— Да, ты угадала. Это я самая и есть. Во многом изменившаяся, но в то же время прежняя.
      — Невероятно! — Кэнди покачала головой.
      — Да? Что же именно тебя так удивляет?
      — Получается, круг замкнулся.
      — Объяснись, пожалуйста, — потребовала Диаманда.
      — Видите ли, — улыбнулась Кэнди, — мое путешествие в этот мир началось с Генри Мракитта. Я кое-что о нем разузнала и записала.
      — О Генри? — с нежной грустью спросила Диаманда. — Ты в самом деле написала о Генри?
      — Всего несколько страниц, — смутилась Кэнди. — Я побывала в гостиничном номере, где он... покончил с собой.
      — Вот как, — мягко проговорила Диаманда. — Вот, выходит, как все для него обернулось.
      Кэнди кивнула:
      — Простите, что принесла вам такое печальное известие...
      — Что ты, что ты! Напротив, спасибо тебе. Лучше уж знать обо всем наверняка, чем питать иллюзии... Я предполагала, что рано или поздно мне придется выслушать тяжелую правду. Знаешь, я ведь сбежала от Генри. Он совсем не умел мечтать.
      — Я об этом слышала, — сказала Кэнди. — То есть не о мечтах, а о вашем бегстве.
 
      — Он решил, что я отправилась в Филадельфию, но разве я могла бы совершить подобную глупость? Тем более мне было известно про Абарат. Нет... Я села на первый же корабль, который унес меня из того ужасного мира...
      — Ты ведь сделала то же самое, верно? — спросила Джефи.
      — Да, то же самое. Только ни о каком корабле, конечно, речи не шло. Меня принесли на Веббу Гаснущий День морские прыгуны.
      При воспоминании о четырех картежниках Кэнди весело улыбнулась. Ей показалось, что с тех пор миновало много-много времени.
      — Кстати говоря, ты здесь очутилась раньше, чем мы ожидали, — вставила Меспа. — Гораздо раньше.
      — А из этого следует, дорогие сестры, — сказала Диаманда, начав расплетать свои косы, — что впредь наши планы на будущее должны строиться с величайшей осторожностью, с учетом всех возможных неожиданностей. В сферу наших деяний вовлечен новый непредсказуемый элемент. И это все меняет. Предсказать будущее, опираясь на прежние наши знания, исходя из привычного хода вещей, отныне становится невозможно. — Она окинула Кэнди пристальным взором. — Только одно я знаю наверняка: нам всем теперь прибавится забот!
      — О каких переменах вы говорите? — нетерпеливо спросила Кэнди. — Пожалуйста, объясните мне все-все. Я многого не понимаю. Например, откуда у меня чувство, что я здесь на своем месте? Что мой настоящий дом тут?
      Ни одна из женщин не сделала попытки разубедить ее в этом.
      «Как видно, они тоже считают, что я родом отсюда», — подумала Кэнди. При мысли об этом она не смогла сдержать слез радости. Три женщины молча улыбались, глядя на нее с нежностью, и это окончательно убедило ее в непреложности того, во что она так недавно не осмеливалась верить: она не случайно попала в этот мир. И пусть никто пока не догадывается о цели ее пребывания в Абарате, цель эта все же существует.
      — Если я и в самом деле должна совершить здесь что-то важное, — сказала Кэнди, — ну, то есть если я сюда попала не для того, чтобы просто поглазеть на чудеса, то помогите мне понять, что меня ждет? К чему мне быть готовой?
      — Мы были бы счастливы это сделать, — заверила ее Джефи.
      — Но не уверены, что сами до конца во всем разобрались, — подхватила Меспа.
      Звездные блики в ее глазах вспыхнули ярче. Не от страха, догадалась Кэнди, а от радостного волнения.
      — Со мной должно произойти что-то значительное, правда? — не отставала от сестер Кэнди.
      — Дитя мое, с тобой и так много чего произошло, — усмехнулась Диаманда. — Ты теперь совсем не та Кэнди Квокенбуш, которая доверила себя Изабелле.
      Кэнди задумалась над ее словами. Но лишь на несколько мгновений.
      — Да. Да! Совсем не та. Я стала другой. Но пока еще не знаю, кем именно.
      — Вот ради чего мы совершаем наши путешествия, — сказала Диаманда Мракитт. — Вспомни-ка, ведь и я когда-то проделала такой же путь. В поисках того, чего во мне не было, чего мне так недоставало. Но поверь, Кэнди, куда бы ты ни направлялась, настоящая цель всегда... вот здесь.
