- Конечно, я не верю во все эти дерьмовые разговоры о телепатии, но совпадение, безусловно, заслуживает внимания.
      Поезд, на этот раз с двумя вагонами, вернулся еще дотемна. Первый вагон, как и прежде, был освещен, открыт и нагружен водой и пищей. Второй же оставался совершенно темным; двери его не открывались, а окна были занавешены.
      - Ну-ну, - проговорил Макс, подходя к краю платформы. Он попытался впрочем, без успеха - проникнуть внутрь второго вагона. - И что же у нас тут?
      Когда из первого вагона выгрузили еду и питье, поезд не тронулся с места. Люди выжидали, но таинственный второй вагон отказывался выдавать свои секреты. Наконец Николь с друзьями решила приступить к обеду. Разговор за едой был негромок: все не без опаски рассуждали о возможном назначении второго вагона.
      Когда маленький Кеплер невинным голоском предположил, что, быть может, внутри темного вагона находятся Эпонина и Элли, Николь поведала историю о том, как после долгого пребывания у октопауков обнаружила Ричарда в коме. Предчувствие несчастья охватило людей.
      - Следует обязательно выставить стражу сегодня ночью, - предложил Макс после обеда, - чтобы они не выкинули какой-нибудь штуки, пока мы спим. Берусь отстоять первые четыре часа.
      Патрик и Ричард также вызвались в часовые. И, прежде чем улечься спать, все семейство, включая Бенджи и детей, отправилось к краю платформы поглядеть на вагоны.
      - А что же там внутри, ма-ма? - поинтересовался Бенджи.
      - Не знаю, дорогой, - ответила Николь, обнимая сына. - В самом деле не знаю.
      Примерно за час до того, как под куполом снова вспыхнули огни, возвещая наступление утра, Патрик и Макс разбудили Ричарда и Николь.
      - Пошли, - проговорил Макс взволнованно, - вам нужно поглядеть на это...
      В центре главной палаты оказалось четверо больших черных сегментированных созданий: наделенные зеркальной симметрией, формой тела они напоминали муравьев. К каждому из трех сегментов членистого тела была прикреплена пара ног и пара гибких сменных конечностей, которыми эти существа на глазах людей деловито возводили какое-то сооружение.
      Картина была удивительная: каждая из змееподобных "рук" обладала гибкостью слоновьего хобота. Дополнительным и весьма полезным достоинством этих конечностей было то, что, когда рукой не пользовались, то есть не нужно было что-то поднимать или уравновешивать груз, переносимый с противоположной стороны, она втягивалась в корпус, устроенный на боку существа, и оставалась туго скрученной, пока не потребуется вновь. Другими словами, если эти инопланетяне не выполняли никаких дел, рук не было видно, и они не мешали движениям.
      Ошеломленные люди продолжали внимательно разглядывать странные и довольно крупные - два метра в длину и почти метр в высоту - создания. Они быстро разгрузили темный вагон, потом оглядели сложенные штабеля и наконец исчезли в тоннеле вместе с поездом. Когда инопланетяне отъехали, Макс, Патрик, Ричард и Николь направились к штабелям. В них оказались предметы разнообразных форм и размеров; преобладали длинные плоские блоки, напоминавшие обычную лестничную ступеньку.
      - Если я имею право на догадку, - проговорил Ричард, подбирая палочку, похожую на авторучку, - то скажу, что по прочности этот материал представляет нечто среднее между цементом и сталью.
      - А зачем все это им, дядя Ричард? - поинтересовался Патрик.
      - Должно быть, они собираются что-то построить.
      - А _кто_ же это - _они_? - спросил Макс.
      Ричард пожал плечами и покачал головой.
      - Существа, которые только что отправились отсюда, показались мне просто умными домашними животными, способными на сложные последовательные действия, но не на истинное мышление.
      - Стало быть, это не мамин радужный народ, - проговорил Патрик.
      - Безусловно, - ответила Николь, улыбаясь с отсутствующим видом.
