Введение

Как впервые возникают отношения гуру-ученик?

Все организованные религии изначально основываются на вечной философии, утверждающей, что есть основа всего бытия и не-бытия, нечто, что не является вещью и из чего возникло все остальное. Но когда изначальные учения начали концептуализироваться, интерпретироваться и обсуждаться непросветленными, исходящими из своего ограниченного понимания изначальной истины, возник громадный разрыв. Разрыв возник между человеком и Богом.

Этот разрыв возник по той причине, что в процессе интерпретирования изначальной истины индивидуум, и Бог были концептуализированы и стали рассматриваться как сущности. Это создало своего рода иерархию, в которой Бог стал высшей сущностью, которой должны адресоваться все молитвы или поклонения с тем, чтобы индивидуум мог заполучить то, чего он желает.

Когда возникло это разделение между человеком и Богом, разрыв должен был быть устранен. Это было сделано с помощью многочисленных посредников, которые поместили себя между человеком и Богом, и концепция того, что никакой индивидуум не может достичь Бога без ходатайства этих посредников, всячески поддерживалась.

По мере того как интерпретации изначальной истины становились все более разнообразными, они в конце концов вырастали в секты и подсекты, каждая из которых имела религиозного руководителя, который становился гуру. Этот религиозный руководитель обладал огромной властью над членами группы, власть эта выходила далеко за пределы влияния закона. Закон применялся только по отношению к мирским делам, но власть, которую присвоили себе религиозные лидеры, расширялась за границы этого мира. Так возникли всевозможные злоупотребления и произошли те ужасные события, которые творились во имя религии.

Возникает вопрос: «Почему время от времени мы обнаруживаем появление таких ужасных лживых духов, которые приводят к религиозному беспорядку?» Уильям Ло, дает ответ, говоря, что это произошло потому, что «эти люди обратились к Богу, не отвратившись сначала от себя».

Различные секты обещают сверхчеловеческие и даже сверхъестественные силы и способности, и людей это притягивает. И нужно сказать, что такие способности действительно могут быть достигнуты с помощью определенных видов дисциплины, практикуемых с полной решимостью, точно так же, как результаты достигаются от любого упорного выполнения физической или умственной дисциплины. Нельзя сказать, что эти сверхъестественные способности, или сиддхи, как их называю в Индии, обрести невозможно. Вопрос стоит так: «Зачем? Чего ищущий хочет на самом деле?»

Когда в 1987 году я был в Лос-Анджелесе, один человек сказал, что он хотел научиться способности ходить по воде, и для этой цели он выполнял хатха-йогу. Он спросил меня, могу ли я ему помочь достичь этой цели. Я должен был сказать ему: «Боюсь, я не могу дать эту способность. Я сам не обладаю такой силой. У меня даже нет желания, чтобы кто-нибудь дал мне эту силу. Я бы сказал: „Нет, спасибо, меня вполне устроит лодка“.

Когда настоящий гуру появляется на этой духовной сцене?

Настоящий гуру появляется так: в течение всей духовной истории во всех уголках мира происходили определенные спонтанные события, в которых интуитивное прозрение рождало человека, обладающего радикальным, трансцендентным видением. Это видение трансформировало реальность в совершенно иное измерение, в котором то, что ранее воспринималось как реальное, рассматривается как нереальное, а то, что считалось нереальным, переживается как реальное.

Важно отметить, что в этих редких случаях эти немногочисленные люди осознавали, что все, что с ними произошло, не было достигнуто благодаря какому-то усилию с их стороны, а было спонтанным событием, даром небес, Тотальности.

В некоторых из этих случаев они ощущали очень глубокую потребность поделиться этим огромным секретом с другими. Но скоро они поняли, что если они будут это делать, у них будут большие проблемы с религиозными руководителями данной местности, а возможно, даже с законом страны. Поэтому они продолжали вести обычную жизнь, как будто ничего не случилось, и никто об этом не знал. Родственники и друзья могли почувствовать, что что-то произошло. Что-то сделало их более добрыми, более сострадательными, чем они были раньше.

