Но с приходом Игоряши все изменилось. Теперь любой принимал такую позу, какую хотел: кто сидел, развалившись, кто полулежал, кто лежал на животе, подперев голову руками, - и это на разных уровнях комнаты, хоть у потолка: каждого поддерживало персональное спирально-вихревое силовое поле. Надо заметить, что Игоряша расточительно пользовался электромагнитной энергией, но поправить его, научить его экономии было некому: биомодули умели только подчиняться правда, в разумных пределах, - а воспитательная функция их программой не предусматривалась. На стабилизацию тринадцати мощных силовых полей малой конфигурации (с внепространственной подпиткой) шла энергия Чебоксарской ГЭС. Эксплуатационники с ума сходили, пытаясь разгадать, куда утекала такая прорва энергии.
      Мы же ни о чем подобном не подозревали. Нам было очень удобно. Силовые подушки нежно пружинили и терпко пахли озоном, как будто мы восседали-возлежали на невидимых охапках сена в чистом поле после летней грозы. Мы слушали Игоряшу.
      - ...Но, скажу вам, мужики, ничего интересного в этом пожаре не было. Вообразите Рим в 68 году нашей эры. Тесный, скученный городишко диаметром чуть больше трех километров. Ну, конечно, мрамор, статуи, но все равно не впечатляет. Нет, языки пламени не возносились к небу и обезумевшие жители по улицам не метались: все знали, что Нерон - псих, и заблаговременно эвакуировались. Над городом стояла туча дыма, а Нерон прыгал на холме и хохотал. Я побывал в его шкуре и потому могу быть уверен: он был извращенец и шизофреник. К тому же в свои тридцать и один год этот тип успел основательно разрушить печень: у меня адски болел правый бок. Вообще с Нероном связано излишне много легенд. Вовсе он не был самоубийца. И не кричал рабу: "Убей меня!". Раба подкупили враги Нерона а их было великое множество, - и слуга-камикадзе всадил императору меч в спину, когда тот бесновался и прыгал на холме. Я удалился из тела шизоида за секунду до удара...
      Поясним сразу: Игоряша-второй, пресытившись путешествиями по земному шару, начал перемещаться во времени.
      Путешествие во времени - штука хитрая. Оно принципиально возможно, но требует колоссальных энергетических затрат. Например, бросок в первый век нашей эры пожирает столько энергии, сколько отдает наше Солнце за 10 миллионов лет. Это и понятно: Земля вращается вокруг Солнца, Солнце крутится вместе с Галактикой, а сама Галактика несется в пространстве, удаляясь от точки Большого Взрыва. Чтобы перенестись во временном континууме на две тысячи лет назад, надо перенестись и в пространственном континууме на умопомрачительное расстояние - в то место, где Земля была двадцать веков назад. А ведь в совокупности эти континуумы дают пространственно-временную связность, сиречь пятимерную сферу, в которой кратчайший путь есть четырехмерная спираль. Словом, чтобы не запутывать дальше читателя, скажем лишь, что один только Игоряша-второй (а он не единственный путешественник во времени) своими прогулками по прошлому и будущему Земли загубил четырнадцать миллионов звезд в ядре нашей Галактики. Солнце, разумеется, не понесло никакого ущерба: Золотые Рыбки имеют право распоряжаться энергией лишь тех светил, которые не обладают планетными системами.
      Кстати, путешествия во времени, вопреки домыслам некоторых фантастов, не порождают парадоксов, ибо в пространственно-временном континууме перемещается лишь сознание путешественника, его психическая модель. Она может внедриться в любое существо, и таким образом видеть, слышать, обонять, осязать, чувствовать боль... Временные парадоксы не возникают по той причине, что психическая модель лишена обратной связи. Путешественник все сознает и ощущает, но не может _в_л_и_я_т_ь_ на события. Более того, то существо, в которое вселилась психическая модель, понятия не имеет, что служит вместилищем чужого разума. В этом смысле каждый из нас - идеальный робот для людей будущего, которые научатся отправлять в путешествие во времени свои психические модели через 592 года. Например, Паладин Гриммов, наставник мифотворчества, до недавнего времени и вообразить не мог, что его разум путешественники во времени использовали восемь раз, а неукротимый оратор и магистр беллетристики Гак Чуков по сей день не знает, что в его сознании уже много лет безвыездно живет сикофант-любитель из ХХVII Сидор Ипатьевич Дыбин, иждивенец звезды Бетельгейзе...
