8

От «Бел Ампаро» до отеля «Санта Лучия» идти меньше мили, если, конечно, знаешь задворки.

Поэтому Алехандро пролезал в узкие щели, нырял в проулки, чем значительно срезал путь.

Пройдя сквозь дом своего друга Бегиве, он ухитрился выпить на ходу бокал вина, изготовленного лично Бегиве, поцеловать его жену в благодарность и прокричать «спасибо» за секунду до того, как исчезнуть.

Он выскочил на улочку, идущую вдоль узкого канала, и полетел бы дальше, если бы не столкнулся с женщиной, идущей в противоположном направлении.

— Извините, ради Бога! Луиза! Я…

Он осекся, увидев выражение ее лица, и последующие слова лишь подтвердили его страхи.

— Ты просто подлец, — накинулась она на него.

— Если бы я только мог все объяснить…

— Объяснить что? Что ты продажная крыса?

Это я уже знаю.

— Боже мой! Так ты их видела.

— Что?

Он вцепился себе в волосы.

— Я так не хотел, чтобы это случилось.

— Тогда зачем ты сделал это? Надеялся, что я так никогда и не узнаю о тебе правду?

— Я собирался рассказать тебе все сам, честное слово!

— И тогда бы все встало на свои места?

— Конечно, нет, но… Если бы я мог объяснить тебе, почему все получилось именно так.

Это была случайность. Я знаю, что должен был тебе все рассказать с самого начала, но разве это имеет такое значение? Всего лишь один крошечный обман…

— Крошечный обман? Я ушам своим не верю! Я должна была понять, когда ты позвонил мне сегодня со своими оправданиями, что на самом деле нет никаких оправданий твоему поведению. Кое-что произошло! Странно, что тебе в голову не пришло что-нибудь гораздо более изобретательное.

— Я ничего не мог придумать, — признался он. — Но теперь, когда ты все знаешь, разве мы не можем начать все с начала?

— Что? Ты не можешь быть таким бессовестным…

— Дорогая, пожалуйста. Разве то, что я сделал, действительно так ужасно?

— Если ты спрашиваешь это, значит, точно не сможешь понять ответа. Нет смысла больше разговаривать. Спокойной ночи и прощай.

— Ты не должна уходить. Останься и выслушай меня!

Охваченный отчаянием, он схватил ее за плечи.

— Я не хочу оставаться, и, пожалуйста, отпусти меня.

— Не отпущу.

— Тебе не остается ничего другого. Убери свои руки.

— Всего несколько минут, — умолял он.

— Ты меня за дурочку принимаешь? Отпусти меня.

Она попыталась отпихнуть его, но это привело лишь к тому, что он опустил свои руки на ее талию и притянул ближе.

— Я отпущу тебя, — твердо сказал он, — после того, как объясню тебе все.

Она попыталась выскользнуть из его объятий.

Такое «объяснение» было слишком опасным. Но его губы неожиданно сильно прижались к ее губам.

Он целовал ее, как человек, вся жизнь которого зависела от этого поцелуя. Он словно боялся, что у него больше никогда не будет возможности сделать это снова. В его губах и руках была сила, которая проникала до самых сокровенных ее глубин, хотя Луиза изо всех сил пыталась остаться спокойной. Она чувствовала, как в ней поднимается волна предательской радости. Ее сердцу и чувствам было наплевать на то, что говорил ее разум. Они желали его, желали этого поцелуя, хотели, чтобы это продолжалось и продолжалось…

— Отпусти меня, — задыхаясь, сказала она, когда ей удалось оторваться от него.

— Не могу, — ответил он, тоже задыхаясь. Потому что боюсь, что никогда больше не встречусь с тобой. Я не могу этого допустить.

— Ты уже потерял меня…

Он заставил ее замолчать единственным доступным ему способом. Это нечестно, металась мысль в ее мозгу. Ведь я сражалась с желанием поцеловать его с того самого момента, как повстречала, и вот теперь он заставляет меня почувствовать это как раз тогда, когда только что расстался с Амели.

