Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Убийство в Эй-Би-Си

ModernLib.Net / Азимов Айзек / Убийство в Эй-Би-Си - Чтение (стр. 2)
Автор: Азимов Айзек
Жанр:

 

 


      - Так попроси его.
      - Ты попроси. Мне не удается даже поговорить с ним уже более года.
      - Я сделаю, что смогу.
      И я поднялся на эскалаторе на третий этаж, в зал, где должен был состояться прием, и тем самым упустил шанс ускользнуть.
      9. АЙЗЕК АЗИМОВ. 18.35
      Купив билет за столиком у входа в зал, я прошел в бар, посмотрел, нет ли там Джайлса Дивора, и, не найдя его, прошел в комнату, где у каждой стены стоял большой стол с закусками. Я подошел к ближайшему, подумав: "Бесплатный обед, неплохо", - и наложил себе на тарелку разной снеди. Найдя свободный столик, я уселся, облегченно вздохнув. Если бы мне дали спокойно поесть, я мог бы еще забыть о безжалостно унизительных для меня событиях этого дня. Есть люди, которые топят свои горести в вине. Я же могу рассеять печаль, поев сухой колбаски.
      Но не тут-то было. В то воскресенье ничто не ладилось. Не успел я прожевать первый кусок, как жизнерадостный голос проговорил за моей спиной:
      - О, старина Дерзай-Не-Раз! Не возражаете, если я к вам подсяду?
      Услышав эти слова, я не глядя узнал Айзека Азимова. Он единственный из моих знакомых, обладающий столь извращенным чувством юмора, что считает смешным подобное переиначивание моего имени. По его мнению, игра слов это верх мудрости.
      - Привет, Айки, конечно, я возражаю, но все равно присаживайтесь.
      Между прочим, как бы Азимов не коверкал мое имя, я никогда не злюсь так, как он, если его называют Айки. Поэтому, когда до него дойдет, что каждое "Дерзай-Не-Раз" вместо Дэрайес Джаст влечет за собой "Айки", он забудет о дурацкой игре слов. Всякому другому было бы достаточно двух раз. Азимову на это понадобится 20 лет.
      Поскольку эту книгу, пожалуй, можно считать плодом сотрудничества, хотя в качестве автора фигурирует один Азимов, я постараюсь поподробнее описать его.
      Рост его 5 футов 9 дюймов. Он толст и весьма улыбчив. Волосы он отрастил длинные, ясно, что из лени, а вовсе не оттого, что мечтает о роскошной львиной гриве (я слышал, что он именно так описывает свою прическу), ибо его волосы всегда кажутся плохо расчесанными. Они уже седеют, а широкие бакенбарды, доходящие до скул, почти белые. К этому добавим нос картошкой, голубые глаза и очки в черной оправе.
      В некоторых отношениях мы с ним схожи. Так же, как и я, он не курит и не пьет. Так же, как и я, он любит поесть, но я не толстею, а он наращивает жир. Уверяет, что дело в обмене веществ, хотя это смешно слышать от биохимика, каковым он себя считает. Я-то знаю, что все дело в физических упражнениях. Я почти каждый день занимаюсь гимнастикой в спортзале, что до Азимова, то если ему удается встать с постели, это вся его гимнастика на целый день. Конечно, не считая того, что он часами стучит на пишущей машинке. Пальцы у него в хорошей форме.
      На его тарелке горка еды была куда выше, чем на моей, но он не мог удержаться, чтобы с беспокойством не глянуть, что я себе положил - а вдруг я нашел какую-нибудь вкуснятину, которую он не заметил.
      - Какой сейчас счет, Айзек?
      Он знал, что я имею в виду.
      - В данный момент 163 книги, - проговорил он с набитым ртом, - но кто считает?
      - Вы считаете, - съехидничал я.
      Он огорченно ответил:
      - Приходится. Каждый день хочется знать, сколько моих книг опубликовано, и если я не скажу, люди испытывают разочарование. Послушайте, вам не к чему обижаться. По одной из ваших книг сделан фильм, а по моим ни одного.
