Артур КЛАРК
      МОЛОТ ГОСПОДЕНЬ
      Все события прошлого происходили в указанное время и в указанных местах, все события будущего потенциально возможны. Неизбежно лишь одно - рано или поздно нам предстоит встреча с Кали.
      ЧАСТЬ I
      Столкновение первое:
      Орегон, 1972 год
      Она была размером с небольшой дом, весила девять тысяч тонн и перемещалась со скоростью пятьдесят тысяч километров в час. Когда она проносилась над национальным парком Большой Тетон, какой-то проворный турист успел сфотографировать раскаленную добела комету, оставляющую за собой длинный газовый след. Менее чем через две минуты она, скользнув по верхним слоям атмосферы Земли, вернулась в космос.
      Малейшее изменение орбиты за миллиарды лет вращения вокруг Солнца - и она могла бы обрушиться на любой из крупных городов мира, взорвавшись с силой, в пять раз превышающей мощность бомбы, которая разрушила Хиросиму.
      Это произошло 10 августа 1972 года.
      Глава 1
      Новоселы в Африке
      Роберту Сингху нравились эти прогулки по лесу с маленьким сынишкой Тоби. Конечно, лесок был ухоженный и редкий, зато опасного зверья в нем заведомо не водилось, а контраст по сравнению с их последним местом жительства в пустыне Аризоны просто завораживал. Больше всего радовала близость океана, к которому все астронавты питали глубокую симпатию. Даже сюда, на километр в глубь материка, слабо доносился грохот прибоя, разбиваемого муссоном о прибрежные скалы.
      - Папа, а это кто? - спросил четырехлетний человечек, показывая на небольшую волосатую мордочку в обрамлении белых бакенбард, подглядывающую за ними сквозь завесу листвы.
      - Э.., какая-то разновидность обезьяны. А почему ты не спросишь Мозг?
      - Я спрашивал. Он не отвечает.
      Еще одна проблема, подумал Сингх. Бывали моменты, когда он тосковал по незатейливому существованию своих предков на пыльных равнинах Индии, хотя прекрасно сознавал, что не смог бы вынести и пяти минут такой жизни.
      - Попробуй еще разок, Тоби. Иногда ты слишком тараторишь - домашний Центр не всегда узнает твой голос. И не забыл ли ты послать изображение? Центр не сможет сказать, на что ты смотришь, пока не увидит это так же ясно.
      - Ox, я и забыл!
      Сингх подключился к личному каналу своего сына как раз вовремя, чтобы услышать ответ Центра:
      - Это белый толстотел, семейство Cercopithe-cidae...
      - Спасибо, Мозг. Можно, я с ним поиграю?
      - Думаю, не стоит, - торопливо вмешался Сингх. - Он может укусить. Кроме того, у него могут быть блохи. Твои роботоигрушки гораздо лучше.
      - А Тигретта еще лучше.
      - Слава богу, с ней не так уж много хлопот, но даже сейчас ее дома дрессируют. А вообще-то пора идти домой. - И посмотреть, добавил он про себя, насколько успешно Фрейда решает свои проблемы с Центром.
      С тех пор как Космическая служба обосновалась здесь, в Африке, их преследовали мелкие поломки: самая последняя и потенциально наиболее опасная возникла в системе рециркуляции продуктов питания. Хотя фирма гарантировала безотказность, так что вероятность настоящего отравления была астрономически мала, вчера вечером филе-миньон имело странный металлический привкус. Фрейда намекнула, что они могли бы вернуться к жизни охотников и собирателей доэлектронной эпохи и готовить себе пищу на костре. Ее чувство юмора иногда принимало несколько странные формы: без содрогания невозможно было даже подумать о том, чтобы есть натуральное мясо, откромсав его от трупа животного...
      - Пойдем на пляж?
      Тоби, который большую часть своей коротенькой жизни провел в песках, был очарован морем: он никак не мог поверить, что в одном месте может быть столько воды. Как только стихал северо-восточный муссон, его отец с удовольствием ждал, чтобы взять мальчика с собой на берег и показать ему чудеса, скрывающиеся сейчас под сердитыми волнами.
      - Давай спросим у мамы.
      - Мама говорит, что вам обоим пора домой. Или мои мужчины забыли, что у нас сегодня днем гости? А в твоей комнате, Тоби, беспорядок. Тебе уже пора убираться самому, а не оставлять это на Дорку.
