Орел махнул рукой в направлении ниши с другой стороны коридора.
      - Не посидеть ли нам, - сказал инопланетянин. - Нужно переговорить с глазу на глаз.
      Николь направила свое кресло поперек коридора к невысокому пандусу. Орел, шедший позади нее, указал ей, куда ехать. Поскольку около дюжины октопауков уже занимали комнату. Орел и Николь выбрали себе место справа, где можно было остаться вдвоем.
      - Носитель завершает свои работы в Узле, - проговорил Орел. - Через двенадцать часов он сделает здесь короткую остановку и примет новых пассажиров... завтра я объявлю, кто будет переведен на Носитель.
      Инопланетянин повернулся и поглядел на Николь своими внимательными синими глазами.
      - Кое-кто из людей, вероятно, будет недоволен моим объявлением... Когда было принято решение разделить ваш вид на две отдельные группы, я сразу понял, что разделить вас так, чтобы все были довольны, никак не удастся... И я бы хотел, чтобы ты по возможности помогла нам сгладить процесс.
      Николь разглядывала удивительное лицо и глаза своего инопланетного друга. Она подумала, что уже встречалась с подобным взглядом. "Это было в Узле, когда меня просили сделать видеопередачу".
      - И что же ты от меня хочешь? - спросила Николь.
      - Мы решили допустить известную гибкость в этом процессе. Хотя каждый, кто будет переведен на Носитель, _обязан_ принять свое назначение, кое-кому из приписанных к Узлу мы предоставим возможность для повторного обсуждения данного вопроса или позволим действовать по своему усмотрению. Оба аппарата расстанутся навсегда, и в случае сильных эмоциональных привязанностей мы бы не хотели...
      - Итак, - перебила его Николь, - вы намереваетесь разделить семьи?
      - Да, такое возможно, - ответил Орел. - В ряде случаев один из супругов приписан к Носителю, а партнер остается в Узле. Есть и случаи, когда будут разделяться родители и дети...
      - Иисусе! - воскликнула Николь. - С чего это вы вдруг решили, что имеете право разделить жену и мужа, привыкших друг к другу, и при этом рассчитываете на согласие с их стороны?.. Хорошо, если подобное объявление не приведет к открытому бунту.
      Орел помедлил несколько секунд.
      - В нашем решении нет ничего произвольного. Многие месяцы мы изучали всю информацию по каждому созданию, ныне проживающему в "морской звезде", в том числе и сведения, полученные с Рамы... К Узлу приписаны те, кто соответствует критериям, необходимым для пребывания в нем.
      - И каковы же ваши критерии? - быстро спросила Николь.
      - Я могу сказать тебе лишь то, что Узел представляет собой место обитания многих видов... Личности, обладающие ограниченной приспособляемостью к другим разумным существам, приписаны к Носителю.
      - Выходит, - проговорила Николь немного погодя, - что некоторые из обитателей Нового Эдема, по каким-то причинам отвергнуты вами как непригодные...
      - Если я правильно понимаю тебя, - перебил ее Орел, - ты хочешь сказать, что мы разделяем группы на основании каких-то достоинств. Нет, это не совсем так; мы рассчитываем, что члены каждой группы в конечном счете окажутся счастливее именно в тех условиях, где им предстоит жить.
      - Даже без супругов и детей? - спросила Николь. Она нахмурилась. Иногда мне кажется, что вы так и не сумели по-настоящему понять, чем именно вызваны те или иные поступки людей... Эмоциональные привязанности, если использовать ваши слова, обычно являются самым важным компонентом счастья любого человека...
      - Мы знаем это, - проговорил Орел, - и внимательно анализируем каждый конкретный случай нарушения семейных связей, а потому допускаем и некоторые поправки. С нашей точки зрения, все предлагаемые варианты разделения семей, которых не так уж много для подобного разговора, обосновываются результатами наблюдений.
      Николь поглядела на Орла и затрясла головой.