      Я поморщился. Гонорар был приличным, но на мой взгляд, худшего фильма не сделала и самая худшая группа идиотов, какую можно найти даже в Голливуде. Я все время надеялся, что никто не станет его смотреть.
      - А что вы здесь делаете, Айзек? - полюбопытствовал я. - Почему вы не сидите дома и не пишете очередную книгу?
      Он застонал:
      - В известном смысле именно это я здесь делаю. Издательство "Даблдей" хочет, чтобы я написал детектив под названием "Убийство в Эй-Би-Эй". И они хотят получить готовую рукопись к августу. В моем распоряжении максимум три месяца.
      - Ну и что? Вам хватит одного уик-энда, разве не так?
      Сделав себе гигантский бутерброд, Азимов откусил почти половину. Прожевав он сказал:
      - Самая тягостная из моих литературных забот - это то, что мне не разрешают иметь литературные заботы. Если бы вы пожаловались, что вам надо написать книгу быстрее, чем вы в состоянии, ваша жилетка промокла бы от сочувствующих слез. Когда я жалуюсь, мне отвечают дешевыми шутками.
      Я не стал проливать сочувственных слез.
      - Все равно ведь напишете! Вам приходилось раньше писать детективы?
      - Конечно, я писал детективы и раньше, - сказал он возмущенно. - Я писал обычные детективы и фантастику с детективным сюжетом: романы и рассказы, писал для взрослых и подростков.
      - В чем тогда проблема?
      - На этот раз мне надо использовать местный колорит. Должен околачиваться здесь четыре дня и наблюдать за тем, что происходит.
      - Так вы же этим и занимаетесь!
      - Но я не умею видеть, что происходит. За всю мою жизнь я никогда не замечал, что творится вокруг меня.
      - Как же вы написали 163 книги?
      - Опубликовано 163, - поправил он, - 11 готовится к печати... Дело в том, что в моих книгах нет описаний. У меня не орнаментальный стиль.
      - В таком случае найдите кого-нибудь, кто вам поможет.
      Странно, что я высказал такую мысль, ибо в тот момент никак не мог предположить, что в конце концов помогу именно я.
      Ему все-таки удалось сдать книгу в срок. Вы ее читаете: "Убийство в Эй-Би-Эй", автор - Айзек Азимов.
      10. САРА ВОСКОВЕК. 19.20
      Она была не моего типа: пять футов и ноль дюймов в лучшем случае. Мне нравятся женщины ростом пять футов и семь-восемь дюймов - размеры средней американской девушки. Но особа эта была очень хорошенькая, этого у нее не отнимешь. Ее волосы, черные, как вороново крыло, были высоко взбиты (наверное, она хотела казаться выше). Добавьте к этому пару столь же черных глаз, больших, с голубоватыми белками, слегка изогнутый носик и высокие скулы, окрашенные румянцем. Ее белое платье доходило до щиколоток, но с другой стороны заканчивалось далеко от ключиц.
      Она подошла к нашему столу и, полностью игнорируя меня, спросила с легким акцентом, возможно, славянским:
      - Простите, вы не мистер Азимов?
      - Моя слава опережает меня, - произнес Азимов, широко и радостно раскинув руки. - Я весь ваш, дорогая.
      - Разрешите мне на минуточку присоединиться к вам?
      - На столько минут, сколько насчитывается в вечности, - ответил Азимов, продолжая гнуть свою линию.
      - Пяти-шести минут будет достаточно.
      Сочетание безупречного английского с легким акцентом производило чарующее впечатление. Правда, фигура малость подкачала.
      - Она присела и сообщила:
      - Меня зовут Сара Восковек, и я ведаю связями с прессой нашего отеля. Насколько мине известно, д-р Азимов, - продолжала она, - вы намереваетесь написать детектив с убийством в этом отеле.
      Азимов был обескуражен таким внезапным переходом к делу.
      - Надо же, как быстро распространяются новости! Не об этом отеле, мисс... мисс..
      - Восковек.
      - В общем не об отеле. Предложенный заголовок - "Убийство в Эй-Би-Эй". Мои издатели попросили меня написать такой детектив.
      - Но съезд Эй-Би-Эй происходит в этом отеле. Насколько реалистически вы собираетесь воспроизвести обстановку?
