– Где находится Геликон? Дорс начала:
      – Это…, – она повернулась к Селдону. – Где расположен Геликон, Хари? Селдон призадумался.
      – Честно говоря, я не уверен, что смогу точно описать местонахождение своей планеты в Галактике: необходимо знать исходные координаты… Единственное, что можно сказать определенно – она с другой стороны от Центральной Черной дыры, чем Трантор. Один скучнейший перелет на гиперкорабле… Госпожа Тисалвер разочаровано призналась:
      – Вряд ли я или Джират попадем когда-нибудь на гиперкорабль…
      – Когда-нибудь, Касилия…, – мечтательно произнес Тисалвер, – може тбыть, и попадем… Пожалуйста, господин Селдон, расскажите нам про Геликон! Селдон энергично затряс головой:
      – По-моему – это неинтересно. Планета как тысячи, других, провинция… Только Трантор отличается от всех остальных! И паровых штолен на Геликоне нет. А, может быть вообще нигде нет, только на Транторе. Расскажите лучше о них! («Только Трантор отличается от всех остальных планет Эта фраза эхом отозвалась в мозгу Селдона. Вдруг ему вспомнилась история, рассказанная Дорс, о руке, положенной на бедро.Но Тисалвер начал говорить, и Селдон переключился).
      – Если вы действительно хотите узнать о паровых штольнях, я могу показать их!
      – Он повернулся к жене. – Касилия, ты не против, если завтра вечером я отведу нашего гостя в паровую штольню?
      – И меня! – торопливо присоединилась Дорс.
      – И госпожу Венабили? Госпожа Тисалвер нахмурилась и проворчала:
      – Не думаю, что это – хорошая затея. Нашим гостям будет скучно!
      – Не могу согласиться с вами, госпожа Тисалвер, – стараясь снискать расположение женщины, возразил Селдон. – Мы очень, очень хотим попасть туда. Нам будет приятно, если и вы составите нам компанию… вместе с дочуркой – если она захочет!
      – В паровые штольни?! – возмутилась госпожа Тисалвер, – Это не место для благородной и уважающей себя дамы! Селдон смутился:
      – Я не хотел обидеть вас, госпожа Тисалвер!
      – Не обращайте внимания, – уговаривал муж. – Касилия убееждена, что посещение подобных мест не совместимо с нашим положением. Но с тех пор, как я уже не работаю там – нет ничего унизительного в экскурсии. Там не очень приятно находиться, и мне ни разу не удалось уговорить жену одеться подобающим образом! Они поднялись со своих мест. Дахильские «стулья» представляли собой отлитые из пластика низкие сидения на колесиках. От неудобной позы Селдону свело колени. Чета Тисалверов, однако, привыкшая к подобным неудобствам, поднялась легко и без видимых усилий. Селдону же пришлось помогать себе руками. Дорс прекрасно справилась с задачей, Селдона вновь очаровала грация, с которой она это проделала. Перед тем, как разойтись по своим комнатам, Селдон спросил Дорс:
      – Ты уверена, что ничего не знаешь о паровых штольнях? Госпожа Тисалвер, по-моему, считает это место отвратительным!
      – Не может этого быть! Иначе бы господин Тисалвер не согласился повести нас с тобой… Давай запасемся терпением!
 

63

 
      – Вам необходима подходящая одежда, – объявил Тисалвер. Госпожа Тисалвер иронически хмыкнула из соседней комнаты. С внутренним беспокойством Селдон вспомнил майкогенский хитон.
      – Что вы называете «подходящей одеждой»? – с тревогой спросил он.
      – Что-нибудь легкое, похожее на мою! Рубашку с короткими рукавами, свободное нижнее белье, носки и открытые сандалии. Я уже, все приготовил для вас.
      – Прекрасно! – воскликнул Селдон. – Мне это нравится!
