Глава 1

Их было десять – в пестром камуфляже, грязных, увешанных оружием, пропахших джунглями, где они и торчали последние четверо суток. Сейчас эти люди, скорчившись на дне воронки в метр глубиной, расположенной на краю болота, наблюдали, как мимо движется патруль. Ткань их униформы гасила инфракрасное излучение, делая десятерых недоступными для тепловых сканеров. Правда, нормальному человеку и в голову не могло прийти, что в вонючей болотной жиже может кто-то прятаться.

Наблюдатель обернулся к командиру отряда и, махнув рукой в сторону дюжины защитных куполов, удаленных от них ярдов на сто, изобразил в воздухе вопросительный знак. Женщина-офицер кивнула. Наблюдатель поднял палец – «один патрульный»? Командир отрицательно покачала головой и указала на второго, скрытно следовавшего за первым. После этого, погладив кончиками пальцев боевой нож, она выслала вперед еще двоих. Первый натянуто улыбнулся, вытащил свой клинок из ножен и пополз. Его напарник заскользил следом…

Хаут Ньянгу Иоситаро сгреб свою кружку, отхлебнул чаю и, скривившись от вкуса остывшего пойла, повернулся обратно к экрану.

– Проблема, шеф, в том, – продолжил он, – что у них противовоздушные точки здесь… и здесь… И, голову даю на отсечение, еще больше ракет вот под этим куском земли. Для ЛЗ он выглядит охренеть как заманчиво.

– Я тоже не знаю, как загнать наших «грирсонов» в это ЛЗ, чтобы устроить приличный штурм. – Коуд Гарвин Янсма, командир второго полка ударных сил Ангары, изучал холопроекцию, поворачивая ее так и сяк. – Как насчет того, чтобы врезать по ним волной-другой «Сорокопутов», а потом подключить к общей свалке боевые корабли?

– Не пойдет, – отозвался Ньянгу, его первый помощник. – У нас под боком рота «Нан», их поддерживает рота «Раст». Слишком велик риск потерь от собственного огня.

Гарвин Янсма выглядел солдатом до кончиков ногтей – высокий мускулистый блондин с голубыми глазами и квадратной челюстью. По общему мнению, он словно сошел с рекламного плаката для новобранцев. Сам Гарвин категорически с этим не соглашался, что только добавляло ему очарования. Только немногие догадывались, какой изощренный разум скрывается за его добропорядочной внешностью.

Зато смуглый, худощавый и черноволосый Ньянгу Иоситаро был именно таким, каким казался, – хитрым и опасным. В армию это порождение трущобного мира вступило по приговору уголовного суда: в противном случае ему светила «коррекция личности».

– Вот дерьмо, – пробормотал Гарвин. – В чью тупую задницу пришла идея посадить нашу пехоту прямо на голову этим уродам?

– М-м… в твою.

– Полное дерьмо. Похоже, огня собственной артиллерии мы не выдержим.

– Не после вчерашнего, – ответил Ньянгу. – А все «аксаи» дружно пашут на бригаду. Смотри, попробуем так. Запустим «Жуковых» повыше, куда «тени» не достанут, а потом резко бросим их вниз на… – тут Иоситаро на мгновение замолк, уловив, как кто-то, тихонько ворча, приближается и с воплем «У-у, черт!» кинулся через весь купол к своей боевой амуниции. Он даже успел дотянуться до рукояти пистолета, когда из-за противомоскитной занавеси в укрытие вломились трое перемазанных грязью мужчин и женщина.

В дело вступили два бластера. Ньянгу, попытавшийся извлечь оружие, прорычал, вытаращившись на кровавое месиво у себя на груди, упал ничком и затих.

Гарвин успел поднять бластер, но предводительница нападавших выстрелила ему в лицо. Он отлетел назад, смахнув на пол холопроектор.

– Прекрасно, – бросила сент Моника Лир. – Теперь, пока вас не поубивали, рассыпьтесь и позаботьтесь об остальной части командного состава. Пленных не брать, а то потом этот геморрой с допросами.

