Они прошли по плохим тростниковым циновкам, лежавшим на бетоне и, совершенно случайно, Престин обнаружил, что держится в ногу со стражниками, в то время как Сайрус подпрыгивал впереди. Атмосфера секретности и тайны усилилась, когда они вошли в маленькую комнату, все освещение в которой происходило от голубых ламп, расположенных рядом на потолке.
      - Теперь тихо! - прошептал Сайрус.
      Тишина собора и стерильность клиники окружили их.
      На простом деревянном стуле сидел человек, закутанная в саван фигура с головой, опущенной на руки, нагнувшись вперед и медитируя. На столе перед ним лежала небольшая горка драгоценностей, мрачно сверкая ярким алмазным светом, образуя фокус яркости в комнате. Престин заметил смутно вырисовывавшиеся фигуры стражников Хонши в отдалении, в тени. Человек сидел так, словно он был сделан из шпаклевки.
      Драгоценности были изящно нагромождены в центре нарисованного на столе желтого круга.
      Драгоценности исчезли.
      Престин прищурился.
      Сгорбленная фигура со вздохом откинулась назад, выпрямилась и провела трясущимися руками по белым волосам. Человек повернул голову так, что в полосе голубого света оказались его небритые подбородок и щека, установил что-то, напоминающее голубую звезду, в свой зрачок, превратив свое лицо в дьявольски ужасное. Его волосы могли быть серыми, понял Престин всеохватывающая голубизна делала быструю идентификацию цветов довольно сложной - но они должны были быть белыми. Соответствие вещей должно было сохраняться.
      Хонши - не стражник, а нечто вроде надзирателя - расположил другую горку драгоценностей в желтом кругу, щепетильно пересчитывая их. Они были подсчитаны его ассистентом с помощью маленького арифмометра, подвешенного на кожаном ремешке но его шее.
      - Все готово, Грейвс! - эхо твердого юного голоса с металлическими нотками, говорившего со спокойной властностью, ударило в стену из громкоговорителя под глазком телекамеры. - Переноси, Грейвс!
      Но дрожащий человек отпрянул назад, его рука поднялась, словно для того, чтобы отвести удар, черты его лица исказились и стали серо-голубыми и ужасными.
      - Хватит! - прокаркал он. - Мой мозг горит! Хватит - дайте мне отдохнуть!
      - Две минуты, Грейвс! - сурово прозвучал металлический голос, со всей наглостью юношеской властности. - Затем - переноси! Иначе ты знаешь, что случится!
      - Да. - Грейвс, лишенный сил, откинулся на спинку стула, его плечи вздымались, а голова опустилась. - Да, я знаю.
      Теперь Престин понял, чему он был свидетелем; понял, что хотели Дэвид Маклин и Монтеварчи; понял, почему девушка в ванной предложила ему себя; и понял, с приступом душащего его клаустрофобического ужаса, что должно было произойти с ним.
      Сайрус сказал:
      - У меня есть замена - если вы...
      Юный голос из громкоговорителя ответил:
      - Очень хорошо, Сайрус. Вкатывай ее сюда. А ты, Грейвс. Иди и отдыхай. И запомни, Грейвс, - резко сказал голос, со злобой, от которой у Престина по коже побежали мурашки. - Завтра ты перенесешь вдвое больше! Иди, падаль.
      Стражники Хонши утащили Грейвса прочь; измученный, разбитый человек висел между ними, его плечи обвисли, как колокольни дьявола.
      Сайрус указал на стул. Престин, не споря, сел. Он остро ощущал все эти лягушачьи глаза, разглядывающие его с типичной хоншиевской неэмоциональностью; их страх перед человеческим пленником ослаб из-за их числа и того, что они окружили его.
      - Ну? - сказал он.
      - Желтый круг - это точное расположение узловой точки, Престин. Жесткий голос из громкоговорителя заполнил комнату резким эхом. - Ты будешь переносить эти драгоценности через него. Ты будешь делать это для графини, и они будет тобой очень довольна.
