Составитель Михаил Армалинский
      СОИТИЕ
      Альманах эротической литературы
      СОДЕРЖАНИЕ
      Давид Баевский. Путешествие в сторону. Отрывок из романа.
      Владимир Мирской. Суть тела. Стихотворения.
      Сергей Халый. Родовое окончание. Рассказ.
      Петр Стрижанов. С голоду. Рассказ.
      Лев Левич. Везде. Киносценарий.
      Евгений Спас. Религия как богохульство. Полемика.
      Александр Сир. Поэтический эротоман Михаил Армалинский и эротическая литература. О книге стихотворений "По обе стороны оргазма".
      Давид Баевский
      Путешествие в Сторону
      отрывок из романа
      Всю свою жизнь Аг мечтал о путешествии, которое стало бы для него началом новой жизни, так что, когда ему предоставилась возможность переселиться в будущее, он ухватился за неё обеими руками. Не было планеты в солнечной системе, где бы он не побывал, и все они лишь напоминали Землю в разные периоды её существования, и Аг стремился совершить настоящее путешествие - путешествие в другую галактику, где он надеялся увидеть иные миры иных времен.
      Последние несколько лет его стало невыносимо раздражать человеческое общество, в котором он находил всю больше и больше лицемерия и глупости. Он верил, что где-то во Вселенной должны были возникнуть цивилизации, основанные на совершенно иных, чем на Земле, отношениях между мыслящими существами.
      В тот год Ассоциация исследования Галактик набирала добровольцев для испытаний устройств, летающих с безумной скоростью, и требовались люди, которые были бы готовы пожертвовать жизнью на Земле во имя новой жизни, ожидающей их в другой галактике.
      Слухи о жизни в других мирах, которые доходили до людей через телепатические волны, посылаемые теми, кого уже отправили в дальние путешествия, подтверждали неописуемую сказочность иных жизней. Конечно, было невозможно объективно проверить суть телепатических ощущений, испытываемых некоторыми людьми, но именно эти люди и образовали секту, стремящуюся зажить новой, иной жизнью вне солнечной системы. Аг был членом этой секты, и она представляла из себя главный источник людей, питающий Ассоциацию исследования Галактик.
      Аг чувствовал себя одиноким и был разочарован в себе, как в человеке безо всяких интересов, кроме интереса к иной жизни. Ему приходилось ежедневно отдавать обществу определенное количество часов, и он с трудом выносил это бремя. Он хотел быть наедине со своими мыслями, которые казались ему достаточно интересными, чтобы заносить их в память Главного компьютера, хранящего мысли, соображения, идеи всех членов общества, которые хотели ими поделиться. Этот компьютер обрабатывал получаемую информацию и регулярно выдавал обзор правительству, а оно использовало его для зондирования направлений мышления в обществе.
      Молодая женщина, что была выбрана в спутницы Ага, не была красавицей. Аг, почитатель женской красоты, подумал сначала, что если они будут только вдвоем и сравнивать её будет не с кем, то для него станет безразличным, красива она или нет. Но потом он решил, что память о красоте земных женщин останется с ним навсегда, и он не сможет забыть, что его спутница далеко не красавица.
      Ею звали Лю, и по её горящим глазам казалось, что она всегда была навеселе.
      В такого рода путешествия людей отправляли парами, чтобы они могли, продолжать человеческий род в ином мире.
      Одним из важнейших условий эксперимента было то, что путешественникам не говорилось о конечном назначении. Объяснялось это необходимостью их непредвзятой реакции, которая была гарантией точности эксперимента, суть которого тоже держалась в тайне.
      Другим условием участия в полете была бездетность, чтобы в будущем не могло возникнуть конфликтов с собственными потомками.
      Куда бы ни отправлялся Аг, в гости к приятелям, что жили поблизости, или на другую планету, он всегда представлял себе, как он будет возвращаться домой.