      Читатель вправе задать вопрос: если временные парадоксы исключены, то как можно верить истории с переносом из 5-вероятностного будущего универсального огнетушителя? Ответ прост: это был первый и последний эксперимент Игоряши по перемещению во времени материальных тел. Он удался лишь потому, что у биомодуля, отвечавшего за исполнение этого желания, временно разладился блок запретов. Впрочем, как мы знаем, парадокс, грозивший серьезным потрясением брандмайору Борису Бурденко, творцу Семилиранды, все же не возник.
      - ...Игоряша, а ты Зевса видел? - спросил Володя Набаков, демиург гомеостатического верлибра, задумчиво покачиваясь на силовом поле возле полупритушенной люстры.
      - Конечно, видел, - отвечал Игоряша. - Я много раз беседовал с ним, когда вселялся в лебедя-соблазнителя. Разумеется, за преступление Прометея я не в ответе: по закону хроностазиса я не имел возможности вмешиваться. Что касается Зевса... Яша, конечно, был умный мужик, но жутко недальновидный...
      Ах, как мы любили Игоряшины рассказы! Он их именовал почему-то Достижениями, хотя на самом деле ему ничего не надо было достигать: перенестись, например, в тело хана Золотой орды Менгу-Тимура, внука Батыя, и ощутить, с каким чувством он выдает ярлык, освобождающий русскую церковь от уплаты дани, было для Игоряши таким же пустяком, как для нас помочь трешкой соседу, забежавшему поутру с голодным блеском в глазах.
      Игоряша не умел (или не хотел?) приукрашивать, поэтому исторические факты представали перед нами во всей правдивости. Естественно, очень часто они отличались от тех картин, что нам рисовали документальные источники и тем более литературные произведения.
      Возьмем, к примеру, бегство Наполеона. При переправе через Березину он был вынужден воспользоваться хилым, сооруженным наспех плотом и едва не утонул, сверзившись в воду. Император не умел плавать. Его спасла маркитантка польского происхождения Элиза Пшикровская, вытянувшая Бонапарта за редкие волосы. Самое замечательное в этой истории то, что муж Элизы - преждевременно гениальный физик Казимир Пшикровский, создавший теорию относительности за сто лет до Эйнштейна и потому никем не понятый, ныне совершенно забытый, великий шляхтич Казимир Пшикровский, брошенный Элизой в России с двумя? малолетними сыновьями, впоследствии обрусевший, оказался прапрадедом нашего Пети Кровского, известного в московских творческих кругах маэстро стиля. Видимо, генная память сыграла свою роль, потому что физик-экспериментатор Петя Кровский в 11-вероятностном будущем окажется творцом теории гравитационных корпускул - самого потрясающего научного открытия первой четверти 11-вероятностного XXI века.
      ...Вместе с Игоряшей-вторым мы прошли через Азию в образе Александра Македонского. Игоряша живописал, как он стоял на берегу Инда, вокруг толпились измученные, пыльные, потные солдаты, а великий Александр не мог ни осознать грандиозности своего похода, ни порадоваться своим свершениям, потому что у него жутко ныли запущенные зубы, живот пучило от дрянной пищи, а мочился он кровью, мучаясь невыносимой болью. Опасаясь за свое мужское достоинство, Александр приказал пенджабским мастерам отлить из драгоценного железа загадочный символ длиной 24 фута: македонский царь был пифагорейцем и в число 24 вкладывал великий смысл. По окончании работы мастера были закопаны в землю живьем. В наше время железная колонна, известная как колонна Чандрагупты, высится на окраине Дели возле минарета Кутуб Минар. Одни приписывают создание нержавеющей колонны пришельцам, другие считают, что ее отлили в V веке нашей эры в древнеиндийском царстве гуптов. На самом деле этот шедевр металлургии намного старше. Он служил мистической цели и должен был спасти Александра Македонского (Чандру) от эрозивного цистита. Увы, древняя Индия - при всей ее медицинской мудрости - не знала антибиотиков...
