- Менты борзеют: говорят, бандиты разрешили им нас грабить, требовать накладные, сертификаты и все такое.
 
      - Да они и так имеют право!
 
      - Раньше же не спрашивали! Только прописку…
 
      - На "С-3" "сервисы" опять дурью маются! Обходят всех и говорят:
      "Завтра высота палатки - строго три метра. У кого на пять сантиметров больше - отрезать, у кого меньше - нарастить!" И теперь продавцам в палатке стоять нельзя, только сидеть.
 
      - А как же работать сидя?
 
      - Как хочешь, так и работай, а стоять нельзя.
 
      - Слыхал, вчера на Южном Ядре менты бандитов так отвалтузили, что за ноги полумертвых тащили из Лужи, бошки колотились об асфальт!
 
      - Не может быть. Менты куплены.
 
      - Да не местные! Чуть ли не МУР, говорят.
 
      - Что-то сегодня чай-кофе коробейницы не катают, горяченького охота!
 
      - Перебьешься! И не покатят! Вчера коробейницу одну порезали за что-то, сегодня собрание у них.
 
      - Нет, это санэпидемстанция наехала!
 
      - Ну, отмажутся. Скоро покатят!
 
      - Налетел какой-то, орет: "С тебя триста!"
 
      - Бандит?
 
      - А хрен его знает, кто он такой: мент или бандит. Цепур на шее в два пальца толщиной, мамон до колена отвисает!
 
      - Ну, и что?
 
      - Да ничего. Отозвал его кто-то, наверно, забыл про меня.
 
      - Пленку полиэтиленовую с крыши снимать заставляют! "Сервис" прошел - всем, говорит, снять пленку.
 
      - А если дождь?
 
      - Я, говорит, дождем не командую, а пленку снять.
 
      - Вчера у Верки мешок с водолазками чисто махнули, никто не заметил. На восемь "штук", говорит.
 
      - Баксов?
 
      - Очумел? Ты посчитай! Рублей, слава Богу.

      На "Луче" нашем шухер какой-то. Суетятся все, бегают от палатки к палатке. Соседи-хохлы рубашки снимают с витрины и в мешки свои запихивают. И многие так, особенно "черные". В чем дело?
 
      - ОМОН, - шипят отовсюду, - ОМОН!
 
      И хозяин "железки", тоже азер, быстро идет вдоль ряда и предупреждает:
 
      - ОМОН на рынке! Ко мне сдаваться будешь? Быстро! Закрываю!
 
      На "Луче", как и на многих лужниковских аллеях, только с одной стороны сборно-разборные палатки стоят. С другой - стационарные, железные, размером раза в четыре больше разборных. Утром арендатор
      "железки" выставляет вокруг нее десять-пятнадцать раздвижных столиков и сдает их всем желающим для торговли. Это - от себя, мимо кассы, таковы условия аренды. На ночь же он принимает на хранение товар от всех окрестных торгашей. Это тоже разрешается. Плата по таксе: мешок - пятнадцать - двадцать рублей, сумка - десять. Многим неохота непроданное барахло домой увозить, утром опять привозить, многим, особенно приезжим, просто некуда его девать, но, так или иначе, "железка" забивается под крышу. Сам хозяин-азер тяжелые мешки-сумки эти ворочать, конечно, не будет - западло ему. Нанимает рабочего, иногда своего, азера, иногда русского.
 
      Казалось бы, что тут страшного, подумаешь - ОМОН? Тут ведь не воры-бандиты, а простые торгаши, зачем бегать-то? А что тут страшного, что ОМОН документы проверяет, у иногородних, хохлов, азеров - регистрацию смотрит. А у многих регистрация - левая, у многих и левой-то нет, и на всякий там "Вихрь-Антитеррор" им плевать
      - шумиха очередная, не больше. А у кого и настоящая, правая регистрация, тоже никаких гарантий. Не понравился омоновцу -
      "пойдем, разберемся", и продержат в своем автобусе часа три или больше. Может, дать денег? Тогда отпустят. Не дашь - тоже отпустят, на хрен ты сдался. А что с твоим товаром за это время станет - никого не волнует, может, и разворуют все.
 
