Члены Совета магов Джулатсы встали вокруг свечи маны в центре Сердца, держа руки в форме распятия, чтобы надежнее сохранять контакт с венцом. Вокруг бушевала мана демонического измерения, стараясь лишить их точек опоры.
      Создание заклинания, снимающего «Саван демона», прошло довольно спокойно, и магам быстро удалось сотворить форму, которая направит всю энергию «Савана» обратно в измерение демонов. Но в тот самый миг, когда форма вошла в соприкосновение с «Саваном», демоны начали атаку, посылая потоки чистой энергии.
      Продолжая изо всех сил сопротивляться натиску врага, стараясь удержать венец, Баррас поблагодарил богов за то, что маги Совета так виртуозно владеют своим искусством. В противном случае они мгновенно потерпели бы поражение, а их разум не выдержал бы мощной атаки демонов. Более того, Эндорр и Кордолан на несколько мгновений потеряли контакт с венцом, так что оставшимся членам Совета пришлось принять всю тяжесть борьбы на себя, пока младшие коллеги не восстановили силы.
      Вместе с благодарностью пришел страх – Баррас прекрасно понимал, что Совет не сможет долго удерживать такой мощный натиск, но думать об отступлении было поздно. Основа, на которой держался «Саван», создана демонами – именно за это они потребовали душу одного из магов. Однако после свертывания «Савана» они теряли контроль над основой, которая оставалась в Джулатсе.
      Для того чтобы остановить демонов, требовалось огромное количество маны, к тому же подобная борьба изменяла саму природу основы. Именно в этот момент – во всяком случае, так утверждала теория – демоны имели шанс прорваться через границы и наполнить Балию таким количеством маны, которого хватит на то, чтобы умертвить все живые существа.
      Маги всегда знали о существовании такой возможности, но еще никогда демоны не имели столь мощного независимого источника энергии, чтобы попытаться претворить теорию в жизнь.
      Больше всего Барраса беспокоил тот факт, что демоны столь удачно выбрали время для своего удара. Следовательно, они знакомы с магическим языком Джулатсы и принципами устройства основы гораздо лучше, чем предполагали маги. Демоны способны распознавать следы, которые оставляют заклинания магов, – а если так, то им по силам противодействовать Совету.
      Сейчас магам ничего не оставалось, как отчаянно защищать свое измерение, цепляясь за венец. Баррас содрогнулся. Венец – самое слабое место, его уничтожение приведет к тому, что основа «Савана» изменится и станет уязвимой. Нет, о том, чтобы потерять венец, даже и помыслить невозможно. В таком случае демоны получат полную свободу.
      – Керела, мы должны исправить форму, венец теряет четкость очертаний. Так мы не сумеем его закрыть. – Бар-рас знал, что говорит тихо, но все члены Совета его обязательно услышат, несмотря на вой маны, пытающейся пробиться сквозь магическую защиту.
      – Прежде нам необходимо вернуть сплоченность в наши ряды, – спокойно, но властно возразила Керела. – Эндорр, нужен щит против маны демонов.
      – Да, верховный маг. – В голосе молодого мага слышалось напряжение.
      – Предоставь венец остальным. Мы справимся, пока ты будешь творить заклинание, – сказала Керела.
      – Я ухожу, – заявил Эндорр.
      Вилиф и Селдейн тут же взяли на себя его часть круга. Баррас закрыл глаза и направил свой разум в сторону Эндорра, ощущая, как тот черпает энергию маны, чтобы создать щит, призванный отталкивать вражеские заклинания. Он улыбнулся: Эндорр работал просто великолепно, сращивая щит заклинаний с «Маской маны», предназначенной для блокировки атак на разум.
      Но уже в следующий момент улыбка исчезла. Форма маны, с которой работал Эндорр, была неровной, два заклинания сливались неудачно, образуя нестабильную систему. Казалось, Эндорр ничего не замечает, продолжая направлять в неуклюжее сооружение все новую и новую энергию. Границы неровного додекаэдра начали пульсировать, внутри возникли резкие, неприятные цвета: желтый, потом пурпурный, а в следующее мгновение появились серые завихрения, указывающие на катастрофическую слабость заклинания.