      Много эпох мы посетили с Игоряшей-рассказчиком, много событий описал он нам. Глазами халифа Омара_I мы видели войска Арабского халифата, отправлявшиеся на битву с византийцами. (Изумительно: у арабов на самом деле были вполне функциональные ковры-самолеты, использовавшие для подъема в воздух и передвижения принцип антигравитации. Они служили целям воздушной разведки. Эти ковры ткал один кустарь-самоучка по имени Афшар. Опасаясь, что тайны ткача попадут в руки сасанидских шпионов, Омар_I повелел отрубить Афшару голову. С тех пор секрет ковров-самолетов считается утерянным.)
      Мы видели лабораторию Агриппы Неттесгеймского, где великий чернокнижник создал первое в мире противочумное снадобье. Капля его излечивала чуму в течении четырех часов, но концентрат стоил баснословно дорого. Агриппа ухлопал на него все свои сбережения. Увы, слуга чернокнижника из жадности и страха перед болезнью выдул литровую реторту лекарства, обошедшегося Агриппе в 10 тысяч дукатов (34 килограмма золота). Снадобье было в такой концентрации, что этой реторты хватило бы на излечение 12 миллионов человек. То есть число жертв эпидемии "черной смерти", разразившейся в Европе в середине XIV века, уменьшилось бы вдвое. Слуга умер в конвульсиях от тягчайшей интоксикации, а Агриппа повредился разумом и ударился в каббалу.
      В своих путешествиях Игоряша-второй видел множество смертей, казней, пыток, сражений и предательских убийств. Со временем он закалился и без содрогания созерцал, например, картину Варфоломеевской ночи глазами Генриха Гиза и избиение младенцев глазами Ирода_I Великого. По признанию самого Игоряши, ему было плохо всего один раз, когда он воплотился в 58-го президента США в 3-вероятностном 2074 году. (Игоряша нам пояснил: точного будущего не существует. Есть множество вероятностных будущих. То, в котором он очутился на сей раз, в его "реестре грядущих" значился под номером 3.) Президента звали Сидор Ипати Дибин (Sidor Ipatey Dybin). В момент Игоряшиного Достижения он стоял на лужайке перед Белым домом под прозрачным куполом, защищавшем резиденцию президента США от внешней атмосферы, и озабоченно вглядывался в небо. Оно было желтого цвета - точно такое, каким его описывает Курт Воннегут-младший в неопределенном будущем в романе "Хлопушка": небо там стало желтого цвета из-за массового использования аэрозольных дезодорантов. Игоряша-второй подтвердил, что к 3-вероятностному 2074 году фреоны-пропелленты действительно поднимутся до озонного слоя, частично его сожрут и, подвергшись воздействию ультрафиолетового и корпускулярного излучения, разложатся на более простые летучие соединения хлора. Дышать в атмосфере станет невозможно. Растения погибнут. Ослабление озонного слоя приведет к росту раковых заболеваний кожи, поэтому над городами воздвигнут защитные колпаки, но даже под колпаками будет стоять запах, совершенно невыносимый для психической модели жителя ХХ века, - аромат овощной? базы, где в разгар лета третий месяц не работает холодильная установка.
      Когда Игоряша-второй вернулся из 3-вероятностного 2074 года в свою квартиру, в ноздрях у него все еще стояла омерзительная вонь. Спазмы сотрясали его тело, и Игоряшу вырвало нежнейшим фондю, которое он отведал утром у "Максима", прямо на роскошный килим работы исфаханских мастеров XVIII века...
