56

 
      Их не заметили. Хари Селдон и Дорс Beнабили повторили вчерашний путь, и ни одна живая душа не обратила на них внимания. Несколько раз им пришлось отводить в сторону колени, пропуская входящих в салон майкогенцев. Потом они сообразили, что проще пересаживаться на освобождавшиеся места. Наконец, они добрались до места.
      – Вот это – библиотека, – низким голосом проговорил Селдон.
      – Мне тоже так кажется, – откликнулась Дорс. – Во всяком случае, именно на это здание показывал вчера Мицелий. Они медленно и лениво направились к зданию.
      – Сделай глубокий вдох, – посоветовал Селдон. – Это наше первое испытание… Входная дверь была открыта, внутри здания горел свет. Им предстояло подняться на пять широких каменных ступеней. Они ступили на первую и какое-то время прождали, надеясь, что под действием их веса ступени начнут перемещаться вверх. Этого – не произошло. Дорс скорчила недовольную гримасу и подтолкнула Селдона вперед. Когда они переступили порог, то увидели человека, склонившегося над самым примитивнейшим компьютером. Мужчина даже не взглянул на них. «Очевидно, в этом не было необходимости», – решил Селдон. Белое платье, лысая голова – все делало их такими похожими на местных обитателей. Продолжая изучать изображение на экране. Брат спросил:
      – Ученые?
      – Ученые,-ответил Селдон. Мужчина кивнул головой в сторону прохода и пожелал:
      – Входите! Радуйтесь! Они прощли внутрь помещения и обнаружили, что оказались в полном одиночестве. Очевидно, библиотека была не самым посещаемым местом на Майкогене. Селдон зашептал:
      – Я почему-то был уверен, что у нас потребуют предъявить разрешение на вход.
      Уже приготовился соврать, что забыл его.
      – Видимо, у них принято приветствовать всех входящих. Ты видел что-нибудь похожее на это место? Если бы здания, как люди, – могли умирать, то мы бы сейчас находились внутри мертвого тела… Основная часть книг была печатной, подобно той, которую Селдон спрятал во внутреннем кармане. Дорс медленно прошла вдоль стеллажей, внимательно разглядывая их. Она прокоментировала на ходу:
      – Древние книги…, большей частью… Есть классика… Некоторые – вовсе никчемные…
      – Это книги Внешнего Мира? Не майкогенские?
      – О, да! Очевидно, у них есть и свои, но, скорее всего, они хранятся в другом зале… Эти же – для изучения Внешнего Мира бедными самозванцами, типа вчерашнего нашего знакомого… А вот – справочный отдел… Энциклопедия Империи, ей около пятидесяти лет… компьютер… Она дотронулась до клавиатуры, но Селдон остановил ее:
      – Постой! Мало ли, что произойдет! Он показал рукой на табличку, висевшую над полками. Там светились буквы: САКР ТОРИУМ. Вторая буква «А» – отсутствовала. Никто об этом не позаботился. (Да, Империя приходит в упадок. Повсюду… И на Майкогене тоже…). Он огляделся. Бедная библиотечка, гордость Майкогена, была совершенно пустынна. Никто после них не переступил ее Порога.
      – Давай-ка уйдем из поля зрения служителя и наденем перевязи, – предложил Селдон. Они оказались перед очередной дверью. Он подумал, что если переступить следующий порог, то можно уже никогда не вернуться. Сдавленным голосом он попросил:
      – Дорс, не надо ходить за мной! Женщина нахмурилась.
      – Почему!
      – Это очень опасно! Я не хочу рисковать тобой…
      – Я – здесь, чтобы защищать тебя, – нежно, но решительно возразила Дорс.
      – Ну, как ты можешь защитить меня?! Я сам способен постоять за себя, даже если ты в это не веришь… Более того, мне придется думать и о твоей безопасности, а на это уйдут силы. Как ты не понимаешь…
      – Не надо заботиться обо мне. Хари. Забота – мое дело, – при этом она хлопнула по перевязи в том месте, где балахон скрадывал ее грудь.