Это изменение не было феноменальным, оно было чисто внутренним, это было изменение перспективы. То, что они ранее видели как реальное — те события и явления, которые воспринимаемы чувствами — более не виделось как реальное. Непроявленное, то, что невоспринимаемо чувствами, переживалось ими как реальное. Они продолжали свою обычную жизнь, но удивлялись, видя, что некоторых людей, стоявших на пороге этого трансцендентального знания, некая сила направляла к их дверям посредством таинственных событий и обстоятельств. Большинство, конечно, отличались открытостью и охотно передавали учение тем, кто к ним приходил. Так возникали настоящие отношения между гуру и учеником. Это не было теми отношениями, когда выставляемое напоказ учение, если можно так сказать, «продавалось», но, скорее, это были необычайно молчаливые отношения, основанные на осознавании, что люди, находящиеся на пороге этого знания, были каким-то образом приведены к двери гуру. Передача этого знания происходила очень тихо, в очень малом масштабе. Такие ученики, которые сами становились просветленными, чувствовали, что реальность внутри них и реальность внутри учителя идентична. Она и не могла быть различной. Это была все та же реальность, которую видел мастер и переживания которой достигали ученики. Несмотря на это понимание, была огромная любовь к гуру, такая глубокая благодарность за познание, которое было передано, что многие ученики даже после просветления сочиняли прекрасные стихи, выражая в них глубокое почтение своему гуру.

Такая любовь к гуру естественна для восточного ученика. Прежде чем я приехал на Запад, у меня было впечатление, что такая любовь, отличающаяся определенной мягкостью, на Западе не существует. В 1987 году, через несколько недель после моего прибытия на Запад и начала проведения бесед, я был очень удивлен и, должен сказать, очень смущен, когда мне вручили запечатанный конверт со словами: «Это вам».

Когда я открыл его, я нашел внутри небольшое стихотворение, которое очень глубоко затронуло меня [это были стихи Уэйна, о которых он пишет в «Примечаниях редактора»]. Я никогда не забуду его, в нем нашла отражение огромная любовь к гуру.

Меня это смутило еще больше, поскольку я никогда не выставлял себя в качестве гуру. Это было чистым совпадением, что Генри Денисон доставил меня в Америку. И вот здесь американец дает мне письмо, суть которого в следующем: «Вот я, взрослый мужчина, имеющий жену, двух детей и процветающий бизнес. Я не могу понять этой огромной, всепоглощающей любви к человеку, которого я впервые увидел пару недель назад».

Он был ошеломлен, обнаружив в себе такую огромную любовь и сострадание. В тот момент я даже подумал, что это чувство преувеличено, но это оказалось не так.

Таким образом, гуру выходит на сцену так, как я только что описал. Если определенная группа людей каким-то таинственным образом приводится к их собственному гуру, это могут быть по всей вероятности люди, склонные к бхакти или к знанию или, что еще более вероятно, в них присутствует сочетание и того и другого. Настоящий гуру и настоящие ученики являются частью безличностного события, частью спонтанного события в феноменальности, частью функционирования Тотальности.

Милость гуру проявляется в форме духовных наставлений. На санскрите это звучит «упадеша». Это слово часто неправильно интерпретируют. Упадеша может иметь место различными способами: через взгляд в глаза ученика, шепот на ухо — все, что угодно. Буквальное и настоящее значение слова упадеша — восстановление или возвращение к истинной природе. Подразумевается восстановление расщепленного ума индивидуума — разделенного на субъект и объект, «я» и другие — в его изначальной целостности и полноте первичного состояния чистого бытия.

Как можно узнать настоящего гуру?

Рамана Махариши давал ясный и конкретный ответ. Он говорил: «Тот, кто наставляет ревностного ищущего делать то-то и то-то, не есть настоящий учитель. Ученик уже настрадался от своей деятельности и стремится к покою и отдыху. Что нужно ищущему — так это прекращение активности. Если учитель говорит ему делать что-либо в дополнение или даже вместо того, что он делает, это не поможет ищущему. Активность означает создание образов в уме, концептуализацию. Активность, как личное усилие, означает разрушение исконного состояния счастья, сатчитананды, через укрепление эго. Если учитель или наставник поддерживает активность, то он является не мастером, а разрушителем. При таких обстоятельствах можно сказать, что либо творец Брама, либо бог смерти Яма явился под маской учителя. Такой человек не является истинным мастером. Он не может дать освобождение подвижнику. Он может только сделать цепи его рабства еще более крепкими».

