— Ты уверена, что с нею все будет в порядке? — осведомился Тамбу уже в который раз.
      — Послушай, успокойся, а? — отозвалась Уайти сердито, ее полное раздражения лицо отчетливо проступало на экране командного пульта. — Женщины производили на свет детей с незапамятных времен. Персонал госпиталя вполне способен справиться с любыми осложнениями, которые могут возникнуть.
      — Я все-таки не понимаю, почему ты не отправила ее в госпиталь на Карбо, когда вы были там месяц тому назад, — заметил Тамбу ворчливо. — Там условия лучше.
      — Мы же не говорим о пересадке какого-нибудь органа, — возразила Уайти. — Это всего лишь роды, самые обыкновенные роды. Кроме того, я предлагала ей остаться на Карбо, и она отказалась. Дерри ведь может быть очень упрямой, если что-нибудь взбредет ей в голову. Что я должна была делать? Силой высадить ее на поверхность планеты и бросить там одну?
      — Тут нет твоей вины, Уайти, — вздохнул Тамбу. — Я все понимаю. Просто это первый случай рождения ребенка во флоте, и я не хочу никаких неприятностей. Наверное, я невольно выместил на тебе свое беспокойство. Прости меня.
      — Все в порядке, — Уайти пожала плечами. — На кого еще ты можешь повысить голос, если не на нас? Большинство новых рекрутов лишились бы чувств прямо на месте, обратись ты к ним лично, а тем более позволь ты себе кричать на них.
      — Ну, положим, это слишком сильно сказано.
      — Ладно, так или иначе, Пепе остается с нею здесь, на Бастеи, и сумеет уладить любые проблемы, какие только возникнут, — продолжала Уайти. — Мы вернемся не позже, чем через месяц, посмотрим, как у них дела, и заберем их, если все будет в порядке.
      — Ты уверена в том, что они твердо решили вернуться? — допытывался Тамбу. — Борт звездолета не самое подходящее место, чтобы растить ребенка.
      — Я приводила им этот довод, но он не подействовал. Дерри сама выросла на борту космического корабля.
      — Но ведь тот корабль не был военным. А это большая разница.
      — Нам уже давно не приходилось ни с кем сражаться, — парировала Уайти. — В любом случае, они оба желают работать на нас и дальше, и я не собираюсь им в этом препятствовать. Уж не хочешь ли ты отменить мое решение?
      Тамбу покачал головой, но потом вспомнил, что она не могла его видеть.
      — Нет, — произнес он поспешно. — Это твой корабль, и, если ты согласна с таким положением вещей, я не стану вмешиваться.
      — Хорошо, — кивнула Уайти. — Так, значит, решено.
      — Она зарегистрирована в госпитале под своим настоящим именем? — вдруг нахмурился Тамбу.
      — Да, разумеется! — воскликнула Уайти. — И ее медицинские данные были переданы сюда с ее родной планеты. Именно это я и имела в виду в своем первом рапорте, когда сообщала, что мы следовали предписанным правилам. Правилам, предписанным тобой.
      — Я опять взялся за свое, да? — осведомился Тамбу.
      — Верно, — Уайти все еще выглядела раздраженной. — До каких пор ты будешь пытаться сам улаживать все вопросы, возникающие во флоте?
      — Не все, — отозвался Тамбу, — но, по крайней мере, большую их часть.
      — Ты не можешь себе этого позволить, имея в своем подчинении целых восемь кораблей. Если ты будешь вдаваться во всевозможные мелкие проблемы, связанные с управлением звездолетом, тебя надолго не хватит.
      — Но если я не буду следить за всем, что происходит… — начал было Тамбу, но тут же прервался. На пульте управления вспыхнул и начал призывно мигать красный огонек, сопровождаемый мелодичным звоном.
      — Я вынужден закончить передачу, Уайти, — пояснил он. — Сигнал экстренного вызова.
      — Что такое?
      — Не знаю. Сигнал с борта «Мечтателя».
      — С корабля Пэка?! — воскликнула Уайти. — Он ведь еще и месяца не пробыл в должности командира. В какую он мог попасть переделку, да еще так скоро?
      — Как раз это я и собираюсь выяснить, — мрачно заявил Тамбу, протянув руку к выключателю.