      – И для госпожи Венабили тоже все приготовлено. Надеюсь будет впору… Одежда, которой Тисалвер снабдил обоих (причем, из собственного гардероба), подошла прекрасно. Правда, она была несколько открытой. Когда все были готовы и пожелали госпоже Тисалвер всего доброго, она – все еще с явным недовольством на лице стояли в проеме входной двери, провожая их укоризненным взглядом. Наступил вечер. Опустились прозрачные сумерки. Было очевидно, что скоро на Дахле зажгут освещение. Воздух освежал. На улицах – ни одного автомобиля. Все прогуливались пешком. Издалека, время от времени, доносился шум экспрессов и вспышки их огней… Селдону показалось, что жители сектора просто прогуливались, без каких-либо определенных целей – для собственного удовольствия. Возможно, это было связано с тем, что, как намекнул Тисалвер, – Дахл был рабочим сектором. Вечерняя прогулка воспринималась жителями как неожиданная и заслуженная награда. Селдон чувствовал себя совершенно раскованно. Он ощущал вокруг искреннюю доброжелательность и радушие. Люди приветствовали друг друга, обменивались репликами. Черные усы различной длины и густоты мелькали то тут, то там. Вскоре это уже воспринималось, как реквизит мужской половины Дахла. Наступило прекрасное время суток, когда появляется уверенность, что день прошел благополучно, что ничего уже не случится, что твои друзья спокойны и счастливы. Вскоре стало очевидно, что Дорс привлекает к себе внимание. Золотистый оттенок ее волос в лучах заката стал глубже. Она выделялась в море черноволосых женщин (если не считать изредка встречающихся седых) подобно золотому самородку среди черной груды угля.
      – Замечательный вечер, – признался Селдон.
      – Да, несомненно, – согласился Тисалвер. – Обычно мы прогуливаемся с женой, а она верна самой себе: каждый встречный оказывается ее знакомым. Я так не умею.
      Вот и сейчас – больше половины людей, приветствующих меня… я не смогу назвать даже их имен! Советую, все-таки, поспешить. Необходимо добраться до элеватора. Нам надо на нижний, рабочий, уровень. Когда они уже спускались на элеваторе, Дорс поинтересовалась:
      – Я правильно поняла, господин Тисалвер: паровые штольни – это такие места, где внутреннее тепло Трантора используется для производства пара для турбин, вырабатывающих электроэнергию?
      – О, нет, нет! Электричество вырабатывают непосредственно крупногабаритные термобатареи. Пожалуйста, не расспрашивайте меня о деталях! Я – всего лишь – ведущий программ. Да и вообще, не расспрашивайте о деталях никого! Вся эта система настолько сложна – один большой черный ящик! Она работает, но никто не знает – как!
      – А если произойдет сбой?!
      – Редчайший случай! Но когда случается неприятность – вызывают экспертов откуда-то… Людей, которые разбираются в компьютерах… Здесь все компьютеризировано! Элеватор остановился, и они вышли. Их обдало жаркой волной воздуха.
      – Здесь жарко, – зачем-то сказал Селдон.
      – Да! Вы правы, – ответил Тисалвер. – Именно эта особенность и делает Дахл источником энергии. У нас магма подходит очень близко к поверхности. Близко, как нигде! Поэтому приходиться работать в условиях жары…
      – А кондиционеры не могут помочь? – спросил Селдон.
      – Они есть, только это серьезная статья расходов. Штольни вентилируются, осушаются и охлаждаются, но, чем глубже приходится опускаться, тем больше энергии расходуется на все эти мероприятия. Производство становится убыточным. Тисалвер остановился у дверей и позвонил. Под действием сильной струи более холодного воздуха она открылась, и он пробормотал:
      – Нам нужно найти кого-нибудь, кто бы показал вам все и избавил госпожу Венабили от высказываний… Весьма вероятно, она станет предметом повышенного внимания у мужчин.
      – Высказываниями меня не смутишь! – заверила Дорс.
      – Они могут смутить меня! – уточнил Тисалвер. Из конторки вышел молодой человек, представившийся как Хано Линдер. Внешне он очень напоминал Тисалвера, и Селдон решил, что до тех пор, пока все обитатели Дахла будут украшены густыми, вьющимися черными волосами и роскошными пушистыми усами – трудно будет различать их индивидуальные особенности. Линдор приветливо сообщил:
      – Я буду рад показать вам все, что можно. Но это не пред ставление, господа, – он обратился ко всем троим, но ero глаза остановились на Дорс. – Вам будет не очень удобно. Советую снять одежду.
