Джон Толкер был на восьмом небе от счастья.
      — Я протолкнул в восемь газет и три журнала свой репортаж с места событий с пикантными фотографиями поимки робота-маньяка, а также интервью с тобой и профессором Шваццем! Небывалая удача! Теперь моя карьера быстро пойдет в гору!
      — Прими мои поздравления, — устало молвил Ник Штибельсон. — Хоть для кого-то это дело окончилось успешно.
      Джон Толкер удивленно взглянул на детектива, который молча протянул ему полученный от мэра чек.
      — Он дал тебе всего пятьдесят тысяч?
      — Ты же видишь!
      — Вот ведь прохвост! С ними никогда нельзя иметь дел. Надо было лучше поехать в Россию, от их правительства было интересное предложение — найти какого-то проходимца, который, проходя по Эрмитажу, захватил с собой несколько весьма ценных картин. На одной изображена такая классная брюнетка, тебе бы понравилась! Мы бы запросто поймали его за три дня.
      — Да, — согласился Ник. — И водка у русских нажористая.
      — Ну, ничего, — махнул рукой Джон. — Зато ты маньяка поймал! Представь, сколько людей ты спас от его интимных притязаний! Да и пятьдесят тысяч — круглое число.
      Ник рассмеялся своему другу в лицо.
      — Джон, неужели ты думаешь, что я отступлюсь от своего гонорара? Плохо же ты меня знаешь!
      — А что ты можешь ему сделать? Он мэр этого города!
      — А я — Ник Штибельсон! И у меня есть план.
      — Что за план? — заинтересовался журналист.
      — Я хочу подослать к мэру нашу Джину. Сомневаюсь, что он устоит против ее чар.
      — Не устоит! — захохотал Джон. — Классная идея! Поймать мэра Симменса в капкан!
      — Минус только в одном — через два часа должны выйти вечерние газеты с вашими фотографиями, на которых присутствует Джина. Если мэр прочитает эти газеты, он на нее не клюнет.
      — Это точно! — ухмыльнулся Толкер, довольный планом своего друга. — Но у нас же есть еще время!
      Ник Штибельсон сел в кресло, поставил на колени телефон и стал набирать номер профессора Швацца.
      Арнольд Швацц клятвенно обещал разобрать роботов на составные детали в этот же день, но обстоятельства сложились иначе, и он об этом просто забыл.
      Весь день профессор провел с обворожительной и значительно похорошевшей Джейн. Они сходили в неплохой ресторан, где пообедали с шампанским, затем погуляли по парку, держась за руки, как влюбленные школьники, и, наконец, вернулись в дом профессора. Джейн сварила кофе, и теперь они пили его с вишневым ликером.
      — Джейн, — профессор Арнольд осторожно взял девушку за руку. — Я знаю, что это слишком назойливо с моей стороны, но надеюсь вы не обидитесь, если я предложу…
      — Что? — потупившись, спросила Джейн.
      Профессор собрался с силами и хотел предложить Джейн выйти за него замуж, а потом нежно поцеловать, но в этот момент позвонил Ник Штибельсон.
      — А, это вы, Ник! — воскликнул профессор, взяв трубку.
      — Арнольд, мне нужна ваша профессиональная помощь.
      — Все, что угодно, Ник! Только вам я обязан тем, что выбрался из этой скверной истории.
      — Вы еще не разбирали Джину?
      — Нет, Ник, извините меня, я не успел…
      — Отлично! Через десять минут я буду у вас с Джоном Толкером и все вам расскажу.
      Профессор повесил трубку и извиняюще улыбнулся своей любимой.
      — Это мистер Штибельсон, — сказал он.
      — Он очень умный, — сказала Джейн и осторожно посмотрела на профессора.

      Ник Штибельсон приехал к профессору в сопровождении Джона Толкера и объяснил, что хочет одолжить Джину на сегодняшний вечер.
      — На этот раз у меня есть другой зверь для этой ловушки. Надо только ослабить пружину капкана, а то кое-кто может оказаться кастрированным. В этом случае ничего хорошего из моей затеи не получится.
      — Сейчас сделаем, — с готовностью ответил Арнольд Швацц, даже не спрашивая о том, для кого именно нужна Джина.
      Профессор и детектив пошли распаковывать Джину, а Джон Толкер подсел к девушке и внимательно на нее посмотрел.
