И вот они наблюдали за этой сценой и все никак не могли решить, верить им или не верить, как вдруг появляется человек... Но тогда получается, что все приказы Наполеона изначально были ложны. Вместо гипотетической ситуации, в которой должны были погибнуть миллиарды людей, перед ним возникла совсем иная. Реальная, где он увидел человека, что называется, во плоти, а может, даже и трех человек, готовых рискнуть жизнью. И, будучи роботом, он никак не мог допустить этого. Возобладал Первый Закон.
      Донован отключил передатчик, откинулся на спинку кресла и смешно надул щеки.
      - Уф! - фыркнул он. - Все, я окончательно выдохся. Давай выбираться из этого холодильника и быстренько на корабль. Выпить и согреться - вот о чем я сейчас мечтаю. Следующий сеанс связи через полтора часа. Поговорим с ними с корабля.
      Пауэлл рассмеялся.
      - Ну вот, заинтриговали людей и отключились. Что они о нас подумают, а?
      Джордж Зебровски
      СОВЕСТЬ АКАДЕМИИ
      Мои исследования Гэри Селдона начались в 1056 году эры Академии. Я намеревался сделать подборку видеозаписей явлений Селдона в Гроте Времени в кризисные моменты последнего тысячелетия, добавить собственные комментарии и полагал, что эта работа не вызовет особых проблем. Я даже подозревал, что подобная подборка уже существует, возможно, с комментариями другого историка.
      Вот тут меня ждал первый сюрприз. Просмотрев банк памяти тренторского компьютера, я убедился, что такой подборки нет. Тогда я начал искать записи отдельных явлений Селдона. Вновь сюрприз: нашлись только три из шести.
      Поначалу я подумал, что ошибка моя: я неправильно сформулировал задачу, но повторные попытки показали, что дело в другом: видеозаписи трех из шести явлений отсутствуют. Но я пришел к выводу, что необходимые мне сведения все-таки должны быть в банке памяти, просто искать их надо более тщательно, чем и занялся. Теперь мной двигал не только интерес к великому психосторику, но и профессиональная гордость.
      Я сказал себе, что найду записи всех явлений Гэри Селдона. Я же спец по составлению поисковых программ (коллеги говорили, что в этом равных мне нет, правда, исключительно в тех случаях, когда им требовалась моя помощь). Не могли же записи явлений Гэри Селдона кануть в Лету. Такое я и представить себе не мог. Даже подтверждение этого факта гарантировало мне место в готовящемся 117-м издании "Энциклопедии Галактики".
      Записи трех явлений Селдона отсутствовали, однако упоминания о них имелись в других документах.
      Получилось следующее: четыре кризиса имели место быть по ходу противостояния с Мулом. Для каждого из них Селдон заготовил послание, с которым и являлся в Гроте Времени, чтобы помочь и все объяснить. Он явился в разгар первого кризиса. Второй кризис успешно разрешился, когда он явился вновь. Никто не пришел, чтобы послушать его во время третьего и четвертого кризисов, но являлся он вовремя. В обществе преобладало мнение, что толку от него никакого, но явление Гэри зафиксировали. Пятый раз он выступил перед широкой аудиторией, аккурат в тот самый момент, когда Мул напал на Терминус. Записанное послание Гэри Селдона ясно указывало, что он не в курсе событий. Шестое явление пришлось на 190-й день 1000 года эры Академии.
      Итак, явления третье, четвертое и шестое были записаны, а затем "поставлены не на то место", словно кто-то опасался, что они сыграют нежелательную роль в развитии каких-то событий. При этом мне не удалось обнаружить событий, на которые могли бы оказать влияние слова Селдона. Получалось, что передо мной вставала еще одна задача: объяснить отсутствие всяческого интереса к идеям великого психосторика.
