Бигмен вперился в яйцеобразный предмет, вертя его и поражаясь совершенству исполнения.
      - Практически, - продолжил Норрич, - мне нужен только мой Матт, который водит меня по коридорам.
      Норрич наклонился, чтобы почесать пса за ухом, и тот сонно раскрыл пасть, демонстрируя большие белые клыки и длинный язык. Через В-лягушку Лакки ощутил, сколь велика привязанность Норрича к собаке.
      - Аграв-коридоры для меня, увы, недоступны - я не знаю, когда нужно изменять скорость. Приходится пользоваться обычными. Путь, конечно, более длинный, но зато мы с Маттом знаем Девятый лучше кого бы то ни было. Правда, Матт?.. Ну, Бигмен, вас можно поздравить?
      - Нет. По-моему, это монолит.
      - Не совсем. Дайте-ка мне... - Ловкие пальцы Норрича запорхали над яйцом. - Видите этот маленький квадратик? Нажимаем - и он легко поддается. А ту часть, которая вышла с обратной стороны, поворачиваем на пол-оборота по часовой стрелке и извлекаем деталь. Дальше - вовсе нечего делать... Так, затем так, потом так, и так далее. Теперь возьмите все извлеченные детали, их восемь, и сложите все в обратном порядке. Последним пойдет ключевой кусочек, замыкающий, в полном смысле этого слова.
      Бигмен с недоверием смотрел на рассыпанные детали, ничего не понимая.
      - Мистер Норрич, - нарушил молчание Лакки. - Вы, по-моему, хотели поговорить о "радушном" приеме, оказанном нам сегодня, и о моем поединке с Армандом ...
      - Да-да, Советник. Прошу вас понять следующее. Я здесь, на Юпитере-9, с начала работ над агравом и неплохо изучил этих людей. Некоторые уезжают сразу по истечении срока договора, некоторые остаются, и к ним присоединяются новые... Но про всех можно сказать одно: они опасны.
      - Почему?
      - Причины различные. Во-первых - есть опасность, представляемая самим аграв-проектом: в результате несчастных случаев мы потеряли не одну сотню людей; я сам лишился зрения пять лет назад и считаю, что еще легко отделался... Вторая причина заключается в том, что они надолго изолированы от друзей и семьи. Изолированы полностью.
      - Наверное, кое-кто рад такой изоляции. - Лакки невесело улыбнулся. Все знали, что индивиды, не ладившие с законом, иногда таким образом избегали наказания. Постоянно не хватало людей для работы под сводами искусственных атмосфер в условиях псевдограва - и добровольцам не задавали лишних вопросов. В конечном счете, они расплачивались за свои преступления тем, что работали на благо Земли, и работали в неимоверно тяжелых условиях.
      Норрич кивнул, соглашаясь.
      - Рад, что вы в курсе. Не имея, разумеется, в виду, офицеров и профессиональных инженеров, можно смело сказать, что на добрую половину здешних парней заведены на Земле уголовные дела, а другая половина чиста лишь по нерасторопности полиции. Я не уверен, что хотя бы один из пяти живет здесь под настоящим именем. И каждый думает, что единственная цель вашей жизни - упечь его в тюрьму, а всякие там сирианские шпионы - просто для отвода глаз. Они все тоскуют по Земле, но отнюдь не рвутся прилететь туда в наручниках. Поэтому Рэд Саммерс и смог их так завести.
      - Этот Саммерс, вероятно, в прошлом был большим пройдохой?
      Бигмен на мгновение прервал свое безнадежное занятие и буркнул:
      - Убийцей, наверное?
      - Ничего подобного! - энергично возразил Норрич. - Его можно понять... У этого человека никогда не было своего дома, он не изведал родительской ласки. Дурная компания, потом тюрьма - за мелкое вымогательство... Останься он на Земле - на голову бы сыпались одни невзгоды. И вот Саммерс прибывает на Юпитер-9 и начинает новую жизнь. Он самостоятельно изучает технику монтажа при слабой гравитации, механику силового поля, аграв-технику. Его выдвигают на ответственную должность, и он показывает себя прекрасным работником. Его уважают и любят. Он впервые познает, что значит иметь доброе имя и положение. И сама мысль о возвращении на Землю, к своей прежней жизни, для него нестерпима.
