Айзек Азимов
      Нашли !
      Компьютер-Два, как и три другие, которые сидели друг у друга на хвосте, гоняя по орбите вокруг Земли, был гораздо больше, чем требовалось.
      Будь он и в десять раз меньше в диаметре, его объема вполне хватило бы для складирования всей накопленной и накапливаемой информации, необходимой для слежения за космическими полетами.
      Дополнительное пространство, однако, нужно было для того, чтобы, если понадобится, туда могли войти мы с Джо. И нам понадобилось.
      Компьютер-Два вполне мог позаботиться о себе сам. В нормальных, разумеется, условиях. Он обладал дублирующей системой. Все задачи он решал параллельно трижды, причем все три программы должны были быть идеально совместимы, а все три результата должны были точно соответствовать друг другу. Если же они в чем-то не сходились, ответ задерживался на несколько наносекунд, пока Компьютер-Два проверял себя, находил неисправный блок и заменял его.
      Обыкновенные люди никогда не знали наверняка, сколько раз он ловил себя. Возможно, ни разу. А может, и по два раза на день. Задержку, вызванную ошибкой, мог измерить лишь Центральный Компьютер, и лишь Центральный Компьютер знал, сколько блоков пошло на замену. Но Центральный Компьютер никогда об этом не распространялся. Ведь единственная достойная репутация - это безупречность.
      А Компьютер-Два действительно был безупречен. До сих пор нас с Джо ни разу к нему не вызывали.
      Мы с Джо - аварийные наладчики. Мы появляемся там, где случается настоящая беда, когда Компьютер-Два или какой-то другой не в состоянии сам себя скорректировать. За те пять лет, что мы занимаемся этим делом, такого еще не случалось. Такое иногда случалось в прежние времена, но это было еще до нас.
      Мы - практики. Не поймите меня неправильно. Не найдется компьютера, которому мы с Джо не могли бы поставить диагноз. Назовите нам ошибку, и мы назовем вам причину неисправности. Во всяком случае, Джо назовет. Я не из тех, кто сам себя хвалит. Факты говорят сами за себя.
      И все же на этот раз ни один из нас не сумел поставить правильный диагноз.
      Прежде всего, на Компьютере-Два резко упало внутреннее давление. Факт, безусловно, не беспрецедентный, и это, безусловна, не фатально. В конце концов, Компьютер-Два может работать и в условиях вакуума. В былые времена, когда предполагалось, что Компьютер-Два постоянно будут сопровождать наладчики, на нем была создана внутренняя атмосфера. И она так и поддерживалась по традиции. Кто это сказал, будто ученые не скованы цепями традиций? В свободное от ученых занятий время они ведь тоже люди.
      Судя по степени снижения давления, сделали вывод, что в Компьютер-Два угодило метеорное тело размером с кусочек гравия. О его точном радиусе, массе и энергии сообщил сам Компьютер-Два, взяв в качестве расчетных данных скорость падения давления и ряд других отклонений.
      Более того, пробоина так и осталась незаделанной, а атмосфера невосстановленной. После чего Компьютер-Два стал лепить ошибку за ошибкой, и тут уже пригласили нас.
      Ситуация казалась совершенно необъяснимой. Простецкое лицо Джо исказилось страдальческим выражением, и он сказал:
      - Да тут, наверное, наберется целая дюжина неполадок.
      - Вполне вероятно, этот кусок гравия срикошетил, - заметил кто-то из находившихся на Центральном Компьютере.
      - При такой энергии на входе он бы прошел насквозь, - возразил Джо. Никаких рикошетов. Даже при рикошетах, я полагаю, компьютер получил бы несколько малоприятных ударов.
      - Ну и что же нам теперь делать?
      Вид у Джо был явно обеспокоенный. Наверное, именно в тот момент до него дошло, что нам предстоит. Вопрос не оставлял сомнений в том, что наладчики должны явиться на место происшествия, - а Джо никогда еще не бывал в космосе. Он говорил мне 2 в степени "х" раз - причем этот "х" представляет собой довольно большое число, - что согласился на эту работу лишь потому, что ему никогда не придется летать в космос.