      – Эндорр, твоему заклинанию не хватает стабильности. Не вздумай его заканчивать в таком виде. У тебя еще есть время. – Слова Барраса разрушили концентрацию магов вокруг свечи.
      Клочья оболочки венца полетели в разные стороны, когда члены Совета отвлеклись на неуклюжее творение Эндорра. Однако юный маг не слышал Барраса. Оказавшись вне круга магов, он полностью сосредоточился на своем заклинании, его губы беззвучно шевелились, а руки продолжали творить щит. И он по-прежнему не видел, что происходит в самом центре сплетения маны. Баррас не понимал, почему так происходит, но мрак поглотил ядро сплетающихся заклинаний – если Эндорр доведет свое дело до конца, они потерпят поражение.
      – Эндорр! – крикнула Керела, продолжая контролировать венец, хотя часть ее сознания пыталась привлечь внимание юноши.
      Эндорр негромко произносил слова заклинания, и беспокойство охватило всех членов Совета, что сразу же отразилось на венце. Керела призвала магов вновь сосредоточиться на своей задаче, хотя теперь все не сводили взглядов с Эндорра.
      Никто не мог пошевелиться, иначе венец тут же потерял бы стабильность – пятерым магам не справиться с организованным натиском демонов. Эндорр заканчивал последние приготовления, в додекаэдре пульсировали ярко-желтые всполохи, перемежающиеся бронзовыми и белыми полосами, но его центр оставался серым. Баррас ощущал, как растет напряжение в кольце магов.
      – Приготовьтесь. Если заклинание Эндорра выйдет из-под контроля, нам понадобятся все наши силы, – предупредила Керела.
      Почему Эндорр не видит ошибки? Баррас мучительно пытался найти ответ на свой вопрос. Однако он понимал, что должен сосредоточить все свое внимание на венце, иначе подвергнет своих товарищей страшной опасности.
      Эндорр открыл глаза, произнес заключительное слово и только после этого заметил ошибку в своей конструкции. Лицо юного мага мучительно покраснело, а его творение стало расти вширь. Но тут же начало быстро сжиматься – серое пятно принялось пожирать все остальные цвета.
      Пронзительный вопль вырвался из плотно закрытого рта Эндорра, из носа и ушей брызнула кровь, тело содрогнулось, пальцы мучительно сжались, хватая воздух – он все еще пытался взять заклинание под контроль.
      Ослепительно вспыхнула мана, и творение юного мага схлопнулось. Эндорра отбросило назад, он рухнул на пол и остался лежать без движения.
      Свечение прекратилось, хотя венец продолжал раскачиваться. Новый поток маны хлынул вдоль границ «Савана», разрывая связи в дюжине мест.
      – Заприте его, – сказала Керела. – Заприте его. Оставшимся шестерым членам Совета после жестокой борьбы удалось навести некое подобие порядка.
      – Что теперь? – испуганно спросила Селдейн.
      – Будем ждать и размышлять. Сконцентрируемся и станем сильнее, – ответила Керела.
      – Чего мы будем ждать?
      – Я не знаю, Селдейн, – сказала Керела, и в первый раз Баррас увидел, что она подумала о возможности поражения. – Я не знаю.
 
      * * *
 
      Коридор с гудением уперся во внешнюю оболочку «Савана демона». В тот же миг возле зеленых границ Холодной Комнаты возникли извивающиеся синие фигуры демонов. Если бы не защитное заклинание, души Воронов уже достались бы им, но вопли разочарования и боли, вырывавшиеся из сотен глоток, говорили о многом. Некоторое время никто не осмеливался сделать шаг вперед.
      – Не ждите их. Наносите удары, когда они приблизятся к границе нашего щита. Заставьте демонов испытать страх – тогда они будут не такими смелыми, – сказал Ша-Каан, и тут же из его огромной пасти вырвалось пламя, он сделал шаг вперед, а могучий хвост дракона нанес несколько ударов, после чего свернулся кольцами вокруг магов, защищая их.