      – Но здесь очень хорошо, даже немного прохладно, – возразил Селдон.
      – Разумеется. Здесь находится администрация. У нас есть преимущества перед остальными. В других местах уже нет возможности поддерживать кондиционирование на таком уровне. Им и платят больше, чем мне! Фактически, рабочий – самая высокооплачиваемая категория. Это единственный способ привлечь рабочую силу. И все-таки, с каждым годом это труднее и труднее. – Он глубоко вздохнул. – Хорошо! Пойдемте ниже! Он снял рубашку, заправил ее за пояс. Тйсалвер сделал то же самое. Селдон не стал раздеваться. Линдор, взглянув на Дорс, посоветовал:
      – Для вашего же удобства,, госпожа! Я ведь не принуждаю!
      – Хорошо, – уступила Дорс и сняла рубашку. Она осталась в белом бюстгальтере, плотном и довольно закрытом.
      – Госпожа, – начал было Линдор, – это не…, – немного подумал, пожал плечами и добавил: –Хорошо! Пошли! Сначала они видели повсюду только компьютеры и какие-то машины, громоздившуюся аппаратуру, мерцающие огни и светящиеся экраны. Верхний свет был тусклым, а отдельные части конструкций подсвечивались индивидуально. Селдон вглядывался в темноту:
      – Почему так темно?
      – Там, где необходимо… света достаточно, – Линдор говорил быстро и выразительно, но немного грубовато. – Низкая освещенность поддерживается из чисто психологических соображений. Когда слишком яркий свет, это ассоциируется с высокой температурой. Больше жалоб когда даем полный свет!
      Даже если понижаем температуру воздуха! Дорс отметила:
      – Здесь все так хорошо оснащено: масса вычислительной техники! Наверное, все автоматизировано? Такое оборудование заменяет труд квалифицированных специалистов.
      – Точно! – подтвердил Линдор. – Но это не спасет от ошибок. Нам необходимы люди на случай неисправности. Выход из строя компьютера может привести к осложнениям на расстоянии двух тысяч километров отсюда!
      – А человек не может допустить ошибку, по-вашему?! – удивился Селдон.
      – Может, разумеется! Но слаженная работа людей и вычислительной техники позволяет скорее устранять повреждения. Человек контролирует компьютер и наоборот! Короче, до тех пор пока человеческая ошибка не належится на сбой техники – ничего непоправимого не произойдет. Такое редко случается!
      – Очень редко, но все же бывает? – уточнил Селдон.
      – Почти никогда. Но не всегда – так! И машина, и человек могут ошибаться.
      – Мне тоже так всегда казалось! – Селдон дружелюбно рассмеялся.
      – Это статистика! Селдон вспомнил рассуждения Хьюммена о деградации…
      – Нет, вы только поглядите?! – рассерженно воскликнул Линдор. – Бездельники! Вон, посмотрите, группа людей с уровня С-3, пьют… На посту – никого!
      – А что они пьют?-поинтересовалась Дорс.
      – Специальный напиток, пополняющий солевые потери. Фруктовый коктейль.
      – И вы сможете наказать их?! – неодобрительно спросила Дорс. – Здесь такая обстановка, что не пить – нельзя!
      – А вы знаете, сколько эти лоботрясы могут тянуть резину?! И никто ничего не делает. Мы даем перерыв на питье каждые пять минут: только очередность соблюдай, да не сбивайся в группы; зря вы за них заступаетесь! Они подошли к группе. Там были и мужчины, и женщины – и все раздетые до пояса. Женщины носили приспособления, которые условно можно было назвать бюстгальтерами, однако, назначение этого предмета туалета было весьма функционально. Он лишь приподнимал бюст, чтобы обеспечить вентиляцию и уменьшить потоотделение, но решительно ничего не прикрывал. Дорс доверительно призналась Селдону:
      – У меня такое ощущение, Хари, что я намокаю!
