А еще вам просили передать вот это. Имп-Цен - Имперский Центральный Штаб, Прайм-Уорлд. А чемоданчик, доставленный Махони, содержал самое ненавистное генералу средство передачи секретной информации. Махони просмотрел сообщения. Первое - обычный фиш. Единственная странность - в доставленном вместе с ним чемоданчике. Внутри, за срабатывающим по отпечатку пальца замком, находились одноразовые кодовые таблицы. Отправитель зашифровывал сообщение, пользуясь одной таблицей, а получатель расшифровывал его с помощью второй. После использования обе таблицы уничтожались. Старая, испытанная и до сих пор нераскалываемая система. Махони ненавидел кодировать почти так же, как торжественные парады. Второе сообщение прибыло на несколько ином носителе. ( В подчиненном Махони отделении связи была всего дюжина таких устройств - принимающий фиш, запечатанный в маленькой пластиковой коробочке. То, что попадало на этот фиш, мог увидеть один только генерал Махони. Маленькая впадинка на стенке коробочки идентифицировала отпечаток пальца генерала и сразу же запускала воспроизведение. Как только палец отпускался или через тридцать секунд после окончания сообщения, фиш самоуничтожался. Махони знал, что полученные им сообщения крайне важны. И почти наверняка содержат плохие новости. Первое, зашифрованное на одноразовых пластинах, скорее всего, содержало императорские приказы. Отложив чемоданчик в сторону, генерал коснулся пальцем впадинки на коробочке. Внезапно в комнате, на куче обгорелых платьев, возник Вечный Император разумеется, его голографическое изображение. - Ян, - начал он. - Мы живем в мире страданий. Я уверен, что ты запустил этот ролик раньше, чем прочитал приказы, и потому я вкратце скажу, что тебя ждет. Я не могу тебе помочь. У меня нет кораблей. У меня нет и войск, которые я мог бы послать тебе на выручку. Полагаю, ты уже и сам догадываешься об этом. Во всяком случае, рассматриваешь такую возможность. Чего там возможность!.. Ты знаешь это наверняка! Иначе Хорошие Парни уже давно парили бы в вашем небе. Сперва вкратце о твоих приказах. Я хочу, чтобы Гвардия держалась на Кавите до последнего патрона. Только исчерпав все пути сопротивления, она может сдаться врагу. Те гвардейцы, кому удастся ускользнуть и продолжить борьбу, получают на то мое благословение. Однако в случае их поимки мне вряд ли удастся заставить таанцев обращаться с ними как с военнопленными, а не с партизанами. Я, конечно, постараюсь, но... Впрочем, ты этого, наверное, ожидал. Теперь главное. Я послал к вам десять быстроходных лайнеров. Отправьте на них гражданское население. Все, какое еще осталось в Кавите. И я хочу, чтобы ты тоже вернулся. Тебе, Ян, это будет не легко. Я приношу в жертву твои части. Но я не собираюсь губить то, чем на самом деле является Гвардия. До прибытия лайнеров у тебя есть шесть дней, считая с момента получения тобой этого письма. Я хочу, чтобы ты собрал мне отряд. Твои лучшие офицеры, специалисты, самый опытный обслуживающий персонал - все они должны эвакуироваться на лайнерах. Дивизия Гвардии погибнет на Кавите. Но мы возродим ее на Прайм-Уорлде, и она снова отправится в бой. Я сказал "мы", и я действительно имею в виду "мы". Ты станешь командиром новой Гвардии. А это значит, ты тоже должен быть на борту одного из лайнеров. Это приказ, генерал Махони. Я не жду, что он вам понравится. Я не жду, что вы скажите мне спасибо. Но вы должны его исполнить. Приказы для того и отдаются, чтобы их исполняли. Голограмма замерцала и исчезла. А генерал Махони тупо глядел туда" где еще минуту назад стоял Император. Затем он открыл чемоданчик, достал одноразовую кодовую таблицу. "Мне очень жаль. Ваше Величество, - думал он. - Я исполню ваши приказы все, кроме последнего. Если вы обрекаете моих гвардейцев на смерть, то, черт возьми, как я могу их оставить".
