— Ну вот и она… — Блондин поднялся.
      Из спортзала вышла стройная девушка лет семнадцати. Увидев парней, что-то со смехом сказала идущим с ним трем девушкам. Они тоже засмеялись.
      — Зараза! — проворчал блондин. — Что-то мне разонравилась профессия телохранителя. Она, сучка, наверняка теперь будет по всей Москве мотаться.
      — Когда вернемся, — сказал плечистый, — я обязательно поговорю с Коробом.
      — Пошли, — вздохнул блондин.
 
      — Он и Повару звонил, — говорил по телефону мужчина лет пятидесяти. — Тебе-то не задавали такого вопроса? Насчет заказа киллера?
      — Перестань, Макарыч, — усмехнулся абонент. — Я не думаю, что ты…
      — Так тебя об этом не спрашивали? — перебил его Макарыч.
      — Нет. И думаю, что это просто чушь…
      — А ты не думай! — зло возразил Макарыч. — Все серьезнее, чем ты полагаешь. Как, кстати, дела в Вологде?
      — Никак. Там сейчас началась заваруха — Тольку Лапина тоже убили. И документы пропали.
      — Вот, значит, зачем ты туда ездил!.. — усмехнулся Макарыч.
      — Если бы я ездил за этим, я бы документы взял. Но кто-то их забрал. И мы снова остались ни с чем. И что самое неприятное, акции Анатолия тоже куда-то подевались. Двадцать шесть козырей в чьих-то руках.
      — Если ты про акции, то тридцать, — вздохнул Макарыч. — Еще пять у кого-то, и его мы до сих пор не знаем. Славка обещал познакомить нас с тем человеком, но так и не удосужился. Надо собирать совет и решать, что делать.
      — Я — за. Когда?
      — Думаю, в воскресенье. Кстати, двое уже согласны. С Поваром, я думаю, проблем тоже не будет. Он собирается покопаться в бумагах Лапиных. Может, что-то и найдет.
 
      — Он поехал к адвокату, — сообщил по телефону Эдуард. — Я послал за ним людей.
      — Правильно сделал, — одобрил Повар. — Я должен знать о нем все. Не доверяю я Илье.
      — А вы куда собрались?
      — Никуда. Привезли бумаги, и я хочу просмотреть их. Все-таки интересно, у кого находятся пять процентов акций. Славка так и не назвал имя владельца.
      — Я вам нужен?
      — До вечера вряд ли. Часиков в семь приедешь. Я в ресторан приглашен, так что ты мне понадобишься.
      — Куда это ты собрался? — недовольно спросила вошедшая в комнату женщина лет сорока пяти. — Снова по шлюхам?
      — Да какие шлюхи! — отключив сотовый, отмахнулся Повар. — Дел полно. И рад бы, — усмехнулся он, — но не получается. Да и ты еще баба у меня в соку! — Он обнял жену и поцеловал ее в губы. — Все силы отнимаешь. Просто надо решить кое-какие дела.
      — Знаю я ваши дела! — по-прежнему сердито проговорила она.
      — Перестань, Тома! — Повар снова чмокнул ее. — Сейчас не до чего. То пугают звонки какие-то непонятные, то еще совладелец объявился, и никто не знает, кто он такой. Надо будет насчет совета договориться, — вздохнул он. — Ты мне кофе свари, я поработаю немного. — Жена вышла. — Тамара! — громко проговорил он ей вслед. — С молоком сделай, а то что-то сердечко прихватывать стало.
      — Меньше шляться будешь, — услышал он.
 
      — Слушаю, — снял трубку рыжеватый здоровяк.
      — Спроси хозяина, — проговорил тихий мужской голос, — киллера заказывал?
      — Чё? — переспросил рыжий и услышал частые гудки.
 
      Повар, сев у окна, нацепил очки и взял в руки толстую папку. И, выронив ее, упал. На лбу его наливалось кровью пулевое отверстие.
 