Ее разведчики вывалили обратно, затрещали выстрелы. Лир плюхнулась на походный стул, закинув ноги на другой.

– Красиво померли, шеф. Новичкам не повредит чуточка реализма.

– Спасибо. – Гарвин сел и вытер со лба липкую алую краску. – Как, черт побери, вам удалось пробраться мимо постов?

– Просто высмотрели, где больше всего дерьма, и поползли, – пожала плечами Лир.

Ньянгу поднялся и с отвращением оглядел свою форму.

– Надеюсь, эта гадость отстирывается?

– С гарантией, – заверила Моника, поднимаясь со стула. – А теперь, с вашего позволения, я пойду и сотру с лица земли ваш штаб. – И она покинула купол.

– Фицджеральд с меня шкуру спустит за то, что нас убили, – вздохнул Гарвин.

– Думаю, у нее и своих забот хватает, – успокоил его Ньянгу. – Когда я последний раз просматривал сводку, она по уши завязла в скалах с тамошними подразделениями условного противника.

Хаут направился к скрытому в стене холодильнику и достал две банки.

– Полагаю, раз уж мы официально покойники, то можем себе позволить.

– Почему нет? – Гарвин жадно присосался к пиву. – Ощущение, будто вырубили компьютерную игру, правда?

– В очередной раз продемонстрировав, что соединение, атакующее укрепленные позиции, непременно займет их – не мытьем, так катаньем. Прямо как в книжке, – согласился Ньянгу. – Не говоря уж о том, что для идиотов вроде тех, которыми мы командуем, у опытных головорезов типа РР всегда найдется парочка подлых трюков.

– Будто я когда-то в этом сомневался, – кивнул Янсма и снова глотнул пива. – Знаешь, когда нам самим приходилось изображать условного противника и проделывать всякие грязные штучки, расстраивая чужие планы, получалось куда веселее, ты не находишь?

– Может быть. Но когда в наших бластерах оказались не учебные заряды, мы тоже немало положили людей, помнишь? Которые, кстати, тоже были не на учениях. Вот одна из причин, почему мы решили сделаться честолюбивыми и начать, как честные маленькие герои, карабкаться по служебной лестнице. Да и денег побольше, между прочим.

– В мирное время мозги со скуки тухнут, – возразил Гарвин.

– Заткнись, – посоветовал Ньянгу. – Смерть всегда приходит слишком рано. Посмотрим лучше, не удастся ли нам собрать всю эту грязищу в одну кучу, вывести команду из боя да пойти ополоснуться и выпить.

– После того, как нам надерут задницу за поражение, – мрачно подытожил Гарвин.

– Охо-хо, – стонал Янсма, потирая воображаемые следы экзекуции. – Я уж начал забывать, что одна из причин, по которым тебя выдвинули на командный пост, это твое виртуозное обращение со словами. Лучше бы вместо данта Ангары критический разбор устраивала коуд Фицджеральд.

– А я истекаю кровью и скорбно вопию, – в тон ему откликнулся Ньянгу. – Как он сказал про меня? «Спланировано неумело, выполнено кое-как, закончено глупо»?

– Мне еще больше досталось, – подхватил Гарвин. – «Ошибочная разведка, не смог удержать контроль над вверенным личным составом, завышенная оценка собственных умственных способностей. Заслуженно убит. А в целом халатную административную и полевую работу можно объяснить только лениво-высокомерным представлением о том, что учения в мирное время не важны».

К тому времени, когда командование Легиона закончило обсуждение результатов учений, а солдаты были вымыты, накормлены и отпущены в заслуженное двухдневное увольнение, перевалило далеко за полдень следующего дня.

– Ну, может же человек иногда поизвращаться, – произнес Ньянгу, машинально возвращая салют стажеру, протрусившему мимо во главе своего взвода, когда они поднимались по ступеням в офицерский клуб Кэмп-Махана. – В котором часу Язифь собиралась заехать за тобой?

– В полседьмого или около того. Она велела не позволять тебе слишком напоить меня.

– Забавно, Маев сказала то же самое про тебя.