      - Это как потребуется, - заявил Азимов, внезапно став писателем. Весь смысл в том, чтобы использовать местный колорит.
      - Тем не менее, - сказала она, - не обязательно упоминать название отеля.
      - Может быть и нет, - согласился Азимов.
      Тут я перегнулся через стол в ее сторону и сказал:
      - Вот что, сестренка. Этот человек собирается написать книгу. Вас не касается, о чем он будет писать. Если после ее опубликования вы сочтете, что лично вам нанесен ущерб или оклеветан отель, вы сможете возбудить дело. До тех пор вы не имеете права вмешиваться, и такая попытка заранее ставить условия отвратительна. Не лучше ли вам уйти и заняться своими связями с прессой, к которым у вас, видимо, нет призвания.
      Она посмотрела на меня так, будто изучала какой-то образчик неведомого вида, который совсем ее не интересует. Она смотрела на меня достаточно долго, неторопливо, совершенно спокойно и затем проговорила без всякого выражения на лице:
      - Вам, наверное, редко удается встретить человека ниже вас ростом, которому вы могли бы продемонстрировать свою воображаемую мужественность.
      - Ого-го! - воскликнул Азимов.
      У меня перехватило дыхание. Конечно, дело не в том, что она сказала на своем веку я постоянно слышал такие шуточки. Дело в полной неожиданности и неуместности ее выпада. Когда я обрел дар речи, я сказал, заикаясь:
      - Мадам, ваши дюймы и м-мои..
      Но она прервала меня:
      - Я переговорю с вами, д-р Азимов, в более подходящее время.
      После чего повернулась и неторопливо ушла.
      11. ДЖАЙЛС ДИВОР. 19.35
      Из всех унижений, которые я испытал в тот день, это было наихудшим. Азимов еще подлил масла в огонь:
      - Стоит ли переживать, Дэрайес? Вы же знаете, какое впечатление производите на женщин. В следующий раз пустите в ход свое обаяние и, когда она бросится в ваши объятия, шагните в сторону - пусть себе падает.
      Я продолжал внутренне кипеть. И вдруг Азимов проговорил:
      - Привет, Джайлс! Как поживает знаменитость?
      - Привет, Айзек, - ответил знакомый писклявый голос.
      Я забыл о нем. Я не искал его и не собирался искать. Если бы он подошел на десять минут позже, я бы покинул съезд. Я был сыт по горло. Но Джайлс появился именно в этом месте и именно в тот момент.
      Я поднял глаза и посмотрел на него удивленно. Он стоял, слегка ссутулившись, руки болтались по бокам, на лице - выражение собачьей преданности. Он заметно пополнел: процветание по-прежнему отлагалось на его талии, как это часто бывает. Очки в черной оправе весьма походили на азимовские. Он вообще чем-то смахивал на Азимова, только был на голову выше и отрастил лохматые черные усы. Его нижняя губа, сильно оттопыренная, придавала ему нелепый вид обиженного ребенка.
      - Я встретил внизу Терезу Вэлиэр, и она сказала, что вы меня искали, Дэрайес.
      - Тогда садитесь, - сказал я резко.
      Тут Азимов, видимо, решив, что роль нейтрального наблюдателя слишком опасна, помахал рукой и удалился.
      Джайлс сел и положил крупные кисти рук на стол, ладонями вниз. Казалось, что он ждет, что я брошу ему собачью галету.
      - Поздравляю с новой книгой, - сказал я.
      Он пожал плечами.
      - Спасибо, но с "Призм Пресс" я далеко не уеду.
      - Насколько мне известно, вы их покидаете.
      - Да. Писатели должны искать издательство своего масштаба, проговорил он своим писклявым тенорком, - а "Призм Пресс" не моего масштаба.
      - Скорее моего, не так ли? - спросил я.
      - Вы вправе тоже уйти от них, Дэрайес, если только не считаете, что это действительно так.
      Каков ублюдок!
      - А как насчет Роузэнн Бронстайн? Вы, кажется, отказываетесь прийти в ее лавку, чтобы давать автографы?
      - И она вам жаловалась, Дэрайес? Не пойду. Я ее не выношу.