      – Сними бюстгальтер, я не возражаю! – Улыбнулся он.
      – Догадываюсь! – Она оставила все на месте. По мере приближения к пьющей группе, Дорс подтвердила свою решимость:
      – Если кто-нибудь из них начнет отпускать насмешки – я переживу!
      – Спасибо! – оценил Линдор. – Не могу обещать, что этого не будет! Я вас представлю. Конечно, если им втемяшится, что вы инспектора – только держитесь! Инспекторов здесь не любят, считают их лентяями и нахлебниками. Он поднял руку.
      – Рабочие, штольники, разрешите представить наших гостей из Внешнего Мира – ученых! У них плохо с запасами энергии – хотят поучиться у нас. Хотят узнать кое-что!
      – Узнают, что значит – пахнуть. – бросил один из рабочих. Все дружно захохотали.
      – Точно! Если она не оголит свои прелести – скоро узнает что-почем! – выкрикнула одна из работниц. Дорс не растерялась.
      – Я, конечно, сниму! Только мои – не идут ни в какое сравнение с ее! Снова раздался дружный хохот. Один молодой парень вышел вперед и тяжелым взглядом уставился на Селдона. У него были глубоко посаженные глаза, худое лицо… На лице парня застыла трагическая маска. Неожиданно он сказал:
      – Я знаю вас! Вы – математик. Он выбежал вперед, подошел вплотную к Селдону и с какой-то серьезной торжественностью изучал его лицо. Автоматически Дорс сделала шаг вперед и встала между парнем и Хари. А Линдор вышел вперед, встал перед ней и прикрикнул на парня:
      – Назад, штольник. Что за манеры! Селдон не выдержал:
      – Подождите-ка! Дайте поговорить с ним. Почему все выстроились передо мной?! Линдор понизил голос и объяснил:
      – Если кто-нибудь их них подойдет слишком близко – вы поймете, что пахнет от них – не цветами!
      – Ничего страшного, переживу! – грубо ответил Селдон. – Молодой человек, что вы хотите?
      – Меня зовут – Амариль. Юго Амариль. Я видел вас по головидению.
      – Я понял, ну и что?
      – Не помню вашего имени…
      – Вам и незачем!
      – Вы еще рассказывали о психоистории…
      – Знали бы вы, как я теперь жалею об этом…
      – Что?
      – Да так, – ничего. Чего вы хотите?
      – Просто поговорить… Немного, прямо здесь… Селдон взглянул на Линдора. Тот яростно затряс головой и запротестовал:
      – Не в рабочее время!
      – Когда начинается ваша смена, мистер Амариль? – поинтересовался Селдон.
      – Ровно в восемнадцать ноль-ноль.
      – Мы сможем увидеться завтра ровно в четырнадцать?
      – Обязательно! Где? Селдон повернулся к Тисалверу.
      – Вы позволите встретиться с молодым человеком у вас на квартире? У Тисалвера был совершенно несчастный вид.
      – Разве в этом есть необходимость?! Он же простой… штольник? Селдон не уступал:
      – Он узнал меня. Что-то знает обо мне. Не может быть, чтобы он был простым рабочим. Я должен увидеться с ним в моей комнате. И когда он заметил, что выражение лица Тисалвера изменилось, добавил:
      – В моей комнате, за которую я заплатил. Вы будете на работе. Не вижу никаких трудностей! Тисалвер тихо признался:
      – Дело в моей жене, господин Селдон. Касилия… она… никогда не согласится…
      – Я поговорю с ней, – решительно заявил Селдон. – Она уступит!
 

64

 
      Касилия широко распахнула глаза:
      – Штольник? В моей квартире?!
      – А почему бы и нет? Ведь он придет в мою комнату! – настаивал Селдон. – Ровно в четырнадцать ноль-ноль.
      – Я этого не допущу! – Госпожа Тисалвер была настроена очень решительно. – Мне только штольников здесь не хватало! Джират – просто дурак!