Воспоминание об Амели придало Луизе сил.

Она оттолкнула Алехандро и смогла освободиться.

Пытаясь сохранить равновесие, он сделал шаг назад. Ни он, ни она не помнили о том, как близко они стоят к воде. Алехандро оступился и с криком упал в канал.

Островитяне хорошо умеют плавать, и упасть в канал — не такая уж большая беда. Алехандро быстро вынырнул на поверхность, протер глаза и стал искать лестницу. Но поблизости не было видно никаких ступенек, и из-за отлива каменный парапет был так высоко, что без посторонней помощи на него было невозможно взобраться.

— Помоги мне вылезти, дорогая.

Луиза встревоженно посмотрела на него:

— Ты поранился?

— Нет, но я промок. Помоги мне вылезти.

— Зачем? Ты же умеешь плавать!

— Конечно, я хороший пловец…

— Вот и прекрасно, тогда плыви до дома.

Она встала на ноги и отвернулась.

— Луиза!

Алехандро с горечью смотрел, как она исчезает в темноте, оставив его одного бултыхаться в воде…

Прошел еще целый час, прежде чем мысли Луизы прекратили свое беспорядочное метание.

Итак, он бесчестный лгун. Я всегда это знала. Моя работа выполнена, и я очень счастлива.

Но на ее губах сохранилось ощущение его поцелуя, которое говорило о том, что она лжет самой себе. Мне придется справиться и с этим тоже, подумала она.

В таком настроении Луиза вернулась в отель, решив обо всем рассказать Амели и предупредить ее о том, в какого мерзавца она влюблена.

Луиза слишком долго откладывала этот разговор.

Она постучала в дверь спальни Амели.

— Мне надо поговорить с тобой, — сказала она.

Изнутри послышался голос Амели:

— А до утра это не может подождать?

— Нет, это очень важно.

До ушей Луизы донеслось восклицание, которое было произнесено явно мужским голосом.

В ее душу закралось дурное предчувствие, и она .решительно открыла дверь.

В комнате было темно, но в серебряном свете, льющемся из окна, она смогла разглядеть кровать и Амели, которая судорожно натягивала на себя простыню. Рядом с ней лежал кто-то, укрывшись с головой.

В душе Луизы гнев смешивался с болью и разочарованием. Как быстро он выбрался!

— Сейчас действительно не время для разговоров, — попыталась протестовать Амели.

— А я думаю, самое время выставить обманщика в истинном свете, — твердо ответила Луиза, быстро подойдя к дальнему концу кровати и схватив простыню.

Появились руки, которые потянули ее обратно. Луиза продолжала упорствовать. Он не уступал. Наконец она резко дернула, и простыня выскользнула из рук обнаженного мужчины.

Она никогда не видела его прежде!

— Это Рафаэль, — фальцетом сказала Амели.

— Это? — ошеломленно спросила Луиза. — Нет, это не Рафаэль.

— Это я, — ответил молодой человек, пытаясь потихоньку вытянуть из ее рук простыню, чтобы прикрыться. Когда ему наконец удалось это сделать, он вежливо протянул ей руку. Здравствуйте, меня зовут Рафаэль Вальдес. Как поживаете?

— Просто ужасно, — ответила Луиза странным голосом. — На самом деле, мне кажется, что я схожу с ума. Если вы — Рафаэль, то кого я только что столкнула в канал?

И Рафаэль, и Амели уставились на нее в изумлении.

Луиза отвернулась от них и подошла к окну. У нее не было никаких мыслей, никаких чувств.

Лишь где-то внутри, среди хаоса, рождалось что-то, что могло оказаться счастьем. Но было еще слишком рано говорить об этом определенно.

Любовники тем временем воспользовались возможностью выбраться из кровати и одеться.

