Следуя своей привычке в кризисных ситуациях обращаться за помощью к Аазу, я повернулся к нему и увидел картину, вполне достойную моего учителя.
      Схватив представителя Та-Хо за грудки, Ааз оторвал его от земли и несколько раз сильно встряхнул.
      — Что это?! — потребовал он ответа.
      — Бла… а… за… — лепетала жертва.
      — Послушай, Ааз, — вмешался я. — Возможно, его будет легче понять, если он сможет дышать.
      — О! Верно, — кивнул мой наставник, опуская тахойца на землю. — Ладно. Давай объясняй.
      — Что… об… объяснять? — запинаясь, спросил старик. — Это команды двух наших городов. Их можно различить по шлемам…
      — Не заливай мне! — прогремел Ааз. — Это не валлеты! Валлеты тощие и низкие или чрезмерно упитанные, но все равно невысокие.
      — О! Понимаю, — вздохнул представитель. — Видите ли, вы введены в заблуждение. Одни валлеты — болельщики, а другие — игроки-атлеты. Болельщики… немного не в форме. Но этого и следовало ожидать: они же рабочие. А игроки — совсем другой коленкор. Они занимаются лишь тренировками и тому подобным. За много поколений они стали заметно больше остальных граждан.
      — Заметно больше? — нахмурился, глядя на поле горящим взглядом Ааз. — Да они вообще не из той оперы!
      — Я знаю, что такое иногда случается. Видел в других Измерениях, — заметил Гэс. — Но до такой степени — никогда.
      — Большой Джули предупреждал нас относительно излишней самоуверенности, — вздохнул Корреш.
      — Относительно чего? — переспросил старик.
      — Хочу драться! — заявил Корреш, снова входя в роль «Грызь любит драться».
      — О, — нахмурился представитель тахойцев. — Отлично. Если больше вопросов нет, то я просто…
      — Не так быстро, — остановил его Ааз. — Я хочу знать, почему у вас столько игроков. Ведь по правилам в Игре должна участвовать команда из пяти игроков, не так ли?
      — Совершенно верно, — кивнул старик. — Остальные игроки — замена. Ну… знаете ли, тех, кого ранят или убьют во время матча.
      — Убьют? — переспросил я.
      — Как я уже говорил, я восхищаюсь вашей уверенностью в своих силах, раз вы привели только пять игроков, — убегая, крикнул тахоец.
      — Убьют? — повторил вопрос я, поворачиваясь к Аазу.
      — Без паники, малыш, — проворчал мой наставник, обводя взглядом своих противников. — Это несколько неожиданно, но мы можем пересмотреть свою стратегию.
      — Как насчет старого приема «разделяй и властвуй»? — предложил Плохсекир, присоединяясь к нам.
      — Совершенно верно, — кивнул Гэс. — Они не привыкли играть в трехстороннюю Игру. Возможно, нам удастся их разыграть друг против друга.
      — Не выйдет, — решительно заявил я.
      — Не будь таким упрямым, малыш, — прошипел Ааз. — Сейчас это самое лучшее, что мы можем сделать.
      — Не выйдет, потому что они не будут играть друг против друга.
      И я рассказал им все, что мне недавно поведал Гриффин. Когда я закончил, наша команда стала непривычно молчаливой.
      — Ну могло быть и хуже, — сказал наконец Ааз.
      — Глип! — Мой дракон заметил нечто упущенное мной из виду.
      Команды выводили на поле своих верховых животных. В отличие от игроков зверей не пометили цветами… впрочем, в этом не было необходимости.
      Зверь Вейгаса был кошкообразной тварью с уродливой головой. Почти такой же длинный, как и Глип, он крался по земле с плавной грацией, нарушаемой только неровной походкой его неестественно длинных лап. Хотя сейчас эти движения казались медленными и ленивыми, судя по его виду, он мог, когда хотел, двигаться с удивительной скоростью. А еще он выглядел очень и очень гибким. Я был уверен, что эта тварь могла загнать врага в угол, как… ну, как кошка.