      — Джейн, мне надо с вами серьезно поговорить.
      — Я вся во внимании, Джон.
      — Сначала давайте выпьем. Ваше здоровье! — Джон поднял рюмку с ликером и сказал: — Не правда ли, Ник очень сообразительный и отважный детектив?
      — Да, вы правы. Так оно и есть…
      — Представляете, он так нравится девушкам, что иногда ему просто не возможно прозвониться! — сказал журналист. — А все клиентки вообще в него сразу же влюбляются… Вы не находите это странным?
      — Что же тут странного? — удивилась Джейн. — Мне тоже нравится Ник Штибельсон.
      — Что вы говорите! — встрепенулся журналист. — А вы не могли бы ему сказать об этом сами? Может быть, именно этих слов он от вас и ждет… Знаете, Ник на самом деле такой стеснительный, что никогда бы не признался вам сам в своих чувствах!
      — Вы думаете, он…
      — Да я просто уверен! — воскликнул Джон Толкер, снова наливая в рюмки. — Прекрасный ликер, вы не находите?
      Третью рюмку они выпили в молчании. Джейн, только что почти получив предложение от профессора Швацца, была застигнута врасплох. Она и не думала, что так понравилась этому уверенному в себе детективу.
      Наконец в комнату вернулись профессор Швацц под руку с роботом Джиной и Ник Штибельсон.
      — Добрый день, мистер Толкер и мисс Блензи, — вежливо поздоровалась Джина. Ее голос был совершенным образом похож на голос мисс Блензи.
      — Здравствуй, проказница! — хохотнул Толкер, которому страшно понравилось общаться с этим роботом.
      — Я ослабил пружину капкана, — сказал Арнольд Швацц Нику. — Он захлопнется и не выпустит клиента, но ничего плохого ему не сделает. Сирену я тоже отключил.
      — Очень хорошо, — кивнул Ник. — Извините, у нас с Джоном мало времени. Если для полиции дело окончено, то я пока еще продолжаю над ним работать.
      — Ну что же, тогда удачи!
      — Спасибо, профессор, думаю, что смогу вернуть вам робота сегодня же, — сказал Ник, пожимая профессору руку.
      — Это вам спасибо, Ник, — смущенно ответил профессор, — а робота можно отдать, когда вам будет удобно.
      Джон Толкер подмигнул Джейн и прошептал:
      — Не теряйтесь, Джейн, все в ваших руках!
      — Ник! Можно вас на минуту!
      Джейн отвела Ника Штибельсона в прихожую и сказала:
      — Ник, я так многим вам обязана… Надеюсь вы на меня не сердитесь?
      — Помилуйте, Джейн, за что мне на вас сердиться?
      — Я знаю, у вас такая тяжелая работа, вам приходится постоянно сидеть в кустах, возвращаться домой только под утро и стрелять по каким-нибудь неприятным злодеям… Ник, я действительно думаю, что вы самый лучший детектив. Вы такой сообразительный, такой смелый! Вы спасли и меня, и профессора, и весь город от этого полоумного робота…
      — И что же вас тогда смущает? — поинтересовался детектив. — Но профессор… он такой умный…
      — Ну, конечно же! — рассмеялся детектив. — Теперь мне все стало ясно! Признайтесь, с вами уже успел поговорить Джон Толкер? И конечно же он тонко намекнул, что я в вас влюблен?
      — Да, а что? А разве вы не…
      — Помилуйте, Джейн! Я не давал вам никакого повода! У моего друга просто мания познакомить меня с какой-нибудь девушкой, вы уж его извините… Так что возвращайтесь к профессору и постарайтесь, чтобы он придумал что-нибудь по-настоящему стоящее.
      Джейн рассмеялась вслед за Ником.
      — Пойдем, Джон, — позвал знаменитый детектив своего друга и они спешно покинули дом профессора. Усадив Джину в машину, Ник Штибельсон поехал к мэрии, где еще не окончилось праздничное веселье.
      — Наконец-то мы остались одни… — скромно сказал профессор.
      — О, Арнольд! — простонала молодая женщина и опрокинула профессора в кресло. — Мне так многое надо сказать вам!
      — Мы будем говорить до самого вечера! — пообещал Швацц.
      — А завтра я приберусь в этом доме, — пообещала в ответ Джейн.
