Роберт Асприн
      ХОЛОДНЫЕ ФИНАНСОВЫЕ ВОЙНЫ
      ГЛАВА ПЕРВАЯ
      Том Мозер слыл очень осторожным человеком. Да, его друзья были правы, и он не мог не признать этого: грезя наяву о героических подвигах и дерзновенных деяниях, он был исключительно осторожным человеком. А потому никто даже не удивился, когда он вдруг начал преуспевать, хотя многие изумлялись, узнав, что предусмотрительный Мозер оставил насиженное местечко в корпорации и занялся собственным бизнесом. Не будь успех гарантирован изначально, он бы с места не тронулся.
      Но в глубине души Том Мозер остался мечтателем. Он грезил о риске и приключениях. Представлял себя секретным агентом. Шпионом. Поскольку же в реальной действительности у него не хватало для этого ни решимости, ни отваги, он утешался мыслью, что независим и имеет свой собственный бизнес. Ибо Мозер был брокером по купле и продаже информации, в том числе и секретной. Это согревало ему душу.
      Рабочий день Мозера начинался в шесть утра - за целых два часа до появления в офисе самых ранних пташек из числа его служащих. Ему не было в тягость вставать так рано, поскольку офис был при доме. В сущности, Том мог проходить в свой кабинет прямо через кухню. Тем не менее он никогда не появлялся на работе в домашнем виде. Это было для него так же немыслимо, как, например, выйти из квартиры в нижнем белье. Офис - это, в его понимании, совершенно особый мир, мир бизнеса и грез, тогда как квартира - это всегда просто дом.
      Переступив порог, разделявший эти два мира, любой человек чисто физически ощутил бы разницу. В квартире у Мозера было приятно тепло, семьдесят восемь градусов по Фаренгейту, в офисе же всего шестьдесят семь - свежее и бодрящее ощущение легкой прохлады создавало рабочее настроение. Жена Тома обставила квартиру в неброском и удобном раннеамериканском стиле, украсив ее лишь несколькими изящными и полезными в быту антикварными вещицами, но офис - офис поистине был предметом его гордости, его счастьем и воплощением грез.
      Попав в офис Мозера, посетитель словно ступал на борт межпланетного корабля из безумно дорогого голливудского фильма. Будучи весьма экономным в обустройстве собственной квартиры, Мозер расточительно тратил деньги, когда дело касалось офиса. Электронные дисплеи с модемами для приема сообщений по телефонной сети, устройства для записи и хранения поступающей информации громоздились одно на другом по всем стенам от пола до потолка, так что места живого не оставалось. Самые немыслимые, невероятные электронные штуковины - но практически все они действительно требовались ему для работы, во всяком случае он так считал.
      Мозер был просто одержим работой, и, как только стрелки передвигались на цифру шесть, он уже был на месте. Однако от своих служащих подобного рвения он не требовал. Более того, он не поощрял слишком ранний приход на работу. Эти два часа до начала рабочего дня принадлежали только Мозеру, они были нужны ему, чтобы собраться с мыслями, спланировать день. А главное, они предназначались для его тайной страсти, для его увлечения.
      Этот день начался так же, как и все другие. Не зажигая верхний свет, Мозер прямиком прошел к двум первым дисплеям и, включив их, принялся внимательно изучать высветившуюся информацию. На первом дисплее был распорядок дня, составленный самим же Мозером. Кое-какие пункты он продиктовал в память компьютера через настольный микрофон, другие передал по телефону из дома или прямо с улицы, с ближайшего таксофона, если мысль осеняла его в дороге. Он проделывал это при помощи специального переносного терминала, идентичного тем, которыми пользовались его полевые агенты. При этом Мозер неизменно испытывал некий тайный трепет, холодок восторга, хотя передаваемая им информация, как правило, была самого заурядного свойства.