      - Ну и не выносите. Это никак не может помешать вам дать несколько автографов в ее лавке. Послушайте, Джайлс, хотите совет? - Я все еще сдерживал себя.
      - Не слишком.
      - Ну и не надо, я все равно вам его дам. Пусть "Призм Пресс" небольшое издательство, но оно выпустило вашу первую книгу и недурно ее распродало. Вы могли бы остаться у них хотя бы для того, чтобы посмотреть, как пойдет вторая книга. Уж настолько-то вы им обязаны. И Роузэнн протолкнула вашу книгу, хотя тогда могла этого не делать, а для вас это было очень важно. Теперь вы должны ей отплатить - услуга за услугу.
      - Услуги? Наш мир не знает услуг, Дэрайес. Да, "Призм Пресс" выпустило мою первую книгу, что с того? Они тоже заработали на ней, даже больше, чем я. И они заработают еще больше на моей новой книге. Я уже расплатился полностью. И с Роузэнн тоже. Что они теперь хотят? Я могу вам сказать. Они цепляются за меня, рассчитывая на барыши. Вы считаете, что это благородно? Я хочу, чтобы они не цеплялись за меня, и при этом забочусь о своих доходах. Почему же с моей стороны это неблагородно? Все мы гонимся за деньгами.
      Даже после этих слов я сохранял спокойствие.
      - В таком случае, какую цель преследовал я, Джайлс?
      Он густо покраснел.
      - Это другое дело, Дэрайес. Я знаю, что обязан вам. И как только я закреплюсь в более видном издательстве, можете рассчитывать, что я замолвлю о вас словечко. Сделаю все, что смогу, Дэрайес. Честно.
      На черта мне его словечко! Я начинал закипать. Все унижения этого дня бросились мне в голову, и прежде всего - мерзкая реплика коротышки.
      Он ждал ответа, но в этот момент послышался стук каблучков, и словно порыв ветра принес к нашему столу какую-то женщину.
      - Мистер Дивор, - окликнула она его, запыхавшись, - если мы сейчас же не уедем, мы опоздаем.
      Оттопыренная нижняя губа Джайлса сжалась - верный признак того, что в него вселилось ослиное упрямство.
      - Неужели вы не можете найти кого-нибудь другого? - визгливо спросил он.
      Только теперь я узнал в этой женщине секретаря съезда по организации пресс-конференций Генриетту Корвасс.
      - Это очень важная запись, - сказала она, - ее будут передавать по всей сети, и они не хотят никого другого. Мы же твердо обещали.
      - Я ничего не обещал, - возразил он, начиная хмуриться. - Меня задержат бог знает на сколько часов, а завтра утром мне надо давать автографы.
      - Больше двух часов запись не займет. Уверяю вас. Я позабочусь о том, чтобы они закончили как можно скорее. До студии всего две мили. Мы подъедем туда на такси за несколько минут.
      - Вот возьмите Дэрайеса. Он поедет.
      Это была последняя капля. Я взорвался. Вскочив с места, я буквально заорал:
      - Я не поеду, слышите вы, жалкий писателишка! Вы что, не знаете своих обязанностей? Одна сносная книга, вторая похуже, и вы уже возомнили, что те, кто поднял вас на своих плечах и бесплатно вам помогал, будут всегда вас подпирать! Не будут. Вы наживаете себе врагов, ничтожный человечишко.
      Может быть, я не точно передаю то, что сказал, но такова была суть, хотя, помнится, я употребил более резкие выражения и немало соленых, а то и бранных словечек.
      Джайлс побледнел как полотно, Генриетта покраснела. Ведь я вопил на всю комнату, в которой вдруг воцарилась тишина. Даже сквозь красную пелену ярости я сознавал, что кричу в звуковом вакууме, но это меня не остановило.
      Джайлс внезапно вновь превратился в двадцатилетнего юношу и умудрялся смотреть на меня снизу вверх, как побитая собачонка. Совсем как во время нашей первой встречи.
      - Не сердитесь, Дэрайес. Я поеду, только сперва мне надо кое-что сделать.
      - Но мистер Дивор, мы опаздываем! - воскликнула Генриетта.
