25

– Да сколько можно базарить?! – кричал кряжистый молодой мужчина. – Надо выцеплять московских и резать их! А мы, как бабки, которые семечками торгуют, лузгаем и сплевываем.

– Уж больно ты лихой, Дуб, – усмехнулся худой морщинистый старик с вытатуированными васнецовскими богатырями на впалой груди. – С кем ты будешь с Арсена спрашивать? С нашим бакланьем, которые только по бухе смелые? Напоишь их здесь – до Москвы докатят, протрезвеют и назад пехом утопают. К тому же неясно, кто это воду мутил. – Затянувшись, он замолчал.

– Что неясно? – буркнул Дуб. – С Франко получать надо и с его приятеля Докера. Это они парней давали. А что там получилось, не наше дело. Щебня завалили и Сороку. Людку тоже сделали. Смуглого хлопнули. Вот и предъявить им по полной программе. Уж с Франко и Докером мы разобраться сумеем.

– Может, и нет, – с сомнением проговорил старик. – У них в столице увязано с кем-нибудь. Прикатим, а нас под стволы и…

– Ты, Корявый, боишься, что ли? – взглянул на него сидевший на подоконнике крепкий мужчина в спортивном костюме. – Я…

– Ты думаешь, че базаришь? взглянув на него, прошипел старик. – Я под пулеметы с Ураллага уходил на рывок. Ты в то время еще мамкину титьку сосал и причмокивал. Меня на Петровке за мусора – я его при аресте ножом в бочину ткнул – знаешь как отрабатывали? А ты меня за труса держишь?! – Он вскочил, выхватил финку и рванулся вперед.

– Ша! – Поймав его руку, Дуб легко выдернул нож из слабых пальцев Корявого. – Ты, Барин, тоже поменьше лязгай, а то и пику в пузо схлопотать можешь. Корявый все-таки…

– Так если получать с москвичей, – крикнул Барин, – тогда вперед! А если только тары-бары разводить, мне это на хрен не упало. У тебя братана сделали, – взглянул он на Дуба, – а ты на Корявого смотришь! Время то, когда его слово что-то значило, кончилось! Сейчас другие…

– Ты! – воскликнул Корявый, подхватил бутылку, рванулся вперед и с размаху ударил ею Барина по голове. Отскочив, тот с криком «Зашибу!» схватил табуретку и обрушил ее на голову снова бросившегося на него с бутылкой Корявого. Тот упал. Из разбитой макушки на пол стекала кровь.

– Ты чего, – подскочил к Барину Дуб, – охренел? – Оттолкнув его, присел рядом с неподвижно лежавшим Корявым. – Ты замочил его, – испуганно повернувшись к Барину, сказал он.

– Так я что, – выкрикнул тот, – должен был ждать, пока он меня пузырем не пришьет?!

– Ты что наделал? – покачал головой Дуб. – Теперь братва с тебя получит, – не глядя на Барина, проговорил он.

– Но ты видел, – нервно начал тот, – он меня первый. Во! – Наклонив голову, дотронулся пальцами до кровоточащей опухоли чуть выше лба. – А ты…

– Корявый в авторитете был, – сказал Дуб. – Теперь… Коротко выматерившись, Барин опустил табуретку на Дуба. Тот успел увернуться, рванулся в сторону. Ножка табуретки сильно ударила его по плечу. Взвыв, он подхватил лежавший на столе отобранный у Корявого нож и наотмашь полоснул рванувшегося к нему Барина по лицу. Тот выронил табурет, схватился руками за распоротую щеку и широкий кровоточащий надрез на переносице.

– Сука! – Стремительно шагнув к нему, Дуб воткнул лезвие финки ему в живот. Захрипев, Барин оторвал окровавленные руки от лица, схватил Дуба за плечи. Тот дважды ударил его ножом в живот. Барин отступил, покачнулся, что-то коротко сказал и рухнул. – Сука, – повторил Дуб и стал бить ножом неподвижно лежавшего Барина. Он не слышал, как в комнату вошел человек. Легко хлопнул выстрел пистолета с глушителем. Дуб повалился грудью на истекавшего кровью Барина. Сделав два шага вперед, человек остановился. Удивленно хмыкнув, поднес ствол с глушителем к затылку Дуба и нажал на спусковой крючок. Выйдя, аккуратно прикрыл дверь.

Комод с усмешкой взглянул на сидевшего перед ним небритого, неряшливо одетого мужчину.