      - Почему же ты прежде молчал об этом? Упоминая о будущих перемещениях, ты ни разу даже не намекнул, что нас разделят на две группы..."
      - Мы решили пойти на эту меру недавно. Не забудь: наше вмешательство в развитие событий на Раме заставило обратиться к запасному варианту плана... И как только разделение стало неизбежным, мы не захотели менять статус-кво...
      - Дерьмо! - вдруг не сдержалась Николь. - Не верю даже на миг. Вы все _знали_ давным-давно... просто не хотели выслушивать возражения... - С помощью пульта управления на ручке кресла Николь развернула свое транспортное средство. - Нет! - твердо произнесла она. - В этом вопросе я вам не помощница... Кроме того, вы скомпрометировали меня тем, что не сказали правду заранее...
      Она нажала на кнопку и направилась к главному коридору.
      - Могу ли я чем-нибудь изменить твое мнение? - спросил Орел, последовав за ней.
      Николь остановилась.
      - Я могу представить только один сценарий, в котором помощь с моей стороны возможна... Почему бы вам не рассказать людям о разнице условий жизни в обеих группах? Пусть каждый человек решает Сам за себя.
      - Увы, мы не можем этого сделать, - проговорил Орел.
      - Тогда не рассчитывай на меня, - ответила Николь, включая коляску.
      До дверей своей комнаты Николь добралась в скверном настроении. Она потянулась к замку и набрала цифровую комбинацию.
      - Патрик и мама ищут вас, - проговорил Кеплер, встречая ее. - Они встревожились, когда не нашли вас в коридоре.
      Николь въехала в комнату, минуя молодого человека. Из ванной вышел Бенджи, завернутый в полотенце.
      - Привет, ма-ма, - он широко улыбнулся и, заметив недовольство на лице Николь, заторопился к ней. - Что случи-лось? Ты не упа-ла?
      - Нет, Бенджи. Со мной все в порядке... Поговорила с Орлом и расстроилась.
      - А о чем? - спросил Бенджи, беря ее за руку.
      - Скажу тебе позже, - промолвила Николь, немного поколебавшись. - Когда ты вытрешься и оденешься.
      Бенджи улыбнулся и, поцеловав мать, направился в ванную.
      Гнетущее чувство, которое Николь испытала во время разговора с Орлом, вернулось. "О Боже, - вдруг подумала она. - Только не Бенджи. Конечно же, Орел не хотел намекнуть на предстоящую разлуку с Бенджи". Она вспомнила слова Орла про судьбу тех, кто наделен плохой приспособляемостью, и запаниковала. "Не сейчас, пожалуйста, не сейчас, после всего пережитого".
      Николь вспомнила давний случай - это было годы назад, когда они впервые гостили в Узле. Она была в спальне, и Бенджи пришел, чтобы выяснить, будут ли ему рады в семье, если он решит вернуться вместе со всеми в Солнечную систему. С огромным облегчением он убедился в том, что его не ждет разлука с матерью. "Бенджи и так уже достаточно много перенес, - сказала себе Николь, вспомнив, что Бенджи жил в Авалоне все то время, пока она находилась в тюрьме. - Орел должен знать это, если он и в самом деле изучал данные".
      Невзирая на все старания держаться спокойно, Николь не могла подавить страх и разочарование. "Лучше бы мне умереть во сне, - с горечью подумала она, опасаясь худшего. - Я не могу сейчас распрощаться с Бенджи, это разорвет его сердце и мое тоже".
      Единственная слезинка выкатилась из ее левого глаза и поползла по щеке.
      - С вами все в порядке, миссис Уэйкфилд? - взволнованно спросил Кеплер.
      - Да, спасибо тебе, Кеплер, - ответила Николь, вытирая лицо тыльной стороной ладони. Она улыбнулась. - Мы, старики, очень эмоциональны, объяснила она. - Беспокоиться не о чем.
      В дверь постучали. Когда Кеплер открыл ее, в комнату вошли Патрик и Наи, за ними следовал Орел.