      Местных - Москву, Подмосковье - редко трогают, поэтому местные не бегут, сидят на месте, скрывая радость. Если приезжие все поразбегутся, у кого покупатель брать будет? У местных! То-то пойдет торговля! Так что местным ОМОН скорее даже на руку.
 
      Но что это? Обратно хохлы наши с мешками прутся. "Нэма ОМОНа, - кричат, - трэвога ложна!" И прочие возвращаются. Местные, конечно, досадуют в душе, но вида не подают.
 
      Из лужниковского отделения менты постоянно на рынке трутся, смотрят: с кого бы денег снять? Тоже документы проверяют, регистрацию, сертификаты качества, сертификаты соответствия на товары. Все эти сертификаты, левые конечно, очень легко на самом рынке купить - еще один "союз" продает, а может, два "союза". Еще по дороге от метро "Спортивная" к Лужникам один-два раза обязательно попадается личность, которая топчется-бормочет всем и никому:
 
      - "Накладные, счет-фактура, приходные ордера, справка-счет, сертификаты" и еще что-то, что, небось, не каждому бухгалтеру понятно, а большинству торгашей и вовсе ни к чему. В самой Луже такие вещи продают у Главного входа, "у Ленина", еще кое-где. Однако смотреть надо - сертификат сертификату рознь. Есть группа сертификатов одной разновидности, в которых гуртом перечисляются страны-производители одной или нескольких групп товаров, например:
      "Куртки детские, брюки детские утепленные, варежки детские производства КНР, Таиланд, Турция". Такие сертификаты менты не признают - "левые", говорят. Есть другие, построенные по принципу
      "одна страна-производитель - один сертификат". Такие ментам нравятся, не тянут за них денег. Может, их распространители уже уплатили ментам, может, нет, неизвестно.
 
      Вообще, местные менты какие-то вялые, как будто обожрались уже всего. Подойдут к торгашу, найдут непорядок какой-то, и начинается волынка:
 
      - Почему сертификата (документов, регистрации, накладных и чего бы то ни было) нет?
 
      - Я продавец, сертификат у хозяина!
 
      - Где хозяин? Сертификат на торговом месте должен быть!
 
      - Хозяин на другой торговой точке, через час придет, сказал.
 
      - Ну, смотри! Я через час приду, чтобы был сертификат!
 
      Может, подойдет через час, может, нет, сертификат всегда можно у знакомых одолжить. А мент, скорее всего, поймет, что торгаш насчет денег упирается, и найдет другого, попокладистей. Некоторые торгаши наглые, даже за отсутствие регистрации и другие явные нарушения ментам не платят. А скажет: "Пройдем в отделение!" - "Не пойду, и все! Мне товар оставить не на кого!" Бабы и визжать начинают, как будто режут их.
 
      Большинство ментов с такими не связывается: хлопот, шума много, а толку чуть. Хотя есть, конечно, "принципиальные". Лучше без шума; понемножку: поймал "черного", завел за палатку и сразу назад, шурша в кармане некрупной бумажкой. И сразу следующего за хобот. Чего тащить, волочить кого-то в отделение? Медаль все равно не дадут.
      Лучше по-хорошему.
 
      Больше всего торгаши налоговой инспекции боятся. Как появляется налоговая инспекция - почти весь рынок в момент вымирает. Мгновенно сворачиваются и снимаются с места палаточники, в сильнейшей спешке принимают сумки-мешки хозяева "железок" (кто не успел - тот опоздал), на Южном Ядре и у Малой спортивной арены дружно захлопываются и запираются кунги сотен грузовиков, и даже контейнеры, откуда торговать запрещено, а можно лишь хранить товар, прекращают свою работу.
 