– Гад буду, – кивнул тот. – Зря не веришь. Я те точняк базарю. У Таракана…

– Ты мне горбатого лепишь, – перебил его Комод. – Решил, видимо, на опохмелку бабок получить. Так на кой лапшу вешать? – засмеялся он. – Уши свободные нашел? Спросил бы просто, я бы тебе. Люк, и так сотенную дал. А теперь – нет. Потому что…

– Да я зуб даю, – проговорил небритый. – Я про это от…

– Хорош, – перебил его Комод, – свали. Но по старому знакомству так и быть. – Вытащив из нагрудного кармана, протянул ему сто рублей. Люк взял деньги и, отступив к двери, пробормотал:

– Зря ты мне не веришь. Вот перетри с Кешкой. Только нажми на него, и он тебе то же самое базарить будет.

– Слышь, Люк, – остановил его Комод, – ты где сейчас обитаешь?

– Так у тетки. Она в больничке лежит. У нее рак этой штуковины. – Он похлопал себя по животу.

– Покедова, – выпроваживая его, кивнул Комод. Как только тот вышел, он нахмурился. – Может, в натуре. Люк базарил? Ведь Кешка трус, каких свет не видывал, а Таракана замочил. Даже Таньку не тронул. Почему? – попытался найти ответ. И тут же, махнув рукой, буркнул:

– Ну на хрен, уши ломать. Сейчас не до этого. Арсен того и гляди подсядет. Тульские возбухают. Да еще Рак этот. – Он вздохнул и посмотрел на часы. – Ладно. Надо с Раковым разобраться. Арсен уже наезжать начал. Но за мусора кипиш большой будет. Может, подождать немного?

Арсена возьмут, и тогда на хрен мне Раков упал? Но тульские могут подловить.

Они наверняка знают, что Арсен в розыске. Вообще-то базар идет, что они на Франко бочку катят. А чего же тогда Арсен говорил, чтобы я тут разобрался с Дубом? – задумался он.

Не найдя ответа, снова взглянул на часы. Достав из-под матраца «ТТ» с глушителем, шагнул к двери. На кухне трое парней пили пиво.

– Ты, – взъярился Комод, – тачку я, что ли, поведу?! – Шагнув к водителю, размахнулся.

– Не пил я! – отскакивая к окну, воскликнул тот.

– Точно?

– Не пил он, – сказал другой.

– Покатили, – мотнул головой на выход Комод. Парни достали из стоявшей у стены хозяйственной сумки пистолеты. Передернув затворы, осторожно спустили курки. Взяли по две запасные обоймы и вышли за Комодом.

– Я пытался с ней поговорить, – держа у уха радиотелефон, сказал молодой мужчина в майке, – она ни в какую. Судя по всему, боится. Но разговор идет такой, что Тараканов вез что-то ценное. И из-за этого погиб. Есть и такая версия – брат пытался убить любовницу мужа.

– Но не убил, – перебил его голос в радиотелефоне и спросил:

– Там есть информация о том, что Арсен находится в розыске? Я имею в виду тульских уголовников. Ведь у них война вот-вот начнется с Арсеном.

– Местные больше грешат на какого-то Франко. У угро есть информация, что Дуб будет мстить Франко за убитого в Плеханове брата. Правда, о том сведений нет никаких. И зацепок тоже. Мы уже и Москву запрашивали. Ничего…

– Понятно, – ответил голос. – Ну а что с Пятовым?

– Он с местными не контактирует, это точно. Но к нему периодически заезжает машина с московским номером. Номер, правда, точно установить пока не удалось. Taм ребята сидели несколько раз, но зря. Участковый пообещал узнать. У него там своя агентура.

– Папа, – в комнату вбежала девочка лет семи, – смотри, что мама купила! – Она подняла большого мишку с выпученными в веселом изумлении глазами.

– Хороший мишка, – прикрывая микрофон ладонью, похвалил мужчина.

– Что? – спросил голос в трубке.

– Дочкин подарок хвалю, – улыбаясь, ответил он. В дверь позвонили. – Катя! – попросил он. – Открой!

– Кто там? – раздался громкий женский голос.

– Ну ладно, – сказал невидимый собеседник. – Бывай. Привет Екатерине.

– Привет твоим, – отозвался мужчина и, отключив радиотелефон, встал.

– Саша, – услышал он голос жены, – к тебе.

– Кто? – набросив рубашку, он вышел в прихожую. Там стоял старший лейтенант милиции.

– Привет, – кивнул он, протягивая руку.

– Здорово, – пожимая ее, проговорил Александр. – Что привело?