      Почти месяц я атаковал поисковыми программами (возвратными, ассоциативными, перекрестно-ссылочными, стохастическими) тренторский компьютер, в памяти которого аккумулировались информация по истории и знания двадцати пяти миллионов миров. Тут и там я находил упоминания о третьем, четвертом и шестом явлениях Селдона, сделанные людьми, которые намеревались присутствовать на них в Гроте Времени, но по каким-то причинам не смогли прибыть. А вот ни одного упоминания о том, где искать записи этих явлений Селдона, я не нашел.
      Мои опасения, что эти записи безвозвратно утеряны, росли вместе с проблемами, которые возникали у меня по мере того, как я пытался сформулировать роль Селдона в истории. Несмотря на то, что психостория выдавала прогнозы исключительно в форме вероятностных исходов, в этой науке чувствовался дух тоталитарного контроля, попытка прошлого влиять на будущее. До какой степени тысячелетний план Гэри Селдона был самореализующимся пророчеством? Как он влиял на исход реальных событий? Если психостория - истинная наука, как она могла оставаться вне истории, не подчиняясь собственным статистическим законам? Верил ли Селдон, что психосторическое мышление независимо от хода истории? Или предлагал идеал, к которому следовало стремиться? И, наконец, я начал задаваться вопросом, а принесли ли явления Селдона в Гроте Времени хоть какую-то пользу. Чем обуславливалась их важность?
      Эти и другие вопросы копошились в моей голове, переплетаясь с тысячами ответов, пока я ждал, когда же мои поисковые программы выйдут на след пропавших записей явлений Селдона. У меня даже возникло ощущение, что чья-то невидимая рука мешает мне докопаться до сути. Я начал думать, что шестое и последнее явление Селдона откроет мне истинный мотив, который стоял за всеми шестью явлениями. Только это последнее явление (планировалось оно на тот момент, когда все опасности, грозившие Галактической цивилизации, остались бы в прошлом) могло открыть мне истинные мысли великого психосторика как о самом его Плане, так и о причинах, побудивших его являться потомкам. Я начал думать, что неизбежность Плана Селдона вызывала сомнения у его автора, и он полагал, что в реализации великого замысла не обойтись без текущих указаний.
      Я грезил, что встретился с Селдоном и он говорит со мной, открывает секреты, понять которые могу только я, хотя меня не покидали сомнения, что и раньше предпринимались попытки ответить на все эти вопросы. Однако, если таких попыток не предпринималось, получалось, что мои коллеги-историки не решились задать величайший вопрос в Галактической истории: мог ли один человек нести ответственность за то, что тридцать тысяч лет упадка ужались до одного тысячелетия?
      Если другие задавали мои вопросы, то где их ответы? Почему компьютер не выдает их мне? Или рождение нашего Галактического Ренессанса скрыто завесой тайны?
      Тогда же меня посетила и такая мысль: а может, я задаю не те вопросы? К примеру, если План Селдона толковался скорее творчески, чем фаталистически, тогда и не было никакого противоречия между свободой выбора и психодетерминизмом. Мы определяем и нас определяют в той или иной степени, и не так уж и сложно предугадать, что нам захочется сделать. Свободный выбор есть детерминизм изнутри. И предсказывать, что может кто-либо сделать по собственной воле, если выбор не ограничен одним вариантом, негоже называть детерминизмом.
      Из вышесказанного следовал логичный вывод: как только План Селдона начал разрабатываться двумя Академиями, Селдон стал помехой. Его явления в Гроте Времени мешали творческому процессу, начало которому положил он сам. Разумеется, многим приходила в голову такая мысль, хотя они и объясняли совсем другими причинами свое отсутствие при третьем, четвертом и шестом явлениях Селдона.
      Тем не менее мне требовались записи этих явлений, чтобы подтвердить или опровергнуть мои рассуждения.
      Почему запрятали эти записи? То ли причина во все уменьшающемся влиянии Селдона на ход событий, то ли его слова были столь шокирующими, что власть имущие решили похоронить их. Возможно, не просто похоронили, а уничтожили, и мое любопытство так и останется неутоленным.
