.

— Только мужчины допускаются в этот дом, — терпеливо объяснял Касан, — точно так же, только женщины могут войти в хижину Совета Женщин. Они не занимаются политикой, а снабжают нас важной информацией о планах и передвижениях противника. Честер положил руку на плечо Мэри-Эм.

— Разделимся. Не думаю, что нам грозит опасность. Потом обменяемся информацией.

Женщины нехотя удалились. Девять мужчин, сопровождаемые Касаном и Кагоиано, вошли внутрь.

Тони потянул носом воздух. Пахло дымом, вяленым мясом и жевательным табаком.

Воздух в задней части хижины был прохладнее — лучшая вентиляция, более густая тень. Деревянный пол устилали соломенные циновки; некоторые их них были украшены цветным орнаментом. Тони тщетно искал взглядом спрятанный голографический проектор. Кагоиано был голограммой — Тони ухитрился коснуться его. Непонятно только, как поддерживалась непрерывность действия. Когда Кагоиано вошел в хижину, Лопес должен был переключить проектор, но этот переход был совершенно незаметен. Существовала еще одна возможность: голограмма могла заменить реального человека, в том числе и игрока. Тони почувствовал уважение к Хендерсону. «В дьявольскую игру ты здесь попал, дружок».

В задней части хижины располагалась завешенная циновкой ниша. Касан отодвинул циновку, и игроки прошли в следующую комнату.

Через несколько секунд глаза Тони привыкли к темноте. Первое, что он увидел, — десять светящихся точек. Насколько он мог различить, это были глаза — блестящие, немигающие, которые, казалось, смотрели сквозь них куда-то вдаль.

— Входите, — произнес слабый дрожащий голос.

Теперь Тони видел лучше. Пятеро стариков сидели полукругом вокруг блюда с чем-то похожим на сухофрукты. Честер опустился на пол прямо перед ними, скрестив ноги. Тони увидел, что глаза стариков не следят за Хендерсоном, и решил, что нашел верный способ отличить голограмму от актера.

— Я Честер Хендерсон, а это мои спутники, — сказал Мастер. — Мы пришли, чтобы помочь вашему народу.

Касан произнес что-то нечленораздельное, и один из сидящих мужчин ответил ему на своем языке. Говорящий был очень стар, кожа висела на нем, как пальто на вешалке, а лицо и шея были изборождены глубокими морщинами, так что он напоминал высушенный на солнце инжир. У него были негроидные черты лица и темная кожа, темнее, чем у Касана или любого афро-американца 21 века. Тони вспомнил его имя — Пиджибиджи.

— Человек-Пушка приглашает вас на Совет. Он говорит, что знает, что вы могущественный колдун, и надеется с вашей помощью отвести угрозу от своего народа.

Честер заинтересовался. Он переводил взгляд с Касана на старика Пиджибиджи. Вождь взял с тарелки горсть фруктов, задумчиво пожевал, а затем вновь заговорил. Когда он умолк, Мейбанг перевел.

— Человек-Пушка говорит, что многие годы народ наших островов терпел пришельцев из Европы и сотрудничал с ними в надежде, что те поделятся секретом своего богатства. Когда стало ясно, что вы не допустите нашего контакта с духами, которые делают возможным такое богатство, мы поняли, что вам есть что терять, если мы узнаем секрет. Мы выяснили, что какова бы ни была природа ваших автомобилей, самолетов, бензиновых двигателей, вы получили все это нечестным путем. Народы островов решили узнать ваш главный секрет, секрет rot bilong kako, «Дороги грузов» от богов к людям.

Касан умолк, и Пиджибиджи говорил на своем языке еще минуту или две. Касан опустился на корточки, слушая речь вождя. Кагоиано и остальные игроки последовали его примеру.

— Мы присоединились к вашей церкви, узнали Бога и Иисуса, ваши имена для Манула и Калибоба. Мы молились Иисусу-Калибобу, но не получили ничего. Мы трудились рабами на ваших плантациях, выучили пиджин-инглиш. Мы строили дороги и изменяли древние обычаи, а многие даже перестали содержать столько жен, сколько могут прокормить. И все это для того, чтобы в конце концов овладеть секретом «Дороги грузов». Все было бесполезно, а многие из наших старых богов отвернулись от нас, думая, что мы предали их. Мы оказались людьми без культуры, брошенные своими богами и так и не узнавшими ваш секрет.

Касан на некоторое время умолк, и его лицо сморщилось. Он ловил каждое слово Пиджибиджи.

— Наконец мы выяснили, откуда такая несправедливость. Бог Мануп всегда хотел, чтобы мы получили свою долю богатств, но европейцы с помощью молитв и жертвоприношений сумели привлечь на свою сторону некоторых младших богов, распределявших и отправляющих грузы. Они меняли адреса на посылках, вписывая туда имена белых людей. Теперь мы знали, что происходит, но как остановить это?

— Великая битва, которую вы называете Второй мировой войной, дала нам такую возможность. Многие из наших юношей участвовали в войне против желтых европейцев, японцев. В это время нам удалось похитить нескольких ваших людей, офицеров, приписав их исчезновение войне.

Пиджибиджи ухмылялся, пока говорил Касан.

— Мы… принимали их в течение нескольких дней.

Некоторых — несколько недель. Наконец перед тем, как отправиться к душам предков, они выдали секрет. Мы теперь знали, что молитвы нужно произносить на правильном языке, а не на пиджин-инглиш. Необходимо также приносить в жертву богам свиней, фрукты и другие вещи, о которых даже вы можете не знать. Парамаунт — это священное заклинание. У вас есть священная жидкость, которая связывает вас, европейцев, между собой, которая наполняет ваши тела и души, которую дают младенцам, когда они требуют соску, и старикам перед тем, как они закроют глаза в последний раз.

Голос Касана дрожал в религиозном экстазе.

Честер задумался на несколько секунд, а затем покачал головой.

— Вино? Молоко?

— Эти два напитка тоже имеют силу. Но я говорил о редком и драгоценном веществе, которое вы называете Ко-Ка-Ко-Ла.

Глава 8. ЗВАНЫЙ ОБЕД

Мастер удивленно вытаращил глаза, а затем покорно развел руками:

— Вы раскусили нас.

— Мы использовали приобретенные знания, чтобы открыть «Дорогу грузов», и в 1946 году стали возвращать украденные у нас богатства.

Пиджибиджи опять заговорил, и его лицо стало печальным.

— В течение некоторого времени, — переводил Касан, — мы получали все, что хотели. Не смотрите на нашу деревню, тогда она выглядела совсем по-другому. Приходили белые воины, чтобы отобрать свое добро, но боги опять стали на нашу сторону, и мы убили всех солдат. Мы изгнали европейцев с Новой Гвинеи и жили в мире с соседями. Мы, дарби, первыми узнали секрет «Дороги грузов». Мы подчинили себе другие народы острова, но не убивали людей и не обращали их в рабство. Мы даже делали им подарки, чтобы облегчить их жизнь.

— Наконец наши колдуны начали переадресовывать себе грузы, предназначенные для европейцев, и ваши люди не могли помешать этому. Мы были слишком сильны. Наше могущество и наша mana все увеличивалось и увеличивалось, пока не наступил черный день.

— Что случилось?

— Мы украли у вас самый большой и ценный груз. Этот подвиг стал возможен, потому что мы черпали силы от tindalos — духов и богов, служивших нам. Враждебное племя украло у нас ящик с чудодейственной Ко-Ка-Ко-Лой. В последний момент они использовали свое собственное знание о bilong kako, «Дороге грузов», чтобы переправить этот ценный дар себе. Мы утратили честь и mana. Сейчас наши враги подчинили себе почти все племена на этой земле. Свободными остались только мы и агайамбо. Скоро, очень скоро враги станут достаточно сильны, чтобы уничтожить нас. Потом они распространят свою власть на другие народы Океании, а затем и на весь мир, а когда они завладеют миром, то уничтожат все остальные религии. Ваши боги умрут из-за отсутствия верующих.

Честер переменил позу и потер свои худые колени, чтобы восстановить кровообращение.

— Если весь мир пытается остановить их… как им удается оказывать сопротивление?

Касан перевел вопрос Пиджибиджи. Тот ответил, и проводник опять повернулся к Честеру.

— Ваши люди не знают, что враги отгородили себя от физического контакта с внешним миром. Они превратили наш мир в замкнутый. Никто не может проникнуть сюда, пока изнутри не открыта дорога. Мы открыли эту дорогу для вас.

Честер закрыл глаза и задумался.

— Это объясняет изменившуюся форму озера Чамбри, — сказал он, не открывая глаз.

— Это объясняет и то, почему вода оказалась соленой, а не пресной, — вставил Олли.

— Вот как?

— Да. Я тогда не придал этому значения, но озеро была соленым. Значит, это было не озеро Чамбри, а Тихий океан…

— Хорошо, Олли. Очень хорошо. Это означает, что мы не можем верить компасу. Если бы мы не использовали в качестве ориентира горы, то никогда бы не добрались сюда, — он медленно открыл глаза. — Что же украли у вас враги?

Касан заговорил с Пиджибиджи, который казался взволнованным и расстроенным.

— Разве вы не знаете? Он был огромен, и многие великие люди собрались, чтобы посмотреть на него. Наши колдуны почувствовали, когда он начал двигаться, захватили и переправили к нам. Но он не попал сюда. Мы не знаем его размера, веса, формы или цвета. Но он дал бы нам огромную силу, а теперь он в руках зла.

Честер прикусил нижнюю губу.

— Вторая мировая война. Гм. Может… это прототип термоядерной бомбы? Но война уже закончилась…

Мейбанг пожал плечами.

— … Ладно. Что вы хотите, чтобы мы сделали для вас?

Вождь посовещался с остальными членами Совета. Касан внимательно слушал, а затем сказал:

— Завтра полнолуние. В месте, посвященном вашему Богу — в англиканской миссии — должно быть совершено жертвоприношение женщины, которую выкрали из-за моря. Если вам удастся остановить церемонию, вы ослабите врагов и получите ценную информацию от женщины, жившей у них в течение месяца. Она может сказать, как добраться до их укрытия и вернуть тот могущественный груз, который они украли у нашего племени, а мы, в свою очередь, украли у вас. Вы должны сделать это ради спасения душ всех живущих на земле людей. Мы дадим вам проводников и предоставим другую помощь. Путешествие будет опасным. Многие из вас умрут. Но награда стоит этого.

Честер взглянул на Мейбанга с легкой улыбкой.

— Мы пришли сюда, и мы готовы. Осталось выяснить только одну вещь. С кем нам предстоит сражаться?

Мейбанг подпрыгнул, как от удара бичом. Он скороговоркой сказал что-то Человеку-Пушке, чье лицо исказилось от страха.

— Нет! Нельзя говорить! — выкрикнул Пиджибиджи. Это были его первые слова на английском после приглашения «Входите».

Честер нахмурился.

— Зачем такая секретность? Почему вы не можете сказать, с кем мы будем сражаться?

— Очень плохо. Очень, очень плохо, — сказал Мейбанг. — Это племя — наши враги. Использовать их имя — значит совершить кражу. Пользоваться без разрешения тем, что принадлежит другому, — очень плохая mana. Вы, европейцы, этого не понимаете. Возможно, поэтому вы в конце концов и потеряли свое могущество.

— Что-то вроде защиты авторских прав? А как насчет агайамбо? Вы ведь называете их по имени?

— Это союзники. Они будут помогать вам во время путешествия.

— Хорошо, мы поняли, — кивнул Честер. — Нам понадобится дополнительная информация, запас еды и еще пара проводников. Надеюсь, ты останешься с нами, Касан? Хорошо. Что еще?

— Только одно, о великий колдун. Сегодня вечером в знак благодарности мы хотим устроить пир в честь ваших людей.

— Сколько человек попадут на стол?

Касан перевел вопрос вождю, который продолжал хранить молчания.

— Думаю, смысл фразы исказился при переводе, — пожал плечами проводник.

— Ладно, — Честер поднялся на ноги. — Нужно встретиться с женщинами и до обеда обменяться информацией.

Он отвесил легкий поклон Человеку-Пушке и вышел, осторожно отодвинув рукой перегораживающую хижину циновку.

Гвен и Акация стояли в стороне от других женщин и смотрели на хижину Совета Мужчин. Вокруг них развернулись приготовления к обеду. Пир должен быть настоящим. Воздух наполнился густыми запахами жареной свинины и ямса.

На деревенской площади была вырыта яма и наполнена углями. Поверх слоями укладывались листья, свинина и различные овощи. Мужчины дротиками проделывали отверстия в слоях, чтобы обеспечить циркуляцию горячего воздуха.

— Слишком хорошо пахнет, Кас, — нос блондинки сморщился от удовольствия. — Больше нет сил терпеть. Так и хочется нырнуть туда с головой.

— Боюсь, они не станут вытаскивать тебя, а просто перемешают с остальным — я имею в виду, со свининой.

Пальцы Гвен барабанили по бедру.

— Нельзя ли обойтись без колкостей?

— О, прошу прощения! Олли! Тони! Идите сюда.

Мужчины подошли к ожидавшим их женщинам.

— Пойдем, — сказала Акация после крепкого объятия, — поищем, где можно присесть.

— Разве Честер не собирается провести инструктаж? — спросил Оливер.

— Ты можешь хоть на минутку забыть про Честера? — топнула ногой Гвен. — Нам самим есть о чем поговорить.

— Ладно, — согласился он. — Частный обмен мнениями не считается жульничеством.

Они прошли мимо крытых соломой хижин и направились к небольшой группе деревьев, откуда открывался вид на главную площадь. Они наблюдали за подготовкой к трапезе. Тони вдруг рассмеялся. Акация, голова которой лежала у него на плече, ткнула его своим маленьким кулачком в бок.

— Что там смешного, ковбой?

— О, просто подумал, какая часть этой еды ненастоящая, — он лениво потянулся, обнял девушку одной рукой и прижал к себе. — Знаешь, я уже почти перестал задумываться над тем, кто из туземцев настоящий, а кто нет.

— Рада это слышать, — промурлыкала Акация, раздвигая траву носком ботинка. — Все, кого ты наблюдаешь издали, кто выполняет повторяющиеся движения, и те, кого убивают, являются голограммами. Лопес постарается использовать как можно больше голограмм.

— Зачем? Ведь они очень дорогие.

— Не дороже актеров. Вспомни, сколько человек собираются потом участвовать в этой игре. Голограммы являются частью программного обеспечения, а актеров каждый раз придется нанимать новых.

Оливер лежал на животе, наблюдая за туземными поварами.

— Чем вы были заняты, леди, пока мы беседовали с дикарями? — спросил он.

Акация погрозила ему пальцем.

— Сначала вы.

Оливер и Тони рассказали все, что смогли вспомнить. Гвен и Акация внимательно слушали, а затем пришли к заключению, что узнали примерно то же самое.

— Обставлено это было немного по-другому, — размышляла Гвен. — Там сидели три старухи. Одна все время была погружена в транс. Переводила женщина помоложе. Вероятно, она когда-то училась в миссионерской школе.

— Они здорово подготовили актеров, — Тони сорвал травинку и, дурачась, воткнул ее в волосы Акации. — Кажется, они в состоянии ответить на любой наш вопрос.

Акация рассмеялась.

— Не будь таким доверчивым. Я более чем уверена, что Касан прячет миниатюрный приемник в своей буйной шевелюре. Когда он останавливается, чтобы произнести молитву, или говорит что-то нечленораздельное одному из «туземцев», или просто чешет за ухом, он разговаривает с Лопесом.

— Разве это разрешено? Я хочу сказать, не попадем ли мы в невыгодное положение?

— Вовсе нет. Международная Ассоциация Игр пристально наблюдает за Лопесом. Я думаю, Лопес считает себя достаточно умным, чтобы расправиться с нами, и особенно с Честером, не жульничая.

Оливер втянул носом воздух. Аромат тушеной свинины с овощами дошел уже и до них.

— М… Вам когда-нибудь приходилось радоваться, что ваша фамилия не Гольдберг? Кажется, приближается время обеда, — он привстал, но вдруг замешкался. — Кстати, который час?

Акация достала из сумочки часы, выполненные в форме старинного серебряного доллара.

— На моих шесть пятнадцать.

— Черт бы меня побрал! До конца игрового дня осталось всего один час и сорок пять минут. И нас пригласили на званый обед. Ничего особенного не случилось за последние пять часов. Мы расслабились. Понимаете, о чем я?

Гвен помрачнела.

— О, Олли. Иногда мне совсем не нравятся твои мысли. Надеюсь, ты ошибаешься.

— Я тоже надеюсь, — рука Акации скользнула к рукоятке меча. — Но не стала бы заключать пари. Будьте начеку.

Тарелками служили красивые серебристые диски с выгравированной сбоку надписью «Шевроле». Олли рассмеялся и толкнул локтем Гвен.

— Колпаки от колес.

Гвен кивнула и махнула округлой рукой в сторону ближайшей хижины:

— Посмотри туда. Что делают застекленные окна в деревне на острове Новая Гвинея?

Оливер озадаченно почесал затылок.

— Знаешь, я этого не заметил.

— Похоже на лобовое стекло трактора. Приглядись повнимательнее. Здесь много подобных вещей.

Он понял, что она имела в виду. Соломенные крыши нескольких хижин были покрыты брезентом, а многие ножи туземцев были изготовлены из жести от консервных банок. Большинство дротиков были бамбуковые, но некоторые представляли собой заостренные стальные трубки. На крышах хижин торчали совершенно неуместные здесь остатки телевизионных антенн, а если хорошенько присмотреться, то можно было заметить, что юбки нескольких женщин сшиты из парашютного шелка.

— Остатки золотого века, — заключил Олли.

Обед состоял из жареной свинины, ямса и овощей, название которых знал только С. Дж. И хотя мясо готовили, в основном, женщины, делили и подавали его мужчины. Ларри Гаррет, священник, почти такой же черный, как аборигены, передал колпак от автомобильного колеса, полный дымящегося маиса. Золотистые, источающие восхитительный аромат зернышки блестели от жира.

— Если Лопес будет нас и дальше так кормить, — сказал Гаррет Олли, — то мне все равно, какие еще ловушки нас ждут впереди.

— Да будет так, брат мой, — Оливер боролся с отрыжкой. — Передайте мне, пожалуйста, пиво.

Гаррет протянул ему большую тыквенную бутыль. Пиво было теплым и слабым, но Олли пил его с видимым удовольствием.

Игроки сидели на корточках или прямо на земле. Они ели, разговаривали, смеялись. Некоторые из туземцев тоже ели, но большинство просто стояли и смотрели. Оливер отказался от чаши тепловатого сырого молока.

— Нет, спасибо, я не думаю, что созрел для свиного молока.

Туземец сделал вид, что не понял, и отошел. Скорее всего, это было коровье молоко, но нельзя ручаться…

Несколько воинов что-то вынесли на деревянный помост. Это был огромный телевизор с разбитым экраном. Пиджибиджи медленно вышел из своей хижины и поднял вверх узловатые руки. Сначала туземцы, а затем игроки умолкли.

Он говорил почти минуту. Затем поднялся Касан и начал переводить:

— Пиджибиджи желает продемонстрировать собравшимся здесь магам и колдунам свои собственные возможности, чтобы они увидели и поняли, какова была здесь жизнь раньше.

Это заявление было встречено вежливыми аплодисментами. Касан подождал, пока игроки успокоились, и продолжил:

— Когда-то этот ящик приносил нам изображение и звуки со всего мира и даже из-за его пределов. Наши враги сделали его бесполезным, и только великий вождь достаточно силен, чтобы оживить его. Сейчас вы увидите его величие.

Пиджибиджи сел на корточки и запел, отбивая ступнями какой-то странный ритм. Иногда пение становилось громче, иногда — почти неслышным. Он медленно выпрямился и открыл рот так широко, что морщины собрались вокруг него, напоминая лучи солнца. На шее старика вздулись вены, и его завывания эхом отразились от хижин и деревьев.

Внутренности мертвого телевизионного приемника — обычной модели середины двадцатого века с плоским экраном, разбитыми лампами и толстым слоем пыли — осветились. Пульсирующее, как слабый огонек светлячка, свечение из красного стало сначала оранжевым, а потом ярко-желтым. Изнутри вырвались желтые языки пламени, и густое облако непрозрачного янтарного тумана окутало телевизор.

Голова старика моталась из стороны в сторону. Глаза его остекленели, тело дрожало, как от холода. Но он продолжал танцевать.

Теперь уже сама земля дрожала от его заклинаний, а в туманном облаке стали проступать черные крылатые тени, которые, казалось, колеблются в такт завываниям старика. Не менее дюжины маленьких теней неуклюже взмахивали крыльями, бились и шарахались из стороны в сторону, с каждой секундой становясь все более плотными.

Пиджибиджи вскрикнул и упал на землю, конвульсивно дергаясь, как в припадке эпилепсии. Изо рта у него шла пена, а скрюченные пальцы бессильно хватали воздух.

Краем глаза Оливер увидел, как напрягся Честер. Через мгновение первая гигантская птица-носорог вынырнула из туманного облака.

— К оружию, — крикнул Хендерсон, но его голос утонул в воплях обитателей деревни. Птицы были уже среди них. Троих игроков окутало зеленое сияние, и они готовились отразить атаку.

Мэри-Эм первая подверглась нападению. Она едва успела выхватить из-за спины алебарду и крепко сжать резную рукоятку своего оружия, как длинный острый клюв оказался в нескольких дюймах от нее. Женщина-воин бросилась на землю и откатилась в сторону, а когда птица неуклюже разворачивалась для новой атаки, ударила ее. Предсмертный крик рухнувшей на землю птицы был похож на безумный хохот.

— Одна готова, — усмехнулась Мэри-Эм и крепче сжала рукоять алебарды. — Идите сюда, птички.

Птица-носорог пикировала на Тони. Парализованный страхом, он застыл на месте. Птица промахнулась.

— Какого черта? — пробормотал он, ни к кому не обращаясь.

Акация повалила его на землю, не очень церемонясь при этом.

— Послушай, — проговорила она свистящим шепотом. — Ты вор, поэтому они почти не видят тебя. Но это твое качество сейчас нам не поможет — так что не вмешивайся, ладно?

Она вскочила на ноги и присоединилась к сражающимся.

Тони остался лежать на животе и, сморщившись, наблюдал за происходящим.

Эймс прислонился спиной к одной из хижин. За ним прятались трое черных косоглазых ребятишек. Одна из птиц атаковала его с воздуха, а другая спустилась на землю и, громко крича, заковыляла к нему, выставив вперед свой острый трехфутовый клюв. Эймс сначала ударил ту, которая пикировала на него сверху, но в это время другая схватила его за запястье. Зеленое свечение вокруг его головы стало розовым.

— Черт, — выругался Эймс и быстро перехватил меч в левую руку.

Как будто почувствовав его слабость, птицы с удвоенной энергией набросились на него, уворачиваясь от ударов и вновь атакуя.

Ковылявшая по земле птица нацелилась ему в шею, но в этот момент красный огненный шар ударил ее в бок. Пламя мгновенно охватило ее, и она запрыгала прочь, оставляя за собой шлейф дыма и запах паленых перьев. Эймс воспользовался секундным замешательством и пронзил мечом вторую птицу. Она испустила крик и издохла.

Вытирая ладонью пот со лба, Эймс оглядывался в поисках своего спасителя. К нему спешил Алан Лей.

— С тобой все в порядке?

Эймс кивнул.

— Она повредила мне запястье. После сражения кто-нибудь из священников залечит рану.

— Хорошо. Мне бы не хотелось, чтобы ты так рано вышел из игры, — с облегчением произнес Лей.

Он повернулся и бросился на немощь к Гвен и Оливеру, которые защищали неподвижного Пиджибиджи.

Бован Блэк занял позицию у дальнего конца вырытой на площади жаровни. Когда птица-носорог, громко крича и расправив, как кондор, свои коричневые крылья, бросилась на него, он вызвал столб огня из жаровни, поглотивший птицу.

Честер и Джина стояли спина к спине и швыряли огненные стрелы. Джина иногда промахивалась, но когда попадала, головы и крылья птиц отлетали в разные стороны. Броски Честера были гораздо точнее.

Большинство священников и С. Дж. спрятались под одной из хижин. Это была не их работа. Когда одна назойливая птица просунула свой клюв под хижину и попыталась достать их, С. Дж. при помощи дротика отогнал ее. Рассерженная птица издала резкий крик, и несколько чудовищных созданий пришли к ней на помощь. Они били и раскачивали хижину. Стены тряслись.

— Сейчас упадет! — крикнул С. Дж. — Быстро наружу!

Не успел последний игрок выскользнуть из-под хижины, как опоры, на которых держалось все сооружение, не выдержали. Сначала рухнула одна стена, а затем и все здание.

Игроки бросились врассыпную.

Через внутренний дворик бежал Мейбанг, спасаясь от атакующей его птицы-носорога. Его движения были слишком медленны. Он закричал от боли и ужаса, когда острые когти впились в его плечо.

— Пожалуйста! Помогите!

Птица взмахнула могучими крыльями, и тело Касана взмыло в воздух.

— Честер! Мы теряем проводника! — выдохнул Бован.

— Черт возьми! Джина! Бован! Помогите мне!

Дергающиеся ноги Мейбанга ударились о крышу хижины.

Трое игроков торопливо взялись за руки.

— Наши силы утраиваются, — торжественно произнес Честер. — Наш разум становится единым. Мы остановим и свяжем тебя, демон воздуха!

Птица-носорог как будто наткнулась на невидимую стену. Она, роняя коричневые перья, беспомощно била крыльями в тщетных попытках освободиться от хватки трех могущественных волшебников.

Честер удовлетворенно улыбнулся.

— Возврати то, что принадлежит нам, и мы сохраним тебе жизнь, дьявольское отродье.

Крича от бессилия, птица разжала когти, и Касан упал, пробив ногами соломенную крышу хижины. Солома полетела в разные стороны, как будто взорвался целый стог, а когда пыль осела, все увидели улыбающегося во весь рот проводника. Он помахал рукой, и Честер махнул ему в ответ, крикнув, чтобы тот лежал тихо.

Большинство оставшихся птиц были ранены и умирали. Акация прикончила одну около жаровни. Девушка ударила ее ногой. Нога прошла насквозь, но через какую-то долю секунды труп птицы перевернулся и с глухим стуком упал в жаровню, взметнув столб пепла и искр.

С остальными птицами расправились без особых проблем, и скоро на меланезийском фронте все стихло.

Туземцы стали выходить из своих укрытий, чтобы взглянуть на работу могущественных пришельцев.

Только несколько воинов дарби вступили в схватку, и некоторые из них были мертвы.

— Потери есть? — поднял руку Честер. — Сколько раненых? Ауру, пожалуйста.

Вокруг всех игроков появилось зеленое сияние. Только у Эймса запястье светилось красным, а у Гаррета — правая ступня.

— Что случилось?

Эймс объяснил, как получил свою рану. В Гаррета попал обломок рухнувшей хижины.

Честер вздохнул, но был, казалось, не очень расстроен.

— Ладно, у нас два легко раненых. Гвен, ты не участвовала в сражении, и твоя энергия не растрачена. Посмотрим на ауру Гвен — сможет ли она вылечить обе раны.

Свечение вокруг Гвен из зеленого стало золотистым и мерцающим, как звездный свет.

— Отлично. Займись ими, а к утру твоя энергия полностью восстановится.

— Хорошо, Чес, — она подняла одну руку. — Выслушайте меня, боги…

Золотистое сияние сконцентрировалось вокруг ее правой руки, и она провела ладонью по ранам. Красное свечение погасло.

— Вот так. Иногда боги могут здорово помочь.

— Спасибо, Гвен. До конца игрового дня осталось несколько минут. Хорошо поработали сегодня, ребята. Много очков. Уверен, что завтра найдется занятие для воров и инженеров. Не волнуйтесь, каждый получит свою долю, — Честер оглянулся, ища глазами Касана. — Иди сюда, Мейбанг.

Маленький проводник подошел с проказливой улыбкой на лице.

— Я не собираюсь спрашивать тебя про этих птиц, — успокоил его Честер. — Я хочу знать, в порядке ли Пиджибиджи или нет.

Касан старался сохранить серьезность.

— Очень плохо. Серьезные ранения. Его перенесли в хижину. Возможно, утром он будет в состоянии помочь вам, но, боюсь, вождь умирает. Совет Мужчин будет ждать, когда он либо поправится, либо умрет. В этом случае они выберут нового вождя, и тогда он будет решать, помогать вам или нет. Боюсь, что теперь вы можете рассчитывать только на себя.

— Не совсем, друг мой. Ты ведь с нами, — Честер задумался на секунду, а затем спросил: — А как насчет Совета Женщин? Они будут разговаривать с нами?

Касан замялся.

— Да, возможно. Но только утром, — Мейбанг заметил, что Олли обнимает Гвен и строго добавил: — Но до этого момента мужчинам и женщинам запрещается спать вместе.

— Господи! — возмутился Оливер. — Мы уже помолвлены!

— Даже если бы вы были женаты. Пожалуйста! Если вы не будете следовать обычаям нашего племени, Совет Женщин не поможет вам. Более того, они могут запретить мне сопровождать вас.

Честер махнул рукой, успокаивая Оливера.

— Не спорь. Все равно после восьми часов все обещания теряют силу.

Гвен притянула Олли к себе и что-то зашептала ему на ухо. Он заметно покраснел, затем поцеловал ее и направился к Честеру и другим мужчинам.

Акация взяла Тони за руку. Рука была прохладной и безвольной. Девушка с шутливым беспокойством заглянула ему в лицо:

— Я буду ждать тебя за тем бананом.

Его губы скривились в невеселой усмешке.

— Я думал о том, почему мне не нужно было вступать в бой. В конце концов, я всего лишь вор.

Она отступила назад, продолжая держать его за руки, и пристально посмотрела ему в глаза.

— Послушай, Тони, я просто пыталась помочь тебе. Я говорила только об игре, Фортунато!

Он в ответ сжал ее руки, но в этом пожатии не было нежности.

— Да, конечно. Ты была так занята уничтожением драконов, что у тебя просто не было времени обратить внимание на других. Я имею в виду, что тоже хотел бы принять участия в игре.

В его голосе звучала боль, и Акация не знала, что сказать.

— Ну, Тони. Мне очень жаль. Послушай…

Он высвободил руки и отстранился.

— Ладно, Кас, забудь. Со мной все в порядке. Просто тебе не стоит сначала уговаривать меня относиться ко всему серьезно, а затем вдруг заявлять, что это всего лишь игра. Мне сегодня ничего не нужно было делать, да? Я должен был лежать, уткнувшись лицом в грязь, и наблюдать, как остальные разыгрывают из себя героев. Не знаю, как это выглядело с твоей стороны, но я чувствовал себя дерьмом, понимаешь?

Он протянул руку и легонько потрепал ее по левой щеке, а затем повернулся и пошел прочь.

Акация смотрела, как он уходил. Ее рот был приоткрыт, а подбородок двигался, как будто она пыталась что-то сказать. Слова не приходили.

Гвен потянула ее за рукав.

— Пойдем, Кас, посмотрим, где нам предстоит ночевать.

Акация молча кивнула и последовала за ней. Одна из женщин показала им хижину. Гвен, Акация и Мэри-Эм положили свои спальные мешки на одну сторону сплетенного из стеблей тростника пола. Джина и Фелиция устроились с другой стороны. Акация молча наблюдала, как надувается ее матрас. Крепкая рука участливо похлопала ее но спине.

— У тебя проблемы с парнем? — добродушно загудела Мэри-Эм. — Не беспокойся о нем, милая. Просто это впечатления первого дня. Найди его, когда стемнеет, и немножко приласкай — и все образуется.

Маленькая женщина потрепала Акацию по подбородку и шутливо ткнула локтем, так что девушка чуть не упала.

— Хорошо, Мэри, — выдавила из себя улыбку Акация.

— Хорошо? Конечно, я права. Мэри-Эм все видит, все знает. От меня ничего не скроешь.

Мэри-Эм заковыляла прочь, напевая себе под нос куплет из «Эскимоски Нелл», в котором расхваливались преимущества шестимесячной полярной ночи.

Акация невольно улыбнулась и растянулась на постели, разглядывая потолок и ожидая окончания игрового дня.

Секунд через тридцать стоящие снаружи туземцы стали прозрачными и беззвучно растворились в ночи.

Глава 9. УБИЙСТВО

Альберт Райс отпер дверь исследовательского корпуса и отступил в сторону. На часах было 21-15, и жить Райсу оставалось двадцать две минуты.

Он вежливо улыбался, но ни миссис Метески, ни Лопесы этого не заметили. В голосе Ричарда слышалось недовольство.

— Вы, наверное, не отдаете себе отчет, к каким последствиям может привести задержка в три десятых секунды. Что это значит для игры, игроков и для меня.

— Уэллс и Чикон отличные специалисты, — спокойно ответила Метески. — Они устранят неполадки задолго до утра.

— Им лучше поторопиться. Этого не было в моей программе, Метески. Та птица не должна была промахнуться, и Пентесилея лишилась бы ноги в самом разгаре сражения! А Бован должен был вызвать пламя только со второй попытки…

Они вышли наружу. Миссис Метески поблагодарила Раиса и последовала за Лопесами, поправляя очки в металлической оправе. Ее худые руки немного дрожали — на улице было прохладно. Райс запер за ними дверь.

Когда дверь закрылась, улыбка мгновенно сошла с его лица.

Он думал.

«Как можно так волноваться из-за трех десятых долей секунды? Лопес всегда был нахальной маленькой козявкой, любящей давать указания. И так смешно выражается. Особенно, когда злится. Вот так: „Прошу прощения, вас не затруднит помочь мне?.. “. Или: „Могу я попросить ваш пропуск? Мне бы хотелось немного прогуляться, но я не хочу никого беспокоить“. Всегда с фальшивой вежливостью. Фальшивой, потому что единственным ответом на его вопросы может быть: „Да, сэр“.

Время начинать обход. Райс направил лифт на третий этаж и прижал большой палец к часам-табелю.

На третьем этаже располагались экспериментальные мастерские. Здесь волшебники Парка Грез из стали, алюминия, дерева, оргстекла, пенопласта, пластика и других материалов создавали макеты будущих аттракционов. Поначалу модели существовали в виде нарисованных при помощи компьютера голограмм, а затем постепенно превращались в конструкции из покрытой пластиком стали или из тонких и казавшихся такими непрочными углеводородных нитей. Райс любил работать в дневную смену, когда у него была возможность заглянуть в мастерские, услышать и почувствовать шум и вибрацию прессов, токарных и сверлильных станков, ощутить запах расплавленной пластмассы — наблюдать, как фантазии становятся реальностью.

Но сейчас мастерские опустели. Во всем здании никого не было, за исключением нескольких техников в Игровом Центре на втором этаже и припозднившихся сотрудников отдела психологии или инженеров на пятом.

Он проверял каждую дверь, осматривал все коридоры, ниши, укромные уголки. Он помнил, какая история произошла с племянницей одного из токарей. Она спряталась в здании после окончания рабочего дня и проникла в литейный цех. Служба безопасности обнаружила ее пять часов спустя. Ущерб составил более двадцати тысяч долларов. Развлекаясь, она соединила самоходную тележку с анатомической моделью человека. Результаты оказались настолько интересными, что привели к созданию аттракциона «Мистер Диджестон», построенного в зоне I при поддержке компании «Бристоль-Майерс». Девочку отправили в колледж, назначив специальную стипендию. Но охранник лишился работы.

Коридоры разветвлялись, и Райс ничего не пропускал, проверяя каждый дюйм. Убедившись, что все в порядке, он прикосновением пальца сбросил часы-табель и поехал на второй этаж.

Обыскивая каждый уголок, он находил время для тренировки. Он быстро двигался из стороны в сторону, нанося удары по воображаемому противнику. «Кэк-уок», как называл Гриффин эти движения. Странный человек этот Гриффин. Жесткий, но одновременно добрый. Всегда поощрял мягкость в своих сотрудниках и хотел, чтобы они объясняли туристам необходимость соблюдения осторожности.

Райс подошел к похожей на сейф двери Игрового Центра, где Лопесы воплощали свои фантазии в жизнь. Он прижал сначала ладони, а затем щеку к ее поверхности и почувствовал прикосновение гладкого прохладного металла, вибрацию от работающей внутри аппаратуры. Райс застыл на некоторое время, а затем прошептал:

— Играющий бог.

Его лицо, смягчившееся на мгновение, опять приняло хмурое выражение, и он отошел. Дальше шли служебные помещения, где Ларри Чикон и Дуайт Уэллс следили за вводом данных в компьютер Парка Грез. Через окно из пуленепробиваемого пластика Райс видел мерцание крошечных красных и белых индикаторов.

Следующей располагалась комната, в которой Метески и другие официальные лица наблюдали за игрой, следя, чтобы все шло по правилам этой дурацкой Ассоциации.

Он дошел до следующей двери и повернул назад. Звук его шагов гулко раздавался в пустом холле. Работать днем было интересно, но Райсу нравились и ночные смены. Вокруг никого нет, и остается куча времени на воспоминания и размышления.

Если постараться, то можно вспомнить, как он десятилетним ребенком приезжал в Парк Грез. Это было так давно. Прошедшие двадцать лет казались ему вечностью. С другой стороны, его не отпускало чувство, что он может протянуть руку и погладить по голове того белокурого мальчика с вечным насморком. А сейчас он вырос и сам работал на этой «фабрике мечты».

«Пойдем, маленький Альберт, — пригласил самого себя Райс, направляясь к лифту. — Пойдем со мной и посмотрим, как делаются мечты. Увидим компьютеры и видеокамеры, аппаратуру, матерчатые декорации и пластиковые опоры конструкций. Затем осушим слезы в твоих глазах, обильно смешанные с осколками детских сказок, и попытаемся из остатков выплавить взрослого человека, умеющего постоять за себя».

На его губах появилась легкая усмешка. Он может постоять за себя настолько, что согласился на эту тяжелую неквалифицированную работу. Для него уже приготовлено местечко наверху — для всякого, кто знает правила игры, Парк Грез — ложь, а маленький Альберт знал все обо лжи. Иногда она так тесно сплеталась с действительностью, что он больше не мог различить их.

Иллюзии… Неужели именно поэтому отец привез его в Парк Грез? Папа сказал, что мама больна и должна на время уехать. Но Альберт подслушал телефонный разговор из гостиничного номера, когда отец отчаянно вскрикивал: «Эмма». Лицо матери на экране оставалось холодным и чужим, а затем исчезло, когда незнакомый мужской голос позвал ее. Отец растерянно смотрел на гаснущий экран, и слезы текли по его красивому мужественному лицу. Когда слезы высохли, он взял маленького Альберта за руку и они отправились в путешествие по Парку Грез. Это был первый день их четырехдневных каникул.

За оставшиеся три дня Альберт получил столько удовольствия, сколько не получал никогда раньше, но за улыбками и смехом он не мог забыть взрослого человека, плачущего перед пустым экраном.

Иллюзии.

Когда они вернулись домой, мать была там, добрая и ласковая. С тех пор она стала часто уезжать. Но куда бы она ни направлялась — «в больницу», «к родственникам» или «на конференцию», — результат был одним и тем же. Он остро ощущал исходящие от отца волны болезненного одиночества.

Однажды, когда Альберт вернулся домой из школы, отец объявил ему, что они с матерью разводятся и он должен выбрать, с кем будет жить. Альберт остался с отцом и имел возможность наблюдать, как в течение шести месяцев пышущий энергией и здоровьем мужчина превратился в жалкого старика. Его чувство к матери, к ее маленьким подаркам и телефонным звонкам нельзя было назвать ненавистью, скорее, это была обида. Странно, но он даже немного радовался, что такое произошло с человеком, которого он любил больше всего на свете. Альберт знал, что получил самый важный урок в жизни: все в этом мире ложь и фантазии. «Спасибо, мама».

Он вышел из лифта на первом этаже и замер. Что-то не так… Но что? Звук? Да, последние отголоски эха. Райс насторожился.

Он посмотрел по сторонам, ничего не увидел и задумался. Действительно ли он что-то слышал? Это просто оседают стены старого здания. В вестибюле стояла полная тишина, и Райс немного расслабился. Он осторожно, почти на цыпочках, пересек вестибюль и повернул налево, к машинописному бюро. Проходя мимо зеркальной стены, он с удивлением увидел свою согнутую крадущуюся фигуру и искаженные гримасой губы, так не соответствующие шапке мягких светлых волос.

Ни звука. Ничего. Он заставил себя проверить все двери нижнего этажа. За административным отделом располагались туалеты. Он взглянул на часы. Девять двадцать семь, восемнадцать минут до следующего обхода. Можно немного отдохнуть. За туалетами находилась комната отдыха с сандвичами, кофе и несколькими столиками.

Райс вошел и прищурился от яркого света. Да, здесь был новый торговый автомат с безалкогольными напитками. Он вставил пластиковую кредитную карточку «Коулз Индастриз» в щель и нажал клавишу с надписью «Лимонад». В его руку упал пластиковый пакет с восемью унциями напитка. На ощупь он был прохладным и бесформенным, как только что извлеченная из холодильника сырая печенка. Райс предпочитал бутылки или жестяные банки.

Он открыл крышечку и сделал большой глоток. В это мгновение чья-то рука сдавила его шею.

Лимонад вылился у него изо рта и забулькал в горле. Рука сильнее сжала его горло. Райс поперхнулся, лимонад вытекал из его носа, размазываясь по лицу. Он скрючился, беспомощно размахивая руками.

Ему удалось повернуть голову, так что его горло попало на локтевой сгиб противника, и рука нападавшего больше не пережимала ему трахею. Райс боролся. Он ударил нападавшего локтем в живот, а затем еще раз, с другой стороны. В ответ послышался болезненный вздох. Но противник, вместо того, чтобы выпустить его, подпрыгнул, обхватил ногами талию Райса и сжал так, что у того затрещали ребра. Перед глазами у Райса все поплыло, и он опрокинулся на спину, стараясь, чтобы голова нападавшего попала между ним и полом.

Когда они ударились об пол, послышался стон, и давление ослабло. Райс вцепился в душившую его руку, судорожно вдыхая живительный воздух. Собрав силы, он нанес удар через плечо и ощутил под своим кулаком податливую плоть. Приободрившись, он принялся молотить противника кулаками и локтями, пока рука, сжимавшая его горло, не стала ослабевать, а затем попытался встать на колени. Если бы он смог это сделать, то у него появилась бы возможность опрокинуться на спину и ударить нападавшего о край стола. Ему уже почти удалось выпрямиться, но в это время его правая коленка попала на пакет с лимонадом. Пакет порвался, и напиток выплеснулся на пол. Поскользнувшись, Райс потерял равновесие и упал на пол лицом вниз.

Противник вскочил ему на спину, и остатки воздуха вышли из сдавленных легких. Лежа на животе, Райс чувствовал, как сильная рука вновь сдавила его горло. Вторая рука уперлась сзади ему в шею, чтобы усилить нажим. В глазах у Райса потемнело, но неимоверным усилием воли он просунул руку под себя и, напрягая слабеющие руки, попытался отжаться. Его легкие горели огнем, в висках стучало. Райс попытался закричать, но из пересохшего горла вырвалось слабое шипение. Тьма навалилась на него, и он услышал свою мысленную мольбу: «Господи, еще один глоток, господи, всего один маленький глоток воздуха… »

— Вызовите Боббека. Немедленно.

Гриффин обращался к Мелоуну, коротенькому и толстому охраннику, отвечавшему за три верхних этажа здания исследовательского отдела. Обрадованный Мелоун выскочил из комнаты. Он никогда раньше не видел мертвеца.

А Райс, несомненно, был мертв. Можно, конечно, создать голограмму связанного по рукам и ногам человека с кляпом во рту, но невозможно воспроизвести висевшее в воздухе ощущение смерти. Глаза Райса были закрыты, голова повернута набок, как у куклы, а светлые волосы напоминали надетый на манекен парик.

Гриффин подошел поближе и наклонился. Руки Райса были связаны за спиной. Нет, правильнее было бы сказать так: его запястья были скреплены при помощи пластыря, а большие пальцы рук связаны отдельно. Несколько витков пластыря были обмотаны вокруг его лодыжек, еще одна полоска пластыря закрывала рот. Райс сидел, прислонившись спиной к торговому автомату с безалкогольными напитками и уткнув голову в колени. Гриффин осторожно взял Райса за плечо и приподнял. В тонкой стенке торгового автомата была небольшая вмятина, как раз в том месте, где находилась голова Райса.

Услышав шаги, Гриффин инстинктивно выпрямился.

— Извините… Босс, я… — Миллисент Саммерс вздрогнула при виде мертвеца.

— Он мертв, Милли. Послушай, я вызвал тебя и Марта, потому что мне нужны дополнительные глаза и уши, понятно? — Она быстро кивнула. — Я хочу, чтобы через пятнадцать минут здесь был врач, обслуживающий поселок «Коулз Индастриз». Мне также нужно, чтобы был произведен тщательный осмотр всего здания. Доложите мне обо всем необычном.

— В игровом иоле А идет игра, Грифф, — она не отрывала взгляда от Райса, и Гриффин видел, что ей с трудом удается сохранять спокойствие. Алекс почувствовал какое-то странное удовлетворение от того, что, наконец, застал ее в тот момент, когда она не была полностью уверенной в себе и готовой к действию.

— Хорошо, Милли. Я хочу знать, не обнаружилось ли каких-нибудь помех в игре или не вскрыта ли система безопасности. Не думаю, что тот, кто это сделал, хотел убить Райса. Если я не ошибаюсь, это скорее похоже на кражу. С этого и начнем.

Миллисент опять кивнула, не отводя взгляда от трупа Райса.

— Давай, малыш, займись делом, — мягко сказал Гриффин. — Я побуду здесь.

Она попыталась улыбнуться. Тщетно. Попятившись, Милли выскочила из комнаты. Алекс слышал, как в коридоре она не выдержала и бросилась бежать.

Гриффин осмотрел комнату, пытаясь представить, что здесь произошло. Очевидно, Райс проиграл схватку. Учитывая крепкое сложение охранника, Гриффин предположил, что его застали врасплох. Это могло означать следующее: либо на Райса напали сзади, либо непрошеный гость обладал необыкновенной физической силой. Стулья в комнате были опрокинуты. Около ноги Райса лежал наполовину пустой пакет лимонада. Правое колено охранника было мокрым.

Алекс вспоминал содержание личного дела Райса: 30 лет, блондин, 5 футов 11 дюймов, 170 фунтов. Бывший моряк-подводник. Прослужил 6 лет и демобилизовался с отличными характеристиками. Два года колледжа, затем три года на случайных работах и, наконец, «Коулз Индастриз». Родители живы, мать где-то в Миннесоте, а отец — пациент гериатрического центра. Симпатичный, но ни с кем не общается, за исключением соседей.

Гриффин присел на один из неопрокинутых стульев и потер глаза ладонями. Что еще? Ах, да. Его квартиру в поселке разгромили. Он не заявлял о пропажах, и расследования не было. Возможно…

— Боббек уже идет, шеф, — это вернулся Мелоун. Его лицо покраснело, как от сильного напряжения. Он старался не смотреть на труп у торгового автомата.

— Хорошо. Оставайтесь здесь до прихода Мартина. Пусть составит для меня официальный отчет. Это нужно для юридического отдела, — Гриффин провел пальцем по небритому подбородку. — Мне кое-что нужно проверить. Думаю, что Хармони соберет экстренное совещание, вызовите меня тогда, ладно? И еще… я знаю, что вам не надо об этом говорить, но все же… Не трогайте здесь ничего.

В ожидании лифта Гриффин мысленно представлял себе план здания исследовательского отдела. Всего неделю назад здесь проводилась полная проверка систем охранной сигнализации. Гриффин сам принимал в ней участие и знал, что все было сделано тщательно и аккуратно. Чтобы проверить все приборы на наличие следов шунтирования или постороннего вмешательства, потребуется несколько часов. Результаты будут известны только утром, но кое-что он мог проверить прямо сейчас. Вероятность удачи была невелика, но Гриффин уже давно научился не пренебрегать даже самой, казалось бы, невероятной возможностью.

Лифт привез его в подвал. Когда двери открылись, загорелись сигнальные лампы. Апекс включил основное освещение.

В подвале было тихо. Слышалось лишь негромкое гудение генераторов. Гриффин направился к лестничной площадке, протискиваясь между рядами ящиков с оборудованием. Подойдя к двери, он проверил замок. Внешних повреждений не было. Магнитная лента расскажет ему, открывался ли замок за последние несколько часов. Подготовленному вору не нужно было применять силу. Он пересек комнату и подошел к служебной шахте, которая закрывалась овальной стальной дверью. Алекс вскарабкался на невысокую лестницу и осмотрел поверхность двери. На ней были видны следы грязи, но обслуживающий персонал мог пользоваться туннелем в течение игрового дня. И сейчас там шли подготовительные работы к следующему дню, но люди и механизмы попадали туда через отодвигающиеся панели купола.

А этот туннель…

Гриффин достал свой радиотелефон и нажал клавишу.

— Соедините меня, пожалуйста, с отделом технического обслуживания.

Ожидая ответа, Алекс поднял воротник своей легкой куртки — в подвале было холодно.

Раздался гудок, и женский голос произнес:

— Слушаю, мистер Гриффин. Чем могу помочь?

— Мне нужна информация об использовании технологического туннеля номер… — он взглянул на желтые цифры над дверью, — … восемнадцать в игровом поле А. Он ведет в здание исследовательского отдела.

— ГА-18?

— Да.

— Минутку.

Гриффин тешил себя надеждой, что ошибся. Как они могли упустить этот туннель из виду? Это непростительно, но в то же время так естественно. Зачем охранять Парк от игроков? Он опустился на колени у нижних ступенек лестницы и внимательно осмотрел комочки грязи и крошечный кусочек зеленого листа.

Мистер Гриффин?

— Да.

— Сегодня ГА-18 использовался всего один раз, в 16-30. Гриффин задержал дыхание.

— Причина?

— Видимо, проверка давления в двенадцатом секторе. Это одна из труб, питающих искусственное озеро.

— Значит, у технического персонала не было повода выходить на поверхность?

— Думаю, не было. Там сейчас идет игра. Все работы производились внутри туннеля.

— Хорошо, — Гриффин быстро прикинул в уме различные возможности. — Расспросите техника, когда придет утром на работу.

Алекс отключил связь и убрал передатчик.

Он еще раз внимательно посмотрел на комочки грязи. Эти ступеньки, как и каждый дюйм Парка Грез, убирались ежедневно. Значит, грязь должна быть свежей. Возможно, кто-то спускался по лестнице всего несколько часов назад. Гриффин посмотрел на часы. Одиннадцать двадцать. Райса нашли в десять минут одиннадцатого, через двадцать пять минут после того, как он пропустил свой очередной обход.

Интересно, где непрошеный гость нашел грязь и листья?

Алекс был готов поклясться, что зеленый листик принадлежал какому-то тропическому растению.

Лифт поднял Гриффина на первый этаж. Врач уже прибыл — высокий худой мужчина, лицо которого обычно не покидала доброжелательная улыбка. Он был одет в измятую и небрежно застегнутую рубашку, заправленную в то, что могло сойти за брюки, но больше напоминало пижаму.

—Доктор Новотны, — мрачно поздоровался Алекс.

— Гриффин, — ответил худой мужчина, — я мало что могу сделать здесь. Мне нужно забрать тело в лабораторию для исследования. Но ведь мы не можем этого сделать, пока не прибудет окружной коронер или не разрешит полиция, так?

Гриффин почесал в затылке.

— Думаю, проблема разрешима. Парк Грез — независимое муниципальное образование, и у меня есть право самому проводить расследование. Мы, конечно, свяжемся с властями округа, но, уверен, что Хармони постарается как можно дольше держать все в тайне.

— Мы сделали фотографии, Грифф, — сказал Марта Боббек. — Какой ужас.

Гриффин был рад, что его помощник здесь. Мартин позаботится, чтобы все шло как надо, если ему придется отвлечься. Доброе некрасивое лицо Марти дергалось всякий раз, когда его взгляд останавливался на теле Райса. Боббек жевал жвачку с почти маниакальным, как выражался Гриффин, усердием.

— Нужно снять отпечатки. Здесь побывало слишком много людей, чтобы можно было надеяться на успех, но все равно попробуйте. Я хочу, чтобы проверили все показания систем охранной сигнализации. Кто-то что-то искал в этом здании. Я хочу знать, что это могло быть. Возможно, сотрудники исследовательского отдела помогут нам. Разыщи того, кто знает, какого черта им было здесь нужно, и пусть придет на мою встречу с Хармони.

Марти кивнул. Его квадратный подбородок нервно ходил вверх-вниз.

— Почти все уже делается. Милли сейчас работает с магнитными записями, а инфракрасное оборудование будет здесь через минуту, — он мысленно повторил задание и остался удовлетворен. — Думаю, все идет как надо. Только вот тело Райса… вы хотите доставить его в поселок?

— Нет. Отвезите его в медицинский центр Парка. Там лучше условия. Свяжитесь с юридическим отделом и выясните, имеем ли мы право делать вскрытие, если понадобится.

Раиса осторожно погрузили на носилки, и двое охранников унесли их. Боббек проводил накрытое простыней тело полными муки глазами.

— Это ужасно, — тихо произнес он.

— Да, — согласился Гриффин. — Это ужасно.

Глава 10. НЕЙТРАЛЬНЫЙ ЗАПАХ

Гриффину удалось поспать пару часов до встречи с Хармони. Диван в его кабинете был слишком мягким, но это было все же лучше, чем возвращаться домой просто для того, чтобы немного вздремнуть. Он умылся и побрился.

Лицо в зеркале показалось ему незнакомым. Зеленые глаза, коротко подстриженные черные волосы, массивные плечи, двухдюймовый шрам под левым ухом… все это не изменилось. Но растерянный взгляд делал лицо чужим. Убийство изменило все.

В Парке Грез иногда случались смерти. Инфаркты, удары, один или два случая передозировки наркотиков (он никогда не мог понять людей, приносивших в Парк Грез наркотики). Пока другие люди с трудом сохраняли эмоциональное равновесие под напором чувственных ощущений, находились такие, которых не могла удовлетворить магия Парка. Было даже несколько несчастных случаев, например, два года назад ребенок ухитрился утонуть в тридцати шести дюймах зыбучих песков в игре «Остров Сокровищ».

Но только не убийство. Такого еще не было. Он вспомнил застывшее лицо Райса и дыхание смерти, касавшееся всякого, кто входил в комнату. Только не здесь. Не в Парке Грез. Таких вещей здесь не должно быть.

«Но это случилось. Даже здесь можно встретить смерть. Теперь все зависит от тебя», — говорил он испуганному незнакомцу в зеркале. Алекс разгладил несуществующие складки на рубашке и посмотрел на встроенные в манжету часы: 4-25. Осталось 5 минут.

Кабинет Гриффина находился на втором этаже административного комплекса, десятиэтажного здания в самом центре Парка Грез, которое располагалось на острове посередине лагуны, соединявшей различные части Парка. Апартаменты Хармони находились на шестом этаже. В вестибюле было пусто, слышалось лишь слабое гудение одинокого робота-уборщика, всасывающего пыль.

Гриффин миновал пустую приемную и постучал в дверь кабинета Хармони. Голос из динамика пригласил его войти.

Исполнительный директор Парка Грез вполне мог бы занимать роскошные апартаменты на восьмом или девятом этаже, но предпочитал быть более доступным для своих сотрудников. Снаружи кабинет ничем не выделялся, но изнутри был просто великолепен. Всю внешнюю стену занимало окно, из которого открывался чудесный вид на лагуну и сектора I и II Парка Грез. Потолки в комнате были высокими, а пол устилал ковер из натуральной шерсти. Но самое замечательное, что доставляло посетителю наибольшее удовольствие, — это мебель, изготовленная из красивых дорогих пород дерева разного цвета.

Письменный стол красного дерева был таким же массивным, как и сидящий за ним человек. Вес Хармони составлял не менее двухсот тридцати фунтов, и почти ни капли жира. Это был лысеющий пятидесятилетний мужчина в странно смотрящемся на его лице тонком пенсне, с плоским носом и мощными плечами. Только голос нарушал образ физически сильного грубого человека.

— Гриффин. Рад вас видеть, — интонации были тщательно взвешены, каждое слово аккуратно закруглено. Хармони привстал и крепко сжал руку Гриффина. — Садитесь, пожалуйста. Вероятно, нам следует подождать О'Брайена.

— Скипа тоже привлекли? Ну конечно. Нам понадобится консультация специалиста.

Хармони потряс головой, пытаясь подавить зевоту.

— Самое неподходящее время, чтобы вытаскивать человека из постели, но раз уж нам приходится делать это, то нужно хотя бы принять немного виноватый вид, так?

Алекс рассмеялся и рассеянно посмотрел в окно. По-прежнему было слишком темно, чтобы можно было что-нибудь рассмотреть. Он надеялся, что совещание продлится до того времени, когда лучи солнца осветят Парк Грез и он сможет полюбоваться чудесным видом.

— Альберт Райс, — произнес Хармони. — Такой светловолосый парень?

— Совершенно верно.

— Он был хорошим работником?

— Он был смышленым и ответственным и мог рассчитывать на продвижение по службе. Думаю, что через год или два он сидел бы уже в этом здании.

Хармони вздохнул.

— Так часто бывает. Да, все это ужасно, Алекс. Это происшествие ставит «Коулз Индастриз» в крайне неприятное положение. И я пока не знаю, как нам выпутаться. Что удалось выяснить вашим людям?

— Только то, что вы уже знаете. Их целью был склад на третьем этаже. Там могли храниться образцы разработок для новых аттракционов. Все это очень похоже на попытку промышленного шпионажа. Скип О'Брайен открыл дверь в кабинет.

— Доброе утро, — произнес он и покачал головой. — Похоже, новости не очень хорошие, так?

Он поставил набитый бумагами портфель на свободный стул.

— Я попытался связать все факты, которые были в моем распоряжении. Алекс, ты уверен, что проникли только в один кабинет?

— Абсолютно. Судя по записям, все произошло между половиной десятого и пятнадцатью минутами одиннадцатого. Дверь в маленькую биохимическую лабораторию на третьем этаже здания исследовательского отдела была вскрыта в девять сорок. Вор рылся в одной из папок с документами, и мы предполагаем, что похищен флакон с образцом.

— О, Господи, — только и смог произнести Скип. Он открыл свой портфель и стал просматривать записи на экране портативного компьютера. Когда он поднял голову, морщины прорезали его лоб. — Похоже, я знаю название той папки. Ведь украли соответствующий образец, так? Там было написано: «Нейтральный запаха?

Алекс кивнул.

— Как ты догадался?

— Если бы ты работал в исследовательском отделе, то знал бы об этом. Только одна вещь могла быть объектом подобной кражи. Ее прислали из отделения «Коулз Индастриз» в Сакраменто. Это действительно секрет. Мы получили всего лишь второй образец. Не в обиду тебе будет сказано, Алекс, но они беспокоились, что нечто подобное может произойти. У них там нет игроков и туристов, и меры безопасности строже. Как бы то ни было, если кто-то действительно охотился за этой информацией, то он играет по-крупному. Бедняга Райс просто оказался в центре событий, — Скип умолк, и взгляд его стал рассеянным. — Надеюсь, что полученная от меня информация поможет вам найти этого ублюдка.

Гриффин подскочил. Он никогда раньше не слышал, чтобы Скип ругался.

О'Брайен заметил это.

— Если бы я не дал ему рекомендации, — грустно добавил он, — то Райс, возможно, был бы жив.

Алекс сидел слишком далеко, чтобы ободряюще похлопать Скипа по плечу, и поэтому постарался вложить как можно больше теплоты в свой ответ.

— Ему нужна была работа, Скип. Ты не несешь за него ответственности. Просто он один из твоих бывших студентов, которому ты помог. Не думаю, что он стал бы винить тебя, что так все повернулось.

— Не знаю, возможно, не стал бы. Мне от этого не легче.

— Нам тоже, Скип, — сказал Хармони. — Так что давайте сюда ваши материалы. Это прояснит ситуацию и может помочь нам поймать этого ублюдка, как вы сами сказали.

— Хорошо, — Скип продолжал свои манипуляции с компьютером. — Кое-что может показаться непонятным, но я попытаюсь свести научную терминологию к минимуму.

Хармони откинулся на спинку кресла, прикрыл глаза и сцепил пальцы рук. Гриффин закинул ногу за ногу и наклонился вперед.

— Парк Грез предлагает посетителям два вида иллюзий — главные и вспомогательные. Главные включают в себя различные механические конструкция голограммы, звуковые эффекты и так далее. Вспомогательные, в основном, связаны с результатами воздействия комбинации различных раздражителей, с манипуляцией временем и пространством в залах ожидания и тому подобное. Они служат для подготовки посетителей к «правильному» восприятию главных эффектов. Без такого «подготовительного» этапа иллюзия не будет выглядеть столь убедительно. Это давно известно. Еще создатели «Диснейленда» научились использовать время ожидания для психологической подготовки туристов. И чем больше мы узнавали о воздействии на подсознание различных элементов Парка Грез, тем сильнее нам хотелось исследовать способы непосредственного воздействия на психику. Поскольку мы намеревались использовать полученные знания только в аттракционах, то могли не беспокоиться по поводу запретов на действующую на подсознание рекламу.

Скип — впервые после того, как вошел в кабинет, — по-настоящему улыбнулся.

— Когда мы занялись этим, многое оказалось на удивление простым. Начали мы со звука. Известно, что некоторые инфразвуковые частоты вызывают беспокойство или страх. Нас заинтересовало гудение, которое издают рассерженные пчелы. В конце концов мы научились вызывать чувство страха у восьмидесяти процентов испытуемых. Это было началом.

Более эффективными оказались короткие вспышки света. В прошлом эта техника использовалась лишь на проекционных экранах или рекламных панелях, когда сообщение появлялось всего на какие-то сотые доли секунды. Голографические проекторы значительно расширили наши возможности. Теперь мы в состоянии передать различные изображения двум стоящим рядом людям. Эффективность этой технологии пока нас не очень удовлетворяет — только порядка шестидесяти процентов, — но возможности ее просто потрясающие.

Он поднял голову, опуская крышку своего портфеля. Скип произносил свой монолог без остановки, как будто одна часть его мозга сортировала информацию, а другая передавала ее слушателям.