      Вдруг Игоряша оборвал себя на полуслове, к чему-то прислушался, резко побледнел и... исчез. Вместе с ним исчезли и наши удобные силовые поля. Литературообрядец Володя Набаков грохнулся из-под потолка на пол и сломал журнальный столик. Толя Каштаркин, тиран версификаторов, слетев со стены, разбил фарфоровую статуэтку, изображавшую декабриста майора Михаила Матвеевича Свиридова на каторге. Но больше всего не повезло гиперболизатору Никите Котляренко. На него упал посереди комнаты стокилограммовый Шушуня Майский, пропагандист станкового письма. Все, к счастью, обошлось, но это и было самым загадочным в приключившейся катавасии. Никто не сломал руку, ногу или ребро. Не было синяков, ни даже царапин. А с Ладиком Гриммовым, рындой высокого слова, произошло и вовсе чудодейственное: падение раз и навсегда избавило его от приступов астмы.
      Л_О_К_О_М_О_Ц_И_И
      Глава "Л",
      идея которой была выдвинута
      кондотьером-интерпретатором В.Набаковым
      К исчезновению Игоряши-второго из квартиры Никиты Котляренко, классика мениппеи, привела целая цепь событий.
      Началась она давно, в тот самый день, когда Игоряша раздвоился. Раздвоился он самым натуральным образом - физически, но этому предшествовало раздвоение внутреннее. Игоряша ощутил себя как бы состоящим из двух половин: одна вела себя спокойно и довольствовалась земными благами, путешествиями по настоящему, прошлому и будущему планеты, а второй все чего-то не хватало. Эта половина не могла даже выразить, что ей нужно: она лишь осознавала, что Рыбки на исходе - их осталось всего несколько сотен, - а самое Главное Желание еще не загадано.
      Биомодулей действительно становилось все меньше и меньше. Тут дело вот в чем. Практически все свои земные потребности Игоряша мог уже удовлетворить без помощи Золотых Рыбок, пользуясь навечно приобретенными способностями к телепатии, телезрению, телекинезу и невидимости. Но вот с путешествиями во времени и телетранспортировкой все было сложнее. Сам процесс перемещения трудностей не вызывал, главное же было - не КАК попасть, а КУДА попасть, и точный прицел мог обеспечить только биомодуль. Земная биология есть земная биология: человеку - даже "телеантропу" - не дано справиться с навигацией в пятимерном континууме. Всего лишь один раз Игоряша попытался обойтись без Золотой рыбки, пожелав попасть в "золотой век". Игоряша выстрелил свою модель в спиральный канал пространства-времени и... через секунду обнаружил себя в глубоком вакууме. Он висел в черном космическом пространстве и обозревал окрестности глазами некоего галактического существа, воспринимающего мир в гамма-диапазоне и чрезмерно чуждого земному разуму. Картина созвездий была совершенно иная, природа космоса в этом уголке пространства была совершенно иная, и психика существа была совершенно иная - нечеловеческая. Вдобавок ко всему висение в вакууме жутко неприятно действовало на вестибулярный аппарат, от абстрактных, выраженных в булевой алгебре, мыслей инопланетного существа гуманоида по облику, но не гуманоида по духу - у Игоряши разболелась голова.
      С тех пор Игоряша отказался от экспериментов и свыкся с мыслью, что на каждую телепортацию и на каждое путешествие во времени неизбежно тратится один регистр информационного поля биомодуля. "Свыкся..." Правильнее было бы сказать, что свыклась только одна половина его существа, вторая же бурно протестовала.
      Какое-то время Игоряша терпел этот душевный дуализм, но в конце концов не выдержал. Он понял, что ему нужно, когда сидел в своей комнате и смотрел по кабельному каналу новый многосерийный научно-фантастический фильм "Огород в раю", поставленный по сценарию популярного писателя Б.Кирова. Для развития нашей истории существенно то, что кабельное телевидение находилось еще в экспериментальной стадии, поэтому изображение на четырехметровом (по диагонали) экране радужно двоилось.
      "Эврика!" - мысленно вскричал Игоряша. И перешел в соседнюю комнату-молельню, - чтобы взвесить все до конца. Эта комната имела особый статус. Она называлась еще "алтарной" или "кумирней", и отличалась от всех прочих тем, что в ней на алтаре из слоновой кости стояло ведро. То самое, в которое Игоряша поймал свою Первую Золотую Рыбку. Игоряша позолотил ведро и поклонялся ему, как древние сибиряки - каменным бабам. В этой комнате особенно хорошо думалось, и тем более хорошо, если Игоряша надевал золотое ведро на голову.