      Я начал возвращаться в реальную действительность и почувствовал себя пристыженным и виноватым.
      - Что вам надо сделать? - спросил я раздраженно. - Я сделаю это за вас.
      Джайлс порылся в левом кармане брюк и вытащил маленький кошелек, из которого достал номерок от гардероба.
      - Я сдал небольшой пакет в гардероб на втором этаже, знаете, возле...
      - Я найду, найду, - перебил я его и взял номерок.
      - Гардероб, наверное, будет закрыт, когда я вернусь, а мне этот пакет будет нужен к завтрашнему утру. Пожалуйста, занесите его вечером в мой номер, Дэрайес, - 1511. Вот ключ.
      - А как вы попадете к себе?
      - Вы можете отдать его портье или оставить вместе с пакетом на письменном столе в моем номере. У меня есть запасной ключ. Я всегда беру два (о, этот Джайлс - сама осторожность!). Только не забудьте.
      12. ШИРЛИ ДЖЕННИФЕР. 19.50
      "Не забудьте!" - таковы были последние слова, адресованные мне Джайлсом.
      Я был уверен, что не забуду, мне на ум не пришло, что могу забыть, хотя считал, что этот пакет не имеет значения - просто очередная перестраховка со стороны Джайлса, вроде запасного ключа от комнаты. Даже если бы я знал, что в пакете, я не считал бы его поручение важным. А между тем оно было жизненно важным, и целый ряд горестных событий завершился тем, что ответственность за них легла на мои плечи.
      Мне хотелось пойти домой и забыть о съезде, но помешала моя глупая гордость. Я чувствовал, что вокруг меня образовалась стена молчания. Я ощущал на себе взгляды и понимал, что гости отпускают реплику по моему адресу.
      Я сел за стол. "Не спеша выпью кофе, - решил я, - и потом уйду". Покончив с кофе, я встал, намереваясь отправиться домой.
      Но не тут-то было. Чашка кофе задержала меня на критические пять минут, и, не успев дойти до эскалатора, я увидел Ширли Дженнифер. Уйди я на пять минут, на две минуты раньше, мы бы разминулись.
      Я не видел ее по крайней мере полгода, но это было вполне нормально. Мы могли встречаться каждый день в течение двух недель и потом снова не видеться целый год. Нас это устраивало. Это не был "роман". Мы просто встречались время от времени, и близость обычно была частью удовольствия от встречи, и ни один из нас потом ни о чем не жалел.
      Я крикнул:
      - Ширли!
      И она воскликнула:
      - Дэрайес!
      И мы радостно обнялись.
      - Я знала, что неспроста иду сюда, - сказала она, - но не думала, что попаду в объятия своего самого красивого конкурента.
      Тоже мне, конкурент! Ее книги расходились гораздо лучше моих. Она сочиняет семейные хроники - прослеживает смену поколений. Я пытался читать их, но, к сожалению - от правды не уйдешь, - они оставляли меня равнодушным. Они рассчитаны на женщин, причем на женщин, не мечтающих об эмансипации.
      - Ты только что приехала? - спросил я.
      - Только что.
      - Поела что-нибудь?
      - Не-е-ет, - протянула она, - чуть-чуть выпила и закусила солеными рогаликами. А что-нибудь путное осталось?
      Возле столов еще стояли по нескольку человек, и я предложил принести ей поесть.
      - Нет, подожди здесь. Ты не знаешь, что мне хочется.
      Ширли вернулась с сияющим видом.
      Рост Ширли пять футов восемь дюймов, и вообще, когда я описывал тип девушки, который мне нравится, я думал о ней.
      Я не стал ее отвлекать, зная, что она любит поесть, а немного спустя спросил:
      - Ты не будешь давать автографы?
      - Не-е-ет. Во всяком случае, не специально. Издатели моего романа просили, чтобы я часок посидела в их киоске завтра днем и подписала маленькие рекламки, анонсирующие выход моего сериала о семействе Розуэлл в картонном футляре. И тогда я подумала, что стоит зайти сюда сегодня, чтобы осмотреться, и хорошо сделала. Видишь, что я обнаружила? Те-е-бя.
      - Ты остановилась в отеле, Ширли?