      Глава 71
      Стэн и остатки его отряда без приключений добрались до сомнительной безопасности имперских позиций. Будущее выглядело достаточно мрачным. Стэн знал, что его измученный отряд довооружат, снабдят едой и боеприпасами и снова запустят в мясорубку. Оставалось только гадать, кто погибнет последним. Перспектива - быть убитым, или раненым, или захваченным в плен. Стэн, как и Империя, не привык к поражениям. Но других вариантов не оставалось. Он даже не очень удивился, когда дежурный офицер передал ему неожиданный приказ: подразделению предписывалось сдать все оружие, кроме личного, и ждать специального задания. Самому Стэну следовало прибыть к генералу Махони в ЦТО - Центр Тактических Операций. Прежде чем отправиться к начальству, Стэн ухитрился, выпросив несколько литров воды, побриться и частично умыться. А еще он нашел сравнительно чистый и почти подошедший по размеру полевой комбинезон. ЦТО все еще находился в подвале салона красоты. Закончив разговор с группой офицеров, которые выглядели не менее потрепанными, чем их генерал, Махони провел Стэна в маленький кабинет, где когда-то располагалась курьерская. Там их уже ждал адмирал Ван Дурман. Махони кратко ввел Стэна в курс дела. К Кавите приближались десять лайнеров. Им предстояло взять на борт гражданское население и "отборные кадры" Гвардии. Лайнеры сопровождались четырьмя эсминцами - все, что Император мог выделить для этой операции. Таанцы пока не засекли конвой. Прибытие кораблей ожидалось через четыре дня. И теперь внезапно 23-му Флоту вновь понадобились его специалисты. Лишь четыре корабля еще могли выйти в космос: два эсминца, включая "Хушу", один устаревший патрульный бот и "Свампскот". Их следовало как можно скорее привести в боевую готовность. Уцелевшие люди Стэна, собаку съевшие на нестандартном ремонте, направлялись на "Свампскот". "Интересно получается, - подумал Стэн. - Вот так сразу - и на крейсер". А еще его интересовало, скажут ему, в чем тут дело или нет. Махони как раз собрался начать объяснения, но тут, впервые за все время, подал голос Ван Дурман. - Генерал, этот офицер все еще подчинен мне, и я бы предпочел... Махони поглядел на осунувшегося адмирала, кивнул и вышел из комнаты. Прислонившись спиной к краю стола, Ван Дурман глядел в пустоту. Голос его звучал сухо и монотонно: - Нам всем, капитан, рано или поздно приходится столкнуться с проблемой возраста. Чем старше мы становимся, тем меньше нам нравятся любые перемены. Стэн считал, что его уже ничем не удивить, но, как выяснилось, он ошибался. - Я очень гордился моим флотом. Я знал, что у нас нет самого современного оборудования и что из-за нашей удаленности от центра Империи нам достаются, порой, не самые лучшие матросы. Но я не сомневался, что мы сила. - Да, - кивнул Ван Дурман. - Похоже, я много чего разного думал. Короче, когда вдруг заявляется молодой нахал и говорит, что у меня есть только марионетки для парадов, что моя система командования безнадежно устарела, негибка, бюрократична и глупа, я, естественно, отнесся к нему не слишком доброжелательно. - Сэр, я никогда... - Хватало одного вашего присутствия, капитан, - остановил его Ван Дурман, и в голосе его прозвучала едва заметная нотка злости. - Я взял себе за правило никогда не просить прощения. И не собираюсь это правило менять. Я хочу перевести вас и ваших людей на "Свампскот" по одной, весьма простой, причине. Я уверен, что, когда мы попробуем увести отсюда лайнеры, таанцы атакуют нас всеми своими силами. Полагаю, мы понесем тяжелые потери. Весьма вероятно, погибну и я. "Очень даже возможно", - подумал Стэн. - Я назначаю вас начальником оружейной части "Свампскота". Согласно установленной подчиненности, вы были бы четвертым офицером по старшинству - после моего первого помощника, главного навигатора и старшего механика. Но сейчас не время для слепого следования традициям, - продолжал Ван Дурман, и голос его снова звучал холодно и безжизненно. - Я довел до сведения всех офицеров, что в случае, если я выйду из строя, командование "Свампскотом" переходит к вам. Отлично, капитан. Было любопытно, удастся ли мне вас удивить. Причина моего решения в том, что я больше не доверяю тем офицерам, кого я повысил до их теперешних должностей. Мне кажется, я отбирал их больше по умению держать себя в обществе, по светским манерам и таланту в подхалимаже, чем по умению командовать во время боя, И я сильно сомневаюсь в их способности грамотно действовать в критической ситуации. Вы меня понимаете? - Так точно, сэр. - Я также сообщил капитану Халдору, что, хотя формально он и имеет перед вами преимущество по сроку получения звания, в случае моей гибели командовать флотом будете именно вы... Флотом, - с некоторым удивлением повторил Ван Дурман. - Два эсминца, один музейный экспонат и старая калоша... Таковы ваши приказы, капитан. Полагаю, что, если я переживу отступление, меня ждет военный трибунал. Это, наверное, справедливо. Но я не хотел бы закончить мою карьеру полным поражением. Постарайтесь, чтобы "Свампскот" сражался как настоящий боевой корабль, а не как никчемная игрушка глупого старика. Голос Ван Дурмана дрогнул, и он поспешно повернулся к Стэну спиной. Беседа явно подошла к концу. - Да, капитан, еще одно. Личное. Моя дочь передает вам привет. - Спасибо, сэр. Как у нее дела? - Бриджит здорова. Она все еще работает со своей новой... подругой. Дальнейшее Стэн едва расслышал. - Еще вещи, которые я, наверное, не пойму никогда. Стэн ничего не мог сказать адмиралу. Отдав честь сгорбленной спине Ван Дурмана, он вышел из комнаты.
      Глава 72
      Четыре корабля, составлявших теперь весь 23-й Флот, вместе с войсками и гражданским населением, зарылись под землю. Два эсминца устроились в расширенных туннелях метро. Патрульный бот спрятался в разрушенном ангаре. Но скрыть от таанских сенсоров громадный "Свампскот" было не так-то просто. Стэн не знал, жив ли еще тот инженер, которому пришла в голову мысль об оригинальной маскировке имперского флагмана. Стэн с удовольствием поставил бы ему пива - если, конечно, в Кавите еще оставался этот волшебный напиток. Два громадных кратера, оставшихся на летном поле после таанской бомбардировки в День Империи, были соединены между собой, расширены и углублены. В них уложили бетонные настилы. Под покровом ночи, с использованием всех доступных электронных средств, под прикрытием патрулей Гвардии, "Свампскот" встал на свою новую стоянку. Затем над ним установили легкое перекрытие, сверху залитое пластобетоном, из которого техники вылепили точное подобие кратеров. Ни таанские спутники, ни разведывательные корабли не заметили подмены. Стэн полагал, что на "Свампскоте" его полномочия будут неограниченными. И оказался прав. Его непосредственные начальники, бывшие протеже Ван Дурмана, решив, что Стэн - новый адмиральский любимчик, из кожи вон лезли, выполняя все его пожелания. Каждое предложение капитана исполнялось словно генеральский приказ. Своих людей Стэн распределил между всеми отделами "Свампскота". Если ситуация станет совсем паршивой, у него будет хотя бы по одному надежному существу в каждом подразделении. Он убрал корабельный информационный центр, который одновременно являлся и резервным командным постом, из кормовой "пагоды". Не без удовольствия, он занял под него офицерскую столовую, спрятанную