Я бросился вперед. Надо мной с пушечным грохотом выстрелил старый пистолет. Кожей головы я ощутил обжигающий жар и наугад выбросил вперед руки. Кто-то закричал пронзительно и жалобно, как смертельно раненный зверь...
      Через некоторое время туман в моей голове рассеялся. Кетлер толкнул меня к письменному столу, я при этом ударился головой об одну из фигурных резных ножек. Из лучшего дуба. ничего удивительного, что в голове у меня гудело. Я прищурился, с некоторым усилием повертел головой по сторонам и обнаружил своего противника, который был занят тем, что снова заряжал оружие. Его вытаращенные глаза остекленели от ужаса, пистолет дрожал в руках. Я с трудом встал на ноги. Кетлер взвел курок и нажал на спуск. Оглушительный треск, пронзительный крик, и больше ничего...
      18
      Когда я вновь пришел в себя, моя голова покоилась на коленях Дженни. Она обтирала мой лоб смоченным платком и тихо плакала. Я отвел в сторону её руку, перевернулся на живот и кое-как встал на четвереньки. Потом кто-то помог мне подняться и подвел к креслу за письменным столом. Туда я и рухнул, тяжело дыша и прислушиваясь к гулу голосов вокруг.
      Что же, собственно, произошло? Кетлер дважды стрелял в меня и оба раза промахнулся. Это ясно. Иначе не сидеть бы мне сейчас, целому и невредимому, за своим письменным столом. Один меткий выстрел из старого пистолета вполне мог напрочь оторвать голову от туловища.
      Пронзительный безумный крик заставил меня вздрогнуть. Какой-то грубый голос прорычал:
      - Наложи жгут потуже! Куда, черт побери, девался врач?
      Я осторожно открыл глаза и заморгал. Перед ними снова стоял красный туман, который, однако, постепенно рассеялся. Повернув голову налево, прямо перед собой я различил вдруг заплаканное лицо Дженни.
      - Как вы здесь оказались? - с трудом выговорил я.
      - Ваша жена, - чуть слышно прошептала она. - Внезапно в вестибюль вбежала ваша жена. Буквально по пятам за ней следовали несколько сотрудников уголовной полиции, и только я хотела вам звонить, меня заметили и взяли в оборот. Но она... Ваша жена уже поднималась наверх, и нам пришлось ждать, пока лифт снова придет вниз.
      - Так что же здесь произошло?
      Я пытался сосредоточиться. Опять раздался тот же жуткий нечеловеческий вопль, от которого голова моя чуть не взорвалась.
      - Кто это? Что случилось?
      Дженни внезапно всхлипнула.
      - Это Ги. Он... с ним случился такой ужас! Рука... Его рука совершенно искалечена.
      - Чертов глупец! - воскликнул я. - Ведь я его предупреждал. Я говорил ему, что может случиться, если он выстрелит из этого старья. Но нет, он должен любой ценой сыграть героя и...
      - Тише, Джон, - прошептала Дженни. - Мне нужно ещё кое-что вам сказать. - Она запнулась и проглотила комок в горле. Долго пыталась успокоиться, избегая моего взгляда, потом вдруг торопливо заговорила: Когда он выстрелил в первый раз, то промахнулся в вас. Но попал...
      - Первым выстрелом? - спросил я в замешательстве. - Нет, тогда в меня он не попал.
      - Он попал в Лесли, - всхлипнула Дженни.
      - Я хочу встать! - Я резко оттолкнул её. - Не верю ни одному вашему слову! Оставьте меня! Где Лесли?
      Чья-то сильная рука помогла мне подняться на ноги и поддерживала меня, пока не прошел приступ головокружения и я смог устоять сам. Я огляделся. Агент в штатском в противоположном конце комнаты стоял на коленях рядом с Кетлером, лежавшим навзничь. Правая рука Ги была плотно обмотана окровавленным полотенцем, а выше локтя крепко перетянута кожаным ремнем.
      Левой рукой он прикрывал себе глаза. Его широкая грудь содрогалась от рыданий, мешавшихся со стонами боли и звериным воем страха. Я лишь скользнул по нему мимолетным взглядом.