      — Ладно, если вдруг у тебя найдется несколько свободных минут, свяжись со мной, чтобы мы могли поговорить о чем-нибудь помимо дел, — обратилась к нему Уайти тоном отчаяния.
      — Мы давно уже не беседовали просто как друзья.
      — Хорошо, — отозвался Тамбу рассеянно. — Я обязательно дам тебе знать.
      Говоря это, он одновременно нажимал на кнопки, переключая коммуникатор, чтобы принять передачу с борта «Мечтателя». Изображение Уайти на экране померкло, немедленно сменившись встревоженными чертами лица Пэка.
      — Тамбу на связи, — объявил он, усилием воли заставив свой голос звучать спокойно. — В чем проблема, Пэк?
      — Я… я не уверен в том, что это проблема, — пробормотал в ответ Пэк, запинаясь.
      — В таком случае не мог бы ты объяснить мне, зачем тебе понадобилось посылать сигнал экстренного вызова? — предложил Тамбу, собрав все свое терпение.
      — Мы обнаружили пиратский корабль. Он появился непонятно откуда и застал нас с развернутыми парусами.
      — Какого размера этот корабль?
      — Примерно в два раза больше нашего. И вооружен до зубов. Если бы они открыли огонь, у нас не было бы ни малейшего шанса.
      — Тогда положение действительно серьезное, — заметил Тамбу угрюмо.
      — Из твоего сообщения я понял, что пока они в вас не стреляли?
      — Да, верно. Они просто выжидают, наблюдая за нами. Мы установили связь с их капитаном, и он сказал, что хочет поговорить с тобой.
      — Со мной? Но о чем?
      — Он не объяснил, но просил нас передать тебе его сообщение, если тебя самого нет на борту нашего корабля.
      — Ладно, соедини меня с ним.
      — Есть, — отозвался Пэк. — Может быть, мы попробуем убрать паруса, пока ты будешь с ним беседовать?
      — Думаю, не стоит. Если он хочет поговорить со мной, давай сначала выясним, что ему от меня нужно, а потом уже попытаемся что-либо предпринять. Однако внимательно следи за нашим разговором и поставь своих людей к орудиям. Если услышишь, что я назову свое настоящее имя — то, которое я носил, когда мы встретились с тобой впервые, — немедленно открывай огонь и постарайся разделаться с ними, прежде чем они успеют произвести ответный выстрел.
      — Ясно, — Пэк энергично кивнул головой. — Ах да, Тамбу, есть еще одна вещь, о которой тебе следует знать. Капитан говорит, что его зовут Черный Джек. Наверное, это тот самый тип, которого ты встретил когда-то в баре на Трепеке.
      — Ясно. Очень хорошо, поскорее соедини меня с ним.
      Последовала короткая пауза. Затем изображение Пэка пропало, и вместо него на экране появилось полное нетерпения лицо Черного Джека. Тамбу молча наблюдал за пиратом, пока тот беспокойно ерзал в своем кресле.
      — Вы хотели со мной поговорить? — произнес он наконец.
      Черный Джек вздрогнул, потом искоса взглянул на экран, одновременно протягивая руку к рычагам настройки.
      — Извините меня, — поспешно объяснил он. — Должно быть, какая-то неполадка в оборудовании. На моем экране отсутствует изображение. Если бы я знал, что вы уже готовы вести передачу…
      — С вашим оборудованием все в порядке, — перебил его Тамбу. — По соображениям безопасности, мое изображение никогда не транслируется.
      — Ах да, конечно, — Черный Джек прищурился. — Очень мудрое правило.
      Тамбу скривил губы в довольной ухмылке. Каким бы невероятным это ни казалось, Черный Джек не узнал его голоса. Различие между самонадеянным и наглым субъектом, с которым он познакомился на Трепеке, и подобострастной фигурой на экране вызывало смех.
      — Вы сказали, что хотите поговорить со мной? — повторил он невозмутимо. — Мое время ограничено. Черный Джек нервно облизнул губы.
      — Да, сэр. Мы слышали о том, что вы создаете вооруженные силы для поддержания правопорядка и принимаете в их состав тех, кто был… то есть независимо от их прежнего послужного списка.