      Поэтому я ответила на него:
      - Придется нам подниматься.
      Единственным выходом для Джо было бы заявить, что вряд ли он справится с работой, и мне представилась возможность понаблюдать, как гордость в нем постепенно выступает вперед, опережая малодушие. Не так уж и намного, вы понимаете, - скажем, всего лишь на нос.
      Хочу напомнить тем, кто не бывал на космических кораблях последние пятнадцать лет - думаю Джо здесь не исключение, - что единственная неприятная штука - это начальное ускорение. Его, разумеется, не избежать.
      Зато потом - сущие пустяки, если не считать возможной скуки. Вы превращаетесь в обыкновенного зрителя. Космический корабль полностью автоматизирован и компьютеризирован. Романтические времена пилотируемых космических полетов навсегда ушли в прошлое. Мне представляется, они возвратятся на время, когда наши космические поселения начнут перемещаться к астероидному поясу, о чем постоянно твердят, - да и то лишь до тех пор, пока на орбите не появятся дополнительные компьютеры, чтобы обеспечить необходимые добавочные вычислительные мощности.
      Во время ускорения Джо затаил дыхание - во всяком случае, так казалось. (Должна признаться, я и сама чувствовала себя не особенно уютно. Это был лишь мой третий космический паяет. Я пару раз в отпуск летала с мужем в поселение Роу, вот и весь мой опыт.) Потом Джо немного полегчало, но лишь на время. Вскоре он снова помрачнел.
      - Надеюсь, эта штуковина хоть знает, куда летит, - раздраженно произнес он.
      Я протянула руки, ладонями вверх, и почувствовала, как мой корпус слегка откачнулся в поле нулевой гравитации.
      - Ты же, - сказала я, - специалист по компьютерам. Разве ты сам не знаешь, что он знает?
      - Разумеется, но ведь Компьютер-Два вышел из строя.
      - Не он же нас ведет, - объяснила я. - Есть три других. Даже если бы работал всего один, он запросто обеспечил все космические полеты, предпринимаемые в обычный день.
      - Могут выйти из строя все четыре. Если Компьютер-Два ошибается, почему его примеру не могут последовать другие?
      - Тоща мы перейдем на ручное управление.
      - Я полагаю, этим будешь заниматься ты. Ты ведь знаешь, как с ним управляться, - или нет?
      - Да уж придется.
      - Помилуй, Бог, - простонал он.
      На самом же деле, полет проходил нормально. Мы благополучно неслись к Компьютеру-Два, и не прошло и двух суток после взлета, как нас поставили на орбитальную парковку метрах в десяти за ним.
      Не все, однако, шло столь гладко. Примерно через двадцать часов после взлета мы получили сообщение с Земли, что и на Компьютере-Три тоже падает внутреннее давление. То, что поразило Компьютер-Два, собиралось поразить и остальные, а когда все четыре компьютера выйдут из строя, космические полеты прекратятся. Их, разумеется, можно было бы перевести на ручное управление, но на это уйдет по меньшей мере несколько месяцев, если не лет, не говоря уже о том, что это грозит серьезными экономическими катастрофами на Земле. Самое же страшное заключалось в том, что несколько тысяч человек, находящихся в космосе, наверняка погибнут.
      Думать об этом было невыносимо, и ни я, ни Джо об этом не говорили, но настроение у Джо нисколько не улучшалось, и, что греха таить, у меня тоже.
      Земля висела за двести тысяч километров под нами, только Джо волновало не это. Он был занят своим крепежным тросом и реактивным пистолетом. Он хотел быть уверен, что доберется до Компьютера-Два и потом благополучно вернется на корабль.
      Вы бы удивились, если никогда этого не пробовали, до чего трудно передвигаться в открытом космосе. Не сказала бы, что нам далось это так уж просто, и половину топлива мы израсходовали впустую, пока наконец-то не добрались до Компьютера-Два. Мы едва не ударились, причаливая к нему. (Разумеется, звук удара слышно даже в вакууме, поскольку вибрация распространяется по металлоидной ткани скафандра, но удара почти не было так, какой-то шелест.)