      — А дальше что? — недовольно спросил по мобильному невысокий парень, сидя в „восьмерке“. — Мне что, так и мотаться за ним?
      — К обеду тебя сменят, — ответил Эдуард.
      Выматерившись, парень отключил телефон.
 
      — Помогите! — выронив блюдце и чашку с кофе, пронзительно закричала вошедшая в кабинет Тамара. — Убили! — опустившись на колени, заголосила она. — Господи! Убили Костю! Помогите, люди добрые!
 
      — Что? — недоуменно посмотрел на рыжеватого молодой мужчина.
      Стоявшая рядом с ним красивая блондинка фыркнула.
      — Я, в натуре, говорю! — раздраженно ответил рыжеватый.
      — Вперед! — Молодой человек бросился к вышедшему из кабинета недовольному хозяину, плотному мужчине в темном костюме.
 
      — Что? — удивился сидевший в кафе Эдуард.
      — Костю убили!.. — услышал он рыдающий женский
      голос.
      — Тамара Аркадьевна, — он вскочил, — это вы?
      — Эдик, Костю убили! Пуля ему… — Не договорив, Тамара зарыдала.
      — Я еду! — Он бросился к двери, на ходу набирая номер. — Повар убит, — сообщил Эдуард. — Только что звонила Тамара Аркадьевна. Плачет и говорит, что мужа убили. Я еду туда.
      — Твою мать! — удивился мужчина. — Что за дела начались? Ты поезжай, все узнай и немедленно свяжись со мной. Илья сейчас где?
      — У адвоката. За ним наблюдают мои парни. И…
      — Все, — остановил его мужчина. — Делай, как я сказал. Чертовщина какая-то!..
      Эдуард сел в машину.
 
      — Отсюда стрелял, — сказал оперативник в штатском. — Но ствол не оставил и гильзы нет. А бил отсюда.
      — Почему ты так решил? — осторожно посмотрел вниз невысокий майор милиции.
      — Видите вон то окно? — Опер кивнул в сторону дома напротив. — Как раз получается, что именно отсюда. Кроме того, смотрите, — указал он на невысокий бордюр крыши, — везде пыль, а здесь — нет. Вот тут и лежал стрелок. Ни пуха тополиного, ни голубиного помета.
      — Похоже, ты прав, — согласился майор. — Придется народ опрашивать. Может, кто и видел какого-нибудь мужика, выходящего из подъезда. По пожарной лестнице он вряд ли спускаться стал бы, да и подниматься тоже…

* * *

      — Успокойся, мама, — прижимая к себе навзрыд плачущую Тамару, говорил крепкий темноволосый парень. — Его не раз предупреждали, чтобы бросил эти дела. А он…
      — Да ведь отец все это ради тебя и делал… — всхлипнула Тамара.
      — А мне ничего не надо. Я сам в университет поступил и сам себе жизнь сделаю.
 
      — Слушай сюда! — злобно прошипел плотный мужчина в темном костюме. — Кажется, уже было сказано: я не оставлю ей ни хрена, понял? Так что…
      — Но поймите, Илья Степанович, — немного испуганно ответил молодой мужчина, — необходимо все это…
      — Она получит все, — раздраженно прервал его тот, — только если я умру. А я здоров, как никогда. Верно, милая? — Он обнял за талию красивую блондинку и, притянув к себе, смачно поцеловал. И тут же оттолкнул. — Иди. Я вечером заскочу.
 