      — Совершенно верно. И чтобы ответить на не заданный вами вслух вопрос, скажу, что некоторые члены наших экипажей раньше были пиратами.
      Черный Джек улыбнулся.
      — Тем лучше, потому что мы были бы рады присоединиться к вам. Я имею в виду, что мы были бы не прочь, если это возможно, войти в состав вашего флота.
      Тамбу удивленно приподнял брови. Такого поворота событий он никак не ожидал.
      — Я понимаю, что это против закона, — поспешно добавил Черный Джек, неверно истолковав его молчание. — Но если бы вы могли посвятить нас в некоторые подробности касательно того, что именно вы предлагаете, мы бы…
      — Зачем? — перебил его Тамбу.
      Глаза Черного Джека вспыхнули гневом, он весь напрягся, но почти тут же на его лице вновь появилась улыбка.
      — Я знаю, что докучаю вам, но нам было довольно трудно получить сведения о ваших операциях, и мы подумали, что если обратимся непосредственно к вам, то, возможно…
      — Я имею в виду, зачем вы хотите присоединиться к нам.
      Насколько я могу судить, у вас и так есть довольно прибыльный бизнес.
      — Вы уже слышали обо мне? — Черный Джек выглядел изумленным и польщенным.
      — У нас есть свои источники, — произнес в ответ Тамбу, улыбнувшись про себя. — Я был уверен в том, что вы являетесь убежденным сторонником действий в одиночку. У меня были все основания полагать, что если наши пути пересекутся, то вы будете биться до последнего, и потому я очень удивлен такой резкой переменой в вашем настроении.
      — Видите ли, мой бизнес никогда не отличался устойчивостью, а в последнее время дела и вовсе стали плохи.
      Вам бы следовало об этом знать, ведь именно вы были главной причиной того, что удача отвернулась от нас.
      — Пока что мы добились весьма скромных успехов.
      — Наши позиции и раньше были достаточно шаткими, когда все имели равные возможности и каждый корабль был сам за себя, но теперь, когда вы действуете против отдельных кораблей, скажем так, целыми группами, наши шансы против вас практически равны нулю.
      — Вы не думали о том, чтобы удалиться от дел? — поинтересовался Тамбу.
      — Мы обсуждали это между собой — я и моя команда, — но никто из нас не горит желанием искать себе работу где-нибудь на поверхности планеты, а перевозка грузов кажется ужасно скучным занятием после той жизни, которую мы вели до сих пор.
      — Кроме того, за нее не так много платят, — заметил Тамбу сухо.
      — Вот именно. В общем, мы решили действовать согласно старой поговорке — вы ее, наверное, знаете: «Если не можешь одолеть врага, сделай его своим союзником». Поэтому мы здесь. Что вы на это скажете?
      — Все-таки мне эта перемена кажется слишком неожиданной. Я удивлен тем, что она не вызвала недовольства среди членов вашей команды.
      Черный Джек пожал плечами.
      — Полицейские мы или бандиты, правила игры одни и те же по обе стороны барьера. Единственная разница заключается в том, что, действуя на вашей стороне, мы сможем общаться с порядочными людьми.
      — Ну, положим, вряд ли стоит ожидать, что нас будут забрасывать приглашениями на светские рауты, — возразил Тамбу. — И я склонен думать, что между полицейскими и бандитами есть определенные различия. Первое, что приходит на ум, это дисциплина. Если вы входите в состав флота, вы действуете сообразно моим приказам. Вам будет позволено управлять своим кораблем как угодно вам, но во всех случаях окончательное решение остается за мной. Никаких самовольных действий или увеселительных прогулок в одиночку.
      — Я понимаю. Такова цена, которую неизбежно приходится платить за присоединение к группе. Одна ко в том, что касается вас и меня, это скорее плюс, чем минус. Я вовсе не против того, чтобы снять с себя ответственность за некоторые наиболее трудные решения.
      — И что именно вы рассчитываете получить от нашего договора?
      — Значит, вы не верите в благородные побуждения, да? — Черный Джек состроил гримасу.
      — Скажем так, верю до известных пределов. Я полагаю, что самые продуктивные деловые отношения существуют тогда, когда обе стороны извлекают выгоду из соглашения. Если вы присоединитесь ко мне, я получу в свое распоряжение еще один корабль с хорошо обученной командой. Ну а что вы сами надеетесь с этого поиметь?