      Готовность и умение живо представить себе конец того, что ещё только начиналось, окрашивало любое событие в грустные тона быстротечности. и хотя в процессе происходящего Аг отвлекался и уже не помнил своих предвосхищений конца, но когда все-таки наступало время возвращения домой, он вновь вспоминал свои ощущения, испытанные в начале, и сравнивал их с теми, что он испытывал теперь, наяву, и всякий раз он поражался точности предвосхищения своих чувств.
      Скажем, пригласили его на многолюдную вечеринку, и он, приодетый и полный предвкушения веселья, уже видел себя, возвращающегося, усталого, чуть разочарованного в своих надеждах, потом радостно забирающегося в постель и сладко засыпающего. и вот, идя домой с вечеринки, он узнавал свои чувства, которые он так точно предугадывал. и в этом было какое-то урезание, ущемление прелести непредвиденности, предвосхищение самого грустного - конца - в то время, когда лишь разворачивается самое прекрасное - начало.
      Но отправляясь в путешествие в другую галактику, Аг не мог поймать себя на столь привычном чувстве - он был не в состоянии представить себя возвращающимся домой, он не мог представить себе конец своего путешествия.
      Раз исключалось возвращение домой - всю становилось абсолютно непредвидимым, и вместе с этой неопределенностью приходило оживление, которое заменило грусть от легко предсказуемого конца.
      У спутницы Ага, Лю, не случайно был постоянно возбужденный взгляд - он остался у неё даже после того, как она уже пять лет не принимала наркотиков.
      Лю чувствовала себя обновленной и страшилась тех мгновений, когда что-то внутри толкало её к прежнему желанию отдохнуть от этого мира. Потому она так страшилась впасть в депрессию по какому бы то ни было поводу и сторонилась всего, что, по её мнению, могло её в депрессию повергнуть. Лю сторонилась сильных чувств, которые, как она знала, не длятся долго и после которых наступает спад, подобный тому, что наступает, когда заканчивается действие наркотика. И спада чувств она боялась больше всего. Поэтому, если она испытывала сильное влечение к мужчине, Лю прерывала начинающееся сближение, предпочитая отношения с безразличным ей мужчиной, в которого, она чувствовала, никогда не сможет влюбиться. Но Лю понимала, что пока она на Земле, у неё нет гарантии от того, что в какой-то день она не выдержит и снова возьмется за наркотики. Вот почему побег в другую галактику представлялся для Лю кардинальным решением проблемы - там не будет наркотиков, там не будет ничего, что бы напоминало Землю. Даже если бы она не выдержала, и смогла бы взять с собой в полют какое-то количество наркотиков, то они бы всю равно когда-то кончились и она бы стала от них свободна.
      В период подготовки к полету Аг и Лю должны были совокупиться, чтобы проверить свою совместимость. Факт, что на это не надо было решаться, а что это было предусмотрено программой полёта и происходило под наблюдением врачей, сделало совокупление раскованным. Аг и Лю оказались вполне пригодны для последующей совместной жизни вне Земли.
      В течение полета Аг и Лю находились в состоянии анабиоза. Аг очнулся, через два часа после прилёта ракеты. Он открыл глаза и увидел Лю, которая стояла рядом. Видимо, она сама только что проснулась. Лю потягивалась у иллюминатора, и линии её бёдер и талии, пробудили Ага быстрее, чем автоматическая программа, руководящая пробуждением.
      - С добрым утром, - сказал Аг.
      - Привет, - сказала Лю, даже не посмотрев в его сторону, и направилась к двери кабины, которая автоматически открылась. Ей было не до Ага, который был лишь неприятным напоминанием о Земле, тогда как перед ней открывался новый мир, новая жизнь. Аг поднялся и последовал за ней. Было ощущение, будто они вздремнули часок-другой, а не проспали целую вечность. Впрочем, так и должно было быть по плану, наука действительно сделала большой скачок, ведь совсем недавно от анабиоза отходили по нескольку дней.