глубоко внутри "Свампскота". Громче всех возражали, разумеется, не сами офицеры, а их многочисленные прихлебатели. С мстительной радостью Стэн переводил официантов, барменов и денщиков с их уютных должностей в орудийные расчеты, где, как всегда, не хватало людей. Это было очень весело - вплоть до того момента, когда Стэн вспомнил, что рано или поздно этот летающий гроб с этим экипажем пойдет в бой. По его оценке, против таанского крейсера "Свампскот" продержится порядка четырех секунд. И половину этого времени, если он столкнется с "Кисо" или "Форезом". По требованию Махони Стэн временно отпустил Килгура на "гражданскую" службу. Алексу приказали переодеться в цивильное и дали официальный пост заместителя мэра города Кавите. Тот, кто занимал это место до него, или исчез или погиб. Как, впрочем, и сам мэр. Когда - и если - прилетят лайнеры, у них будет очень мало времени на погрузку беженцев. Подумав, Махони и Ван Дурман согласились, что в подобной ситуации нет места личным амбициям. И потому выбрали для работы с населением лучшего человека, какого только смогли найти. Невзирая на ранги и звания. Им стал Алекс Килгур. Под его начало отдали довольно много офицеров и обслуживающего персонала Первой гвардейской. Килгур даже удивился такой массированной поддержке. Он ведь не знал, как не знали этого и все остальные, что Махони постепенно выводил из боя лучшие кадры - готовил их к отправке на Прайм-Уорлд. Но если предстоящая эвакуация части войск не была тайной для начальника штаба Махони и его заместителей, то о намерении генерала нарушить личный приказ Императора знал только один человек - сам Махони. Он твердо решил остаться на Кавите и разделить судьбу своих людей. Что же касается Килгура, бедняга сбился с ног, организуя отправку. Гражданских следовало вытащить из их убежищ, разбить на группы, определить место и очередь посадки на лайнер. Сейчас Килгур находился на одном из сборных пунктов. Два насмерть перепуганных ребенка цеплялись за его ноги, еще одного малыша он держал в руках. Одновременно Алекс пытался слушать и разбираться сразу в нескольких монологах. - ...моя Дейдре не пришла, и я очень... - ...Мистер Килгур, нам надо обсудить, какие городские архивы следует вывозить в первую очередь, а какие... - ...Хочу к маме! - ...ваше поведение просто необъяснимо, и я хочу знать, кто ваш начальник, и немедленно... - ...вы здесь главный, вот и скажите мне, чем мы с парнями можем помочь... - ...как представителю власти, я заявляю вам категорический протест против подобного обращения со стороны ваших солдат... - ...когда мы будем в безопасности, моих адвокатов наверняка очень заинтересует тот факт, что... - ГДЕ МОЯ МАМА?!! Килгуру очень хотелось оказаться сейчас в каком-нибудь тихом и спокойном месте. Ну, скажем, в передовой траншее во время очередной таанской атаки.
      * * *
      В штаб поступило кодированное сообщение - до Кавите лайнерам оставалось двенадцать часов полета.
      * * *
      В машинном зале "Свампскота" Стэн тщетно пытался понять, почему второй и третий двигатели крейсера упорно не желают выходить на полную мощность. Забравшись под одну из дюз, он слушал монотонную ругань второго инженера (не из любимчиков Ван Дурмана и вполне компетентного в своих вопросах). Одновременно Стэн пытался замерить, похоже, никогда не измерявшиеся напряжения питания и тут вспомнил, что еще пять минут тому назад ему следовало быть на совещании в командном центре. Пулей вылетев из машзала, Стэн бросился к выходному люку. Времени переодеться не оставалось. Снаружи, на летном поле, он нашел выделенный ему гравитолет. Водитель решил немного перекусить, и на его поиски Стэну