      Всем прочим, в том числе детям, о новых гостях рассказали за завтраком. Взрослые сошлись на том, что, если инопланетяне вернутся, как этого следовало ожидать, не стоит мешать им, пока в их деятельности не обнаружится серьезной угрозы.
      Когда через три часа вагоны вновь втянулись в прорезь в полу, из переднего вагона появились двое тех же созданий и поспешили к центру главной палаты. У каждого в руках был небольшой горшочек; опуская в него руки, они затем оставляли яркие отметины на полу - красные метки охватили платформу подземки, штабеля с материалами, словом, около половины всего помещения.
      Буквально мгновение спустя, наверное, еще целая дюжина животных с хоботообразными конечностями вывалилась из вагонов; некоторые из них несли на спинах большие и тяжелые изогнутые детали. За ними следовали два октопаука, по круглым головам которых бежали необычайно яркие полосы. Пауки остановились в центре палаты, осмотрели штабеля с материалами, а потом приказали муравьеподобным созданиям приступить к работе.
      - Итак, дело проясняется, - проговорил Макс, обращаясь к Патрику. Оба они издали следили за всей бурной деятельностью. - Итак, командуют здесь наши друзья-октопауки, но какого черта они сооружают?
      - Кто знает? - ответил Патрик, не в силах оторвать взор от зрелища.
      - Погляди, Николь, на большой штабель, - сказал Ричард несколько минут спустя. - Муравей, что орудует возле него, безусловно понимает смысл полос на голове октопаука.
      - А что же нам делать? - негромко спросила Николь.
      - По-моему, нам, остается просто смотреть и ждать, - отвечал Ричард.
      За красными пунктирами на полу кипела работа. Через несколько часов на поезде привезли еще одну партию изогнутых деталей, и после их разгрузки выяснилась форма будущего сооружения. Посреди зала возводили вертикальный цилиндр примерно четырех метров в диаметре, оканчивался он под самым куполом. Внутри цилиндра были размещены лестничные ступеньки, огибавшие центральную часть сооружения. Работа продолжалась без перерыва в течение тридцати шести часов.
      Октопауки-архитекторы приглядывали за гигантскими муравьями с гибкими конечностями. Единственный долгий перерыв в работе наступил, когда, устав следить за инопланетянами, Кеплер и Галилей, закатили мяч через красную линию прямо к одному из муравьеподобных созданий. Вся работа немедленно остановилась, а октопаук заторопился к работнику, чтобы отобрать у него мяч. Коротким движением двух щупалец октопаук отшвырнул мяч детям, и работа возобновилась.
      Все, кроме Макса и Николь, уже спали, когда инопланетяне закончили сооружать свою лестницу, собрали оставшиеся материалы и уехали в вагоне. Макс подошел к цилиндру и просунул в него голову.
      - Впечатляет, - проговорил он смущенно, - но зачем они выстроили его?
      - Ну же, Макс, - ответила Николь, будь серьезным. Вполне очевидно, что нас приглашают подняться по этой лестнице.
      - Чтоб они сдохли, Николь. Это я понимаю. Но _зачем_? Зачем этим октопаукам потребовалось, чтобы мы поднялись туда?.. Ты же знаешь, что они просто загоняли нас сюда... стоило только спуститься в их логово. Похитили Эпонину и Элли, перевезли нас в Южный полуцилиндр и не отпустили меня назад в Нью-Йорк... Что же произойдет, если мы прекратим поддакивать им?
      Николь поглядела на своего друга.
      - Макс, как ты думаешь, с тобой ничего не случится, если мы отложим этот разговор до утра? Я очень устала.
      - Безусловно. Но только сперва скажи своему мужу, что, по-моему, нам пора предпринять нечто непредсказуемое, например, отправиться пешком по тоннелю назад в логово октопауков. Я сомневаюсь - нужно ли нам идти в то место, куда нас приглашают.
      - Макс, мы не знаем, что нас ждет там, - устало проговорила Николь, но я не вижу иного выхода, поскольку октопауки контролируют запас еды и питья... В подобной ситуации мы можем только довериться им.