      Они выглянули наружу, ландшафт был похож на земной - то же голубое небо, те же зеленые деревья и та же черная земля. Даже виднелась дорога, уходящая в деревья. Пение птиц было тоже знакомым.
      - У Бога не так уж много фантазии, слишком дословно он повторяется усмехнулась Лю.
      - Не забегай вперед, - отозвался Аг.
      Вдруг до них донеслось далекое ржание лошади, и через минуту они увидели фаэтон, запряженный парой лошадей, приближающийся к ним по дороге.
      Лошадьми управлял кучер, одетый в балахон, скрывавший его голову. Фаэтон остановился неподалеку от ракеты, и Аг вместе с Лю сошли вниз навстречу инопланетянам.
      Окружающая среда не вызывала никаких опасений у Ага и Лю, ибо измерительные системы космического корабля не позволили бы открыться дверям ракеты и указали бы на необходимость облачения в специальные костюмы.
      Из фаэтона вышло двое человеческих существ. Не возникало сомнений, что это были человекообразные самка и самец. Они были одеты в странные одежды, полностью открывающие бёдра, а головы и всю остальное тело были закрыты балахонами.
      Аг и Лю переглянулись, оба покраснели.
      Самец и самка, не издавая ни звука, приблизились и, вытащив из недр своих одежд тряпки, бросили их на Ага и Лю. Тряпки обвились вокруг их голов и как бы прикрепились к шеям, превратившись в балахоны, подобные тем, что были на инопланетянах. На удивление, в балахонах было не душно, и сквозь них всю было прекрасно видно. Аг и Лю, тем не менее, хотели было их сорвать с себя, но самец и самка схватили их за руки, явно показывая, что делать этого не следует.
      Затем инопланетяне отошли чуть в сторону, и стали мочиться прямо перед собой.
      Кучер сидел на фаэтоне, и его балахон был обращен на место действия. лошади трясли головами, пощипывали траву, и были точной копией земных.
      - Вот это да, - воскликнул Аг, не удержавшись.
      Лю нервно хихикнула.
      Аг и Лю отпрянули в сторону. Обоим пришла в голову мысль, а не спрятаться ли в ракете, но приборы не подавали никаких сигналов об опасности, да и любопытство разбирало их.
      Лобок самца был гладко выбрит, а лобок самки был покрыт густыми и длинными волосами, которые были уложены по сторонам, открывая щель больших губ.
      Губы были ярко красного цвета, будто накрашены чем-то вроде лоснящейся помады.
      Аг и Лю стояли ошарашенные, стараясь представить, как выглядят лица и каков возраст этих существ. Балахоны одежд скрывали очертания их тел, но участки ляжек, видные в вырезы, были крепкие и с гладкой кожей.
      Пока Аг и Лю делали эти мгновенные наблюдения, существа, закончив свою жидкое дело и, по-прежнему, не произнося ни звука, подошли к ним вплотную.
      Самка со знанием дела расстегнула ширинку Ага, а самец - ширинку Лю. Из чисто научного любопытства Аг и Лю решили не сопротивляться, радуясь, что существа хотя бы не проявляют гомосексуальных наклонностей. Аг и Лю попытались в это время снять балахоны с голов инопланетян, но те грозно замычали. У самца обнаружился выросший обрезанный член, в котором Лю не увидела ничего необычного.
      Аг почувствовал, что и его член успешно проснулся после полёта. Самка легла на землю, раскинув ноги и раскрыв пальцами рот губ. Всё знакомо, с радостным облегчением подумал Аг, опустился на неё и погрузился во влажную глубину.
      Лю и Аг испытывали некоторое смущение друг перед другом, но балахоны, как маски, позволяли им скрывать его, да и смущение с каждым мгновеньем уменьшалось. Кто знает, сколько столетий полета они не занимались любовью.
      Они опять попытались стянуть с головы ненавистные балахоны, но партнеры не позволили, с завидной силой отведя их руки от балахонов и направив руки на объятья.
