— Не получается, — тихо произнес я.
      — Сам вижу, — отрезал Ааз, проверяя настройку И-Скакуна. — Вся беда в том, что мы слишком полагаемся на механические средства передвижения, которые в самый неподходящий момент запросто могут подвести.
      — Что стряслось? — нервно спросил я.
      — Этой проклятой штуке нужна перезарядка, — простонал Ааз. — А мы не успеем этого сделать прежде, чем сюда прибудут солдаты.
      — Тогда давай пока спрячемся.
      — Где? — зарычал он. — Ты что, собираешься попросить убежища у кого-нибудь из горожан?
      — Ладно, предложи что-нибудь сам! — огрызнулся я.
      — Я работаю над этим, — проворчал Ааз, оглядываясь вокруг. — Нам нужно ни что иное, как… Вот!
      Прежде чем я успел понять, что он делает, Ааз вошел в находившуюся рядом лавку, сорвал со стены звериную шкуру и принялся заворачивать в нее Приз.
      — Восхитительно, — сухо заметил я. — Теперь у нас мохнатый Приз. Думаю, стражников это не одурачит.
      — Одурачит, коль скоро ты замаскируешь его личиной, — усмехнулся Ааз.
      — Я же тебе уже говорил, что не могу этого сделать! — взмолился я. — Он ведь металлический!
      — Не Приз, дубина! — резко бросил он. — Шкуру! Преврати ее во что угодно. Или лучше переделай ее в раненого солдата.
      Я не был уверен, что что-нибудь получится, но все же закрыл глаза и попробовал… Получился раненый солдат в комплекте с порванным и окровавленным мундиром.
      — Неплохо, малыш, — кивнул Ааз, засовывая мое произведение под мышку.
      Как обычно, я видел все недостатки своего камуфляжа. Передо мной стоял отнюдь не офицер стражи с раненым солдатом под мышкой, а Ааз, державший подозрительно громоздкий сверток.
      — Ты уверен, что все в порядке? — с сомнением спросил я.
      — Уверен, — кивнул Ааз. — Только… А вот и они. Предоставь действовать мне.
      По-моему, я когда-то это уже слышал…
      В поле зрения появились солдаты, с хмурыми лицами приближавшиесь к нам. Это не предвещало ничего хорошего.
      — В ту сторону! Быстро! Они уходят!
      От рева Ааза я чуть не выскочил из собственной шкуры, хотя должен был уже привыкнуть к его неожиданным выходкам.
      — За ними! — кричал Ааз. — Чарли ранен!
      — Какой Чарли? — не понял я.
      — Заткнись, малыш, — прошипел мой наставник, одарив меня уничтожающим взглядом.
      Солдаты замедлили шаг, посматривая по сторонам, но своего курса не изменили. На наше счастье, изображаемого Аазом офицера с ними не было.
      — Вы что, не поняли? — крикнул Ааз. — Они утащили Приз! Быстро за ними!
      Наконец-то сработало. Солдаты быстро развернулись и бросились в указанном Аазом направлении.
      — Вот это да! — воскликнул я, искренне восхищаясь. — Я бы не хотел держать в руках этот Приз, если бы они меня догнали.
      — Да уж, — согласился со мной Ааз. — Поэтому, если ты не против, поспешим восвояси.
      — О, верно, Ааз… — начал я, но он уже пожирал метровыми шагами большие отрезки дистанции.
      Я припустил вдогонку, твердо решив не спрашивать его о том, как мы сможем миновать часовых у ворот. Я знал, что раздражаю его своими постоянными вопросами, и кроме того, ответы только расстраивали меня.
      Однако, когда мы приблизились к воротам, нервозность моя усилилась, а решимость ослабла.
      — Э-э-э… ты хочешь, чтобы я переменил личину на Призе? — спросил я на пробу.
      — Нет, — отрезал он. — Но ты мог бы вывалять нас в грязи.
      — Вывалять нас? — не понял я.
      — Немного грязи и крови на мундирах, — разрешил Ааз. — Чтобы мы действительно выглядели побывавшими в бою.
      Я согласился поправить наши личины. Между прочим, это не так легко, как может показаться. Попробуйте закрыть глаза и представить себе грязные мундиры, когда несешься рысью по незнакомым переулкам. К счастью, жизнь с Аазом научила меня работать в экстремальных условиях, и поэтому я выполнил задачу как раз вовремя: мы уже добежали до ворот.