      - Настолько, - добавил Бигмен, - что он, превратив поединок в избиение, попытался убить Лакки.
      - Да, мне рассказали о том, как Саммерс, с помощью субфазного осциллятора, нейтрализовал аграв-управление мистера Старра. - Норрич нахмурился. - Глупость, которую можно объяснить только паническим состоянием бедняги. Ведь у него, в сущности, доброе сердце. Когда умер мой старый Матт...
      - Ваш Матт? - переспросил Лакки.
      - Да, раньше у меня была другая собака, тоже Матт. Она погибла от короткого замыкания в силовом поле. Ей не следовало находиться там, но иногда собаки исчезают по своим личным делам. Мой нынешний Матт поступает так же, если я не нуждаюсь в нем. Но он всегда возвращается. - Норрич ласково шлепнул пса, и тот, закрыв один глаз, застучал хвостом по полу. Так вот, когда умер мой старый Матт, я нигде не мог раздобыть себе нового пса, и мне едва не пришлось убраться отсюда. Ведь хорошая собака-поводырь - большая редкость, на них всегда очередь. Администрация, конечно же, не хотела этим заниматься, ведь тогда обнаружилось бы, что они держат у себя слепого человека - Конгресс раздул бы это до неимоверных размеров. И вот тут-то на помощь пришел Саммерс. Он использовал свои старые связи и доставил мне Матта. Все, конечно, было сделано не вполне легально, и Саммерс очень рисковал ради этой любезности. Так что Саммерс способен и на поступки вроде этого. Не будьте с ним суровы, прошу вас.
      - Я не собираюсь и не собирался вредить ему. Но должен буду ознакомиться со всеми сведениями о нем, которые наверняка имеются в Совете.
      - Конечно! И вы убедитесь, что он вовсе не головорез!
      - Надеюсь. А теперь ответьте мне вот на какой вопрос... Вы не находите странным, что администрация даже не попыталась вмешаться в сегодняшнюю забаву?
      Норрич коротко усмехнулся.
      - Администрация? Если бы вас даже убили - директор Донахью не слишком огорчился бы! И все было бы замято! У него теперь заботы куда более важные, чем вы с вашим следствием.
      - Заботы?
      - Еще какие! Понимаете, у нас ежегодно новый руководитель проекта и новая полиция. Донахью - уже шестой, не лучший, кстати, наш босс, следует признать, правда, он отказался от бюрократической волокиты и не пытается устроить здесь военный лагерь. Время от времени давая людям возможность расслабиться и немножко побуянить, он добился результатов - первый аграв-корабль готов взлететь. Говорят, это дело дней.
      - Так скоро?
      - Вполне возможно. Потому что менее чем через месяц Донахью будет уволен. Он совсем не заинтересован в отсрочке, ибо в этом случае его имя не попадет в анналы истории, и слава овеет кого-то другого.
      - То-то он не хотел, чтобы мы садились сюда! - горячо воскликнул Бигмен.
      - Не кипятись, - отмахнулся Лакки.
      - Какой подлый тип! Сириус готовится проглотить Землю, а у него одна забота - прокатиться на своем жалком кораблике! - Бигмен поднял сжатый кулак, и сразу послышалось грозное рычанье Матта.
      - Что вы делаете, Бигмен? - встревожился Норрич.
      - Я? - удивился Бигмен. - Ничего!
      - Никаких угрожающих жестов?
      - Да нет... - Бигмен быстро опустил руку.
      - Будьте осторожны с Маттом! Он обучен охранять своего хозяина! Сделайте-ка шаг в мою сторону и замахнитесь кулаком.
      - В этом нет никакой необходимости. - Лакки красноречиво посмотрел на Бигмена. - Мы верим.
      - Пожалуйста! - настаивал Норрич. - Никакой опасности, уверяю вас! Я вовремя остановлю Матта. Давайте, Бигмен! А то все тут так носятся со мной, что собака начинает забывать свои обязанности.
