В правильности этих средств никто не сомневался. Но сама работа была не из легких. Ведь команда-это одиннадцать разных по характеру и физическим качествам людей. Одинаковая нагрузка для одних футболистов могла быть максимальной, для других — минимальной. Для успеха же команды требовался только оптимальный вариант! Серию упражнений, которые предлагались игрокам в процессе той или иной тренировочной модели, также следовало выполнять в оптимальное время. Ведь все 90 минут футболисты просто не могут выполнять равноценной по длительности работы. В связи с этим поиск оптимальной продолжительности серий игровых упражнений также казался тренерам и их консультанту очень важной деталью.
      Наконец, существенную роль играл подбор самих упражнений. Их следовало регламентировать таким образом, чтобы они по своей координационной структуре совпадали с игрой. Иначе можно было опасаться прямо противоположного эффекта. В одних случаях, скажем, техника выполнения отдельных элементов лаялась бы на высокий уровень, в других- разрушалась либо видоизменялась.
      Но и на этом поиск не заканчивался. Ведь для того чтобы составить программу тренировочных занятий, нужно было выяснить, в какой последовательности применять модели? Иначе ведь наставники могли вывести организм футболиста (а следовательно, и команду) на низкий уровень функциональных возможностей. И вот тут ведущую роль сыграл тренерский талант Базилевича и Лобановского: они сумели вникнуть в суть самого процесса! Могли, к примеру, с уверенностью сказать: «Вот те факторы, которые могут влиять не только на тонкости адаптационных механизмов в процессе тренировки, но и на ход всей игры».
      Тренеры киевлян не употребляли обычно слов: «запланировали подготовку», а говорили: «запрограммировали», Что же это такое — их программа? Это весь довольно объемистый комплекс работы команды, вся работа — тренировочные модели, их последовательность применения, их содержание, общее время, затраченное на всю программу, и многое другое. Программа всегда продумывалась заранее, математически рассчитывалась и детально обсуждалась. Но было здесь место и для тренерской интуиции. Зеленцов помнит случаи, когда Лобановский при обсуждении новой программы восклицал: — Стоп! Это именно та программа, которую я чувствую… И дальнейшие события подтверждали верность выбора. Весь поиск происходил не только на тренировках, но и в процессе самой игры. Здесь важную роль сыграл коллектив бесспорно талантливых футболистов киевского «Динамо». Игра ряда ведущих игроков — динамовцев в 1972–1973 годах была, как говорится, на спаде. Математически выверенная программа, предложенная команде в последующих сезонах, и позволила игрокам раскрыться наиболее полно.
      Тренеры динамовцев заботились о спортивной форме своих подопечных, а кандидат медицинских наук В. Малюта, врач В. Берковский и массажист И. Жутник колдовали над восстановительной фазой.
      Все это и помогло киевлянам великолепно подготовиться и уверенно начать сезон. Но специалистов, журналистов да и просто почитателей киевского «Динамо» постоянно интересовал вопрос: «Что же будет с командой дальше?» Ведь футбольный коллектив, состоящий из различных по своим психа-физическим качествам игроков, это сложнейший организм. И согласно законам биологии, после тренировок и матчей, отнимавших уйму сил н энергии, требовалось время для отдыха н восстановления.
      Поклонник тренерского таланта Лобановского, писатель-сатирик, врач по образованию Аркадий Арканов, понимая, что нарушение разумного чередования нагрузок и отдыха может привести к тяжелым последствиям, однажды спросил Валерия Васильевича: «Как совместить несовместимое?»
      — Да, — ответил тренер, — нам надо отдыхать на ходу. Значит, совершенно естественно, что с каждой конкретной командой мы будем играть по-разному: с одной — на максимуме, с другой — на достойном минимуме. Но в любом случае мы должны показывать высококлассную игру. Ведь зритель идет на стадион не для того, чтобы узнать, кто выиграл, кто проиграл. Для этого достаточно завтрашней газеты. Он хочет получить эстетическое наслаждение.
      «А как же небезызвестное поражение от „Пахтакора“? — спросит болельщик. — Почему чемпион пропустил в том же 1975 году в Ташкенте пять мячей?!» К слову, за плохую игру в том матче киевлянам досталось не только от болельщиков, но и от журналистов. «Какое счастье, — писал один из них, — что динамовцы оспаривали европейский Суперкубок не у ташкентской команды, а у „Баварии“!»