      Мои труды были вознаграждены: часовой посмотрел на нас, разинув рот, и вдруг заорал, вызывая караульного офицера. К тому времени, как тот появился, мы достаточно приблизились, чтобы дотянуться до его отвисшей челюсти.
      — Что здесь происходит? — потребовал он ответа, снова овладев собой.
      — Бои на улицах, — выдохнул Ааз, довольно реалистично изображая усталого воина. — Им нужна ваша помощь. Мы пришли вас сменить.
      — В самом деле? — нахмурился офицер. — У вас такой вид, словно… Вы сказали, бои?
      — У нас еще хватает сил, чтобы встать на охрану ворот, — заметил Ааз. — Все что угодно, лишь бы выделить для боев свежие силы.
      — Каких боев? — переспросил офицер, и было видно, что он едва подавляет желание встряхнуть Ааза, чтобы привести его в чувство.
      — Уличные беспорядки, — выдохнул Ааз. — Букмекеры изменили ставки и не собираются выполнять свои обязательства. Это просто ужасно!
      Офицер побледнел и отшатнулся, словно его ударили.
      — Но ведь это означает… Все мои сбережения поставлены на войну! Они не могут этого сделать.
      — Вам лучше поторопиться, — настаивал Ааз. — Если толпа разорвет букмекеров на части, то никто не сможет вернуть своих денег.
      — За мной! Все за мной! — заревел офицер, хотя в этом не было надобности. Часовые уже побежали в город. Офицер был явно не единственным, кто вверил свои заботы букмекерам.
      Он бросился было за ними, но вдруг остановился и, посмотрев на нас сочувственным взглядом, сказал:
      — Не знаю, получите ли вы за это награду, но я этого точно не забуду. Не знаю, как и благодарить вас.
      — Не за что, индюк, — пробормотал Ааз себе под нос, когда офицер отбежал на приличное расстояние.
      — Знаешь, бьюсь об заклад, он-таки этого действительно не забудет… Никогда, — улыбнулся я.
      — Чувствую, что ты весьма доволен собой. Не так ли, малыш? — поинтересовался Ааз.
      — Да, — скромно признался я.
      — И заслуженно! — рассмеялся он, хлопнув меня по спине. — Однако, думаю, нам следует отпраздновать победу, отойдя подальше.
      — Совершенно верно, — согласился я и, сделав приглашающий жест рукой в сторону ворот, добавил, — Прошу вас.
      — Нет, только после вас! — возразил он, повторяя мой жест.
      Мы гордо прошли через неохраняемые теперь ворота Вейгаса бок о бок, унося с собой этот злополучный Приз.
      Казалось, все уже позади. После успешного завершения дела нам надлежало вернуться в Та-Хо, обменять Приз на Тананду и спокойно отправиться на Пент. Мне следовало бы знать, что на это лучше не рассчитывать.
      Всякий раз, когда положение кажется простым, случается что-нибудь такое, что расстраивает все наши планы. Если нет никаких осложнений, либо я, либо Ааз распускаем свой длинный язык. В данном случае никаких внешних осложнений не было, но наше везение иссякло. Ни меня, ни Ааза винить не приходилось — мы были виноваты оба. Ааз из-за своей вспыльчивости, а я из-за своего длинного языка.
      Мы уже почти подходили к тому месту, где оставили Гриффина, когда Ааз подал неожиданную идею.
      — Слушай, малыш, — сказал он. — Как насчет того, чтобы на время сбросить личины?
      — Зачем? — логично спросил я.
      — Просто хочу взглянуть на этот вызвавший столько хлопот Приз, — пожал он плечами.
      — Разве ты не видел его там, в Вейгасе? — нахмурился я.
      — В подробностях — нет, — признался мой наставник. — Сначала я был слишком занят, погоняя солдат, а потом он стал для меня просто грузом. По-настоящему я его так и не видел.
      Удаление личин заняло всего лишь несколько секунд. Делать это легче, чем наводить, поскольку я в деталях знаю, как должен выглядеть конечный результат.
      — Прошу, — объявил я.
      — Спасибо, малыш, — улыбнулся Ааз, торопливо развязывая сверток.
      Приз был так же безобразен, как и всегда. Не то чтобы я ожидал, что он изменится, но, когда Ааз рассматривал его, я подумал, что вблизи он выглядит еще хуже, чем издали. Затем Ааз отступил на шаг, посмотрел снова, обойдя вокруг и изучая эту удивительную скульптуру со всех точек зрения.