      Безымянный перестал стучать о пол острием меча.
      – Вороны! – вскричал он. – Вороны, за мной! – Он взметнул в воздух свой меч. Лезвие описало восходящую дугу и обрушилось на лишенные доспехов тела демонов.
      Раздался возмущенный визг, замелькали конечности, когти застучали по металлу. Хирад бросил взгляд направо и увидел, что оба коротких меча Уилла чертят в воздухе замысловатые восьмерки. Фрон взвыл и присоединился к схватке.
      Клинки Воронов взбесили демонов; они окружили Холодную Комнату, выбирая момент для нанесения удара. Снова и снова демоны выскакивали на свободное от маны пространство, но тут же отступали с громкими криками боли.
      Однако к ним присоединялись все новые чудовища, привлеченные запахом плоти и свободных душ, которые смогут компенсировать урон, полученный ими от контакта с лишенным маны воздухом.
      Хирад посмотрел вверх. Демоны парили над их головами, шумно требуя крови и жизненной сущности.
      – Так много… Нам их никогда не побить, – сказал Хирад.
      – Наша задача вовсе не в том, чтобы их побить, – ответил Ша-Каан, направляя струю огня в демона, который неосторожно высунулся слишком далеко. – Чем больше врагов мы сумеем отвлечь на себя, тем легче Совету Джулатсы с ними сражаться. Нам необходимо задержать Араков. Тогда у магов появится шанс закрыть «Саван».
      – А если нет?
      – Тогда нам всем конец. – Ша-Каан повернул голову и бросил взгляд на своего драконера. Хирад почувствовал, как к нему возвращается уверенность. – Сражайся, Хирад Холодное Сердце. Веди за собой Воронов. И бейтесь с демонами так, как вы еще не бились ни с одним врагом.
      Первый из демонов решился войти в Холодную Комнату, и сражение за жизнь началось.
 
      Давление на их разумы усилилось – так ветер превращается в бурю, – отнимая у каждого из магов запасы маны, мешая сосредоточиться. Потом они услышали голоса и смех. По мере того как новые волны маны накатывали на Совет Джулатсы, демоны обретали силу и уверенность. Они подбирались все ближе, еще немного, и мерзкие твари осмелятся нарушить границу измерения, проникнуть на территорию Балии.
      … Сначала это был лишь шепот, и Баррас не разбирал слов. Постепенно он становился все громче, превращаясь в голос, который поддерживали многие и многие другие. Голос обещал страдания. Целую вечность страшных мук. Он обещал боль, ужас и безграничную скорбь. Он обещал ад.
      Но только в том случае, если ты, маг, будешь цепляться за свое заклинание.
      Откажись от борьбы, позволь демонам получить лакомый кусочек, и чаша сия тебя минует. Да, кое-кто из простых людей умрет, но разве это слишком большая цена за спасение Совета, который является средоточием магии Джулатсы? Разве не пора после многолетних жертв ради других немного подумать о себе?
      Прекратите сопротивление. Прекратите, больше от вас ничего не требуется…
      Баррас открыл глаза, его сердце отчаянно колотилось. Глаза остальных членов Совета были закрыты. Более того, на лице Кордолана появилась улыбка. А над ними медленно, но верно терял четкость своих очертаний венец. Начали падать украшающие его бриллианты. Исчезали узоры, идущие вдоль обода… натиск вражеской маны усиливался.
      – Нет! – вскричал старый эльф.
      Теперь венец балансировал на грани реальности, удерживаемый лишь подсознанием магов. Но этого было явно недостаточно, еще немного – и от венца останутся лишь воспоминания.
      – Керела, проснись! – выкрикнул Баррас.
      Конечно, верховный маг проснется, услышав свое имя, однако это может привести к тому, что она покинет круг. Риск очень велик… но Баррас решил взять на себя контроль части венца, за который отвечала Керела. Пот градом катился по лицу старого эльфа, пока его разум из последних сил защищал сразу два участка венца.