      Запах исходящий из бёдер самки, был тот же, что у женщин Земли. Аг кончил быстро, но самка продолжала лежать, по-видимому, ожидая продолжения. Аг поднялся и увидел, что кучер стоял рядом и уже наготове. Самка поманила его, и кучер перенял эстафету.
      Аг заметил у себя в паху и на члене какие-то красные пятна, он дотронулся до одного - нет это была не кровь, а нечто вроде краски - той, что укрывала большие губы самки. Аг вскоре услышал звуки, которые она издавала, они напоминали звуки, которые к этому времени стала издавать Лю. Выполнив свой долг, кучер поднялся и отошёл к фаэтону. Тут самка и самец впервые заговорили и, тем самым, сразу превратились в женщину и мужчину.
      - Теперь, когда мы познакомились, мы можем говорить с вами - произнесла женщина на чистейшем языке землян.
      - Приветствуем вас, люди варварского прошлого, - сказал мужчина со здоровой иронией в голосе.
      - Вы исключительно гостеприимны, - сказал Аг.
      - Спасибо за горячую встречу, - добавила Лю, хихикнув.
      - Не переоценивайте наше гостеприимство, - ответил мужчина, - оно лишь на уровне вежливости. Вам необходимо поскорей понять наши обычаи, иначе ваша жизнь будет в опасности.
      - Опасности? - переспросила Лю.
      - Да, наш народ имеет жесткие моральные принципы и резко реагирует на любую попытку их попирания.
      - Как вас зовут? - спросил Аг.
      - Зовите меня Муж, - сказал мужчина.
      - А меня зовите Жена, - сказала женщина.
      Аг и Лю представились, на что Жена ответила,
      - А это было совсем необязательно - мы ещё не достаточно близко знакомы, чтобы знать ваши имена.
      - Но вы же нам назвались, - удивилась Лю.
      - Это наши условные имена, истинные имена Вам пока знать рано, объяснила Жена.
      - Нам пора показать вас народу, собирайтесь ехать с нами, - сказал Муж.
      - Хорошо, только нам нужно зайти в ракету, - согласилась Лю.
      Муж кивнул головой, и кивок был заметен и понятен несмотря на балахон.
      Аг и Лю залезли в кабину.
      - Как тебе это понравилось? - спросил Аг, срывая с лица балахон.
      - Весьма, - бросила Лю, тоже освобождаясь от балахона.
      На вид, материал, из которого он был сделан, ничем не отличался от обыкновенной ткани, что использовалась когда-то на Земле.
      Аг и Лю продезинфицировались на всякий случай составом, предохраняющим от микроорганизмов чужой среды.
      Когда путешественники вышли из ракеты, они увидели Жену и Мужа в состоянии совокупления, Аг и Лю отступили было обратно в кабину, но Жена, крикнула им: - Не уходите, я сейчас кончу, и мы поедем.
      - Какая непринужденность, - шепнула Лю с иронией, в которой слышалась зависть.
      - Интересная цивилизация, - откликнулся Аг, испытывая чувство ревности, что его скромные труды не произвели на Жену сколько-нибудь длительного впечатления.
      Между тем, Муж и Жена отстонали свои оргазмы и поднялись. Но лица их так и не были видны.
      - А зачем вы носите эти балахоны на голове? - спросила Лю.
      - Мы вам потом объясним, а пока одевайте-ка свои штаны, сказала жена, показывая на балахоны.
      - Это штаны? - переспросили удивленно земляне.
      - Да, по-вашему, это штаны, и не задавайте вопросов, мы сами расскажем всё, что следует.
      Лю и Аг натянули балахоны-штаны и последовали за Мужем и Женой к фаэтону.
      Муж и Жена сидели напротив Ага и Лю, которые смотрели в окно и старались представить, что же ждет их впереди. В окне виднелись деревья, похожие на пальмы. Дорога была немощеная, но ровная. В фаэтоне, обитом внутри шелковистой тканью, были широкие сиденья, на которых можно было и лежать.