      Что может, а что не может сделать налоговая инспекция, толком никто не знает. Известно только, что, если выполнять все ее требования, будешь одни справки-бумажки писать, книги учета вести.
      Торговать некогда будет. Но вообще-то налоговая инспекция торговой мелюзгой не занимается, есть в Луже рыба жирная, не перевелась еще.
      Но береженого Бог бережет, и все стараются спрятаться.

      Плохая торговля в середине дня, но не у всех. В угловой палатке постоянно берут, который день уже. Или "подбивку" поставили? Надо поинтересоваться, на нашем ряду "подбивка" дело редкое, вот на Южном
      Ядре…
 
      - Вася, давай, Вася! "Эм", "Эль", "Икс-эль" - всех по упаковке давай! - энергично и излишне громко кричит крупная, грудастая тетка
      - яркая блондинка, поскольку все лужниковские цыганки теперь яркие блондинки.
 
      - Люда, держи, Люда! - кричит в ответ ей с крыши грузовика-фургона
      Вася, и вниз летят три упаковки с кофтами. Люда ловко подхватывает их и передает покупательнице из небольшой очереди.
 
      - Смотрите, женщина, качество какое! У нас брака не бывает, товар фабричный!
 
      - Я знаю, я у вас уже брала! - довольно-таки потасканного вида девица с мелкими чертами лица не глядя убирает кофты в большую грязную китайскую сумку, с которыми болтаются по Лужникам многие оптовицы, и передает Люде деньги, а затем с деловым видом переходит к другому грузовику.
 
      - Все размеры по две штуки давай, Вася!
 
      - Люда, держи, Люда!
 
      Люда держит, болтает, продает, и еще одна покупательница в сером плаще укладывает товар в сумку.
 
      - Хороший товар, хороший! - одобрительно галдит остаток очереди. -
      И все размеры есть!
 
      - Все размеры есть, девочки, берите! Торгуем от фирмы "Эрлан" без наценки, производство Венгрия! - горластая Люда, пересчитав очередную пачку денег, прячет ее в карман. - Вам сколько, женщина?
      Вася, давай!
 
      Бойко идет торговля, ничего не скажешь. Но только что это? Как же?
      Почему девица с мелкими чертами лица и женщина в сером плаще вновь стоят в хвосте очереди и нахваливают товар друг другу и всем кому ни попадя? Еще одна подходит, она же только что покупала?
 
      Это называется "подбивка", или, иначе, "подбой". Почти все покупатели в такой очереди - "подставные", то есть специально нанятые продавцом за сравнительно небольшие деньги
      (семьдесят-девяносто рублей в день) для имитации спроса на его совершенно неходовой, а часто и сплошь бракованный товар. Неопытный оптовик иди другой покупатель, блуждая в орущей, галдящей лужниковской толчее, теряет ориентацию среди огромного разнообразия товаров и невольно начинает смотреть, что покупают другие.
 
      "Другие-то не такие дураки, как я, небось разбираются. Вон как хватают!" - И становится в очередь. Наслушавшись в очереди разного вранья о небывалых достоинствах "венгерских" кофт и советов "брать побольше", такой горе-оптовик может вложить в эти кофты крупную сумму, а то и все свои деньги.
 
      - Вася, давай! - В голосе Люды появляются новые интонации - Всех по пять давай, Вася! Понял?
 
      - Понял! - Вася достает из лежащего на крыше огромного мешка пятнадцать пакетов с кофтами (а все они только одного размера), из кармана три пакетика с наклейками - обозначениями размера изделия, делает из одного размера разные, и…
 
      - Люда, держи, Люда!
 
      И вскоре незадачливый оптовик отчаливает с полной сумкой
      "венгерских" кофт "разных" размеров. Пяток-другой таких оптовиков в день плюс еще кое-что по мелочи, и, глядишь, мертвый, совершенно неходовой товар продан. А поскольку был взят за копейки, то и
      "подбивка" окупилась, и прибыль есть. А без "подбивки" бы нипочем не продать.
 
