Хотя временами моя жизнь может показаться запутанной и угнетающей, есть по крайней мере одно существо, которое никогда не отвернется от меня в тяжелый час.
      — Глип!
      Я никогда не понимал, как это драконий язык может быть одновременно и слизистым и шершавым, как рашпиль, но он таков. Ну, по крайней мере он таков у моего дракона.
      — Тихо, парень… ти… эй! Кончай, Глип. Прекрати!
      — Глип! — заявил мой дракон, ловко увертываясь от моих рук и оставляя у меня на лице еще один слизистый след.
      Послушен он даже чересчур. Говорят, по тому, как хорошо человек справляется с животными, можно судить о его способностях к руководству.
      — Черт возьми, Глип! Это серьезно!
      Я часто пытался убедить Ааза, что мой дракон действительно понимает сказанное мной. То ли поэтому, то ли просто по чувствительности к моему тону, Глип присел на задние ноги и внимательно склонил голову набок.
      — Вот так-то лучше, — вздохнул я, осмелившись снова дышать носом. Драконы славятся своим смрадным дыханием (отсюда и выражение «драконья пасть»), и когда мой зверек демонстрирует свою приязнь, к несчастью возникает побочный эффект, повергающий меня чуть ли не в обморочное состояние. Конечно, даже дыша ртом, я все равно ощущал его.
      — Видишь ли, у меня возникла проблема… Ну, несколько проблем, и я подумал, мол, если я смогу рассказать о них, когда меня никто не будет перебивать, то, может…
      — Глип!
      Язык выскользнул вновь, на сей раз застигнув меня с открытым ртом. Хоть я и люблю своего зверька, бывают времена, когда у меня возникает желание, чтоб он был… ну, поменьше. Времена вроде настоящего… и когда мне приходится убирать его стойло.
      — Хотите, я прижучу вам дракона, Босс?
      Я оглянулся и обнаружил сидящего на одной из садовых скамеек Нунцио.
      — А. Привет, Нунцио. Что ты здесь делаешь? Я думал, вы с Гвидо обычно ретируетесь, когда я выгуливаю Глипа.
      — Так то обычно, — пожал плечами телохранитель. — Мы с кузеном потолковали об этом и решили, раз на свободе гуляет этот Топор, одному из нас надо все время держаться рядом с вами, понимаете, что я имею в виду? Сейчас моя смена, и я буду торчать до упора… чем бы вы ни занимались.
      — Ценю вашу заботу, но думаю, здесь мне не грозит опасность попасть под удар. Я уже решил не выводить Глипа из дому, пока все не утрясется. Нет смысла искушать судьбу.
      Это было по крайней мере частично правдой. На самом-то деле я решил, что мне неохота давать Топору возможность нанести мне удар через моего зверька. И нечего подливать масло в огонь, Ааз и без того уже достаточно жаловался на житье в одном доме с драконом. Конечно, если мои подозрения верны и Банни действительно была Топором…
      — Лучше перебдеть, чем сожалеть… и вы не ответили на мой вопрос. Хотите, я прижучу вам дракона?
      Логика моих телохранителей иногда совершенно до меня не доходит.
      — Нет. Я имею в виду, зачем тебе прижучивать Глипа? Он же ящер, а не насекомое.
      Нунцио закатил глаза.
      — Я не имею в виду, прижучить его, словно он и в самом деле жук. Я имею в виду, хотите, я немного отделаю его? Ну, знаете, малость задам ему перцу. Я не суюсь в дела между вами и вашим партнером, но вы не должны терпеть таких выходок от дракона.
      — Он просто проявлял дружелюбие.
      — Дружелюбие, шмендролюбие. Судя по всему, что я видел, вам больше грозит опасность быть пришибленным собственным зверьком, чем любым другим, кого я видел на Базаре. Я всего лишь прошу позволить мне выполнять свою работу… мне, знаете, полагается охранять ваше тело. Вот отсюда-то моя должность и получила свое высокое название.