– Да за тещей надо ехать, – ответил старший лейтенант, – а машина сломана. Я ее вчера на техстанцию оттащил. Может, давай сгоняем? Бензин залью.

– Поехали, – легко согласился Александр. – А что за спешка?

– За Петькой, внуком своим ненаглядным, едет, – улыбнулся милиционер. – Я только с дежурства. Опергруппа выехала в пригород. Там троих блатных уделали.

– Кого это? – удивился Александр.

– Дубова, Корявого и какого-то залетного, – ответил старший лейтенант.

– Их мать Дуба нашла. В голос кричала, когда звонила. Ведь совсем недавно младшего убили в Плеханове, теперь и старшего хоронить. С одной стороны, ей и легче. Они почти все время по тюрьмам. Она им передачи таскать устала. Да и живет на пенсию.

– Для матери главное, чтоб дети живы были, – возразил Александр. – Не важно, где они. Главное, что живы. А когда дети раньше родителей гибнут – это страшное горе для матери. Да и для отца тоже. Кать, – он повернулся к двери в комнату, – я съезжу с Пашкой. Вернусь часа через два.

– Я уйду, – ответила она. – Мне к зубному нужно.

– Вот здесь он живет, – сказал Комод. – Квартира тридцать восемь. Раков Александр. Жена и дочь. Баба скоро уйти должна. Пятый сказал, что она к зубному пойдет. Вот мы и воспользуемся. Как она выйдет, сразу наверх. Позвоним. Он подумает, что баба вернулась, откроет. Всадим в него по пуле – и ходу. И сразу из Тулы валим. Тачка наша на ходу? – посмотрел он на водителя.

– И бак полный, – кивнул тот.

– Короче, жди здесь, – выходя из машины, сказал Комод. – Мы вон туда, к гаражам. Сядем с пивком. Сейчас мусора за это дело не гоняют.

Он и двое парней – в руке одного был пакет с тремя бутылками пива – направились к растущим напротив шестиэтажного дома березам. За деревьями в два ряда стояли гаражи.

– Ты узнаешь мусора? – усаживаясь на траву, спросил один.

– Я его уже срисовал, – кивнул Комод. – Пятый показывал. Давай пиво. – Он вытащил из кармана три упаковки крабовых палочек. – С пивком очень даже ничего.

– Мент, – сказал один из парней. – Может, этот мусор и есть? – взглянул он на Комода.

– Раков в штатском, – ответил Комод. – Пейте пиво, и спокойнее.

– Совсем оборзели, – недовольно проговорил старший лейтенант, кивая на сидевших на траве около берез троих парней.

– А что им скажешь? – с сожалением отозвался Раков. – Сидят спокойно, не матерятся и даже не пьяные. Просто устали ребята, и все. Но это не наши.

Подойдем.

Старший лейтенант и Александр подошли к ним.

– Старший лейтенант Горин, – козырнул Павел. – Ваши документы.

– С чего это вдруг? – сунув руку в боковой карман куртки, улыбнулся Комод. – Или мы вам преступников напоминаем?

Не отвечая, Павел взял у него паспорт. Александр, заглянув через плечо, прочитал: «Могин Степан Андреевич». Он хотел что-то сказать и, переводя взгляд на Комода, увидел у сидевшего справа парня рукоятку пистолета под спортивной курткой. Не показывая вида, что заметил оружие, улыбаясь, спросил:

– Чего в столице не сидится? Жарко, наверное?

– Духота, – улыбнулся Комод. – А здесь девочки живут. Рядом. – Он махнул рукой направо. – Та…

– У них оружие! – бросив руку к кобуре, воскликнул Павел.

Один из парней резко ударил его носком в пах. Александр пинком в грудь сбил на траву ближайшего к нему парня и кинулся на Комода. Тот бросил в него бутылку, перекатившись, вскочил. В руке у него был «ТТ». Ударивший Павла парень тоже выхватил пистолет. Александр в прыжке сумел выбить ударом ноги у него оружие. Комод выстрелил. Александр, метнувшись вправо, упал. Старший лейтенант, морщась от боли, смог вытащить из кобуры «ПМ». Комод и второй парень выстрелили в него. Получив одну пулю в бедро, а вторую в живот. Милиционер в падении дважды спустил курок. Грохот выстрела, трескучим эхом ударившись о гаражи, отдался во дворе. Сбитый Александром парень начал подниматься, но тут же с криком упал. Пуля из «макара» попала ему в живот. Пистолет с глушителем, выпавший из его руки, упал рядом с Раковым. Он схватил его и выстрелил. Комод, дернувшись влево – пуля свистнула мимо правого уха, – направил ствол на Александра и трижды спустил курок. Все три пули попали в голову. Комод всадил пулю в висок свернувшегося калачиком третьего парня.