потребовалось еще минут десять. К тому времени, когда гравитолет подлетел к траншее, ведущей в штаб Махони, он уже очень сильно опаздывал. Опаздывал, зато был жив. Это был слепой запуск. Таанцы, разумеется, понимали, что имперцы в Кавите зарылись под землю. Неточного местонахождения жизненно важных центров и позиций они не знали. Имея практически неограниченный запас ракет и снарядов, они могли позволить себе стрелять наобум. Удерживаемый имперцами пятачок был так мал, что, куда не попади, все причинишь какой-то вред. Тем временем к разрушенному салону слетались старшие офицеры имперских сил. Махони прекрасно понимал опасность. Собирать весь командный состав под одной крышей было весьма рискованно, однако обойтись без этого совещания Махони никак не мог. Прижимаясь к земле, таанская ракета пересекла линию фронта и незамеченной проскользнула мимо зенитных батарей. В двух километрах от городской черты она, следуя заложенной программе, набрала высоту и начала поиски подходящей цели. Особого выбора у нее не было. Скорее всего, ракета вернулась бы к исходным установкам и нанесла удар в случайно выбранную точку в центре города. Но тут ее приемники засекли обрывок радиосообщения. Передавал один из командиров генерала Махони. Перед тем как войти в штаб, он с поясного передатчика послал "Вас понял" в свою бригаду. Ракете большего и не требовалось. Махони успел сказать: - Через шесть часов большинство из вас уже будет в космосе. Вот что должно произойти... И тут, пробив верхние этажи салона и все защитные настилы, ракета взорвалась в сантиметрах над самим подвалом. К моменту прилета Стэна, салон красоты больше всего напоминал бойню. Из подвала навстречу Стэну выбрался один из телохранителей Махони. С ног до головы залитый кровью, он стонал и что-то невнятно бормотал. Не останавливаясь, Стэн кинулся вниз. Там были одни трупы. И умирающие. Генерал-майор Ян Махони лежал на боку. Его челюсть была раздроблена, лицо залито кровью. Он задыхался. Стэн повел кистью, и ему на ладонь выскользнул кристаллический нож. Он осторожно перевернул генерала на спину, затем аккуратно сделал трехсантиметровый надрез на горле Махони. Потом второй, соединив его с первым. Отогнув ткани, он очистил дыхательное горло. Хрипя и булькая кровью, Махони снова начал дышать. Стэн схватил толстый электрический кабель, отрезал небольшой кусок и вытащил жилы из внешней изоляции. Получившуюся полую трубку он через разрез засунул в горло Махони. Вытащив индивидуальную аптечку, зафиксировал трубку и наложил повязку. Махони выживет... если позволят его остальные раны. Махони суждено было остаться в живых. Даже смешно, что все так обернулось, ведь генерал планировал остаться на Кавите и погибнуть вместе со своими людьми. Вместо этого его, как сравнительно легко раненого, эвакуируют в первую очередь. В подвал вбежали санитары, и Стэн поднялся на ноги. Он огляделся. Рядом весело улыбался командир 23-го Флота адмирал Ван Дурман. Стэн подумал, что особых причин для веселья он не видит. Что смешного в том, что у адмирала не хватало верхней половины черепа, и серые мозги, по цвету почти совпадая с его седыми волосами, вытекали наружу. Кроме того, Ван Дурман лишился некоторых частей тела, таких, как правая рука, левая кисть, и, что, вероятно, более существенно, туловища от ребер до самого низу. "Похоже, у меня снова появился корабль, - подумал Стэн. - Посмотрим теперь, как выполнят адмиральские холуи последние приказы Ван Дурмана". Стэн зря волновался. Первый помощник "Свампскота", главный навигатор и старший механик тоже мертвыми лежали в руинах салона красоты. Капитан Стэн только что получил под свое начало весь 23-й Флот.
