Никто из двоих более не прикоснулся к еде. Василия торопливо вышла из столовой и исчезла за дверью туалетной комнаты. Амадейро, с трудом пытаясь сохранить холодную логичность, крикнул ей сквозь запертую дверь, прекрасно сознавая, что тем самым унижает свое достоинство:

– Это самое сильное доказательство того, что Жискар не более чем робот! Зачем ему отправляться на Солярию, где он увидит смерть своей хозяйки?

Через некоторое время шум льющейся воды прекратился. Василия распахнула дверь. Ее только что умытое лицо, казалось, излучало ледяное спокойствие.

– Вы что, в самом деле ничего не поняли? – сказала она. – Вы изумляете меня, Калдин. Подумайте хорошенько. Пока Жискар сохраняет умение манипулировать умами людей, он не может подвергнуться опасности, разве не так? И солярианка тоже – пока Жискар ей предан. Поселенец, который ее увезет, наверняка после разговора с ней узнал, что она не была на Солярии двести лет, так что вряд ли он всерьез полагает, что она может принести ему хоть какую-то пользу. Вместе с ней он берет и Жискара, но не знает, что тот может оказаться полезным, или же… А может, он это знает? – Она ненадолго задумалась, потом медленно сказала: – Нет, он никак не мог это узнать. Если за двести лет никто не проник в тайну умственных возможностей Жискара, значит, Жискар сам заинтересован в ее сохранении… и если я права, то догадаться о ней не мог никто.

– Но вы же говорите, что раскусили его, – ехидно заметил Амадейро.

– Я обладаю специальными знаниями, Калдин, но даже я только сейчас разглядела очевидное – и то лишь благодаря подсказке на Солярии. Наверное, Жискар и мне заморочил голову, – в противном случае я догадалась бы давным-давно. Интересно, знал ли Фастольф…

– Насколько проще признать тот простой факт, – нетерпеливо оборвал ее Амадейро, – что Жискар просто робот.

– Вы все порываетесь пойти по самой легкой дороге к краху, Калдин, но я не позволю вам даже ступить на нее, как бы вам ни хотелось… Важнее всего то, что поселенец явился за солярианкой и взял ее с собой, уже обнаружив, что пользы от нее будет очень мало – если вообще будет. А солярианка вызвалась лететь добровольно, хотя ей наверняка внушает отвращение перспектива оказаться на одном корабле с варварами, набитыми бациллами. Ее не остановила даже весьма вероятная возможность погибнуть на Солярии.

В таком случае, как мне кажется, это работа Жискара, который вынудил поселенца требовать выдачи солярианки даже тогда, когда смысла в этом уже не оставалось, а солярианку – столь же бессмысленно согласиться.

– Но для чего? – удивился Амадейро. – Могу я задать такой простой вопрос? Для чего?

– Полагаю, Калдин, Жискар почувствовал, что ему необходимо покинуть Аврору. Может, он догадался, что я вот-вот раскрою его секрет?.. Если да, то он мог поставить под сомнение свое нынешнее умение манипулировать мною. Ведь я, в конце концов, опытный роботехник. Кроме того, он мог вспомнить, что некогда был моим, а роботам трудно игнорировать требования лояльности. Вероятно, единственным для него способом обеспечить безопасность солярианки осталась возможность убраться подальше от моего влияния. – Она подняла глаза на Амадейро и решительно произнесла: – Калдин, мы должны его вернуть. Мы не можем ему позволить подыгрывать поселенцам в безопасном раю поселенческих планет. Он уже успел натворить немало и среди нас. Мы обязаны его вернуть, и я должна стать его законной владелицей. Будьте уверены, я сумею с ним справиться и заставить работать на нас. И помните! Я единственная, кто может его укротить.

– Не вижу причин для тревоги, – возразил Амадейро. – Если, что весьма вероятно, он просто робот, его уничтожат на Солярии, и мы избавимся и от него, и от солярианки. Если же, что весьма сомнительно, он таков: каким вы его представляете, он уцелеет на Солярии, но тогда ему придется вернуться на Аврору. В конце концов хоть солярианка и не родилась на Авроре, но прожила здесь слишком долго, чтобы ужиться с варварами. Она сама начнет настаивать на возвращении к цивилизации. И у Жискара не останется иного выхода кроме как вернуться вместе с ней.

