Вахтенный вытянулся по стойке смирно, надеясь произвести приятное впечатление на строгую федеральную капитаншу, пока та окончательно не испортила его карьеру.
      Люк открылся. Из него выскочило нечто ужасное, трупно-белое, невозможное. Вахтенный схватился за пистолет и повалился на палубу — выстрел снес ему пол-лица.
      Другого читета вспышка настигла сразу, третий успел сделать несколько шагов и вскрикнуть, прежде чем бластер уложил и его.
      Интерком «Оккама» заверещал. Вольф закрыл за собой люк. Он был в скафандре федеральных военно-космических сил и держал в одной руке пистолет, в другой — нож.
      — Сюда. — Голос в переговорном устройстве скафандра отдавал металлом. — В рубку.
      Кто-то заглянул в шлюз и тут же отпрянул назад. Вольф выстрелил, в переборке образовалась рваная дыра. Джошуа выбежал в коридор, трижды спустил курок не целясь и побежал дальше.
 
      В командной рубке «Оккама» находились пятеро — все в строгих, неброских комбинезонах. Четверо стояли с поднятыми руками. Пятый лежал на навигационном пульте, кровь из перерезанной глотки заливала карту звездного неба.
      — Ну же, Миллет, — заорал Вольф. — Прикажи им, или я взорву генератор воздуха.
      Капитан колебался, потом включил микрофон.
      — Всем, всем, всем. Говорит капитан. На нас напали. Я сдал корабль. Не оказывайте сопротивления. Повторяю, не оказывайте сопротивления.
      Он взглянул на Вольфа, увидел темный светофильтр на месте лица.
      — Что дальше?
      — Всем перейти в провиантский трюм дельта, — сказал Вольф. — Даю пять минут. Если кто-нибудь выстрелит, мы выпустим воздух. Через пять минут мы выпустим его так и так.
      — Но… с какой стати Федерация… почему… как могло… — начал один.
      — Никаких вопросов! Вперед, шагом марш! — закричал Вольф и погнал их к люку.
      Они побежали, спотыкаясь, не глядя себе под ноги, поминутно оглядываясь на эльяра, который стоял молча, с бластером наготове.
 
      — Что ты сделал с командой? — спросил Кормак.
      — Высадил на… на одной планете. Через неделю-две они доберутся до цивилизации. У них куча еды, два ружья.
      — Стареешь, Призрак Первый, мягчеешь, — сказал Кормак. — Помню времена…
      — В этом же упрекнул меня… кое-кто другой, — перебил Вольф. — Видимо, это плата за доброту. И потом, они видели — или считают, что видели, — то, что я хотел бы со временем довести до всеобщего сведения. Хочу осложнить кое-кому жизнь.
      Кормак присвистнул, посерьезнел.
      — Непростой ты человек, Джошуа. Ладно, я оснащу этот корабль, как ты просишь. Полагаю, мне лучше взяться самому?
      — Хотелось бы. Трое могут хранить тайну, только если двое из них мертвы.
      — Н-да, — сказал Кормак. — Не такой ты и добренький. Просто в качестве догадки: ты хочешь, чтобы я сварганил тебе ВСУ для открытого космоса?
      — Как в старые времена.
      — Только враги тогда были другие.
      Вольф пожал плечами.
      — Другие не другие… Для меня они все одинаковые. Все хотят меня убить. Учти, корабль был нужен вчера.
      — Известное дело. Слушай, я мог бы потянуть время, задержать тебя до свадьбы, — сказал Кормак. — А то я без шафера.
      — Женишься?
      — Да. — Кормак смутился. — Я старомоден.
      — В другой раз, — сказал Джошуа с искренним сожалением. — Спешные дела.
      Кормак огорченно развел руками.
 
      «Грааль» и ведомый им «Оккам» поднялись с Малабара, достигли точки первого прыжка, исчезли в пространстве.
 