      А потом Керела пришла в себя и поспешила на помощь.
      – А теперь займись остальными. Только действуй осторожно, – попросила она.
      Баррас и Керела будили загипнотизированных членов Совета, как маленьких детей, которым приснился плохой сон. Снова они слышали голоса демонов, призывающих их сдаться, сначала настойчиво, а потом и с яростью, когда им стало ясно, что Совет сумел – во всяком случае, временно – избежать гибели.
      Вилифа разбудили последним. Он выглядел смертельно усталым, сказывался тяжкий груз прожитых им семидесяти с лишним лет. Глаза погасли, кожа побледнела, руки и ноги Дрожали. Он подошел к последнему пределу.
      – Вилиф, мы справимся, – сказал Баррас. – Верь в нашу общую силу. И пусть бьется Сердце.
      Вилиф кивнул, в его глазах вновь сверкнула надежда. Однако члены Совета прекрасно понимали, что находились в одном шаге от катастрофы. Если бы Баррас пришел в себя на несколько минут позже, все было бы кончено. Без посторонней помощи они обречены на поражение.
 
      Пронзительные вопли наполнили воздух – демоны атаковали со всех сторон. Их становилось все больше и больше, У Хирада уже не было возможности смотреть, как идут дела у других. Он едва справлялся со своими врагами.
      Демоны решительно нападали сверху, слева и спереди, оскалив острые зубы безгубых ртов, сверкая в зеленоватом пламени жуткими когтями. Их лица исказила боль, кожа покрылась волдырями, но они продолжали натиск.
      Хирад перехватил поудобнее меч, который держал в правой руке, и кинжал, зажатый в левой. Демоны атаковали волнами, с душераздирающими воплями и смехом, обещая ему смерть и вечные мучения.
      Варвар смеялся в ответ и вычерчивал клинком сложные фигуры, используя кинжал для защиты головы. Он ощутил, как тяжелое лезвие попало в цель, услышал мучительный крик, посмотрел направо и увидел, как демон схватился обеими руками за обрубок ноги и исчез.
      Шум наверху усилился, и Хирад поменял клинки местами. Его меч описал широкую дугу над головой, и демонам пришлось отступить. Сзади пятерка мерзких тварей пикировала на магов. Он попытался сбить хотя бы одного, но Безымянный его опередил – двуручный меч обрушился на синюю шкуру так внезапно, что демон не успел уйти от расплаты.
      Новые враги появились в Холодной Комнате, задыхаясь из-за недостатка маны, намереваясь атаковать Безымянного Воителя сзади и сбоку.
      – Назад, Вороны! – вскричал Хирад. Уилл слева, Безымянный справа сомкнулись вокруг магов.
      Уилл ушел от стремительной атаки пары демонов и встал в полушаге от Хирада, который заставил Араков, устремившихся на Безымянного Воителя, переключиться на него. Воитель бросил на каменный пол свой огромный меч и вытащил пару кинжалов с длинными клинками, образовав третью сторону защитного треугольника.
      – Уилл, если тебе станет слишком трудно, мы поможем. Только позови.
      – Не беспокойся, я справлюсь.
      Над ними высилась могучая фигура Ша-Каана, который беззвучно уничтожал демонов мощными струями пламени. Хирад ощущал его спокойное присутствие в своем сознании.
      Демоны перестроились и пошли в новую атаку.
 
       Фрон пытался не думать о непонятном, помогая мужчине-брату, снова и снова нанося удары по парящим синим существам, которые нападали со стороны зеленого неба. Его челюсти щелкали, вгрызаясь в безвкусную, лишенную крови плоть. Он знал, что причиняет врагу боль и что его челюсти наносят урон, но у них не шла кровь, а рваные раны от клыков затягивались на глазах.
       И он ощущал еще больший страх, чем в присутствии огромного зверя, который, казалось, на их стороне, но мог с легкостью всех уничтожить. Синие существа не были птицами, однако умели летать, и не были людьми, однако могли ходить на двух ногах. Их запах пугал Фрона. Существа пришли из другого мира, чуждого и отвратительного, обещающего долгую смерть.