      - Но я запрограммировал ее...
      - L Никаких споров. Домой, вы оба! Рот Тоби скривился, предвещая хорошо знакомую всем реакцию. Но бывали моменты, когда дисциплина брала верх над любовью. Сингх, подхватив Тоби на руки, пошел домой. Долго нести Тоби было слишком тяжело, но вскоре и без того слабое сопротивление мальчика улеглось, и отец с удовольствием позволил сынишке идти самому.
      Посетителю из предыдущего столетия дом, в котором жили Роберт Сингх, Фрейда Кэрролл, их сын Тоби, всеобщий любимец мини-тигр и разные роботы, показался бы на удивление небольшим. Но такое впечатление было обманчивым, так как комнаты по команде легко преображались. Мебель видоизменялась, стены и потолки исчезали, уступая место пейзажам, изображению неба.., или даже космического пространства, которое любой, но только не астронавт принял бы за реальное.
      Синг понимал, что весь комплекс, состоявший из куполообразного центрального здания и четырех полуцилиндрических крыльев, не радует глаз и выглядит совершенно неуместно на этом расчищенном от джунглей участке земли. Но он полностью соответствовал определению "машины для жилья"; в сущности, всю свою сознательную жизнь Сингх провел в таких машинах, зачастую еще и в невесомости. И в любой другой обстановке он не чувствовал бы себя как дома.
      Входная дверь поползла вверх, и навстречу им бросился комочек золотистого меха. Протянув руки, Тоби тоже устремился вперед, чтобы поздороваться с Тигреттой.
      Но они так и не встретились, потому что все это случилось тридцать лет назад и в полумиллиарде километров.
      Глава 2
      Встреча с Кали
      Когда нейронное воспроизведение закончилось, звук, изображение, аромат неизвестных цветов, нежное прикосновение ветерка к тогда еще молодой коже все постепенно исчезло. Капитан Сингх снова находился в своей каюте на борту космического буксира "Голиаф". Тоби и его мать остались в мире, куда он никогда не сможет вернуться. Годы, проведенные в космосе, - и пренебрежение обязательной в невесомости гимнастикой - настолько ослабили его, что теперь он смог бы пройтись только по поверхности Луны или Марса. Сила тяжести изгнала его с планеты, давшей ему жизнь.
      - Один час до сближения, капитан, - раздался спокойный, но настойчивый голос Давида, как неизменно называли центральный компьютер "Голиафа". Сближение будет активным в соответствии с программой. Пора расстаться с вашими кристаллами памяти и вернуться в реальный мир.
      Будучи человеком, командир "Голиафа" не мог не чувствовать глубокой печали, накатывавшей на него по мере того, как таяли последние картины утраченного прошлого. Слишком быстрый переход от одной реальности к другой был верным путем к шизофрении, и капитан Сингх всегда сглаживал такой переход с помощью самых успокаивающих звуков, какие только знал: шуршание волн, спокойно набегающих на берег, и крик чаек вдали.
      Это было еще одним воспоминанием об утраченной жизни и мирном прошлом, которое теперь отступало перед грозным настоящим.
      Сингх помедлил еще несколько мгновений, прежде чем принять на себя груз устрашающей ответственности. Затем вздохнул и снял шлем с нейронными датчиками, плотно облегавший его череп. Как и все астронавты, капитан Сингх участвовал в движении под лозунгом "Лысина прекрасна", хотя бы потому, что в невесомости парик представлял некоторое неудобство. Социологи все еще не пришли в себя от потрясения после того, как одно-единственное изобретение, портативный Мыслитель, всего за какой-то десяток лет смогло изменить внешность человеческой расы и возродить древнее искусство изготовления париков, превратив его в необходимую отрасль промышленности.
      - Капитан, - снова раздался голос Давида, - я знаю, вы там. Или вы хотите, чтобы я принял командование на себя?
      Это была старая шутка в духе всех тех сумасшедших компьютеров из романов и кинофильмов начала электронной эпохи. Давид обладал удивительно хорошим чувством юмора: в конце концов, согласно знаменитой Сотой Поправке, он был узаконенной личностью (не принадлежащей к человеческому роду) и обладал почти всеми способностями своих создателей, а в чем-то и превосходил их. Правда, для него оставались недоступными целые области чувств и эмоций. Так, в свое время не сочли необходимым снабдить его способностью различать запах и вкус, хотя сделать это было бы и несложно. А все его попытки рассказывать неприличные анекдоты кончались таким катастрофическим провалом, что он бросил это занятие.