— У человека есть четыре вида рецепторов: электромагнитные, механорецепторы, терморецепторы и хеморецепторы. Палочки и колбочки в сетчатке глаза — это электромагнитные рецепторы. Механорецепторы реагируют на прикосновение, давление и тому подобное. Например, барабанные перепонки, которые воспринимают звуковое давление. Терморецепторы — это нервные окончания, реагирующие на тепло и холод. Мы работали во всех этих областях и получили обнадеживающие результаты. Другое дело — хеморецепторы. Вкусовые рецепторы, клетки сонной артерии и аорты, органы обоняния… У нас поначалу ничего не получалось, хотя мы сосредоточили основные усилия именно в этом направлении.

Гриффин забарабанил пальцами по подлокотнику кресла и кашлянул.

— И украли как раз результат этих усилий?

О'Брайен растерянно посмотрел на него.

— Я слишком многословен? Мне казалось, что некоторые подробности не помешают.

— Продолжай, Скип, даже в известных вещах может содержаться что-то важное.

— Хорошо. Мы столкнулись со множеством проблем: точность воздействия, безопасность химического вещества, незаметность, способы распространения и так далее. Была предпринята неудачная попытка воздействовать на обонятельные рецепторы звуковыми волнами. Ничего не получилось — они реагировали только на химические вещества.

Возможности здесь поистине безграничны. Обонятельные рецепторы — единственные, соединяющиеся непосредственно с головным мозгом. Средняя лобная доля, с которой связаны эти нервные окончания, отвечает также и за эмоции человека. Здесь расположен так называемый центр наслаждения.

Как я уже сказал, обонятельные рецепторы реагируют только на химические вещества. Они представляют собой биполярные нервные клетки, берущие начало из самой центральной нервной системы. Возбужденные, они «деполяризуются», превращаясь в электрическую батарею и вызывая электрический ток. Современная наука считает, что запах определяется не химическими свойствами молекул, а их формой. На основе этой теории были классифицированы семь основных первичных запахов: камфарный, мускусный, цветочный, мятный, эфирный, острый, гнилостный. Все остальное — комбинации. Мы предположили, что существуют «нейтральные» вещества, которые приводят к деполяризации обонятельных клеток, но не вызывают ощущения запаха. Если бы удалось обнаружить молекулы соответствующей формы, то это означало бы, что мы на правильном пути.

— Какую реакцию вы рассчитывали получить? — спросил Хармони, не открывая глаз.

— Мы точно не знали. Тошнота, слюноотделение, сексуальное поведение и…

— Сексуальное поведение?

— Все обращают внимание именно на это. Еще в 1960 году были выделены два вещества — копулин и андрестерон, — служащие сексуальными сигналами для обезьян и в какой-то степени для человека. Поведение людей определяется гораздо большим количеством факторов. Многие из них имеют социальную природу, и пока еще не найдено химическое вещество, действительно способное заставить тебя принять соответствующее решение, — он ухмыльнулся. — Но мы не оставляем попыток.

О'Брайен дрожащими пальцами достал сигарету из внутреннего кармана пиджака и прикурил. Поймав взгляд Гриффина, Хармони незаметно включил крошечный вентилятор под потолком, и дым от сигареты Скипа стал подниматься вверх.

— Мы использовали, — продолжал О'Брайен, — модифицированную модель электроолфактографа — прибора, который регистрирует электрические импульсы обонятельных нервов. В конце концов нам удалось обнаружить вещество, инициирующее деполяризацию, но не вызывающее ощущение запаха.

— Что это за соединение?

— Я не могу сказать тебе формулу, Апекс. Я и сам ее не знаю. Мне известно только, что это летучее, растворяющее жиры вещество, с солями в качестве активных агентов. После открытия этого соединения началась настоящая работа. Это было семь месяцев назад. С тех пор до меня доходили сведения, что в Сакраменто получены варианты, способные вызывать слезы, смех, рвотный рефлекс, сон, удивление и даже братскую любовь. Одному богу известно, что еще они там напридумывали. Как бы то ни было, они прислали нам для испытаний один из образцов с сопровождающей документацией. Боюсь, что это и есть наиболее вероятный объект нашей кражи.

— Каково действие этого образца? — задал вопрос Алекс.

— Точно не знаю, — развел руками Скип. — Именно поэтому они прислали его к нам. Парк Грез предоставляет дополнительные возможности для проверки. Предварительное тестирование показало, что это общий усилитель эмоций. Если это действительно так, и к тому же вещество абсолютно безопасно, на что указывают результаты предварительных испытаний, значит, мы далеко опередили конкурентов. Кража образца сводит на нет все наши преимущества.

Он сложил руки на коленях.

— Вот, собственно, и все.

Хармони выпрямился в кресле и повернулся к Гриффину.

— Ну, Алекс? Что ты об этом думаешь?

— Думаю, что мои предположения были верны. Промышленный шпионаж. Сколько человек знало о том, что образец здесь?

— Вероятно, пять, включая меня. В Сакраменто раза в два больше.

— Благодарю. Ты предвосхитил мой второй вопрос. Совершенно очевидно, что произошла утечка информации. Не могу сказать, был ли это человек, или удалось проникнуть в базу данных компьютера. Поскольку в Сакраменто об этом знало в два раза больше людей, то и вероятность утечки там в два раза больше. Ловкий трюк — подождать, пока образец перевезут сюда. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, почему я считаю этот вариант наиболее вероятным, — он вздохнул. — Но я не думаю, что нанесенный ущерб невосполним.

— Почему? — встрепенулся Хармони.

— Полагаю, что вор еще не покинул сцену.

О'Брайен казался обеспокоенным.

— Но здание осматривали. Если вор остался внутри, это один из своих — охранник, персонал лаборатории психологии или кто-то еще, кто находился здесь.

— Несколько инженеров были на пятом этаже.

— Хорошо. Нас всех обыскали, значит, вор не держит украденное вещество при себе. Оно может быть спрятано где-то внутри здания.

— Возможно. Мы проверяем это, — Гриффин кивнул, собираясь с мыслями. — Хотя я не думаю, что это так. В подвале я обнаружил следы, указывающие на то, что вор пришел из игрового поля А. Это самое слабое звено в нашей системе безопасности. У нас превосходная охрана по периметру, но между игровым полем А и подвалом…

Он пожал плечами.

— Игроки настолько далеки от реальности, что мы никогда не ожидали угрозы с этой стороны. Но вор использовал пластырь. У каждого игрока есть аптечка… Скип, когда доставили экспериментальный образец?

— Три недели назад.

Гриффин размышлял вслух:

— Так… Лучше, если… Скип, а когда стало известно об этом?

— Еще за месяц.

— Вот где следует искать. Времени было более чем достаточно, чтобы информация попала к конкурентам. Они располагали временем, чтобы изучить нашу систему безопасности, нащупать слабое место и выяснить, какая игра будет проходить в нужное время в нужном месте. Потом… они изучили Мастера и определили людей, на которых он, скорее всего, остановится. Оставалось лишь сделать выбор из этого списка. Сложно, но за семь недель вполне возможно.

— Как ты себе представляешь, Алекс, что здесь произошло? — за спокойным голосом Хармони чувствовалось колоссальное напряжение.

— Прошлым вечером, примерно в девять часов, один из игроков в игровом поле А отделился от остальных и направился к северо-западной части здания исследовательского комплекса, стараясь не столкнуться с рабочими, готовившими аппаратуру к следующему игровому дню. Он проник в технологический туннель и попал на нижний этаж здания, а затем по ступенькам или на лифте поднялся наверх. Там путь ему преградил Райс. Вор «отключил» Райса, либо придушив его, либо пережав сонную артерию, связал охранника, заткнул ему рот и без помех закончил свое дело.

— Значит, смерть Райса была случайной?

— Думаю, да. Зачем связывать мертвеца и затыкать ему рот? Главное, что убийца по-прежнему участвует в игре. Если начать сейчас, то еще до утра мы можем собрать всех игроков и начать допрос.

Хармони поднял вверх толстый указательный палец.

— В данной ситуации возникают несколько проблем. Во-первых, мы не можем допросить этих людей без их согласия и не привлекая представителей официальных властей. Они вправе потребовать своих адвокатов, и тогда появится возможность передать украденный образец. Если вору станет известно, что мы знаем о его участии в игре, то он вполне способен спрятать флакон с веществом на семистах сорока акрах игрового поля. Возможно, это уже произошло и мы никогда ничего не найдем. Кроме того, нельзя не принимать во внимание саму игру. Мы понесем огромные убытки, если лишимся этого химического вещества, но мы также потеряем… — он взглянул на лежащие на столе документы, — полтора миллиона долларов, уже вложенных в игру «Сокровища южных морей». Не говоря о двадцати двух миллионах прибыли, которые мы планируем получить от продажи фильма, книги, кассет.

Голос Хармони зазвучал чуть тише.

— Откровенно говоря, есть еще одна проблема. Вы знаете, что через год будут пересматриваться наши привилегии и налоговые льготы. Если нам сейчас удастся выпутаться самим, не прибегая к помощи официальных властей, то в будущем мы избежим множества комиссий и расследований.

— Что вы предлагаете?

— Я еще до конца не уверен. Нужно подумать и посоветоваться с Международной Ассоциацией Игр. Кажется, игра длится четыре дня? Значит, именно столько времени у нас есть, прежде чем мы будем вынуждены обратиться за помощью. Думаю, наш юридический отдел обеспечит нам это время. Алекс, давайте встретимся здесь еще раз в девять часов, через… — он взглянул на часы, — три с половиной часа. Вам может нравиться или не нравиться эта идея, но, думаю, так будет правильнее.

Глава 11. РИСКОВАННЫЙ ПЛАН

Мир вокруг Алекса Гриффина мерцал и вибрировал, а затем стал четким и контрастным, почти реальным — Боббек и Милли, наконец, справились с фокусировкой голографического проектора. Гриффин обнаружил, что находится в одной из квартир поселка «Коулз Индастриз».

Жилые помещения имели почти безграничные возможности для адаптации ко вкусам жильцов. Окна, встроенные приспособления, поднимающиеся и опускающиеся потолки, дополнительные комнаты — все это не представляло проблемы. Даже перепланировка квартиры выполнялась с минимальными усилиями. В квартире у самого Гриффина был маленький спортзал, огромная библиотека и солярий с неправильной формы бассейном.

Эта квартира была ему незнакома.

— Что нам здесь нужно, Миллисент?

— Это жилище Райса, Гриф, — ответил Боббек, кусая кончик ручки. Гриффин сдержал смешок. Жевательная резинка, ручки, ногти — Марти, казалось, просто не мог не держать ничего во рту. Он лениво подумал, влияет ли эта привычка на успех его помощника у молоденьких секретарш.

Камера скользнула мимо камина, и они увидели общий вид гостиной. Газовый камин был выложен из кирпича и на фут поднимался над светло-коричневым пушистым ковром. В комнате располагались две книжные полки и что-то похожее на устройство для чтения микрофильмов. Одна из стен представляла собой нарисованное окно.

Изображение затуманилось, затем опять стало резким. Кухня…

— Когда это было снято?

— Около месяца назад. Обычная съемка для наших дизайнеров. Мы задались вопросом, было ли нападение на квартиру Райса случайностью, — Милли заколебалась, а затем продолжила. — Эта мысль ужасна, босс, но нам показалось странным, что после происшествия Райс попросил не ставить его в ночную смену. Мы подумали, что стоит посмотреть повнимательнее, вот и все.

— Райс не сообщил, что у него что-то пропало…

Что это могло значить? Не был ли Райс замешан в истории с «нейтральным запахом»? Если он хотел работать в другую смену, то достаточно было просто написать рапорт. Хотя это могло показаться подозрительным, и поэтому он организовал…

Слишком сложно. И нелепо. Но вполне возможно.

— Хорошо, — произнес наконец Апекс, — держите меня в курсе событий. Мне нужно немного подумать. Сообщите, когда вернется доктор Новотны, ладно?

Миллисент и Боббек кивнули и вернулись к работе.

. Гриффин прошел к себе в кабинет и, не включая света, плюхнулся в кресло. Он откинулся на спинку и положил ноги на стол.

«Они хотят, чтобы этим делом занялся я, — размышлял он. — Интересно, что задумал Хармони? И сумеют ли юристы выторговать нужное нам время?»

В разгар игры один из участников незаметно ушел, а затем вернулся. В какой игре такое возможно? Пожалуй, впервые в жизни Алекс пожалел, что мало знает об играх.

Вор должен был обладать некоторым опытом, чтобы рассчитать время и выбрать подходящую возможность. Идеальный вариант — если он сам принимал участие в одной или нескольких играх в поле А Эта информация должна содержаться в их личных делах…

Алекс дважды видел Раиса за два или три дня, предшествовавшие… краже со взломом? Несчастному случаю? Убийству? Пусть пока будет «несчастный случай». Сорок восемь часов назад Райс заявил о проникновении к нему в квартиру. Около тридцати шести часов назад Алекс видел его в последний раз, когда охранник тащил багаж Лопесов. Его последние слова? «Увидимся позже, шеф».

Гриффин потер глаза, стараясь вспомнить. Через четыре месяца после устройства на работу в «Коулз Индастриз» Райс устраивал новоселье, довольно скучное мероприятие с массой официальных улыбок и не очень приличными выходками пьяных людей. Там было несколько моментов настоящего веселья, особенно когда Милли и один из техников сервисной службы пели дуэт «Малыш, на улице так холодно», в котором мужская и женская партии менялись местами. И еще небольшая стычка между… кто же это был? Кажется, Райс и кто-то из работников костюмерного цеха, желавший что-то купить…

Глаза Гриффина закрывались сами собой. Он тряс головой, борясь со сном. Он уже проигрывал сражения, когда зазвенел вызов интеркома.

— Гриффин, — автоматически откликнулся Алекс.

— Кажется, мы кое-что нашли, шеф. Вы не можете зайти к нам на минутку? — голос Миллисент звучал взволнованно.

— Хорошо, — сам себе удивляясь, Апекс быстро вскочил. Он вышел из кабинета и опять оказался внутри голографического изображения гостиной Райса. — Что у вас тут?

Боббек повернул изображение на 360 градусов.

— Мы обнаружили некоторые изменения. Этот снимок сделан три часа назад. Раис привел все в порядок. Помните, он настаивал, что справится сам, и говорил, что ничего не пропало? Это могло быть ложью. Милли, покажи, пожалуйста, следующий кадр.

Изображение затуманилось, а затем появилось почти идентичная картина.

— Этот снимок сделан месяц назад. Видите статуэтку? — Боббек указывал на простую, но очень выразительную статуэтку примерно метр высотой. Это было изображение обнаженной женщины с приятным овальным лицом, сидящей на куске скомканной материи. — Ее нет на более позднем снимке.

— Правда, — заинтересовался Гриффин, а затем внезапно вспомнил: — Не эта ли статуэтка была предметом спора на вечеринке Райса между ним и какой-то дамой из костюмерного цеха?

— Миссис Кокубаи, — кивнула Милли. — Она действительно хотела купить статуэтку и давала неплохую цену.

— Точно, — теперь Гриффин и сам вспомнил. — Райс отказывался под разными предлогами. Кажется, он сам ее сделал? Что-то вроде «последнего воспоминания об ушедшей юности»?

— Теперь ее нигде не видно, — сказала Миллисент. — Мы смотрели.

— Может, ее разбили, — пробормотал Боббек.

— Возможно. Почему же он тогда не попытался получить страховку? У него была целая толпа свидетелей, которые подтвердили бы, что за нее предлагали приличную цену. Если статуэтку разбили непрошеные гости…

— Нет, — прервал его Боббек. — Я имел в виду, что она случайно упала.

— Хм… Понятно. Она стоит довольно низко, но все же такой вариант не исключен. Хотя это горизонтальная композиция, и ее нелегко разбить. Если она упадет… то может и не разбиться, особенно на этом ковре. На это стоит обратить внимание.

Гриффин посмотрел на часы.

— Восемь пятьдесят? — он хлопнул себя ладонью по лбу. — Я не заметил, как заснул. Мне нужно умыться. Через десять минут я должен быть в кабинете Хармони. Отличая работа, ребята, продолжайте.

Он исчез в своем кабинете. Милли и Боббек начали считать вполголоса. На счет «тридцать» Гриффин, надевая на ходу пальто, выскочил из кабинета и скрылся.

Рядом с Хармони сидела седовласая женщина. Алекс сразу же узнал ее

— Миссис Метески, — поздоровался он, автоматически поклонившись.

Сев на стул рядом с ней, Алекс кивнул Хармони.

— Что вы хотите мне сообщить?

Хармони немного подумал, прежде чем ответить.

— Не знаю, Алекс, как эта новость подействует на вас.

— Если она хорошая, то я справлюсь.

Алекс закинул ногу за ногу и облокотился на спинку стула.

«Ладно, сейчас увидим, в какую заварушку я попал… »

— Похоже на то. Пока не закончится игра «Сокровища южных морей», все подозреваемые находятся в одном месте. Они не знают, что мы ограничили поиски игровым полем А Наш юридический отдел заверил меня, что мы можем действовать по своему усмотрению, пока не закончится игра и мы не получим возможности допросить подозреваемых. Миссис Метески понимает всю серьезность положения и уже сообщила Лопесам мое предложение. Чтобы спасти игру, они согласились.

— На что?

Ироническая улыбка тронула уголки рта Хармони, и его голос стал еще более мягким.

— Я хочу, чтобы ты присоединился к игре. Она будет продолжаться еще три дня и несколько часов. Мы надеемся, что за это время ты сумеешь определить убийцу и, возможно, даже найти украденный образец. Конечно, ты получишь компенсацию за столь необычное задание, но мне кажется, что главное здесь — возможность самим распутать это дело.

«О господи! Каким бы безумием это ни казалось… »

— Это все же лучше, чем обратиться в полицию штата. Мне всегда не нравилась подобная мысль.

Хармони обрадовался. Его лицо и руки подергивались, как при нервном тике.

— Отлично, отлично. Мы введем тебя в игру на замену, как зарезервированного за Парком Грез игрока. В этих обстоятельствах игровая легенда гораздо важнее, чем подробности твоей настоящей жизни. Мы разработали для тебя легенду. Лопесы будут держать нас в курсе событий игры, так что мы узнаем, где и когда ввести тебя. Надеюсь, это произойдет в течение первых часов сегодняшнего дня. Поскольку вы наш сотрудник, Метески, то должны поддержать наше требование. Как отреагировал представитель Международной Ассоциации Игр?

— Майерсу это не понравилось. Ему кажется, что игра гораздо важнее, чем, как он выразился, — Метески неожиданно точно скопировала аккуратную дикцию Майерса, — «мелкая незначительная кража». Похоже, он не понимает, как важно раскрыть преступление.

Она взглянула на свои сцепленные на коленях руки и добавила:

— Когда они долго связаны с играми, то начинают забывать, что смерть — это не только потеря очков. Возможно, именно это некоторые и хотят забыть… Во всяком случае, — она подняла глаза, — когда я гарантировала минимальное вмешательство в ход игры и пригрозила, что в противном случае немедленно остановлю игру, Майерс дал разрешение от имени Ассоциации.

— Значит, игра продолжается.

— Понятно, — тихо произнес Гриффин, — мне нужно получить кое-какие инструкции от специалистов, хотя вряд ли Лопес будет пытаться убить меня.

Метески замотала головой, и ее седые локоны разметались по плечам.

— Боюсь, что это невозможно. У вас столько же шансов быть убитым, сколько у других игроков. Действовать по-другому — значит нарушить игру и ущемить права остальных. Вы будете играть в качестве новичка, и мы снабдили вас самыми лучшими характеристиками, все остальное зависит от вас. Если вы будете вынуждены выйти из игры, то нам придется немедленно остановить ее. Ассоциация отзовет свое разрешение, если обнаружится какое-либо нарушение правил, а Лопесы не решатся действовать без их поддержки. Вот такие дела.

— Просто потрясающе. Я должен одновременно оставаться в игре и раскрывать преступление, — Алекс зажмурился. — Мне необходим передатчик для связи со своими сотрудниками. Любые новые сведения могут оказаться полезными.

Хармони казался смущенным.

— Что ты хочешь сказать?

Неужели он упустил это из виду?

— Мы предполагали, что смерть Райса была случайной, — сказал Алекс. — Если это не так, или даже если так, но нашего преступника предупредят, что он обвиняется в убийстве… то я могу потерять нечто большее, чем игровые очки.

Гриффин хотел еще что-то добавить, но умолк, покачал головой и встал.

— Сейчас девять тридцать. Игра идет уже девяносто минут. Думаю, мне следует подготовиться. Куда мне идти?

— В Игровой Центр для переодевания и инструктажа. Как только Лопес убьет кого-нибудь, мы введем вас в игру.

Хармони встал и пожал протянутую руку Гриффина.

— Удачи, Алекс. Мы рассчитываем на тебя.

Алекс подождал, пока двери кабинета закроются

за ним, и негромко выдохнул:

— Из всех безумных идей, которые мне приходилось слышать…

Затем он отбросил сомнения и двинулся к лифту. Голова его была полна вопросов и предположений.

Глава 12. НАБЛЮДАТЕЛИ

Майерс оставался непреклонен. Его маленькие черные глазки были опущены вниз.

— Хорошо, считаем появление змеи обоснованным. Но я продолжаю настаивать, что атака птиц была немотивированной, неожиданной и, возможно, не соответствующей внутренней структуре игры.

Ричард Лопес с сожалением оторвался от экрана, предварительно убедившись, что Мицуко контролирует ситуацию.

— Послушайте, Майерс, я веду игру в соответствии со сценарием. Меланезийская мифология натуралистична. Я имею в виду, что она призвана объяснить природные явления: неурожаи, болезни, изменения погоды, удачу на охоте и тому подобное. Туземцы объясняют все это при помощи мифов, в которых присутствуют боги и духи. Некоторые из них когда-то были людьми или животными, но после смерти стали высшими существами. Сила человека зависит от его здоровья, знаний, возраста, социального положения или от помощи духов. У нас ситуация следующая: Пиджибиджи был старейшим и самым уважаемым человеком деревни, а следовательно, могущественным колдуном. Очевидно, что деревня подверглась нападению незваных врагов. Очевидно, что враги тоже искусные маги. Старик Пиджибиджи начал свой танец, чтобы произвести впечатление на иноземных воинов и магов. Но он слишком увлекся, ослаб физически и духовно. А поскольку он сам представлял собой главный барьер на пути врагов, то после того, как старик потерял сознание, дарби стали беззащитными. Все остальное — следствие.

На Майерса это объяснение не произвело никакого впечатления.

— И вы полагаете, что Хендерсон согласится с этой аргументацией?

— Необязательно, — ответил Лопес голосом, которым обычно разговаривал с детьми. — Сколько человек погибло в результате нападения птиц?

Майерс нахмурился.

— Ни один из игроков, но…

— Никаких «но». Сколько серьезно ранено?

— Никого, но я не вижу…

— Вы обязаны все видеть, черт побери! Майерс, вам не кажется странным, что никто даже не был серьезно ранен? Это всего лишь разминка. Хендерсон должен был посмотреть свою команду в деле, а мне хотелось продемонстрировать ему некоторые закономерности созданного мной мира. Не беспокойтесь. Когда начнется настоящее сражение, все гадости, которые я придумаю, будут иметь прецеденты в предыдущих играх. Думаю, у мистера Хендерсона не найдется оснований для протеста.

Лопес повернулся к пульту управления.

Заметив это, Мицуко расслабилась. У каждого был свой пульт, ножные манипуляторы и мониторы. Рядом располагались дополнительные органы управления, позволяющие транслировать изображение внутрь самой комнаты. В данный момент впереди и чуть выше центрального пульта висела голограмма.

Это была деревня дарби. Игроки укладывали вещи. Здесь же присутствовали старейшины и завернутый в одеяло Пиджибиджи. Ричард кивнул головой, Мицуко передвинула регулятор, и стал слышен звук.

— … уходим сейчас, — говорил Хендерсон Человеку-Пушке. Честер выглядел бодрым и сосредоточенным. Рядом с ним стоял Мейбанг, одетый в шорты и рубашку цвета хаки. За плечами у него висел рюкзак.

Поддерживаемый двумя слугами, Пиджибиджи разразился длинной нечленораздельной речью, прерывающейся завываниями.

— Он говорит, что умирает, — перевел Мейбанг. — Он должен сообщить вам то, что боялся произнести раньше.

Честер задумчиво поджал губы.

— А враги не могут достать его в потустороннем мире?

Лопес быстро наклонился вперед и зашептал в укрепленный на клавиатуре микрофон:

— Скажи ему, что предки Пиджибиджи достаточно сильны, чтобы защитить если не его тело, то его душу.

Мейбанг почесал ухо.

— Хотя могущество наших ушедших предков небезгранично, они примут душу Пиджибиджи для успокоения среди душ других героев. При жизни он боялся только за свою деревню. После смерти ему ничего не страшно.

— Понятно.

Мицуко повернула рукоятку, и на экране появилось покрытое потом лицо Пиджибиджи. Слюна стекала из уголка его морщинистого рта, а когда он кашлял, что-то неприятно булькало у него в груди. Вождь попытался сесть, и двое молодых людей помогли ему. Изо рта у него вылетали английские слова.

— Вы найдете… найдете их. Их называют… форе.

Раздался вздох обитателей деревни, и тело Пиджибиджи затряслось, как будто разрываемое изнутри.

— Не произносите этого слова! — крикнул Честер игрокам. — Даже шепотом или вполголоса. Это запрещено, пока идет игра.

Помощники пытались удержать Пиджибиджи, но тщетно. Вождь закричал от боли. Глаза его закатились. Он насквозь прокусил губу, и струйка крови потекла у него по подбородку.

Кто-то стоявший спиной к камере, показал на живот умирающего, который как бы сжимался изнутри. Струйка крови превратилась в настоящий поток. Пиджибиджи дернулся в последний раз и затих.

Воздух наполнился протяжным воем. Жители деревни в отчаянии попадали на колени или распростерлись на земле. Темное лицо Касана еще больше потемнело от боли и ярости.

— Мы отомстим. Злые колдовские силы сожрали внутренности Человека-Пушки, но мы победим их, — он призывно протянул руки и крикнул подрагивающим от ярости голосом: — Дарби! Эти сильные и мужественные люди пришли, чтобы сражаться за вас. Им нужны носильщики, проводники и помощники. Кто из вас согласится пойти с нами?

Мицуко наклонилась к своему микрофону.

— Не так драматично, Харви. Просто произноси текст.

Мейбанг почесал ухо, успешно пряча улыбку. Миссис Лопес прикрыла микрофон рукой и хихикнула.

— Харви? — спросил Майерс.

— Харви Вейланд. Не правда ли, хорош? Я нашла его в одном из студенческих театров одиннадцать лет назад. Мы стараемся привлекать его как можно чаще.

Трое сильных юношей присоединились к игрокам. Одежда их была сплетена из растительных волокон. Честер задавал вопросы Мейбангу, но тот, казалось, знал ответы заранее.

— Откуда взялись птицы вчера вечером? Почему Пиджибиджи умер такой странной смертью?

— Невидимая битва с нашими врагами не прекращается ни на мгновение, — объяснял Мейбанг. — Старейшины — наша первая линия обороны. Человек-Пушка был самым сильным. Когда возраст и усталость ослабили его, оборона была прервана.

Честер кивнул.

— А внутренности? Кто мог это сделать? Какой-то червь?

— Нет. Это очень плохая вещь. Изибиджи. Призраки.

— Призраки. Суффикс «биджи» означает «человек», — пробормотал себе под нос Честер и продолжил уже вслух: — Наши враги могут управлять душами своих мертвых?

— Нет, — покачал головой Мейбанг. — Не управлять. Они союзники. Действуют заодно.

— А души ваших мертвых помогают вам?

— Могут, если призыв будет достаточно силен. У меня есть знания, но не силы.

— Тогда все в порядке. Сила у нас есть, а знания — дело наживное… — голос Честера опять стал тихим, но тут рука Джины легла на его плечо и вывела из задумчивости. — Хорошо, уходим отсюда поскорее, пока не случилось еще что-нибудь. Мэри-Эм, я хочу, чтобы ты пошла впереди, вместе со мной. Олли и Бован сзади. Всем остальным быть начеку.

Игроки вскинули рюкзаки и, бросив последний взгляд на скрюченное тело Пиджибиджи, выстроились в цепочку. Когда они исчезли из виду, засветился один из экранов Мицуко, на котором были видны пробирающиеся сквозь джунгли игроки. На экране Ричарда осталась деревня. Одно движение пальцем — и тело Пиджибиджи, два помощника и молчаливые старейшины исчезли.

— Внимание! — заговорил Лопес в микрофон. — Эта часть игры закончена. Те из вас, кто задействован в эпизоде с агайамбо, должны немедленно переодеться. Остальным спасибо. Отличная работа.

Две дюжины туземцев — мужчин, женщин и детей — зааплодировали.

Откуда-то появились бесшумные электропоезда, из которых выскочили рабочие и принялись разбирать деревню. Примерно половина актеров уселись в вагончики и тут же уехали. Остальные ждали следующего рейса.

Голограмма исчезла, и Ричард Лопес повернулся к Майерсу.

— Первая возможность убить кого-нибудь из персонажей представится через сорок минут. Сначала пусть подойдут поближе к болоту, — он прищелкнул пальцами. — Знаете, я предусмотрел в игре достаточно много коварных ловушек, но то, что я должен сделать сейчас, уж очень смахивает на убийство. Мне это не нравится.

— У вас нет причины так думать, — успокаивал его Майерс. — Случайности того или иного рода — часть любой игры. Если сейчас кому-то не повезет, то в следующий раз другому улыбнется удача. Обещаю, что игра не пострадает.

Ричард удивленно посмотрел на собеседника.

— Странно, что такой дотошный чиновник Ассоциации, как вы, Майерс, вообще мог согласиться на подобное, а вы еще так спокойно об этом говорите, — он автоматически потрогал свою бородку. — В прошлом году, когда Хендерсон высказал возмущение по поводу двух маленьких снежных змей, вы были первым, кто стал размахивать правилами и кричать о нарушениях. Когда меня оправдали, именно вы «в интересах справедливости» заставили меня сразиться лицом к лицу с вышеупомянутым Мастером. Почему сейчас вы согласились на роль дрессированной собачки Парка Грез?

Майерс покраснел, и Мицуко бросила на мужа обеспокоенный взгляд.

— Должен ли я вызвать миссис Метески и сообщить ей, что вы не принимаете условия Парка Грез? — спросил Майерс. — Тогда она немедленно остановит игру. Это будет нарушением всех предыдущих договоренностей и, вдобавок, дорого обойдется вам. Вы ведь вложили немалую сумму в создание игры?

— Порядочную, — подтвердил Лопес, разглядывая Майерса из-под насупленных бровей. — Я весьма польщен, что вы так заботитесь о моем благополучии.

— Я сказал то, что должен был… — рассердился Майерс.

— Больше, — мягко поправил его Лопес.

— Я возвращаюсь в комнату для наблюдений. До свидания, мэм.

Мицуко повернулась и одарила Майерса ослепительной улыбкой. Он не смог заставишь себя улыбнуться в ответ и вышел, держась неестественно прямо. Мицуко протянула мужу левую руку, и он, усмехаясь, нежно пожал маленькую ладонь. Затем выражение его лица смягчилось.

Дверь опять открылась, и вошла Метески.

— Господи, что вы такого сказали Майерсу? Он пулей выскочил отсюда.

— Боюсь, что мой муж, возможно, слишком сильно выразил свое неудовольствие.

Лопес выглядел немного смущенным.

— Я не хотел быть грубым с Арланом. Просто мне не нравится, когда вмешиваются в мою игру.

— Знаю, Ричард. Мне очень жаль, но произошло убийство.

— Черт побери, в этом штате случается сто убийств в день и всего лишь одна игра в год. Почему нельзя оставить меня в покое и позволить заняться делом? — он вздохнул. — Хорошо, хорошо. Я не отказываюсь от сотрудничества. Будет вам убитый.

— Спасибо, Ричард.

Метески откинула сиденье и присела, заинтересованная происходящим. Ричард и Мицуко представляли гораздо больший интерес, чем другие Мастера Игр, большая часть которых была либо кабинетными затворниками, либо бывшими игроками, настолько погруженными в мир своих фантазий, что их поведение и разговоры оказывались непонятны посторонним.

Но, как и все профессионалы высшего класса, Лопесы являли собой исключение. Яркий, одаренный богатым воображением и зачастую вспыльчивый Ричард был полной противоположностью своей более известной в обществе жене. Мицуко представляла собой образец сдержанности и без необходимости не демонстрировала свой талант. Как личности, они были интересны, как Мастера Игр — неподражаемы. Метески видела, как они управляли атакой птиц-носорогов. Нужно было обеспечить максимально возможную реалистичность поведения созданных компьютером голограмм. В такие моменты Лопесы казались единым мозгом с двадцатью пальцами. Созданная ими иллюзия была полной: никто не заметил, что одновременно атаковали только две или три птицы, а остальные неподвижно висели в воздухе. Meтески с восхищением наблюдала, как Ричард отключал автоматическое управление птицы и, как опытный кукловод, направлял ее полет, манипулируя переключателями и нажимая на педали.

Это было похоже на фортепиальный дуэт. С чувством, похожим на благоговение, Метески наблюдала за ними.

Путешественники некоторое время прокладывали себе дорогу через кустарник, затем местность вокруг них начала меняться. Кусты уступили место ползучим растениям, а почва под ногами стала влажной и вязкой. Мейбанг теперь более тщательно выбирал дорогу. Он и шедший вместе с ним впереди воин Кагоиано выглядели обеспокоенными.

Голос Честера ворвался в комнату.

— Джина, нужно исследовать этот район. Давай посмотрим, что здесь на самом деле происходит.

Ричард откинулся на спинку стула и зашептал Метески:

— Чи-Чи всегда откликается на призыв магических сил гораздо быстрее меня. Я даже точно не могу определить, как она это делает.

Он перевел взгляд на голограмму. Джину окружило зеленое сияние, глаза ее были закрыты. Мицуко внимательно вслушивалась в заклинания девушки.

Затем ее пальцы опустились на клавиатуру и замелькали с такой быстротой, что почти исчезли, превратившись в розовое облачко. Клавиши тихо попискивали, когда она с огромной скоростью вводила команды в компьютер. Перед Джиной появилось неясное изображение стального ящика и через несколько секунд после того, как она открыла глаза, исчезло.

— Хорошо, — кивнул Мастер. — Мы приближаемся к чему-то интересному. Я хочу, чтобы Гаррет пошел вперед. Нам может понадобится священник.

Темнокожий человек отделился от остальных.

— Думаешь, нам будет нужна защита, Честер?

— Некоторым. Нам необходимо добраться до этого ящика. Это работа инженера, а следовательно, он нуждается в защите.

Ричард что-то пробормотал насчет контрастности голограммы, а когда Честер потребовал указатель направления, сам сел за рукоятки. Он манипулировал изображением ящика, пока оно не сделалось прозрачным, но четким. Изображение плыло впереди цепочки игроков и привело их к группе деревьев, растущих из влажной мягкой земли. Деревья имели тонкие стволы, похожие на паутину ветки и редкие листья. Корни на протяжении нескольких футов стлались по поверхности, прежде чем исчезнуть под землей. Изображение ящика нырнуло в сплетение корней.

Честер задумчиво посмотрел в сторону деревьев и поднял правую рук.

— Откройте моему взору враждебных или злых духов!

Зеленое свечение вокруг Хендерсона расширилось и распространилось метров на двадцать, а внутри облака находились темные колеблющиеся тени, похожие на клочки тумана. Они удалялись от источника света.

— Хорошо, — пробормотал он, — С. Дж., идите сюда.

Послышался радостный возглас, и рядом с Честером появился молодой человек. Он шумно дышал.

— Нам нужно откопать сокровище, которое находится между этими деревьями. Что вы об этом думаете, инженер?

Улыбаясь, С. Дж. быстро обошел вокруг деревьев, поковырял землю носком ботинка, пнул корни.

— Думаю, копать здесь будет нетрудно. Эти деревья не с Новой Гвинеи, это точно. Они выглядят так, как будто их привезли откуда-то с Матто Гроссо. Бьюсь об заклад, что солдаты не обработали их фунгицидом перед посадкой. Похоже, у них подгнили корни.

— Попытайтесь, пожалуйста, не выходить за рамки образа, инженер.

Ричард Лопес сжал зубы.

— Вот сукин сын. Придется вырезать этот кусок в окончательном варианте записи. Как бы мне хотелось прямо сейчас выбить его из игры!

Ответ Метески прозвучал резко.

— Мы можем заложить такую возможность в компьютер, Ричард, но ты не вправе сам выбирать жертву. Ты только можешь наблюдать, что из этого выйдет.

— Мне уже нельзя высказать вслух свои мысли? Этот С. Дж. просто раздражает меня.

С. Дж. вытащил из рюкзака складную лопату и принялся усердно копать. Эймс, никогда не упускавший возможности поразмяться, обрубал обнажившиеся корни.

Честен молча наблюдал, как они работают. В зале управления Ричард откинулся на спинку кресла и наблюдал за Хендерсоном. Все молчали, а затем Честер тихо позвал.

— Гаррет…

Священник быстро перекрестился и упал на колени. Пальцы Мицуко забегали по клавишам, и через мгновение мягкое золотистое сияние окутало молодого инженера.

Лопата С. Дж. звякнула о металл, и Эймс спрыгнул вниз, чтобы помочь. Они руками счистили оставшуюся землю и освободили ящик. Честер остановил их на несколько секунд, чтобы призвать на помощь определитель опасности, и когда ржавый стальной сундук окутало зеленое свечение, разрешил продолжить работу. Ричард услышал неудовольствие в его голосе и улыбнулся.

Взломать проржавевший замок для С. Дж., который, похоже, захватил с собой инструменты на все случаи жизни, оказалось делом несложным. Он укрепил на рукоятке складной лопаты какой-то похожий на отвертку инструмент и ударил им в тонкую линию на месте соединения половинок замка, который тут же развалился на три части. Игроки зааплодировали. Отступив назад, юноша поднял крышку.

— Все в порядке, — выдохнул он. — Это оружие.

Внутри находились четыре револьвера, две винтовки и не менее сотни коробок с патронами, а также что-то похожее на армейский паек: консервы из индейки, банки колбасного фарша, галеты. С. Дж. был в восторге.

— Вот это находка!

Даже Честер выглядел довольным.

— Отлично. Очков не слишком много, но начало положено. С. Дж., мы усилим защитное поле вокруг вас, а вы испытаете оружие.

— Хорошо, шеф.

— Гвен, не присоединишься ли ты к Гаррету?

Она кивнула, и тут же ее окутало зеленое сияние, а золотистое свечение вокруг С. Дж. стало более плотным, казалось, что он находится внутри кусочка янтаря.

Он взял револьвер, проверил несколько раз исправность механизма и зарядил его. Тщательно прицелившись в расположенное в двадцати метрах от них дерево, С. Дж. нажал на спусковой крючок. Раздался выстрел, но дерево не шелохнулось. Нахмурившись, юноша зарядил еще два патрона и вновь выстрелил. Опять мимо.

— Кстати, С. Дж., какой у вас уровень координации?

— Низкий. Одиннадцать. Поэтому я инженер. Попробую выбрать дерево поближе.

На этот раз с ветки дерева посыпалась труха. Это не удивительно — он стрелял почти в упор.

— Отлично, кто его возьмет?

С. Дж. заметил поднятую Тони руку и передал ему револьвер.

Затем он достал из ящика винтовку.

— М-1, — пробормотал юноша. — Чудесно.

Он два раза нажал на спусковой крючок, затем вставил патрон, прицелился в скалу метрах в десяти от них и выстрелил.

Винтовка громыхнула, изрыгнув пламя, и послышался визг отрикошетившей пули. С. Дж. инстинктивно пригнулся.

— Господи Иисусе…

Воздух перед ним задрожал, и появилось туманное изображение Гаррета. Честер зло выругался, а Гаррет зарычал, наблюдая, как на его рубашке расплывается красное пятно.

— О, черт! — эмоции его были настоящими. Колени у него подогнулись, и он распростерся на земле, приоткрыв рот и закатив глаза.

— Отличное попадание, — пробормотал Ричард и нажал две клавиши.

Появился голографический двойник Гаррета и поманил его пальцем.

— Минуточку, — сказал Честер. — Гвен, как ты думаешь, хватит ли у тебя сил, чтобы оживить его?

Девушка с сомнением надула щеки.

— Прямо сейчас? Я не уверена. Это просто несчастный случай. Если бы здесь были замешаны потусторонние силы… Я попробую.

Гвен воздела руки к небу и взмолилась:

— Услышьте меня, о боги! Умножьте мои силы, чтобы оживить этого человека. Прошу, дайте мне такую возможность.

Она опустилась на колени, склонив голову и закрыв глаза.

Лопес кивнул и уважительно улыбнулся.

— Отличная работа. Не удивлюсь, если это подействует.

Он наблюдал, как Мицуко вводит запрос в компьютер. Машина выбирала случайное число и сравнивала его с двумя коэффициентами Весслера-Грэма — запасом жизненных сил Гаррета и магической силой Гвен.

Когда аура вокруг Гаррета из розовой стала черной, Лопес покачал головой.

— Ничего не вышло. Извини, дорогой.

Он нажал на клавишу.

Гаррет вздрогнул, получив от медальона удар током. Он повернулся и увидел своего двойника.

— Что же это такое? Кажется, я надолго не задержался в этой игре.

Он хотел сказать что-то еще, но Гвен положила свою мягкую руку на его плечо, и он повернулся и последовал за мрачным призраком. Две фигуры исчезли из поля зрения.

На лице Ричарда не было радости. Метески успела заметить след глубокой обиды, прежде чем на его лицо опустилась маска безразличия. Тонкий смуглый палец теребил кончики усов, глаза были полузакрыты.

— Ладно, вы получили убийство. Запускайте свою ищейку и дайте мне спокойно работать.

Сотрудница Парка Грез встала и направилась к выходу.

— Метески! — крикнул он ей в спину. — Скажите этой ищейке, что если он вмешается в мою игру, то я убью его, он и глазом моргнуть не успеет. И к черту последствия!

Он посмотрел, как она молча кивнула, и повернулся к пульту управления.

Мицуко подождала, пока Метески уйдет, услышала звук закрывающейся двери. Затем она слегка размяла пальцы и продолжила работу.

Глава 13. ГРИФФИН ВСТУПАЕТ В ИГРУ

— Мы не можем пользоваться этим оружием, Честер, — впервые с начала игры С. Дж. выглядел несчастным. — Оно, наверное, заколдовано. Если… как ее зовут… Гвен не смогла спасти Гаррета, значит, здесь не обошлось без магии.

Его светлые волосы слиплись от пота и покрылись грязью. Он казался усталым и расстроенным.

Честер нервно переминался с ноги на ногу. Не обращая внимания на ладонь Джины, успокаивающе гладившую его по руке, он сердито подскочил к ящику и заглянул внутрь.

— Мы заплатили кровью за эти штуковины и обязаны воспользоваться ими. Мейбанг, иди сюда. — Он с раздражением прищелкнул пальцами.

Мейбанг, чей костюм защитного цвета покрылся влажными пятнами пота, появился рядом с Честером. Хендерсон задумался, а затем сказал:

— Теперь слушайте. Нам известно, что Гвен не смогла справиться с последствиями несчастного случая, но она была временно ослаблена созданием защитного поля вокруг С. Дж. Нам нужно обезвредить эту ловушку, но мне не хотелось бы тратить наши силы, пока не использованы все другие возможности. Я кое-что читал о вашей магии. Существует ритуал, как-то связанный со столом, но подробностей я не помню. Тебе об этом что-нибудь известно?

— Я хорошо знаю ритуал со столом, как и любой дарби. Только сомневаюсь, что этого будет достаточно.

— Тем не менее мы попробуем, — Честер оглядел тринадцать игроков и трех туземцев, а затем кивнул: — Ладно, Касан, что мы должны делать?

Проводник почесал затылок.

— Во-первых, нам нужен стол, чистая белая скатерть и дары. Лучше всего — еда. И, конечно, обязательно цветы.

— С. Дж. ? — произнес Честер, не глядя на юношу.

— Понял, шеф. Я могу сколотить треногу из веток за несколько минут.

— Хорошо. Дрегер, помогите ему. Что касается даров, то мне кажется, что боги всегда требовали этого… — он взял в руку банку консервов.

Стол получился грубым, но вполне пригодным. Темная Звезда пожертвовала белую юбку, которую постелили вместо скатерти. В центре стояли зажженные свечи Гвен, которые она обычно использовала для богослужений. Извлеченные из рюкзаков носовые платки, ножи, ложки выполняли роль салфеток и столового серебра. На столе лежали консервы из откопанного ящика, две плитки шоколада Олли, вяленое мясо из запасов Темной Звезды и цветы, собранные игроками.

— Мы готовы к совершению «виласим тевол», — объявил Честер. В его голосе не было и следа сомнения или неуверенности. — Касан будет помогать мне, но вести нас будет моя сила. Внемлите мне, о боги, услышь меня, Иисус-Манул. Мы защищаем твоих детей. Я знаю, что наши действия праведны. Пусть же смерть отважного священника не будет напрасной. Несмотря на нужду, мы в доказательство своей веры уничтожим то, что поддерживает наши жизненные силы.

Бован Блэк понял намек и воскликнул:

— Огонь!

Зеленое свечение вокруг его правой руки стало красным, и пламя ударило в стол. Подобно библейскому горящему кустарнику, мясо, шоколад и старые консервные банки были охвачены огнем, хотя оставались совершенно целыми. Скатерть тоже не загорелась.

— Мы доказали свою веру. Помоги нам теперь совладать с силой этого оружия.

Честер еще не закончил говорить, когда воздух перед ним задрожал. Появились три призрака: полупрозрачные фигуры европейцев в камуфляже. Их лица распухли, а у одного на лице зияла ужасная рана, видимо, от удара мачете.

— Кто вы? — повелительно спросил Честер. Послышалось какое-то хрипение, и губы одного

из призраков беззвучно зашевелились. Наконец звуки стали вылетать из его горла.

— Мы… такие же… как вы…

— Понятно, американцы. Как вы умерли?

Теперь заговорил призрак с раной на лице. Речь его состояла из отрывочных фраз.

— Мы погибли… пытаясь вернуть груз. Вы тоже умрете. Все. Вы… — он умолк, и его окруженные щетиной губы некоторое время беззвучно шевелились. — Вы не представляете, против кого вам придется сражаться.

— Помогите нам, — потребовал Мастер. — Вы обязаны. Дайте нам это оружие.

— Оно было нашим, — открытая рана на лице призрака стала кровоточить. — Но форе украли секретное оружие. Оно поможет победить… японцев… если не будет слишком поздно. Нам дали винтовки и послали вернуть его. Винтовки! Они оказались бессильны против магии. Мы погибли в этих… вонючих джунглях… но перед смертью мы прокляли наше оружие. Прокляли его… так что эти винтовки убьют всякого, кто возьмет их.

— Снимите проклятье. Нам они нужны. Они помогут отомстить за вас.

Призраки посовещались друг с другом, и солдат с обезображенным лицом ответил:

— Вы… глупы. Позже вы сами поймете. Но мы… тоже были глупы. Ладно… умрите геройской смертью. Возьмите оружие. Убейте столько форе… сколько сможете… прежде чем умрете… Отправьте их в преисподнюю.

Фигуры призраков исчезли.

Прежде чем двинуться дальше, Честер произнес заклинание, делавшее опасность видимой. Джина успокаивала его.

— В прошлый раз ты забыл проверить само оружие. После того как ящик снаружи засветился зеленым, ты не подумал об этом.

— Ты права. Но это последние легкие очки, которые Лопесу удалось отобрать у меня, обещаю.

Тони и С. Дж. вооружились револьверами. Кагоиано взял одну из винтовок, а Темная Звезда перекинула ремень другой через свое веснушчатое плечо. Два других револьвера были аккуратно упакованы.

— Вперед, — скомандовал Честер, и колонна пришла в движение.

Маквиртер подошел к Оливеру, любовно похлопывая по кобуре с револьвером.

— Знаешь, когда у тебя на боку висит эта штука, чувствуешь себя совсем другим человеком. Эти пули… они ведь ненастоящие, правда? Я хочу сказать, что выстрелы звучали совершенно естественно.

Оливер выглядел немного раздраженным.

— Конечно, нет. Они холостые. Но не стоит приставлять револьвер к уху — можно повредить барабанные перепонки.

— Ладно.

Он увидел, как пальцы Гвен сжали руку Оливера, и ощутил укол ревности. Оглянувшись, он бросил взгляд на Акацию, шагавшую рядом с Аланом Леем.

Олли заметил это.

— Эти пули ненастоящие, но сейчас ты играешь с гораздо более опасным предметом.

Тони поджал губы. Он прекрасно понял намек Оливера.

— Послушай, Тони…

— Фортунато, если не возражаешь. Ты Оливер, а я Фортунато, ладно? И мы должны выкрасть что-то вроде экспериментальной атомной бомбы. Здесь все сошли с ума.

— Давай, Тони, продолжай играть ее чувствами. Она, может, и обидела тебя вчера вечером, но сделала это не нарочно, желая тебе блага. Ты же специально делаешь ей больно.

Тони отвел от лица гибкую ветку и сказал:

— Начинается настоящее болото. Нужно остерегаться трясины.

— Хорошо, Фортунато, — недовольно отозвался Оливер. — Никогда бы не подумал, что твоя мужская гордость может быть так сильно задета.

— Берегитесь змей.

Гвен отпустила Оливера и протянула руку Тони. Он уклонился, но губы его растянулись в улыбке. Девушка показала ему язык и опять прижалась к Оливеру.

Тони храбро выставил вперед свой массивный подбородок и вернулся в строй на свое место рядом с Акацией, которая бдительно осматривала окрестности, не убирая руки с рукояти меча. Она делала вид, что не замечает его.

— Ну, как тебе работа в арьергарде, Пентесилея? — небрежно спросил он.

Она промычала в ответ что-то нечленораздельное, продолжая смотреть в сторону. Тони некоторое время молча шагал рядом, пытаясь разгадать выражение ее лица.

— Послушай, малыш, я хочу извиниться за вчерашнее, — Тони заметил, что девушка скосила глаза в его сторону и, ободренный, продолжил: — Просто моя гордость была немного уязвлена. Не так-то просто все время доказывать, что ты мужчина. Я состарюсь раньше времени под этим тяжелым бременем. Эй, Кас, взгляни хотя бы разок на припадающую к твоим ногам покаянную душу.

— Сомневаюсь, что на коленях ты успеешь за нами. Придется простить тебя, — лед был сломан, но холодок в ее голосе еще остался.

— Ты должна верить мне… не возражаешь, если я возьму тебя за руку? Сейчас ничего нельзя сделать, но вечером я обещаю искупить свою вину. Если ты позволишь.

Поначалу она никак не отреагировала, а затем Тони ощутил слабое пожатие ее руки.

— Правда?

— Клянусь. Луна, легкий ветерок, теплый спальник и гудение предоставленных Парком Грез комаров…

Акация скептически приподняла бровь.

— Не так, как прошлой ночью?

— Я просто обиделся и ушел в заросли кустарника. Прости меня. Но ведь и ты не ночевала в своей хижине.

— Если ты до сих пор не заметил, то могу сообщить, что в нашей команде есть привлекательные мужчины, — она состроила ему глазки. — Очень привлекательные. И они знают, как обращаться с леди.

— Если смогут здесь найти леди, — шучу. Ты же знаешь, как я плохо переношу такие вещи. Давай заключим перемирие.

— Согласна, — Акация нашла его руку и крепко сжала, чувствуя, как напряжение отпускает ее. Расслабившись, она автоматически улыбнулась.

— О чем это ты? — спросил Тони.

Она рассмеялась звонким детским смехом, подумав, что хорошо бы им найти уединенное местечко, чтобы как следует отметить примирение.

— Кстати, — задумчиво произнес Тони. — Где ты была прошлой ночью?

Впереди раздались громкие крики, и вопрос остался без ответа. Рука Тони скользнула к кобуре, и он был вынужден перейти на бег, чтобы успеть за Акацией, мгновенно рванувшейся вперед.

Почва под ногами стала совсем влажной, и при каждом шаге нога на дюйм погружалась в жидкую грязь. Вокруг в изобилии рос тростник и похожие на папоротник растения. В местах, где вода выступала на поверхность, они образовывали зеленые островки, напоминающие клочья пены. Впереди кто-то взывал о помощи. Тони сообразил, что уже дважды слышал этот голос, но приглушенные расстоянием крики не доходили до его сознания. Еще один монстр? Атака устроивших засаду форе?

Он чуть не врезался в спину Акации — так внезапно она остановилась. Девушка наклонилась вперед. Плечи ее вздрагивали. Тони поначалу испугался за подругу, а затем услышал ее смех и понял, что все в порядке.

Он увидел человека, провалившегося в болото по пояс. Это был крупный мужчина с мощными плечами и крепкой шеей. Наверное, еще один воин, подумал Тони. У мужчины были коротко стриженные рыжие волосы и сердитое лицо.

— Вытащите же меня отсюда!

Честер смеялся, уперев руки в колени. Он подошел как можно ближе к трясине.

— Привет, незнакомец. Я ожидал твоего появления. Кто ты, и почему мы должны рисковать, спасая тебя?

— Меня зовут Гриффин, и я лучший в мире вор.

— Прошу прощения, — Темная Звезда наклонила голову. — И как же вам удалось заработать этот титул, мистер? Пусть ответит, Честер.

— Ну, ну, не будем спорить по поводу табели о рангах. Здесь все равны, кроме меня, конечно. Хотя ее вопрос не лишен основания. Какими прошлыми подвигами вы заслужили себе славу? Поторопитесь, вы опустились еще по меньшей мере на дюйм.

Мужчина взглянул вниз и поморщился.

— Ладно, я украл изумрудный глаз священной статуи в Катманду.

— Неплохо. А что еще?

Мужчина беспокойно зашевелился. Тони подумал, что ему, наверное, жутко неудобно.

— Я стащил шелковые мехи из Храма Ветра.

— О, это впечатляет, — Честер подавил зевоту. — Но если вы не совершили ничего более существенного, мы будем вынуждены снабдить вас трубкой для подводного плавания.

— Понятно. Последняя попытка. У меня есть единственная нелегальная копия «Звездных войн».

— У-у, — уважительно протянул Честер. — Небольшая ошибка в хронологии, если учесть, что мы находимся на Новой Гвинее в 1955 году, но ход неплохой. Мы вытащим вас. С. Дж., вы заслужили отдых. Где ваш второй инженер? Пусть поработает Руди Дрегер.

Дрегер, невысокий крепкий мужчина с обожженным солнцем лицом, выступил вперед и принялся что-то подсчитывать в уме. У него был скрипучий голос.

— Поблизости нет деревьев, чтобы использовать их в качестве блока. Поэтому мне понадобится помощь. Не будете ли вы так добры, Эймс? Благодарю вас.

Эймс немного смутился, что его поблагодарили, еще не дождавшись его согласия, но вышел вперед и взялся за конец тонкой нейлоновой веревки, которую протянул ему Дрегер. Другой конец веревки маленький человечек кинул попавшему в ловушку вору. Тот обмотал ее вокруг запястья одной руки и ухватился второй. Процедура была примитивной, но действенной. С чмокающим звуком он освободился из трясины.

Вор немного очистил свои кожаные штаны от налипшей грязи и цинично улыбнулся.

— После такой встречи я начинаю думать, что лучше бы мне было не выдержать экзамен.

— Он читает мысли. Честер, — фыркнула Темная Звезда.

Хендерсон взглядом заставил ее умолкнуть.

— Вы не тот, кого мы ждали. Полагаю, вы гость Парка Грез?

— Логично. Тем не менее я обещаю, что буду стараться.

Темная Звезда потерла свое оттопыренное ухо.

— Вы рассчитываете, что мы поделимся с вами своими припасами?

— Вы всегда говорите все, что думаете, верно? К счастью, я знаю, где сейчас находится дополнительный запас продуктов, — он выдержал эффектную паузу и добавил: — Включая парочку упаковок с пивом.

После этих слов лед был сломан. Оливер сердечно пожал его руку.

— Рад познакомиться с вами. Меня зовут Оливер. А вас?

— Гриффин.

— Отлично, Гриффин. Давайте разыщем ваши продукты и устроим перерыв на ленч.

Честер взглянул на часы, а затем на «солнце», светившее с внутренней поверхности закрывавшего игровое поле А купола.

— Судя по солнцу, уже около трех, хотя на часах всего половина двенадцатого. Кто-то сжимает время, и хотел бы я знать зачем… — последние слова он произнес почти шепотом, а затем встрепенулся. — Идите к Мэри-Эм. Она будет защищать вас, пока мы не увидим, на что вы способны.

— Она защитит меня? — в голосе Гриффина слышалось неподдельное изумление, но тут маленькие сильные пальцы стиснули его руку.

— Пойдем, красавчик. Если уж Мэри-Эм должна выполнять роль няньки, то, по крайней мере, приятно, что у тебя красивое тело, — есть что охранять, — она оценивающе оглядела его. — Вот так.

Гриффин без особого успеха попытался придать своему лицу дружелюбное выражение.

— Ладно, пойдем.

— Пойдем.

— Продукты находятся в ста метрах отсюда, вон там… — он показал на чуть более сухую полоску земли, и игроки двинулись в том направлении.

— Меня зовут Акация, — сказала темноволосая девушка, присаживаясь рядом с ним. — Но вы можете называть меня Пентесилея.

— Что в переводе означает «хризантема», — он улыбнулся девушке и подцепил полную вилку тушеной свинины с бобами. Его ноги были голыми, а носки и туфли сушились на солнце.

Мужчина со впалыми щеками и спутанными черными волосами поднимался по склону, держа в каждой руке по банке пива. Пластиковые упаковки были опущены в небольшой затененный пруд и приятно холодили пальцы. Они оказались даже холоднее, чем вода.

— Меня зовут Тони Маквиртер, — представился он. — Мы с Темной Звездой тоже воры.

Тони уселся рядом с Акацией, удовлетворенно вздохнул, а затем резко нагнулся, когда девушка, забавляясь, брызнула в него пивной пеной.

— Вы давно играете? — спросил Гриффин.

— Нет. Впервые. Эта прелестная девушка взяла меня с собой. А вы?

— Тоже в первый раз. Я хозяин «Гавагана». Это один из ресторанов Парка Грез. Поэтому я здесь.

— Вас обуял древний демон любопытства?

— Что-то вроде этого. Ко мне приходили эти люди, усталые, грязные, с улыбками на лицах. Должен же я был в конце-концов выяснить, в чем тут дело.

Гриффин в точности повторял слова Гэри Тегнера. Он хорошо знал этот ресторан и смог найти полчаса, чтобы побеседовать с его хозяином.

Алекс был очень занят последние несколько часов. Он даже не успел проверить, не забыли ли что-нибудь положить в рюкзак, который обнаружился рядом с банками пива…

Тони внимательно посмотрел на плечи и руки Гриффина, где под упругой кожей перекатывались мышцы, когда тот работал вилкой.

— Знаете, мне казалось, что человек такого сложения должен быть воином.

— Не люблю крови. Мне нравится бродить по темным коридорам в поисках истины, а вы? Такой у меня индекс Весслера-Грэма. Я не продержался бы и минуты против этих вчерашних гигантских индюков.

Акация засмеялась и слегка коснулась руки Тони. Рядом раздался смех Оливера. Гриффин подвинулся на несколько дюймов и похлопал ладонью по земле рядом с собой. Оливер сел, а за ним и Гвен..

— Ну и как это было?

— Вы про больших птиц? Неплохо. Я сам не убил ни одной, но ранил двух. Кто-то их потом прикончил. Не очень много индивидуальных очков, но командных достаточно. Я беспокоился за свою малышку, — Гвен прислонилась к нему спиной и смотрела в другую сторону, делая вид, что не слушает разговор. — У нее еще не было шанса проявить свои способности.

Гвен повернулась к нему.

— Не стоит беспокоиться за меня. А как насчет Тони и Темной Звезды? Пока воры вообще не были нужны.

— Ага, — Гриффин прожевал еду, а затем объяснил: — Понятно, почему она была так враждебно настроена. Прямо-таки нападала на меня.

— Да, наверное, вы правы, — согласилась Акация. — Пока работа доставалась только воинам и магам. Немного инженерам. Думаю, Темная Звезда беспокоилась за свои игровые очки.

— Могу я предположить, что вы находитесь с этой дамой не в лучших отношениях?

— Я вообще не нахожусь с ней ни в каких отношениях. Просто я прохладно к ней отношусь. Сама не знаю почему. Может, из-за слухов, что она жульничает во время игры, — Акация вдруг забеспокоилась. — Только не говорите ей, что я это сказала, ладно?

— Даю слово.

— Ведь я могу и ошибаться.

Со стороны другой группы игроков, расположившихся неподалеку, послышался крик. Джина Перкинс держала что-то похожее на старинную пижаму. Эта штуковина шелестела, как змеиная кожа.

Гвен подняла Оливера, и они побежали посмотреть, что там случилось. Через мгновение к ним присоединился Тони.

— Оливер и Гвен, — сказал Гриффин Акации. — Кажется, они неразлучны.

— Совершенно верно. А почему вы спрашиваете? — она слизнула остатки подливки с крышки банки.

Гриффин встал и лениво потянулся.

— Не знаю, может, я подумал, что она довольно симпатичная.

Он протянул руку и помог Акации подняться.

— Она восхитительна, — согласилась темноволосая девушка. — Но ваш ли это тип женщины?

— А кто бы мне больше подошел? — они стояли так близко, что почти касались друг друга губами.

Акация повернулась и показала на женщину, нашедшую странный предмет.

— Не знаю. А как насчет Джины? — она улыбнулась через плечо. — Она вообще-то с Честером, но иногда об этом забывает. Так мне говорили.

Она двинулась к остальным игрокам, и Гриффин последовал за ней.

«Сначала дело, Алекс», — подумал он и погасил улыбку.

Поначалу Гриффин не поверил своим глазам. Хендерсон держал в руках человеческую кожу: пустую, высохшую, темно-коричневую. Она полоскалась на ветру, как развешенное для просушки белье.

— Что это, черт возьми, такое? — спросил Гриффин.

— Либо какая-то магия, либо… — Хендерсон погрузился в размышления. — Кажется, существует легенда о людях, сбрасывающих кожу.

С. Дж. подошел поближе и присмотрелся.

— О-о, — вырвалось у него, и он завертел головой из стороны в сторону. — Где наши носильщики?

Кагоиано выступил вперед. За ним последовал Кибугонаи, крепкий мужчина с плоским лицом.

— Нигораи! Нигораи! — позвал Честер.

Мейбанг с сожалением покачал головой:

— Боюсь, вы держите Нигораи в руках.