      Подбивщицы - народ сбродный. Здесь и безработные москвички, и российские провинциалки, и приезжие с Украины - хохлушки и русские.
      Те, кто пытается прокормиться в Лужниках, но не смог устроиться на более престижное место продавца или заняться каким-либо самостоятельным промыслом. Да и на "подбивку" не всякого-всякую возьмут, надо иметь мало-мальски приличный вид, а то кто же поверит, что драный, грязный доходяга - оптовый покупатель? Нужно быть хоть немного знакомым с хозяином товара или иметь какую-то протекцию, ведь "подбивке" выдают на руки деньги - для показушной оплаты товара, выдают и сам товар. Вдруг начнет приворовывать, а то и вовсе сбежит?
 
      - Люда, я не брала! - занудливо-жалобный, с варварскими интонациями голос из-за грузовика несколько перекрывает рыночный шум, и слышится звонкая "плюха".
 
      - Я не бра-а-ла, Лю-юда!
 
      - Еще одной кофты не хватит - пиз…ц тебе! - Люда быстро выбирается из-за грузовика и идет на "рабочее место". Вслед за ней понуро плетется обладательница большой грязной сумки и мелких черт лица. Процесс вновь идет по кругу: подбивщица опять стоит в очереди, заказывает товар, рассматривает его, выражает свое одобрение, убирает покупки в сумку, платит деньги, отходит, болтается где-то пять-десять минут, затем подходит к грузовику с другой стороны.
      Заметив ее сверху, Вася бросает вниз веревку с крючком, к которому подбивщица цепляет свою сумку. Вытянув сумку наверх и вытащив кофты,
      Вася швыряет ее обратно, и все повторяется.
 
      "Подбивка" - заурядная работа, а работать можно по-разному.
      Большинство подбивщиц замотанные, уставшие от жизни люди, добывающие свой кусок хлеба. Многие и выпивают. Им все обрыдло: и товар, и хозяин, и "подбивка", да и сама жизнь. Они тянут свою лямку, по возможности халтуря, по возможности воруя, и день за днем отбывают свой номер. А что впереди? Ничего.
 
      Вместе с тем некоторые, особенно молодые, подбивщицы находят в такой работе чуть ли не удовольствие, по крайней мере сначала.
      Действуют активно, с задором, по мере сил проявляют артистические способности. Что движет ими? Сознание своей причастности к тайному
      (ну хоть от кого-то!) делу? Сидящее в глубине подленькой душонки желание облапошить дурака? Юркость характера, нерастраченная, ищущая себе применения энергия молодости? Чисто "карьерные" соображения - дескать, буду стараться, не буду воровать, может, продавцом возьмут
      - подъем как-никак? Не знаю. Во всяком случае, такие шустрые подбивщицы и впрямь ценятся больше, оно и понятно. Некоторые из них, завоевав доверие хозяев, и впрямь "становятся на кассу", то есть продавцами, что является по местным меркам существенным продвижением.
 
      "Подбивка" может существовать не только на бросовый, бракованный или мертво-неходовой товар, но и на вполне приличный, качественный, который хозяину по тем или иным причинам надо сбыть побыстрее.
      Организовав "подбивку", хозяин за две недели продаст то, что без нее продавал бы месяц. А время - деньги. Торговое место в Лужзоне стоит очень дорого.
 
      Обычная, рядовая "подбивка" состоит из трех-пяти человек, но в исключительных случаях число участников может составлять тридцать-сорок и даже больше. Однажды к одной из торговых палаток в секторе "С-3" выстроилась огромная очередь - человек пятьдесят. В продаже обычные, ничем не выдающиеся свитера, а люди из-за них - чуть не в драку. И так день, другой, третий. Что за чудо? Окрестные торгаши судили, рядили, но разоблачить "подбивку" не смогли: уж больно масштабы небывалые! К тому же к палатке новые мешки с товаром подкатывают настоящие лужниковские носильщики, а из покупателей никто назад сумки с товаром не сует. Нет признаков "подбивки"!
 