Когда Луиза обернулась, Рафаэль уже включил свет, и потому его лицо стало хорошо видно. Она поняла, что все становится еще более запутанным, чем раньше.

На фотографии, которую ей отдал Эжен, были сняты два мужчины, один из которых играл на мандолине и пел. И Луиза решила, что это и есть Рафаэль, ведь так ей сказал Эжен.

Другой мужчина, который сидел сзади, был не так эффектен, всего лишь молодой человек с детским лицом. Луизе и в голову не приходило, что это и есть настоящий Рафаэль.

Первой, обретшей дар речи, была Амели.

— Я ничего не понимаю, — сказала она. — Зачем ты столкнула кого-то в канал?

— Потому что он это заслужил, — растерянно ответила Луиза. — То есть, нет. Не знаю…

— Может быть, вы перегрелись на солнце, — участливо спросил ее Рафаэль.

— Да, перегрелась, — призналась Луиза. — Мне было очень плохо, и он ухаживал за мной. Но я думала, что он — это вы, на нем была ваша рубашка, то есть, на рубашке было вышито ваше имя, и он плыл на гондоле…

— Похоже, это был Алехандро, — сказал он.

Луиза слишком часто слышала это имя за прошедший вечер.

— Какой Алехандро? — севшим голосом спросила она.

— Алехандро де Эспиноса. Мы с ним дружим со школы. Когда-нибудь он станет графом, а пока ему больше нравится плавать на моей гондоле. Я даю ему рубашку со своим именем, чтобы он притворялся мной, ведь у него нет разрешения на работу гондольера.

Луиза заставила свои негнущиеся ноги двигаться, чтобы подойти к своей сумочке и достать оттуда фотографию.

— Это он играет на мандолине?

— Да, это Алехандро, — сказала Амели. — Он наш хороший друг. Когда я приехала на Регонду в первый раз, он вместо Рафаэля плавал гондольером, чтобы мы могли побыть вдвоем.

— Мы знали, что за нами следят, — продолжил Рафаэль, — поэтому иногда мы появлялись все вместе, чтобы обмануть шпионов папочки Амели.

— Вы действительно обманули их, — сказала Луиза.

У нее подогнулись ноги, и ей пришлось сесть на стул.

Амели недоуменно посмотрела на Луизу.

— Откуда у тебя эта фотография?

— Твой отец дал ее мне, — неохотно ответила Луиза. — Как вы и подозревали, за вами следили.

Эжен подумал, что Рафаэль, ну…

— Охотник за богатством, — сухо закончил за нее Рафаэль.

— Именно так, но, боюсь, дела обстоят еще хуже. Он перепутал вас с Алехандро и думает, что ты выдаешь себя за наследника титула.

— Алехандро рассказывал об этом как раз перед тем, как была снята эта фотография, — вспомнила Амели.

— Должно быть, шпион твоего отца был достаточно близко, чтобы расслышать часть истории, — сказала Луиза, — но недостаточно близко, чтобы правильно понять ее. Это он сделал фотографию?

— Нет, один из уличных фотографов, — сказал Рафаэль. — Я купил у него одну, другая копия попала к графу, дяде Алехандро, и тому порядочно досталось из-за нее. Шпион сеньора Дюпона, должно быть, купил еще одну копию и присовокупил к ней не правильно понятые сведения.

Амели с интересом посмотрела на Луизу.

— Но почему папа дал эту фотографию тебе?

— А ты до сих пор не поняла? — с горечью спросила Луиза. — Он послал меня сюда, чтобы я нашла Рафаэля и проверила его.

— Как?

— Притворилась бы богатой, отвлекла его внимание от тебя. Узнала бы, действительно он аристократ или нет.

— Но я не аристократ, — сказал Рафаэль, — И никогда не притворялся им.