Это очень сильные слова. Но их сила и мощь исходит не из личной точки зрения Раманы Махариши. Он был абсолютно беспристрастен. Сила слов исходит только из его сострадания к ищущему. Другими словами, на самом деле не может быть деятельности со стороны кого-либо, может быть просто видение в перспективе, только переориентация ума, трансформация, которая происходит спонтанно.

Но что делать с псевдогуру и тысячами людей, находящимися под их влиянием?

Этот факт, что тысячи людей действительно посещают их, и эта ситуация является сама по себе частью безличностного функционирования Тотальности, того, Что-есть. Вопрос о том, как это исправить, неуместен. Что бы ни существовало в проявлении Сознания, должно приниматься, как факт.

Есть эволюция, которая происходит от грешника к святому, от ученика, который еще не обладает полным пониманием, к ученику, который достигает конечной реализации. Эта безличностная эволюция есть все, что имеет место, и окончательное просветление — это не трансформация какого-либо индивидуума, это трансформация отношения, точки зрения, трансформация отождествленного сознания в его безличностность.

Наступает понимание, что не может быть никакого индивидуума, который бы достиг просветления. Поэтому все, что человек может сделать, это заниматься своими делами и позволить происходить тому, что происходит. Я знаю, что все это звучит против «обычных» наставлений, но это так.

Даршан

Однажды я сказал вам, что я чувствую для себя важным проводить время в вашем обществе, так чтобы то, что есть у вас, перешло ко мне. Вы посмеялись. Даже если бы я мог проводить с вами больше времени, просветление может не произойти, верно?

Поэтому я и смеялся. Даже если бы вы держали годы в своих объятиях, даже тогда этого могло бы не произойти. Просветление не может перейти на другого.

Но просто находясь рядом с вами...

Говорят, что близость гуру действительно приносит полезные изменения.

Каким образом?

Я не знаю.

Учителя-тантристы говорят о передаче энергии, шакти. В случае с джняни есть ли какого-либо рода передача?

Если эта передача должна произойти в определенный момент, это может случиться одним из нескольких путей. Основным и конечным фактом является то, что ничего не может произойти до тех пор, пока есть «я», желающее и ожидающее передачи от другого. Это все, что я могу сказать.

Слушание

Вы указывали на то, что молчание является лучшим путем передачи учения. Мне интересно — лучше ли быть молчаливым в присутствии того, кто является пробужденным — в противовес тому, чтобы самому быть безмолвным, и если это так, то почему?

То есть, суть вашего вопроса в том — необходим ли гуру?

Где-то так, но я хочу сказать, что когда я нахожусь в присутствии реализованного существа, возникает какое-то качество безмолвия.

Качество безмолвия, или само безмолвие — это конечный пункт, когда происходит просветление. Присутствие просветления означает полное отсутствие «я». Если феноменальное «я» не исчезло полностью, ноуменальное не может проявиться. Полное уничтожение «я» — это безмолвие, а безмолвие — это просветление.

Можно ли перенять это качество у учителя, впитать от него, так сказать?

Можно, если, как я сказал, слушание тотально. И тогда это слушание ведет к приятию того, что ничего не может произойти, приятию того, что то, что ум считает стоящим, не обязательно должно произойти в конкретном механизме тела-ума.

Приятие этого приводит к восприимчивости, создает понимание, полное приятие Его Воли. Полное приятие Его Воли ведет к автоматическому отказу от «моей» воли. Отказ от «моей» воли будет означать отсутствие «я».

При горизонтальном мышлении одно ведет к другому, но когда происходит понимание, это все становится одним. Вертикально — это одно. Горизонтально — одно ведет к другому. Таким образом, вертикально это внезапное приятие Его Воли, полное отдавание себя и безмолвие — все является одним. Поэтому просветление всегда внезапно, безмолвно, вертикально.

