ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Мы так и не нашли тела Сирка. Вообще-то, это не такая уж редкость, когда Воины пропадают без вести, однако на сей раз случай был особенно печальный и настораживающий. Без тела мы не могли понять, что же именно произошло. Мы не знали, что и как погубило его, и даже не смогли выяснить, был ли прорыв сети. Такая смерть не приносит пользы.

Тем не менее дела наши подвигались довольно удовлетворительно. Ученые уже исследовали и отвергли невероятное количество образцов. После нескольких неприятных эпизодов, когда мне пришлось выступить в неблагодарной роли посредника, я разрешил Ученым напрямую общаться с Техниками в вопросах дополнительного оборудования. Это пошло на пользу, и теперь Техники постоянно были заняты выполнением заказов Ученых.

Воины тоже не сидели сложа руки. Когда они не стояли на часах и не собирали опытные образцы, они сопровождали экспедиции в поле.

Сам же я был занят тем, что старался переработать и свести воедино всю поступавшую от трех групп информацию. Зур передал всем мой приказ держать меня в курсе происходящего, и теперь мне докладывали решительно все, даже самые пустяковые мелочи. Это спасало меня от безделья — иначе я, наверное, пожалел бы о содеянном.

Как ясно из этих слов, проблема неактивного времени продолжала отравлять нам жизнь. Несмотря на обилие дел, требовавших интенсивной отдачи сил, у легионеров все равно оставалось довольно много времени, не занятого ничем. Праздные разговоры вошли уже в привычку, никто даже не придавал этому значения. Последним же достижением стали беседы между представителями разных каст. Этого можно было ожидать, тем не менее я привык не сразу.

Мне особенно врезался в память один разговор, ибо он не просто выходил за рамки принятого этикета, но и был прямым нарушением субординации.

— Командир, на пару слов, если у вас есть минутка.

— Конечно, Рахк.

Рахк был самый молодой из Ученых, и мне еще не случалось разговаривать с ним со времени нашей посадки, когда он так откровенно выразил свои чувства.

— У меня есть одна теория, и я хотел бы знать ваше мнение. Уверен, что вы еще не слышали об этом.

— Ты обсуждал ее с Тзу?

— Да. Но она не склонна сообщать вам об этом.

— Она объяснила почему?

— Да. По двум причинам. Во-первых, она говорит, что у нас нет нужного оборудования, чтобы проверить теорию. Она считает, что мы должны сообщать вам только о проверенных фактах.

— Тыне согласен?

— В принципе она права, но этот случай особый. Конечно, возможно, я ошибаюсь. Но если я прав, это может иметь колоссальное значение для экспедиции.

— Понятно. Но ты упомянул вторую причину.

— Она вытекает из первой.

— Не понимаю.

— Вы нередко отвергаете наши идеи. Нет, мы не критикуем вас. В конце концов, вы — командир, а успешная работа экспедиции свидетельствует, что ваши действия верны. Но Тзу вообразила, возможно без достаточных оснований, что вы вообще не любите неподтвержденных теорий. Чтобы не уронить авторитет Ученых, она тщательно скрывает от вас все наши разработки до тех пор, пока мы все тщательно не проверим.

— Я понимаю логику Тзу, Рахк, хотя и не согласен с ней. А потому я готов выслушать тебя. Однако я бы посоветовал, — продолжил я, не давая ему возразить, — прежде хорошенько подумать, стоит ли вообще начинать разговор. Нарушение субординации, да еще в военных условиях, может иметь самые нежелательные и далеко идущие последствия. Это недопустимо. Ты уверен, что твоя теория настолько важна?

— Да, командир. Я уверен.

— Тогда говори.

— Речь идет о режиме сна.

— Сна?

— Да. Сна и питания. Так сложилось, что тзены привыкли чередовать периоды активности с Глубоким сном. Это сокращало до необходимого минимума потребление воды и других ресурсов. Но с появлением новых технологий ситуация изменилась Теперь на космических кораблях вполне достаточно кислорода, воды и пищи, а кроме того, космические путешествия раздвинули для нас рамки мира, открыв бесконечное множество новых планет. В результате потребность в Глубоком сне отпала. В сущности, за исключением случаев болезни или ранения, тзены теперь погружаются в сон лишь в космическом транспорте, при переброске для вторжения на очередную планету.

— Мне это известно, Рахк, — прервал я его. — Переходи к своей теории.