      Пока мои программы продолжали рыскать по банкам памяти, еще одна мысль пришла мне в голову: а что, если Гэри Селдон подвел человеческую историю под реформирование, поручив выполнение своего плана здравомыслящим, решительным людям как в Первой, так и Второй Академиях? Левая и правая рука работали вместе, не подозревая об этом. И величие Селдона в осознании простой истины: будущее принадлежит тем, кто в нем живет, а история покрыта мраком, увидеть в котором что-либо невозможно, и все прогнозы не более чем догадки.
      Похоже, я не мог получить ответа на мои вопросы.
      Но как мне хотелось подойти к Селдону и потребовать у него эти ответы! Я не сомневался, что какие-то копии обязательно остались в банках памяти, пусть сами записи явлений Селдона и уничтожили по чьему-то неразумному приказу. Меня бы устроил и слепок с оригинальной формы. Мои программы могли многое, но ни одна поисковая программа не умела восстанавливать утерянную информацию.
      И вот однажды, когда я сидел над рабочим терминалом в своей квартире на 66-м Полярном уровне Трентора, компьютер сообщил: "Шестое, четвертое и третье явления Селдона доступны в указанном порядке. Поиск закончен".
      Я даже подпрыгнул от удивления, всмотрелся в голубой куб голографического объемного экрана. Оставалось только гадать, каким путем программе удалось выйти на столь тщательно сокрытую информацию.
      Я глубоко вдохнул и протянул руку к панели управления.
      Экран замерцал. На меня смотрел невысокий старичок, сидящий в инвалидном кресле. Его глаза светились умом. Я ждал, когда же он заговорит, надеясь, что программа не потчует меня дубликатом одного из известных явлений.
      - Я - Гэри Селдон, - мелодичный голос уверенного в себе человека, - и это мое шестое и последнее появление в Гроте Времени, - он выдержал паузу, и я инстинктивно наклонился вперед. Наконец-то!
      Взглянул на клавишу записи. Вдавлена в панель. - Некоторые из вас могут задаться вопросом, - неожиданно продолжил Селдон, - а какая польза, если она и есть, от моих появлений в Гроте Времени? Они должны были совпасть с чередой кризисов и помочь вам в трудные времена, когда психосторические проекции вроде бы не имеют ничего общего с реальными событиями.
      Я надеюсь, что на самом деле это не так, - мужчина в инвалидном кресле улыбнулся. - Вполне возможно, что я говорю в пустой пещере в раздробленной на мириады частей Галактике, все еще пребывающей в темных веках. Но, если вы меня слышите, позвольте мне заявить, что мои явления должны, были принести пользу так или иначе.
      Он нацелил на меня костлявый палец, и мне даже показалось, что он приподнялся с кресла и коснулся моего лица. В том далеком от меня времени раскрытая книга упала с его колен на пол.
      - Позвольте объяснить, что я имею в виду. Или я правильно предугадал события, происшедшие после моей смерти, или моя неудача подвигла тех из вас, кто не растерял друг друга, на решительные действия. Психостория может правильно предсказать общую тенденцию, но не может спроецировать конкретную картину будущего или действия, которые могут реализовать это конкретное будущее. Но ведь общая картина складывается из бессчетного числа маленьких элементов, и практически все свое время мы проводим среди них.
      Некоторые из вас, возможно, говорят, что психостория нынче совсем не та наука, какой я ее себе представлял, и вы будете правы, как бывают правы многие недалекие люди. Но я надеюсь, что она послужила тем целям, ради которых я ее и создавал, поставила заслон тьме хаоса, грозившей погрузить Галактику в тридцать тысячелетий варварства. На протяжении всей человеческой жизни ежедневно и ежечасно хаос стремится установить свою власть, и сдерживают его Академии: интеллект и добрая воля.