      - Довериться? Вот еще одно слово, которым пользуются, когда не желают подумать. - Макс подошел к цилиндру. - Эта загадочная лестница вполне может опустить нас в ад или же вознести на небеса.
      2
      Утром поезд вернулся, доставив еду и питье. После его прибытия все вышли осмотреть цилиндрическое сооружение, и Макс объявил, что людям пора доказать, как они устали от опеки октопауков. Макс, взяв одну из оставшихся винтовок, предложил всем желающим вернуться с ним назад по тоннелю, проходящему под Цилиндрическим морем.
      - И чего ты хочешь добиться таким способом? - спросил Ричард.
      - Я хочу, чтобы октопауки захватили меня и отвели в то место, где прячут Эпонину и Элли. Там я удостоверюсь, что с ними все в порядке. Мне мало одних слов, Николь...
      - Но, Макс, - возразил Ричард, - твой план нелогичен. Подумай об этом. Пусть ты даже не попадешь под вагон, пока будешь брести по тоннелю... как ты собираешься объясняться с октопауками?
      - Я надеюсь на твою помощь, Ричард. Помню, ты рассказывал, как вы с Николь общались с птицами. Быть может, на своем компьютере ты соорудишь мне изображение Эпонины. Я покажу экран октопаукам...
      Николь ощущала, насколько напряжен голос Макса. Она прикоснулась к ладони Ричарда.
      - Почему бы и нет? - проговорила она. - А пока можно посмотреть, куда ведет лестница; тем временем ты сделаешь для Макса компьютерные портреты Эпонины и Элли.
      - А я бы сходил с Максом, - неожиданно вступил в разговор Роберт Тернер. - Если есть возможность отыскать Элли, я готов рискнуть... Никки будет здесь хорошо с дедушкой и бабушкой.
      Эти слова обеспокоили Ричарда и Николь, однако они предпочли не выказывать свою озабоченность публично. Патрика попросили подняться по лестнице и бегло осмотреть окрестности. Тем временем Ричард принялся колдовать над компьютером, а Макс и Роберт отправились в свои спальни, чтобы приготовиться к дороге. Николь и Наи оставались вместе с Бенджи и детьми в главной палате.
      - Ты считаешь, что Максу и Роберту незачем ходить туда, не так ли, Николь? - как всегда, мягким и ровным голосом спросила Наи.
      - Да, - ответила Николь. - Однако я не совсем уверена в своей правоте... Оба так тревожатся за своих женщин. Понятно, что им необходимо что-нибудь предпринять, хочется отыскать их... вопреки логике.
      - Что, по-твоему, их ожидает? - спросила Наи.
      - Не знаю. Впрочем, сомневаюсь в том, что Макс и Роберт найдут Эпонину и Элли. На мой взгляд, их похитили по разным причинам... хотя я не представляю, _по каким именно_. Словом, я считаю, что октопауки впоследствии вернут нам обеих, не причинив им вреда.
      - Ты очень доверчива, Николь - проговорила Наи.
      - Нисколько. Весь опыт моего знакомства с октопауками заставляет меня полагать, что мы имеем дело с существами, обладающими весьма развитым нравственным чувством... Я согласна: факт похищения _как будто_ не согласуется с таким представлением, и Макс или Роберт вправе иметь собственное мнение об октопауках, противоположное моему... Однако могу держать пари - в конце концов мы узнаем причины похищения.
      - Но теперь мы очутились в трудном положении. Что, если Макс и Роберт уйдут и не вернутся?..
      - Понимаю. Но мы ничего не можем с ними поделать. Мужчины решились, в особенности Макс, и должны совершить этот поступок... несколько старомодный, опрометчивый, но вполне понятный. И нам, остающимся, следует считаться с их побуждениями, даже если, на наш взгляд, это сущий каприз.
      Патрик вернулся менее чем через час и сообщил, что лестница заканчивается площадкой; от нее за купол уводил коридор, и по новой лестнице можно было подняться метров на десять - в похожую на эскимосское иглу хижину, расположенную в пятидесяти метрах к югу от края обрыва, выходящего на Цилиндрическое море.