      - Интересное положение, - спокойно сказал Престин. Он чувствовал себя дурно. - Но вы забыли одну вещь. Я не могу переносить вещи силой воли. Я не знаю, как это делается.
      - Мы научим тебя, Престин. Ты можешь делать это, это значит, что у тебя ум Переносчика. С тем оснащением, что есть у тебя, тебя можно научить. Я слышал об этой девушке, Апджон. Ты будешь хорошо работать для графини.
      - Пока я не буду таким же измученным беднягой, как Грейвс?
      - Тебе предлагали альтернативу.
      Сайрус выкатил вперед установленный на тележке распределительный щит, покрытый прозрачными высоковольтными переключателями, амперметрами, вольтметрами, измерительными приборами, значение которых ускользнуло от Престина, и электродами на расширяющихся проводах. Сайрус поднял электрод и начал разматывать его. Он сказал Престину:
      - Это не причинит мне той боли, которую оно причинит тебе. - Он опять хихикнул.
      Престин почувствовал, как к его рту подступила тошнота. Он сглотнул, закрыл рот попытался встать, но стражники Хонши держали его, пока Сайрус затягивал электроды вокруг его рук, ног и спины. Его одежда прошла через многие испытания с тех пор, как он приземлился в Риме; это было ее последним унижением. Теперь он был одет в лохмотья. К тому же, у него отросла борода.
      Чувство юмора Сайруса теперь пробуждало в нем только кровавое желание бить, рвать и убивать.
      - Перенеси эти драгоценности через узловую точку, Престин! металлический голос пронзил его, как пневматическая дрель.
      - Я не могу! - в ужасе сказал он, пытаясь вырваться.
      Электрический ток ударил его. Он замер в своей позе, оглушенный, с глазами, похожими на бильярдные шары. Тут был больше, чем просто электрический ток; он чувствовал свой мозг, как отдельную сущность, как отдельную от его тела вещь, как яйцо, жарящееся на сковородке.
      Стражники Хонши держали его в толстых резиновых перчатках. Он смотрел вниз, его голова клонилась, его рот истекал слюной, пока ток проходил через него. Он никогда не сознавал, что что-либо может причинять такую сильную боль.
      Когда это закончилось, он свалился на стул, как пластиковый пакет, из которого вылили воду.
      - Это было одновременно для того, чтобы воодушевить тебя и помочь тебе, Престин. - Безличность голоса в громкоговорителе оскорбляла Престина; он предпочел бы кого-то, на ком он мог бы сфокусировать свою ненависть. Ненависть к громкоговорителю и телекамере была верным путем в сумасшедший дом.
      - Я не знаю, что делать! - сказал он, и слышал, и испытывал отвращение, и боялся ноты мольбы в его голосе.
      Ток ударил его снова.
      Он тяжело опустился на стул, когда он закончился, дрожа и чувствуя, как пот стекает с его лба.
      - Что мне делать? - крикнул он.
      Ток...
      - Попробуй, престин. Мы поможем тебе. Сфокусируй свои мысли на драгоценностях. Используй свой божественный дар! Перенеси их! Сделай это, Престин!
      Ток ударил его... и он сделал это.
      Драгоценности исчезли.
      - Ах! - сказал Сайрус.
      - Я, - сказал отдаленный стальной голос с безмерным самоудовлетворением, - всегда говорил, что палка сильнее, чем морковь, в любое время.
      С кружащейся головой, дурно себя чувствующий и с болью во всем теле, Престин помотал головой.
      - Это убедительная демонстрация - но это не всегда так!
      Его беспричинно ударил ток, и он застыл неподвижно. Когда он прошел, жесткий юный голос сказал:
      - Это было за дерзость. Я не потерплю этого от падали.
      Следующие драгоценности были положены точно в желтый круг.
      Он не понял, как он сделал это, и не представлял себе, как он сможет перенести их вновь без этого дьявольского электрического - и более чем электрического - тока. Он посмотрел на драгоценности. Они сверкали ледяным блеском. Юный голос сказал:
      - Переноси, Роберт Инфэми! - и ток бросил его в узы агонии.