      Почему-то его безмолвное разглядывание встревожило меня.
      — Ну и что ты о нем думаешь? — спросил я, пытаясь завести разговор.
      Он медленно повернулся ко мне лицом, и я заметил, что его чешуя стала темнее, чем обычно.
      — Это он? — потребовал ответа Ааз, ткнув пальцем в сторону статуи. — Это и есть ваш хваленый Приз?! Ты довел до ареста Танду, заставил нас пройти через все эти передряги ради вот этого образчика скульптуры?!
      В голове у меня что-то тихо щелкнуло, разжигая уголек гнева. Я никогда не притворялся, будто восхищаюсь Призом, но ведь он был выбран Танандой!
      — Да, Ааз, — ответил я. — Это он.
      — Из всех выкинутых тобой идиотских выходок эта побила все рекорды! — бушевал мой наставник. — Ты забросил занятия, потратил на эти прогулки по Измерениям целое состояние, не говоря уже о том, что подставил наши головы под удар. И ради чего?!
      — Ааз…
      — А Тананда! Я знал, что она немного чокнутая. Но это! У меня появился большой соблазн оставить ее там, где она находится. Навсегда!
      Я попытался что-нибудь возразить, но он не дал мне возможности вставить хоть словечко.
      — Ученик, я хочу услышать от тебя только одно — зачем? Что вы собирались делать с этим барахлом, если бы тогда успели первыми украсть его? Скажи мне, будь любезен.
      — Он предназначался тебе в подарок ко дню рождения! — крикнул я. Плотина наконец прорвалась.
      Ааз застыл на месте как вкопанный. По его лицу было видно, что он просто поражен.
      — Мне… подарок… ко дню рождения? — переспросил притихшим голосом мой учитель.
      — Совершенно верно, — буркнул я. — Сюрприз, так сказать. Мы хотели достать тебе в подарок нечто особенное, нечто такое, чего ни у кого больше нет… чего бы нам это ни стоило. Разумеется, это было глупо с нашей стороны, не так ли?
      — Подарок мне ко дню рождения, — пробормотал Ааз, обойдя Приз и снова уставившись на него.
      — Ну, теперь все кончено, — радостно подытожил я. — Мы растяпы: откусили гораздо больше того, что могли прожевать. А тебе пришлось нас выручать. Давай освободим Тананду и отправимся поскорее домой. Может, тогда нам удастся забыть обо всех этих передрягах… если, конечно, ты нам позволишь.
      Ааз стоял неподвижно, спиной ко мне. Теперь, излив весь свои гнев, я стал жалеть, что проявил его в такой яростной форме.
      — Эй! Ааз! — окликнул я, подходя к нему сзади. — Пошли. Нам предстоит еще вернуть Приз и освободить Тананду.
      Он медленно повернул голову, и наши взгляды встретились. В его глазах горел никогда мною раньше не виданный мечтательный свет.
      — Вернуть?.. Его?.. — тихо переспросил мой наставник. — Что значит — вернуть? — В его голосе появились стальные нотки. — Это же подарок мне ко дню рождения!

      Мне уже не раз доводилось присутствовать на военных советах. Это времяпрепровождение никогда не вызывало у меня восторга, но я терпел. На этот раз должна будет собраться магия трех сторон, поэтому присутствовать на сегодняшнем совете мне и подавно не хотелось.
      — Может, они и не явятся, — с надеждой предположил я.
      — Когда в опасности их драгоценный Приз? — усмехнулся Ааз. — Не может быть. Они будут с минуты на минуту.
      — Если только они получили сообщение, — добавил я. — Гриффин мог просто уйти куда глаза глядят.
      Мой наставник внимательно посмотрел на меня.
      — Вспомни времена, когда ты еще даже не был учеником, малыш, — предложил он. — Если бы маг попросил тебя доставить сообщение, ты бы скрылся?
      — Нет, конечно.
      — Они придут, — твердо заключил он. — И я могу поспорить, что Квингли появится первым.
      С исчезновением последней надежды я покорился неизбежности встречи и переключил внимание на окружавшую нас обстановку.
      — Ты не мог бы по крайней мере объяснить мне, почему мы назначили встречу именно здесь? — спросил я Ааза. — Почему не в лесу, где мы могли бы в случае чего скрыться за деревьями? Что такого особенного в этом стафатории?
      — Это стадион, малыш, — поправил меня наставник. — А для назначения встречи именно здесь были три веские причины. Во-первых, и вейгасцы и тахойцы знают, где он находится. Во-вторых, и те и другие признают его нейтральной территорией.