      — Чисто, — сообщил в переговорное устройство широкоплечий парень в темных очках.
      — Чисто, — повторил стоявший у „мерседеса“ крепкий молодой мужчина. Еще трое настороженно смотрели по сторонам. Двое около джипа всматривались в проезжавшие автомобили.
      — Мы выходим, — услышали те, у кого были наушники.
      Из подъезда двенадцатиэтажного здания вышли двое парней и, осмотревшись, остановились. Следом двигался Илья Степанович. Рядом семенил невысокий. Перегнав его, к „мерсу“ пошел рыжеволосый здоровяк. Парень в темных очках открыл заднюю дверцу. Рыжий повернулся к Илье Степановичу.
      — Ну зачем все это? — недовольно покачал головой тот. — Показуха!.. Как будто государственного чиновника высшего ранга охраняете. Я уж милиции побаиваюсь, — усмехнулся он. — Подумают, что мафиози…
      Не договорив, покачнулся и рухнул на спину. Рыжеватый прыгнул к нему и, словно споткнувшись, упал лицом вниз. Невысокий, подскочив к Илье Степановичу, увидел пульсирующую кровью глазницу. С криком отскочил и, пригибаясь, побежал к подъезду. У рыжеватого из пробитого пулей затылка, заливая ухо и шею, текла кровь. Парни, выхватив пистолеты, нервно оглядывались.
      — Менты! — крикнул кто-то.
      С двух сторон к ним неслись милицейские машины. Трое парней бросились бежать. Стоявшие у проезжей части бросили пистолеты и вскинули руки вверх. Из машин выскакивали вооруженные люди.
      — Вызов подтверждаю, — быстро сказал в переговорное устройство майор милиции. — Буркина ухлопали. Его машина тут, ну и гвардия тоже. И Рыжик пулю получил. Лично я, если киллера возьмут, руку ему пожму. — Он улыбнулся.
      — Смотри договоришься, — добродушно ответили ему. — Бандиты Буркина не огрызались?
      — Двое палить начали, видать, с перепугу. Не ожидали они нашего появления. Остальные в бега ударились. Но всех взяли. Правда, двое с оружием остались.
      — Вези всех. Здесь разговорятся.
      — Не думаю. Сейчас бандит умный пошел. Без адвоката разговаривать не желает. К тому же каждый надеется, что санкцию не дадут и через трое суток выпустят.
      — Вези сюда всех, — повторил абонент.
 
      — Илью Степановича убили, — облизывая пересохшие от страха губы, торопливо проговорил в сотовый телефон невысокий человек. — Милиция сразу налетела. В общем, многих взяли. Кое-кто ушел, но думаю…
      — Илья точно убит? — перебила его женщина.
      — Точнее некуда. Пуля в глаз вошла. Я увидел и… — Не договорив, он шумно выдохнул.
      — А еще кого?
      — Рыжика.
      — Немедленно приезжай, — потребовала женщина, и телефон отключился.

* * *

      — Погоди, — перебил длинноволосого парня коренастый пожилой мужчина. — Это точно?
      — Сто процентов. Около офиса ухлопали. И Рыжика тоже. Остальных менты повязали.
      — А откуда там менты взялись? — удивился коренастый.
      — Несколько машин подъехали — ответил парень. — Правда, ОМОНа не было, только опера и дэпээсники. Я как раз из кафе вышел…
      — Да чихать мне, откуда ты вышел! — разозлился коренастый. — Давай по делу говори.
      — Буркин появился, вокруг него, как всегда, горилл полно, Рыжик к тачке подскочил. Бурке — пулю в башку на ступенях. Рыжик присел, и ему в затылок пилюлю вогнали.
      — Твою мать! Это кто же такой умный? Повара прикончили, а теперь и Бурку. Кто же за нас взялся? А я так рассчитывал старость спокойно прожить, — усмехнулся коренастый. — Эдик не звонил? — спросил он молодую женщину.
      — Нет, — ответила та.
      — Что-то не так все пошло, — проворчал коренастый. — Никак я не ожидал, что Илюшку кончат. Да и Повара тоже. Кто-то всерьез работает. А кто же в ментовку позвонил?
      — Без понятия. Но то, что они по вызову прикатили, сто процентов даю. Уж больно быстро появились.
      — Дела… — Коренастый покачал головой.
      — Вениамин Викторович, — в комнату вошла молодая женщина, — Эдик приехал.
      — Давай его сюда, — кивнул он.
      В комнату вошел Эдуард.
      — Стреляли с крыши кафе, — тут же сообщил он. — Один выстрел. Он нес какие-то бумаги…
      — Я в курсе, — поморщился Вениамин Викторович. — Ты их привез?
      — Да. — Эдуард положил на стол папку.
      — Взгляну на досуге, — проворчал Вениамин Викторович. — Значит, не зря Повару звонили. А Буркину не звонил этот самый шутник?
      — Не знаю, — покачал головой Эдуард.
      — Буркин к адвокату ходил, — сказал парень. — Что-то говорил про звонок, но тот его не стал слушать. Там Розка была. Она может знать про это…
      — Так какого дьявола ты тут сидишь? — Коренастый смерил его недовольным взглядом. — Дуй за Розкой. И чем быстрее доставишь, тем больше времени для гулянки у тебя будет.
      Парень выскочил.
      — А ты, Эдуард, расскажи поподробнее о Поваре. Что там милиция наша доблестная гутарила? Хотя об этом узнаю. Ты мне про Повара расскажи.
 