      На меня уж не в первый раз произвела впечатление преданность Нунцио своей работе. На мгновение у меня возникло искушение разрешить ему сделать, что ему хотелось. Однако в последнюю минуту в голове у меня промелькнул образ того, как мой здоровенный телохранитель и дракон с воодушевлением борются посреди сада.
      — Э-э-э… спасибо, но, думаю, я как-нибудь переживу, Нунцио. Глип может иногда стать занозой, но мне в своем роде нравится, когда он иной раз скачет вокруг меня. Благодаря этому я чувствую себя любимым. Кроме того, я не хотел бы, чтоб он пострадал… или ты, если уж на то пошло.
      — Скакать вокруг вас — это одно дело. А делать это, когда вам того не хочется, нечто совсем иное. Окромя того, он у меня не пострадает. Я просто… вот давайте, я вам покажу!
      И прежде чем я успел его остановить, он очутился на ногах и принял перед драконом стойку, широко расставив ноги и полусогнув их.
      — Подь сюда, Глип. Давай, парень.
      Мой зверек резко оглянулся, а затем прыгнул к тому, кого он счел новым товарищем по играм.
      — Нунцио, я…
      Как раз в тот миг, когда дракон добрался до него, мой телохранитель поднял руку ладонью вперед.
      — Глип, стой! Сидеть! Я сказал, сидеть!
      Случившееся вслед за тем мне пришлось реконструировать позже, прокрутив опять ленту памяти, настолько быстро все произошло.
      Рука Нунцио молниеносно метнулась вперед и сомкнулась на морде Глипа. Он рывком опустил ему нос, пока тот не очутился под головой моего зверька, а затем резко толкнул вверх.
      Не закончив шага, задние ноги дракона упали в сидячее положение, и он остановился, не переставая недоуменно хлопать ресницами.
      — А теперь, место. Место!!
      Мой телохранитель осторожно разжал руку и шагнул назад, держа ладонь плашмя перед мордой моего зверька.
      Глип слегка задрожал, но не шелохнулся, сохраняя сидячее положение.
      — Видите, Босс? Теперь будет помнить, — крикнул, не оборачиваясь, Нунцио. — Просто надо быть с ним потверже.
      Я вдруг осознал, что моя челюсть у меня отвисла чуть не до колен.
      — Что… это невероятно, Нунцио! Как ты… что ты…
      — Полагаю, вы и не знали, — усмехнулся он. — Я одно время работал укротителем зверей… по большей части опасных, для представлений, понимаете, что я имею в виду?
      — Укротителем зверей?
      — Да. Это казалось логичным продолжением карьеры школьного учителя… только тут не приходилось беспокоиться о родителях.
      Мне пришлось сесть. Демонстрацией своего умения с Глипом и внезапными откровениями о своем прошлом Нунцио подверг мой мозг серьезной перегрузке.
      — Укротитель зверей и школьный учитель.
      — Совершенно верно. Слушайте, хотите, я еще немного поработаю с вашим драконом теперь, когда он успокоился?
      — Нет. Дай ему немного побегать. Ему полагается сейчас выгуливаться.
      — Вы — Босс.
      Он повернулся к Глипу и резко хлопнул в ладоши. Дракон отпрыгнул назад и припал к земле, готовый поиграть.
      — Лови, парень!
      Двигаясь на диво убедительно, телохранитель подобрал с земли воображаемый мяч и притворно бросил его в противоположный конец сада.
      Глип круто развернулся и дунул в направлении «броска», расплющив по пути скамейку и два куста.
      — Просто изумительно, — пробормотал я.
      — Я не хотел вмешиваться, — опустился рядом со мной на скамью Нунцио. — Просто все выглядело так, словно вы хотели поговорить, а дракон хотел порезвиться.
      — Пустое. Все равно я предпочел бы поговорить с тобой.