      - При таких ценах? Когда у меня хорошая квартира на берегу реки?
      - Та же самая?
      - Конечно, та же.
      - Ширли? - мы никогда не спрашиваем о личной жизни друг друга, но надо было убедиться, что я ни на кого не напорюсь. Достаточно спросить: "Ширли?", и она знала, что я имею в виду, и могла сказать: "Я слишком устала". Но она улыбнулась своей особенной, солнечной улыбкой и сказала:
      - Добро пожаловать в квартиру Дженнифер.
      13. ШИРЛИ ДЖЕННИФЕР. 21.00
      К девяти часам вечера мы были готовы уйти, и, что касается меня, я не собирался возвращаться.
      Встреча с Ширли была первым отрадным проблеском за весь день. Когда мы уходили, настроение мое поднялось, я готов был целовать всех подряд, включая таксиста, жевавшего сигару.
      Несмотря на это, все в тот день вело не туда, куда следует, даже Ширли. Дело в том, что с того момента, когда она оказалась в моем поле зрения и в моих объятиях - именно, в этом порядке, - я совершенно забыл о номерке и ключе, лежавших у меня в кармане. Джайлс и его поручение перестали существовать.
      Я не думал о нем в такси, и потом, когда Ширли заперла дверь и предложила "промочить горло", и когда мы сидели на тахте в полумраке и никакой зловредный проигрыватель не оглушал нас, и когда мы начали целоваться, а потом разделись и улеглись в постель, и более часа спустя, когда я лежал рядом с ней, а она курила.
      Я мирно заснул и, помнится, спал без сновидений сном праведника, как мне и положено. (Джаст означает "справедливый", "праведный").
      По сути дела, с тех пор, как я встретил Ширли, и до самого утра не было ни одного момента, когда бы я наморщил лоб и подумал: "Я ничего не забыл?"
      Ни разу.
      ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ПОНЕДЕЛЬНИК, 26 МАЯ 1975 ГОДА
      (День поминовения погибших в войнах)
      1. ШИРЛИ ДЖЕННИФЕР. 8.55
      Я проснулся почти в 9 часов от запаха жарившегося бекона. Помог Ширли разложить на тарелки бекон с яйцами, и мы устроились в крошечной столовой.
      - Пойдешь сегодня на съезд? - спросила она.
      - У меня нет особого желания, - ответил я, - разве что присоединюсь к тебе на ленче книготорговцев и писателей.
      - Нет, нет. Я там буду со своим издателем и вовсе не хочу, чтобы ты по рассеянности начал меня поглаживать за столом ниже талии.
      - Тогда я, может быть, пойду поприветствую бедного Джайлса, он сегодня будет надписывать автографы на своих книгах.
      Удивительно! Я мог даже говорить о Джайлсе, вспоминать, как кричал на него, и теперь, когда я был спокоен и доволен, устыдиться своей вспышки и все же не вспомнить о поручении, которое не выполнил.
      - Да ты что, - воскликнула Ширли, - смотреть как дают автографы, так ску-у-у-чно!
      В известном смысле давать автографы приятно. Каждый экземпляр твоей книги, который тебе протягивают, - куплен, а это значит, что денежки текут в твой карман. С другой стороны - это утомительная процедура. Одно и то же. Одно и то же. "С наилучшими пожеланиями. С наилучшими пожеланиями". И все время улыбаешься. "Спасибо, я так рад, что вам нравятся мои книги. Я так рад. Спасибо. Нет, это я благодарю. Спасибо."
      - Я все-таки пойду, - заявил я.
      Быстро принял душ, оделся и отправился домой сменить белье и рубашку, побриться, и оттуда - в отель.
      Моя совесть все еще молчала.
      Я вошел в отель примерно в 10.45. Джайлс Дивор и Айзек Азимов должны были надписывать свои книги до 11, так что они все еще были там, но это меня не волновало. Я собирался спешить, чтобы застать их в последние минуты. Впоследствии я узнал, что им была предоставлена большая комната, в одном конце которой на возвышении сидели они оба, а очередь любителей автографов двигалась сперва к одному из них, а потом - к другому, и каждый читатель получал две книжки бесплатно.