      — Отсчет до пятого прыжка, — объявил корабль.
      Вольф положил книгу себе на грудь и стал ждать.
      Время и космос скользили мимо. Наконец «Грааль» вышел из N-пространства. Вольф снова взял книгу, прочел два абзаца, закрыл и рассчитанным движением бросил в сторону полки. «Исследование влияния Эзры Паунда и поэтов Прованса на школу Лебедя-ХII начала двадцать седьмого столетия» попала на нужное место и удержалась за счет вшитого в корешок магнита.
      — Лет десять, — произнес Вольф, — не встречал ничего скучнее.
      Он прошел по коридору и постучал к Таену.
      — Выходи, инопланетное чудище. Посмотрим, сколько костей ты сможешь мне переломать.
      — Значит, теперь мы в сердце Федерации. Вряд ли кто-нибудь из эльяров, кроме дипломатов, забирался так далеко, — сказал Таен.
      — И ты изумишься, увидев, насколько эта часть космического пространства своеобразнее, интереснее и ярче прочих.
      — Опять ирония.
      — Ребенком, — сказал Вольф, — я не мог дождаться первого прыжка. В книгах это расписывалось очень красиво: корабль проносится мимо комет, небесных тел, звезд… Я представлял себе что-то вроде ночного поезда: смотришь в окошко и видишь, как мелькают огни городов. В итоге я узнал, что тебе показывают компьютерную модель, а в N-пространстве вообще ничего нет. Примерно как в первой поездке на пароме Кале — Нью-Йорк, но там хоть океан был.
      — Все несмышленыши воображают вещи иными, чем есть на самом деле.
      — Я ни разу не говорил, что вспоминать в твоем обществе так же весело, как следить за превращением камня в песок?
 
      — Звездолет «Нормандия» неизвестным спаренным судам. Пожалуйста, ответьте.
      Вольф, явно встревоженный, повернул к себе микрофон.
      — «Нормандия», говорит буксир «Фосс энтерпрайз». Что там у вас?
      — Говорит Фу, старший помощник с «Нормандии». Что вы там буксируете? Не корвет ли класса «Гамильтон»?
      — «Нормандия», говорит «Фосс энтерпрайз». Подтверждаю запрос. Это списанный корвет «Хейлсворт».
      — Так я и поняла, — произнес женский голос — Просто любопытно стало. Во время войны я командовала «Гетто Грин». Наверное, мне лучше не спрашивать, куда вы его тащите?
      — Да, веселого мало. В переплавку.
      Из динамика донеслось что-то похожее на вздох.
      — Спасибо, «Фосс энтерпрайз». Что там было про Время, которое догоняет нас в крылатой колеснице?
      — «Но за спиною все сильней гром крыльев колесницы дней».
      — Ага, оно. До свидания, «Фосс энтерпрайз»: Отбой.
      Вольф выключил микрофон.
      — Приятно знать, что ты не один такой сентиментальный болван.
      — Мне это не нравится, — сказал Таен. — Четвертый корабль за последние несколько часов. В этом секторе слишком много звездолетов. Очень велики шансы, что нас засечет читетский или федеральный корабль.
      — А вот теперь ты мыслишь неправильно, — сказал Вольф. — Здесь, в пределах Федерации, нет причины задерживать судно, следующее по законному поводу, ни одному читету такое в голову не придет. Это называется «прятаться на виду».
      — Ты прав. Я мыслил как эльяр, как враг.
      — Это будет последний прыжок. Расстояние до планеты Батан — предположительно три корабельных дня, — доложил «Грааль».
      Мир завертелся, и корабль вошел в нормальное пространство.
      Половину экрана занимала главная планета читетов.
 
      Человека в строгом костюме можно было бы счесть проповедником, но это был просто диктор.
      — Сообщаем приятное известие. Верховный Мастер Афельстан объявил о двухпроцентном снижении налога на роскошь. Он объяснил, что это вызвано нашей правильной реакцией на его выступление двухмесячной давности, когда нас уведомили, что мы потребляем слишком много ненужных вещей. Он обещает, что, если такое разумное поведение продлится и дальше, возможно…
      Джошуа повернулся спиной к экрану.
      — Приятно слышать, — сказал он. — Я бы огорчился, если бы мы не застали мерзавца на месте. Хочется выслушать его логическое объяснение.
 