      Вдали у дороги появилось строение, к которому они, по-видимому, направлялись. Муж и жена молчали, он держал свою руку у неё между широко раздвинутых ног. А она держала в своей руке его полуживой член.
      Заметив, что взгляд путешественников, то и дело притягивается к её бёдрам, Жена сказала:
      - Когда женщины садятся, они всегда широко разводят ноги, потому что в нашем обществе считается неприличным скрывать свои половые органы и сидеть, сжимая колени.
      Лю, которая познала немало мужчин в своей жизни, и которая с каждым последующим мучилась всю более растущим чувством вины и презрением к себе, ощущала незнакомую доселе свободу после перенесенного оргазма, с новым странным любовником, чьего лица она даже не видела.
      Аг, который презирал женщин Земли из-за необходимости играть с ними в игры соблазнения, был заинтригован теплым чувством к бесцеремонной женщине, лицо которой он пытался себе представить красивым, но с другой стороны, он дивился своему безразличию к тому, красиво её лицо или нет, пока оно скрыто балахоном.
      По мере приближения к строению, которое представляло из себя особняк, появлялись люди в балахонах, с открытыми бёдрами. Виднелись и одноэтажные дома, напоминающие старинные дома на Земле - у Ага и Лю создавалось впечатление, что они смотрят трехмерное видео из исторического архива. Они обменялись этим впечатлением вслух, но их спутники сделали им знак, чтобы они не разговаривали.
      Фаэтон въехал на площадь, запруженную людьми, у всех на головах были балахоны. В центре площади стоял помост, на который Муж и Жена возвели Ага и Лю и поднялись сами. У всех людей были обнажены половые органы.
      Муж вышел вперед и, делая руками знаки, напоминающие язык глухонемых, стал излагать что-то народу. Жена пользуясь тем, что её лица не видно, шептала Агу и Лю перевод:
      - Мужья и Жёны! Чрезвычайные обстоятельства заставляют нас собраться здесь.
      К нам прибыли двое прежних землян, принесших с собой отвергнутые нами порочные идеи и обычаи. У нас есть выбор - либо уничтожить их, либо обратить их в нашу веру.
      Аг и Лю почувствовали страх, несмотря на то, что они в карманах своих одежд имели лазерные пистолеты, но всю равно, было невозможно полностью избавиться от страха насильственной смерти.
      Люди на площади, казалось, не обращали никакого внимания на слова Мужа - часть из них совокуплялась, а часть слонялась от одной совокупляющейся пары к другой.
      Жена прикоснулась к руке Мужа, стараясь обратить на себя внимание и когда он повернул к ней голову, она сделала ему несколько знаков. Муж продолжал изъясняться с народом. А жена продолжала шептать:
      - Хорошо, нужно сначала попытаться изменить их нашей жизнью. Оставим смерть на крайний случай.
      Можно было подумать, что это решение было обусловлено голосованием народа, но Аг и Лю не заметили никакой попытки участия в вынесении решения.
      Они с облегчением вздохнули, и Аг решил поприветствовать иножителей на языке Земли, полагая, что все вокруг говорят на нём так же хорошо, как Муж и Жена:
      - Жители далекой от нас галактики! Мы явились к вам с миром и хотим поделиться нашими знаниями, изучить вашу жизнь и жить в ней.
      Народ насторожился, движения совокуплений приостановились. Муж, старался оттащить Ага от края помоста, к которому люди стали подходить вплотную.
      Аг сказал Лю:
      - Давай-ка стащим намордники, - и они разом обнажили лица. Народ мгновенно прекратил всякое движение и замер, и через мгновенье все вытянули руки с растопыренными пальцами и грозно завыли.
