Глава 18

Лишь через несколько дней Джун наконец решила, как ей быть.

Вначале, конечно, ей хотелось лишь одного — найти Анри и высказать ему в лицо все, что думает о его «щедрости». Поостыв, она поняла, что подобная выходка могла бы, чего доброго, ухудшить положение Эрика. Анри опять ловко ухитрился связать ей руки, что она оказалась почти бессильна.

После его визита к ней на квартиру Джун полагала, что Анри, по крайней мере, уважает ее чувства. То, что он бесстыдно и безжалостно обсуждал ее семейные проблемы с Синтией, выставляло многие его слова в новом свете. И все же нестерпимее всего было другое: Анри сделал «щедрый жест», чтобы утихомирить свою совесть и откупиться от Джун. Этого она вынести уже не могла.

Но что же делать? Нельзя ведь рисковать будущим Эрика, открыто оскорбив его благодетеля… И тогда Джун подумала о графине.

Бабушка Анри была к ней очень добра и хотя после откровений Синтии вряд ли отнесется к Джун так же благосклонно, но, быть может, не откажется выслушать?

Однако как связаться с графиней? Телефона виллы ле Брени Джун не знала, в справочную звонить бессмысленно — вряд ли номер по первому требованию дают всем желающим. Стало быть, пути два: послать графине письмо или поехать во Францию и поговорить с ней.

Джун, конечно, склонялась к первому варианту. Куда проще излить на бумаге свои мысли и чувства, зная, что далекий собеседник не в силах будет прервать ее на полуслове. Но — и это очень серьезное возражение — что, если письмо невзначай попадет в чужие руки?

Она содрогнулась при мысли, что его может прочитать Синтия и, чего доброго, решит, будто Джун пытается снова встать у нее на пути.

Оставалось одно: встретиться с графиней лично.

Но только при условии, что на вилле не будет Анри. Джун не желала его видеть, особенно теперь. Интересно, когда состоится свадьба? Наверное, скоро — Анри слишком горд, чтобы на глазах у всех вести к алтарю невесту с огромным животом.

Стоп-стоп. Три дня назад Синтия и Анри еще были в Англии. Может быть, еще не уехали?

Джун едва дождалась рабочего дня, чтобы из дому позвонить в отель «Карл I». Какая удача, что она знает, где остановилась Синтия.., и, само собой, Анри. Только бы повезло, мысленно молилась Джун, набирая номер.

Телефонистка тотчас соединила ее с апартаментами мисс Туайдел. Джун бросила трубку, едва услышав на другом конце провода мужской голос, и лишь потом ей показалось, что к телефону подошел не Анри.

Глупости! — сказала она себе. Да кто же еще?

Что ж, как говорят в гангстерских фильмах, «все чисто». Теперь остается лишь купить билет на самолет и взять напрокат машину, чтобы доехать до виллы.

Тем же вечером Джун позвонила мистеру Майлзу, и он не слишком обрадовался, узнав, что ей нужны два свободных дня.

—  — Вы ведь только недавно приступили к работе! — раздраженно заметил он. — Надеюсь, вы не заболели?

Джун так и подмывало солгать, но она сказала правду:

— Нет, сэр, не заболела. Это.., это семейное дело. К сожалению, кроме меня, им заняться некому.

Мистер Майлз помолчал, и Джун представила, как скорбно поджаты его губы.

— Два дня, говорите? — отозвался он наконец.

— Два дня! — горячо подтвердила Джун и облегченно вздохнула, получив согласие.

Купив билет на самолет, она позвонила матери и предупредила, что возвращается во Францию, но не объяснила зачем. Объяснения подождут. И все оставшееся до рейса время Джун промучилась сомнениями, верно ли поступила и захочет ли графиня вообще разговаривать с ней.

В Ницце Джун ждал неприятный сюрприз: в связи с наплывом туристов оказалось, что взять напрокат машину невозможно. Пришлось довольствоваться такси, да еще всю дорогу волноваться, хватит ли денег оплатить дорогу до виллы.

Денег в конце концов хватило, но куда сложнее оказалось уже по приезде объяснить таксисту, что он должен подождать. Джун судорожно подыскивала французские слова, когда услышала за спиной стук копыт. Она нервно оглянулась — и вздохнула с облегчением, увидев Софи. Девушка направила лошадь прямо к ней, и лицо ее выражало искреннее удивление.