      — Давненько я не делал подобных глупостей, — произнес Джошуа.
      Он стоял в неуклюжем космическом скафандре рядом с высотной спусковой установкой. Творение Кормака представляло собой здоровый — почти в рост Джошуа — штабель из металлических плотов, соединенных отходящими от углов короткими цепями. В маленьком трюме «Грааля» было тесно.
      — До назначенного времени еще двенадцать секунд, — сказал Таен, застегивая скафандр.
      Джошуа опустил щиток.
      — Я готов.
      — Воздух откачан. Внешние звуки смолкли.
      Воздушная струя подхватила эльяра, тот еле успел удержаться за стойку.
      Люк открылся, Джошуа выглянул на зеленую с белым планету Батан. Они висели в нескольких сотнях миль над ее поверхностью, у самой границы территориального пространства.
      Таен и Джошуа вытолкнули штабель за край люка, Вольф выплыл в открытый космос.
      Цепи натянулись и легонько потащили его от «Грааля». Люк закрылся.
      Джошуа сказал в микрофон:
      — Произведи указанные изменения траектории. С этой минуты ты подчиняешься командам либо отсюда, либо от оставшегося на борту.
      — Принято.
      Заработали вспомогательные двигатели, два корабля медленно двинулись прочь.
      — Сориентируй скафандр. На счет ноль, — сказал корабль, — включай тягу. Пять… четыре… три… два… один… пошел!
      Вольф развернулся к планете и по сигналу корабля дернул красную рукоять закрепленного на животе баллона. Зашипел газ, баллон быстро опустел. Вольф отцепил его от пояса — пусть теперь отыскивает собственную орбиту.
      Штабель начал спускаться под действием гравитации. Вольф повис между светом и тьмой. Сверху горели звезды, снизу медленно вращалась планета.
 
      Вольф дважды перекусывал, один раз вздремнул. Проснулся, потянулся в неудобном скафандре, попил из трубочки в шлеме.
      Потом опустил светонепроницаемый фильтр, посмотрел, какие фильмы есть в видеотеке скафандра, не нашел ничего подходящего, снова открыл окошко.
      Долго всматривался в холодные мертвые звезды, так и не нашел среди них «Грааля», дал скафандру немного повернуться, чтобы планета заполнила поле зрения.
      Он смотрел, как вращается зеленый шар, как ползут по его поверхности облака, и внезапно понял, что совершенно счастлив.
 
      Запрограммированные датчики высоты оборвали сон, который тут же улетучился из памяти.
      — Вошли в экзосферу, — загудел металлический голос — Расстояние до поверхности — восемьсот миль.
      Время шло. Вольф снова ел, пил, облегчился в специальную емкость внутри скафандра, опорожнил ее, с отвращением взглянул на свои экскременты, свернулся калачиком и поплыл прочь.
      — Наружная температура растет, — доложили датчики скафандра. — Через пять минут рекомендуется развернуть первый генератор.
      Вольфу почудилось легкое шипение воздуха; он включил внешний микрофон, услышал шум. Зелено-голубой мир стремительно приближался.
      Через четыре минуты Вольф коснулся другого сенсора — первый из сложенных под ним антигравитаторов разжал зажимы, отошел, насколько позволяла цепь, и плавно включился.
      Тросы, прикрепленные к плечам скафандра, потянули Джошуа вверх.
      Миль пятьдесят он пролетел так, дождался, пока планета перестанет расти (сейчас внизу была ночь), отцепил аппарат и стал падать, пока скафандр снова не накалился.
      Еще трижды он включал, а затем отцеплял антигравитационные «плоты».
      Предпоследний он активировал в десяти милях от поверхности, затем отсоединил и его.
      Вольф коснулся кнопки, перед остеклением скафандра появился экран. Теперь он видел свое положение относительно намеченной точки: чуть дальше к востоку, однако сойдет. Он убрал экран и посмотрел вниз.
      Городу предстояло еще два часа дожидаться рассвета. Время в запасе есть.
      Он увидел горы, у подножия которых раскинулся город, включил последний генератор и даже засопел — таким сильным оказался рывок.
      — Не надо было так долго ждать, — сказал Вольф и прибавил мощность. «Плотик» завис в воздухе.
      Утренний бриз пронес его над горами. Ветер стекал в седловины, к городу. Вольф убавил мощность и сбросил высоту.
      Рассвет уже брезжил.
      Вольф поглядел вниз. Солнечные лучи только-только коснулись серых камней огромного дворца.
      Квадратные башенки слегка сходились к плоским крышам: фантазия разрешена, но загнана в строгие рамки.
      Озеро, выбранное им для посадки, было теперь прямо внизу. Вольф понял, что бриз несет его к берегу, выключил генератор и последние тридцать футов пролетел в свободном падении.
      Он с плеском вошел в воду, скривился и недобрым словом помянул отсутствие тренировки. До илистого дна оказалось футов семьдесят; Джошуа чуть не по пояс ушел в вязкую жижу. Генератор ударил его о шлем и соскользнул в грязь.
      Вольф отцепил его, включил антигравитатор скафандра, выплыл из ила и двинулся к берегу, следя за светящейся стрелкой компаса на лицевом щитке.
      Идти было трудно, но он никуда не торопился.
      Через полчаса он включил камеру, направил ее вверх, увидел серебряную поверхность воды футах в пятнадцати над собой, вырубил антигравитатор и стал ждать.
      Несколько раз мимо проплывала любопытная рыбка: оранжевая, с длинными белыми плавниками и на удивление глупыми круглыми глазами. Раз камера запищала, и он увидел над собой овальный силуэт лодки. Наконец, когда встроенные в скафандр часы сообщили, что снова наступила ночь, он включил антигравитатор и побрел к берегу.
 
