Никто не может утверждать, что он в абсолютной безопасности. Ты должен быть осторожен, но я не хочу, что бы ты ходил, оглядываясь. Здесь - ты в гораздо большей безопасности, чем на своем Геликоне, или на любой другой планете Галактики, за пределами Трантора.
      - Надеюсь,- мрачно согласился Селдон.
      - Я просто уверен в этом,- сказал Хьюммен.- Иначе я бы никогда не решился тебя покинуть.
      - Ты хочешь покинуть меня?!- испуганно воскликнул Селдон.- Ты не можешь так поступить. Ты знаешь этот Мир! Я - нет!
      - Рядом с тобой будут другие люди, которые не хуже меня ориентируются на Транторе. А уж непосредственно эту часть планеты - знают лучше меня. А что касается меня, то я должен идти. Я провел с тобой целый день, а теперь пора заняться своими делами. Мне не стоит привлекать к себе внимание, необходимо позаботиться о своей безопасности.
      Селдон вспыхнул.
      - Ты прав, дружище. Надеюсь, пока все нормально? Хьюммен холодно ответил:
      - Кто может знать точно? Мы живем в опасное время. И помни - если и есть на свете человек, который может обезопасить жизнь, пусть не для себя - для последующих поколений,- так это ты! Пусть это будет твоей движущей силой, Селдон!
      17.
      Сон ускользал от Селдона. Он метался и ворочался в темноте, мысли одолевали его.
      После того, как Хьюммен поклонился ему, крепко пожал руку и ушел, он еще никогда не чувствовал себя таким одиноким и беспомощным.
      Он был одинок в этом странном чужом Мире - в этой странной части этого Мира.
      Вокруг не было ни одного человека, которого он мог бы считать другом (и так, возможно, будет до конца его дней).
      У него не было никаких идей - куда пойти, чем замяться завтра, или в будущем.
      Разве можно было заснуть с такими мыслями? Он уже потерял всякую надежду забыться сегодня. Но, наконец, усталость сделала свое дело...
      Когда он очнулся, было все еще темно, правда, не совсем - в комнате горел красный свет, ярко и часто мигая. Все это сопровождалось резким, прерывистым звонком. Очевидно, все это и разбудило Селдона. Пока он соображал, где находится - вернулось ощущение реальности. Он понял, что звук исходит от двери.
      Он поднялся с кровати и, наугад шаря рукой по стене, проговорил:
      - Одну минуту, пожалуйста!
      Наконец, он нашел необходимый контакт, и комната наполнилась мягким светом.
      Потом вскочил с кровати, щурясь, пытался отыскать дверь, нашел ее, подошел, что бы открыть и вдруг, вспомнив все вчерашние разговоры, строгим, настороженным голосом спросил:
      - Кто там?
      Очень милый женский голос ответил:
      - Меня зовут Дорс Венабили. Мне нужен доктор Селдон.
      И как только прозвучали слова, женщина оказалась стоящей прямо на пороге комнаты. Непонятно было только одно - кто открыл дверь.
      Некоторое время Селдон, тупо и удивленно уставившись на нее, соображал, пока до него не дошло, что он почти наг. Он метнулся к кровати и только после этого осознал, что перед ним голографическое изображение.
      Приглядевшись, он заметил, что женщина не смотрит на него, не видит. Она просто представлялась ему для опознания.
      Он помолчал, тяжело дыша, и срывающимся от волнения голосом, стараясь быть услышанным через дверь, крикнул:
      - Если вы хотите меня видеть, - я к вашим услугам. Дайте мне... ну, может быть, полчаса.
      Женщина (или голографическое изображение) ответила:
      - Я жду и исчезаю.
      Душа в комнате не было, и ему пришлось обтереться губкой, изрядно забрызгав все кругом. Зубной щетки не оказалось - пришлось выдавить пасту на палец.
      Выбора не было, и он натянул на себя вчерашний костюм. После этого он открыл дверь.
      Он ясно осознавал, что женщина не вполне представилась ему. Она лишь назвала свое имя, но ведь Хьюммен ничего не говорил о том, кто именно придет за ним - Дорс-Неизвестно-Кто или еще кто-нибудь. Он испытывал некоторую неуверенность, поскольку голография представила лишь молодую особу, но кто мог поручиться, что это - целое изображение и за углом не стоял сильный молодой человек с недобрыми намерениями.