      - Мы обнаружили твоего приятеля в коридоре, мама, - проговорил Патрик, приветствуя ее поцелуем. - Он сказал нам, что вы с ним недавно беседовали... Мы с Наи встревожились...
      Орел подошел к Николь.
      - Есть еще один вопрос, который я хотел с тобой обсудить, - промолвил Орел. - Не могла бы ты выйти со мной наружу на пару минут?
      - Полагаю, что у меня нет выбора. Но я не собираюсь изменять свое мнение...
      Когда Орел и Николь оставили комнату, мимо них проехал полный вагончик.
      - Итак, что же? - с нетерпением спросила Николь.
      - Я хотел проинформировать тебя о том, что все различные формы сетчатых существ, а с ними и уцелевшие птицы определены в группу, которая будет переведена сегодня вечером на Носитель. Если ты по-прежнему хочешь, как говорила после своего пробуждения, вступить в контакт с сетью, пережить то, что описывал Ричард...
      - Скажи мне сперва вот что, - Николь с удивительной силой схватила Орла за предплечье. - Нас с Бенджи разделят? Мы с Бенджи не окажемся в разных группах того списка, который ты собираешься зачитать сегодня вечером?
      Орел помедлил несколько секунд.
      - Нет, этого не будет, - наконец проговорил он, - но я не могу раскрывать детали...
      Николь облегченно вздохнула.
      - Спасибо, - ответила она, выдавливая улыбку.
      Наступило долгое молчание.
      - Сети же, - вновь начал Орел, - станут для тебя недоступны, после того как...
      - Да-да. Идея прекрасная. Я очень благодарна, и мне бы хотелось пообещаться с сетью... Конечно, после завтрака...
      Небольшие кубико-роботы повсюду торчали в луче, отведенном птицам и сетям. Стены, тянувшиеся от пола до потолка, делили его на несколько отдельных зон. Кирпичеголовые караулили все входы и выходы, а также каждую остановку.
      Птицы и сети жили возле оконечности луча, в последнем из выделенных помещений. Вход охраняли и кирпичеголовые, и птицы. Оказавшись вместе с Николь у двери. Орел защебетал по-птичьи, отвечая на вопросы крылатого существа. Когда они вошли в помещение, к ним приблизился мирмикот. Он заговорил с Орлом высокочастотными импульсами, исходящими из небольшого круглого отверстия под овальными молочными глазами. Николь удивил уверенный посвист Орла. Она завороженно поглядывала на вторую пару глаз мирмикота, поднимавшуюся на стебельках в 10-12 сантиметрах над головой. Когда Орел закончил свой разговор с мирмикотом, застывшее на время шестиногое создание, напоминавшее гигантского муравья, отправилось прочь по коридору быстрой и гибкой походкой кошки.
      - Они знают о тебе, - проговорил Орел, - и польщены тем, что ты пришла нанести им визит.
      Николь поглядела на своего спутника.
      - _Откуда_ им знать меня? - спросила она. - Я лишь изредка встречала кое-кого из них в общественных местах и никогда не вступала в контакт...
      - Твой муж гостил у них... и если бы не он, ни птиц, ни сетей здесь не было бы вообще. О тебе они знают по изображениям, запечатленным внутри его памяти...
      - Но разве это возможно? Ричард умер шестнадцать лет назад...
      - Но отчет о его пребывании с ними сохраняется в недрах их коллективной памяти, - ответил Орел. - Каждый мирмикот появляется из манно-дыни, обладая значительными познаниями в ключевых областях культуры и истории... Процесс роста эмбриона происходит не только с увеличением его физического размера, но и сопровождается передачей важной информации непосредственно в мозг еще не рожденного мирмикота.
      - Ты хочешь сказать мне, - проговорила Николь, - что эти создания начинают учиться еще _до рождения_? И что внутри манно-дынь, которые мне приводилось есть, хранится информация, каким-то образом передающаяся нерожденным мирмикотам?