      Понятное дело, наше столкновение с Компьютером-Два и сообщенный нами импульс слегка изменили его орбиту, зато мы почти не израсходовали топлива, так что особенно не переживали. Орбиту исправят Компьютер-Два, ибо, насколько мы могли судить, с ним не произошло ничего такого, что как-то отразилось бы на его внешней деятельности.
      Естественно, прежде всего мы осмотрели все снаружи. Была исключительно велика вероятность того, что небольшой кусочек гравия прошил Компьютер-Два насквозь и оставил дырочку. Скорее всего, даже две дырочки одну на входе, а другую на выходе.
      Вероятность подобного происшествия - одна двухмиллионная на любой данный день, то есть это может иметь место раз в шесть тысяч лет. Маловероятно, как понимаете, но все же возможно. Вероятность же того, что в какой-то день в него может угодить метеорное тело, достаточно большое, чтобы его разрушить, вообще ничтожно мала.
      Я не упомянула об этом, чтобы Джо, чего доброго, не подумал, что и нам грозит подобная опасность. Право же, такой удар нанес бы гораздо больший ущерб нашим мягким и нежным телам, нежели стойкой и крепкой машине, и мне не хотелось, чтобы Джо еще больше нервничал.
      Однако это оказалось не метеорное тело.
      - Что это? - спросил наконец Джо.
      На корпусе Компьютера-Два торчал небольшой цилиндрик - первая аномалия, которую мы обнаружили в его внешнем виде. Цилиндрик примерно полсантиметра в диаметре и сантиметров шесть в длину. Ни дать ни взять, сигарета - сравнение, понятное любому, кто еще не избавился от архаической привычки курения.
      Мы вытащили свои фонарики.
      - Эта штуковина - явно не внешний компонент, - сказала я.
      - Разумеется, - буркнул Джо.
      Вдоль цилиндрика, от одного конца до другого, бежал едва заметный спиральный след. Ничего больше. Что касается остального, он был явно металлический, но какой-то странной зернистой текстуры - по крайней мере, на глаз.
      - Сидит он неплотно, - сказал Джо и слегка коснулся цилиндрика толстым пальцем в рукавице. Тот поддался, отлепился от поверхности Компьютера-Два, и наши фонарики высветили отверстие.
      - Вот почему давление внутри упало до нуля, - заметила я.
      Джо что-то буркнул, надавил посильнее, и цилиндрик отскочил совсем и поплыл, но мы его почти тут же поймали. На корпусе Компьютера-Два зияла совершенно круглая дырочка, с полсантиметра в диаметре.
      Джо сказал:
      - Эта штуковина, чем бы она ни была, всего лишь фольга.
      Цилиндрик легко уступал под его пальцами, его стенки были тонкими, но пружинистыми. Джо надавил посильнее, и на цилиндрике появилась вмятина. Джо положил его в карман, который застегнул на молнию.
      - Обойди вокруг и посмотри, нет ли на корпусе еще чего-нибудь такого, - бросил он. - Я зайду внутрь.
      С этим заданием я справилась быстро, затем тоже вошла внутрь.
      - Корпус чист, - доложила я. - Эта штуковина - единственная. И дырочка единственная.
      - Достаточно и одной, - мрачно произнес Джо.
      Он посмотрел на гладкую алюминиевую стену, где в свете фонарика четко обрисовывался черный кружочек.
      Залатать отверстие не представляло особого труда. Несколько труднее оказалось восстановить атмосферу. Запас газообразующих веществ на Компьютере-Два был невелик, и блоки управления требовали ручной настройки. Солнечная батарея барахлила, но нам удалось включить свет.
      Наконец мы сняли рукавицы и шлемы, но Джо осторожно положил рукавицы в шлем и надежно прикрепил все к одному из колец на скафандре.