      Он перенес драгоценные камни.
      - Хорошо. Ты скоро будешь переносить без моей помощи. Но всегда помни, Роберт Инфэми, когда ты будешь переносить в будущем - это я помог тебе. Ты должен благодарить меня за это, Престин. Я надеюсь, ты благодарен.
      - У меня нет никаких сомнений, - сказал Престин. - У меня нет никаких сомнений, что я найду способ отплатить тебе.
      9
      Они экспериментировали с Престином.
      Они получали удовольствие от своей работы. Они увеличивали свои усилия, приказывая ему переносить, постепенно повышая объем и вес, подстегивая его стимулирующими машинными электрическими - и более чем электрическими - ударами тока, побуждая его к большей продуктивности.
      Когда он совершил перенос в третий раз и его пришлось приводить в чувство водой и током, они отпустили его. Хонши утащили его прочь, бросили на тюфяк в маленькой душной комнате и оставили там разлагаться; его голова была словно ведро с горящими помоями. Он спал, словно его накачали наркотиками, как, можно сказать, и было - он был вырублен мертвым ходом своих усилий. Он лежал там, где они оставили его, и едва шевелился.
      Он не знал, сколько прошло времени, когда он проснулся. Почти сразу же, все-таки, когда он сел и с непристойным восклицанием приложил руки к голове, он ощутил голод, жажду и боль. В его голове было такое ощущение, словно ее верхнюю часть неуклюже отпилил и пришил подмастерье. Оно напоминало ему о той стальной полоске, кружившей над его головой на автостоянке, когда их готов был раздавить вертолет. Ему, наверное, пришлось потрудиться, чтобы перенести себя; в то же время он ничего не заметил, когда отправил в это сумасшедшее место Фритси.
      Затем он услышал стаккато пулеметного огня.
      Из-за двери раздавались пронзительные голоса. Люди кричали, и он слышал злобные "Хошу! Хошу!", говорившие ему о том, что стражники Хонши ввязались в игру с дьяволом.
      Дверь с треском распахнулась, впустив ослепляющую вспышку света. Он заслонил глаза, ожидая, что будет сразу же убит. Темные фигуры на ощупь вошли внутрь, и он услышал взволнованные голоса, говорившие: "Давай! Пошли!" Они тараторили на итальянском, французском, немецком, испанском, английском и каких-то еще языках, крича где-то за дверью.
      Престин встал, заразившись этим возбуждением, которое он мог понять, подумав о деревянном кухонном стуле и стимулирующей машине, желтом круге узловой точки и горке зловещих драгоценностей. Он выбежал наружу. В дыму выстрелов мужчины и женщины толкались и пропихивались, кричали и пели, размахивая обломками брони Хонши, распевая и пируя. Он смешался с ними, толкался и мгновенно стал просто еще одним клочком толпы, разбросанной потоками неконтролируемого движения. Это была фиеста, Марди Гра, революция, Ломка оков и крушение цепей. Он видел разорванных на части стражников Хонши, устилающих канавы, свисавших с флюоресцентных ламп, разбросанных повсюду.
      Толпа людей выбежала из бетонного бокового туннеля. Большинство из них были полуголыми; все в лохмотьях, размахивающие оружием, пронзительно кричащие, смеющиеся - некоторые из них - от силы выражения своих эмоций. Перед ними бежали два стражника Хонши, без мечей, с развевающимися на высоких конических шлемах "скальпами". Один из Хонши упал. Толпа прокатилась над ним, как лава.
      Хотя в толпе было огнестрельное оружие, они не стреляли в Хонши... Они ждали. Он увидел перед собой другую толпу, отшатнулся и, колеблясь, смотрел вокруг себя, наклонив свою отвратительную голову с этими широко расставленными, немигающими глазами. Толпа сблизилась.
      Из напряженной толпы внезапно полетело копье, взмыв вверх. На его конце развевался пучок волос, весь в крови, которая капала с него.