      Бигмен шагнул вперед и без всякого энтузиазма поднял руку. Тотчас уши Матта прижались, глаза сузились, мышцы напряглись для прыжка, обнажились острые клыки и из гортани вырвалось хриплое рычанье.
      Бигмен поспешно отступил.
      - Сидеть, Матт! - приказал Норрич.
      Пес успокоился. Лакки ясно почувствовал концентрацию напряжения, а затем - его ослабление в сознании Бигмена. От Норрича шли потоки нежного торжества.
      - Ну, Бигмен, как ваши трехмерные дела?
      - Сдаюсь! - раздраженно ответил марсианин. - Два кусочка я еще кое-как сложил, но это мой потолок.
      Норрич засмеялся.
      - Смотрите! - Он взял в руки произведение Бигмена. - Ничего удивительного! Вы неправильно сложили!
      Ошибка была быстро исправлена, и вскоре, как по волшебству, возникло аккуратное, но еще зыбкое яйцо, с небольшим отверстием посередине. Артистичным движением Норрич подхватил ключевую деталь, чуть задвинул ее внутрь конструкции, повернул против часовой стрелки и слегка подтолкнул.
      - Готово! - объявил он, подбросив яйцо в воздух. Бигмен расстроился окончательно.
      - Ну, мистер Норрич, - сказал Лакки, поднимаясь, - надеюсь, мы еще встретимся? Я учту все, что вы сказали о Саммерсе и об остальном. - Его рюмка так и осталась нетронутой.
      - Рад был познакомиться. - Норрич встал и пожал им руки.
      Уснул Лакки не сразу. Он лежал в темноте, слушал доносившееся из смежной комнаты посапыванье Бигмена и мысленно вновь возвращался к событиям минувшего дня.
      Казалось, произошло что-то такое, чему не следовало происходить. Но что? Это вертелось почти на поверхности сознания, и Лакки уже было ухватил мысль, но - уснул.
      А к утру все стерлось... Бигмен окликнул Лакки из своей комнаты, когда тот, приняв душ, сушился под струями теплого воздуха.
      - Эй, Лакки! Я добавил двуокиси углерода и дал лягушке двойную порцию травки. Ведь вы возьмем ее на встречу с этим чертовым Директором?
      - Конечно, Бигмен!
      - Отлично! А как насчет того, чтобы позволить мне высказать все, что я о нем думаю?
      - Не надо, Бигмен.
      - Ура! Моя очередь идти в Душ!
      Как и все люди Солнечной системы, Бигмен знал толк в водных процедурах, и принятие Душа было для него величайшим наслаждением. Лакки покорно приготовился прослушать неизбежный в таких случаях кошачий концерт.
      Едва Бигмен покончил с первой дикой руладой, раздался сигнал внутренней связи.
      - Старр! - По экрану растеклось морщинистое лицо Донахью. Его узкие губы были поджаты, и смотрел он на Лакки довольно неприязненно. - Говорят, вы уже успели подраться с одним из наших рабочих?
      - Вот как?
      - Вижу, вас не очень помяли?
      - Нет, все в порядке, - улыбнулся Лакки.
      - Вы, надеюсь, не забыли, что я предупреждал вас?
      - У меня никаких претензий.
      - В таком случае, мне хотелось бы узнать, намерены ли вы сообщить о случившемся на Землю?
      - Я нигде не упомяну об этом инциденте, если только он не будет иметь прямого отношения к тому, что привело меня сюда.
      - Прекрасно. - Видно было, что Донахью успокоился. - Я попросил бы также не касаться этой темы во время нашей встречи. Подслушивающие устройства, знаете ли... Мне бы не хотелось...
      - Можете быть спокойны, господин Директор.
      - Отлично. - Взгляд Донахью смягчился еще более. - Увидимся через час.
      Лакки услышал, как Бигмен выключил воду и сокрушительное пение сменилось тихим мурлыканьем.
      - Хорошо, мистер Донахью, - приветливо отозвался он и тут же вздрогнул от пронзительного, душераздирающего крика:
      - Лакки!!!