– Валим! – бросаясь к гаражам, крикнул он. Второй рванулся следом.

Неожиданно громко выстрелил «ПМ». Комод, как бы споткнувшись, упал. Оглянувшись на звук выстрела, бежавший за Комодом парень увидел вскинувшего руку с пистолетом плешивого мужчину. Он поднял пистолет. Плешивый опередил его. Пуля попала парню в грудь. Рухнув на спину, он выронил «ТТ». Плешивый подошел и выстрелил еще раз.

– Стой! – услышал он громкий крик. Обернувшись, вскинул руку с пистолетом и тут же опустил ее.

– Брось оружие! – направив на него пистолет, крикнул старший сержант милиции. От угла гаража шел еще один милиционер с пистолетом.

– Свой я, – разжав пальцы и выронив пистолет, – проговорил плешивый. – Капитан Пятов. Уголовный розыск. Вот документ. – Он сунул правую руку в боковой карман.

– Руки! – крикнули оба милиционера. Увидев их покрасневшие от напряжения лица, он поспешно вскинул руки.

– Спокойно! – крикнул бежавший от дома капитан милиции. – Это Пятов, угро.

– Хорошо, ты появился, – опуская руки, буркнул Пятов, – а то бы пристрелили. Наберут щенков, – зло взглянул он на обыскивающих убитого парня милиционеров.

– Ты себя вспомни, – усмехнулся капитан. – Когда в первый раз кровь увидишь, ой как страшно. Кого там уделали? – мотнул он головой в сторону трех неподвижных тел.

– А черт их знает, – поднимая свой пистолет, буркнул Пятов. – У меня там машина стоит, заглохла. Я увидел гаражи и подумал, может, есть кто. К тому же здесь Раков живет. Мы с ним не в ладах, конечно, – усмехнулся он, – но…

– Так это же Сашка! – воскликнул капитан и бросился к неподвижно лежавшему Ракову.

– Товарищ капитан! – громко позвал старший сержант. – Этот живой!

Резко повернувшись, Пятов увидел милиционеров у тела Комода.

Выматерившись, быстро направился К ним. Комод, открыв затуманенные болью глаза, коротко простонал. Пошевелил пальцами, понял, что пистолета под рукой нет.

Увидел милиционеров, плюнул кровью, захрипел.

– Живой, – услышал Комод чей-то показавшийся знакомым голос. Сглотнул набравшуюся в рот кровь, закашлялся.

– Ты-то здесь как оказался? – раздался голос подходившего капитана.

– Я же говорил, – буркнул Пятов, – у меня машина сломалась.

– Сука, – прохрипел Комод. – Подставил, козел.

– Он что-то говорит, – наклонился над ним старший сержант.

– Вы вовремя успели, – сказал Пятов. – Как узнали-то?

– Выстрел кто-то услышал и позвонил, – ответил капитан.

– Ты давай людей отсюда убери, – кивнув на зевак у гаражей, сказал Пятов. – Вы помогите, – отсылая милиционеров, приказал он. Присел рядом с Комодом, оглянулся, увидел, как капитан идет навстречу бегущей жене Ракова.

Милиционеры стояли у гаражей.

– Жив, падлюка, – шепнул Пятов. – Приятель твой помешал. А то бы я тебя…

Комод, перебирая пальцами, вытаскивал из рукава толстую металлическую ручку. Пятов, снова оглянувшись, вложил в руку Комоду небольшой обоюдоострый нож и сжал на рукоятке его пальцы. Тот вытащил авторучку и, скрипя зубами от боли, сумел направить ее широким отверстием для стержня на Пятова. Тот, подняв его руку, всадил нож себе в левое плечо и поднес пистолет к горлу Комода. Сухо щелкнул выстрел. Глаза Пятова, на мгновение округлившись от удивления и боли, потускнели, и он рухнул на Комода. – Никого не подпускать! – крикнул капитан и кинулся на звук выстрела. В это время к гаражу на скорости подъехали три машины. Оттуда выскочили молодые люди с пистолетами и бросились к месту битвы.

– Я не поеду в Москву! – громко сказал Иннокентий.