      Игоряша остановился у алтаря и водрузил ведро на плечи.
      - Желаю раздвоиться! - громко сказал он под ведром.
      Золотой сосуд срезонировал, и отраженный звук больно ударил по перепонкам.
      - Принято, - зажглось в мозгу Игоряши огненное табло. - Дубликация высшего белкового существа вида "гомо сапиенс", алломорф "Терра". Третий регистр исчерпан.
      И в мраморном бассейне на даче Марфино растворился без следа биомодуль номер 1133, а рядом с Игоряшей появился его двойник естественно, тоже с золотым ведром на голове.
      Мы никогда не видели Игоряши-первого, поэтому биографию человека, который вошел в нашу компанию, все его Достижения, привыкли связывать с именем Игоряши-второго.
      - Ты дурак! - сказал Игоряша-первый, сняв с себя золотое ведро и с силой ударив им по золотому ведру Игоряши-второго. - Золотые Рыбки кончаются. Что будешь делать потом?
      - Я и без них проживу, - гулко, как в клозете, ответил Игоряша-второй, несколько оглохший от звонкого удара.
      - Ты дурак! - повторил Игоряша-первый. - Ты даже не смог додуматься до Главного Желания. До тебя даже не дошло, что биомодули есть на всех планетах, где существует разумная жизнь! И ими можно воспользоваться!
      - Мне это не нужно, - возразил Игоряша-второй, наконец-то догадавшийся снять ведро. - А что это за Главное Желание?
      - Ты дурак! - в третий раз повторил Игоряша-первый. - Главное Желание - самому стать Золотой Рыбкой. Тогда я непосредственно вольюсь в инфраструктуру информационного поля и заполучу ВСЕ!!!
      - Сам дурак! - неожиданно злобно возопил Игоряша-второй. - Ведь биомодуль рассчитан только на три желания. Вот исполнишь три желания какого-нибудь идиота - и растворишься. И конец!
      - Ни фига! Первое дело - добраться до информационного поля, стать его частью, а уж там я не растеряюсь, - возразил Игоряша-первый. - Дальше Я буду заказывать музыку - Я, и только Я! Хочу стать Золотой Рыбкой! крикнул он.
      "Трансформация живого организма в биомодуль выше возможности конкретного биомодуля. Необходим индивидуальный запрос в Центр галактической сигнальной системы восьмого порядка. Этот Центр, или супербиомодуль, или стандартный модуль сигнальной системы девятого порядка, на языке землян носит название Золотой Царь-Рыбы. Первый регистр исчерпан."
      "Почему ее нет в бассейне? - разъярился Игоряша-первый. - Где она прячется, в каком море?
      "Золотой Царь-Рыбе на Земле не место. По статусу она может находиться лишь на планете, входящей в систему Космической Гармонии. Второй регистр исчерпан."
      - Где она? Где?!! На какой планете? - бушевал Игоряша-первый. "Рассеянная информация. Нет адекватного ответа. Третий регистр исчерпан."
      Биомодуль номер 1134 ушел в небытие. Вот тогда-то Игоряша-первый и бросился в погоню за Золотой Царь-Рыбой. Он исчез с Земли. Он метался по галактике, прыгал с планеты на планету. Отыскивал биомодули в обитаемых мирах и сотнями использовал их для дальнейших космических бросков. Он болезненно переживал свою ограниченность, поэтому снова дублицировался, триплицировался, мультиплицировался - лишь бы сыскать Золотую Царь-Рыбу. Уже полчища его двойников рыскали по Вселенной, внося смятение в космическую Гармонию и дезорганизуя галактическую сигнальную систему.
      Появилось несметное множество Игоряш. Большинство из них в конце концов спасовали перед Главным Желанием и вернулись на Землю. Они живут среди нас и внешне ничем не отличаются от других людей. Встретишь на улице - пройдешь мимо. Единственное, что объединяет Игоряш, - на Земле для них нет невозможного, и они все на одно лицо, все одинаковые, как инфузории-туфельки.