       Фрон нанес удачный удар лапой по одному из синих чудищ, то закричало и исчезло, но на его месте тут же возникло другое. Голову волка чем-то обожгло, он взвыл, тряхнул головой, и синее существо отлетело к стене.
       Ужас охватил Фрона, и он отступил назад, вывалив язык, его глаза перебегали с лица одного врага на другого.
      Он завыл, посмотрел на мужчину-брата, который теперь стоял плечом к плечу с другим человеком. А потом весь воздух стал синим.
 
       –Они пришли, – проговорил Ша-Каан, на мгновение испугав Хирада.
      Дергающиеся в агонии тела мелких демонов исчезли, им на смену пришли иные твари, с лицами размером с детскую куклу. Черные брови, синяя кожа, туго обтягивающая щеки и челюсти, глубокие глазницы… из приоткрытых ртов торчат клыки и черные десны…
      – Боже мой, – выдохнул Хирад.
      – Только не позволяйте им заглянуть вам в глаза. Тогда, ваши души будут в безопасности, – посоветовал Ша-Каан
      – Но как нам это сделать? – вскричал Уилл, ворочая головой из стороны в сторону.
      – Не смотрите им в глаза. Как только они овладеют вашим разумом, им будет по силам забрать душу, – сказал Ша-Каан.
      Демоны атаковали.
      Небо мгновенно наполнилось синими крылатыми существами, издающими пронзительные крики радости от предстоящей встречи с новыми душами и вопли боли – ведь для демонов здешний воздух был ядовитым. Сотни крылатых существ появлялись на смену каждым десяти, поверженным Воронами и драконом, быстро удвоив количество тех, кто ворвался в Холодную Комнату. Однако они начинали уставать.
      Последовав примеру друзей, Хирад бросил на пол меч и вытащил второй кинжал.
      – Наносите побольше ударов, Вороны. Охраняйте магов.
      Его кинжалы начали описывать сложные кривые, предназначенные для защиты верхней части туловища и головы. Демоны метались в воздухе, точно птицы, пол постепенно покрывался их отрубленными конечностями. Нескольким удалось проникнуть сквозь каменные плиты снизу, но они потратили на это столько сил, что уже не представляли никакой опасности.
      Клинки Хирада разили одного врага за другим, всякий раз отбрасывая легкие тела демонов по широкой дуге. Его предплечья ломали носы, конечности и ребра, ноги безостановочно наносили быстрые удары, топтали и давили тех врагов, которые оказывались на полу.
      И все же они продолжали наступление, цепляясь за его доспехи, руки, плечи, сапоги и голову. И всякий раз, когда демонам удавалось коснуться его, тело пронзала острая боль. Тогда Хирад кричал от гнева и старался двигаться еще быстрее.
      Рядом тяжело дышал Уилл, каждый свой удар он сопровождал стоном, от которого по спине Хирада пробегал холодок. Безымянный, непрерывно вращая кинжалами, наносил разящие удары и говорил слабеющему другу:
      – Уилл, дыши глубже. Сосредоточься на врагах, забудь о боли. Они не в силах тебя убить, если не заглянут в твои глаза.
      – Их слишком много, – прохрипел Уилл.
      – Убей еще одного, и их станет меньше. – Хирад нанес удар левым кинжалом – и сразу четверо визжащих демонов убрались в свое измерение.
      У него за спиной Ша-Каан выпустил огненную струю, уничтожив нескольких демонов, а могучий хвост дракона продолжал защищать застывших в неподвижности магов, раз за разом отбивая новые волны вражеских атак. Каждое движение дракона было точно рассчитано и причиняло врагу максимальный ущерб.
      Фрон вел себя иначе. Волк, которого непрерывные атаки летающих демонов вывели из себя, скулил, бил хвостом, его голова металась из стороны в сторону, однако он постоянно следил за Уиллом, готовый в любой момент прийти к нему на помощь.