– Но меня просили привезти тебя, – спокойно отреагировал на его крик стоявший у двери мужчина в белом халате. – Мы довезем тебя до клиники и…

– Нет! – замотал головой Иннокентий. – Я не поеду в Москву! Слышишь?! – со страхом повторил он.

– Катя, твоя сестра, – тем же тоном проговорил мужчина, – наняла вертолет. Она просила передать, что Арсентия разыскивает милиция. И еще. – Подойдя ближе, он понизил голос:

– Водителя «КамАЗа» скоро найдут. Так что опасаться тебе нечего.

– Арсена точно ищут? – недоверчиво посмотрел на него Иннокентий.

– Вот. – Мужчина достал из кармана листок бумаги и протянул ему. – Почерк сестры ты, надеюсь, знаешь? Взяв листок, Иннокентий начал читать. Потом вздохнул.

– В общем, так, – буркнул он. – В Москву я не еду. Пока не вылечусь, буду здесь. Мне нужны деньги. А водителя «КамАЗа» надо срочно убрать.

– Хорошо, – пожал плечами мужчина. – Передам, как ты сказал. Но лучше, если ты позвонишь сам. – Вытащил из сумки сотовый телефон, набрал номер.

– Я тебе все сказал. – Иннокентий отвернулся к стене. – Свободен.

Пожав плечами, мужчина вышел.

– Он не хочет, – отвечая на вопросительный взгляд стоявшего у двери Горыныча, проговорил он.

– Ну что ж, – усмехнулся тот. – Вольному воля…

Пожилой врач, сидя за столом, что-то быстро писал. В дверь негромко постучали.

– Да-да, входите.

– Я по поводу здоровья Иннокентия Кочина, – почти прошептал Горыныч. – Как он?

– Не будет преувеличением сказать, что он в скором будущем, через две-три недели, будет абсолютно здоров.

– Отлично, – улыбнулся Горыныч. – Меня просили также узнать о состоянии здоровья Розовой. Ее мать очень беспокоится. Сама она приехать не может, почти все время в больнице. Сердце, – вздохнул он. – Вы понимаете, какое это для пожилой женщины горе…

– С Розовой дела обстоят несколько хуже, – недовольно поморщился врач.

– У нее повреждено сухожилие на правой ноге. К тому же инфекция…

– Извините, – вновь виновато улыбнулся Горыныч. – Мне нужно сообщить о состоянии Татьяны ее маме. Жизни Тани ничего не угрожает?

– Конечно, нет, – заверил его врач. – Кризис миновал.

– Простите, – негромко сказал Горыныч. – Может быть, этот вопрос покажется вам смешным или глупым, но все же: каково психическое состояние Тани?

– Сволочь, – покачал головой майор милиции. – Ловко все рассчитал. Он навел парней на Ракова. Сам ждал у гаражей. Только вот не ожидал патруля. – Не сдержавшись, выматерился.

– Да, – сказал мужчина в штатском, – достал киллер его из стреляющей авторучки, в горло попал. Не успел он записку взять. А может, просто не додумался, что киллер ее оставит. В ней указаны адрес и время визита жены Ракова к стоматологу.

– Пятов… – вздохнул майор. – Прав был Раков. А поймать никак не могли.

– Кто ловил-то? – вспыльчиво спросил старший лейтенант. – Сейчас все, кто с большими звездочками, на лапу берут.

– Тише, – прервал его мужчина в штатском, – а то договоришься. Стукнет наверх кто-нибудь, и все. – Он горько усмехнулся.

– Вот жизнь настала, – сказал майор. – Того и гляди скоро будешь бояться, как бы тебе пулю в спину не влепил тот, с кем на задержание идешь.

– Положим, группа захвата мзду не собирает, – возразил штатский. – Взяли какого-нибудь крутого, по горячке всыпали ему – и удовлетворение испытываешь.

– Лично я кайф испытываю, – признался майор, – когда место очередной бандитской разборки осматриваю. Порой даже жалко, что трупов мало.

– Да хрен с ними, – буркнул мужчина в штатском. – Надо думать, как Ракова и… – Не договорив, опустил голову.

– Катьку в больницу увезли, – глухо проговорил старший лейтенант. – Дочку наши женщины забрали. Жена Горина тоже чуть с ума не сошла. Ее мать за их сыном ехала. Сволочь этот Пятов!

– Мягко сказано, – сказал майор.

– Интересно, на кого эти работали? – тихо спросил оперативник. – И откуда они?

– Там машина стояла, – сказал капитан. – Номер наш, тульский. Когда я про нее вспомнил, она уже уехала.

– Надо было сразу брать водилу! – разозлился майор.