      Селдон подозрительно выглянул и осмотрел площадку, и увидев только женщину, широко раскрыл входную дверь и пропустил ее. Затем он молниеносно захлопнул дверь и запер замок за ее спиной.
      - Прошу прощения,- поинтересовался он,- который сейчас час?
      - Девять, - просто ответила молодая особа.- День уже давно начался!
      Так как было принято межгалактическое время, - Трантор придерживался Галактических стандартов, - именно это позволяло упорядочить межзвездное сообщение и торговые связи. В каждом отдельно взятом Мире, существовало свое местное время, и Селдон еще не успел оценить на сколько то, к которому он привык - смещено относительно транторского.
      - Дня?
      - Конечно!
      - Здесь нет окон,- оправдывался Селдон.
      Дорс подошла к кровати, перегнулась и нажала маленькую черную кнопку в стене.
      Прямо над изголовьем, на потолке появились красные цифры - 0903.
      Она улыбнулась и без тени превосходства объяснила:
      - Извините меня, но я сомневаюсь, что Четтер Хьюммен предупредил вас о моем приходе. Это его особенность - он часто не учитывает простых вещей и полагает, что то, что известно ему - известно всем. Мне бы не следовало прибегать к радио-голографическому представлению. Очевидно, у вас на Геликоне нет такой техники, и я переполошила вас?
      Селдон немного расслабился. Она держалась очень дружелюбно и естественно.
      Кроме того, упоминание имени Хьюммена окончательно успокоило его.
      - Вы заблуждаетесь относительно Геликона, мисс...
      - Пожалуйста, зовите меня Дорс!
      - Так, вот - вы, тем не менее, ошибаетесь, Дорс. У нас есть радио-голография, просто я не мог себе позволить приобрести такое оборудование. Да, собственно говоря, никому из моего круга - это не по карману. Опыта общения с этой техникой у меня, действительно, не было. Но я быстро сообразил - что происходит.
      Он внимательно изучал незнакомку. Она не была очень высокой, среднего телосложения (для женщины) - насколько он мог судить. Рыжевато-золотистые волосы обрамляли короткими локонами миловидное лицо.
      (Кстати, он отметил, что такую прическу носило большинство женщин на Транторе. Очевидно, это было модно - правда, на Геликоне это вызвало бы смех).
      Потрясающе красивой ее назвать было трудно, но она была очень, очень мила.
      Этому способствовало чуть лукавое выражение пухлых губ. Она была изящна, хорошо сложена и выглядела очень молодо.
      (Слишком молодо, с сожалением подумал он, чтобы быть полезной в случае опасности).
      - Я успешно прошла экзаменовку?- лукаво поинтересовалась молодая женщина.
      (Похоже, она, как Хьюммен, обладала способностью читать его мысли. А он был так уверен, что умеет быть непроницаемым).
      Он извинился:
      - Виноват. Боюсь, что показался вам нескромным, но просто попытался присмотреться к вам. Ведь я очутился в таком странном месте. Я здесь никого не знаю, и у меня нет здесь друзей.
      - Прошу вас, доктор Селдон - считайте меня другом. Мистер Хьюммен просил меня позаботиться о вас!
      Селдон печально улыбнулся.
      - Мне кажется, что вы немного молоды для такого поручения.
      - Вы увидите, что это - не так!
      - Что же, я попытаюсь как можно меньше беспокоиться по этому поводу. Будьте добры, повторите ваше имя?
      - Дорс Венабили,- вторую часть своего имени она произнесла по слогам, сделав ударение на второй гласной.
      - Как я уже сказала, зовите меня просто - Дорс, и, если вы не возражаете, я буду обращаться к вам как к Хари. Здесь, в Университете, не придерживаются официального тона. У нас принято не церемониться независимо от того, студент ты или преподаватель.
      - Да, да, разумеется, зовите меня по имени.
      - Отлично! Тогда, с вашего позволения, оставим формальности совсем. Вот, например, правила хорошего тона диктуют мне спросить вашего разрешения для того, чтобы присесть. Но я этого делать не буду и просто сяду,- после чего она опустилась на один из стульев.
      Селдон кашлянул.
      - Простите, я вовсе не стремился выступать в роли преподавателя. Я должен был первый предложить вам сесть.
      Он присел на край своей постели, и тут же пожалел, что не успел привести ее в порядок. Но ведь его застали врасплох.