      Вражеские атаки вновь усилились. Все больше и больше демонов появлялось в замкнутом пространстве Холодной Комнаты.
      – Нужно продержаться еще немного, мы побеждаем, – заявил Ша-Каан.
      – Побеждаем? – выдохнул Хирад, нанося удары кинжалами и ногами.
      Демоны наступали со всех сторон. Они ползли вверх по ногам, кусали кожу доспехов, кружили над головой, пытались вцепиться в волосы… Безымянный Воитель, который за все время боя не издал ни единого звука, застонал, когда в его обнаженные руки вонзились когти и зубы демонов, и Хирад представил себе, как жар и холод распространяются по всему его телу, а кровь течет из многочисленных ран. Уилл почти прекратил сражаться, со всех сторон облепленный синими телами демонов; Фрон выл и бросался на врага, не обращая внимания на порезы, почти сплошь покрывающие его шкуру.
      Ша-Каан выпустил широкую струю огня вправо и в сторону от Воронов, его хвост продолжал наносить мощные удары. Но теперь и его золотая шкура была покрыта синими телами, и ему не удавалось стряхнуть с себя дьявольские отродья.
      – Вороны, бейтесь! – закричал Хирад, руки которого мелькали над головой, а клинки поражали все новых и новых врагов.
      Демоны начали атаковать еще и снизу, и под ударом оказались беззащитные маги. Безымянный прокричал предупреждение и нырнул мимо взметнувшегося хвоста дракона на помощь магам, на которых напали визжащие, хохочущие твари. Все прекрасно понимали, что лишь заклинание магов мешает демонам покончить с ними. Пока Холодная Комната сохраняла свою целостность, у Воронов оставались шансы на победу. Однако схватка подходила к концу.
      Уилл отчаянно закричал – демоны добрались до его лица.
      – Нет! – завопил Хирад. – Оставьте его в покое, ублюдки!
      Он бросился к Уиллу, забыв о своих кинжалах, и принялся руками отрывать от друга демонов, отшвыривая их в сторону. Фрон не отставал, мощные челюсти волка перекусывали одно маленькое тело за другим.
      – Ша-Каан! – позвал Хирад, и его голос перекрыл шум боя. – Нам необходимо выйти отсюда. Немедленно!
      – Нужно продержаться еще немного, – откуда-то издалека донесся ответ дракона. – Мы еще можем одержать победу. Мы должны.
      Хирад чувствовал, как демоны сдирают с него одежду, стараясь добраться до горла.
      Ша-Каан ошибается. Еще немного, и Вороны погибнут.
      Тело Эндорра неподвижно лежало на полу Сердца – руки закрывают голову, одно колено прижато к груди, другое вывернуто наружу. Кровь медленно вытекала из уголка рта и носа. Похоже, он был еще жив.
      Баррас наблюдал за своим товарищем совершенно отстраненно, по-прежнему направляя все свои силы на безнадежную борьбу за сохранение венца.
      Демоны чувствовали близость победы, и их насмешки становились все более ядовитыми. Мана бурлила вокруг, наполняя сознание Барраса туманом и ослабляя его волю, в ушах гремел презрительный смех демонов.
      На лицах магов выступил пот, по щекам текли слезы, маги держались исключительно за счет последних волевых усилий. Эндорр нуждался в немедленной помощи, но сейчас они ничего не могли для него сделать. Боги, они ничего не могли сделать и для себя.
      – Сколько еще? – простонала Селдейн.
      – Столько, сколько потребуется, – ответила Керела, но все прекрасно понимали, что Селдейн спрашивала совсем не об этом.
      Баррас почувствовал, как по щеке сбежала слеза разочарования. Они попали в ловушку. Эндорр не сумел справиться с заклинанием, а у них не было возможности отпустить венец, чтобы поставить щит, – демоны не позволят. Однако они не в силах удерживать венец бесконечно, и когда последние запасы маны иссякнут, результат будет точно таким же, как если бы они прекратили борьбу прямо сейчас.