      - Именно так. И я не вижу причин для удивления. Физически эти существа не столь сложны, как люди. Эмбриональное развитие человека - процесс намного более тонкий. Ваш новорожденный является в мир, лишенный многих физических возможностей и атрибутов. Ваши младенцы нуждаются в старших как для выживания, так и для образования. Мирмикоты рождаются "более умными" и потому независимыми, но наделены куда меньшим потенциалом для интеллектуального развития.
      Они услышали пронзительный звук, исходящий от мирмикота, находившегося уже примерно в пятидесяти метрах от них по коридору.
      - Он зовет нас, - сказал Орел.
      Николь медленно направила свое кресло вперед, так чтобы Орлу было удобно идти рядом.
      - Ричард никогда не говорил мне, что эти создания передают информацию от поколения к поколению.
      - Он не знал этого. Ричард _вычислил_ их метаморфический цикл и понял, что мирмикоты передают информацию сети или паутине, зови их как хочешь... Но он не подозревал, что наиболее важные элементы их коллективной информации хранятся в манно-дынях и передаются следующему поколению... Можно не говорить, как это сложно и насколько увеличивает жизнестойкость вида.
      Николь была потрясена словами Орла. "Вот было бы здорово, - подумала она, - если бы человеческие дети рождались, уже зная основы нашей истории и культуры. Скажем, пусть какая-то часть плаценты содержит информацию в сжатой форме. Немыслимо? Отнюдь. Если один вид способен на это, значит и..."
      - Какой же объем информации передается от манно-дыни к новорожденным? поинтересовалась Николь, когда они приблизились к ожидавшему мирмикоту.
      - Приблизительно одна тысячная процента всей информации, присутствующей в полностью зрелом образце, подобном тому, в котором находился Ричард. Основной функцией итоговой формы проявления этого вида являются обработка и такое сжатие информации, чтобы ее удобно было разместить в манно-дынях... Но как именно происходит процесс обработки данных, мы еще не вполне понимаем...
      - Через несколько минут ты встретишься с сетью, - продолжил Орел. Случилось так, что некогда она представляла собой маленький кусок материала, в который с помощью блестящего алгоритма была вписана бездна мыслей... Мы прикинули, что в том небольшом цилиндре, который много лет назад Ричард принес в Нью-Йорк, содержалась информация, эквивалентная емкости памяти сотни взрослых людей.
      - Удивительно, - Николь покачала головой.
      - И это только начало. Каждая из четырех манно-дынь, которые вынес Ричард, также содержала свой набор сжатых данных - с известными различиями. Из них в зоопарке октопауков выросли мирмикоты. Теперь сеть содержит и их воспоминания... Полагаю, что тебя ждет настоящее приключение.
      Николь остановила свою коляску.
      - Почему ты не сказал об этом раньше? Я бы потратила больше времени на...
      - Этого не следовало делать, - ответил Орел. - В первую очередь тебе нужно было обжиться среди своих... Прежде ты не была готова для этой встречи.
      - Вы управляете мной, контролируете то, что я вижу и переживаю, проговорила Николь без возмущения.
      - Быть может, - согласился Орел.
      Николь приближалась к сети - как это ни удивительно - со страхом. Вместе с Орлом они вступили в комнату, не столь уж отличающуюся от той, в которой обитала Николь со своей семьей. Возле стены сидела пара мирмикотов. Ватная сеть, или паутина, занимавшая процентов пятнадцать объема комнаты, размещалась в правом углу. Посреди плотного белого материала виднелся разрыв, как раз достаточный для Николь и ее коляски. Орел велел Николь закатать рукава и поднять платье до колен.
      - Итак, - проговорила она с легким недовольством, - оно рассчитывает, что я въеду в это пространство и дам опутать себя волокнами.
      - Да, - отозвался Орел. - Один из мирмикотов сказал сети, чтобы она выпустила тебя по первому требованию... Я буду здесь все время, чтобы ты не тревожилась.
      - Как рассказывал мне Ричард, - произнесла Николь, все еще не решаясь войти, - для того чтобы вступить с ней в контакт, ему потребовалось довольно много времени...