      Толпа визжала, улюлюкала и приветствовала это громкими возгласами.
      Хотя сцена и вызвала в Престине отвращение, он не мог обвинять их. Обращайтесь с мужчинами и женщинами, как с животными, и вы можете ожидать от них звериной реакции, даже если вы утверждаете, что Homo Sapiens не может так поступать.
      Ты сеешь насилие, братец, и ты пожинаешь насилие.
      Да, дружище.
      Престин внезапно улыбнулся. Он побежал вперед, вытянув руки.
      - Я знал, что революция не закончится случайно, как только появлюсь я!
      Тодор Далрей, с окровавленной по локоть правой рукой, с мечом, как продолжением этой руки справедливости, обернулся.
      - Боб! Значит, они нашли тебя! Да, мы были заняты. Революция была полностью подготовлена. Все, что я сделал, заключается в том, что я сказал им, чтобы они начали ее сейчас.
      - Это все?..
      Лицо охотника стало более тонким, больше похожим на волчью морду, но торчащая борода тряслась от смеха.
      - Незачем беспокоиться, Боб. Все под контролем. Очень многие из этих людей из твоего измерения; хотя большинство отсюда. Дарганы очень быстро поднимаются на восстание. Взять весь наш караван в плен было ошибкой. Графиня...
      - Да?
      Далрей внимательно посмотрел в глаза Престина. Его собственное лицо имело удаленный, жесткий, похожий на судный день вид. Затем он сказал:
      - Она сбежала в другое измерение. О, они поймали и убили ее измененное эго...
      - Измененное эго? Ты имеешь ввиду красивую молодую девушку с темными волосами и фиолетовыми глазами?
      - Я, слышал, что ты виделся с ней, Боб. И я верю, что она тебя не соблазнила. Да, именно эту дьяволицу они убили. Ее девушки-рабыни были слишком испуганы, но это было сделано. Были такие, которые сочли это за честь.
      - Могу представить, - прошептал Престин. Он подумал о той девушке, которая получала такое удовольствие от купания в ванной, которая пыталась соблазнить его, чтобы он работал на Монтеварчи. Она умерла. Но графиня продолжала жить. Так, наверное, будет всегда, подозревал Престин.
      - В один прекрасный день графиня пожнет свой собственный урожай. Далрей поднял меч, в то время как люди отходили, обтекая их. - Но есть еще много работы. Хонши- и Трагоподобные должны быть выкурены из этого места. Затем мы сможем подумать о собственном будущем, и Даргай...
      - Послушай, Тодор. - Престин схватил Далрея за руку, когда Дарган большими шагами направился прочь. - Девушка - ты знаешь, Фритси Апджон девушка, которая здесь работала на них, что бы это не значило. Ты или твои люди видели ее? Это важно, Тодор.
      - Девушка?..
      - Подумай о Дарне, Тодор. Да, это важно - девушка!
      Катящаяся фигура, кашель и бульканье почти законченного графина с вином возвестили о прибытии Ноджера. Он икал и улыбался. Его меч тоже блестел от крови.
      - Я убил эту змею Энрико, - решительно сказал он. - Но его братец Чино сбежал в Большую Зелень. Значит, с ним тоже покончено.
      - Чтоб ему пусто было, - прорычал Далрей, перебирая пальцами бороду. Он размахивал мечом, кричал и люди целеустремленно двигались. - Мы должны проверить насчет этой девушки Боба...
      - Этот придурок Чино, - Ноджер вытер рот, приложился к горлышку, и вино опять потекло по его подбородку, - пытался с нами торговаться. Схватил девушку и пытался прикрыться ею. Конечно, мы его не слушали. Энрико устроил из этого целое представление; но он так плохо работал ногами, что даже такие старые кости, как мои, смогли сделать из него котлету. Но Чино, сейчас...