      – Ты делаешь это потому, что Хьюммен просил тебя?
      – Я делаю это потому, что это – мой долг! Она схватила Селдона за предплечье (он снова удивился ее силе), и твердо произнесла:
      – Я против, Хари, но если ты чувствуешь, что должен идти – я обязана пойти с тобой!
      – Хорошо! Если что-нибудь случится и будет такая возможномть – беги! Не задумывайся, хорошо?
      – Не сотрясай напрасно воздух. Хари. Ты обижаешь меня этим… Селдон прикоснулся к входной панели и… дверь, бесшумно скользнув, – открылась. Почти синхронно они вошли внутрь.
 

57

 
      Большая комната казалась огромной из-за отсутствия чего-либо, напоминавшего интерьер. Ни стульев, ни скамеек, ни каких-либо сидений… Не было ни полок, ни портьер – ничего! Светильников тоже не было. Невидимый источник света заполнял помещение каким-то туманным, призрачным освещением. Стены, однако, не были совершенно пусты. То тут, то там, без видимого порядка или какой-то последовательности, на разной высоте, располагались крохотные, примитивные двухмерные экраны. С того места, где стояли Дорс и Селдон, не было и намека на, третье измерение – на голографический эффект. В помещении были люди. Не очень много. Каждый держался особняком. Они стояли молча и так же беспорядочно, как и расположенные по стенам экраны. Все были в белой одежде, все, – с красными лентами через плечо. Практически, царило безмолвие. Никто не переговаривался. Кое-кто чуть заметно двигал губами. Те, что переходили с места на место, ступали абсолютно бесшумно, с опущенными глазами. Атмосфера была, как на похоронах. Селдон склонился к Дорс. Она, инстинктивно, прижала к губам палец и показала на один из экранов. Там появилось изображение чудесного цветущего сада. Камера медленно двигалась по нему. Они осторожно, со склоненными головами, приблизились к изображению… Когда до монитора оставалось около метра, тихий механический голос произнес:
      – Сад Антеннин, репродукция со старинных путеводителей и фотографий; расположен в предместьи Эоса. Обратите внимание на… Дорс зашептала Селдону, пытающемуся дослушать комментарий:
      – Звук выключается, когда отходишь от экрана и включается при приближении. Мы достаточно близко и можем говорить, пока изображение озвучивается. Только, пожалуйста, не смотри на меня и тотчас замолкай, если кто-нибудь начнет приближаться. Селдон стоял, скорбно опустив голову, сложив ладони перед собой (именно такие позы были у всех посетителей) и ответил:
      – Мне все время кажется, что вот-вот кто-нибудь начнет причитать.
      – Вполне вероятно, ведь они оплакивают свой Потерянный Мир.
      – Остается надеяться, что не на всех экранах одно и то же. Иначе, можно умереть со скуки.
      – Изображения везде разные, – сообщила Дорс, незаметно скосив глаза в ту и другую стороны. – Может быть, они периодически сменяются, не знаю…
      – Стой! – несколько громче допустимого шепнул Селдон. Потом спохватился и немного тише продолжил: – Посмотри туда! Дорс пыталась разобрать его слова, но он легким кивком головы указал направление, и медленно и бесшумно пошел. Его шаги несколько увеличились в длину, он заторопился. Дорс деликатно потянула его за рукав, и Селдон замедлил шаг.