      - Теперь это не проблема, - ответил Орел. - В образце сохранилась информация о методах общения с человеческим мозгом.
      - Ну что ж, - Николь нервно провела рукой по волосам, - поехала. Пожелай мне удачи.
      Николь въехала в разрыв посреди ватного переплетения и выключила двигатель коляски. Менее чем через минуту существо окружило ее, так что она не могла даже видеть Орла. Николь попыталась успокоить себя. "Больно не будет", - сказала она себе, ощутив, как первые сотни и тысячи тоненьких волокон погружаются в кожу рук, ног, шеи и головы. Как Николь и предполагала, больше всего нитей оказалось возле головы. Она вспомнила описание Ричарда. "Отдельные волокна чрезвычайно тонки и заострены. Я даже не ощутил, что они погрузились в мое тело, пока не попытался оторвать одно из них".
      Николь поглядела на характерный клубок нитей в метре от ее лица. Ганглий медленно полз к ней, остальные элементы в тонкой сети также меняли положение. По спине Николь пробежал холодок. Наконец умственным взором она увидела, что находится внутри живого существа. Тут-то и начались изображения.
      Она сразу поняла, что существо-сеть читает ее мысли. Картинки собственной жизни в ошеломляющем темпе возникали в уме Николь, не задерживаясь настолько, чтобы пробудить чувство. В череде их не было порядка... детские блуждания по уютному лесу возле Шилли-Мазарин сменялись хохочущим лицом Марии, выслушивавшей очередное мудреное повествование Макса.
      "Идет стадия передачи информации, - подумала Николь, вспомнив отчет Ричарда о времени, проведенном внутри сети. - Существо копирует в себе мою память. Причем с очень высокой скоростью". Она удивилась, тому, зачем сети могут понадобиться ее воспоминания, и неожиданно увидела... самого Ричарда в просторном зале с незавершенными фресками на стенах. Четкость изображения поражала. Николь словно бы оказалась перед цветным телеэкраном, размещенным в недрах ее мозга. В зале около дюжины мирмикотов делали наброски и раскрашивали незаконченные фрески.
      И вся эта великолепная работа была затеяна лишь с одной целью: предоставить Ричарду информацию о том, чем он может помочь инопланетянам. Часть фресок занимало пособие по биологии, оно поясняло сущность трех форм этого вида (манно-дынь, мирмикотов и сетей) и взаимоотношений между ними. Картинки были настолько отчетливы, что Николь казалось, будто она стоит вместе с Ричардом. И потому даже испугалась, когда новая последовательность воспоминаний перенесла ее к сцене прощания между Ричардом и его проводником-мирмикотом.
      Ричард и мирмикот находились в тоннеле у дна бурого цилиндра. Кадры с любовью подчеркивали каждую деталь их прощания. Бородатому Ричарду явно было не слишком удобно нести оттягивавшие его рюкзак четыре тяжелые манно-дыни, два кожистых птичьих яйца и цилиндр, вырезанный из сети. Но, видя решимость в глазах Ричарда, оставившего обреченное поселение, Николь могла понять, почему этот вид считает его героем. "Рискуя своей жизнью, напомнила она себе, - он спас их от истребления".
      Ум ее наполнили новые картинки. Дело происходило в зоопарке октопауков сразу же после появления на свет мирмикотов, вылупившихся из манно-дынь, которые Ричард доставил из Нью-Йорка. Невзирая на четкость, Николь не следила за ними пристально. Она по-прежнему думала о Ричарде. "После пробуждения я еще не позволяла себе скорбеть о твоем уходе, потому что не хотела обнаруживать слабость. А теперь, вновь так близко увидев твое лицо, вспомнив, сколь многое перенесли мы вместе, я понимаю, как смешны мои попытки не думать о тебе. Когда мы переживаем любимых, в воспоминаниях о прежней любви черпаем мы радость и силу".