      - Девушка, - сказал Престин. Он знал. Так должно было быть. В конце концов, почему бы и нет? Мозг Чино работал именно таким образом - если можно было назвать его животные реакции именем "мозг". - Фритси, - уныло произнес Престин, - в руках у Чино. Она должна быть у него. Она единственная девушка, которой он может торговаться. В самом деле.
      - Извини, Боб... - Далрей, казалось, был искренне огорчен. - Но если он направился в Капустный Лист...
      - Сайрус должен знать, - сказал один из людей Далрея, который, должно быть, долго простоял здесь. Везде вокруг них, на открытых местах, в туннелях и, возможно, в лифтах внутри Сорбовых деревьев, мужчины и женщины двух миров приковали и преследовали Хонши. Трагов они пристреливали на расстоянии. В День Свободы никто не хотел испытывать случай и пропустить все веселье, оказавшись убитым.
      - Приведите сюда Сайруса, - крикнул Далрей. - Кто бы он ни был, добавил он.
      - Давай найдем тихое место, - сказал Ноджер. - Я испытываю сильнейшее желание сесть и дать отдохнуть этим старым костям. - Он артистически рыгнул.
      Его Фальстафовские действия заметно приуменьшились в своем количестве, как только началось сражение: он не делал вид, что сражается; он сражался.
      Они нашли отгороженную комнату с видом на район, где начиналась Большая Поросль, отделенная от города несколькими ярдами толстого бетона. Мужчины и женщины докладывали Далрею, который со своими старейшинами и прочими лидерами начал рассортировывать проблемы. Далрей, в конце концов, не был королем Клинтоном.
      Сайрус был найден, приведен и брошен на дрожащие колени. Он пытался пошутить, пока кто-то не ударил его.
      - Да, да, - пробормотал он, когда ему представили проблему. - Я знаю, что он будет делать и куда он направится. Энрико, тоже...
      - Энрико, - сказал Ноджер сквозь цыплячью ножку, подобранную им где-то, - последний раз видели с шестью дюймами стали в кишках. Они ему были очень к лицу.
      Сайрус слабо улыбнулся и позеленел еще больше.
      - Это он говорил тебе использовать стимулирующую машину, Сайрус, в узловой точке? - спросил Престин.
      - Нет! О, нет! Я не знаю, кто это был. Некоторые говорят, что это сын графини, другие, что любовник. Он может быть кем угодно, откуда мне знать. - Сайрус задрожал. - Мы никогда не видели его.
      - Коль уж ты знаешь, куда направился Чино, Сайрус, - сказал Далрей, исследуя с необычайной заботливостью острие своего меча. - Ты не просто скажешь нам, где это. Ты проведешь нас туда.
      Сайрус затрясся.
      - Нет! Нет! Я не могу идти в Поросль! Подумайте обо мне... Это невозможно...
      - Если Чино смог туда пойти, то сможем и мы и ты тоже! Готовься!
      Престин посмотрел на Далрея. Сейчас, более чем когда-либо, он понял, что эта его поза побежденного дикаря имела основания - поза, умная уловка, чтобы привлекать к себе минимум внимания. Должно быть, между рабами и свободными людьми поддерживалась связь, хотя Престин и не смог понять, как она осуществлялась. Теперь Далрей говорил о походе в Капустный Лист и нисколько не дрожал. Престин присмотрелся поближе и весьма одобрил это и, парадоксально, еще больше испугался. Потому что он видел, что хотя Далрей почти так же сильно боялся дождливого леса, он сейчас чувствовал обязательства перед Престином и готовился их выполнить.
      Подгоняя Сайруса, они поднялись на лифте на вершину Сорбового дерева. С ее плоской крыши, где в ожидании стоял вертолет, они осмотрели Большую Зелень. С ними пошел итальянец, пилот вертолета, сильный смуглый человек с бодрой улыбкой и все еще со следами ручных кандалов на запястьях. Они все осматривали зеленый ковер основной массы листвы, слушая Сайруса.
      - Графиня должна иметь свои измененные эго наготове. Чино знал это; он думал, что сможет торговаться ими. Вы убили одну, но эта девушка, Апджон, вместе с остальными, была в резерве. Она...