– Великие умы приходят к одинаковым выводам. – Янсма с хрустом потянулся. – Хорошо снова быть чистым.

– Совсем размяк, шеф, – усмехнулся Ньянгу. – Ну, какой из тебя полевой солдат, если ты и дня не можешь прожить без душа. А еще хотел ползти через залежи гиптеля вместе с Лир! Стареешь, папаша. Тебе почти двадцать шесть? На год старше меня.

– В отличие от вас, малолетних придурков, – с достоинством ответил Гарвин, – я, может, и наживу старческий геморрой. Ого, смотри.

Он указал на столик в дальнем конце похожего на пещеру зала, за которым восседал, мрачно уставившись в почти пустой кувшин с пивом, огромный, рано начавший лысеть детина в летном костюме.

– Над чем это пригорюнился наш Бен Дилл? – удивился Ньянгу. – Не мог же он настолько разориться, что бы запить. Нам заплатили всего неделю назад.

– Хрен его знает. – Гарвин подошел к бару, взял два кувшина и два стакана, и они направились к столику сента Бена Дилла.

– Мы выглядим несчастненькими, – заворковал Ньянгу. – Мы навернулись, вылезая из нашего «аксаиньки», и расквасили наш длинненький носик?

– Хуже, – отозвался Дилл. – Гораздо хуже. Любимого сыночка миссис Дилл сегодня угробили.

– Вот уж обкакаться! – фыркнул Иоситаро. – Нас тоже.

– Да нет, я не про какие-то глупые военные игры, – нахмурился Бен. – Я имею в виду – угробили насмерть.

Гарвин протянул руку и потыкал пилота пальцем.

– Ты кажешься на редкость плотным для привидения.

– Я не имею в виду – угробили насмерть совсем, просто угробили насмерть.

– Что-то я запутался, – заметил Янсма.

– Давай-ка, – сказал Ньянгу, – хлебни пивка и расскажи все тетушке Иоситаро.

– Не могу. Какой у вас допуск?

– Секретный агент Квекс, – самодовольно отрапортовали оба офицера.

– Выше уже не бывает, – добавил Ньянгу.

– Да? – рявкнул Дилл. – А как насчет «Обвала»?

Янсма и Иоситаро непонимающе переглянулись.

– Ага, – заключил Бен. – Если вы об этом не слыхали, значит, у вас недостаточный допуск. И я не могу с вами разговаривать.

– Конечно, я понимаю твою осторожность, – развел руками Ньянгу. – Здесь ведь гнездо шпионов и все такое.

– Правильно, – поддержал товарища Гарвин. – Безопасность прежде всего.

– Но только для других, – ответил ему Иоситаро. – А теперь, пока мы тут за счет мистера Дилла разбираемся с пивом, давай пораскинем мозгами. Во-первых, следует учитывать, что, поскольку я как один из людей данта Ангары в разведке был смещен с прежнего высокого поста, квалификация Второго Отдела резко упала. В результате они постепенно утратили прежнюю хватку и теперь умудряются давать неким операциям такие кодовые названия, из которых явствует, о чем идет речь. Мы могли бы заподозрить следующее. – Тут он окинул взглядом пустовавшие вокруг них столики и голосом заговорщика продолжил: – Корпус приступил к расследованию причины, по которой наша разлюбезная Конфедерация исчезла, оставив нас на дальних границах – заплаканных, с дырявыми штанами и толстым хреном в обнимку. Ну а кодовое название операции соответственно «Обвал».

Дилла передернуло.

– Боже, – простонал он, – ты становишься таким же трепливым, как Янсма.

– Вероятно, имело место определенное сглаживание различий вследствие взаимопересечения культурных потоков, – признал Ньянгу.

– Скорее уж, мне удалось подтянуть его до нашего уровня, – заметил Гарвин. – С тех пор как всех пилотов-лихачей вроде тебя, Аликхана и Бурсье откомандировали для выполнения какого-то особого задания… Ньянгу о многом догадался. И если тебя угробили насмерть, но не угробили насмерть совсем, видно, ты управляешь одним из модулей где-то в черных глубинах дальнего космоса. Но я не думаю, что нам нужно специальное разрешение, если тебе захочется поделиться какими-либо деталями.