      — Поддержку. В равной степени военную и финансовую. Мы не только приобретем союзников, к которым можно будет обратиться, если вдруг попадем в беду, но и обеспечим себе стабильный приток наличных денег, деля с вами прибыль.
      — Это как раз тот ответ, который я вправе был ожидать от такого корыстолюбца, как вы. В первый раз за время нашего разговора, Черный Джек, я начинаю вам верить.
      Черный Джек вздохнул.
      — Теперь, когда все улажено, что нам делать дальше? Придется ли нам здесь сражаться с вашим кораблем, или мы можем просто сдаться и тем самым избавить всех от лишних хлопот?
      — Думаю, в данном случае мы можем обойтись без борьбы.
      Почему бы вашему кораблю не следовать некоторое время в паре с «Мечтателем»? Я дам распоряжение его капитану ознакомить вас с общей тактической линией и правилами, действующими во флоте.
      — Меня это устраивает, — улыбнулся Черный Джек. — Что-нибудь еще, босс?
      — Да, подготовьте списки личного состава с подробными характеристиками. Я хочу просмотреть их вместе с вами, когда вы в следующий раз выйдете на связь.
      — Зачем? — спросил Черный Джек подозрительным тоном. — Мне казалось, что подбор и распределение обязанностей внутри команды возложены на меня.
      — Так и есть, — успокоил его Тамбу. — Просто я предпочитаю хорошо знать тех людей, которые поступают ко мне на службу.
      — Ладно. Хотя на это может уйти время. Я никогда не был силен по части документации.
      — Меня особо интересуют два человека из вашей команды, — заметил Тамбу, не в силах удержаться от соблазна подколоть собеседника. — Это блондинка примерно двадцати пяти лет или чуть старше, с коротко стриженными волосами, и подросток, с виду похожий на испанца. Думаю, вы представляете, кого я имею в виду.
      Черного Джека просьба явно привела в замешательство.
      — Вы не солгали, когда говорили о том, что у вас есть свои источники, — констатировал он.
      — Ни в коей мере. Конец связи. Он подождал, пока изображение Черного Джека ни исчезло с экрана, а затем снова склонился к пульту.
      — Ты все еще здесь, Пэк? — спросил он.
      — Не пропустил ни единого слова, — отозвался тот, его изображение тотчас материализовалось на экране.
      — Вот и отлично, — кивнул Тамбу. — Постарайся заручиться приглашением на борт корабля Черного Джека и возьми с собой нескольких человек. Я хочу получить от тебя полный отчет об их вооружении и личном составе, чтобы сопоставить твои наблюдения с данными Черного Джека. Ты сможешь сделать это?
      — Разумеется, босс.
      — Тогда держи меня в курсе. Конец связи.
      В течение нескольких минут Тамбу сидел, откинувшись на спинку кресла и улыбаясь про себя. Он собирался было вызвать Уайти, но потом передумал. На приборной панели не было ни одного сигнала вызова, да и глаза его устали от многочасового наблюдения за экраном.
      Повинуясь внезапному порыву, он поднялся с места и подошел к двери каюты, приведя в действие небольшой интерком, встроенный в стену. Не услышав никаких звуков в смежной каюте, он нажал кнопку усилителя громкости и довольно долго ждал, зная, что Рамона могла и не заметить крошечный огонек, вспыхнувший у нее на пульте, даже если находилась в своей каюте.
      — Да, босс? — наконец раздался в интеркоме ее голос.
      — Не могла бы ты зайти ко мне на минутку? Так, ничего существенного. Просто мне хочется хоть иногда пообщаться с живым существом.
      — Конечно. Сейчас приду.
      Протянув руку, он отпер дверь каюты и мгновение спустя услышал легкий щелчок, когда Рамона разблокировала замок на своей половине.
      — Немного вина? — предложил он, едва девушка вошла в каюту. — Я открыл бутылку пару часов тому назад, но у меня так и не хватило сил больше, чем на один бокал.
      — Только если ты присоединишься ко мне, — улыбнулась она.
      — Может, это и глупо, но моя матушка всегда говорила мне, что настоящая леди никогда не пьет в одиночку.