      Торгаши - народ завистливый. Если у соседа товар хорошо идет - это нож вострый! В лепешку расшибусь, а достану такой же товар, тоже наварю деньжонок! Стали окрестные торгаши вынюхивать, где те свитера взяты и почем, и правдами- неправдами узнали, что взяты они на
      Черкизовском рынке, в таком-то контейнере. И совсем недорого, да вот беда: продают там только большим оптом, надо минимум на пятьдесят тысяч долларов брать, а то и разговора нет.
 
      Делать нечего, "жаба душит", скинулись торгаши, другой и третий, призаняли еще денег и выложили на Черкизовском пятьдесят тысяч. И стало у них не то что свитеров, а мешков со свитерами много-много. А каждый мешок, считай, чистое золото.
 
      Только смотрят: на следующее утро нет той великой очереди, как ветром сдуло, и продавцов вчерашних удачливых нет. Екнуло сердце, но стали те свитера продавать, и за день с трех мест три свитера продали. Все поняли торгаши, да только поезд ушел. Организовали было свою "подбивку", но толку мало. И нет теперь в Луже тех торгашей, другого и третьего, они от кредиторов прячутся. А свитера, небось, есть, так и лежат в мешках, если не сожгли их торгаши со злости.
 
      А дело, узнали потом, было так: не могли однажды черкизовские барыги хитрые свои свитера продать и решили организовать в Луже
      "подбивку" сильную, небывалую, а подбивщиков набрать не в Луже, а на
      Черкизовском, чтобы рожи их были местным торгашам незнакомые, даже случайно чтобы не узнали. И чтобы подбивщики товар обратно в палатку не сдавали, а тащили на склад, специально для этого арендованный. И оттуда товар, вновь уложенный в фабричные мешки, штатные лужниковские носильщики катили на телегах опять к палатке.
 
      Такие они, черкизовские: и неходовой товар продали одним махом, и денег заработали. А что троих лужниковских разорили, так на то и щука, чтобы карась не дремал.
 
      Заканчивая разговор о "подбивке", отметим, что она очень мешает торговать соседям, поскольку трется и мнется перед их прилавками, витринами и загораживает товар. Соседи ругаются. Если хочешь снять, скажем, борт грузовика на Южном Ядре, хозяин машины обычно спросит:
      "Ты с "подбоем" или как?" Если с "подбоем", возьмет дороже или вообще место не сдаст. Ради не существующей сейчас справедливости прибавим, что очередь за товаром может стоять и без "подбивки", а все покупатели могут быть настоящими. Увы, это бывает редко.

      Официально в Луже охрану порядка несет некое ИЧП "Гарант", что явствует из надписи на шевронах темных форменных курток его сотрудников. Они охраняют беспорядок на автостоянках, входах-выходах и вообще по периметру Лужзоны. На самой территории рынка близкие функции взяли на себя некие молодцы в зеленых куртках или жилетах с надписью "Сервис". "Сервисы" проверяют у торгашей наличие торговых билетов, смотрят, чтобы "витрины" не вылезали за пределы торговых палаток, улаживают споры между самими торгашами, между торгашами и покупателями ("У тебя глаза где были, когда ты покупал?") и вообще являются фигурами, олицетворяющими порядок (беспорядок?).
 
      Другой власти на рынке, на первый взгляд, нет. Кроме, разумеется, милиции и редких ОМОНов, занимающихся здесь своими сугубо вредными для торгашей делами.
 