      Она приветливо продолжила:
      - Теперь я расскажу вам, Хари, о дальнейшей программе. Первое - мы отправимся завтракать в университетское кафе. После этого я покажу вам новую комнату - лучше, чем эта. У вас будет окно. Хьюммен проинструктировал меня передать вам кредитную книжку на его имя, но, поскольку на это уйдет один-два дня из-за наших бюрократов, - пока я смогу оплачивать ваши расходы, а потом мы рассчитаемся. Мы можем воспользоваться вашими услугами.
      Четтер Хьюммен сказал мне, что вы - математик и, по его оценкам, возможно, один из сильнейших в нашем Университете.
      - Хьюммен сказал вам, что я хороший математик?
      - Да. Он именно так вас рекомендовал. Вообще, он характеризовал вас как замечательного человека!
      - Знаете,- Селдон разглядывал кончики пальцев,- я весьма польщен такой характеристикой, но мы знакомы с Хьюмменом всего один день. Он слышал мой доклад на Симпозиуме, но вряд ли смог все правильно оценить. Он сказал так просто из вежливости.
      - Не думаю,- возразила Дорс.- Он и сам - личность незаурядная, и очень хорошо разбирается в людях. Я доверяю его оценке. В любом случае, вам будет предоставлена возможность оправдать ее. Программировать вы можете, я надеюсь?
      - Разумеется!
      - Я говорю об обучающих системах, вы понимаете? Я имела в виду, можете ли писать программы для изучения различных разделов современной математики?
      - Да, разумеется, это моя профессия. Мне присвоено звание профессора Университета на Геликоне.
      Она ответила:
      - Да, я знаю. Хьюммен говорил мне. Это означает, что все будут знать, что вы не с Траитора, но серьезных осложнений это не вызовет. В основной своей массе - здесь публика с Трантора, хотя есть представители со всех Внешних Миров. Это нормально воспринимается. Тем самым, я не хочу сказать, что вам никогда не придется столкнуться с пренебрежением со стороны некоторой части нашего общества. Однако, выходцев из других Миров охотно используют на Транторе. Между прочим, я сама нездешняя.
      - О!- Он некоторое время колебался но все-таки решился спросить:
      - Откуда же вы?
      - Я с Синны. Слышали когда-нибудь?
      Он побоялся быть уличенным в вежливой неискренности и решил ответить прямо:
      - Нет!
      - Меня это не удивляет. Это еще более затерянный Мир, чем ваш Геликон.
      Вернемся к программированию. Лично я считаю, что этим должны заниматься профессионалы, иначе не стоит и браться.
      - Абсолютно согласен с вами!
      - И именно вы сможете сделать эту работы на хорошем уровне?
      - Полагаю, что - да.
      - В таком случае. Университет берет на себя обязательства оплатить ваши труды. Итак, отправляемся завтракать. Кстати, вам удалось выспаться?
      - Как ни странно,- да!
      - Вы голодны?
      - Весьма, но...- он колебался. Она весело прокомментировала:
      - Но сомневаетесь в качестве пищи, не так ли? Не стоит. Я вас очень хорошо понимаю, сама прошла через это. Университетское меню вполне сносно. По крайней мере, в Университетской столовой. Студенты испытывают некоторые затруднения, но это их закаляет!
      Она поднялась и направилась к выходу, но вопрос Селдона заставил ее остановиться.
      - А вы из преподавательского состава?
      Она оглянулась и кокетливо улыбнулась:
      - Я недостаточно солидно выгляжу? Два года назад я защитила докторскую на Синае, и с тех пор - здесь. Через две недели мне исполнится тридцать.
      - Простите,- улыбнулся в ответ Селдон,- но я бы не дал вам больше двадцати четырех, не говоря об академической степени.
      - Вы - просто чудо!- ответила Дорс, и Селдон почувствовал, что это доставило ей большое удовольствие.
      "В конце концов",- подумал он,- "невозможно, обмениваясь любезностями с привлекательной женщиной, чувствовать себя совсем чужаком".
      18.
      Дорс была права. Завтрак оказался весьма сносным. В нем было что-то, безошибочно напоминающее яйца, а мясо было вполне аппетитно подкопчено.
      Шоколадный напиток (Трантор вообще славился шоколадом, но Селдон не подозревал об этом), возможно, был синтетическим, однако, питье было вкусным и ароматным. Селдон остался доволен, а вслух признался:
      - Все было очень мило: еда, окружение... все!
