[527]
      хорошо известны, поскольку это прежде всего марксистские критики. Их аргументы не лишены оснований. Но известно также, что эгалитаристские теории в советской педагогике нанесли значительный ущерб качеству образования в нашей стране; они делали среднее образование действительно "средним" в смысле его посредственности, единообразия, униформизма, игнорирования вундеркиндов, которые "ломают строй", и требований к педагогам обращать свое основное внимание и свое время "подтягиванию" отстающих, которые во что бы то ни стало должны получить среднее образование (так, собственно и было в советское время, когда педагоги обязаны были обеспечить получение всеми их учениками среднего образования, что было важнейшим критерием оценки вышестоящими чиновниками их работы).
      Теперь выслушаем и другую сторону - сторонников элитного образования, среди которых преобладают специалисты по социологии образования, придерживающиеся консервативной ориентации. Их аргументы также звучат весьма весомо. Единая (и единообразная) система обучения не учитывает разнообразия личностных ориентации, глушит индивидуальность, нивелирует личности обучающихся, не стимулирует развитие их талантов, уникальных способностей. В демократическом обществе наряду с государственной должна существовать и независимая от него система образования, в том числе альтернативного образования, и пусть родители и дети выбирают ту систему, которая им больше подходит. А если одаренные дети из малообеспеченных семей не могут позволить себе оплачивать обучение в дорогостоящих частных школах, то они имеют право на дотацию со сторону государства, благотворительных фондов, на стипендии для талантливых детей из бедных слоев общества которые имеются во многих элитных школах (увы, это не относится к российским элит
      [528]
      ным школам). Эгалитаристским критикам консерваторы отвечают, что элитные школы - это маяки образования, своего рода поле для экспериментов; эти же школы часто являются спонсорами одаренных детей безотносительно к их статусу их элитные школы готовы обучать бесплатно и даже платить им стипендии, потому что наличие одаренных детей в привилегированных частных школах способствует подъему уровня обучения в самих этих школах, а воспитание ярких талантов выгодно для всего общества и, прежде всего и непосредственно - для спонсоров этих школ, особенно если ими являются крупные корпорации или государство, потому что выпускники этих школ являются базой для пополнения сотрудников этих корпораций, научных и просветительных учреждений, наконец, служат улучшению имиджа соответствующей корпорации и т.д.
      Многие американские и английские специалисты по социологии образования подчеркивают, что Итон, Харроу (элитные школы) Оксфорд. Кембридж (элитные университеты) в Англии; Гротон и Сент-Поль (элитные средние учебные заведения), университеты "Лиги плюща", такие как Гарвард, Йель, Принстон, Коламбиа в США, должны не замыкаться в себе, но, напротив, выступать моделью, к которой должна приближаться вся система соответственно Великобритании и Соединенных Штатов.
      Можно заметить, что картина, рисуемая сторонниками элитного образования, пожалуй, слишком розовая, это скорее норматив, идеальная модель, расходящаяся с действительностью (особенно российской), но зато служащий определенным ориентиром для образовательной системы. Можно и нужно выявлять недостатки системы элитного образования в разных странах (в том числе в дореволюционной и в современной России). Вопрос заключается лишь в следующем: эти недостатки следует выявлять для того, чтобы постараться их
      [529]
      устранять, чтобы скорректировать эту систему образования с современными потребностями общества, или же для того, чтобы его отвергнуть в целом в пользу эгалитарного, усредненного образования, которое, как мы видели, было столь характерно для СССР.