      И все же маги не могли сдаться демонам – до тех пор, пока существовал хотя бы теоретический шанс, что подоспеет помощь.
      Баррас сдержал слезы сожаления. До сих пор он рассчитывал, что его ждет спокойная старость в университете, которому он прослужил всю жизнь. Потом пришли висминцы, и он примирился с возможностью героической гибели во время защиты университета.
      Но это? Позорная, бессмысленная гибель внутри замкнутой комнаты, вдали от свежего воздуха и солнечного света – гибель, которая никому не принесет надежды, а лишь бесконечные мучения… Такой конец не устраивал эльфа, как и остальных членов Совета.
      Он поднял голову, хотя его внутреннее зрение было по-прежнему обращено к спектру маны, и принялся восстанавливать венец.
      – Баррас? – голос Торвиса звучал едва слышно. – Будь я проклят, если позволю мерзким тварям разгуливать по моему университету и измерению. Я не стану кротко подставлять шею, чтобы им было легче со мной покончить. – Каждое слово маг подчеркивал мощным усилием духа, которое позволяло постепенно возвращать венцу прежнюю форму.
      – Великие боги, мы еще не потеряли своего могущества, – послышался скрипучий голос Керелы. – Давайте все вместе покажем ублюдкам, кто владеет Балией. Если у кого-то не осталось сил, просто продолжайте свою работу. – И она присоединилась к Баррасу, усиливая защитные контуры венца.
      И тут они заметили, что ситуация изменилась. Сначала совсем чуть-чуть, потом интенсивность потоков маны стала слабеть, начали стихать голоса демонов. Конечно, было бы приятно принять эти изменения на свой счет, но Баррас прекрасно понимал, что они не имеют к ним никакого отношения. Произошло чудо. Что-то – или кто-то – отвлекло внимание демонов.
      – Другого шанса у нас не будет! – В голосе Керелы вновь послышались властные нотки, Совет оживал на глазах. – Мы и так потратили слишком много бесценного времени Карда, пора избавить город от проклятого «Савана»!
      И венец, совсем недавно почти потухший, заискрился с новой силой.
 
      Крики Уилла мешали магам сосредоточиться больше, чем вопли атакующих демонов. Хирад и Безымянный Воитель, не обращая внимания на боль, топтали и отбрасывали в стороны чудовищные существа, не забывая уклоняться от могучих ударов хвоста Ша-Каана. Одной рукой Безымянный крушил демонов, пытавшихся добраться до его глаз, а другой не давал добраться до магов.
      У Хирада была более сложная задача. Уилл, давно уронивший свои короткие мечи, катался по полу, испуская пронзительные крики. Его тело мучительно дергалось под тучей демонов, и к горлу Хирада подступила тошнота, когда он видел, как их когти рвут плоть Уилла.
      – Не дергайся! – закричал он, яростно встряхнув головой, чтобы сбросить вцепившегося ему в волосы демона.
      Маленький человечек продолжал отчаянно извиваться – демоны вцепились ему в лицо.
      Хирад повернул лицо друга к себе и начал отрывать от него демонов, не обращая внимания на глубокие царапины, которые оставляли их когти. Он заботился только о том, чтобы демонам не удалось заглянуть в глаза Уилла. Рядом сражался Фрон – враги не пытались добраться до его звериной души, запрятанной слишком глубоко.
      Один за другим исчезали раздавленные и разорванные демоны, но тут же появлялись другие, которые с отвратительным хохотом включались в схватку.
      Одному из демонов удалось зацепить когтем щеку Хирада. Варвар выругался и стащил его с лица, раздавив одной рукой. Уилл вывернулся из объятий Хирада и откатился в сторону, яростно растирая лицо.
      – Спокойно, Уилл… Тот его не слушал.
      – Нужно выйти отсюда, – скулил он. – Выйти… Он встал и побежал к границе Холодной Комнаты.
      – Нет, Уилл, нет! – Хирад бросился вслед за Уиллом и удачным ударом по голени сбил его с ног.