      Теперь она сама взяла профессора за руку и приблизила свои губы для поцелуя, но и ей помешал звонок телефона.
      — Да! Кто это?
      — Алло! Это Фрэнк Паркер! — представился шепелявый голос придурковатого коллеги профессора Швацца.
      — Слушаю тебя, Фрэнк? Как поживаешь?
      — Не очень-то хорошо. Мне так нужна твоя помощь!
      — Я могу тебе чем-то помочь?
      — Арнольд, мы с тобой старые друзья, — прошамкал профессор Паркер. — Я всегда принимал в тебе самое дружеское участие, что бы с тобой не происходило…
      — Я тебя внимательно слушаю, Фрэнк.
      — Произошла ужасная вещь. Ты должен попросить своего друга Ника Штибельсона расследовать страшное преступление…
      — Тебя кто-то хотел убить?
      — Нет. Из моей лаборатории пропали очень ценные микросхемы, причем, я не знаю когда именно… Я так много работал, что даже не помню, какое оборудование стояло у меня в лаборатории. Я в полном трансе…
      Профессор Швацц задумался и прикрыл ладонью телефонную трубку.
      — Это профессор Паркер, Джейн.
      — Как он мне надоел! — ответила девушка.
      Арнольд Швацц улыбнулся и снова взял трубку.
      — Слушай, Фрэнк, приготовь для Ника Штибельсона двадцать тысяч долларов и считай, что он уже нашел твою пропажу…
      — Ты думаешь?
      — Я просто уверен! Единственное, тебе надо будет подождать три дня… Ты ведь знаешь, что все расследования он проворачивает за три дня.
      — Спасибо тебе, Арнольд! — восхитился Фрэнк Паркер, так что даже перестал шепелявить. — Я навечно твой должник!
      — И чего он хотел? — поинтересовалась Джейн, когда Арнольд повесил трубку.
      Арнольд Швацц пожал плечами и улыбнулся:
      — Профессор Паркер обнаружил, что я взял в его лаборатории ценные детали. Думаю, что разобрав Арни, я смогу ему их вернуть, не обращаясь к Нику Штибельсону.
      — А двадцать тысяч долларов?
      — Думаю, что это будет неплохим подарком к нашей свадьбе. Джейн, вы станете моей женой?
      — Я всегда была на это согласна, — сказала она тихо.
      И оба покраснели.
      — На чем мы с тобой остановились? — спросил Арнольд.
      — О, профессор! — сладострастно простонала Джейн Блензи.

      Мистер Симменс позвонил Нику Штибельсону через полчаса после того, как уехал из мэрии под руку с красивой девушкой, которая сама подошла к нему на торжестве и призналась в давней и непреодолимой любви, перебороть которую способна только смерть. Через десять минут после этого звонка на улицах появились мальчишки с пачками вечерних газет, в которых с четких фотографий смотрела эта самая девушка.
      Ник Штибельсон ждал этого звонка в своей машине и быстро добрался до особняка мэра.
      — Он очень не в духе, мистер Штибельсон, — сообщил слуга мистера Симменса. — Кричит в спальне, но категорически запрещает входить кому бы то ни было, кроме вас.
      — Логично, — отозвался Ник. — Как тебя зовут?
      — Роллинсон, сэр!
      — Так вот, Роллингстоунс. Постарайся никого к мэру не пускать. Это, кстати, в твоих интересах.
      — Понял, сэр.
      Ник Штибельсон вошел в открытую для дверь и попал в обширную, роскошно обставленную спальню мэра.
      Посередине огромной спальни, стены которой были обиты голубым бархатом, а свет двух торшеров создавал приятный интимный полумрак, стояла кровать, а возле нее — кресло на колесиках, в котором мэр передвигался по своему дому, не желая утруждать свои ноги. Толстяк лежал под красивой девушкой, но на его лице было написан ужас. Джина с любовью гладила мэра по голове и ласково шептала что-то ему на ухо, в ответ на что мистер Симменс громко ругался.
      — Какие-нибудь проблемы, сэр? — поинтересовался детектив, с трудом сдерживаясь от смеха.
      — Мистер Штибельсон! Спасите меня! Эта женщина тоже оказалась роботом! У нее внутри что-то заело, я не могу вытащить! А она говорит, что только вы знаете, как от нее избавиться! Каждые полчаса она меня насилует! Я уже не могу!