      — Почему бы и нет? — улыбнулся Тамбу, жестом указав в сторону пустой сигнальной панели. — Похоже, для разнообразия флот сам справляется со своими проблемами.
      Он удобно разместился в кресле, ожидая, пока Рамона нальет вина в бокалы. Передав ему один, она пододвинула к себе другое кресло и уселась в него, поджав под себя ноги.
      — Кажется, сегодня вечером у тебя хорошее настроение, — заметила она, склонив голову набок. — Хорошие новости?
      — Не совсем, — отозвался он, слегка нахмурившись. — Просто нет дурных новостей. Был, правда, один довольно забавный инцидент.
      — Тогда поделись со мной.
      — Ну ладно. Я только что закончил разговор с Черным Джеком — помнишь, я как-то рассказывал тебе о нем? Тем самым пиратом, с которым мы столкнулись на Трепеке?
      — Да, я помню, — ответила Рамона, потягивая вино. — И что ему от тебя было нужно?
      — Он выразил желание присоединиться к флоту, но не это позабавило меня больше всего. Самым смешным было то, что он не узнал меня, вернее, мой голос. Интересно, как бы он реагировал, если бы знал, что этот самый Тамбу, перед которым он так заискивал, и человек, забравший у него когда-то бластер в баре на Трепеке, одно и то же лицо?
      — И это все? Это и есть главная шутка дня?
      — Да, пожалуй, на словах всего не передать, — согласился Тамбу, сразу приуныв. — Тебе надо было при этом присутствовать.
      — Меня совсем не удивляет, что он тебя не узнал. Видишь ли, ты очень изменился.
      — Как так?
      — Не в упрек тебе будет сказано, но с тех пор как ты управляешь действиями нескольких кораблей вместо одного, ты стал держаться с людьми совершенно по-иному. В твоем голосе появились властные командирские интонации, которых не было, когда мы встретились впервые.
      — Я не замечаю в себе никаких перемен, — запротестовал он.
      — Ты слишком занят собой и своей работой, чтобы замечать это, — отозвалась Рамона. — Но власть притягивает тебя, как вода притягивает утку. Может быть, на первых порах ты лишь играл роль, но теперь вошел в нее окончательно. Ты — босс, ты — шеф, ты — наш признанный командир. Между тобой и всеми остальными существует дистанция, и это проявляется прежде всего в том, как ты с ними разговариваешь.
      — Ты хочешь сказать, что сейчас, когда мы беседуем с тобой, я позволяю себе держаться высокомерно? — спросил он с вызовом.
      — В данную минуту, когда мы с тобой находимся в одной каюте, это не так очевидно, — вынуждена была признать Рамона. — Но когда ты обращаешься ко мне через экран, я прекрасно это чувствую. И дело тут не в высокомерии — просто ты ясно даешь понять, кто является начальником, а кто — подчиненным.
      — Судя по твоим словам, я веду себя как настоящий диктатор.
      — Не в открытую, — стояла на своем Рамона. — Но ни у кого не возникает ни малейшего сомнения, что за твоей внешней мягкостью скрывается железная хватка. Ни один человек не забывает о том, что тебе удалось осуществить на деле план, о котором никто не решался даже подумать — создать единый флот из горстки разрозненных кораблей.
      — Надо будет поразмышлять над этим на досуге, — вздохнул Тамбу. — Мне казалось, что я делаю только то, что от меня требуется, чтобы сохранить единство флота.
      — Ты позволишь Черному Джеку присоединиться к нам? — осведомилась Рамона.
      — Условно. Возможно, я совершаю ошибку, но мне любопытно знать, как он будет вести себя, получив свободу действий.
      — Готова держать пари, что из него выйдет образцовый капитан. Не знаю, обращал ли ты на это внимание: чем позже экипаж корабля входит в состав флота, тем строже он придерживается правил. Чем сильнее становится флот, тем меньше желания у команды каждого отдельно взятого корабля вставать тебе поперек дороги.
      — Мне бы больше пришлись по душе уважение и преданность, чем страх, — заявил Тамбу решительно.
      — Тебе придется столкнуться и с тем, и с другим, и с третьим, — настаивала Рамона. — Ты постепенно превращаешься в реальную силу, а это приводит к тому, что отношение разных людей к тебе будет различным. Некоторые из них будут любить и уважать тебя, другие будут колебаться между ненавистью и страхом.