— Теперь я это знаю. Мне нужно было разыграть сцену перед Рафаэлем, соблазнить его своими деньгами, которые на самом деле совсем не мои, и тем самым доказать тебе, что он охотится за деньгами. Я частный детектив, Амели.

— Кто?

— Твой отец нанял меня, чтобы я «открыла твои глаза». Кажется, это он слеп, а вовсе не ты.

Ох, Амели, мне так жаль. Я думала, что спасаю тебя из лап обманщика…

Луиза собралась с силами и взглянула в глаза Амели, опасаясь увидеть там отвращение. Но Амели была напряжена лишь секунду, а затем она расслабилась и пожала плечами. Когда она взглянула на Рафаэля, на ее лице появилась улыбка, а затем они обнялись.

Луиза все поняла. Амели любила человека, который любил ее, а все остальное было неважно.

— То есть, ты все это время потратила не на того мужчину? — спросила Амели, по-прежнему находясь в объятиях Рафаэля.

— Что-то вроде этого, — напряженно ответила Луиза.

Амели захихикала, и через секунду к ней присоединился Рафаэль. Даже Луизе удалось выдавить из себя слабую улыбку.

— Это не смешно, — сказала она. — Он меня обманывал.

— Ты тоже его обманывала!

— Исходя из благих побуждений, — твердо ответила Луиза. — Но я ничего не понимаю. Я ведь была у него дома. Он совсем не такой…

— Совсем не такой, как у будущего графа, закончил за нее Рафаэль. — Именно поэтому он и нравится Алехандро. На самом деле, он довольно богат. У него есть сувенирный бизнес, он владеет двумя фабриками. Одна из них производит украшения из жемчуга, а другая — всякие безделушки для туристов, туземные костюмы, картины…

— И маски? — странным голосом спросила Луиза.

— И, конечно, маски. Он на них специализируется. Алехандро даже сам придумывает некоторые из них, но к тому же он очень талантливый бизнесмен. Его официальный дом — это «Бел Ампаро», но его настоящее прибежище — эта маленькая квартирка. Это очень хорошее место, куда можно приводить сеньорит, о которых не должен знать его дя… — тут он остановился, потому что Амели хорошенько толкнула его локтем в бок.

— Спасибо, — ровным голосом сказала Луиза. — Я все поняла.

— Жаль, что ты напала не на того мужчину, — протянула Амели.

— Что? — изумился Рафаэль. — Ты хочешь, чтобы за мной бегали другие женщины?

— Только для того, чтобы убедиться, что ты мне верен, мой дорогой, — влюбленно сказала та. — Тогда Луиза могла бы сказать папе, что ты очень честный человек.

— Не думаю, что из этого что-нибудь вышло бы, — сказала Луиза. — Он хочет, чтобы ты вышла замуж за богатого человека или за человека с титулом, а лучше и то, и другое.

— А мне нужен Рафаэль, — ответила Амели. — Неважно, достанутся мне папины деньги или нет.

Я уже совершеннолетняя. Мне не обязательно делать то, что он прикажет. Я просто не хотела с ним ссориться. Видишь ли, он ужасно упрямый.

Если он откажется от меня, то будет придерживаться своего решения до самой смерти, а у него нет никого, кроме меня. Если мы поссоримся, он никогда не увидит своих внуков, и будет очень одинок в старости.

— Тем не менее, он намерен добиться своего, — сказала Луиза.

— И я тоже. — В этот момент Амели была поразительно похожа на своего отца. — Нам нужно что-то придумать, — сказала она и зевнула. — Но давайте сделаем это утром.

— Уже утро, — ответила Луиза. — На часах пять.

— Все равно, осталось еще немного времени, продолжала настаивать Амели. — Спокойно ночи, Луиза. Тебе надо отдохнуть.

Луизе не оставалось ничего, кроме как отправиться к себе в комнату, раздеться и лечь в постель. Ей не спалось. С одной стороны, она была ужасно зла на Алехандро. Это его вина, что он притворился Рафаэлем.