      Лесли лежала посреди голубого ковра перед моим письменным столом. Кто-то прикрыл её плащом. Шатаясь, я рухнул на колени и откинул плащ.
      Она была удивительно красива - прелестная маленькая девочка, которая играя, представлялась взрослой. Вот только широко раскрытые глаза меня уже не видели. Я нежно прикоснулся к бледной щеке.
      - Лесли? Лесли, теперь опять все хорошо. Все плохое ушло навсегда, Лесли.
      Кто-то взял меня за руку, словно желая увести оттуда. Я угрожающе выпрямился.
      На меня печально смотрела Дженни. Я отвернулся и опять уставился в лицо Лесли. Вот так же прошлой ночью стоял я над телом её отца...
      - Дженни, она...
      Она кивнула.
      - Но все произошло так быстро, Джон, что она даже не успела осознать, что с ней случилось.
      - Ужасно было бы, узнай она в последний момент, что Кетлер... - Голос срывался и отказывал. Лишь после паузы я смог продолжить: - Но боюсь, что-то она уже подозревала. Сомнения возникли, когда она услышала о смерти своего отца. Ведь Лесли знала, что у него был Кетлер. И может быть, сама его послала, чтобы тот ещё раз поговорил с губернатором о разводе. Когда она затем в ту ночь увидела искаженное лицо покойного, ей открылась истина, и она...
      - Успокойтесь, Джон, не думайте больше об этом.
      Но я был вынужден думать и говорить. Слова текли помимо моей воли.
      - После смерти отца не стало больше прежней Лесли. Она отчаянно сопротивлялась действительности, она отдала столько сил, чтобы сохранить в целости мир своей мечты. Но это ей не удалось. Прекрасная мечта дала трещину и рассыпалась. Насилие и ненависть её уничтожили. Но без неё она не могла...
      Я спрятал лицо в ладони.
      - Не надо, Джон, - умоляла Дженни. - Отойдите отсюда, Джон, пожалуйста.
      Она помогла мне встать и отвела в кабинет мисс Харкорт. Я бессильно опустился на жесткий кожаный диван и молча уставился в пол. Достал из кармана пиджака сигарету и рассеянно вертел её в пальцах. Спустя некоторое время похлопал себя по карманам в поисках спичек и в конце концов обнаружил их в том же кармане пиджака. Тот самый коробок, который я машинально забрал из номера Дженни в отеле. Держа его в руке, я снова погрузился в тягостные размышления.
      Дженни подалась вперед, однако испуганно отпрянула, когда в дверях появились четверо мужчин и прошли мимо нас в мой кабинет. Один из них показался мне знакомым, но память ещё толком не вернулась. Зато когда через несколько минут он вернулся и остановился передо мной, я уже вспомнил, кто это такой.
      - В кармане пиджака Кетлера должен быть портсигар, мистер Мартин, - с трудом выговорил я. - Мне хотелось бы оставить его себе.
      Главный инспектор кивнул.
      - О'кей. Я об этом позабочусь.
      - А в верхнем ящике моего письменного стола находится магнитофон. Кетлер немало рассказал мне. Думаю, эти речи будут стоить ему головы.
      - Я считаю, что у нас и без магнитофона доказательств хватает. Но все же прихвачу на всякий случай магнитную ленту с собой. - Он подошел к телефону, набрал номер и приглушенным голосом отдал какие-то распоряжения.
      Дженифер глубоко вздохнула и взялась за спичечный коробок в моей руке. Я уступил его.
      - Подождите минутку, - пробормотал я и сунул в рот сигарету. - Мне нужно прикурить.
      Возникла пауза. Затем Дженифер очень медленно открыла коробок, достала спичку, зажгла её и поднесла мне. Она смотрела на меня не отводя глаз, едва не заклиная. Ее глаза были широко раскрыты, зрачки казались неестественно большими и абсолютно черными. Казалось, она старалась всеми силами удержать мой взгляд.
