Они добрались до дверей в туалетную.
      — А ты знаешь, сколько твоих детей вырастили Орел и его коллеги? — спросила Николь.
      — Нет, — ответила Симона. — Но мне они сообщили, что извлекли из меня более тысячи здоровых яйцеклеток.
      Возвращаясь в столовую, Симона пояснила, что все ее дети, рожденные естественным методом, провели всю свою жизнь вместе с ней и Майклом. Их супруги — конечно же, рожденные из ее яйцеклеток и от спермы Майкла, — были подобраны для них инопланетянами после тщательного генетического контроля.
      — Итак, браки устраивали не вы? — спросила Николь.
      — Именно, — Симона усмехнулась. — Каждому нашему ребенку предложили на выбор несколько пар, причем все они прошли генетический отбор.
      — У тебя не было никаких проблем с внуками?
      — Во всяком случае, статистически значимых, если пользоваться словарем Майкла.
      Когда они вернулись в столовую, стол опустел. Майкл сказал им, что перенес кофейник и чашки в кабинет. Николь включила пульт кресла и последовала за ними в большой кабинет — мужской, с темными деревянными полками и огнем, пылающим в камине.
      — Огонь настоящий? — спросила Николь.
      — Да, — ответил Майкл. Он склонился вперед в своем мягком кресле. — Ты интересовалась нашими детьми. Мы хотим, чтобы ты встретилась с ними, но, безусловно, не хотим перегружать тебя…
      — Понимаю, — Николь отпила кофе из чашки, — и согласна с вами… Конечно, нам бы не удалось так спокойно и полезно поговорить, если бы за столом находилось еще шесть человек.
      — Но ты забыла о четырнадцати внуках, — напомнила Симона.
      Николь поглядела на Майкла и улыбнулась.
      — Прости меня, Майкл, но тысегодня представляешь самое нереальное видение из всего, что я здесь лицезрела. Я гляжу на тебя, и мой ум отказывается понимать. Ты ведь на двадцать лет старше меня, но сейчас тебе на взгляд всего лишь шестьдесят; ты явно стал моложе, чем был, когда мы оставили Узел. Как это могло случиться?
      — О, их мастерство на грани волшебства. Они переделали меня практически целиком: заменили сердце, легкие, печень, пищеварительную и выделительную системы, большую часть моих эндокринных желез. Мои кости, нервы, мышцы, кровеносные сосуды укреплены миллионами микроскопических имплантатов, которые не только обеспечивают выполнение жизненно важных функций, но и во многих случаях биохимически омолаживают состарившиеся клетки. Моя кожа — особый материал, который они усовершенствовали лишь недавно; она обладает всеми качествами настоящей человеческой кожи, но не стареет, на ней нет родинок и бородавок… Раз в год они помещают меня в госпиталь, там я провожу два дня без сознания и выхожу совершенно новым человеком.
      — Подойди-ка сюда, чтобы я могла прикоснуться к тебе, — Николь усмехнулась. — Нет, я не буду вкладывать персты в раны от гвоздей на твоих руках, ничего подобного. Но пойми, мне трудно поверить твоим словам.
      Майкл О'Тул пересек комнату я опустился на колени перед ее креслом-коляской. Николь протянула руку, прикоснулась к коже на его лице… гладкая, как у молодого человека… Глаза чисты и ясны.
      — А твой мозг, Майкл, — негромко спросила Николь, — что они сделали с твоим мозгом?
      Он улыбнулся. Николь заметила, что на его лбу нет морщинок.
      — Многое, — ответил он. — Когда память начала мне отказывать, они переделали мой гиппокамп. Они оснастили его собственной конструкцией, чтобы повысить мои способности… Около двадцати лет назад они также установили мне более совершенную операционную систему, чтобы усилить мыслительный процесс.
      Майкл был совсем рядом, и свет очага отражался на его лице. Николь вдруг затопила волна воспоминаний. Она вспомнила, какими задушевными друзьями они были на Раме, моменты близости между ними, когда Ричард пропал. Николь вновь прикоснулась к его лицу.
