Утопленник

На следующее утро из реки в Порт-Матарре выловили тело утопленника. Вскоре после десяти доктор Сандерс и Луиза Пере отправились в гавань по соседству с рынком, надеясь нанять кого-нибудь из лодочников, чтобы добраться до Монт-Ройяля. Гавань сильно опустела, почти все суденышки перекочевали к противоположному берегу, где были разбросаны какие-то поселения. Обломки мостков лежали в воде, напоминая полузатонувшие скелеты ящериц, пара-другая рыбаков копошились в их чреве.

На рынке все было тихо, то ли из-за ночных событий, то ли потому, что выходка отца Бальтуса с драгоценным распятием отбила у торговцев местными диковинками охоту выставлять свой товар напоказ.

Хотя ночью джунгли сияли мириадами огней, днем они вновь стали мрачными и темными, словно растения в это время аккумулировали энергию солнца. Неотступное ощущение пропитывающей все тревоги убеждало Сандерса в необходимости как можно скорее отправиться с Луизой в Монт-Ройяль. По дороге он высматривал мулата и двух его приспешников. Как бы там ни было, по размаху нападения на Вентресса — вне всякого сомнения, вооруженный прогулочный катер и его бдительный рулевой тоже являлись какой-то частью замышлявшегося убийства — Сандерс склонен был считать, что неудавшиеся убийцы находятся вне досягаемости полиции.

На всем коротком пути из отеля Сандерс невольно ожидал, что вот-вот услышит из затененной галереи знакомый шепоток Вентресса, но того и след простыл. Сколь невероятным бы это ни казалось, но однообразная тяжесть света над Порт-Матарре убеждала Сандерса, что облаченная в белое фигура уже покинула город.

Он показал Луизе груду обломков, оставшуюся от мостков, и обгоревший остов моторной лодки, вынесенный течением на отмель; описал нападение мулата и его подручных.

— Может, он пытался украсть из лодок эти самые драгоценности? — предположила Луиза. — А они, должно быть, просто себя защищали.

— Нет, тут все не так просто: мулат охотился за Вентрессом. Если бы не подоспела полиция, мы бы оба оказались на дне реки.

— Ужас! А ты-то тут при чем? — Луиза взяла его за руку, будто испытывая сомнения в физической подлинности Сандерса на фоне остальных неопределенностей в Порт-Матарре. — Но с чего бы кому-то на него нападать?

— Понятия не имею. А ты ничего про Вентресса не слышала?

— Нет, почти все время я потратила на тебя. Я даже и не видела маленького бородатого человечка. По твоим словам, такая зловещая личность…

Сандерс не удержался от смеха. Обняв ее за плечи, он сказал:

— Милая Луиза, у тебя комплекс Синей Бороды — как, впрочем, и у всех женщин. По правде говоря, в Вентрессе нет ну ничего зловещего. Напротив, он скорее и наивен, и раним…

— Наверное, как и Синяя Борода?

— Ну не совсем. Но то, как он все время говорит загадками… будто боится выдать себя. Мне кажется, он знает что-то об этой кристаллизации.

— Но почему он не сказал тогда тебе все начистоту? Это же не имеет отношения лично к нему?

Сандерс помолчал, глядя на солнечные очки, которые Луиза продолжала держать в руке.

— Разве не так обстоит дело и со всеми нами, Луиза? Мы отбрасываем в Порт-Матарре не только черные, но и белые тени; почему — одному Богу известно. И все же в одном я уверен: этот процесс не таит непосредственной физической угрозы, иначе бы Вентресс меня предупредил. А так он, скорее, поддерживал меня в намерении попасть в Монт-Ройяль.

Луиза пожала плечами:

— Быть может, ему выгодно, чтобы ты оказался там.

— Возможно…

Они миновали главный причал туземной гавани, и, остановившись, Сандерс пустился в переговоры с несколькими полукровками, чьи рыбачьи лодки стояли вдоль берега. Стоило ему упомянуть Монт-Ройяль, как они закачали головами, да и сам их вид не внушал никакого доверия.