      – Ну, вы зря так говорите, госпожа Тисалвер. Я очень просил его и был настойчив.
      Мне необходимо увидеться с парнем – это важно для моей научной работы.
      – Очень сожалею, но этого – не будет! Дорс подняла руку.
      – Хари, позволь мне взять разговор на себя. Госпожа Тисалвер, если доктору Селдону нужно увидеться с кем-то в его комнате – дополнительный человек – дополнительная плата! Мы все понимаем. Следовательно, за сегодняшний день комната доктора Селдона будет оплачена вдвойне. Госпожа Тисалвер явно призадумалась.
      – Это ваше дело, но деньги – не главное! У нас есть соседи. Что они подумают об этом грязном, вонючем штольнике?!
      – Полагаю, что в два часа дня он будет и умыт, и без неприятного запаха!
      Позвольте продолжить. Поскольку для доктора Селдона эта встреча необходима, то она все равно состоится. Если не у вас, то в другом месте. Вы, должно быть, понимаете, что снимать две квартиры в разных местах нам неудобно. Это будет нелегко, да и мы этого не хотим. Однако, вы вынуждаете нас поступить именно так! Словом, мы заплатим вам за сегодняшний день и переберемся в другое место. Разумеется, господин Хьюммен будет поставлен в известность и узнает о причинах, побудивших нас так поступить…
      – Подождите, – лицо госпожи Тисалвер напряглось от подсчетов. – Нам бы не хотелось огорчать господина Хьюммена… и вас. Как долго этот тип пробудет у нас?
      – Он придет в два, а в шесть – ему на работу, значит, где-нибудь около двух часов. Может быть, даже меньше! Мы его встретим на улице, вдвоем; проводим в квартиру, в комнату доктора Селдона. Ну, а соседи решат, что к нам приходил кто-нибудь из Внешнего Мира… Госпожа Тисалвер кивнула головой:
      – Хорошо! Пусть так и будет: двойная плата за комнату, и это будет единственное посещение!
      – Договорились,-согласилась Дорс. Уже позже, тсогда они остались вдвоем, Дорс попыталась расспросить Селдона:
      – Хари, зачем тебе нужна эта встреча? Неужели разговор с рабочим важен для твоей психоистории? Селдон уловил сарказм в ее тоне и едко ответил:
      – Не стоит все приписывать грандиозной проблеме, которой я занимаюсь. Я – обыкновенный человек, и мне свойственно обыкновенное человеческое любопытство.
      Мы провели в штольне несколько часов. Ты видела этих людей – грубоватых, не очень образованных! Это низший слой. Вспомни их речь! И все-таки, один из них узнал меня. Значит, он смотрел передачу с Симпозиума, запомнил слово «психоистория». Парень поразил меня – он словно из другого теста, мне страшно любопытно расспросить его обо всем…
      – Наверное, внимание – тешит твое самолюбие? Даже простой штольник с Дахла знает доктора Селдона!
      – Ну… возможно… Главное – он мне интересен!
      – А ты уверен, что его не подослали? Что он не втянет тебя в беду? Селдон поморщился.
      – Главное, не допускать его к моим волосам. В любом случае, мы теперь готовы ко всяким неожиданностям, разве не так? И потом, ты же будешь со мной – рядом!
      На Внешнюю Окраину я отправился один, на микроферму – тоже, а теперь ведь ты не оставишь меня одного?
      – Можешь не сомневаться, – ответила Дорс.
      – Тогда я поговорю с парнем, а ты – присмотришь. Я очень надеюсь на твою помощь!
 

65

 
      Амариль подъехал за несколько минут до назначенного времени и стоял, оглядываясь по сторонам. У него была опрятная прическа, а густые черные усы тщательно расчесаны и на концах немного закручены кверху. Т-образная рубаха сияла белизной. От него, действительно, исходил сильный запах. Но это были духи, он явно переусердствовал. Парень держал в руках папку. Селдон, встречавший снаружи, взял молодого щтольника под один локоть, Дорс – под другой и они заспешили к элеватору. Добравшись до нужного уровня и войдя в квартиру, все трое прошли в комнату Селдона. Амариль пристыженным тоном поинтересовался:
      – А чего, дома-то нет никого, что ли?