— Джун! — воскликнула она и, спрыгнув на землю, звонко расцеловала гостью в обе щеки. — Что ты здесь делаешь? А где папа?

Джун намеренно пропустила вопросы мимо ушей и попросила:

— Помоги мне, Софи. Объясни таксисту, чтобы он подождал меня, пока.., пока я не поговорю с мадам графиней.

— С бабулей? — Софи озадаченно сдвинула брови. — Зачем? Что-то случилось с папой?!

— Насколько мне известно, ничего. — У Джун не было ни малейшей охоты продолжать разговор об Анри, и все же она втайне порадовалась, что его действительно нет на вилле. — Пожалуйста, объясни таксисту, что я хочу сегодня же вечером вернуться в Ниццу.

— В Ниццу? — непонимающе переспросила Софи.

Секунду спустя она явно приняла какое-то решение. Повернувшись к таксисту, девушка разразилась быстрой и совершенно неразборчивой тирадой. Тот ухмыльнулся, постучал пальцем по лбу и нырнул в машину.

Джун заподозрила неладное, лишь когда такси рванулось с места и миг спустя исчезло в клубах пыли. Софи между тем бросила поводья подбежавшему слуге и, крепко взяв Джун под руку, увлекла ее к дому. — — Бабуля отдыхает, — сообщила она.

— Софи, что ты сказала таксисту? — спросила Джун, все еще надеясь, что тот попросту отправился в ближайшее кафе перекусить в ожидании пассажирки.

— Что ты не собираешься возвращаться в Ниццу, — невозмутимо пояснила Софи. — И это чистая правда. Пойдем, посидим на лоджии.

Бьюсь об заклад, что тебе не помешает выпить прохладительного.

Джун устало поглядела на нее.

— Софи, ты же знаешь, что я не могу здесь остаться.

— Я знаю только, что бабуля страшно обидится, если ты усомнишься в ее гостеприимстве, — с невинным видом ответила дочь Анри ле Брени. — Теперь посиди здесь, а я скажу мадам Кюсе, что у нас к ужину гостья.

И, не слушая возражений, Софи умчалась.

— Джун? — неуверенно окликнул дрожащий старческий голос.

Джун стремительно обернулась. На пороге лоджии, тяжело опираясь на палку, стояла графиня. Секунду старая дама ошеломленно смотрела на нее, затем, словно убедившись, что Джун ей не приснилась, вошла.

— Я слышала шум мотора, — сказала она. — Где Анри?

Вот уже второй раз кто-то предполагал, будто Джун известно, где может быть Анри, и на сей раз она не стала уклоняться от ответа.

— Наверное, еще в Англии. Прошу прощения, мадам графиня, что я приехала без приглашения, но…

На лице старой дамы отразилось явное замешательство. Джун и сама готова была удариться в панику: с чего это она взяла, что графиня поддержит ее, а не своего любимого внука?

— Надеюсь, ты уже видела Софи, — сказала графиня. — Давай-ка присядем, и ты расскажешь мне, что имела в виду.

Джун мысленно застонала.

— Я, наверное, должна вам объяснить…

— Надеюсь.

Графиня тяжело опустилась в кресло, и Джун несмело приблизилась.

— Вы, конечно, ничего не понимаете.., — Ценное наблюдение, — насмешливо согласилась старуха, указав палкой на соседнее кресло. — Сядь, дитя мое. Я слишком стара, чтобы говорить с тобой, задрав голову.

Джун обреченно вздохнула, уселась в кресло и смятенно сцепила руки на коленях.

— Извините. Мне, наверное, следовало подождать до утра, но, понимаете, у меня в запасе всего два дня.

Графиня нахмурилась, — Прежде всего объясни, почему ты оставила Анри в Манчестере.

— Я?! — Джун ошеломленно уставилась на нее. — Я его нигде не оставляла…

— Но ты виделась с ним?

— Ну да, пару недель назад, — неохотно призналась Джун, чувствуя, что краснеет. — Но я приехала совсем не поэтому…

— Вот как? — Старая дама встревожилась не на шутку. — Прости, дитя мое, но я и впрямь ничего не понимаю. Анри уехал в Манчестер только вчера, и именно затем, чтобы повидаться с тобой.