      В стране, движущейся к рыночному хозяйству, люди все более четко начинают сознавать, что социальная справедливость - это не равенство всех в нищете, а равенство возможностей, которое неминуемо сопровождается неравенством в результатах деятельности отдельных личностей. Следует развести понятия: "справедливость" и "равенство", так как равенство может быть глубоко несправедливым. Это в полной мере относится к системе образования. Ведь если, к примеру, в начальной школе для всех - и для тех, в ком дремлет гений Моцарта, и для тех, кому "медведь на ухо наступил", - существует единая норма - 45 минут в неделю - урока музыки, то это, разумеется, равенство, но равенство вульгарное. Это отнюдь не справедливость - ни по отношению к личности (не дает ей возможности развивать свои способности), ни по отношению к обществу (лишает его талантов и успехов, которые могли бы быть достигнуты этими талантами). Это псевдоравенство. Реформируя нашу систему образования, безусловно, следует изучить и использовать богатый опыт элитного образования США, Англии, Германии, Франции и, конечно же, опыт дореволюционной России. Но, повторяем, слепо копировать этот опыт нам не следует.
      Но пока мы еще не ответили на поставленный нами вопрос: справедливо ли элитное образование? Для его решения прежде всего и предлагается различение элитного (открытого) и элитарного (закрытого) образования. Элитарное образование - образование детей узкого круга, в который входят люди по критериям знатности, богатства, связям. Социологи обычно различают "элиту крови" (критерий знатности, господствующий в
      [530]
      традиционном обществе), элиту богатства (критерий, основной для индустриального общества) и элиту знаний (становящийся приоритетным в информационном обществе). Поскольку элитное образование - образование для выходцев из узкого круга, оно, на наш взгляд, несправедливо, оно расточительно для общества: ведь в этом случае теряются таланты детей, семьи которых не входят в элиту общества или не могут себе позволить дать детям дорогостоящее частное образование.
      Напротив, элитное образование, помимо того, что это образование самого высокого уровня, характеризуется тем, что главным его критерием являются способности, таланты детей, оно не должно зависеть от происхождения и богатства родителей. Для усвоения знаний и ценностей, предлагаемой этой системой образования, необходим высокий уровень интеллектуальных способностей.
      Различие между элитарными и элитными школами видно хотя бы из того, что отпрыски богатых семей, поступив в элитную школу, просто не смогут в ней учиться, если не обладают достаточными интеллектуальными способностями, Из такой школы они просто вынуждены будут уйти, поскольку в ней они "не потянут", даже если их родители и заплатили немалые деньги за их обучение. Можно видеть, что элитарное образование сопряжено с системой закрытого рекрутирования элит, в то время как элитное образование - с системой открытого ее рекрутирования.
      Дискуссионным является и другой вопрос: правильно ли считать, что дифференциация образования и создание элитных школ служит укреплению и закреплению существующей социальной стратификации общества и уже поэтому не отвечает принципам и нормам социальной справедливости. Или же, напротив, более корректным является утверждение, что хорошее образование - один из важнейших каналов усиления соци
      [531]
      альной мобильности в обществе, служит как своеобразный социальный лифт, поднимающий людей снизу в более высокие страты общества (большая часть современных социологов придерживается последней точки зрения).
      Не предвосхищая ответ на этот вопрос, обратимся к выяснению соотношения двух рассматриваемых нами видов образования - элитного и элитарного. Можно показать, что они соотносятся как два пересекающих круга, у которых часть площади - общая. Элитарное образование может быть одновременно и элитарным и наоборот. Собственно, элитарное образование в определенной мере почти всегда является элитным (хотя бы с точки зрения его качества). Более того, можно утверждать (и мы это уже видели выше), что элитное образование исторически возникло и развивалось в рамках элитарного (иначе и быть не может в условиях социально дифференцированного общества). И если попытаться выявить историческую тенденцию, можно отметить, что постепенно круг детей, получающих элитное образование, расширялся и изменялся структурно: все большую роль при этом играли способности, и все меньшую - знатность, богатство, связи родителей. Можно сказать, что дифференциация обучения вообще и элитное образование как ее момент соответствуют важнейшей тенденции современной цивилизации - процессу индивидуализации.
      Однако наряду с общими элементами между элитарным и элитным образованием существуют различия, перерастающие в противоположность, и это позволяет нам классифицировать первое как несправедливое, а второе - как соответствующее современным представлениям о социальной справедливости.