      – Все заняты, – просто и естественно ответил Селдон и указал на одно единственное сидение в комнате – подушку на полу.
      – Не! – отказался парень. – Я обойдусь и так. Это для одного из вас! При этом он как-то очень ловко и красиво опустился и расположился прямо на полу. Дорс без труда повторила его движение и грациозно опустилась на край селдоновского матраца, лежавшего внизу. Селдон же неуклюже присел, помогая себе руками, и с большим трудом приловчился к их позе, не зная, куда деть ноги. Первым начал Селдон:
      – Итак, молодой человек, вы хотели встретиться со мной. Почему?
      – Потому что вы – математик! Вы первый математик, которого я увидел – вот так вот, близко, дотронуться рукой можно…
      – Математики сделаны из того же теста, что и все остальные.
      – Не… для меня, доктор-доктор… Селдон?
      – Верно! Амариль улыбнулся.
      – Вспомнил, все-таки, ваше имя… Видите, такая штука… Я тоже математиком хочу стать!
      – Отлично, что вас останавливает? Амариль мгновенно погрустнел.
      – Вы это серьезно?!
      – Абсолютно! Вам что – кто-нибудь мешает?
      – Чего мешает? Здесь, в Дахле-то? Да ведь я – штольник. Денег-то на образование где взять? А кредита никто мне не дает… на обучение… Настоящую учебу…
      Все чему здесь учат – читать и счету, потом – на компьютере маленько, и все.
      Этого достаточно, чтобы быть работягой, а я больше хочу знать. Сам учусь!
      – Знаете, самообразование – верный путь, молодой человек! Как вы это делаете?
      – Да у меня библиотекарша знакомая тут. Помогает… Славная женщина. Показала, как пользоваться компьютером, чтоб, значит, с математикой-то разобраться…
      Она подключает меня к сети, и я теперь могу связаться с другими библиотеками.
      Прихожу в выходные или по утрам, до смены, ну, чтоб не видел никто – не сунулся. Или когда в библиотеке нет никого – пускает! Сама-то она математики не знает, но помогает, чем может… Она пожилая уже, вдова. Наверное, за сына я ей… У нее-то детей не было, никогда… (Селдону пришло в голову, что мотивы у женщины могли быть и другие, но решил, что это – не его дело).
      – Мне теория множеств нравится, – признался Амариль. – Я из фильмокниг узнал.
      Додумался кое до чего сам, этого и книгах нет! Селдон от удивления поднял брови:
      – Любопытно, любопытно! До чего же, например?
      – Я тут захватил с собой… Никому, значит, не показывал – вы первый будете…– Он подернул плечом. – Ребята-то наши смеются надо мной, умником называют…
      Однажды девчонке знакомой показал, не поверите – странным меня назвала и видеть больше не хочет… с тех самых пор. Ну, показать, что ли?
      – Разумеется, молодой человек! Можете мне доверять. Селдон протянул руку, и Амариль передал ему папку. Селдон долго и внимательно изучал записи парня. Конечно, в большинстве, они были весьма наивны, но он не подал виду. Ничего нового или важного Селдон не обнаружил. Но разве в этом дело?! Селдон оторвался от бумаг и спросил:
      – Ты все это вывел сам? Амариль испуганно кивнул. Селдон перевернул еще несколько листков.
      – Вот здесь, – он показал пальцем на одно уравнение, – почему ты так думаешь? Амариль взглянул, нахмурился и задумался. Потом объяснил… Селдон внимательно выслушал и поинтересовался:
      – Ты знаком с работами Бигелля?
      – С теорией множеств?
      – Работа называлась: «Математическая дедукция»; в ней есть раздел, посвященный теории множеств. Амариль пожал плечами:
      – Никогда не слышал о нем, извините!
      – Я так и думал… Ты это сделал лучше! Вывод нестрогий, но…
      – Что значит «нестрогий»?