      — На сегодня с меня хватит, — Тамбу поднялся с места и выпрямился во весь рост. — Я собираюсь немного вздремнуть, пока есть возможность. И по-прежнему утверждаю, что всего лишь занимаюсь своим делом.
      — Я далеко не уверена в том, что и дальше все будет также просто, — Рамона потянулась и, встав с кресла, направилась к двери. — Запомни раз и навсегда: единственный человек, который определяет границы твоей работы — это ты сам!

      Эриксон воспользовался перерывом, чтобы осмотреть каюту более внимательно. Уверенность в себе постепенно возвращалась к нему, и теперь он чувствовал себя гораздо спокойнее, чем в начале интервью.
      Особый интерес для него представляло собрание книг, украшавших стены. К его немалому удивлению, заголовки их по большей части имели отношение к экономике или философии. По какой-то непонятной причине он предполагал, что в подборе литературы главный упор должен быть сделан на книги по военной истории. Как и сам Тамбу, библиотека совершенно не соответствовала заранее сложившимся у него представлениям. Он как раз собирался взять один из томов, чтобы рассмотреть его поближе, когда из динамика на пульте раздался голос Тамбу:
      — Я готов продолжить, мистер Эриксон. Пожалуйста, простите меня за задержку.
      — Все в порядке, — репортер махнул рукой, опять занимая место за пультом. — Должен, однако, признаться, что мне почему-то никогда прежде не приходило в голову, что и грозный Тамбу иногда наведывается в ванную, как и любой другой человек.
      — Это обычное заблуждение относительно жизни знаменитостей, — произнес Тамбу. — Когда средний обыватель думает о каком-нибудь выдающемся артисте, политике или спортсмене, он всегда видит в них только профессионалов. Мысль о том, что время от времени им приходится заниматься самыми заурядными вещами, как, например, чисткой обуви или стиркой белья, просто не укладывается в воображении.
      — Вы правы, — согласился Эриксон. — Я полагаю, что все дело тут в защите собственного «я».
      — Защите собственного «я»? Мне кажется, я не совсем понял суть вашей мысли.
      — Когда какой-нибудь обычный рядовой Джо видит перед собой знаменитость, у него подсознательно возникает один и тот же вопрос: «Что в нем есть такого, чего нет у меня?» Если он будет смотреть на знаменитость как на человека, во всем подобного ему, то, следовательно, сам вынужден будет признать себя стоящим ниже его. А так как большинство людей склонны считать, что имеют способности выше среднего уровня, они отвергают саму мысль о том, что каждый из них мог добиться столь же значительных успехов при равных стартовых условиях. Вместо того чтобы принижать свой образ в собственном представлении, они находят более удобным приписывать знаменитостям некий сверхчеловеческий статус. Точка зрения их при этом такова: «Я выше среднего уровня, но они — исключительные! Мне даже не приходится сравнивать себя с ними, потому что они принадлежат к совершенно особой породе людей». Как я уже говорил, это является для них средством самозащиты, или, вернее, защиты собственного «я».
      — Интересная концепция, — заметил Тамбу после короткой паузы. — За все время, что я изучал этот феномен, ваше объяснение — единственное, которое не приходило мне в голову. Вероятно, позже мы с вами еще сможем обсудить этот вопрос подробнее, если у нас останется свободное время.
      — Сомневаюсь, — улыбнулся Эриксон. — Даже та часть материала, которую мы успели охватить, вызвала у меня уйму вопросов, я уверен, что наше интервью будет продолжаться, пока вам позволяет время.
      — В таком случае, наверное, лучше продолжить, — сказал Тамбу. — Какие именно вопросы возникли у вас на данный момент?
      — Меня по-прежнему волнует один вопрос, который я уже задавал в разных формах с самого начала интервью. Хотя вы ответили на него косвенным образом по ходу вашего повествования, я все же предпочел бы услышать от вас простое «да» или «нет». Когда вы приступили к организации ваших вооруженных сил, считали ли вы, что действуете в правильном направлении? Рассматривали ли ваших сторонников как «хороших парней»?