Он догнал Луизу:

— Без толку. Все равно это не то, что нужно.

— А там что, паром? — Луиза показала туда, где в сотне ярдов от них горстка людей замерла у самой кромки воды рядом со сходнями. Двое мужчин подгоняли к ним шестами длинный челнок.

Подойдя ближе, Луиза и Сандерс увидели, что лодочники пригнали с собой и всплывшее тело утопленника.

Зеваки чуть подались назад, когда тело вытолкнули шестами на отмель. Чуть погодя кто-то шагнул вперед и вытянул его на покрытый влажным илом берег. Несколько мгновений все не отрываясь смотрели на тело, пока мутная вода ручьем сбегала с насквозь промокшей одежды и стекала с побелевших щек и глаз.

— Оох!.. — содрогнувшись, Луиза отвернулась и, спотыкаясь, отошла от кромки воды на несколько шагов. Доктор Сандерс нагнулся, чтобы осмотреть тело. Мускулистый светлокожий европеец лет тридцати, на теле не было заметно никаких следов насилия. Судя по тому, насколько сошла краска с кожаного ремня и ботинок, тело провело в воде четыре-пять дней, и доктор удивился, что оно все еще не окоченело. Суставы и ткани сохранили податливость, кожа казалась прочной и чуть ли не теплой.

Но более всего привлекла его внимание — как, впрочем, и остальных зевак — правая рука мужчины. От локтя и до кончиков пальцев она оказалась заключенной в массу прозрачных кристаллов, сквозь которую в призматическом преломлении можно было рассмотреть с десяток многоцветных отражений руки и пальцев. Эта огромная драгоценная перчатка, словно парадный доспех испанского конкистадора, подсыхала на солнце, и ее кристаллы начинали светиться ярким, резким светом.

Доктор Сандерс оглянулся. Кто-то еще присоединился к горстке зевак. Глядя на них сверху вниз, на берегу замер отец Бальтус. Его высокая фигура в свисающей с сутулых плеч черной сутане напоминала распустившего крылья гигантского стервятника. Глаза его впились в драгоценную руку мертвеца, уголок рта чуть подергивался от нервного тика, словно из подсознания священника выплескивался наружу какой-то богохульный реквием по усопшему. Потом с видимым усилием отец Бальтус повернулся на каблуках и направился вдоль реки по направлению к городу.

Доктор Сандерс выпрямился, когда один из лодочников шагнул вперед. Пробравшись сквозь кольцо зевак, он направился к Луизе Пере:

— Это Андерсон? Тот американец? Ты же узнала его. Луиза покачала головой:

— Фотограф, Матье. Они уехали вместе. — С перекошенным лицом она взглянула на Сандерса. — А рука? Что случилось с ней?

Сандерс отвел ее в сторонку от людей, глазевших, как из кристаллов наружу изливается свет. В пятидесяти ярдах от них отец Бальтус вышагивал мимо лодочного городка среди расступающихся перед ним рыбаков. Сандерс огляделся вокруг, пытаясь сориентироваться в происходящем.

— Пора, наконец, разобраться. Нужно где-то раздобыть лодку.

Луиза копалась в сумке, выискивая в ней карандаш и блокнот.

— Эдвард, я думаю… я должна выйти из игры. Мне хотелось отправиться с тобой в Монт-Ройяль, но теперь, с появлением этого покойника, дело принимает другой оборот.

— Луиза! — доктор Сандерс схватил ее за руку. Он уже чувствовал, как слабеют связывающие их физические узы, — Луиза смотрела только на распростертое на берегу тело, словно понимая, что ей вовсе незачем отправляться с Сандерсом в Монт-Ройяль, а истинные мотивы его стремления подняться вверх по реке, его поиски окончательного расчета со всем тем, что, как ему казалось, воплощает Сюзанна Клэр, касаются его одного. Но Сандерс все равно чувствовал, что не может просто так отпустить ее. При всей хаотичности их отношений, это, по крайней мере, была некая альтернатива Сюзанне.