      – Это неважно… пока! – Селдон собрал листки, вложил в папку и вернул парню. – Сделай несколько копий с них. Одну введи в банк данных. Мой друг, госпожа Венабили, передаст это в Стрилинговский Университет, своим коллегам. А тебе надо начинать с азов и не только по математике, будешь учиться… У парня перехватило дыхание:
      – Вы сказали – Стрилинговский Университет? Меня туда не примут…
      – Почему? Дорс, это можно устроить – ты бы не могла помочь?
      – Думаю, что смогу!
      – Не… не сможете вы, госпожа, – убежденно выпалил Амариль. – Не примут… я ведь с Дахла!
      – Ну и что?!
      – Они не принимают людей с Дахла! Селдон взглянул на Дорс.
      – Ты что-нибудь понимаешь? Дорс покачала головой, – ничего не понимаю! Амариль объяснил:
      – Вы же из Внешнего Мира, госпожа! Сколько времени сами-то в Университете?
      – Чуть больше двух лет, мистер Амариль.
      – И что? Видели там кого-нибудь из наших? Таких черноволосых, кудрявых, с большими усами?
      – У нас учатся студенты со всей Галактики, с разной внешностью!
      – Но не с Дахла… В следующий раз – присмотритесь…
      – Но почему?!
      – Не любят нас. Мы отличаемся от всех. Им наши усы не нравятся.
      – Усы можно и сбрить…– Но Селдон не сумел договорить. Его перебил горячий протест парня:
      – Да никогда в жизни! Это моя мужская гордость!
      – Но ведь вы же бреете остальную часть лица?
      – Для моего народа усы – особенно важно! Селдон взглянул на Дорс и проворчал:
      – Лысые… усатые… бред какой-то!
      – Что! – зло переспросил парень.
      – Так, ничего. Кроме усов, есть еще что-нибудь, что служит препятствием?
      – Запах наш им не нравится! Они называют нас грязными… Считают ворами, бешеными… Тупицами!
      – Почему они так говорят о вас?
      – Это просто сказать и на душе, видать, легче от этого… Когда работаешь в штольне, становишься грязным и вонять начинаешь… Да – мы нищие! От этого можно и взбеситься, ну и что?! Не все же такие. А что эти, желтоволосые, из императорской охраны? Они считают, что Галактика принадлежит только им – они-то что, не бешеные, по-вашему?! И воров среди них нет? Заставь их делать мою работу – и провоняют, и измажутся…
      – Кто же станет возражать, что мир населен разными людьми…– проговорил Селдон.
      – Да, верно все… Просто всем остальным они позволяют жить рядом с собой. Уеду я с Трантора, господин Селдон! Нет мне здесь жизни… Ни денег не заработать, ни образования не получить. Они… они просто считают меня… ничем, понимаете! – в последних словах парня было столько отчаяния, столько боли… Селдон попытался отвлечь его:
      – Ну, хорошо! Возьмем нашего хозяина. Работа у него чистая, он образован. Разве не так?
      – Что да, то да, – взволновано согласился Амариль. – Кое-кому удается…
      Небольшой части – позволяют! Но все это, пока они остаются на Дахле. А выпусти их за пределы сектора – сразу начнется травля! Вот и выходит, что им проще остаться и вымещать свою злобу на нас – немытых! Это делает их «желтоволосыми» в собственных глазах… Что, обрадовался ваш хозяин, когда вы пригласили меня к себе? Как бы не так… Селдон нервно облизал губы.
      – Я тебя не забуду! Сделаю все возможное, чтобы забрать с Трантора. Ты поступишь в мой университет – на Геликоне…
      – Обещаете?! Слово чести?! И ничего, что я с Дахла!