Дилл кивнул:

– Скажем просто, я сунул свой конец куда не надо, и мне его укоротили сантиметров на сорок, оставив меня с девяностосантиметровым обрубком.

Конфедерация, раскинувшаяся на несколько галактик, представляла собой вековое объединение, порой достаточно авторитарное, чтобы называться Империей. Один из своих ударных корпусов, Легион, она направила в богатую полезными ископаемыми систему Камбра, лежавшую на границе «цивилизации» с враждебно настроенными мусфиями с одной стороны и агрессивными системами Ларикса и Куры – с другой.

Гарвин и Ньянгу были зелеными новобранцами на последнем транспорте, посланном со столичной планеты

Конфедерации, Центрума, на помощь Камбре. По дороге на D-Камбру корабль едва избежал захвата Лариксом и Курой. А затем все связи и транспортное сообщение прервались.

Легион, оказавшийся в изоляции, сначала сражался в гражданской войне против 'раум, террористического рабочего объединения Камбры, потом воевал с мусфиями, а меньше земного года назад участвовал в кровопролитной кампании против Ларикса и Куры.

Теперь наступило затишье. Но все знали, что рано или поздно Легиону придется отправиться на поиски исчезнувшей Конфедерации – либо того, что от нее осталось.

И тогда ученые Корпуса скрытно спроектировали беспилотные модули, а операторы в реальном времени «облетывали» их на Камбре. Команды на аппарат передавались через систему спутников по мере того, как модуль совершал гиперпространственные скачки от одного навигационного пункта к другому. Они оказались идеальными для разведки где бы то ни было.

– Думаю, вот что произошло, – сказал Ньянгу. – Ты возился со своей игрушкой, и кто-то или что-то тебя сбило. Прими наше сочувствие.

– По крайней мере, мы не посылаем в открытый космос пилотируемые корабли, – вставил Янсма.

– Все равно чертовски выбивает из колеи, когда тебя гробят, – ответил Дилл, ухватил кувшин Гарвина и, игнорируя протесты мила, осушил его одним махом. – Заткнись. Раз я плачу, значит, это мое пиво. Поэтому я могу выпить его, если пожелаю. Верно?

Он уставился на Гарвина, и тот поспешно кивнул. К счастью, Бен Дилл относился к жизнерадостной разновидности тяжелых танков. В основном. Проблема заключалась в том, что никто во всем Корпусе не мог наверняка назвать причину, по которой пилот в очередной раз выйдет из себя, поскольку причины эти, в зависимости от настроения, менялись каждый день, если не чаще. Янсма дал знак бармену, чтобы принесли еще порцию.

– Знаешь, – задумчиво произнес Иоситаро, – может, пришло время применить мои высокоорганизованные мозги, специально приспособленные для решения проблем?

– Каких таких проблем? – поинтересовался Дилл, завладев одним из трех новых кувшинов.

– Ну-у, – протянул Ньянгу, – как, например, ты ухитрился стать таким уродом.

Пилот уже собирался выдать достойный ответ, когда заметил вошедшее в клуб чудище. Оно было покрыто испещренным полосами жестким мехом всех оттенков золотисто-коричневого. Ростом превышало два метра. Маленькая голова на очень длинной шее постоянно раскачивалась. Существо двигалось вертикально, вышагивая на больших задних лапах. Передние лапы украшали когти, а позади у него свисал маленький хвостик. Поверх меха красовалась бело-синяя портупея Конфедерации.

– Эй, Аликхан! – заорал Дилл мусфийскому наемнику. – Неси сюда свою мохнатую задницу и помоги мне разобраться с парочкой этих пехотных дерьмолазов.

Чужак направился к их столу.

– Что стряслось? Ты что-то не выглядишь счастливым.

Бен был одним из немногих, кто мог похвалиться умением различать выражения на мордах мусфиев.