Хендерсон удивленно выпрямился, а затем принялся внимательно рассматривать кожу. Обнаружив крошечный белый шрам над левым глазом, он кивнул.

— Вероятно, револьверы, которые он нес, тоже исчезли.

Торопливый осмотр подтвердил это предположение.

— Значит, он был шпионом… врагом дарби.

Честер провел тонкой рукой по лбу, и Алекс заметил, что пальцы Мастера дрожат.

— Опять его обманули, — прошептала Акация.

— Мы потеряли очки, и враги знают о нашем приближении. Это был шпион, — он сделал движение, чтобы выбросить кожу, но остановился. — Нет. Больше эту глупость я не повторю. Когда перерыв закончится, нужно проверить обоих носильщиков. Кроме того, я сохраню кожу. Она еще может пригодиться.

Он осторожно свернул кожу и положит ее в рюкзак.

Когда все вернулись к прерванному завтраку, Гриффин обратил внимание на единственного игрока, который оказался крупнее его самого. У Эймса были песочные волосы и веснушки, а детское лицо странно контрастировало с мощной мускулатурой. Кажется, он один. Одинокий мужчина имел возможность прошлой ночью незаметно ускользнуть от остальных.

Гриффин стоял спиной к Эймсу, стараясь уловить обрывки его разговора со стройным мужчиной с заплетенными в косичку редеющими каштановыми волосами. Алекс вспомнил просмотренные перед игрой досье — его звали Лей.

Алан Лей провел рукой по плечам Эймса.

— Кажется, здесь мускулы немного напряжены. Может, помассировать?

Лицо Алана оставалось совершенно бесстрастным, разве что его беличьи щеки надулись чуточку больше. Краем глаза Гриффин заметил, что Эймс отстранился.

— Послушай, Алан. Я уже объяснил тебе все прошлой ночью. Не то, чтобы ты мне не нравишься как человек, но просто все это не для меня. Я серьезно.

— Жаль, — вздохнул Лей. — Я бы мог здорово помочь тебе во время игры.

Это было ошибкой. Эймс ощетинился.

— Это при каких же обстоятельствах?

Он хотел сказать что-то еще, но Алан почувствовал его враждебность и замотал головой.

— Нет, нет, я вовсе не это имел в виду, — он растерянно улыбнулся. — Как бы то ни было, впереди еще три ночи, и ты знаешь, где меня найти.

Гриффин почувствовал себя неудобно, подслушав такое, и отвернулся. Большинство игроков закончили еду и готовились к продолжению похода. Гриффин подсчитал, что восемь человек образовали пары: Честер и Джина, Темная Звезда и персонаж по имени Бован Блэк, Оливер и Гвен, Акация и Тони. Акация, казалось, искала кого-то взглядом. Остальные игроки были одиночками, и следовательно, их нужно было проверить первыми.

Кроме того, информация о Фелиции Мэддокс — Темной Звезде — казалась заслуживающей внимания. Есть за чем понаблюдать, пока остальные озираются по сторонам в поисках драконов или чего-либо подобного.

Глава 14. ЛЮДИ ВОДЫ

Местность оказалась болотистой. Вода перехлестывала через край ботинок Гриффина, и ему дважды пришлось останавливаться, чтобы вылить ее. Окружающее казалось ему совершенно реальным. Он не удивился бы, обнаружив присосавшихся к коленям пиявок.

— Чертовы игроки, — бормотал он. — Почему это не пустыня или не какая-нибудь симпатичная гора?

— Как дела, Гриффи? — пропел у него над ухом грубый голос.

Он передернул плечами.

— Можете называть меня Гриффин или Грифф.

— Если это доставит тебе радость. Но мне больше нравится Гриффи.

Это безумие. Его опекала пятидесятилетняя кроха с уродливой алебардой за спиной, непрерывно распевавшая непристойные песни. Если бы мужчина осмелился назвать его Гриффи, то его зубы разлетелись бы в разные стороны, как попкорн. В случае с Мэри-Эм он не мог понять, что сдержало его гнев — удивление или осторожность. Женщина была на удивление крепкой, как воин, роль которого она играла.

Честер подал знак, и колонна остановилась. Они достигли воды, которая простиралась во все стороны, насколько хватало глаз. На поверхности плавали растения и всякий мусор, а небольшие водовороты свидетельствовали о наличии подводной жизни. Гриффин вздрогнул. Реализм. Хендерсон о чем-то совещался с Мейбангом, но Алекс не мог ничего разобрать. Он вернулся к Мэри-Эм.

— Похоже, вы давно участвуете в играх.

— О да!

— А многих вы знали раньше? — небрежно спросил он.

— Вы хотите сказать, до начала этой игры? — она задумчиво почесала затылок. — Ну, с Честером мы старые друзья. Я опекала его, когда он впервые выступил в роли Мастера.

— Давно это было?

— Семь лет назад. «Экспедиция в гиперборейскую эру за Змеиным Кольцом Сета с пальца Тот-Амона», — она довольно хмыкнула. — Там было столько работы для вора.

— Тяжело пришлось?

— Ты не поверишь. Честер потерял три четверти команды, но Мастер был наказан Ассоциацией за грязную игру.

— Трудно себе представить, чтобы вы на что-то жаловались, Мэри.

— Мэри-Эм, Гриффи.

— Тогда Гриффин, Мэри-Эм.

По поверхности воды что-то двигалось. Лодки? Да, несколько грубых каноэ плыли к берегу. Они мерцали и колебались, а их движение было таким же медленным, как перемещение солнца по небосклону. Теперь все игроки собрались у кромки воды, и Гриффин стал вглядываться в даль, заслонив ладонью глаза от ярких лучей искусственного солнца Парка Грез.

К ним приближались шесть каноэ, и каждое было достаточно велико, чтобы вместить нечто большее, чем двух сидящих в нем гребцов.

— Что это?

— Похоже на транспортные средства, Гриффин.

— Куда мы направляемся?

Она ответила ему улыбкой, означавшей: «Молчи и смотри».

Хендерсон помахал рукой гребцам. Ответа не последовало, и даже на расстоянии Алекс увидел, как напряглось тело Честера. Мастер воздел к небу свои худые руки и произнес заклинание. Зеленое сияние окутало его тело, а затем скользнуло по воде и окружило каноэ. Когда они засветились зеленым, Честер расслабился и снял заклинание.

Теперь гребцы были ближе. Они казались неестественно тихими. Даже весла, погружаясь в воду, не издавали ни звука.

Шедшее впереди каноэ уткнулось носом в липкую грязь. Сидевшие в нем люди обменялись приветствиями с Касаном.

— Вы знали его раньше? Нашего проводника?

Мэри-Эм удивленно посмотрела на него.

— До игры нет. Откуда?

Гриффин выругался про себя. Окружающая обстановка мешала ему выполнять свои профессиональные обязанности. Здесь он не мог просто выстраивать предположения, а затем задавать вопросы.

— Просто мне показалось, что я где-то видел его раньше. Забавно.

— Почему забавно? Он ведь профессиональный актер. А теперь, будь добр, заткнись и не мешай мне наслаждаться игрой.

Мэри-Эм довольно сильно ткнула его локтем в живот. У Гриффина перехватило дыхание.

Она была одной из трех. Честер Хендерсон, Алан Лей и Мэри-Марта Корбетт уже бывали в игровом поле А во время предыдущих игр. Провались оно все пропадом! Он должен задавать ей вопросы, но не обязан получать от этого удовольствие.

Хендерсон собрал всех вокруг себя.

— Эти туземцы — агайамбо. Они представляют собой следующее звено цепочки, которая приведет нас к цели. Разбейтесь по трое и приготовьтесь занять места в каноэ.

— Мы вместе? — полушутя спросил Гриффин.

— Попробуй избавиться от меня, красавчик, — ответила Мэри-Эм.

Они присоединились к Руди Дрегеру, пухлому инженеру, который вытащил Гриффина из трясины, и уселись между двумя молчаливыми гребцами.

Каноэ пересекли полоску чистой воды и углубились в заросший желтыми и зелеными растениями канал. Казалось, здесь все застыло в агонии, задохнувшись от недостатка питательных веществ. Побеги и корни росли так быстро, что убивали и самих себя, и всю экосистему канала.

Они продвигались ужасно медленно. Переднее каноэ то и дело останавливалось, чтобы гребцы при помощи длинного ножа могли обрубить мешавшие движению лианы. Наконец Гриффин расслабился. Он откинулся назад и заговорил с Мэри-Эм, которая что-то почти беззвучно напевала, а ее маленькие быстрые глазки не переставали изучать окружавшие их заросли.

— Как случилось, что вы увлеклись всем этим?

— А вы случайно не психиатр? Чем вы занимаетесь? Я имею в виду работу. Немногим удается заработать себе на жизнь тем, что они суют нос в чужие дела.

— Я владелец бара «Гаваган» в Парке Грез, — ложь далась ему с трудом, и он, удивившись, мазохистски заставил себя продолжить объяснение. — Моя работа заключается, в основном, в приготовлении пищи и обслуживании. Специальными эффектами занимается Парк. Но беседа с посетителями — тоже часть моей работы. Так как насчет вас?

— Я ушла в отставку в тридцать пять лет.

Гриффин присвистнул.

— Неплохо, — он опустил пальцы в воду, но вдруг вспомнил о водоворотах, которые наблюдал, стоя на берегу, и отдернул руку. — Как вам это удалось? Лишились пальца на работе?

Он почувствовал, как напряглась Мэри-Эм. Интересно, какую струну он задел?

— Никаких драм, красавчик. Просто существует одна интересная вещь под названием «модульная экономика». Вместо того, чтобы зарабатывать много денег, занимаясь одним делом, можно получать доход понемногу от различных занятий, научившись делать их хорошо. Сам себе хозяин. Свобода, разнообразие, удовольствие.

— Звучит неплохо. И что же вы умеете?

— Может, тебе предоставить алфавитный список того, что я делаю за деньги?

— Хотя бы несколько примеров.

— Ты, наверное, накачал свои мускулы, чтобы тебя не побили за назойливость? — поддела она, и Алекс закашлялся, чтобы скрыть свое смущение. — Я работаю инструктором по альпинизму в Йосемито, обучаю «кендо»…

— А еще?

— Немного занимаюсь филателией, выращиванием карликовых деревьев, иногда подрабатываю шитьем костюмов для игроков. Еще?

— Господи, — сглотнул Гриффин. — И что из этого списка вы делаете хорошо?

— «Кендо» и альпинизм. Остальное — средства к существованию.

Алекс кивнул. Он размышлял, зачем такая суперженщина играет в игры, как маленький ребенок. Хотя такое часто случается. Кажется, Парк мог предложить специальные эффекты, позволяющие людям вроде Мэри-Эм менять свой облик? Да, он что-то слышал о таких голограммах: очень дорого, но позволяет мужчине играть роль женщины, или наоборот, карлика сделать гигантом. Но он не осмелился предложить подобное Мэри-Эм — опасался получить удар алебардой.

После, казалось, бесконечного путешествия по зарослям каноэ вышли на чистую воду. Здесь они, вместо того, чтобы двигаться группой, растянулись в ряд. Вскоре люди подошли к грубой пристани с торчащими из грязи швартовочными столбами.

Это, несомненно, была деревня. Фундаментами служили стволы деревьев, которые поднимались на пять-шесть футов над болотом, а прочность укрепленных на них деревянных платформ заслуживала доверия не более, чем бред шизофреника..

Гриффин привязал лодку рядом с одним из жилищ, и они, осторожно ступая по грязи, выбрались на берег. Гребцы последовали за ними, но двигались неуверенно, как на коньках. Когда туземцы добрались до твердой почвы, Апекс понял, почему они такие неловкие: их ступни были сильно деформированы и похожи на уродливые клюшки.

Оглянувшись, Алекс обнаружил, что все гребцы были одинаково искалечены. Большинство опирались на весла, как на костыли.

Он решил пока воздержаться от вопросов. Детектив хотя бы часть времени обязан посвятить расследованию.

Их вели к центральной платформе, которая располагалась на более твердом участке суши, чем окружавшая ее дюжина хижин с соломенными крышами. Подобно остальным, она поднималась на несколько футов над землей, вероятно, чтобы крокодилы не могли запрыгнуть наверх. Из укрытий показались люди — старики, женщины, дети и небольшое число вооруженных дротиками воинов. У всех ступни были так сильно изуродованы, что они с трудом передвигались.

Когда путешественники подошли к центральной платформе, Гриффин посмотрел на длинные тени своих хромых спутников и вдруг сообразил, что сейчас не может быть больше двух часов. Но солнце уже почти село! Он взглянул на часы. Четверть третьего.

Интересно, что должно случиться вечером, если Мастер Игр так торопит наступление темноты?

Игрокам указали на деревянную лестницу, и они по одному вскарабкались наверх. Двое носильщиков остались внизу.

— Пожалуйста, — тихо объяснял Мейбанг. — Агайамбо — народ, который большую часть жизни проводит в воде и на воде. Они редко отваживаются ступать на твердую землю. За долгие годы их ноги превратились в то, что вы видите сейчас. Но это гордый сильный народ и наши верные союзники. Окажите им уважение, как воинам, заплатившим высокую цену, чтобы остановить врага.

Послышался приглушенный шлепающий звук, и приставленная к платформе лестница зашаталась. Над краем платформы показалось лицо, необыкновенно старое и морщинистое. Живыми казались только глаза — два бриллианта, вставленных в сморщенное черное яблоко. Старик опирался на палку, а с другой стороны его поддерживала женщина едва ли моложе его, чьи пустые сморщенные груди раскачивались из стороны в сторону при каждом нетвердом шаге. Она помогла ему сесть, но сама осталась стоять. Женщина ласково и, как показалось Гриффину, покровительственно взяла его руку.

Старик что-то промычал. Его выпяченные губы были искривлены параличом, а по подбородку стекала тонкая струйка слюны. Женщина заговорила. После минутного прерывистого диалога Мейбанг перевел:

— Она говорит, что ее мужчина приносит извинения за свою немощность, но он слишком устал. Сражение идет не очень-то успешно. Деревня агайамбо расположена слишком близко к землям врагов, и в последнее время нападения участились. Конец близок.

Лицо старика исказила гримаса, так что обнажились коричневые обломки зубов. Неимоверным усилием воли он взял себя в руки и снова забормотал. Женщина громко повторяла его слова, а Мейбанг переводил.

— Я не вождь агайамбо. Вождь умер неделю назад. Мы положили его тело в ку, открытый гроб, чтобы дождь и солнце могли вернуть его плоть земле и ускорить движение его души к Дьюди, деревне мертвых. Но наши враги, которые наслали на него смерть в образе ужасной Биджи-Таурабо-Хаза…

— Прощу прощения, — перебил Честер. — Я не хочу показаться невежливым, но мне необходимо знать, что такое эта Биджи-Тар… как там ее? Я знаю, что «биджи» означает «человек»…

Мейбанг перевел его вопрос женщине, которая ответила длинной фразой.

— Это смертельно опасная для человека змея. Встретившийся с ней взглядом начинает гнить изнутри.

Честер кивнул и пробормотал:

— Тропический вариант мифа о Медузе Горгоне.

— Пожалуйста, — настаивал Мейбанг. — Это важно. Через четыре дня он умер. Его тело почти разложилось и источало отвратительный запах. Мы поместили его в ку. Через два дня он уже наполовину сгнил. Плоть отделилась от костей…

— О Господи! — пробормотал стоявший рядом с Гриффином Маквиртер. — Неужели эти подробности необходимы?

Акация слегка позеленела и стояла, прикрыв рот рукой.

— Но затем его веки поднялись, в пустых глазницах зажглось адское пламя, и человек, бывший нашим вождем, поднялся из гроба и набросился на нас. Ни огонь, ни копье, ни нож не могли остановить его, и он убивал всех, кто попадался ему на пути. Наконец мы поймали его в ловушку, разрубили на куски и бросили в болото. Но даже этого оказалось недостаточно, поскольку одна рука выбралась из болота и попыталась вернуться в деревню. Но одна из гигантских ящериц, живущих у кромки воды, поймала и проглотила ее.

Маквиртер выглядел подавленным. Гриффин прятал улыбку.

— Поэтому мы так слабы. За последние годы наш народ пережил множество подобных нападений, и каждое приносило огромные несчастья. Мы бы не выдержали так долго, но эта деревня расположена на священной для ваших и наших богов земле. Несколько лет назад сюда пришли миссионеры, чтобы учить нас богу Иисусу. Неподалеку они построили место для молений. Мы снабжали их материалами и помогали на стройке, и миссионеры благословили нашу землю и наши лодки.

Пока Мейбанг говорил, старик продолжал бормотать, и женщина сообщила им новые сведения:

— Но теперь мы боимся, что защита ослабевает. В старой англиканской миссии происходят странные вещи, а сегодня ночью на алтаре вашего Бога должно совершиться жертвоприношение. Они осквернят святое место, и мы лишимся защиты. Мы обречены. У нас не хватит сил, чтобы помешать им. Вы сильны и могущественны. Ваш мир подвергается не меньшей опасности, чем наш. Все теперь в ваших руках.

В воздухе медленно, но осязаемо разлилось ощущение общей цели, пронизавшее игроков подобно электрическому разряду. К удивлению Гриффина его сердце забилось сильнее и в голове промелькнуло: «Это обещает быть интересным». Затем он вспомнил, кто он такой и зачем он здесь, и отогнал непрошенные мысли.

— Можете рассчитывать на нас, — важно произнес Честер. — Расскажите Мейбангу, как туда добраться, если вы не в состоянии дать нам проводника.

Вскоре совсем стемнело, но над горизонтом поднималась полная луна.

Последние несколько сот метров игроки старались двигаться как можно тише. Гриффин наблюдал за Мэри-Эм. Карлица сохраняла полную серьезность.

Она держала в руках алебарду, готовая встретить опасность с любой стороны. Апекс понимал всю бесполезность висящего у него на поясе кинжала и жалел об украденном шпионом оружии. Фортунато полностью освоился со своим «Смит-и-Вессоном», а Темная Звезда сняла винтовку с ремня и взяла ее за плечо.

Эти люди воспринимали игру всерьез. Чтобы выжить и найти убийцу Райса, Гриффин обязан был вести себя точно так же.

Движение замедлилось, и они собрались вместе.

— Мы около миссии, — с энтузиазмом произнес Честер. — Я послал Оливера и Джину на разведку. Мы не можем двигаться дальше, пока не выясним, что ждет нас впереди. Вероятно, там есть часовые, укрепления и, возможно, одна или две ловушки.

Он многозначительно посмотрел на Темную Звезду.

— Если предчувствие меня не обманывает, то скоро появится работа для воров. Тебе следует проинструктировать Фортунато и Гриффина, дорогуша. Ты у нас единственный опытный вор.

Появился Оливер. Он тяжело дышал.

— Все в порядке, это здесь. Около двух дюжин туземцев и, вероятно, один из военачальников. Я не видел жертву, но они, несомненно, готовятся к ритуалу.

— Оружие?

— Я заметил в основном дротики и ножи. Пара дубинок и две винтовки. Автоматического оружия нет.

— Хорошо. Джина?

— Я исследовала окрестности и обнаружила много магических сил. Двое жрецов не ниже пятого уровня и что-то еще, что мне совсем не понравилось. Думаю, это один из… врагов, и если они все так же могущественны, как он, то нам не поздоровится.

— Брось, мы справимся с ними. Как выглядит их вождь?

Джина задумчиво поджала губы, стараясь вспомнить подробности.

— У него странный облик. Похож на животное. Облегающая одежда из кожи, длинные ногти на руках и ногах, очень темная кожа. Создалось впечатление, что его волосы покрыты слоем жидкой грязи. У него очень сильная аура. Несмотря на защитное поле, он почувствовал мое присутствие.

Честер хмыкнул.

— А что с жертвой?

— Она внутри и сильно испугана. Честер, мы не можем предпринимать прямую атаку. Они убьют ее, а это наша единственная ниточка, ведущая к врагу.

— Понятно. Ты права. Отличная работа, малыш. Ты истратила много энергии? — вокруг Джины появилось зеленое сияние, и Честер опытным глазом оценил его яркость. — Прилично. Когда начнется атака, держись поближе ко мне.

Она улыбнулась и прижалась к нему.

— Меня не нужно об этом просить.

Он сделал вид, что ничего не заметил.

— Похоже, нам понадобятся воры. Джина не новичок, и если даже ее защитное поле не позволило ей проскользнуть незамеченной, то только воры смогут справиться с подготовительной работой.

Гриффин почувствовал, как его охватывает волнение.

— Что мы должны делать?

— Выкрасть прекрасную незнакомку, разумеется.

Глава 15. ОБРЯД ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ

На краю поляны за деревом с широкими листьями притаились трое воров. Двое были новичками, и их ладони и лбы взмокли от напряженного ожидания. Голубоглазый юноша со спутанными черными волосами имел при себе револьвер и кинжал. Он был одет в темные рубашку и брюки, а его лицо вымазано древесным углем. Его звали Фортунато.

Юноша тихо кашлянул и сплюнул на землю рядом с ботинком второго новичка, крупного мужчины, двигавшегося с неожиданной для его габаритов легкостью. Сейчас он сидел на корточках в расслабленной позе. Его рыжие волосы были коротко подстрижены, мозолистые руки лежали на рукоятке двенадцатидюймового кинжала. Он называл себя Гриффин.

Третий вор оказывал незаметное, но сильное влияние на двух других. Эта женщина могла показаться хорошенькой разве что одинокому холостяку. Ее губы были слишком толсты. Они влажно заблестели, когда она облизнула их кончиком розового языка. Уши, как флажки семафора, торчали из-под коротких темных волос. Сейчас они настороженно ловили любой звук. Только глаза девушки можно было, не кривя душой, назвать красивыми. В них мерцали крошечные искорки, кружась, как в водовороте. Ее брови изогнулись и стали похожи на отметины на голове хищной птицы, а тело было устремлено вперед, как у бегуна, ожидающего выстрела из стартового пистолета. Ее звали Темная Звезда.

Перед ними разворачивалось странное и варварское действие. Худые темные фигуры изгибались в ритмичном танце, а звуки деревянных барабанов и тростниковых дудок уносились к кроваво-красной луне. Мейбанг, их выносливый черный проводник с живыми глазами и быстрым языком, сказал, что когда-то здесь была англиканская церковь. Никто из живых не помнил, когда злые силы убили миссионеров, но с того дня ни один человек не подходил к увитым плющом стенам ближе, чем на расстояние броска дротика. Земля вокруг миссии была настолько пропитана кровью, что при каждом шаге души убитых священников громко кричали от боли.

Разрушенная и почти поглощенная джунглями церковь была очень маленькая и представляла из себя просто часовню. Служба обычно проходила на открытой площадке, устланной старыми полусгнившими циновками, где двести человек одновременно могли преклонить колени в молитве.

Теперь площадка была занята образовавшими круг неистовыми танцорами. Десять или двенадцать туземцев образовали внешнее кольцо и молча раскачивались в такт буханью барабана, не переступая ногами. Посередине была сооружена рама из брусьев в форме стоящей вертикально буквы «X».

— Раз ее здесь нет, значит она внутри самой церкви… — Темная Звезда умолкла на полуслове и подтолкнула своих товарищей глубже в кусты.

Из здания вышло странное существо, больше похожее на зверя, чем на человека. Его длинные и острые ногти напоминали когти животного, изо рта торчали клыки, а волосы походили на слепленное из веточек и глины осиное гнездо. Оно осмотрело поляну и что-то резко и быстро сказало танцорам. Они зачерпнули пригоршни зерна из висевших на поясе кожаных мешочков и принялись разбрасывать его. Гриффин толкнул локтем Фортунато.

— Все их внимание сосредоточено на передней части здания. Может, попробуем зайти сзади?

Улыбка сверкнула на черном лице Фортунато.

— Что ты на это скажешь, Звезда? Нужно ли отвлечь их?

— Только для того, чтобы выбраться оттуда живыми. Теперь слушайте меня оба. Нам нужно будет обогнуть церковь и сделать это как можно тише. Следуйте за мной.

Она согнулась, сняла винтовку с плеча и, держа ее перед собой, легко скользнула в кусты. С интервалом в пять метров за ней следовали Гриффин и Фортунато.

Они добрались до противоположного края поляны и остановились, оглядываясь. Темная Звезда кивнула, и они стремительным броском преодолели полтора десятка метров, отделявших их от церкви. Задняя стена была в полтора человеческих роста высотой.

— Подсади меня, — прошептала девушка Гриффину.

Он согнулся, подставил под ее ногу сцепленные пальцы, а затем выпрямился. Она ухватилась за край крыши, подтянулась, перебросила локти через край и с помощью Гриффина вскарабкалась наверх.

Фортунато помог Гриффину, который, в свою очередь, втянул его на крышу. Фортунато шумно дышал. Темная Звезда бросила на него яростный взгляд, и он постарался успокоить дыхание.

За многие годы когда-то прочная тростниковая крыша почти совсем сгнила от дождя и ветра. Эти трое могли без особого риска двигаться вдоль наклонных балок, но ступать на скат было опасно. Звуки музыки и топот ног заглушали производимый ими шум. Если они не стряхнут слишком много мусора на находящихся внутри людей, все будет в порядке.

Темная Звезда полезла по наклонной центральной балке, упираясь ногами в связки тростника. Гриффин и Фортунато последовали за ней. Она остановилась в двух метрах от верхушки, вытащила нож и проделала дыру в крыше. И хотя ей пришлось перерезать одну из самых крепких связок, она выполнила эту работу совершенно беззвучно. Гриффин сделал то же самое.

Помещение внизу было слабо освещено, но мерцающий свет единственного факела позволял разглядеть четыре фигуры. Двое мужчин стояли, скрестив руки на груди, по сторонам от лежащей на соломенном тюфяке связанной женщины. Над ней наклонился человек с покрытыми грязью волосами, который отдавал указания танцорам. С этого расстояния можно было рассмотреть свежую кровь на щеках туземца — нанесенные самому себе ритуальные порезы, в которые, вероятно, втиралась грязь, чтобы получить незаживающие раны.

Девушка оказалась блондинкой, а ее одежда, теперь превратившаяся в лохмотья, когда-то была дорогой и красивой. Гриффин не видел лица, но отметил, что тело девушки миниатюрное и стройное.

Нога Темной Звезды коснулась уха Гриффина, и он поднял глаза. Она жестикулировала, рубя воздух ножом. Гриффин кивнул и сложил большой и указательный пальцы в кружок. Ему понравилась эта идея. Тростниковая крыша, похоже, была сделана из двух плетеных циновок, которые соединялись у центральной балки. Если разрезать их в этом месте, то можно будет спрыгнуть вниз, прямо на врагов.

Стараясь не шуметь, они резали тростник. Яркий лунный свет облегчал задачу, и только пульсирующий звук барабанов напоминал об опасности. Когда один из охранников посмотрел вверх, они прекратили работу и ждали, пока он отвернется. Гриффин оглянулся на Фортунато, который наблюдал за ними. Тот потер древесным углем вокруг глаз и успокаивающе махнул рукой.

Темная Звезда уже собиралась откинуть кусок крыши, как дверь в церковь открылась и внутрь вошли несколько воинов. Связанная девушка застонала, когда они вскинули ее на плечи. Воины вынесли жертву наружу.

Гриффин услышал, как Темная Звезда зло выругалась. Он понимал, что она сейчас чувствует. Они были почти у цели…

Двое охранников остались в церкви. Гриффин подергал Темную Звезду за ногу и показал вниз.

— Хорошо, — прошептала она. — Давай…

В воздухе перед ее лицом возникло красное свечение.

— Гэри, — сказала она, выходя из образа, — у тебя клинок настоящий. Вложи его в ножны и поверни рукоятку.

Гриффин непонимающе посмотрел на нее, а затем вспомнил указания, которые ему дали в Игровом Центре:

1) запрещается использовать настоящие клинки в рукопашной схватке. Все холодное оружие снабжено отсоединяющимися лезвиями, а в рукоятки встроены несложные голографические проекторы. Перед началом схватки должны сработать все датчики в ножнах; 2) не разрешен любой физический контакт, а наносить удары по суставам, ребрам, лицу или шее можно только голографическими изображениями лезвий; 3) небольшие нарушения влекут за собой остановку игры и начисление штрафных очков. При серьезных нарушениях игра автоматически прекращается.

Апекс вложил свой кинжал в ножны и, услышав щелчок, повернул на пол-оборота рукоятку. Она отсоединилась, и появилось восьмидюймовое сверкающее «лезвие>'. Красное свечение перед лицом Темной Звезды исчезло, девушка кивнула.

У Гриффина было такое чувство, что его собственное лицо светится в темноте. Кто бы мог подумать, что шеф службы безопасности Парка Грез собирается «изрубить» на куски двух актеров! Ничего себе, паблисити… Ладно, черт с ним. Гриффин откинул тростник и спрыгнул вниз.

Охранники были застигнуты врасплох. Гриффин приземлился прямо на одного их них и несколько раз вонзил «лезвие» ножа ему в спину. Туземец упал. Второй споткнулся о труп своего товарища и растянулся на земле. Гриффин точным ударом «перерезал» ему горло.

— Легкая добыча, — пробормотал Апекс и покачал головой.

С крыши спрыгнула Темная Звезда, а за ней Фортунато, который едва не вывихнул ногу. Девушка оглядела поле битвы и удовлетворенно кивнула.

— Неплохо для новичка. А что ты исполняешь на бис?

Он проигнорировал вопрос и подкрался к двери.

— У нас мало времени. Они уже приготовились совершить жертвоприношение.

Она посмотрела на деревянный помост, где белую девушку обмазывали смесью размолотого зерна и крови свиньи.

— Фортунато, — Темная Звезда потянула к себе вора с измазанным углем лицом, — ты попадешь ножом в горло человека с пятнадцати метров?

— Могу попытаться. Мой индекс ловкости по Весслеру-Грэму семьдесят девять. Но думаю, что лучше воспользоваться винтовкой.

— Нет, нужно беречь патроны. Возьми нож.

Фортунато повернул рукоятку ножа, и в руке у него оказалось сверкающее «лезвие».

— Мы должны как следует рассчитать…

Музыка снаружи стала громче. Кружась и подпрыгивая, покрытый кровоточащими шрамами и грязью главный жрец двигался вокруг девушки, размахивая ножом, сделанным из осколка темного стекла. Остальные расступились, освободив ему место для танца, и молча смотрели, загипнотизированные его ритмичными движениями. Он раскачивался из стороны в сторону, как ковыляющий краб, и в уголках его рта выступила пена. Он провел лезвием ножа по своему животу, а затем наклонился и прижался к девушке, вымазав ее кровью.

Гриффин со своего места не мог видеть лица жертвы, но заметил, что ее тело напряглось и дернулось в сторону. Жрец похотливо ухмыльнулся и проделал это еще раз, уже более медленно. Отчаянные крики девушки теперь были слышны даже сквозь барабанный бой. Он занес нож и…

— Давай! — прошептала Темная Звезда.

Рука Фортунато описала короткую дугу, имитируя бросок ножа. Серебристая вспышка отделилась от его ладони и вонзилась в горло жреца. Тот застыл, обхватив руками шею. Изо рта его хлынула кровь.

— В яблочко! — удовлетворенно воскликнул Фортунато. Прежде чем он успел произнести это, Гриффин уже выскочил наружу и бросился к жертве. На мгновение их взгляды встретились, и Алекс увидел страх и благодарность в ее глазах. В следующую секунду подскочил Фортунато, и они охраняли девушку, пока Темная Звезда развязывала ее.

Один из туземцев попытался достать Гриффина копьем с блестящим наконечником. Вор отклонился в сторону, крепко ухватился за древко и повернул его. Через мгновение, получив удар кинжалом в живот, враг скрючился, завывая от боли. Фортунато со сверкающим клинком в руках отражал атаку двух туземцев.

Темная Звезда развязала девушку и вытолкнула в центр образованного тремя ворами треугольника. Два воина атаковали ее. Один упал от удара ножа. Она уклонилась от нападения второго и, когда он распростерся на земле, прикончила его ударом в спину.

Внезапно туземцы отступили назад и подняли дротики, приготовившись метнуть свое оружие в противника. В это время сзади раздался пронзительный крик. Туземцы повернулись навстречу новой опасности, но уже было ясно, что они обречены.

Это приближалась Мэри-Эм. Маленькая женщина неслась на них, словно берсеркер, выставив вперед свою алебарду. Ее кожаные доспехи были все в грязи, лицо исцарапано, но в глазах бушевал воинственный огонь. Она вела за собой около дюжины воинов и магов.

Волшебный посох Джины пел свою песню, с его кончика слетали сверкающие молнии. Пентесилея с огромной скоростью вращала мечом, прокладывая себе дорогу к Фортунато. Она быстро поцеловала его и встала рядом.

Каждый из туземцев бился до последнего. В свете факелов сверкали дротики, ножи, блестящие от пота черные тела.

Оливер Франк кружил около противника, выставив свой меч с широким лезвием против копья туземца. Блестящий наконечник копья устремился в живот Оливера, но он отпрянул и в следующее мгновение сам сделал выпад. Копье туземца качнулось вверх, отразив удар. Противники опять встали в боевую позицию, внимательно следя друг за другом. Оливер сделал обманное движение и упал на колени. Пытаясь защититься, его противник раскрылся, и меч, описав дугу, вонзился ему под ребра. Схватившись за живот, враг с криком рухнул на землю.

Сражение подходило к концу. Повсюду лежали убитые и раненые туземцы. Внезапно раздался встревоженный возглас Мастера, указывающего рукой на крышу церкви.

Над зданием поднималась фигура жреца с торчащим в горле ножом. У него были безжизненные глаза, а грудь измазана наполовину засохшей кровью.

Жрец оскалил зубы в подобие улыбки, а из его горла вырвался булькающий шепот. В глазах его горела ненависть, которая была сильнее смерти.

— Все назад! — крикнул Честер.

Они отступили от прорезавшей воздух полосы яркого света.

— Берите пленницу, и уходим, — скомандовал Хендерсон, но было уже поздно — полоса света отрезала девушку от всех игроков, кроме Эймса и Лея.

— Что это, Честер? — спросила Джина, тяжело дыша.

— Индикатор опасности! — потребовал он. Зеленая молния отделилась от его руки и ударила в полосу света. Она исчезла.

— Иллюзия! Это был обман…

Из джунглей послышался шум и треск ломающихся ветвей. Земля дрожала от топота. Эймс подхватил девушку на руки и отнес к остальным игрокам. Все повернулись лицом к джунглям и ждали, образовав полукруг.

Когда оно выскочило из джунглей на поляну, раздался общий вздох. Существо было огромным, величиной с церковь, со змеиной головой, посаженной на округлое туловище, и дюжиной коротких толстых ног, которые двигались как щупальца, а не как снабженные суставами конечности. С пугающей стремительностью животное приближалось к игрокам. У него был странный рот, размерами не больше, чем у человека, почти не видный на громадной морде.

Честер внимательно следил за его приближением. Оно подошло к одному из убитых туземцев. Рот животного расширился, и открылись десна с рядами мелких острых зубов. Оно наклонилось над мертвым телом и, наполовину заглотив его, принялась жевать.

Хендерсон отпрянул.

— Нам не стоит с ним связываться. Уходим отсюда.

— Честер? — Фортунато помахал тяжелым револьвером.

— Попробуй, — скомандовал Честер. — Остальные начинают отход.

Игроки организованно отступали. Животное доело туземца и подняло голову. Оскалив зубы, оно бросилось в погоню.

Фортунато-Маквиртер уперся широко расставленными ногами в землю и крепко обхватил обеими руками рукоятку револьвера. Сделав два выстрела подряд, он остановился, чтобы посмотреть на результат.

На теле животного появились две небольшие отметины, которые не только не кровоточили, но даже затягивались сами собой. Движение монстра нисколько не замедлилось.

Тщательно прицелившись, Тони выстрелил еще раз, стараясь попасть в глаза или пасть. Он продолжал нажимать на спусковой крючок, пока не расстрелял всю обойму, а затем бросился бежать. Чудовище следовало за ним по пятам.

Организованное отступление превратилось в бегство. Касан Мейбанг вывел их на довольно широкую тропинку, где они могли передвигаться парами, и рассыпавшиеся веером игроки выстроились в колонну. Тони Маквиртер задыхался и никак не мог прийти в себя после своего спринтерского рывка. Он бежал, спотыкаясь на каждом шагу.

Честер держался рядом с Мейбангом.

— Что это за монстр?

— Его зовут Найбек, — стуча зубами, ответил проводник. — Враги вызвали его, чтобы отомстить за гибель своих соплеменников.

Мастер оглянулся. Деревья не могли замедлить бег чудовища. Толстые стволы разлетались на куски при каждом движении массивного тела, а странный крошечный рот кривился в почти человеческой ухмылке.

— Черт побери! — раздался голос сзади.

Честер оглянулся и увидел, что это кричала Мэри-Эм. Ее ноги были слишком короткими, чтобы развить достаточную скорость. Еще несколько секунд, и чудовище раскроет пасть, чтобы проглотить ее…

— Оставьте ее, — настаивал Мейбанг. — Пока он будет есть женщину, мы успеем уйти далеко вперед…

— Лучше я тебя скормлю этому чудовищу, — рассвирипел Честер. — Она моя, черт бы тебя побрал, и этот Найбек просто так, без борьбы, не получит то, что принадлежит мне.

Он повернулся и воздел руки к небу.

— Вы слышите меня, боги… — зеленое сияние окутало его тело, а голос стал похож на раскаты грома. — Помогите мне, духи дня и ночи. Это исчадие ада не должно одолеть нас.

Фортунато, тяжело дыша, прислонился к дереву.

— Акация говорила… — прохрипел он Алексу, — что воры не очень хорошие бойцы. Нам лучше спрятаться.

Эймс присоединился к Мэри-Эм, и они приготовились встретить приближающегося Найбека. Его чешуйчатая голова медленно поворачивалась из стороны в сторону: один глаз чудовища был выбит пулей. Подошли Пентесилея и Оливер с мечами в руках. Позади них Гвен опустилась на колени, и сверкающая белая аура окутала воинов.

Джина и Бован Блэк начали обходить чудовище справа. Честер зашел слева.

Монстр бросился в атаку. Мэри-Эм попыталась достать его единственный глаз, но промахнулась. Она резко нырнула вниз, и ответный удар лишь слегка задел ее. Эймс нанес удар мечом, но голова Найбека мгновенно повернулась, и воин опрокинулся на спину. Рот чудовища уже начал открываться, и только удар Оливера по ногам отвлек его. Оливер начал отступать, пока не уперся спиной в дерево. Рот Найбека сложился в улыбку, и чудовище наклонилось вперед, но тут защитное поле вокруг Оливера засияло ярче. В бессильной ярости Найбек заревел, наткнувшись на непреодолимый барьер.

Затем чудовище повернулось к Гвен. Девушка продолжала молиться, стоя на коленях. Она не открывала глаз, пока пасть монстра не нависла над ней, а затем резко выбросила руки вперед, повернув ладони от себя, и яркий сгусток энергии ударил в морду животного. Ослепленное, оно отступило.

В это время Честер сбоку метнул в противника молнию такой яркости, что на мгновение стало светло, как днем. Дрегер попытался ударить Найбека огромной веткой; но чудовище, уклонившись от атаки Честера, обрушилось на инженера. Аура Дрегера стала ярко-красной, а затем черной.

Но теперь игроки действовали более организованно. Когда Найбек попытался атаковать Гвен, Бован жег его огнем. Тони перезарядил револьвер и стрелял в чудовище. Кусты вокруг трещали и дымились, но монстр только вздрагивал. Гриффин захваченным в качестве трофея копьем насквозь пронзил его голову. Из раны потекла зеленоватая кровь, но Найбек был все еще жив.

— Его мозг, наверное, находится в туловище! Маги! Удвойте усилия!

Джина стояла почти в самом центре дымящегося участка джунглей и швыряла в бок чудовища сгустки энергии. В агонии монстр сбил целое дерево, и шапка горящих ветвей накрыла Джину. Она отчаянно вскрикнула, увидев, что ее аура стала сначала красной, а затем замерцала черным. Честер заметил это, и лицо его исказила гримаса.

— Бован! — крикнул он. — Дела плохи. Чудовище слишком сильно и начинает убивать нас. Попробую заклинание.

Бован удвоил усилия, и потоки огня потянулись от его пальцев к чудовищу.

Честер простер руки и взмолился:

— Услышьте меня, о духи света!

Я сражаюсь во имя вас.

И готов заплатить любую цену.

Дайте мне власть над силами холода!

Из кончиков пальцев Честера вырвался поток белых частиц и ударил в тот бок Найбека, который не был охвачен пламенем. Чудовище издало ужасающий рев. Его шкура треснула вдоль спины, обнажив кости и мясо.

Найбек агонизировал. Бован изменил направление атаки и посылал языки пламени прямо в открытую рану. Монстр ползком описывал сужающиеся круги, как полураздавленный жук. Воины подошли ближе, нанося ему рубящие и колющие удары. Чудовище уже было без глаз и практически без ног, но все еще пыталось двигаться. В конце концов игроки прикончили его.

Победители, опираясь друг на друга и тяжело дыша, осматривали поле битвы.

— Ауры! — крикнул Честер, и вокруг игроков появились светящиеся облачка разного цвета, в том числе шесть красных и три черных. Две черные ауры были непрозрачными, а аура Джины все еще мерцала.

— Гвен! — голос Честера звучал слабо. — Посмотри, можно ли что-нибудь сделать для Джины? Остальных мы потеряли.

Девушка кивнула, сочувственно коснулась плеча Дрегера и устало побрела к Джине.

— Что значит потеряли остальных? — всполошился Дрегер. — Вы что, даже не собираетесь попробовать?

Честер дружески протянул ему руку, но инженер в гневе оттолкнул ее.

— Послушайте, Дрегер, — сказал Мастер. — Гвен единственная, кто обладает силой, достаточной для исцеления, но она и так затратила много энергии, защищая Эймса и Оливера. Если она попытается помочь всем троим, то лишится последних сил и не сможет спасти никого.

Дрегер фыркнул. Лицо его побагровело.

— Значит, выживает только один, так?

— Один, — тихо подтвердил Честер.

Дрегер подошел к нему вплотную, так что его нос почти касался губ Хендерсона.

— А почему именно она должна выжить? В чем дело? Это что, плата за проведенную вместе ночь?

Негромкий голос Честера был хорошо слышен всем.

— Дрегер, вы мертвы. Абсолютно мертвы. Разве вы не почувствовали удара током? Посмотрите на тень у вас за спиной, — тучный инженер повернулся и вздрогнул, увидев своего молочно-белого полупрозрачного двойника, манившего его пальцем. — Если бы вы последовали примеру второго убитого Найбеком игрока и с достоинством удалились, то инцидент был бы исчерпан. Но раз вы спросили, я отвечу. Я выбрал Джину, потому что она опытный маг, а вы лишь второразрядный инженер, даже не догадавшийся остаться в стороне от схватки.

Дрегер попытался что-то сказать в ответ, брызгая слюной, но Честер оборвал его:

— А что касается вашего намека, Дрегер, то, если бы я провел ночь не с Джиной, а с вами, то еще с большим удовольствием вышиб бы вас из игры.

Дрегер оглянулся на окружавшие его враждебные лица и сплюнул на землю. Его двойник-призрак удалялся, и инженер последовал за ним, но через несколько шагов остановился, сжав кулаки.

— Ты пожалеешь об этом, Хендерсон. Клянусь господом, пожалеешь.

С этими словами он скрылся в темноте.

Глава 16. ОТДЫХ

Джина сидела на своем спальнике, поджав колени к груди. Трещал костер. От кипевших на огне бобов с ветчиной шел восхитительный аромат.

— Сегодня у нас два серьезных происшествия и трое убитых, — говорил Честер. — Нам нужен инженер на замену и еще один священник в помощь бедняге Гвен. Кажется, я знаю, как заполучить обоих вместе. Я беспокоился по поводу начисленных очков, но Найбек — не подарок, и за него Ассоциация должна компенсировать все наши потери.

Джина кивнула. Она засыпала на ходу, но Честер не замечал этого. Он вздохнул и потер глаза ладонями.

— Думаю, сегодня мы немного продвинулись к цели, и в такой игре это максимум, на что можно надеяться.

Джина положила голову ему на колени.

— Готов поспорить, — продолжал Честер, — что скоро мы опять увидим Дрегера. В качестве зомби. Столько неприятностей…

Гриффин смотрел и слушал, прислонившись спиной к стволу дерева и сложив руки на коленях. Странно, но он устал. Это была настоящая усталость, как будто он целый день сражался не с голограммами, а с реальными монстрами.

Подобно остальным, он снял с плеча рюкзак и, облегченно вздохнув, опустился на землю. А почему бы и нет? Неплохое развлечение…

Он тряхнул головой. Дело. Нужно заняться делом. Гриффин посмотрел на собравшихся у костра пятнадцать человек: двенадцать игроков, спасенная девушка и два актера, игравших роли Мейбанга и Кагоиано. Алекс отступил назад в джунгли и отошел на расстояние, откуда костер был виден с трудом.

Включенный портативный передатчик тихонько потрескивал.

— Вызывает Гриффин. Марти? Это ты?

— Слушаю, шеф. Мы уже допросили троих «убитых» игроков и даже проверили на детекторе лжи первого… как его там, Гаррета. Остальные двое согласились подвергнуться этой процедуре завтра. Все они остаются гостями Парка Грез.

— И особенно твоими.

— Конечно. Необходимо предоставить им определенную свободу и посмотреть, что из этого выйдет. Гаррет сказал, что собирается с помощью «Прыжка в невесомость» попасть в книгу рекордов Гиннеса.

Алекс рассмеялся, чувствуя приятную расслабленность после напряженного дня.

— Я тоже узнал здесь кое-что интересное. Полагаю, можно исключить из числа подозреваемых Алана Лея. Он был занят прошлой ночью, пытаясь соблазнить Эймса, одного из воинов.

Гриффин не особенно удивился возникшей в разговоре паузе и напряженным ноткам в голосе Марти. Подобно Мелиссе и большинству калифорнийцев Боб-бек являлся продуктом возродившегося после Катастрофы религиозного воспитания. Сексуальный консерватизм был в Калифорнии скорее правилом, чем исключением. Хотя игроки могли придерживаться совсем других правил… Но Марти был профессионалом, и он задал профессиональный вопрос:

— Можно ли исключить и Эймса?

— Нет. Он не первый в списке подозреваемых, поскольку имеет небольшой опыт участия в играх… но он отверг Лея. Часть ночи он вполне мог оставаться один. Если Лей преследовал его, Эймс мог скатать свой спальник и уйти, чтобы избежать неприятной ситуации. Но Лей не стал бы приставать к нему, если бы не рассчитывал на успех. Кроме того, думаю, что мы можем вычеркнуть и Хендерсона.

— Почему?

— Подумай хорошенько. Мы никогда не рассматривали игроков в качестве серьезной угрозы, потому что они полностью погружены в свои фантазии. Хендерсон живет игрой. Здесь он реализует себя, здесь у него власть и слава. Он кажется мне человеком, неспособным совершить преступление ради денег. Это только предчувствие, но, рассуждая дальше, можно исключить и Джину, поскольку прошлую ночь они провели вместе. Я склонен думать, что это дело рук одиночки. Нельзя, конечно, исключить и работу в паре, когда сообщники обеспечивают алиби друг другу. Хотя…

— Что, Грифф?

— Еще одно слабое место. Проверь помещения для запасных игроков. Они расположены рядом с игровым полем А, как и здание исследовательского отдела. Может, один из запасных игроков проник туда, а затем вернулся через технологический туннель? Похоже, мы оставили незащищенное от игроков место. Психологически мы никогда не ждали беды с той стороны.

— Я все проверю.

— Хорошо. Теперь мне нужна еще кое-какая информация. У тебя есть карта игрового поля А?

— Целая дюжина. Мы изучаем их.

— Значит, вы знаете больше, чем я. Ладно, обозначьте кратчайшие пути к технологическому туннелю номер 18.

— У убийцы была только одна удобная дорога. Он должен был обогнуть бутафорскую гору. Грифф, нам следовало бы укомплектовать передатчики экранами. Тогда бы я смог показать тебе.

— Одна дорога… Хорошо. Теперь пусть Лопес или кто-нибудь еще сообщит, что убийца должен был видеть на пути к туннелю, о чем неизвестно остальным игрокам.

— Лопес будет не в восторге от предложения поделиться информацией с одним из игроков.

— Произошло убийство, черт возьми… Ладно. Постарайся убедить его.

Голос Марти звучал скептически.

— Понятно.

— Шеф, у меня для вас информация, — послышался голос Милли.

— Что-нибудь сногсшибательное?

— Не сногсшибательное, но интересное. Райс умер от удушья через некоторое время после того, как был связан. Мы думаем, что перед смертью он пришел в сознание.

— Почему?

— Пластырь, которым были скреплены запястья и большие пальцы рук Райса, сильно истерт. Наверное, он хотел перетереть его о цементный пол, пытаясь освободиться. Рот ему заткнули кляпом, а дыхательные пути в носу, очевидно, забились слизью.

— Уф, — Гриффин затряс головой в темноте, чувствуя, как по телу пробежала дрожь. — Дьявольская шутка. Погиб от насморка. С ума сойти.

Он провел рукой по волосам, стараясь сосредоточиться. Битва с чудовищами утомила его.

— Что еще?

— Исчезнувшая статуэтка или украдена, или он отдал ее кому-нибудь за пределами Парка Грез. Никто ничего о ней не знает. Райс вылепил ее на втором курсе университета в Оклахоме. И еще. Кокобан, — женщина, которая хотела купить ее, — сказала, что статуя казалась полой.

— Полой? Понятно.

— А вот еще более интересная новость. Скип О'Брайен проверял психологическую характеристику в личном деле Райса и обнаружил, что в компьютерный файл были внесены изменения.

— Какие именно?

— О'Брайен сказал, что когда Райс нанимался на работу, в его характеристике было указано, что он слишком замкнут и не подходит для работы в коллективе. Теперь там написано, что он обладает отличной коммуникабельностью, высокой психологической устойчивостью, а его интеллектуальный коэффициент увеличился на десять пунктов.

— Так-так. Это становится странным. Кто-то хотел помочь Райсу сделать карьеру. Возможно, кто-то из начальства. Выясни, Милли, не просил ли Райс перевести его в другой отдел или не поступал ли откуда-нибудь запрос на его перевод. Продолжайте работать во всех направлениях. Спасибо, ребята. Позже я опять свяжусь с вами. Вызовите меня, если произойдет что-то важное, но помните, что у меня не всегда есть возможность ответить.

— Кстати, Грифф, — вновь послышался голос Боббека, — мы все здесь наблюдали за приключениями знаменитого Гриффина, и, должен сказать, ты великолепно смотрелся в битве против этих дикарей.

Он рассмеялся. Милли присоединилась к нему и добавила:

— Когда вы метнули копье в чудовище, то выглядели таким серьезным, шеф. Может, вы ведете двойную жизнь? Днем вы мягкий воспитанный начальник службы безопасности, а по ночам — безжалостный мститель…

— Не увлекайтесь, дорогая. Я рад, что вы получили удовольствие, но не будем забывать о деле. Свяжусь с вами завтра.

Передатчик пискнул, когда Гриффин выключил его и спрятал в карман. Зажав ладонями нос, Апекс глубоко дышал. Он стоял, прислонившись спиной к увитому лианами дереву, и слушал доносящийся от костра веселый шум. Голоса были усталыми, но счастливыми. Мэри-Эм затянула песню:

Он хотел улыбнуться, но не смог.

«Сначала дело, Апекс. Прежде чем отдыхать, нужно найти вора и убийцу».

Нет, и потом ему не удастся отдохнуть. Отчеты, совещания, консультации с юристами. Затем модернизация системы безопасности в здании исследовательского отдела. Потом…

Он покачал головой.

«Можно подумать, что твоя жизнь состоит только из работы до изнеможения. Ты приходишь домой, падаешь на кровать, затем снова идешь на работу, несколько часов спишь, работаешь… »

— Привет, — сказала появившаяся из темноты Акация. Ее бежевый джинсовый костюм за день покрылся грязными пятнами, и она выглядела утомленной. Но, усталая или нет, девушка распустила свои густые темные волосы, и они теперь красиво обрамляли ее лицо.

— И тебе привет, — Алекс сделал безуспешную попытку улыбнуться и шагнул к Акации. — Что привело тебя сюда?

Она озорно рассмеялась.

— Тони захотелось петь, а мне стало скучно. И немного одиноко.

Он прислушался к доносившимся от костра звукам песни и различил за рычанием Мэри-Эм высокий, но приятный тенор Тони:

— А как же Эймс? Кажется, я заметил многозначительные улыбки, которыми вы обменивались.

— Это насчет прошлой ночи, — она прислонилась к дереву, касаясь плечом Алекса, и с наслаждением потянулась. — Ничего особенного между нами не было. Мы в основном разговаривали. Он не настолько подходит мне, как я думала.

— А кто тебе подходит?

— Ага. Это называется вопрос с подтекстом.

— Так кто же?

— По-моему, ответ очевиден — я пришла сюда, — она неуверенно улыбнулась и заглянула ему в лицо. — Я ничего о тебе не знаю, Гэри.

— А что ты хочешь знать?

— Понимаешь, я не могу избавиться от ощущения, что ты скорее наблюдатель, чем участник игры. Тебе нравится стоять в стороне и наблюдать за происходящим.

Он прочистил горло.

— Разве это плохо?

— Нет, конечно. Именно это мне в тебе и нравится, но у меня такое чувство, что ты не получаешь столько удовольствия от игры, сколько мог бы.

— Чего же мне не хватает? Кажется, я неплохо зарекомендовал себя.

Она нахмурилась и опустила глаза.

— Ты пытаешься, не могу этого отрицать. Иногда даже проявляешь энтузиазм, но в твоих действиях есть что-то от принуждения. Как будто ты боишься получить слишком много удовольствия. Держу пари, ты и свою работу воспринимаешь слишком серьезно, так?

— Похоже на то. Понятно, к чему ты клонишь. Но зачем человеку, избегающему удовольствий, работать в Парке Грез? — он нежно провел пальцами по ее шее. — Или принимать участие в игре?

До них доносились звуки голосов:

— Их придерживался Дагол,

Консервативный старый язычник,

Который голосует за Рональда Рейгана…

— Поскольку я ничего о тебе не знаю, то имею право на некоторые предположения. Мне кажется, что «Коулз Индастриз» — прекрасное место для того, кто любит наблюдать, как развлекаются другие. Ты часто используешь положенный отпуск?

— Не очень часто, — согласился он. — Но…

— Готова поклясться, что у тебя чертовски ответственная работа, правда?

— О… черт возьми, возможно. Управлять рестораном не очень-то легко, особенно если стараться все делать как положено, — попытка подражать Гэри Тегнеру получилась неуклюжей (он вспомнил потом настоящий ответ: «Если хорошенько подумать, то не легче, чем у шефа службы безопасности»).

В глазах девушки зажегся огонек недоверия, а затем погас.

— Я думала, что у тебя совсем другой род занятий. И еще мне кажется, что это не твоя идея — принять участие в игре. Ты никак не можешь здесь освоиться, Гэри. Это тебе твой врач посоветовал, чтобы поправить здоровье, или нет?

— Скажи мне, — он обнял ее за талию. — Если я пообещаю освоиться и получать удовольствие от игры, то какова будет награда?

Она ответила на его поцелуй.

— Знаешь, — она отстранилась, чтобы получше рассмотреть его лицо. — В этом поцелуе была капля принуждения.

— Может, я действительно занят делом.

— Не сомневаюсь.

Она опять поцеловала его, и поцелуй получился более долгим и страстным. Отстранившись, она ненадолго замолчала и провела пальцами по его груди, ощутив крепкие мускулы, прежде чем возобновить расспросы.

— Знаешь, — прошептала она, — ты не совсем искренен, но ты мне нравишься.

— Почему?

— Потому что задаешь слишком много вопросов. И чертовски мало рассказываешь сам. А это означает, что внутри большого сильного молчаливого мужчины скрывается маленький мальчик, который мне нравится, — она крепче прижалась к нему. — Давно ли ты говорил этому маленькому мальчику, что он хорошо поработал и ему пора немного отдохнуть?

Он нервно передернул плечами. «Всего десять минут назад. Черт!»

— Вероятно, поэтому я здесь. Ненадолго.

Он попытался поцеловать ее, но она слегка повернула голову, и его губы скользнули по ее прохладной щеке.

— Гэри, ты используешь поцелуи, чтобы уйти от ответа, а не для сближения. Ты не обязан ничего мне рассказывать, но спроси самого себя, как долго это может продолжаться. И если ты почувствуешь желание поговорить со мной, по-настоящему поговорить, то знаешь, где меня найти.

Она поцеловала его с какой-то странной нежностью, высвободилась из его рук и пошла назад, к костру.

Гриффин смотрел на удаляющуюся девушку со смешанным чувством: тут было и облегчение оттого, что он избавился от ее любопытства, и смущение, и грусть. У нее не было никакого права совать нос в его дела. Он здесь не для ее удовольствия и не для своего тоже.

Тихонько, засунув руки в карманы, он присоединился к остальным игрокам. В пении наступил перерыв, а бобы со свининой были уже разложены по тарелкам. Эймс нес две тарелки. Одну он подал миниатюрной девушке со светлыми волосами, которая была пленницей форе, а сам сел рядом. Апекс видел ее личное дело. Ее звали Джанет Кимбел, и, подобно Харви Вейланду — Касану Мейбангу, — она была актрисой, зарабатывающей игровые очки.

Она сидела на камне и внимательно слушала Алана Лея. Поверх изодранной одежды девушка набросила черный плащ Бована и в таком состоянии чувствовала себя совершенно непринужденно.

— … хотел посмотреть, как живет другая половина, — говорил Лей, — и поэтому нанялся актером в игру «Рабовладелец Мухаммад». Там надо было освободить с фрегата «Санта Мария» пятнадцать обращенных в рабство соплеменников прежде, чем корабль доберется до невольничьего рынка в Новом Орлеане, и сделать так, чтобы команда не смогла выбросить свой живой товар за борт…

— Я видела фильм. Да, теперь я вас вспомнила. Бр-р…

Он самодовольно кивнул.

— Я был хорошим рабовладельцем. Льстивым, коварным, готовым продать собственную мать, если ее кожа окажется подходящего цвета… Кстати, за вас бы дали неплохую цену на любом рынке, — его взгляд с явным удовольствием задержался на ее стройных ногах.

Алан Лей изображал из себя злодея, и Джанет это, похоже, нравилось. Затем он вышел из образа, отправив в рот полную ложку ароматных бобов, и поинтересовался:

— Так кого же вы изображаете, Джанет?

— Леди Джанет, не забывайте. Я британская аристократка, захваченная туземцами на пути в Австралию.

— Вас изнасиловали?

— Нет, — задумчиво произнесла она. — Вероятно, они надеялись, что я девственница.

— Ну, на это шансов немного, правда? — вставил Эймс.

— Мне не хотелось бы разговаривать в таком тоне, мистер Эймс… а вот один из моих храбрых спасителей!

Гриффин кивнул. Он опустился на землю рядом с девушкой и поставил на колени тарелку с бобами.

— Вас стоило спасать, — ответил он, и Джанет слегка поклонилась. — Значит, вы собираетесь провести нас к форе?

— Да. Только не произносите их имя во время игры, иначе умрете. Я могу это делать, потому что поручила разрешение. Мне пришлось провести у них около трех недель. Они ждали полнолуния, чтобы принести меня в жертву, — она повернулась к Лею. — Я нашла варварские обычаи очень возбуждающими.

Лей наклонился к ней.

— Мадам, под этой оболочкой цивилизованного и культурного человека скрывается дикий зверь.

— Когти, зубы и все такое? — заинтересовалась она.

— Особенно зубы. Возможно, как-нибудь вы согласитесь взглянуть на мои рога?..

— Воины более основательные и приземленные, чем маги, — фыркнул Эймс. — Полагаю, что я должен больше заинтересовать вас.

— Это ты так думаешь, — ласковым голосом произнес Лей, и они с Джанет рассмеялись.

Эймс заметно расстроился.

— Послушайте, Джанет, не хотите ли прогуляться? — сделал он еще одну попытку.

— С удовольствием, — ответила она, глядя в глаза Алана. — Пойдем?

Парочка удалилась в джунгли.

Эймс смотрел им вслед, прикусив губу.

— Черт побери! Кто бы мог подумать, что она предпочтет этого извращенца настоящему мужчине?

Гриффин вежливо молчал. Эймс посмотрел на него, ища поддержки.

— Что ты об этом думаешь?

— Мне кажется, что ею движет расчет. У Алана более высокий статус в Ассоциации Игр, чем у тебя, — ответил Алекс и подумал, что это может оказаться правдой.

Эймс усмехнулся, немного успокоенный.

— Да, возможно, — он улыбнулся Гриффину. — Трудно понять этих женщин.

— Точно, — согласился Гриффин и занялся остывающей едой.

«Лей — опытный игрок. Предыдущая игра с его участием проходила в игровом поле А. И если Лей прошлой ночью заметил, что Эймс занят с Акацией, то можно ли рассчитывать, что Акация была вместе с Эймсом?»

Мэри-Эм присела рядом с ним.

— Как дела, Гэри?

— Отлично. Хотя я немного устал.

— Такой большой и сильный мужчина? — усмехнулась она. — Я думала, что ты выносливее всех нас, вместе взятых.

— Просто я мало спал последние два дня, — признался он. — Это всегда изматывает меня.

— Отдохнешь этой ночью. Тебе скоро понадобится вся твоя энергия.

— Почему? Все это пока не очень утомительно. Никто еще не выбился из сил.

— Настоящие сражения начнутся завтра. Лопес просто проверял нас. К следующей ночи лимит замен будет исчерпан, и тогда мы увидим все, что для нас приготовлено.

— Но почему это должно быть таким утомительным? Ведь это всего лишь игра…

Она окинула его недоверчивым взглядом.

— Оглянись вокруг, сынок. Разве эти люди выглядят так, как будто играют в игру?

Мэри-Эм была права. Осунувшиеся лица, круги под глазами, дрожь в руках и коленях. Он обратил внимание на окружавшую его атмосферу влюбленности. Тони и Акация обнимались в тени деревьев. Бован и Темная Звезда ласкали друг друга со смущающей откровенностью. Честер и Джина забрались в свой двухместный спальный мешок, а Оливер с Гвен удалились в джунгли.

Это напоминало поле битвы. Насыщенная сексуальностью атмосфера была не случайной. Погружение в мир фантазии было полным, опустошенность после схватки — реальной. Потребность в нежности и ласке…

Как все это совместить? И какое отношения это имеет к стоящей перед ним проблеме? Он взглянул на Мэри-Эм, которая терпеливо ждала ответа. В лице ее больше не было огня, остались лишь спокойствие и уверенность.