      Скакун Та-Хо был равно приметным, но намного труднее поддавался описанию. С виду он походил на небольшой бронированный курган с гребнем костяных пластинок. У него была сотня ног, двигавшихся, казалось, с равной легкостью в любом направлении. Когда он останавливался, его броня опускалась на землю, пряча и защищая крошечные ноги. Я не мог разобрать, где у него находились глаза, но заметил, что он никогда не натыкался на припятствия.
      Глип повернул голову и посмотрел на меня. Если он надеялся получить разъяснения или инструкции, ему не повезло. Я не имел ни малейшего представления, как обходиться с этими странными созданиями. Вместо этого я успокаивающе погладил ему усы. Хотя я и не хотел признаваться в этом моим товарищам, у меня оставалось все меньше и меньше уверенности в исходе Игры…
      — Я заметил Танду, — шепнул Гэс.
      — Где? — встрепенулся Корреш, вытягивая шею в направлении, куда показывал горгул.
      Конечно, я увидел Тананду раньше, но забыл сказать об этом остальным. Я почувствовал себя немного глупо, хотя это ощущение для меня не ново. Чтобы скрыть свое смущение, я принялся вместе с остальными глазеть на плавающую в воздухе фигуру Танды.
      Квингли заметил, что мы смотрим в его сторону, и нервно заерзал. Он явно был не уверен в своих недавно приобретенных силах, чтобы спокойно выдержать наше пристальное наблюдение. Это, естественно, повлияло на его магию, по крайней мере, на левитацию. Тело Тананды наклонилось и закачалось. Я испугался, как бы она не упала головой вниз.
      — Если на нашем пути стоит только этот маг, — заметил Гэс, — то, мне кажется, достаточно просто рвануть туда и отнять ее.
      — Нельзя, — отрезал Ааз. — Малыш обещал, что мы не сделаем ничего выставляющего этого мага в невыгодном свете.
      — Это касается лишь вас, — возразил горгул. — Мы с Коррешем ничего ему не обещали.
      — Слушай, Гэс, — вмешался Корреш. — Мы не можем подводить Скива. Это было бы не по правилам.
      — Полагаю, ты прав, — пробурчал Гэс. — Просто я подумал, что это будет легче, чем ждать, когда нам вышибут мозги в этой глупой Игре.
      — Мне кажется, господин маг, — пробормотал Плохсекир, — что данное вами обещание было не самой умной вещью.
      — Вот как?! — зарычал, повернувшись к нему, Ааз. — Вы, генерал, конечно, говорите, основываясь на долгом опыте знакомства с демонами.
      — Ну… на самом деле…
      — Тогда я попрошу вас держать при себе свое мнение о мудрости и способностях господина Скива. Помните: он — ваш билет на выезд отсюда. Без него вы домой попадете очень не скоро… если попадете вообще.
      Посрамленный генерал пошел на попятную в прямом и переносном смысле.
      — Спасибо, Ааз.
      — Заткнись, малыш, — прошипел Ааз. — Он прав: это был глупый шаг. Но нужно еще заслужить право критиковать моего ученика… А этот образчик пентийского военного опыта на такое не тянет.
      — Ну… все равно спасибо, — повторил я.
      — Не стоит благодарностей.
      — Эй, Ааз! — окликнул Корреш. — Давай-ка удалим Приз подальше с поля и спрячем его в каком-нибудь безопасном месте.
      — Где, к примеру? — огрызнулся мой учитель. — На этом стадионе я доверяю только нам.
      — А как насчет ворот? — предложил Гэс, показывая на крупную сетку в нашем углу треугольника.
      — Вроде неплохо, — согласился Ааз. — Я скоро вернусь, малыш.
      Я настолько привык к бедламу на стадионе, что почти не замечал его. Однако, когда мои товарищи по команде начали переносить Приз, разразившийся хор оскорбленных и негодующих криков просто оглушил меня. Мои коллеги ответили надлежащим образом: грозя кулаками и корча рожи. Еще немного, и зрители вырвались бы на поле, разнося всех и вся.