— Я считаю, что у Глубокого сна была еще одна функция, помимо экономии ресурсов: во время сна происходит восстановление клеток организма — и без этого эффективная жизнедеятельность невозможна.

— Восстановление чего? — не понял я.

— Объясню другими словами. Тело и мозг тзена истощаются при длительном напряжении, ну, скажем, так же, как лучевое оружие при длительной стрельбе с максимальной мощностью огня.

— Ты имеешь в виду бластеры?

— Совершенно верно. Чтобы бластер действовал нормально, время от времени ему нужно давать передышку. То же самое относится к нашему организму: мы должны спать, чтобы восстанавливались мозг и тело.

— Не уверен, что понял твою аналогию, Рахк, — ответил я.

— У бластеров есть два режима. Максимальная мощность и продолженно-максимальная. В максимальном режиме бластер может работать только ограниченное время, потому что очень велик расход энергии. После этого бластер перестает функционировать. Мощность огня при продолженно-максимальном режиме значительно ниже, однако в нем бластер работает очень долго — по крайней мере теоретически. Если следовать твоей аналогии, то и тзены могут неограниченно долго работать в продолженно-максимальном режиме, не нуждаясь во сне.

— Это так. Однако не совсем понятны критерии этих режимов применительно к живому организму. Я убежден, что наш повседневный расход энергии значительно выше продолженно— максимального уровня. А потому, если мы не введем практику регулярного краткосрочного погружения в сон, то рискуем потерять эффективность всего отряда.

Я задумался.

— Ну а причем здесь питание?

— Клетки организма требуют… — Он вдруг умолк. — Простите, командир, это невозможно объяснить простыми словами. Я не умею разговаривать с тзенами из других каст. Просто примите как данное то, что я скажу: организму необходим не только сон, но и регулярное питание.

— Так ты говоришь, что пока не смог подтвердить эту гипотезу фактами?

— Не настолько, чтобы убедить Тзу. Для этого требуется целая серия тестов — до и после сна, чтобы сравнить уровень эффективности. Однако в качестве доказательства могу привести один факт из нашей недавней практики.

— Какой факт?

— С момента высадки на планету мы почти не спали. И реакции тзенов замедлились. Взять, к примеру, действия Воинов в схватке с пауком. Я очень боюсь, что эффективность легионеров будет катастрофически падать, тогда как насекомые с течением времени станут вести себя все активнее.

— Ты считаешь, их сопротивление будет возрастать? — спросил я. У меня не было никакого желания обсуждать эффективность Воинов.

— Я изучил ваш отчет о предыдущей экспедиции, командир. И пришел к выводу, что Верховное командование недооценивает интеллект насекомых.

— То есть?

— Помните, когда вы только совершили вынужденную посадку, попрыгунчики не рисковали заходить в лес, под деревья. Однако ваш доклад о гибели Ахка свидетельствует, что они подстерегали его в лесу, прячась за деревьями. Уже одно это говорит о внушающих тревогу адаптивных способностях насекомых. Потом вы очень подробно описываете, как попрыгунчики устроили на вас засаду. Это очень яркий пример! За удивительно короткий срок попрыгунчики не только распознали в тзенах врага, но и начали принимать активные контрмеры. Они не просто преследовали вас, полагаясь на случай, — они сознательно охотились за вами. И потом, учтите, мы говорим о попрыгунчиках — насекомых, значительно уступающих муравьям в интеллекте.

Рахк остановился, видимо почувствовав, что говорит чересчур эмоционально. Овладев собой, он продолжил уже спокойней.

— Я основываюсь на ваших же наблюдениях. И считаю, что чем дольше мы будем оставаться здесь, тем нам будет труднее противостоять насекомым. Неприятности не просто возможны — они неизбежны. А потому нам необходим сон… пока это еще реально. Очень скоро от каждого из нас потребуется полная отдача сил.

Невзирая на весь мой скептицизм, его речь произвела на меня сильное впечатление.

— Твои советы будут учтены, Рахк. Я говорил совершенно искренне, поскольку действительно намеревался обсудить услышанное с командирами групп. Но не успел. Случилось нечто, что коренным образом изменило всю ситуацию.

Я беседовал с Хорком о первоочередных задачах Техников, когда мое внимание привлекла одна интересная деталь.

— Хорк, — сказал я. — Я вижу, все скиммеры на месте.

— Так точно, командир.