      Вдруг мимолетное изображение человеческих фигур - мужчины и женщины с крошечным ребенком на руках - привлекло внимание Николь. "Погоди, - едва ли не вскрикнула Николь. - Верни назад, я хочу их увидеть". Сеть не воспринимала ее мысли и продолжала показывать картинки. Оставив свои воспоминания о Ричарде, Николь сфокусировала мысли на кадрах "внутреннего телевизора".
      Менее чем через минуту она увидела всех троих снова: люди шли следом за смотрителем зоопарка октопауков мимо пространства, отведенного мирмикотам. Мария сидела у матери на руках. Отец ее, темноволосый симпатичный мужчина, подволакивал ногу. "Я никогда не видела его, - подумала Николь. - Иначе бы запомнила".
      Изображений Марии и ее родителей больше не было. Далее видеоповествование рассказало о переселении мирмикотов после начала бомбардировок. Николь поняла, что последние кадры относились ко времени, когда октопауки и люди спали. "Ну а вскоре, если я правильно понимаю их жизненный цикл, четверо мирмикотов, порожденных принесенными Ричардом манно-дынями, превратились в сеть... сохранив всю свою память".
      Картинка в уме ее полностью изменилась. Теперь Николь видела, надо полагать, сцены жизни родной планеты птиц и сетей. Она вспомнила, что рассказывал ей о них Ричард после ее возвращения из Нового Эдема.
      Въехав внутрь сети, Николь преднамеренно оставила руку на пульте. Нажав переключатель вперед-назад, она чуть дернулась на месте. Изображение немедленно прекратилось, и существо принялось втягивать свои нити.
      6
      На следующий день примерно за час до ленча часть стены во всех помещениях "морской звезды" превратилась в большой телеэкран. Всем обитателям объявили, что через тридцать минут последует важное сообщение.
      - Всего третий раз, - пояснил Макс Николь во время ожидания, - к нам обращаются с подобным сообщением. В первый раз это случилось сразу же после того, как мы появились здесь, во второй - когда было решено разделить области обитания видов.
      - Что же ожидает нас сейчас? - поинтересовался Мариус.
      - Наверное, расскажут о подробностях грядущего переезда, - ответил Макс. - Во всяком случае, так считает большинство.
      В назначенное время на экране появилось лицо Орла.
      - Когда в прошлом году после пробуждения всех вас вывезли с Рамы, начал Орел, сопровождая свою речь цветовыми полосами на лбу, - мы сказали вам, что этот корабль не станет вашим постоянным местом обитания. Теперь мы можем переселить вас в другие места, где более благоприятные условия жизни.
      Помедлив немного. Орел продолжил:
      - Однако вы будете разделены. Примерно одну треть нынешних обитателей "морской звезды" переведут на Носитель: огромный плоский корабль, который будет располагаться вблизи Узла еще чуть меньше недели. Через несколько часов он завершит все свои дела на прежней стоянке и переместится сюда. Те из вас, кто приписан к Носителю, перейдут на него сегодня после обеда.
      - Остальные в ближайшие три-четыре дня переселятся в Узел. Здесь, на "морской звезде", не останется никого... Мне бы хотелось подчеркнуть, что в обоих местах вы будете отлично размещены - куда лучше, чем здесь.
      Орел сделал паузу - секунд на пятнадцать, - чтобы аудитория осознала его слова.
      - После моего выступления на телеэкранах будет показан перечень всех, кто присутствует на борту, с указанием номера каюты и места приписки. Понять будет просто. Если твое имя и идентификационный код пропечатываются на экране черными буквами на белом фоне, значит, ты назначен на Носитель. Если же имя и код написаны белыми буквами на черном фоне, ты, проведя здесь несколько дней, будешь переведен в Узел.
      - К вашему сведению, на Носителе каждый вид будет содержаться раздельно. Никакого межвидового общения не предусмотрено, за исключением случаев естественного симбиоза. Напротив...
      - Вот радость-то для вождей наших! - заметил Макс. - Совет уже не один месяц агитирует за раздельное проживание.