      Таким образом, мы выяснили, в чем главный недостаток и, более того, порок элитарного образования. И нам следует принять меры против существования этого
      [532]
      явления, тем более, что оно дает о себе знать в нашей стране, как в условия былой советской системы, так и продолжает существовать в постсоветской системе. Мы имеем в виду престижные полузакрытые школы, в которые детей зачисляют "по блату" или за взятку, престижные вузы, где несравненно большие шансы поступить в них имеют дети, родители которых могут нанимать дорогостоящих репетиторов (преимущественно из числа преподавателей именно этих вузов), одним словом, при приеме в которые имеет место скорее "конкурс родителей", чем детей. Ныне положение изменилось лишь в том смысле, что место старой партократической элиты заняла элита "демократических" чиновников и бизнес-элита. Итак, нам необходимо расширение элитного образования при отсечении элитарного - во имя развития творческих способностей личности, во имя принципов демократии и социальной справедливости.
      Нужно отметить в этой связи, что именно на движение к большей социальной справедливости направлено решение Министерства образования Российской Федерации о постепенном введении с 2001 года единого государственного экзамена для выпускников школ, по результату которого без приемных экзаменов их будут зачислять в вузы. Несправедливо, когда немногие выпускники школ имеют возможность заниматься с репетиторами, которые не столько дают знания, сколько "натаскивают" к экзаменам в конкретный вуз. Новые правила направлены на выравнивание возможностей выпускников провинциальных школ для поступления в столичные вузы, в том числе элитные.
      Совершенно очевидно, что ныне и в обозримом будущем общество не сможет функционировать без элиты. Значит, квалифицированную элиту, ориентированную на высокие гуманистические ценности, нужно готовить, причем готовить загодя, по возможности плано
      [533]
      мерно. Именно в этом плане важна проблема элитного образования, которое может оптимизировать процесс рекрутирования и смены элит в обществе.
      5. Социология элитного образования
      Проблема элитного образования и социальной справедливости - одна из важных проблем социологии образования, предмет которой - система образования как социальный институт, ее взаимоотношение с другими структурными элементами общества, с обществом в целом (то есть образование является подсистемой целостной системы - общества). Образование можно определить как получение знаний и ценностей индивидом, то есть в широком смысле, его социализация.
      Основателем социологии образования является Э. Дюркгейм, который сформулировал задачи этой дисциплины следующим образом:
      зависимость образования от других сфер общественной жизни и общественного разделения труда;
      роль образования в общественном воспроизводстве и социальной мобильности населения;
      равенство в школе разновидность социального равенства;
      структурная перестройка системы образования в процессе исторической эволюции общественных отношений;
      проблема социальных функций (социального назначения) образования и воспитания(1). Как видим, все эти проблемы тесно связаны с вопросами элитного образования, а вторая и третья проблемы связаны с ними самым непосредственным образом.
      -----------
      (1) См: Дюркгейм Э. Социология образования. - М., 1996.
      [534]
      Особенно велика роль образования для социальной мобильности и репродукции общества. Концепции социальной стратификации обращаются к классовой и статусной иерархии общества и неравномерности образовательных возможностей между людьми, принадлежащими к различным классам или имеющим различный статус. В исследованиях социальной мобильности ударение обычно делается на межпоколенческую мобильность, которая означает изменение класса и статуса от родителей к детям.
      Пример межгенерационной мобильности - когда сын или дочь рабочего становится менеждером. Напротив, если они остаются рабочими - это пример социальной репродукции. Системы социальной стратификации, которые подчеркивают аскриптивный (предписанный) характер классовой и статусной позиции, определяются как закрытые: они ведут к наследованию статуса, к воспроизводству класса. Те системы социальной стратификации, которые подчеркивают личные достижения, определяются как открытые, ведущие к социальной мобильности.