      - Надо держать их под рукой, а то вдруг давление снова станет падать, - кисло заметят он.
      Я последовала его примеру.
      На стене рядом с отверстием была какая-то отметина. Я обратила на нее внимание еще при свете фонарика, когда заделывала отверстие. Теперь, при свете ламп, ее стало отчетливо видно.
      - Ты видишь, Джо? - спросила я.
      - А как же.
      На поверхности стенки была узкая вмятина, в общем-то не очень заметная, однако стоило провести по ней пальцем, как все сомнения рассеивались. Ее можно было разглядеть чуть ли не с метрового расстояния. Как будто кто-то соскреб очень тонкий слой металла на пробу, и поверхность стала явно не такой гладкой, как в любом другом месте.
      - Пожалуй, нам лучше позвонить вниз, на Центральный Компьютер, предложила я.
      - Если ты имеешь в виду - на Землю, то так и скажи, - окрысился Джо. - Ненавижу это фальшивое космическое сюсюканье. И вообще, мне ненавистно все, что связано с космосом. Вот почему я и выбрал работу на родине - я хочу сказать, на Земле, - во всяком случае, до сих пор я так считал.
      - Нам следует связаться с Центральным Компьютером на Земле, терпеливо поправилась я.
      - Для чего?
      - Чтобы сообщить, что мы нашли неполадку.
      - О-о?! И что же мы нашли?
      - Дырочку. Помнишь?
      - Представь себе, помню. И откуда же она взялась? Во всяком случае, не от метеорного тела. Сроду еще не видел, чтобы после него оставалось совершенно круглое отверстие без каких-либо следов прогиба или оплавления. Как не видел, чтобы после него оставался цилиндрик, - он вытащил цилиндрик из кармана на скафандре и задумчиво разгладил вмятину на тонком металле. Ну, так откуда же взялась дырочка?
      - Не знаю, - призналась я без колебаний.
      - Если мы свяжемся с Центральным Компьютером, нам зададут тот же самый вопрос, а мы ответим, что не знаем, ну и чего мы этим добьемся, кроме бесплодного разбирательства?
      - Если мы не выйдем на связь с ними, Джо, они сами свяжутся с нами.
      - Ну конечно. А мы им не ответим, правда?
      - Тогда они решат, что мы от чего-то погибли, Джо, и пошлют наверх спасательную команду.
      - Ты же знаешь, какие они там, на Центральном Компьютере. Им понадобится два дня, чтобы решиться на это. К тому времени мы уже что-нибудь выясним, а уж тогда сами свяжемся с ними.
      Внутреннее устройство Компьютера-Два не било рассчитано на проживание там людей. Зато оно предусматривало временное присутствие аварийных наладчиков. Это означает, что там должно было быть пространство для маневрирования, а также инструменты и запас продовольствия.
      Кресел там, правда, не оказалось. Как не оказалось и гравитационного поля или хотя бы его центробежной имитации.
      Мы оба плавали в воздухе, медленно дрейфуя туда и сюда. Иногда кто-то из нас касался стены и слегка отскакивал от нее. Или один сильно задевал другого.
      - Не суй мне ногу в рот, - сказал Джо и с силой оттолкнул мою ногу.
      И совершил ошибку, потому что мы оба завращались волчком. Разумеется, нам так не казалось. Казалось, вращается интерьер Компьютера-Два, что было неприятней всего, и нам понадобилось какое-то время, чтобы снова обрести относительный покой. Теоретически-то мы здорово поднатаскались во время наземной подготовки, но нам недоставало практики. Очень недоставало.
      Когда мы более или менее обрели покой, я ощутила неприятный приступ тошноты. Можете называть это тошнотой, или астротошнотой, или космической болезнью, но, как бы вы ее ни называли, это была самая настоящая рвота, а в космосе это хуже, чем где-либо еще, потому что содержимое вашего желудка не опускается вниз. Оно плавает вокруг вас в виде облака из шаровидных частиц, а вам жуть как не хочется плавать вместе с ним. Поэтому мне пришлось сдержаться, сдержался и Джо.