      - Мне очень приятно это слышать,- поблагодарила Дорс. Селдон огляделся кругом. Столовую заливал мягкий и ровный солнечный свет, который свободно проникал через высоте окна на противоположной стене. (Селдон удивился про себя тому, что, возможно, ему удастся, со временем, привыкнуть к этой имитация).
      Столы были накрыты на четверых, и свободных мест, практически, не было. Они с Дорс составляли редкое исключение. Дорс подозвала нескольких мужчин и женщин и представила их. Все были вежливы, но никто к ним не присоединился.
      Без сомнения, в этом была заслуга Дорс, но Селдон не заметил, как ей это удалось.
      Он отметил:
      - Вы не познакомили меня ни с одним математиком, Дорс!
      - Никого не было поблизости. У большинства из них рабочий день начинается рано, и к девяти уже заканчивается. Помоему, та безрассудная часть студентов, которые занимаются математикой, стремятся закончить этот курс как можно быстрей!
      - Из чего я заключаю, что вы сами - не математик.
      - Что угодно, только не это!- с коротким смешком подтвердила Дорс.- Что угодно. Мой хлеб - история. Я уже опубликовала несколько трудов о начальном периоде становления Трантора - я имею в виду древнее человечество, а не теперешний Мир. Полагаю, что мне удастся логически завершить это исследование темой - Королевский Трантор.
      - Поразительно!- воскликнул Селдон.
      - Поразительно?- Дорс насмешливо взглянула на него.- Вы тоже интересуетесь Королевским периодом Трантора?
      - В некоторой мере - да. Этим и многими другими, подобными ему. Ведь я никогда предметно не занимался историей, а должен был бы...
      - Должны? Если вы начнете заниматься вопросами истории, что будет с математикой - Университет очень нуждается в специалистах вашего профиля.
      Здесь у нас полно историков, экономистов и политологов, а вот математиков не хватает. Четтер Хьюммен как-то заострил мое внимание на этом обстоятельстве. Он называет это упадком науки, и рассматривает этот процесс как глобальный.
      Селдон ответил:
      - Конечно, когда я сказал, что должен изучить историю, я не имел в виду, что это станет целью всей моей жизни. Я подразумевал, что знания такого рода должны помочь дальнейшему развитию моей теории. Мое поле деятельности - математический анализ социальных структур.
      - Звучит чудовищно!
      - Пожалуй. Это очень сложная проблема, и ее решение без знания эволюции отдельных сообществ - безнадежное дело. А, насколько вы уже заметили, моя картина мира довольно статична.
      - Я ничего не смогла заметить, потому что ничего не знаю об этом. Четтер рассказал, что вы пытаетесь развивать психоисторию и что это очень важно. Я правильно поняла его? Психоистория?
      - Совершенно верно. Я собирался дать ей другое название "психосоциология", но это слово вызывает во мне отвращение. А, возможно, я просто интуитивно почувствовал, что без знания исторических процессов не обойтись.
      - Психоистория - уже благозвучнее, и, тем не менее, я понятия не имею, что это такое?!
      - Да я и сам не совсем уверен, что знаю.- Он задумчиво посмотрел на женщину, сидящую сейчас напротив него, и подумал о том, что она может превратить его ссылку в нечто большее, чем просто ссылка. Он вспомнил другую женщину, которая была рядом с ним еще так недавно, но овладел собой и отогнал эти воспоминания. Если когда-нибудь ему суждено встретить спутницу - она должна будет уметь оценить эрудицию, тягу к научным изысканиям. Должна понимать, чего это требует от человека. И желая, изменить ход мыслей, он вспомнил:
      - Четтер Хьюммен говорил, что правительство не оказывает никакого давления на Университет.
      - Он совершенно прав!
      Селдон покачал головой.
      - Мне кажется сомнительной такая воздержанность властей. На Геликоне центры высшего образования куда менее независимы от давления правительства.
      - Точно также как на Синне, или во всех других Внешних Мирах, за исключением, быть может, наиболее крупных. Трантор - другое дело.
      - Да... но почему?
      - Потому что это - центр Империи. Университет здесь обладает колоссальным престижем. Профессионалов готовят везде, но будущие администраторы Империи - представители высшей официальной элиты, бесчисленные миллионы людей, которые олицетворяют щупальца Империя в любом, самом отдаленном уголке Галактики - проходят обучение только здесь - на Транторе.