      — Значит, убили? — усмехнулась Елизавета. — Молодец Михаил! Не думала, что он так оперативно сработает. И Рыжика убрали вовремя, а то бы он меня не оставил в покое. Преданный пес у Ильи был.
      — Менты там сразу появились, — сообщил стоявший у двери парень. — Их явно вызвали заранее.
      — Молодец Миша, — повторила Елизавета. — Из парней Ильи многих арестовали?
      — Человек пять точно. Там двое или трое по ментам шмалять начали. Остальные, как крысы, в разные стороны рванули. С Ильей адвокат был, Михеев, но его не взяли.
      — Ясно. Молодец Миша, — улыбнувшись, в третий раз проговорила Елизавета. Парень достал сигарету и прикурил. — Иди, — отпустила его она. — Постарайся узнать о том, что известно милиции.
 
      — Вот как? — удивился Михаил. — Значит, кто-то позвонил и сказал…
      — Да, — кивнул Огурец. — Повара шлепнули в кабинете, он какие-то ксивы читал, Бурку — у офиса.
      — Вот это хрен, — покачал головой Михаил. — Интересно бы узнать, кто этот умелец… Выходит, звонки не просто шутка. Выйти бы на этого дельца…
      — Что? — спросил Огурец.
      — Да так, — отмахнулся Михаил, — свое думаю. Ладно, поеду я. Ты вот что, Огурец, постарайся выяснить, что это за деятель.
      — Да мне и самому интересно, что у нас за спец объявился. И главное, этот сучара сначала звонит, а потом стреляет. Вот паскудина!.. Там парнишек Бурки взяли. Троим точно срока накрутят. Они шмалять начали, скорее всего с перепугу. Бурку завалили и Рыжику пулю всадили. А тут менты. Выходит, мусоров тоже этот снайпер хренов вызвал. Обалдеть можно!..
 