Джун порадовалась, что успела сесть, и сдавленно переспросила:

— Со мной? Вы.., вы, наверное, ошибаетесь.

— Разве? — Графиня нахмурилась сильнее и с некоторым облегчением взглянула на вошедшую правнучку. — Софи, милая! Твой отец сказал, что едет в Манчестер повидаться с… — Она беспомощным жестом указала на Джун. — Это так?

— Так, бабуля.

— Слава Богу! — воскликнула графиня. — Я уж было испугалась, что впала в старческий маразм.

— Ну что ты, бабуля! — Софи ласково погладила ее по плечу. — Я распорядилась, чтобы Джун принесли прохладительное. А попозже нам подадут чай.

— Что бы я без тебя делала, милая? — Графиня благодарно похлопала девушку по руке и повернулась к Джун. — Так ты приехала сюда не потому, что тебя пригласил Анри? Могу я узнать, когда ты покинула Англию? Сегодня утром?

Джун шумно выдохнула.

— Да, сегодня утром. — Она все еще побаивалась, и даже искреннее расположение дочери и бабки Анри не могло привести ее в чувство. — Пару дней назад я.., разговаривала с Синтией.

Она тоже сейчас в Манчестере, как вам наверняка известно. И Анри скорее всего с ней.

Как и должно быть, безжалостно напомнила себе Джун. Мало ли что сказала графиня! Если Анри и решил встретиться со мной, это еще не повод для ликования.

Ни графиня, ни ее правнучка ничего не ответили, но Джун заметила, как они обменялись обеспокоенными взглядами. Похоже, на вилле творится что-то странное.., и не связано ли это с причиной, которая привела Джун во Францию?

Неловкое молчание было нарушено появлением горничной, и Джун благодарно приняла высокий стакан с ледяным лимонадом. Ее мучила жажда, да и кровь стучала в висках. Только бы не разболелась голова!

— Итак, моя дорогая, — графиня уже явно овладела собой, — может быть, все же расскажешь нам, почему ты приехала? — Она вскинула руку, и на пальце сверкнул перстень, не уступавший красотой обручальному кольцу Синтии. — Не то чтобы я не рада видеть тебя, напротив… И все-таки меня снедает любопытство.

Джун отставила стакан и непроизвольно посмотрела на Софи. Этот взгляд не ускользнул от внимания старой дамы, которая ласково обратилась к правнучке:

— Дорогая моя, пойди скажи мадам Кюсе, чтобы приготовили комнату для нашей гостьи. — Когда девушка вышла, графиня кивнула гостье. — Теперь можешь говорить свободно.

Джун заколебалась.

— Не знаю, право, с чего начать…

— Что бы ты ни собиралась мне сказать, полагаю, дело связано с моим внуком, — помогла ей проницательная старая дама. — Продолжай.

Что он натворил на этот раз?

Губы Джун дрогнули в невольной улыбке.

— Вы говорите так, словно он маленький мальчик.

— Увы, довольно большой — и глупый, невозмутимо отозвалась графиня. — Продолжай, дитя мое.

Джун глубоко вздохнула, решаясь.

— Когда.., когда мы виделись с Анри в последний раз, я нечаянно выдала ему семейную тайну.

— Тайну? — Графиня нахмурилась.

— Ну да. Видите ли, мой зять.., его уволили.

— И в этом состояла тайна?

— Отчасти. — Джун собралась с силами. Эрик, так зовут моего зятя, азартный игрок….

— В детали можешь не вдаваться, дитя мое.

— Придется, — возразила Джун. — Именно поэтому его и уволили. Понимаете, он.., ну, одолжил деньги из кассы.

— Вот как! — Старая дама сделала глоток чаю из чашечки китайского фарфора. — Что ж, тогда ему повезло, что его просто уволили. Не все работодатели так великодушны.

— Дело в том, что ему как раз не повезло. Джун опустила голову. — Эрику грозил судебный иск,..

— Грозил? — уточнила графиня, склонив голову к плечу. — Стало быть, больше не грозит?

— Нет.

— И к этому как-то причастен Анри, — понимающе пробормотала старая дама. — Однако его поступок, тебя, похоже, совеем не радует.

Что же он натворил?