      - Мы явились к вам с миром! - крикнула Лю, но Муж и Жена не дали ей договорить, стащили обоих с помоста и стали подталкивать к фаэтону, напяливая балахоны им на головы. Они забрались в фаэтон, и кучер погнал лошадей сквозь возбужденную толпу. Впрочем, как только Аг и Лю исчезли в фаэтоне, возбуждение толпы стало исчезать, и все вернулись к своим делам, совокуплению и какой-то суете, смысл которой был не понятен путешественникам.
      Фаэтон подъехал к особняку. Это было двухэтажное здание, с двумя флигелями, подобное тем, что строили на Земле несколько сот лет до рождения Ага и Лю.
      У входа стояли мужчина и женщина в балахонах, по учтивости поз напоминающие слуг. Учтивость была в обычае этой планеты и, кроме знакомого полупоклона, заключалась, по-видимому, и в том, что у мужчины цвела эрекция, а женщина пальцем массировала себе клитор. При приближении всех к входным дверям, служанка встала на четвереньки, перегородив вход, и сзади к ней пристроился слуга. Все остановились перед ними и ждали, пока слуг не постиг оргазм, и они не освободили проход. Это явно было нечто вроде приветствия, подобного земным улыбкам и фразам "как поживаете" и "приятно познакомиться".
      Аг и Лю взглянули друг на друга с желанием и захотели, восстановить свою земную близость. Они, возбужденные зрелищем, потянулись друг к другу и совершили подобное тому, что минуту назад свершили перед ними слуги, которые, кстати, уже стояли рядом с Мужем и Женой и произносили какие-то утробные звуки, напоминавшие чревовещание.
      Наконец, хозяева переступили порог особняка, и за ними вошли Лю и Аг.
      - Я скоро не выдержу и сорву с Муженька балахон, - шепнула Лю на ухо Агу, с раздражением смотря на серую материю балахона идущего впереди Мужа.
      Они вошли в комнату, похожую на гостиную в домах на Земле, и тут Муж плотно закрыл за собою двери, за которыми остались слуги. Он снял свой балахон, и Жена последовала за ним. Они оказались красивыми людьми средних лет, с исключительно белой и нежной кожей лица, которая покраснела, словно от стыда, когда они её оголили. Но по мере разговора краска исчезла, и они стали походить на обыкновенных красивых людей, только их лезущие в глаза гениталии вселяли постоянное беспокойство в наших путешественников.
      Лицо мужчины укрывала густая темная борода, а волосы на голове были сплетены в косу, уложенную вокруг головы. У женщины точно также, косой вокруг головы были уложены волосы.
      - В силу чрезвычайных обстоятельств, мы теперь все можем открыть наши лица, - сказала Жена. Аг и Лю не заставили себя упрашивать, но когда они сняли балахоны, они обратили внимание на выражение разочарования, которое появилось на лицах Мужа и Жены, старавшихся безуспешно скрыть его.
      Просторную комнату наполняли большие диваны, а посередине её было сделано отверстие с желобами, сходящимися к нему. Кроме того, были и другие отверстия в деревянном полу, над которыми стояли стулья, несколько странной формы, потому что на сиденье была сделана большая дыра, как на стульчаке. Помимо двери, в которую они вошли, в комнате были ещё две маленькие двери и большая прозрачная дверь, за которой виднелся сад.
      На стене висел портрет совокупляющихся мужчины и женщины, в особых балахонах, сшитых так, что они плотно облегали лица, как перчатка - руку.
      Поэтому, несмотря на ткань, черты лица были прекрасно различимы, за исключением зрачков, и этим они походили на античные скульптуры.
      Жена и Муж жадно рассматривали лица гостей, а те - лица их хозяев. По земным стандартам выражение на лицах без сомнения называлось бы вожделением.
      - Я проголодалась, - сказала Лю, - есть ли у вас что-либо съестное?
      Муж и Жена явно смутились и переглянулись с выражением, вот, мол, всё испортила.
      - И я не прочь поесть, - сказал Аг.
      Тут Жена даже скривилась, и вожделение на её лице сменилось брезгливостью.
