Математиками не рождаются. Ими становятся. Считается, что для этого нужно пять лет учиться на матфаке. Я отучился именно столько, но только несколько часов из этих пяти лет позволяют мне считать себя математиком. Как девушка: была девушкой, девушкой, девушкой… а потом бац — она уже женщина, и это уже до самой смерти. До того, как я пошел сдавать зачет К. К. Джансеитову, я математиком не был, а после — сразу им стал. До самой смерти. Причем дело не в знаниях (их я не имел и не имею), а в подходе.
Короче, вопрос был легкий, я быстро подготовился, вышел отвечать и начал: «Возьмем инфимум множества…» (для тех, кто не знает или забыл: в множестве есть элементы большие и маленькие. Так вот, инфимум, или инфинум, точно не помню, — это самый маленький из них).
— Стоп, — сказал Карл Керимбаевич. — Вот прямо сразу и возьмете? А если его нет? Это что же, у каждого множества есть инфимум?
— У каждого.
— Или не у каждого?
— Может, и не у каждого.
— Или докажите, что он есть у каждого множества, или говорите так: «в множестве, удовлетворяющем таким-то условиям…»
Пошел, доказал что-то, не помню что. Вышел опять и начал:
«Возьмем инфимум множества…»
— Который? — спросил Карл Керимбаевич. — Их ведь, наверное, несколько?
— Несколько.
— Или ровно один?
— Может, и ровно один.
— Ну так или докажите, что он ровно один, или скажите, который из них хотите взять и почему именно его.
Пошел. Доказал. Вышел опять и начал: «Возьмем инфимум множества…».
— А вы уверены, что вы всегда можете его взять? — спросил Карл Керимбаевич…
Ну и так далее, в течение нескольких часов, только по одной фразе.
Вот после этого я и стал настоящим математиком, и к любому явлению в жизни, работе и политике я подхожу так, как учил Карл Керимбаевич Джансеитов. Особенно хорошо получается, когда мне будущие депутаты обещают молочные реки с кисельными берегами.
1994