Джун тяжело вздохнула.

— Мне нелегко говорить об этом, — сказала она, помолчав. — Я.., я вообще считаю, что Анри не должен был вмешиваться, тем более что эта история нисколько его не касается, — запинаясь, закончила она.

— Понимаю. — Графиня задумчиво кивнула. — Но, насколько тебе известно, Анри здесь сейчас нет.

— Я приехала не затем, чтобы встретиться с Анри! — воскликнула Джун.

— Я хотела.., надеялась, что вы согласитесь.., чтобы я вернула деньги.

Графиня озадаченно взглянула на нее.

— Но, дитя мое, какое я к ним имею отношение?

— Никакого, — согласилась Джун и, помолчав, добавила:

— Просто я не хочу встречаться с Анри.

Снова наступила неловкая тишина. Джун полагала, что графиня скорее всего посоветует ей обратиться к самому Анри. Быть может, когда он вернется домой после медового месяца. Господи, какое это будет унижение!

Джун решительно встала.

— Вы, наверное, хотите, чтобы я уехала немедленно, — сказала она, перекидывая через плечо ремень дорожной сумки. — Только сначала мне бы надо позвонить…

— О чем ты говоришь, дитя мое? Разве я неясно выразилась? Ты конечно же заночуешь здесь; Даже слышать не хочу, чтобы ты возвращалась в отель. Если хочешь, я пошлю слугу за остальными твоими вещами…

— Спасибо, но я еще не успела снять номер в отеле.

— Тем лучше, — заключила графиня. — Где же твой багаж?

— У меня нет багажа, — смущенно призналась Джун. — Только смена белья.., и все.

— Ox уж эта молодежь! — заметила старая дама без особого, впрочем, удивления. — Что ж, отлично. Софи одолжит тебе все, что понадобится.

Уверена, в ее гардеробе сыщется для тебя подходящее платье, чтобы переодеться к ужину.

Ужин, как тебе известно, в девять.

— Но, мадам…

— Поговорим позже, — твердо сказала графиня. — Уверена, мадам Кюсе уже приготовила для тебя комнату.

Джун казалось, что история повторяется.

Снова горничная проводила ее в восточное крыло, и она со смутным удовольствием обнаружила, что ей отвели ту же комнату, что и в прошлый раз. Сейчас она должна бы терзаться горечью предательства, но вместо этого в груди ее разливалось тепло. Лишь теперь Джун поняла, как сильно ей хотелось вернуться сюда. Может быть, именно поэтому она и решила встретиться с графиней?

Джун приняла душ, надела чистое белье и села у туалетного столика причесаться, когда в дверь постучали. Во всяком случае, это не Анри.

Он еще в Англии. Джун запахнула халат и крикнула:

— Войдите!

Софи с робкой улыбкой остановилась на пороге. В руках она держала охапку платьев.

— Бабуля сказала, что тебе нужно переодеться.

Не знаю только, подойдут ли тебе эти платья. В моем гардеробе, увы, нет ничего подходящего.

Джун поднялась.

— Мне, право, неудобно тебя беспокоить…

— Что ты! Бабуля сжила бы меня со свету, если бы я не выполнила ее приказ. — Софи скорчила гримаску. — На самом деле я бы и рада тебе помочь, вот только я не такая высокая и…

— Толстая? — вкрадчиво подсказала Джун.

— Красивая, — твердо сказала Софи. — Как ты.

Джун подошла к ней, неловко улыбнувшись, с восхищением потрогала тонкий шелк.

— Но это ведь не твои платья?

— Они принадлежали моей бабушке, — с грустью пояснила Софи, и Джун отпрянула.

— Твоей бабушке! — Она перевела дыхание. — Что ж, это очень мило, но я не могу…

— Они в отличном состоянии, — возразила Софи, неверно истолковав ее сомнения. — Их часто проветривают и регулярно гладят…

— Не в этом дело…

— Бабуля часто говорит, что когда-нибудь отошлет их в благотворительную миссию. По-моему, они могли бы даже заинтересовать какого-нибудь коллекционера.

— Софи! — Джун выразительно вздохнула. — Эти платья просто великолепны! И я польщена, что ты предлагаешь их мне. Только… — она покачала головой, — не могу я надеть наряды твоей бабушки. Это было бы.., не правильно.