Но, с другой стороны, она была счастлива, ведь он не был бесчестным жуликом. Все лучшее в нем было настоящим, вся та нежность и забота, с которой он ухаживал за ней, то, как он, держался на расстоянии, в то же время давая понять, что на самом деле желает обратного…

Раньше Луиза пыталась не давать своим чувствам воли, но теперь ничто не мешало ей признать, что она любит его, и ее охватило счастье.

Наконец она заснула глубоким сном, который продлился до девяти часов утра. Проснувшись, она сонно потерла глаза, надеясь, что сегодняшний день принесет ей радость.

Луиза поспешно приняла душ и оделась. Выйдя из спальни, она увидела, что на террасе накрыт стол. Амели и Рафаэль уже позавтракали и теперь пили кофе. Они оба улыбнулись ей.

— Разве это утро не прекрасно? — мечтательно сказала Амели. — Я так счастлива, что могу умереть.

— Тогда я умру вместе с тобой, — ответил Рафаэль.

— Мы все умрем, если месье Дюпон проведает, что тут происходит, — сказала Луиза, но она тоже была счастлива.

Алехандро был свободен. Те тонкие нити, которые протянулись между ними за последние несколько дней, привязали их друг к другу прочнее канатов, а теперь Луиза тоже может дать своей любви свободу. Если только он вернется после того, что она наговорила ему вчера!

В дверь номера кто-то постучал.

— Я попросила принести еще кофе для тебя, — сказала Амели.

— Спасибо, тогда я заберу заказ сама, — сказала Луиза и поднялась на ноги.

В дверь снова постучали, на этот раз более нетерпеливо. Она раскрыла ее настежь и увидела Алехандро.

Она радостно улыбнулась ему, одновременно удивляясь выражению его лица. Алехандро вошел так осторожно, словно ожидал, что на него вот-вот свалится котел с кипящим маслом.

— Ты все еще сердишься на меня? — спросил он.

— А должна?

— Ну.., вчера вечером ты была очень рассержена. Я это очень хорошо помню, потому что ты пихнула меня в воду.

— Ты сам оступился!

— Но ты не помогла мне выбраться.

— Потому что ты умеешь плавать.

— И мне пришлось порядочно проплыть. В конце концов меня подобрала баржа, которая перевозит мусор, и я вернулся домой, источая такое амбре, что даже бродячие кошки от меня убегали. И это не смешно, — добавил он, видя, как она тщетно пытается скрыть усмешку.

— Нет, смешно.

— Ну, наверное, — признал он. — Когда я проснулся сегодня утром, то понял, что должен объяснить тебе, как все произошло. Но разве это имеет какое-нибудь значение теперь, когда… Он, не отрываясь, смотрел на нее. — Поцелуй меня, любимая, поцелуй меня!

Он привлек ее к себе, и Луиза поняла, как сильно Желала поцеловать его. Раньше она пыталась убедить себя, что это не правда, но теперь все было иначе.

— Я так часто хотел сделать это, — прошептал он между поцелуями. — Я с самого первого момента знал, что ты — та, что мне нужна, и ты ведь тоже это знала, дорогая?

— Я не знаю, знала ли я это… — прошептала она в ответ.

— Знала, должна была знать. — Он снова поцеловал ее. — Надо восполнить упущенные поцелуи. Впрочем, на это у нас есть вся жизнь.

— Вся жизнь? — Она едва верила своим ушам.

Все происходило слишком быстро.

— Конечно. Впереди годы и годы, чтобы целовать тебя и заботиться о тебе. Годы для того, чтобы растить детей вместе.

Он откинулся назад, нежно взял ее голову в свои ладони, и она на всю жизнь запомнила выражение его лица в этот момент: счастливое, светящееся, полное ликующей любви. Это воспоминание потом станет для нее особенно дорогим. Ведь вскоре последовала катастрофа…

— Скажи мне, дорогая, — сказал он, — ты веришь в Судьбу?