      И умеренно поразился, открыв, что это правда. Я всегда был немножко одиночкой, но в последнее время я, кажется не только мог поговорить с людьми, но и делал это с удовольствием. Я надеялся, что это не изменит моей дружбы с Глипом.
      — Со мной? Разумеется, Босс. О чем бы вы хотели со мной поговорить?
      — Так, ни о чем особенном. Полагаю, я только сейчас понял, что мы никогда по-настоящему не разговаривали, так вот, вдвоем. Скажи мне, как тебе нравится наша операция здесь?
      — Отлично, полагаю. Никогда по-настоящему особо об этом не задумывался. Тут не заурядная операция Синдиката, это уж наверняка. Около вас болтается немало странного народа… но они милые ребята. Я б отдал правую руку за любого из них, такие они милые. А там у нас дело обстоит иначе. В большинстве филиалов все пытаются продвинуться и обскакать друг друга… и потому тратят больше времени на слежку друг за другом, чем за противником. А здесь все прикрывают друг друга вместо того, чтобы подставлять своим ножку.
      — А ты хочешь продвинуться, Нунцио?
      — И да, и нет, понимаете, что я имею в виду? Я не хочу заниматься тем же самым делом до конца жизни, но и наверх не рвусь. На самом-то деле мне своего рода нравится работать на других. Я предоставляю им принимать важные решения, а потом мне всего-навсего надо вычислить, как сыграть в происходящем свою роль.
      — Ты здесь безусловно играешь свою роль, — кивнул я. — Раньше я и не представлял себе, как трудна работа телохранителей.
      — В самом деле? Вот здорово, приятно слышать это от вас, Босс. Мы с Гвидо иногда чувствуем себя здесь мертвым грузом. Может быть, именно потому-то мы так и стараемся выполнять свою работу. Я никогда особо не думал, нравится мне здесь или нет. Я имею в виду, я отправляюсь, куда мне поручено, и делаю, что мне велено, и поэтому мое мнение не имеет значения. Верно? Но я знаю, что действительно сожалел бы, если б мне пришлось уйти. Никто и никогда не обращался со мной так, как вы и ваша команда.
      Может, Нунцио и не был ни интеллектуальным гигантом, ни самым сообразительным, кого я знал, но я находил трогательной его простую честность… не говоря уж о вытекающей из нее преданности.
      — Ну, у вас есть здесь хорошая работа, покуда мое слово по этой части хоть что-то значит, — заверил я его.
      — Спасибо, Босс. Я начинал немного уставать от того, как действует Синдикат, понимаете, что я имею в виду?
      Это мне кое о чем напомнило.
      — Раз уж об этом зашла речь, Нунцио, как по-твоему, Синдикат стал бы вообще впутываться в такое дело, как очернение?
      Лоб телохранителя наморщился от мыслительных усилий.
      — Не! — сказал он наконец. — Нам по большей части платят, чтобы мы не делали всяких дел. Если нам требуется уделать кого-то, то мы обычно делаем из них показательный пример и устраиваем что-нибудь бросающееся в глаза, скажем, сжигаем им дом или ломаем ноги. Если мы поломаем кому-то карьеру, кто об этом узнает? Сказанное Танандой о Топоре очень интересно, но это просто не наш стиль.
      — Даже за подходящую цену? — не отставал я. — Сколько, по-твоему, потребовалось бы, чтобы побудить дона Брюса отправить сюда кого-то по нашу душу?
      — Не знаю. Я б сказал, по меньшей мере… минутку! Вы спрашиваете, не Банни ли Топор?
      — Ну, она-таки…
      — Забудьте об этом, Босс. Даже если б она могла справиться с такой работой, в чем я не слишком уверен, дон Брюс никогда б не отправил ее против нас. Черт, вы сейчас один из любимых его главарей. Слышали бы вы его… — Нунцио вдруг прижал ладони к щекам и заговорил, придав лицу преувеличенную бульдожистость: — «… Этот Скив, у него действительно котелок варит, понимаете, что я имею в виду? Господи! Да будь у меня сотня таких, как он, я мог бы встать у руля всей этой организации».