— А по-моему, папа с тобой не согласился бы!

Джун густо покраснела.

— Софи…

— Я не шучу, — заверила девушка, бережно сложив платья на кровать. — Он ведь совсем не помнит свою маму. А вот бабуля говорит, что вы с ней похожи фигурой, так что платья должны прийтись вам впору.

Джун не знала, что и сказать. Она не хотела обидеть девушку, но не понимала при этом, с какой стати графиня вбивает в голову Софи подобные глупости. Если это — очередная интрига против Синтии, что ж, пусть старой даме будет стыдно. Может быть, она и не хотела, чтобы новой женой внука стала англичанка, но ведь Синтия носит его ребенка, а стало быть, ничего не исправишь.

— Послушай, — сказала она, — я, действительно рада, что ты и твоя прабабушка предложили мне эти замечательные платья, но…

— Они тебе не нравятся?

— Конечно, нравятся! — Джун и представить не могла женщину, которая не пришла бы в восторг от такого великолепия. — Просто.., я не имею права их носить. Вам следовало предложить их Синтии, а не мне.

Софи гордо выпрямилась и сообщила:

— Синтии здесь больше нет. Бабуля велела мне помалкивать, мол, это не мое дело, но я считаю, что ты вправе знать.

Джун насторожилась. Конечно, Синтии здесь нет. Я это знаю точно и никогда не забуду отвратительной сцены в номере «Карла I». Но с какой стати графиня запретила Софи говорить об этом, если знает, что я встречалась с Синтией в Манчестере?

— Думаю, это неважно, — отозвалась Джун, заметив на лице девушки неподдельную тревогу.

Софи явно жалела, что проболталась. Еще бы! — Слушай, я никому не скажу об этом разговоре.

Забудем, ладно?

Софи как-то неопределенно пожала плечами, потом вдруг протянула руку и застенчиво потрогала серебристые локоны Джун.

— Какая ты счастливая, — сказала она тихо. У тебя такие замечательные волосы! Мои вот очень плохо растут. — Она провела растопыренной пятерней по своим растрепанным кудряшкам. — Я всегда мечтала быть блондинкой.

— Но у тебя тоже чудесные волосы! — искренне возразила Джун. В эту минуту Софи больше чем когда-либо была похожа на отца— Поверь мне, любая блондинка при виде их умерла бы от зависти!

Софи просияла.

— Правда?

— Правда, — кивнула Джун. — Да ты и сама это хорошо знаешь. Вспомни, сколько сердец ты уже разбила?

— Ну-у… — Софи скромно потупилась. — Разве что одно-два…

— Включая того юношу, о котором говорил. твой отец? — спросила Джун, со сладкой болью припомнив первый вечер на вилле.

Девушка засмеялась.

— Марсель. Он очень славный.., только чересчур серьезный, понимаешь?

— Разве что самую малость, — с едва заметной иронией согласилась Джун и вдруг обнаружила, что Софи смотрит на нее так же проницательно, как когда-то смотрел Анри. — Извини, но мне все-таки нужно еще высушить волосы…

— А ты наденешь к ужину платье бабушки Розмари? — уже с порога спросила Софи. — Бабуля очень огорчится, если ты ее не послушаешь.

Уж в этом-то Джун не сомневалась. Графине, как и ее внуку, была присуща властность.

Если гостья выйдет к ужину в дорожной одежде, графиня «огорчится»? Ну, это еще слабо сказано. Особенно после того, как сама позаботилась снабдить Джун нарядами.

И какими нарядами! После ухода Софи Джун принялась перебирать платья, то и дело восхищенно ахая. Внимание молодой женщины привлекло длинное, цвета морской волны платье из тончайшего шифона. Фасон его был восхитительно прост: рукава-крылышки, скромный вырез на корсаже, от которого прямо ниспадала легчайшая юбка. К платью прилагалась такая же изящная нижняя юбка из плотного шелка.

С первой же минуты Джун поняла, что наденет именно это платье. Как бы она ни металась, ни сомневалась в себе и окружающих — а графиня, должно быть, видела ее насквозь и угадала, что перед такой красотой Джун не устоит.

Платье точно было сшито на ее фигуру — ненавязчиво и элегантно очерчивало зрелые линии тела, искусно скрывая недостатки.