— Ты права. Это не похоже на игру. Но это и не реальность, правда?

— Все не так просто, Гэри, — сказала она, и Алекс впервые услышал мягкие интонации в ее голосе. — Каждый воспринимают это по-своему.

Ее глаза блеснули, и он сам себе удивился, почувствовав к ней внезапную симпатию.

— В большинстве случаев это просто развлечение. За чем ты пришел, то и получаешь, сынок. Что касается меня, то я веду довольно активный образ жизни. Некоторые из этих ребят проводят все свое время за экраном компьютера. Они приходят сюда за реальными приключениями. Некоторых интересует сама игра. Понимаешь, что-то вроде шахмат с живыми фигурами. Логические головоломки. Другим нужно общение. Я хочу сказать, что когда ты так погружен в мир фантазий, то бывает трудно найти друзей, которые не будут считать тебя марсианином. У каждого игрока в различной пропорции присутствуют все эти причины, — она потрепала его по щеке. — В этом и состоит удовольствие. Подумай хорошенько обо всем. Мне кажется, ты должен почувствовать вкус к игре и увлечься ей.

Она вразвалку направилась к своему спальнику, влезла внутрь и наполовину застегнула молнию. Мешок зашелестел, и она начала вытаскивать свою одежду и складывать под голову. Гриффин почувствовал внезапную и необъяснимую жалость к ней и еле удержался, чтобы не обнять ее и пожелать спокойной ночи. Вместо этого он бросил свою тарелку в кучу мусора и направился к своему рюкзаку.

Он расположился вплотную к нескольким спящим игрокам. Потенциальный убийца не станет ничего предпринимать, когда рядом столько свидетелей. Гриффин развернул свой сверхлегкий спальник из теплоизоляционного материала и пожалел, что это не свежая белая простыня. Забравшись внутрь, он в последний раз оглянулся. Все было тихо и спокойно, только в голове его непрерывно кружились не до конца сформулированные вопросы, подобно дюжине крошечных такс, гоняющихся за своими хвостами.

Усилием воли он выбросил все вопросы из головы и расслабился. Из кустов раздавалось пение сверчков. Он задумался, настоящие ли они или это все магия Парка Грез, а затем погрузился в сон.

Глава 17. ПОСЛЕДНИЕ ЗАМЕНЫ

Сон был слишком реальным, чтобы доставлять удовольствие. Найбек гонялся за Гриффином по коридорам здания исследовательского отдела, пока не загнал в комнату отдыха на первом этаже. В руке Алекса материализовался дротик, и он метнул его в голову чудовища. Издав громоподобный рев, монстр рухнул на пол и превратился в сидящий у торгового автомата труп Альберта Райса со связанными руками и ногами и кляпом во рту.

— Прощу прощения… — автоматически произнес Гриффин.

У неподвижного тела охранника появилась небольшая группа людей. Маленькая седовласая женщина грозила Алексу пальцем:

— Может, в последнее время он был несколько неуравновешен, но это был чудесный честный мальчик.

Кто-то в ослепительно-белом докторском халаты заговорил голосом Боббека:

— Я хорошо знал этого парня, и он бы не позволил…

И за мгновение до того, как утренние призраки растворились, превратившись в звуки и запахи завтрака, третий голос прошептал:

— Поверь мне. Он был жив, когда его посадили сюда. Поверь мне…

— Эй, соня! — сидевшая на корточках Акация, улыбаясь, заглядывала ему в лицо.

Гриффин с трудом разлепил опухшие веки и прорычал:

— В чем дело?

— Это всего лишь я.

— Извини. Этот спальный мешок не очень-то удобен.

— Ладно. А как насчет яиц с ветчиной?

— Свежие яйца?

— Абсолютно. Утром появился Кибугонаи с корзинкой яиц, хлебом и ветчиной.

— Отлично, — внезапная пустота в желудке прогнала остатки сна. — Который час? Сколько осталось до начала игры?

— Около часа. Иди поешь. Касан говорит, что впереди есть место, где можно искупаться, — она оглядела себя. — Мне это точно необходимо.

Акация встала и пошла к следующему спальному мешку, в котором, свернувшись клубком, лежал С. Дж.

Гриффин зевнул, расстегнул замок-липучку и выкатился из спальника. Ноги слегка занемели, и он помассировал их привычными движениями пальцев. Глубоко и медленно дыша, он наклонился вперед и коснулся руками пальцев ног, а затем несколько раз повернулся из стороны в сторону, чувствуя, как в мышцах спины восстанавливается кровообращение. Закончив разминку несколькими отжиманиями, он вскочил на ноги.

Все были в приподнятом настроении. Ночной отдых восстановил силы игроков. Вспоминая вчерашний вечер, Алекс удивлялся, как много может сделать сон.

Хендерсон расположился у ствола дерева, жуя сладкий рулет и держа в руках блюдо, на котором горкой лежали яйца и свежий хлеб. Кагоиано подал Алексу завтрак, и шеф службы безопасности легким шагом направился к Честеру, чтобы послушать, о чем идет разговор.

— Что ты думаешь о вчерашних противниках? — спросил Бован, надкусывая яйцо.

— Туземцы? Типичные орки, — ответил Честер. — Это возмутительно, что до сих пор не нашли способа сделать рукопашную схватку более реалистичной. Парк Грез слишком озабочен, чтобы не было ранений и судебных исков. Поэтому никаких твердых предметов…

— Орки? — переспросил Гриффин.

Хендерсон поморщился.

— Обобщенный термин. Раньше игры были полны этих маленьких бестий из «Властелина колец». Их до смешного легко убить. Их имя стало нарицательным и обозначает легкую добычу. Понятно?

Гриффин молча кивнул.

— Теперь леди Джанет поведет нас, — продолжал Честер. — Большую часть времени она провела с завязанными глазами, но утверждает, что ее держали где-то вблизи воды. Правильно?

— Совершенно верно, — голова леди Джанет лежала на плече Лея, но голос звучал оживленно. Она вошла в роль. — Я расскажу все, что знаю. У меня великолепная ориентация в пространстве.

— Не сомневаюсь. Но у нас есть еще один ключ к разгадке. — Честер вытащил из-за пояса кинжал с черных лезвием. — Если учесть, что он был основной принадлежностью вчерашней церемонии, то можно рассчитывать, что это какой-то знак. Кто-нибудь узнает материал, из которого он сделан?

— Обсидиан, — подал голос С. Дж. — Вулканическое стекло, по составу похожее на риолит.

— Правильно, — улыбаясь, подтвердил Честер. — А что это означают?

— Понятия не имею. Какой смысл в стеклянном кинжале?

— Это указывает на то, что люди, которых мы ищем, живут вблизи вулкана. Значит, нам нужно найти водоем неподалеку от вулканических образований. Здесь нам поможет Касан. Необходимо как можно быстрее произвести две замены, и наши силы будут восстановлены. У нас теперь превосходная команда, и когда развернутся основные события, мы будем действовать как одно целое. Правда, Тегнер?

— А кто придет на замену, и каким образом они присоединятся к нам? — спросил Гриффин.

Хендерсон с любопытством посмотрел на него.

— Вы никогда не были копом? Или газетчиком?

Алекс молча покачал головой, чертыхаясь про себя.

— Это Бреддоны, — ответил Честер. — Оуэн и Марджи. Я не знаю, когда они появятся, но, скорее всего, в течение первого игрового часа. Что, Маквиртер?

— Вы не знаете, много ли очков мы заработали? Я имею в виду, хорошо ли мы играем?

Честер не очень обрадовался этому вопросу.

— Мы потеряли троих и получили несколько ран. С другой стороны, мы убили множество врагов, откопали сундук и спасли леди Джанет. Есть и другие факторы, но сейчас мы впереди. Не стоит обсуждать, насколько далеко впереди в такой игре, как эта, все меняется очень быстро, и я не хочу, чтобы кто-то чувствовал себя самоуверенным или, наоборот, расстроенным. Еще вопросы?

Все молчали. Честер развел руками.

— Тогда займитесь своими делами. Игра начнется через тридцать пять минут.

Высоких стройные пальмы полумесяцем обрамляли более низкие заросли, изгибаясь, как хвостик у буквы Q. Внутри джунгли были гуще, что делало «Знак удачи» более заметным. Алекс указал на него С. Дж.

Когда Апекс миновал пальмы, то обнаружил, что растительность внутри стала редеть, открывая легкие прямоугольные сооружения. Никого из игроков здесь, слава богу, не было, а снаружи его никто не мог увидеть.

Внутри все было основательно. Туалет, умывальник, бумажные полотенца.

— Марти?

— Да, Грифф. Я плохо тебя слышу..

— Я в туалетной комнате, а тут нет окна. Чтобы меня не подслушали, приходится говорить тихо. Давай быстро.

— Ладно. Что нового?

— Скоро прибудет пополнение. Муж и жена по фамилии Бреддон.

— Я проверял их, Грифф. Запасные игроки все время наблюдали за игрой, обсуждали детали, делали заметки и планировали стратегию. Там полно народу. Не думаю, что кто-нибудь мог всерьез рассчитывать незамеченным проникнуть в игровое поле А.

— Хорошо. Ты говорил с Лопесом?

— Да. Из него немного удалось выжать. Я заставил его взглянуть на нашу карту. Он показал два пути вокруг горы к выходу из туннеля GA 18. Лопес сообщил, что обе дороги идут мимо фрагмента большого самолета.

— Какого фрагмента? Крыла, кабины, хвоста? Насколько большого?

— «Фрагмент большого самолета». Когда я попытался продолжить расспросы, он посоветовал мне заткнуться.

— Черт!

— Ладно, когда мы приблизимся к большому самолету, я буду наблюдать за выражением их лиц. Спасибо. Что-нибудь еще?

—Нет.

— Тогда пока.

В ожидании начала игры Гриффин сидел рядом с С. Дж. Все спальники были скатаны, рюкзаки упакованы и вскинуты за плечи. Солнце слабо пробивалось сквозь закрывающий игровое поле А купол, но было уже тепло, и в воздухе разливались густые ароматы влажных джунглей.

Ровно в восемь часов на востоке над грядой гор появилось новое солнце. Его бледно-розовые лучи пробивались сквозь клубившиеся над гребнем редкие облака. Старое солнце исчезло. Воздух наполнился птичьим пением и шелестом листвы. Гриффину показалось, что даже деревья немного распрямились.

— Отлично. Вперед, ребята! — крикнул Честер и, выстроившись парами, игроки двинулись навстречу солнцу.

Стараясь попасть в ногу с Гриффином, С. Дж. передвигался почти вприпрыжку. Тропинка была достаточно широка, и молодой человек, выписывая зигзаги, вел бой с тенью, нанося удары ножом по воздуху.

Он срезал тонкую ветку и очистил с нее кору, чтобы с помощью получившегося прутика сбивать мешающие листья и насекомых.

Громко рассмеявшись, Гриффин похлопал его по плечу.

— Не очень-то подходящее место для упражнений.

— Ерунда, — не оборачиваясь, ответил С. Дж.

— Почему?

— Лопес не будет предпринимать ничего серьезного, пока к нам не присоединятся двое запасных.

Гриффин поскреб щетину на подбородке.

— Почему ты так решил?

— Очень просто, — С. Дж. сделал два стремительных выпада прутиком. — Лопес очень хочет посадить Хендерсона в лужу и не собирается давать ему законного повода для жалобы в Ассоциацию Игр. Убив кого-нибудь из нас сейчас, он даст такой повод. Если он хочет добраться до нас, когда мы в меньшинстве, то должен подождать до завтрашнего утра, когда лимит замен будет исчерпан. В этом случае Честеру не на что будет жаловаться. Понимаешь? — он закончил свою маленькую лекцию безжалостным ударом по бабочке.

— Ты ведь много знаешь об играх, правда?

— Больше всех, — важно кивнул С. Дж. — Но пока об этом никто не догадывается.

— Ты много играешь?

— Не совсем. Я хочу сказать, что раньше не участвовал в такой игре. Это не обычная игра, которые проходят здесь раз в два месяца. Первые прогоны самые интересные. Я очень много играл дома. Я принимаю участие одновременно в пяти играх: трех американских, одной японской и одной южноафриканской. Африканская самая запутанная. Там используется мифология племени хауза. Я связываюсь с ними пару раз в неделю, чтобы узнать, куда другие игроки привели экспедицию, делаю свои ходы и смотрю, что из этого получилось. Иногда все игроки связываются между собой, и тогда игра может продолжаться много часов. Одна из американских игр индивидуальная. Ты сражаешься с компьютером и можешь играть как угодно долго. Но вообще мне больше нравятся групповые игры.

— Почему?

— Хорошая тренировка для Парка Грез. Когда-нибудь я стану Мастером, и мне нужно знать, как взаимодействуют различные элементы.

«Элементы. Он имеет в виду игроков?»

— Ты много думал об этом, правда?

— Конечно, — кончиком прута С. Дж. сбил муху. Оглушенное насекомое упало в пыль и, жужжа, описывало круги по земле. С. Дж. сделал несчастное лицо и присел на корточки. — Не думал, что попаду по ней.

Затем лицо его просветлело.

— Но она должна выжить, правда?

— Вероятно. Скажи, а чем ты занимаешься помимо игр? Это что, твое единственное занятие?

— А почему вы спрашиваете?

Гриффин неопределенно пожал плечами.

— Просто создается впечатление, что ты всецело поглощен играми. Я не очень хорошо во всем этом разбираюсь, и мне интересно, какова цена твоего… мастерства. Эта причина тебе кажется разумной?

Теперь настала очередь С. Дж. пожать плечами.

— Наверное. Я слышал об игроках, которые потеряли связь с действительностью. В любой команде более чем достаточно странных личностей. Но не думаю, что именно игры сделали их такими. Что касается меня… я еще учусь в школе, и мне приходится много заниматься. Кроме того, я немного подрабатываю, что тоже отнимает достаточно времени. Большую часть оставшихся времени и сил я посвящаю играм.

— А как это влияет на твою личную жизнь?

— Какую личную жизнь? Вы думаете, я стал бы школьным секс-символом, если бы не ездил в Парк Грез и вечерами не сидел бы за компьютером? Вовсе нет. Большинство девушек считают меня немного странным. Где же еще, как не здесь, я смогу найти того, кто понимает меня?

— И как успехи? — усмехнулся Гриффин.

— Иногда лучше, чем у других. Правда, не в этой игре, — лицо его осветила улыбка. — Но я надеюсь! Игра только начинается.

— Ты чувствуешь себя не очень счастливым, когда остальные разбиваются по парам, а ты остаешься один? Мне, например, прошлой ночью было немного одиноко. Иногда мне кажется, что военные игры, вроде этой, способствуют одиночеству.

— Да. Особенно ночью. Когда я повстречаю девушку, которая тоже увлекается играми, то буду брать ее с собой. А пока довольствуюсь случайными развлечениями.

— То есть?

С. Дж. ухитрился совместить таинственность и детское веселье в своей улыбке.

— У ночи тысяча глаз, мистер Тегнер.

— Что ты этим хочешь сказать?

— Ничего. Ведь вы не боитесь шантажа.

— Специально напускаешь туману?

— Вы правы. Я не переношу боли.

Горы заметно приблизились. Игроки пробирались теперь не через джунгли, напоминавшие зеленый ад, а вышли на покрытые густыми зарослями кустарника предгорья. Земля больше не была влажной, но скалистую почву покрывая слой спрессованной пыли. Они прошли мимо огромных валунов, покрытых мхом, и под высоким утесом, нависавшим над тропой. Оглянувшись, Гриффин заметил, что перспектива изменилась: джунгли оказались ниже вьющейся по склону горы тропинки. По пути к «горам» Апекс несколько раз терял из виду джунгли, и каждый раз, когда они появлялись вновь, то становились меньше и ниже.

Игроки продолжали карабкаться вверх. Их окружали голые скалы, казавшиеся унылыми после буйной зелени деревьев и кустарников. После довольно долгого перехода среди гранитных утесов, они миновали первую полосу предгорий и достигли поросшей растительностью местности.

Тропинка привела их в обрамленную громадными кривыми деревьями долину. Зеленые деревья были увиты лианами. На них росли яркие цветы, а также красные и фиолетовые плоды, которые выглядели такими спелыми, что их хотелось тут же сорвать и съесть. Долину окружали громоздившиеся друг на друга скалы, а в дальнем конце поднимался склон горы. С середины склона низвергался водопад, и водяные брызги сверкали на солнце, словно тысячи бриллиантов. Там, где водопад касался земли, раскинулось небольшое озеро.

На берегу их ждали два человека.

Цепочка игроков осторожно начала спускаться вниз. Гриффин увидел белую ауру вокруг кого-то, кто шел впереди, и зеленые молнии, сверкавшие в разных направлениях. Затем все исчезло.

Опасности не было, и Честер позволил колонне ускорить шаг. Апекс почувствовал, что воздух стал влажным, ощутил прохладу озера, и ему захотелось побыстрее нырнуть в воду. Набившаяся под одежду пыль и резкий запах немытого тела, на которые он раньше не обращал внимания, теперь стали раздражать его.

Он перешел на бег. Вокруг него игроки сбрасывали рюкзаки и верхнюю одежду. Двое незнакомцев с ленивыми улыбками наблюдали за ними. Гриффин был уже у самой воды, когда раздался крик Честера.

— Остановитесь, черт возьми! Сначала нужно проверить озеро!

Игроки недовольно заворчали, но подчинились. Честер подошел к незнакомцам и радостно приветствовал их.

— Рад тебя видеть, Марджи.

Женщине было чуть за шестьдесят. Она прекрасно сохранилась, лишь шея и руки выдавали ее возраст. Она встала, и движения ее оказались столь грациозными, что не оставили бы равнодушными любого мужчину, а фигура по-прежнему была стройной и подтянутой. Седые волосы мягкими волнами спадали на плечи.

— И тебя, Оуэн. Извините, что заставил ждать.

— Все в порядке. Честер, — нараспев произнес мужчина. Он был одного возраста с Марджи и тоже сохранил неплохую форму. Он стоял в несколько напряженной позе и потягивался, как большой серый кот. — Зато у нас с Марджи осталось немного времени, чтобы полюбоваться водопадом.

Мастер улыбнулся.

— Вода безопасна? — спросил он. Оба кивнули. — Не возражаете, если я проверю сам?

— Нисколько, дорогой. Только не расходуй слишком много энергии, — ответила Марджи.

Честер подмигнул ей и простер руки к небу.

— Слушайте меня, о боги… — аура вокруг него засветилась. — Индикатор опасности!

Озеро засияло чистым зеленым светом.

— Мы в безопасности, ребята. Какого черта… Я объявляю перерыв. Повеселимся!

Мэри-Эм издала радостный вопль, разделась догола и нырнула в воду, даже не попробовав ее температуру. Лей и леди Джанет последовали ее примеру. Эймс, не снимая трусов, попробовал воду пальцем ноги, храбро улыбнулся и нырнул.

Вскоре все игроки плескались в воде. Гриффин, прикусив губу, в одиночестве стоял на берегу. К нему подплыла Акация.

— Эй, иди сюда, великан! Пойдем повеселимся, — она обдала его брызгами.

Гриффин поймал себя на том, что пытается получше разглядеть ее просвечивающее сквозь воду тело. Интересно, включены ли камеры? Боббек и Милли здорово повеселятся…

Акация пренебрежительно фыркнула.

— Не глупи. У нас привал. Игра прервана на полчаса. Ты идешь, или придется тащить тебя силой?

— Неплохая идея, но… — Гриффин балансировал на одной ноге, сбрасывая туфель, а затем сел, чтобы снять брюки.

Восхищенный свист Акации разнесся по всему озеру.

— Ух ты! Вы только посмотрите на эти ноги! — она хлебнула воды и закашлялась, не переставая смеяться.

— Унаследовал от матери, — проворчал он и подумал, что следовало бы проводить больше времени в солярии. Казалось, на нем надеты молочно-белые облегающие бриджи. — Все в порядке. Я иду.

Он с громким всплеском нырнул в воду.

Вода была холодной и освежающей. Глубина озера составляла от двух до четырех метров. Гриффин забыл свое смущение, и все его тело изогнулось от наслаждения… Он нырнул в глубину, провел руками по каменному дну озера, посмотрел на поднимающиеся от его рта пузырьки, а затем стал всплывать.

Интересно, когда в последний раз он был в бассейне? Ответ мог быть только один: очень давно. Пятнадцать часов в неделю он посвящал занятиям спортом, но это было необходимо для работы. В это мгновение Парк Грез и работа Алекса Гриффина казались ему ужасно далекими.

Он вынырнул на поверхность, чуть не столкнувшись с Оуэном Бреддоном, который на спине пересекал озеро. Он плыл не так быстро, как, например, Бован Блэк, и выглядел не так красиво — все-таки тридцать лет разницы и портивший фигуру округлый животик, — но он греб с таким неуклюжим энтузиазмом, что на него было приятно смотреть.

Кто-то сзади навалился на плечи Гриффина, и он с головой погрузился в воду, а затем вынырнул, отплевываясь.

— Угадай, кто это? — крикнула Акация и снова утопила его. На этот раз он ухватил ее за ногу и потянул за собой. Она довольно сильно ударила его ногой в грудь и освободилась.

Акация быстро поплыла прочь, и Гриффин бросился вдогонку. Он смотрел, как солнечные блики играют на икрах ее длинных загорелых ног. Акация оглянулась, вскрикнула, увидев его совсем рядом, и нырнула под воду. Гриффин набрал полную грудь воздуха и последовал за ней.

Он оказался среди бурлящих струй воды. Пузырьки воздуха ударяли его в лицо и забирались в нос. Затем вода снова стала спокойной, и Алекс понял, что они проплыли под водопадом.

Между скалой и низвергающимися потоками воды было пространство метров восемь шириной, и Акация ждала его там. Он подплыл к ней и шутливо обнял. Мокрое тело выскользнуло из его рук, и девушка, подпрыгнув, лизнула его в кончик носа.

— Очень странно, — пробормотал он и оглянулся сквозь водопад на других игроков. Никто не обращал на них с Акацией никакого внимания.

— Не так странно, как тебе кажется, hombre, — она обвила руками его шею и заговорщически сдвинула брови. — Эй, мистер, не кажется ли вам, что вы зря теряете время?

— Я не уверен, что могу верить тебе, — сказал Гриффин, придвигаясь к ней.

— Могу представить доказательства, — она страстно поцеловала его, прижавшись к нему всем телом, и Гриффин понял, что какая-то часть его существа поверила ей. Они барахтались в воде, оглушенные ревом водопада, ослепленные брызгами, не видя ничего вокруг, кроме друг друга. Уста их сомкнулись, тела тесно сплелись. Они были крошечным островком тепла среди бурлящих холодных струй воды.

— Да… Кажется, я что-то слышал. Ты что-то сказала?

Она приподнялась и заглянула ему прямо в глаза.

— Я хочу тебя.

Руки Гриффина обхватили ее бедра, и у молодых людей перехватило дыхание…

— Так… Это что, свидание?

Гриффин и Акация отпрянули друг от друга. В трех метрах от них из воды вынырнул Тони Маквиртер. На его лице застыла безжизненная улыбка.

Акация густо покраснела.

— Тони! Я… ну… думала, что ты… Я…

— Не трать слов, Кас. И так понятно, что ты не думала обо мне.

Девушка растерянно затрясла головой, и от ее мокрых темных волос во все стороны полетели брызги.

— Тони, не сходи с ума. Ты сам сказал, что мы не связаны никакими обязательствами…

Она бросила жалобный взгляд на Гриффина, и тот отплыл в сторону. Акация приблизилась к Тони и попыталась обнять его за шею. Маквиртер сбросил ее руки.

— Да, правда. И это тебя очень устраивает, так? Я хочу сказать, что когда все женщины заняты, а вокруг слоняются четверо или пятеро свободных мужчин, у тебя появляется масса возможностей удовлетворить свою похоть. А если ничего не получится, то рядом всегда есть старина Тони, правда?

— Тони, все совсем не так, — она опять попыталась обнять его, но он легонько оттолкнул девушку.

— Нет, Кас. Все в порядке. Просто я считаю нечестным, что каждый раз, когда ты так поступаешь, все остальных считают виноватым меня.

Он повернулся, нырнул и исчез за водопадом.

Гриффин подплыл к девушке, но не пытался прикоснуться к ней. Она смотрела на удаляющуюся фигуру Тони, и плечи ее вздрагивали.

— Мне очень жаль, — ее голос звучал безжизненно. — Вероятно, нам лучше вернуться к остальным.

Сквозь колеблющуюся вертикальную стену воды был виден неясный силуэт Тони, уменьшавшийся с каждой секундой. Акация хотела что-то сказать, но слова не приходили.

Гриффин последовал за ней сквозь ревущие потоки воды. Он должен заставить себя думать о деле. Он здесь совсем не для развлечений. И чем больше он над этим размышлял, тем сильнее ему казалось, что остальные тоже.

Глава 18. ПРОТИВОЯДИЕ

Гриффин надевал туфли, когда Мэри-Эм легонько тронула его за плечо. Это удивило его.

— Послушай, Гэри. Ты знал этого Райса? Охранника?

Гриффин заставил себя казаться невозмутимым.

— Райса? Нет. Он работает в Парке Грез?

— Работал. Оуэн и Марджи рассказали, что его убили в здании исследовательского отдела два дня назад. Сегодня утром, когда они готовились присоединиться к нам, все только об этом и говорили.

Гриффин не поднимал глаз.

— Хм. Может, я что-то и слышал об этом. Извини, но прошлая неделя была у меня сумасшедшей, — он затянул шнурки и завязал их. — Я не обращал внимания на слухи.

— Я просто подумала, что ты мог знать его. Может, он иногда ел в твоем ресторане.

— Возможно. А что с ним произошло?

Она погрозила ему своим коротким сильным пальцем.

— А я думала, ты знаешь. Ладно, собирайся, красавчик. Перерыв закончился.

Она вразвалку отошла от него, что-то тихонько насвистывая.

Это решает проблему, подумал Гриффин. Он хотел сам сообщить игрокам о смерти Райса, чтобы понаблюдать за реакцией. У него было слишком много предположений, но никто не вел себя как убийца. Теперь новость известна всем, и ему остается сидеть и ждать результата.

Похоже, что убийца не знал о смерти Райса. Он вполне мог думать, что Райс отделался головной болью и синяками на шее. Тогда это была бы просто игра, захватывающее и опасное приключение. Но убийство — совсем другое дело. Игрок, который втихомолку радовался своей удаче, теперь мог обнаружить признаки паники.

Кто же остался под подозрением? Ну, во-первых, Бован Блэк и его девушка, Темная Звезда. У Мэри-Эм, С. Дж. и Тони Маквиртера не было алиби на вечер вторника. У Оливера и Гвен тоже. Остальные игроки были чисты, если учесть, что «убитые» согласились пройти испытание на «детекторе лжи».

Кроме… Акации? Есть ли у нее алиби на всю ночь? Черт возьми, не слишком ли она интересовалась прошлым Гриффина?

«И моим телом. Чертов Фортунато! У него что, совсем отсутствует чувство такта?»

Если хорошенько подумать, то нельзя исключить и Касана Мейбанга. Он участвует в игре, и его тоже следует принимать в расчет, как и других игроков.

А рабочие, которые меняли декорации в игровом поле А? Мог ли один из них незаметно ускользнуть?..

— Боже милосердный, — горько прошептал Гриффин. Это они упустили. Нужно, чтобы Боббек как можно скорее проверил эту версию.

Он встал, глубоко вздохнул и закинул за плечи рюкзак. Игроки вновь выстроились в колонну по два, но теперь у него был новый напарник — Акация. Она стояла рядом, ожидая команды Честера, и молчала.

— Эй, леди. А теперь кто избегает общения?

— Извини, Гэри, — ее губы тронула слабая улыбка. — Не возражаешь, если я пойду с тобой?

— Даже рад. У тебя проблемы с парнем?

Она вздохнула.

— Когда как. Сейчас дела не очень. Мне что-то не хочется разговаривать. Ты не обидишься? Я просто буду идти рядом.

Она взглянула на него, и Алекс впервые не увидел на этом красивом лице выражения силы и уверенности, только растерянность и боль.

Честер подал знак, и они зашагали рядом по горной тропе навстречу опасностям и приключениям.

Они вместе прятались под корявыми ветвями огромного сухого дерева, когда форе наслали на них бурю. Дора, дух стихий, бушевал в небе и на земле, посылая из скопления черных туч зигзагообразные молнии. Защищенные магической силой Гвен и Оуэна Бреддона, они дрожали под холодным дождем. Ветер набрасывался на них. Вырванные с корнем кусты уносились прочь с устрашающей быстротой. Гремел гром, дрожала земля, рушились скалы.

Казалось, что половина горы падает на игроков: потоки грязи, град камней. Они видели, как разверзлась земля и поглотила одного из носильщиков. Акация и Гриффин обнялись, чтобы согреться. Они молча сидели и дрожали, прижавшись друг к другу.

— … теряем время, — бормотал Честер.

Мэри-Эм пела, перекрикивая разбушевавшуюся стихию:

Ее голос был почти не слышен, и никто не решился подхватить песню. Мэри-Эм умолкла.

Наконец дождь прекратился, грозовые тучи рассеялись, и игроки выбрались из укрытия, опасливо поглядывая на небо и стряхивая с себя воду.

Акация, выпрямившись, не поднимала глаз. Она еле слышным голосом отозвалась на оклик Честера, и Алекс обеспокоенно взглянул на девушку.

Погиб только Кагоиано, и в игре осталось восемнадцать человек: пятнадцать игроков, леди Джанет, Касан Мейбанг и носильщик Кибугонаи. Отдышавшись, они продолжили путь.

Через милю молчания Гриффин решился спросить:

— Он часто с тобой так поступает?

— Я не уверена, кто из нас во всем виноват. Черт возьми, может, я слишком независима. Или обращаю слишком много внимание на других…

Алекс проигнорировал намек.

— Послушай, Акация. Вчера ты меня убеждала, чтобы я глубже погрузился в игру. Теперь твоя очередь.

— Ты хочешь убедить меня, чтобы я не обращала внимания на факт, что сделала больно человеку… которого люблю? Я так не могу.

— Тогда поговори с ним.

— Нет, — мягко возразила она. — Я не могу этого сделать. Пока. Может, позже мы будем в состоянии поговорить. Раньше у нас тоже бывали ссоры, но все улаживалось само собой. Раньше. Возможно, вечером нам удастся поговорить.

Она посмотрела на него таким же виноватым взглядом, как тогда, под водопадом.

— Надеюсь, ты не считаешь, что я дразню тебя, — ты мне действительно нравишься. И еще мне кажется, что нам в своих отношениях не стоит заходить слишком далеко.

— Я понимаю. Правда. Послушай, давай забудем о том, что произошло, ладно? Если ты поможешь мне поверить, что я вор, которому нужно выкрасть у врагов ценный груз, тогда я помогу тебе вновь почувствовать себя воином, у которого впереди величайшая в жизни битва. Ну как?

Она улыбнулась и ничего не сказала.

Они опять пересекали полосу зелени, но деревья и кусты были низкорослыми и искривленными, как будто в самой почве содержались вредные для растений вещества. На ветках отсутствовали листья, но висели необычные золотистые плоды. Гриффин боролся с желанием сорвать и попробовать один из них.

Он не мог этого объяснить, но был почему-то уверен, что за ними наблюдают. Алекс нервно сжал рукоятку ножа и принялся тихонько насвистывать, внимательно изучая нависшие над головой скалы и встречавшиеся на пути редкие овраги.

Остальные игроки тоже были обеспокоены. Алекс поймал взгляд оглянувшегося на них Тони. Маквиртер отвел глаза. Казалось, он не обижен, а испуган.

— Ты ничего не замечаешь, Кас?

— Я тоже это чувствую. Что-то должно произойти. И очень скоро, — она передернула плечами, и обнажила меч, хотя врага не было видно.

Страх. Подсознательный, беспричинный, не поддающийся контролю страх — вот что он чувствовал.

Шедший во главе колонны Честер приказал остановиться. Игроки плотно обступили Мастера, образовав полукруг.

Хендерсон поднял руку, требуя внимая:

— Нет нужды говорить, что впереди опасность, — вы сами это чувствуете. Полагаю, мы приближаемся к цели. Я не знаю, что это такое. Если нам придется вступить в бой, то необходимо разбиться на пары. Выберите партнера с другим амплуа. Мы не можем себе позволить потерять двоих игроков одной категории, поэтому попытаемся рассредоточиться. Понятно? Все, кому нужно сменить партнера, сделайте это сейчас. С. Дж., идите ко мне.

Юноша издал радостный крик и подбежал к Мастеру. Некоторые игроки поменялись местами, но Алекс и Акация остались вместе.

Тропинка сузилась и уходила в расщелину в скале. Оуэн Бреддон, священник, вызвал слабое белое сияние, чтобы защитить игроков и осветить путь по длинному, почти треугольному туннелю. Внутри было прохладно и сухо, но идти приходилось по скользкому мху. Выбравшись наружу, все разом облегченно вздохнули.

Теперь они оказались в лесистой местности, заросшей рощицами причудливо искривленных деревьев. Похоже, они вышли на плато. Алекс заметил, как улыбнулся Честер, когда леди Джанет показала на виднеющийся вдали еще один горный хребет.

Одно дерево стояло отдельно от остальных. Его ветви торчали во все стороны на расстояние не менее десяти метров. Глядя на его неестественно коричневые суковатые ветки и стелющиеся по земле корни, извивающиеся подобно змеям, Гриффин опять почувствовал страх.

Честер поднял руку, подав знак остановиться, сделал несколько шагов в сторону дерева, внимательно осмотрел его, затем вернулся назад.

— С. Дж., — отрывисто окликнул он. — Думаю, это как раз для тебя. Мы нашли груз.

— Инфразвук, — кивнул С. Дж. — Я чувствую его.

Понятно, нас заманивают и предупреждают одновременно. Что будем делать?

— Пока не знаю… — Честер опытным взглядом окинул дерево. — Груз не должен быть закопан под деревом. Это было бы похоже на предыдущий случай…

Он посмотрел на качающиеся от ветра ветки.

— Погоди минутку. Ветер не настолько сильный, чтобы так раскачивать дерево.

— Посмотрите на тень, Честер, — указал С. Дж.

Тень вела себя еще более странно. Она раскачивалась совсем не в такт с движением самого дерева. Тени ветвей вытягивались, указывая растопыренными пальцами на…

— Пирамида из камней.

Метрах в двадцати от дерева располагалась пирамидальная груда больших валунов.

— С. Дж., Марджи, Эймс и Гриффин. Идемте со мной. Остальным оставаться на месте.

Четверка игроков медленно приближалась к пирамиде. Честер остановил их, вышел вперед и обошел сооружение вокруг. В одном месте он остановился, немного отпрянул, затем вернулся к остальным.

— Все в порядке. С. Дж., вы с Эймсом зайдете сзади. Марджи, вы и Гриффин попробуйте с этой стороны. Давайте снимем несколько камней, чтобы посмотреть, что там внутри.

Алексу показалось, что Честер виновато поморщился, когда С. Дж. бодро откликнулся: «Есть, шеф» и двинулся в обход пирамиды. Здесь что-то не так… но что? Алекс нагнулся и стал разгребать камни. Марджи, как инженер, направляла его действия, но возраст не позволял ей таскать даже самые маленькие булыжники.

— Что вы думаете… — он откатил в сторону большой обломок, — … об этой игре?

— Чудесно. У меня было немного шансов принять в ней участие, и я надеюсь, что произойдет что-нибудь действительно интересное.

— Очки начисляются за все, что приходится делать в течение игры?

— Конечно, но интереснее заниматься чем-нибудь сложным. Кроме того, после игры голосованием начисляются призовые очки, так что не стоит жалеть сил.

Голос Честера оборвал их разговор:

— Не переживай, Марджи. У тебя еще будет масса возможностей показать свое мастерство.

— Я очень надеюсь на это, дорогой, — она сделала несколько шагов, направляясь к другой стороне пятифутовой пирамиды. — С. Дж? Как вы там?

Честер бросился ей наперерез.

— Давайте не объединяться, пока…

Гриффин наблюдал. Его охватило нехорошее предчувствие. Марджи не послушалась Честера и продолжала обходить вокруг груды камней. Хендерсон, повернувшись, сделал еще один шаг. Камень под его ногой сдвинулся. Он споткнулся и ухватился за один из обломков на стороне С. Дж…

Со своего места Гриффин увидел, как из-под груды серых камней выскользнула маленькая белая змейка с желто-красным узором. Когда Честер увидел ее, лицо его побледнело. Рассмотрев ее раздувшийся клобук, он побледнел еще больше и отпрянул.

— Убейте ее, — прошипел он сдавленным голосом, не отрывая взгляда от змеи.

Алекс швырнул в нее камнем. Змея исчезла.

— Проклятье, — с чувством выругался Честер. Его лицо, и без того бледное, приобрело желтоватый оттенок. — О черт!

Марджи помогла ему подняться на ноги.

— В чем дело, дорогой? Ведь змея даже не коснулась тебя, правда?

— Ей этого и не требуется. О, нет… — он выглядел совсем растерянным.

Джина подбежала к нему и принялась успокаивать.

— Разве ты не видишь? — он широко развел руки. Его окружало бледно желтое свечение. — Это была Биджи-Таурабо-Хаза. Я мертв, Марджи. Я живой труп.

Теперь уже все игроки сгрудились вокруг Хендерсона. Акация толкнула Алекса локтем в бок.

— Ты видел, что произошло? Какого черта он не проверил эту груду камней?

Гриффин понизил голос.

— Честер знал, что она там. Он пытался вывести С. Дж и Эймса из игры, а попался сам. Справедливость восторжествовала.

— Ух ты! Наконец-то Честер попался, — она приглушенно хихикнула. — Интересно, как он из этого выпутается?

Рядом с кучей камней, закрыв глаза, стояла Гвен. Аура вокруг нее увеличивалась в размерах и окутала каменную пирамиду. Когда девушка открыла глаза, свечение исчезло.

— Теперь все чисто, — сказала она, найдя глазами Честера.

— Великолепно, — ответил он и пальцем поманил остальных. — Посмотрим, что мы имеем.

Он подозвал к себе Гвен и Оуэна.

— Объедините свои силы. Как вы считаете, вам удастся спасти меня?

Двое священников окутали его своими аурами на несколько секунд, затем отступили и покачали головами. Оуэн потрепал Честера по плечу.

— Мне очень жаль, Чес. Но эта штука слишком сильна для нас.

Король умирал. Шах или мат?

— Что это значит? — спросил Гриффин. — Игра окончена?

— Нет, — раздраженно замахал руками Честер. — Внезапная опасность? И более того, змея? Нет, после того шума, который я поднял по поводу снежных змеек, Лопес жаждет чистой победы. Нет…

Его взгляд затуманился, и он задумчиво потер нос своим костлявым пальцем.

— Нет, думаю, что наш мистер Лопес оставил мне выход. Это просто еще одна из его маленьких шуток.

Ярко-рыжие волосы были покрыты слоем пыли, а тонкая рука исцарапана от запястья до локтя — Джина откатывала камни в сторону.

— Мы уже почти закончили, дорогой, — она подняла свой волшебный жезл и протерла его. — Что дальше?

— Скоро увидим, Джина.

Мастер неуверенно протянул руку и в отчаянии прижал ладонь девушки к своей щеке.

«Он выглядит так, как будто верит, что умирает, — подумал Гриффин. — Он выглядит так, как будто действительно умирает. Как ему удается так погружаться в игру?»

Когда камни были разбросаны, открылись три деревянных ящика с полустертыми буквами, и игроки разразились смехом.

Честер подошел к остальным и непроизвольно улыбнулся. Полузасыпанные пылью и галькой, перед ними лежали три разбитых ящика с кока-колой.

— Ну, ребята, это и есть выход, — сказал Честер. — Я надеюсь.

Он махнул Касану, и проводник тут же подбежал к нему.

— Слушаю, умирающий бвана.

— Достаточно ли сильны ваши боги, чтобы спасти меня?

— О, несомненно, мистер Хендерсон. Единственный вопрос — что они потребуют за ваше возвращение к жизни.

Честер, казалось, не очень удивился.

— Ты хочешь сказать, что одной молитвы недостаточно?

— Чтобы спасти европейца, требуется гораздо больше, чем для обычного жителя островов.

— Ладно. Оуэн и Бован, проверьте эти ящики. Хватит с нас сюрпризов.

Пирамида засветилась белым и зеленым светом без примеси красного.

— Откройте их, — скомандовал Честер.

Марджи вытащила небольшой ломик и ловким движением, так что на нее было приятно смотреть, сбила планки с ящика. С. Дж. и Оливер открыли остальные два.

Каждый ящик содержал двадцать бутылок с узким горлышком, наполненных коричневой жидкостью. Теплой.

— Отлично. Теперь нам нужно обратиться к богам. Мы должны быть чисты и святы, насколько это возможно. Боюсь, что это означает около трех бутылок на брата.

Касан поднял руки вверх.

— О… это не для меня, бвана. Можете не принимать меня в расчет.

Кибугонаи и леди Джанет тоже отказались.

— У меня аллергия к кофеину, — сладким голосом пропела Джанет.

Честер вздохнул.

— Значит, по четыре бутылки каждому. Начинаем.

Гриффин, скрестив ноги, сидел рядом с Акацией. В центре образованного игроками полукруга рядом с открытыми ящиками с кока-колой расположились Гвен и Оуэн.

— Слушай нас, Иисус-Мануп. Слушай нас, Бог Килибоб. Слушай и смотри, — медленно декламировали они.

Гвен открыла бутылку и протянула Оуэну. Тот передал ее Алану Лею. Лей — Мэри-Эм. Бутылка путешествовала по кругу, пока не оказалась у сидящего в конце Честера. Гвен продолжала открывать крышки, пока у каждого в руках не оказалась бутылка с двенадцатью унциями тепловатой колы.

— Мы вливаем в свои тела эту священную жидкость в вашу честь…

Гриффин подавился.

— Мне не нравятся шипучие напитки, — прошептал он Акации. — Я не пью эту дрянь.

— Заткнись и глотай, — отозвалась она, даже не потрудившись спрятать улыбку. — Ты должен.

Гриффин опустошил свою бутылку и попытался отказаться от следующей.

— А если я заработаю диабет?

— Думать об этом будешь после игры. Пей, — скомандовала она. Олли передал ему очередные двенадцать унций колы.

Гриффин выпил, с трудом подавив отрыжку, а затем передумал и громко рыгнул. Результат получился ошеломляющим — вдоль цепочки игроков прокатилось, казалось, нескончаемое эхо.

После четвертой бутылки со всех сторон доносились стоны. Тони позеленел и непрерывно икал. Апекс искренне сочувствовал ему.

— Никто не желает перекусить? — вопрос Мэри-Эм вызвал целую бурю шуток.

Оуэн и Гвен допили свою порцию и сидели теперь среди груды пустых бутылок.

— Мы готовы. Услышьте нас, о боги…

Воздух вокруг группы игроков засветился белым электрическим светом. Оуэн понизил голос:

— Все возьмитесь за руки, пожалуйста.

Оуэн и Гвен сели лицом друг к другу, сплели пальцы и закрыли глаза.

Аура мерцала и потрескивала, и была похожа на сплетенное из молний гнездо. Воздух наэлектризовался. Гриффин скосил глаза в сторону свечения. Его кожа покрылась мурашками. Земля дрожала.

Затем их ушей достиг громоподобный голос, эхом отражавшийся от дальних гор.

— Да, дети мои, — величественно произнес он, отчетливо выговаривая каждое слово. — Я знаю, чего вы хотите от нас. Да, ваш вождь может быть спасен. Он должен выбрать пятерых из вас, мудрых и быстрых умом, которые будут бороться за его жизнь. Если вы выиграете, мы вернем его к жизни. Если нет…

Голос умолк, мерцающее свечение опустилось ниже.

Честер пожелтел еще больше, он нетвердо стоял на ногах.

— Лей, Акация, Оливер, Джина и… Гриффин, — он задумчиво взглянул на Апекса. — Что-то подсказывает мне, что ты можешь отвечать на вопросы не хуже, чем задавать их.

— Вопросы? — не смог скрыть своей растерянности Алекс.

Акация успокаивающе взяла его за руку.

— Не волнуйся. Ты прекрасно справишься.

В небе загрохотало, и над ними стали сгущаться тучи. Подобно хлопьям мыльной пены в водовороте, они скапливались прямо напротив солнца, обволакивая его. Стало темно, и на небе зажглись звезды. Казалось, само пространство начало изгибаться и скручиваться под действием каких-то сверхъестественных сил. Звезды сдвинулись в сторону, и небеса разверзлись. Извне полился мягкий бледно-голубой свет.

Оттуда появилась крошечная тень, которая громко гудела, с каждой секундой становясь все больше. Теперь он был ясно виден — оливково-коричневый военный вертолет с работающим на полной мощности двигателем. Он завис над головами игроков, а затем приземлился на траву метрах в двадцати от них. Темнокожий мужчина в нарядной белой униформе выпрыгнул из люка и побежал к ним, держа в руке папку для бумаг.

Он вежливо отсалютовал Честеру.

— Мистер Хендерсон? Надеюсь, ваши представители готовы?

— Да, — ответил Честер, с опаской разглядывая вертолет. — Куда вы их забираете?

— На Небеса, сэр.

— Вот в этом? — махнул рукой Честер.

— Излишний груз, сэр. У нас ничего не пропадает. Ваши люди готовы? Йали ждет.

— Йали? Кто такой Йали?

Человек в белом недоверчиво усмехнулся.

— Ваш посредник. Не надеялись же вы по такому незначительному поводу увидеть самого Бога? Будьте счастливы, что вам выпадет шанс поговорить с его Региональным Управляющим. Так вы готовы?

— Секунду, — попросил Честер и быстрым шепотом стал напутствовать своих пятерых представителей. — Я кое-что вспомнил о Небесах в представлении жителей Новой Гвинеи. Они очень похожи на Европу. Это не должно вас смущать. Главное — вопросы. Удачи.

Джина протянула ему руку, и он взял ее в свои ладони, сжал, а затем отпустил.

— Мы выручим тебя, Честер, — пообещала она. Он молча кивнул и криво улыбнулся.

Пятерка игроков последовала в вертолет. Люк закрылся, двигатель взревел, и в облачке пыли машина поднялась в воздух и исчезла в расколотом небе. Честер наблюдал, как закрылся разрыв в Небесах, поглотив вертолет.

— Теперь ждать, — пробормотал он. — Только ждать.

Глава 19. ЗАГАДКИ

— Мы прибудем на Небеса примерно через три минуты, — объявил мужчина с папкой. Он уже записал их имена. Его звали Джендаи.

Вокруг ничего нельзя было разглядеть, кроме излучавшего свет плотного голубого тумана. Лей сидел через проход от Гриффина, поставив локти на колени и подперев кулаками подбородок. Гриффин наклонился к нему.

— Как ты думаешь, что нас ждет?

— Что-то вроде проверки на сообразительность. Скорее всего загадки.

— Загадки?

Акация похлопала его по плечу.

— В давние времена осужденному преступнику предлагали отгадать несколько загадок. Если он выигрывал, то получал свободу.

— Неплохая сделка. А что получал местный царек?

— Развлечение. Представь себе закованного в цепи полумертвого от голода и пыток узника, который в королевском суде борется за свою жизнь. А некоторым было что терять: их ждали виселица или костер.

— А как все это применимо к нам? Мы будем сражаться только за голову Честера?

— Не только. Без Мастера, который будет руководить группой, мы практически лишимся шансов на успех. Лопес знает это и знает, что мы знаем. И поверь, он не замедлит воспользоваться своим преимуществом.

Голубой туман рассеялся. Впереди и сверху показались белые облака. На одном клубящемся облаке располагался стандартный двухэтажный дом. Когда они «поднимались» на уровень облака, Гриффин почувствовал, что кока-кола в его желудке подкатила к самому горлу. Это означало, что на самом деле вертолет опускался.

Они приземлились, и люк открылся. Игроки сошли прямо в доходивший им до колен туман. Почва пружинила под ногами. Крыша стоявшего неподалеку дома была покрыта белой черепицей, а окна закрывались бамбуковыми ставнями.

Изнутри доносились звуки бравурной музыки. Гриффин узнал увертюру к «Кармен» Бизе. Он принялся вполголоса подпевать, размышляя, чем же закончится все это безумие.

У дверей их приветствовал одетый во фрак слуга-европеец, который пригласил их войти с вежливостью жителя Старого Света. Джендаи вел их по узкому коридору, покрытому мягким белым ковром. На их пути не попадалось никакой мебели, и поэтому, когда проводник свернул в открытую дверь, Гриффин оказался не готов к тому, что открылось перед ними.

Комната имела грандиозный вид. Потолок терялся в вышине. Стены, казалось, уходили в никуда. Две стены были заняты книжными полками, а третья представляла собой огромную карту мира. На четвертой висели репродукции знаменитых картин. Гриффин узнал Пикассо, две вещи Дали, работу Фразетты.

Фразетта? Хотя почему бы Богу дня украшения комнаты не позаимствовать что-нибудь из будущего? Только вот картины не очень-то сочетались друг с другом…

В комнате стояли металлические стулья с плетеными или обтянутыми кожей спинками. У них был какой-то странный и неуклюжий вид, как будто их создатель не очень хорошо знал культуру, которую имитировал.

Они уселись в центре комнаты.

— Мне все это не очень нравится, — сказала Акация. — Слишком вежливо. Похоже, они пытаются усыпить нашу бдительность.

Гриффин барабанил пальцами по спинке стула. Он мог разглядеть названия книг на полках, которые представляли собой такую же странную смесь, как стулья или картины. Там рядом с комплектом энциклопедии «Британика» стояла переплетенная в кожу пятилетняя подшивка выходящего раз в квартал журнала «НЛО». Целая полка была заставлена томами из серии «Всемирная классика». Прямо под ней располагались книги в мягких обложках. Все это немного сбивало с толку.

Ему следовало бы вспомнить загадки. Ничего не получалось. В детстве он никогда не увлекался ими.

За дверью раздался звук шагов. Гриффин напряженно выпрямился на стуле. Он не позволил себе повернуться, чтобы посмотреть на вошедшего.

— Добрый день, — голос, определенно, принадлежал культурному человеку. Шаги приближались, и краем глаза Алекс заметил подошедшую к карте фигуру. — Если я не ошибаюсь, на Земле сейчас день? Отлично. Ваше путешествие было приятным? Чудесно, чудесно.

Это был темнокожий мужчина средних лет, крупнее и сильнее, чем большинство жителей Новой Гвинеи. Он носил легкую рубашку, белые плантаторские брюки с острыми, как бритва, стрелками. Сцепив руки за спиной, он слегка раскачивался из стороны в сторону. От него исходили почти осязаемые волны энергии.

— Меня зовут Йали, и я рад приветствовать вас на Небесах. Надеюсь, вам здесь понравится, — он сердечно рассмеялся, как от дружеской шутки. — Я очень надеюсь, что так и будет. Кроме того, некоторые могут остаться навсегда. Это действительно чудесное место, одно из немногих, где каждому воздается по заслугам. Ведь это и есть Небеса в человеческом представлении?

Он опять грубовато хохотнул.

— Ну вот, теперь, когда мы познакомились, не желаете ли разделить со мной ленч?

Йали хлопнул в ладоши, и две прекрасные темнокожие женщины, окруженные бледным сиянием, вкатили тележку с едой.

Оливер облизнулся.

— Надеюсь, это не трюк. Я умираю с голоду.

— Я тоже, — отозвалась Джина.

— Никаких трюков, — заверил их Йали. — Пожалуйста, наслаждайтесь.

Две тележки соединились вместе, образовали что-то вроде буфетной стойки. Здесь был колбасный фарш, консервированные ананасы, рис, мясной рулет, копченая говядина, ломтики белого хлеба.

Акация наклонилась к Гриффину.

— Обстановка выглядит так, как будто сошла со случайно выбранных страниц женских журналов середины прошлого века.

— Жутковато, не правда ли? — Гриффин взял легкие закуски, отказался от любезно предложенной кока-колы и вернулся на место.

Йали, улыбаясь, раскачивался на носках, и Гриффин застыл с куском во рту, вдруг вспомнив слова детской песенки: «Маленькие рыбки приветливо улыбались своими зубастыми ртами… »

Йали больше не мог сдерживаться.

— Я бы не хотел мешать трапезе, но мне кажется, что ваши головы тоже должны быть заняты, а не только рты, — он постучал пальцем по лбу. — Согласны?

Возражений не последовало, и Йали этого было достаточно.

— Уверен, что вы хотели бы знать, кто я такой и чем заслужил столь высокое положение на Небесах.

— Хорошо, Йали, считай, что мы заинтересовались, — Акация кивнула, не отрываясь от еды.

— Я родился в буше Нгаинг области Сор и принадлежал к клану Валалианг по отцу и клану Табинунг по матери. Во время второй мировой войны пришли европейцы и пообещали моему народу, что если мы будем сражаться с японцами, то получим все, что имеют европейцы: электрическое освещение, автомобили, металлические орудия, мясные консервы и так далее. Конечно, мы были взволнованы.

Поймите, мой народ жил простой и счастливой жизнью, пока не пришли европейцы с их оружием и миссионерами. Они объяснили нам, что мы потому лишены всех благ цивилизации, что произошли от Хама. Хам, как вы помните, был сыном Ноя, и после Потопа он смеялся над наготой пьяного отца. Я не очень хорошо разбираюсь в иудаистско-христианских мифах, но, кажется, Хам… нет, это его сын Ханаан, потомство которого было проклято и стало «рабами рабов». Так что, будучи изначально рабами и воплощением зла, мы не могли претендовать на тайну «Дороги грузов», не правда ли? Мой народ пытался приспособиться к диктату Церкви. Мы помогали европейцам строить дороги, разбивать плантации, послушно отправлялись на войну.

Я был одним из тех, кто сражался. Я погиб в джунглях, и поскольку был храбрым и добродетельным, то попал на Небеса. Здесь я понял, что Бог — не мой и не ваш, а истинный Бог — всегда хотел, чтобы мы получали свою долю богатств, и что европейцы забирали себе предназначенные для нас грузы.

— А почему Всемогущий не вмешался? — спросил Лей.

Йали добродушно улыбнулся.

— Он мудро рассудил, что это всего лишь стычка между людьми различных культур и что со временем неравенство исчезнет. Именно это сейчас и происходит. Мой народ узнал секрет «Дороги грузов» и использует его для увеличения своих богатств. Благодаря моему знакомству с жителями Новой Гвинеи и с европейцами…

— Как вы познакомились с европейской культурой? — перебила его Акация.

— О, отличный вопрос. Наше подразделение проходило подготовку в Австралии. Там я был назначен Региональным Управляющим и прошел соответствующее обучение, включавшее полный курс грамматики. Господь, как вы уже могли слышать, не выносит сленга, разговорной речи или «пиджин инглиш». Естественно, когда политическая ситуация в Меланезии нормализуется, аборигены смогут обращаться ко мне на своем языке. Сейчас же, в целях сохранения преемственности, следует посылать молитвы на английском. Бюрократия, видите ли.

— Разве на Небесах нет компьютеров? — спросил Алекс.

— Нет, — Йали подошел к карте и положил палец на выключатель. — Вы, наверное, задавали себе вопрос, где мы находимся? Теологи многие века спорили о том, где расположены Небеса. Одни утверждали, что Небеса находятся в сердце человека, а некоторый говорили, что их вовсе не существует и что Бог мертв, или, по крайней мере, без работы.

Гриффин еле сдержал улыбку.

— Но вы знаете правду?

— Разумеется, — щелчок выключателя сделал карту на стене прозрачной. — Я с удовольствием открою вам расположение потустороннего мира.

Позади прозрачной стены расстилалось безбрежное море облаков. Недалеко от них в пушистой белой массе зияла дыра. Отверстие было метров двадцать в диаметре, и снизу, упираясь в ее края, поднимались ступеньки лестниц. По ним вверх и вниз сновали черные и белые ангелы, перетаскивающие тюки.

— Небеса расположены прямо над Сиднеем в Австралии. Естественно, это отверстие невидимо для жителей города. Иногда мы заключаем контракты с австралийскими компаниями на поставку товаров для нас. Некоторые их наших ангелов ведут дела с ювелирной фирмой, строящей золотой трон.

Акация удивленно подняла красивую бровь.

— Для него?

— О, нет. Для меня. Я спрашивал Его, нужен ли Ему такой, но Он ответил, что это жуткий китч.

Йали опять щелкнул выключателем, и прозрачное окно вновь превратилось в карту.

— Уверен, что у нас есть более интересные темы для разговора. Например, жизнь и смерть. Философские понятия. Кстати, может ли кто-нибудь сказать, что это такое: дюжина деревьев с тридцатью сучьями на каждом?

Поначалу Гриффин не понял, а потом почувствовал, как внезапно напряглись его товарищи. Началось.

Оливер оглядел остальных игроков, как бы спрашивая разрешения ответить, а затем кашлянул, прочистив горло.

— Это, вероятно, двенадцать месяцев в году.

— Совершенно верно, молодой человек. А вы приготовили вопрос для меня?

Оливер кивнул.

— Думаю, да. Он в стихотворной форме:

Воин с вызовом посмотрел на Йали:

— Скажите, кто такая моя сестра Дженни?

Йали поднял глаза к потолку.

— После такой чудесной трапезы не хотите ли вы распить со мной бутылочку вина? — он злорадно улыбнулся Оливеру. — Это будет не та бутылка, которую наш друг выпил на знаменитом мосту.

Оливер выглядел немного разочарованным.

— Довольно близко. Только Дженни — это джин, а не вино.

— А… ладно, — Йали пододвинул стул, аккуратно уселся на него и с подчеркнутой небрежностью закинул ногу на ногу. — У моего народа есть поговорка, что только смерть все расставит по местам. Скажите мне, что воняет живое, но после смерти имеет чудесный запах?

Гриффин лихорадочно пытался найти правильный ответ.

— Поторопитесь, пожалуйста. Такие умные головы не должны находить этот вопрос слишком сложным, — самодовольно улыбнулся Йали.

— Мускус, — поднял руку Лей. — От китов. Они отвратительно пахнут, но после их смерти из мускуса изготавливают духи.

Йали выглядел довольным.

— Разумно. Очень разумно. К несчастью, простые жители островов плохо разбираются в дорогой парфюмерии. Правильный ответ — свинья. Кажется, вы пару дней назад имели удовольствие отведать одно из этих мясистых созданий? При жарке оно распространяет чудесный аромат. Но, может, вы думаете что я был не совсем честен? Тогда не будете ли вы так любезны задать мне вопрос?

Маг подумал минуту, а затем сказал:

— Хорошо. Вот моя загадка. Что входит в дверь без стука? Что сидит на печке, не боясь сгореть, и без стеснения забирается на стол?

Он выпалил все это одним духом и ждал ответа едва дыша.

— Отлично. Дайте подумать…

Йали поскреб ухо и закрыл глаза. Интересно, получает ли он указания от Лопеса? Гриффину не хотелось верить в это.

Глаза Йали открылись.

— Ага! — вырвалось у него. — Не может ли это быть солнце? Да, думаю, это оно и есть.

Его торжествующий взгляд остановился на Алане Лее, который неловко скривился.

— У нас еще будет возможность побеседовать вдвоем. Попозже. А теперь… кто следующий?

— Я слушаю, Йали, — взглянула на него Акация.

— Какое нетерпение. Дайте подумать… Что у нас приготовлено для своенравной юной леди? Ага, знаю. Что это за занятие: чем быстрее работаешь, тем больше остается, а чем медленнее работаешь, тем быстрее закончишь?

Акация не отреагировала на осветившую лицо Йали улыбку. Она насупила брови и принялась накручивать на палец завиток своих каштановых волос.

— Мисс Гарсия, боюсь, что вынужден настаивать на ответе.

— Ну… плетение корзины? Чем быстрее ты работаешь, тем больше делаешь ошибок, и значит, больше приходится переделывать?..

— Какие пытливые умы собрались сегодня здесь. Нет, боюсь, что правильный ответ: жарить мясо на вертеле. Чем быстрее вы его поворачиваете, тем медленнее готовится мясо. И, конечно, чем медленнее поворачиваешь вертел, тем быстрее оно жарится. Разве это не очевидно?

— Очевидно, — глаза Акации были полузакрыты, а щеки слегка порозовели. Алекс почти чувствовал яд в ее словах. — Ладно, Йали, теперь ваша очередь: Я сидела и наблюдала, как мертвое везет живое.

Резким движением головы она откинула назад волосы.

— Что я видела?

Йали прикрыл глаза и забормотал, слегка постукивая пятками по белому полу. Затем он почесал ухо.

— Мистер Йали, — вежливо напомнила Акация. — Боюсь, что вынуждена настаивать на ответе.

Он взглянул на нее.

— Хорошо, мисс Гарсия. Может, это носилки из шкур, на которых несут раненого?

— О, какой простодушный парень! И так быстро придумал ответ. Жаль разочаровывать вас. Боюсь, что правильный ответ — корабль. Судно из мертвого дерева везет живых людей.

Она слегка поклонилась, не вставая со стула, а Йали тускло улыбнулся.

— Ну, это немного поправит ваши дела, но вам требуется больше. Кто следующий?

Джина, которая, казалось, была погружена в свои мысли, встрепенулась. Гриффин впервые не увидел мечтательного выражения на ее лице. Даже ее рыжие волосы, казалось, засияли ярче.

— Я попробую.

— Ясно. Попробуйте отгадать: я знаю слово из двух букв. Добавив еще две, я испытываю ужас.

Джина обхватила голову руками и застонала. Сначала Алекс даже забеспокоился, но потом повнимательнее прислушался к ее вздохам и понял, что они фальшивые.

— О, господи, — наконец произнесла она, смахнув с глаз несуществующие слезы. — Ответ — «уж», не так ли?

Ее ярко-рыжие брови изогнулись, и лицо приняло насмешливое выражение. Йали кивнул с несчастным видом. Джина пододвинула свой стул поближе и ослепительно улыбнулась. Она была похожа на охотившуюся кошку. Алекс мысленно ей аплодировал.

Ее голос был сладок, как мед.

— Я приготовила для тебя одну старую загадку, дорогой. Их всего трое. Один никогда на встает со своего теста. Второй ест столько, сколько ему дают, но всегда остается голодным. Третий всегда уходит и никогда не возвращается, — ее улыбка стала почти блаженной. — Кто они?