      Но как раз этим достигла противоположного результата. Ее странное поведение меня озадачило. Отведя взгляд от её лица я уставился на спичку. Яркое маленькое пламя ударило в глаза. Это была необычная спичка. Она имела тонкий красный фитиль и походила на крошечную восковую свечу...
      У меня не было сил ни удивляться, ни возмущаться. Я вообще ничего не почувствовал. Просто молча разглядывал мертвенно-бледное лицо Дженни. Спичка медленно догорала, но она, казалось, не замечала этого.
      Когда я забрал коробок, пальцы её не сопротивлялись. Надпись на этикетке гласила:"Ла Лос-Сериллос", а ниже мелкими буквами "сделано в Мексике". Дженифер Тири наблюдала за мной стеклянным взглядом кролика, загипнотизированного взглядом удава.
      Я целый вечер проносил этот коробок в кармане пиджака после того, как сунул его туда в гостиничном номере у Дженни. Я, машинально и не глядя, взял его со столика, когда говорил по телефону с главным инспектором Мартином. Он лежал рядом с пепельницей, полной окурков сигарет. Видимо, Дженифер кому-то звонила, и разговор был долгим. С кем она могла так долго говорить? С Кетлером?
      Кетлер пользовался такими спичками. На вилле губернатора под взломанным окном снаружи нашли такую же спичку.
      - Дженни, - глухо прошептал я. - Дженни, и вы тоже? Все это время вы...
      Дженни покачала головой, не сводя с меня взгляда. Ее белокурые волосы блестели в лучах света. Спичка догорела и обожгла ей пальцы. Она, не глядя, бросила её на пол. Тяжелый браслет звякнул, когда она стиснула пальцы. Она беспрерывно, как автомат, качала головой и молчала.
      Внезапно меня осенило. Я молча схватил её за украшенное браслетом запястье и притянул его к свету.
      Браслет был прекрасной работы. И очень к лицу Дженифер Тири, точно также, как цепочка с лунными камнями была к лицу Лесли. Видимо, Ги Кетлер разбирался в украшениях не хуже, чем в женщинах. Обладая безошибочным инстинктом охотника за женщинами, он знал, как заставить их уступить. Браслет был изготовлен большим мастером, видно с первого взгляда. Кроме того, мне все сказали две стилизованные переплетенные буквы "С" на замочке. Фирменный знак Карлоса Кортеса.
      Только теперь Дженифер Тири осознала, в какой смертельной западне она попалась, и бросила безнадежный взгляд на дверь в коридор. Путь к бегству был отрезан. Его блокировали двое полицейских в форме. Глаза её метнулись к окну. Далеко внизу, семнадцатью этажами ниже, лежала темная безлюдная улица.
      Напрягши все мускулы, она вскочила и яростным, отчаянным рывком пыталась высвободить запястье из моей руки. Я невольно стиснул её руку ещё сильнее и вдавил браслет глубоко в кожу. Дженни пыталась вырваться, а я неумолимо все сильнее сжимал ей руку. Она едва не вывихнула себе запястье, но упорно продолжала бороться. Потом её порыв вдруг сразу сник, она осела на диван и снова начала безмолвно качать головой. На большее сил у неё не осталось.
      Главный инспектор Мартин закончил телефонный разговор, резко бросил трубку и подошел к нам.
      - Что случилось? - спросил он.
      Я протянул ему спичечный коробок и подождал, пока он как следует его рассмотрит. Потом поднял руку Дженифер и поднес браслет к его глазам. Главный инспектор бросил проницательный взгляд на запор с двумя переплетенными "С" и кивнул. Он понял.
      - Уже давно предполагал я нечто подобное, - буркнул он. - Слишком многое не сходилось, вроде той истории её встречи с Кетлером. Это мне сразу показалось странным.
      После короткой паузы он продолжал:
      - Но теперь постепенно все становится на свои места, верно? Она хотела сблизиться с вами, чтобы все выведать, а для этого нужна была сильная приманка. Итак, она выдумывает сказочку и вы попадаетесь на удочку. Начинаете считать её другом и соратником, посвящаете в свои планы... Теперь ей уже совсем не трудно заманить вас в западню и практически преподнести Кетлеру на тарелочке. Ведь так было дело?