      Вот и сегодня строки, как всегда, были скучными и унылыми. НАПЕЧАТАТЬ ПЛАТЕЖНЫЕ ВЕДОМОСТИ... РАЗОБРАТЬСЯ С ТЕЛЕФОННЫМИ СЧЕТАМИ... ПОГОВОРИТЬ С МИСС УИТЛИ ОТНОСИТЕЛЬНО ЕЕ УВЕЛИЧИВАЮЩИХСЯ ЗАДЕРЖЕК ВО ВРЕМЯ ЛЕНЧА... Дочитав до конца, Мозер невольно вздохнул. В бульварных романах шпионам не приходится разбираться с телефонными счетами. Подобные мелочи самым чудесным образом улаживают либо волшебные феи, либо невидимые и безымянные клерки. Главные же герои в это время развлекаются в шикарных казино, где красотки гроздьями вешаются им на шею, а таинственные незнакомцы пытаются их убить.
      Одна из строк на панели задержала его внимание. ПРОВЕРИТЬ ПРИЧИНУ НЕВЫХОДА НА СВЯЗЬ 187-449-3620. Мозер в задумчивости нахмурил брови. Нужно будет тщательно разобраться в этом деле. Если агент пропустил сеанс связи из-за разгильдяйства, по неуважительной причине, с ним придется распрощаться. Томас Мозер не терпел необязательности. Ведь речь идет о его собственной репутации. Все его клиенты могут быть уверенными друг в друге, поскольку за них поручился сам Томас Мозер. Если покупающая сторона не выплачивала оговоренную сумму или начинала юлить, Томас Мозер расставался с таким клиентом без колебаний. Если продающая сторона подсовывала липовую либо искаженную информацию, то проделать подобное с Мозером еще раз у нее уже не было шансов. Если ты хочешь работать с людьми через Томаса Мозера, соблюдай правила безукоризненно честной и абсолютно надежной игры. Томас Мозер не зря брал свои десять процентов.
      Однако у агента могли быть вполне веские основания не выйти на связь. Возможно, он мертв. В таком случае необходимо проверить, не "взломан" ли шифратор на его терминале, что позволило бы конкуренту перехватить сообщение и устроить ловушку.
      Однако Мозер сильно сомневался, что такое на самом деле возможно. Японская фирма, которая изготовляла для него терминалы, неоднократно заверяла, что каждый шифратор по-своему уникален и "взломать" его невозможно, и пока у Мозера не было оснований сомневаться в этом.
      Но все же проверить стоит. Мозер взглянул на номер агента: 187. Бразилия. Нужно обратить особое внимание на информацию из этого региона, когда он будет читать телетайпные сообщения и утреннюю прессу.
      Находясь еще во власти этих мыслей, он повернулся ко второй панели. На ней значились все запросы и предложения о купле-продаже информации, поступившие через телефонную сеть в течение ночи. Но и тут не было ничего выдающегося. Рождество уже на носу, конвейер индустрии подарков запущен на полную мощность, и ежегодный всплеск интереса к новинкам конкурирующих фирм, производящих игрушки, пошел на убыль. Большинство сообщений поступало от чиновников высшего эшелона, которые шпионили друг за другом, зачастую в рамках одной и той же корпорации.
      Прочтя очередной запрос, Мозер не смог сдержать улыбки. Корпорация интересовалась разработками некой электронной новинки, детальное описание которой как раз было помещено в прошлом месяце в одном популярном журнале для любителей. Клиент же предлагал за сведения немалую сумму. Все еще улыбаясь, Мозер набрал выходные данные заметки и отослал сообщение покупателю, присовокупив от себя "С наилучшими пожеланиями".
      Ну и физиономии у них будут, когда они получат такое, ухмыльнулся Мозер. Но разрази его гром, у этих ребят просто нет времени на чтение - в отличие от Мозера. Они же повязаны по рукам и ногам в этой своей корпорации. Так что лучше вогнать их в краску, чем позволить какому-нибудь агенту подсунуть им информацию, которая уже стала общественным достоянием. Мозер должен заботиться о собственной репутации.