      - Ну и как там наверху? - спросил Ричард.
      - Все, как у нас на севере, - ответил Патрик. - Холодно - градусов пять по Цельсию - и чуть брезжит свет... Правда, в иглу тепло и светло. Там есть постели и одна ванная комната, безусловно, предназначенная для людей, но для всех места не хватит.
      - А других коридоров ты не видел? - спросил Макс.
      - Нет, - Патрик покачал головой.
      - Дядя Рич-ард сделал пре-крас-ные пор-трети-ки Эл-ли и Эпо-нины, проговорил Бенджи, обращаясь к брату. - Тебе надо по-смот-реть.
      Макс нажал на две кнопки на своем переносном компьютере, и на экране появилась превосходная копия липа Эпонины.
      - Сперва Ричарду не удались ее глаза, - заметил Макс, - но я поправил лицо... С Элли у него проблем не было.
      - Итак, вы собрались в путь? - спросил Патрик у Макса.
      - Мы готовы, но хотим дождаться утра: тогда в тоннеле будет светлее.
      - Как по-твоему, сколько вам придется идти до другого берега?
      - Примерно час быстрым шагом. Надеюсь, Роберт сумеет поторопиться.
      - А что вы будете делать, если увидите вагон? - спросил Патрик.
      - Тут ничего не сделаешь, - Макс пожал плечами. - Мы уже проверили: зазор между вагоном и стенкой невелик. Твой дядя Ричард утверждает, что нам остается надеяться лишь на тех, кто управляет вагоном.
      За обедом принялись спорить насчет ружья. Ричард и Николь весьма возражали против того, чтобы Макс брал винтовку... но не потому, что хотели оставить оружие в семье, - напротив, они опасались "несчастной случайности", способной сказаться на общей судьбе. Ричард не сумел выдержать подобающий такт, чем и прогневал Макса.
      - Вот что, мистер эксперт, - ответил Макс раздраженно. - Не затруднит ли вас объяснить, с чего это вы взяли, что винтовка помешает мне искать Эпонину?
      - Макс, - резким тоном проговорил Ричард, - октопауки должны...
      - Дорогой, позволь, пожалуйста, мне, - вмешалась Николь. - Макс, - она старалась успокоить фермера, - я просто не могу представить себе такой ход событий, при котором тебе может понадобиться винтовка. Ведь если дойдет до оружия, значит, октопауки нам враждебны, и судьбы Эпонины и Элли решились давным-давно... И мы не хотим...
      - Ну а если мы встретимся не с ними, а с какими-то другими, тоже враждебными к людям созданиями, - упорствовал Макс, - и нам придется защищать себя?.. Кстати, винтовка может потребоваться, чтобы подать Роберту сигнал выстрелом... Я могу представить себе много ситуаций, в которых она мне понадобится.
      Группа так и не пришла к определенному выводу. Ричард все еще негодовал, когда они с Николь ложились в постель.
      - Неужели Макс не может понять, что хочет тащить с собой ружье лишь ради ощущения собственной безопасности? Ложного притом. Что, если он натворит глупостей, и октопауки лишат нас воды и пищи.
      - Зачем беспокоиться об этом заранее, Ричард. Пока непохоже, чтобы мы могли что-нибудь сделать. Придется попросить Макса соблюдать осторожность, напомнить ему о том, что он представляет все человечество. Но совсем отговорить его не удастся.
      - Быть может, нам следовало объявить голосование и большинством решить, брать ему эту винтовку или нет, - проговорил Ричард. - Вот увидел бы, что все против его прихоти.
      - Мой инстинкт подсказывает мне, - торопливо ответила Николь, - что никакое голосование не позволило бы нам управиться с Максом. Ему и так известно общее мнение. Но всеобщее неодобрение только озлобит его, и, вероятнее всего, вызовет какую-нибудь выходку... Нет, дорогой. Увы, мы можем только надеяться на то, что никаких неприятностей не произойдет.