— Ну, я…

— Потому что Судьба свела нас вместе, Судьба заставила твою туфельку свалиться прямо в мою лодку, ведь так?

— Не совсем, — сказала Луиза, почувствовав, что ступила на тонкий лед.

— Как, это была не случайность? — спросил он и внезапно рассмеялся радостным смехом. — То есть, ты увидела меня с моста: и сказала самой себе, что тебе надо познакомиться с этим симпатичным парнем, поэтому ты кинула туфельку, чтобы привлечь мое внимание. Скажи, что это правда, дорогая, это очень польстит моему самолюбию.

— Твое самолюбие и так непомерно большое, не стоит ему помогать, — насмешливо сказала она, пытаясь выиграть время. — «Симпатичный парень», надо же!

— Вчера вечером, когда ты рассердилась на меня, я подумал, что моя жизнь кончена. — Его тон внезапно стал очень серьезным, и ее сердце забилось сильнее. — Потому что ты и есть моя жизнь.

— Но ты меня не знаешь!

— Я узнал тебя с самой первой минуты нашей встречи. Я знаю, у тебя доброе сердце, и ты простишь мой невинный обман, потому что я лгал не со зла. Но скажи мне, как ты все разузнала? Я хотел спросить тебя прошлой ночью, но ты поторопилась сбросить меня в канал. — Благодаря своей жизнерадостной натуре Алехандро мог в мгновение ока перейти с серьезного тона на шутливый и обратно, поэтому Луиза едва поспевала за ним. — Я не в обиде на тебя за купание, — быстро добавил он. — Когда ты узнала о том, что я не тот, за кого себя выдаю… Как, кстати, у тебя это получилось?

— А я не знала этого тогда.

— Но почему тогда ты так сердилась на меня?

Когда меня кидают в канал, мне почему-то хочется узнать причину.

— Какое это имеет значение? — спросила она, невольно улыбаясь его шутке, хоть внутри у нее царил хаос. — Думаю, Регонда полна людей, которые просто жаждут окунуть тебя в воду.

— Несомненно. Но они обычно справляются с подобным желанием.

— Послушай, — внезапно решилась Луиза. — Мне нужно тебе кое-что сказать…

— Скажи мне, что ты любишь меня, — прервал ее Алехандро. — Скажи мне это, и тогда разве что-нибудь другое будет иметь для меня значение? Ты ведь любишь меня?

— Конечно, люблю. Но послушай, это важно…

— Ничто не важно, кроме того, что мы нашли друг друга. Поцелуй меня…

И она снова очутилась в его объятиях, и слова затихли на ее губах. До этого его прикосновение было осторожным, ждущим ее ответа. Теперь же он знал, что его любят, и потому в поцелуе и объятиях была уверенность, желание обладать. Я все скажу ему через секунду, пообещала она себе, а пока… Только еще один поцелуй, и я скажу ему…

— Как там кофе? — послышался вопрос из соседней комнаты.

— Проклятье тому, кто прервал нас, — вздохнул Алехандро. — Нам нужно идти, дорогая, и быть вежливыми, но вскоре мы останемся одни и тогда…

Алехандро неохотно выпустил Луизу из своих объятий.

— Позже, — прошептал он, а потом возвысил голос:

— Рафаэль! — И пошел в соседнюю комнату. — Что ты здесь делаешь? И Амели?! Я рад тебя видеть!

Луиза последовала за ним в гостиную и увидела, как он обнимает улыбающуюся Амели.

— Так вы знакомы? — спросил он, переводя взгляд с Амели на Луизу.

— Совсем немного, — быстро ответила Луиза.

— Алехандро, друг мой, я собирался позвонить тебе и просить о помощи, — сказал Рафаэль.