      Я собирался попросить своих друзей прекратить дразнить толпу, когда генерал Плохсекир отозвал меня в сторону.
      — Господин маг, — осторожно начал он. — Надеюсь, вы понимаете, что я никак не хотел оскорблять вас своим предыдущим замечанием. Я был немного не в себе. Мне никогда раньше не приходилось вести военные действия на глазах у стольких зрителей.
      — Забудь об этом, — отмахнулся я. — Я и сам задним числом понял, что мое обещание было глупым. Между прочим, зови меня просто Скив. Если уж мы вместе участвуем в этой передряге, то соблюдать формальности глупо.
      — Благодарю вас… Скив, — кивнул генерал. — На самом деле я собираюсь поговорить с вами по личному вопросу.
      — Пожалуйста. Я вас слушаю.
      — Вы не могли бы побольше рассказать мне о том чудесном создании, с которым недавно познакомили меня?
      — Чудесном создании? — моргнул я. — Это о ком же?
      — Да вы знаете… О Маше.
      — О Маше? — рассмеялся я, но вовремя заметил, как нахмурился генерал. — Ах, об ЭТОМ чудесном создании! И что же вы хотите узнать?
      — Она замужем?
      — Маша?! Нет, не думаю.
      Генерал облегченно вздохнул.
      — Есть ли вероятность того, что она когда-нибудь навестит нас в Поссилтуме?
      — Сомневаюсь, — ответил я. — Но, если хотите, я могу спросить ее об этом.
      — Прекрасно, — просиял генерал, опуская руку мне на плечо в знак признательности. — Буду считать это вашим обещанием.
      — Чем? — переспросил я. Эти слова почему-то укололи меня.
      — Я уже знаю, как вы держите свои обещания, — сказал Плохсекир. — Выполните эту клятву, и вы обнаружите, что я могу быть неплохим другом… Точно так же, как могу стать непримиримым врагом, когда мне становятся поперек дороги. Мы понимаем друг друга?
      — Но я…
      — Эй, малыш! — крикнул Ааз. — Влезай скорее на этого глупого дракона! Игра вот-вот начнется!
      Я был настолько поглощен разговором с Плохсекиром, что совершенно забыл о ситуации на поле.
      Команды из Та-Хо и Вейгаса отошли за боковые линии, оставив на поле только по пять игроков. Кошка и жук обрели теперь всадников и расхаживали взад-вперед в нервозном предвкушении битвы.
      На середине поля, там, где раньше находился Приз, стоял валлет, одетый в мундир с черно белыми полосками, и держал мяч. Слово «мяч» я употребил, конечно, слишком вольно. Предмет, который он держал, был кубом из серого губчатого материала. Квадратный мяч! Еще одна мелкая деталь, о которой Живоглот не счел нужным упомянуть.
      Не попрощавшись с генералом, я повернулся и бросился бежать к Глипу. Что бы ни случилось, я, разумеется, не хотел столкнуться с противником пешим.

      Не успел я оседлать Глипа, как валлет на середине поля поставил мяч и стал пятиться к боковой линии.
      — Эй, Ааз! — позвал я. — Что делать с этим парнем в полосатом мундире?
      — Оставь его в покое! — крикнул в ответ мой наставник. — Он нейтральный.
      На самом деле я не собирался нападать на него, но обрадовался, узнав, что он не входит в число наших противников.
      Я оказался последним, занявшим свое место в команде. Ааз и Корреш страховали меня по бокам в качестве «клыков». Гэс разминался позади меня, дожидаясь случая воспользоваться своей мобильностью в качестве защитника. Плохсекир находился в роли «замка». Казалось, мы были настолько готовы, насколько вообще способны к этому.
      — Эй, малыш! — окликнул меня Ааз. — Где твоя дубинка?
      Я был так поглощен своими мыслями, что его слова не сразу дошли до меня. Потом я страшно испугался. Мне вдруг показалось, что я оставил свой посох на Пенте, но, оглядевшись, заметил его лежащим в траве на месте нашего появления. Сосредоточение мысли — и он переместился мне в руку.