      Он откинулся на спинку инвалидного кресла, словно знал, что сумел донести свою мысль до слушателей.
      - Есть несколько базовых признаков проявления свободы выбора в истории, - с прежней уверенностью вновь заговорил он. - Предсказать можно только вероятность, но далеко не всегда и иной раз неправильно.
      Однако в ретроспективе все изменения вроде бы имеют причину, включая те, которые основывались на свободе выбора. Все исторические изменения обусловлены многими факторами, то есть поддаются объяснению, хотя оно и не будет полным. На основе свободного выбора можно действовать, когда выбор возможных вариантов ограничен. Но абсолютно свободный выбор невозможен, как невозможно создание энергии или материи из ничего, исключительно по нашему хотению, - он улыбнулся мне, словно знал все мои глупые мысли и тщеславные помыслы.
      Я сфокусировал ваш свободный выбор, помогая вам выбирать из большего набора вероятностей, выработав в вас привычку заглядывать вперед, и я уверен, что этим я помог вам преодолеть тысячелетие борьбы, - он вздохнул. - А что вы делаете в вашей новой эре основания - этого в моих предсказаниях нет. Возможно, человечество станет лучше. Для меня сие означает рационально мыслящий разум, который приобретет стойкий иммунитет к психосторическим прогнозам. Я надеюсь на это, иначе ваша новая эра также закончится закатом и падением, и человечество исчезнет из Галактики, а его заменят новые разумные существа, которые и теперь развиваются в тех бесчисленных звездных системах, планеты которых не совместимы с биологией человека. Период истории человечества не превышает двухсот тысяч лет, пусть мы и расселились по всей Галактике. Некоторые живые существа существовали двести миллионов лет и исчезли, так и не поднявшись на разумный уровень. Не дайте вашим достижениям вселить в вас чувство успокоенности. Потому что по-настоящему свободная цивилизация не просто воспримет психосторические законы, но сама сможет предначертать свою судьбу.
      Он вновь улыбнулся, на этот раз с оттенком горечи.
      - Да, таков мой идеал зрелой цивилизации - она не нуждается в поводыре. Да, психостория предрекает собственное падение, она более не станет служить инструментом, позволяющим заглянуть в будущее, но я об этом не скорблю. Она приносила пользу, потому что опиралась на тьму, поднимающуюся из глубин человеческой сущности, при условии, что сущность эта оставалась бы неизменной. Я гораздо лучше других осознаю потенциал психостории в части контроля человеческого общества, поэтому делился даже с самыми верными учениками далеко не всем, что знал об открытых мною законах. Но опасность психостории, как орудия в руках тиранов, перевесили тридцать тысяч лет тьмы, которых не будет благодаря тем знаниям, которые я принес людям.
      Он оглядел пустой Грот. Казалось, стены давили на него.
      - Не знаю, что еще мне вам сказать. Упомяну лишь, что я любил в людях души прекрасные порывы, даже когда наблюдал, как они борются со своей темной половиной. Теперь у вас есть и позитронный мозг, который свободен от психосторических тенденций человека. Может, он поможет и вам обрести свободу... - он наклонился вперед, словно старался заглянуть в глубины времени.
      Голографический экран поблек. Гэри Селдон исчез.
      Моему мысленному взору открылось видение. Лидеры обоих Академий сидят в Гроте Времени и слушают последнее послание Селдона. Оно их сильно шокировало? Они решили не признаваться, что слышали его? Решили отрицать само существование послания?
      Их потрясло осознание того, что тысячу лет лучшие умы человечества старались обратить в реальность План Селдона, а отнюдь не выполняли пункты этого Плана? Они испугались, что План Селдона станут называть Шуткой Селдона?