      — И ты остался Майклом О'Тулом? — спросила она. — Или же превратился в получеловека-полуинопланетянина?
      Ничего не говоря, он направился к своему креслу — походкой атлета, а не человека, отметившего столетие.
      — Не знаю, как ответить на твой вопрос. Я четко помню события моего детства в Бостоне и все важное в моей жизни. И, по-моему, я в сущности не изменился…
      — Майкл до сих пор пылко верует и изучает творение Господа, — впервые после долгого перерыва в разговор вступила Симона. — Конечно, он чуть переменился; все мы меняемся, повинуясь обстоятельствам нашей жизни…
      — Я остался искренним католиком. Читаю утренние и вечерние молитвы, но здесь мои представления о Боге и о человечестве, вполне естественно, кардинально изменились — после всего, что мы с Симоной увидели… Но если на то пошло — моя вера только окрепла… в частности, в результате моих разговоров с…
      Он остановился и поглядел «на Симону.
      — В первые годы, мама, — сказала она, — когда мы с Майклом еще были одни в Узле около Сириуса, нам жилось достаточно сложно… Мы могли говорить только друг с другом… я была практически еще девочкой, Майкл же взрослым мужчиной; я не умела разговаривать о физике, о религии или на другие его излюбленные темы…
      — Никаких особых проблем, как ты понимаешь, — добавил Майкл. — И все же нам было в известной мере одиноко… Мы великолепно ладили друг с другом, общение обогащало вас… но вам было нужно что-то еще…
      — Тогда интеллект Узла — если ты хочешь так звать ту силу, которая заботится о нас, — ощутил наши сложности. Он также понял, что Орел не удовлетворяет нашим личным потребностям. Поэтому для каждого из нас создали искусственного друга, подобного Орлу.
      — Гениальная идея, — проговорила Симона, — сразу сняла все эмоциональное напряжение, которое угрожало нашему идеального браку. Когда Святой Микель…
      — Я все объясню сам, моя дорогая, — перебил ее Майкл. — Однажды вечером, примерно через два года после того, как все вы отправились к Земле, Симона в спальне возилась с Катей, и в нашу дверь постучали… Я решил, что пришел Орел… но, когда открыл дверь, передо мной оказался человек с темными вьющимися волосами и синими глазами, просто идеальная копия Святого Микеля Сиенского. Он сказал мне, что Орел более не будет общаться с нами и что именно он станет моим новым посредником в общении с интеллектом Узла…
      — Святой Микель, — произнесла Симона, — обладал обширными познаниями в истории, богословии, физике и всех прочих земных науках, в которых я была полностью невежественна…
      —  Кроме того, — Майкл поднялся со своего кресла, — он с готовностью отвечал на вопросы о том, что творилось в Узле… Нельзя сказать, чтобы Орел об этом умалчивал, но Святой Микель держался более участливо и дружелюбно, словно бы Господь послал его руководить мной, быть наставником моего ума.
      Николь поглядела на Майкла, потом на Симону и снова на Майкла. Лицо того словно светилось. «Его вера не охладела, — подумала она. — Просто отлилась в новую форму».
      — И этот самый Святой Микель до сих пор посещает вас? — спросила Николь, допивая кофе.
      — Именно так, — проговорил Майкл. — Мы не стали представлять ему Патрика (Симона сказала, что у нас для этого нет времени), но очень хотим познакомить тебя с ним. Помнишь все эти бесконечные вопросы, которые любил задавать Ричард… кто построил Узел и Раму и с какой целью? Святой Микель знает все ответы, причем объясняет все весьма красноречиво!
      — Боже! — произнесла Николь с легким оттенком сарказма в голосе. — Звучит просто фантастично… слишком прекрасно, чтобы быть истиной… Ну и когда же я буду иметь честь встретиться со Святым Микелем?
      — Прямо сейчас, если хочешь, — с надеждой в голосе проговорил Майкл О'Тул.
      — Ну хорошо, — Николь подавила зевок. — Но помни, я — больная и взбалмошная старуха… и сегодня уже не смогу долго сидеть.
