Из ниоткуда вдруг появился Мак-Кой и склонился над Адамсом. Затем выпрямился.
      – Мертв.
      – Не понимаю, – произнесла Хелен. – Машина не была установлена на большое усиление. Я не думаю, что она могла убить.
      – Он был в одиночестве, – каменным голосом произнесла Леда. – Этого оказалось достаточно. Я не говорила с ним.
      Кирк обхватил свою гудящую голову.
      – Кажется, я понимаю.
      – Я не могу сказать того же, Джим, – произнес Мак-Кой. – Человек должен умереть от чего-то.
      – Он умер от одиночества, – сказала Леда. – Этого достаточно. Я знаю.
      – И что же мы будем теперь делать, капитан? – спросил лапок.
      – Не знаю… позвольте мне подумать… а, вот – отправить ван Гелдера сюда, вниз, и вылечить его, я думаю. Ему придется принять управление на себя и разгипнотизировать меня. Хелен, я этого не хочу, я всего этого не хочу, но…
      – Я тоже этого не хочу, – мягко сказала она. – Так что нам обоим придется пройти через это. Все было хорошо, Джим… ужасно, но прекрасно.
      – Все же трудно поверить, – говорил Мак-Кой гораздо позже, – что человек может умереть от одиночества.
      – Нет, – ответил Кирк. Теперь с ним все было в порядке. Абсолютно в порядке. И Хелен была для него всего лишь еще одной женщиной-доктором. Но…
      – Нет, – повторил он, – в это совсем нетрудно поверить.