      Парень и девушка на берегу вели себя отнюдь не спокойным и логическим образом.
      Она высвободилась из его объятий, расстегнула тускло-зеленую кофту, бросила на землю.
      Парень обнял ее и опустил на траву. Через какое-то время она приподняла бедра, стянула брюки и обвила его ногами.
      Ни он, ни она не видели, как из воды выглянула металлическая полусфера.
      Джошуа прошел еще немного под водой, снова огляделся, никого не увидел и выбрался на песчаный мысок, похожий в темноте на черную металлическую гориллу.
      Он перебежал к деревьям и нырнул под нависающие ветки..
      Потом поднял щиток и глотнул воздуха, не пахнущего стерильностью и Джошуа Вольфом.
      Розовая луна неслась со скоростью самолета, другая, в оранжевых пятнах, ущербная, висела над резиденцией Верховного Мастера.
      Дворец был освещен, и Вольф подумал, что у читетов, наверное, вечеринка. Интересно, как они веселятся? Наверное, хорошо посидеть для них — значит поспорить, кто более великий: Эйнштейн или Шриперумбудур Рамануджа.
      Он расстегнул ранец, вытащил древнего вида передатчик и какое-то устройство вроде толстого телескопа с треногой. Его Вольф установил перед собой, заглянул в окуляр, навел на центральную башню дворца, закрепил поворотные винты. Потом включил передатчик, выстучал К, К, К, К и стал ждать.
      «Грааль», висящий над Батаном, ответил старинной морзянкой: Р… Р… Р… Р…
      Услышав первую букву, Вольф включил таймер на скафандре.
      Он коснулся кнопки на тубусе, снова заглянул в окуляр: башня озарилась странным багровым светом.
      Осторожно, чтобы не сбить наводку, Джошуа отошел от аппарата и отбил: Э… Э… Э…
      Таймер показывал сорок семь секунд, когда Вольф вроде бы различил что-то высоко над дворцом, затем услышал двигатели «Оккама».
      Наверное, в главной диспетчерской и штабе ПВО сейчас стоят на ушах. Вольф не видел, не слышал ничего, кроме корабля, который спускался точно на освещенную лазерным лучом башню.
      «Оккам» врезался в дворец, и тот рассыпался, в небо взметнулось алое пламя. Вольфу показалось, что он видит, как обломки звездолета, вращаясь, рухнули во дворе.
      Он выстучал: Я… Я… Я… Я… — бросил передатчик вместе с прожектором в ранец, установил взрыватель на тридцать секунд и зашвырнул все в озеро. Ранец быстро пошел ко дну и взорвался на глубине.
      — Пиратствующие федералы захватили читетский корабль… эльяр на борту… Звездолет-камикадзе атакует резиденцию Афельстана, — пробормотал Вольф. — Да, Таен. Думаю, мы немного отвлекли их внимание. Теперь можно заняться главным.
      Земля содрогнулась от взрыва. Вольф чуть не упал, но удержался, в последний раз поглядел на дворец и побрел прочь, ожидая, когда «Грааль» спустится на идущий от скафандра сигнал.

Глава 9

Глава 10