      Майкл торопливо подошел к дальней двери кабинета.
      — Святой Микель, — позвал он. — Вы не зайдете, чтобы поговорить с матерью Симоны?
      Через несколько секунд в комнате появился молодой — едва за двадцать — священник в темно-синем одеянии. Подойдя к креслу Николь, Святой Микель с благостной улыбкой проговорил:
      — Весьма рад нашему знакомству. Я слыхал о вас столько лет.
      Николь протянула ему руку и внимательно поглядела на инопланетянина. Судя по внешности, перед ней стоял человек. «О Боже! Мало того, что техника их фантастична, потрясает и скорость, с которой они усваивают информацию».
      — Давайте с самого начала кое-что уточним, — Николь криво улыбнулась Святому Микелю. — Для меня здесь слишком много Майклов, я не собираюсь постоянно называть вас Святым Микелем. Это не в моем стиле. Могу ли я звать вас просто Святым или Майком, Микки… как вам угодно?
      — Когда я имею дело с обоими, то зову своего мужа Большим Майклом, — сказала Симона. — Так мы привыкли.
      — Ну хорошо, — отозвалась Николь. — Как говаривал Ричард, «с волками жить…». Садитесь, Микель, около моего кресла… Большой Майкл так превозносил вас, что я не хочу, чтобы скверный слух помешал старухе усвоить перлы вашей премудрости.
      — Спасибо за комплимент, Николь, — ответил Святой Микель с улыбкой. — Майкл и Симона превозносили ваши многочисленные достоинства, но забыли упомянуть про бойкость ума.
      «Он тоже личность, — подумала Николь. — Неужели чудеса никогда не кончатся?»
      Через час Симона помогала ей устроиться на ночь в комнате дня гостей в противоположном конце коридора. Николь легла на бок, глядя в окно. Она очень устала, но заснуть не могла. Ум ее был чересчур возбужден, она вновь перебирала события дня.
      «Быть может, позвонить, чтобы мне дали какое-нибудь снотворное, — подумала Николь, автоматически нащупывая кнопку на столе возле постели. — Симона сказала, что Святой Микель войдет, если я позову. Он может сделать все, на что способен Орел». Убедив себя в том, что в случае необходимости
      — если, конечно, не заснет, — она сумеет позвать на помощь, Николь приняла позу, в которой привыкла засыпать, и отпустила на волю свои думы, обратившись мыслью прежде всего к тому, что увидела или услышала здесь, в этом изолированном уголке, где обитали Майкл, Симона и их семья. Святой Микель объяснил ей, что этот небольшой кусочек Новой Англии внутри жилого модуля Узла окружен местами обитания нескольких сотен других видов разумных существ. «Почему же, — спросила Николь, — Большой Майкл и Симона решили жить отдельно ото всех остальных?»
      — Долгие годы, — ответил ей Майкл О'Тул, — мы жили совместно с многими видами разумных существ. Пока появлялись на свет наши четверо детей, нас перебрасывали с места на место, испытывая на приспособляемость и совместимость с большим числом растительных и животных видов… Святой Микель только подтвердил то, что мы подозревали уже давно, — наши хозяева преднамеренно подвергали нас воздействию разнообразной среды, чтобы, собрать как можно больше информации о нас… Каждое новое соседство создавало новые сложности…
      Большой Майкл помедлил на миг, словно бы в эмоциональном напряжении.
      — В те ранние дни психологические трудности были просто невероятны. Едва мы адаптировались к определенному набору условий жизни, их резко меняли… И я не сомневаюсь, что смерти Даррена можно было избежать, не будь все в том подземном мире настолько странным… В другой раз мы едва не потеряли Катю, когда ей было всего два года… какая-то морская каракатица приняла ее любопытство за акт агрессии…
      — А когда нас второй раз отправили спать, — проговорила Симона, — и переместили в этот Узел, мы с Майклом были утомлены и обессилены после многих лет опытов. Дети выросли, завели собственные семьи, и мы потребовали уединения, которое нам и предоставили…
      — Мы по-прежнему выходим во внешний мир, — добавил Майкл, — но общаемся с экзотическими существами из далеких звездных систем лишь тогда, когда хотим этого сами, а не потому что вынуждены это делать… Святой Микель регулярно сообщает нам о всех событиях, происходящих среди баскетбольщиков, прыгунов и крылатых черепах. Он связывает нас со всем Узлом.