      Глава 73
      Вот уже три дня воздух над городом Кавите напоминал вермишелевый суп. Это было частью плана эвакуации. Лайнерам не только придется незамеченными проскользнуть мимо таанских патрулей на Пограничных Мирах (это они уже сделали), но и, приземлившись, остаться невидимыми достаточно долго, чтобы успеть загрузить на борт беженцев. Подавляющее превосходство в воздухе настроило таанцев на благодушный лад. Они были не так бдительны, как им следовало бы, использовали не все возможности своих сканеров и не так часто, как полагалось, проверяли собранную автоматикой информацию. Клубы дыма, окутывая город, препятствовали визуальному наблюдению, а "вермишелевый суп" блокировал сигналы всех остальных сенсорных систем. Эту "вермишель" придумали давным-давно, еще до рождения Вечного Императора. Первоначально она представляла из себя мелко нарезанные полоски алюминия, забивавшего помехами отражений экраны примитивных радаров. Современная "лапша" была куда сложнее. Она наглухо блокировала не только все виды радаров, но и лазерные и инфракрасные детекторы. А еще она была практически невидима - тысячи и тысячи полосок могли бы запросто пролезть в игольное ушко. Взорвав в верхних слоях атмосферы несколько баков с этой "лапшой". Гвардия сделала пространство над городом недоступным для вражеских сенсоров. Дышать в этом супе, однако, было не слишком приятно. Когда их сенсоры разом ослепли, таанцы встревожились. Но шло время, ничего не менялось, и они решили, что имперцы всего лишь пытаются отсрочить неизбежное. Да и зачем им сенсоры? Таанцы и без того отлично знали, где находится противник. В общем, облака "лапши" стали привычным атрибутом Кавите, на который никто не обращал большого внимания. А потом появился новый повод для беспокойства. Расположенные в глубоком космосе патрули засекли внезапное появление крупных имперских сил. Сенсоры, как это не невероятно, показывали, что к Кавите приближаются два полных имперских флота. Два флота, которые по всем разведданным не могли существовать. Таанские корабли по тревоге ушли в космос. Разведка не ошибалась. Единственный имперский отряд в этой части пространства оставался в резерве. Таанцев "атаковали" четыре эсминца - те самые, что сопровождали лайнеры к Пограничным Мирам. Четыре эсминца и тысяча с лишним маленьких беспилотных дронов. Дроны представляли из себя ракеты типа "Спуф", по уши напичканные электроникой и по всем параметрам, кроме визуального наблюдения, дававшие отклик, как настоящий боевой корабль. И на этот раз Империи повезло. Построив свои суда в боевой строй, леди Этего ринулась в атаку. А лайнеры беспрепятственно опустились на Кавите. Их, разумеется, засекли наземные силы таанцев. Но к тому времени, когда эта информация достигла леди Этого, она была уже в шести часах от планеты. К тому же, как она полагала, у нее были проблемы почище транспортов с подкреплением имперским войскам. Лишь еще через час она узнала, что на самом деле представляли из себя имперские флоты. Семь часов на эвакуацию планеты... Тупорылые торпеды лайнеров Сулламоры опустились на поле базы Кавите, в пыль дробя своим весом камни и кирпичи. Пришло время в деле испытать разработанный Килгуром план эвакуации. Всех эваков, как называл их Алекс, разбили на группы по пятьдесят человек в каждой, в основном гражданские, и немного мужчин и женщин, которым предстояло стать костяком новой Гвардии. Эвакам позволялось взять с собой только то, что они могли унести в маленьких заплечных рюкзачках. И вот погрузка началась. Стэн нервно ходил по капитанскому мостику "Свампскота". На экранах перед ним грузились транспорты и серело небо, туда им предстояло в скором времени подняться. Стэн чувствовал себя голым. Дело в том, что располагалась рубка в одной из двух "пагод", выступавших за пределы корабельной брони. Стэну казалось, что он находится на сцене, а не своем боевом посту. Да и не привык он как-то к таким просторам. Рубка была двухэтажной, с огромными экранами на стенах. Фосс, которого капитан поставил во главе электронщиков "Свампскота", находился от него в двадцати метрах. Стэн следил за толпами беженцев и молился всем известным и неизвестным ему богам, чтобы погрузка успела завершиться до возвращения таанцев. А еще он нашел в своей молитве местечко для друга: попросил, чтобы Алекс тоже оказался на борту. Погрузка продолжалась, а хронометр неумолимо отсчитывал минуты до того назначенного момента, когда "Свампскот" и лайнеры должны будут покинуть Кавите. В своей молитве Стэн заодно решил упомянуть и Бриджит. Пусть и она улетит отсюда. Что же касается Махони, то Стэн своими глазами видел, как упакованного в спаскапсулу генерала погрузили на один из транспортов. Шли последние