      — Винтовки нет, — сказал молодой мужчина в камуфляже, — и гильз тоже. Стреляли из окна девяносто третьей квартиры. Хозяева отдыхают в Турции уже пять дней. Коммерсанты. Квартира на сигнализации, которую сняли по телефону. Раз в двое суток в квартиру ходит какая-то старушка. Сейчас ее допрашивают. Никто из соседей ничего не видел. Подъезд тоже на кодовом замке. Чертовщина какая-то…
      — Это точно, — буркнул полковник милиции. — И что интересно — Константина Федоровича, ну этого, Поварова, убили из такой же винтовки, что и Буркина с Рыжиковым. Можно подумать, что один пострел два дела успел. Только забыл милицию вызвать, когда Повара убивал. Но почему убит Рыжиков? Заказа на него быть не могло, он шестерка, и вдруг его убивают. Киллер обычно уходит сразу же после первого выстрела, а здесь он потратил время, чтобы убить Рыжикова. Непонятно это…
      — По Поварову что-нибудь есть? — спросил подошедший мужчина в штатском.
      — Да то же, что и здесь, — хмуро ответил полковник. — Место нашли, а больше ничего. Сейчас допрашивают старушку, и в Турцию вылетел наш сотрудник. А то получается прямо невидимка. У него есть ключи, он знает код, снимает сигнализацию, убивает двоих и уходит. И никто его не видел. Чертовщина, да и только… И с Поваровым то же самое. Киллер стрелял с крыши. А как пришел и как уходил, никто не видел. И в обоих случаях оружие унесли с собой. Винтовка ведь не пистолет, но никто ничего не заметил. Чертовщина какая-то, — повторил он.
      — Сначала Лапина забили, — сказал вошедший оперативник. — Потом в Вологодской области исчез его младший брат. Скорее всего он убит. Сегодня застрелили Буркина и Поварова. Все они из одной компании. Кто-то ими всерьез занялся…
      — Вячеслав Лапин убит пьяными хулиганами, — напомнил полковник. — Значит, на заказное это никак не тянет.
      — Да не верю я, — отмахнулся оперативник. — Такая версия гораздо удобнее, чем розыск заказчика и…
      — Но трое хулиганов признались.
      — Василий Егорович, — возразил опер, — вы же сами говорили, что в показаниях они путаются. Правда, объяснение есть — пьяные были. Тут и ежу понятно: дело белыми нитками шито. Вам не кажется странным: хулиганов — и вдруг на психиатрическую экспертизу? И все трое оказались чокнутыми. Тут же пропадает младший Лапин, валят Буркина и Поварова. Кстати, Буркин был в Вологде. И кроме того, стволов не нашли в обоих случаях. А ведь киллеры обычно их оставляют… Что там с оружием? — взглянул он на мужчину в камуфляже.
      — Пока неясно, — ответил тот. — Но винтовка скорее всего одна и та же. По пулям определили. Гильзы в обоих случаях не обнаружены.
      — Неужели один работал? — удивился оперативник. — Такого я и не упомню. А кто вызвал милицию?
      — Голос был вроде детский, — вздохнул полковник. — Сейчас по нему работают специалисты. „Высылайте наряд и группу, — процитировал он, — в Измайлово. Убит Буркин“. На мой взгляд, все это очень серьезно.
      — Хорошо, что вовремя среагировали, — заметил опер.
      — Думали, разборка, — сказал полковник, — а оказалось вон что. Приехали наши, а Буркин еще теплый. И Рыжика киллер сделал. Можно предположить, что это месть. Мишенью был именно Рыжиков, а Буркина кончили вроде как заодно.
      — Глупее я еще ничего не слышал, — усмехнулся опер.
      — Да и я тоже, — кивнул полковник. — Но такая версия прорабатывается.
      — А я думаю, что причина — деятельность этих господ, — сказал оперативник. — Ведь все они в одном деле — и Лапины, и Буркин, и Поваров. Правда, Буркин собирался разводиться, а женушка, говорят, та еще фурия. Да и приятель у нее — Степанов, мутный мужичок. Ему уже дважды пытались заказное убийство пришить, но не получилось. Он недавно с Елизаветой Буркиной начал любовь крутить. Вполне возможно, что и заказал ее муженька. Все-таки состояние там приличное. Разумеется, Илья Степанович много бы своей женушке не оставил. А сейчас она владелица всего. Ведь еще не разведена, и по закону все останется ей. Вот так… Это ближе к делу, чем то, что охотились именно на Рыжика…
      — Эту версию тоже прорабатывают, — сказал полковник. — А то, что Рыжика хлопнули, очень даже хорошо. Темная сволота была. Ведь сколько на нем дел висело!.. За это, — он взглянул на мужчину в камуфляже, — киллеру и срок скостить можно было бы. Но закон есть закон. Бывает, такую паскудину угробят, что даже к награде представлять, а ему срок дают. Закон!.. Правда, сейчас, когда действительно есть угроза жизни, можно бить всем, что под руку попадет. Признали право на самозащиту. Но здесь тоже еще с какого боку подойдут. В Подмосковье вон сержанта одного уволили. Установили, что оружие применил неправильно, не сделал предупредительного выстрела. А на него четверо с ножами бежали. И шарахни он в воздух, убили бы. А так ему только руку распороли. Или возьми сельских участковых. Им пистолет только на стрельбище дают. А ведь они постоянно на посту, их в любое время могут вызвать убийцу брать. Так что закон в некоторых случаях на преступников работает.
      — Однако тут что-то непонятное произошло, — вернулся полковник к прежней теме. — Оружие киллер не оставил. Интервал между убийствами минимален, и тем не менее исполнитель был один и тот же. Правда, в это мне верится с трудом, но в этом направлении тоже работать надо.
      — Марку винтовок узнаем, легче будет, — высказался человек в камуфляже.
 