      Понятно, однако, что План Селдона и цвет человечества работали рука об руку, нуждаясь друг в друге. Не следовало, конечно, пытаться стереть из памяти людей последнее явление Селдона... если это и произошло, то, возможно, случайно. Наверное, ставилась цель не разочаровать правоверных. Некоторые могли не понять, что постулаты веры совсем не те, какими они их себе представляли. Важность и необходимость - вот во что они верили, а не в неизбежность светлого будущего, которая заглушает все сомнения. Кто-то мог даже воспринять последнее тысячелетие как цепь случайных событий.
      Глядя на потухший голографический экран, я понимал, что тщетны мои надежды попасть в 117-е издание "Энциклопедии Галактики". Разочарование охватило меня, но внезапно я перестал сожалеть о потраченном времени. Я не стер записи последних явлений Селдона, но и не стал привлекать внимание к моим находкам. Записи остались для тех, кто захочет их найти, как нашел их я, в грядущем веке, свободном от внутренних ограничителей.
      Я осознал, что вокруг меня, здесь, на Тренторе, и на миллионах миров становится все больше и больше позитронных разумов, которым неведомы законы Селдона. Самые разнообразные роботы окружали нас - от выполняющих самые простые операции до решающих задачи, недоступные человеку. С их прогрессом будем изменяться и мы. Вместе мы сможем войти в новую историческую реку. Этот союз, с радостью, свободной даже от капельки эгоизма, подумал я, будет несущим стержнем нашей набирающей силу, возрождающейся Галактики, частичкой которой я себя ощущал.
      Роберт Шекли
      ОХОТНИКИ КАМЕННЫХ ПРЕРИЙ
      В корабле снова что-то разладилось. В том не было никакого сомнения. Двигатель вместо тихого, ровного гудения издавал тревожное пощелкивание и потрескивание, а это был скверный признак. Хеллман планировал выйти из подпространства в квадрат 12ХВ в созвездии Ориона. Но что-то было явно не так. Может, ошибка в выборе системы координат? Если да, то времени на ее исправление у него не так уж и много.
      Вокруг материализовались желтоватые вихрящиеся облака, и он тут же почувствовал, что корабль резко теряет высоту. Тогда он крикнул бортовому компьютеру:
      - Сделай же что-нибудь!
      - Я ведь пытаюсь, разве нет, - ответил компьютер. - Но что-то не так. Наблюдается...
      - Так исправь! - крикнул Хеллман.
      - Когда? - спросил компьютер.
      У компьютеров отсутствует чувство опасности. Они стремительно проваливались в какую-то бездну, и если у этой бездны имелось дно, то им предстояло разбиться насмерть. А этот болван, видите ли, спрашивает когда.
      - Сейчас! - взвизгнул Хеллман.
      - Хорошо, - ответил компьютер. И тут они врезались.
      Несколько часов спустя Хеллман очнулся и обнаружил, что идет дождь. Это было даже приятно - попасть под дождь после долгого времени, проведенного в душном и тесном помещении корабля. Хеллман открыл глаза, чтоб посмотреть на небо и увидеть, как идет дождь.
      Никакого дождя не было. И неба тоже не было. Он по-прежнему находился в кабине космического корабля. А за дождь принял воду, льющуюся из крана. Ее с помощью вентилятора подавал ему в лицо робот. Причем вентилятор работал с явно непосильной нагрузкой.
      - Прекрати! - сердито рявкнул Хеллман.
      Вентилятор перестал гудеть. В микрофоне прорезался голос бортового компьютера:
      - Ты в порядке?
      - Лучше не бывает, - буркнул Хеллман и поднялся. Его немного пошатывало. - Чего это ты надумал, а? Поливать меня водой!..
      - Это чтоб привести тебя в чувство, - ответил компьютер. - Ведь рук у меня нет. И никакими специальными удлинителями тоже снабдить не озаботились.
      Вот если б ты мог соорудить для меня руку или...
      - Да, мне уже знакома твоя точка зрения на эту проблему, - сказал Хеллман. - Но закон четко гласит: интеллектуальные машины седьмого уровня или улучшенной конструкции не имеют права на удлинители.