      — Она здесь, Ааз, — помахал я ему в ответ.
      Свисток судьи прервал нас и привлек внимание к центру поля. Корреш и жук двинулись к мячу с максимальной для них скоростью, а остальные члены команд бросились за ними.
      Игра уже началась, а мы все еще стояли разинув рты. Как всегда Ааз опомнился первым.
      — Не стой как истукан! — крикнул он. — Давай доставай мяч!
      — Но я…
      Я собирался сказать Аазу, что кошка-то уже почти добралась до мяча. Понимая, что мне никак не поспеть туда первым, я считал, что нам следует укрепить свою оборону. Мой зверек, однако, решил иначе.
      То ли он откликнулся на команду Ааза «достань мяч» — что маловероятно, — то ли ему просто не терпелось встретиться с новыми товарищами по играм — что более вероятно, — но итог был один. Он рванулся вперед, оборвав меня на середине фразы и установив курс на столкновение с кошкой.
      Зрителям это очень понравилось. Что касается меня, то я испытывал куда меньший восторг.
      Сидевший на кошке всадник теперь завладел мячом и удерживал позицию в центре поля, вместо того чтобы сразу же наступать на наши ворота. Делал он это, надо полагать, для того, чтобы дать возможность своим товарищам по команде догнать его и таким образом получить прекрытие. Это означало, что ему не хотелось сражаться с нами в одиночку.
      Я оценил его стратегию и желал лишь иметь возможность следовать ей самому. Энтузиазм Глипа ставил меня в положение, которого я собирался избежать любой ценой — встречаться с объединенными силами обеих неприятельских команд, не имея рядом ни одного товарища, поддерживающего меня. С тех пор как наши противники вышли на поле, я перестал беспокоиться о том, как бы дождаться начала Игры. Теперь я думал лишь о том, как бы дожить до конца первого периода.
      На какой-то миг у меня появилась надежда, когда заметил, что мы доберемся до кошки и ее всадника намного раньше остальных игроков. Но это мимолетное чувство, однако, быстро растаяло, когда мой противник размотал свое оружие.
      В то время как я держал посох, он раскручивал кнут. Обыкновенный кнут. Эта штука была длиною в двадцать футов. Нет, я не преувеличиваю. Длину кнута я увидел совершенно отчетливо, когда всадник послал его к моей голове.
      Кнут свистнул с недолетом в добрый фут, однако его резкое щелкание возымело результат: Глип встал как вкопанный, что бросило меня к нему на шею, когда я пытался сохранить равновесие. А спустя миг после удара кнута вперед прыгнула кошка, обнажив зубы и прижав уши к голове. Ее передняя лапа метнулась и ударила моего дракона по носу.
      Хотя Глип никогда не славился гибкостью, он все же успел среагировать, пытаясь одновременно отпрыгнуть назад и увернуться. Не знаю, насколько это ему удалось, так как посредине этого маневра мы с ним расстались.
      В другое время и в другом месте такой ход не расстроил бы меня. На тренировках, когда Глип меня сбрасывал, я отлетал в сторону и деликатно опускался на землю подальше от него. Однако на этот раз я уже потерял равновесие, и бросок совершенно дезориентировал меня. Сообразив, что я нахожусь в воздухе, я попытался лететь… и преуспел, врезавшись головой прямо в землю. Это нисколько не улучшило моей ориентации.
      Я лежал и гадал, какие из частей моего тела отвалятся, если я попытаюсь встать. В ушах стоял отдаленный рев, а земля подо мной, казалось, дрожала. Еще я услышал, как издали что-то кричит Ааз.
      — Поднимайся, малыш! — донесся приказ моего наставника. — Беги!
      Бежать? Он, должно быть, шутит. В голове у меня постепенно начало проясняться, но земля все еще тряслась. Перекатившись, я приоткрыл один глаз, чтобы установить свои координаты, и сразу же пожалел об этом.