— Но разве патрульные не ушли?

— Да, командир, ушли. Они отказались брать скиммеры.

— Почему?

— Воины не объясняют нам свои решения. Быстро завершив разговор, я нашел Зура.

— Так решили патрульные, командир, — объяснил он. — Они не собирались удаляться более чем на два километра от защитной зоны, вот и решили отправиться пешком. Скиммеры быстроходное, но неустойчивое средство передвижения.

— Кто в патруле?

— Кор и Вахр. Они сопровождают Тзу. Это хорошо, что в патруле двое ветеранов… И все же мне было как-то не по себе…

— Без скиммеров невозможно поддерживать визуальный контакт.

— Совершенно верно, командир. Я тоже напомнил им об этом, но они стояли на своем. Правда, они все время поддерживали телепатическую связь через усилитель.

— Немедленно свяжись с ними и запроси ситуацию.

— Но им еще рано выходить…

— Я сказал, свяжись. Если они будут выражать недовольство, объясни, что это мой приказ.

— Есть, командир.

Он надел на голову обруч, оставив меня в состоянии нетерпеливой тревоги. Может быть, не стоило превышать свои командирские полномочия, пытаясь успокоить пустые страхи? Пустые… Я давно понял, что к предчувствиям следует прислушиваться. Мне никогда еще не было так тревожно, как сейчас, когда выяснилось, что патруль вышел без скиммера.

— Они не отвечают, командир.

— Свяжись с Хорком и вели срочно готовить два флаера. Мы с тобой сами…

— Командир!

Встревоженный голос Зома ворвался в мой мозг.

— Рахм на связи, — отозвался я.

— Настройте ваш монитор на частоту передатчика у муравейника, немедленно!

Зом не имел права приказывать мне, но что-то в его тоне заставило меня повиноваться. Рефлекторно я вытянул руку, чтобы Зур тоже мог видеть экран, на котором возникло изображение.

У муравейника наблюдалась бурная активность. Группа муравьев возвращалась домой с добычей. Они торжественно несли наших троих пропавших товарищей. Те даже не шевелились, и было ясно, что они либо мертвы, либо без сознания. Вскоре муравьи затащили тела в отверстие входа, и они исчезли из виду.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Потеря троих бойцов была тяжелым ударом для отряда. Невосполнимой утратой была потеря Тзу. Мы не только лишились Ученого — мы остались без командира группы. Но ничуть не меньше я скорбил о Кор и Вахре. Без двоих ветеранов, особенно Кор с ее феноменальными способностями, мы стали значительно слабее, и это сильно уменьшало наши шансы выжить. Правда, у нас еще оставалось девять Воинов, но это было слишком мало.

Все происшедшее настолько серьезно, что я собрал совещание. Мне очень не хотелось этого, уж больно часто мы стали проводить такие совещания в последнее время. Однако сейчас нам требовалась особая скоординированность действий и планов. Недостаток информации и, как следствие, недостаток согласованности действий явились причиной провала многих кампаний, которые вполне могли быть успешными.

— Твоя оценка боеспособности отряда Воинов, Зур, — открыл я совещание.

— Нам придется обходиться тем, что у нас осталось, командир. Но вполне вероятно, что после потери четверых бойцов, причем троих ветеранов, противник будет значительно превосходить нас в силе. Особенно меня беспокоит потенциальная невосприимчивость насекомых к нашим холодным лучам. Оба Воина, которых муравьи захватили при выполнении последнего задания, были вооружены портативными излучателями, а рефлексы Кор всем прекрасно известны. Тем не менее они даже не смогли дать сигнал тревоги или хотя бы как-то предупредить нас. Из этого можно сделать вывод, что холодные лучи так же малоэффективны против муравьев, как и против пауков. Поэтому я настоятельно рекомендую серьезно подумать о возможности масштабного применения горячих лучей во время экспедиции.

Зом, представлявший теперь Ученых, не сказал ни слова, чему я был весьма рад. Ведь обязанность Ученых — опротестовывать решения, которые могут повлечь за собой нарушение экологии, а именно этим чревато применение горячих лучей. Потенциальная угроза была настолько явной, что даже не требовала комментариев, однако Зом не стал возражать. Как ни беспокоили меня тревожные мысли, я испытал к нему чувство глубокой благодарности

— Хорк, скажи, могут ли Техники изобрести какое-нибудь приспособление для локализации очага возгорания, если от горячих лучей в защитной зоне начнется пожар?