      Он так идеально изобразил дона Брюса, что я невольно рассмеялся.
      — Великолепно, Нунцио. Он когда-нибудь видел, как ты это делаешь?
      — Я же еще работаю и дышу, не так ли? — подмигнул он. — Однако, серьезно. С Банни вы ошиблись адресом. Поверьте, вы сейчас для ее дяди как зеница ока.
      — Надеюсь, ты прав, — вздохнул я. — Однако если это так, то я возвращаюсь туда же, откуда начал. Кто такой Топор и что он может…
      — Привет, парни! Это личный разговор, или могут присоединиться и другие?
      Мы подняли головы и обнаружили входящую в сад Банни.
      — Подходи, Банни! — помахал я ей, слегка ткнув Нунцио локтем по ребрам. — Мы как раз собирались…
      — Глип!
      Мой дракон внезапно очутился передо мной. Выгнувший спину и напряженный, он совсем не выглядел игривым. Таким я видел его раньше только пару раз, а тогда…
      — Стой, Глип! Глип!! — завопил я, слишком поздно сообразив, что сейчас случится.
      К счастью, Нунцио оказался проворнее меня. Прямо из сидячего положения он бросился вперед и провел силовой прием на шее моего зверька, как раз когда дракон выпустил струю пламени. Огонь выскочил, но безвредно опалил стену.
      Банни одной рукой увлекла Клади к себе за спину.
      — Ну и ну! Что это за…
      — Счас я его! — крикнула, сжав кулачки, Клади.
      — Клади!! Стой!!
      — Но, папочка…
      — Только погоди. Идет? Нунцио?
      — Я его держу, Босс, — отозвался он, надежно обхватив обеими руками морду Глипа, в то время как дракон боролся, стремясь освободиться.
      — Банни! Уходи с Клади в дом! Сейчас же!!!
      Обе поспешили скрыться из виду, и я переключил внимание на своего зверька.
      Теперь, когда Банни и Клади пропали, Глип, казалось, успокоился так же быстро, как и взорвался. Нунцио утешающе поглаживал ему шею, тараща широко раскрытые от изумления глаза.
      — Не знаю, что тут случилось, Босс, но только теперь он, кажется, в порядке.
      — Случилось то, — мрачно произнес я, — что Глип пытался защитить меня от чего-то или от кого-то, в чем он усмотрел угрозу.
      — Но, Босс…
      — Слушай, Нунцио, я знаю, у тебя хорошие намерения, но с Глипом я связан давно. И доверяю его инстинктам больше, чем своему суждению.
      — Но…
      — Я хочу, чтобы ты тотчас же сделал две вещи. Во-первых, отведи Глипа обратно в стойло… думаю, он достаточно навыгуливался для одного дня. А потом свяжись с доном Брюсом. Я хочу немного потолковать с ним о его «подарке»!

      — А я тебе говорю, это — бред!
      — Черта с два!
      — Банни не может быть Топором! Она — юная космонавтка!
      — Она хочет, чтобы мы думали именно так. А я выяснил иное!
      — В самом деле? Как?
      — По… ну, поговори с нею.
      Я заметил изъян в своей логике, как только произнес это, и Ааз не сильно от меня отстал.
      — Скив, — серьезно сказал он. — Тебе приходило в голову, что будь она Топором, а ты — ее целью, то ты, вероятно, был бы последним, при ком она сняла бы маску? Ты действительно думаешь, что сумел бы хитростью заставить ее выдать свой интеллект в простом разговоре?
      — Ну… может быть, она схитрила. Возможно, это ее способ сбить нас со следа.
      На это мой партнер ничего не сказал. Он лишь чуть склонил голову набок и очень высоко поднял бровь.