      Шокированный, Престин выпалил:
      - Что ты имеешь ввиду? Фритси - измененное эго? Объяснись, слуга!
      - Я не могу! Никто не может! - Сайрус съежился в ожидании удара. Это темные истории. Слухи о некромантии. Я не понимаю. Но графиня стара, и все же она может появляться как молодая женщина. Я не знаю, каким образом!
      - Если Чино взял вертолет, мы сможем найти его. - Престин посмотрел на пилота. - Ты готов рискнуть, Пьетро?
      - И желаю найти этого дьявола. У меня к нему есть счет.
      Они погрузили в вертолет оружие и пакет с провизией - сразу же открытый Престином - и взлетели. На борту, кроме Пьетро, Престина и Далрея, были Сайрус и Ноджер.
      Машина взмыла вверх и понеслась над великим лесом.
      - Он направился в северную часть. Там есть возможности спастись. Сайрус к этому времени уже смирился со своей судьбой.
      - Возможности спастись?
      - Запасы провианта на случай, если его вынудят бежать. Он может жить там, пока за ним не явится графиня. Это одна из причин, почему он взял для нее измененное эго. Без одного из этих таинственных существ она не сможет путешествовать в измерениях.
      - Просто найди дьявола, - мрачно сказал Далрей. - Забудь всю эту мистическую чушь. Мой меч решит эту проблему.
      Но Престин, думая о Монтеварчи, не был так уверен.
      Над северными районами они уже могли видеть огромные ветви леса и реку шириной в три Амазонки. И они увидели вертолет Чино, стоявший на похожей на мяч для гольфа вершине Сорбового дерева. Они сразу же рванули к нему на полной скорости.
      Они приземлились, описав круг, описав круг, на плоской вершине дерева-дома. Престин схватил автоматическую винтовку и выпрыгнул из машины. Он чувствовал ледяной холод и сгорал от жары; он не помнил, чтобы он когда-либо чувствовал себя так раньше. Это даже не значило, что он любил Фритси - Марджи, в таком случае, привлекала его больше - но он чувствовал, что Чино мог это обнаружить, и он хотел быть там лично.
      Они бросились вниз по лестнице. Этот дом в дереве был очень похож на остальные. Снизу раздался и внезапно оборвался вопль девушки. Престин слетел вниз по лестнице, с Далреем и Пьетро, следовавшими за ним. Ноджер действовал не спеша.
      Они с топотом ворвались на огороженную перилами площадку и внезапно застыли, подняв бесполезное теперь оружие. Их лица побледнели, когда до них дошло значение неожиданной сцены.
      Чино лежал на полу с полусорванной с его спины парашютной сумкой. Фритси припала к земле рядом с ним, одетая в остатки очаровательного халата огненного цвета. Траг держал ее за руки, связывая их и одной из когтистых лап жестоко прижимая Чино к полу.
      Чино помешался от страха и бормотал что-то на своем языке. Престин не мог понять его, но Ноджер хитро посмотрел на него.
      - Он наконец получил свое, - сказал старик. Престин поднял винтовку. Он прицелился в Трага.
      - Осторожно, - предупредил Пьетро. - Этих тварей нужно убивать с первого раза. Второго шанса у тебя не будет.
      - Ты можешь попасть в девушку! - предупредил Далрей.
      - Фритси! - позвал Престин. - Не двигайся. Когда я начну стрелять, ложись на пол. Поняла?
      Она увидела его.
      - Поняла, альф. Я держусь ровно, это все.
      Престин держал руки настолько свободно, насколько мог, чтобы прицелиться, но дрожь беспокоила его. Он сжал зубы и прищурился, пытаясь сделать критику перед ним устойчивой. Солнце неприятно палило сверху. Пот лил с его лба. Он прицелился в горло Трага, надеясь в случае отклонения попасть в грудь или в голову.
      Его палец коснулся курка - и тут Траг дико заревел и атаковал.