      Ричард молчал почти минуту.
      - Надеюсь, что ты права, как всегда, - сказал он наконец. - Спокойной ночи, Николь.
      - Спокойной ночи, Ричард.
      - Мы будем ждать вас здесь сорок восемь часов, - говорил Ричард, обращаясь к Максу и Роберту, - а потом начнем перебираться в иглу.
      - Хорошо, - ответил Макс, берясь за ремни рюкзака. Он ухмыльнулся. Нечего беспокоиться. Все ваши разлюбезные дружки-октопауки останутся живы, если сами не нападут. - Он обернулся к Роберту. - Ну, mi amigo [мой друг (исп.)], готовы ли вы к приключению?
      Лицо Роберта, стоявшего с рюкзаком за плечами, не выражало никакой радости. Он неуклюже нагнулся вниз и поднял дочку.
      - Папочка сходит ненадолго, Никки, - сказал он. - А баба и деда побудут с тобой.
      Но, прежде чем мужчины отправились, из комнаты выскочил Галилей с небольшим рюкзачком.
      - Я тоже иду с вами! - закричал он. - Я хочу повстречаться с октопауками.
      Все расхохотались. Наи объяснила Галилею, почему ему нельзя идти с Максом и Робертом. Патрик смягчил разочарование мальчишки, обещав разрешить ему первым подняться на лестницу, когда семейство будет перебираться в иглу.
      Мужчины быстро направились в тоннель. Первые несколько сотен метров они прошли молча, заинтригованные удивительными морскими созданиями, плававшими по другую сторону прозрачного пластика или стекла. Дважды Максу приходилось замедлять шаг, чтобы дождаться Роберта, находившегося в не очень хорошей физической форме. Вагоны им не попадались. Чуть более чем через час их фонари осветили первую платформу на противоположной стороне Цилиндрического моря. Когда Макс и Роберт оказались в пятидесяти метрах от нее, свет включился, осветив дорогу перед людьми.
      - Ричард и Николь побывали здесь, - проговорил Макс. - За аркой дворик, потом лабиринт красных коридоров.
      - И что же мы предпримем сейчас? - спросил Роберт. Он не знал этого и предоставил права лидера Максу.
      - Я еще не решил. Сперва следует оглядеться, быть может, мы все-таки отыщем октопауков.
      К немалому удивлению Макса позади платформы на полу обнаружился намалеванный голубой краской большой круг, из которого выбегала широкая голубая линия, поворачивавшая направо в начале лабиринта красных коридоров.
      - Ричард и Николь не упоминали о голубой линии, - сказал Макс Роберту.
      - Пометки для идиота, - Роберт нервно расхохотался. - Идти по такой линии не труднее, чем по широкой дороге, вымощенной желтым кирпичом [имеются в виду приключения Дороти, героини книги американского сказочника Л.Фрэнка Баума "Страна Оз"].
      Они вступили в первый коридор. Голубая линия посреди пола провела их на несколько сотен метров и повернула налево - к далекому перекрестку.
      - Ну и как, идем вдоль нее? - спросил Макс у Роберта.
      - А почему бы и нет? - ответил Роберт, делая несколько шагов.
      - Это _слишком_ очевидно, - проговорил Макс, обращаясь не столько к своему спутнику, сколько к себе самому. Стиснув винтовку, он последовал за Робертом. - Скажи-ка, - начал он снова, после того как мужчины повернули налево, - а ты не думаешь, что эту линию нарисовали здесь специально для нас?
      - Нет, - Роберт остановился на мгновение. - Откуда и кто может узнать, что нам надо именно сюда?
      - Это вот меня и озадачило, - пробормотал Макс.
      Следуя голубой линии, Макс и Роберт повернули еще три раза и оказались перед аркой, на полтора метра поднимавшейся над полом. Они пригнулись и вступили в большую комнату с темно-красными стенами и потолком. Широкая голубая линия заканчивалась большим голубым кругом, расположенным посредине комнаты.