      - Все в порядке, Давид, я все еще за старшего, - отпарировал капитан.
      Он снял с глаз маску, вытер невесть откуда набежавшие слезы и с неохотой повернулся к иллюминатору. Там, повиснув в пространстве прямо перед ним, была Кали.
      Она выглядела вполне безобидно - просто еще один небольшой астероид, по форме до смешного напоминающий земляной орех. По угольно-черной поверхности были беспорядочно разбросаны несколько больших кратеров и сотни маленьких. Ничто в пределах видимости не могло помочь оценить ее параметры, но Сингх знал их наизусть: максимальная длина - 1295 метров, минимальная ширина - 656 метров; Кали легко уместилась бы практически в любом городском парке.
      Неудивительно, что даже и теперь большая часть человечества все еще никак не могла поверить, что она представляет собой орудие в руках судьбы, или, как нарекли ее хрисламские фундаменталисты, "Молот Господень".
      ***
      Часто говорили, что трап "Голиафа" был скопирован со звездолета "Энтепрайз" - через полтораста лет Звездный путь время от времени с любовью оживляли. Он служил напоминанием о наивном рассвете эры освоения космоса, когда люди мечтали о возможности перемещаться во Вселенной со сверхсветовой скоростью, игнорируя физические законы. Но каким образом преодолеть предел скорости, установленный Эйнштейном, так и осталось неизвестным. Хотя и было доказано существование в пространстве "червоточин", даже такие мельчайшие объекты, как атомные ядра, не могли проникнуть сквозь них. И все же мечта об истинном покорении межзвездных пучин до конца не умирала.
      Кали заполнила собой весь основной экран. Увеличивать изображение не потребовалось, так как "Голиаф" находился всего в паре сотен метров над древней изъеденной кратерами поверхностью. И вот теперь, впервые за время своего существования, Кали принимала гостей.
      Сделать первый шаг там, где еще не ступала нога человека, было привилегией командира, но капитан Сингх поручил высадку трем другим членам экипажа, более искушенным в действиях вне корабля. Он стремился избегать бесполезных затрат времени. Большинство человеческой расы пристально следило за ними, ожидая вынесения приговора, который решит судьбу Земли.
      На маленьких астероидах невозможно ходить: притяжение настолько ничтожно, что незадачливый исследователь запросто может достичь второй космической скорости и выйти на самостоятельную орбиту. Поэтому один из членов контактной группы - тот, кто передвигался своими силами, - был одет в утяжеленный скафандр, снабженный внешними захватывающими устройствами. Двое других перемещались на небольших космических санях, которые легко можно было бы принять за их арктический аналог. Капитан Сингх и дюжина офицеров, столпившихся вокруг него на мостике "Голиафа", были не новичками в своем деле, чтобы попусту беспокоить команду, проводившую работы в открытом космосе, излишними вопросами или советами, пока в этом действительно не возникнет необходимость.
      Теперь сани коснулись поверхности, угодив как раз на вершину большого валуна, по размерам в несколько раз превосходящего сами сани, и взметнув при этом причудливое облако пыли.
      - Касание, "Голиаф". Вижу голые камни. Нам встать на якорь?
      - Выглядит ничуть не хуже, чем любое другое место. Продолжайте.
      - Раскручиваю бурав... Кажется, входит легко... Вот было бы здорово наткнуться на нефть...
      На трапе подавили вздох облегчения. Подобные нехитрые шуточки снимали напряжение, и Сингх поощрял их. С момента встречи с Кали в моральном состоянии экипажа произошла неуловимая перемена, выражающаяся в непредсказуемых колебаниях настроения: от полного уныния к мальчишескому задору "насвистывание после похорон", как для себя окрестила подобное состояние корабельный врач. Однажды она уже прописывала транквилизаторы в легком случае маниакально-депрессивных симптомов, и со временем ситуация неизбежно будет ухудшаться.
      - Устанавливаю антенну... Разворачиваю радиомаяк... Как сигналы?
      - Громкие и отчетливые.
      - Отлично. Теперь Кали не сможет спрятаться.
      Нет, конечно, не было ни малейшей опасности потерять Кали, как это неоднократно случалось в прошлом с малозаметными астероидами. Еще ни одна орбита не вычислялась с большей тщательностью, тем не менее оставались некоторые сомнения. И все же шанс избежать наковальни для молота был просто ничтожен.