      И она прижала ладонь к груди над самым сердцем.
      — Скажите, я когда-нибудь попаду назад в Иноземье? Женщины обменялись тревожными взглядами.
      — Я не должна была об этом спрашивать? — смутилась Кэнди. — Или... или вы не хотите говорить?
      — Видения, которые нас посетили, так неотчетливы... — с сомнением ответила Диаманда. — Так неуловимы...
      — Мы мало что можем тебе об этом рассказать, — добавила Джефи.
      — Скажите хоть, это что-то скверное, да? Плохие вести?
      — Не для тебя, — заверила ее Меспа.
      — Для кого же тогда?
      Джефи и Меспа пожали плечами и повернулись к Диаманде.
      — Я не собираюсь делать предсказания на основе расплывчатых видений, — насупилась та. — Но знай, дитя, отныне тебя на каждом шагу будут подстерегать опасности, преграды, западни. Тебе и тем, кто окажется рядом, придется нелегко. Бедствия обрушатся даже на те места, куда ступит твоя нога. Целые города могут погибнуть, прежде чем ты разгадаешь все тайны, разрешишь все загадки, с которыми тебе суждено соприкоснуться.
      — По-моему, это и есть самое настоящее предсказание, — развела руками Меспа.
      — В таком случае послушаем, что ты сможешь ей рассказать.
      Диаманда была явно задета словами Меспы.
      — Ну, мы могли бы начать с историй о Финнегане.
      — А кто такой Финнеган? — полюбопытствовала Кэнди.
      Ей казалось, она уже где-то слышала это имя. Возможно, вовсе и не в Абарате. Быть может, так звали кого-то в Цыптауне.
      — О, уж тебе-то он наверняка понравится! — лукаво улыбнулась Диаманда.
      — Несомненно! — поддержала ее Меспа.
      — Будет лучше, если она и о реквиях от нас узнает, — поспешно произнесла Джефи, явно стремясь переменить тему.
      — А это еще кто такие? — спросила Кэнди, решив на сей раз во что бы то ни стало добиться внятного ответа.
      Женщины смолкли. Кэнди поочередно заглянула в лица всех троих.
      — Прошу вас, — взмолилась она. — Мне так необходимо во всем разобраться!
      Первой на ее просьбу отозвалась Меспа:
      — Реквии — это самое худшее из всего плохого в Абарате.
      — Они непримиримые враги любви, — продолжила Диаманда, — и самой жизни. Жестокость и злоба их не знают границ.
      — А где они живут?
      — В настоящее время, — вздохнула Джефи, — в самых потаенных глубинах Изабеллы. Будем надеяться, что там они и пребудут вовек.
      — Вряд ли наши надежды оправдаются. — Диаманда тяжело вздохнула и покачала головой. — До нас отовсюду доходят слухи, что реквии пришли в движение. Некоторые утверждают, что стоит им выйти из пучин на берег — и нашему миру, каким мы его знаем, придет конец.
      — Вы меня пугаете! — поежилась Кэнди.
      — Я запрещаю тебе трусить! — строго произнесла Диаманда. — Она ничего на свете не боялась. И ты должна быть такой же.
      — Она? — переспросила Кэнди. — Кто это — она?
      Все трое собрались было ей ответить, но так и застыли с открытыми ртами. Зрелище было на редкость забавным, и Кэнди рассмеялась бы, если бы не тревога, мелькнувшая на лицах сестер. Поблизости от того места, где проходила их беседа, раздался звук захлопываемых дверей. Их затворилось не меньше десятка: самая маленькая из них могла служить входом в кукольный домик, а самая большая, закрывшаяся с оглушительным лязганьем, — створкой железных ворот.
      — Это он! Он идет сюда! — воскликнула Джефи.
      — Нам пора, Кэнди, — сказала Диаманда. — Абрахам Пуст, Хранитель Двадцать Пятого Часа, не позволяет никому из живущих во внешнем мире посещать Время Вне Времен. Если только он узнает, что ты здесь, то велит братьям Тик-Так разорвать тебя на мелкие клочки.
      — Как мило, — криво усмехнулась Кэнди. — Но кто ответит мне на все мои вопросы? Их еще так много!
      — Прибереги их для другого раза, — посоветовала ей Джефи.