секунды. Экраны показывали летное поле, пустое и серое, под затянувшими все вокруг облаками черного дыма. Рядом со Стэном возник унтер-офицер Алекс Килгур. - Все готово, парень, - сказал он. - Погрузка закончена. Стэн коснулся висящего у него на груди коммуникатора. - Всем судам. Это "Свампскот". Старт! Тучи пыли поднялись над бетоном, когда лайнеры, включив Юкавы, взмыли в небо. - По команде... главный двигатель... три... два... один... ноль! Лайнеры и четыре корабля сопровождения - все, что осталось от 23-го Флота, - исчезли. А внизу таанцы начали последний штурм. Менее двух тысяч солдат Первой гвардейской защищало Кавите. Лучшие бойцы, повинуясь приказу, эвакуировались вместе с гражданским населением. Теми, что остались, командовал начальник штаба, нарушивший тот же самый приказ, которого собирался ослушаться Махони. Таанцы атаковали волнами. Они гибли тысячами. Первая гвардейская полегла на Кавите до последнего человека. Сбылось пророчество сержанта, под началом которого Стэн тренировался в Гвардии много-много лет тому назад. - Я сражался за Империю на сотнях разных миров, - сказал тот. - И буду сражаться еще на многих, прежде чем какой-нибудь ублюдок выпустит мне кишки. Меня прикончат, но это будет самое дорогое мясо, которое доведется отведать врагу. Три штурмовых армии таанцев атаковали Кавите. Одна из них была уже уничтожена. Две другие захватили-таки город. Они победили. Но при этом перестали существовать как боевые подразделения. Бриджит Ван Дурман осталась на Кавите. Из-за нехватки места на лайнерах часть раненых пришлось оставить. Так, не были эвакуированы раненные смертельно и те, кто из-за увечий уже никогда не. смог бы вернуться в строй. Кому-то из врачей надо было остаться с ними. Доктор Моррисон стала одним из добровольцев. И Бриджит. Первая вражеская граната в куски разорвала двух санитаров, стоявших у входа в подземный госпиталь. Вторая выбила дверь, и взвод таанцев ворвался в ставший больничной палатой подвал. Доктор Моррисон, безоружная, встала у них на пути. - Здесь только раненые, - медленно и спокойно сказала она. - Им требуется лечение. Они не солдаты. - Отойди в сторону, - приказал капитан, командовавший взводом. Он угрожающе поднял виллиган. - Те, кто здесь находятся, никогда уже не смогут носить оружие... Очередь виллигана перерезала доктора Моррисон почти пополам. С диким криком Бриджит бросилась на капитана. Три выстрела, и все было кончено. Офицер опустил оружие и повернулся к своим солдатам. - Имперская шлюха сказала, что здесь никто не сможет оказать сопротивления. Не стоит тратить на них патроны. Сержант козырнул и поднял свой огнемет.
      Глава 74
      Хотя леди Этего и не придавала большого значения церемониям, она сделала все как нельзя лучше. Ей не удалось, как планировалось, принять капитуляцию от генерала Махони, но это не имело большого значения. Подготовленная ею трансляция была достаточно впечатляющей. Этего стояла перед "Форезом", приземлившимся посреди летного поля базы Кавите. Напротив застыл бесконечный ряд измученных и оборванных пленных. Леди Этего рассчитывала, что ее ролик попадет прямо в Верховный Совет. Вместо этого ей пришлось иметь дело с одним лордом Ферле. Скрыв свое удивление, леди Этего доложила о победе. - Поздравляю, - сказал Ферле. - К сожалению, этого не достаточно. - Прошу прощения? - подняла брови Этего. - Чего же не хватает? - Вы одержали победу, леди. Но из своих солдат на Кавите Империя сделала нестоящих героев. Их выставили мучениками и предвестниками грядущего поражения таанцев. - Я знакома с имперской пропагандой. - Тогда мне даже немного странно, что вы до сих пор не приняли надлежащих мер, - нахмурился Ферле. - В поражении Гвардии не должно быть ни капли победы. Войска на Кавите следует уничтожить окончательно и бесповоротно. - Так оно и есть, мой лорд. - А вот и нет, - поправил ее Ферле. - Если хотя бы один имперский солдат вернется с Кавите в Империю, они сумеют поставить все с ног на голову. Их спецы по информации представят наш успех как наш же разгром. - Ну и пусть. Пограничные Миры все равно принадлежат Таану. - Не указывайте мне, что делать, леди Этего. Вот ваш приказ. Догоните имперские суда, покинувшие Кавите. Догоните и уничтожьте. Только если не вернется никто... я повторяю, никто... только тогда Император по-настоящему потерпит поражение. Этего хотела что-то сказать, но потом передумала. - Хорошо, - наконец кивнула она. - Я выполню этот приказ. Экран портативного монитора погас, и леди Этого направилась обратно на свой флагман. Она выполнит приказ, но скоро, теперь она это поняла, очень скоро, придет час расплаты для тех таанских правителей, кто ставит бумажные достижения выше реальных побед.