– Не могу сказать, – ответил Аликхан. В отличие от большинства соплеменников, которые испытывали трудности с шипящими, он великолепно владел всеобщим наречием. – Но если бы я был там, где я не был, то я не был бы здесь с вами.

– Ал, закажи себе что-нибудь из вашего вонючего мяса и расслабься в нашей компании, – посоветовал Дилл. – Нас всех сегодня убили.

– Да уж, – задумчиво кивнул Иоситаро. – Ну а мне самое время, если, конечно, еще не поздно, поразмыслить над всем этим бардаком с Конфедерацией.

Глава 2

Язифь Миллазин взглянула на ободранный нос Гарвина Янсмы и хихикнула.

– Я же тебе говорила: чтобы научиться кататься на волнах, надо родиться на D-Камбре или какой-нибудь иной планете, где много воды.

– Ерунда, – отмахнулся Гарвин, разглядывая свою, подстать носу, ободранную грудь. – Мне просто нужно правильное руководство, а ты никогда не предупреждала, что из волны можно выпасть.

– Потому что я не знаю никого, кто бы это делал до тебя.

В свои двадцать три Язифь Миллазин являлась одной из богатейших женщин системы Камбра, владелицей «Миллазин Майнинг», контролировавшей множество вспомогательных корпораций, которые построили ее дед и отец. Они с Гарвином были любовниками, потом экс-любовниками, затем снова сошлись во время оккупации D-Камбры мусфиями.

– Я просто полежу здесь и позагораю немного, – проворчал Гарвин, – а потом поднимусь и снова ринусь в бой. Передай мне стакан, если не трудно.

Язифь нырнула в тень зонтика и протянула милу высокий стакан, стоявший на крышке небольшого походного бара. Янсма с бульканьем влил в себя алкоголь. За спиной у них на пустынном пляже стоял лимузин Язифи. А еще дальше огромные волны обрушивались на черный песок и с шипением отползали назад.

– Эх! Жить можно! – Гарвин потянулся. – Знаешь, тебе виртуозно удается заставить меня забыть о завтрашнем дежурстве.

– Не без умысла, – промурлыкала Язифь. – Говоря о котором… – она вдруг умолкла. – Может, ты наденешь штаны и передашь мне полотенце? Я слышу музыку.

– Не-а, ты смеешься, – усомнился было Гарвин, но подчинился, когда заметил на склоне холма фигуры двух людей, направлявшихся к ним.

Первым оказался Ньянгу Иоситаро, а другим – Маев Стиофан, недавно спасенная от лариксанских спецслужб и теперь возглавлявшая отряд телохранителей данта Ангары. Она вертела ручку ярко раскрашенного ящика, а Иоситаро нес в одной руке холодильник, а в другой что-то, завернутое в бумагу.

– Ай-ют-дут-дут-дут-дут-да-ду, – пропел Иоситаро, подходя к пляжникам. – Мы принесли дары великой важности, о, бесстрашный вождь.

– Как, твою мать, вы нас отыскали? – грозно поинтересовался Гарвин. – Пляж Тизъере является частной собственностью, и мы никому не сказали, куда двинемся.

– Э-э, – напустив на себя таинственный вид, откликнулся Иоситаро. – Разве ты до сих пор не усвоил, что мне известно все?

– Привет, Язифь, – произнесла Маев. – Это его идея, и я понятия не имею, что он задумал.

– С этими двумя всегда так, – вздохнула Миллазин. – Подними полотенце и бери выпивку.

– Разве я велел прекратить игру? – Ньянгу открыл холодильник и достал пиво.

Маев послушно завертела ручку, и отдающая жестью мелодия полилась снова.

– Да что же это, ради татуированной задницы господней, такое? – насторожился Гарвин.

– Ха! – восторжествовал Ньянгу. – А еще утверждаешь, что ты директор цирка!

– Инспектор манежа, – поправил Гарвин, разглядывая коробку поближе. – Чтоб мне лопнуть! – задохнулся он. – Это же шарманка! И играет она… «Слоновью песню».