— Мы можем окружить зону противопожарной полосой или установить вдоль периметра огнетушители, реагирующие на повышение температуры воздуха: Однако, боюсь, все это неприемлемо.

— Почему?

— И то и другое невозможно замаскировать, а потому они выдадут наше расположение.

— Хорк, позволь мне напомнить, что враг уже захватил троих, даже четверых наших товарищей. Это говорит о том, что муравьи давно выследили нас, и даже если они еще точно не знают, где находится база, то узнают в самое ближайшее время. А потому поручаю тебе срочно заняться противопожарной системой. Лучше заранее подготовиться к сражению, чем питать иллюзии, что его не будет.

— Есть, командир.

— Зом, я понимаю, как тебе трудно. В другое время я дал бы тебе возможность адаптироваться, но, к сожалению, обстоятельства исключают это. Ты можешь сказать хотя бы приблизительно, сколько еще времени понадобится Ученым, чтобы найти подходящего природного врага попрыгунчиков?

— Могу. Я считаю, что мы уже нашли то, что нам нужно.

— Когда?

— Мы уже несколько дней изучаем один из видов теплокровных, обитающих на этой планете. Они небольшого размера, всего полметра в длину, и абсолютно безвредны для тзенов. Эти животные питаются исключительно яйцами попрыгунчиков, которые вынюхивают и вырывают из земли, причем одна взрослая особь пожирает от десяти до пятидесяти яиц за день. Мы считаем, что если засеять другие планеты семенами растений, в корнях которых попрыгунчики любят откладывать яйца, и населить их этими теплокровными, то мы сможем значительно сократить популяции попрыгунчиков, особенно если подкрепить данную тактику массированной наземной и воздушной атакой против взрослых особей. — В голосе Зома звучал непривычный энтузиазм.

— Но продолжительность жизни у теплокровных весьма ограничена, — вмешался Хорк. — Переживут ли они транспортировку к колониальному кораблю?

— Данный конкретный вид отличается невероятной плодовитостью, — возразил Зом. — В пути они успеют произвести потомство, что компенсирует потери.

— Но если они настолько прожорливы, то почему же на этой планете все еще существуют попрыгунчики?

— Потому что здесь у теплокровных тоже есть свой естественный враг — некое плотоядное растение. От него погибает такое количество животных, что только высокая воспроизводительная способность обеспечивает им выживание. Для каждой конкретной планеты мы специально вырастим на колониальных кораблях дополнительное поголовье, чтобы увеличить численность популяции, ограниченной естественной смертностью. Потом, уничтожив плотоядные растения и взрослых попрыгунчиков, высадим на атакуемую планету полчища теплокровных, чтобы избавиться от яиц. К тому моменту, когда растения вновь возродятся из семян, дело будет сделано.

— А что они едят, кроме яиц попрыгунчиков? Чем мы будем кормить их во время перелета? И на колониальных кораблях?

— Мы уже приучили их в лаборатории к искусственному корму, который нетрудно изготовить даже на борту корабля. Есть и еще один существенный плюс — мы выяснили, что они не едят яиц тзенов.

— Их трудно ловить? — спросил Зур. — Как мы сможем набрать нужное нам поголовье?

— Когда теплокровные готовы к спариванию, они издают специфический, похожий на чириканье звук, чтобы привлечь особь противоположного пола. Мы легко можем искусственно воспроизвести его, и, если Техники сконструируют достаточно мощные усилители, теплокровные сами устремятся на базу, а нам останется только посадить их в клетки и отправить на транспорт.

— Это особенно привлекательно. Если возникнет угроза перенаселения какой-то планеты, мы всегда сможем собрать их в определенном месте и либо избавиться от них, либо переселить куда-то.

— У меня вопрос, Зом.

— Да, командир?

— То, что ты рассказываешь, на первый взгляд представляет просто идеальное решение проблемы. Настолько идеальное, что я не могу понять, почему вы не доложили об этом раньше? Почему?

— Тзу не любит… не любила теплокровных. Она, мягко говоря, не была склонна рекомендовать этот вид, да и вообще теплокровных в целом, к распространению во Вселенной. — Впервые за все совещание Зом замялся. — А потому она… не стала докладывать сразу, рассчитывая найти альтернативу. Она как раз начала изучать интересный вид хищных насекомых, не входящих в коалицию, когда попала в лапы к муравьям.