      Я поднялся в зал, где расположены киоски издательств, и подошел к киоску "Призм Пресс". Лавку сторожила секретарь Терезы - Мэри Энн Липски. Я написал записку: "Пытался говорить с Джайлсом, совершенно бесполезно!", сложил ее и оставил для Терезы.
      2. МАРТИН УОЛТЕРС. 12.10
      Я толкнулся было в банкетный зал, но он был заперт, и на двери висело объявление, что он откроется в 12.30. В это время я услышал:
      - Дэрайес! - и, обернувшись, увидел Мартина Уолтерса, жестами подзывавшего меня. - Что вы здесь делаете в толпе рядовых? Пошли с нами, офицерами, на коктейль.
      И он потащил меня в небольшую комнату возле банкетного зала. В ней группками стояли человек сто. В центре самой большой находился Дуглас Фербенкс-младший. Там же был и Азимов, которого представляли одной из кинозвезд. Тут мне пришло на ум, что, поскольку Азимов здесь, где-то неподалеку должен находиться и Джайлс Дивор. Во всяком случае он должен был закончить надписывание автографов более часа назад. Я снова огляделся, и Мартин Уолтерс, вспомнив, о чем я спрашивал его накануне вечером, поинтересовался:
      - Снова ищете Дивора?
      - Я подумал, может быть, он где-то поблизости.
      - Едва ли. Скорее всего забился куда-то и дуется. Этот человек не похож на писателя-профессионала. Утром он это снова доказал.
      - Что он сделал, Мартин?
      - Поднял переполох во время надписывания автографов. Не знаю, в чем было дело. Я сидел в комнате издательства "Хэкьюлиз Букс", и единственное, что мне известно, это то, что надписывание автографов полностью прекратилось. Нелли Гризуолд из "Хэкьюлиз Букс" пришлось бежать что-то для него доставать.
      Сейчас, когда я вспоминаю этот разговор, мне кажется невероятным, что я слушал, как Мартин говорил о том, что Джайлс был крайне раздражен, и все же не придал этому никакого значения.
      3. САРА ВОСКОВЕК. 13.05
      Было уже больше 12.30, когда мы ввалились в соседнюю комнату и прошли к зарезервированным для нас столикам возле главного стола. Я оказался рядом с симпатичным седовласым мужчиной, одним из мелких чиновников Эй-Би-Эй. Он представился как Гарольд Сейерс, владелец книжной лавки. Я улыбнулся, назвал себя, поздоровался со всеми сидящими за столиком и сосредоточил внимание на ленче.
      Я доканчивал цыпленка, когда увидел, что какая-то женщина поспешно пробирается между столиками в нашем направлении. В зале царил полумрак свет горел только над главным столом, и я различил лишь, что она маленького роста и что у нее высокая прическа, - достаточно, чтобы узнать в ней вчерашнюю злючку с трудной фамилией. Я не помнил даже ее имени. Она остановилась прямо передо мной. Я был удивлен, а она несколько смущена. От неожиданности я даже привстал. Мне казалось, что она снова обрушится на меня, и я приготовился к бурной сцене.
      Но она заговорила вкрадчивым голоском.
      - Мистер Джаст, я так рада, что разыскала вас. Я - Сара Восковек. Мы вчера с вами виделись.
      - Я помню эту встречу. Я помню ваше имя, - сухо ответил я. Только четыре из сказанных мною восьми слов были правдой. - Не знал, что вам известна моя фамилия.
      - Действительно, вчера вечером я не знала, кто вы. Но, конечно, я знаю вас. Читала ваши книги. Мне особенно понравилась "Остерегайтесь вечерней звезды".
      Даже при самых неблагоприятных условиях писатель не может не смягчиться под теплыми лучами похвалы. Я встал и вместе с ней отошел от столика.
      - Теперь, когда вы знаете, кто я, не хотите ли вы изменить кое-что из сказанного вами вчера?
      - Более чем изменить, мистер Джаст. Я хочу взять все слова обратно и принести извинения. С моей стороны было непростительно так ополчиться на вас.
      - Потому что я - Дэрайес Джаст, автор книги "Остерегайся вечерней звезды"?