      – Это – робот, – заявил Хари у экрана. На картине было изображение угла постройки и подстриженного газона. На переднем плане виднелась изгородь и нечто такое, что можно было назвать только роботом. Он был металлический, судя по всему, и отдаленно напоминал человека… Зазвучал комментарий:
      – Перед вами недавно воссозданный вид поместья знаменитого, в третьем веке, сословия Вендомов. Согласно древним записям, робот, которого вы видите в центре – традиционно назывался Вендором и прослужил двадцать два года. Дорс повторила:
      – «Недавно воссозданное», следовательно – изображения меняются! Еще один майкогенец подошел к экрану и не шепотом, но тихо обратился к Дорс и Селдону:
      – Приветствую вас, Братья! При этом он не глядел ни на Дорс, ни на Селдона, который непроизвольно поднял глаза на подошедшего. Дорс стояла с невозмутимым видом. Селдон колебался. Мицелий предупреждал, что в Сакраториуме не принято переговариваться. Может быть, он сгустил краски или немного подзабыл, ведь последний раз он посещал храм в далеком детстве… Все-таки Селдон решил ответить. Он шепнул:
      – Мы приветствуем тебя. Брат! Хари не был уверен так ли следовало ответить, но ничего больше он придумать не мог. Майкогенец не проявил никакой настороженности.
      – Приветствую вас на Авроре! – добавил Брат.
      – И мы приветствуем тебя, – немного подумал и добавил Селдон, – на Авроре… Математик почувствовал как его лоб покрывается испариной. Майкогенец невозмутимо продолжил:
      – Красиво! Я никогда прежде не видел ничего подобного…
      – Очень искусно сделано, – согласился Селдон. – Незабываемое зрелище! Их собеседник немного задумался, потом произнес:
      – Истинно, истинно! – И ушел. Дорс зашипела:
      – Не испытывай судьбу. Не надо говорить того, о чем не имеешь представления!
      – По-моему, все получилось очень естественно. Этот робот разочаровал меня: это обыкновенный автомат, а я рассчитывал увидеть гуманоида…
      – Если они когда-нибудь существовали, – с сомнением в голосе вздохнула Дорс, – вряд ли бы их стали использовать в качестве садовников.
      – Что верно то верно… Но мы забыли про нашу конечную цель – «орлиное гнездо».
      – Если и оно существует… Мне кажется, что в этом склепе нет ничего.
      – Необходимо убедиться в этом. Они пошли вдоль стены, переходя от экрана к экрану. Причем, ненадолго задерживались около каждого, до тех пор, пока Дорс не схватила его за руку. Между соседними экранами, на стене, был прочерчен прямоугольник.
      – Похоже на дверь. Как ты думаешь? Селдон тайком оглядел зал: все Братья были погружены в себя, а те из них, кто не разглядывал изображения – стояли, потупившись… Селдон спросил:
      – Как она открывается?
      – Найди панель управления входом…
      – Я ничего не вижу!
      – Она не должна выступать, ищи пятно, отличающееся оттенком покрытия. Нашел?
      – Постараюсь… Посматривай по сторонам! Он с трудом разглядел участок покрытия другого оттенка, положил на него ладонь и нажал. Дверь открылась бесшумно – не раздалось ни скрипа, ни лязга. Селдон молниеносно переступил порог. Дорс поспешила а ним. После этого дверь так же бесшумно закрылась.
      – Вопрос в том – видел ли кто-нибудь нас, – вполголоса произнесла Дорс.
      – Старейшины, должно быть, часто проходят здесь.
      – А ты думаешь – нас приняли за старейшин?! Селдон задумался, потом убежденно сказал:
      – Если бы нас заметили или обнаружили что-нибудь подозрительное – эта дверь тотчас бы распахнулась снова.
      – Возможно… 0ни оказались в длинном узком помещении, абсолютно темном. Как только они сделали насколько шагов вперед – зажегся яркий свет. Здесь были кресла – широкие и удобные, небольшие столики, несколько письменных столов, глубокий узкий холодильник, буфеты для посуды.
      – Если это и есть «орлиное гнездо», – заметил Селдон, – то старейшины позаботились о собственном удобстве, чего не скажешь о самом Сакраториуме!