      Я сказала:
      - Джо, тут явно сломался компьютер. Давай заглянем внутрь него.
      Что угодно, только бы отвлечь мысли от моих внутренностей и дать им успокоиться. К тому же, дела у нас шли недостаточно быстро. Я никак не могла перестать думать о Компьютере-Три, дни которого, а может, уже и Компьютеров Один и Четыре, сочтены, и о тысячах людей, находящихся в космосе, - ведь их жизнь зависит теперь от того, что делаем мы с Джо.
      Джо тоже слегка позеленел, но, тем не менее, сказал:
      - Сначала мне надо подумать. Что-то проникло внутрь компьютера. Явно не метеорное тело, потому как, что бы это ни было, оно прогрызло аккуратную дырочку в корпусе. Ее ведь не вырезали, поскольку кружочка металла я нище внутри не нашел. А ты?
      - Нет. Но я даже и не подумала о том, чтобы поискать.
      - Зато я поискал, и здесь его нигде нет.
      - Он ведь мог вывалиться и наружу.
      - Это когда цилиндрик закрывал отверстие, пока я его не оторвал? Весьма вероятно. Ты видела, чтобы что-нибудь вылетало?
      - Нет.
      Джо продолжал:
      - Мы еще можем, разумеется, обнаружить его здесь, только я в этом сильно сомневаюсь. Кружочек этот каким-то образом растворился, и что-то проникло внутрь.
      - Что значит что-то? Откуда оно?
      Улыбка у Джо вышла на удивление злая.
      - Тебе непременно надо задавать вопросы, на которые нет ответа? Будь это в прошлом веке, я бы сказал, что русские каким-то образом приклеили этот приборчик на корпус Компьютера-Два с внешней стороны - только, пожалуйста, без обид. А ты бы сказала, будь это в прошлом веке, что тут не обошлось без американцев.
      Я решила обидеться и сухо, с преувеличенным русским акцентом, сказала:
      - Нам же нужно что-то такое, что имеет смысл в нашем веке, ничтожество.
      - Остается предположить, что появилась какая-то группа диссидентов.
      - Тогда, - продолжала я, - следует допустить, что они имеют возможность летать в космос, и настолько изобретательны, что могут придумать такой необычный прибор.
      - Космический полет, - ответил Джо, - не представляет никаких проблем, достаточно нелегально подключиться к орбитальным компьютерам, что уже не раз делалось. Ну, а что касается цилиндрика, тут, вероятно, будет больше смысла, когда на Земле - внизу, как сказали бы вы, космофилы, сделают его анализ.
      - И все равно это бессмысленно, - возразила я. - Зачем выводить из строя Компьютер-Два?
      - Возможно, это лишь часть программы, имеющей целью покончить с космическими полетами.
      - Тогда страдают все. В том числе и диссиденты.
      - Но это же привлекает к себе всеобщее внимание, разве нет? И о вас вдруг везде говорят, что бы вы там ни сделали. Либо же план заключается в том, чтобы всего-навсего вырубить Компьютер-Два, а затем угрожать вырубить остальные три. Реального ущерба никакого, зато потенциальный - огромный, и страшная шумиха.
      Он тщательно обследовал все части интерьера, медленно осматривая квадратный сантиметр за квадратным сантиметром.
      - Я бы рискнул сказать, что эта штуковина придумана не человеком.
      - Не болтай глупостей.
      - Хочешь, чтобы я все обосновал? Цилиндрик коснулся корпуса и приклеился к нему, после чего нечто, находившееся внутри него, выело кусочек металла и проникло в Компьютер-Два. Оно сползло по внутренней стенке, съев по какой-то причине тонкий слой металла. Это похоже на что-нибудь, созданное человеком?
      - Мне такое не известно, но я ведь знаю далеко не все. Даже ты не все знаешь.
      Джо пропустил мою колкость мимо ушей.
      - Вопрос, стало быть, в том, как оно - что бы это ни было - проникло в компьютер, несмотря на то, что он хорошо герметизирован. Причем сделало это настолько быстро, что почти сразу же лишило компьютер способности повторной герметизации и регенерации воздуха.