      - Нет, мистер Джаст. Вы были правы, когда сказали, что я не должна ставить условия до того, как написана книга. Я была назойлива и вела себя неправильно. Я уже извинилась перед доктором Азимовым незадолго до того, как он начал раздавать автографы, и он заверил меня, что вовсе не собирается упоминать название отеля. После этого я спросила ваше имя, чтобы извиниться и перед вами, и когда он сказал, что вы Дэрайес Джаст...
      К тому времени я окончательно растаял и решил, что она совсем неплохая девчушка.
      - Забудьте об этом. - сказал я, - мне тоже хотелось бы взять кое-какие слова обратно.
      - Я не держу обиды, - ответила она серьезно. - Но это не единственная причина, почему я разыскивала вас, мистер Джаст.
      - Если мы хотим быть друзьями, - улыбнулся я, - зовите меня Дэрайес, а я буду звать вас Сарой. Я не в состоянии выговорить вашу фамилию. О чем вы еще хотели поговорить?
      - О Джайлсе Диворе. Он ваш друг?
      - В некотором роде, - сказал я сухо и добавил: - Почему вы спрашиваете?
      - Во время надписывания автографов сегодня утром произошел странный инцидент. Я решила зайти туда, чтобы увидеть доктора Азимова и извиниться перед ним. Когда я вошла, то немного помедлила - из любопытства, и вдруг поднялась суматоха. Мистер Дивор очень расстроился. Меня это обеспокоило, потому что для нашего отеля важно, чтобы не появились какие-нибудь неприятные заголовки в печати...
      - Понятно...
      - Впрочем, вскоре он успокоился - ему что-то принесли, и он стал снова надписывать автографы. Позднее, однако, я слышала, как он бормотал: "Этот Дэрайес! Этот Дэрайес Джаст!" И он произносил эти слова прямо-таки с ненавистью. Я решила разыскать вас, надеялась, что вы на ленче, иначе бы я вас не нашла, а мне надо было принести вам извинения и предупредить вас. Мистер Дивор такой большой мужчина.. и..
      - На самом деле, Сара, он мягкий, как подушечка для иголок, конечно, без иголок, - сказал я с презрением. - Выбросьте это из головы. Я могу дать ему пощечину и заставить его поблагодарить меня за одолжение...
      Вероятно, слово "одолжение" в этом контексте сделало свое дело. Во всяком случае в 13.15 в понедельник 26 мая 1975 года я внезапно вспомнил о том, что забыл сделать примерно 18 часов назад.
      - О, боже! - воскликнул я, задыхаясь, и начал хлопать себя по карманам в мучительном волнении. Утром я сменил белье, носки и рубашку, но остался в тех же брюках и пиджаке, которые были на мне накануне вечером. Ключ от номера лежал в кармане пиджака, я нащупал его. Там же должен быть и номерок из гардероба.
      - Извините меня, - сказал я отрывисто, - мне надо кое-что сделать.
      Я бросился бежать, шаря рукой в кармане.
      4. ХИЛЬДА. 13.20
      Какого дьявола я ударился в панику?
      Выполнил я его поручение или нет не имеет значения, разве что для педантичной натуры Джайлса.
      Забывать свойственно человеку. Что он может мне сделать?
      Судя по тому, что накануне вечером, насколько мне было известно, ничего не произошло, пакет, наверное, уже у него, а не в гардеробе. Он поминал меня в присутствии Сары, потому что какая-то мелкая неприятность во время надписывания автографов напомнила ему о других неприятностях, в том числе и о моей промашке (разве со мной вчера не творилось тоже самое?)
      Я побежал через холл в гардероб и свистнул, чтобы привлечь внимание дежурившей там пожилой женщины в бесформенной зеленой хламиде. Возмущенная таким приветствием, она подошла величественно, словно в предыдущем воплощении была королевой. На металлической планочке, приколотой к ее платью, значилось ее имя: Хильда.
      Я протянул номерок и спросил:
      - Это еще здесь?
      Она посмотрела на номерок взглядом эксперта и изрекла:
      - Если номерок у вас, значит здесь.
      - Выдайте тогда, пожалуйста.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7