      Как эти проблемы решаются в современной социологии образования? Большинство исследователей отмечает, что в западной социологии образования сложились следующие основные направления:
      1. Функциональная концепция. Отмечая важную роль образования в социальной мобильности, функционалисты утверждают, что различные социальные роли, в особенности элитные, требуют различных способностей. Если общество функционирует эффективно, они должны быть заполнены людьми с соответствующими способностями. С тем, чтобы привлечь наиболее квалифицированных людей на элитные позиции, эти позиции должны сопровождаться более высокими социальными и экономическими наградами. Образование и
      [535]
      призвано развивать способности индивидов и используется как средство социальной селекции, причем оно обеспечивает селекцию, базирующуюся в большей мере на персептивных (основанных на личных достижениях), чем аскриптивных (основанных на приписанном статусе). Функционалисты подчеркивают роль образования для удовлетворения нужд в социальном порядке, связанном с рациональностью, меритократией и демократией; система образования призвана обеспечить обществу эффективную и справедливую селекцию способностей и талантов, так что именно наиболее способные достигают самых ответственных, то есть элитных позиций.
      Неомарксистское направление в социологии образования - своего рода вызов функционализму. Оно подчеркивает, что организация образования во многом отражает диктат корпоративно-капиталистической экономики (S. Dowless, Y. Gintis), что школа выполняет заказ капитализма - служит корпоративной иерархии, передает привилегии от поколения к поколению; характер образовательной системы определяет господствующий класс, капиталистическая элита. Впрочем, некоторые представители этой школы (Р. Willis) считают, что школы - не только агенты социальной репродукции, но и центры сопротивления капиталистическим порядкам, то есть центры формирования контрэлиты. Положение массовых школ относительно элитных ухудшается, в частности, потому, что элитные школы переманивают к себе с помощью стипендий детей из низших социальных страт. "Никто не возражает против того, чтобы сделать образовательные стандарты высокими, - пишет Дж. Мэтьюз в книге "Классовая борьба: что неправильно и что правильно в лучших американских элитных школах". Но элитные школы существуют не только для высоких достижений, но и из желания по
      [536]
      ставить себя выше других"(1), усиливая классовую сегрегацию в обществе.
      К этому направлению близка конфликтная теория или, как ее часто называют, концепция статусного конфликта. Сторонники этого направления начинают обычно с утверждений о том, что общество состоит из различных групп с разными, конфликтующими интересами, что сущность стратификации - стремление групп, захвативших власть, богатство и престиж (элитных групп), поддержать свою позицию за счет непривилегированных групп. Школы помогают репродуцировать и легитимизировать систему стратификации, объявляя, что она основывается на индивидуальных достижениях, тогда как на деле она отбирает на элитные позиции индивидов на основе предписанного статуса. Возникнув на базе веберовской традиции, сторонники этого направления подчеркивают попытки различных групп (этнических, профессиональных, классов) использовать сферу образования как механизм получения привилегий; статусные группы пытаются увеличить свою восходящую социальную мобильность вплоть до уровня элитной группы. Эти социологи ссылаются, в частности, на то, что школьники и студенты из высших страт общества достигают более высоких результатов (у них больше амбиций, они имеют больше поощрений от родителей и т.д.).
      В американской и западноевропейской социологии образования стала популярной концепция "человеческого капитала", согласно которой образование, как и в целом усвоение культуры, есть процесс накопления "человеческого капитала". Этим термином обозначают улучшение производительной способности человека благодаря произведенных им расходов на образова
      --------
      (1) Mathews J. Class Struggle. What is Wrong (and Right) with American Best Public High Schools. N.Y., 1988, p. 4.
      [537]
      ние, что ведет к повышению его общественного положения (статуса, заработной платы, престижа). Расходы на образование рассматриваются как "жертва", принесенная индивидом (а равно и обществом в целом) во имя будущих выгод. Обучение, с этой точки зрения, есть процесс превращения экономического капитала в личностный, процесс реконверсии экономического капитала в культурный. Причем именно инвестиции в "человеческий капитал" являются наиболее перспективными(1).