      Однако в совокупном лице всех этих рыцарей лужниковской власти все же нет законченности, чего-то все же не хватает. Вот, например, незадача: человеку непосвященному ну никак не понять, как же ему купить абонемент или билет на право торговли? Касса по большей части закрыта, а когда открыта - билетов нет. Билетов нет, а места свободные торговые на большинстве рядов есть, и много. Человек непосвященный обращается к "сервису" - как быть? Тот, для начала, отвечает, что это не его проблемы - билеты в кассе. А в кассе билетов нет. И так далее. Но так или иначе, по информации знакомых или незнакомых доброхотов жаждущий торговать понимает: вопрос сей находится в компетенции бандита, а бандит на каждом ряду свой. Он, из вежливости, так и называется - "старший по ряду". Где же его найти? Это тоже сложный вопрос, и на каждом ряду сложный по-своему.
      Могут порекомендовать: "Спроси у "сервиса". А тут - как получится: понравишься ему, скажет: "У них завтра "стрелка" в восемь часов там-то и там-то".
 
      - А как его узнать? И как зовут?
 
      - Да ты че, мужик, очумел? Как хочешь, так и узнавай! А может и сразу отфутболить: не знаю, мол, ничего.
 
      Ладно, правдами-неправдами уговорил какого-нибудь доброхота, и тот издалека покажет и скажет: вон тот, в черной куртке, а зовут Саша.
 
      Наутро в восемь часов подходишь к месту "стрелки", ждешь, пока бандиты закончат обсуждать свои бандитские дела, наблюдаешь. Нет, бандиты сейчас уже совсем не те, что принесла нам заря свободы и демократии. Никаких ужасных рож, бритых, шишкастых голов на толстенных шеях, "стеклянных" глаз. Одеты все чисто и скромно. Эти люди "работают в поле" и не должны выделяться из окружающих. Есть с виду и вовсе хиловатые, но в лицах, в повадках таких неуловимо проскальзывает злобное, опасное, идущее от самой души, а не от рода занятий. У Саши рост - средний, внешний вид - усредненный, лет двадцать-двадцать пять, в толпе увидишь, нипочем не подумаешь, что бандит.
 
      Закончилась "стрелка". Отзываешь Сашу в сторону, объясняешь свою нужду. Он смотрит на тебя и слушает внимательно, говорит осторожно и без грубостей.
 
      - Понимаешь, - говорит, - сейчас, правда, нет мест, подойди через пару дней, я узнаю.
 
      - Да есть места, я видел, вот, записал, номер такой-то и такой-то!
 
      - Какие? - Саша сразу переписывает номера в свой блокнот. - Ладно, завтра подойди, я узнаю, может, не выкуплены они. Таксу знаешь?
 
      - Конечно!!
 
      - Ну, давай! - скажет Саша и по-дружески руку протянет.
 
      Завтра Саша на встречу, может, явится, а может, и нет. Но если будешь его ловить, то дня за три поймаешь. Он, конечно, уже забудет, кто ты такой и чего надо. Придется напоминать. Тогда он полезет в свой блокнот и вспомнит:
 
      - Ах, да, точно! Но те места заняты (он уже продал их другому).
      Осталось одно, такое-то. Берешь? (А может, и не проданы те места, тогда тебе отдаст.)
 
      - Беру.
 
      - Ладно. Только бабки я сейчас взять не могу, тут это… Свои дела, в общем… Давай завтра, подходи в это же время, только точно!
 
      Назавтра, предположим, встреча состоялась, и новичок где-нибудь в толпе незаметно передаст Саше несколько стодолларовых бумажек.
      Оплата происходит только в стодолларовых купюрах, безупречных по состоянию.
 
      - Тут все нормально? Смотри! - со значением скажет Саша и добавит:
      - Сегодня же внесу тебя в список, можешь выкупать абонемент.
 
      Назавтра в кассе новичок, назвав свою фамилию, совершенно спокойно выкупает за две с половиной-три тысячи рублей месячный абонемент на право торговли. Вот как дело поставлено! Никакого вымогательства, наоборот, торгаш сам за бандитом бегает, помочь просит. И не взятка: бандит - не должностное лицо.
 