– На самом деле «Марш слонов», – поправил Ньянгу. – Маев откопала ее в какой-то антикварной лавке, что и навело меня на мысль. На. – И он протянул другу сверток.

– День рождения у меня не сегодня, – подозрительно произнес Гарвин.

– Не сегодня, – согласился Ньянгу. – Это просто утонченный способ посвящения тебя в мой очередной блестящий план.

Гарвин сорвал бумагу. Внутри оказался диск, а на нем крошечные фигурки – человечек в одежде на несколько размеров больше, чем надо, танцовщица, стоящая на спине какого-то четвероногого животного, еще одна женщина – в трико, а посередине – мужчина в очень старомодном парадном костюме. Игрушка была сделана из пластика, и краска в нескольких местах облупилась.

– Чтобы оно заработало, пришлось заменить моторчик, – сказал Ньянгу. – Нажми на кнопочку, вот здесь.

Гарвин повиновался, и клоун в мешковатой одежде начал выкидывать коленца, лошадь поскакала по кругу, а танцовщица у нее на спине встала на руки, женщина в трико делала сальто туда-сюда по арене, а человек во фраке показывал руками то в одну, то в другую сторону.

– Будь я проклят! – тихо прошептал Гарвин. В глазах у него стояли слезы.

– Что это? – спросила Язифь.

– Это цирковая арена, – ответил Янсма. – Цирк из очень-очень далекого прошлого. Спасибо тебе, Ньянгу.

– Видишь, как хорошо работает мой план, – заметил Иоситаро. – Он чуть не принялся пускать пузыри, как младенец. Готов, дурашка.

Гарвин выключил устройство.

– Это, несомненно, психологическая подготовка.

– Это несомненный план, – согласился Ньянгу.

– Сначала давай подумаем, что мы делали не так. Еще когда ожидали неприятностей от старины Редрута, мы взяли и послали следящую хреновину посмотреть, что там затевается. И благодаря этому запоздалому и неоплаканному шпиону, нам отхватило ползадницы, верно? А теперь – дамы, заткните свои нежные ушки и не слушайте, что я говорю, – мы снова участвуем в аналогичном мероприятии, снова шуршим втихаря, и что происходит?

– Ты об этих беспилотниках, которые мы теряем? – уточнила Маев. – Тебе не полагается ничего знать об операции «Обвал».

Ньянгу сделал большие глаза.

– Простым телохранителям тоже.

– Мне-то как раз положено, – самодовольно изрекла Маев. – Кого, ты думаешь, дант Ангара использует в качестве посыльных? Я получила допуск к «Обвалу» еще месяц назад.

– И ничего мне не сказала?

– Тебе, дорогой, незачем было знать.

– Зевс на полуюте! – воскликнул Иоситаро. – Язифь, милая, видишь, почему тебе лучше не связываться с армией? Своим сдвигом на грязных, темных тайнах она развращает даже самые нежные отношения.

– Я знаю, – согласилась Язифь. – Именно поэтому мне так не хотелось рассказывать Гарвину о том, что Корпус заключил контракт на постройку беспилотных кораблей с миллазиновскими верфями.

Мужчины уставились друг на друга.

– Слава всем богам, в которых мы не верим, что вокруг больше нет шпионов, – наконец подал голос Гарвин. – Это проклятое общество дает утечку информации, словно… словно сержант, страдающий недержанием мочи.

– Откуда у нас шпионы, если мы даже не знаем, кто эти гребаные негодяи? – резонно возразил Ньянгу, допив пиво и доставая новую банку из холодильника. – Раз уж нам так старательно отводили второстепенную роль, пойдем этим путем. Язифь, дорогая, любовь моя, отрада моего лучшего друга, нельзя ли одолжить у тебя корабль?

– Какого типа?

– Что-нибудь большое и громыхающее. Немного топлива к нему. Межзвездный, разумеется. Особой скорости и маневренности не требуется.

– В каком виде ты собираешься его вернуть?

– Хрен его знает, – отозвался Ньянгу. – Может, в идеальном. Может, в виде набора коричневых бумажных пакетов с деталями. Может, вообще не верну. Хотя, если так случится, ты не сможешь взять меня за задницу, ибо я планирую лично пребывать на борту.