Когда ученик становится просветленным

Что происходит в отношениях с учителем или гуру, когда сам ученик перестает отождествляться с механизмом тела-ума?

На самом деле нет никакой разницы между учеником и гуру. Они находятся в одном и том же состоянии. В Индии в силу сложившейся традиции их отношения в определенной степени продолжаются. Но я слышал и читал, что в Китае, когда в ученике происходит просветление, гуру смотрит в его глаза, видит ситуацию, и оба они начинают кататься по земле. Оба уже достигли осознавания абсурдности всех усилий, которые совершались для того, чтобы достичь или добиться чего-то, что уже есть.

В Индии, должен сказать, подобного я не видел. Формальность продолжает оставаться.

Вы не видели, чтобы они катались по земле?

Формальность остается.

Когда Махарадж умер... его тело перестало быть предметом отождествления уже задолго до этого, не так ли?

Отождествление в виде индивидуального существа, обособленной сущности, исчезло уже задолго до того.

Правильно. Поэтому говорят, что после великой смерти малая смерть не имеет большого значения.

Это так.

Оставление гуру

Могли бы вы сказать что-нибудь о расхождении между вами и Махараджем?

Расхождения не было. Разделение было в моем уме.

Была такая концепция, что вы отделились от Махараджа. Было ли у вас ощущение какого-либо соединения, подобно растворению этой концепции, исчезновение этой отделенности?

Да. Не только отделенности «меня» от Махараджа, но и этого «я» от всего остального.

Были ли эти две вещи в точности одним и тем же? Как, например, ощущение, что Махараджа больше нет? Эта концепция не имела власти больше, чем остальной объективный мир? Потому что гуру может быть очень сильной концепцией, если вы отождествились с понятием «ученик».

Я знаю, что вы имеете в виду. Я бы хотел сказать, что я всегда чувствовал, что концепция гуру может быть последним препятствием. Она продолжает оставаться очень долгое время. Ты в неоплатном долгу перед гуру. Когда начинаются отношения с Божественным, что бы ты не делал, все кажется недостаточным. Концепция гуру как существа, отдельного от тебя, является последним препятствием, которое должно исчезнуть.

Именно с этой точки зрения Заратустра дал своим ученикам последнее наставление: «Теперь забудьте все, о чем говорилось. Забудьте, все, что я сказал, кроме одного, остерегайтесь Заратустры!»

Махарадж

Как и когда люди начали посещать Нисаргадатту?

Человек по имени Морис Фридман, который в течении тридцати или сорока лет общался с Кришнамурти, а также многие годы общался с Раманой Махариши, каким-то образом оказался у Махараджа.

Г-н Фридман говорил моему другу: «Не делайте ошибку, пренебрегая Нисаргадаттой, ошибку которую совершил я. Не обманитесь его простой наружностью и его какой-то домашней манерой вести беседу. Не обманитесь. Я совершил эту ошибку, но к счастью, эта ошибка была исправлена».

Представители Запада начали приходить к Махараджу после того, как была опубликована книга «Я Есть То».

Принял ли Морис Фридман в конце концов Нисаргадатту в качестве своего гуру? Перешел ли он к нему от Кришнамурти?

Должно быть, да. Но я не думаю, чтобы он делал какие-нибудь конкретные заявлению по этому поводу.

Нисаргадатта говорил на каком-то диалекте?

Он говорил на маратхи. Любопытно, что обычный стиль его речи был самый обыденный, но те слова, которые относились к учению, отличались невообразимой глубиной. Он часто говорил, что не знает, откуда появляются эти слова, ведь он практически безграмотен. Он также говорил, что многим из его коллег это не нравилось, так как он не повторял то, что говорил его гуру буквально, слово в слово.

Не могли бы вы рассказать немного о том, как вы впервые встретили Нисаргадатту?