      В два прыжка он был в дверях, там уже стоял Бигмен с округлившимися от ужаса глазами.
      - Лакки! В-лягушка, Лакки! Она мертва! Она убита!
      7. В ИГРУ ВСТУПАЕТ РОБОТ
      Обломки пластикового аквариума уже высохли, лишь на полу оставалось немного влаги. Лист папоротника наполовину прикрывал тельце В-лягушки.
      Теперь, когда она была мертва и уже не могла контролировать эмоции окружающих, Лакки смотрел на нее без обычной нежности. Он чувствовал лишь гнев, и, прежде всего, это был гнев по отношению к себе, не предотвратившему беды.
      Бигмен, по-прежнему в одних брюках, сжимал и разжимал кулаки.
      - Это моя вина, Лакки. Все из-за меня. Я так громко орал, что не слышал, как кто-то вошел.
      "Вошел" - было не вполне подходящее слово Убийца не просто вошел - он прожег себе дорогу. Блок управления дверью буквально испарился под действием мощного источника энергии.
      Лакки вернулся к экрану.
      - Мистер Донахью...
      - Что там у вас стряслось?
      - До встречи. - Лакки прервал связь и вернулся к глубоко опечаленному Бигмену. - Нет, Бигмен, это я виноват. Не следовало принимать на веру слова дядюшки Гектора о том, что сирианцам ничего не известно про В-лягушку и ее особые свойства. Предположи я обратное - она бы ни на минуту не осталась без присмотра.
      Лейтенант Невски вытянулся по стойке смирно, едва Лакки с Бигменом переступили порог своей комнаты.
      - Сэр, я рад, что вы живы и невредимы после вчерашней стычки! Если бы не было приказа, я ни за что не оставил бы вас!
      - Забудьте, лейтенант, - рассеянно ответил Лакки. Он вспоминал тот миг прошедшей ночи, когда в его сознании вспыхнула некая важная догадка. Но попытки хоть что-то оживить оставались безуспешными, и Лакки стал думать о другом.
      Они вошли в аграв-туннель, где на этот раз кипела жизнь множество равнодушных лиц стремительно проносились мимо. Начинался рабочий день. Здесь соблюдался родной 24-часовой ритм, с которым люди не расставались даже на самых отдаленных мирах. И хотя были места, где работа шла круглосуточно, основная масса людей работала в "дневную" смену, с девяти до пяти по стандартному солнечному времени. Стрелка часов подползала к девятке, и все направлялись к своим рабочим местам. Ощущение настоящего утра было не меньшим, чем оно бывает при виде восходящего солнца и капелек росы на траве.
      Двое мужчин сидели за столом в глубине конференц-зала Донахью встал и холодно представил Лакки незнакомца - Джеймса Пэннера, главного инженера и гражданского руководителя Проекта. Пэннер был приземистым, смуглым, с бычьей шеей и глубоко посаженными темно-карими глазами, на его рубашке не было никаких знаков отличия.
      Когда Невски, козырнув, удалился, и дверь за ним закрылась, Донахью сказал:
      - Теперь, когда мы остались вчетвером, можно приступить к делу.
      - Впятером, - возразил Лакки, погладив кошку. - Это, случайно, не та, которую мы встретили вчера?
      - Возможно, - раздраженно бросил Донахью. - Вообще-то, у нас этого добра хватает. Однако, как мне кажется, мы собрались не для того, чтобы рассуждать о кошках.
      - Не такая уж дурная тема для начала, господин Директор. И я выбрал ее не случайно. Вы помните нашу любимицу, сэр?
      - Ваше маленькое венерианское чудо? - Вопрос был задан с неожиданной теплотой. - Помню! Это такая... - Донахью в замешательстве остановился, поймав себя на неожиданном всплеске чувств.
      - У этого маленького существа, - продолжил Лакки, - была удивительная способность: оно могло обнаруживать, передавать и даже вызывать эмоции.
      Донахью удивленно вскинул брови, но Пэннер насмешливо просипел:
      - Я однажды уже слышал россказни об этом, господин Советник. И так хохотал, что чуть не упал со стула.