      - Я никогда не сталкивался с подобной статистикой,- начал Селдон
      - Поверьте мне на слово. Необычайно важно, чтобы эти люди имели общее мировоззрение, особое ощущение Империи. Этот социальный слой нельзя формировать только из уроженцев Трантора - в противном случае, это вызовет беспокойство Внешних Миров. По этой причине Трантор вынужден привлекать для этой цели миллионы представителей внешнего окружения. И как только они приобретут транторскую патину, почувствуют себя приобщенными к традициям Империи, осознают подоплеку происходящего - произойдет нивелировка их происхождения, культурных традиций. Именно это позволяет Империи поддерживать единство Миров. В то же время, для Внешних Миров немаловажно, что заметное число представителей официальных властей в их администрациино происхождению и воспитанию - их люди.
      И вновь Селдон пришел в замешательство. Он никогда прежде не задумывался над этим. Сомнения с прежней силой охватили его - возможно ли быть действительно крупным математиком, и ничего, кроме математики, не знать! Он задал вопрос:
      - Все это относится к тривиальным знаниям?
      - Думаю, что нет,- немного подумав, ответила Дорс.- На свете так много областей, что зачастую специалисты замыкаются лишь в своей сфере. Очевидно, это боязнь утонуть в обилии информации.
      - Однако, вы-то знаете!
      - Но это же моя специальность! Я историк, я изучала становление и расцвет Королевской эпохи Трантора - и именно эта техника административного правления привела к росту влияния, к расцвету и, в конечном итоге, переходу к Императорской эпохе.
      Селдон подытожил, словно бормоча только себе:
      - Как пагубна излишняя специализация... Она отсекает от знания участок за участком и оставляет его истекать кровью.
      Дорс пожала плечами.
      - Что можно изменить? Однако, послушайте - если Трантор намерен привлекать представителей Внешнего Мира в свои университеты, должен же он что-то дать взамен этого искусственно сооруженного, странного и чуждого им Мира. Я здесь уже два года, но все еще не смогла привыкнуть. Учитывая то, что я не стремлюсь к административному поприщу, не считаю нужным себя переламывать.
      - Очевидно, Трантор дает не только гарантии дальнейшему высокому положению в обществе, значительной власти, обеспеченности, но и свободу. Пока студенты обучаются, им позволено обличать правительство, мирно демонстрировать свое несогласие, развивать собственные теории и взгляды. Им это, безусловно, нравится. Вполне вероятно, что их влечет возможность испытать чувство свободы.
      - Я полагаю,- Селдон продолжал развивать свою мысль,- что все это позволяет ослабить психологическое давление, которое испытывают люди с других планет.
      Выплескивая недовольство, молодежь удовлетворяет революционные инстинкты, так свойственные ей, и, со временем, занимая отведенное ей в иерархии Империи место, - становится способной к конформизму и послушанию.
      Дорс кивнула.
      - Возможно, вы правы. В любом случае, правительство по всем этим причинам строго придерживается невмешательства в деда Университета. И это не столько свидетельствует о сдержанности - сколько об уме.
      - Если вы не стремитесь к административной карьере, Дорс, чем вы собираетесь заниматься в будущем?
      - Историей. Я буду учить: буду вводить в компьютерный банк данных свои собственные кассеты-книги.
      - Но ведь это не очень престижно!
      - Это плохо оплачивается, Харри, что немаловажно. А что касается престижа, это напоминает борьбу, которая быстро надоедает. Я знакома со многими, кто достиг высокого положения, а вот счастливых мне видеть не приходилось. Даже Императоры, как правило, плохо кончают. Когда-нибудь я просто вернусь на Синну и стану профессором.
      - Но транторское образование обеспечит вам престиж!
      Дорс рассмеялась:
      - Надеюсь. Но кого на Синне это волнует? Это довольно однообразный, серый Мир, который состоит из сплошных питомников, кишащих двуногими и четырехногими животными.
      - И вы сможете с этим примириться? После Трантора?
      - Я и сама часто задумываюсь над этим. Если станет совсем невыносимо, всегда можно добиться разрешения на небольшое историческое исследование в том или другом уголке Галактики. В этом - преимущество моей профессии!
      - Другое дело - математики,- сожалея о чем-то, что прежде никогда не волновало его, отозвался Селдон,- от них требуется только одно - сидеть перед компьютером и думать. Кстати, о компьютерах...- Он засомневался.
      Завтрак подошел к концу, и он подумал, что у нее должны быть свои собственные дела и обязанности.