      – Следовало ожидать, – согласилась Дорс. – Аскетизм среди правящей элиты (исключая показ на публике) – достаточно редкое явление. Не забудь записать этот психоисторический афоризм, – она огляделась вокруг. – Здесь нет никакого робота. Селдон поправил ее:
      – Орлиное гнездо должно находиться на высоте, вспомни… Это еще не потолок.
      Должны быть верхние этажи. А, вот и лестница! Он не стал подниматься, а, почему-то, остановился, и недоумевая поглядел в сторону своей спутницы. Дорс догадалась:
      – Забудь об элеваторах. Эта культура настолько примитивна, что нам придется взбираться по ней собственными ногами. Интересно: сколько пролетов впереди?
      – Взбираться?!
      – Послушай, ты хочешь увидеть «гнездо» или нет? Они начали подъем. Когда три пролета остались внизу, Селдон перегнулся через перила. Освещение в нижнем помещении погасло, и создавалось очень неприятное ощущение: под ними был абсолютно темный колодец… Селдон признался:
      – Мне немного не по себе!
      – Ты просто не привык, – сама Дорс чувствовала себя прекрасно. На площадке третьего пролета ступени кончились, и они оказались перед очередной дверью.
      – А если она заперта? – обращен этот вопрос был, скорее к самому себе. – Будем взламывать? На что Дорс разумно возразила:
      – С чего бы им закрывать верхнюю, если нижняя открыта. Если это и есть «гнездо»
      Старейшин, то на него распространяется известное нам табу, а для них – запрет сильнее замка!
      – Это зависит от тех, на кого табу распространяется…– Селдон не сделал даже попытки открыть дверь.
      – Есть еще время вернуться, если ты сомневаешься… Я охотно поддержу твое решение!
      – Я сомневаюсь – только потому, что не знаю, чего нам ждать… внутри. Если там ничего нет…– и уже громким голосом добавил:-Значит, там ничего и нет, – и решительно пройдя вперед, нажал на управляющую панель. Дверь слегка щелкнула и открылась. От неожиданно хлынувшего из нее потока света Селдон отступил назад. В комнате, лицом к Селдону, со светящимися глазами, приподнятыми руками и с выставленной вперед ступней, поблескивая желтоватым металлом, стояла человеческая фигура. В первое мгновение показалось, что она одета в короткую тунику. Приглядевшись, Селдон осознал, что это часть объекта.
      – Это робот…– разочарованно выдавил Селдон, – но он металлический.
      – Хуже того, – проворно переходя с одного края комнаты на другой, предположила Дорс. – Его глаза неподвижны, руки не шевелятся. Этот робот – не живой, если так можно выразиться о машине. В это мгновение из-за спины робота вышел человек, мужчина… Он заговорил:
      – Может быть, и нельзя, зато я – живой! Инстинктивно Дорс шагнула вперед и заслонила собой Селдона.
 

58

 
      Селдон резче, чем намеревался, отстранил женщину.
      – Я не нуждаюсь в защите! Это наш старый друг – Властелин Солнца Четырнадцатый! Человек, стоящий лицом к ним (на нем была двойная красная перевязь, возможно, положенная ему по сану), ответил:
      – А ты – соплеменник Селдон!
      – Разумеется, – ответил Хари.
      – Рядом с тобой, несмотря на мужское одеяние, соплеменница Венабили? Дорс промолчала. Властелин снова, заговорил:
      – Ты, безусловно, прав, соплеменник. Тебе не за чем бояться физической расправы. Пожалуйста, присядь… Оба! Раз уж ты не Сестра, соплеменница – не стоит ретироваться. Вот место для тебя, и если ты придаешь значение происходящему, то станешь первой женщиной, удостоенной подобной чести.
      – Я не придаю значения происходящему, – медленно, с расстановкой, заявила Дорс. Властелин Солнца кивнул.
      – Как пожелаешь… Что касается меня, то я присяду, ведь вам предстоит ответить на целый ряд вопросов, а я не собираюсь выслушивать ваши ответы стоя! Они расселись в углу комнаты. Селдон постоянно косил глазами на робота. Властелин с ударением произнес:
      – Да, это робот!