— Вы оба не кажетесь попавшими в беду. Я никогда еще не видел таких счастливых влюбленных.

— Но отец Амели не хочет, чтобы мы были вместе. Он даже нанял частного детектива, чтобы он «вывел меня на чистую воду».

Алехандро с отвращением фыркнул.

— Частный детектив? Шпион! Какой человек может выбрать такую бесчестную работу? Но я уверен, что он не сможет причинить тебе никакого вреда.

Наступила неловкая тишина. Луиза глубоко вздохнула и сказала тихим голосом:

— Этот частный детектив — не мужчина, а женщина. Это я.

Алехандро медленно обернулся к ней.

9

— Что ты сказала? — так же тихо спросил он.

Вся ее смелость ушла на то, чтобы повторить:

— Я — частный детектив.

Он выглядел так, будто земля внезапно ушла у него из-под ног.

— Но Луиза на нашей стороне, — с энтузиазмом сказал Рафаэль, — поэтому с этим все в порядке. Она поможет нам.

— Я не знаю, будет ли меня слушать месье Дюпон, — сказала Луиза. — Но я сделаю все, что смогу.

Алехандро удивленно смотрел на нее, но его лицо было по-прежнему спокойным. Он еще не понял. Или не хотел понимать.

— Ты — частный детектив, — медленно повторил он так, будто пытался отыскать смысл в этих бессмысленных для него словах.

— Да.

— И ты приехала сюда для того, чтобы…

— Эжен волновался. Он все не правильно понял, потому что думал, что Рафаэль выдает себя за тебя.

— Можешь себе представить? — засмеялся, Рафаэль. — Поэтому он послал Луизу сюда, чтобы она меня соблазнила и открыла таким образом Амели глаза. Он же не знал, что это невозможно.

Но случилось так, что Луиза приняла тебя за меня.

Правда, смешно?

— Значит, ее целью стал я вместо тебя, — ровным тоном сказал Алехандро. — Да, это великолепная шутка.

С его лица внезапно сошла краска, глаза потускнели, словно кто-то выключил внутри него свет.

— Так вот в чем дело, — сказал он.

Амели вздрогнула, когда услышала тон Алехандро. Она мигом все поняла, а Рафаэль, невинная душа, хотел лишь посмешить своего друга, не понимая, что причиняет ему боль. Амели попыталась привлечь его внимание, но тот был слишком занят рассказом.

— Немногие могли бы обмануть тебя, Алехандро, — продолжал он.

— До сегодняшнего дня я думал, что таких людей нет вовсе, — ответил тот.

Он поднял руку Луизы к своим губам.

— Мои поздравления, сеньорита. Это было прекрасное представление, сыгранное без малейшей фальши.

— Тебе надо просить у него большего, Луиза, — сказал дурашливо Рафаэль. Он по-прежнему ничего не понимал. — Твоя игра достойна награды.

— Пусть это будет моей привилегией, — тихо сказал Алехандро.

В его глазах не было гнева, лишь озадаченное выражение, словно он пытался понять, как весь мир мог перемениться за одну секунду. Луиза сжала руки. Если бы только она могла сама все объяснить ему. Но, к несчастью, он услышал об этом в самом худшем из всех возможных изложений.

— Может быть, — осторожно сказала она, — тебе стоит узнать всю историю целиком. Есть многое, о чем ты не знаешь, что я могла бы объяснить…

— Человек ничего не может познать до конца, — согласился он. — Но он может знать достаточно. Достаточно, чтобы увидеть в другом свете то, что он считал правдой, и что теперь обнажило свое отвратительное содержимое.

У Луизы перехватило горло, и пока она искала слова, Алехандро улыбнулся Амели дружелюбной, успокаивающей улыбкой и сказал:

— Итак, у нас есть проблема, надо ее решить.

Вот и все. По крайней мере, теперь ты можешь сказать папочке, что Рафаэль не выдавал себя за аристократа, это ему понравится.