      Интересно, что группа американских ученых (С. Фэн, Дж. Оверленд, М. Спэгет) попытались с позиций концепции "человеческого капитала" проанализировать перспективы развития современной России и роль ее системы образования в этом развитии. К сожалению, пишут авторы, обстановка в России не способствует тому, чтобы молодежь инвестировала время и средства в образование, хотя бы потому, что заработная плата большинства выпускников российских вузов ниже доходов уличных торговцев, не говоря уже о мафиози. Сегодняшнему молодому поколению в России не хватает экономической заинтересованности инвестировать средства в человеческий капитал. И если молодежь будет стремиться в первую очередь к быстрым деньгам, следующее поколение россиян будет менее образованным, чем их родители, а значит и менее производительным. Авторы книги советуют сделать систему образования России эффективным инструментом для инвестирования человеческого капитала, поощрять молодежь к инвестированию в образование, и критикуют правительство России за недостаточность усилий в этом направлении. Но эта критика - с дружественных позиций, Авторы книги утверждают, что великая рос
      -------
      (1) См.: Ашин Г. К.,Бережнова Л. Н., Карабущенко П.Л., Резаков Р. Г. Цит. соч. - С.228-237.
      [538]
      сийская интеллектуальная традиция, соединенная с широкой грамотностью, технической подготовкой, обеспечивает мощную основу процветания России как в непосредственном будущем, так и в далекой перспективе(1).
      Интересный синтез конфликтной концепции и теории "человеческого капитала" в социологии образования представляют работы видного французского социолога П. Бурдье. В книге "Государственный нобилитет. Элитные школы в поле власти" Бурдье показывает тесную связь и взаимный обмен в области власти и в области образования, который имеет особое значение для истеблишмента. Поддержка стабильности элиты во многом обеспечивается системой контролируемых ею учебных заведений. Этот синтез создает "элиту элиты". Знатный титул сам по себе не обеспечивает еще подлинную элитность. Не обеспечивает его и богатство само по себе. Элита не любит парвеню, с их быстрым успехом и дурными манерами. Элитное образование, академические звания сами по себе также совершенно недостаточны. Принадлежность к истеблишменту - символический капитал, имеющий свои собственные законы накопления, отличные от экономического капитала. "Элита элиты" соединяет в себе целый комплекс черт, которые дополняют друг друга. Это такие черты, как аристократизм рождения, личное богатство, меритократизм академических успехов. Эти черты комбинируются, "воспитывая в новых лидерах абсолютную уверенность в своей легитимности"(2).
      В другой книге, написанной П. Бурдье в соавторстве с Ж.-К. Пассероном "Репродукция в образовании. Общество и культура" показывается, что школьная систе
      ------------
      (1) Fan S., Overland J., Spagat V. Human Capital, Growth and Inequality in Russia, Denver, 1997.
      (2) Bourdieu P. The State Nobility. The Schools in the Field of Power, Oxford, 1996, p. 335.
      [539]
      ма вносит свой вклад в воспроизводство структуры распределения культурного капитала и через него - социальной структуры, системы позиционных дифференциации и дистанций. "Прогресс ведет нас от коллективного и наследственного статуса нобилитета прошлого к сегодняшнему образовательному нобилитету", хотя все же элитные позиции продолжают находиться в очень тесной связи с социальным происхождением, то есть с приписанным статусом. "Несомненна связь между элитными школами и тем, что мы определяем расхожим термином "правящий класс"(1). Интересно, что, сравнивая образовательную систему США с французской и английской, Бурдье признает, что в Соединенных Штатах она более меритократична, и там талантливый выходец из социальных низов имеет больше шансов пробиться наверх.