      — А в-третьих? — поинтересовался я.
      — Ты сам назвал третью причину — тут негде укрыться. Значит, негде спрятаться.
      — И это хорошо?
      — Подумай как следует, малыш, — вздохнул Ааз. — Если мы можем спрятаться за деревом, значит, то же самое могут сделать и другие. Разница лишь в том, что у них больше народу.
      — Ты хочешь сказать, что они могут попытаться устроить нам засаду?
      — Такое вполне возможно. Я лишь надеюсь, что при массовой встрече эта вероятность уменьшится.
      Вынужден признать, что у Ааза есть одно очень неприятное качество. Всякий раз, когда я нервничаю, он обязательно скажет нечто такое, что превращает мою нервозность просто в истерический страх.
      — Гм… Ааз, — осторожно начал я. — Может быть, ты наконец посвятишь меня в свои гениальные планы?
      — Разумеется, — улыбнулся он. — Нам предстоит встреча с представителями Та-Хо и Вейгаса.
      — Но что ты собираешься им сказать? — не отставал я.
      — Ты упускаешь из виду саму суть дела, малыш. Я собираюсь встретиться сразу и с теми и с другими, потому что не хочу лишний раз повторяться. Так вот, если я сейчас объясню тебе все, то на встрече мне придется все заводить сначала. Понятно?
      — Нет, — напрямик заявил я. — Непонятно. Я ведь вроде в твоей команде, не так ли?
      — Ну так.
      — А как я могу помогать тебе, если не знаю, что ты задумал?
      — Это неплохой довод. Жаль, что ты не привел его раньше, потому что теперь уже слишком поздно. К нам наконец-то пожаловали гости.
      Я повернулся и, посмотрев в указанную сторону, обнаружил, что он, к сожалению, прав. Около одного из выходов на трибуны появилась группа и гуськом начала спускаться по лестнице на поле, где находились мы. Теперь, видя какой крошечной кажется в этой обстановке группа, я невольно осознал, как же велик на самом деле этот стадион. Пока мы ждали их, я попытался представить себе трибуны, заполненные десятками тысяч зрителей. К счастью, шансов, что я когда-нибудь увижу это в действительности, было очень мало.
      Группа все приближалась, и теперь мы уже могли различить отдельные лица. Хотя это мало что давало, так как мы никого из них не знали. И вдруг я увидел Гриффина и сделал вывод, что это делегация Та-Хо. А еще я сумел заметить замыкающего шествие Квингли, вернее, догадался, что это он, так как теперь он носил личину валлета. Это имело смысл. Я имею в виду, что раз мы с Аазом в настоящее время носили личины валлетов, то было внолне логично, что Квингли тоже скрывает свое нездешнее происхождение.
      — Достаточно! — крикнул Ааз.
      Группа послушно остановилась на расстоянии броска камня. Я считал, что они подошли слишком близко, но промолчал.
      — Мы готовы обсудить условия возвращения Приза, — шагнул вперед один из делегатов.
      — А мы — нет, — парировал мой наставник.
      Это вызвало смятение в группе, и они начали оживленно перешептываться.
      — Ааз! — призвал я.
      — Я имею в виду, — поспешил добавить Ааз, — что с обсуждением этого вопроса придется подождать. Еще не прибыла другая делегация. А пока я хотел бы переговорить с вашим мастером-магом.
      После непродолжительного шушуканья Квингли выступил вперед и присоединился к нам. Я заметил, что он чем-то расстроен.
      — Привет, Квингли, — улыбнулся Ааз. — Как продвигаются твои фокусы?
      — Я надеюсь, что у вас есть объяснение этому, — игнорируя приветствие Ааза, задал вопрос бывший охотник на демонов.
      — Объяснение чему? — невинно спросил мой учитель.
      — Вы обещали… точнее, мастер Скив обещал, что вы не сделаете ничего угрожающего моей репутации мага.
      — А мы ничего и не сделали, — пожал плечами Ааз.
      — Нет, сделали! — настаивал Квингли. — Совет ожидает, что я с помощью магии отниму у вас Приз. А если я этого не сделаю, то могу смело распрощаться с работой.
      — Не беспокойся, — успокоил его Ааз. — Мы учитывали это.
      — Да? — удивился я.
      Ааз бросил на меня сумрачный взгляд и продолжал:
      — Гарантирую, что к концу этой встречи Совет не будет требовать от тебя применения магии против нас.