      - ...ситуация в Узле будет требовать регулярного общения... Распределяя обитателей "морской звезды", мы старались направить каждого индивида в наиболее подходящие ему условия. Выбор был произведен на основании всех наблюдений за вами, проведенных здесь и на Раме... Однако важно, чтобы все осознали - после разделения на группы общения между ними _не_ будет. Те, кто сегодня отправляется на Носитель, больше никогда не увидят будущих обитателей Узла.
      - Все, кто приписан к Носителю, - продолжил Орел, - должны немедленно приступить к сборам и завершить их еще до обеда. Но те, кто определен в Узел, в случае нежелания могут изменить место своего назначения. Сегодня, после того как все приписанные к Носителю перейдут на свой корабль, я жду в кафетерии тех, кто хочет вместо Узла отправиться на Носитель... Если у кого-нибудь из вас есть вопросы, весь следующий час я буду находиться за большим столом в нише главного коридора...
      - И что сказал тебе Орел? - спросил Макс у Николь.
      - То же, что и двадцати другим людям, пришедшим к нему с тем же вопросом. Для тех, кто назначен на Носитель, никакого пересмотра не будет. Могут решать лишь те, кто приписан к Узлу.
      - Это было, когда Наи... э, сорвалась? - спросила Эпонина.
      - Да, - ответила Николь. - Но до этого она держалась прекрасно. Когда Наи пришла к нам после того, как были объявлены списки, я нашла ее удивительно спокойной... Она явно успела убедить себя, что назначение Галилея - какая-то канцелярская ошибка.
      - Я вполне могу понять, что она чувствовала, - проговорила Эпонина. Признаюсь, сердце мое дрогнуло, пока я не убедилась, что все мы приписаны к Узлу.
      - Держу пари, распределением расстроена не только Наи, - Макс встал и начал шагать по комнате. - Только представь себе, что бы _мы_ делали, если бы Мариус был приписан к Носителю.
      - Ну, это понятно, - быстро ответила Эпонина. - Мы бы тогда перевелись к сыну.
      - Ага, - произнес Макс, чуточку помедлив. - Наверное, ты права.
      - Этот вопрос Патрик и Наи сейчас обсуждают в соседней комнате, сказала Николь. - Они попросили молодежь выйти, чтобы можно было переговорить с глазу на глаз.
      - Ты считаешь, что Наи сумеет так скоро справиться с дополнительным стрессом после этого... инцидента? - спросила Эпонина.
      - У нее нет никакого выбора, - ответил Макс. - Есть только пара часов на решение.
      - Двадцать минут назад она показалась мне вполне спокойной, промолвила Николь. - Легкого успокоительного хватило... Патрик и Кеплер были с ней очень ласковы... Я думаю, что этой выходкой Наи больше всего перепугала себя.
      - Итак, она действительно набросилась на Орла? - поинтересовалась Эпонина у Николь.
      - Нет... один из кирпичеголовых схватил ее, как только она закричала. Но она утратила контроль над собой и могла сделать все что угодно.
      - Черт, - проговорил Макс, - если бы мне в Изумрудном городе сказали, что Наи способна кинуться на кого-нибудь, я бы ответил каждому...
      - Да, - перебила его Николь, - только тот, у кого были дети, способен понять те могучие чувства, которые испытывает мать к своему чаду. Наи страдала не первый месяц... я не оправдываю ее реакцию, но, конечно же, понимаю...
      Николь умолкла. В дверь вновь постучали, несколько мгновений спустя в комнату вошел Патрик, не скрывавший волнения.
      - Мама, мне нужно с тобой поговорить.
      - Мы с Эп можем выйти в коридор, - сказал Макс, - если хотите...
      - Спасибо, Макс... Я действительно буду очень обязан тебе за это, озабоченно проговорил Патрик. Николь еще не видела сына таким расстроенным.