      - А это не то, что ты ищешь? - указала я.
      Он хотел было резко остановиться, но перевернулся назад и крикнул:
      - Именно то!
      В возбуждении он замолотил руками и ногами, что, разумеется, ничего не дало. Я схватила его, и какое-то время мы оба пытались совершать толчки в нескоординированных направлениях, но это тоже оказалось безрезультатно. Джо принялся обзывать меня всякими словами, но я не осталась в долгу, причем здесь у меня было преимущество. Я в совершенстве владею английским, пожалуй, лучше самого Джо, тогда как его знание русского, мягко говоря, фрагментарно. Ругательства же на языке, которого не понимаешь, всегда производят больший эффект.
      - Вот оно, - сказал Джо, когда мы, наконец, разъединились.
      Джо смахнул в сторону цилиндрик, и там, где экранирующая обшивка компьютера смыкалась со стенкой, появилась небольшая круглая дырочка. Цилиндрик был точно такой же, как и на внешнем корпусе, только тоньше. Когда Джо к нему прикоснулся, он рассыпался.
      - Пожалуй, нам лучше влезть внутрь компьютера, - сказал Джо.
      В компьютере царил разгром. Я вовсе не хочу сказать, будто он напоминал деревянную балку, изъеденную термитами.
      Собственно говоря, окинув его небрежным взглядом, вы могли бы поклясться, что он цел-целехонек.
      Стоило, однако, приглядеться повнимательней, как обнаружилось, что некоторые части куда-то пропали. И чем внимательнее вы вглядывались, тем лучше понимали, насколько велико разорение. Хуже всего было то, что от запчастей и материалов, которыми Компьютер-Два пользовался при саморемонте, почти ничего не осталось. Мы смотрели и смотрели, обнаруживая недостачу то одного, то другого.
      Джо вытащил цилиндрик из кармана и покрутил его в руках.
      - Я подозреваю, - заговорил он, - что это почти чистый кремний. Разумеется, утверждать с полной уверенностью я не могу, но думаю, что боковая поверхность здесь в основном из алюминия, а торец из кремния.
      - Ты хочешь сказать, - спросила я, - что эта штуковина - солнечная батарея?
      - Частично - да. Именно так она получает энергию в космосе - энергию, чтобы добраться до Компьютера-Два, энергию, чтобы проесть в нем дырку, энергию, чтобы... чтобы... не знаю, как еще выразиться. Энергию, чтобы оставаться живой.
      - Ты называешь ее живой?
      - А почему бы и нет? Вот послушай. Компьютер-Два может сам себя ремонтировать. Он может отторгнуть негодные блоки оборудования и заменить их работоспособными, но ему непременно нужен запас блоков, с которыми он мог бы работать. Имей он достаточно всевозможных запчастей, он мог бы построить подобный себе компьютер, если его запрограммировать на это. Но без этого запаса он не может обойтись, поэтому мы не считаем его живым. Объект же, который проник в Компьютер-Два, определенно сам снабжает себя всем необходимым. Это подозрительно жизнеподобно.
      - Ты хочешь сказать, мы имеем дело с микрокомпьютером, настолько высокоразвитым, что его можно считать живым?
      - Я не знаю, что я хочу сказать.
      - Кто ж мог сделать такую штуковину?
      - Сделать?
      - И тут я обнаружила что-то еще. "Что-то" было похоже на обрубленную авторучку, плавающую в воздухе. Я увидела это всего лишь краешком глаза, и оно отпечаталось в моем сознании как ручка.
      При нулевой гравитации вещи выплывают из карманов и медленно удаляются. Если только пространство физически не ограничено, невозможно ничего удержать на месте. Естественно, вы ожидаете, что ручки, монеты и любые другие предметы, которые вырвутся на свободу, будут плыть туда, куда увлекут их воздушные потоки и инерция.