– Там выстрелы, – буркнул капитан, – мы туда и бежали. Я парней к гаражам на перехват послал, а сам – к дому. А оно видишь как вышло. Оперативка приехала, когда уже все. – Он махнул рукой.

– На кого работали эти трое? – снова пробурчал опер.

Водитель машины, на которой ехали Комод и двое парней, быстро подошел к платной автостоянке. Оглянувшись, увидел милицейский «уазик». Остановился и прикурил. Исподлобья проследив за «уазиком», выругался и подошел к воротам.

– Значит, с ней все нормально, – недовольно проговорила сидевшая в кресле-качалке Екатерина. Стоявший у двери Горыныч молча кивнул. – Но сколько она там пролежит, ты узнал?

– Около месяца.

– Значит, время пока есть. Я вот о чем думаю: почему Танька ничего не говорит Арсену, как ты считаешь? Горыныч пожал плечами.

– Я сам об этом думал. Она должна была рассказать ему все сразу, но что-то ее удерживает. Тебе Кешка что говорил?

– Только то, что он взял у Таракана десять тысяч долларов. Но…

– Здесь что-то другое, – уверенно сказал Горыныч.

– Костя, – неожиданно спросила Екатерина, – почему тебя Горынычем прозвали?

– Это с первого класса, – улыбнулся он. – Каждый у нас называл себя именем героя сказки. Я, черт знает почему, назвался Горынычем. Потом, когда посадили по малолетке, там полно знакомых с воли было. Так и продолжали звать Горынычем.

Екатерина улыбнулась, потом посмотрела на него и спросила:

– А как ты к Арсену попал?

– Очень просто. Освободился, встретил парней знакомых. Они и предложили собеседование. Его я прошел на «отлично». Так и стал во главе одной из групп.

– У тебя интеллигентная речь, можно подумать, что и высшее образование есть.

– Правильный говор, – усмехнулся Горыныч, – не признак образованности.

Я много читал. А когда читаешь про мушкетеров или бесстрашных героев Майн Рида, как-то невольно начинаешь им подражать. Если не в поступках, то в манере речи.

Вот, наверное, поэтому.

– Ты помогаешь мне, – немного помолчав, пристально глядя ему в глаза, сказала Екатерина. – Почему?

– Ты всегда нравилась мне как женщина, – спокойно ответил он. – Я чертовски доволен, что Арсен поручил охрану или, вернее, заботу о тебе именно мне.

Екатерина хотела что-то сказать, но передумала и быстро вышла.

– Значит, Кешка не поехал в Москву, – пробормотала Лариса. Немного посидев с сотовым телефоном в руке, встала. – Ну что же, посмотрим, что будет дальше. Арсен может сесть в тюрьму. Тогда, – она злорадно улыбнулась, – он мне…

– Как дела? – В комнату вошел Семен. Лариса отпрянула.

– Сколько раз говорила, – сердито посмотрела она на брата, – не входи без звонка. Так меня когда-нибудь инфаркт хватит.

«Ты не моего внезапного прихода боишься, – мысленно усмехнулся он, – а того, что Катька придет». Но вслух сказал другое:

– Тебя никто не тронет. Потому что я сейчас вместо Арсентия…

– Вот именно! – воскликнула она. – Вместо! Ты должен стать не вместо Арсена, и даже не на его место, а на свое, понимаешь?! Семка Рыбак! Когда-то тебя боялись в школе, потом на улице. Так почему ты занимаешь второе место?!

– В натуре, – как когда-то давно говорил Семка, пробормотал Рыбаков. – Ты права, сестренка. – Обняв, звонко ч мокнул ее в щеку.

– Но для этого нужно, чтобы Арсен умер, – освободившись от его рук, сказала Лариса.

– Зачем? – равнодушно отмахнулся он. – Его рано или поздно посадят. А если нет, то он будет в розыске и не рискнет вылезти. Так что…

– Нет. Чтобы стать новым королем, нужно уничтожить старого. Не обижайся, но Арсен все-таки на три головы выше тебя. Правда, он стал таким во многом благодаря…

– Себе, – не дал договорить ей Семен. – Ты тогда ошиблась, выбрав Чуркина. И тебе повезло, что его почти сразу убили. А то бы…

– Сейчас речь не о моей ошибке, – сухо проговорила она. – Ты обязан выбиться наверх. Сейчас у тебя есть такая возможность, и поэтому не теряй времени. Сразу отдали Арсентия от всех дел. Людям объясни все так, как есть.