Йали выглядел недовольным. Он встал и прошелся по комнате, что-то бормоча про себя. В глазах его было отсутствующее выражение. Наконец он повернулся к ним.

— Да, да, время играет против меня. Вынужден признать, что у меня нет ответа.

— О, мне очень жаль. Правильный ответ: очаг, огонь и дым. Мы опять сравнялись, — сладким голосом сказала Джина.

— Совершенно верно, и остался всего один игрок. Мистер Тегнер? Или вы предпочитаете имя Гриффин?

В глазах Йали что-то блеснуло, и Апекс понял, что это очередная маленькая шутка Лопеса.

— В данных обстоятельствах я предпочитаю имя Гриффин.

— Очень хорошо, Гриффин. Об этой вещи вы, вероятно, слышали на работе.

Алекс погрузился в размышления. «На работе». Что он имел в виду?

Как Гриффин, вор? Как Гэри Тегнер, владелец ресторана? Предыдущие загадки были связаны с едой… Или как Апекс Гриффин, начальник службы безопасности Парка Грез? Широкий выбор…

«Тот, кто их делает, молчит… » Почему? Это что-то незаконное или аморальное? Подходит для вора и шефа службы безопасности. Хорошо. «Тот, кто их берет… не подозревает об этом». Владелец ресторана может получать мясо с черного рынка, не подозревая об этом. Но разве мясо с черного рынка «делают»? Или некачественное мясо, которое не прошло контроль. Прошло?

— Прошу прощения Гриффин, но мне нужен ответ.

«Ну, была ни была».

— Фальшивые деньги.

Лицо Йали поскучнело: Акация с чувством пожала руку Гриффина.

— Хорошо. Вы правы. А у вас есть для меня вопрос?

Алекс, наконец, вспомнил загадку.

— Он той дед, но я ему не внук. Кто ты?

В глазах Йали появилось отсутствующее выражение. Его губы беззвучно шевелились, повторяя слова Алекса. Наконец он решился.

— Дед и внучка.

— Угадал!

Зубы Йали сверкнули в улыбке, подобно молнии. Нет, он не был уверен в правильности ответа.

— Отлично. Счет равный. Пять — пять. К сожалению, мы вернулись к тому, с чего начали, и жизнь мистера Хендерсона по-прежнему висит на волоске.

Оливер сложил руки на коленях и расправил плечи, но прикушенная губа выдавала его волнение.

— Что теперь?

— Я собираюсь предложить еще одну загадку, решающую. Если тот, кого вы выберете, сумеет правильно ответить, то мистер Хендерсон будет жить. Если нет — он умрет.

— Но это нечестно! — возмутился Оливер. — Вы можете задать сколь угодно сложный вопрос, и если мы не ответим, это конец!

— Логично. Я признаю правомерность такой постановки вопроса и поэтому предлагаю другую ставку. Кто-нибудь из вас должен поставить на кон свою жизнь. Другими словами, если вы выиграете, то все останутся живы. Если проиграете, мистер Хендерсон выздоровеет, но один из вас умрет. Ну как?

Все пятеро хранили молчание.

«Я не могу! — думал Алекс. — Я не эгоистичный трус, но у меня расследование. Я не могу!»

Лей встал, набрал полную грудь воздуха и шумно выдохнул.

— Это я виноват во всем. Если бы я не потерял оба очка, мы бы победили. Так будет справедливо.

— Браво, мистер Лей. Какое мужество! Какая жертвенность!

— Все это дерьмо собачье. Давайте свой вопрос.

— Отлично. Слушайте, речь идет о вашей жизни.

Тому, кто его делает, он не нужен,

Тот, кто его покупает, не пользуется им,

Тот, кто им пользуется, не может этого видеть и чувствовать.

— Повторите, пожалуйста.

— Вы должны быть более внимательны, особенно когда ответ так много значит для вас… — пробормотал Йали и повторил загадку.

Гриффин затаил дыхание. Лей застыл, его пухлые щеки подрагивали от напряжения.

«Гроб, — внезапно сообразил Гриффин. — Гроб. Гроб, ты, идиот!»

— Протез ноги для слепого ребенка? — отчаявшись, выпалил Лей.

Йали с молчаливой радостью покачал головой.

— Какое воображение. Вам будут рады здесь на Небесах. Нет, это гроб, мистер Лей. Не кажется ли вам, что это больше подходит?

Йали широко развел руками, радуясь, что наконец-то появилась хоть одна жертва.

— Ну, если вы больше не расположены играть в игры, то можете вернуться на Землю. У нас с мистером Леем дела.

Джина встала и сжала руку Алана.

— Спасибо, — искренне сказала она. — Ты не обязан был этого делать.

Его рот искривился в подобие улыбки.

— Мне следовало бы делать это лучше.

В его глазах мелькнули слезы, и Джина нежно поцеловала его в губы.

— Все равно я горжусь тобой, — сказала она. Акация обняла его с другой стороны.

— Я тоже, Алан. Не волнуйся. Мы все равно выиграем.

— Да, — произнес Лей, уставившись в стену. Лицо его было бледным и безжизненным.

В дверях появился Джендаи.

— Мы готовы к отлету, — объявил он.

— Минутку! — Гриффин почувствовал в своем голосе злость. Он положил руку на плечо Лея. — Спасибо, Алан.

Маг заставил себя кивнуть.

— Все в порядке. Идите, вас ждут. И выиграйте!

— Слушаемся и повинуемся, о великий маг, — Джина опять поцеловала его в щеку. — Смотри за нами. Ты не пожалеешь.

Вертолет удалялся от облака Йали. Выглянув,

Гриффин увидел череду белых фабрик, располагавшихся на соединенных вместе облаках. Белые клубы дыма вырывались из труб — из фабрик непрерывным потоком шли грузы. Повсюду сновали ангелы с разноцветными крыльями из длинных перьев. Они перетаскивали грузы, а небесный хор исполнял «Мессию» Генделя в полновесном квадрофоническом звучании.

Но перед глазами Гриффина все еще стояло лицо Лея, покрасневшее от попыток сдержать слезы, а в ушах звучал его дрожащий голос: «И выиграйте!»

Внезапно Алекс понял, что именно этого он хочет больше всего.

Глава 20. МОРЕ ПОГИБШИХ КОРАБЛЕЙ

Часы в манжете джинсовой рубашки Гриффина показывали 13-50. Игроки шли почти уже полтора часа.

На их лицах не было радости. Неопределенность цели накладывала отпечаток на выражение лиц и на отрывистые, фразы, которыми они изредка обменивались. Мэри-Эм пыталась заставить их петь, но ее попытки изначально были обречены на провал. Наконец она сдалась. Ее загорелое морщинистое лицо недовольно скривилось.

Тропинка уводила их все дальше в горы, и это, в свою очередь, усиливало чувство тревоги. Гриффин обнаружил, что при взгляде на вздымающиеся утесы его охватывает дрожь и ощущение приближающейся катастрофы. В его мозгу мелькали картины смерти и разрушения, вызывая чувство неуверенности и беспокойства.

«Инфразвук или невидимые изображения? — размышлял он. — Лопес пытается воздействовать на нашу психику?»

Возможно. Гриффин с самого начала знал, что это будет жестокая схватка.

Акация шла вслед за ним. Ее рука иногда находила его руку, сжимали на несколько мгновений, а затем отпускало. Как будто девушка тоже нуждалась в психологической поддержке. Ему стало легче от сознания того, что не он один находится в таком странном настроении.

Хотя тропа была довольно широкой, Алекс обнаружил, что идет по самому краю, заглядывая вниз, в почти скрытые туманом глубокие ущелья. Ветра не было, и он не чувствовал, что стало холоднее, но все вокруг создавало ощущение холода. Алекс не выдержал и надел ветровку.

Акация что-то неразборчиво бормотала.

— Что ты сказала, Кас? — он постарался, чтобы его голос звучал как можно мягче, и именно это старание было слышно отчетливее всего.

Она автоматически подошла ближе и взяла его за руку.

— Ничего, что было бы предназначено для посторонних ушей, — она вздрогнула. — Я действительно сильно нервничаю, и сама не знаю почему. У нас пока не было серьезных потерь…

— Пока?

— Замены разрешены до сегодняшнего вечера. Завтра и послезавтра в бой вступит тяжелая артиллерия. Я это знаю.

Алекс задумался.

— А есть способ смягчить удар?

— Да. Не делать ошибок. Ты уже убедился, насколько это легко. В этой игре есть много способов умереть. Вспомни, как мы потеряли людей? Загадки, чудовища, стихийные бедствия, ружейный выстрел…

— Знаешь, ты не похожа на себя, Кас. Где твой оптимизм?

— Испарился. Я знаю, черт возьми, что веду себя странно, и тоже не понимаю почему.

Она пнула лежавший на тропинке камень, и ее темные глаза проследили, как он покатился и исчез в пропасти: не упал, а внезапно исчез, оказавшись позади голографической иллюзии — заполненных туманом глубоких ущелий.

— Послушай. А если я скажу, что вечером тебя будет ждать сюрприз, если ты не будешь унывать?

— Гэри… Я уже говорила, что нам не следует заходить слишком далеко. Хватит с нас неприятностей.

— А кто говорит о неприятностях? Всего лишь маленькое безобидное развлечение.

— Ха, безобидное? Развлечение? Что ты имеешь в виду?

— Все, кроме…

— Кроме чего?

— Кроме того, чтобы заходить слишком далеко. Мы можем зайти так далеко, как захотим, правда?

Она скосила на него глаза.

— А как насчет Тони? Если мы хотим уединиться, даже «не заходя слишком далеко», все равно придется прятаться.

Это было резонно. Алекс задумался.

— Ты права. Ладно, либо мы вообще не пытаемся остаться вдвоем, либо предоставим все случаю. Ну как?

— Я не уверена, Гэри…

Внезапно колонна остановилась. На скалистом выступе в семи футах над тропой виднелась стройная темная фигура. Поначалу Алекс подумал о Миллисент: короткие вьющиеся волосы, округлые формы, цвет кожи — все очень похоже. Но женщина была по крайней мере на фут выше миниатюрной Милли, и Милли никогда бы не приняла такой дерзкой и вызывающей позы.

На женщине были ботинки из оленьей кожи, светло-коричневые кожаные штаны, ремень с медными заклепками, красный жилет поверх бежевой блузки. На левом боку у нее висел внушительный кинжал в ножнах. Рюкзак за ее спиной казался невесомым. Она стояла, широко расставив ноги и уперев кулаки в бедра. Алексу она показалась прекрасной, и он автоматически присвистнул.

— Кто она? — спросил он Акацию.

— Кажется, я видела ее во время процедуры отбора игроков, но не знаю ни ее имени, ни ранга.

Высокая женщина ловко спрыгнула с выступа.

— Полагаю, вы Холли Фрост? — приветствовал ее Честер.

— Совершенно верно, дорогой. Вор второго уровня, маг первого уровня и совершенно замечательная женщина, — она стряхнула пыль с ботинок, постучав их друг о дружку. — Похоже, я прибыла вовремя. Что тут у вас такое, марш зомби? Не вижу ни одного веселого лица. Какого черта, может, мне поискать другую команду?

Она повернулась, как будто собиралась уйти, а затем хитро улыбнулась через плечо.

— С другой стороны, поскольку здесь у меня нет достойных соперников, может, стоит остаться, заработать немного очков, отбить у кого-нибудь парня…

Никто не проронил ни слова, хотя рты нескольких игроков приоткрылись от удивления. Затем Мэри-Эм отодвинула Бована и вразвалку подошла к Холли, разглядывая ее, как подрывник разглядывает обреченный небоскреб.

— Думаешь, ты очень крутая, каланча?

— Я знаю это, бабуля.

Мэри-Эм задумчиво барабанила пальцами по боку, а затем ее морщинистое лицо расплылось в улыбке.

— Нам как раз нужна свежая кровь. Эти слабаки уже приуныли. Думаешь, что сможешь расшевелить их?

— Или, по крайней мере, выяснить причину.

— Вот и отлично, — маленькая женщина протянула руку, и они обменялись рукопожатием. — Можешь звать меня Мэри-Эм.

— Заметано, — Холли взглянула на Честера. — Эй, шеф, не пора ли в путь?

Усталое лицо Хендерсона осветилось невольной улыбкой, и, казалось, даже походка его стала тверже.

— Вы слышали, что сказала леди? Вперед, ребята.

— Я хочу, чтобы она шла со мной, — заявила Мэри-Эм и взглянула на Бована. — Почему бы тебе не поискать другое место, сынок?

Мэри-Эм поставила Холли рядом с собой.

— Лучше приготовься петь, иначе я запугаю тебя до полусмерти.

Холли похлопала ее по спине.

— Знаешь «Брата Мелоуна»?

Их настроение было заразительным. Скоро уже цепочка игроков продвигалась вперед быстрым шагом, распевая балладу об игроке-неудачнике: По подземельям и городам,

Прекрасным и безобразным,

Шел храбрый благочестивый священник по имени Брат Мелоун.

Он размахивал дубиной,

Распугивая вампиров,

И кричал: «Берегись, нечистая сила! Берегись, о-у-у!»

Алекс заметил, что выражение лица Акации смягчилось, и обрадовался. Казалось, что все в порядке, что их миссия будет успешной, что…

Как он мог забыть про Райса? Все вокруг него было ненастоящим: горы, туманы, даже теплая рука девушки и радость, которую он чувствовал несколько секунд назад. Но Райс был настоящим. Связанный труп Райса — реальность.

Игроки с энтузиазмом продолжали петь: Но его нашел Суккуб

И притащил в свое логово.

И пришла смерть к храброму Брату Мелоуну.

Теперь его дух бродит у могильного холма,

Который он пытался раскопать,

И кричит: «Берегись, нечистая сила! Берегись, о-у-у!»

Но смерть Райса была настоящий. И Гриффин больше этого не забудет.

Петляя среди гранитных скал, тропинка спускалась с гор. Игроки миновали крутой поворот, и им открылся вид на песчаные дюны и океан.

Акация тихонько присвистнула, и Алекс почувствовал, как ее ладонь крепче сжала его руку. Игроки остановились и рассредоточились.

Внизу лежал прозрачный голубой залив. Вероятно, раньше он был гораздо глубже. Сборные домики из гофрированного железа на песчаном берегу когда-то служили для ремонта кораблей. Теперь оказавшиеся на берегу доки были сухими, здания постепенно разрушались, а гавань стала на два или три метра мельче.

Вода была заполнена лодками, обломками судов, военных и транспортных самолетов, всевозможной разбитой техникой. Угловатые силуэты вдали, вероятно, принадлежали полузатонувшим роскошным лайнерам. На носу одного из военных самолетов были нарисованы акульи челюсти, на остальных — восход солнца. Здесь был даже один катер, метров десять длиной, стоявший на киле, прислонившись к высохшему доку. На его боку можно было рассмотреть свастику.

На пути к Райсу и «нейтральному запаху» убийца должен был пройти мимо «большого самолета». Кто из игроков проявлял повышенное внимание к полузатопленной и разбитой технике? Беда в том, что все как один внимательно изучали гавань, за исключениям Гриффина, который без особого успеха наблюдал за ними.

— Какого черта нацистский патрульный катер делает в Тихом океане? — пробормотала Холли Фрост, обращаясь к Акации.

Честер что-то обсуждал с Мейбангом.

— Мы тоже хотим быть в курсе, Чес, — крикнула Акация.

— Справедливо, — согласился Честер. — Идите сюда, ребята.

Игроки собрались вокруг Мастера, и он похлопал Мейбанга по плечу:

— Твое слово.

Касан закивал.

— Я слышал об этом месте, но никогда не видел его. А вы, леди Джанет?

Маленькая блондинка неопределенно покачала головой.

— Нельзя сказать, что «видела», но думаю, что меня проводили здесь по пути к миссии. Ну, для того, чтобы принести в жертву.

Глаза маленького проводника ярко блестели, а улыбка получилась таинственной и угрожающей одновременно.

— Леди права. Это место источает запах зла, запах наших врагов. Это «Море потерянных грузов», куда наши враги завлекали суда европейцев, а затем грабили их.

— Мне хотелось бы поближе взглянуть на эти здания, — сказал Честер. — Тогда… в чем дело, Фортуна-то?

Маквиртер качал головой, разглядывая залив.

— Они не очень похожи…

— На корабли и самолеты? Большая их часть — голограммы. А почему бы и нет? Все равно нам до них не добраться. Там не более одного-двух настоящих макетов, — Честер махнул рукой. — Вроде этого немецкого катера. Стоит отдельно, видите? Специально, чтобы привлечь наше внимание. Полагаю, именно его мы исследуем первым. Очень осторожно.

— Опасность, Чес? — подошла к нему Джина.

— Можешь поставить на это половину своих очков. Мы разделимся на группы, прежде чем спуститься вниз. Одна группа войдет внутрь, другая останется на страже, — он бросил взгляд на Холли. — Ну, леди, пришло время проверить вас. Вы готовы?

Она ничего не ответила, а лишь облизнула губы. Мэри-Эм прямо-таки дрожала от нетерпения.

Алекс толкнул локтем Акацию.

— Похоже, Мэри-Эм нашла себе пару.

— Поживем — увидим.

Игроки стали спускаться вниз. Гриффин очень удивился, обнаружив, что склон оказался настоящим. Забавно, но он был больше дезориентирован, чем если бы все вокруг было иллюзией. Он поднял голову и посмотрел на горы, через которые они только что перевалили. Интересно, какая часть их была настоящей? Неизвестно.

Его беспокойство исчезло, вытесненное детским удовольствием от стремительного спуска по склону. Он несся вниз, с трудом удерживаясь на ногах. Позади него С. Дж. упал и покатился, кувыркаясь и громко вопя от удовольствия. Он поднялся на ноги, вытряс мусор из волос и поправил лямки рюкзака.

— Уф, вот это здорово!

Он снова поднялся до половины склона, скатился вниз и вскочил на ноги.

Когда все спустились. Честер разделил их на группы.

— С. Дж., Оливер, Пентесилея, Гриффин, Темная Звезда и… Холли Фрост. Вы пойдете со мной. И Мейбанг. Остальные будут ждать здесь с Кибугонаи и леди Джанет. Мы пойдем внутрь.

— Отлично, — сказала Холли. Ее лицо было абсолютно серьезно, а глаза, изучавшие полуразрушенные здания, ярко блестели. Они с Гриффином оказались самыми высокими в группе, и ее прямо-таки притягивало к нему. — Ты Гриффин. Я видела, как ты бросал копье в Найбека. Неплохо.

— Но не очень эффектно. Тебя зовут Холли? А это Пентесилея.

Акация с некоторым вызовом улыбнулась Холли.

— Это твоя первая большая игра?

— Мой первый «большой прогон». Раньше я участвовала только в обычных играх, — высокая темнокожая девушка заметила, как Акация придвинулась к Алексу, и громко хихикнула: — Не стоит волноваться, дорогая. Я еще не решила, хочу я его или нет.

Акация, казалось, не знала, как реагировать на ее слова.

— Как только примешь решение, дай мне знать, ладно?

— Ты будешь вторая, кто об этом узнает, — Холли сверкнула зубами в улыбке и повернулась вокруг своей оси, чтобы познакомиться с другими членами группы.

— Не знаю почему, — зашептала Акация Алексу, — кажется, она мне нравится. Или нет. Одно или другое.

— Что я в тебе люблю, так это совершенно потрясающую самоуверенность.

Двумя группами игроки приближались к докам. Заклинание Бована Блэка «Индикатор опасности!» — вызвало лишь чистый зеленый свет. Ничего не беспокоило их… разве что прогнившее дерево, по которому им приходилось ступать.

Годы сурово обошлись с деревянными и цементными доками — со сборными домиками и мелкими деревянными строениями. Но Гриффин заметил некоторые странности. Все кабели были тщательно свернуты и лежали на своих местах, механизмы очищены от ржавчины, смазаны и отполированы. Клепаная металлическая цистерна на высоких опорах сияла свежей надписью: «Топливо для самолетов».

— Честер, это место не заброшено.

— Знаю, Гриффин. Нужно смотреть, чтобы не вернулись хозяева. И задать себе вопрос, почему оно не охраняется. Кстати… вон то здание.

Показывать не было нужды. Все уже и так обратили внимание на обычный дом из гофрированного железа. Похоже, что его построили только вчера. Металл блестел на солнце, а в дорожке, которая вела к главному входу, некоторые деревянные планки были заменены новыми.

Джина опять вызвала «индикатор опасности». Ничего.

Первая команда вошла внутрь. Остальные ждали у входа, готовые отразить любую опасность.

Это была контора. Деревянные перегородки делили помещение на небольшие закутки с письменными столами. Большинство перегородок было разобрано, а столы выстроились вдоль одной длинной стены. На столах лежали бумаги, чистые и грязные кофейные чашки и пепельницы. Поверхность столов покрывала пыль, а цементный пол был недавно подметен.

На полу валялся… мусор. Как будто тут, пока учитель отлучился, играли дети, подумал Гриффин.

На цементном полу были нарисованы изогнутые линии: довольно похожее изображение доков и береговой линии, выполненное зеленой краской, и коричневый аэродром на поверхности самого залива. Тут же лежало несколько уродливых маленьких статуэток, вырезанных из тыквы, клубней картофеля или из дерева. Рядом располагались игрушечные корабли и самолеты. Некоторые представляли собой грубые модели с бамбуковыми и тыквенными корпусами и вырезанными из листьев крыльями, но другие выглядели так, как будто были куплены в американском магазине игрушек или изготовлены для кабинетов офицеров ВВС и флота. На большом столе располагались принадлежности для «обряда стола»: свечи, чистая скатерть, живые цветы, консервы из говядины и колбасного фарша. Рядом стояли четыре стула.

— Рабочее место колдуна «карго-культа», — сказала Холли. — Если мы оскверним это место, то на некоторое время расстроим их бизнес.

— Правильно, — кивнул Честер. — Мейбанг, как можно… Ладно, не надо. — Он вышел наружу через центральный вход и позвал: — Марджи!

— Честер?

— Посмотрим, есть ли горючее в цистерне, мимо которой мы проходили. Возьми с собой Эймса. Остальные начинайте разбирать деревянные дорожки. К черту осквернение! Мы просто сожжем это место.

— Честер!

— Да, Гриффин?

— Костер выдаст наше присутствие.

— Знаю. Мы все приготовим, а огонь зажжем перед тем, как уйти отсюда.

Оливер и Темная Звезда сновали между столами, собирая все подходящее. С. Дж. начал складывать костер из кусков дерева, которые ему подавали снаружи.

— Честер, — окликнул Тони из дальнего конца комнаты. — Здесь два ящика кока-колы.

— Возьмите по одной бутылке на каждого игрока, а остальные разбейте, — скомандовал Хендерсон. Тони принялся бить бутылки рукояткой револьвера.

Наконец вернулись Эймс и Марджи с тремя большими канистрами бензина. Марджи с видимым удовольствием передала тяжелую канистру Гриффину. Он принялся расплескивать жидкость на нарисованную на полу карту.

Жидкость ничем не пахла.

Он вылил немного бензина на руку и понюхал. Ничего. Он лизнул.

Вода?

Алекс поднял голову — несколько игроков с осуждением смотрели на него. Гриффин продолжил разливать «бензин». Он чувствовал себя идиотом. Конечно, Парк Грез не разрешит разводить гигантский костер в игровом поле А. Огонь, когда он загорится, будет голограммой.

Маленький немецкий катер нависал над группой Честера. Судно накренилось на бок, как пьяное. Остальные расположились в двадцати футах сзади. Они были хорошо обучены.

Картер выглядел не очень надежным.

— Дифферент на нос, — сказал С. Дж. — Если бы кто-нибудь подсадил меня, то там нашлась бы веревочная лестница, и…

— В этом нет нужды, — перебил Честер. — На кораблях обычно бывают металлические трапы. Как только я исследую катер, можешь подниматься.

Он поднял руки и произнес заклинание.

Вместо того, чтобы смотреть на изумрудное свечение, Гриффин наблюдал за остальными игроками. Кое-кто еще тоже был занят другим делом.

Темная Звезда делала вид, что смотрит на Честера, но в то же время что-то осторожно затирала ногой. Ее движения были медленными и аккуратными, как будто она тушила сигарету. Затем она перенесла вес тела на одну ногу, заложила руки за спину и помахала кулаком из стороны в сторону.

Алекс оглянулся. Бован внимательно наблюдал за руками девушки. Значит, это сигнал. Но о чем?

Когда зеленое сияние погасло, С. Дж. вскарабкался наверх.

— Здесь все чисто, адмирал, — крикнул он и исчез из виду. Темная Звезда четвертой взобралась на катер, а Гриффин сделал так, чтобы оказаться последним.

— Секундочку, — прошептал он Акации и незаметно подошел к тому месту, где раньше стояла Темная Звезда. Там он обнаружил почти стертый, но все же явно различимый отпечаток ноги. Алекс с трудом сдержал удивленный возглас.

Он поднимался вслед за Акацией, любуясь ее округлыми ягодицами. Она помогла ему взобраться на борт, и он крепко прижал девушку к себе.

— Акация, зачем было бы тебе прятать улику? — Акация выглядела озадаченной, и он пояснил: — Я вот что хочу сказать. Допустим, ты заметила что-то, что указывает на опасность для группы. Какова могла бы быть причина, что ты не сообщила об этом остальным?

Она задумалась.

— Ну… в этом случае я бы уменьшила для остальных игроков шансы выжить. Это означает, что групповые очки разделятся между меньшим количеством игроков. Если мы выиграем.

— Хм… и это все?

— Если ты единственный знаешь, что должно случиться, то у тебя есть шанс разработать план действий. Ты будешь выглядеть лучше других, когда начнется заварушка. Вероятно, ты в курсе, что лучшему игроку голосованием начисляются призовые очки. Есть также очки за храбрость…

— Материальная заинтересованность?

— Только косвенная. Когда игрок получит достаточно очков, чтобы стать Мастером или Мастером игр, тогда он начнет зарабатывать деньги.

В ее словах содержался невысказанный вопрос.

— Я позже тебе все расскажу. А теперь просто будь начеку и не прозевай большую обезьяну.

— О чем расскажешь?..

К ним подошел Оливер.

— Пойдемте, ребята. Нужна ваша помощь.

Акация протянула руку и погладила подбородок Оливера, заросший трехдневной щетиной.

— Ты выглядишь ужасно свирепым. Готова поспорить, Гвен это нравится.

Он шутливо отбросил ее руку и ухмыльнулся.

— Пойдем.

Они проследовали за ним в рубку, где остальные производили тщательный осмотр помещения. Гриффин заметил, что Темная Звезда бросает частые тревожные взгляды в сторону окна.

В задней части рубки был открыт стальной люк. Узкие металлические ступеньки вели вниз, в темноту. Оттуда появился Мейбанг, а за ним Честер.

— Кажется, мы кое-что нашли, — сказал он, размахивая свернутым в трубку листом бумаги. — Мы обнаружили его за одной из машин.

Они вытерли пыль, смахнули со стола осколки металла и развернули рулон. Тонкая бровь Честера поползла вверх.

— Карта…

С. Дж. просунул голову между Честером и столом. Его маленькие черные глазки заблестели.

— Аэрофотосъемка.

Пожалуй, впервые Хендерсона не раздражал его энтузиазм.

— Что это значит?

Инженер перевернул карту вверх ногами, а затем взглянул на обратную сторону.

— Не видно никаких пометок…

Честер вел пальцем вдоль линии, напоминающей реку. Это была карта гористой местности, в которой без труда можно было узнать Новую Гвинею.

— Кто-нибудь видит здесь что-то интересное?

Алекс внимательно изучал карту, рассматривая серые джунгли и черные равнины.

— Вот здесь, в горной местности, есть белое пятно размером с десятицентовую монету.

Взгляд Честера проследовал за пальцем Алекса, указывающим на бледное пятно среди пучка густых изломанных линий.

— Может, кто-то пролил сюда кофе? Или воду?

Алекс легонько провел пальцем по поверхности карты.

— Нет. Поверхность гладкая. Думаю, это и есть ключ к разгадке.

Хендерсон кивнул, не скрывая восхищения.

— Полагаю, вы правы. Тогда, если это действительно ключ, то… — он умолк и поскреб трехдневную щетину на подбородке. — Если наши могущественные враги не разрешают произносить свое имя, то, возможно, им не понравится, если кто-то обнаружит их. Чары, делающие их невидимыми, воздействовали и на фотоаппарат, оставив на карте белое пятно.

Акация все еще недоумевала.

— Но почему немецкий катер?

Честер отмахнулся от нее.

— Визуальный контраст. Показывает нам, куда идти. Хотя, думаю, что все логично. Немецкие самолеты-шпионы и высотные фотокамеры как нельзя лучше подходили для разведывательных полетов во время второй мировой войны… Касан, ты знаешь этот район?

Маленький проводник с минуту что-то мычал и мямлил, а потом кивнул головой.

— Посмотрите сюда, эффенди. Здесь есть большой водоем. Это согласуется с тем, что сообщила нам леди Джанет.

— Хорошо, хорошо. Где это находится?

— Хм… кажется, где-то рядом должен быть вулкан, но я не вижу его. Он может быть скрыт белым пятном.

— Может быть? — голос Честера звучал скептически.

— Давайте не будем требовать слишком много от бедного туземца-проводника, — скромно сказал Касан. — Верьте мне. Оно там. И если… оно все еще там, то нас отделяет от этого места полдня пути, сначала вдоль берега, а затем вглубь острова.

— Отлично. Наконец-то мы продвинулись вперед.

Честер снял карту со стола, свернул ее, перегнул пополам и уложил в рюкзак.

Холли Фрост потянула носом воздух.

— Давайте вызовем индикатор опасности, босс. Что-то мне все это не очень нравится.

— Ты маг первого уровня. Тебе и карты в руки.

— Премного благодарна. Слушайте меня, о, боги! — она попыталась повелительно взмахнуть руками, но ее рюкзак был плохо уравновешен, и ей пришлось поправить лямку на плече. Холли нисколько не смутилась. — Индикатор опасности!

Зеленое облако окутало ее. Один край этого облака светился малиновым.

Глава 21. ГАЙАВАХА

Обстановка в рубке мгновенно изменилась. Рука Оливера легла на рукоять меча.

— Кажется, пора сматываться, — сказал он, выглядывая из рубки.

— Ты прав, — согласился Честер. — Сначала женщины и Мастер.

Три пружинистых шага — и он оказался снаружи.

— Поторопитесь, ребята, — оглянулся он, спускаясь по лестнице. — Я чувствую, что опасность приближается. И серьезная.

Остальные поспешили за ним. Темная Звезда выглядела мрачной и, к удивлению Алекса, взволнованной. Он подтолкнул Акацию.

— Приготовься. И помни, о чем я говорил.

— Большая обезьяна? Обезьяна — так обезьяна, — ухмыльнулась она, вытаскивая меч. — Только покажите мне противника, и меня не остановит даже Кинг-Конг.

«Это уж точно», — подумал Гриффин.

— Они что, действительно собираются напустить на нас Кинг-Конга?

— Тебе должно быть стыдно задавать такие вопросы. Конечно, нет. Это же Новая Гвинея, а не остров Скалл. Совсем другие мифы.

— Я просто спросил.

Алекс спускался по трапу вслед за Оливером. Ступив на палубу дока, он ощутил вибрацию. Гриффин поднял руки и помог спрыгнуть Холли.

— Обычно я сама справляюсь, дорогой, но для тебя…

Он почувствовал, как она внезапно напряглась.

— О, господи. Гриффин…

Алекс резко повернулся и застыл. В двухстах метрах от них какой-то небольшой самолет разлетелся на куски. Док вздрогнул от ударов волн. Их ушей достиг пробирающий до костей ужасный звук, отдаленно напоминающий звериный рев. Над водой показалась темная, похожая на человеческую фигура, а затем опять исчезла за опрокинутым океанским лайнером. Лайнер вздрогнул, и воздух наполнился скрежетом рвущейся стали.

Оливер скосил глаза на Честера.

— Твое мнение, Чес? Как мы с ним справимся?

Мастер смотрел вдаль, поверх разбитых судов, и его лоб прорезали мелкие морщинки.

— Мы даже не знаем, что это такое. Все, что мне известно, — он чертовски силен, — Честер сильно сжал руку Джины, так, что она вскрикнула. — И сердит. Дорогая, сколько времени осталось до конца игрового дня?

— У меня нет часов, — она показала пустое запястье.

— Около пятидесяти минут, — подал голос Гриффин.

Честер кивнул. Он выглядел обеспокоенным.

— Мне не хотелось бы иметь с ним дело сегодня. Мы все немного устали, и вероятно, Лопес рассчитывает на это. Я собираюсь удивить его и отступить.

Бован Блэк протестующе вышел вперед. Лицо его было растерянным.

— Что вы имеете в виду под словом «отступить»?

— А что еще я могу иметь в виду, Бован? — огрызнулся Честер.

— Я не могу в это поверить. Уже второй раз ты заставляешь нас спасаться бегством, Хендерсон. Это не очень хорошо будет выглядеть на кассете.

— А как будет выглядеть резня, которую он учинит?

Темная Звезда встала рядом с Бованом.

— Если ты считаешь, что мы не справимся с ним, то я другого мнения, — она повернулась к остальным. — Кто согласен со мной? Может, мы проголосуем?

— Только быстро, — сказал Честер.

Монстр направлялся к ним, оставляя за собой белый след. С его шкуры стекали потоки воды. Он был меньше, чем Кинг-Конг, но гораздо больше человека. Что-то среднее между обезьяной и медведем, с крошечными медвежьими глазками, длинным рылом и торчащими белыми клыками. Мокрая шкура отливала черным, но длинный сухой мех на голове и плечах был рыжим с яркими оранжевыми и желто-белыми пятнами. Вытянутые вперед лапы животного были непропорционально длинными.

— У нас нет времени на размышления, — сказал Честер. — Я голосую за отступление.

Оливер нервно переминался с ноги на ногу.

— Извини, Честер. Я на стороне Бована.

— Ладно, Гвен?

Она молча прислонилась к Оливеру.

— Хорошо, кто еще?

Гриффин сделал свой выбор.

— Следую за Мастером. Бежим, но с оглядкой. Может, увидим что-нибудь интересное.

— Я тоже так думаю, — сказала Марджи. Оуэн кивнул.

С. Дж. выглядел совсем несчастным. Он поднес тонкую бледную руку ко рту, глаза его беспокойно перебегали с одного игрока на другого. Наконец он встал рядом с Честером.

Он что-то знает, сказал себе Гриффин. Он перехватил взгляд Акации и притянул ее к себе. Она сжала зубы, но подчинилась.

Холли Фрост смотрела на Гриффина, и на ее губах играла откровенная улыбка. Было почти слышно, как вращаются шестеренки у нее в мозгу. Она шагнула к Честеру, который удовлетворенно кивнул.

— Ладно, — отрывисто бросил он, — больше нет времени для раздумий. Пора принимать решение, ребята.

Эймс присоединился к Бовану, Тони двинулся в сторону Честера. Акация попыталась поймать его взгляд, но он не обратил на девушку внимания.

Мэри-Эм цинично улыбнулась.

— Обычно я люблю сражаться. Но на этот раз я присоединяюсь к своим приятелям, — сказала она и взяла за руки Гриффина и Холли.

Честер произвел быстрый подсчет.

— Решение принято. Ты проиграл, Бован.

Человек в черном схватил Честера за руку и зашептал:

— Позволь мне попробовать заклинание, Честер! Пожалуйста! Остальные могут начинать отход.

Честер перевел взгляд на приближающегося монстра и резко кивнул.

— Попытайся, только быстро, — ответил он и повысил голос: — Поторопитесь, ребята. Джина, зажги это здание. Остальные отступают в сторону гор.

Бован повернулся лицом к заливу. Он глубоко вздохнул и поднял руки к небу.

Джина воззвала к богам. От ее жезла отделился огненный шар. Из окон и дверей сборного домика вырвалось пламя.

Голос Бована звенел от напряжения:

— О духи тьмы, суровые и холодные,

Вырвите нас из объятий дьявола.

Уничтожьте эту обезьяну, кем бы она ни была, И дайте ее силу мне!

Услыша последнюю строчку. Честер резко повернул голову:

— Что?..

Вокруг Бована образовалось изумрудное сияние. Узкая зеленая молния, как копье, потянулась к чудовищу. Монстр зарычал и взмахнул лапой с черными когтями. Пламя коснулось его лица…

Вдоль зеленой ленты вспыхнул огонь, как будто она могла гореть, как бензин. Окружающее Бована сияние из зеленого стало желто-белым. Игроки слышали гудение пламени и проклятия Бована, доносившиеся изнутри огромной свечи.

Он вышел из пламени и посмотрел на склон горы, где остальные замедлили шаг.

— Честер?

Его окутывало бледное сияние. Даже одежда казалась белой, а лицо еще белее. Позади него пламя вспыхнуло и погасло.

— Ты должен помочь мне, Честер, — крикнул Бован.

Чудовище вышло на берег. Бован попятился, но монстр прошел мимо, как будто бы он не существовал вовсе.

Мастер перевел взгляд с Бована на приближающееся чудовище.

— Нет времени, Бован, — закричал он в ответ. — Ты уже мертв! Оглянись!

Там, где пламя охватило Бована, стояла коническая кучка пепла с торчащими из нее черными костями.

Темная Звезда рванулась было к убитому магу, но Честер схватил ее за руку.

— Мы не можем потерять и тебя. Быстрее наверх, черт побери!

Монстр сделал шаг в сторону убегающих людей, а потом неуклюже повернулся к горящему зданию и скрылся за ним.

Глаза Честера расширились от удивления, когда он увидел, как дым и языки пламени втягиваются назад в окна и двери домика. Огонь отступал, отступал, а затем погас совсем, оставив после себя лишь пятна копоти на покореженном металле.

— Черт возьми, — прошептал Честер. — Вот это трюк… О!

Он опустил руку в карман, вытащил прозрачный, как слеза, кристалл с заключенным внутри кроваво-красным паучком и протянул его в сторону чудовища.

— Услышьте меня, о боги! Я прошу указатель, который позволит мне завтра найти это чудовище.

Аура вокруг него замерцала, талисман засветился изнутри, а паучок медленно зашевелился.

— Черт с тобой, — усмехнулся Честер, пряча кристалл в карман. — А завтра…

Он повернулся и бросился бежать, не обращая внимания на затихающие вдали крики Бована — молочно-белого призрака с широко раскинутыми руками.

— Будь ты проклят, Хендерсон! Ты мне за это заплатишь! Погоди, трус…

Алекс судорожно втягивал ртом воздух, как будто долгое время пробыл под водой. Боль в груди только-только начала утихать. Рядом с ним Мэри-Эм кашляла, перегнувшись пополам. Ее загорелое лицо потемнело. Последние пять минут ему пришлось тащить ее за собой.

Чудовище прекратило погоню только после того, как они совсем выбились из сил. Хендерсон лежал на траве, вытирая с лица пот влажным и пыльным рукавом. Джина, закрыв глаза, распростерлась рядом. Дыхание с шумом вырывалось из ее груди.

Маквиртер оставался на ногах и распаковывал рюкзак. Бог знает, откуда у него брались силы. Все время он бежал впереди Алекса, даже до того как начала отставать Мэри-Эм.

С. Дж. стоял на коленях, борясь с приступами рвоты. Он тряс головой и бросал на Темную Звезду злобные взгляды. Кашляя, он что-то невнятно бормотал. Гриффину пришлось напрячь слух, чтобы разобрать слова.

— Я знал это. Я знал, что нужно было выдать этих сволочей. Я знал это…

Профессиональные рефлексы сработали. Гриффин подкатился ближе и встал. Голова его кружилась. Он подошел к С. Дж. Уотерсу и наклонился над ним. Уотерс опасливо покосился на большую черную тень.

Гриффин присел на корточки рядом с парнем. Его голос был тихим и бесстрастным.

— Расскажи мне обо всем, или нас обоих ждет разговор с Хендерсоном.

— Ч-что вы имеете в виду? — на лице С. Дж. появилось протестующее выражение.

— Если мне не удастся выбить из тебя информацию, может, у Хендерсона получится. Ты шпионил за Бованом и Темной Звездой? Что ты видел?

Уотерс, казалось, взвешивал свои шансы. Гриффин дал ему немного времени, а затем поднялся.

— Подождите! Гриффин, если Хендерсон узнает…

— Не узнает, если ты сам не проговоришься.

— Сядьте, пока никто не заметил.

Гриффин сел.

— Хорошо. В первую ночь все разбрелись по лесу в поисках укромных местечек. Черт побери, чем я еще мог заняться…

— И ты решил развлечься. Пошел за ними. Почему именно за ними?

— О… Бован такой… я хочу сказать, он такой важный, что любопытно было посмотреть на могучего волшебника со снятыми штанами. А Темная Звезда? Кто польстится на нее? Мне стало интересно, и я пошел за ними. Самое интересное, что они вовсе не искали удовольствий. Они пробрались в ту часть игрового поля, где рабочие вели подготовку к следующему дню: устанавливали макеты и проверяли голограммы. Эта парочка шпионила, а я шпионил за ними. Один из рабочих включил голограмму гигантской обезьяны и заставил ее сделать несколько шагов. Я видел, как они пошептались, а потом вернулись в деревню дарби. С тех пор они ждали, когда появится это чудовище, — С. Дж. рассмеялся. — Они, должно быть, думали, что это всего лишь Кинг-Конг.

Его лицо наконец утратило багровый оттенок. Он сгорбился.

— Вот, собственно, и все, — он смотрел на Гриффина виноватым взглядом, и Алексу внезапно стало жаль его. — Пожалуйста, не говорите Честеру, ладно? Честное слово, у меня не было намерения жульничать. Просто мне было одиноко, и я решил немного развлечься. Пожалуйста!

То, что сообщил С. Дж., кажется, не противоречило уже известным фактам. И помогло. Гриффин успокаивающе похлопал его по плечу.

— Я ничего не скажу. Просто постарайся больше не совать нос в чужие дела, ладно?

Инженер кивнул со всей искренностью, на которую был способен. Гриффин встал, отошел на несколько шагов и повалился на землю.

Акация поднялась и нетвердыми шагами подошла к нему. Он протянул ей руку. Рука девушки была холодной и влажной, лицо залито потом, как слезами. Она крепко обняла его и сердито пробормотала:

— Да, Лопес заставил нас заплатить за это.

— За отступление?

Она кивнула.

— Ты можешь себе представить, как все это будет выглядеть на пленке? Не хотелось бы мне быть сейчас на месте Честера.

Мэри-Эм повернула к ним сердитое лицо:

— А как он должен был поступить, Акация? Ты же видела, что это волосатое чудовище сделало с Бованом.

Акация села на землю и опустила голову.

Они выглядели как жертвы катастрофы. Алекс был в хорошей форме, но даже для него все происходящее не было легкой прогулкой. Самое унизительное — это то, как Лопес забавлялся с ними. Монстр держался достаточно близко, чтобы заставлять их бежать, и достаточно далеко, чтобы они не могли повернуться и оказать ему сопротивление.

Хендерсон махнул дрожащей рукой, собирая всех вместе.

— Касан! — позвал он и оглянулся в поисках проводника. Мейбанг с трудом поднялся.

— Отлично, Касан. Что это было?

Маленький проводник держался рукой за грудь и

хватал ртом воздух.

— У меня нет ключа к разгадке, бвана. Мы знаем много подобных существ…

— Ключа? Я дам тебе ключ. Сухой мех этого существа был огненно-рыжим, — Хендерсон умолк, перевел дыхание и продолжил: — Когда Бован попытался забрать его силу, монстр испепелил его. Мы видели, как он заставил огонь отступить. Разве это не ключи? Его стихия — огонь. Что же это за огненный демон?

— Ага, кажется, я знаю, кто это. У моего народа есть легенда…

— Прекрати этот словесный понос, черт побери, — все головы повернулись к Темной Звезде, которая вытирала глаза крепко сжатым кулаком. — Я хочу знать, что убило Бована.

Хендерсон бросил на нее предостерегающий взгляд, и она в ярости прикусила нижнюю губу. Даже Мейбанг выглядел немного растерянным.

— Я говорил, что есть легенда, которая может подойти. Гайаваха…

— Кого, черт возьми, волнует его имя? Что это было? — теперь ее била дрожь, а голос поднялся почти до крика. Честер сделал два быстрых шага и взял ее за плечи.

— Теперь слушайте меня, леди. Вы с Бованом очень хотели сразиться с монстром. Так сильно хотели, что это заставило меня задуматься. Мне это не понравилось, и мне не понравилось, когда Бован произнес свое заранее заготовленное заклинание. Откровенно говоря, я не считаю, что он способен придумать такое экспромтом. Ты понимаешь, к чему я клоню? — Девушка пыталась отвернуться, но его тонкие пальцы безжалостно впились ей в плечи. — Мы оба знаем, что у меня нет доказательств. Но клянусь, если ты не заткнешься и не дашь игре развиваться так, как должно, я найду способ отправить тебя вслед за Бованом.

Остальным, казалось, было неудобно за них обоих. Темная Звезда молча кивнула, и по ее пухлой розовой щеке скатилась одинокая слеза. Мейбанг вежливо покашлял.

— М-м… Я говорил, что у моего народа есть легенда об этом существе.

Честер, наконец, отпустил Темную Звезду и повернулся к Мейбангу.

— Говорят, что много веков назад человек был вынужден есть мясо сырым и беспомощно лежать в темноте ночи, — продолжал рассказывать Касан. — Он не владел секретом добывания огня. Огонь являлся собственностью богов, которые считали, что простые смертные не в состоянии управлять этим божественным даром.

Мысли Честера, наконец, вернулись к игре.

— Так что, на всей земле люди не знали огня?

— Вот здесь и появляется наше чудовище. Огонь можно было найти в единственном месте на Земле — в логове ужасного Гайавахи. Неизвестно, был ли он одним из второстепенных богов или их сторожевым псом, но когда люди дрожали от холода, он наслаждался теплом. В то время как люди зависели от прихода рассвета, который освобождал их от власти ночи, Гайаваха каким-то образом завладел кусочком солнца и держал его у себя в пещере.

Многие погибли, пытаясь узнать секрет. Но однажды ночью собака была побита и изгнана из деревни за то, что украла кусок свинины и обидела кухарку. Хозяин сказал, чтобы она не возвращалась, пока не искупит свою вину. Собака нашла пещеру Гайавахи и, обнаружив, что чудовище спит, забралась внутрь и стащила горящую ветку. Гайаваха проснулся и бросился в погоню. Собака мчалась изо всех сил, держа в зубах пылающую ветку. С той самой ночи собаки не говорят. Но она спаслась и принесла огонь в деревню.

— И с тех пор у людей есть огонь, — сказал Честер. — Остальное понятно. Но если это Гайаваха, что что ему нужно от нас?

Мейбанг пожал плечами.

— Может, он просто рассержен?

Честер задумался, подперев голову руками.

— А как он заставляет огонь отступить?

— В наших легендах ничего об этом не сказано.

— Но в таком случае… — улыбка медленно расползлась по вытянутому лицу Честера. — Он все еще там и ждет своей очереди. Точно. Жаль, что собака не могла разговаривать, когда вернулась в деревню. Вы бы уже давно его выкрали.

Мейбанг тоже улыбался.

— Наверное.

Мастер выглядел очень довольным.

— Чертовски здорово, что я поставил указатель на Гайаваху. Завтра мы выследим его, — он встал и потянулся. — А теперь, ребята, нужно разбить лагерь. Старина Лопес с минуту на минуту предложит нам обед. Полагаю, мы заслужили отдых. Что скажете?

В ответ раздались восторженные крики, и игроки принялись распаковывать вещи. Гриффин развернул спальный мешок, расправил его, надул и с наслаждением вытянулся.

Через секунду он был уже на ногах. Его работа!

Он оглянулся. Никто не обращал на него внимания. Алекс медленно двинулся в сторону деревьев.

Акация подняла голову, и на ее губах заиграла озорная улыбка.

— Эй, парень! Если ты подождешь минутку, то у тебя будет компания.

— Приличия не позволяют, дорогая. Мои почки переполнены, а публика в данной ситуации лишняя.

Она рассмеялась и кивнула, расстилая свой спальник. Рядом с его. Алекс погрузился в приятные размышления.

Глава 22. СТРАННАЯ ПИЦЦА

Оказавшись среди деревьев, он вытащил передатчик и включил его.

— Коммутатор, — откликнулся бодрый голос.

— Соедините меня со службой безопасности. Мне нужен Боббек. Это Гриффин.

Алекс прислонился спиной к дереву и попытался собраться с мыслями. Никак не получалось забыть форе, Гайаваху и сосредоточиться на происходящем за пределами игрового поля А.

Голос Боббека — вот чего ему не хватало.

— Привет, шеф. Я знаю, вы были заняты. Чертовски трудная игра.

— Не уверен, что это вообще игра. Есть что-нибудь для меня?

Боббек умолк, и Гриффин легонько постучал по передатчику.

— Эй, Марти?

— Все в порядке. Просто мне не нравится новость, которую я должен сообщить. Грифф, это действительно убийство.

— Господи, — пробормотал Алекс. Он привалился к дереву и ждал.

— Новотны подтвердил это. Мы знали, что смерть наступила от удушья, но не исключали возможности, что у Райса был насморк, который блокировал носовые пути. Помнишь, он вечно шмыгал носом. — Да.

— Так вот, слизи было не настолько много, чтобы перекрыть дыхание.

— Думаю, остальное ясно. Кто-то оглушит его, связал, заткнул рот кляпом и зажал нос, пока он не умер, — сказал Алекс и хлопнул себя ладонью по лбу. — О, черт! Я ведь знал, что здесь что-то не так, и пытался вспомнить.

— Что именно?

— Прошлой ночью. Этот проклятый сон. «Чудесный честный мальчик». «Он должен был сопротивляться». О, господи, конечно, это убийство.

Боббек смутился.

— Э… я не очень понимаю вас, шеф…

— Послушай. Запястья Райса были ободраны. Значит, он боролся, прежде чем умереть. Так какого черта он оказался в сидячем положении?

— Что?

— Он сидел, черт побери. Сидел. Если бы он умер, пытаясь освободиться, то лежал бы на полу. Ты понимаешь теперь, что его поза совершенно неестественна?

Боббек глубоко вздохнул.

— Кажется, понимаю.

Гриффин погрузился в размышления.

— Все это нужно обдумать. Есть еще информация?

— Хорошие новости, плохие новости и совсем плохие новости. Во-первых, мы проверили всех рабочих, находившихся в игровом поле А в момент смерти Райса. Они чисты. То же самое относится и к Мейбангу. Все они выдержали испытание на детекторе лжи, но…

— Алан Лей?

— Он вне подозрений. Я думал, что вы это сами выяснили.

— У меня возникли кое-какие мысли. Но если он прошел проверку на детекторе лжи, то… что еще?

— Этот Орвил Бован — Бован Блэк — отказался от проверки на детекторе лжи. Когда я сказал ему, что мы будем вынуждены прервать игру, он рассмеялся и заявил, что это будет на руку Хендерсону.

— Понятно. Это меня не удивило. Забудь о нем, он чист.

— Потрясающе!

— Можешь исключить также Темную Звезду и С. Дж. Уотерса.

— Похоже, вы далеко продвинулись. Кто остается?

Гриффин принялся мысленно загибать пальцы.

— Олли Норлисс и его девушке Гвен. Они не первые в списке, но все же. Потом Тони Маквиртер и Акация Гарсия, — ему было не очень-то приятно произносить это, но ничего не поделаешь. Если отбросить мужское тщеславие, то становится непонятным, почему ее так тянет к Гриффину. — И Мэри-Марта.

— Мэри-Марта Корбетт?

— Да. Я не уверен насчет нее. Она бывала раньше в игровом поле А и могла посчитать промышленный шпионаж неплохим развлечением. Это не позволяет исключить ее.

— Ладно. И еще одна вещь, — сказал Боббек. — Миллисент кое-что проверила. Она заинтересовалась студенческими годами Раиса и просмотрела подшивки газет за те годы. И знаешь, что нашла?

—Что?

— Лицо статуи. Мы нашли ее. Это Соня Прентис, его сокурсница. Грифф, она покончила жизнь самоубийством за два месяца до того, как Райс ушел из колледжа. Интересно, почему ее изображение находилось в его квартире?

Алекс задумался.

— Вряд ли это просто совпадение… Не знаю. Если бы мы могли спросить самого Райса…

Гриффин вернулся в лагерь и увидел, что Кибугонаи несет ящик холодного пива, а Мейбанг — большую плетеную корзину. После того как они сняли крышку, игроки разразились бурными аплодисментами.

Там лежали караваи горячего хлеба и шесть огромных кругов пиццы с различной начинкой.

Оуэн Бреддон причмокнул губами.

— Знаете, у Лопеса есть одна хорошая черта. Он может загонять вас до полусмерти, но никогда не оставит голодным.

Игроки выстроились в очередь, смеясь и переговариваясь.

— Если там не окажется хотя бы одной пиццы без анчоусов, — засмеялся Честер, — мне придется подать жалобу.

Странно, но он выглядел довольным, если учесть все сегодняшние события. Он что, так уверен в завтрашнем успехе? Или это просто политика?

Гриффин присоединился к остальным. Он был до глубины души потрясен сообщением Боббека. Улыбка на его лице была отсутствующей, и это не укрылось от Акации.

Он взял себе гигантский кусок пиццы и две бутылки пива. Акация села рядом с ним на его спальный мешок и откинулась назад, примостив тарелку между коленями и животом. Она громко жевала, нисколько не стесняясь этого.

Алекс пытался говорить с набитым ртом.

— Похоже, это моя любимая часть этой чертовой игры.

Он здорово проголодался, и холодное блюдо казалось ему необыкновенно вкусным. Акация что-то утвердительно промычала, и ему этого было достаточно. Он смотрел, как Марджи и С. Дж. закончили раскладывать костер, и почувствовал, как тепло разливается по всему телу. Он был счастлив. Ему удалось отвлечься от мыслей о Райсе.

Иногда в разговорах проскальзывала вызванная усталостью нервозность, но преобладала атмосфера приятной расслабленности. Леди Джанет развлекалась, разнося хлеб. Не было ли это предлогом для поиска подходящего партнера после «смерти» Лея, подумал Алекс. Она бесцеремонно склонилась перед ним с улыбкой, на взгляд Гриффина, слишком хищной.

— Горячий хлеб, милорд, — промурлыкала она своим сексуальным голосом. — Сладкий, как поцелуй девушки.

— Вот это мне нравится. Отличный сервис, — он не мог не заметить, что при появлении Джанет Акация теснее прижалась к нему. — Я беру хлеб и в награду получаю поцелуй…

Но девушка передела хлеб Акации и удалилась.

Звезды ярко сияли на темном куполе игрового поля А. Ночь была совершенно безветренна. Полный желудок привел Алекса в хорошее расположение духа.

Акация толкнула его локтем.

— Знаешь, я, конечно, не могу дать голову на отсечение, но сегодня ты более собран и одновременно менее напряжен, чем вчера.

— Ты можешь хоть ненадолго перестать изучать меня? Я чувствую себя жуком в биологической лаборатории. Где твоя диссекционная игла? — вспыхнул он.

— У меня острые зубы. Подойдет?

Гнев погас так же быстро, как вспыхнул, не оставив следа. Алекс прикусил губу, чтобы не улыбнуться.

— Таких молодых леди обычно называют задирами. Тебе кто-нибудь говорил об этом?

— А тебе кто-нибудь говорил, что у тебя прекрасные зеленые глаза? Они отлично сочетаются с крупинками перца в моей пицце.

Подавив смешок, Гриффин попытался отодвинуться от нее.

— Уф. Что это на тебя нашло сегодня?

Она с бесстрастным лицом провела пальцами по его руке.

— Ты имеешь в виду сейчас или то, что, надеюсь, будет потом?..

Алекс растянулся на спальном мешке, беспомощно рассмеявшись.

— Ну и ну, — выдохнул он. — Это все усталость. Но, кажется, мне это нравится.

Игроки набросились на еду, как стая голодных волков. Многие уже закончили ужин. Холли и Гвен что-то напевали.

Ветра не было, и костер горел медленно и ровно. Алекс снял ботинки и подвинул ноги ближе к огню. Оглянувшись, он заметил, что несколько человек исчезли. Хендерсон, Джина, Маквиртер, Эймс и леди Джанет. Ага. Интересно, что там происходит?

Холли подтащила Гвен к костру и громко кашлянула.

— Послушайте, ребята. Кто из вас знает, что среди нас настоящая знаменитость? — эти слова вызвали редкие одобрительные возгласы. — Эта юная леди, оказывается, записала уже пару альбомов, и я хочу, чтобы она спела для нас.

Голос Мэри-Эм, как всегда, звучал громче всех. Гвен выглядела испуганной.

— Ну… я всего лишь записала несколько песен. Олли?

Она с трудом сглотнула и подняла умоляющие глаза на Оливера.

Он ничего не заметил и ободряюще махнул рукой.

— Давай, Гвен! Эй, ребята, она действительно хороша!

В глазах Гвен было что-то такое, что совсем не понравилось Алексу, — тень настоящего страха. Какая-то часть его существа порывалась крикнуть, чтобы они оставили девушку в покое, но он сдержался. «Не выделяйся, Гриффин». Ему хотелось оказаться как можно дальше отсюда.

Мэри-Эм вскочила, улыбаясь от уха до уха.

— Давай, милая. Мы с Холли поможем тебе. Ты знаешь «Жалобу воина»?

Игроки одобрительно загудели. Мэри-Эм взяла за руки Гвен и Холли и затянула куплет. Приятное высокое контральто Гвен полилось из непослушного горла:

У меня когда-то был меч, или,

Правильнее сказать, я был при нем.

О, что за меч, он стоил трех!

Но я не знал, какой это был эгоист.

Когда я хотел уйти, он не позволил мне.

Голос Гвен умолк, но игроки, большинство из которых старательно выводили куплеты мрачной баллады, не заметили этого.

Я бродил по залам, зря теряя время,

Но ничего не находил.

А когда повернул за угол, воскликнул:

«О, нет! Мертвецы!».

Увидев меня, тридцать два призрака рассмеялись.

Я закрыл глаза, а меч стал прорубать мне дорогу.

Внезапно Гвен вырвалась и, закрыв лицо ладонями, бросилась прочь из освещенного круга. Олли в изумлении открыл рот, а затем вскочил и побежал за ней.

Холли и Мэри-Эм были шокированы, и Мэри-Эм рванулась было за всхлипывающей девушкой, но Холли крепко схватила ее за руку, заставляя продолжать пение.

А когда я очнулся, то обнаружил

Что остался один, без меча.

Теперь мое оружие — дубина.

Не очень-то удобная, но послушная деревяшка.

Мэри-Эм освободилась от хватки Холли и некоторое время молча смотрела на нее.

— Знаешь, Холли, я не уверена, что это была хорошая мысль, — наконец, произнесла она.

— Не обращай внимания, Мэри, — засмеялась Фрост. — Кто мог знать, что малышка такая пугливая?

— Я должна была это понять. И ты тоже. Мы обязаны были прислушаться — ведь она говорила, что не поет перед зрителями…

Холли отступила назад и неуверенно взглянула на нее:

— Кажется, сегодня все чересчур чувствительно настроены. Я не замечала раньше, чтобы ты защищала ее.

Две женщины несколько мгновений пристально смотрели друг на друга, а затем Холли резко повернулась и пошла прочь.

Странно, но остальные игроки почти ничего не заметили. Одни пели, другие окружили Оуэна и Марджи, которые рассказывали о старинных играх.

— … двери могли открываться в любую точку пространства и времени. Как-то мы исследовали подземелье и, открыв дверь, обнаружили игровой зал и самих себя в нем. Один из игроков застрелил Мастера игр из арбалета, и все подземелье мгновенно исчезло!

Были допиты остатки пива и доедены последние кусочки пиццы. Парочки разбредались в разные стороны в поисках укромных местечек. Впервые с тех пор, как Гриффин увидел ее, Мэри-Эм выглядела совсем расстроенной.

Из леса, покачиваясь, вышел Эймс с банкой пива в руке. На лице его застыла напряженная улыбка. Он подмигнул Мэри-Эм, и она сложила руки на груди, засунув ладони подмышки.

— Что это ты так уставился, Эймс?

Он засмеялся, а потом заговорил ласковым голосом, которым обычно разговаривают со слабоумными или детьми:

— В чем дело, милая? Немножко не по себе сегодня?

Остальные умолкли. Гриффин почувствовал сгустившуюся в воздухе опасность.

«Мы сходим с ума?»— подумал он.

Он хотел крикнуть и предупредить их, но почувствовал, как руки Акации стали гладить его шею. Ее прикосновения были такими приятными, такими успокаивающими, что у него пропало всякое желание что-либо делать. Он сидел и смотрел.

«Будь что будет, — подумал он. — Я и так уже по уши в дерьме».

Он затряс головой, как пьяница после третьей безуспешной попытки подняться.

«Что, черт возьми, было в этом пиве?»

— Знаешь, Мэри-Эм, — сказал Эймс. — Ты мне совсем не нравишься. Ты одна из самых уродливых и смешных маленьких ведьм, которых мне только приходилось видеть, и мне так хочется…

Рука Мэри-Эм выдвинулась вперед, словно поршень, и маленький крепкий кулак угодил Эймсу прямо в пах. Он вскрикнул и перегнулся пополам, при этом автоматически пытаясь нанести размашистый ответный удар. Мэри-Эм пригнулась, затем выпрямилась и обеими руками ухватила Эймса за волосы. Подпрыгнув, она ударила коленями ему в лицо.

Эймс отшатнулся и попятился. Лицо его заливала кровь. Задев костер, он неуклюже подпрыгнул, пытаясь не упасть в огонь. Затем тело перестало повиноваться ему, и Эймс сначала медленно опустился на колени, а затем ткнулся окровавленным лицом в землю.

Мэри-Эм смотрела на него, и слезы текли у нее из глаз. Она вытерла щеки пухлой рукой, а затем, пошатываясь, побрела к своему спальному мешку и свернулась на нем, всхлипывая.

Все в изумлении наблюдали эту сцену, а затем, смущенные, опять разбились на группы. Гриффин ощутил сильное желание вскочить и сделать что-нибудь, но рука Акации опять сдержала его.

— Не беспокойся, — прошептала она, приблизив губы к его уху, так что он ощутил ее теплое дыхание. — С ними обоими все будет в порядке.

Он тщетно пытался обнаружить в себе удивление, возмущение или еще какое-нибудь соответствующее ситуации чувство.

— Тогда ладно. Что у нас на повестке дня, еще песни?

Она взяла в ладони его лицо и коснулась губами его губ.

— Se algunos juegos para mayores, hombre, — прошептала девушка.