      Дорс, казалось, никуда не спешила.
      - Что вы хотели сказать о компьютерах?
      - У меня будет возможность получить доступ в историческую библиотеку?
      Теперь наступила ее очередь колебаться.
      - Я полагаю, что это можно организовать. Если вы занимаетесь математическим программированием, вас могут зачислить внештатным сотрудником факультета, и тогда я смогу похлопотать о разрешении. Только...
      - Только, что?
      - Я боюсь задеть ваши чувства, но ведь вы - математик и слабо разбираетесь в истории. Вы уверены, что знаете, как пользоваться исторической Библиотекой?
      Селдон улыбнулся:
      - Я полагаю, что компьютерами пользуются примерно одинаково.
      - Разумеется, разумеется, но программы все-таки имеют свои особенности. Вы не знакомы со стандартными ссылками фильмотеки, с быстрыми приемами поиска и просмотра. Вы прекрасно сможете отыскать гиперболический интервал в темноте...
      - Вы хотели сказать - гиперболический интеграл, - мягко поправил Селдон.
      Дорс пропустила его замечание.
      - Но вероятнее всего, вы не сумеете отыскать термины, относящиеся к Договору Поддана быстрее, чем за полтора дня.
      - Надеюсь, что этому можно научиться?
      - Если... если...- Она выглядела озабоченной.- Если у вас твердое намерение - то у меня есть встречное предложение. Я веду недельный курс, по часу в день бесплатно, по приобретению навыков пользования Библиотекой. Это курс для студентов-выпускников. Вы не сочтете ниже своего достоинства - я имею в виду сидение со студентами за одной доской? Курс начнется через три недели.
      - Вы могли бы давать мне частные уроки.- Селдон сам удивился, что в его тоне прозвучали нотки заискивания и упрашивания. Это не скрылось от ее внимания.
      - Осмелюсь сказать, что могла бы. И все-таки, я думаю, что полезнее получить более строгий курс. Ведь мы будем заниматься в библиотеке, вы понимаете, и в конце недели вам будет дано задание отыскать информацию об определенных периодах, представляющий интерес. Вам придется соревноваться с другими студентами - и это пойдет вам на пользу. Частные уроки гораздо менее эффективны, уверяю вас. Я вас понимаю, трудно соревноваться со студентами. Если не получится так же хорошо, как у них - это может задеть вас. Однако, не следует забывать, что они уже прослушали курс элементарной истории, а вы, возможно,- нет.
      - Никаких "возможно" - я не изучал историю никогда. Но я вовсе не боюсь соревнования и не думаю, что это может задеть меня - особенно, если вы научите меня премудростям пользования историческими ссылками.
      Селдону становилось совершенно очевидно, что эта женщина нравится ему все больше и больше. Мысль о том, что она будет обучать, доставляла неизъяснимое удовольствие.
      К нему пришло ощущение того, что с этого дня вся его жизнь круто изменится.
      Да,- он обещал Хьюммену все свои силы отдать разработке своей теории, но это было обещание ума, а не сердца. Сейчас же его охватило странное желание схватить психоисторию за глотку, чтобы найти ей практическое применение.
      Очевидно, - это было влияние Дорс Венабили.
      А, может быть, Хьюммен на это рассчитывал? В таком случае, Хьвдммен, действительно - удивительный человек!
      19.
      Клеон I завершил обед, который, к сожалению, представлял собой скучнейшую церемонию.
      Это означало, что он обязан провести время в беседах с разнообразными официальными представителями - даже с теми, которых он не знал. Набор стандартных фраз, выслушивание заверений в лояльности к короне.
      А, кроме того, все это означало, что пища, когда очередь все-таки доходила до нее, успевала остыть и потерять вкус.
      Существовала возможность обойти все эти неприятные моменты. Есть до того, в одиночку или со своими близкими, с кем можно было расслабиться и не взвешивать каждое слово и жест. И уже после этого переходить к официальной церемонии - во время которой можно было бы обойтись ну разве что - грушевым напитком.
      Груши он любил.
      Однако, если бы он воздерживался от еды в присутствии гостей - они могли расценить его действия как оскорбление.
      Жена для этого не подходила, поскольку ее присутствие только усугубило бы его несчастье.
      Он женился на ней потому, что она принадлежала к влиятельной династии, что позволило укрепить взаимопонимание в Империи и ослабить оппозицию.