— Луиза, если нам не удастся уехать сегодня же утром, мы отсюда никогда не выберемся. Как только полиция обнаружит тело, они тут же выставят кордон вокруг всего Монт-Ройяля, а может, и вокруг Порт-Матарре тоже. — Он поколебался, потом добавил: — Этот человек пробыл в воде по меньшей мере дня четыре, его, наверное, несло вниз по течению от самого Монт-Ройяля, и однако, умер он всего полчаса назад.

— Что ты говоришь?

— То, что слышишь. Он был еще теплым. Понимаешь, почему я говорю, что мы должны отправиться в Монт-Ройяль немедленно? Нужные тебе сведения — там, и ты будешь первой…

Сандерс смолк, почувствовав, что кто-то прислушивается к их разговору. Они шли по набережной, а в двадцати футах справа от них по воде медленно двигалась, не обгоняя их и не отставая, моторная лодка. Сандерс узнал красно-желтый катерок, доставленный в Порт-Матарре пароходом. Слегка придерживая рукой штурвал, им управлял бесшабашного вида мужчина с забавным симпатичным лицом. Он разглядывал доктора Сандерса со своего рода дружеским любопытством, словно прикидывая возможные плюсы и минусы от знакомства с ним.

Сандерс остановил Луизу. Рулевой заглушил мотор, и лодку по дуге понесло к берегу. Доктор спустился к воде по направлению к ней, оставив Луизу на набережной.

— Отличная у вас лодка, — сказал Сандерс рулевому. Высокий человек протестующе взмахнул рукой и приятельски улыбнулся Сандерсу.

— Рад, что вы оценили ее, доктор. — И, кивнув в сторону Луизы Пере, добавил: — Как погляжу, у вас хороший вкус.

— Это моя коллега, мадемуазель Пере. А меня сейчас весьма интересуют лодки. Вот ваша приплыла со мною на пароходе из Либревиля.

— Тогда вы и в самом деле знаете, доктор, что это, как вы сказали, отличное судно. Оно способно домчать вас до Монт-Ройяля за четыре-пять часов.

— В самом деле, замечательно. — Доктор Сандерс посмотрел на часы. — И сколько вы запросите за подобное путешествие, капитан…

— Арагон, — высокий человек вынул из-за уха недокуренную манильскую сигару и показал ею на Луизу: — Для одного? Или для обоих?

— Доктор, — подала сверху голос все еще не уверенная Луиза, — я еще не решила…

— Для нас обоих, — сказал доктор Сандерс, отворачиваясь от молодой женщины. — Мы хотели бы отправиться прямо сегодня, скажем, через полчаса — если это возможно. Ну, так сколько?

Поторговавшись несколько минут, они наконец сговорились. Арагон запустил мотор и прокричал:

— Через час жду вас у следующего причала, доктор. Начнется прилив, половину расстояния нам будет с ним по пути.

В полдень, сложив свои чемоданы в рундук рядом с мотором, они двинулись вверх по реке на быстроходной лодке. Доктор Сандерс разместился рядом с Арагоном на переднем сиденье, а Луиза Пере, с развевающимися по ветру темными волосами, примостилась на маленьком сиденье сзади. Когда лодка в сопровождении радужных арок водяной пыли за кормой устремилась против течения на коричневой волне прилива, Сандерс почувствовал, как впервые с момента его прибытия отступает наполнившая Порт-Матарре гнетущая тишина. Казалось, что и пустынные галереи, на которые они бросили последний взгляд, сворачивая в главное русло, и сумрачный лес отступают на задний план, становятся фоном, отделенные от них ревом и скоростью моторной лодки. Они миновали полицейский причал. Капрал и его подчиненные лениво смотрели, как они проносятся мимо на гребне пены. Мощный мотор приподнял судно высоко над волной, и Арагон, наклонившись вперед, следил, не попадется ли навстречу полузатонувшее бревно.