      Она указала рукой Агу на одну из маленьких дверей, а Лю - на другую.
      Те направились к дверям, за которыми оказалось по крохотной комнатке со столиком и стулом. В стене напротив двери был проём, из которого выдвинулся поднос с какой-то едой и графин с белой жидкостью, которая на вкус оказалась молоком. Еда состояла из рубленых овощей и фруктов и, вкус у еды был точно таким, как лет четыреста назад на Земле, когда там питались естественными продуктами. В музее истории Земной Цивилизации, куда водят всех людей, Аг и Лю пробовали еду разных периодов истории человечества и теперь узнали её.
      Они быстро поели и вернулись в комнату, застав Мужа и Жену мочащимися в желоб посередине комнаты, и моча стекала в отверстие в центре гостиной. У Ага и Лю тошнота подступила к горлу, и они еле сдержались, чтоб не исторгнуть только что съеденное. Муж и Жена сели на диван, указывая на место рядом с собой.
      - Спасибо за еду, - поблагодарили Аг и Лю.
      - У нас не принято благодарить за еду. Еда - это греховная необходимость, - отозвалась Жена. - Пора нам поговорить о главном, о нас и о вас.
      Они устроились на одном из диванов, который легко вместил всех четверых.
      Жена сидела, как всегда широко раздвинув ноги.
      - Как называется эта Галактика и ваша планета? - спросила Лю.
      - Мы знаем наперёд все ваши вопросы, и, чтобы не говорить слишком много, дайте нам сразу на них ответить. Вы находитесь на Земле. Вы вернулись на Землю через пятьсот лет после того, как вылетели.
      - Откуда вы это знаете?! Нам сказали, что нас посылают в другую галактику!
      - в крайнем удивлении вскричал Аг.
      - Они всегда это говорят, и как нам это не знать. Сюда уже посылали людей из прошлого, но, надеюсь, вас не постигнет их судьба. Все, кто якобы направлялся в другие галактики, направлялись на Землю в разные периоды будущего, чтобы контролировать все изменения в развитии человеческого общества из вашего настоящего с помощью вас, людей того времени. Целью этого было внедрить порядки и нравы того периода, из которого засылали людей. Правители думали, что это обеспечит в будущем гарантию власти для их потомков. Однако они не учли, что будущее знает о прошлом всё.
      "Проклятье, - подумал Аг, - опять всё повторится, раз мы на Земле, никак мне не вырваться из этого порочного круга. Теперь ясно, почему всю так напоминает Землю."
      Аг спросил:
      - А какой сейчас год?
      Лю, пораженная тем, что ей не удалось избавиться от Земли, вместе с тем успела усомниться в последней фразе Мужа: всё ли знает будущее о прошлом?
      - Сегодня 3003-ий, если считать от вашего рождества Христова, - сказал Муж, - но у нас иное времяисчисление. Никого теперь не интересует количество лет, исполнившихся человеку. Ведётся счет количеству испытанных оргазмов. Это и есть возраст человека. мне, например 50,307 оргазмов, что по Вашему приблизительно 45 лет.
      - А как же ведется счет оргазмам? - спросила Лю.
      - Каждый подсчитывает сам, потому что это в его интересах. Многие женщины, правда завышают свой возраст, пользуясь своей способностью испытывать множественные оргазмы, потому что, чем больше счёт, тем более уважаем человек, ибо он больше общался с Богом.
      - С Богом? - переспросил Аг.
      - Да, оргазм - это единственная форма общения с Богом, доступная для каждого человека.
      - А как же с женщинами, - живо поинтересовалась Лю, - что если она фригидна?
      - В нашем обществе нет фригидных женщин, - ответила Жена. - Фригидность женщин происходила в древности от ущемления обществом их половых инстинктов. У нас очень много заик, потому что запрещена речь, но у нас нет фригидных. Кроме того, если женщине в какой-то момент трудно достичь оргазма или хочется ещё одного, обязанность любого мужчины, которого она призовёт, прийти ей на помощь. Потому-то мы и совокупляемся в общественных местах, чтобы, в случае необходимости, всегда было бы достаточно мужчин вокруг, из которых женщина могла бы выбрать себе помощника. Отказать в удовлетворении мужчины или женщины - тяжкий грех в нашем обществе.