— А что она имела против теплокровных? — спросил Зур.

— У нее была своя собственная теория. Тзу полагала, что если исходить из соотношения массы мозга к массе тела, то теплокровные потенциально обладают интеллектом, причем более развитым, чем у насекомых или даже рептилий. Если направить их развитие в правильное русло, то в один прекрасный день теплокровные превратятся в угрозу для Империи.

— Теплокровные? — не выдержал Хорк. — В угрозу для Империи?

— Без необходимых данных Тзу не могла определить степень развития интеллекта у теплокровных и тем более выяснить, какая из разновидностей разумна, а потому относилась с подозрением ко всем теплокровным без исключения.

— Я не Ученый, Зом, — сказал Хорк, — но все это слишком фантастично. Чтобы стать реальной угрозой для Империи, нужно обладать не только интеллектом, но и развитой технологией. Насколько мне известно, теплокровные просто физически не приспособлены для управления машинами и уж тем более не могут создавать их.

— Ты верно подметил, Хорк. Ты не Ученый. Мы обнаружили теплокровных с передними хватательными конечностями, мало отличающимися от наших, а потому они легко смогут управлять машинами. Более того, пока мы не нашли записи Первых, мы даже не предполагали, что и насекомые могут управлять механизмами. Разумные существа создают такие машины, которые соответствуют их физическим возможностям.

— Зом… — начал Зур, но тот жестом остановил его.

— Прежде чем мы продолжим дискуссию, я хотел бы высказать свое личное мнение. Я не согласен с Тзу. Хотя бы уже потому, что теплокровные не переносят крайних температур, — а поэтому вряд ли представляют для нас угрозу. Тем не менее как Ученый я не могу игнорировать теоретическую опасность, о которой тревожилась Тзу. Только я не считаю ее реальной.

— Точка зрения Тзу понятна, — сказал я. — Однако твоя позиция выглядит более аргументированной. Любой незнакомый вид жизни может таить в себе потенциальную опасность для нас, так что глупо тратить время на поиски несуществующего идеала

— глупо и рискованно, поскольку время работает против нас. К тому же предложенная кандидатура имеет одно несомненное преимущество. Если мы поймем, что совершили ошибку, мы без труда исправим ее, заманив теплокровных в ловушку при помощи звукового сигнала. Если ни у кого нет возражений, будем считать вопрос решенным. Объект — указанный вид теплокровных, так что за работу. Наша цель — отловить необходимое количество.

После того как решение было принято, дело пошло как по маслу. Механический манок, сконструированный техниками, привлекал в защитную зону орды теплокровных, так что мы не успевали делать клетки для их содержания.

Я связался с транспортным кораблем и приказал разбудить всю команду, и вскоре проблема клеток была решена. Техники на корабле построили большие загоны, и ежедневно между базой и транспортом курсировал шаттл, забирая пойманных животных и освобождая клетки для новых.

Наземная команда тем временем тоже не почивала на лаврах в ожидании конца экспедиции. Хорка и Рахка мы отправили на транспорт ухаживать за животными, так что остались на базе всего всемером. Чтобы усилить отряд, Зом и Ихр тоже вооружились и вместе с Воинами несли патрульную службу. Крах одна занималась отловом и размещением теплокровных.

Интересно, что эта парочка — Ученый Зом и Техник Ихр — вызвалась добровольно. Зом, похоже, сделал это из любви к приключениям и восхищения перед Воинами. Для него это был долгожданный шанс испробовать себя в новой роли, не переходя в другую касту.

С Ихр все обстояло совершенно иначе. С самого начала экспедиции она была откровенно пренебрежительна по отношению к Воинам, так что Хорк даже был вынужден несколько раз одернуть ее. И ее желание быть в патруле можно было объяснить однозначно — она стремилась доказать всем, что способна справляться с обязанностями Воинов не хуже, а то и получше их самих.

Итак, у нас прибавилось двое непрофессиональных бойцов: один, настроенный дружелюбно, другой — враждебно. Их мотивы меня не интересовали. Они тзены, и я был доволен, что они при оружии и охраняют периметр.

Все шло хорошо, очень хорошо, но меня грызла смутная тревога. Мой опыт Воина подсказывал, что ни одна операция не может пройти до конца как задумано.

Я оказался прав.