Язифь ухмыльнулась.

– Думаю, у меня есть то, что тебе нужно. Так получилось, что у меня на стапелях как раз сейчас находится некая страхолюдина, заказанная сразу после войны. Корабль спроектирован для перевозки и установки уже собранного горнопроходческого оборудования. Я имею в виду крупное горнопроходческое оборудование типа автономных буровых установок, даже перерабатывающих заводов, с D-Камбры на Е и во внешние миры для исследований. Он огромен – почти три километра в длину, до предела надежный. Чтобы понять, как это выглядит, представьте себе самый большой во вселенной носовой конус ракеты с посадочными стабилизаторами, явно построенными не для него. Масса выпуклостей и выступов. Поскольку он задумывался как элементарная болванка, а также позволял списать изрядное количество налогов, мы пошли дальше и оснастили это чудище межзвездным двигателем. В корабль влезет целая куча патрульных катеров плюс, может, пара-другая «аксаев». Экипажа требуется всего ничего… Не помню точно, сколько человек… А жилое пространство, в зависимости от желания, формируется как казармы, каюты и даже отдельные спальни. Там разместятся на ночлег сотен пятнадцать или больше в покое и уюте, ибо кому охота торчать рядом с вонючим злым шахтером. Трюмы можно поделить на отсеки, а так как нам иногда приходится перевозить довольно хрупкие грузы, на борту установлен антиграв с тройным резервом, – добавила она. – Я сдам «Тяжелый грузовик VI» в аренду Корпусу за, ну, скажем, десять кредитов в год. Вот такая я сентиментальная патриотка.

– Ну вот, первый шаг сделан, – объявил Ньянгу. – Кстати, я восхищаюсь романтическими названиями, которые вы, Миллазины, даете своим космическим кораблям.

– Ты собираешься объяснить, какое отношение имеет этот космический боров к цирку? – поинтересовался Гарвин.

– Ну, надо же нам где-то держать свой цирк и на чем-то его возить.

– Свой цирк?!

– Надо же быть таким тупым молодым коудом, коуд Янсма! – усмехнулся Ньянгу. – На что я, по-твоему, всю дорогу намекаю?! И не ты ли всякий раз, как напьешься и впадешь в пьяную сентиментальность, начинаешь ныть, что бросишь все, убежишь и поступишь в цирк, как это было принято в вашей семье?

– М-м-м, – призадумался Гарвин.

– Что мы делаем, – продолжал Ньянгу с возрастающим энтузиазмом. – Мы собираем труппу… я специально посмотрел это слово… из легионеров и затем, спрятавшись, так сказать, на ровном месте, отправляемся. Даем представление там, представление тут. И все время подбираемся ближе, например, к системе Капеллы и Центруму. Нам даже не надо изображать крутых профессионалов. Просто не должно быть видно, что мы заинтересованы в чем-то помимо быстрого заработка. Хорошо бы ввести какие-нибудь грязные игры, – задумчиво произнес он. – Во-первых, никто не ожидает жульничества от солдата Конфедерации, а во-вторых, это может оказаться неплохой прибавкой к пенсии. Когда мы достаточно насмотримся и наслушаемся в бескрайних просторах дальнего космоса, улизнем домой, доложим и предоставим данту Ангаре соображать, что делать дальше. По крайней мере, получим представление о том, что там есть, кроме черноты и пустоты.

Маев, будучи сама родом из другой системы, понимающе кивнула. Язифь, которая за всю жизнь не знала ничего, кроме D-Камбры, поежилась.

– Интересно, – проговорил Гарвин, старательно изображая беспечность. – Знаешь, у меня есть кое-какие идеи.

– Когда ты последний раз пытался применить их на практике, ты чуть сам себя не прикончил, помнишь? – подкусил его Ньянгу. – Мозгом этой операции буду я, согласен?

Маев рассмеялась.

– Сказать по правде, мальчики, вы – просто два сварливых клоуна.