      — Это возможно, — неуверенно повторил я.
      — Брось, Скив. Выкладывай.
      — Что?
      — Даже тебе понадобилось бы больше доказательств, прежде чем выдвинуть такие опрометчивые обвинения. Что ты не договариваешь?
      Он меня достал. Я просто боялся, что он сочтет мою истинную причину еще менее убедительной, чем уже высказанную мной.
      — Ладно, — вздохнул я. — Если уж тебе действительно хочется знать, то окончательно меня убедило то, что Глип ее не любит.
      — Глип? Ты имеешь в виду, этот твой глупый дракон? Этот Глип?
      — Глип не глуп…
      — Партнер, твой дракон не любит меня! Выходит, я — Топор!!
      — Но изжарить тебя он тоже никогда не пытался!
      Это на миг остановило его.
      — Он это сделал? Действительно жахнул по Банни?
      — Совершенно верно. Не будь там Нунцио…
      Словно вызванный упоминанием его имени, телохранитель сунул голову в помещение.
      — Эй, Босс! Дон Брюс здесь.
      — Приведи его.
      — Я по-прежнему думаю, что ты совершаешь ошибку, — предупредил меня, прислонясь к стене Ааз.
      — Может быть, — мрачно ответил я. — При удаче я заставлю дона Брюса подтвердить мои подозрения прежде, чем раскрою свои карты.
      — Такое мне надо увидеть.
      — А вот и вы, Скив. Мальчики говорят, что вы хотели меня видеть.
      Дон Брюс — сказочный крестный Синдиката. Я никогда не видел его одетым во что-либо не бледно-лилового цвета, и сегодняшний день не был исключением. Его ансамбль включал в себя шорты, сандали, шляпу с отвисшими полями и спортивную рубашку, сплошь покрытую отпечатанными на ней большими темно-пурпурными цветами. Может быть, мои обсуждения гардероба с Банни сделали меня чрезмерно чувствительным по теме одежды, но его наряд казался едва ли подобающим для одного из наиболее могущественных людей в Синдикате.
      Даже темные очки у него были с фиолетовыми линзами.
      — Знаете, а хаза у вас здесь блеск. Никогда раньше здесь не бывал, но много наслушался при ежегодных докладах. Снаружи она выглядит не такой уж крупной.
      — Мы любим держаться в тени, — пояснил я.
      — Да, я знаю. Как я постоянно твержу им в Центральном Правлении Синдиката, вы заправляете классным делом. Мне это нравится. Благодаря этому мы все хорошо выглядим.
      Я начинал чувствовать себя немного неуютно. Последнее, что я хотел обсуждать с доном Брюсом, так это наше дело.
      — Не хотите ли вина? — вмешался, приходя мне на выручку, Ааз.
      — Немного рановато, но почему бы и нет? Итак! Для чего вам хотелось меня видеть?
      — Дело касается Банни.
      — Банни? Ах, да. Как она орудует?
      Даже если б у меня не было уже подозрений, ответ дона Брюса показался бы чересчур небрежным. Ааз тоже это уловил и снова поднял бровь, наливая вино.
      — Я думал, нам следует немного потолковать о том, почему вы отправили ее сюда.
      — О чем тут толковать? Вам требовалась шмара, и я счел…
      — Я имею в виду, настоящая причина.
      Наш гость умолк, поглядел пару раз то на меня, то на Ааза, а затем пожал плечами.
      — Она вам сказала, да? Забавно, я б подумал, что уж эту-то тайну она сохранит.
      — На самом-то деле, я сам догадался. Фактически, когда об этом зашла речь, она все отрицала.
      — Всегда говорил, что вы умница, Скив. Теперь я вижу, что у вас хватает ума заставить меня признаться — из Банни никакой хитростью ничего не выжмешь. Очень даже неплохо.