– Калдин, неужели, даже узнав обо всем, вы не убедились в возможностях Жискара? Если он посчитает нужным держаться подальше от Авроры, то с легкостью настроит эмоции солярианки таким образом, что ей придется по вкусу жизнь на поселенческой планете. Он ведь уже заставил ее пожелать подняться на борт их корабля.

– Что ж, в таком случае, если возникнет необходимость, мы сможем просто вернуть их корабль – вместе с Жискаром и солярианкой – обратно на Аврору.

– И как вы предполагаете это сделать?

– Это можно устроить. Мы, аврориане вовсе не дураки, хоть из ваших слов ясно, что вы считаете себя единственной рациональной личностью на планете. Корабль поселенцев отправляется на Солярию расследовать факт уничтожения двух других кораблей, но, надеюсь, вы не думаете, что мы станем целиком полагаться на их услуги или на услуги солярианки. Мы тоже посылаем на Солярию два своих боевых корабля, а уж им-то неприятности вряд ли угрожают. Если на планете еще остались соляриане, им, возможно, удастся уничтожить примитивный корабль поселенцев, но боевое судно Авроры им не по зубам. Если же корабль поселенцев, благодаря магическим штучкам Жискара…

– Это не магия, – едко перебила его Василия, – а ментальное воздействие.

– Ну, хорошо. Если их корабль по какой бы то ни было причине сумеет взлететь с Солярии, наши корабли перехватят его и вежливо попросят передать им солярианку и ее робота. Если же просьбу не удовлетворят, наши корабли эскортируют их корабль до Авроры. В этом нет никакой враждебности – наш корабль станет просто сопровождать гражданку Авроры домой. Как только солярианка и ее робот высадятся на Авроре корабль поселенцев сможет лететь, куда ему заблагорассудится.

Василия кивнула:

– Звучит неплохо, Калдин. Но знаете, как мне кажется, все обернется в действительности?

– Как, Василия?

– Сдается мне, что их корабль сможет взлететь с Солярии, а ваши боевые корабли – нет. Что бы на Солярии ни обнаружили, Жискар сумеет этому противостоять. Но, боюсь, только Жискар, и никто другой.

– Ну, если случится именно так, – мрачно усмехнулся Амадейро, – то я признаю, что в ваших фантазиях, может быть, что-то и есть. Но этого не произойдет…

На следующее утро главный личный робот Василии, которому была придана внешность изящной женщины, подошел к ее постели. Василия пошевелилась и, не открывая глаз, спросила:

– В чем дело, Надила?

Василии не нужно было открывать глаза. Вот уже многие десятилетия никто, кроме Надилы, не приближался к ее постели.

– Мадам, – тихо произнесла Надила, – доктор Амадейро просит вас приехать в Институт.

– Который час? – спросила Василия, открыв глаза.

– Пять часов семнадцать минут, мадам.

– Утра? – раздраженно уточнила Василия.

– Да, мадам.

– И когда он хочет меня видеть?

– Сейчас, мадам.

– Зачем?

– Его роботы не информировали нас, мадам, но утверждают, что это важно.

Василия откинула простыни.

– Сперва я позавтракаю, Надила, но перед этим приму душ. Передай роботам Амадейро: пусть встанут в ниши для посетителей и ждут. А если будут нетерпеливы, напомни им, что они находятся в моем доме.

Раздраженная Василия не стала торопиться. По крайней мере туалетом она занималась тщательнее обычного и позавтракала не спеша, (Обычно она не тратила много времени ни на то, ни на другое.) Посмотрев выпуск новостей, она не узнала ничего такого, что могло стать причиной вызова Амадейро.

Когда ее машина (где, кроме нее, было четыре робота – два Амадейро и два ее собственных) подъехала к Институту, солнце уже показалось над горизонтом.

– Ну, наконец-то, – сказал Амадейро, подняв на нее глаза. Стены его кабинета все еще светились, хотя их свет уже был не нужен.

– Извините, – жестко произнесла Василия. – Я совершенно уверена, что начинать работу на рассвете – слишком поздно.

– Прошу вас, Василия, оставьте свои шуточки. Я тороплюсь на заседание Совета. Председатель встал еще раньше меня. Василия, я покорно прошу прощения за то, что не верил вам.