      «Святой Микель — существо необычайное, — думала Николь, — и даже более совершенное, чем Орел. Он отвечает на все вопросы с такой уверенностью. Но вот что смущает меня… Действительно ли верны его ответы на мои вопросы относительно Бога, а также происхождения и судьбы Вселенной? Или же Святого Микеля запрограммировали, учитывая любовь Майкла к катехизису, чтобы он мог стать для него идеальным партнером?»
      Николь повернулась в постели, вспомнила свои собственные взаимоотношения с Орлом. «Быть может, я ревную, потому что Майкл узнал столь многое… а Орел не хотел или не мог ответить на мои вопросы… Но какому ребенку лучше: тому, чей наставник все знает и умеет обо всем рассказать, или тому, который находит ответы самостоятельно, руководствуясь намеком учителя?… Не знаю… не знаю… Но Святой Микель производит весьма благоприятное впечатление».
      — Разве ты не понимаешь, Николь, — Большой Майкл выскочил из своего кресла в очередной раз. — Все мы участвуем в великом эксперименте Господа. Всяэта Вселенная — не просто наша Галактика, все звездные системы до конца небес — составляет для Бога одну экспериментальную базу… Он, Она, Оно — называй как хочешь — добивается совершенства, то есть такого набора начальных параметров, когда Вселенная, приведенная в движение преобразованием энергии в материю, пройдя путь в миллиарды лет, в своей эволюции достигнет идеальной гармонии, воплощающей непревзойденное мастерство Творца…
      Николь не без труда разобралась в нескольких математических уравнениях, но, несомненно, поняла смысл тех диаграмм, которые Святой Микель рисовал на доске в кабинете.
      — Значит, — говорила Николь кудрявому инопланетянину с невероятно глубокими синими глазами, — существует бесчисленное множество вселенных, каждую из которых создал Бог при различных начальных условиях, а потом Он каким-то образом поместил вас и Орла в Узел и Раму, чтобы собирать информацию? И все для того, чтобы Господь мог написать некое математическое уравнение, дающее гармонический результат?
      — Именно так, — отвечал Святой Микель, снова указывая на диаграмму. — Представим себе, что координатная система, которую я нарисовал, символически описывает гиперповерхность параметров, определяющих миг творения, когда энергия преобразуется в материю. Любой набор параметров Вселенной или вектор, представляющий конкретный набор начальных условий, может быть изображен на моей диаграмме одной точкой. Господь же разыскивает очень небольшую замкнутую плотную область, расположенную на этой математической гиперповерхности. Обнаружив эту область, он при любых начальных условиях сумеет создать Вселенную, которая в конце концов разовьется до полной гармонии.
      — Невероятно сложная задача, — проговорил Большой Майкл, — ведь нужно создать такую Вселенную, в которой абсолютно все существа будут хвалить Господа. Если не хватает материи, взрыв и инфляционная стадия творения завершаются образованием вечно расширяющейся Вселенной. Отдельные ее компоненты не смогут прореагировать, дав возможность эволюции породить и поддерживать жизнь. Если материи окажется слишком много, тогда Вселенная может погибнуть прежде, чем в ней успеет сформироваться разум.