      Им свойственны порой высокие порывы души. Игоряша-сорок четвертый, например, вспомнил об Анюте, вышвырнул из квартиры анабиозную комнату и вернул изначальную жену на Землю. Анюта простила мужа - в конце концов, в ее изгнании был повинен не он конкретно, а пра-Игоряша, маленький человечек с ограниченными возможностями, ошалевший от обладания Золотыми Рыбками. Сейчас Игоряша-44 и Анюта мирно живут в кооперативе "Титан", ныне сплошь заселенном Игоряшами. Анюта, само собой, не вернулась в таксопарк, но иногда вспоминает о былой профессии. Тем более от пребывания на планете Оомгрусанте, где эра автомобилизации еще не наступила и где Анюта работала чиновницей посошного ведомства и жрицей Храма Тягла, у нее осталась память в виде наградного зеленого ока во лбу. Анюта с Игоряшей-44 часто развлекаются, разъезжая вечерами на "Волге" по улицам Москвы. Анюта сидит справа и время от времени открывает лобный глаз. Поздние прохожие принимают машину за такси и отчаянно голосуют. Тогда Анюта зажмуривает зеленый глаз - на лбу остается тонкая полоска, похожая на шрам, - а Игоряша-44 останавливает машину и говорит возмущенно:
      - Вы что, обалдели? Это частная машина, к тому же я с дамой.
      После чего Анюта с Игоряшей-44, отъехав, долго смеются.
      Игоряша-92 любит носиться как угорелый на японском мотоцикле "Хонда" по подземной автодорожной сети. Однажды он, объевшись гороху, запутался в пространственно-временной спирали, съехав по времени на два года назад и едва не прошел насквозь роскошный БМВ Игоряши-второго. От этого столкновения никто не пострадал, ибо в туннеле на псевдомотоцикле мчалась икающая психическая модель, но шок инцидента мог бы надолго вывести Игоряшу-второго из строя.
      Итак, многочисленные Игоряши устраивались на Земле. Возможности для этого у них были неограниченные, но время от времени они пользовались и биомодулями. Золотые Рыбки кончались. Никто из Игоряш не знал - это стало ясно, лишь когда биомодули иссякли вовсе, - что подобное поведение ведет к катастрофическим последствиям.
      А пока на Земле все шло хорошо. Игоряши множились. Игоряша-первый в просторах Вселенной искал Золотую Царь-Рыбу.
      Игоряша-второй поспешно испарился из квартиры Никиты Котляренко, предводителя неоантичного течения, в тот самый момент, когда получил от Игоряши-первого телепатический сигнал.
      "Нашел! - внепространственно сообщал Игоряша-первый. - Вступаю в контакт с Золотой Царь-Рыбой!"
      Я_Р_М_О
      Глава "Я",
      в тезисном виде изложенная автору
      корифеем гиперреализма А.Каштаркиным
      - ...И все-таки по мне Игоряша очень странный человек, - сказал как-то раз наш Люмьер голографического телевидения Рубенид Нерголин, когда мы сидели у него в гостях. - Во-первых, мы так и не узнали его фамилии. Во-вторых, он живет чересчур уж не по средствам. В-третьих, я предлагал ему сняться в телепередаче, обещал даже роль ведущего - он отказался. Потрясающе! Мне, говорит, популярность не к чему. Я, говорит, и так и ведущий, и зритель, и оператор, и режиссер. Наконец, когда он появляется на наших сборищах, у меня возникает ощущение какой-то неполноценности. Наутро мерещится, что из памяти, словно с магнитной ленты, стерли целые куски.
      - Да, - подтвердил пробирщик прозы Булат Аникаев. - У меня тоже провалы в памяти. А возьмите Игоряшины книги. Почему-то мы видели их только у него в руках - и никогда в библиотеке или в магазине. Причем на обложке даже фамилия не указана...
      - Помните, мы собрались у Никиты? - спросил толмач-непоседа Володя Набаков. - Меня потом всю неделю преследовало ощущение, будто я не сидел на полу, как обычно, а почему-то висел под потолком. И потом грохнулся на пол. Но ничего не болело, никаких ушибов. Мистика какая-то...