      Теперь гигантские радиотелескопы на Земле и обратной стороне Луны застыли в ожидании, готовые принять пульсирующие позывные радиомаяка, длящиеся ничтожные доли секунды. Пройдет более двадцати минут, прежде чем они достигнут своей цели и протянут невидимое мерило, которое определит орбиту Кали с точностью до сантиметра.
      А всего через несколько секунд компьютеры Космического патруля вынесут свой приговор - жизнь или смерть; но, прежде чем об этом узнают на "Голиафе", пройдет еще почти час.
      Потянулся первый период ожидания.
      Проект "Космический патруль" был одним из последних детищ легендарного НАСА <Национальное управление по аэронавтике и исследованию космического пространства (США).> конца XX века. Первоначально он имел достаточно скромное предназначение: собирать по возможности наиболее полные данные о всех астероидах и кометах, пересекающих орбиту Земли, и оценивать потенциальную угрозу со стороны некоторых из них. Название проекта, взятое из какого-то безвестного научно-фантастического романа прошлого столетия, отчасти вводило в заблуждение; критики не упускали возможности лишний раз указать, что "Космическое наблюдение" или "Космическое предостережение" подошло бы гораздо больше.
      Суммарное ассигнование проекта редко превышало десять миллионов долларов в год, но на эти скромные средства к 2000 году удалось создать сеть телескопов, разбросанных по всему миру, на которых работали в основном опытные непрофессионалы. Через 61 год впечатляющее возвращение кометы Галлея стимулировало более щедрые ассигнования, а падение крупного метеора в 2079 году - к счастью, посередине Атлантики - повысило престиж Космического патруля. К концу столетия был составлен каталог, включающий более миллиона астероидов и заполненный, как полагали, на 90%. Однако его завершение оставалось под вопросом - всегда существовала вероятность появления какого-нибудь неожиданного гостя, примчавшегося из отдаленных областей Солнечной системы, не отмеченных на карте. Так и случилось с Кали, которая была обнаружена в конце 2109 года, когда она устремилась к Солнцу, миновав орбиту Сатурна.
      Столкновение второе:
      Тунгуска, Сибирь, 1908 год
      Космический айсберг вошел в атмосферу со стороны Солнца, поэтому никто не замечал его приближения до тех пор, пока небо не расколол взрыв. Через несколько секунд ударной волной повалило тайгу на площади в две тысячи квадратных километров, и самый ужасающий грохот со времен извержения Кракатау раскатился по всему земному шару.
      Если бы осколок кометы задержался в своем вековом путешествии хотя бы на пару часов, взрыв мощностью в десять мегатонн стер бы с лица Земли Москву и изменил ход истории.
      Это произошло 30 июня 1908 года.
      Глава 3
      Камни с неба
      В Белом доме никогда еще не было такого скопления талантов с тех пор, как здесь обедал сам Томас Джефферсон.
      Президент Джон Ф. Кеннеди (из обращения к делегации американских ученых)
      Я скорее поверю в то, что два профессора-янки солгали, чем в то, что камни могут падать с неба.
      Президент Томас Джефферсон (прослушав доклад о падении метеорита в Новой Англии)
      Метеориты падают не на Землю. Они падают на Солнце, а по пути достаются Земле.
      Джон У. Кэмпбелл
      Еще в древности хорошо было известно, что камни действительно могут падать с неба, хотя, наверное, и существовали разногласия по поводу того, какие именно боги их сбрасывают. И не только камни, но и драгоценный металл железо. До изобретения плавки метеориты служили основным источником этого ценного элемента. Неудивительно, что они почитались священными и зачастую становились объектами поклонения.
      Но наиболее просвещенные умы XVIII века, "эпохи разума", не были так наивны, чтобы верить во всякий суеверный вздор. И действительно, Французская академия приняла резолюцию, разъясняющую вполне земную природу метеоритов. Если же вам показалось, что какие-то из них упали с неба, это потому, что они являются результатом удара молнии - совершенно понятная ошибка. А посему хранители музеев Европы выбросили никчемные камни, терпеливо собранные их невежественными предшественниками.
      И тут, по иронии судьбы - одной из самых восхитительных в истории науки как раз через несколько лет после заявления Французской академии недалеко от Парижа в присутствии непогрешимых свидетелей прошел сильный метеоритный дождь. Академия была вынуждена опубликовать поспешное опровержение.