      Менее чем через секунду после того, как мужчины остановились на голубом круге, огни в комнате погасли. На стене перед Максом и Робертом появилась неуклюжая немая картинка размером примерно один квадратный метр. В центре изображения находились Эпонина и Элли; обе были одеты в странные желтые платья, похожие на толстовку. Они переговаривались друг с другом и еще с кем-то, но, конечно же. Макс и Роберт не слышали ни единого слова. Потом обе женщины, сделав несколько шагов направо, миновали октопаука и оказались возле необычного жирного животного, отдаленно напоминавшего корову с плоскими белыми боками. Приложив волнистую ручку к белой поверхности, Элли написала следующие слова: "Не беспокойтесь, нам хорошо". Женщины улыбнулись, и через секунду изображение исчезло.
      Макс и Роберт застыли, словно пораженные громом, и полутораминутная сценка успела повториться дважды. Увидев ее второй раз, мужчины взяли себя в руки и сумели повнимательней рассмотреть детали. Когда с кино было покончено, в красной комнате вновь вспыхнул свет.
      - О Боже! - произнес Макс, покачивая головой.
      Роберт был обрадован.
      - Она жива! - воскликнул он. Элли еще жива.
      - Если можно верить тому, что мы видели.
      - Да ну же, Макс, - ответил Роберт, промедлив несколько секунд. - Зачем октопаукам делать столько усилий, чтобы обмануть нас? Такие хлопоты им ни к чему.
      - Не знаю. Но ты не ответил на мой вопрос: как им стало известно, что мы с тобой отправились искать Эпонину и Элли? Есть два возможных объяснения: либо они следят за всем, что происходит среди нас, подслушивают все наши разговоры, _либо_ кто-то...
      - ...из нас поставляет информацию октопаукам. Макс, ты, конечно, не думаешь, что Ричард или Николь способны...
      - Нет, разумеется нет. Только я просто понять не могу, откуда такое всезнайство: мы же не видели никаких подслушивающих и подглядывающих устройств... разве что они незаметно разместили _в нас_ сложные передатчики... Но поди пойми, как они сумели сделать это так, что мы ничего не заметили.
      Макс пригнулся, чтобы пройти через арку. Он остановился в красном коридоре.
      - Ну, если я правильно понимаю, поганый вагон будет ожидать нас на станции: они рассчитывают, что теперь мы с миром вернемся к остальным. И все будет мило и хорошо.
      Макс был прав: вагон с открытой дверью уже стоял у платформы, когда они с Робертом вынырнули из лабиринта красных коридоров. Макс остановился... Глаза его дико блестели.
      - Я не собираюсь подниматься на этот чертов поезд, - сказал он негромким голосом.
      - И что же ты собираешься делать? - спросил Роберт чуть испуганным тоном.
      - Пойду назад в лабиринт, - проговорил Макс. Стиснув винтовку, он обернулся и бросился в коридор. Сойдя с голубой линии. Макс успел пробежать около пятидесяти метров, прежде чем перед ним возник первый октопаук. К нему немедленно присоединились еще несколько, перегородивших коридор сплошной стеной. Они начали подступать к Максу.
      Тот остановился, поглядел на приближающихся октопауков, затем обернулся. За спиной Макса возникла другая группа октопауков, направлявшихся в его сторону.
      - Ну, подождите хотя бы минуту, - завопил Макс. - Я хочу вам кое-что сказать. Вы, ребята, похоже, понимаете наш язык, иначе не смогли бы сообразить, что нам надо сюда... мне мало вашей киношки, я хочу реальных _доказательств_ того, что Эпонина жива.
      Октопауки подступали к нему, на их головах бушевали краски. Волна страха охватила Макса, он выпалил из винтовки в воздух в качестве предупреждения. И буквально через какую-то пару секунд, ощутив острый укол в затылок, Макс рухнул на пол.
      Услышав выстрел, Роберт в нерешительности задержавшийся на станции, бросился за ним. Оказавшись в красном коридоре, он увидел, как два октопаука подымают Макса с пола. Отступив в сторону, Роберт позволил внеземлянам внести Макса в вагон и осторожно уложить его в уголке. Потом октопауки вышли в открытую дверь, а Роберт забрался внутрь и стал возле приятеля. Словом, через десять минут они оказались в зале под радужным куполом.