      - Не знаю, что делать, - промолвил Патрик, оставшись вдвоем с Николь. Все произошло так внезапно... Мне кажется, что Наи ведет себя совершенно неразумно, но я не могу... - голос его угас. - Мама, она хочет, чтобы все мы переписались на Носитель. Все до единого. Ты, я, Кеплер, Мария. Макс... Все мы... Она утверждает, что в противном случае Галилею будет там одиноко.
      Николь поглядела на сына, на глаза его наворачивались слезы. "У него не хватает жизненного опыта, чтобы справиться с подобным кризисам, торопливо подумала она. - Он ведь бодрствует чуть более десяти лет всей своей жизни".
      - А что сейчас делает Наи? - негромко спросила Николь.
      - Медитирует, - ответил Патрик. - Она говорит, что таким образом обретет душевный покой... и силы...
      - И ты должен уговорить всех нас?
      - Да, наверное... Но, мама, Наи даже в голову не пришло, что кто-то может отклонить ее предложение. Она не сомневается в том, как все поступят.
      Патрик явно мучился. Николь хотелось протянуть к нему руки, своим прикосновением изгнать душевную боль.
      - И как, по-твоему, надлежит поступить? - спросила Николь после долгого молчания.
      - Не знаю, - Патрик принялся расхаживать по комнате. - Как и все вокруг, я заметил, что на Носитель отправлены все активные члены Совета и большая часть людей, переведенных в другие условия. Люди, к которым мы относимся с симпатией и уважением, как и почти все октопауки, приписаны к Узлу... Но мне жаль Наи. Она не может представить себе, что Галилей окажется один, навсегда отрезанным от всякой привычной опоры...
      "А что бы ты делала, - спросил Николь внутренний голос, - на месте Наи? Разве ты утром не ударилась в панику, представив себе, что тебя могут отделить от Бенджи?"
      - ...Может быть, ты поговоришь с ней, мама, - предложил Патрик, - когда она закончит медитацию? Она выслушает: Наи всегда говорила, что уважает тебя за мудрость.
      - Возможно, ты хочешь, чтобы я ей что-то передала от тебя? - спросила Николь.
      - Скажи ей... - Патрик принялся ломать руки, - скажи ей, что она не вправе навязывать свое мнение всем. Пусть решает только за себя.
      - Хороший совет, - проговорила Николь, поглядев на сына. - А скажи мне, Патрик, - спросила она помедлив, - ты уже решил, что будешь делать, если Наи отправится на Носитель, а мы нет?
      - Да, мама, - негромко ответил Патрик. - Я буду с Наи и Галилеем.
      Николь остановила свое кресло в уголке возле обсервационного окна. Она была одна, как и хотела. Утро выдалось настолько нервным, что она уже не ощущала в себе сил. Николь поначалу казалось, что разговор ее с Наи складывается удачно. Наи внимательно, без особых комментариев, выслушала ее советы. И поэтому через час Николь была крайне удивлена, обнаружив перед собой разгневанную Наи в компании Макса, Элли и Эпонины.
      - Патрик сказал мне, что _никто_ из вас не собирается последовать за нами, - выпалила Наи. - Так вот какой награды я удостоилась за многолетнюю преданность своим друзьям... Ради вас я увела своих детей из собственного дома. Я лишила Кеплера и Галилея нормального детства из уважения и восхищения перед вами, Николь, моим примером для подражания... И теперь в ответ на мою просьбу...
      - Наи, это нечестно, - тихо проговорила Элли. - Все мы любим тебя и глубоко расстроены случившимся... Мы бы последовали за тобой и Галилеем на Носитель, если бы...
      - Элли, Элли, - Наи опустилась на колени перед подругой и разразилась слезами. - Неужели ты забыла все часы, которые я провела с Бенджи в Авалоне?.. Да, конечно, я делала это по собственной воле, но не будь он твоим братом, братом моей лучшей подруги, разве я стала бы уделять ему столько внимания?.. Элли, я люблю тебя... Мне нужна твоя помощь... Прошу вас, прошу, не оставляйте нас. Хотя бы ты и Никки...