– Значит, корабль поселенцев благополучно взлетел.

– Да. А один из наших кораблей уничтожен, как вы и предполагали… Сей факт еще не доведен до общего сведения, но со временем новости, разумеется, просочатся.

Глаза Василии расширились. Она предсказывала подобный исход с несколько большей уверенностью, чем испытывала на самом деле, но сейчас момент для подобных признаний был явно неподходящим.

– Значит, вы принимаете тот факт, что Жискар обладает экстраординарными способностями.

– Я не считаю эту проблему математически доказанной, – осторожно ответил Амадейро, – но согласен принять ее, если получу дополнительную информацию. Сейчас я хочу знать, как нам поступать дальше. Совет о Жискаре ничего не знает, а рассказывать им я не намерен.

– Очень рада, что вы сохранили хоть какую-то ясность ума, Калдин.

– Но вы понимаете Жискара и лучше кого бы то ни было можете посоветовать, что делать. Итак, что мне сообщить Совету и как объяснить акцию, не раскрывая всей правды?

– Надо подумать. Куда отправился корабль поселенцев, взлетев с Солярии? Это мы знаем? В конце концов, если он возвращается к Авроре, надо лишь подготовиться к его встрече.

– Он летит не к Авроре! – воскликнул Амадейро. – Кажется, вы и в этом оказались правы. Похоже, Жискар – если он действительно стоит за всеми событиями – намерен держаться от нас подальше Мы перехватили сообщения, посланные с корабля на родную планету. Они, разумеется, зашифрованы, но мы расшифровали коды поселенцев…

– Подозреваю, что и они раскрыли наши коды. Почему бы всем нам не передавать сообщения открытым текстом? Скольких хлопот удалось бы избежать.

– Не все ли равно? – пожал плечами Амадейро. – Главное в том, что их корабль возвращается к себе домой.

– С солярианкой и роботами?

– Разумеется.

– Вы уверены? Их не оставили на Солярии?

– Совершенно уверен, – нетерпеливо ответил Амадейро. – Ведь без солярианки им не удалось бы взлететь.

– Без нее? Каким образом?

– Пока не знаем.

– Это наверняка штучки Жискара, – сказала Василия. – Он подстроил, чтобы эту заслугу приписали женщине.

– И что же нам теперь делать?

– Мы обязаны вернуть Жискара.

– Верно, но я не могу заставить Совет рискнуть ввязаться в межзвездный кризис ради возвращения робота.

– А вам этого и не нужно делать, Калдин. Потребуйте у поселенцев возвращения солярианки – уж это мы вправе сделать. Неужели вы хоть на секунду усомнитесь, что она вернется без роботов? Или Жискар позволит ей вернуться без него? Просите вернуть ее. Настаивайте. Она гражданка Авроры, которой поручили выполнить задание на Солярии. Задание выполнено, и теперь она должна вернуться домой. Проявите настойчивость, словно угрожаете войной.

– Мы не можем так рисковать, Василия.

– Вы ничем не рискуете. Жискар не может предпринять действия, напрямую ведущие к войне. Если лидеры поселенцев станут возражать и заупрямятся, Жискар будет вынужден внести необходимые изменения в их точку зрения, чтобы солярианка спокойно вернулась на Аврору. И ему, разумеется, придется вернуться вместе с ней.

– И вернувшись, он начнет изменять нас, – угрюмо заметил Амадейро. Мы позабудем о его возможностях, перестанем обращать на него внимание, и он без помех продолжит выполнение своего плана.

Василия запрокинула голову и рассмеялась.

– У него нет ни единого шанса. Видите ли, я знаю Жискара и умею с ним справляться. Главное, верните его и уговорите Совет изменить завещание Фастольфа – это можно сделать, и вам это по силам. Жискар должен принадлежать мне. И тогда он станет работать на нас. Аврора будет править Галактикой, вы проведете оставшиеся вам десятилетия на посту Председателя Совета, а я займу ваше место в Институте роботехники.

– Вы уверены, что все получится именно так?

– Абсолютно. Надо лишь предъявить им жесткое требование, а остальное я гарантирую – победу для нас и космонитов, поражение для Земли и поселенцев.

Глава четырнадцатая

Дуэль