      Как сами тренеры «Динамо» объясняют поражения команды в отдельных матчах? Вот что сказал в одном из своих интервью журналистам «Молодi України» после окончания сезона-75 Лобановский:
      — Футбол — вид спорта особенный. От нас требуют только побед, а такого в спорте не бывает. Может ведь, скажем, олимпийский чемпион Валерий Борзов планомерно готовиться к основным стартам, не боясь проиграть какое-либо второразрядное соревнование, показать не лучший свой результат. Киевское же «Динамо» почему-то права на поражение не имеет. Мы вот проиграли одесскому «Черноморцу», «Пахтакору», московскому «Динамо». Но мы ведь поставили перед собой задачу стать чемпионами страны, а не любой ценой победить эти команды. На всех фронтах (к тому же в каждом матче) одинаково успешно выступать нельзя. К сожалению, этого не понимают не только некоторые болельщики, но, как ни странно, — и специалисты.
      Лобановский здесь прав и не прав. С одной стороны, верно, что есть тактика на один матч, а есть стратегия на весь сезон, и нельзя требовать от команды одних побед. Но их ведь от «Динамо» никто и не требовал. Разве кто-нибудь упрекал их за поражение во втором круге от московских одноклубников со счетом 1:2? Нет. Болельщики и специалисты понимали, что киевляне провели этот матч достойно, в честной спортивной борьбе, хотя и заботились о том, чтобы поберечь себя к предстоящим впереди ответственным встречам на Кубок чемпионов и в составе сборной СССР.
      Никто особенно не журил киевлян и за поражение в Одессе. Матч прошел интересно, и все решил единственный гол, забитый «Черноморцем» в сетку динамовскнх ворот. Но все понимали, что встреча эта проходила, так сказать, на разном психологическом фоне соперников. Хозяева поля вышли на игру с неуемным желанием победить! Даже ценой сверхусилий. Киевлян же исход матча менее волновал. В Одессу они приехали после труднейшего финального поединка в Базеле на Кубок кубков и не менее трудной игры в Киеве (уже в футболках сборной СССР) с командой Ирландии. Но с «Черноморцем» шла боевая игра, и зрители, до отказа заполнившие трибуны стадиона, видели интересный футбол! До последней секунды поединка никто из болельщиков не покидал своих мест. Динамовцев Киева, сыгравших в этом матче на достойном минимуме, зрители проводили аплодисментами.
      А вот в Ташкенте, как утверждали обозреватели, не было и намека на борьбу. После игры Базилевич (Лобановского в Ташкенте не было) против фамилий всех динамовцев, игравших с «Пахтакором», выставил единицы. Уже в Киеве состоялось собрание команды, на котором шея серьезный разговор. Вратарь Самохин был отчислен из состава киевского «Динамо».
      Через несколько дней после этого собрания спросили у Базилевича:
      — Почему же наказан только Самохин? Ведь вы с Лобановским считаете, что если матч проигран, то он проигран всей командой, а не одним-двумя футболистами?
      — Верно, — ответил он. — Мы от этого принципа не отказываемся. Но бывают исключения, и это как раз такой случай, Из пяти голов, пропущенных командой в Ташкенте, по крайней мере три — на совести Самохина, стоявшего в воротах.
      — За это он и отчислен?
      — Нет, мы отчислили его из-за того, что на протяжении всего сезона Самохин халатно относился к тренировкам и фактически утратил спортивную форму…
      Казалось, все предусмотрели тренеры и ничто не может помешать выполнению их четкой, научно обоснованной программы. И все же кое-что они предвидеть не могли. Имеются в виду те игры чемпионата страны, в которых соперники динамовцев играли довольно грубо или, как говорят футболисты, «в кость». Вот когда действительно появилась тревога: «Выдюжат ли киевляне?»
      Конча-Заспа. 9 мая. Здесь команда проводила одну из последних тренировок перед отъездом в Базель на финал Кубка кубков. Прежде чем футболисты вышли на поле, Лобановский провел в кинозале короткую установку (Базилевич в эти дни был в Дублине — смотрел игру сборной Ирландии). Подбор разнообразных упражнений, высокие скорости, остроумные тактические задачи — сделали тренировку интересной. Не верилось, что всего два дня назад динамовцы провели в Ереване трудный матч с «Араратом». Матч, который тренеры рассматривали, как генеральную репетицию перед финалом Кубка кубков. «Динамо» выиграло этот матч в отличном стиле (3:2). Но это был как раз тот случай, когда победа не радовала…
      Из Еревана динамовцы прилетели поздно ночью, сразу же после игры. И Блохина из аэропорта отвезли в больницу, где дежурный хирург наложил на ногу форварда пять швов: результат «соприкосновения» с защитником «Арарата» Саркисяном. Врач сказал Блохину: «Ходить разрешаю, но осторожно и не много. Швы сниму числа 16-17-го, не раньше».