Гриффин немного говорил по-испански, но выражение ее глаз не нуждалось в переводе. Он с трудом владел своим голосом.

— Может, поиграем в следопытов?

Ее улыбка обожгла его. Акация поднялась, а затем нагнулась, скатала свой спальник и взглянула на него из-под полуприкрытых век.

— Думаю, он нам может пригодиться.

Ошеломленный и растерянный, не до конца отдавая себе отчет в том, что делает, он кивнул и взял под мышку свой спальный мешок. Вдвоем они нырнули в темноту ночи и продолжали идти, пока огонь костра и голоса не остались далеко позади.

Акация нежно, почти робко поцеловала его.

— Здесь?

Молча он расстелил свой спальный мешок. Они соединили два спальника и сели рядом, не отрывая глаз друг от друга.

— Я не… я правда не думала, что это случится, Гэри.

Она немного отодвинулась, и он протянул руку.

Алекс знал, что должен на это ответить, и с трудом заставил повиноваться свой непослушный язык:

— Ты не обязана этого делать, если не хочешь. Он старался, чтобы слова звучали убедительно.

— Мы оба прекрасно знаем… — она хотела что-то сказать, но он притянул ее к себе.

Поцелуй длился целую вечность, и Алекс полностью утратил способность логически мыслить. Кровь его вскипела. Акация обнимала его, и он ощущал ее беспокойство.

— Помоги мне, Гэри. Я ничего не понимаю. Не понимаю. Я хочу тебя, но не знаю, что со мной происходит.

Ее голос был беспомощным, как у маленькой девочки… но кожа такая гладкая и горячая, что он не мог остановиться и все гладил и гладил ее. Волнение и ожидание светились в ее глазах, когда он помогал ей освобождаться от одежды. Она прильнула к нему, крепко сжав пальцами его плечи. Когда, наконец, он натянул на них спальник и обнял ее, она закрыла глаза шепча:

— Пожалуйста, пожалуйста, Гэри…

Гэри. Не Алекс. Он заколебался, глядя в ее испуганное лицо. Он чувствовал огонь, охватывающий его разум и тело, но откуда-то нашел в себе силы отстраниться.

«Что-то здесь не так. Она не… Мы сходим с ума, как и все остальные… Лопес не мог накачать нас наркотиками, но… »

Затем она крепко прижалась к нему, и все вопросы исчезли. В ее глазах Алекс тоже видел удивление и страх, но потом их заслонило что-то огромное, захлестнувшее и его самого. Время остановилось, и они теперь были не двумя стремящимися друг к другу человеческими существами, а одним телом с четыремя руками и четыремя ногами, живущих своей собственной жизнью.

Потом он обнимал ее, а она плакала, уткнувшись лицом ему в грудь. Он гладил ее волосы, сомневаясь в реальности происходящего.

«Я не могу так чувствовать, — думал он. — Не могу».

Но слова сейчас ничего не значили.

Непреодолимая сила вновь подхватила их. Казалось, на них обрушились вся Вселенная.

Затем они лежали, обнявшись, и молча ждали, когда наступит утро.

Глава 23. ЧЕРНЫЙ ОГОНЬ

Его разбудило пение птиц. Интересно, настоящее или запись? Алекс разлепил набухшие веки и взглянул в лицо спавшей в его объятиях женщины. Он смотрел на нее почти не дыша. Ее дыхание было редким и ровным, а на губах застыла легкая улыбка. Довольная улыбка?

В отдохнувшем мозгу всплыли яркие живые картины прошлой ночи.

«О, господи, — блаженно подумал он, не веря самому себе. — Я никогда в жизни такого не испытывал!»

Он всматривался в лицо девушки, размышляя, скоро ли она проснется. Затем нахлынули другие воспоминания.

Грубость Эймса, испуг Гвен, слезы Мэри-Эм. Все это звенья одной цепи.

«Нейтральный запах».

«Почему я сразу не догадался?.. Потому что мой мозг был затуманен действием „нейтрального запаха“. Он усилил эмоции, которые уже… о, господи!»

Он потряс Акацию. Она пошевелилась, еще теснее прижалась к нему и что-то забормотала с довольной улыбкой. Ее глаза открылись. Они показались ему огромными, и он улыбнулся.

— Доброе утро, милый, — зевнула она и еще крепче обняла его. — Ты и правда знаешь, как обходиться с женщиной.

— Жаль, что у нас не было времени смотреть по сторонам.

— То есть?

— Я начинаю кое-что вспоминать. Нам лучше вернуться к остальным. Могло случиться несчастья.

Он выскользнул наружу между двумя спальниками и потянулся. Холодный утренний воздух развеял остатки сна. Натянув спальник до подбородка, Акация смотрела, как он надевает брюки.

— Ты уверен, что нам необходимо вернуться?

Казалось, что она еще наполовину спит.

Алекс кивнул и сдернул с нее спальный мешок. Акация вздрогнула, взвизгнула и схватила свою одежду. Она что-то говорила ему, но он не слушал.

«Зачем? Зачем вор расходовал драгоценное вещество на обычную злую шутку?»

Он вернулся к действительности, когда руки Акации обвили его шею.

— Эй, очнись. Ты очень странный. Но все равно ты мне нравишься.

Она скатала спальник и взяла его под мышку.

Девушке приходилось почти бежать, чтобы успеть за ним. В глубине души Алекс даже жалел, что не может поделиться с ней. Но теперь не оставалось времени на сожаления. Его ждали более срочные дела: вор знал, кто он такой. Он, наверное, использовал часть украденного флакона с «нейтральным запахом», чтобы вывести Гриффина из игры, для того… для чего? Что делал вор прошлой ночью?

В лагере царил беспорядок. Игроки лежали на земле. С. Дж. вырвало. Мэри-Эм лежала на боку под старым кривым деревом в стороне от своего спального мешка. На ее лице были видны полосы от высохших слез. Оуэн и Марджи лежали рядом с потухшим костром, наполовину высунувшись из скрепленных вместе спальников. Они оба были обнажены, а вокруг в беспорядке лежала одежда.

От волнения у Алекса перехватило дыхание.

«Слишком мало. Где же остальные?»

Эймс? Алекс заметил его, лежащим в обнимку с леди Джанет.

Честер? Спит сидя, уткнув лицо в колени. У его ног распростерся Тони. Маквиртер громко сопел во сне. Перекрученный спальный мешок мешал ему дышать, а все лицо было исцарапано.

С. Дж. Уотерс спит, свернувшись, как ребенок, в своем спальнике. Джина исчезла. Интересно, что могла Джина делать без Честера? Мейбанг и Кибугонаи тоже исчезли, возможно, отправились за завтраком. Какие чувства мог разбудить в актерах «нейтральный запах»?

Гвен? Олли?

— Кас, ты видела Олли или Гвен? А Мейбанга?

— Мейбанг ушел вечером сразу после окончания игрового дня. Гвен и Олли обычно устраиваются в кустах… — теперь и Акация выглядела обеспокоенной. — Я схожу за ними.

— Хорошо. Веди сюда всех, кого найдешь.

Акация углубилась в джунгли.

Честер Хендерсон поднял голову. Он потер глаза тыльной стороной ладони и огляделся. Его охватило беспокойство, и, увидев Алекса, он нахмурился. Мастер поднялся и некоторое время молчал, приходя в себя.

— Ладно, Тегнер, — наконец, произнес он. — Что вам об этом известно?

— Не очень много. Я точно знаю, что все мы были не в себе прошлой ночью, и думаю, что это не пиво.

Хендерсон все еще до конца не проснулся. Он несколько раз присел и подпрыгнул, разминаясь, а затем оглядел свою команду.

— Ну и дела. Если Лопес подмешал что-то в пиццу… — он покачал головой. — Нет, это слишком невероятно.

Честер нагнулся и потряс Мэри-Эм за плечо. Гриффин принялся будить Эймса, внимательно разглядывая его лицо. Он не обнаружил никаких серьезных повреждений, кроме довольно сильно разбитой губы. Эймс поморщился при первых попытках пошевелиться, а затем встал и походкой старика подошел к Мэри-Эм. Они уселись рядом и заговорили вполголоса.

Теперь уже почти все игроки встали и бродили по лагерю. Похоже, «нейтральный запах» не оставил никаких последствий… по крайней мере, что касается их физического состояния. Из леса, пошатываясь, вышла Джина, и Гриффин навострил уши, когда Честер направился к ней. Мастер протянул руку и погладил рыжие волосы девушки. Она прижалась к его груди.

— С тобой все в порядке, Джина?

Она молча кивнула.

— Я не очень хорошо все помню. После того как ты и С. Дж. углубились в разгадывание логических головоломок, мне захотелось уйти, — она почувствовала, что ее ответ обеспокоил его. — Правда, Чес. Я ни с кем не была. Мне просто хотелось побыть одной.

Честер сдержанно кивнул и пошел будить С. Дж. Из джунглей вышли Олли, Гвен и Акация. Все трое выглядели подавленными. Акация приблизилась к Алексу и прошептала:

— Ты был прав. Может, что-то подсыпали в пиццу?

— Сомневаюсь.

— Или в хлеб? — они взглянула на леди Джанет и поймала растерянный взгляд девушки, как бы говорящий: «Неужели я это сделала?». Акация пожала плечами: — У меня впервые появилось желание, чтобы камеры не выключались на ночь.

— Ты чертовски права, — сказал Алекс.

«Это избавило бы меня от этого путешествия… — подумал он, отходя в сторону. — Мне и вправду этого хочется? А может, и спасло бы Райса».

Теперь даже Бреддоны зашевелились. Глаза Оуэна широко раскрылись, и он исчез в спальнике, как улитка в раковине. Вероятно, он изнутри подал сигнал Марджи: она заморгала, посмотрела внутрь спального мешка, а затем огляделась. Ее глаза смешно округлились, и Марджи исчезла в мешке, присоединившись к мужу. Джина сжалилась над ними, накинув на них чей-то спальник и подав разбросанную одежду.

— Ну ладно, хорошего понемножку! — крикнул Честер. — Я не знаю, что произошло ночью, но уверен, один из вас думает, что все это ужасно смешно.

Ответа не последовало.

— Но это не остановит игру. Скатывайте спальники! Игра начнется через двадцать минут. Мы выступаем, — он обвел глазами окрестности и добавил: — С завтраком или без него.

В этот момент показались Мейбанг и Кибугонаи с тележками. Хендерсон явно почувствовал облегчение.

Они взбирались на холмы, ведомые Честером, который следовал за маленьким паучком, заключенным в кристалл. Марджи бормотала, не в силах сдержать рвущийся наружу поток слов.

— Со мной такого никогда не было. Даже когда я была моложе. Мы просто… казалось, забыли, что рядом есть кто-то еще. Сначала мы только разговаривали… обо всем, что было раньше… о катании на лыжах, об играх… рассказывали разные истории… странно, что нам все еще есть что сказать друг другу, правда, дорогой?

Она взглянула на мужа, который радостно кивнул. Оуэн Бреддон глупо улыбался, взгляд его был затуманен, но походка его была королевской.

— А затем мы стали срывать друг с друга одежду. Это было здорово, — задумчиво произнесла Марджи. — Как будто вокруг никого не было.

— Я была до смерти напугана, — сказала Гвен Рай-дер. — Никогда в жизни мне не приходилось испытывать такого страха перед публичным выступлением. Я слышала, как Олли звал меня, но прошло не менее получаса, прежде чем я смогла остановиться. А потом…

Она умолкла.

— Да. А потом поддержка потребовалась мне, — продолжил Олли. — Что могло так по-разному повлиять на нас? Я никогда не слышал ни о чем подобном.

— Я тоже, — согласился Тони Маквиртер. Его одежда была изодрана и испачкана грязью. Он был потрясен и насторожен.

— Не представляю, что могло так напугать меня. Я бежал, пока не выбился из сил.

— В следующий раз кое-кто попадет в психушку, — гнев Акации сменился задумчивостью. Внезапно она улыбнулась Алексу и умолкла.

Цепочка игроков разбилась на группы. Когда задние обогнули несколько стоящих рядом деревьев, они увидели, что Мастер внимательно разглядывает скалистый склон горы, в котором виднелся вход в пещеру.

— Там, — сказал он. — Отойдите назад. И не шумите. Темная Звезда, Фортунато, Гриффин, Марджи, Гвен…

Лежа на животе, шестерка игроков наблюдала за пещерой. Честер скосил глаза на кристалл с паучком.

— Уже несколько минут чудовище не двигается. Возможно, спит. Нужно это проверить, только принять меры предосторожности. Гвен, ты видишь расщелину в скале справа от входа в пещеру? Марджи? Хорошо. Она выглядит достаточно большой, чтобы спрятать вас обеих. Так… Остальные войдут внутрь. Возьмите все, что найдете, но особенно нас интересует то, чем этот монстр уничтожал огонь. Если вы будете ранены, или вам понадобится инженер…

— Понятно, — сказала Темная Звезда.

— Помните, что вы воры. Не пытайтесь сражаться с ним.

— Ни за что. Если даже Бован не справился…

Честер выглядел взволнованным, но он лишь кивнул.

— Марджи, вы и Гвен вырвите с корнем большой куст, чтобы за ним можно было спрятаться. Ворам, возможно, понадобятся металлические контейнеры для того, что они украдут. Дайте им контейнеры из-под продуктов, — он взглянул на кристалл и добавил: — Все еще не двигается. Ладно. Вперед.

Марджи и Гвен спрятались в расщелине, надеясь, что Гайаваха настолько туп, что не заметит выросший за ночь куст. Ближе ко входу в пещеру на скале распластались воры.

Тони Маквиртер вытер ладони об изорванные штаны и криво усмехнулся:

— Нервы.

Внутренность пещеры выглядела абсолютно черной.

— Что скажете? — прошептал Алекс.

Темная Звезда отозвалась не сразу. Она осмотрела подходы к пещере, а затем хлопнула его по плечу.

— У меня самый высокий рейтинг. Предоставьте мне сделать первый ход.

Не ожидая согласия, она обогнула скалу и исчезла в пещере. Через несколько секунд появилась ее рука.

Гриффин двинулся вперед. Он чувствовал, что Тони следует за ним. Войдя внутрь, Алекс остановился, давая глазам привыкнуть к темноте. Постепенно он узнал доносящиеся из глубины звуки — глубокое и равномерное дыхание.

По мере того, как глаза осваивались с темнотой, Алекс стал различать очертания пещеры. Он внимательно огляделся.

Похоже, пещера была искусственного происхождения. Когда Темная Звезда включила фонарик, он увидел глубокие и широкие борозды на стенах, а также груды камней, которые, казалось, были отколоты от стен.

— Думаю, кто-то точил здесь когти, — шепот Алекса эхом отразился от стен, и он подумал, что лучше было бы не раскрывать рта. Маквиртер, шедший сзади, наткнулся на него и забормотал извинения.

Впереди пробивался свет, возможно, из-за поворота пещеры. Он был таким тусклым, что Гриффин сначала принял его за отраженный луч фонарика Темной Звезды.

Она почти выключила его и передвигалась в темноте, полагаясь на инстинкт. Алекс следовал в двух шагах за ней. Идти было легко. Поверхность под ногами была неровной, но твердой, и он споткнулся всего один раз. Когда они подошли к повороту пещеры, послышался писк, и мимо промелькнула тень, а затем еще две. Летучие мыши.

Звук дыхания стал слышнее. Источник света должен находиться за следующим поворотом. Темная Звезда вытянула руки и коснулась обоих мужчин.

— Отлично. Он здесь, и мы не имеем права на ошибку. Вспомните, что эта сволочь сделала с Бованом. Похоже, что он спит, но он может и притворяться.

— Он может нас обнаружить? Я полагал, что мы почти невидимы, — Маквиртер заметно, занервничал.

— «Почти» может оказаться недостаточным. Мейбанг не вдавался в подробности, и чудовище, возможно, обладает не очень хорошим слухом, но все равно будьте осторожны, ладно?

Гриффин повернул за угол вслед за ней, стараясь дышать и ступать как можно тише.

Они оказались в огромной пещере. С одной стороны стена обвалилась и образовались груды крупных и мелких камней. Здесь можно будет спрятаться, если потребуется.

Гайаваха был здесь. Он спал, свернувшись, подобно дремлющему волку в логове из добела обглоданных костей. Его окружал желоб, выдолбленная в скале канава диаметром восемь и шириной два фута. В ближайшей к ним дуге желоба горел огонь — единственный источник света во всем помещении.

Там было что-то еще… Алекс потер глаза. Прямо напротив пляшущих языков пламени двигалась их черная имитация. Это был другой огонь, пожирающий свет.

Алекс на животе подполз ближе и заглянул в желоб. Половина кольца была заполнена поленьями и ветками. Огонь уничтожал дерево, оставляя после себя красные угли и золу. Слой золы занимал вторую половину желоба, и… ну конечно! Черный огонь двигался по кругу и оставлял за собой куски дерева.

Тони засмеялся и тут же прикусил язык. Гайаваха пошевелился во сне, и Темная Звезда беззвучно выругалась. Они поползли вокруг желоба к черному огню. Алекс придвинулся к Темной Звезде и зашептал ей на ухо.

— Сколько нам его нужно?

Она не ответила, сняла крышку своей коробки и, держа ее носовым платком, осторожно провела над мерцающими углями. Убедившись, что ничего страшного не случилось, она зачерпнула угли с колеблющимся над ними черным пламенем и принялась наполнять коробку.

Алекс собирал только золу.

«Нужно сделать запас, чтобы потом черному огню было чем питаться, — поймал себя на мысли Алекс и добавил: — Похоже, что мой разум уже ничего не спасет. Боббек и Миллисент здорово повеселятся, наблюдая за мной».

Тони торопливо собирал черное сокровище, бросая через плечо беспокойные взгляды. Сначала Гриффин не мог понять, в чем дело, но потом услышал сам: приглушенные хлопки, напоминающие звук лопающегося попкорна. Снаружи доносилась ружейная пальба.

Апекс почувствовал, как Темная Звезда толкнула его в плечо, и ползком последовал за ней. Только оказавшись за грудой камней, он оглянулся.

Гайаваха шевелился. Раздался ужасающий рев, от которого содрогнулась вся пещера. С потолка слетела стая летучих мышей, и посыпался мусор.

Маквиртер присоединился к ним. Он заметил, что его руки окружает бледно-розовое свечение.

— Какого черта?

— Обморозился, идиот, — прошипела Темная Звезда. — Вот возьми.

Она сняла с шеи шарф и обмотала его коробку. Языки черного пламени плясали внутри, притягивая свет.

Гайаваха теперь проснулся и поднялся на ноги. Его свиные глазки обшаривали пещеру в поисках непрошенных гостей, и рука Гриффина потянулась к ножу. Чудовище смотрело в их сторону, когда в пещеру проникли звуки выстрелов и крики людей. Монстр зарычал и двинулся к выходу.

Тони смотрел, как Гайаваха уходит.

— Похоже, нашим понадобится помощь.

— Забудь об этом. Делай свое дело здесь, — Темная Звезда выглянула и, убедившись, что опасности нет, вернулась к огню, чтобы доверху наполнить свою коробку. Апекс задержался, чтобы достать суповую кастрюльку для золы — ему не нужно было защищать руки, — и присоединился к ней. Он первым добрался до выхода из пещеры.

Здесь его встретили Марджи и Гвен. Снаружи стоял невообразимый шум: звуки боя смешивались с ужасающим ревом Гайавахи. Гвен заметно нервничала.

— Вражеская атака. У них есть винтовки. Как у вас дела? Кто-нибудь ранен?

— Мы нашли своего рода «антиогонь». Тони обморозился, взявшись за него.

Появились Тони и Темная Звезда. Гвен вызвала ауру и заключила в нее руки Тони, пока красное свечение вокруг них не исчезло.

— Кто-нибудь еще?

— Нет.

Гвен кивнула и помчалась вниз по склону. Священник здесь больше не был нужен, и она хотела присоединиться к сражающимся. Темная Звезда положила ладонь на руку Гриффина.

— Дай мне это, — сказала она. — Только зола? Неплохая мысль, Гриффин. Фортунато, передай черный огонь Марджи. Мне понадобится инженер, чтобы поддерживать его. Вы двое можете идти сражаться. Увидимся позже, если останетесь живы.

Марджи и Темная Звезда принялись медленно карабкаться вверх по склону, оберегая свою ношу.

Гриффин и Тони обогнули скалу и увидели, что происходит.

Половина группы Хендерсона распласталась на земле, не имея возможности поднять голову под перекрестным огнем форе, но двоим — кажется, Олли и Акации — удалось избежать западни, и они скрестили мечи с врагом. По поляне были разбросаны трупы форе, и сначала Алекс не понял, что случилось.

Потом на ноги поднялся Гайаваха. В руке он сжимал кричащего туземца.

Рот чудовища был измазан кровью. Когда в него попали пули, он дико оглянулся и бросился на врагов. Они кинулись врассыпную и исчезли среди деревьев.

Когда пресыщенный Гайаваха вернулся в свое логово, два вора спустились вниз.

Честер махнул рукой, подзывая остальных. У Алекса перехватило дыхание.

— Господи Иисусе! Что произошло?

— Как только вы ушли, на нас напали с двух сторон. Они попали в Эймса еще до того, как мы успели что-то понять.

— Убит?

— Думаю, тяжело ранен. Гвен занимается им, — Честер заметил, что в руках у них ничего не было. — Что вы нашли?

— «Антиогонь», как вы и предполагали. Темная Звезда и Марджи поднялись наверх. Они поддерживают огонь и ждут остальных. Я проведу вас туда.

— Надеюсь, что он стоит того. Должен. Они взяли в плен Мейбанга и Джанет, — он вытянул длинный палец. — По крайней мере, теперь нам известно, куда идти.

Милях в трех от них виднелся вулкан. Он был потухшим, но его плоскую вершину нельзя было спутать ни с чем.

— Никто не видел его, пока я не вызвал указатель опасности. И его нет на карте. Значит, они там. Гвен!

Блондинка подняла голову. Она сидела на корточках рядом с Эймсом. Мерцающая белая аура тянулась от нее к раненому. Эймс со страхом смотрел, как красное свечение распространяется по рубашке от оставленного пулей отверстия. Девушка не заметила бледного полупрозрачного призрака с лицом Эймса, терпеливо ожидающего позади нее.

— Пойдем, Гвен. Мне очень жаль, Эймс. Эймс удивил их:

— Не беспокойтесь. Я неплохо поработал. Скажите леди Джанет, что я храбро встретил смерть. И… возможно, мы еще увидимся.

Призрак двинулся прочь, и Эймс последовал за ним, остановившись один раз, чтобы потрепать Мэри-Эм по плечу.

Глава 24. ЗАСАДА

Марджи и Темная Звезда поддерживали огромный костер… и ухаживали за раненым.

Мейбанг выглядел достаточно бодро. Его ноги с наложенными шинами из расщепленных пополам тонких деревьев были вытянуты вперед. При каждом движении проводник морщился.

— Они сломали мне ноги и оставили, — сказал он. — Наверное, надеялись, что вы потащите меня с собой. Это замедлило бы движение.

На взгляд Апекса ноги Мейбанга выглядели совершенно нормально.

«Это как авиационное топливо. Просто нужно согласиться с некоторыми условностями. Но речь ведь идет о проводнике… »

Честер пришел к такому же выводу.

— Мы не можем позволить себе двигаться так медленно. Извини, Мейбанг. Мы постараемся устроить тебя как можно удобнее. А что с леди Джанет?

— Они принесут ее в жертву яйцу. Честер, это правда, что самолет может нести яйца?

— Нет.

— Понятно. Наши враги считают, что у них есть снесенное самолетом яйцо. Они пытались высиживать его, используя тепло вулкана. Думаю, жертвоприношение состоится сегодня ночью.

— Это хорошо, — сказала Марджи. — У нас останется время, чтобы прогорел огонь.

Пламя уже было не таким сильным, и образовались желто-белые угли. Марджи показала Честеру черный огонь, горевший на плоской скалистой площадке. Рядом стояла кастрюлька Алекса, наполненная золой.

— Наверное, этот «антиогонь» нам понадобится. Должен же в нем быть какой-то смысл, правда? Значит, нам нужно побольше золы.

— Сколько на это потребуется времени, Марджи?

— Примерно час. Тогда можно будет выгрести оставшиеся угли, собрать золу и двигаться дальше.

Честер задумчиво посмотрел в сторону вулкана, возвышавшегося в полутора милях от них.

— А мы еще не знаем, для чего нам нужен огонь. Ладно, привал, ребята!

Игроки немедленно принялись снимать рюкзаки. Этому они научились быстро. А потом… погас костер, исчезли звуковые эффекты.

Честер воздел руки к небу.

— Слушайте меня, о боги! Это привал, а не тайм-аут! Верни огонь на место, Лопес!

Костер вновь появился.

— Отлично, Гриффин… — Мастер подошел к Алексу, дружески положил ему руку на плечо и отвел в сторону. — Вы ведь что-то знаете, правда?

Алекс немного подумал, а затем кивнул.

— Кто вы такой, Гриффин? Что, черт побери, происходит с моей игрой?

— Я не могу сказать вам. Думаю, к вечеру вы уже все узнаете.

Хендерсон изучающе смотрел на него, на его лице поочередно отражались враждебность и любопытство.

— Если вы не можете признаться, кто вы такой, то, может, расскажете, что произошло прошлой ночью?

— Ладно. Это я обязан вам сообщить. Мы все стали жертвами экспериментального химического вещества. Украденного. Оно безвредно, но обладает огромными возможностями.

Стараясь выглядеть невозмутимым, Честер заставил свой голос звучать ровно.

— Но зачем? Если это одна из шуток Лопеса… — в его голосе не было уверенности. — Зачем?

— Точно не знаю. Жидкость могла разлиться случайно. Но Лопес тут не при чем, и сделано это не для того, чтобы как-то повлиять на общий ход игры.

Тонкие пальцы Мастера сжались в кулаки.

— Дайте мне только добраться до этого сукиного сына!

— Вы должны заниматься только своим делом. Организатор ночной оргии будет отвечать не только за это, — сказал Алекс, и глаза Честера расширились от удивления. — Мне очень жаль, но это все, что я могу вам сообщить.

Идти по следу было легко. Десятки пар ног вытоптали скудную растительность, проложив широкую тропу прямо в сторону вулкана. Гриффин и Честер шли впереди.

Рюкзаки игроков заметно потяжелели. Вещи Гвен и Кибугонаи были распределены между остальными, а их рюкзаки заполнены древесной смолой. Все, кроме воинов, держали в руках кастрюльки с черным огнем.

Их теперь осталось четырнадцать человек, включая единственного носильщика-туземца, Кибугонаи. Плосконосый абориген шел позади Алекса, беседуя с С. Дж. Уотерсом.

— Кстати, что означает твое имя? — спросил С. Дж. — Что-то вроде «наводящий ужас на врагов» или «искатель ямса»?

Кибугонаи покачал головой.

— Оно переводится как «побитый свиньей». За неделю до моего рождения моя мать была сильно напугана…

— Ты когда-нибудь бывал в этой местности? — перебил его Алекс. — Или знаешь кого-нибудь, кто бывал?

— Никогда. Никто не осмеливался ступить на землю наших врагов. Те, кто рискнул… — Кибугонаи пожал плечами. — Есть много способов умереть.

Много способов умереть. Заткнуть человеку рот, а затем зажать нос… Вор, укравший «нейтральный запах», должен был видеть, какой переполох он вызвал. А что, если он решил нанести упреждающий удар и избавиться от Алекса?

Это было бы безумием. Если бы Гриффина нашли мертвым, игра была бы немедленно остановлена. Но злоумышленник мог решиться на такое — некоторые игроки были действительно не в своем уме, и некоторые воры тоже. Алекс содрогнулся от сознания собственной уязвимости.

Они преодолели подъем и оказались перед глубоким и широким ущельем, дно которого скрывали низкие облака. Через ущелье был перекинут подвесной мост, но деревянные планки настила были источены червями и непогодой и скреплялись изодранными лианами. В нескольких местах доски вообще отсутствовали или были так разбиты, что на них нельзя было ступать.

Похоже, другого пути на ту сторону не существовало.

Честер послал С. Дж., чтобы тот отметил планки, которые не выдержат его вес. Каким-то образом юноше удалось перейти мост и не провалиться. На той стороне он сбросил рюкзак и сел, обхватив руками колени и весь дрожа от напряжения. Теперь он смотрел, как преодолевали мост остальные.

Они по одному ползли на четвереньках, стараясь не опираться на помеченные крестом планки. Мост раскачивался на ветру, а внизу мрачно клубились облака. Кастрюлька с черным огнем была прикреплена к рюкзаку Алекса. Он легко убедил себя, что игровое поле А находится всего в двух футах под ним. Но это не помогло.

Еще сотню метров тропа вела вверх, а затем начинался спуск. За первым поворотом открывался вид на сверкающее ослепительной голубизной море и неровный склон вулкана в полумиле от путников. Тропинка позволяла идти только по двое, и Гриффин был рад этому: игроки не имели возможности собираться в группы, а это место очень подходило для засады. Действительно…

— Честер, а как насчет заклинания, открывающего опасность?

— Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду, — Честер поднял руки. — Услышьте меня, о боги…

Его окружило зеленое сияние.

— Индикатор опасности!

Красное свечение появилось над деревьями в ста футах впереди. Честер ухмыльнулся.

— Не знаю, кто ты такой на самом деле, Гриффин, но ты совсем не плох. Нужно застать их врасплох. Мэри-Эм, Оливер, Гриффин, Акация, Холли и… Джина. Разбейтесь на две группы и двигайтесь в обход через кусты. Остальные будут идти по тропе, чтобы отвлечь их.

Мэри-Эм стала рядом с Алексом. Она выглядела непривычно притихшей, и он тронул ее за плечо.

— Как дела, леди?

Она дружески ткнула его локтем в бок, но в этом жесте не было привычной энергии, и Мэри-Эм сознавала это.

— Немного устала, Гэри.

Он знал, что это могло быть правдой, но ему странно было слышать ее жалобы.

— Вот черт. Если ты устала, то кто же будет присматривать за мной?

Она улыбнулась и взглянула на него снизу вверх.

— Ладно, красавчик. Я справлюсь.

Он схватил ее за руку и потащил за собой через кусты, пока не улетучилось хорошее настроение. С ними была Джина, но Алекс шел первым, полагая, что скрытые в зарослях опасности будут вору видны лучше, чем воину. Что-то коснулось его плеча, и Алекс вздрогнул. Это оказался жезл Джины.

— Я что-то чувствую, — почти беззвучно прошептала она.

Он кивнул и замедлил шаг, оглядываясь и прислушиваясь.

Группа из восьми форе пряталась за растущим у тропы кустом. У двоих были винтовки, у пятерых — холодное оружие, а один вооружился странным устройством, напоминающим примитивный акваланг.

— Похоже, у него огнемет. Это плохо. Большой угол поражения, и велика вероятность смертельного исхода. Иметь дело с винтовками легче.

— Ты можешь послать мысленное сообщение Честеру?

Джина нахмурилась.

— Это возможно, хотя и отнимет много энергии. Слушайте меня, боги! Дайте мне связаться с нашим лидером. Ваш смиренный слуга просит об этой милости.

Мэри-Марта сняла со спины алебарду и повернула рукоятку, включив клинок-голограмму. Ее загорелое лицо вновь осветилось счастьем.

— Именно это мне сейчас и нужно.

Гриффин последовал ее примеру, подготовив свое оружие.

— Честер предупрежден, — Джина любовно погладила свой жезл. — Он говорит, чтобы мы начинали.

Мэри-Эм двинулась вперед, но Гриффин остановил ее.

— Мне не нравится этот огнеметчик. Попробую достать его ножом. Мой уровень ловкости достаточно высок для этого.

Он выпрямился и занес руку над головой, как это делал Тони в разрушенной христианской миссии. Затем резко взмахнул рукой.

Голографическое изображение, сверкая, полетело в человека с огнеметом и вонзилось ему в горло.

Мэри-Эм с воплем прыгнула вперед, рассекая воздух своей алебардой. Она обрушилась на врага, прежде чем туземец с винтовкой успел повернуться к ней. Лезвие алебарды с легкостью прошло сквозь его череп, и алые брызги полетели во все стороны.

С другой стороны тропы послышались звуки сражения, и в воздух взметнулась яркая струя пламени. Гриффин вырвал дротик из рук первого бросившегося на него туземца и вонзил во врага голографическое оружие.

— Берегись! — крикнула Джина.

Алекс пригнулся, и что-то просвистело над его головой. Джина взмахнула жезлом, и двое туземцев схватились за головы и повалились на землю.

Перекатившись по земле, Гриффин завладел винтовкой, принадлежавшей первой жертве Мэри-Эм. Затем он вскочил и открыл огонь. Убив очередного противника, он сам получил удар дротиком в плечо.

Удивленный скоротечностью схватки, Алекс оглянулся и обнаружил, что все их враги мертвы. Джина проверила свою ауру: она мерцала бледно-зеленым светом. Девушка озабоченно покачала головой.

— Не очень-то много энергии осталось. Нам следует соблюдать осторожность.

Алекс перевернул одного из мертвецов и получил еще один сюрприз. Туземец был смуглым. Солнце сделало его кожу почти черной, но черты лица были явно азиатскими. Что же из этого следует?

— Новая Гвинея была оккупирована японцами во время второй мировой войны?

— Не знаю, Мэри-Эм… скорее всего, да. Нужно проверить остальных.

— Нет времени. Мы должны спешить на помощь своим. Эй, Гэри, возьми огнемет.

Алексу понравилась эта идея. Он снял со спины мертвого туземца ранец и продел руки в лямки. Направив пробную струю огня в заросли, убедился, что огнемет исправен. Только несколько языков пламени отклонились в сторону, прямо под его локоть, где на талии был укреплен сосуд с черным огнем. Алекс вздрогнул от боли.

— Лучше дай его мне, — сказала Джина. — Похоже, он притягивает обычный огонь.

— Ладно, — Алекс передал ей сосуд.

Все трое поспешили за отступающими по тропе форе. Защищенная белым энергетическим полем Честера, Холли Фрост вела беглый огонь, опустившись на одно колено.

Темная Звезда орудовала мечом. Последний из форе пытался догнать леди Джанет, которая карабкалась вверх по каменистому склону.

С. Дж. увидел это. Он швырнул одну из заранее приготовленных бомб: золу и черный огонь, завернутые в большой лист. Она черным всплеском взорвалась рядом с головой форе. Туземец с черно-желтым лицом бросил полный ненависти взгляд на С. Дж. и ударом слева чуть не снес голову Темной Звезде.

— Понятно, значит, это не действует, — пробормотал С. Дж. и прыгнул на спину форе. Туземец упал, и Темная Звезда пронзила его.

Из кустов навстречу игрокам вырвался сноп пламени. Он бы испепелил их, но С. Дж. бросил вторую бомбу с «антиогнем». Прямо над их головами пламя исчезло, втянутое черными клубами. Гриффин ответил струей из своего огнемета. Раздался душераздирающий вопль, и из кустов выскочил объятый пламенем форе. Он сделал несколько шагов и упал на тропу, корчась от боли. Он него шел черный дым.

— Так их! — с воодушевлением кричал Честер. — Вот для чего нужен был черный огонь. Мы настигли врагов, и теперь остается только прикончить их!

Послышались возгласы одобрения, и игроки бросились в погоню за отступающими врагами.

Через каждые несколько сот футов один из туземцев останавливался и пытался выстрелить или метнуть дротик в своих преследователей, но все смельчаки были безжалостно уничтожены. Вспышки пламени чудесным образом гасли прямо над головами игроков. Они достигли подножья вулкана, и форе двинулись влево, пытаясь укрыться за деревьями.

— Гриффин! — крикнула Гвен Райдер. — У тебя резаная рана! Остановись и дай мне заняться ею.

Она пробралась к нему.

— Я восхищена твоей ловкостью…

Вдруг из кустов поднялся огромного роста форе. Его ухмыляющееся лицо было совсем рядом. Здоровенный пулемет в его руках, казалось, весил не менее его самого. Туземец упер свое оружие в дерево позади себя.

— Ложись! — крикнул Алекс и выстрелил из огнемета.

Пулемет грохотал и трясся, как будто старался вырваться из рук хозяина. Струя огня ударила в туземца, и выстрелы смолкли. Гвен с ужасом смотрела на цепочку из шести красных пятен на своей груди.

Апекс остановился, бормоча проклятия. Его уха достиг звук еще одного выстрела, и ранец с горючей жидкостью у него за спиной резко дернулся.

Гриффин сражался с непослушными лямками.

— Тони! — крикнул он ближайшему игроку. — «Антиогонь»! Быстро!

Маквиртер, казалось, не слышал. Широко раскрыв глаза, он смотрел, как ранец охватило пламя. Он находился все еще в руках Гриффина, когда прогремел взрыв.

— «Антиогонь», черт бы вас побрал! — опять закричал Алекс.

Холодное пламя ярко светилось, почти ослепив его. Охваченный пламенем, он бросил свое оружие в кусты, упал и покатился по земле, чтобы сбить огонь. Предполагалось, что он весь был покрыт бензином. Алекс ждал, когда его ударит током от медальона.

С. Дж. бросил свою последнюю бомбу и попал ему в спину. Раздалось громкое шипение — это огонь и холод сражались за его жизнь. Затем пламя потухло, оставив его в целом облаке опилок.

Алекс встал. Он поискал глазами Гвен… и увидел двух девушек: одну очень бледную, а другую — окруженную черным облаком. Более темная Гвен сняла рюкзак и осторожно поставила его на землю. Оливер Франк стоял, открыв рот, не в силах сдвинуться с места. Она подмигнула ему и показала на рюкзак, а затем двинулась вслед за своим призраком.

Олли зарычал. Он отвернулся от остальных и прижался лицом к теплому валуну. Акация подошла к нему и положила руку на плечо, но Олли сбросил руку девушки. Она некоторое время постояла в нерешительности, а затем отошла.

Алекс увидел, что Честер с беспокойством смотрит на него. Опустив глаза, он обнаружил черно-красную ауру вокруг своих рук. У него возникло странное чувство: как будто он сейчас упадет в обморок. Тони избегал его взгляда.

«Меня убили? Но я не чувствовал электрического разряда».

Оуэн внимательно посмотрел на него.

— Честер? Это отнимет много энергии, но, думаю, мы сможем это сделать.

Честер наблюдал за удаляющимися форе. Справа от них поднимался крутой скалистый склон вулкана.

— Черт возьми, — сказал Мастер, — сегодня мы уже потеряли двоих. Возможно, троих. А прошло всего четыре часа.

Он вытер ладони о покрытые пылью брюки, оставив на них две влажные полосы.

— Это уже похоже на убийство. Хорошо, попытайся спасти Гриффина. Энергия — ерунда. На счету каждый человек.

Алекс расслабился, когда Оуэн окружил его золотистым сиянием. Он чувствовал себя как после хорошей порции виски… или как будто у него действительно затягивались глубокие раны. Воображение — великая вещь. Он встал, полный энергии.

— Извини. Я замешкался, — сказал Тони Маквиртер.

— Больше так не делай, — грубо бросил Алекс. Позже он собрался вновь вернуться к этому разговору. А пока лучше не полагаться на добрую волю Фортунато.

Честер и Олли опустились на землю рядом друг с другом. Между ними стоял рюкзак Гвен. Ну конечно! Она позаботилась оставить им рюкзак с золой. «Выиграйте». Алекс не слышал разговора, но на лице Олли застыла несвойственная ему злобная улыбка. Подумав, он рассудил, что слышать было вовсе не обязательно. Речь, несомненно, шла о том, как избежать очередных ловушек Лопеса, — тема, которая живо интересовала и Алекса.

Глава 25. ЯЙЦО САМОЛЕТА

Ярость подгоняла Честера. Он взбирался по склону вулкана, как будто это была ровная местность. Охваченный игровой лихорадкой, Мастер непрерывно вращал головой, стараясь не пропустить следующую атаку. Вплотную за ним держалась леди Джанет. Гриффин подумал, что похищение не причинило ей заметного вреда. Он задыхался, стараясь не отстать от них. Остальные игроки находились на полпути к вершине покрытого лавой конуса.

— Остановитесь же не минутку, — приказал Честер. — Если мы так растянемся, то при следующей атаке останется надеяться лишь на богов.

Они остановились и прислонились к глыбам лавы в пятидесяти метрах от края кратера. Остальные постепенно подтягивались.

— Джанет, что они говорили? — спросил Честер. — Они обращались к тебе или Мейбангу?

Леди Джанет покачала головой.

— Они уже бросили Мейбанга. Они хвастались, стараясь подбодрить себя, и надеялись на помощь духов своих предков. Они клялись защищать свой груз, пока не будет уничтожен последний европеец или не погибнут все форе. Они… Они говорили о том, что собираются сделать с тобой. Один из них хвастался, что принесет мне… некоторые твои интимные части, — сказала она с заметным отвращением. — Это предназначалось для моих ушей. Частично.

— Но они собирались сражаться?

— Похоже.

— Тогда где же они?

Леди Джанет пожала плечами.

«Прекрасная актриса, — подумал Алекс. — Слишком хороша для подобных игр. Бросит ли она когда-нибудь это занятие?»

Игроки собрались вокруг них. Акация опустилась на землю, прислонившись спиной к коленям Алекса, но голова ее оставалась поднятой. Девушка была готова к отражению новой атаки. Последний раз они видели форе, когда те скрылись среди деревьев у подножья вулкана. Где они сейчас?

Честер поднялся.

— Все отдышались?

С воинственными криками игроки преодолели последние пятьдесят метров до вершины. На краю кратера они остановились, скользя ногами по рыхлой почве.

В чаше вулкана клубился пар, затрудняя обзор, но она оказалась так же пуста, как и склон. Ни одного человека.

— Олли и Джина, оставайтесь здесь с леди Джанет, — приказал Честер. — Остальные спускаются.

Скользнув вниз, Алекс обнаружил, что из трещин в скале поднимается пар. Скользкая почва заставила его двигаться осторожно, но склон оказался не таким крутым, как он предполагал. Затормозив пятками, Алекс удержался на ногах.

Водоем внизу оказался небольшим прудом, который слабо парил. Гриффин поймал взгляд Честера.

— Никого.

— Мне это тоже не нравится.

— Сюда! — крикнул Оуэн, и, повернувшись, Алекс увидел, что тот пробирается к какому-то темному предмету, напоминавшему формой яйцо. Еще раз оглядев окрестности и край кратера, Алекс последовал за Бреддоном.

Рассмотрев предмет получше, Гриффин почувствовал, как мурашки побежали у него по спине. Стабилизаторы на тупом конце настолько ясно указывали, что это бомба, что, казалось, он слышит доносящееся от нее тиканье. Остальные тоже увидели бомбу и замедлили шаг. Наконец они остановились, выстроившись полукругом.

Бомба представляла собой заостренный проржавевший металлический цилиндр. Плоская скала, на которой она лежала, походила на алтарь и была задрапирована белой тканью — парашютом. В стеклянном кувшине стояли свежие цветы…

Даже С. Дж. выглядел растерянным.

— Что, черт побери, мы должны с ней делать, Честер? — он осторожно подошел ближе и остановился в пяти футах от бомбы, все еще не решаясь коснуться ее. — Мы сможем ее вытащить? Эта малютка должна весить двести или триста килограммов. Марджи?

— Не представляю, как мы будем ее тащить, Честер. По ровному месту, возможно… — она умолкла, и в ее глазах заплясали огоньки. — Погодите. А как эти ребята подняли ее сюда?

— Хорошая мысль. Вероятно, с помощью магии, — Честер обошел вокруг бомбы по сужающейся спирали и остановился, задумавшись. — Не знаю, обладаем ли мы для этого достаточной силой.

Тони держался от бомбы на почтительном расстоянии.

— Может, нам вообще не стоит с ней связываться? А что если Лопес просто хочет взорвать нас?

Но С. Дж. подошел вплотную, коснулся пальцами гладкой поверхности и закрыл глаза, как будто пытаясь включить какое-то внутреннее чувство.

— Честер… — пробормотал он, а затем продолжил уже громче: — Честер! Почему бы нам просто не извлечь плутоний и не взять с собой? Он не менее ценный, чем сама бомба, а весит гораздо меньше.

— Господи, Уотерс. Ты хочешь всех нас поджарить? Или ты захватил с собой пару тонн свинца?

— Я подумал, не поможет ли здесь черный огонь?

— Нет, радиация — это не огонь, — поколебавшись, ответил Честер.

— Он правильно говорит, — настаивал Тони. — Нам вовсе не обязательно забирать ее с собой. Разберем ее, сделаем непригодной для врагов.

Честер покачал головой.

— Здравый смысл в этом есть, но наша задача — украсть.

— Но взгляни на нее! Нам не сдвинуть эту штуку с места!

— Магия, — сказал Мастер. — Мне это не очень нравится, но, похоже, это единственный выход. Чтобы вытащить бомбу, придется потратить всю нашу магическую силу.

Джина осторожно приблизилась к бомбе и сморщила нос.

— Тепло и влага, Честер. Оболочка могла сильно проржаветь.

— Возможна утечка радиации, — с видимой неохотой произнесла Акация. Все мгновенно отступили на несколько шагов.

— Ладно. Мы включим индикатор опасности, когда будем двигать ее. Марджи, вы и С. Дж. найдите способ спустить бомбу вниз, когда мы поднимем ее на край кратера.

— Черт! — тихонько выругалась Марджи. — Я сломала еще один ноготь.

— Постарайся держать свои пальцы подальше от узлов, — засмеялся Уотерс, затягивая петлю. Они обмотали бомбу веревками и забросили концы на край кратера. Если им повезет, то практически неразрешимая задача превратится всего лишь в тяжелую работу.

Честер послал Акацию наверх на замену Джине, которая вместе с ним погрузилась в глубокий транс, готовясь к действию. Когда они встали, то выглядели очень серьезными.

Тони нервировал всех, непрерывно поглядывая на край кратера.

— Если повезет, мы поднимем ее наверх, прежде чем враги нападут на нас.

— Нас предупредят, — ответил ему Олли.

— Мы ведь все равно не оставим бомбу, правда? Даже если будут убивать троих разведчиков наверху?

— Лопесу так легко не справиться с нами, — заверил его Олли. — И вообще, может, тебе лучше было остаться дома?

Тони не ответил.

— Все веревки закрепили? — крикнул Честер и, не дожидаясь ответа, встал под бомбу. — Остальные возьмитесь за веревки. Как только появится индикатор опасности, начинайте тянуть, несильно, без рывков. Мы близки к цели, ребята. Если боги… — он понизил голос и процедил сквозь сжатые зубы: — и Лопес, — Джина толкнула его локтем, и на утомленном лице Мастера мелькнула слабая улыбка, — позволят, то уже сегодня мы почувствуем вкус победы.

Гриффин занял место позади Оуэна.

— Мы услышим вашу молитву, падре?

Оуэн, улыбаясь, взялся за веревку.

— Господи, помоги нам передвинуть эту штуковину. Аминь.

— Неплохо.

Слабое зеленое сияние окружило бомбу, становясь с каждым мгновением все более ярким. Честер и Джина выпрямились, их лица были покрыты потом — от напряжения или от жары? — Из середины исходившего от них изумрудного облака протянулась более темная зеленая линия. Она мерцала и пульсировала, напоминая вену с зеленой кровью. Когда она коснулась бомбы, металлическая оболочка завибрировала.

— Поехали! — С. Дж. откинулся назад, как от удара, и Алекс принялся тянуть веревку, радуясь возможности переключиться от туманных догадок к простой и понятной физической работе.

Скала под бомбой треснула, и осколки покатились по склону к Честеру и Джине. Честер закрыл глаза и простер руки. Зеленое сияние сгустилось, и еще часть скалы отвалилась. Маквиртер пыхтел и сопел. Его тренированные мускулы вздулись и стали рельефными, как на анатомическом атласе. Бомба шевельнулась, приподнялась на несколько сантиметров, и игроки издали радостный крик.

Оуэн поскользнулся и был вынужден сделать резкое движение, чтобы не упасть. Он повернул голову, улыбнулся Алексу и крикнул:

— Тяни! Тяни!

Его приподнятое настроение заразило остальных, и скоро уже на всех разгоряченных лицах появились улыбки.

Бледно-зеленая аура замерцала и стала красной.

— Держи ее! — голос Честера звенел от напряжения.

Натяжение веревок ослабло так внезапно, что бомба чуть не покатилась вниз по склону.

С. Дж. подполз к бомбе и с трудом сглотнул.

— Она тикает… — юноша повернулся к остальным, и лицо его побледнело. Красная аура вокруг бомбы постепенно становилась черной. Голова С. Дж. тоже потемнела, когда он наклонился ближе. — Честер… Я думаю, что она должна взорваться…

Черная тень полностью накрыла бомбу.

— Атомная бомба? — недоверчиво спросил Хендерсон. — Он не может этого сделать! Какого черта Лопесу нужно от меня? Ведь нельзя… погодите минутку.

Алекс почти видел, как вращаются колесики у него в мозгу.

— Черный огонь. Высыпьте его все из своих кастрюлек на бомбу. Марджи, у тебя зола? Давай ее сюда. Это должно остановить запал. У кого еще черный огонь? Или зола? Где рюкзак Гвен?

Темная Звезда и Холли дрожащими от волнения руками схватили свои сосуды с «антиогнем» и опорожнили их. Олли достал золу из рюкзака Гвен и высыпал ее на ржавую поверхность бомбы. Чернота стала распостраняться по золе.

— С. Дж., Марджи, сгребите ее в кучу… что вы, черт возьми, делаете?

Уотерс достал из рюкзака ломик и просовывал его в люк на носу бомбы.

— Мы не можем просто высыпать золу наверх, шеф. Нужно попробовать подобраться поближе к запалу… — его голос дрожал, а худые руки судорожно дергались. Тиканье смолкло.

Поколебавшись секунду, Гриффин бросился на помощь.

— Идите отсюда, Гэри, — выдохнул С. Дж. — Я сам справлюсь.

— Прекрати разыгрывать из себя героя, дружок, — Гриффин выхватил ломик из рук С. Дж., просунул в узкую щель и налег всем телом. Он слышал, как Честер приказал остальным уходить. Дверца открылась, и Алекс облегченно вздохнул. Странно…

— Спасибо, и уходите отсюда, — просипел С. Дж., отбирая у него ломик.

— Чем быстрее, тем лучше… — Гриффин похлопал инженера по спине и бросился вверх по склону. Рыхлая почва создавала впечатление, что взбираешься на вершину песчаной дюны. Теряясь в догадках, зачем они убегают, Алекс быстро поднимался. Он чувствовал запах кордита и горячего металла. Запал уже почти сгорел, и только черный огонь препятствовал взрыву. Как они спасутся от Взрыва атомной бомбы?

У края кратера он оглянулся.

С. Дж. продолжал забрасывать золу и антиогонь в люк. Он оттолкнул Марджи. Она что-то сказала юноше, но С. Дж. отмахнулся. Марджи стала карабкаться вверх по склону. Оуэн спустился и помог ей преодолеть последние несколько ярдов. Тяжело дыша, они присоединились к остальным.

Все, кроме Уотерса, покинули кратер вулкана.

— Беги, идиот, — закричал Хендерсон, и Алекс с удивлением услышал собственный голос, повторяющий эти слова.

Тони Маквиртер уже довольно далеко спустился вниз, таща за собой Акадию.

— Быстрее, сюда! — услышал Алекс его голос.

Остальные игроки бросились вниз, и он последовал за ними.

Он уже был на полпути к подножью, когда сверху послышался крик:

— Не останавливайтесь! Не останавливайтесь!

Оглянувшись через плечо, он увидел над краем кратера фигуру С. Дж. В этот момент бомба взорвалась.

Уотерса окутало облако света и пламени. Почва под ногами содрогнулась, как будто гигантская ладонь хлопнула по земле, а затем раздался оглушительный грохот.

Апекс потерял равновесие и упал на треснувшую скалу, из которой вырвалась струя пара. Он покатился прямо под ноги Холли Фрост, которая отчаянно старалась удержаться на ногах. Кувыркаясь, они покатились вниз. Из земли повсюду забили гейзеры, и Алексу лишь чудом удавалось избежать их.

Достигнув дна, он почувствовал, что полностью выбился из сил. Колени и локти его были изодраны в кровь, но, как ни странно, он был жив. Он вскочил на ноги, отряхнулся и, кашляя, оглядел остальных. Удивительно, но черных аур не было.

Вспомнив, Алекс перевел взгляд на вершину вулкана, пытаясь разглядеть фигуру юного инженера. Его охватило странное чувство: смесь надежды, страха, гнева… и что еще? Все это абсурд, фантазия. Он увидел столб дыма, катящиеся камни и больше ничего. С. Дж. исчез.

— Он знал, что делает, Гэри, — Акация, казалось, читала его мысли.

Гриффин с трудом сдерживал свои чувства:

— Конечно, черт побери, знал. А знал ли он, что его смерть бесполезна?

— Что ты хочешь сказать?

— Он прав, Акация, — на лице Хендерсона можно было прочесть ту же самую смесь чувств. — Это не атомная бомба. Даже в 1945 году они не могли быть такими маленькими. Нас бы стерло в порошок.

— Но тогда что?..

— Ловушка, черт возьми. Еще одна ловушка, — он посмотрел на клубящийся над плоской вершиной дым. — Вот сумасшедший парень. Когда-нибудь из него выйдет отличный Мастер…

Большинство игроков были уже на ногах, хотя выглядели не лучшим образом. Они сгрудились вокруг Честера, как дети вокруг матери. Ошеломленные и расстроенные.

Холли потерла исцарапанное колено.

— Что дальше, Честер? — в ее голосе не было задора.

— Осмотреться и подумать. Полагаю, лучше нам вернуться к Мейбангу.

Он пытался придать бодрость своему голосу, но Алекс увидел его украдкой брошенный взгляд на вершину вулкана и понял, о чем думает Мастер: троих уже нет, а день только начался.

Кустарник почернел и обуглился, а землю покрывали огромные пятна выжженной травы.

— Где мы его оставили? — спросила Акация. Ее голос дрожал от нехорошего предчувствия.

Алекс мог только гадать.

— Вокруг него должен был быть кустарник и группа невысоких деревьев.

Игроки решили рассредоточиться и заняться поисками, когда Темная Звезда махнула рукой. Они двинулись вслед за ней к торчавшим из земли обугленным столбикам. Это были остатки сгоревших деревьев. Здесь они нашли дымящиеся кости Мейбанга.

Джина села на землю и заплакала. Хендерсон разгребал угли носком ботинка, как будто пытался обнаружить крошечную частичку победы среди обломков крушения, а затем опустился рядом, молчаливый и опустошенный. Взгляд его был устремлен за горизонт.

Гайаваха. Он нашел маленького проводника и довершил то, что начали форе.

Честер что-то бормотал себе под нос, так тихо, что Алекс подумал, не кажется ли ему это. Верная Джина подвинулась ближе и принялась успокаивающе массировать ему плечо. Сначала он отстранился, а затем понемногу стал расслабляться. Остальные игроки, казалось, застыли в ожидании, пока Мастер не очнется от своих размышлений.

Гриффин нервно дернулся, а затем опустился рядом с Хендерсоном.

— Послушайте, — сказал он. — Нужно поговорить. Перед нами логическая головоломка. Я не знаю ответов, но у меня есть несколько интересных вопросов.

— Ладно, давайте, — не оборачиваясь, произнес Честер.

Гриффин умолк, собираясь с мыслями, а затем заговорил, загибая пальцы:

— Во-первых. В кратере была обычная бомба. Где же тогда супероружие, которое должно помочь победить японцев и о котором говорил призрак морского пехотинца? Второе, почему враги не охраняли яйцо, если оно представляет для них такую ценность? Где они скрываются? Третье, если супероружие где-то спрятано, почему на карте нет второго белого пятна?

Зачем, черт возьми, там первое белое пятно, если в районе вулкана для нас нет ничего ценного? Зачем было убивать Мейбанга, не дав нам шанса спасти его? Я хочу сказать, что если он важная часть игры, как такое могло случиться? — он остановился в растерянности. — Или в этом нет никакого смысла?

— Смысл должен быть, Тегнер, — Хендерсон сжал зубы. — Лопес не сумасшедший. Он не может просто так уничтожить меня, не оставив выхода. Правила не разрешают этого.

Хендерсон носком ботинка прочертил на черной земле линию.

— Давайте попытаемся найти смысл во всем этом хаосе. Начнем с Мейбанга. Лопес просто убил его. Вероятно, так было задумано с самого начала. Правильно?

— Почему?

— Это означает, что у нас уже есть ответы. Мейбанг нам больше не нужен.

— Есть ответы? Черт возьми. Мы даже не знаем, за чем охотимся.

— Нет. Но смотрите: Мейбанг привел нас к вулкану. Здесь не оказалось ничего ценного для нас. Но леди Джанет сказала, что это очень важно для наших врагов. Значит, где они? Охраняют что-то более ценное, чем то, что находилось в вулкане. Охраняют настоящий груз.

Хендерсон начал улыбаться. Гриффин ощущал, как колесики в его собственном мозгу пришли во вращение.

— Значит, нас заманили к вулкану, потому что он расположен недалеко от настоящего груза?

— Возможно. Вы правы, здесь должно быть еще одно белое пятно. Мы изучили эту карту. На ней было второе пятно?

— Я смотрел. Нет.

—Тогда… м-м… оно спрятано за более обширным белым пятном. Океаном.

— Под водой?

— В воде, под или над водой — где угодно. Мейбанг вел нас вдоль моря. Вулкан находится совсем рядом с океаном. Кроме того, я не верю, что Лопес заставил нас просто так пересечь половину Новой Гвинеи.

— Хорошо, — Гриффин в глубокой задумчивости почесал голову. — Так что же это может быть?

Честер громко рассмеялся.

— Провалиться мне на этом месте, если я знаю! Возможно, новая подводная лодка или какой-нибудь самолет-шпион, даже тот самый, который снимал нашу карту. Это может быть всем, чем угодно, мне все равно, — он встал и оглянулся, ухмыляясь во весь рот. — Мне все равно, потому что я знаю, что эта штука здесь. Я чувствую ее. Тегнер, думаю, к вечеру мы получим ответ на некоторые вопросы.

Глава 26. СМЕЮЩИЕСЯ МЕРТВЕЦЫ

Майерс наблюдал, как работают Лопесы.

Мицуко Лопес говорила в микрофон. Один из экранов показывал выстроившиеся на берегу войско: восемь темнокожих мужчин и женщин, загримированных под мертвецов. Все они слушали инструкции при помощи наушников.

Ричард Лопес кивал, иногда вставляя несколько слов. Его пальцы бегали по пульту управления, ноги нажимали на подали. На втором экране, послушные его командам, двигались голограммы. Они прятались среди дюн и деревьев, исчезали там, чтобы вновь появиться на берегу и повторить свой марш. Эти призраки имели ужасный вид: давно умершие и полуразложившиеся трупы. Некоторые все время хихикали и подергивались, как марионетки. Губы Ричарда скривились, пальцы быстро замелькали в воздухе, и Майерс увидел, как один из зомби был разрублен на куски невидимым мечом. Ричард кивнул.

— Видите женщину, у которой нет руки и ноги, — прошептала миссис Метески на ухо Майерсу. — Это Глория Вашингтон. Она попала в снежную лавину в Антарктиде и обморозилась. Здесь она без протезов. Ей понравилась эта идея, но я никак не могу понять, как у Чи-Чи хватило духу обратиться к ней с таким предложением.

— Похоже, ваш муж готовится перебить всю экспедицию, — сказал Майерс Мицуко.

Лопес услышал его.

— У Хендерсона должен еще остаться «антиогонь».

— Почему некоторых актеры так странно хихикают?

— Куру, — пальцы Ричарда вновь забегали по клавишам.

Это слово ничего не говорило Майерсу.

— Вы, конечно, можете обосновать это…

Ричард засмеялся.

Теперь голограммы и актеры двигались вместе, и люди пытались копировать раскачивающуюся походку созданий Ричарда. Лопес на мгновение отвернулся от экрана.

— Все обосновано, Майерс. Я хорошо выполнил домашнее задание. Вы что-нибудь слышали о куру? Смеющейся лихорадке?

— Нет.

— Тогда слушайте. Заражение происходит, если съесть мозг больного человека. Болезнь вызывает истощение, конвульсии, истерический смех. Она была распространена среди форе. Некоторые из наших зомби, вероятно, умерли от нее.

Майерс почувствовал, как его желудок сжимают спазмы.

— Это правда?

— Да. Или было правдой. Форе не едят человеческого мяса уже около ста лет… насколько нам известно. Сегодня это, в основном, район туристских маршрутов. Но раньше половина женщин форе и пятая часть всего племени умирали от куру. Воины получали лучшие части тела убитых миссионеров, оставляя мозг и внутренности для менее ценных членов племени — женщин, детей, стариков…

Ричард умолк. На другом экране Хендерсон вел свою команду по выжженной местности.

Шедший сзади Оуэн Бреддон внезапно повернулся и бросился назад. Он подобрал обгоревший череп и поспешил присоединиться к остальным. Лопесы повернулись друг к другу, усмехнулись и кивнули.

Майерс хотел задать вопрос, но Ричард снова заговорил:

— Можете себе представить, сколько лет они должны были есть друг друга, чтобы болезнь так распространилась? Сейчас она исчезла. Мы так думаем.

Гриффин осматривал каждый куст, каждое дерево, ожидая, что за ними притаилась смерть. Скоро станет совсем плохо. Он уже слышал шум прибоя. Они должны быть совсем рядом…

— Эй! — окликнула его Акация, и ее голос ворвался в его мысли. Алекс инстинктивно повернулся, сжав руками приклад винтовки и направив оружие на девушку. Он тут же смутился, но взглянув на утомленное лицо девушки, увидел, что она поняла.

Походка игроков потеряла живость. Алекс видел, как они напряжены, но на их лицах не было уверенности.

— Что следующее? Кого еще, черт возьми, он собирается на нас напустить?

— Это лучший способ быть убитым, — рассудительно заметила Акация. — Здесь нет «его». Перестань воспринимать это как игру, а просто живи.

Она была раздражена.

— Гэри, ты сводишь меня с ума. Одна твоя половина бросается вперед, сломя голову, а вторая боится промочить ноги. Если бы ты смог перестать взвешивать, рассуждать, планировать.

Он заставил себя рассмеяться.

— Ты лучшая в мире собеседница. При каждой встрече приходится играть в игру «Вопросы и ответы».

— Сдаюсь. Наверное, мы оба немного странно себя ведем, — ее голос смягчился, и она взглянула на него. — А что если бы все это было настоящим, Гэри?