Да! Я думал, что никто об этом не спросит! (Смех.) Случилось так, что Джин Данн, которая редактировала книги с беседами Нисаргадатты, написала статью о Махарадже и книге «Я Есть То» в октябрьском номере журнала «Маунтен Пас» за 1978 год, который является официальным изданием ашрама Раманы Махариши и который я выписываю уже двадцать пять лет. В статье было большое количество цитат из этой книги. И я немедленно приобрел две книги. Я прочитал их за выходные, а утром отправился к Махараджу. Когда я впервые поднялся по лестнице в его комнату, там никого не было, кроме самого Махараджа и его личного помощника. Когда я вошел и встал перед ним, его первыми словами были: «Ты наконец-то пришел. Входи и садись».

Думая, что он адресует эти слова кому-то другому, я оглянулся, но за мной никого не было. Что произвело на меня самое большое впечатление — это то, что у меня было отчетливое ощущение, что он не осознавал, что он произносил эти слова. Так что эти первые слова были для меня источником огромного вдохновения. Вот так я попал к Нисаргадатте.

Говорил ли когда-нибудь Нисаргадатта, что вы являетесь его преемником или что-то в этом роде?

Махараджа не интересовал вопрос о преемнике. Все, что он говорил, это: «Выйдут семь или восемь книг». Махарадж также говорил: «Многим людям не нравится то, что я говорю», имея в виду других учеников своего гуру. «Они ожидали, что я буду повторять все в точности так, как говорил мой гуру. Но я не повторяю слово в слово то, что говорил мой гуру. Все, что выходит из меня, является нужным в данный момент».

Его гуру относился к традиционной цепи преемственности. Одной из отличительных черт Махараджа было то, что он никогда не придавал большого значения преемственности. У меня было ощущение, что он считал, что слишком много внимания уделялось цепи преемственности и недостаточно — сути самого учения. В случае со мной он пошел еще дальше. Он сказал: «Когда ты будешь говорить, ты не будешь повторять мои слова буквально». В тот момент вообще не было и речи о том, что я буду говорить!

Значит, он как бы предсказал это.

Предсказание случилось, мадам. Его не интересовали предсказания.

Махарадж говорит Рамешу начать проводить беседы

Как случилось, что вы начали проводить беседы?

Когда я пришел к Махараджу, одним из моих первых решений было давать на его вопросы прямые ответы без интеллектуального вмешательства и размышления о том, понравился ли ему ответ или нет. Так что, когда бы не задавался вопрос, он получал простой, спонтанный ответ.

Махарадж понял, что в определенный день со мной что-то произошло. И с этого дня наши отношения изменились. Формальность исчезла, и я мог позволять себе некоторые вольности с ним, чего я не осмеливался делать раньше.

Моя сестра — консерватор в вопросах религии, и когда она узнала, что ко мне приходят люди, и что мы обсуждаем эту тему, это было для нее ударом, поскольку, как она сама сказала, говорить об этих делах без санкции со стороны гуру является кощунством. Поэтому мне пришлось объяснить ей, что у меня было особое разрешение Махараджа на проведение бесед.

Это разрешение было получено особым образом. Когда я начал переводить, в этом была определенная нужда. Любимым словом Махараджа было слово «нужда». Каждое событие происходит с целью удовлетворения какой-то нужды, так что то, что я пребывал у стоп Махараджа, удовлетворяло нужду двумя путями — с точки зрения Махараджа и с моей точки зрения.

Моя точка зрения была очевидной. Прежде, чем я попал к Махараджу, в течение почти тридцати лет мною владело желание попасть к Рамане Махариши. Я сделал несколько попыток. Ни одна из них не увенчалась успехом, так как мне было предназначено сидеть у ног Махараджа, а не кого-либо еще. Нужда со стороны Махараджа состояла в переводчике, который бы интуитивно понимал то, что он хотел донести и чье знание английского было бы выше среднего уровня, и который бы также понимал западный ум. Таким образом, случилось так, что этот механизм тела-ума, носящий имя Рамеш, отвечал всем этим трем условиям.

За два месяца до смерти Махарадж был очень болен. Он все время лежал, но все еще мог вставать и подниматься по лестнице в комнату, где проводил беседы. Однажды во время беседы он решил спуститься к себе и впервые сказал присутствующим: «Можете продолжать задавать вопросы»; и, указав на меня, добавил: «Ему поручается отвечать на них».