      «Я огорчен тем, что случилось на стадионе „Раздан“, — рассказывал Блохин. — Ведь „Арарат“ — техничная команда и ее футболисты вполне бы могли обойтись без того, что принято называть антифутболом».
      — А что же судья?
      — Руднев, мне кажется, делал вид, что ничего не видит.
      — Да, матч в Ереване прошел для нас не бесследно, — говорил капитан динамовцев и сборной СССР Виктор Колотов. — Ведь тяжелые травмы получили на «Раздане» и Мунтян, и Онищенко. Конечно, ребята постараются выйти на поле в Базеле, но вот вопрос — смогут ли они играть в полную силу. Хочется верить, что впредь матчи чемпионата страны не будут отличаться столь откровенной грубостью.
      В футбольных отчетах и репортажах о матчах 37-го чемпионата страны довольно часто встречались фразы о грубости. Ратуя за повышение класса наших мастеров, обозреватели вполне справедливо обрушивались на явления антифутбола. Грубость и мастерство — несовместимы.
      Грубость убивает мастерство. В специальном журнале, который скрупулезно вели врачи киевского «Динамо», в сезоне 1975 года было зафиксировано более 30 травм. Заметим, что регистрируются только серьезные повреждения — переломы, сотрясения, рваные раны, тяжелые ушибы и тому подобное. Ссадины и синяки не в счет. Так вот, чаще других в журнале встречались фамилии Блохина, Онищенко, Веремеева, Мунтяна, Колотова… Виртуозы мяча, игра которых для истинных ценителей футбола была настоящим праздником, из-за травм пропускали немало матчей.
      Чем же объяснить, что иные футболисты, особенно против соперников высокого класса, грубость сделали чуть ли не стратегией и тактикой? И кто, главным образом, повинен в этом? Кто вчастности виновен в том, что накануне отъезда в Базель на финал Кубка кубков Блохин, Онищенко и Мунтян не знали, смогут ли они выйти на поле?
      В сезоне-75 послематчевые пресс-конференции стали правилом. В них участвовали тренеры, судьи (приходили обычно всей бригадой), официальные наблюдатели из просмотровых комиссий. На пресс- конференциях, проходивших в Киеве после игр 37-го чемпионата страны, не раз возникали разговоры о грубости на поле, появлялось ощущение, что главные виновники грубой игры все-таки судьи. Почему?
      Во время матча динамовцев Киева с «Араратом» (второй круг) судья А. Табаков во втором тайме показал капитану ереванцев Андриасяну желтую карточку («за попытку ударить ногой противника без мяча» — записано в протоколе).
      — А почему вы терпели грубую игру Андриасяна в первом тайме, почему не удалили нарушителя с поля? — спросил Табакова один журналист, сам судья республиканской категории по футболу.
      — Судья не только фиксатор нарушений, но и педагог, — ответил Табаков. — В перерыве я собирался поговорить с руководством команды и предупредить, что если так будет продолжаться, то применю более строгие меры…
      Вот другой пример. Матч динамовцев Киева с «Локомотивом». Колотов проходит по правому краю, но его откровенно грубо сбивает с ног Уткин (тот самый Уткин, который в Одессе, как сообщала «Комсомольская правда», сорвал с груди арбитра Карапетяна на виду у всего стадиона эмблему судьи всесоюзной категории). Свисток! Арбитр Г. Баканидзе показывает, что назначил штрафной удар. Нарушение, как видим, было зафиксировано четко. А наказание…
      — Почему вы не показали Уткину за грубое нарушение желтую карточку, а ограничились штрафным? — спросили Баканидзе на пресс-конференции.
      — Предупреждение — это очень строгая мера, — сказал арбитр. Получил две карточки и — пропускаешь матчи. Мы, судьи, должны на поле воспитывать. Я предупредил Уткина, что за следующую грубость покажу карточку…
      Выходит, что судьи разрешают нарушать правила из педагогических соображений. Но ведь в основу правил футбольной игры как раз и заложены педагогические принципы! В словаре русского языка одно из значений слова «ссудить» (применительно к спортивным играм) — «следить за соблюдением правил игры». Так что педагогика арбитра как раз и должна состоять в том, чтобы четко фиксировать нарушения правил и за это наказывать (а тем самым и воспитывать!) виновных. Это мое глубокое убеждение не только как журналиста, уже десяток лет наблюдающего за тем, что происходит на наших футбольных полях, но и как судьи всесоюзной категории (правда, не по футболу, а по боксу, но ведь принципы спортивного судейства одни и те же). Убежден, что до тех пор, пока футбольные арбитры вместо того, чтобы показать грубияну желтую карточку будут грозить ему пальцем, не удастся искоренить грубость.