      - Хохотать не следовало: вам сказали правду. И я намеревался, заручившись поддержкой господина Директора, побеседовать с людьми именно в присутствии В-лягушки! Я прочувствовал бы эмоции каждого!
      - Но чего вы добились бы этим? - недоуменно спросил Донахью.
      - Возможно и ничего. Но попробовать все же стоило...
      - Стоило? - заинтересованно переспросил Пэннер. - Почему вы постоянно употребляете прошедшее время, Старр?
      Лакки тяжело посмотрел на Пэннера, затем на Донахью.
      - В-лягушка мертва.
      - Убита сегодня утром! - горестно воскликнул Бигмен.
      - Кто это сделал?
      - Мы не знаем.
      Донахью откинулся на спинку кресла.
      - Значит, ваше расследование завершено? Ведь новую лягушку вы получите не через пару минут, насколько я понимаю?
      - Мы не можем ждать, - ответил Лакки. - Сам факт убийства В-лягушки говорит о том, что дело куда серьезней, чем мы предполагали.
      - То есть?
      Донахью, Пэннер и даже Бигмен вопросительно смотрели на Лакки.
      - Я ведь уже сказал: В-лягушки обладают телепатическими способностями. И вы, Директор Донахью, испытали это в полной мере. Вспомните свой визит на "Метеор"! Поначалу вы были настроены совсем не лирически, а когда на глаза попалась В-лягушка - что вы почувствовали?
      - Пожалуй, я был просто очарован ею... - смущенно признался Донахью.
      - А можете ли ответить на вопрос - почему?
      - Нет, откровенно говоря. Весьма уродливое создание.
      - И все-таки оно вам понравилось! Вы не в силах были противиться своему чувству! А смогли бы в тот момент причинить В-лягушке зло?
      - Вряд ли.
      - Я уверен, что нет! Как не смог бы никто, наделенный чувствами! И все же она убита.
      - Ну и как вы теперь намерены объяснить этот парадокс? - обрадовался Пэннер.
      - Очень просто. Убийца не наделен органами чувств, он - робот. Почему бы не предположить, что на Юпитере-9 есть робот, внешне не отличимый от человека?
      - Гуманоид, вы хотите сказать? - вскипел Донахью. - Послушаем сказочки!
      - Думаю, что вы не вполне представляете себе, насколько сирианцы преуспели в этой области. Не исключено, что в качестве модели они использовали кого-то из здешних, возможно самого порядочного человека, и, точно скопировав его, подменили. Такой гуманоидный робот был бы замечательным шпионом! Он, например, видел бы в темноте и сквозь стены. Мог бы передавать информацию при помощи вмонтированного субэфирного передатчика
      - Бредни! - Донахью энергично тряхнул головой. - В-лягушку мог запросто убить и человек! Отчаянный и, вдобавок, напуганный чем-то - он преодолел влияние вашей лягушки! Исключаете такой вариант?
      - А по какой причине ваш человек убил бы безвредную В-лягушку? Наверное, она представляла для него опасность? Убийца боялся, конечно, не удара маленькой лапки, а способности к обнаружению эмоций. Особенно, если это немедленно разоблачило бы его как шпиона.
      - Каким образом, интересно узнать? - спросил Пэннер.
      - А что, если у нашего убийцы вообще нет эмоций? Не доказывает ли это, что он робот? И еще одно... Почему убита только В-лягушка? С таким трудом проникнув в нашу квартиру и обнаружив одного - хлопающим ушами в душе, а другого - за тем же занятием в комнате - почему он не убил нас вместо лягушки? Или почему не убил заодно?
      - Спешил, вероятно, - нашелся Донахью.
      - Есть более правдоподобная причина. Знаете ли вы Три Закона Роботехники?
      - Лишь в общих чертах. Процитировать не смогу.
      - Тогда, если не возражаете, это сделаю я. Первый Закон гласит: робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред. Второй Закон: робот должен повиноваться всем приказам человека, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первому Закону. Третий Закон: робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в какой это не противоречит Первому и Второму Законам.