Все началось во время разговора с Зомом. Мы как раз обсуждали, какое количество теплокровных необходимо доставить на транспорт, — и наконец пришли к решению, удовлетворившему обоих. Партия, уже ожидающая отправки, и еще одна — и мы уже имеем племенной фонд, вполне достаточный для наших задач.

— Тревога! — раздался сигнал. — Оружие к бою!

Я мгновенно отреагировал на сигнал — как и все, кто был рядом. Мы напряженно ждали разъяснения, но его не последовало. Мы не поняли, кто подал сигнал тревоги, потому что голос был искаженным до неузнаваемости.

— Кто объявил тревогу? Ответа не было.

— Махз! — просигналил я. Махз как раз был у пушки, на куполе базы. — Что-нибудь на границе защитной зоны?

— Ничего, командир!

Я размышлял, сжимая в руках оружие.

— Командир! — В мозг ворвался голос Хиф.

— Докладывай, Хиф!

— Вижу объект. Он движется по направлению к базе с юго— востока… дистанция пятьдесят метров…

— Ты можешь определить, что это такое?

— Нет, командир.

Все уже были в сборе. Зур, отчаянно жестикулируя и телепатически переговариваясь, расставлял бойцов по местам.

— Теперь вижу, командир, — послышался голос Махза. — Это Кор!

— Кор?! — эхом повторил я.

Да, то была Кор. Мы наблюдали, как мучительно она преодолевала последние несколько метров. Зур бросился помогать. Кор была чудовищно изуродована и без одной руки.

— Всем оставаться на местах, — приказал я.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Зур перевел Кор через защитную линию и усадил ее на землю у основания базы.

— Разрешите оставить пост, командир? — тихо спросил Зом.

— Зачем?

— Принести медикаменты и оказать…

— Нет! — неожиданно твердым и, на удивление, спокойным голосом сказала Кор.

— Но, Кор!.. — взмолился Зур.

— Сначала я должна доложить… очень важно.

— Командир, она умрет, если я не…

— Они собираются атаковать… муравьи… Они не хотят, чтобы информация попала в Империю.. .

— Командир! — настойчиво повторил Зом. Но я уже принял решение.

— Мы выслушаем ее доклад. Зур, срочно перестрой боевой порядок. Приготовиться к обороне. Ты, Зом, и один из рядовых Техников… Ихр, — вы остаетесь здесь и будете слушать доклад Кор. Но при этом продолжайте наблюдение за периметром защитной зоны.

— Есть, командир. — Зур мгновенно исчез.

— Спасибо, командир, — слабо прошептала Кор.

Я не ответил.

— Махз! — беззвучно позвал я.

— Да, командир!

— Возьми усилитель и немедленно свяжись с транспортом. Скажи им, что нам нужен шаттл, и как можно скорее.

— Понял, командир.

— Приказание выполнено, командир, — отрапортовал возвратившийся Зур.

— Отлично. Кор, разрешаю доложить.

— У них есть машины… Они… изучают нас… и используют эту информацию при разработке плана действий…

— Какие машины? — вставила Ихр.

— Как они нас изучают? — поддержал ее Зом.

— Ихр, Зом, я все спрошу сам, подождите. Не мешайте ей говорить. Кор! Ты Воин, из касты Воинов. А значит, знаешь сама, как надо докладывать. Конкретно и четко. Прекрати этот бессвязный лепет и доложи как положено!

Суровое замечание заставило ее собраться.

— Есть, командир. Нас захватили в плен… всех троих. — Она умолкла, собираясь с силами. Я ждал, сгорая от нетерпения. Я жаждал знать, какая судьба постигла всех остальных. — Что-то вроде парализующих лучей… Они носят излучатели на перевязи, под брюхом. Максимальный радиус действия неизвестен… конструкция спускового устройства неизвестна. В нас попали с расстояния пятьдесят метров… Сначала они выстрелили в меня и Вахра, наверное, потому что мы были вооружены, а потом в Тзу… Я заметила только два излучателя. Значит, они могут производить по меньшей мере два выстрела подряд без перезарядки и подпитки. Действуют мгновенно… полная потеря двигательных функций и частичная потеря способности мыслить…

Кор слабела прямо на глазах. Я заметил, что из обрубка, оставшегося от руки, все еще хлещет кровь. Я пальцами попытался пережать артерию. Мне не очень хорошо это удалось, однако, по крайней мере, кровь теперь текла не так бурно.