      — Сочувствую, — хладнокровно отозвался Ник, бросая шляпу на зеркальный столик и усаживаясь в кресло.
      — Вы действительно можете мне помощь?
      — Ну, это зависит от того, сколько это будет стоить, — пробурчал Ник.
      — Сто тысяч!
      — Сто тысяч? — переспросил Ник. — Извините, мэр, у меня в офисе остался сидеть очень ценный клиент, я примчался сюда, бросив все свои дела… Встретимся, когда у вас будет более подходящее настроение.
      — Ник! Постойте! — вскричал мэр. — Вы же понимаете, что я не могу обратиться ни к кому другому! Это же будет скандал!
      — А я тут причем? Разве я вас силой уложил с этим симпатичным механизмом в постель?
      — Назовите любую сумму!
      — Это более солидный разговор, — Ник остановился в дверях, потом прошел в спальню и снова уселся в мягкое кресло. — Итак, вы мне должны четыреста пятьдесят тысяч за Арни, ну, и полмиллиона за эту очаровательную девушку.
      — Это шантаж!
      — Да вы что! — удивился Ник. — Шантаж — это когда вынуждают платить деньги за какую-либо компроментирующую информацию, а я ничего не прошу. Более того, я готов тут же уйти из этого дома и никогда не вспоминать о вашем существовании.
      — Хорошо, я согласен!
      — Я тоже был согласен, когда мы заключили сделку по поводу поимки робота Арни.
      — Ну, хорошо, хорошо! — мэр Симменс дотянулся до лежащей на тумбочке толстой чековой книжки и, стеная, выписал чек.
      — Вот возьмите! Ник! Я не хотел вас обманывать! Я просто хотел посмотреть, насколько у вас хватит терпения…
      — Я могу ждать, сколько угодно. Хоть полгода…
      — О, нет! Снимите с меня эту авантюристку! В следующий раз буду использовать только тех женщин, которых для меня проверит мой телохранитель… — пообещал себе мистер Симменс.
      — Я на вашем месте сделал бы тоже самое, — поддержал мэра частный детектив. Ник Штибельсон, добродушно улыбаясь, достал из кармана пульт управления и нажал на несколько кнопок. Джина слезла с побледневшего мэра, быстро оделась и встала рядом с детективом. Неожиданно мэр стал подпрыгивать на кровати.
      — Ах, черт, не обращайте внимания. Это чисто рефлекторное…
      — Ничего страшного, — согласился Ник. — Я был рад вам помочь, мэр. Надеюсь, что наша встреча доставила вам удовольствие…
      — Ох! — простонал мэр, переставая подпрыгивать и теперь уже облегченно вздыхая.
      Насвистывая гимн Соединенных Штатов, Ник Штибельсон вышел из особняка мистера Симменса, держа под руку Джину.
      — Ну, как? — крикнул Джон Толкер, сидевший в ожидании на капоте машины.
      В ответ невозмутимый Ник помахал чеком на миллион зелененьких долларов.

      Зарубежный читатель не может захлопнуть книгу, не «хапнув энда». Приучили его к этому великие депрессии и нервные стрессы. Но ты, наш любимый советский читатель, привык к другим книжкам. Ты знаешь, что в жизни все кончается плохо. Особенно у них, капиталистов… Поэтому напряги глаза и читай дальше.
      Свой медовый месяц мистер и миссис Швацц проводили в самом лучшем и престижном отеле для американских туристов на Таити, посвящая все свободное время обществу друг друга.
      Приняв семь раз свои удивительные пилюли, профессор и думать забыл о своей импотенции — все его напасти сняло как рукой!
      Потенция профессора росла с каждым часом. Его мужское достоинство увеличивалось с каждым днем, достигая угрожающих размеров и вызывая неописуемый восторг и неизменную радость супруги Швацца.
      Наконец настал один солнечный день, когда орган профессора напрягся настолько, что отвалился, и профессор Арнольд Швацц снова стал простым американским импотентом, если не сказать большего.
      На пятый день Джейн Блензи, поплакав с профессором, сбежала от мужа с двумя смазливыми коридорными в Мексику, а профессор Швацц вернулся в пыльный Нью-Йорк и с тех пор занимается исключительно чистой наукой.
      Вот и конец этой книги.
      Шутка!
       Апрель-Ноябрь 1993 Москва-Пушкино-Балашиха