– Клоуны, – промолвил Гарвин чуть мечтательно. – Я всегда мечтал о полной арене клоунов. Таком множестве, чтобы, когда они устроят кошачий концерт, никто бы не смог различить моего голоса. Из тебя получится хороший клоун, Ньянгу.

– Из меня? Не-а. Я собираюсь быть тем парнем, который топает впереди и зазывает публику.

– Это конюхом, что ли? Не знаю, хватит ли у тебя способностей, – изрек Гарвин с напускной серьезностью.

– Минутку, – встряла Язифь. – Вы двое рассуждаете тут, как отправитесь резвиться на просторе?

– Нет-нет, – благонравно ответил Ньянгу. – Там очень страшно. Это мы смеемся перед лицом опасности.

– Прекрасно, – заявила Язифь. – Услуга за услугу. Если вам нужен мой корабль, то вы берете вместе с ним и меня.

– М-м? – поднял брови Гарвин.

– У вас всегда приключения, – пояснила Язифь. – Не более того.

– А что ты умеешь делать?

– У вас будут танцовщицы?

– Конечно, какой нормальный цирк без малости секса в качестве приправы. Естественно, – торопливо добавил Гарвин, – все будет очень прилично.

– А при моем участии – тем более, – твердо заверила Язифь.

– Я усвоил, – пожаловался Янсма товарищу, – что не надо спорить с Миллазин, когда она говорит таким тоном.

– Ладно, – махнул рукой Ньянгу. – Она едет. Это будет держать тебя в форме. К тому же ей можно поручить вести бухгалтерию, раз уж она такая деловая.

– А я позабочусь о тебе, – сказала Маев. – Ты ведь говорил что-то о вербовке в рядах Корпуса.

Ньянгу улыбнулся и поцеловал ее.

– Если дант Ангара тебя отпустит, то почему нет?

– Львы, лошади и, может быть, даже медведи, – проговорил Гарвин, отдавшись мечтам.

– Да, – согласился Ньянгу, – непременно. Только где ты собираешься их искать на Камбре?

Гарвин загадочно ухмыльнулся и встал.

– Пойдем, расскажем Ангаре о твоей последней авантюре.

Дант Григ Ангара, командор Корпуса, пристально разглядывал голограмму «Тяжелого грузовика VI» – выдвигались пусковые установки, открывались гигантские порты, менялись палубы – и не видел ее.

– Однажды, когда я был еще пацаном, родители взяли меня в цирк, – медленно проговорил он. – И самая красивая девушка в мире, одетая в белое трико, дала мне, какое-то лакомство, которое было как розовое облако, когда откусишь.

– Въехал? – обернулся Гарвин к Ньянгу. – Все любят цирк. И сахарную вату.

Ангара спустился на землю.

– Мысль интересная, – задумчиво пробормотал он. – Разумеется, вы не должны оставлять никаких следов, что бы вас нельзя было выследить до Камбры.

– Конечно, сэр.

– А мы можем устроить в Корпусе день спорта, чтобы вы смогли выбрать себе крепких ребят.

– На самом деле, – вставил Ньянгу, – мы можем устроить его для всей системы, раз уж в кои-то веки нет нужды разводить секретность.

Ангара насупился.

– Не знаю, соглашусь ли я. Не люблю, когда все в курсе наших дел. Но, возможно, ты прав.

– Если вы хотите массовую проверку, сэр, – заметил Гарвин, – то лучше не придумаешь. Но наша первая остановка… если у вас не будет иных приказов… планируется в одном из цирковых миров.

– Цирковых миров? – переспросил Ангара с ноткой недоверия в голосе.

– Так точно. Мне известно о трех. Цирковому народу нужно место, куда можно было бы удрать от полицейских… от толпы. Даже в старые времена существовали поселения цирковых, куда труппы удалялись в межсезонье. Там они набирали людей, репетировали новые трюки, меняли работу, обменивались последними сплетнями.

– Что это вам даст?

– Актеров-животных, – ответил Гарвин. – Акробатов на трапециях. Возможность засветиться, разжиться оборудованием для спецэффектов…