      В судейском хозяйстве ВКС (Всесоюзная коллегия судей) в последние годы наблюдалась явное неблагополучие. Об этом свидетельствовали многие футбольные отчеты в газетах. Еженедельник «Футбол-хоккей» в 1975 году посвятил этой теме даже одну из своих летучек. Примявшие в ней участие заинтересованные стороны были единодушны: дело с судейством у нас обстоит плохо. Вот, к примеру, выдержка из выступления на летучке капитана московского «Динамо» Олега Долматова, описавшего эпизод из матча первого круга между динамовцами Киева и Москвы, который судил М. Рубенис:
      «…расскажу о случае в конце первого тайма. Павленко рванулся за мячом в штрафной площади хозяев поля, а его грубо зацепили и толкнули руками в спину. Арбитр был рядом, и я, как капитан, обратился к нему: „Товарищ судья, вы же видели, что его грубо сбили, почему же пенальти не дали?“ И вдруг ответ: „Впереди еще сорок пять минут, успею дать“».
      Может быть, из-за того что в этом случае нарушения правил со стороны киевлян свисток арбитра молчал, футболист московского «Динамо» Павленко и решил сам рассчитаться за обиду? Во втором тайме он нанес грубый удар по ногам Мунтяна.
      — Я уходил с мячом, а Павленко ударил меня по ноге сзади, — рассказывал Мунтян. — От острой боли потемнело в глазах. В больнице выяснилось, что сильно травмирован правый голеностоп, поврежден нерв. Видел ли все это судья? Он был рядом. Ясно помню его первую фразу, сказанную мне в тот момент, когда я лежал на траве: «Поднимайся, Володя, это я судья»…
      Удар по ногам сзади… Кто-то метко заметил, что если футболист целил по мячу, а попал по ногам, то это-грубость, но если он целил по ногам и попадал по ним, то это уже не просто грубость, а подлость. Удар сзади это подлость вдвойне: тот, кого бьют, этого удара не видит! Обратите внимание на печальный эпизод матча, о котором вспомнил Мунтян: Павленко бил его тогда, когда киевлянин уходил с мячом. Значит, динамовец из Москвы наверняка метил не по мячу (он-то катился впереди Мунтяна!), а по ногам. Что же предусматривают футбольные правила в подобном случае? Только одно: за преднамеренный, умышленный удар соперника — удаление с поля! Но в описанном нами случае мы не увидели в руках у арбитра красной карточки… Видимо, не случайно на послематчевой пресс-конференции тренеры обеих команд дружно упрекнули Рубениса в излишнем благодушии. Кто знает, прояви арбитр с первых же секунд матча решительность и строгость, не попали бы в больницу с тяжелыми травмами Мунтян и Еврюжихин.
      Да, судьи частенько «не видят» того, что происходит на глазах 22 футболистов, зрителей и телезрителей. Не по этой ли причине в сезоне-75 игроки (чаще всего из команды гостей) в поисках справедливости дружно атаковали… судей. Разумеется, мы не берем под защиту тех, кто по поводу и без повода апеллировал к судьям. Но порой, укоряя спортсменов за споры с судьями, обвиняя футболистов в нетактичном отношении к судьям, специалисты из СТК и ВКС не пытались, на мой взгляд, докопаться до первопричин подобных инцидентов. Обратимся снова к фактам. Капитан московского «Спартака» Евгений Ловчев в интервью, опубликованном в газете «Советский спорт», касаясь эпизода встречи спартаковцев с «Араратом», проходившей на стадионе «Раздан», рассказывал:
      — Может быть, по телевизору наше поведение и выглядело неприглядным, но в этом была не наша вина, а судьи Крылова, который сделал вид, что не заметил, как после углового удара Самвел Петросян, лежа на земле, сначала подгреб под себя мяч рукой, а лотом рукой же откинул мяч под удар Андриасяну. К тому же игроки «Арарата» блокировали в этот момент нашего вратаря Прохорова.
      — Допускаете ли вы, что судья мог и не увидеть игру рукой Петросяна? — спросил Ловчева журналист.
      — Допустим, это так, — ответил спартаковец. — Но почему тогда Крылов не показал мне желтую карточку или вообще не удалил с поля за то, что я сказал ему в сердцах?