      — Самый простой ответ на ваш вопрос — «да»! — отозвался Тамбу. — В действительности все обстоит сложнее. Я думал, вы уже уяснили это для себя.
      — Я не понимаю, в чем тут сложность. По-моему, вопрос поставлен предельно четко.
      — Он станет не простым, если я добавлю, что то, что мы делали, было, по моему мнению, совершенно правильным не только на первых порах, но и по сей день. Однако я отдаю себе отчет в том, что не обладаю исключительным правом на истину. То, что является правильным с моей точки зрения, вовсе не обязательно должно быть таковым в глазах других людей. Дальнейшее зависит от того, кому вы склонны верить и чья философия вам ближе.
      — Но факты, есть факты, — возразил репортер слегка раздраженно.
      — Пусть так, — Тамбу вздохнул. — Все факты свидетельствуют о том, что нам сопутствовала удача. Мы успешно воевали с пиратами и сократили их численность настолько, что подобная деятельность почти полностью прекратилась. В последнем вы можете убедиться, пролистав подшивки вашей собственной газеты. Изучите еще раз запись нашего разговора — и вы увидите, что мы были силой, призванной обеспечить соблюдение законов.
      — Каких законов? — съязвил Эриксон. — Ваших?
      — Вы сами себе противоречите, мистер Эриксон, пытаясь давать свою интерпретацию фактов. Однако если отвечать на ваш вопрос по существу, то да, мы поддерживали законность в моем понимании. Не существовало никаких норм космического права, пока я и мой флот не определили их. Дальнейшие рассуждения требуют некоторых разъяснений. Принес ли я закон и порядок на космические трассы, где раньше царил полный произвол? Или я был беспринципным авантюристом, воспользовавшимся таким положением вещей?
      — Я начинаю понимать вашу точку зрения, — неохотно признался Эриксон. — Но что было потом? Что произошло после того, как вам удалось взять верх над пиратами?
      — Тогда, — произнес Тамбу, вспоминая, — мы столкнулись с той самой проблемой, которая стояла перед армиями в мирное время еще на заре цивилизации.

      — Нет никаких следов их пребывания и на двух других обитаемых планетах этой системы. Мы проверили с помощью бортовой аппаратуры и получили подтверждение, проведя расследование на месте. Их здесь нет.
      Тамбу уселся поглубже в кресло перед экраном, всматриваясь в гневное лицо капитана звездолета «Кенди Кейн». Он был обеспокоен. Душевное состояние капитана, его доклад о неудачном для них обороте событий — все это вызывало у Тамбу беспокойство.
      — Вы провели проверку на поверхности планет?
      — На всех трех, — заверил его капитан. — Вот уже несколько недель в пределах этой системы не появлялось ни одного космического корабля. С вашего позволения, я бы хотел найти того лживого ублюдка, который продал нам эту информацию, и получить наши деньги обратно — с лихвой!
      В ответ на это предложение Тамбу недовольно поморщился, будучи уверенным в том, что капитан не мог его видеть. Он уже получил несколько рапортов, в которых излагались факты — пока не подтвержденные — неоправданной жестокости капитана «Кенди Кейн». Меньше всего он был склонен предоставлять этому человеку свободу действий в разборках с одним из своих осведомителей.
      — Вы обследовали необитаемые планеты? — спросил он, чтобы как-то оттянуть время.
      Выражение гнева на лице капитана уступило место замешательству.
      — Мы провели проверку с помощью аппаратуры, но без непосредственного подтверждения на месте. Я решил, что, если Хамелеон направился в космопорт за ракетами и запасными частями к ним, то его корабль следует искать на одной из обитаемых планет. Я хочу сказать, нет смысла нашей команде бездельничать на голом куске камня. Прикажете продолжать расследование и еще раз проверить остальные планеты?
      Пока капитан говорил, Тамбу уже принял решение.
      — Нет, в этом нет необходимости. Однако я хочу, чтобы вы некоторое время держали планетарную систему под контролем. Выждите по крайней мере неделю и следите, не покажется ли вдруг наша цель. Может быть, они просто опаздывают. Капитан нахмурился, но тут же вспомнил, что Тамбу все еще мог его видеть, и через силу заставил себя улыбнуться.
      — Оставаться на прежней позиции в течение недели, — повторил он. — Есть.