      - Глупый закон, вот и все, что я могу сказать, - заметил компьютер. Чего тут бояться, не понимаю!
      Что мы сойдем с ума или что? Машины и механизмы - штуки куда более надежные, чем люди.
      - Это стало законом со времени той катастрофы на Дездемоне. Ладно. Где мы находимся?
      Компьютер начал считывать координаты.
      - Прекрасно, замечательно! Но это ровным счетом мне ничего не говорит! У этой планеты есть название?
      - Если и есть, то мне оно неизвестно, - ответил компьютер. - В нашем путеводителе не значится. Но я подозреваю, что ты ошибочно ввел не ту систему данных, и потому мы оказались в не исследованном доныне пространстве.
      - Это твоя забота - проверять правильность ввода данных.
      - Только в том случае, если ты подключаешь меня к программе проверки.
      - Я подключил!
      - Ничего подобного.
      - Я думал, что это происходит автоматически.
      - Если бы ты заглянул в инструкцию по эксплуатации, страница номер 1998, то увидел бы обратное.
      - Нашел время поучать!
      - Тебя предупреждали об этом во время предварительной подготовки. Помнишь такой маленький красный буклетик? Что там написано на обложке? Не помнишь, так я скажу. "ПРЕЖДЕ ВСЕГО ПРОЧТИ ЭТО".
      - Не помню я никакого такого буклетика, - сказал Хеллман.
      - Закон предписывает вручать их каждому, кто покупает подержанный космический корабль.
      - Ну, значит, мне просто забыли его дать.
      Компьютер громко загудел.
      Хеллман насторожился.
      - Что это ты делаешь?
      - Просматриваю свои файлы, - ответил компьютер.
      - Зачем?
      - Чтоб доказать тебе, что красный буклет по-прежнему прикреплен к панели управления, где ему и положено находиться.
      - А я думал, это гарантия.
      - Ошибался.
      - Да заткнись ты в конце-то концов! - рявкнул Хеллман. Он не на шутку разозлился. Мало у него проблем, только этого не хватало. Чтоб какой-то компьютер читал ему мораль. Хеллман выпрямился и какое-то время нерешительно расхаживал по кабине. В кабине все вроде бы нормально. Несколько предметов перевернулись при падении, а все остальное как будто цело.
      - Мы можем снова взлететь? - спросил Хеллман.
      Компьютер снова загудел и зашуршал файлами.
      - Только не в нынешнем состоянии.
      - А ты можешь починить то, что сломано?
      - Вопрос поставлен некорректно, - ответил компьютер. - Зависит от того, найдем ли мы три литра красной плазмы второго типа.
      - А это еще что такое?
      - От нее зависит жизнедеятельность компьютера.
      - Вроде газолина, что ли?..
      - Не совсем, - сказал компьютер. - Вообще-то это психолубрикант, нечто вроде смазочного материала, которым следует обрабатывать инференциальные блоки, с тем чтобы правильно прокладывать курс.
      - А без него, что, никак нельзя обойтись?
      - Чтоб сделать что?
      - Да чтоб убраться отсюда к чертовой матери! - взорвался Хеллман. - Ты что, совсем отупел? Простых слов не понимаешь?
      - Твою лексику вряд ли можно назвать нормативной. И потом, в ней кроется много двусмысленностей.
      - Так перейди на сленговый режим.
      - Мне ненавистна сама его неточность. Почему бы тебе просто не приказать мне выяснить, что именно произошло и как это можно исправить?
      - Сленговый режим, - повторил Хеллман.
      - Как скажешь, - вздохнул робот. - Стало быть, ты хочешь улететь отсюда, так? Хочешь, чтоб я исправил неисправности, чтоб мы смогли отсюда улететь?
      Но, насколько тебе известно, я попадаю под закон роботехники, согласно которому не имею права, намеренно или ненамеренно, причинять тебе вред, так?
      - Если я уберусь отсюда, то никакого вреда это мне не причинит, ответил Хеллман.