      Пэннер кивнул.
      - Замечательно, Советник Старр. И что мы доказали?
      - Роботу можно приказать убить В-лягушку, потому что она не человек. Он пойдет на риск, так как самосохранение - это лишь Третий Закон. Но он ни за что не убьет Бигмена или меня, потому что Первый закон превосходит остальные. Человек-шпион убил бы нас и В-лягушку, робот-шпион убил бы только лягушку. Вот так.
      Донахью погрузился в размышления. Казалось, морщины на его лице стали глубже.
      - Что вы намереваетесь предпринять? - наконец разомкнул он уста. Загнать всех под рентген?
      - Нет, это без толку. Вряд ли гуманоидный робот изготовлен в единственном экземпляре, и шпионаж ведется только здесь. Мы должны обнаружить по возможности всех. Если же действовать открыто, то нейтрализовав одного - спугнем остальных, и проблема, рано или поздно, встанет перед нами опять.
      - Так что же вы предлагаете, в конце концов!
      - Не спешить. Если мы действительно имеем дело с роботом, то он сам выдаст себя, даже не заметив этого. Кстати, кое-кого я уже проверил. Вот вы, мистер Донахью, не робот. Я обнаружил в вас эмоции. Прошу меня простить, но ваш вчерашний гнев умышленно спровоцирован мною, чтобы проверить В-лягушку.
      - Я - робот? - Лицо Донахью стало розовато-лиловым.
      - Повторяю: с вашей помощью я испытывал В-лягушку.
      - Ну, а меня, господин Советник, вы конечно же подозреваете? - У Пэннера был крайне оскорбленный вид. - Как не имевшего счастья быть представленным вашей В-лягушке.
      - Да, - согласился Лакки, - вас следует проверить. Снимите-ка рубашку!
      - Что?! - взвизгнул Пэннер. - Это еще зачем?
      - Спасибо, вы проверены. Робот не обсуждал бы мой приказ.
      Донахью со всего размаху грохнул кулаком по столу.
      - Прекратить! Хватит с нас таких проверочек! Я не позволю вам измываться над моими людьми! Я обязан довести свое дело до конца, Старр! Мне поручено запустить в космос аграв-корабль и я это сделаю! Все люди проверены и перепроверены! Они чисты! А байки о роботах рассказывайте другим! Повторяю, Старр, я не позволю вам дергать моих людей! Да, вчера вы вели себя нагло, и сегодняшние извинения выдержаны в том же духе. Я не чувствую особой необходимости помогать вам и не буду этого делать. А теперь примите к сведению следующее. Мною полностью прекращена связь с Землей. На Юпитере-9 введено чрезвычайное положение. У меня все полномочия военного диктатора. Вам понятно?
      Лакки слегка прищурился.
      - Как член Совета Науки я выше вас.
      - Это уже не имеет никакого значения. Мои люди подчиняются только мне. Вас просто изолируют, если хоть пикните против моих распоряжений.
      - Против каких именно?
      - Завтра, в шесть часов вечера по стандартному солнечному, первый в истории аграв-корабль начнет свой первый полет по маршруту Юпитер-9 Юпитер-1, или спутник Ио. После нашего возвращения - лишь после возвращения, Советник Старр! - вы сможете заняться своим расследованием. А также связаться с Землей и организовать работу военного суда. Буду всецело в вашем распоряжении.
      Лакки неожиданно обратился к Пэннеру:
      - Корабль готов?
      - Вообще-то, да...
      - Мы отправляемся завтра, - смерив Пэннера презрительным взглядом, сказал Донахью. - Ну, так как, Советник Старр? Уймете свою прыть или лучше арестовать вас?
      Последовала глубокая пауза. Бигмен почти не дышал, Пэннер извлек из кармана пластинку жевательной резинки, развернул и отправил в рот. Нос Донахью побелел и заострился.
      Лакки решительно откинулся на спинку кресла и неожиданно объявил:
      - Буду рад сотрудничать с вами, господин Директор
      8. СЛЕПОТА
      - Лакки! Неужели ты так просто позволишь им прикрыть расследование? возмущению Бигмена нс было предела.