      — Вы хотите сказать, что по доброй воле отдадите Приз? — обрадовался Квингли. — Должен сказать, что это очень любезно с вашей стороны.
      — Нет, не очень, — сказал ему Ааз. — Мы не собираемся ничего отдавать. Я имею в виду, что они не будут ждать от тебя возвращения Приза.
      — Но…
      — А поговорить с тобой я хотел потому, что нужно уточнить кое-какие детали.
      — Какие именно? — нахмурился Квингли.
      — Ты обещал нам отпустить Тананду, если Приз будет возвращен. Так вот, если Та-Хо, имея шанс вернуть его, не воспользуется им, договоренность по-прежнему остается в силе. Ты отпустишь ее?
      — Я полагаю… да, — неохотно согласился та-хойский маг. — Но я не могу даже представить, что они не пожелают вернуть Приз.
      — Желать чего-то и что-то иметь — две большие разницы, — усмехнулся Ааз.
      — Но я должен помогать им своей магией!
      — Нет, на сей раз не должен, — поправил его мой наставник. — Я уже говорил тебе, что…
      — Это разговор тет-а-тет, мальчики, или можно присоединиться?
      Мы обернулись и увидели незаметно приблизившуюся к нам Машу. Позади нее стояла делегация Вейгаса, которая прибыла, пока мы болтали с Квингли.
      — Господи! Что это? — ахнул Квингли, глядя на нее разинув рот.
      — Это Маша, — представил я. — Маг Вейгаса.
      — Это Маша, — повторил он словно эхо.
      — Если ты не возражаешь, нам нужно кое-что обсудить перед встречей с глазу на глаз, — обратился Ааз к Квингли.
      — Да, конечно… разумеется, — пробормотал маг.
      Бывший охотник на демонов быстро повернулся и припустил к своей группе, явно радуясь возможности избежать встречи лицом к лицу со своей соперницей.
      — Совет сказал мне, что вы что-то обсуждали с Квингли, — объявила Маша, наблюдая за его бегством с легкой улыбкой.
      — В общем-то да, — признался я.
      — Ведь вы, мальчики, не собираетеся обманывать старушку Машу? Не так ли? — спросила она недовольным тоном, и я заметил, как ее глаза сузились.
      — Милостивая государыня! — ахнул Ааз. — Вы меня обижаете. Разве вы не помните, что мы обещали вам нейтрализовать демона, которого держит про запас Квингли?
      — Разумеется, обещали.
      — Это было бы крайне трудно устроить, даже не познакомившись с ним. Вы со мной согласны?
      — Ну… да.
      — Итак, не успели мы начать работу над этим проектом, как вы уже обвинили нас в двурушничестве. Нам следовало бы уйти немедленно и предоставить вам самим решать свои проблемы.
      Мне с трудом удавалось сдерживать смех. Ааз в позе оскорбленного достоинства — зрелище в высшей степени комическое. Однако Маша проглотила и крючок, и леску, и поплавок.
      — Ну не надо так, — промурлыкала она. — Я вовсе не хотела вас обидеть. Кроме того, можно ли обвинять меня в некоторой подозрительности после того, как вы украли Приз?
      Ааз драматично вздохнул.
      — А разве мы не просили тебя не удивляться никаким нашим действиям? Ну дела! Полагаю, именно этого и следовало ожидать, если мы связались с тобой, не способной уразуметь всех тонкостей нашего плана.
      — Вы хотите сказать, что похищение Приза — часть вашего плана нейтрализации демона? — широко открыв глаза от удивления, спросила Маша.
      — Конечно! — подтвердил Ааз. — Видите ли, Квингли вызвал демона, чтобы тот помог ему отнять Приз у Вейгаса. Так вот если у Вейгаса Приза нет, то демон ему не нужен. Верно?
      — Мне все эти рассуждения кажутся несколько шаткими, — нахмурилась чародейка.
      — Вы правы, — признал Ааз. — Вот потому-то я так обрадовался, когда ма… я хотел сказать, мастер Скив придумал этот план.
      — Неужели он?
      Рука Ааза схватила мое плечо железной хваткой, исключавшей любые мысли о возражении.
      — Скив такой скромный, — объяснил мой наставник. — Но вы ведь слышали, какой он гениальный тактик? Это он придумал способ, как нейтрализовать демона и дать Вейгасу шанс вернуть Приз.
      — До смерти хочется услышать об этом, — с энтузиазмом откликнулась Маша.