      Мне не померещилось. Земля действительно тряслась. На меня надвигался жук, выказывая недвусмысленные намерения растоптать меня множеством своих маленьких ног. Я даже не успел подумать, что картина была нелепой. В голове зафиксировалось лишь то, что такая кончина вполне возможна, но это, как вы понимаете, совершенно не привлекало меня.
      Я вскочил на ноги и снова упал. Очевидно, мое катапультирование из седла прошло не столь удачно, как мне хотелось бы думать. Я попробовал подняться еще раз, но сумел лишь встать на четвереньки. Передо мной открылся превосходный видок: на меня с грохотом неслась моя погибель. И я ничего не мог с этим поделать!
      Вдруг я увидел Ааза. Возможно, он перепрыгнул через меня и занял позицию. Так или иначе, но мой наставник очутился на полпути между атакующим жуком и мной. Расставив ноги в боевой стойке, он встретил эту атаку и глазом не моргнув. Широко раскинув руки в стороны, Ааз вызывающе оскалил зубы.
      — Хочешь драться? — прорычал он. — Попробуй со мной!
      Возможно, жук не понял его слов, но достаточно верно оценил мимику, чтобы сообразить, что попал в беду. Не у многих существ в любом Измерении хватит глупости или храбрости встретиться лицом к лицу с извергом, когда тот взбешен до крайности. А Ааз был взбешен. Чешуя на его спине вздыбилась так, что он стал казаться вдвое больше, а напрягшиеся под ней мускулы перекатывались, словно волны во время шторма. Даже цвет его сделался зеленее обычного и все сгущался, когда мой наставник выплескивал свои эмоции.
      Каким бы уровнем интеллекта ни обладал жук, он, как оказалось, был вовсе не дурак. Он успел перейти от бешенного аллюра к полной остановке, прежде чем достиг пределов досягаемости Ааза. Даже отчаянные понукания всадника не могли заставить его продолжить атаку. Вместо этого он начал осторожно подавать в сторону, пытаясь по дуге обойти Ааза.
      — Хочешь драться? — снова проревел мой наставник, наступая на зверя. — Давай! Я готов!
      Это окончательно вывело противника из состояния душевного равновесия: зверь дал задний ход, рванув обратно, несмотря на отчаянное подстрекание всадника и уханье разгоряченной толпы.
      — Слушайте, ребята! А у вас ведь все здесь схвачено! А я боялся опоздать, — выпалил, подбегая к нам, Корреш.
      Большие руки схватили меня за плечи и приподняли… да так, что мои ноги оторвались от земли.
      — Но… я уже могу ходить, Корреш, — намекнул я.
      — О, извини, — смутился тролль, мягко ставя меня на землю. — Просто чуточку забылся.
      — Глип! — Знакомая голова появилась из-за спины Корреша и вопросительно посмотрела на меня.
      — Много от тебя помощи! — крикнул я, радуясь возможности выплеснуть сдерживаемый гнев.
      — Глип, — извинился мой друг.
      — Ну-ну, — упрекнул тролль. — Нечего сваливать вину на своего товарища. Его просто захватили врасплох, вот и все.
      — Но если бы не он… — начал было я.
      — Теперь ты готов избавиться от своего глупого дракона? — осведомился присоединившийся к нашей группе Ааз.
      — Нечего вымещать злость на Глипе! — вспылил я. — Просто он стал немного пугливым под огнем, вот и все.
      — Как-как? — переспросил Ааз.
      — Глип! — заявил мой зверек, выбрасывая язык для драматического приветствия. На этот раз, к моему удовольствию, его жертвой стал мой наставник.
      — Бла… а! — воскликнул Ааз, вытирая лицо тыльной стороной ладони. — Меня может страшно стошнить.
      — Он просто выказал свою благодарность за спасение хозяина, — рассмеялся Корреш.
      — Совершенно верно, — согласился я. — Еще раз спасибо, Ааз.
      — Забудь об этом, — отмахнулся он. — Никакой подлец не сможет прикоснуться к тебе, когда я рядом.