      - Ты взял напрокат этот корабль и отправился на нем в космос в поисках богатства, я прав или нет?
      - Да, ну и что с того?
      - Да то, что богатство ждет тебя здесь, а ты думаешь лишь об одном: как бы убраться отсюда и побыстрей.
      - Какое еще богатство? О чем ты?
      - Прежде всего ты даже не удосужился просмотреть данные об окружающей среде, которые я для тебя подготовил и вывел на экран. В противном случае мог бы заметить, что сила притяжения здесь почти равна земной. Далее, ряд замеров и проб показал, что эта планета богата кислородом. Отсюда вывод ее можно успешно использовать в целях колонизации. Вот тебе первая возможность разбогатеть, которую ты проглядел.
      - Выкладывай вторую.
      - Возможно, я не прав в своих догадках, - начал компьютер, - но мне почему-то кажется, что здесь, на этой планете мы можем выяснить причины той катастрофы на Дездемоне. А тебе, как и мне, прекрасно известно, какая большая награда назначена любому, кто может помочь определить местоположение заговорщиков. Целое состояние!
      - Так ты считаешь, что роботы с Дездемоны отправились сюда?
      - Именно.
      - Но с чего ты взял?
      - Да с того, что сканировал горизонт во всех направлениях и обнаружил не менее трех точек, где существует механическая жизнь. Причем все они пребывают в не связанном друг с другом движении. И еще, если не ошибаюсь, управляются человеком.
      Совершенно ошеломленный услышанным, Хеллман направился к ближайшему от него иллюминатору.
      Выглянул и увидел плоскую безжизненную равнину.
      Она тянулась, насколько хватало глаз. Настоящие прерии. И ни признака жизни или движения.
      - Да ничего тут нет, - сказал он компьютеру.
      - Твои органы чувств несовершенны. Уверяю, они тут.
      - Кто, роботы?
      - Ну, во всяком случае, подходят под это определение.
      - И ты считаешь, что они могли прилететь с Дездемоны?
      - Есть кое-какие признаки, указывающие на то, что это возможно.
      - Так, стало быть, это подходящее место для колонизации и еще здесь можно найти разгадку событиям на Дездемоне?
      - Вполне вероятно.
      - А воздухом, что снаружи, можно дышать?
      - Да. И опасных бактерий в нем не обнаружено.
      Возможно, это ты занесешь их, если выйдешь.
      - ч меня это как-то не колышет, - сказал Хеллман. И, тихо напевая под нос, начал переодеваться в одежду, как ему казалось, подходящую для такой вылазки: брюки цвета хаки, толстая куртка, высокие сапоги. Не забыл он захватить с собой и лазерный пистолет.
      И вот, экипировавшись таким образом, сказал компьютеру: - Надеюсь, что, пока меня нет, ты займешься починкой? Могу даже подключить к тебе руку-удлинитель, если это поможет.
      - Как-нибудь обойдусь, - ответил компьютер. - Но даже если не получится, положение у нас вовсе не такое уж безвыходное. Радио работает нормально.
      Прямо сейчас могу послать сигнал через спутник, кто-нибудь перехватит его и пришлет спасательный корабль.
      - Пока не надо, - сказал Хеллман. - Только этого не хватало. Чтоб кто-то влез и воспользовался моим открытием.
      - Каким еще открытием?
      - Открытием этой планеты и загадки Дездемоны.
      Знаешь, давай-ка вообще отключим это радио. Нам осложнения ни к чему.
      - Ты ожидаешь гостей? - спросил компьютер.
      - Да не то, чтобы... Просто нам с тобой придется выйти и проверить, что тут творится.
      - Но ведь я не могу передвигаться! - встревоженно воскликнул компьютер.
      - Никто тебя и не заставляет. Буду поддерживать с тобой радиосвязь. Возможно, передам материалы, которые ты станешь анализировать.