      — Богу приходится иметь дело с хаосом, — объяснял Святой Микель. — Хаос
      — это экстраполяция всех физических законов, управляющих эволюцией любой созданной Вселенной. Он не позволяет заранее определить исход крупномасштабных процессов. Поэтому Бог не может априори рассчитать, что случится в будущем, и аналитическим методом вычислить зону гармонии… лишь эксперимент позволяет Ему определить границы…
      — Кроме того, Богу приходится иметь дело с колоссальным объектом, — добавил Большой Майкл. — Успеха он может добиться лишь в том случае, если элементарные частицы объединятся в атомы в звездных катастрофах и не только породят жизнь и разум — возникшая жизнь достигнет духовного и технологического развития, позволяющего заняться преобразованием всего вокруг себя…
      «Словом, Бог, — вспоминала Николь разговор, — является высшим проектировщиком и инженером. Он создает свое творение и позволяет воспринять это чудо появившимся живым существам через миллиарды лет…»
      — Есть одна вещь, которой я все-таки не понимаю, — сказала Николь двум Майклам и Симоне, когда вечер близился к концу. — Почему Бог создает столько вселенных ради одного эксперимента? Ведь когда существование гармоничного исхода подтвердится, все станет таким легким? Разве нельзя просто дублировать начальные условия для этой Вселенной?
      — Для Бога это недостаточно сложная проблема, — отвечал Святой Микель.
      — Господь желает знать размеры зоны гармонии на гиперповерхности параметров творения и все ее математические характеристики… К тому же, едва ли мы способны осознать масштабы проблем, стоящих перед Богом. Лишь для минимальной доли всех вселенных возможен гармоничный исход. Обычно преобразование энергии в материю завершается возникновением Вселенной, в которой нет жизни вообще, или в лучшем случае обитают агрессивные существа-недолгожители, склонные разрушать, а не созидать. Даже небольшую область гармонии внутри эволюционирующей Вселенной следует рассматривать как чудо… Вот почему это трудное дело и представляет интерес для Бога.
      Большой Майкл снова соскочил с кресла.
      — Господь намеревается создать Вселенную, в которой установится полнаягармония. Свою лепту в нее будут вносить не только все существа со всех ее миров… каждая элементарная частица будет активно участвовать в этой гармонии. Когда-то я сам не мог осознать всего величия этой концепции. А потом Святой Микель рассказал мне о разумных созданиях, которые, превращая элементы, способны породить живых существ из камня и глины, как сделал это наш библейский Бог. Полнаягармония требует, чтобы развитые виды, подобные нам, использовали свои технологические возможности для преобразования неодушевленной материи в существа, которые внесут свой вклад в гармонию…
      Николь вспомнила: именно в этот момент она заявила, что переутомилась и хочет лечь спать. Святой Микель попросил ее подождать еще несколько минут, чтобы он мог подвести итог несколько беспорядочной дискуссии. Николь согласилась.
      — Возвращаясь к вашему первоначальному вопросу, — отвечал Святой Микель, — скажу: каждый из Узлов составляет часть иерархии разума, собирающего информацию о данной Галактике. Большая часть галактик, включая и Млечный Путь, обладает единой сверхмощной станцией, которую мы зовем Перводвигателем, располагающейся возле центра звездной системы. Набор Перводвигателей был создан Богом в миг творения, а потом использовался для контроля за ходом эволюционного процесса. Узлы, Носители и все прочие инженерные сооружения были в свою очередь спроектированы Перводвигателями. Вся их деятельность, не исключая полетов первого Рамы в вашу Солнечную систему, в своей природе опирается на объективные критерии, которыми пользуется Господь, чтобы его последующие творения достигли славы и гармонии, невзирая на хаос естественных законов.
      Николь присвистнула.
      — Это совершенно потрясающая мысль, — сказала она, включая коляску. — Все, не могу больше.
      «Но я не настолько утомлена, чтобы заснуть, — думала она. — Как можно спать, узнав цель существования Вселенной?» Николь усмехнулась. «Не могу даже представить себе, что ответил бы Ричард на все это… Сказал бы: остроумная теория, но как она объясняет победы африканских команд в Кубке мира по футболу с 2140 по 2160 год?… И к тому же, из нее выходит, что смысл жизни более не равен сорока двум. — Она усмехнулась снова. — Ричард, конечно, выслушал бы все то, что говорил Святой Микель, но и задал бы ему сотни вопросов… Затем мы вернулись бы к себе в комнату и занялись любовью, а потом проговорили бы всю ночь…»
      Она зевнула и легла на бок. И засыпая, видела пляску несчетных вселенных.

9