      3
      Макс проспал десять часов. Роберт и Николь внимательно обследовали его и не обнаружили никаких ран или повреждений. Тем временем Роберт несколько раз рассказал об их приключении, умолчав о том, что задержался в критическую минуту, когда Макс остался один в красном коридоре.
      Большая часть заданных ему родственниками вопросов относилась к тому, что именно видели они с Максом на движущейся картинке. Не было ли напряженности в позах Эпонины и Элли? Можно ли предполагать, что их снимали насильно? Какие они были - похудевшие или отдохнувшие?
      - Думаю, что теперь мы знаем много больше о наших хозяевах, проговорил Ричард, завершая второе, более длительное обсуждение повествования Роберта. - Во-первых, ясно самое главное: распоряжаются здесь именно октопауки, они следят за нами и способны понимать наши разговоры. Как иначе могли они сообразить, что Макса и Роберта интересуют Элли и Эпонина... Во-вторых, уровень их видеотехники либо на несколько сотен лет отстал от нашей, либо - если Роберт прав, и в комнате или за стеной не было проектирующего устройства - октопауки настолько опередили нас, что кино кажется нам магией. В-третьих...
      - Но, дядя Ричард, - перебил его Патрик, - почему картина была _немой_? Эпонине и Элли проще было сказать, что все в порядке? Быть может, это свидетельствует о том, что октопауки глухи и остановились на немых фильмах?
      - Интересная мысль, Патрик, - ответил Ричард. - Я не думал об этом. Конечно, им незачем слышать, чтобы общаться...
      - Создания, чья эволюция протекала в основном в глубинах морей, часто глухи, - заметила Николь. - Условия жизни заставляют их обращаться к другим длинам волн, посему, учитывая ограниченные возможности сенсоров и мозга, слух отсутствует.
      - В Таиланде мне приходилось работать с глухими детьми, - добавила Наи. - Меня просто потрясло, насколько культурными могут быть люди, неспособные слышать. Знаковый язык (или азбука) глухих необычайно широк и сложен... Людям Земли не приходится теперь охотиться или самим спасаться от хищников... А для обращения цветовой язык октопауков пригоден больше любого другого.
      - Подожди-ка минутку, - проговорил Роберт. - Почему мы исключаем возможность того, что октопауки _могут_ слышать? Как могли они узнать о том, что Макс и я отправляемся на поиски Эпонины и Элли, если не подслушивали наш разговор?
      На несколько секунд наступило молчание.
      - Быть может, рассказали женщины, - предположил Ричард.
      - Для этого необходимо совпадение двух весьма маловероятных обстоятельств, - заметил Патрик. - Во-первых, если октопауки глухи, зачем им создавать сложное и миниатюрное оборудование для записи звуков? Во-вторых, если Эпонина и Элли смогли перевести наши слова, значит, они понимают их речь. Едва ли этого можно добиться за месяц... Нет, по-моему, октопауки определили цель путешествия Макса и Роберта на основе визуальных свидетельств - по портретам обеих женщин, заложенным в компьютер.
      - Браво! - воскликнул Ричард. - Великолепная мысль...
      - Вы что, ребята, решили болтать обо всем этом дерьме целую ночь, проговорил Макс, вступая в середину группы.
      Все повскакали.
      - С тобой все в порядке? - спросила Николь.
      - А что мне сделается! - ответил Макс. - Я даже отдохнул...
      - Скажи нам, как все случилось, - перебил его Роберт. - Я услыхал твой выстрел, но, когда выскочил в коридор, парочка октопауков уже волокла мне навстречу твое тело.
      - Сам не знаю, - проговорил Макс. - Прежде чем вырубиться, я ощутил огненный укол в затылок... Ну, словно оса... Похоже, один из тех, что были позади меня, выстрелил иголкой с усыпляющим средством.