      Муж добавил:
      - В основе нашего общества лежит идея обязательного сексуального удовлетворения всех мужчин и женщин, ибо сексуальная неудовлетворенность людей в прошлом служила одной из главных причин войн не только между Мужьями и Женами, но и между народами. Раньше говорили, что человек человеку - волк, или человек человеку - брат, мы же говорим, что человек человеку - любовник.
      - Но у нас такое впечатление, что не будь этих балахонов на голове, время ваше своим научно-техническим уровнем напоминает давнее прошлое, лет пятьсот до нашего отъезда, - сказал Аг.
      - Нам удалось выжить лишь потому, что мы смогли вернуться к простому бытию, - продолжал Муж, - и это стало возможным, благодаря изменению морали и цели нашего общества. Было время, когда жизнь на Земле оказалась на грани разрушения, и люди спасались, улетая на другие планеты, но там они умирали от болезней, им непонятных и неизлечимых.
      - Мы осознали, - подхватила Жена, - что развитие науки и техники не делает людей более счастливыми. Напротив, развитие науки ставит человечество перед растущей угрозой самоуничтожения. Природа обезображивается отходами производства, и это грозит человечеству уничтожением изнутри. Когда мы не озабочены прогрессом, продвижением вперед, развитием науки и техники, мы можем жить, уповая на сегодня. Бог ведет нас в нужном направлении, и нам следует только подчиняться времени. Новизна, которую дают наука иллюзорна, поскольку относительна по сравнению со вчерашним состоянием науки, и только наслаждение абсолютно. Пример для нас - это животный мир, представляющий из себя высоко организованные общества, в которых за основу положен не, так называемый, прогресс, а сохранение установленных привычек, нравов, обычаев.
      Посмотрите на организацию муравейника и пчелиного улья, на стада слонов и стаи волков - сколько в них мудрости, которая сохраняется тысячелетиями.
      Поэтому мы решили пренебречь научным и техническим развитием, мы решили сделать акцент на духовное развитие, на то, что является главным во всякой религии. Мы позволяем теоретические построения в науке, но пресекаем любое практическое приложение открытий. Теоретические науки необходимы для определенного типа людей, склонных к размышлению. А люди действия, с высоким уровнем энергии, нейтрализуются активной половой жизнью.
      Игра ума благодетельна до тех пор, пока идеи не начинают воплощаться. Любая теория - это провокация практики, чтобы практика ещё раз доказала свою несостоятельность.
      Мы можем играть в науку, научно размышлять, но применять её смертельно опасно. Мы помним формулу E=mc2, но мы не будем делать атомную бомбу. Вся наша агрессивность снимается беспрепятственными совокуплениями. Нас волнует не тайна тела, и не тайна души, а тайна их неразрывного единства.
      - В чем же вы видите смысл жизни при таком, скажем, непрактическом к ней подходе? - спросил Аг.
      Жена с готовностью ответила:
      - Смысл жизни в том, чтобы не задумываться о ней, а чтобы бездумно, и счастливо проводить уходящее время.
      - А как же вы решились пренебречь развитием медицины? - не уступал Аг.
      - Развитие медицины вовсе не спасает от болезней, - отвечал Муж, - мы убедились, что как только наука находила лекарство от одной болезни, так сразу появлялась новая, и она убивала людей, пока не находилось лекарство против неё. Заметьте, что патриархи были долгожителями не из-за медицины, а из-за силы своего духа.
      Лю решила внести свою лепту в разговор,
      - Любое государственное устройство, каким бы оно ни было совершенным по идее, в реальности будет разочаровывающе далеким от теоретического варианта.