      – Для меня это абсолютно безразлично. Важно то, что ты уже математик! И, все-таки, мне трудно поверить в то, что ты рассказал… Невероятно! Амариль горько признался:
      – Просто вы никогда не давали себе труда задуматься над такими вещами, вот и все… Все происходит у вас под носом, а вы и не замечаете! За Селдона вступилась Дорс:
      – Мистер Амариль, доктор Селдон – математик, как и вы, он иногда бывает слишком занят своей наукой. Это нужно понять. Я – историк. Я знаю, что подобное отношение людей друг к другу – распространенное явление. Все это, конечно, очень плохо…
      – Легко сказать – плохо! Вы замечательная женщина, ваши слова – доказательство этому. Но, придет время, вы займетесь своими проблемами и забудете об этом.
      Это не просто «плохо»! Это противоестественно, ненормально! Мы все одинаковые – брюнеты и блондины, высокие и низкие, южане, с востока, из Внешнего Мира. У нас у всех единый Император. И он, и мы – все произошли от землян, разве не так?!
      – Произошли от кого?! – Селдон повернулся к Дорс. Его глаза расширились от удивления.
      – От жителей Земли, – повторил Амариль. – Одна планета, на которой зародилось человечество.
      – Одна планета? Всего одна – единственная?!
      – Ну, да… Точно. Земля…
      – Когда ты сказал Земля – ты имел в виду Аврору?
      – Аврора? А это что такое? Нет. Я имел в виду Землю. Вы, что … никогда не слышали о ней?!
      – Нет, – признался Селдон. – Никогда…
      – Это мифический Мир…, – начала было Дорс. – Он…
      – Это не мифический Мир. Это планета реально существовала!
      – Подожди, давай разберемся! Ты узнал о Земле из Книги Дахла?
      – Какой еще Книги?!
      – Может быть, в компьютерной памяти хранится информация о ней?
      – Никак не соображу! О чем вы толкуете, господин?
      – Молодой человек, откуда ты знаешь о Земле?
      – Отец говорил… Да все знают!
      – Может быть, у вас есть такие люди, которые знают о ней более подробно? Может быть, в ваших школах рассказывают о Земле?
      – Не. В школах никогда про это не рассказывали.
      – Не понимаю…, как же люди узнают о ее существовании? Амариль пожал плечами, всем своим видом давая понять, что не о чем вообще-то и говорить.
      – Ну, не знаю… как, как? Знаем, да и все… Хотите послушать историю Земли, тогда вам надо отправиться к Матушке Рите. Кажется, она еще жива…
      – Это твоя мать?
      – Зачем, не моя она мать! Просто все ее так зовут – Матушка Рита. Она старая, живет в Биллиботтоне.
      – Где это?
      – Да, там – еще ниже, – неопределенно махнул рукой парень.
      – Туда можно добраться?
      – Вы хотите пойти? Вам нельзя! Вы никогда не вернетесь назад…
      – Почему?
      – Не надо ходить туда, поверьте мне!
      – Но я хочу посмотреть на Матушку. Амариль покачал головой.
      – Вы нож-то когда-нибудь в руках держали?
      – Зачем мне нож, какой нож?
      – Острый. Вот как мой! – парень засунул руку за пояс и выхватил длинный, смертельного вида нож. Дорс мгновенно отреагировала и поднялась на ноги, чтобы защитить Селдона. Амариль рассмеялся.
      – Да вы не бойтесь, госпожа. Я просто показать хотел. – Он заправил нож на место.
      – Такое оружие необходимо для самозащиты. Если у вас нет ножа и вы не умеете им пользоваться, то до Биллиботтона вам не дойти. Живыми – не дойти! Он снова помрачнел.
      – Господин Селдон, вы серьезно говорили про Геликон?
      – Совершенно серьезно. Даю тебе слово. Запиши свое имя и координаты, по которым тебя можно разыскать. У тебя есть код?
      – У меня есть номер штольника. Пойдет?
      – Да!
      – Тогда, – Амариль преданно посмотрел в глаза Селдона, – все мое будущее – в ваших руках, господин Селдон… И поэтому я вас очень прошу – не ходите в Биллиботтон. Я не имею права потерять вас! Он повернулся к Дорс и, заглядывая в лучистые глаза молодой женщины, взмолился:
      – Госпожа Венабили, если он слушает ваши советы – не пускайте его. Ну, пожалуйста!

Биллиботтон