      Макс потер затылок. Николь приблизилась, чтобы осмотреть шею.
      - Не вижу даже маленькой ранки. Наверное, у них очень тонкие иглы.
      Макс мельком взглянул на Роберта.
      - А винтовку забыл?
      - Извини, Макс. Я вспомнил о ней только в вагоне.
      Макс поглядел на друзей.
      - Итак, ребята, всем объявляю: с моим бунтом покончено. С этими типами драться бесполезно, остается покориться их воле.
      Николь положила ладонь на плечо друга.
      - Вот это новый Макс Паккетт, - сказала она улыбаясь.
      - Быть может, я и упрямец, - ответил Макс с довольным видом, - но уж поверьте мне - не глупец.
      - Не думаю, что всем нам следует перебраться в иглу, обнаруженное Патриком, - объявил Макс на следующее утро, встречая очередной вагончик со свежим запасом еды и питья.
      - Почему ты так считаешь? - спросил Ричард. - Подумай. Все свидетельствует о том, что построена эта хижина для людей. Иначе зачем было октопаукам строить эту лестницу?
      - Наверху нам нечего делать, - проговорил Макс. - Особенно детям. Места мало, как будем там жить?.. По-моему, иглу - это нечто вроде бивака, ну, хижины в лесу, если хотите.
      Николь попыталась представить себе, как все вдесятером уместятся в тесном, по словам Патрика, помещении.
      - Понимаю, Макс, - сказала она, - но что ты предлагаешь?
      - Почему бы кое-коему из нас не подняться туда и не оглядеться повнимательней? Быть может, во время своей короткой вылазки Патрик что-либо упустил из виду... В любом случае мы должны вести себя так, чтобы наши поступки были очевидными. Не похоже это на октопауков - ставить нас в неопределенное положение.
      На разведку направили Ричарда, Макса и Патрика. Они чуть задержались, чтобы Патрик смог выполнить обещание, данное Галилею. Следом за пятилеткой Патрик поднялся по длинной винтовой лестнице и проводил его до основания второй. Тут мальчишка совершенно выдохся и уже не в состоянии был подниматься дальше. На обратном пути Галилей сдался, и Патрику пришлось нести его на руках последние двенадцать метров.
      - Ну, сумеешь подняться туда во второй раз? - спросил Ричард молодого человека.
      - Думаю, да, - ответил Патрик, поправляя рюкзак.
      - Ну, теперь по крайней мере не придется все время поджидать нас, старых хрычей, - подмигнул ему Макс.
      Трое мужчин остановились, чтобы полюбоваться видом, открывающимся с площадки наверху лестницы.
      - Иногда, - проговорил Макс, разглядывая великолепную радугу, закрывающую купол лишь в нескольких метрах над его головой, - иногда мне кажется: все, что произошло со мной после высадки с "Пинты", лишь снится мне... Как можно вместить в эту картину свиней, цыплят и даже весь Арканзас?.. Масштабы не те.
      - Конечно трудно, - произнес Патрик, пока они шли по коридору, согласовать все это с нормами земной жизни. Но для меня все обстоит иначе. Я родился на инопланетном космическом корабле, направлявшемся к искусственному миру, расположенному возле Сириуса, и более половины своей жизни провел во сне. Так что я не имею ни малейшего представления о нормальной...
      - Не позавидуешь, Патрик, - Макс обнял за плечи молодого человека, - на твоем месте я бы свихнулся.
      Поднимаясь по второй лестнице. Макс остановился и подошел к Ричарду, шедшему позади него.
      - Надеюсь, вы понимаете, Уэйкфилд, - проговорил он мирным тоном, - что я простой деревенский мужик и в наших недавних спорах совершенно ничего не имел против вас лично.
      Ричард улыбнулся.
      - Понимаю, Макс, и, кроме того, знаю, что бываю высокомерен, поэтому твои грубости... Словом, я принимаю твое извинение, а ты прими мое.
      Макс изобразил негодование.
      - Какие там к черту извинения, - сказал он, поднимаясь на следующую ступеньку.