      - Ну почему же - прикрыть... Мы продолжим его на корабле.
      - Увы, сэр. - Донахью изобразил сожаление. - На корабле вас не будет. Даже не мечтайте.
      - А кто будет, господин Директор? Вы, конечно?
      - Я. А также Пэннер как главный инженер, два моих офицера, пять инженеров и столько же рядовых членов экипажа. Состав утвержден давно. Мы с Пэннером включены в него как ответственные руководители Проекта, инженеры - как специалисты по управлению кораблем, остальные - в благодарность за их заслуги.
      - Заслуги?
      - Вот, например, Гарри Норрич, - вступил в разговор Пэннер. - Он...
      - Этот слепой? - удивился Бигмен.
      - Вы знакомы с ним?
      - Со вчерашнего вечера, - объяснил Лакки.
      - Так вот, о Норриче. Он здесь с самого начала. Предотвращая выгибание силового поля, бросился к контактам и потерял зрение. Вернее, это единственное, чего не смогли ему вернуть в госпитале. Благодаря мужественному поступку Норрича, спутник не потерял изрядного, размером с гору, кусочка, и осталась в живых пара сотен людей. Был спасен и сам Проект, так как крупная авария неизбежно повлекла бы за собой прекращение ассигнований. Разве такой человек не достоин лететь на аграв-корабле?
      - Жалко, что он не увидит Юпитера, - вздохнул Бигмен. - А как он поднимется на корабль?
      - Мы возьмем и Матта. Очень воспитанный пес.
      - Именно это я и хотел узнать! - разозлился Бигмен. - Если уж вы берете собаку, то какие проблемы со мной и Лакки?
      Донахью демонстративно посмотрел на часы.
      - Разговор окончен, господа! - объявил он и, опершись ладонями о стол, приготовился встать.
      - Почти, - сказал Лакки. - Крохотная деталь. Бигмен сформулировал это грубовато, но в принципе он прав: мы тоже будем на аграв-корабле без опоздания.
      - Исключено, - отрезал Донахью.
      - Вы хотите сказать, что дополнительная масса двух человек выведет из строя систему управления кораблем?
      - Да мы можем к нему хоть гору прицепить! - рассмеялся Пэннер.
      - Тогда, может быть, у вас плохо с каютами?
      Донахью посмотрел на Лакки с нескрываемой злобой.
      - Не собираюсь отчитываться перед вами. Вас не возьмут, потому что так решил я. Понятно? - Его глаза торжествующе вспыхнули, и Лакки понял, что это маленькая месть за вчерашний эксперимент.
      - Вы бы все же взяли нас, господин Директор...
      Донахью сардонически усмехнулся.
      - Не вижу смысла. Я буду уволен по решению Совета? Но у вас нет возможности связаться с ним! А после моего возвращения - увольняйте хоть трижды.
      - Боюсь вас огорчить, но кажется, вы не все учли. - Лакки сделал печальную мину. - Уволить-то могут и задним числом. И сделают это, вне всяких сомнений. Что касается правительственных сообщений, то в них будет упомянуто имя вашего преемника. Вас даже не будет в списках.
      Донахью побледнел. Он готов был наброситься на Лакки с кулаками.
      - Ваше решение, господин Директор?
      - Приходите, - еле выдавил из себя Донахью голосом в высшей степени неестественным.
      Остаток дня Лакки провел в архиве, изучая досье занятых в Проекте людей. Бигмен же, в сопровождении Пэннера, путешествовал по бесчисленным лабораториям и громадным испытательным залам.
      Лишь после ужина они вернулись в свою квартиру. Молчание Лакки само по себе не было чем-то удивительным, молодой Советник и в лучшие времена не отличался болтливостью. Но маленькая складка между бровей говорила Бигмену о многом.
      - Лакки, мы топчемся на месте, да?
      - Пока что удача не слишком назойлива, скажем так.
      Лакки сидел над библиотечным микрофильмом, из названия которого "Высшая роботехника" - Бигмен понял, что пообщаться сегодня не удастся.
      - Лакки, это надолго?