      Даже после этого случая и вплоть до начала космической эры значимость и потенциальная важность метеоритов не признавались. Десятилетиями ученые подвергали сомнению - и даже отрицали - их причастность к некоторым основным земным формированиям. Почти невероятно, но факт: на дворе давно уже был XX век, а некоторые геологи все еще полагали, что знаменитый Аризонский метеоритный кратер получил свое название по ошибке, и доказывали его вулканическое происхождение! Спор был окончательно разрешен лишь тогда, когда благодаря космическим зондам стало ясно, что Луна и большинство более мелких небесных тел Солнечной системы веками подвергались бомбардировке из космоса.
      Как только геологи принялись их искать - особенно с помощью камер на орбите, обеспечивающих новое видение, - кратеры, образовавшиеся от удара, начали обнаруживаться повсеместно. Теперь стало очевидно, почему они не встречались еще чаще: все древнейшие из них разрушились в результате эрозии почвы. А некоторые достигали таких огромных размеров, что их невозможно было разглядеть ни с земли, ни с воздуха; только взгляд из космоса мог охватить их целиком.
      Все это было очень интересно для геологов, но слишком далеко от повседневных человеческих забот, чтобы взволновать широкую публику. И вдруг с легкой руки нобелевского лауреата Луиса Альвареса и его сына Уолтера второстепенная наука "метеоритология" неожиданно оказалась в центре внимания.
      Внезапное - по крайней мере в астрономическом масштабе времени исчезновение огромных динозавров, царствовавших на Земле в течение более сотни миллионов лет, всегда оставалось тайной за семью печатями. Предлагалось множество вариантов решения этой загадки: некоторые правдоподобные, другие откровенно нелепые. Простейшим и наиболее очевидным ответом считалось изменение климата, что послужило источником вдохновения для создания одного из классических произведений искусства - блестящего эпизода "Весенний ритуал" в шедевре Уолта Диснея "Фантазия".
      Но на самом деле эта версия не была такой уж удовлетворительной, поскольку она не столько давала ответ, сколько ставила все новые вопросы. Если климат изменился, что послужило причиной этого? Среди огромного множества теорий ни одна не была по-настоящему убедительной, и поэтому ученые попытались поискать разгадку где-нибудь еще.
      В 1980 году Луис и Уолтер Альваресы, анализируя результаты геологических исследований, объявили о том, что они раскрыли давнишнюю тайну. В узком слое горных пород на границе мелового и третичного периодов они обнаружили доказательство глобальной катастрофы.
      Динозавры были убиты, и теперь стало известно орудие убийства.
      Столкновение третье:
      Мексиканский залив, 65 000 000 лет назад
      Он ворвался в атмосферу вертикально, пробив в ней отверстие диаметром в десять километров и настолько разогрев воздух, что тот закипел. Когда он вонзился в земную поверхность, расплавившиеся горные породы громадными волнами отхлынули в стороны да так и застыли, образовав кратер диаметром в двести километров. Это было только прелюдией катастрофы, теперь же начиналась настоящая трагедия.
      Из воздуха дождем полились оксиды азота, превратив море в гигантский резервуар с кислотой. Облака копоти, поднявшиеся над испепеленными лесами, затянули мглой небо и на месяцы скрыли солнце. На всем земном шаре резко похолодало, и это привело к гибели большей части растений и животных, выживших в начальной стадии катаклизма. Хотя некоторые виды и замешкались на Земле еще на тысячелетия, царствованию крупных рептилий навсегда был положен конец.
      Часы эволюции были снова заведены, пошел отсчет времени к человеку.
      Это произошло, по весьма приблизительным оценкам, 65 000 000 лет назад.
      Глава 4
      Смертный приговор
      Данный на одно мгновение разум, который смог бы постичь все силы природы., разум, достаточно всеобъемлющий для того, чтобы подвергнуть эти факты анализу.., он облек бы в одни и те же формулы движение как самых крупных тел во Вселенной, так и легчайшего атома; для него не будет ничего неопределенного. И будущее, и прошлое предстанут перед его взором.