      – Я знаю! – смело признался Селдон.
      – Я знаю, что ты – знаешь! – с издевкой в голосе подтвердил старец. – Теперь, когда мы уточнили это обстоятельство ответь мне: зачем вы здесь? Селдон прямо взглянул Старейшине в глаза и признался:
      – Для того, чтобы увидеть робота!
      – Знал ли ты, что никто, кроме Старейшин, не допускается в это помещение?
      – Я не знал, но подозревал!
      – Знал ли ты, что никто из соплеменников не должен входить сюда?
      – Да, мне говорили об этом…
      – Ты проигнорировал, верно?
      – Как я уже сказал, мы хотели взглянуть на робота.
      – Знали ли вы, что женщины вообще, и даже Сестры, не имеют права переступать границу Сакраториума, кроме определенных, редких дней?
      – Да, нам говорили.
      – Знали ли вы о том, что женщинам не разрешается облачаться в мужскую одежду?
      Это требование распространяется на всю территорию Майкогена – и для соплеменниц, и для Сестер.
      – Об этом мы не знали, но я не удивлен.
      – Хорошо! Мне бы хотелось, чтобы вы уяснили все сказанное. Итак, почему вы хотели увидеть робота? Пожав плечами, Селдон ответил:
      – Просто из любопытства. Я не только не видел никогда роботов, но даже не знал о их существовании!
      – От кого ты узнал о них? О том, что именно здесь находится один из них? Селдон помолчал немного и решительно заявил:
      – Я не желаю отвечать на этот вопрос!
      – С этой целью вас послал на Майкоген соплеменник Хьюммен? С целью изучения роботов?
      – Нет. Соплеменник Хьюммен хотел поместить нас в безопасное место. Мы – ученые, доктор Венабили и я. Знания – наша специальность. Получать знания – наше занятие. О Майкогене очень мало известно, и мы хотели разобраться в вашей истории, в мышлении… По-моему, естественное и совершенно безопасное для вашего народа желание. Кроме того, подобные мотивы – достойны похвалы!
      – Полно… Суть в том, что мы не хотим, чтобы нами интересовались соплеменники из Внешнего Мира. Это наше законное, неоспоримое желание. Мы сами вправе решать, что причинит нам вред, а что – нет! Итак, я снова спрашиваю тебя, соплеменник: от кого тебе стало известно, что робот существует на Майкогене и помещается в этой комнате?
      – Молва! – подумав, ответил Селдон.
      – Ты продолжаешь настаивать на таком ответе?
      – Слухи, молва! Да, я настаиваю на этом! Взгляд старца стал более жестким. Не повышая голоса, он обратился к Селдону:
      – Соплеменник, мы давно знакомы с соплеменником Хьюмменом. Для чужака он казался нам благородным и честным человеком. Я подчеркиваю – для соплеменника.
      Когда он обратился к нам с просьбой защитить вас двоих, мы дали согласие. Но, несмотря на все свои достоинства, соплеменник Хьюммен остается соплеменником, а, следовательно и полного доверия к нему быть не может! Мы не были уверены ни в его целях, ни в ваших.
      – Наша цель – знания! Академические знания… Соплеменница Венабили – историк.
      Меня тоже заинтересовала эта наука. Объясните нам, почему мы не можем интересоваться вашей историей?