      - Точно! - подхватил Шушуня Майский, миниатюрист-каллиграф. - И у меня такое же ощущение. Только я думал, что это мне приснилось. Будто я висел в воздухе и рухнул на беднягу Никиту.
      - А может, у него паспорт попросить? - высказался Борис Бурденко, родной брат советника Лосева.
      - У него, так сказать, нет паспорта, - вдруг раздался тихий голос. И в то же время он может вам предъявить, так сказать, сотни любых документов на любую фамилию с собственной фотографией. Он, так сказать, Игоряша!
      Голос принадлежал Владимиру Владимировичу Кобелькову по кличке "Так сказать". Этот неприметный, неразговорчивый человек, с лицом, похожим на кукиш, затесался в нашу компанию ненароком. Хотя, как в случае с Игоряшей-вторым, мы никогда не могли вспомнить, в какой день и каким образом это произошло. Владимир Владимирович обычно сиживал тихонько в углу, демонически улыбался, приблажно обнажал зубы, но большей частью молчал, в обсуждении рукописей участия не принимал, зато все разговоры слушал с жадным вниманием, словно питался звуками.
      - А как вы относитесь к Игоряшиным Достижениям? - спросил Кобелькова Ладик Гриммов, экзекутор штампов и ас пунктуационного анализа. - Ведь ясно: врет все. Но - КАК врет!
      - Он, так сказать, не врет, - констатировал Владимир Владимирович Кобельков. - Он на самом деле, так сказать, путешествует во времени.
      - Каким образом?! - ахнули мы.
      - Игоряша-второй - единственный на Земле обладатель Золотых Рыбок, которые, так сказать, исполняют его желания. Они же переносят его в любую эпоху, так сказать, истории Земли.
      - Не может быть! - выкрикнул Слава Дорожный, эксперт по солецизмам. Это противоречит законам физики!
      - Да? - с плохо скрытой ехидцей спросил Кобельков. - Вы можете считать себя, так сказать, страстным певцом Магриба и левантинцем в прозе, не возражаю, но что вы понимаете в неэйнштейновской, так сказать, физике? Или в физике Кровского, за которую Петя в 11-вероятностном будущем, так сказать, получит Нобелевскую премию? Кстати, когда Игоряша рассказывает вам о своих, так сказать, Достижениях или демонстрирует трюки, вы ему верите безоговорочно. Но наутро все забываете, так сказать, как треп, потому что Игоряша телепатически блокирует вашу память. Он не желает, чтобы знание о его, так сказать, магических способностях распространялись широко. По-своему он достаточно, так сказать, скромен...
      - Н-нет, К-коб-бельк-ков, я т-теб-бе эт-того не п-п-прощу, - откуда ни возьмись зазвучал характерный голос Игоряши. - Я т-тебя, п-пожалуй, диск-криминирую.
      - Не справишься, Игоряша, - ответил Владимир Владимирович, словно на пол сплюнул. - Я тебе, так сказать, не по зубам. Можешь, кстати, проявиться. Я за тобой давно наблюдаю. Ты сейчас, так сказать, лежишь на рояле, опершись на локоть.
      И верно: на рояле, принадлежавшем матери Рубенида Нерголина, материализовался Игоряша-второй.
      - Исчезни! - злобно крикнул он Кобелькову. - Изыди!
      Но тот остался на месте. Владимир Владимирович даже в лице не переменился. Он заложил правую руку в левый внутренний карман пиджака и что-то поглаживал там, криво улыбаясь.
      - Игоряша, это правда? - воскликнул Герард Экудянов, провозвестник небуквенного алфавита. - Насчет Золотых Рыбок?
      - Правда, а что?
      - И ты можешь все-все-все?
      - Могу.
      - Что же ты раньше молчал? Ведь это такое дело! Это можно такие горы свернуть! - Гак Чуков, рыцарь памфлета, в возбуждении вскочил с места и зашагал по комнате.
      - Какие такие горы? - Игоряша насторожился.
      - Избавить мир от угрозы войны! - выпалил Ладик Гриммов, композитор сказок.
      - Восстановить экологический баланс! - добавил фанатик деепричастий Борис Бурденко.