      — Привет! — Михаил поцеловал в щеку встретившую его у двери Елизавету и протянул ей розы.
      — Спасибо, милый. А ты быстро решил мою проблему, — усмехнулась она.
      — Не люблю откладывать дело в долгий ящик, — самодовольно улыбнулся он.
      — Теперь все мое. И поэтому не придется…
      — Милиция подумает так же, — перебил ее Михаил. — Поэтому готовься выглядеть убитой горем вдовой. Конечно, они узнают, что мы с тобой. И это тоже вызовет немало неприятных вопросов, но, надеюсь, мы это переживем.
      — Даша! — окликнула Елизавета проходившую на кухню горничную. — Накройте на стол.
      — Хорошо. — Даша взглянула на Михаила и быстро пошла на кухню.
      — А она не ляпнет лишнего о нашем разговоре? — спро-
      сил он.
      — Успокойся. Здесь еще не то говорили. Я знаю, кого держать в доме.
      — Какие новости из Вологды?
      — Да пока ничего не известно. Илья даже не звонил. Но видимо, что-то там у него не получилось, иначе он сделал бы широкий жест и отдал мне гораздо больше, чем обещал. Правда, сейчас о нем можно забыть, как о дурном сне.
      — Но ведь сын вырастет и спросит об отце. Да и сейчас может этот вопрос задать. Я, например, первый раз в двенадцать лет мужику нож всадил… Вот так усну у тебя и проснусь с перерезанным горлом.
      — Прекрати! Саша никогда не любил Илью. Тот его слабаком постоянно называл. Сашка математику любит, компьютер, он даже читает в основном научные книги.
      — Это плохо. Ребенок, у которого детства не было, может вырасти плохим человеком. Это не я придумал.
      — Слышала, — согласилась Лиза. — Но какое могло быть детство у Саши, если крутой папочка заставлял его бить мужиков по лицу и писать им на голову?…
      — Я об этом слышал. Извини, но отцом мальчишке я не стану.
      — Относись к нему как к младшему другу.
      — А что ты думаешь о нашем общем ребенке? — обняв ее, спросил Михаил.
      Елизавета засмеялась.
 
      Даша понесла в комнату поднос, на котором стояли бутылка коньяка, бутылка шампанского и ваза с фруктами. „Это мы еще посмотрим“, — подумала она, услышав разговор.
 
      — Ты хлеб купила? — спросила мать вошедшую в комнату Настю.
      — Да, — кивнула та.
      — А почему ты так долго? Я уж думала, случилось что.
      — На работу пыталась устроиться, — вздохнула Настя. — Уволил меня хозяин из ларька. Вот и ходила наниматься… — Горькая улыбка скользнула по ее губам.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.