      – По одной, простой причине: мы этого не желаем! Однако, я продолжу. Две Сестры, которым мы полностью доверяем, были посланы к вам. Им было поручено сойтись с вами, и попытаться выяснить цель вашего посещения. И, как принято говорить у вас, поиграть с вами. Разумеется, мы не предполагали, что игра зайдет так далеко, – он улыбался, но улыбка была жесткой. Властелин Солнца продолжил:
      – Дождевая Капля Сорок Пятая отправилась с соплеменницей Венабили в магазины, но ничего подозрительного не произошло. Разумеется, мне представили подробнейший доклад обо всем. Дождевая Капля Сорок Третья показала тебе соплеменник Селдон, наши микрофермы. Скорее всего, у тебя возникли подозрения из-за смелости Сестры, решившейся пойти с тобой наедине… Этого мы не знаем, но ты не мог не знать: что позволено Брату – недопустимо для соплеменника! И, все-таки, ты вынудил Сестру уступить твоему желанию. Это не прошло бесследно для нее. Наконец, ты потребовал Книгу… Предоставив нашу реликвию тебе по первому требованию, Сестра рисковала быть разоблаченной. Именно поэтому она притворилась, что ты должен сперва удовлетворить ее желание.
      Самоотверженность бедняжки не будет забыта! Итак, соплеменник, я утверждаю, что Книга находится у тебя. Верни ее! Селдон упорно молчал. Протянутая рука Властелина Солнца повисла в воздухе.
      – Будет лучше, если ты вернешь ее добровольно! Селдон вынул книгу. Старик быстро пролистнул ее, словно проверяя сохранность, чуть слышно вздохнул и заявил:
      – Ее придется подобающим образом уничтожить… Жаль! Однако, продолжим. После того, как ты получил ее в свое распоряжение, мы, разумеется, не удивились твоему желанию посетить Сакраториум. Мы постоянно наблюдали за вами. Если ты помнишь, я предупреждал, что внешнее сходство с нами нe избавит вас от узнавания. На Майкогене присутствует считанное число соплеменников, занимающихся бизнесом и, как правило, весь день они проводят в служебных помещениях. Итак, вас не только замечали, но и безошибочно узнавали. Пожилой Брат подробно рассказал вам о библиотеке и о Сакраториуме. Он же предупредил вас и о существующих запретах. Вас это не остановило. Мы не хотели причинять вам зла. Вас заметили в магазине, обратил на вас внимание и библиотекарь.
      Брат, с которым вы разговаривали в зале, заподозрил в вас соплеменников… И вот – вы здесь! Подводя итог, скажу – вы пришли сюда по своей воле: нам не удалось остановить вас, вами руководило ваше собственное желание… Я снова задаю единственный вопрос: почему? На этот раз заговорила Дорс. В ее голосе была едва сдерживаемая ярость. Она бросила тяжелый взгляд на старика.
      – Ответ снова будет прежним, майкогенец! Мы – ученые. Нами движет желание получить знания. Да! Вы не звали нас сюда, но ведь вы и не помешали нам, не остановили! А это было легко сделать! Более того, мы добрались до этой комнаты удивительно легко – вы почти помогли нам! Разве мы причинили какой-то вред вашему Миру? Вашему зданию, этой комнате, или этому…– она показала рукой на робота. – Этой мертвой груде металла! Теперь мы знаем, что она мертвая, и это единственное знание, которым мы теперь располагаем. К сожалению, мы надеялись на большее и разочарованы… И теперь, когда мы знаем об этом, единственное, что нам остается – покинуть это здание. Если вы хотите – мы покинем и Майкоген! На лице старика появилась страдальческая гримаса. Когда Дорс закончила, он обратился к Селдону:
      – Этот робот, которого ты видишь – символ для нас. Символ всего, что мы потеряли и до сих пор не имеем, вот уже тысячи лет… Но мы не забыли. Мы верим, что наступит тог день, когда мы вернемся туда! Этот робот – единственное, что осталось у нас от прекрасного прошлого… Да, он мертв – для нас мертв, но для твоей женщины… он всего лишь «груда металла». Ты разделяешь ее мнение, соплеменник Селдон? Селдон постарался объяснить:
      – Мы принадлежим обществу, которое не связывает себя… так тесно с тысячелетним прошлым. Мы даже не знаем, что нас связывает с нашим древним Миром. Мы живем настоящим. Мы воспринимаем это настоящее, как результат всего прошлого опыта поколений. Разумеется, мы понимаем умом ваши чувства. Понимаем, что может означать для вас этот символ. У нас один взгляд на это, у вас – другой. Для нас ваш робот – мертвая груда металла.