— Что было бы настоящим? Все, что нас окружает?

— Мы сами.

Акация не сделала никакого заметного движения, даже не взглянула на него, но он почувствовал, что она как бы стала ближе.

— Сейчас мы по уши в дерьме, чтобы делать попытку разобраться. Лучше поговорим об этом, когда все закончится.

Ее глаза подчеркнуто внимательно рассматривали кусты, и он ощутил, как между ними пробежал холодок.

Далеко впереди кто-то хихикнул.

— Что смешного? — удивился Алекс.

Акация застыла на месте. Смех послышался снова… и это был не игрок. Звуки доносились издалека и, кроме того, казались какими-то не такими.

Это был сдавленный, прерывающийся смешок человека, которого щекочут так долго, что весь смех уже пропал, а остался только вопль жаждущих успокоения нервов. Устрашающие звуки становились все громче.

— Оливер! Переместитесь назад, — выкрикивал команды Честер. — Все, кто не сражается, соберитесь в центре колонны. Приготовьтесь!

Игроки медленно двигались вперед.

Алекс услышал шаркающие шаги. Они раздавались в такт хихиканью. Вымученный смешок-шаг.

Странный икающий звук — еще один медленный глухой удар…

Наконец появился первый туземец, пяти с половиной футов ростом, одетый в коричневые лохмотья. Он смеялся. Черное лицо исказилось в ужасной ухмылке, все тело тряслось. В правой руке он держал мачете.

Мэри-Эм взглянула на него.

— Он мой.

Она отделилась от колонны игроков и осторожно двинулась навстречу врагу, держа алебарду перед собой.

Теперь Апекс мог яснее разглядеть ее противника. Как и у туземца, сидевшего в засаде, у него была темная кожа и монголоидный разрез глаз. Это доказывало, что оккупировавшие остров японцы вступали в связи с форе. Получившиеся в результате метисы должны были обладать недюжинной жизненной силой. Как будто у Честера и без этого было мало неприятностей.

Когда Мэри-Эм подошла ближе, туземец остановился и, казалось, только теперь заметил ее. Он медленно моргнул опухшими веками, и Алекс увидел, какой он грязный. Его лицо и руки были покрыты коркой глины. Прилипшие комочки земли выглядели влажными.

«Будто он только что поднялся из могилы», — промелькнуло в голове Алекса.

В этот момент в ноздри ему ударил запах.

«Нейтральный запах», — была его первая паническая реакция, которая тут же угасла. Запах был далек от нейтрального.

Однажды, много лет назад, Алекс купил себе старинную ловушку для мух, в которой насекомые попадают в воду. Как-то жарким июлем он целую неделю забывал очищать ее, и сотни мух разлагались на солнце. Когда он, наконец, пришел очистить ее, ужасающая вонь прошла через него, как кирпич сквозь стекло, и все содержимое его желудка оказалось на стене.

Это было похоже. Гнилое… что-то гнилое. Но не мясо. Что-то менее чистое, чем мясо. То, что разложилось еще при жизни. Темно-синее снаружи и бледно-зеленое изнутри.

Мэри-Эм слегка позеленела, но, увидев перед собой врага, обрела уверенность.

Туземец атаковал. Мэри-Эм отклонилась в сторону, полоснула лезвием алебарды по животу противника и вновь повернулась к нему лицом. Тот засмеялся и нанес ей удар в голову.

Алекс вскрикнул от удивления, но Мэри-Эм пригнулась, как будто ожидала этого. Она ударила ногой, как по футбольному мячу, целясь на дюйм выше голени. Падая, туземец еще раз взмахнул мачете, но Мэри-Эм вновь уклонилась, повернувшись, как танцовщица с зонтиком, и быстрыми кистевыми движениями нанесла два удара ему в шею. Враг упал на землю.

Апекс восхищенно поднял большой палец, и маленькая хрупкая воительница ответила ему слабой улыбкой.

Тело форе все еще подергивалось. Раны были ужасны, но крови не было.

— Зомби, — сказал Честер. — Наши враги используют все имеющиеся средства…

Он прикрыл глаза рукой, всматриваясь вдаль.

— Вторая волна. Пентесилея, Гриффин, идите вперед.

— Мы будем бросать в них соль? — спросил Алекс, сам себе удивляясь.

— Что? Нет, Гриффин, зомби — совсем другая мифология. Колдовство. Просто сражайся с ними, ладно?

На этот раз мертвецов было трое. Они двигались на негнущихся ногах, а на лицах их застыли ухмылки. Морщась от отвратительного запаха, Алекс поднял винтовку и выстрелил. С лица одного из мертвецов посыпался прах. Он отступил назад на шаг, затем рассмеялся и двинулся дальше.

«Ну и запах!.. »

Гриффин вставил новый патрон и выстрелил, а затем еще и еще, пока враг не упал на одно колено. Кожа свисала клочьями с его лица, как сгнивший мокрый пергамент. Один глаз был выбит, на его месте зияла влажная красная рана, и бесполезное теперь веко изредка закрывало ее.

Акация задержалась на мгновение, наблюдая за результатами меткой стрельбы Гриффина, затем чертыхнулась и вытащила меч из ножен. Второй и третий зомби двинулись к ней, один из них держал в руке мачете, другой — штык от Ml. Они атаковали одновременно, и девушка отступила на шаг назад, чтобы выиграть время, а затем резко нырнула вбок и нанесла удар по колену ближайшего врага. С глухим стуком зомби рухнул на землю. Он щелкнул коричневыми обломками зубов и пополз к ней.

Второй мертвец отскочил в сторону, а затем улыбнулся. Акация почувствовала липкую руку на своем колене и ударила упавшего зомби по голове. Он взвыл, но не разжал пальцы.

— Черт бы тебя побрал! Отпусти…

Брыкаясь, Акация уклонилась от мачете второго противника и полоснула мечом по его руке, которая безвольно повисла. Еще один удар — и лежащий на земле зомби отпустил ее колено.

Алекс стоял над первой жертвой Акации, держа в руках его мачете.

— Пули не так эффективны против них, как клинки, — сказал он и посмотрел на дорогу.

Акация взяла оружие второго зомби.

— Интересно, какие раны они могут выдержать?

Игроки двинулись дальше. Через несколько минут между редеющих деревьев показались песчаные дюны высотой с человека. Все наконец вздохнули с облегчением. Алекс обнаружил, что ему не хватает энтузиазма С. Дж. Он принялся размахивать мачете и изобразил на лице свирепую улыбку.

Мэри-Эм первой заметила зомби. Она наклонила алебарду, выпрямилась и двинулась вперед размеренным шагом.

Зомби нетвердой походкой появились из-за дюн. В их облике сквозило что-то неуловимо знакомое. Теперь их было четверо: трое мужчин и одна женщина. Они преграждали дорогу к океану. Женщина держала в руках дротик, остальные были вооружены обычными мачете.

— О, господи, — сказала Мэри-Эм. — Это Эймс.

Лицо Эймса представляло собой безжизненную маску. Он двигался деревянной походкой, и в его груди зияла огромная кровоточащая рана. Справа от него, высоко подняв мачете над головой, ровным шагом шел Алан Лей. Черты его лица неподвижно застыли.

Акация начала двигаться навстречу Лею, но Хендерсон остановил ее.

— Соблюдайте осторожность, пожалуйста. Пока это возможно, будем придерживаться правила: двое против одного. Никаких импровизаций. Просто делайте свое дело.

Он быстро двигался, деля на группы оставшихся игроков.

Акация и Алекс атаковали Лея. Казалось, маг-зомби сдерживает улыбку, но лезвие в его руке угрожающе блестело. Мачете сверкнуло в воздухе. Акация уклонилась, а Алекс нанес удар по вытянутой руке противника. Алан застонал и схватился за окрасившуюся кровью руку. Гриффин вновь занес мачете, но тут раздался крик Акации:

— Берегись!

Он повернулся и резко нырнул вниз. Как раз вовремя — иначе ему снесли бы голову.

Его атаковала хихикающая туземная женщина-зомби. Ее тело уже наполовину разложилось, а большую часть лица скрывал свисающий скальп. Она направила клинок в горло Алекса. Он пригнулся и обеими руками попытался ухватить запястье противника и резко вывернуть его… Через мгновение он вспомнил, что рукопашная схватка запрещена, но было уже слишком поздно. Рука голограммы прошла сквозь его пальцы, вновь поднялась и неловким движением полоснула его клинком по ребрам. На боку Алекса появилась красная полоса.

Он вышел из оцепенения и, подобрав мачете, нанес удар слева. Алекс продолжал рубить противника, пока женщина не упала и не застыла неподвижно. Тяжело дыша и вытирая пот, Гриффин оглянулся, ища очередного врага.

— Гриффин! — высокий голос Темной Звезды взывал о помощи.

На нее и леди Джанет наступали два пошатывающихся мертвеца. Оба зомби были покрыты грязью, а один, с азиатскими чертами лица, находился в последней стадии разложения. Джанет подобрала палку и удерживала азиата на расстоянии. Рука Темной Звезды светилась красным. Она вынуждена была отбросить оружие.

Гриффин шагнул к ней, но из кустов выскочили новые мертвецы: мужчины, женщины, подростки. Теперь опасность угрожала всем. Алекс увидел, как с клинком в горле упала Темная Звезда и последовал быстрый ответный выпад Холли Фрост. Джанет разоружила полуразложившегося зомби и наступала на противника с его собственным мачете.

Честер убил троих при помощи магии. Его аура ослабла, и он решил беречь энергию, действуя подобранным мачете. Джина орудовала волшебным жезлом, как простой дубинкой. Ее движения были не очень ловкими, но четырехфутовое оружие делало свое дело. Шатающиеся и спотыкающиеся женщины-зомби не могли состязаться с ней и медленно отступали, непрерывно хихикая.

На теле Оливера светились несколько красных полос, но ни одна рана не задела жизненно важных органов. Его силы таяли. Сжав зубы, он сражался спина к спине с Марджи, которая старалась сохранить улыбку на лице, отражая удары и смотря в лицо смерти. Наконец она поддалась усталости и стала похожа на демона с развивающимися при каждом выпаде седыми волосами.

Казалось, это никогда не кончится. Алекс потерял счет противникам. Они накатывали подобно морским волнам: лица появлялись и исчезали, изливая свою ненависть в громком хихиканье. Его рука поднималась и опускалась, поднималась и опускалась. Тело покрылось красными полосами, и он ждал, что с минуты на минуту почувствует удар током. Тогда, наконец, он сможет лечь… но ничего не происходило, хотя в ноздри ему бил удушливый запах смерти, вызывающий тошноту. Ни тогда, когда он переступал через тело упавшего мертвеца, Алана Лея, который нагло подмигнул ему. Ни тогда, когда только предупреждающий крик Акации спас его от напавшего сзади зомби. От усталости руки плохо слушались его. Смех женщин-мертвецов сводил с ума. Пот струился по лбу, заливал глаза и мешал смотреть.

В мозгу Алекса Гриффина что-то сдвинулось. Больше не имело значения, что голографические лезвия проходили друг сквозь друга, что красные порезы на самом деле были краской или полосками света, а не кровоточащими ранами, что скрежет стали о сталь или звук проникновения клинка в мертвую плоть доносились из медальона на шее. Ничего не имело значения. Он сражался за свою жизнь против легиона врагов, а рядом падали раненые и убитые товарищи.

С застывшей на губах улыбкой он носился среди сверкающих клинков, и его мачете сеяло смерть и разрушения. Когда красная полоса появилась на его плече, он вскрикнул от боли; когда после его сокрушительного удара враг падал на землю, он издавал победный крик, нанося удары еще и еще.

Внезапно на поле боя остались одни игроки. На земле в беспорядке лежало не менее двадцати тел. Кибугонаи, маленький туземец, был мертв. Он сидел, прислонившись к дереву и прижав окровавленные руки к животу. Глаза его были широко раскрыты и, казалось, с удивлением смотрели на залитые кровью колени.

Марджи Бреддон склонилась над трупом Оуэна, поглаживая его волосы и что-то шепча на ухо. Она подняла к Честеру потемневшее лицо:

— Что теперь, Честер?

— Нас осталось девять, и ни одного священника. Если кто-то ранен, то так и останется раненым.

— Десять, — сказала леди Джанет, опуская мачете. Голографическое лезвие было покрыто кровью.

— Девять, — холодно повторил Честер. — Мы не можем доверять вам.

Он сочувственно тронул плечо Марджи.

— То, что мы ищем, должно быть уже где-то рядом, — в его глазах Алекс увидел усталость и беспокойство, но голос Честера не выдавал его чувств. — Пойдем. Нужно двигаться дальше.

Марджи поцеловала Оуэна в шею. Из всех игроков, вероятно, только Алекс видел, как Бреддон нашел руку жены и ободряюще сжал ее. Честер перевернул священника, снял с него плотно набитый рюкзак и проверил, цел ли череп Мейбанга. Выпали только несколько зубов и отвалилась пара обуглившихся косточек.

Три бледных призрака скользили между деревьев. Игроки не стали ждать.

Девять игроков и леди Джанет вышли из леса и оказались среди высоких дюн. Впереди слышались удары волн. Держа оружие наготове, они шли по извилистой тропинке. Внезапно Мэри-Эм сбросила свой рюкзак, опустилась на песчаный склон и выдохнула:

— Перерыв на отдых, Честер?

Хендерсон покачал головой.

— Мы уже все их использовали.

Он протянул ей руку, но она с раздражением оттолкнула ее и встала сама.

— Я не настолько устала.

Гриффин потер глаза.

— А я устал.

У него было такое чувство, как будто он не спал несколько дней. Предыдущая ночь не восстановила его силы. Виноват ли был «нейтральный запах», или так действует сама игра? Или Акация? Перед глазами у него плыли круги, тело сотрясала дрожь. Ему хотелось лечь и свернуться клубком на теплом песке.

Но они продолжали идти. Теперь между дюнами поблескивало море.

Алекс наблюдал, как Акация в сотый раз пытается заговорить с Тони. Обрамленные темными кругами глаза Маквиртера скользнули с девушки на Гриффина, и Гриффин почувствовал, как в воздухе запахло убийством. Акация сдалась и, опустив голову, устало побрела к Алексу.

— Уф! Кажется, с меня хватит, — их глаза встретились, и выражение обиды исчезло с ее лица. — Пойдем, красавец. Вперед, навстречу смерти.

— Пойдем.

Гриффин заметил, что Акация все время трет глаза рукой.

— Что-то с глазами?

— Да. Черт возьми, не пойму в чем дело. Контактные линзы мне нужно менять только через две недели.

— Не думаю, что это линзы. Послушай…

Они добрались до вершины дюны. Песок осыпался под ногами, и каждый шаг давался с трудом. Поднявшись на самый верх, Гриффин внимательно осмотрел расстилавшуюся перед ними сине-зеленую поверхность моря. То, что он увидел, лишило его дара речи.

Глава 27. ТРАНСПОРТНЫЙ САМОЛЕТ

Честер взбежал на вершину дюны, соскользнул назад и, помогая себе руками, наконец, вскарабкался наверх. Он выпрямился, отряхивая брюки, и Апекс с удовлетворением отметил, что Мастер потрясен не меньше его самого. Испуг, удивление, недоверие — все смешалось в его нервном смехе.

— Он шутит! На свете никогда не существовало ничего подобного!

Меньше чем в ста метрах от берега на воде покачивался огромный гидросамолет. Он выглядел больше любого летательного аппарата, за исключением, разве что, дирижабля или космического корабля. Каждое из гигантских крыльев несло по четыре винтовых двигателя. Фюзеляж самолета представлял собой почти гладкую поверхность с крошечным лобовым стеклом, парой иллюминаторов прямо впереди крыльев и маленьким открытым люком, из которого прямо в воду спускались веревки.

Марджи сидела широко расставив ноги и задыхаясь от смеха.

— Существовало. Существовало, — всхлипывала она.

— Марджи? — повернулся Честер.

— Это «Деревянный Гусь», — она снова залилась от смеха.

«Большой самолет». Алекс исподтишка наблюдал за остальными игроками. Маквиртер, Холли Фрост и Джина Перкинс, не отрываясь, смотрели на воду. Маквиртер и Джина выглядели задумчивыми, Холли смеялась, откидывая голову назад. Остальные смотрели на Марджи и ждали.

— О, господи. Дайте отдышаться. Надеюсь, Оуэн видит это, — Марджи сглотнула. — Я действительно видела его один раз. По-настоящему.

— Давай, Марджи, — Честер опустился на песок и полностью расслабился. — Это и есть наша цель. Должна быть. Чем бы она ни оказалась. Так что же это?

— Это «Деревянный Гусь». О, господи. С чего же мне начать? Со второй мировой войны. Это было задолго до моего рождения, но я читала об этом. Вы слышали о промышленнике Говарде Хаггисе? — некоторые кивнули. — Он изобрел деревянный самолет — союзники тогда испытывали трудности с металлом. Самый большой из когда-либо построенных самолетов. Он вмещал семьсот пятьдесят солдат.

— Значит, он действительно должен был помочь выиграть войну.

— Да. Вероятно, Хаггис был слишком амбициозен. Впервые он поднялся в воздух в 1947 году в Лонг Бич. Он не должен был взлетать. У Хаггиса были указания просто сделать пробную пробежку по воде, не поднимаясь вверх. Позже он объяснял Конгрессу, что не смог удержать машину.

Хендерсон кивнул.

— В нашей версии самолет украли колдуны карго-культа.

— Наверное. Наши теперешние союзники захватили его, как только он поднялся в воздух, и с помощью магии переправили на Новую Гвинею. В какой-то момент враждебное племя перехватило его. И вот он здесь.

— И вот он здесь. Но у него не могло быть столько топлива…

— Магия, — пожала плечами Марджи.

— Уф! Да, конечно. Вероятно, мы каким-то образом должны улететь на нем отсюда.

Джина прервала его взволнованным шепотом.

— Честер! На верхушках скал. Вон там.

С вершины дюны им была видна скалистая стена, спускавшаяся от деревьев и уходящая в воду. Она заканчивалась метрах в пятнадцати от самолета. На ее вдававшемся в море краю три темных силуэта размахивали руками.

Даже на таком расстоянии ошибиться было невозможно. Эти огромные головы… Алекс узнал жесткие волосы, уложенные при помощи палочек и грязи, когтистые пальцы, покрытые шрамами, и блестящие от жира тела. Жрец из англиканской миссии, только в трех экземплярах. Форе.

Их голоса сливались с ревом волн, так что слова трудно было различить.

— Вероятно, они призывают новых мертвецов, — сказала Джина. Голос ее дрожал.

Порыв ветра принес отвратительный запах — Джина была права.

— К бою! — крикнул Честер. Оставшиеся игроки выстроились неправильной формы клином и ощетинились мачете.

— Станьте свободнее, — скомандовал Мастер. — Оставьте друг другу больше пространства для маневра! Двигаемся к скалам!

Но призыв жрецов форе уже был услышан.

Мертвецы по двое и по трое появлялись из кустов. От них исходило зловоние, напоминавшее запах скунса. Апекс закрыл рукой нос и поднял мачете. Справа с мечом в руке стоял Оливер. Слева по волшебному жезлу в руках Джины пробегали светящиеся спирали. Алекс почувствовал спиной чью-то теплую спину — Акация прикрывала его сзади.

Чтобы добраться до скал, необходимо было преодолеть линию мертвецов.

— Вперед! — скомандовал Честер хриплым напряженным голосом. — Только медленно.

Темный чистокровный туземец-зомби первым приблизился к боевым порядкам игроков и упал под ударами Мэри-Эм и Оливера. Они продвинулись еще на три или четыре метра, прежде чем их атаковали три зомби, две издающих жуткое хихиканье женщины и реинкарнация Руди Дрегера, погибшего от случайной пули инженера.

И опять в мозгу Гриффина логика и холодный расчет отступили без боя.

Их место заняла кроваво-красная тень, зовущая к убийству. Он атаковал Дрегера. Движения Руди были скованными, но разумными, и он уклонился, так что Алекс был вынужден изменить направление атаки, полоснув клинком по ребрам врага. Дрегер опять попытался защититься, но на этот раз Гриффин оказался быстрее. Руди вскрикнул, когда сверкающий клинок пронзил ему шею. Теперь Алекс не упустил свой шанс и нанес еще два удара, пока голова Дрегера не засветилась черным: зомби был обезглавлен.

Остальные игроки сражались, и Алексу очень хотелось нарушить строй и помочь им, но он остался на месте. Это был их единственный шанс выжить. Они медленно продвигались вперед. До скал оставалось уже метров двадцать, и если бы им удалось стать к ним спиной…

Лезвие мачете просвистело мимо уха Алекса: сзади кто-то пропустил удар. Он повернулся и увидел, что Тони ранен в руку. В ответ Маквиртер нанес удар по коленям противника, и зомби рухнул на песок.

— Двигайтесь! — голос Честера был почти не слышен за криками и смехом мертвецов, но игроки подчинились приказу и продвинулись еще на несколько шагов, прежде чем усилившееся сопротивление противника не остановило их.

Краем глаза Алекс заметил, что Оливер застыл, разинув от изумления рот и опустив меч. Алекс повернул голову.

Тяжелой походкой, не отрывая глаз от опешившего воина, к ним приближалась Гвен. Ее кровожадный взгляд был пострашнее угрожающе поднятого меча.

Оливер сделал слабую попытку парировать удар. Его движения были неловкими, как будто он впервые держал в руках меч. Опускающийся клинок легко преодолел защиту, и на плече Оливера появилась красная полоса.

Акация, временно оставшаяся без противника, увидела это.

— Ради всего святого, Олли… сражайся!

Олли дрался как будто против воли. Гвен-зомби опять сделала выпад. Ее спутанные светлые волосы прилипли к лицу, глаза горели неживым огнем, рука с мечом поднималась и опускалась. Олли отразил атаку и пропустил возможность нанести удар в ее незащищенный живот.

Голосом, таким тихим, что Алекс подумал, не кажется ли ему это, Гвен прошептала:

— Убей меня, Олли. Пожалуйста.

Норлисс сжал зубы и вонзил меч в грудь своей девушки. Она рухнула, как подкошенная. Оливер выглядел совсем плохо, и Алекс на мгновение крепко сжал его плечо. Гриффин облегченно вздохнул, когда Олли повернулся к следующему мертвецу и нанес ему сокрушительный удар, достойный Оливера Франка.

Игроки продвинулись еще на несколько метров. Алекс чувствовал растущее беспокойство. Он переместился немного вперед.

Сзади него Честер использовал последний заряд энергии, сбив с ног зомби, а затем схватил мачете. Его аура стала сначала бледной, а затем погасла. Он выругался, почувствовав в руке непривычное оружие, и неловко атаковал противника.

Большинство игроков были ранены. Алекс насчитал у себя не менее дюжины ран. Только Марджи совершенно не пострадала. Казалось, она составляла с мачете единое целое. Мертвецы не могли противостоять ее манере вести бой — размашистой, дилетантской, но полной яростной энергии.

Алекс добрался до стены. Он прислонился к ней спиной и крикнул:

— Перестройтесь!

Честер удивленно поднял бровь, а затем кивнул.

Строй рассыпался. Перепрыгивая через лежащие трупы, игроки подбежали к скалам и выстроились в две линии. Теперь с двух сторон их защищали море и скалы. Обороняться от оставшихся на песке зомби так было гораздо легче.

Мертвецы все прибывали и прибывали. Гриффин теперь не успевал отдышаться между противниками. Пот заливал глаза, мешая смотреть. Запах мертвецов, их неожиданное появление и леденящее кровь хихиканье сводили с ума.

Он видел, что случилось с Джиной. На нее напали два мертвеца, в том числе изувеченная женщина, которая громко смеялась и подергивалась. У нее не было руки и ноги. Она опиралась на высокий костыль, зажав его под мышкой несуществующей руки. Здоровой рукой она размахивала штыком, прикрепленным к разбитой винтовке Ml. Джина, отражая атаку второго мертвеца, прыгнула влево. Лезвие мачете полоснуло по костылю женщины-зомби. Она упала.

Джина изумленно застыла на месте. Она была уверена, что этот полуразложившийся труп — голограмма. Оставленный без внимания мертвец-мужчина нанес ей удар в шею.

— Джина! — закричал Честер, и Алекс увидел, как девушка упала на песок, а два ухмыляющихся зомби продолжали рубить ее. Аура вокруг Джины была абсолютно черной. Тони предусмотрительно подобрал ее жезл. Сейчас его магическая сила иссякла, но ночной отдых снова зарядит жезл энергией.

Оставшиеся восемь игроков снова сомкнули строй вокруг леди Джанет, задыхаясь от усталости. Их руки автоматически опускались и поднимались.

Одно лицо показалось Алексу знакомым. Густые темные брови побелели, смерть затуманила яркие голубые глаза, но это, несомненно, был Бован Блэк. Он прокладывал себе дорогу к Честеру. Клинок в его руке напоминал короткий японский меч, вакизаши. Целью Бована был Хендерсон. Алекс крикнул, предупредив Мастера, и повернулся к собственному противнику.

Бован-зомби атаковал. Хендерсон, непривычный к своему оружию, отпрянул в сторону и попытался нанести ответный удар.

Но Бован жаждал крови. Без остановки, не давая Хендерсону времени, чтобы восстановить равновесие, он повернулся на месте и нанес удар слева по ноге Честера. Мастер выругался и, забыв про осторожность, яростно набросился на противника.

Бован был застигнут врасплох. Его аура стала красной на плече, животе и бедре. Он упал на землю, где Честер завершил расправу.

Рядом с Гриффином Холли Фрост вскрикнула, когда алая полоса прочертила ее левую руку. Апекс отразил предназначенный ей удар, пока она приходила в себя

— Твой должник, — поблагодарила она сквозь сжатые зубы.

Алекс получил рану в икру ноги, а Оливер в голову. Ожившие трупы умирали десятками. Их тела путались под ногами, и то один, то другой упавший зомби пытался схватить игроков за колени. Поле битвы медленно смещалось вдоль скалистой стены к морю, по направлению к жрецам форе.

Возможно, они поняли это. Раздался высокий вибрирующий звук, похожий на крик орла. Противник Гриффина отступил на шаг и повернулся к нему спиной.

В изумлении Апекс наблюдал, как все зомби отступили от осажденных игроков, выстроились полукругом и двинулись в сторону деревьев.

— Что теперь? — выдохнула Акация.

Гриффин посмотрел на запястье. В этот момент часы на манжете показались ему чем-то нереальным, волшебным.

— Осталось шесть минут, — сказал он. — Мы не можем преследовать мертвецов, но…

Оливер Франк повернулся и принялся карабкаться на скалы.

— Но можно попробовать… добраться до жрецов!

Алекс чувствовал, что если остановится, то больше не сможет заставить себя двигаться. Он стал подниматься вслед за Оливером. Ноги скользили по гладкому камню. Взобравшись наверх, он увидел, как с другой стороны исчезают внизу сооруженные из грязи прически.

Оливер двигался вдоль скалистой гряды. Остановившись, он указал мечом в сторону моря. Когда Апекс догнал его, он, задыхаясь, смог выговорить лишь одно слово:

— Лодки.

Они стояли, тяжело дыша, и смотрели. Три маленькие лодки были достаточно старыми, но не характерными для Новой Гвинеи. На их бортах можно было различить английские буквы. В каждой лодке стоял один жрец, а один зомби сидел на веслах.

Честер и остальные игроки нашли в себе силы присоединиться к ним. Все вместе они смотрели, как лодки подошли под открытый люк гидросамолета. Форе взобрались наверх по раскачивающейся веревочной лестнице. Мертвецы остались в лодках.

А затем море и огромный самолет исчезли в темноте, хотя на берегу сумерки еще окончательно не угасли. Часы Алекса показывали десять.

Они спустились со скал и увидели Джину, идущую вслед за своим бледным призраком. Честер смотрел, как они удаляются. Когда он повернулся к оставшимся игрокам, нельзя было не заметить отчаяние на его лице.

— Он все еще медлит. Завтра…

Акация сделала глубокий вдох и вложила меч в ножны. Ее волосы свалялись от песка и пота. Она выглядела так, как будто весь день копала канавы.

— Скорее, он обеспокоен, Честер.

Сначала казалось, что Честер не слышит, но потом он повернулся к девушке:

— Обеспокоен… Чем?

— Что скажет Ассоциация по поводу этой резни?

Он озабоченно почесал щетину на подбородке.

— Не знаю. Пожалуй, здесь не было ничего неожиданного…

— Честер! — Акация выглядела встревоженной. — Что с тобой? Ты ведь на нашей стороне?

Мастер опустился на песок. Его взгляд был устремлен в темноту.

— Вы неплохо поработали, правда? — он отвернулся и опустил голову. В голосе его сквозила смертельная усталость. — Возможно, нам придется вернуться за черным огнем. Собрать его в лесу. Он еще должен остаться там. Если зомби нападут на нас здесь… он может остановить их…

Игроки переминались с ноги на ногу, смотря на погруженного в размышления Мастера.

Алекс опустился рядом с ним на песок.

— По крайней мере, мы, наконец, увидели цель. Она прямо перед нами, на воде, Честер. Мы даже знаем, где взять лодки!

Честер кивнул. Он уперся локтями в землю, всматриваясь в темноту, скрывавшую самолет.

— Разбивайте лагерь, — скомандовал он. — Завтра будет новый день. Когда жрецы вернутся, чтобы прикончить нас, мы захватим лодки. Спасибо, Гриффин. Господи, как я устал. Завтра…

Гриффин сбросил рюкзак. У него не было сил собраться с мыслями. Он оглядел себя, пытаясь обнаружить раны. Голографические изображения исчезли. Отметины, оставленные оружием зомби, казались нарисованными краской. Прошедший день начинал представляться нереальным.

Олли упал на песок рядом с ним. Он что-то бормотал, но Алекс не расслышал.

— Что?

— Я хочу, чтобы это закончилось, — Гриффину пришлось наклониться ближе, чтобы услышать. — Единственное, чего я хочу, — чтобы все быстрее закончилось.

Он выглядел стариком: щеки обвисли, подбородок дрожал. Одинокая слеза катилась по его щеке.

Гриффин ничего не ответил, а только похлопал его по спине. Он отнес свой рюкзак к обломку скалы, достаточно большому, чтобы можно было сидеть, и устроился там, наблюдая, как стихает плеск волн. Осталось восемь игроков. Игра подходила к концу.

Глава 28. ВОРЫ В НОЧИ

— Соедините меня с Марти Боббеком, пожалуйста.

— Минутку, сэр.

Алекс прислонился к теневой стороне дюны. Остывающий песок приятно холодил кожу. Он ощущал усталость, но как-то издалека. Мысль его лихорадочно работала. Игроки разбили лагерь с другой стороны дюны, совсем рядом. Алекс прислушался. Сегодня не было ни пения, ни смеха. Он слышал разговор Честера и Марджи, но слов разобрать не мог.

— Привет Гриффину, победителю мертвецов!

— Ха-ха.

— У нас нет времени на шутки, Марти.

— Шеф, я по крайней мере наполовину серьезен. Представить себе не мог, что игра может быть настолько утомительной. Если бы не ваша превосходная физическая форма, пришлось бы вытаскивать вас оттуда. И как только эта милая старушка Марджи Бреддон выдерживает все это?

— Абсолютно непонятно. Остальные вымотались до смерти. Я волнуюсь за Олли. Конечно, Гвен нужны очки, но убить свою женщину… Черт возьми, зато теперь нам известна цель! Это та громадина, Марти. Завтра…

— Эта? Не он или она?

Он или она? Конечно. У Алекса не было сил даже чтобы рассердиться на себя.

— Извини. Опять отвлекся. Это он, Марти. Знаешь, с самого начала я ошибался.

Сверху послышался слабый шорох, и на него упало несколько песчинок. Через мгновение все смолкло.

Алекс не спеша откатился в сторону и встал, не прерывая разговора.

— Я думал, что мы имеем дело с опытным игроком, который знает все ходы и выходы и сможет улучить время, чтобы тихонько улизнуть от остальных и незаметно заняться кое-какой дополнительной работой.

— Мне кажется, что никто не может знать так много.

— Совершенно верно. Чем выше твой рейтинг, чем больше ты знаешь, тем больше усилий приходится прилагать, чтобы не быть убитым. Здесь ничего нельзя знать заранее. Каждая игра — это новый клубок змей.

Наверное, ему почудился тот звук. А песчинки были сброшены порывом ветра… под куполом? Алекс весь обратился в слух.

— Тогда кого мы ищем? Новичка?

— Точно. Он выдал себя два раза.

Алекс, не поворачивая головы, скосил глаза вверх. На плавном изгибе дюны виднелся выступ. Голова? Но лучше особенно не рассчитывать на это. Убийца мог обойти и вокруг дюны.

Кажется, он слышит шаги. Или нет? Алекс пожалел, что оставил мачете около спальника. В игре наступил перерыв, и правила, запрещающие рукопашную схватку, не действовали.

Нужно было говорить с Марти прямо из лагеря.

Скрываться сейчас не имеет смысла. Это не поможет.

«Ладно, попробуем выманить его сюда… »

— Что? — раздался голос Марти.

— Во второй день он был слишком усталым. Этот парень находится в отличной форме, но он с трудом смог залезть на стену. Ему пришлось слишком рано встать предыдущей ночью. В кратере вулкана он был уверен, что бомба — приманка. Пока остальные пытались вытащить ее наверх, он продолжал озираться по сторонам. Он уже видел гидросамолет. Такая громадина должна была быть важной частью замысла Лопеса, а мы еще не добрались до нее. И на берегу залива он сначала слишком заинтересовался самолетами, а затем совсем охладел к ним.

Где же он, черт возьми? Он не может позволить Гриффину назвать свое имя.

— Кто он, Грифф?

Где же он?

— Грифф! Ты в порядке? Послать подкрепление? Грифф!

Похоже, он обманулся. На дюне никого нет. Он один.

— Фортунато. Тони Маквиртер.

— Отлично. Что теперь? Выходишь из игры?

Но в этот момент Алекс услышал сверху приглушенный вздох.

— Я свяжусь с тобой позже, Марти.

Он выключил передатчик, сложил его и засунул в карман.

— Спускайся! — крикнул Алекс и отставил назад левую ногу. Маквиртер мог все-таки решиться напасть на него, и он, возможно, имел при себе меч.

Тони поднялся и стал спускаться по склону, слегка наклонившись назад и увязая в песке. Он был безоружен. Остановившись в нескольких футах от Алекса, Маквиртер протянул руки.

— Я никого не убивал, — сказал он.

— Ты имеешь право ничего не говорить, — сказал Гриффин. — Если ты решишь…

— Знаю. Я тоже смотрю телевизор. Гриффин, я никого не убивал. Это охранник чуть не убил меня. Я не причинил ему вреда. Я просто связал его, заткнул рот кляпом и оставил лежать. Он сильно извивался, и я еще подумал, не привязать ли его к какой-нибудь мебели, чтобы он не смог быстро освободиться и помешать мне.

—  — Отличный план, — с деланным безразличием сказал Гриффин. — Что же произошло? Он увидел твое лицо?

— Я не убивал его!

— Тем не менее, он мертв. Задохнулся. Может, ты случайно зажал ему нос?

Тони опустился на песок и уткнул голову в колени. Гриффин услышал всхлипывания. Он предусмотрительно держался на расстоянии.

— Он же дышал! Я… ну… сдавливал его горло, пока он не потерял сознание, но он дышал, когда я уходил!

— Где «нейтральный запах»?

Тони с надеждой взглянул вверх и попытался что-то сказать.

— Никаких сделок, — прервал его Гриффин. — Вероятно, его уже здесь нет. Кто-то должен был забрать его.

Тони отрицательно замотал головой.

— Он не смог бы найти его. Когда я испробовал это вещество на вас, то не подумал, как оно подействует на меня самого. Я чуть с ума не сошел от страха. Кажется, я столкнулся с каждым деревом Парка Грез. Я не добрался до места, где должен был спрятать флакон, а просто избавился от него. Мне стало страшно. Я боялся, что вы следите за мной.

— Где?

— Я покажу. Мы сможем договориться?

— Я ничего не обещаю. Единственное, о чем ты должен задуматься, это насколько Парк Грез захочет доверять тебе. Ты обязан подумать об этом сейчас.

— Тогда черт с ним! Я не знаю, кто должен был забрать флакон. Может, он найдет его раньше вас.

— Как хочешь, — голос Гриффина зазвучал резко. — Но, Тони, если даже Райc умер из-за забившегося слизью носа, это все равно убийство. По законам штата Калифорния, если смерть явилась результатом совершенного преступления, это убийство. Вставай.

Тони покорно поднялся.

— Что теперь?

— Мы возвращаемся к остальным, чтобы сказать, что мы выходим из игры.

Темнота не могла скрыть выражение испуга на лице Тони. Это удивило Гриффина.

— О, господи! Это убьет Акацию. Завтра они не продержатся и пяти минут.

— Тебе следовало бы задуматься об этом раньше, — сказал Алекс. Он чувствовал, как напряглось тело Тони. — Давай, Тони. Игра окончена.

В голосе Тони появились истерические нотки:

— Я на все согласен. На все. Пожалуйста, Гриффин. Я не могу смотреть им в глаза. Пожалуйста.

— Я тоже не в восторге от этого, — Алекс удивился жесткости своего ответа не меньше Маквиртера. — Пойдем.

— Ты обрекаешь их на смерть!

— Дерьмо собачье. Смерть в игре не настоящая. А Райc действительно мертв.

— Пожалуйста, Гриффин. Давайте закончим игру. Всего несколько часов. Тогда я скажу, где спрятал флакон. Я сам его отдам.

— Не говори глупостей.

«Черт возьми, у нас были неплохие шансы выиграть».

— Я покажу, где находится «нейтральный запах». Завтра.

— Я не могу заключить такую сделку. Пошли. Тони прыгнул на него, но было уже поздно.

Алекс уклонился и ударил его по голени. Тони скорчился от боли, и Алекс скрутил его, ухватив за предплечье и за волосы.

Он притащил притихшего Тони в лагерь.

Костер почти прогорел, но, похоже, ни у кого не было сил, чтобы подбросить дров. Кибугонаи и Кагойано вернулись с едой. Их лица были безжизненными, как у зомби, а на теле явно виднелись смертельные раны. Леди Джанет нашла в себе силы, чтобы раздать молоко, фруктовый сок и пиво, но улыбка на ее губах была вымученной.

Когда Алекс привел спотыкающегося Тони в лагерь, остальные даже не повернули головы, пока кто-то не заметил заломленную назад руку Маквиртера. Честер встал. На лице его появилось тревожное выражение. Он несколько раз присел, чтобы размять затекшие ноги, и подошел ближе.

— Эй, Тегнер. Что здесь, черт возьми, происходит?

Алекс отпустил Тони, который стоял неподвижно, дрожа под устремленными на него удивленными взглядами.

— Ты сам расскажешь или предоставишь это мне?

Тони попытался что-то сказать, но не смог. Наконец он прекратил попытки и отрицательно замотал головой. Гриффин подавил внезапно нахлынувшую жалость.

— Ладно, тогда я это сделаю.

Теперь все внимание сосредоточилось на нем. На обращенных к нему лицах не было радости.

— Три дня назад Маквиртер отделился от остальных и отправился на прогулку. Он забрался в здание исследовательского отдела, где украл образец с результатами… новых разработок.

Не стоило рассказывать больше, чем это было необходимо.

— О, боже, — выдохнула Акация. — Так вот где ты был той ночью.

Оглушенная этой новостью, она подошла ближе.

— Тони, ты, наверное, сошел с ума. Если бы я только… зачем, Тони?

Он опустил глаза.

— Это не все, — сказал Алекс. Взгляд Акации жег его, и он предпочел бы сначала увести Фортунато, а затем объяснить. Или никогда. — Чтобы проникнуть в здание, Тони пришлось оглушить и связать охранника. Каким-то образом, пока еще не ясно как, но этот охранник, Альберт Райc, умер от удушья.

Акация внимательно изучала его. Затем перевела взгляд на Тони.

— Нет, — тихо произнесла она.

— Ну, Тони?

Маквиртер молча кивнул, и слезы потекли по его щекам, поблескивая в мерцающем свете костра.

— Тогда кто ты? — Акация почти кричала. Остальные, казалось, оцепенели.

— Гриффин. Алекс Гриффин. Начальник службы безопасности Парка Грез.

Честер выглядел как тогда, когда стал жертвой Биджи-Таурабо-Хаза.

— Хорошо… Гриффин. Что теперь будет?

Он напоминал Алексу человека, ожидающего результатов биопсии. В его взгляде светились одновременно страх и надежда.

— Теперь…

«Господи Иисусе! Почему они на меня так смотрят? Я просто делаю свою работу».

Мэри-Эм сидела, сгорбившись и уткнув лицо в колени. Она не хотела смотреть на него. Тень враждебности пробежала по лицу Холли Фрост и исчезла.

— Черт возьми, вы сами знаете, что я должен делать.

Никто не возразил, хотя он почти хотел этого.

«Давайте, вы, чудаки, с затуманенными фантазиями мозгами. Набросьтесь на меня. Кричите. Обзывайте свиньей. Что-нибудь делайте!»

Акация, пошатываясь, вернулась на свое место у костра. Она попыталась сделать несколько глотков пива, но поперхнулась. Олли держал ее за плечи, пока она кашляла и всхлипывала.

— Понятно, — сказал Честер, стараясь голосом не выдать своих чувств. — Значит, нас останется шесть. К завтрашнему утру.

Его взгляд безразлично скользнул по Гриффину и остановился на Тони. На мгновение в глубине глаз Хендерсона зажегся мрачный огонь, но тут же погас.

Марджи Бреддон нервно массировала свои ладони.

— Я должна была принести для вас информацию. Вы использовали нас с Оуэном как курьеров, так?

— Удачное совпадение, Марджи. Мне нужно было посмотреть, кто вздрогнет, услышав, что охранник мертв.

Лицо Маквиртера засветилось надеждой.

— Значит, вы не были уверены!

— Это все равно убийство, Тони. Смерть, явившаяся результатом преступления, считается убийством. Мне очень жаль.

— Да. Черт возьми, мне тоже.

— Собирай вещи.

Никто не произнес ни слова, когда Тони на негнущихся ногах подошел к костру и взялся за лямки рюкзака. С тяжелым вздохом он поднял рюкзак и стряхнул с него песок.

В мерцающем свете костра он выглядел стариком. Тони медленно приблизился к Гриффину, затем повернулся к остальным игрокам и прошептал:

— Простите меня, ради бога. Простите. Каc… — она попыталась отвернуться, но не смогла. — Каc, я специально затеял ссору той ночью. Когда я увидел, какой трудной будет игра, то понял, что должен сделать это в первую ночь, пока меня не убили, и…

— Перестань, — прошептала Акация.

— Я люблю тебя, малыш. Вот и все.

Холли Фрост нарушила молчание, высказав мысль, которая вертелась в голове каждого:

— Черт возьми, Гриффин, почему ты не можешь подождать несколько часов?

Безумная идея, но Алекс почему-то стал оправдываться.

— Я не могу сделать этого. Ведь убит человек.

— Мы все равно не сможем воскресить его, — Марджи попыталась шикнуть на Холли, но девушку было не остановить. — Почему вы не хотите дать нам шанс? Я преодолела тысячи миль, чтобы попасть сюда. А теперь вы заявляете, что неважно, что случится со мной и с остальными.

— Это моя работа, — Гриффин почувствовал, что краснеет.

«Ты ведь не обрекаешь их на смерть. Это всего лишь игра!»

Всего лишь игра. Радость, пот, любовь, вечеринки с пивом, песни, слезы, смертельная усталость — все это часть игры. И то, что случится завтра, когда мертвецы, форе, Лопес и еще черт знает что, появившееся из леса и моря, набросятся на пятерых оставшихся игроков, будет самой замечательной фантазией.

Акация вытерла нос и пристально посмотрела на него.

— Ладно, Алекс, или Гэри, или как тебя там. Мы оба знаем, что то, что было между нами, — ложь, — она оборвала его, когда он попытался что-то возразить, и, наверное, правильно сделала. Слова не могли выразить его чувств. — Ладно. Плевать ты хотел на нас обоих. Это не очень меня волнует, мистер. Но я не верю, что тебе безразлично происходящее здесь. Что ты, не моргнув глазом, бросишь нас на произвол судьбы. Я наблюдала за тобой, Гэри… Алекс, черт бы тебя побрал, видела, как действует на тебя игра.

— И что же ты видела? — он чувствовал, что ее голос дрожит.

— Ты не можешь расслабиться, Алекс. Ты в гораздо лучшей форме, чем любой из нас. Почему тогда ты так же вымотался, как остальные? Почему ты более расстроен, чем Марджи? — она наклонилась к нему и вздрогнула, когда в нее отскочил горячий уголек. — Я скажу тебе почему. Потому что ты никогда не бросаешь начатое дело. Ты работаешь до полного изнеможения. А если тебе слишком легко, ты взваливаешь на себя дополнительные обязанности. А теперь скажи мне, Алекс. Посмотри мне в глаза и скажи, что ты не хочешь остаться в игре еще на двенадцать часов, чтобы помочь нам посадить Лопеса в лужу. Скажи, что тебе все равно!

Он пожал массивными плечами.

— Ладно.

— Ладно? Что это значит?

Он чувствовал себя маленьким мальчиком, пытающимся объяснить то, что сам не понимает.

— Конечно, я хочу остаться. Но мои желания не имеют значения…

Акация не отрывала от него взгляда.

— Господи, Алекс… Я думала, что все это мне только кажется. Но почему…

— Я здесь не для того, чтобы отвечать на вопросы, Акация, — перебил он. — И не для развлечения. Я защищаю интересы Парка, и это главное.

Его пленник уселся на рюкзак. Тони давно уже высказал свою просьбу. Теперь он просто ждал.

— Гриффин, — сказал Честер. — В интересах Парка Грез, чтобы вы остались в игре.

Он повернулся лицом к огню и говорил тихим, спокойным и размеренным голосом.

— Не пытайтесь сбить меня с толку… — Алекс понимал, что его ответ был слишком быстрым, что он просто боялся, что ему покажут выход из сложившейся ситуации.

— Завтра, — Честер продолжал смотреть в сторону, — нас всех просто уничтожат. Игра закончится, и это будет одним из величайших поражений в истории игр. Самым большим, о котором мне известно.

— Мне жаль вашей репутации.

— А мне жаль денег, вложенных Парком Грез.

В этом что-то было. Кажется, Хармони говорил…

— Продолжайте.

— Разве вы не знаете, что Парк зарабатывает огромные деньги на продаже книг и видеокассет с записью игры? Что множество людей принимает участие в компьютерной версии игры после того, как устранят все ошибки в программном обеспечении? «Коулз Индастриз» понесет убытки, Гриффин, — теперь он повернулся и пристально посмотрел в глаза Алексу. — Нам обоим известно, что у меня есть свои причины желать, чтобы вы остались в игре. Отлично. Я всего лишь прошу, чтобы вы все приняли во внимание. Вы понимаете, что это значит для вас, что это значит для Парка Грез. И что это будет означать для нас всех, если вы откажетесь.

Гриффин обвел взглядом лица игроков и увидел на них напряженное усталое ожидание его ответа, который либо пошлет все к черту, либо даст им шанс бороться за победу.

«Всего двенадцать часов… Черт! Что подумает Хармони? Какая разница… Он сам втравил меня во все это. Кажется, Хармони говорил… »

— Насколько я помню, Парк вложил в эту игру более полутора миллионов?

— Думаю, больше. Спросите у своего шефа. Кредиты, предварительные соглашения…

— Неважно. Идите все сюда. Мне нужно с вами поговорить. Маквиртер, станьте рядом, — Алекс раскрыл передатчик.

— Соедините меня с Марти Боббеком.

— Грифф! Я уже не надеялся, что вы оставили посмертную записку! — тут же отозвался Марти.

— Я арестовал Тони Маквиртера по подозрению в ограблении и убийстве.

— Отлично. Сообщите, где вы находитесь, и я укажу ближайший выход.

— Не так быстро, Марти. Соедини меня с Хармони. Немедленно.

Немедленно не получилось. Игроки расселись вокруг и молчали, напряженно ожидая. Кагоиано, загримированный так, что торчащие обломки костей показывали, где его придавило лавиной, принес ему толстый сандвич и молча ждал, пока Гриффин возьмет его. Гриффин заставил себя откусить кусок, а затем, внезапно почувствовав голод, с жадностью проглотил все остальное.

— Вы слышали о специальных турах для снижения веса? — спросил Олли. — В них используется та же самая игра, только все расстояния уменьшаются наполовину, пища обогащается протеином, а в состав команды включаются оплачиваемые врачи. За пять дней вы избавляетесь от лишнего жира и даже не замечаете, как голодны, потому что все ваши мысли направлены на то, как уцелеть. С таких туров начинала Гвен.

Он беспокойно взглянул на Гриффина, который жевал с набитым ртом.

— Настоящие игроки находятся в самых неожиданных местах. Парк Грез может потерять…

— Гриффин? — раздалось из динамика.

— Хармони? Послушайте, если вы спите, то вам лучше поскорее проснуться. Необходимо принять непростое решение, и я перекладываю ответственность на вас.

— Я не спал. В чем проблема?

— Я арестовал Тони Маквиртера. Он признался в краже, но отрицает убийство Раqса.

— Отлично, Апекс. Мы приготовим отделению в Сакраменто чудесный подарок. Украденное вещество у тебя?

— В том-то и проблема, сэр. Маквиртер сделал нам интересное предложение. Он хочет, чтобы мы оба остались и закончили игру. Это дело двенадцати часов. И тогда Маквиртер покажет, где он спрятал флакон.

— Игра. Понятно. А что произойдет с игрой, если вы с Маквиртером выйдете из нее прямо сейчас?

— Самый ужасный разгром в истории игр.

— Ого!

Пока Хармони думал, Алекс обнаружил, что непроизвольно задерживает дыхание.

— А что если Маквиртер перережет тебе горло и попытается убежать? На нем уже есть одно убийство. Если он продырявит игрока… судебные иски… хм…

— Мы можем принять меры предосторожности. У Маквиртера будет мачете с лезвием-голограммой. Ночью мы будем стеречь его.. Я прикажу Марти перекрыть все выходы…

— Бога ради, дайте мне сказать, — прошептал Тони.

Алекс протянул ему передатчик.

— Мистер Хармони? Послушайте, я не собираюсь убегать. Да и куда? Я не…

— Минутку, мистер Маквиртер. Вас предупредили?..

— Я имею право вызвать адвоката. Я имею право молчать. Если я буду говорить, то мои показания могут быть записаны.

— Уже записываются.

— Отлично.

— У вас есть вещество, принадлежащее Парку Грез?

— Нет, но я спрятал его там, где его никто не найдет. Завтра я могу отдать его Гриффину. Послушайте, Лопес сотрет нас в порошок, если мы с Гриффином уйдем сегодня. А как вы объясните наше исчезновение? Это полностью нарушит всю логику игры.

— А остальные верят, что вы не попытаетесь бежать?

— Клянусь…

— Я хочу выслушать их. И записать на пленку.

Всем было понятно: если во время бегства Тони причинит кому-нибудь вред, то у Хармони будет чем ответить на любой судебный иск. По одному игроки клялись, что верят слову Тони Маквиртера. Последним был Алекс.

— Я обеспечу надежную охрану этого места. Комар не проскочит. Но не думаю, что Маквиртер попытается бежать. Похоже, теперь ему довольно долго не придется участвовать в играх.

— Прямо-таки совет попечителей. Ладно, удачи вам. Кстати, я наблюдал за вами, когда вы крали этот… черный огонь.

— И что?

— Довольно забавно.

Приемник щелкнул, и в ответ раздались радостные крики.

— Тихо! — рявкнул Гриффин. Все смолкли. — Службу безопасности, быстро, Марти? Послушай. Я хочу, чтобы ты усилил охрану всех выходов. Если кто-то попытается покинуть купол, игра должна быть немедленно остановлена. Не пропусти ни одного выхода. И не делай исключения для людей в униформе.

— Шеф? Разве вы не выходите из игры?

— Нет. Завтра. Со щитом или на щите.

Гриффин выключил передатчик и оглянулся.

— Вы все сумасшедшие, — сказал он. — И я тоже. Мне нужно, чтобы ночью один из игроков охранял Маквиртера, который будет спать со связанными ногами. Есть возражения?

Все молчали.

— Маквиртер?

— Руками и ногами, Гриффин, — Тони был благодарен до слез. — Неважно. Спасибо.

— Отлично, — Гриффин опустился на песок. Он чувствовал ужасную усталость… и одновременно какую-то легкость. Наконец его мысли устремились в другом направлении. — Хендерсон?

Мастер все еще выглядел встревоженным.

— Что теперь?

— Нас осталось восемь. Против всех этих мертвецов. У нас даже нет лодок. И каким же образом, черт побери, мы собираемся победить?

Глава 29. КОНЕЦ ИГРЫ

Когда рассвет принес начало последнего дня, девять человек приветствовали его.

Их одежда была изорвана и покрыта пылью. Сами они были покрыты царапинами и ссадинами и даже после ночного отдыха нетвердо держались на ногах. Но все крепко сжимали в руках оружие: мечи, мачете и волшебный жезл, перешедший теперь к Честеру Хендерсону.

Честер стоял широко раскрыв глаза. Он весь напрягся, ожидая появления второго солнца, что послужит началом игры.

Алекс не обижался, что Акация стояла вместе с Тони. Она всю ночь провела со связанным пленником. Девушка не плакала, ни в чем не обвиняла и не упрекала его, даже редко касалась Тони, а просто была рядом.

Холли Фрост со слипшимися от песка и пота волосами стояла рядом с Гриффином. Короткий японский меч нервно подрагивал в ее руке. Она с нарочито бесстрастным выражением лица издалека рассматривала Пентесилею и Фортунато.

Взгляд Тони был устремлен вдаль. Время от времени он, казалось, забывал о девушке рядом с ним, а затем расслаблялся, тяжело вздыхал и еще сильнее прижимал ее к себе.

Несложно было догадаться, чем заняты его мысли: «Играй как следует, Тони. Ты сможешь вернуться сюда только через двадцать лет».

Мэри-Эм, Марджи и Олли стояли рядом. Похоже, за ночь Марджи сумела восстановить силы. Они с Мэри-Эм улыбнулись друг другу и скрестили кончиках клинков в молчаливом приветствии. Олли устало поднял меч и изобразил на лице подобие улыбки.

Игроки плотным кольцом окружили лагерь, держа под контролем все направления. Внутри кольца стояла леди Джанет, вооруженная мачете. Инструкции Честера были краткими:

— Ты не принимаешь участия в сражении, пока в этом нет необходимости. Твое спасение — часть нашей миссии.

Алекс, крепко сжимавший в руке меч и внимательно всматривавшийся в заросли, вдруг громко рассмеялся.

«Марта, Милли, Хармони, вы смотрите? Надеюсь, вы получите удовольствие».

Над горизонтом поднялось второе солнце. Первое погасло. Честер критически осматривал появившиеся на телах игроков и на нем самом вчерашние раны. Звуки Новой Гвинеи наполнили воздух: крики птиц, плеск прибоя, скрежет металла…

В нижней части фюзеляжа «Деревянного Гуся» начал открываться люк. Длинная черная рука толкала его с намеренной неторопливостью. Из-под огромной шапки черных волос на них взглянуло маленькое, покрытое шрамами лицо. Губы жреца зашевелились, но на таком расстоянии ничего не было слышно. Затем голова скрылась внутри, и вниз стала неуклюже спускаться другая фигура.

Это был мертвец. Изорванная одежда клочьями свисала с его темно-серого тела. Он спрыгнул в лодку и сел на весла. Два форе присоединились к нему, и отвязали веревку. Лодка заскользила к берегу, направляемая ровными ударами весел наводящего ужас гребца.

— Вот гады, — выругался Честер. — Всего одна лодка.

Гриффин набрал полную грудь воздуха, стараясь успокоиться. Казалось, форе смотрят прямо на него, ухмыляясь во весь рот. Теперь он уже мог различить движение мускулов на спине сидящего на веслах зомби.

В десяти футах от берега один из жрецов встал и начал громко завывать. Через некоторое время к нему присоединился второй. От этих звуков у Апекса мороз пробежал по коже.

Но у него не было времени обсуждать достоинства этой жуткой серенады. Из зарослей раздались ответные звуки: шорох и скрежет. Это выстраивались зомби.

Их было не меньше тридцати, и все вооружены. Как и раньше, отвратительнее всего выглядели женщины и дети. Они непрерывно хихикали и подергивались, а их смех временами переходил в голодное рычание. Грудь многих женщин была обнажена, но зрелище было совсем не эротичное. Алекс подумал, что еще долго при виде полуобнаженной женщины он будет вспоминать хихикающих зомби с Новой Гвинеи.

Среди женщин и детей попадались седые старики, хромые и скрюченные, сжимавшие своими хилыми руками острые клинки. Но впереди шли, если можно так выразиться, здоровые: дюжина воинов, умерших насильственной смертью.

Большинство их были такими же темнокожими, как остальные. Жрецы форе. Двое европейцев. С. Дж. и Фелиция Мэддокс, Темная Звезда. С. Дж. с усердием закатывал глаза, изображая зомби. Он неистово размахивал мачете, и на его худом и сильно разбитом лице застыла улыбка. Гриффин улыбнулся ему в ответ. С. Дж. было все равно, на чьей стороне сражаться.

Лицо Фелиции оставалось неестественно спокойным, но она вела за собой других зомби.

Лодка причалила. Не прерывая своей ужасной песни, жрецы форе высадились на берег.

— Приготовились, ребята, — голос Честера был громким, но спокойным. — Каждый делает свое дело, и мы прорвемся. Вперед!

Прежде чем зомби приблизились к ним, игроки выстроились клином, на острие которого стояла Мэри-Эм. Быстрым шагом они двигались к скалам.

Когда отряд мертвецов подошел на расстояние десяти шагов, игроки остановились. Честер поднял посох Джины. Его пальцы быстро пробежали по клавишам. По всей длине посоха засветились рубиновые спирали, и в нападающих ударила молния.

Удар пришелся в Фелицию. Она издала душераздирающий крик и упала. От ее тела шел дым и сыпались искры. Честер испепелил еще двоих, но затем бьющий из посоха луч стал мерцать.

С. Дж. спрятался за одним из зомби, что спасло его от смертельного луча. Спустя секунду оставшиеся мертвецы перешагнули через дымящиеся трупы и двинулись на игроков.

Мертвый инженер шел прямо на Марджи. Она чуть было не нарушила строй, сделав шаг ему навстречу, но в последний момент сдержалась. Отразив удар сверху, она что-то угрожающе пробормотала.

Гриффин, стараясь держать дистанцию относительно Холли Фрост, вступил в сражение. Удары сыпались чаще, чем вчера, и от них было труднее уклоняться. Уже через несколько минут он обнаружил новые красные полосы на руках и ногах. Алекс стиснул зубы, и очередной зомби рухнул на песок с раскроенным черепом.

Голос Честера перекрывал шум схватки.

— Не останавливайтесь!

Клин игроков с неистовой Мэри-Эм на острие пробивал себе дорогу сквозь ряды мертвецов. Сначала медленно, а затем все быстрее окруженные врагами игроки приближались к жрецам форе. Они пришли в бешенство, когда увидели, что жрецы стали отступать к лодке. Мэри-Эм грубо выругалась и, нарушив строй, прорвалась через ряды зомби.

Ее короткие ноги замелькали на песке, и она, бросившись вперед, рубанула ближайшего жреца по ногам. Он упал у кромки прибоя. Вода окрасилась красным.

Второй форе замешкался на мгновение, чтобы взглянуть на своего товарища, а затем зашлепал по воде, отталкивая лодку от берега. Гребец-зомби сидел неподвижно, не получив новых указаний.

Тони метнул свое мачете.

(Где-то там, далеко, компьютер выбирал случайные числа… )

Клинок совершил один оборот и вонзился в плечо форе. Он вскрикнул, остановился на мгновение, а затем продолжил толкать лодку одной рукой.

Олли вошел в воду. За ним следовала Джанет. Жрец форе тщетно пытался остановить голой рукой меч Оливера. Пока остальные сдерживали напор зомби, Джанет толкала лодку.

Они с Олли были уже почти у берега, когда С. Дж. нанес Оливеру удар в спину. Аура воина засветилась красным. Он повернулся, и в этот момент зомби сделал еще один выпад. Умирая, Олли сумел увернуться и нанести ответный удар. Голова С. Дж. стала черной.

Честер втолкнул леди Джанет в лодку и подсадил Марджи. Гребец не протестовал, когда они выбросили его за борт. Тони запрыгнул в лодку, втянул за собой Акацию, а затем отразил удар бредущего по полосе прибоя зомби.

После того, как к ним присоединилась Холли, на берегу остались только Гриффин и Мэри-Эм. Для них в лодке уже не оставалось места.

— Гриффин! — крикнула Акация, показывая себе на колени.

Алекс потянул Мэри-Эм к лодке.

— Уходи, — прошипела она и оттолкнула его плечом. — Ты должен остаться жив, Гриффин.

Он тащил ее за ремень.

— Идиотка! Плыви и ухватись за лодку!

Она кивнула. Они бросились в воду и поплыли. Тони и Холли подождали, пока Гриффин и Мэри-Эм ухватятся за корму, а затем налегли на весла. Лодка пришла в движение.

Зомби вошли в воду. Вода доходила им уже до рта, но они продолжали двигаться вперед, пока не исчезли под водой.

Марджи беспокойно прижала руку к груди, наблюдая за скрывающимися под волнами мертвецами.

— Они почти…

Мэри-Эм вскрикнула и ушла под воду.

— Алекс! В лодку! — не дожидаясь ответа, Акация с неожиданной силой потянула Гриффина на корму.

Он вскрикнул, когда зеленовато-черная рука ухватила его за колено. Тони нанес удар мачете. Рука засветилась красным и исчезла. Алекс перевалился через борт и упал на колени остальных игроков.

Теперь извивающиеся мертвые руки хватали лодку с обеих сторон. На поверхности появлялись ухмыляющиеся лица с горящими тусклым огнем голодными глазами.

Тони и Холли гребли, а Гриффин, взобравшись на колени Акации, безжалостно рубил высовывавшиеся из воды руки и головы. Лодка сильно раскачивалась, и он с трудом удерживал равновесие, скрючившись и размахивая мечом. Радостные крики прорезали воздух, когда лодка достигла «Деревянного Гуся». Тони привязал веревку и помог Холли встать. Она коротко кивнула и стала подниматься по веревочной лестнице, свисавшей из открытого люка.

— Груз! — послышался ее ликующий возглас.