      И вот мой разум зарегистрировал "ручка", я рассеянно потянулась за ней, и, конечно же, пальцы мои на ней не сомкнулись. Стоит только потянуться за чем-нибудь, как сразу же возникает воздушный поток, который этот же предмет и отталкивает. Сначала нужно завести за него одну руку, а уж потом осторожно тянуться за ним другой. Схватить какой-нибудь небольшой предмет в воздухе - это операция, требующая участия обеих рук.
      Я повернулась, чтобы посмотреть на этот предмет и уделить побольше внимания его возвращению на место, когда до меня дошло, что моя ручка в полной безопасности в своем кармашке. Я ее нащупала - она была на месте.
      - Ты не потерял ручку, Джо? - окликнула я.
      - Нет.
      - А что-нибудь подобное? Ключ? Сигарету?
      - Я же не курю. Ты это знаешь.
      Глупый ответ.
      - Но хоть что-нибудь? - раздраженно спросила я. - Мне тут уже мерещится всякое.
      - А никто никогда и не говорил, что у тебя устойчивая психика.
      - Смотри, Джо. Вон. Вон там.
      Он метнулся за ней. Мне бы следовало сказать ему, что ничего из этого не выйдет.
      От суматохи, которую мы подняли в компьютере, эти штуковины тоже пришли в беспорядочное движение. Мы видели их везде, куда бы ни посмотрели. Они плавали в воздушных потоках.
      Наконец, я остановила одну. Или, скорее, она сама остановилась, потому как оказалась на локте скафандра Джо. Я отдернула ее и вскрикнула. Джо в ужасе подпрыгнул и чуть не выбил ее у меня из рук.
      - Смотри! - сказала я.
      На скафандре Джо появился блестящий кружочек - в том месте, где я оторвала эту штуковину. Она уже собиралась прокладывать себе путь, проедая ткань.
      - Дай-ка ее сюда, - сказал Джо.
      Он осторожно взял ее у меня и приложил к стене, чтобы удержать ее на месте. Затем, сняв тонкий, как бумага, слой металла, осторожно развернул ее.
      Внутри оказалось что-то, очень напоминающее столбик сигаретного пепла. На него упал свет, и оно заблестело, как аморфный металл.
      Была в нем и какая-то влага. Штуковина медленно корчилась, один ее конец, казалось, чего-то слепо ищет.
      Этот конец соприкоснулся со стенкой и прилип к ней. Джо отбросил штуковину от стенки пальцем. Для этого оказалось достаточно незначительного усилия. Джо потер этот палец о большой и заметил:
      - Похоже на масло.
      Металлический червь - не знаю, как еще его назвать, - казалось, после прикосновения Джо совершенно обмяк и больше уже не двигался.
      Я вся корчилась и извивалась, стараясь оглядеть себя.
      - Джо, - попросила я, - ради Бога, нет ли одного из них где-нибудь на мне?
      - Не вижу ни одного, - ответил он.
      - Ну же, посмотри на меня. Ты должен следить за мной, Джо, а я буду следить за тобой. Если наши скафандры испортятся, мы не сможем вернуться на корабль.
      - Тогда давай двигаться, - сказал Джо.
      Жуткое это чувство - оказаться в окружении голодных металлических червей, грозящих продырявить твой скафандр в любом месте, где бы они к нему ни прикоснулись. Увидев какого-нибудь из них, мы старались поймать его и одновременно убраться с его пути, что было почти невозможно. Один, довольно длинный, подплыл к моей ноге, и я его пнула: глупо, конечно, ведь, попади я в него, он мог бы и приклеиться. А так, воздушный поток, который я вызвала, подогнал его к стене, где он и остался.
      Джо потянулся за ним - только чересчур поспешно. Его тело отскочило назад, он сделал сальто, нога в ботинке слегка стукнулась о стену рядом с цилиндриком. Когда Джо, наконец, выпрямился, цилиндрик все еще был там.
      - Я его не раздавил?
      - Нет, - сказала я. - Промахнулся примерно на дециметр. Он не уйдет.