      — Отлично сказано, Ааз, — одобрил Корреш.
      — Нет, не отлично, — зарычал мой наставник. — Фактически пока НИЧЕГО не было отличным. А почему мы стоим и болтаем?
      — Потому что первый период закончен, — уведомил его Корреш. — Могу добавить — после первого гола.
      Мы все посмотрели на наши ворота. Поле возле них было усеяно телами, к счастью не нашими. Молодцы с носилками и тренеры занимались павшими и ранеными. Остальные игроки находились кто на поле, кто за боковой линией, но все плясали и обнимались, высоко подняв указательный палец, как я догадался, в каком-то религиозном жесте богам. Плохсекир привалился к одной из четырех штанг, в то время как Гэс обмахивал его крыльями.
      — И счет, — продолжал тролль, — ноль-ноль-один… не в нашу пользу. Не самое лучшее начало.
      Я вспомнил, что в этой Игре очки начислялись не в пользу команды. Следовательно, ноль-ноль-один означало, что мы отстаем на одно очко.
      — Не беспокойся, — прорычал Ааз, — мы вернем это очко… и с процентами! Если они хотят грубой игры, то мы им это устроим. Верно?
      — Совершенно верно, — улыбнулся Корреш.
      — Так поддать жару! — приказал мой наставник. — Корреш, притащи сюда Гэса и Плохсекира для обсуждения дальнейших действий. Малыш, возвращайся к дракону и на этот раз постарайся остаться в седле. Договорились?
      Прежде чем уйти, я обратился к наставнику:
      — Ааз?..
      — Да, малыш?
      — Я смутно помню, что произошло, но все равно спасибо за помощь.
      — Я же сказал, забудь об этом.
      — Нет, не забуду, — стоял я на своем. — Ты мог погибнуть, выручая меня. И я хочу, чтоб ты знал, что когда-нибудь я отплачу тебе тем же. Я, возможно, не очень храбрый, когда дело касается меня самого, но я, помимо всего прочего, обязан тебе жизнью, и она принадлежит тебе.
      — Минутку, малыш, — остановил меня Ааз. — Любой риск, на который я иду, — мой. Сюда входят и те случаи, когда я иной раз вытаскиваю твой хвост из огня. Не порть мой стиль.
      — Но, Ааз…
      — Если я в беде, а ты свободен — тикай. Усек? Особенно в этой Игре. Вот… — он начал копаться в поясной сумке, а затем вытащил знакомый предмет. — Вот И-Скакун. Он установлен на возвращение домой, на Пент. Храни его и воспользуйся, когда придет время. Если у тебя появится шанс хапнуть Тананду и смыться отсюда — используй его! А обо мне не беспокойся.
      — Но…
      — Это приказ, ученик. Если хочешь его оспорить, подожди нашего возвращения на Пент. А пока действуй, как я тебе сказал. Если ты с этим не согласен, я отправлю тебя домой прямо сейчас.
      Наши глаза сцепились надолго, но я уступил первым.
      — Ладно, Ааз, — вздохнул я. — Но мы еще поговорим об этом, когда вернемся домой.
      — Прекрасно, — усмехнулся он, хлопнув меня по плечу. — А сейчас залезай на своего глупого дракона и постарайся держать его в нужном направлении. Нам необходимо срочно набрать несколько очков.

      Нам нужно было заработать несколько очков, а для этого необходимо, чтобы мяч оказался у нас. Эта мысль занимала мой ум, когда мы снова вступили в Игру. Любым способом нам нужно завладеть этим мячом.
      Когда прозвучал свисток, я уже был ко всему готов. Мысленно потянувшись, я заставил мяч перелететь ко мне в руки. Однако, прежде чем наша команда успела построиться вокруг меня для атаки, снова раздался свисток, и к нам подбежал размахивающий руками валлет в полосатом мундире.
      — Ну что еще? — проворчал Ааз. А затем крикнул, обращаясь к валлету: — Что случилось, судья?