      - Боюсь, что так, Бигмен.
      - Ты не будешь против, если я навещу Норрича?
      - Давай. - Лакки сосредоточенно возился с проектором.
      Бигмен закрыл за собою дверь, но какое-то время топтался на месте, обуреваемый сомнениями. Он думал о том, что все-таки следовало бы обсудить затею с Лакки.
      - А я ничего не собираюсь делать! Только проверю кое-что! Зачем беспокоить Лакки? Вот если подтвердится - тогда и расскажу! - сказал он себе и уверенно зашагал по коридору.
      За шахматным столиком, на котором стояли шашки, устремив невидящий взгляд в сторону Бигмена, сидел Норрич.
      Услышав вопросительное "да?", Бигмен торопливо представился.
      - О! Входите, присаживайтесь! Советник Старр тоже с вами?
      - Нет, он занят. Что касается меня, то я сыт этим агравом по горло. Доктор Пэннер таскал нас по всем закоулкам, но вряд ли я что-нибудь понял.
      - Вы не принадлежите к меньшинству на этом спутнике! - Норрич улыбнулся. - Однако если отбросить математику, то кое-что понять не так уж трудно.
      - Да? И вы могли бы объяснить мне это? - Бигмен, устроившись в большом кресле, слегка наклонился и заглянул под скамью. Собака лежала там, положив голову между лапами и одним глазом поглядывая на гостя.
      "Заставить Норрича говорить, - думал Бигмен. - Заставить говорить до тех пор, пока я не найду уязвимого места".
      - Слушайте внимательно, - начал Норрич, подняв одну из кругляшек. Гравитация - это вид энергии. Фигура, которую я держу в руке, находится под влиянием гравитационного поля, но ей не позволяют двигаться. В таких случаях принято говорить, что объект обладает потенциальной энергией. Если бы я выпустил эту фигуру, то потенциальная энергия перешла бы в энергию кинетическую. Под влиянием гравитации фигура падала бы все быстрей и быстрей. - Он выронил кругляшку, и та упала.
      - Пока не шлепнулась бы, - добавил Бигмен.
      Кругляшка, стукнувшись об пол, покатилась. Норрич наклонился за нею, однако найти не смог.
      - Окажите любезность, Бигмен! Ума не приложу куда она закатилась.
      Бигмен едва не крякнул с досады. Победа была так близка! Пришлось лезть под стол.
      - Спасибо. Так вот... До недавнего времени единственное, что можно было сделать с потенциальной энергией - это превратить ее в кинетическую. Конечно, кинетическая энергия - вещь тоже небесполезная. Например, Ниагарский водопад можно использовать для получения электричества или еще чего-нибудь. Но в космосе результатом гравитации является движение, и только оно... Теперь представим себе систему спутников Юпитера. Мы на Девятом. До планеты - пятнадцать миллионов миль, и у нас чудовищные запасы потенциальной энергии. Слетаем-ка на Ио, от которой до Юпитера всего 285 тысяч миль, рукой подать. Фактически, наш полет будет падением, все более и более стремительным. И вот мы примемся гасить ускорение, как бы отталкиваясь от Юпитера с помощью гиператомного двигателя. Это потребует колоссального количества энергии. Кроме того, если мы, промахнувшись, не сядем на Ио, то разобьемся в лепешку. Допустим, что все обошлось, и мы благополучно сели на Юпитер-1. Но вот нам захотелось назад, соскучились. И мы с ужасом понимаем, что все пятнадцать миллионов миль нужно будет вырываться из гравитационного поля Юпитера, а у нашего корабля на такое не хватит силенок!
      - Ну, а если это аграв?
      - Тогда совсем другое дело! Имея в своем распоряжении аграв-преобразователи, мы можем превратить потенциальную энергию не только в кинетическую! В аграв-туннеле, например, гравитационные силы, заставляющие нас падать, одновременно заряжают противоположно направленное поле. Люди, падающие "туда", работают на падающих "оттуда". Перекачивая энергию таким образом, мы больше не зависим от ускорения и можем падать с любой угодной нам скоростью. Понятно?