      Я подставила руки с двух сторон. Он был в два раза длиннее того, что мы нашли перед этим. По сути, он напоминал два цилиндрика, соединенных торцами, с перехватом в месте соединения.
      - Акт размножения, - заметил Джо, содрав металлическую оболочку. На этот раз внутри оказался столбик пыли. Два столбика. По одному с каждой стороны от перехвата.
      - Убить их довольно просто, - сказал Джо. Ему явно полегчало. - Я думаю, нам ничто не грозит.
      - Они и впрямь кажутся живыми, - неохотно признала я.
      - И не просто живыми. Они вирусы - или нечто эквивалентное вирусам.
      - Ты что имеешь в виду?
      - Пусть я техник-компьютерщик, а не вирусолог, - заговорил Джо, - но, насколько я понимаю, вирусы на Земле, или внизу, как сказала бы ты, состоят из молекулы нуклеиновой кислоты в протеиновой оболочке.
      Вторгаясь в какую-нибудь клетку, вирус, применив соответствующий энзим, продырявливает стенку клетки, или мембрану, и нуклеиновая кислота проникает внутрь, оставляя протеиновую оболочку снаружи. Материал для новой протеиновой оболочки для себя он находит внутри клетки. Фактически, он умудряется воспроизвести себе подобных и производит новую протеиновую оболочку для каждой копии. Как только он лишит клетку всего, что в ней было, клетка распадается, а вместо одного интервента-вируса появляются несколько сотен дочерних вирусов. Знакомая картина?
      - Да. Весьма. Именно это и происходит здесь. Но откуда он взялся, Джо?
      - Очевидно, не с Земли и не из земной колонии в космосе. Я полагаю, откуда-то еще. Они плавают в космосе, пока не обнаруживают подходящую среду для размножения. Они выискивают крупные металлические конструкции. Вряд ли они могут расплавлять руды.
      - Но ведь крупные объекты из металла с компонентами из чистого кремния и некоторыми другими аппетитными штучками - это продукты лишь разумной жизни, - заметила я.
      - Совершенно верно, - согласился Джо. - Значит, мы имеем превосходнейшее подтверждение того, что разумная жизнь распространена во Вселенной, и объекты, подобные тому, на котором мы сейчас находимся, получили широкое распространение, иначе было бы невозможно поддерживать существование этих вирусов. Это также означает, что разумная жизнь стара, возможно, ей десять миллиардов лет, - достаточно стара, чтобы в результате своего рода металлической эволюции появилась металло-кремниево-масляная жизнь, точно так же, как в свое время появилась нуклеиново-протеино-водяная жизнь. И вот на артефактах космического века эволюционировал паразит.
      - По-твоему, - сказала я, - каждый раз, когда какая-нибудь форма разумной жизни развивает космическую культуру, последняя вскоре подвергается паразитической инвазии.
      - Совершенно верно. И это надо держать под контролем. К счастью, эти существа легко убить, особенно теперь, когда они еще только формируются. Позже, когда они будут готовы покинуть Компьютер-Два, я полагаю, они вырастут, их оболочки станут толще, а внутренняя организация устойчивей, и после этого они будут способны, как споры, дрейфовать миллион лет, прежде чем отыщут себе новый дом. Тогда, вероятно, с ними уже будет не так-то легко справиться.
      - А как ты собираешься их убивать?
      - А я уже убил. Того первого, когда он инстинктивно выискивал металл, чтобы начать вырабатывать новую оболочку, поскольку я сорвал с него старую. Я просто коснулся пальцем, и это прикосновение его прикончило. Второго я даже не касался, а ударил по стене рядом с ним, и от звуковых вибраций в металле его внутренности рассыпались в металлическую пыль. Так что до нас им не добраться - да и до остальной части компьютера тоже, если мы их как следует встряхнем.
      Дальше не нужно было объяснять - во всяком случае, столь пространно. Он не спеша надел рукавицы и стукнул одной рукой по стене. Удар отбросил его назад, и он пнул стену ногой там, где в следующий раз приблизился к ней.