      — Все до единого? — уныло спросила Кэнди.
      Женщины явно готовились к бегству. Они подобрали полы своих одеяний и с тревогой озирались по сторонам. У них, судя по всему, имелись веские причины избегать встреч с этим Абрахамом Пустом.
      — Мы непременно снова найдем друг друга, — пообещала Диаманда. — Я в этом нисколько не сомневаюсь. Нам стольким нужно поделиться! И спасибо тебе еще раз за известие о Генри. Надо будет попросить у него прощения.
      — Так ведь он умер, — напомнила ей Кэнди.
      — О, здесь это почти не имеет значения, — возразила Диаманда.
      — Как же так?
      — Ведь это Двадцать Пятый Час. Который содержит в себе Все. Где даже день вчерашний может стать настоящим временем.
      — Я не...
      — Ты идешь наконец, Диаманда Мракитт? — строго спросила Меспа, хватая старую женщину за руку. — Я слышу его шаги!
      — Да-да, — кивнула Диаманда. — Я только хотела ей объяснить... Надо, чтобы она поняла...
      — У нас нет на это времени! — отрезала Меспа.
      — Времени? — смеясь, переспросила Джефи. — Вот уж чего у нас хватает с избытком. Время, и снова время, и время без конца и края.
      — Не умничай, — засопела Меспа. — Мне вовсе не хочется, чтобы Абрахам нас застукал. ИДЕМ ЖЕ, НАКОНЕЦ!
      И она дернула Диаманду за руку.
      — Прости. — Диаманда, сделав шаг в сторону, оглянулась на Кэнди. — Здесь есть еще много такого, что я хотела бы тебе показать. Но боюсь, у нас не будет другой возможности тайно доставить тебя на остров. Нам пришлось пуститься на такие хитрости, чтобы ты смогла здесь побывать...
      — Хватит болтать! — прикрикнула на нее Меспа.
      — Иду-иду!
      Свет, который прежде очерчивал лишь контуры тел трех женщин, с каждым мгновением разгорался все ярче. Еще немного — и они исчезнут в его лучах. Диаманда на прощание тронула руку Кэнди.
      — Я завидую тебе, дитя.
      — Почему?
      — Впереди у тебя столько приключений... Это будет так замечательно, так ново для тебя... Столько открытий... — Улыбнувшись, она качнула головой. — Ты не можешь себе этого представить. Правда, ты даже не представляешь...
 
      И вдруг Кэнди перестала чувствовать на своей руке тепло ее ладони. Все три женщины растворились в слепящем потоке света.
      Стоило им исчезнуть, как Кэнди уловила краем глаза какое-то движение. Как будто приоткрылась полупрозрачная дверь. Не иначе как это Абрахам Пуст, Хранитель Времени Вне Времен, вышел из своих покоев. Она не ошиблась. Он и в самом деле стоял не далее как в десяти ярдах от нее, у двери, которую только что за собой затворил, — стоял и смотрел себе под ноги. С плеч его свисал длинный ярко-алый плащ, контрастировавший своим цветом с бледным, бескровным, усохшим от старости лицом. Глаза Хранителя прятались за темными очками с небольшими круглыми стеклами, голову увенчивала маленькая плоская шапчонка.
      — Давай-давай, Трёпа, — произнес он, обращаясь к упитанной пегой крысе, которая, подбежав, присела на задние лапы у его ног.
      И Пуст с заметным усилием наклонился, чтобы подставить крысе свой широкий рукав. Та проворно вскарабкалась ему на плечо и ткнулась острой мордочкой прямо в ухо, словно собиралась о чем-то посекретничать со своим хозяином. Дальнейшее, однако, показало, что так оно и было, поскольку старик вполголоса пробормотал:
      — Незваная гостья, говоришь? Думаю, надо кликнуть братцев...
      Он распахнул дверь, у которой стоял, и крикнул:
      — Тик! Так!
      «Пора удирать, пока они меня не застукали, — подумала Кэнди. — Вот только интересно, в какую сторону бежать?» Все вокруг было объято мраком. Свет лился лишь оттуда, где, сложив руки на груди, стоял Абрахам Пуст со своей крысой-наушницей. И Кэнди решила, что самым разумным будет повернуться к ним спиной и припустить во весь дух в противоположном направлении.
      Так она и поступила. Устремилась во тьму, шепотом ругая трех сестер, которые столь внезапно исчезли, а ее с собой взять не догадались. Бросили на растерзание этому Пусту и его слугам.