— Берегись! — крикнул поднимавшийся вслед за ней Тони.

Она повернулась как раз в тот момент, когда что-то бормотавший форе бросил в нее змею.

Ее рука мелькнула в воздухе, короткий меч описал кривую в форме буквы S, и две половинки разрубленной змеи упали на пол.

— Услышьте меня, о… — она вынуждена была прервать заклинание, чтобы откатиться в сторону и увернуться от второй змеи, которую швырнул в нее жрец форе. Когда гадина оказалась на полу, Холли отрубила ей голову.

Но колено девушки оказалось рядом с передней половинкой первой змеи. Умирая, та вонзила зубы в ногу Холли.

— Проклятие! — Холли раздавила змею и встала, наклонившись к форе, который отвратительно шипел, оскалив зубы. Чернота поднималась вверх от ее колена.

— О, боги! — взмолилась она. — Дайте мне огонь!

Жрец заслонился руками. От кончиков пальцев Холли во все стороны потянулись языки пламени. Ее короткий меч пронзил горло жреца.

Форе упал. Аура Холли стала черной, и она опустилась на жреца и неподвижно застыла.

Честер последним поднялся наверх и закрыл за собой люк.

— Отлично, посмотрим… — его взгляд уперся в лежащие на полу тела, и Хендерсон нахмурился. — Олли, Мэри-Эм, Холли… господи, вот это игра…

— Она была права. Груз здесь, — добавил он, осмотревшись.

Стены уходили вверх и исчезали, встречаясь где-то с невидимым потолком. Грузовой отсек был доверху набит коробками и ящиками всевозможных форм и размеров.

— Марджи, твой рейтинг достаточно высок, чтобы поднять в воздух эту штуку?

Она задумчиво поджала губы и дала уклончивый ответ.

— Сначала найдем кабину.

Туда вели ступеньки. Дверь оказалась приоткрытой, и Апекс, выставив вперед меч, вошел внутрь.

В полумраке он двигался не очень уверенно, но спереди через пыльные окна все же пробивался свет. Кабиной давно никто не пользовался, но, похоже, все было цело, на панелях расположены древние приборы.

Марджи, двигавшаяся позади Алекса, указала на кресла пилотов.

— Вот что мне нужно! — она протиснулась мимо него и обошла одно из кресел, а затем вдруг отскочила и, споткнувшись, налетела на Алекса. Он повернулся, выставив меч, но потом расслабился.

В кресле сидел покрытый плесенью скелет. Клочки одежды прилипли к костям.

— Уф, — Марджи подошла ближе и потрогала его носком ботинка. — Ладно. Теперь, когда мы убили жрецов, вряд ли он оживет.

Она с опаской повернулась к другому креслу и вздохнула, обнаружив второй скелет.

— Гэри… Гриффин, ты поможешь мне убрать это?

Алекс перетащил скелет в грузовой отсек. Кости рассыпались по дороге, и ему пришлось вернуться за ними.

— Ну, как дела? — голос Честера был бодр и свеж. Он взобрался в кабину и стал за спиной Марджи. Ее руки передвигали рукоятки и щелкали переключателями. Приборная панель засветилась.

— Кажется, это топливомер. Баки почти пусты, — сказала она.

— Так и должно было быть. Черт! — Честер прислонился лбом к стеклу и всматривался в воду. — Понятно. Утечка топлива.

Он сжал плечо Марджи.

— Помнишь? В доке, около административного здания? Заведи эту машину, а потом посмотрим, сможем ли мы туда добраться.

Марджи принялась щелкать тумблерами.

— Я никогда не летала на этом типе самолетов, — пробормотала она и повернула какую-то рукоятку. Один из двигателей зачихал, а затем взвыл. Самолет стал двигаться по кругу.

Марджи что-то удовлетворенно промычала и включила второй двигатель, затем третий, четвертый. Теперь остальные игроки и леди Джанет поднялись в кабину, с восхищением наблюдая за ее действиями.

Самолет описал полный круг. Марджи взяла штурвал, и машина выровнялась. «Гусь» приподнялся над водой и набрал скорость. Марджи повернула на восток вдоль береговой линии.

— Работают двигатели номер один, четыре, шесть и семь, — сообщила она Честеру. — Остальные, похоже, мертвы, но если ты считаешь…

— Не сейчас. Нам не нужно взлетать. Для этого у нас недостаточно топлива.

— Гриффин! — окликнул Тони.

Алекс вопросительно посмотрел на него. Длинное лицо Тони было серьезно, и он кивнул. Освободившись от лямок рюкзака, Алекс проследовал за Тони в грузовой отсек. Маквиртер направился прямо к ящику с надписью «Запасное обмундирование. Армия США» и открыл крышку. Он выгреб оттуда несколько пригоршней деревянных стружек, а затем достал голубую матерчатую сумку. Не поднимая глаз, он передал ее Гриффину.

Сумка имела легко открывающуюся застежку-липучку. Алекс вытащил из нее несколько листов фотокопировальной бумаги и пенопластовую коробочку с крошечным флаконом, содержащим бесцветную жидкость. Флакон был заполнен только наполовину.

— «Нейтральный запах»?

Тони кивнул.

— Отлично Тони. Если ты говорил мне правду, я сделаю для тебя все, что смогу. Хотя не стоит преувеличивать мои возможности.

— Гриффин! Фортунато!

Они поднялись по трапу в пилотскую кабину и обнаружили, что уже добрались до «Моря потерянных грузов». Вести здесь огромную машину было непросто, но Марджи блестяще справлялась со своей задачей. Только один раз они ощутили удар и услышали скрежет, столкнувшись с маленьким полузатонувшим судном.

— О, черт! — воскликнула Марджи. — Честер, я не могу сбросить скорость. Тогда мы погрузимся в воду. Есть вероятность столкнуться с чем-нибудь еще.

— Тогда не пытайся.

Марджи внимательно рассматривала залив.

— Я могу подойти немного ближе, но все равно придется воспользоваться лодкой и… — она внезапно умолкла, как будто слова застряли у нее в горле.

Мертвецы ждали их. Не меньше сотни зомби выстроились полукругом перед цистерной с топливом, а некоторые подошли к самой кромке воды и размахивали клинками.

Честер побледнел.

— Они изрубят нас в капусту, если мы высадимся на берег. Если направить самолет прямо на них… нет, нам все равно не удастся прорваться.

Один из моторов зачихал. Марджи выключила двигатель номер 1 на левом крыле. «Гусь» стал поворачиваться, и она выровняла машину.

— Честер, мне остановить моторы или причаливать?

— Останавливай.

Марджи выключила двигатели. Самолет замер на месте.

— У нас может не хватить горючего, чтобы снова запустить их, — сказала она.

Честер сжал зубы.

— Победа была так близка. А теперь мы в ловушке.

— Нужно попытаться, Честер. А что еще мы можем сделать? — Акация окинула взглядом ряды мертвецов и вздрогнула.

— Который час?

Алекс взглянул на манжету рубашки.

— Мои остановились.

— Одиннадцать сорок, — сказал Тони, не отрывая взгляда от иллюминатора.

— Так, так. Игра заканчивается в час. Нам нужно расправиться с зомби, взять достаточное количество топлива, залить его в баки… черт, мы даже не знаем, где они находятся. Затем следует запустить моторы и лететь домой. Слишком мало времени, даже если нам удастся перебить всех мертвецов.

— Эта бомба дорого обошлась нам, — сказала Акация.

— Да. Но все равно… из этого положения должен быть выход. Я знаю Лопеса.

— Не вижу никакого выхода, — Акация наступила себе на ногу и выругалась. — Послушай, если нам суждено проиграть, не стоит сидеть здесь, как мыши в мышеловке. Выйдем отсюда и дадим бой.

Марджи покачала головой.

— Выход есть, Честер.

— Что ты имеешь в виду?

— «Деревянный Гусь» никогда бы не долетел от Лонг Бич до Новой Гвинеи. Слишком далеко. Баки опустели бы задолго до конца полета, даже если были бы заполнены доверху, что маловероятно. Вспомните, это был всего лишь испытательный полет.

— Магия, — колесики закрутились в мозгу Честера. — Но мы не знаем церемонии…

— Я знаю, — подняла руку леди Джанет.

— Что?

Она улыбнулась и подошла к нему почти вплотную.

— Когда эти люди держали меня в плену, я несколько раз видела, как они это проделывали. Заклинания произносились на правильном английском. Я запомнила их.

— Я не верю вам, леди Джанет.

— Честер, она должна быть ключом к разгадке, — Марджи повернулась в пилотском кресле. — Иначе почему она до сих пор остается в живых?

Честер в раздумье обхватил голову руками.

— Они готовятся к нападению, Честер, — ровным голосом сообщил Тони. Дикого вида жрецы форе появились среди мертвецов. Их смазанные жиром тела блестели на солнце. Жрецы указывали в сторону лодок.

Гриффина не беспокоили лодки. Сквозь них будет легко прорваться, если потребуется.

— Принадлежности, — сказал он. — Кроме знания церемонии мы должны иметь принадлежности. В том сборном домике полный набор культовых предметов. Хорошо, что нам не удалось сжечь его.

Он взглянул в иллюминатор.

— Зомби охраняют топливо, а не домик. Мы можем протаранить эти лодки. Хотя… к тому времени, когда мы доберемся до административного здания, мертвецы уже будут там, если… если только мы не выведем самолет прямо на берег. Правда, он может застрять. Да. Но это шанс.

— Нет!

— Мы не можем…

— Нет, — на губах Честера играла нехорошая улыбка. — Я все время искал подвох, но не находил, пока не заговорила леди Джанет. Это еще одна Ловушка. Леди Джанет, вы, наверное забыли о местном «авторском праве»?

— Пресвятая дева, кажется, забыла, — она засмеялась и Честер засмеялся вместе с ней.

Алекс сильно хлопнул себя ладонью по лбу.

— Ну конечно. Заклинания врагов доступны только врагам. Мы не можем их использовать без разрешения, так?

Тони отвернулся от иллюминатора.

— Подождите! — он схватил Честера за плечо. — Вовсе не враги увели самолет. Они украли его у дарби. Значит, можно воспользоваться заклинаниями дарби, если…

— Точно. У кого череп Мейбанга? — Честер беспокойно переводил взгляд с одного лица на другое. Все молчали. Потом Марджи подняла руку.

— Кажется, я забрала его у Оуэна.

Она открыла рюкзак и быстро осмотрела его содержимое. Обгоревший череп проводника представлял собой жалкое зрелище, но Честер схватил его, как бесценный бриллиант.

— Обряд со столом. Тони, Гриффин, соорудите мне стол. Остальные поищите все, что осталось из еды. Плитки шоколада? Таблетки соли? Все пригодится.

Они расположились в грузовом отсеке. Отломанный стеллаж служил столом, а в качестве скатерти они использовали кусок простыни. На ней рядом с черным черепом лежала горсть сухофруктов и одинокая пачка жевательной резинки. Ни цветов, ни свечи… но Честер был полностью удовлетворен.

— «Билааим тевал», — пробормотал он и воздел руки к небу. — Слушай меня, Касан Мейбанг. Слушайте меня, боги. Мы жертвуем последние припасы, чтобы поговорить с тем, кто был нашим проводником. Услышь нас, Иисус-Манул…

Воздух над столом задрожал, и Честер взмахнул руками.

— Огонь, — скомандовал он, и с кончиков его пальцев посыпались редкие искры.

— Огонь, — повторил он, и аура вокруг него стала красной. Он не обратил на это внимания.

— Огонь! — еще раз крикнул Хендерсон, и стол охватило пламя.

Над ним появилось обожженное лицо Касана Мейбанга.

— Я знаю, зачем вы звали меня, — прошептал он, — но я не могу помочь вам. Только тот, кто сильнее меня, спасет вас.

— Кто?

— Пиджибиджи, величайший вождь моего народа.

— Вызови его.

— Это будет стоить вам mana. Что у вас есть ценного?

Честер неистово теребил длинными пальцами свои всклокоченные волосы. Затем он рассмеялся и раскрыл рюкзак. Почти на самом дне лежало нечто похожее на черную пижаму — кожа шпиона форе. Хендерсон поместил ее в волшебный огонь.

— Это подходит… — сказал Касан, и его лицо задрожало, превращаясь в морщинистый лик старика Пиджибиджи.

— Великий вождь, — начал Честер и нервно облизнул губы. — Мы в отчаянии. Нам нужно оживить этот громадный самолет, но у нас нет топлива.

Губы старика зашевелились, и его слова эхом отразились от стен грузового отсека.

— Женщина предлагала вам заклинание форе. Радуйтесь, что не воспользовались им. Нужно иметь разрешение. Укравших заклинание ждет жестокая кара.

Честер взглянул на улыбающуюся леди Джанет.

— Пиджибиджи… что же нам делать?

— Я дам вам нужное заклинание. Но если наши народы когда-нибудь вступят на путь соперничества, остерегайтесь использовать его против нас.

— Нет! Я клянусь…

— Клятва европейца недорого стоит. Если у вас хватит магической силы, чтобы поднять такую большую машину в воздух, я дам вам заклинание, и тогда форе могут быть побеждены.

— Силы. Но мы полностью истощены. Пиджибиджи, у нас ничего не осталось. Ты должен…

— Мне очень жаль. Тогда все бесполезно.

Честер топнул ногой и выругался.

— Ну погоди, Лопес! Я убью его! Клянусь Господом… — он умолк на полуслове и выглянул в один из двух крошечных иллюминаторов. Лодки форе были уже у самого самолета. Скоро все будет кончено.

Огонь продолжал гореть, и полупрозрачное изображение Пиджибиджи взирало на них со спокойным равнодушием мертвеца.

Алекс прислонился к переборке грузового отсека и прикрыл глаза. Мысль его лихорадочно работала.

Пиджибиджи не исчезал. Значит, у них оставалось еще что-то ценное. Ящик кока-колы? Труп жреца форе? Или…

— Честер?

— Что? — отозвался Мастер. Он весь дрожал.

— Кажется, Марджи сказала, что Хаггис сам управлял самолетом?

— Совершенно верно, — подтвердила Марджи. — Он сидел в кресле пилота во время того короткого полета в Лонг Бич.

— Ну, раз он был там, когда дарби украли самолет, то из этого следует…

Тони бросился вверх по трапу.

— … что один из скелетов — Хаггис, — закончил Гриффин.

— Бог мой, — тело Честера перестало дрожать, а на губах появилась взволнованная улыбка, когда он понял, что имеет в виду Гриффин. — Это же карго-культ! А у нас будет дух одного из крупнейших авиапромышленников двадцатого века!

Акация подняла череп, который Алекс принес раньше.

— Этот?

Хаггис или пилот? Череп сардонически усмехался, храня свою тайну.

— Хаггис был миллионером, — сказал Гриффин. — Значит, его одежда…

Тони скатился с лестницы с охапкой костей.

— Какого черта, можно воспользоваться обоими! Дух пилота-испытателя тоже пригодится, — он взял у Акации второй череп и поставил их по краям стола под колеблющимся в воздухе лицом Пиджибиджи.

Один из зомби уже добрался до иллюминатора. Он злобно уставился на них, колотя серой ладонью в стекло.

Прозрачное лицо Пиджибиджи кивнуло, и вождь заговорил.

— Бог-Додо, Иисус-Манул, услышьте…

Его слова утонули в реве оживших гигантских двигателей. Лопасти всех восьми пропеллеров со свистом разрезали воздух. Марджи охнула и ринулась в кабину. За ней поспешили остальные. «Деревянный Гусь» задрожал, дернулся и понесся вперед.

Марджи уселась в кресло. Последний зомби лежал прямо перед лобовым стеклом, громко крича и цепляясь за раскрашенное дерево.

Гидросамолет приподнялся над водой и набрал скорость, расталкивая мелкие суда и направляясь к чистой воде. Марджи удовлетворенно ухмыльнулась, когда «Гусь» заскользил по свободной поверхности океана и подпрыгнул. С громким шлепком они опять коснулись воды, и зомби исчез. Затем самолет, наконец, набрал нужную скорость и с хриплым гудением взмыл вверх.

Берег и доки остались внизу. Джунгли, горы, чудовища и жестикулирующие фигуры форе — все постепенно уменьшалось в размерах. Когда самолет вошел в облако, игроки повернулись друг к другу, и на несколько секунд в кабине наступила тишина. Затем Апекс издал торжествующий крик, и Акация обняла его. Тони обнял Марджи, Честер поцеловал леди Джанет, и кабина огласилась смехом и радостными криками.

Игра закончилась.

Глава 30. ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ СЧЕТ

Хриплые приветствия проникли в кабину гидросамолета еще до того, как служащие Парка Грез открыли люк, чтобы выпустить игроков. Леди Джанет первой коснулась земли. Колени ее дрожали.

— Уф, — выдохнула она и потрясла головой. Шесть человек спустились вслед за ней. Шедшая

последней Холли Фрост величественно поклонилась. Честер поднял руки и воскликнул:

— Давайте поприветствуем принявшую героическую смерть Холли Фрост! — раздались аплодисменты. — И всех оставшихся в живых членов команды!

Приветственные крики и аплодисменты усилились, и к ним присоединились служащие Парка.

Гриффин шел рядом с Тони. Улыбка на лице Маквиртера была такой же искренней, как у остальных, но она медленно погасла, когда он увидел приближающегося к нему Боббека с двумя охранниками. Он остановился и снял с плеча рюкзак. Отбросив со лба прядь волос, Тони протянул руку Апексу.

— Спасибо. Это было очень благородно с вашей стороны. Обещаю, больше я не доставлю вам неприятностей.

Гриффин был удивлен крепости рукопожатия Тони.

— Поживем — увидим, Маквиртер.

— Все в порядке, шеф. Мы сами будем сопровождать заключенного.

— Слава богу, — Алекс сбросил рюкзак и уронил его на землю. — Марти, отведите его в комнату для задержанных. Полиция уже здесь?

— Конечно, у нас теперь будет много работы.

Марти вел его к боковой двери, а остальные направились к главному выходу. Впереди два охранника сопровождали Тони.

Гриффин обернулся, чтобы взглянуть на уходящих игроков. Большинство из них смотрели, как уводят Тони, но никто не произнес ни слова. Затем раздался усталый голос Честера.

— Гриффин, вы придете на прощальный ужин?

— Мне очень жаль. Честер. Я буду занят, — он повернулся, чтобы уйти, но Хендерсон жестом остановил его.

— Вы приглашены. Вы заслужили это. Сегодня вечером в моем номере в «Шератоне».

Алекс махнул ему рукой и повернулся к Марти.

— Ты должен мне помочь. Я действительно устал. Боббек пробормотал что-то доброжелательное. Гриффин бросил прощальный взгляд на Акацию.

Она остановилась в дверях, как будто хотела повернуться и заговорить. Но потом ее плечи устало сгорбились, и девушка вышла. Тони заметил ее замешательство и отвернулся. Остатки улыбки исчезли с его лица.

Гриффин смотрел на Акацию, и у него возникло ощущение, что что-то острое и горячее поворачивается у него внутри.

Он протянул свой рюкзак Марти, который молча взял его и перебросил пластинку жвачки из одного угла рта в другой.

— Пойдем, Грифф. Мы вызвали для тебя машину. Алекс молча кивнул. Он откликался скорее на

жесты, чем на слова. Шершавое пластиковое сиденье автомобиля на воздушной подушке казалось ему чужим, и он тяжело опустился на него, как бы проверяя его реальность. Откинувшись на спинку сиденья, Алекс закрыл глаза. Тело его наклонилось на полдюйма вперед, когда машина тронулась с места.

Они были усталыми и грязными, плечи их сгорбились под тяжестью рюкзаков. Как будто ватага восставших из могил мертвецов ввалилась в кафе. Они остановились, растерянно огляделись и обнаружили, что все столики заняты.

Высокая чернокожая женщина, сидевшая в одиночестве за столом, способным вместить пятерых, приветливо помахала им рукой. «Почему-то ее лицо кажется мне знакомым», — подумала Джина. Она улыбнулась и двинулась вперед, потянув Честера за лямку рюкзака и зная, что Гвен и Олли последуют за ними.

Они прислонили рюкзаки к стене. Олли отправился к стойке, а Честер озирался в поисках свободных стульев.

— Отличная игра, — сказала незнакомка. — Я Глория Вашингтон.

Честер представил своих товарищей. Джина пыталась вспомнить, где она могла раньше видеть это лицо. Вдруг все стало на свои места, и Джина покачнулась. Взгляд ее затуманился.

Женщина заметила ее состояние. Она схватила пустой стул из-за соседнего столика — движения ее были скованными и немного неуклюжими, но быстрыми — и поставила рядом с Джиной.

— Садись, милая. Я не хотела тебя напугать. Мне казалось, что ты узнала меня.

Джина тяжело опустилась на стул.

— В прошлый раз у вас не было руки и ноги. И грим…

— Ага, — неожиданно улыбнулся Честер. — Восставшие из могил мертвецы. Это было очень эффектно.

— Правда?

— А как вы, ну?..

— Я выбрала неподходящее время для посещения Антарктиды. Мне повезло, что им удалось хоть что-то спасти. Эти протезы… я, конечно, научилась пользоваться ими, но мне было трудно привыкнуть… короче говоря, когда миссис Лопес предложила сыграть этого хихикающего зомби, мой доктор решил, что это будет прекрасная терапия. Чтобы я привыкла к мысли, — она говорила медленно, с трудом выталкивая из себя слова, — что я человек с одной рукой и одной ногой. Но все-таки человек. Знаете, думаю, он был прав.

Показался Олли с подносом в руках. Не успел он подойти к столу, как руки игроков потянулись к бокалам со «Швейцарским особым». Джина смаковала горячий и сладкий напиток. Внезапно она почувствовала сильный голод, заслонивший усталость. Это был момент истины. Возвращение к реальности.

— Прав или нет, — сказала она, — но это было чертовски эффектно. Я просто не могла поверить, что вы не голограмма. Мне казалось, что вы вышли прямо из могилы.

Джина нервно засмеялась.

— Я очень рада, что мы встретились. Этот эпизод беспокоил меня, — она чокнулась с Глорией Вашингтон. — Ваше здоровье!

— Да сгинут все наши враги, — ответила Глория.

Алекс скатал лист бумаги в маленький шарик и бросил в корзину. Ему хотелось еще одну чашку кофе, но она превратила бы его желудок в выжженную пустыню.

— Что осталось? — собственный голос, усталый и тонкий, показался ему незнакомым.

На поверхности стола возвышалась стопка отпечатанных листов бумаги.

— О, Господи, — простонал он и, включив компьютер, дал команду повторить распечатку материалов только с пометкой «важное». На стол опустились, как он и ожидал, всего четыре листа.

Один из них содержал краткий отчет о допросе Маквиртера. Его следовало разослать для ознакомления всем начальникам отделов. Читая его, Гриффин кивнул. Тони сдержал обещание. Хотя описание нанявшей его женщины вряд ли им сильно поможет: она изменила и имя, и внешность.

Но, вероятно, у них достаточно информации, чтобы поймать того, кто придет за флаконом. Ставки так высоки, что они должны предпринять попытку забрать украденные материалы.

Он дочитал лист до конца и отложил в сторону.

Две следующие странички представляли собой обзор случившегося в Парке Грез за последние четыре дня. Алекс отправил их к первому листку. Очевидно, у них с компьютером не совпадали взгляды на то, какую информацию следует считать важной.

Последний лист содержал запрос об имуществе Альберта Райса. Над ним необходимо поразмыслить, но для этого нужна голова более ясная, чем у него сейчас.

Алекс взглянул на часы. Без четверти одиннадцать. Время для всех добропорядочных граждан готовиться ко сну. Черт… зачем ему возвращаться в поселок? Почему бы просто не устроиться здесь, в кабинете? Он выключил свет и зевнул так, что чуть не вывихнул челюсть. Каждый мускул его тела жаждал отдыха, но в его мозгу жил один единственный живой и отчетливый образ.

— Черт бы тебя побрал, Акация. Оставь меня в покое.

Ее красивое лицо с большими темными глазами и смеющимся ртом преследовало его весь день — самая ошеломляющая реальность в четырех днях фантазии.

Алекс опять посмотрел на часы и пробормотал:

— Вероятно, сейчас все уже собрались…

Зачем сопротивляться? Ему хотелось пойти. Усталый, издерганный, заваленный по горло работой, он все же хотел попрощаться с этой незабываемой командой маньяков.

И особенно с одной сумасшедшей.

Он опустил ноги на пол и двинулся к двери.

Алекс находил странное удовлетворение, отмечая измученное состояние других игроков. Апартаменты Честера были достаточно просторными, чтобы здесь разместились дополнительные диваны. Эти диваны были заполнены бесформенными фигурами с затуманенными глазами. Все это напоминало палату для тяжелораненых.

Только игроки, «убитые» вчера, казались живыми, но разбросанные по всей комнате банки из-под пива давали основание и им выглядеть осоловелыми. Он почувствовал сильный сладковатый запах дыма, совсем не похожего на табачный, и стиснул зубы. Долг боролся в нем с усталостью. Борьбы не получилось — усталость победила.

Он увидел Акацию в дальнем углу комнаты и неторопливо двинулся к ней, прислушиваясь к обрывкам разговора…

Немного знакомый голос, раздражающе бодрый:

— Нет, нет, нет. Гайаваха оказался там, потому что вам нужен был «антиогонь» для борьбы с мертвецами. Предполагалось, что вы вообще не обратите внимания на бомбу. А почему вы не вернулись за «антиогнем»?

Это был Ричард Лопес, занимавший один из диванов вместе с женой и… Честером Хендерсоном! Мастер выглядел бодрым. Мицуко Лопес молча слушала, переводя взгляд с одного на другого, как на теннисном матче.

— Ты не можешь об этом судить. Тебе не пришлось встретиться с ним лицом к лицу, — довольно спокойно сказал Честер. Он зачерпнул пригоршню чипсов, отправил их в рот и продолжил: — Ты пытался уничтожить нас всех и прекрасно знаешь об этом.

Ричард покачал головой.

— Не смеши меня. Как я смогу продать игру, в которой разгромлен Мастер Честер Хендерсон?

— Я слишком устал, чтобы смеяться. Ты не очень-то старался, правда, Лопес?

— Ну… моя юношеская непосредственность иногда заводила меня довольно далеко. Мицуко приходилось напоминать мне, сколько денег мы потеряем, если я буду играть слишком жестко. Ужасная женщина. Всегда сначала дело, а потом удовольствие.

Они с женой обменялись быстрым поцелуем.

Честер заметил Алекса и протянул ему руку.

— Эй, Гриффин. Хорошая игра, парень. Ты был совсем не плох.

Алекс подпрыгнул, когда с ним заговорило привидение.

— Что там с Маквиртером, Гриффин?

«Джина! Но она же мертва… »

— Это не в моей власти, — ответил он, радуясь, что так оно и было на самом деле, и двинулся дальше. Ему не хотелось обсуждать эту тему.

Следующей, кто заметил Гриффина, была Мэри-Эм, одетая в светло-зеленые брюки и блузку. Она выглядела довольно свежей и что-то увлеченно обсуждала с Оуэном, Марджи и незнакомым пареньком в инвалидной коляске.

— Гриффи! — крикнула она.

Неизвестно, где она черпала силы, но Мэри-Эм так энергично схватила его, что Алекс пошатнулся.

— Я боялась, что ты не придешь.

Ошеломленный неожиданно сильным потоком

дружеских чувств к мужественной маленькой женщине, Гриффин крепко обнял ее. Она отступила на шаг, подбоченилась и смерила его испытующим взглядом.

— Я могу и ошибаться, но, похоже, тебя назовут лучшим игроком.

Он протестующе поднял руки.

— О, нет спасибо. Это уж слишком.

— Посмотришь, — насмешливо фыркнула Мэри-Эм. Затем ее улыбка стала мягче. — Иди сюда, Гриффи. Здесь кое-кто хочет с тобой познакомиться.

Алекс вслед за ней подошел к Бреддонам, которые приветствовали его усталыми кивками.

— Ты слышал о человеке-лягушке, Алекс? — спросила Марджи. Он отрицательно покачал головой. — Давай расскажи ему, Мэри-Эм.

Маленькая женщина рассмеялась.

— Помнишь, как я нырнула, Гриффи?

— Конечно! Господи. Я услышал бульканье, ты исчезла под водой, холодная рука схватила меня за колено и… постой! Я почувствовал руку. В какой-то момент я даже… даже схватил ее. Или мне показалось?

— Нет. Этот маньяк Лопес посадил под воду человека с аквалангом. Он утащил меня вниз и дал глотнуть воздуха. Я так хохотала, что чуть не захлебнулась, — объяснила Мэри-Эм, рассмеялась вместе с остальными, а затем подтолкнула Гриффина к пареньку в инвалидной коляске.

Подойдя ближе, Алекс обнаружил, что сильно ошибся в определении его возраста. Он выглядел скорее на тридцать, чем на семнадцать. Гладкое лицо и худое тело вводили в заблуждение даже на расстоянии нескольких футов.

— Гриффи, — произнесла Мэри-Эм тихим и нежным голосом, и лицо ее сделалось почти красивым. — Гриффи, я хочу, чтобы ты познакомился с моим братом Патриком. Патрик?

Ее голос был тихим и ласковым, как будто она обращалась к ребенку.

— Это очень важный человек, Алекс Гриффин, начальник службы безопасности всего Парка Грез.

Патрик отреагировал не сразу. Голова его слегка покачивалась, когда он поднял ее для ответа.

— П-привет, мис-мистер Гриффин, — он с трудом выговаривал последний слог фамилии Алекса и протянул хрупкую руку, прилагая неимоверные усилия, чтобы удержать ее на весу.

Алекс осторожно пожал ее.

— Рад познакомиться, Патрик.

— В-вы отличный парень, ми-мистер Гриффин. Я видел, как вы дважды с-спасали мо-мою сестру, — при воспоминании об игре глаза Патрика утратили тусклый блеск, и в них зажглись огоньки.

Алекс нагнулся к нему.

— Поверь, она заслуживает этого.

— Патрик видел всю игру, — Мэри-Эм улыбнулась в ответ на комплимент. — Он всегда смотрит.

В голове Алекса мелькнула догадка.

— Твой брат раньше сам играл?

Мэри-Эм кивнула, чувствуя, что Алекс понял.

— До несчастного случая. Сейчас… — она ласково коснулась головы Патрика, и он потерся о ее руку, как соскучившийся по ласке котенок. — Сейчас он смотрит на свою старшую сестру и даже почти все понимает.

Алекс переводил взгляд с искалеченного мужчины-ребенка на мужественную женщину-воина, и догадка превратилась в уверенность.

— Ты давно участвуешь в играх, Мэри-Эм?

Она кивнула.

— Ты опять прав, Гриффи. Ты настоящий детектив.

— Что поделаешь. Рад был с тобой познакомиться, Мэри-Марта, — он кивнул Патрику, смотревшему на сестру восхищенными глазами, и мягко добавил:

— И с тобой тоже, Патрик.

Мэри-Эм схватила Алекса за руку, нагнула к себе и запечатлела на его щеке влажный поцелуй.

— Мы еще когда-нибудь сыграем вместе.

— Возможно, — ответил он и двинулся к Акации, сидевшей вместе с Гвен и Олли. Рядом с ней было незанятое место, и Гриффин почти физически ощутил отсутствие Тони. Они тихо беседовали, обмениваясь усталыми улыбками.

Гвен и Олли сидели, не касаясь друг друга. Теперь это почему-то не имело значения. Они сидели очень близко друг к другу, и их нежность была почти осязаема и создавала теплую атмосферу в этом углу комнаты.

Когда он подошел к ним, звуки музыки как бы отдалились, превратившись в неясный шум.

Он остановился прямо позади Акации, и Олли, подняв голову, встретился с ним взглядом, когда Гриффин положил свою широкую теплую ладонь на плечо Акации.

— Привет, Алекс, — сказала она, не поворачиваясь. Внутри него как будто зажегся огонь. Волшебный звук ее голоса мгновенно прогнал усталость.

Он сел рядом с ней, прекрасно понимая, для кого предназначено это место. Акация медленно повернулась. Ее мягкие карие глаза рассматривали его лицо, а уголки рта медленно поползли вверх.

— Знаешь, — сказал он, стараясь быть как можно откровеннее, — мне хотелось бы еще не раз услышать, как ты произносишь мое имя.

В ее ответе слышались одновременно симпатия и настороженность. Темные круги под глазами выдавали усталость девушки.

— Мне казалось, что я это знаю.

Акация умолкла, в ее глазах застыл молчаливый вопрос.

— Не могу сказать, Кас, — покачал головой Гриффин. — Если это у Тони первое преступление…

— Первое.

— И он будет продолжать сотрудничать, и если возникнут обоснованные сомнения в преднамеренности… — он вздохнул и услышал, как воздух со свистом выходит из его легких. — Может быть, десять лет. Точно не знаю.

Она была возмущена.

— И ты не можешь помочь?

— Акация… — Господи, как ей объяснить? — Мне нравится Тони. Я ничего не имею лично против него. Но он собирался украсть то, что стоит миллионы. Кроме того, он обвиняется, по меньшей мере, в оскорблении действием. Если Парк и государство захотят посадить его за решетку, то какие доводы у меня могут быть против этого?

Взгляд Акации не мог бы обжечь сильнее, даже если бы в ее голове пылал огонь. Он предупредил ее вспышку.

— Акация. Для тебя это просто место, куда ты приезжаешь один или два раза в год и где незнакомые люди работают круглые сутки, чтобы доставить тебе удовольствие. Я не виню тебя. На твоем месте я, наверное, думал бы точно так же. Для нас это…

— Это нечестно, Алекс! Он не собирался никого убивать. Тони никогда не сделал этого. Мне казалось, я знаю его. Черт возьми, я действительно знаю его! Я уверена, что он, прежде чем уйти, проверил, дышит ли охранник. Алекс, я знаю его.

— Скажи это следователю. Или, лучше, Райсу.

Алекс старался голосом не выдать своего раздражения. Он вовсе не об этом хотел поговорить. Может, ему лучше уйти…

Но тут Гвен наклонилась, коснулась плеча Акации, и гнев девушки угас.

— Хорошо. Он виноват.

Алексу хотелось чем-нибудь заполнить возникшую пустоту. Словами… прикосновениями…

Но он просто сидел рядом, даже не касаясь ее. Олли потянул Гвен за руку.

— Пойдем, малыш, — сказал он. — Думаю, этим двоим нужно поговорить. Акация, утром позавтракаем вместе?

— Конечно. Спокойной ночи, Гвен.

— Удачной игры, Гриффин.

Гвен обняла Акацию.

Акация смотрела, как они уходят.

— Ты был свидетелем примирения.

— Олли и Гвен?

— Да. Так странно. Сначала Олли, казалось, боялся даже прикоснуться к ней. Ей пришлось силой схватить и поцеловать его, пока он не успел опомниться.

Они рассмеялись, но оба понимали, что это была лишь отсрочка неизбежного. Потом они молча сидели рядом, и рука Гриффина нашла ее руку. Она слабо сжала его пальцы.

— Уезжаешь завтра, Кас?

— Так указано в билете, — свободной рукой она откинула волосы назад.

— Значит, так оно и есть. Я рад, что узнал тебя. Правда.

Она стиснула зубы и принялась рассматривать ковер.

— Хотелось бы мне сказать то же самое.

Алекс почувствовал, что ее рука стала холодной, и отпустил ее, не дожидаясь, пока девушка сама отнимет руку.

— Значит, все кончено?

— Ты не понял. Ты очень мил. И чертовски сексуален. И немного внушаешь страх. Но неужели ты действительно пришел сюда, чтобы приударить за мной после того, как отправил моего парня на десять лет за решетку?

Вот оно что. Повеяло ледяным холодом. Удачный ход, нечего сказать.

«Это просто действие „нейтрального запаха“, парень, не преувеличивай своих достоинств… »

— Меня пригласили, — сказал он и встал.

— Гриффин, — окликнула она, глядя на него широко раскрытыми глазами. — Но ведь были и сообщники, правда? Кто-то из персонала? Может, Тони был просто приманкой? А что, если они получили то, что хотели? И пока вы преследуете Тони, основные виновники ускользнут с добычей?

Выражение лица Алекса не изменилось.

— Фантазии закончились, Акация. Тони затеял скверную игру в неподходящем месте и должен ответить за это.

«Черт возьми, ты можешь хоть что-нибудь сказать, не оставаясь все время мистером Гриффином?» — подумал он.

Затем нужные слова, наконец, стали всплывать в его мозгу.

— Мне просто жаль, что мы встретились при таких обстоятельствах.

Акация молчала, но атмосфера стала менее напряженной. Алекс знал, что она поверила ему. Все, что могло быть сказано, было уже сказано. Он ушел.

Апекс почувствовал, как матрас прогнулся под его телом — двумястами фунтами измученной человеческой плоти.

В комнате поддерживалась температура семнадцать градусов, и он не стал укрываться простыней.

Он смотрел, как в воздухе перед его глазами с частотой восемнадцать раз в минуту пульсируют успокаивающие узоры.

Единственными звуками здесь были бульканье аквариума в гостиной и его собственное дыхание.

Вдали от постороннего шума он мог прислушаться к своему телу, почувствовать синяки, ссадины и нормально работающие органы, ощутить пустое место в мозгу, обычно занятое работой.

Здесь он мог позволить себе расслабиться и заснуть.

Но сон не шел. Совсем.

Он закончил свою работу. В отношениях с Акацией ничего уже не изменишь. Завтра он подпишет отчет у Хармони, ответит на вопросы, и на этом его личное участие в деле закончится.

Отдых. Несколько дней ему не приходилось думать о чем-то таком, что сделало бы его счастливее. Даже сейчас, когда усыпляющие узоры извивались у него перед глазами, а в комнате циркулировал теплый воздух, ничего не забылось.

Убийство в Парке Грез. Господи, какой ужас! Могло ли это быть, несмотря на утверждение Новотны, несчастным случаем? Врачи тоже могут ошибаться… Мог ли Тони оказаться искусным лжецом, хотя это противоречило впечатлению, которое он произвел на Гриффина? И Гриффин мог ошибаться. Или его подставили?

Предположим, только предположим, что Райс был предателем. Вот была бы жестокая шутка. Райс имел отличную возможность совершить кражу. Он мог передать документы и флакон Тони, а затем позволил связать себя… оба следовали инструкции… и упаковать, как рождественский подарок, чтобы третий сообщник, о котором они оба не подозревали, смог заставить Райса молчать, зажав ему нос…

Гриффин покачал головой. Так можно думать только о человеке, к которому испытываешь антипатию. Он вспомнил, что никогда не симпатизировал Райсу, хотя тот делал все, чтобы произвести хорошее впечатление. Сдержанный, вежливый, но холодный. Проявляющий полное безразличие даже к человеку, которому был обязан своей работой. Алекс прищурился в темноте. В голове его бродили тревожные мысли. Если настоящий вор — Райс, то зачем было убивать его? Если только он слишком много знал… но зачем ему сообщили больше информации, чем Тони? Нет, здесь что-то не так.

«Гриффи, ты настоящий детектив».

Гриффин прислушался к своему дыханию. Сердце гулко стучало в груди, в ушах шумело. Он знал, что должен вызвать Миллисент. Алекс сел на постели и скомандовал:

— Коммутатор.

Экран засветился бледным фиолетовым светом, и голос спросил:

— Да, мистер Гриффин?

Подавив зевоту, Алекс сказал.

— Саммерс, Миллисент Саммерс. Срочный вызов.

Через двадцать секунд на экране появилось изображение Милли. Ее глаза были полузакрыты, взгляд рассеянным.

— Шеф? Что случилось?

«Черт возьми!» — подумал он, но теперь это не имело значения.

— Мне нужна твоя помощь. Выясни…

Пока он объяснял, она постепенно просыпалась. Взгляд стал осмысленным, губы плотно сжались.

«Ну и ну, — сказал себе Алекс, — наверное, я так никогда и не узнаю ее секрет».

Глава 31. ОТЪЕЗД

В среду, в десять минут одиннадцатого утра, Скип О'Брайен выглядел, как оставшиеся в живых игроки, выбирающиеся из «Гуся». Улыбающийся, счастливый, но очень усталый. Он взглянул на Гриффина и Хармони, но, не увидев ответных улыбок, стал серьезным.

— Я опоздал?

После десяти часов сна Алекс чувствовал себя отдохнувшим и бодрым.

— Мы ненадолго. Кофе, Скип? Похоже, он тебе необходим.

В руках он уже держал кофеварку.

— Отлично. Черный, пожалуйста. Я не спал до двух ночи. И не зря, — Скип положил свой чемоданчик на стол и взял протянутую Гриффином чашку. Апекс наполнил пустую чашку Хармони, а затем свою собственную.

Хармони глотнул и скорчил довольную гримасу.

— Отлично. Я рад, что мы, наконец, можем закрыть это дело. Скип? Твой отчет?

Гриффин наблюдал, как Скип достал из чемоданчика три листа, просмотрел их и, поправив очки, отложил нужный.

— Мы получили назад почти половину «нейтрального запаха». Учитывая степень воздействия на участников игры, можно заключить, что возвращено все, что осталось. Результаты проверки на детекторе лжи свидетельствуют, что не было снято копий с документов, содержащих формулу этого вещества. У нас нет видеозаписей, но судя по отчету начальника службы безопасности Гриффина, действие «нейтрального запаха» превзошло наши самые оптимистические ожидания, — он слабо улыбнулся и положил листки себе на колени. — Думаю, мы победили, джентльмены.

Хармони постукивал толстым пальцем по крышке стола.

— Очень хорошо, Апекс!

— Боюсь, что с моей стороны не все так безоблачно, мистер Хармони.

Лицо исполнительного директора оставалось неподвижным.

— Объясни, пожалуйста.

— Я все еще не уверен, что мы знаем правду. Осталось несколько вопросов относительно Райса, которые требуют ответа.

— Это убийство?

— Так утверждает коронер. Маквиртер говорит, что он оставил Раиса живым и здоровым, что подтверждено на детекторе лжи. Но Маквиртер не врач… Кстати, сегодня в пять утра мы взяли его сообщника, пытавшегося забрать документы и флакон, — Апекс неожиданно ухмыльнулся. — Мокрого, как мышь, и несчастного. Маквиртер должен был оставить украденные материалы за макетом водопада. Хотя это дало нам совсем немного. Мы не знаем, кто тот человек в Сакраменто… пока. Но мы выясним это. Вопрос состоит вот в чем: был ли замешан Райс? Его квартиру обыскали всего за два дня до происшествия, а потом он попросил отгул…

— О чем это ты? — глаза Скипа сузились.

— Аргумент не очень убедительный, но известно, что воры нередко ссорятся друг с другом.

— Не уверен, что понимаю, — палец Хармони замедлил свое движение.

Гриффин вздохнул. Пора. И это будет не очень-то приятно. Но все еще оставалась надежда, что он ошибается.

— Райс заявлял, что из его квартиры ничего не пропало, — начал объяснять, — мы думаем, он лгал. Исчезла скульптура. Известно, что она была пустой внутри. Через два дня Райс оказывается мертвым, и пропадает флакон с «нейтральным запахом». Скип, когда в последний раз проверялось содержимое шкафчика?

— Я… кажется, понимаю… о чем ты, — Скип на мгновение задумался. — Мне нужно проверить.

— Отлично. Теперь давайте порассуждаем. Предположим, что материалы были украдены раньше. Предположим, что их взял Райс, и тогда все будет выглядеть совсем по-другому.

— Тогда… — Хармони еще больше нахмурился. — Ты думаешь, что флакон был спрятан внутри статуи и кто-то забрал его? Чтобы вернуть его нам? В этом нет никакого смысла.

— Здесь во многом нет смысла, мистер Хармони. Может, Райса обуяла жадность, и он отказался продать украденное своим друзьям. Может, Маквиртер не так прост, как кажется. Единственное, что я знаю, — здесь что-то не так. И я дал указание Боббеку еще раз осмотреть квартиру Раиса. То, что мы ищем, может быть там.

— Разве вы еще не обыскали ее? — искоса взглянул на него Скип.

— Не очень тщательно, только сфотографировали.

— Да, но взломщик ведь обследовал ее?

— Конечно. Но, наверное, не нашел то, что искал. В этих домах гораздо больше возможностей что-нибудь спрятать, чем может предположить посторонний.

— Там есть достаточно места, чтобы спрятать статую?

— Нет, нет, только для того, чтобы спрятать то, что могло быть внутри нее. Вам известно, что Райс был скульптором. Ему не составляло труда, например, изготовить фальшивый кирпич для камина. Или пустое пространство в книжной полке могло быть закрыто голографической проекцией… Точно не знаю, это только предположение, — Алекс взглянул на рукав свежей рубашки. — Боббек скоро будет там. Если в квартире что-то есть, мы найдем это.

Скип захлопнул чемоданчик.

— Уф. Это ужасно. Я лучше пойду и проверю, когда открывали тот шкафчик. Надеюсь, вы простите меня…

Алекс мысленно выругался.

— Это может подождать, Скип, — взмахнул рукой Хармони. — Мне нужно кое-что выяснить относительно формулы «нейтрального запаха». Вы знакомы с ней? Вы уверены, что она настоящая?

— Я… Трудно сказать. Я, конечно, могу запросить Сакраменто, но если утечка информации произошла у них, то формула уже могла быть изменена и там. Если нет, то не можем же мы сравнивать их по открытой телефонной линии, — он неохотно сел, а затем опять поднялся. — Послушайте, у меня в лаборатории остались кое-какие записи. Если я сравню их…

Хармони взглянул на Гриффина, а затем опять перевел взгляд на Скипа. Ему с самого начала все это не нравилось, с того момента, когда Гриффин поделился с ним своими предположениями. Теперь он просто ненавидел все это, что ясно отражалось на его лице.

— Почему бы тебе не сделать запрос по телефону? Если необходимо, мы пошлем курьера.

—Я… мы не можем… Все равно очень опасно. Это слишком важно.

— Ты очень нужен нам здесь, Скип, — мягко произнес Гриффин и повернулся к Хармони. — В записной книжке Альберта Райса оказался только один человек из Сакраменто. Женщина по фамилии Прентис. Соня Прентис.

Хармони мрачно кивнул.

Кровь отхлынула от лица О'Брайена. Его взгляд перебегал с Хармони на Гриффина и обратно.

— О чем это вы, черт побери? — с трудом выговорил он. Воздух со слабым свистом вырывался из его горла.

— Это о том, чтобы добраться до правды, Скип. Рот О'Брайена беззвучно открывался и закрывался.

— Но вы не можете…

— Можем, — отрезал Гриффин. — Мы все знаем о Соне, и мы все знаем о тебе и Райсе.

— Господи… — прошептал О'Брайен. Затем его глаза сверкнули, а губы сжались в тонкую бледную линию. — Я ничего не скажу, пока сюда не пригласят моего адвоката.

Теперь заговорил Хармони, и его голос, размеренный и четкий, звучал жестко и неприятно:

— Я не уверен, что вы понимаете наше положение, О'Брайен. Мы обсуждали это с Алексом до вашего прихода. Мы не можем допустить, чтобы против вас выдвинули обвинение. К сожалению.

— Что вы имеете в виду? — глаза Скипа сузились.

— Как вы думаете, что произойдет, если станет известно, что главный психиатр «Коулз Индастриз», человек, в течение шести лет возглавлявший всю работу с детьми, является хладнокровным убийцей?

— Ты сделал это, Скип, — глухо произнес Гриффин. — Ты имел возможность внести изменения в личное дело Райса. Ты мог «обнаружить» подлог после смерти Райса. Ты был в здании в ночь, когда его убили.

Он наклонился к Скипу, тяжело дыша, и заглянул ему в глаза.

— Нам нужна правда, Скип. Либо ты расскажешь ее нам, либо мы вызовем полицию и все попадет в газеты.

Губы О'Брайена опять беззвучно зашевелились, а затем он вздохнул.

— Все дело в девушке. Прентис. Господи, это было так давно…

Трясущейся рукой он зажег сигарету. Гриффин смотрел, как облачко дыма собиралось вокруг Скипа, пока Хармони не включил вентилятор.

— Райс был моим студентом. Блестящим. Подающим надежды. Мы подружились. Моя жена с головой окунулась в университетскую жизнь. Презентации, вечеринки… Альберт так разумно рассуждал. И он… он слушал меня. Он уважал меня.

Скип размахивал сигаретой, и кольца дыма поднимались вверх.

— У нас была связь. Недолгая, но сильная. Возможно, это было больше, чем просто увлечение. Когда я захотел прервать наши отношения, он обезумел. Клялся, что расскажет всему университету. Говорил, что я предаю его, и что он мне безразличен. Я старался показать, что это не так.

Гриффин ждал, когда О'Брайен продолжит рассказ, и хотел было мягко помочь ему, но Скип заговорил сам.

— Соня занималась у меня семестром раньше. Она была одинока. Я знал об этом и подумал, что возможно… возможно у них достаточно много общего, что сблизило бы их.

— У тебя с ней тоже была «связь»? — голос Алекса был опасно спокойным.

О'Брайен с несчастным видом кивнул. Бедняга Скип. Отдавал всего себя без остатка молодому поколению.

— На какое-то время это сработало. Может быть, только для того, чтобы угодить мне, доказать свою психическую полноценность, но он сошелся с Соней. Как раз тогда она позировала ему для статуи. Иногда… иногда мы… развлекались втроем, — он закрыл глаза и сглотнул. — Черт возьми, Алекс, ты лучше меня знаешь, что все это не будет принято во внимание судом.

— Знаю, — спокойно ответил Гриффин. — Заканчивай. Что должно было находиться внутри статуи?

— Альберт… употреблял наркотики. Вот почему статуя была пустой внутри. В лаборатории он вырабатывал экстракт кокаина. Как-то ночью мы накурились его до одурения. Особенно Соня. Не знаю почему, но Альберт продолжал давать ей наркотик. Казалось, ему доставляло удовольствие наблюдать, как она теряет разум.

— И она потеряла не только разум.

О'Брайен кивнул.

— Мы все отключились, а потом я заметил, что Соня дышит с трудом. Я испугался и попытался оживить ее. Но она просто перестала дышать. Я не мог поверить в это. Господи. Моя работа, моя жена…

— Значит, она умерла.

Скип не поднимал глаз.

— Она умерла. Честно… поверьте мне… я пытался вызвать полицию. Но Альберт умолял меня не делать этого. Говорил, что сможет незаметно отвезти ее в общежитие. Я все еще был под действием наркотика. Я не знал, что делать.

— И ты позволил уговорить себя, — Хармони был безжалостен.

— Да, Альберт ушел, чтобы избавиться от курительных принадлежностей и наркотиков, находящихся у него дома. В три часа ночи мы привезли Соню в общежитие и оставили раздетой на кровати. Потом газеты писали о самоубийстве, — он закрыл лицо руками. — С тех пор я не виделся с Райсом. Пока, два года назад, он не позвонил мне домой. Подонок. Сказал, что знает, что я работаю в «Коулз Индастриз» и что ему нужна работа. Он не угрожал мне, но все и так было ясно. Я должен был как-то избавиться от него… и я устроил его на работу.

— С этого все началось, правда? Потом повышение по службе… манипуляции с личным делом… Небольшой нажим, маленький шантаж, становящийся с каждым разом все сильнее… — Гриффин не договорил.

— Это выглядело совсем не так, — покачал головой О Брайен. — «Оказать небольшую услугу другу». Затем «доказать, что мы друзья по-прежнему». Он продолжал давить на меня, а я продолжал сопротивляться. Наконец он заявил, что сохранил те курительные принадлежности с отпечатками пальцев. Его, моими и ее. Если я не сделаю то, что он требует, их получит полиция. Он сказал, что я больше потеряю, чем он. Он был прав. Поэтому я проник в его квартиру и все там перерыл в поисках этих курительных принадлежностей. Я разбил статую, но в ней ничего не было. На следующий день он сказал, что дает мне двадцать четыре часа на фальсификацию его личного дела или передаст все материалы в полицию. В ту ночь, когда вор проник в здание исследовательского отдела, я шел на встречу с Альбертом. Я хотел сказать ему, что теперь и ему есть что терять, и мы квиты.

Скип, казалось, забыл про Гриффина и Хармони. Его взгляд стал рассеянным, и он не замечал ничего вокруг.

— Я нашел его в комнате отдыха, связанного, как индейка. Я уже догадывался, что мне ничего не поможет. Он не перестанет давить на меня, пока не усомнится в моей слабости. Я хотел сохранить свою работу, свободу… семью. Он мог уничтожить меня. А теперь он сидел с заткнутым ртом, смотрел на меня и ждал, пока я освобожу его. Он сопел, стараясь вдохнуть побольше воздуха.

Голос Скипа прервался.

— Он сильно сопел. Как будто специально привлекал внимание к своему носу. Алекс, это было как найти пасхальные дары на следующий день после Пасхи. Когда я зажал его нос, он, казалось, обезумел. Мне пришлось коленом прижать ему грудь. Прошло две минуты, прежде чем мне удалось как следует ухватить его, и еще три, прежде чем он перестал сопротивляться.

Он посмотрел на свои ногти, после некоторого колебания выбрал один и стал грызть.

— Я не нашел курительных принадлежностей. Может, Боббек сумеет обнаружить их.

— Сомневаюсь, — сказал Алекс. — Скорее всего, Райс выбросил их, как и говорил с самого начала.

На некоторое время в кабинете наступила тишина. Трое мужчин молча бросали друг на друга испытующие взгляды.

Хармони заговорил первым.

— Ну, что будем делать? Мы знаем, что ты совершил это, но, скорее всего, ничего не сможем доказать. А если и смогли бы, то не хотим предъявлять тебе обвинение. Пострадает слишком много невинных людей. Пострадает «Коулз Индастриз», — он опять забарабанил толстыми пальцами по столу. — Гриффин? Ты все это раскопал. Есть идеи?

— Да, — Алекс старался говорить спокойным голосом и заставил себя не смотреть на Скипа. — Во-первых, Скип немедленно увольняется из «Коулз Индастриз». Во-вторых, он дает слово больше никогда и нигде не работать с детьми. Если он нарушит обещание…

Теперь Алекс посмотрел на Скипа. По тому, как откинулся на спинку кресла его бывший друг, он понял, что такого Гриффина О'Брайен раньше никогда не видел.

— … тогда мы поговорим с его работодателями. И с его женой. Ты все понял?

Скип кивнул.

Гриффин прикрыл глаза.

— А теперь о Тони Маквиртере. Он вор, но не убийца, и я не хочу, чтобы он отвечал за чужое преступление.

— Алекс, но не можем же мы сказать окружному судье… — начал Хармони.

— Нет, не можем. Но нам по силам оказать Тони вполне легальную помощь. Я могу дать показания, что существуют сомнения в его способности совершить хладнокровное убийство. Вместе с результатами проверки на детекторе лжи это уравновесит отчет коронера.

— Хорошо…

— И еще одно. Даже в этом случае ему добавят пару лет за… непредумышленное убийство. Когда он выйдет из тюрьмы, я собираюсь предложить ему работу со мной. Ему удалось обойти мою систему безопасности, и он может быть полезен. Ну, что вы на это скажете?

Хармони кивнул.

— Так будет справедливо.

Он повернулся к человеку с чемоданом, который напряженно вжался в кресло, как бы желая раствориться в нем.

— Ладно, О'Брайен, — сказал Хармони, и голос его звучал необычно резко. — Я хочу, чтобы вы продиктовали прошение об отставке и шли собирать свои вещи. В 14-00 вы должны покинуть Парк, а поселок — на следующей неделе.

Гриффин встал.

— Ты не останешься, Апекс?

— Нет, больше я этого не выдержу.

Подойдя к двери, он услышал хныканье Скипа:

— Но… что я скажу… Мелиссе?

И прежде чем он смог сдержаться, Апекс услышал свой ответ.

— Положись на интуицию, Скип. Все, что угодно, кроме правды.

Дверь с тихим вздохом закрылась за ним.

Апекс смотрел, как по его кабинету передвигаются башни и купола Парка Грез. По его команде изображение поворачивалось, приближаясь или удаляясь.

На улицах были люди. Он не мог видеть лица или слышать звуки голосов, но он знал, что они счастливы. Об этом говорили их воздушные шары, леденцы, яркие рубашки. И дети, подпрыгивающие в такт отдаленной веселой музыке.

Там были солнечный свет, волшебство, краски, музыка. Завтра или на следующей неделе эти люди уедут, унося с собой частичку мечты, которая будет освещать их жизнь. А когда обыденность опять наскучит им, они могут вспомнить об отпуске, праздниках, путешествиях… и о Парке Грез.

Он мысленно рассмеялся. Как часто он обвинял игроков в том, что они не видят грани между фантазией и реальностью? Правда состояла в том, что их фантазии составляли его повседневную жизнь, и наоборот.

Тони так и умрет с мыслью, что убил человека, и ничего с этим нельзя поделать

Хотя в этом утверждении и была доля правды. Тони Маквиртер представлял угрозу для жизни всякого, кто попался бы на его пути в ту ночь. Он мог бы наткнуться на свидетеля, видевшего, как он выходил из туннеля ГА-18, и что тогда? Он мог задушить Райса, Райс мог задохнуться из-за насморка, Маквиртер сам мог погибнуть в той схватке с охранником, и тогда сам Райс отвечал бы за убийство человека. Вместо этого он оставил Райса в качестве подарка тому, кто зажал его нос.

Тони должен был подумать о возможных осложнениях, когда соглашался ограбить Парк. Люди иногда умирают во время ограблений.

Но Тони Маквиртер получит по заслугам, а Скип О'Брайен?

Пальцы Гриффина проворно забегали по клавишам, и перед его глазами стали меняться различные изображения: вот покинутое игровое поле, вот улицы первого сектора, вот ведущие к отелю эскалаторы…

Это нечестно. Нельзя, чтобы Скип О'Брайен избежал наказания.

«Увидимся позже, шеф… »

Ладно. А может, если бы Гриффин вовремя заметил, что Райс не разговаривает с О'Брайеном, своим бывшим учителем, человеком, устроившим его на работу в Парк Грез… если бы он обратил внимание, что Райс разговаривает с ним язвительным тоном, чтобы произвести впечатление на О'Брайена… Они пропустили что-то важное…

Нет, нельзя требовать от себя слишком много. Это тоже нечестно.

В воздухе засветилось окно голограммы, в котором материализовалось лицо Милли.

— У тебя посетитель, Грифф, — Милли выглядела необычно подавленно, глаза смотрели тревожно. Они с Боббеком старались щадить его после того, как он поделился своими подозрениями относительно О'Брайена. Друг. Приятель. Убийца.

— А он не может подождать, Милли? — его голос звучал более раздраженно, чем ему хотелось того.

«Оставьте меня в покое. Дайте мне пережить… »

— Не думаю, Алекс.

Он тяжело вздохнул и выключил голографическую карту.

— Пусть войдет.

Увидев в дверях ее четкий силуэт и развевающиеся, как шарф, густые темные волосы, он с трудом проглотил подступивший к горлу ком, не в силах понять то ли это, чего он действительно хотел.

— Привет, Алекс.

— Привет, Кас. Что привело тебя сюда?

— А разве мне нужен повод?

— Нет. Но он у тебя есть.

Она кивнула и улыбнулась.

— Я просто хотела сообщить, что ты получил пятьдесят призовых очков как лучший новичок.

Он откинулся на спинку кресла и сцепил руки на затылке. Акация подошла ближе.

— Ты позволишь мне присесть?

— Пожалуйста.

Она уселась на стул и сложила руки на коленях.

— Я подумала, что ты захочешь узнать окончательный счет.

Он продолжал молча смотреть на нее.

— Как команда мы заработали 2100 очков. Лично я получила сто шестьдесят, — она сделала паузу. — А ты — сто семьдесят четыре, включая призовые. Поздравляю. Ты больше не новичок.

Ее улыбка получилась такой теплой и живой, что растопила образовавшийся между ними лед.

— Спасибо. Мне действительно приятно. Последнее время я слишком часто чувствовал себя новичком.

— И еще, Алекс. Я беспокоюсь о Тони… Возможно, я люблю его. Не уверена. Но он использовал меня, чтобы попасть в игру…

— Э, нет. Скорее всего, они наняли Тони уже после того, как он был зарегистрирован. Им требовался новичок.

Брови Акации сдвинулись.

— О… — она пожала своими сильными гладкими плечами. — Неважно. То, что он сделал… я не хочу, чтобы это помешало тебе узнать, как ты мне нравишься.

— Не теперь, Кас…

Но она уже все поняла.

— Не теперь. Но тебе не удастся избавиться от меня. Я вернусь, — в ее темных глазах зажегся огонек. — И, возможно, раньше, чем ты хочешь.

— Сомневаюсь, — услышал он свой ответ, удивленный и довольный, что ему удалось разомкнуть онемевшие губы.

— Мой поезд отходит через двадцать минут, — сказала она, вставая, и пропасть между ними стала стремительно увеличиваться. Он протянул руку.

Акация помедлила секунду, а потом взяла ее. Он мягко притянул девушку к себе, ощущая лишь почти незаметное сопротивление, и поцеловал. Это был легкий быстрый поцелуй, но в нем было скорее обещание, чем прощание, и Алекс был счастлив.

Она повернулась и вышла, задержавшись лишь у двери.

— Я вернусь, Алекс.

Он лихорадочно искал подходящие слова.

— Удачной игры, — наконец, вымолвил он с улыбкой.

— Удачной игры, — эхом отозвалась она и закрыла за собой дверь.

Он сидел в своем кабинете с идиотской улыбкой на лице. Через некоторое время он нажал на клавишу.

— Милли?

В воздухе материализовался его чернокожий Добрый Гений.

— Да, Грифф?

— Мой стол подозрительно пуст. Черт возьми, разве вся работа уже переделана?

— Ну что вы, шеф.

— Тогда давай ее сюда, — он покрутил головой из стороны в сторону, слушая, как похрустывают шейные позвонки.

«Удачной игры». Так и будет, черт побери.

— Готово, — сообщила Милли, и принтер на его столе загудел. — Кстати, есть еще одна вещь…

— Что именно?

— Я раньше никогда не встречалась с Победителем Мертвецов. Можно попросить у вас автограф?

— Мы, герои, люди очень занятые, — вкрадчиво произнес он. — Попытаюсь во вторник найти для вас время.

Алекс смотрел, как сложенные гармошкой листы бумаги опускаются на стол. Когда стопка достигла дюйма в высоту, принтер выключился.

Милли присвистнула.

— Накопилась масса работы. Удачи! Хотя лично я предпочла бы сражаться с монстрами.

«А все мы? — мысленно произнес он. — А все мы?» Алекс Гриффин придвинул к себе документы и погрузился в работу.