      …В матче ЦСКА-«Динамо» (Киев), проходившем в Лужниках, на 10-й минуте рухнул на траву Виктор Колотов, подкошенный кем-то из армейцев. В протоколе матча, арбитром которого был Мкртчян, не оставлено никаких упоминаний об этом. А капитан киевского «Динамо» и сборной страны Колотов после этой игры больше месяца не появлялся на поле. Диагноз? Перелом!
      Иной читатель может усомниться в правильности диагноза (перелом все-таки!). Когда Колотов вновь вышел на поле, я уточнил у врача команды Малюты: «У Виктора действительно был перелом?» — «Можете убедиться в этом сами», — ответил врач и протянул рентгеновский снимок. Только новейшие методы лечения помогли столь острому возвращению в строй тяжело травмированного футболиста.
      Нужны ли еще примеры результатов подобного рода судейской педагогики? И надо ли объяснять, что подобными действиями судьи оказывают медвежью услугу не только пострадавшим, общему классу нашего футбола, но и… самим нарушителям футбольных законов?
      Ведь футбольные грубияны косят и сносят своих визави потому, что судья до поры до времени (скажем, до перерыва, как Табаков) разрешают им так играть. Зачем же грубияну совершенствовать истинное футбольное мастерство, когда во внутреннем чемпионате такие арбитры, как Рубенис, Баканидзе, Табаков, Крылов (и другие!), разрешают пользоваться приемами антифутбола?
      Динамовцы Киева (читай: «игроки сборной СССР») не раз говорили, что в международных матчах с такими сильными профессиональными клубами, как «Эйндховен» или «Эйнтрахт», не получили ни одной травмы. А в играх чемпионата страны что ни матч, то новые повреждения. Видимо, все дело опять-таки в судействе. После матчей с «Эйнтрахтом» н «Эйндховеном» динамовцы ушли с поля без травм не потому, что соперники играли корректно исключительно по доброй воле, а потому, что арбитры просто не разрешали футболистам играть иначе. И пресса дружно отметила четкую работу этих судей. А вспомните финал чемпионата мира 1974 года! Английский судья не ждал второго тайма (как Рубенис в матче динамовцев Москвы и Киева), а на первой же минуте назначил за снос Круиффа… пенальти. В матче на Кубок европейских чемпионов не успел защитник греческого «Олимпиакоса» Глезос свалить на землю Блохина, как арбитр Матиас (Австрия) тут же показал греку желтую карточку.
      — Нельзя прощать грубость, тем более против таких мастеров, как Блохин, — сказал Матиас после матча. — Надо пресекать ее сразу же!
      Советские команды в последние годы все чаще и чаще выступают на международной арене. Естественно, и сильные зарубежные клубы теперь частые гости наших стадионов. Эти встречи, как правило, судят лучшие европейские арбитры. Наблюдая за ними, мы отмечали (и это признавали футбольные специалисты), что большинство наших судей еще во многом уступают зарубежным коллегам. Уступают прежде всего в главном качестве судьи — принципиальности. Не зафиксировал же судья Карапетян ни в протоколе, ни в судейском рапорте поступка Уткина, сорвавшего у него с рубашки эмблему! А судья Баканидзе скрыл инцидент, происшедший в судейской комнате бакинского стадиона, где тренеры симферопольской «Таврии» обрушили на него поток нецензурной брани (о чем писала газета «Советский спорт»), не отразив этого ни в рапорте, ни в протоколе.
      У одного на глазах всего стадиона срывают с рубашки его эмблему, на другого в судейской комнате обрушивается поток нецензурной брани, а они вновь и вновь выходят с судейским свистком на поле. Непонятно только, что прельщает этих людей в работе футбольного судьи… «Защитите футбол от грубости! — требовали читатели, присылавшие свои письма в редакции газет и журналов. Некоторые из них предлагали даже „внести в футбольные правила новые пункты, которые бы четко предусматривали, какое наказание следует налагать за ту или иную провинность“ (письмо читателя А. Немирова из Макеевки, которое было опубликовано в „Комсомольской правде“). Но надо ли их придумывать? Не лучше ли арбитрам просто быть… судьями, а не брать на себя еще и роль педагогов, то есть ограничиться одним судейством, не взваливая на себя добровольно другие функции. Нельзя ведь подменять один род деятельности другим. И таким арбитрам, которые (пусть даже в первом тайме!) разрешают бить по ногам, косить и рубить настоящих мастеров мяча, с нашим футболом не по дороге.

Базель, стадион „Сант-Якоб“

Надев футболки сборной