      На некоторых рядах билеты и абонементы приобретаются у бандитов гораздо проще. В определенный час и день недели в одной из железных палаток бандит Андрей (Толя, Игорь - какая разница?) под охраной
      "сервиса", который стоит "на стреме", ведет прием посетителей.
      Выстраивается очередь из торговцев, вход строго по одному. Торгаш входит, называет свою фамилию, номер своего ряда и места, кладет деньги на стол. Сумма периодически меняется: в зависимости от сезона и от общей ситуации на рынке бандиты повышают, а иногда и снижают цену. Бандит сверяется со своим списком, считает деньги и говорит: нормально. Или, если какая-нибудь бумажка ему не нравится, начинает орать, грозить, заставляет заменить ее. На этом процесс заканчивается, в кассе торгаша ждет билет или абонемент.
 
      Все эти бандиты, вероятно, занимают самые низшие ступени в иерархии тех нескольких преступных группировок, которые контролируют
      Лужзону. Ездят на "шестерках", "девятках" и то подержанных. Более крупные бандиты, всякие бригадиры, авторитеты, в Лужу почти не суются, во всяком случае, торгаши их не видят. Лишь изредка со специальной бандитской автостоянки с мощным урчанием сорвется огромный "мерседес" или новейшая, сверкающая "вольво" и высунувшаяся из окошка рожа заорет на зазевавшегося носильщика: "С дороги, башку расшибу!" - только его и видели.
 
      На местных ментов бандиты внимания не обращают, а вот ОМОНа остерегаются. Получив по своим каналам, разумеется всегда заблаговременно, информацию о его прибытии, бандиты линяют с рынка.
      Выходит, не куплен пока ОМОН? Но все же ОМОНы приходят и уходят, а бандиты остаются. И вечно кого-нибудь из торгашей "обувают", то на одном ряду, то на другом.
 
      Раньше "левый", сверх подразумевавшегося, бизнес у бандитов веселее шел, потому что торговля на рынке хорошая была и соответственно торговые места были в большом дефиците. Получил торгаш большую партию ходового товара, а продавать не может - торговых мест нет. Но торгаш торгашу волк - подойдет к бандиту, скажет: "Слушай, выкинь кого-нибудь из этого ряда, поставь меня - штуку баксов сверху дам". Выкинуть торгаша из ряда - проще простого: подойдет для начала "сервис": "Предъяви абонемент!" Торгаш предъявляет.
 
      - А почему у тебя вокруг мусор, стаканчики от кофе валяются? Ты читал, что в абонементе написано? - (А там и правда написано, что торгаш обязан соблюдать чистоту "в палатке и вокруг нее"). - Штраф - триста рублей!
 
      Хорошо, если торгаш сообразит, в чем дело, сразу вынет и без разговоров отдаст триста рублей. А начнет пререкаться, дескать, не я намусорил, да и как тут уследишь…
 
      - Отказываешься платить штраф? - Сразу абонемент на мелкие части.
      - Проваливай, ты лишен права торговли!
 
      Начнет выступать - "в бубен", не подействует - отведут в специальную каптерку бандитскую и там отобьют печенки-селезенки.
      Бывали случаи.
 
      Но теперь торговля упала, с местами стало легче, сейчас новые
      "примочки" появились. Собрали, например, бандиты дань за следующий месяц, торгаши абонементы выкупили, стоят, торгуют. Но через пару дней подваливают опять бандиты:
 
      - Слышь, нам кто-то левые баксы сунул, мы в темноте не разглядели
      - не ты? Смотри, узнаем…
 
      Ладно, раз никто не признается, значит, все и виноваты! С каждого еще по двести баксов. Чтобы завтра были! И так регулярно: то на этом ряду, то на другом, то на третьем. Трудно сказать, чья это инициатива: может, бандитское начальство распорядилось, может, мелкие бандиты на свой карман работают. Иногда и "сервисы" подрабатывают, все с тем же неистребимым мусором вокруг палатки:
 
      - Штраф, триста рублей, ладно, ты парень хороший, двести! И аккуратней с мусором, как друг говорю.
 
      Трудно им сейчас: удивительное дело - какие-то люди в униформе появились с надписью "уборщик", на рядах мусор весь в особые мешки собирают. Заскучали "сервисы".