      – А теперь, – повторила Дорс, – мы уходим!
      – Вы не уйдете. Придя сюда, вы совершили преступление. Вы совершили преступление с нашей точки зрения, – его губы искривились в жесткой ухмылке, – но это наша территория, и на ней мы даем определение поступкам. Ваш поступок заслуживает смерти! Не веря своим ушам, Дорс уточнила:
      – Вы собираетесь расстрелять нас?! Жесткая гримаса сменилась презрительной миной. Теперь старец обращался только к Селдону:
      – За кого ты нас принимаешь, соплеменник Селдон? Наша культура такая же древняя, как и твоя; такая же многообразная, цивилизованная и гуманная. Я не вооружен.
      Вы будете испытаны. Если вас признают виновными – будете казнены по закону:
      быстро и безболезненно! Если попытаетесь уйти сейчас – не стану препятствовать! Помните об одном – там, внизу, много Братьев. Значительно больше, чем когда вы входили. Они возмущены вашим поступком. С вами расправятся; я уже не смогу остановить их! В нашей истории бывали случаи, когда соплеменники погибали от рук разъяренной толпы – уверяю вас – это не самая легкая смерть и, разумеется, не самая безболезненная!
      – Нас предупреждал Открытое Небо Второй, – сказала Дорс и саркастически добавила: – Это не делает чести вашей многообразной, цивилизованной и гуманной культуре.
      – Толпой людей иногда управляют страсти, соплеменник Селдон, – парировал Властелин Солнца. – Даже если это противно их гуманному началу. И это справедливо для любой культуры. Твоя женщина, если она историк, должна знать об этом!
      – Давайте рассуждать здраво, – предложил Селдон. – Вы облачены властью здесь, на Майкогене, но вы не можете распоряжаться нашей жизнью – мы из Внешнего Мира! Мы принадлежим Империи и подчиняемся ее законам. Власть Императора – выше официальной власти в секторах. Старик мрачно заметил:
      – Это правило записано на бумаге, на голографических экранах, но не больше! Мы говорим не об этом. У Высшего Старейшины есть право вершить суд, не все зависит от воли Императора!
      – Согласен. Но лишь в том случае, когда речь идет о ваших подданных! Другое дело – выходцы из Внешнего Мира.
      – Это утверждение сомнительно. Соплеменник Хьюммен доставил вас сюда как беглецов. Насколько мы понимаем, вы скрываетесь от законных властей Империи.
      Станет ли он гневаться, если мы выполним эту работу за них?
      – Разумеется! – доказывал Селдон. – Даже если мы преступники, он, и только он вправе казнить или миловать нас. Позволить вам сделать это – означало бы нанести урон императорскому могуществу и авторитету. Император не может допустить подобного прецедента. Неважно, в какой степени он нуждается в продуктах, выращиваемых на ваших фермах. Восстановление попранной прерогативы – важнее! Неужели вы хотите, чтобы были уничтожены ваши фермы, разрушен Сакраториум, осквернены Сестры? Подумайте, Властелин Солнца! Старик снова холодно улыбнулся.
      – Ты прав. И, кажется, я нашел отличный выход. После суда мы передадим вас императорским властям. Они будут благодарны нам за предоставленную возможность покарать преступников. Вас устраивает такой вариант? Селдон и Дорс молча переглянулись. Властелин Солнца заметил:
      – Я вижу, что вы отдаете предпочтение второму варианту… Однако, у меня сложилось впечатление, что он не намного превосходит первый!
      – Вы совершенно правы, – прозвучал новый голос. – Поэтому есть смысл поискать третий вариант!
 

59

 
      Дорс первая узнала вошедшего. Может быть потому, что надеялась на его появление.