      — Мне тоже, — пробормотал я себе под нос.
      Рука Ааза еще сильнее стиснула мое плечо.
      — Итак, полагаю, пора начинать, — объявил он и добавил, обратившись непосредственно к Маше: — Будет лучше, если вы снова присоединитесь к своей делегации. Не хотелось бы, чтобы кто-нибудь заподозрил, что мы отдаем кому-то предпочтение. И помните: что бы мы ни сделали, соглашайтесь со всем без лишних раздумий. Мы на вашей стороне.
      — Прекрасно! — просияла Маша и отправилась к своим.
      — Скажи-ка, Ааз, — обратился я.
      — Да, малыш?
      — Если ты на стороне Квингли и на стороне Маши, то кто же на моей стороне?
      — Я, конечно.
      Именно это я и боялся услышать. С каждой минутой становилось все яснее, что Ааз затеял какую-то опасную игру, из которой он рассчитывает выйти победителем.
      Но разобраться в сложившейся ситуации я уже не успел. Ааз жестом предложил группам подойти и открыл собрание.

      — Вы, наверное, гадаете, почему я собрал всех своих друзей вместе и на одном поле, — улыбнувшись произнес Ааз.
      Я уже привык к его шуточкам типа «жду смеха». Но сейчас перед ним была не та аудитория: валлеты никогда не отличались чувством юмора.
      — Полагаю, для разговора о Призе, — сухо заметил представитель та-хойской группы. — Иначе мы зря теряем время.
      — Вы правы, речь пойдет о Призе, — поспешно заверил его Ааз.
      — Который вы у нас похитили, — зло вставил один из вейгасцев.
      — После того как вы похитили его у нас, — парировал тахоец.
      — Только после того, как вы жульничеством отняли его у нас в Большой Игре.
      — Игра была совершенно законной. Правила говорят о…
      — Те правила не применяются уже триста лет. В анналах записаны четыре постановления, которые с тех пор опровергались…
      — Прекратите, господа! — призвал их к порядку Ааз. — Все это дела давно минувших дней, и они не имеют никакого отношения к нашему делу. Вспомните: в настоящее время Приза нет ни у тех, ни у других. Он у нас!
      Наступила долгая минута напряженного молчания, пока обе стороны переваривали это заявление. Наконец вперед вышел представитель Та-Хо.
      — Отлично, — твердо произнес он. — Назовите свою цену. Совет Та-Хо готов предложить…
      — Вейгас дает больше любой суммы, предложенной Та-Хо…
      — А Та-Хо удвоит любую сумму, предложенную Вейгасом…
      Это становилось даже забавным. Возможно, я слишком долго болтался около Ааза, но потенциальные финансовые выгоды нашего положения казались мне очень большими, и я сразу же оценил это. Был только один нюанс: настойчивое желание Ааза оставить Приз себе в качестве подарка ко дню рождения.
      — Если вы что-нибудь затеваете, наш маг…
      — Ваш маг! Если только она попробует что-либо сделать, наш маг…
      Спор разгорелся с новой силой. Эти угрозы предвещали в скором времени вполне серьезные неприятности. Я бросил нервный взгляд на Ааза.
      — Господа! Господа! — воззвал он, поднимая руку.
      — Вы кого это называете господином? — возмутилась Маша.
      — И дамы, — поправился мой наставник и, прищурившись, поискал глазами источник голоса. — Ну что ты скажешь! ОРПВ снова наносит удар.
      — Что значит «орпэвэ»? — нахмурился представитель Та-Хо, в точности копируя мои мысли.
      — Мне кажется, — продолжал Ааз, проигнорировав вопрос, — что наши мотивы поняты неправильно. Мы завладели Призом не с целью получения выгоды. Совсем наоборот. Мы собирались позаботиться о возвращении его законным владельцам.
      Вейгасцы недовольно заворчали.
      — Превосходно! — просиял представитель та-хойской группы. — Если вы отказываетесь от вознаграждения, то, надеюсь, согласитесь сопровождать нас обратно в город в качестве почетных гостей. Само собой, будет празднество и…
      — Я ведь сказал «законному владельцу», перебивая его, уточнил Ааз.
      Представитель Та-Хо замолчал, и его улыбка мгновенно растаяла.
      — Вы хотите сказать, что мы незаконные владельцы? — зарычал он. — Если вы считаете притензии Вейгаса более весомыми, то зачем вы вообще похищали его?