      Пьер Симон де Лаплас, 1814
      Oилософские рассуждения обычно выводили Роберта Сингха из себя, но, когда он впервые наткнулся в учебнике по астрономии на высказывание великого французского математика, он почувствовал нечто близкое к ужасу. Тем не менее мифический "достаточно всеобъемлющий разум" действительно мог существовать, и сама мысль о такой возможности пугала. Если каждое его действие заранее предопределено, по крайней мере в принципе, не является ли "свободная воля", которой, как Сингх наивно полагал, он обладает, всего лишь иллюзией?
      Он испытал огромное облегчение, когда узнал, что лапласовский кошмар рассеялся в результате развития теории хаоса в конце XX века. Тогда пришло ясное осознание того, что будущее даже отдельного атома, не говоря уже о целой Вселенной, не может быть предсказано наверняка. Для этого потребовалось бы знать его координаты и скорость перемещения с бесконечной точностью.
      Любая ошибка в шестом, двенадцатом или даже сотом знаке в конце концов привела бы к тому, что между реальностью и теорией уже не будет ни малейшего сходства.
      И все-таки некоторые события можно предсказывать с абсолютной уверенностью, по крайней мере во временных интервалах, достаточно длительных по человеческим меркам. Движение планет в гравитационном поле Солнца - и относительно друг друга - было как раз таким классическим примером, исследованию которого Лаплас посвящал свой гений в перерывах между философскими дискуссиями с Наполеоном. Положение планет можно вычислить на десятки тысяч лет вперед с очень незначительной погрешностью, хотя длительную стабильность Солнечной системы гарантировать нельзя.
      Будущее Кали необходимо было знать только на месяцы вперед, а допустимая погрешность равнялась диаметру Земли. Теперь, когда радиомаяк, установленный на астероиде, давал возможность рассчитать его орбиту с необходимой точностью, больше не оставалось почвы для сомнений - или надежд...
      Роберт Сингх даже в глубине души не очень-то позволял себе надеяться. Сообщение, о котором доложил ему Давид, как только оно было передано посредством сжатого инфракрасного луча с лунной ретрансляционной станции, оказалось именно таким, какое он и ожидал.
      - Компьютеры Космического патруля сообщают, что Кали упадет на Землю через 241 день, тринадцать часов и пять минут, плюс-минус двадцать минут. Точка падения пока определяется. Возможно, район Тихого океана.
      Итак, Кали упадет в океан. Это ничуть не снизит степень глобальной катастрофы. Она может даже возрасти, ведь волна километровой высоты помчится к подножиям Гималаев. - Я подтвердил получение, - сказал Давид. - Пришло еще одно сообщение.
      - Я знаю.
      Пауза затянулась не более чем на минуту, но она показалась вечностью.
      - Управление Космического патруля "Голиафу". Вам поручается немедленно приступить к операции "Атлант".
      Глава 5
      Атлант
      Мифологический герой Атлант должен был удержать небеса от падения на Землю. Задача двигательного модуля "Атлант", который транспортировал "Голиаф", выглядела гораздо скромнее. Он должен был удержать всего лишь небольшой осколок неба.
      "Атлант" монтировали на Деймосе, внешнем спутнике Марса. Он был чуть больше системы ракетных двигателей с присоединенными топливными баками, несущими двести тысяч тонн жидкого водорода. Реактивный двигатель сообщал ему даже меньший толчок, чем примитивному снаряду, доставившему в космос Юрия Гагарина. Зато он мог непрерывно работать не минутами, а неделями. Правда, даже в этом случае его воздействие на тело размером с Кали было бы незначительным - изменение скорости всего на несколько сантиметров в секунду. Но если бы все пошло хорошо, этого хватило бы.
      Жаль, если люди, столь упорно боровшиеся за проект "Атлант" - или против него, - так никогда и не узнают результатов своих усилий.
      Глава 6
      Сенатор
      Сенатор Джордж Ледстоун (независимый кандидат от Западной Америки) имел одну явную странность и, по его собственному признанию, один тайный порок. Так, он всегда носил массивные очки в роговой оправе (с простыми стеклами, разумеется), потому что в беседах один на один они наводили страх на свидетелей: мало кому из них приходилось сталкиваться с подобным новшеством в век, когда глазные заболевания излечивались моментально с помощью лазера.
      Его "тайный порок", прекрасно известный всем, заключался в пристрастии к стрельбе из винтовки на типовом олимпийском стрельбище, устроенном в длинных коридорах давно заброшенной силосной ямы около горы близ Шайенна. С того времени, как планета Земля была демилитаризована, на подобное времяпрепровождение смотрели с неодобрением, если вообще всячески не отбивали к нему охоту.