      - Да. Она сообщница Кетлера. И мечена его знаком.
      Точно так же, как Лесли, - про себя добавил я. Бедная обманутая Лесли. Она стала лишь средством достижения цели, ключом к состоянию. Может быть даже лучше, что она умерла, не узнав всей ужасной правды: что мужчина, которого она так любила, видел в ней только ключ к сладкой жизни.
      Бедная Лесли.
      - Один пункт мне пока не ясен, - сказал Мартин, впервые обращаясь непосредственно к Дженифер. - Если вы знали о намерениях Кетлера, почему тогда направили мексиканской полиции письма вашей сестры?
      Прошло некоторое время, прежде чем она собралась с ответом, а когда заговорила, в её голосе звучала пустота, безучастность, безразличие.
      - После смерти Кэт Ги очень долго ничего не давал о себе знать. Я знала, что он в Нью-Дейвене, и тщетно прождав несколько дней, решила, что он просто использовал меня, так же как...как и всех других женщин. В конце концов я поверила, что он действительно любит Лесли, что ему нужны были не только её деньги. Я её ненавидела, а теперь возненавидела и его тоже. Тогда я и отправила эти письма. Хотела отомстить им обоим.
      - А потом? - спросил я.
      - Потом Ги вернулся ко мне, и все снова стало хорошо.
      - Как же вы представляли себе это дело с письмами?
      Она покачала головой.
      - Я все равно не верила, что их примут всерьез. Думала, меня сочтут истеричкой, которая, узнав о смерти сестры, помешалась от горя.
      Ну что же, я могу подтвердить, что она прекрасно справилась с ролью убитой горем сестры. Меня она вполне убедила. С трудом встав, я поплелся к двери, немощный и разбитый, как старик.
      - Джон, - прошептала мне вслед Дженифер, - Джон, потом я уже не хотела. После смерти Кэт у меня было отвратительно на душе, после смерти губернатора Эмблера стало ещё хуже. Мне было страшно. Никогда не представляла себе, что это будет так ужасно. Но я уже не могла отказаться.
      Я остановился, но не обернулся. Дженифер была в ужасе от происходящего, но душой и телом преданная Кетлеру, продолжала лгать и обманывать. Я спрашивал себя, как удавалось этому бандиту до такой степени вскружить головы женщинам.
      Дженифер тем временем продолжала говорить:
      - Из письма Кэт стало ясно, что она вам тоже написала. Ги хотел убить вас прежде, чем письмо дойдет. Он отравил ваш херес, но это покушение не удалось. Во время вашей болезни он ещё раз пробрался в контору, чтобы перехватить письмо Кэт. Но его не нашел. - Дрожащий голос умолк. Потом Дженифер глубоко и мучительно вздохнула. - У меня не было выбора, Джон! Я любила его! У меня не было другого выбора!
      Медленно переставляя ноги, я покинул помещение. Оставшуюся часть её признаний слушать не было ни малейшего желания.
      * * *
      Прокурор решил провести два отдельных процесса. Процесс Кетлера превратился в настоящую сенсацию и продолжался несколько недель. Когда в конце концов присяжные приговорили его к смертной казни, даже бульварные газеты уже потеряли к этому всякий интерес. Процесс Дженифер был коротким и внимания не привлек. Ее соучастие в преступлении смогли доказать в основном потому, что она защищалась очень вяло. Приговорили Дженни к длительному тюремному заключению.
      * * *
      Несколько недель спустя мне в руки случайно попался перепачканный пиджак, порванный во время нашей схватки с Кетлером. В кармане я нашел измятую визитную карточку Сандры Донен. Над своей фамилией она записала номер телефона.
      Я хотел было порвать карточку, однако передумал, тщательно расправил её и оставил у себя.
      В один прекрасный день, когда все переживется и забудется, как кошмарный сон, и я вновь смогу ясным взглядом смотреть в будущее, я позвоню Сандре...