      6. Государство и элитное образование
      Прежде, чем обратиться непосредственно к элитному образованию, нельзя не отметить некоторые общие сдвиги в развитии современных образовательных систем, Пожалуй, раньше всего следует отметить рост финансовых вложений в образование в мире в целом и особенно в наиболее динамично развивающихся странах. Причем, рост отмечается не только в абсолютных цифрах, но и в процентах к ВВП. Американские президенты Дж. Буш, а затем и У. Клинтон заявляли, что Соединенные Штаты гордятся тем, что расходы на образование в них превышают расходы на оборону. Собственно, развитие науки и образования ныне являются важными показателями влияния и мощи страны (если
      ----------
      (1) Bourdieu P. and Passeron J.-C. Reproduction in Education. Society and Culture. L., 1996, p. X.
      [540]
      смотреть на эту мощь в динамике). Причем нетрудно обнаружить прямую зависимость между размерами финансирования образования теми или иными странами и темпами их социально-экономического развития; то есть вложение в образование оказываются наиболее эффективными с точки зрения социально-экономического прогресса. И, соответственно, действует и обратная зависимость. Стоило, например, Бразилии на некоторое время уменьшить бюджетные ассигнования на образование, как это сказалось на замедлении темпов ее экономического развития. И потребовало коррекции национальной стратегии. Увеличение расходов на образование касается и ряда развивающихся стран, берущих пример в этом отношении с "азиатских тигров".
      К сожалению, с этой общемировой тенденцией контрастирует политика в области образования в России, резко снизившей свои ассигнования в этой области. В результате нас быстро обгоняет в сфере образования все большее число стран. Так, по количеству студентов к общей численности населения Россия занимала одно из лидирующих позиций в мире в 60-х- 70-х годах. Ныне же по этому показателю Россию обогнали не только США и большинство стран Западной Европы, Япония, но и такие восточноазиатские страны, как Южная Корея, Тайвань. Ссылки на экономические трудности не могут оправдать подобную недальновидную политику в области образования, которые снижают шансы России на подъем, на возрождение в XXI веке.
      Хотелось бы вспомнить в этой связи послевоенную Японию. После 1945 года страна лежала в руинах. Но экономическая разруха не привела к ослаблению внимания к образованию, а скорее обострила внимание к нему. И образование подрастающего поколения оказа
      [541]
      лось одной из точек опоры, позволившей Японии совершить в 70-х-80-х годах прыжок в постиндустриальный мир.
      Потребности информационного общества детерминируют необходимость существенных сдвигов, структурных изменений, смены приоритетов в социальной системе. Крен в сторону технократизма, характерный для большинства стран, находившихся на стадии индустриального общества, постепенно преодолевается. Эта тенденция обозначилась в образовательных системах Северной Америки и Западной Европы. Но, пожалуй, особенно интересен процесс развития в той же Японии и, более широко, в странах конфуцианской и буддийской культуры. Важнейшим элементом всякого, и в особенности элитного образования в этих странах является воспитание в молодых людях высоких нравственных качеств. Этическое и эстетическое воспитание занимает важное место в школьных программах, образовательный процесс ориентируется на воспитание таких нравственных ценностей, как чувство долга, трудолюбие, самосовершенствование личности, уважение к другим людям, особенно к старшим, к культурным традициям. В рамках этой традиции поощряется воспитание предприимчивости, но оно выступает прежде всего как средство самореализации личности (богатство как таковое занимает в системе этих ценностей более низкое место). Мощным технологическим рывком в 60-е - 80-е годы Япония в немалой степени обязана вниманию проблемам образования, прежде всего, элитного (отметим тут роль Токийского университета). Повторим, что в тяжелейший для Японии период после поражения во второй мировой войне в ее системе образования много часов отводилось нравственному и эстетическому воспитанию. Не с этих ли уроков начиналось "японское чудо"?
      [542]
      Потребности информационного общества требуют гармонически развитого человека, развитого не только интеллектуально и физически, но и нравственно, это общество нуждается в людях, получивших широкое гуманитарное образование, в гуманитарной элите. Не случайно, и в США с их прагматической ориентацией в последние десятилетия в учебных планах школ, колледжей, университетов гуманитарные дисциплины занимают все более важные позиции.