      Знаток непереведенных шедевров Володя Набаков:
      - Накормить всех голодных - ныне и всегда!
      Правофланговый гротеска Булат Аникаев:
      - Вылечить всех больных!
      Умелец хиажма Шушуня Майский:
      - Покончить с раком!
      Жрец синтаксической иллюзии Петя Кровский:
      - Вычеркнуть из искусства посредственность!
      Архиарх фразеологии Никита Котляренко:
      - Казнить мещанство и вещизм!
      Герой Зазеркалья Рубенид Нерголин:
      - Победить термояд и достичь звезд!
      - П-позд-дно, реб-бята... З-з-золот-тых Рыб-бок уже н-нет, - сказал Игоряша. - Исп-парились... Маг-газ-зин з-з-закр-крыт.
      - О чем же ты раньше думал? - накинулись мы. - А если завтра война? Или экологическая катастрофа? Или топливный кризис? Рыбки ведь не твои всего человечества!
      Игоряша сверкнул глазами.
      - Человечества, говорите? Хрен вам! Война, говорите? А по мне - хоть взрыв Сверхновой. Вселенная большая, а я неуязвим. Я, Игоряша, вечен и бессмертен. Даже если над моей головой взорвется термоядерная бомба - с меня и волосок не упадет. Я не боюсь излучения, не боюсь ударной волны, не боюсь жара и льда, не боюсь болезней, не боюсь вакуума. Я неуязвим!..
      Человек Петя Кровский сорвался с места и изо всей силы врезал Игоряше в челюсть. Игоряша даже не покачнулся, а Петю отбросило к стене. И человек Гак Чуков, и человек Борис Бурденко, и человек Паладин Гриммов, и человек Герард Экудянов, и человек Никита Котляренко, и человек Слава Дорожный, и человек Рубенид Нерголин, и человек Владимир Набаков, и человек Шушуня Майский, и человек Булат Аникаев, и человек Анатолий Каштаркин - все мы бросились на Игоряшу.
      И всех нас разметала невидимая сила.
      Только Владимир Владимирович Кобельков по кличке "Так сказать" спокойно и тихо сидел в углу, скалясь, как химера с собора Парижской богоматери.
      - Давайте без глупостей, - поморщился Игоряша. - Со мной и армия не справится. К тому же вам нечего переживать. Вас я тоже сделал неуязвимыми.
      - ЗАЧЕМ??? - застонали мы. - На кой ляд мы тебе нужны? Что ты к нам привязался? За что ты ТАКОЕ с нами сотворил?
      - Видите ли, - осклабился Игоряша, - я многое испытал. Видел разное, бывал всюду. Путешествовал во времени. И понял: главное, чего мне не хватает, - это простого человеческого общения. Разговоров по душам, нелепых споров, яростной ругани, детских обид, анекдотов с бородой... Поэтому я к вам и прилепился. Поэтому и обессмертил вас. У меня впереди вечность, и компании мне не будет хватать...
      С этими словами Игоряша исчез, как Мефистофель. Но мы знали, что в следующий раз он появится снова.
      - Что же ты раньше молчал? - спросили мы Владимира Владимировича Кобелькова. - И правда ли насчет Золотых Рыбок?
      - Молчал, так сказать, потому, что не спрашивали, - ответствовал он. - А насчет Золотых Рыбок - правда. Они мне, так сказать, не нужны. У меня есть, так сказать, кое-что почище.
      Кобельков полез во внутренний карман пиджака и достал кожаный футляр с "молнией" на боку - вроде футляра от складного зонтика. Он дернул "молнию", и в глаза нам ударил красно-оранжево-желто-зелено-голубо-синефиолетовый переливчатый свет.
      - Сильву, так сказать, пле! - с интонацией дрянного конферансье провозгласил Владимир Владимирович Кобельков. - Перо Жар-Птицы. Так сказать, исполняет любые желания и имеет бесконечное число так называемых регистров. Правда, действует только в пределах Земли, в космос, так сказать, на нем не полетишь, но мне другого не надобно. И тоже, между прочим, гарантирует неуязвимость и, так сказать, бессмертие...