      – Хьюммен! – воскликнула она. – Какое счастье, что ты отыскал нас. Я мечтала о твоем появлении с того момента, когда поняла, что не смогу защитить Хари от…– она широко развела руки, – «этого». Улыбка Хьюммена была сдержанной, она не нарушила привычной суровости его лица. Четтер выглядел немного утомленным…
      – Дорогая моя, я всегда готов к подобным происшествиям, но не всегда удается успеть вовремя. Когда я оказался в секторе, мне пришлось добывать хитон, красную перевязь, не говоря уже о наголовнике. Если бы я смог, то положил бы этому конец раньше! Надеюсь, что не совсем опоздал?! Властелин Солнца оправился от болезненного шока. Он овладел голосом и спокойно и величаво поинтересовался:
      – Как ты попал сюда, соплеменник Хьюммен?
      – Верховный Старейшина, – это было нелегко! Но, как любит говорить соплеменница Венабили, я очень влиятельный человек! К счастью, горожане еще не забыли, кто я и что сделал для Майкогена! Кроме того, вы забыли, что я являюсь почетным Братом.
      – Я ничего не забыл. Но даже самые великие заслуги не могут извинить того, что произошло. В самое сердце Майкогена прорвались соплеменник и соплеменница.
      Большего преступления не бывает! Мы – не беспамятные, ваши заслуги будут учтены… Но это распространяется только на тебя. Эти двое должны умереть, либо попасть в руки Императора.
      – Но ведь я тоже здесь, или это не вина?!
      – Для тебя, персонально, как для почетного Брата я… могу… посмотреть на это снисходительно…
      – Вы рассчитываете на награду Императора? На какие-нибудь уступки с его стороны? Может быть вы уже договорились с ним или с шефом Императорской Ставки Это Демерзелом?
      – Это не повод для обсуждения!
      – Восхитительно! Ладно, я не стану спрашивать – что вам обещал Император, вряд ли он пообещал много… В наше убогое время – что он может вам предложить?!
      Позвольте мне сделать предложение. Эта пара объяснила вам; что они – ученые?
      – Они объяснили…
      – Они – настоящие ученые! Они не солгали. Историк и математик. Они пытаются объединить свои знания и способности и алгоритмизировать историю. Сложную комбинацию двух наук они называют психоисторией.
      – Я ничего не знаю об этой науке, и не желаю знать! Ни одно из учений соплеменников не представляет для нас ни малейшей ценности!
      – И все-таки, – убеждал старика Хьюммен. – Советую вам дослушать! Хьюммену потребовалось всего пятнадцать минут для сжатого изложения возможностей организации естественных законов общества (а у него была удивительная способность выделять суть проблемы) таким образом, чтобы получить возможность предвидеть, предсказывать ход событий с заранее определенной вероятностью. Когда он закончил. Властелин Солнца Четырнадцатый, слушавший с каменным выражением лица, вымолвил:
      – Обыкновенная спекуляция – вот мой ответ! Селдон едва сдержался. И когда он уже собирался возразить, рука Хьюммена деликатно, но твердо опустилась на его колено. Заговорил Хьюммен:
      – Вполне возможно. Верховный Старейшина, но Император думает иначе. Нам не следует обсуждать точку зрения Императора и его первого приближенного – Демерзела. Они очень хотят заполучить этих двух ученых. Из-за этого мы и пытались спрятать их. Мне не верится в то, что вы захотите сделать черную работу за Демерзела.
      – Они совершили преступление…– начал старик.
      – Да! Мы знаем. Верховный Старейшина, но их поступок расценивается как преступление только потому, что таково ваше желание.
      – Их поступок задел нашу Веру, наши чувства…
      – А теперь, представьте себе, какой урон будет нанесен психоистории, если эта наука попадет в хищные лапы Демерзела. Безусловно, я допускаю, что психоистория может оказаться бесполезной… Но, допустим, хоть на одно мгновение, что это – не так, и что она попала в распоряжение Императора…