      Следует отметить, что эта - мировая - тенденция гуманитаризации образования проявляет себя и в России: направление развития ее системы высшего образования - сокращение технических вузов сопровождается увеличением гуманитарных специальностей, особенно юридических, экономических. Хуже обстоит дело с другими показателями российской образовательной системы. Сокращение ассигнований на образование сопровождается "утечкой мозгов", невысоким качеством массового (неэлитного) образования, застоем в таком важном показателе развития образования, как число студентов на тысячу человек населения. В настоящее время в Соединенных Штатах свыше пятнадцати миллионов студентов обучаются в более чем 3700 вузах; если прибавить сюда разветвленную систему образования для взрослых, то более половины американцев охвачено разными формами образования(1). В России же сейчас - 4,2 миллиона студентов. Посмотрим на данные об образовании в России и США в динамике. В 1950 г. СССР тратил на образование 10% национального дохода против 4% в США. В 1988 г мы видим уже обратную ситуацию: 7% в СССР и 12% в США. А уже в 1992 г. эта цифра опустилась ниже 4%. В середине 90-х годов на нужды науки тратилось в России 0,52% от
      -----------
      (1) Statistical Abstract of The United States, Wash., 1999. p. 194, 209.
      [543]
      ВНП, тогда как в Израиле - 3,5%, в Японии - 3,05%, в США - 2,75%(1). Эти драматические изменения в положении образования и науки в России нанесли удар не только по российскому массовому образованию, но и образованию элитному.
      Известно, что ассигнования на образование - это вложение в будущее страны, а уменьшение этих ассигнований - мина замедленного действия под будущее той или иной страны. Возрождение России как великой страны возможно лишь в том случае, если образование станет одним из важнейших приоритетов в ее социальном развитии. Ибо она может возродиться не за счет продажи своего газа, нефти и других сырьевых ресурсов (что означает ограбление наших внуков и правнуков и прямую дорогу в страну "третьего мира"), а только развивая те традиции великой культуры, благодаря которым она внесла неоценимый вклад в развитие мировой цивилизации.
      7. Элитное образование в США
      Теперь - коротко об особенностях элитного образования в Соединенных Штатах, Первые элитные школы стали возникать в английских колониях на восточном побережье Северной Америки, главным образом, в Новой Англии, в XVII веке. Естественно, в качестве образца рассматривались знаменитые английские элитные школы - Итон, Хэрроу, Винчестер. Возникают и первые университеты, такие, как Гарвард (основан в 1636 г. как колледж, реорганизован в университет в начале XIX века; это, безусловно, самый знаменитый из американских университетов, который подготовил бо
      --------
      (1) Карабущенко П. Л. Политическое образование для становления элит // Полис - 2000. - No 4. - 2000, - С. 178-179.
      [544]
      лее 2,5 тысяч признанных национальных лидеров). Возникают Йельский, Колумбийский, Принстонский и другие университеты. Образцом, моделью служили знаменитые английские университеты - Оксфорд, Кембридж. Все эти университеты, а также такие средние учебные заведения, как Сент-Марк, Сент-Поль, Гротон, Сент-Джордж, носили элитный характер: учащиеся и студенты были выходцами из аристократических семей американских колонистов Новой Англии, а затем и других районов восточного побережья Северной Америки. С обретением независимости США число учебных заведений быстро увеличивалось.
      Американские public schools принципиально отличаются от школ с аналогичным названием в Англии, где, собственно, и возник этот термин, где он означает привилегированную полузакрытую школу интернатского типа, обычно с высокой платой за обучение. В США этот термин имеет иное значение, соответствующее его этимологии: public - общественный; под ним имеется в виду бесплатная школа, спонсируемая государством, штатом, местными органами власти. Такие школы зародились в Соединенных Штатах в первые десятилетия XIX века. Их организаторы вдохновлялись идеей общей школы, обслуживающей плюралистическое общество(1).