Кроме них на реке было всего несколько суденышек. Одна-две местные шлюпки скользили у самого берега, наполовину скрывшись под нависающей листвой. В миле от Порт-Матарре они миновали пристани, принадлежавшие владельцам плантаций какао. Пустые лихтеры застыли без присмотра под бездействующими кранами. Между рельсами узкоколейки пробились сорняки, начавшие уже карабкаться к кранам силосных башен. Сверху неподвижно нависал лес, и скорость и брызги воды казались доктору Сандерсу трюком иллюзиониста, результатом перебоев в работе неисправного затвора кинокамеры.

Спустя полчаса, когда они прошли уже десять миль в глубь материка и им предстояло расстаться с приливной волной, Арагон сбросил скорость, чтобы можно было всматриваться во встречные воды повнимательнее: ему то и дело приходилось огибать сносимые по течению деревья и большие куски коры. Время от времени попадались и секции пристаней, снесенные настойчивым течением. Река казалась пустынной, захламленной отходами обезлюдевших городов и деревень.

— Отличный корабль, капитан, — поздравил Арагона доктор Сандерс, пока тот перераспределял топливо в баках, чтобы сохранить остойчивость судна.

Арагон кивнул, выруливая мимо плывущих остатков какой-то лачуги:

— Быстроходней полицейских катеров, доктор.

— Ну, это наверняка. А зачем он вам? Для контрабанды алмазов?

Повернув голову, Арагон пристально посмотрел на Сандерса. Несмотря на сдержанность доктора, Арагон, похоже, уже составил себе мнение о его характере. Он уныло пожал плечами:

— Так было задумано, но теперь, доктор, уже слишком поздно.

— Почему вы так говорите?

Арагон взглянул на темный лес, высасывающий из воздуха весь свет:

— Увидите, доктор. Скоро доберемся.

— Когда вы в последний раз были в Монт-Ройяле, капитан? — спросил Сандерс. Он покосился на Луизу; чтобы услышать ответ Арагона, она наклонилась вперед, прижав волосы к щекам.

— Недель пять назад. Мою старую лодку конфисковала полиция.

— Вы не знаете, что там происходит? Они что, нашли новые залежи?

Арагон в ответ на это хмыкнул и пустил лодку прямо на большую белую птицу, сидевшую на плывущем перед ними бревне. С пронзительным криком птица поднялась в воздух прямо над их головами, неуклюже работая огромными крыльями, словно громоздкими веслами.

— Можно сказать и так, доктор. Но не в том смысле, который вы сюда вкладываете. — И прежде, чем Сандерс успел задать ему следующий вопрос, он добавил: — На самом деле я ничего не видел. Я был на реке, а дело было ночью.

— Вы видели сегодня утром в гавани утопленника? Прежде чем ответить, Арагон с полминуты помолчал.

Наконец он сказал:

— Эльдорадо, человек из золота и самоцветов, в панцире из алмазов. Такому концу многие бы позавидовали, доктор.

— Возможно. Он был другом мадемуазель Пере.

— Мадемуазель?.. — Состроив гримасу, Арагон придвинулся к рулю.

Около двух часов пополудни, пройдя примерно половину пути до Монт-Ройяля, они встали у старого причала, выдававшегося далеко в реку рядом с заброшенной плантацией. Усевшись на нависающих над водой балках, они перекусили бутербродами с ветчиной, запивая их растворимым кофе. Ни вдоль берегов, ни среди монотонного течения не было видно никакого проблеска движения; Сандерсу начало казаться, что опустела вся округа.

Может быть, поэтому разговор между ними никак не клеился. Арагон уселся особняком, уставившись на бегущую мимо воду. Покатый лоб и худое лицо с выпирающими скулами на фоне плесов Порт-Матарре делали его похожим на пирата, но здесь, окруженный со всех сторон гнетущими джунглями, он казался менее уверенным в себе и более походил на настороженного лесного проводника. Почему он решился взять Сандерса и Луизу в Монт-Рояль, оставалось неясным, но доктор догадывался, что Арагона влекли туда мотивы столь же неопределенные, как и его самого.