      Он бы с радостью предоставил ее самой себе, кроме тех случаев, когда приходилось предпринимать некоторые усилия для продолжения рода. Честно говоря,- он не любил жену.
      Вопрос с наследником был уже решен, и он практически не замечал ее существования.
      Клеон хрустел орехами, пригоршню которых взял со стола и громко позвал:
      - Демерзел!
      - Сир?
      Демерзел всегда появлялся мгновенно. Он вообще всегда крутился подле дверей кабинета - так подсказывал инстинкт раболепия.
      Итак, он появился почти мгновенно, и Клеон подумал, что это очень важно.
      Конечно, иногда Демерзел отлучался, и Клеон всегда замечал отсутствие своего советника. Это раздражало Императора.
      - Что с тем математиком? Я забыл его имя.
      Безусловно, Демерзел прекрасно понял, кем интересуется Император. Но, вероятно, ему захотелось узнать - как много помнит Император и он спросил:
      - О котором из них вы говорите. Сир?
      Клеон нетерпеливо взмахнул рукой.
      - Предсказателя. Который был у меня.
      - Которого мы отправили?
      - Отправили... не отправили - не в этом дело! Того, что был у меня на приеме. Ты обещал держать в поле зрения все, что связано с ним. Как успехи?
      Демерзел откашлялся.
      - Сир, я пытался это сделать.
      - А-а! Это следует понимать таким образом, что ты не преуспел? - Клеон злорадствовал.
      Демерзел был единственным министром; у которого не бывало промахов в работе. Другие никогда не признавали неудач. А, поскольку неудачи, тем не менее, были делом обычным,- применить заслуженное наказание было нелегко.
      Возможно, Демерзел честнее других лишь потому, что редко допускает ошибки.
      Грустная мысль пришла в голову Императора: если бы не Демерзел,- он не знал бы, как звучит правда. Скорее всего, это удел всех императоров, и это было причиной того, что Империя...
      Он отогнал невеселые мысли, и неожиданно почувствовав раздражение из-за молчания собеседника, к тому же без признания вины, в то время как он восхищался честностью этого человека, резко выпалил:
      - Ну, так ты потерпел неудачу, я прав?
      Демерзел не вздрогнул.
      - Сир, я только частично потерпел неудачу. Я чувствовал, что его присутствие на Транторе может вызвать ненужные осложнения. Проще было бы предположить, что менее хлопотно было бы отправить его домой. Он и планировал вернуться на свою планету на следующий день, но всегда существует вероятность непредвиденных осложнений - ведь он мог передумать и остаться. Именно поэтому я поручил двум уличным молодцам позаботиться о том, чтобы он отправился в тот же день.
      - Ты знаком с уличными молодцами, Демерзел? - Клеон развеселился.
      - Очень важно, Сир, иметь дело с разного рода людьми - ведь каждый из них может быть по-своему полезен. Уличные молодцы - не исключение. Случилось так, что они не справились.
      - В чем же причина?
      - Весьма странно, - оказалось, что Селдон умеет драться. Он их просто побил.
      - Математик умеет драться?
      - Бесспорно, - увлечение математикой и умение вести бой - вещи плохо совместимые. Однако, относительно недавно, мне стало известно, что Геликон славится этим - я имею в виду умение вести бои, а не увлечение математикой.
      Причина моей неудачи лишь в том, что я поздно узнал эту подробность, Сир.
      Мне остается просить извинения у вашего Величества.
      - Ну хорошо, хорошо. Надеюсь, что после этого эпизода, на следующий день, он отправился домой, как и планировал?
      - К сожалению этот эпизод привел к обратному. Подхваченный событиями, он решил не возвращаться на Геликон и остался на Транторе. Возможно, его уговорил кто-то, кто, скорее всего, стал свидетелем драки. И это еще одно непредвиденное обстоятельство.
      Император нахмурился:
      - Иными словами, наш математик, как его все-таки зовут?
      - Селдон, Сир. Хари Селдон.
      - Итак, этот Селдон недосягаем?
      - К большому сожалению. Мы проследили за его перемещением - сейчас он в Стрилинговском Университете. И пока он находится на территории Университета - он неприкасаем!
      Император негодовал, его лицо налилось краской.
      - Мне надоело это слово - "неприкасаем". Не должно быть таких уголков в Империи, куда не может дотянуться моя рука! И тем не менее, в моем собственном Мире, вы говорите мне, что кто-то может быть недосягаем. Это недопустимо!