      — Был подан протест, — уведомил его он. — Ваши противники говорят, что вы применяете магию.
      — Ну и что? — спросил мой наставник. — Правила этого не запрещают.
      — Ну, официально — да, — признал судья. — Но на этот счет уже давно заключено джентльменское соглашение.
      — Мы не джентльмены, — усмехнулся Ааз. — Поэтому посторонитесь и дайте нам играть.
      — Но если вам можно применять магию, значит, можно и вашим соперникам, — настаивал валлет.
      — Что это меняет? — зарычал Ааз. — Начинайте Игру!
      Внезапно меня осенило.
      — Минутку, Ааз, — произнес я. — Судья, мы готовы согласиться, если только ваши маги будут применять свое умение на поле.
      — Что? — удивился судья.
      — Что слышал, — гаркнул Ааз. — Если ваши маги присоединятся к командам и станут получать все шишки, как наш маг, то тогда они вольны использовать любые свои фокусы, принесенные с собой на поле. В противном случае они могут оставаться на трибунах вместе со зрителями и держать свою магию при себе.
      — Это кажется справедливым, — согласился валлет. — Надо уведомить обе команды.
      — Слушай, Скив, — обратился ко мне Корреш, когда судья убежал. — Да ты просто гений!
      — Действительно превосходно, — кивнул Плохсекир.
      — Именно такое командование и побило армию Большого Джули, — гордо добавил Гэс.
      Я скромно отмахнулся, но голова моя мгновенно закружилась от похвал.
      — Давайте подождем с поздравлениями до конца Игры, а? — предложил мой учитель.
      Это замечание было до обидного точным. Нам еще предстояла большая часть битвы, и другие команды уже выставляли против нас своих лучших игроков. В полном молчании мы приступили к делу.
      Не буду описывать период за периодом. Многое из случившегося я пытаюсь забыть, хотя иногда, проснувшись среди ночи, резко сажусь в постели, покрытый от воспоминаний холодным потом.
      Валлеты знали свое дело. Нас спасли только недюжинная сила и свирепость моих товарищей по команде да кое-какая вдохновенная магия вашего покорного слуги.
      Однако опускать в повествовании некоторые происшествия, случившиеся в кульминационные моменты Игры, было бы непростительной небрежностью.
      В тот полдень Глип достиг совершеннолетия. Не знаю, в каком возрасте у драконов это происходит, но к Глипу оно наверняка пришло во втором периоде. Внезапно пропала игривость, приводившая ранее к моим вылетам из седла. Каким-то уголком своего драконьего мозга Глип обдумал положение и пришел к выводу, что мы заняты серьезным делом.
      Я, разумеется, этого не знал.
      Когда я в очередной раз левитировал мяч в свои руки, то естественно, рассчитывал на защиту моих товарищей по команде. К несчастью, наши противники предвидели это и разработали соответствующий план действий. На Корреша и Ааза навалились по трое игроков, не позволявших им прийти ко мне на подмогу. А ко мне приближались двое всадников.
      Увидев их, я страшно испугался. Ведь кошка бегала быстрее Глипа, а жук казался просто неуязвимым. Я начал лихорадочно оглядываться в поисках пути к отступлению. Но, как оказалось, беспокоился я напрасно.
      Вместо того чтобы срочно ретироваться, Глип угрожающе опустил голову. Когда кошка готовилась к прыжку, он выпустил ей в морду струю огня, опалив усы и заставив присесть на задние лапы.
      Я был так поражен, что даже забыл о надвигающемся на нас жуке. А Глип не забыл. Его хвост двинулся на перехват бронированной угрозы. Раздался звук, словно зазвонил большой церковный колокол, и жук, прекратив движение вперед, начал бесцельно бродить по кругу.
      — Молодчина, Глип! — закричал я, наклоняясь вперед, чтобы потрепать его по боку.
      Это было моей ошибкой. Не успел я выпустить мяч из рук, как один из валлетов подпрыгнул и сорвал мяч со спины дракона, где он балансировал. Я с размаху ударил по нему посохом, но он увернулся… в сторону Корреша.