      - Так ты хочешь выйти и поговорить с этими роботами?
      - Именно.
      - Тогда позволь напомнить тебе, что роботы с Дездемоны способны нарушить Законы Роботехники. Так, во всяком случае, говорят. Считается, что они могут причинить вред человеку, умышленно или случайно.
      - Все это из области научной фантастики, - сказал Хеллман. - Каждый дурак знает, что роботы не могут навредить людям. Только человек может навредить другому человеку. Роботы ведут себя рационально.
      - Однако на Дездемоне такого консенсуса между роботами и людьми не наблюдалось.
      - Да за всю историю роботехники не было случая, - возразил ему Хеллман, - чтоб человека намеренно и сознательно атаковал робот. Такого не было ни разу.
      - Значит, случится в первый раз, - сказал компьютер.
      - Уж как-нибудь сумею о себе позаботиться, - проворчал Хеллман.
      Он вышел из корабля и тут же почувствовал, как свеж и чист воздух. Под ногами - коротенькая травка - упругая, густая, слабо пахнущая тмином и розмарином. Хеллман достал рацию и включил ее.
      - Ну как, слышно меня? - спросил он у компьютера.
      - Слышно очень четко и хорошо, - ответил компьютер. - Прием, прием!..
      - Тоже мне, шутник выискался... - проворчал Хеллман, - Да, кстати, ты на какую частоту запрограммирован?
      - Сейчас работаю на частоте внешней космической связи. Она предназначена для компьютеров именно моей модели.
      - Я же сказал, отключи ее.
      - Не могу. Только вручную. Тебе придется делать это самому.
      - Сделаю, когда вернусь, - сказал Хеллман. - Скажи-ка, а те машины у тебя все еще на радаре?
      - Нет у меня никакого радара, - ответил компьютер. - В данный момент две машины удаляются от тебя. А третья по-прежнему двигается по направлению к тебе.
      - И как скоро я могу ее увидеть?
      - Исходя из расчетов по двум траекториям и при условии, что ни ты, ни она не изменят направления движения, я бы сказал, выражаясь твоим расплывчатым языком, что это может случиться очень скоро.
      Хеллман двинулся в путь. Теперь он видел, что равнина, раскинувшаяся перед ним, вовсе не такая плоская, какой казалась из корабля. Тут были понижения и возвышенности, в отдалении виднелись невысокие холмы, а возможно, то были песчаные дюны. Вскоре Хеллман почувствовал, что выдохся. На протяжении всего полета он пренебрегал занятиями гимнастикой и потерял форму. Все эти бесконечные подъемы и спуски даже по невысоким холмам оказались слишком утомительными. Продолжая продвигаться вперед и тяжело, со всхлипом дыша, он вдруг услышал тихий рокот мотора.
      - Я его слышу! - сказал он компьютеру.
      - Так и думал, - откликнулся тот. - Мои рецепторы уже давно засекли шум.
      - С чем тебя и поздравляю. Но где он?
      - Примерно в десяти-пятнадцати футах от тебя и чуть левей.
      - Но почему, в таком случае, я его не вижу?
      - Да потому, что он маскируется.
      - А зачем ему прятаться?
      - Это соответствует поведению, которое принято называть подкрадыванием к дичи.
      - С чего это ты взял... - тут Хеллман осекся. Звук мотора внезапно затих.
      - А что он теперь делает?
      - Выключил главный мотор. У него есть еще один двигатель, работающий на батарейках и совершенно бесшумно.
      Хеллман достал лазерный пистолет. Это в его практике впервые попробовать остановить большую и, по всей видимости, свирепую машину с помощью такого оружия. Ведь даже горячему лазеру требуется время, чтобы прожечь металл. Требуется время, чтоб проникнуть достаточно глубоко и повредить жизненно важные системы. Или же микропроцессор. Но, если эта машина смертельно опасна, если она действительно собирается напасть на него, ему нужно ее опередить.