      Престин выстрелил, и затем винтовка была выбита из его рук, как игрушечное ружье из рук ребенка. Он тяжело упал на бок и ударился о пол. Траг визжал, как испуганное стадо слонов. Он слышал крик Далрея, и слышал стаккато винтовки. Он бросился к Фритси, которая поднялась ему навстречу, и они столкнулись. Они соскользнули к краю площадки рядом с Чино. Его широкое, сумасшедшее лицо со злобой смотрело на них, но не со злобной, цинической жестокостью старого Чино; он нес чепуху. Престин заметил, что край приблизился, и схватился за перила, поймав веревки парашюта.
      Фритси цеплялась за его ноги. Сквозь дым он видел, как Траг дико молотил и бил Ноджера, бросаясь головой вперед. Пьетро стрелял в буром дыму выстрелов. Далрей поднял меч, готовый метнуть его, если представится такая возможность...
      Фритси дышала с трудом.
      - Значит, это ты! Ты тоже попал в этот сумасшедший мир!
      - Да - я расскажу тебе об этом позже - сейчас я должен пробраться туда и убить этого Трага.
      - Вот здесь я была, - сказала Фритси, все еще держась за Престина хваткой утопающего. Она ни в коей мере не была такой спокойной, какой казалась. - Чино принес меня обратно сюда - здесь я приземлилась после падения из самолета. Он не был приятной личностью.
      - Ты - с тобой все в порядке, Фритси?
      - Конечно. Графиня присматривала за мной. Она бы не допустила, чтобы со мной что-то случилось. - Она пронзительно засмеялась и затем еле сдержала слезы. - Виолет была убита. Я видела это. Бедная Виолет.
      - Пошли, Фритси - Траг...
      Пьетро выпустил весь магазин. Траг размахивал своими когтями, его глубоко посаженные алые глаза поворачивались в его голове, весь его костяк был налит первобытной жизненной энергией. Далрей громко и жестко крикнул и взмахнул мечом.
      Престин все это видел. Он видел также, что веревки парашюта соскользнули с ослабевшего Чино, видел, как пол начал выскальзывать из-под него, чувствовал его скобление по его груди. Он тщетно пытался схватиться за перила, а затем он и Фритси свободно падали в дождливый лес.
      Дом на дереве остался наверху, а снизу поднимался чистый зеленый полог.
      Фритси висела на его ногах, и ее визг разносился с нисходящим пронзительным эхо вдоль всей трассы их полета.
      Он должен был вытащить их из этого, каким-то образом, поскольку они не могут жить без защиты в Капустном Листе. Он вскрикнул, когда почувствовал сжавшую его голову, как ломтик бекона, стальную полоску, угрожая пробурить ее.
      Над ними простиралось голубое небо и несколько туч. Снизу ему улыбалась земля с пригородами Рима на юге.
      Он потянул за вытяжной трос парашюта.
      - Что мы скажем, когда спустимся вниз, альф?
      Он засмеялся. Он беспомощно смеялся, повиснув на парашюте, как Фритси повисла на нем. Его не беспокоило, что они скажут. Полиция будет проводить тщательный допрос, но публичные фигурные полеты прошли в эти дни в полном объеме. Во всяком случае, Дэйв Маклин и Марджи нуждались в помощи. Он с нетерпением ожидал увидеть их снова. Он каким-то образом чувствовал, что они были живы, в порядке и ждали его.
      И, он почувствовал это с горячей искренностью, что Тодор Далрей был еще жив и стоял с поднятым окровавленным мечом и мертвым Трагом у его ног. Таких людей, как Маклин, Алек, Далрей и Ноджер, нелегко убить. Free men usually made more of a mouthful than Borgia-type autocrats like The Contessa di Montevarchi could swallow.
      Он не беспокоился, даже если бы она ждала его внизу лично.
      Солнце сияло, здесь была Фритси и здесь была Марджи. И здесь был Рим.
      Жизнь в этом измерении обещала быть приятно оживленной.
      Переносчик?
      Никогда о таком не слышал.