      Я бросил победоносный взгляд на Ааза, ставшего внезапно очень занятым поглощением вина. Несмотря на свое чувство торжества по случаю раскрытия лица Топора, я все еще испытывал более чем легкое раздражение.
      — Но вот чего я не могу угадать, — сказал я, — так это зачем вы вообще пошли на это. Я всегда вел с вами довольно честную игру.
      У дона Брюса, по крайней мере, хватило приличия выглядеть смущенным.
      — Знаю, знаю. В то время это показалось хорошей идеей, вот и все. Я очутился несколько в затруднительном положении, а это казалось безвредным выходом.
      — Безвредным? Безвредным! Да мы же говорим обо всей моей жизни и карьере.
      — Эй! Бросьте, Скив. Признайтесь, тут вы чуточку преувеличиваете! Не надо…
      — Преувеличиваю??
      — Ну, я по-прежнему думаю, что из вас выйдет для нее хороший муж…
      — Преувеличиваю? Ааз, ты слышишь…
      Повернувшись воззвать к своему партнеру, я заметил, что он так буйно хохочет, что проливает вино. Из всех реакций, какие я мог ожидать, смех был…
      И тут до меня дошло.
      — Муж?!?!?
      — Конечно. Разве мы не об этом говорим?
      — Скив думает, что ваша племянница — Топор и что вы спустили ее на него с целью погубить его карьеру, — сумел выдавить сквозь смех мой партнер.
      — Топор???
      — Муж???
      — Вы с ума сошли?
      — Один из нас точно сошел!!
      — А может, оба? — усмехнулся, вставая между нами, Ааз. — Кто-нибудь хочет вина?
      — Но он же сказал…
      — Как насчет…
      — Господа, господа. Между вами явно немного испортилась связь. Я предлагаю вам обоим выпить вина, а потом начнем все снова с самого начала.
      Почти механически мы оба потянулись за вином, не переставая глядеть друг на друга, словно разъяренные коты.
      — Отлично, — кивнул мой партнер. — А теперь, дон Брюс, вам, по-моему, как команде гостей, начинать первым.
      — Что это за разговоры о Топоре!?! — потребовал ответа синдикалист, так резко наклонившись вперед, что выплеснул из бокала половину вина.
      — Вы знаете, кто такой Топор?
      — Я знаю, что он такое! Вопрос в том, какое он имеет отношение к вам и Банни.
      — Мы недавно услышали, что кто-то нанял Топора уделать Скива, — уведомил его Ааз.
      — … Примерно в то самое время, когда появилась Банни, — добавил я.
      — И из этого, надо полагать, вытекает, что она — Топор?
      — Ну, у нас были некоторые неприятности после ее прибытия.
      — Какие, например?
      — Ну-у… Тананда ушла из дому из-за сказанного ею, когда она однажды утром выяснила, что в моей спальне была Банни.
      — Тананда? Та самая Тананда, которая сказала мне: «Привет», когда я сегодня зашел сюда?
      — Она… гммм… вернулась.
      — Понятно. Что еще?
      — Она спугнула мою подружку.
      — Подружку? У вас есть подружка?
      — Ну, не совсем… но могла бы быть, не будь здесь Банни.
      — Угу. Ааз, вы никогда не рассказывали ему про «синицу в руках»?
      — Я стараюсь, но он не силен слушать.
      Я всегда могу рассчитывать, что мой партнер кинется защищать меня во время кризиса.
      — Что еще?
      — Гммм…
      — Скажи ему, — улыбнулся Ааз.
      — Сказать мне что?
      — Мой дракон ее не любит.
      — Меня это не удивляет. Она никогда не ладила с животными… по крайней мере, с четвероногими. Однако я не вижу, почему из этого вытекает, будто она Топор.
      — Это… это просто завершающее звено в цепи других доказательств…
      Мой голос осекся перед каменным взглядом дона Брюса.