      Длинная рука тролля подцепила завладевшего мячом противника и с силой шмякнула оземь.
      — Большой Грызь поймать! — крикнул он, подмигивая мне.
      Валлет лежал, не двигаясь, и бригада с носилками быстро рванула на поле. С начала Игры число запасных за боковыми линиями заметно уменьшилось. Я уже отмечал, что на поле действовали весьма грубо.
      — Скажи мне, что что ты этого не видел, — прорычал Ааз, подходя к нам.
      — Что именно? Как Корреш блокировал противника или как Глип остановил двух всадников? — гордо спросил я.
      — Я говорю о мяче. О том, как ты отдал его, — резко произнес мой наставник. — Теперь, когда удача наконец-то улыбнулась нам, ты начинаешь…
      — Ты действительно считаешь, что он действовал неплохо? — обрадовался я. — Я всегда говорил, что у Глипа большие способности.
      — Не уходи от вопроса, — проворчал Ааз. — Ты…
      — Да бросьте вы, — оборвал нас Гэс. — Игра-то продолжается.
      — Мне пора, — отмахнулся я, направляя своего дракона подальше от брызжущего слюной наставника. — Поговорим после Игры.
      Наша защита наконец-то укрепилась, и мы жестоко наказывали каждого валлета, у которого хватало наглости соваться к нашим воротам с мячом. Мы даже сумели набрать несколько очков, хотя для этого потребовалось применить немного магию.
      Первое очко мы заработали в борьбе с вейгасцами, причем наш ход был вариацией плана Ааза «Разделяй и властвуй». Вейгасцы владели мячом и несли его к нашим воротам, когда мы врезались в них посреди поля. Следуя полученным инструкциям, я сначала немного подождал, а потом применил на Гэсе чары личины, изменив его внешность так, что теперь он выглядел одним из та-хойских игроков. Так как его предупредили заранее, он нисколько не обиделся такой перемене. Гэс запрыгал на месте, размахивая руками.
      — Сюда! — закричал он. — Я открыт! Сюда!
      Владевший мячом игрок зигзагами удирал от гнавшегося за ним по пятам Ааза. И тут он увидел союзника, способного забить гол, и свечой подал ему мяч, Гэс сгреб мяч и бросился к воротам Вейгаса.
      — Обман!
      Первым крикнул Корреш, но вейгасцы быстро подхватили этот крик. Горя негодованием, они накинулись на игроков Та-Хо, бывших минуту назад их союзниками. Тахойцы, понятное дело, удивились, но отреагировали быстро и стали защищаться сами, что помогло нам блокировать вейгасцев.
      В начале периода вейгасский «замок» находился далеко в поле, но быстро подобрался, когда Гэс налетел на него. Единственным преследователем, находившимся достаточно близко, чтобы считаться с ним, был Корреш. Он, казалось, собирался напасть на владевшего мячом сзади. Однако в самый критический момент он пронесся мимо горгула и вырубил голкипера. Гэс беспрепятственно забил гол.
      Теперь счет стал один-ноль-один.
      — Прежде чем так ликовать, тебе следовало бы что-нибудь предпринять по этому поводу, — посоветовал мне Ааз.
      Я проследил взглядом в указанном направлении и увидел, что на трибунах вспыхнули драки. Кажется, болельщикам обман понравился ничуть не больше, чем игрокам.
      Дабы предотвратить крупное кровопролитие, я снял с Гэса личину, когда он вернулся в центр поля. Через несколько секунд болельщики и команды противников сообразили, что их провели. Боевые действия между соперничающими фракциями сразу же прекратились. Вместо этого они сфокусировали весь свой гнев на нас. Восхитительно.
      Прием с переодеванием оказался действенным, но я был уверен, что дважды он не сработает.
      Я особенно горжусь вторым нашим голом, так как комбинацию от начала и до конца придумал я, проведя ее без всякой помощи или совета товарищей по команде. Конечно, это создало некоторые затруднения… Но я забегаю вперед.