Луиза тоже погрузилась в себя. Закурив после еды сигарету, она избегала взгляда Сандерса. Решив оставить ее наедине с собой, доктор побрел вдоль причала, пробираясь по изломанному настилу, и добрался до берега. Лес осаждал плантацию, и гигантские деревья безмолвно застыли ровными рядами, один темный гребень за другим.

Поодаль виднелась полуразрушенная усадьба, между стропил дворовых построек там и сям проросли ползучие растения. Папоротник заполонил весь садик у дома и добрался уже до самой его двери, захватив даже крыльцо. Стараясь не приближаться к этим мрачным развалинам, Сандерс обошел садик вокруг, ступая по белесому гравию дорожки. Он прошел мимо проволочного заграждения у теннисного корта, ячейки которого заполнили вьющиеся растения и мох, и добрался до высохшего бассейна с причудливо украшенным фонтаном.

Сандерс уселся на балюстраду и вынул пачку сигарет. Он по-прежнему разглядывал усадьбу, когда через пару-другую минут вдруг резко вздрогнул и выпрямился. Из верхнего окна дома на него смотрела высокая бледнокожая женщина в наброшенной на голову и плечи белой накидке, окруженная со всех сторон гирляндами темного плюща.

Отшвырнув сигарету, Сандерс бросился через папоротники к дому. Вскочив на крыльцо, он настежь распахнул покрытый пылью остов двери и устремился к широкой лестнице. Под его ногами то и дело прогибались мягкие, будто сделанные из бальзы, дощечки паркета, но мрамор ступеней оставался, как обычно, твердым. Мебель в доме не сохранилась. Он пересек пустую лестничную площадку и вошел в спальню, в окне которой видел женщину.

— Луиза!

Она со смехом обернулась к нему, и пышные остатки кружевных занавесок вывалились у нее из руки. Чуть тряхнув головой, она улыбнулась Сандерсу:

— Я тебя напугала? Извини.

— Луиза… ну что за глупости… — Он с трудом сдерживал себя, пока шок от узнавания не начал рассеиваться. — Как, черт побери, ты сюда забралась?

Луиза расхаживала по комнате, разглядывая пятна, оставшиеся от снятых картин, словно посетительница некой призрачной галереи.

— Пришла, естественно. — Обернувшись, она пристально посмотрела в лицо Сандерсу. — В чем дело? Я что, напомнила тебе кого-то?

Сандерс подошел к ней:

— Может, и так. Луиза, все это достаточно тяжело и без розыгрышей.

— Я не собиралась тебя разыгрывать. — Она взяла его за руку, ее ироническая улыбка исчезла. — Эдвард, прости меня. Мне не стоило…

— Ничего, ничего. — Сандерс прижал ее лицо к своему плечу, от физического контакта с Луизой он приходил в себя. — Ради Бога, Луиза… Все пройдет, как только мы доберемся до Монт-Ройяля, — а до тех пор у меня нет выбора.

— Ну конечно… — Она потянула его от окна. — Арагон… может нас здесь заметить.

У их ног на полу лежала кружевная занавеска, та самая накидка, которую Сандерс увидел, сидя в саду у пересохшего фонтана. Когда Луиза, держась за его руки, начала опускаться на нее, он покачал головой и отбросил ткань ногой в угол.

Позже, когда они возвращались к моторке, Арагон встретил их посреди причала.

— Пора отчаливать, доктор, — сказал он. — Лодка здесь на виду, а они иногда прочесывают реку.

— Ну конечно. А сколько всего солдат в районе Монт-Ройяля? — спросил Сандерс.

— Четыре-пять сотен. А может, и больше.

— Целый батальон? Да, немало. — Он предложил Арагону сигарету из своей пачки, а Луиза тем временем прошла вперед. — А вы были свидетелем случившегося в гавани Порт-Матарре вчера ночью?

— Нет, я услышал об этом только утром… Эти лодки торговцев с рынка часто загораются.

— Возможно. Там было совершено нападение на человека, которого я знаю, европейца по имени Вентресс. — Он взглянул на Арагона. — И был еще большой прогулочный катер с пушкой на палубе. Вы не видели такого на реке?