      — Туда! — скомандовал Абрахам Пуст за ее спиной. — Я слышу ее шаги. Вон там!
      Кэнди оглянулась через плечо. Дверь, за которой остановился Пуст, была распахнута настежь. Как и следующая, чуть дальше, в глубине освещенного пространства. И следующая. И следующая. И сквозь все эти двери мчались братцы Тик-Так.
      Кэнди и прежде было известно, что Двадцать Пятый Час — негостеприимный остров, изобилующий опасностями. Она успела усвоить, что дерзнувшие здесь высадиться бесследно исчезают либо сходят с ума. Но только теперь, бросив взгляд на братцев Тик-Так, она поняла, по чьей вине это происходило. У обоих были клоунские лица: белая как мел кожа, приоткрытые напомаженные рты и вытаращенные глаза. Но это бы еще куда ни шло! Самым жутким оказалось то, что носы, рты, глаза, уши, брови и даже пучки рыжих волос, составлявших их прически, с сумасшедшей скоростью ползали по лицам братьев, описывая круги, точно стрелки взбесившихся часов по циферблату! Но хотя рты братьев и пребывали в беспрестанном движении, это не мешало им обмениваться репликами.
      — Я ее вижу, Так! — со свирепой радостью сообщил один другому.
      — Я тоже, Тик. Я тоже!
      — Давай, пожалуй, вырвем ей сердце из груди, Так!
      — Идет. Только, чур, сперва сведем ее с ума, Тик! «Вот, значит, как у них тут заведено», — думала Кэнди.
      Волосы у нее на затылке норовили встать дыбом. Никаких шансов не оставляют бедным жертвам братцы Тик-Так. Сводят с ума, а после еще и убивают, коли на то у стражей будет желание. Значит, если этой парочке удастся ее схватить, она никогда не узнает ответов на свои вопросы. А ей столько еще хотелось увидеть на Времени Вне Времен!
      Кэнди перестала прислушиваться к бормотанию братцев у себя за спиной. Она вихрем мчалась вперед, и тьма окутывала ее со всех сторон. Кэнди ничего вокруг не различала и не могла определить, куда несут ее ноги. Нигде не виднелось ни малейшего проблеска света.
      «Я ничего не потеряю, если позову на помощь, — решила она. — Эти уродцы все равно слышат топот моих ног и звук моего дыхания». И она набрала полную грудь воздуха.
      — Шалопуто! Я здесь! — крикнула она, а про себя подумала: «Только сама не знаю, где именно». — Ответь, пожалуйста, если ты меня слышишь!
      Ответ последовал незамедлительно. Но совсем не такой, какого она ожидала. Голос ее эхом отразился от невидимых стен, и слова, которые она только что выкрикнула, отчего-то поменялись местами, так что получилась полная чепуха:
      — Ответь здесь слышишь! Меня пожалуйста! Если ты я Шалопуто!
      Даже эхо здесь оказалось безжалостным к пришельцам. Когда звуки ее голоса стихли, Кэнди услыхала совсем близко от себя сдавленный шепот:
      — Пора бы нам ее сцапать, братец Так.
      — Я сам думаю, что пора, братец Тик. Я и сам так думаю.
      Казалось, братцы дышат ей в затылок, всего каких-нибудь два-три ярда отделяли ее от преследователей. Кэнди не стала ждать, когда стражи подберутся еще ближе, и снова бросилась бежать в кромешную тьму, не выбирая направления, просто чтобы оставить погоню как можно дальше позади себя.
      Но рано или поздно она выбьется из сил. Кэнди понимала, что если ничего не изменится, то в конце концов эти жуткие братцы-клоуны, Тик и Так, ее поймают. И что тогда? Сомневаться не приходилось. Они ведь с подкупающей откровенностью сообщили о своих планах в отношении ее. Но даже если ей удастся от них оторваться и покинуть остров, кто знает, не всходят ли уже в ее душе семена безумия, которое уничтожит любые воспоминания о чудесах Двадцать Пятого Часа? Такое вполне возможно, стоит только лишний раз представить себе лица с блуждающими носами и глазами. Да одно здешнее эхо чего стоит!
      Но нет! Надо этому противиться, пока еще есть силы! И она бежала вперед, твердо решив, что имя ее не пополнит список тех, кто вернулся с острова с помутившимся рассудком.

МУССОН