      Глава 75
      Два имперских эсминца, уцелевших в фальшивой атаке, соединились с удирающими во все лопатки лайнерами, Конвой мчался на скорости, во много раз превышающей скорость света, но Стэну казалось, что он тащится словно в кошмарном сне. Ему чудилось, будто он, по пояс увязая в жидкой глине, бежит от какого-то неведомого чудовища. У таанцев не было никаких резонов пускаться в погоню, и тем не менее Стэн не сомневался, что погоня все-таки будет. Первой жертвой пал старенький патрульный бот. Всего два часа от Кавите - а он уже безнадежно отстал от конвоя. Будь у него время и место для милосердия, Стэн велел бы эсминцам снять с бота экипаж. Но и того, и другого сейчас явно недоставало. Когда не хватает милосердия, в голову лезут мысли, полные холодного расчета. Отстающий бот мог еще послужить конвою. Если таанцы и в самом деле пустились в погоню, гибель этой ржавой калоши станет первым предупреждением. Холодная и жестокая мысль, но за последние несколько месяцев Стэн повидал слишком много трупов. Все, что Стэн мог сделать, это, по мере своих сил, сберечь жизни живым. Два современных имперских эсминца Стэн пустил впереди трех колонн лайнеров. В космосе летали не только те таанцы, что остались на Кавите. "Хуша" капитана Халдора и второй эсминец 23-го Флота шли замыкающими. "Свампскот" летел над лайнерами, на две трети к хвосту колонны. Стэн благодарил судьбу, что экипажи Сулламоры знали свое дело. Во всяком случае, ему можно было не бояться, что транспорты вдруг расползутся в разные стороны. У Стэна сейчас хватало других проблем. Космические корабли на АМ-2 не скрипят. Чего им скрипеть-то? Никакого напряжения они ведь не испытывают. А "Свампскот" скрипел. Идущие со сверхсветовой скоростью корабли не ведут себя так, словно собираются вот-вот рассыпаться на части. Каждый шпангоут древнего крейсера гудел, как будто по нему снаружи бил гигантский молот. - А мы идем всего лишь на полной скорости, - проворчала Тапия. Она коснулась большого красного рычага, контролирующего выходную мощность главного двигателя. На рычаге значилось: "ЧЕТВЕРТЬ", "ПОЛОВИНА" и "ПОЛНЫЙ". Затем стоял ручной замок безопасности. Если его поднять, двигатель "Свампскота" мог, во всяком случае в теории, развить "ЭКСТРЕННУЮ" мощность - с гарантией за несколько минут сжигая двигатель. Стэн, Килгур и Тапия находились в главном машинном зале крейсера. Повысив второго инженера, Стэн отдал Тапию ему в подчинение. Он доверял инженеру, но не до конца. "В случае чего, - сказал он девушке, - сменишь его". - А если он станет возражать? Стэн многозначительно поглядел на минивиллиган, висящий у Тапии на поясе. Унтер-офицер Килгур взял на себя главный орудийный Центр, расположенный во второй "пагоде" "Свампскота". Стэн сказал ему, что звание званием, но в случае его гибели командование крейсером Алекс должен взять на себя. Стэн не знал, имеет ли он право на такое решение, Наверное, все-таки имеет. А если нет, то с этим можно разобраться, когда корабль будет в безопасности. Сейчас Стэну делать особо было нечего. Команде он разрешил по сменам есть и спать.