      Сенатор поддерживал резолюцию ООН, осуждающую массовые кровопролития XX века и налагающую запрет на владение государствами и отдельными лицами всеми видами вооружений, которые могут нанести вред кому-либо еще кроме самого целящегося. Тем не менее он с пренебрежением относился к знаменитому лозунгу Спасителей Мира: "Ружья - опора бессильных".
      - Это не про меня, - резко возразил он во время одного из своих бесчисленных интервью.
      (Представители средств массовой информации обожали его.) - У меня двое детей, и я завел бы дюжину, если бы позволял закон. Я не стыжусь признаться, что мне нравится хорошая винтовка - это настоящее произведение искусства. В тот момент, когда вы нажимаете на спусковой крючок и видите, что попали в цель, - ну, это чувство несравнимо ни с каким другим. И если меткая стрельба заменяет секс, лично я буду отстаивать и то и другое.
      Однако на чем сенатор действительно поставил крест, так это на охоте.
      - Конечно, она была в порядке вещей, когда не знали другого способа добывать мясо, но расстреливать беззащитных животных ради спортивного интереса в наше время - это действительно болезнь. Однажды в детстве я проделал такое. Белка - к счастью, это оказался вид, не занесенный в Красную книгу, - бежала по нашей лужайке, и я не смог устоять перед искушением... Папа отшлепал меня, но в этом не было необходимости. Я никогда не забуду того, что натворила моя пуля.
      Сенатор Ледстоун был, несомненно, оригиналом, причем это исходило, очевидно, из семейной традиции. Его бабушка командовала полком грозной милиции Беверли-Хиллз, чьи стычки с нерегулярными частями, подчиняющимися местным властям, порождали бесконечные конфликты буквально повсюду и в любой обстановке. А его дедушка был одним из самых отъявленных торговцев контрабандой XXI века. Прежде чем он погиб в перестрелке с сотрудниками Канадской медицинской службы, пытаясь переправить груз табака весом в килотонну весьма оригинальным способом - вверх по Ниагарскому водопаду, "курилка" Ледстоун успел отяготить свою совесть, по самым скромным подсчетам, двадцатью миллионами жизней.
      Ледстоун отнюдь не раскаивался за грехи своего деда, чья сенсационная гибель послужила как бы последним аргументом в пользу отмены третьей и последней в истории США попытки ввести запрет на продажу табака, самой катастрофической по своим последствиям. Он доказывал, что разумным взрослым людям следует разрешить совершать самоубийство тем способом, какой им нравится, - посредством алкоголя, кокаина или даже табака - до тех пор, пока это не угрожает жизни окружающих. Конечно, дедуля был просто святым по сравнению с расхваливаемыми на каждом углу промышленными магнатами, которые завлекли в пагубные сети добрую половину человечества, пока им удавалось с помощью высокооплачиваемых адвокатов оставаться в стороне.
      Генеральная ассамблея Содружества Американских Штатов (САШ) по-прежнему проводилась в Вашингтоне в обстановке, прекрасно знакомой поколениям наблюдателей, хотя процедура и форма выступлений поставили бы в тупик любого из них, родившегося в XX веке. И все же многие комитеты и подкомитеты до сих пор сохранили свои первоначальные названия, поскольку большинство проблем исполнительной власти относится к разряду вечных.
      Сенатор Ледстоун впервые столкнулся с проектом "Космический патруль" (фаза 2) в качестве председателя Комитета по ассигнованиям САШ и был буквально оскорблен в своих лучших чувствах. Правда, экономика в целом переживала благополучные времена; после крушения коммунизма и капитализма - это случилось так давно, что оба события, казалось, произошли одновременно, - математикам Всемирного банка с помощью умелого применения на практике теории хаоса удалось разорвать порочный круг резких подъемов и спадов в экономике и пока предотвратить окончательную депрессию, предсказываемую многими пессимистами. Тем не менее сенатор доказывал, что деньги лучше тратить на земные дела, особенно напирая на свой любимый проект: восстановление того, что осталось от Калифорнии после гигантского землетрясения.
      Когда Ледстоун во второй раз наложил вето на предложение финансировать продолжение проекта "Космический патруль" (фаза 2), все сошлись на том, что уже никто на Земле не сможет изменить его мнение. Но они не приняли в расчет кое-кого с Марса.