Он спустился вниз, но вопросов не было, поэтому ясно, что не могло быть и ответов. Двое людей, сидящих около меня, сказали: «Послушайте, если вы не будете говорить, придет Махарадж и рассердится». Я ответил: «Но вопросов нет. Мне было поручено отвечать на вопросы, а не проводить беседу по данной теме». Вернулся Махарадж и спросил, что происходит. Я сказал: «Ничего. Вопросов не было, так что не было и ответов». Он только что-то проворчал в ответ.

Позже, за два дня до смерти он должно быть вспомнил то, что поручал мне, но он также знал, что тогда я не говорил. Это было за два дня до его смерти, и он был так болен, что мог только шептать. Чтобы услышать его, его личный помощник должен был буквально сгибаться и приближать ухо к самым губам Махараджа. Находясь в этом состоянии слабости, он внезапно поднялся на локте и прокричал мне своим обычным голосом, который никто не слышал в течение двух месяцев: «Почему ты не говорил?!» — и после этого упал обратно на постель. Честно говоря, я думал, что это конец, но он прожил еще два дня.

Поэтому я и говорю. Но имейте в виду, путешествовать по миру и говорить с людьми не является моей обычной практикой. Чаще всего я просто сижу дома. Я говорю, поскольку в этом есть нужда. Нужда не с моей точки зрения, а с точки зрения Тотальности.

Кришнамурти

Когда Кришнамурти говорит: «Вы есть мир, и мир есть вы» — это интуитивное понимание?

Да. Вы и мир не отделены друг от друга. Это просто означает, что все, что есть, это функционирование Тотальности.

Каждый имеет свой собственный стиль речи. Поэтому Кришнамурти говорит: «Вы и мир есть одно». Я был бы склонен сказать: «Все, что есть, — это Сознание, функционирующее через эту Тотальность проявленного».

Кстати, я очень уважаю Кришнамурти. Он был великим учителем. Однако, беда в том, что Кришнамурти все же обращался к индивидууму, хотя он и напоминал о том факте, что все, что есть, это то что есть в настоящий момент, здесь и сейчас. Он повторял это бесчисленное количество раз.

Тем не менее, его роль в жизни состояла в том, чтобы говорить с большим количеством людей, и это должно было делаться на таком уровне, чтобы люди могли его понять. А чтобы это было так, он должен был обращаться к индивидууму.

Однажды в Бомбей прибыла группа людей из его штата, чтобы послушать, возможно, его последнюю беседу в Бомбее. Они позвонили мне: «Мы приехали послушать эти беседы. Можно прийти после окончания к вам?» Я сказал: «Конечно».

Мы говорили с ними час-полтора. Когда они уже уходили, один человек из группы подошел ко мне и сказал: «У меня последний вопрос. То что вы сказали, настолько прояснило все, что я удивляюсь — зачем мне нужно было ходить к Кришнамурти в течение тридцати лет?»

Я сказал: «Махарадж начинается там, где заканчивается Кришнамурти. Тридцать лет, проведенные с Кришнамурти, были, по всей видимости, подготовкой. Что заставило вас прийти сюда сейчас? Эти тридцать лет! И если бы вы не занимались этой проблемой все эти тридцать лет, беседа со мной не дала бы такого озарения».

Он ушел с чувством огромного облегчения.

Смысл жизни

Мне на ум пришел вопрос о смысле жизни. Мне нравится ощущать, что жизнь имеет смысл, ибо я нахожусь в ее середине. А то, что вы говорите, лишает меня этого.

Да.

Вот с этим у меня, по-моему, проблема.

Вы идете на берег моря, там видите ребенка, который строит замок из песка. Когда наступает время идти домой, он разрушает его. Если вы спросите его: «Какой смысл в том, чтобы построить замок с такой любовью, затратив столько времени, — и затем разрушить его?», он, вероятнее всего, скажет вам, что не понимает ваш вопрос. Все, что он может сказать, это: «Мне нравится строить замки, а затем мне нравится разрушать их!» Это просто игра.