      — Знаешь, Скив, — сказал наконец он. — Как ты мне не нравишься, бывают времена вроде теперешнего, когда я желаю, чтобы ты выступал за другую сторону закона. Если б окружной прокурор лепил дело так, как ты, мы б могли сократить свои расходы по подкупу на девяносто процентов, а гонорары нашему юристу — на сто!
      — Но…
      — А теперь послушай как следует, потому что я намерен объяснить это только раз. Ты — представитель Синдиката и меня здесь, на Базаре. Если ты выглядишь плохо, то выглядим плохо и мы. Усек? Какой нам может быть смысл нанимать кого-то с целью заставить тебя — и нас — выглядеть плохо?
      Загнанный в угол, я обернулся за поддержкой к Аазу.
      — Это был следующий вопрос, который собирался задать я, партнер.
      Восхитительно.
      — Ну, — объявил, вставая дон Брюс. — Если с этим улажено, то, полагаю, я могу теперь идти.
      — Не так быстро, — улыбнулся, подняв руку, мой партнер. — Есть еще дельце с вопросом, заданным Скивом — если Банни не Топор, то что она здесь делает? Что это вы там говорили насчет мужа?
      Синдикалист погрузился в кресло и потянулся за вином, все время избегая встречаться со мной взглядом.
      — Я не становлюсь моложе, — сказал он. — Однажды мне предстоит уйти на покой, и я подумал, что, возможно, мне следует начать подыскивать замену. Всегда приятно, чтоб замы были членами семьи… я имею в виду, настоящей семьи, а поскольку у меня есть незамужняя племянница…
      — Тпру! Минутку, — перебил Ааз. — Вы говорите, что рассматриваете Скива как своего грядущего заместителя в Синдикате?
      — Это возможно. Почему бы и нет? Как я сказал, он заправляет классным делом, и он умен… по крайней мере, я так думал.
      — Дон Брюс, я… я не знаю, что и сказать, — честно сказал я.
      — Тогда и не говори ничего! — мрачно посоветовал он. — Что б там ни должно произойти, до этого еще далеко. Вот потому-то я ничего тебе прямо не сказал. Я еще не готов уйти на покой.
      — О. — Я не знал, что чувствовать — разочарование или облегчение.
      — Так насчет Банни? — напомнил мой партнер.
      Синдикалист пожал плечами.
      — Чего тут сказать такого, что уже не сказано? Она моя племянница, а он один из лучших моих лейтенантов. Я подумал, что будет неплохо свести их поближе и посмотреть, не выйдет ли чего-нибудь.
      — Я… я не знаю, — задумчиво проговорил я. — Я хочу сказать, Банни достаточно мила… особенно теперь, когда я знаю, что она не Топор. Просто, по-моему, я не готов еще вступить в брак.
      — Я и не говорил этого, — пожал плечами дон Брюс. — Не пойми меня неправильно, Скив. Я не пытаюсь подтолкнуть тебя к этому. Я знаю, что на это требуется время. Как я сказал, я просто устроил так, чтобы вы могли встретиться и посмотреть, не получится ли чего… вот и все. Если выйдет, прекрасно. Если нет, тоже прекрасно. Я не собираюсь пытаться что-то навязывать и не обманываюсь, полагая, будто из вас получится хорошая пара, если вы этого не захотите. На худой конец, пока ты выясняешь это, у тебя будет очень хороший бухгалтер… а судя по цифрам в вашем финансовом отчете, вам это не помешает.
      — Неужели?
      Он наконец ущипнул Ааза рядом с чувствительным местом… или с бумажником, что в его случае одно и то же.
      — А что плохого в наших финансах? У нас все благополучно.
      — Благополучно — не отлично. У вас, ребята, нет никакого плана. Как я понимаю, вы так долго жили со дня на день, без уверенности в будущем, что так и не научились ничего делать с деньгами, кроме как копить и тратить их. Банни может показать вам, как заставить деньги работать на вас.