      Он снова принялся внимательно просматривать строки на панели, механически проставляя шифры. Его сотрудники убьют несколько часов, вводя данные в память, Мозеру же требовалось на это считанные минуты. Ведь он сам придумал систему кодирования.
      Каждый запрос должен быть соотнесен с географическим регионом, для которого предназначена информация. В шифр включаются также спецификация информации, дата и предлагаемая цена. И тогда любой клиент-продавец может зайти в первую попавшуюся телефонную будку или снять трубку в гостиничном номере в какой угодно точке земного шара и при помощи портативного терминала просмотреть все запросы на информацию в своем регионе. Точно так же каждое предложение о продаже входит в свой каталог, имеет свою спецификацию и указание стоимости информации. Клиент-покупатель может изучить любое предложение, представляющее для него интерес. При подобной системе закрытые данные о биржевых и торговых сделках проходили непосредственно через Мозера: он лично утрясал все детали и брал свои десять процентов.
      Он с наслаждением переключился на следующую панель. Информация на ней обновлялась не так часто, как данные о корпорациях. Однако она всегда была куда более захватывающей. Эта панель предназначалась для правительств мира. Сегодня на ней появилось кое-что новенькое: информационный запрос. От К-блока.
      Мозер придвинулся ближе и внимательно прочитал строки. Связь с коммунистическим блоком прервалась сразу после окончания русско-китайской войны. С тех пор оттуда не поступало никаких сведений, хотя сами они беспрестанно покупали информацию. Всем было известно, что агенты К-блока рыщут по самым глухим закоулкам земного шара, но тем не менее блок продолжал иметь дело с Мозером и, возможно, не только с ним, но и с другими информационными брокерами. Никто не знал, для чего им это нужно - выудить что-нибудь свеженькое или просто перепроверить данные, добытые их агентами, однако комми были постоянными клиентами Мозера.
      Интересно было бы взглянуть на лица работавших на него агентов, узнай они, сколько добытых ими сведений уплыло в К-блок. В силу очевидных причин в запросах, которые Мозер пересылал своим агентам, никогда не фигурировали данные о покупателях.
      Новый запрос казался на первый взгляд вполне невинным, впрочем, как и большинство из них. К-блок запрашивал списки принятых на работу сотрудников, а также списки уволившихся по истечении срока контракта из двух крупнейших корпораций в означенном регионе. Запрос как запрос. Вообще-то, они уже присылали точно такие же относительно разных корпораций. Но на сей раз речь шла о двух новых, к тому же в совершенно другой части света.
      Мозер поджал губы, обдумывая прочитанное. Этим, из К-блока, палец в рот не клади. Просто так не станут делать ничего. Они не будут швырять деньги на пустяки. Что-то там происходит. Такое, что видно им, но не видно ему. Они явно за чем-то следят.
      Он еще раз просмотрел информацию на экране. Два новых списка персонала. В новом регионе. В Бразилии. В Бразилии! Его агент не вышел на связь тоже в Бразилии!
      Мозера охватило лихорадочное волнение. Оторвавшись от дисплеев, он бросился к столу и защелкал клавишами своего рабочего компьютера. Очистив экран, напечатал: АГЕНТ НЕ ВЫШЕЛ НА СВЯЗЬ. СПИСКИ ВНОВЬ ПОСТУПИВШИХ И УВОЛИВШИХСЯ РАБОТНИКОВ. Откинувшись в кресле, Мозер не отрываясь смотрел на ярко светящиеся строки.
      Да, у Томаса Мозера была своя тайная страсть. Хобби. Он никогда не использовал в корыстных целях данные, которые покупали и продавали его клиенты, однако с маниакальной аккуратностью заносил в свой компьютер любую информацию, даже если запрос или предложение были крайне туманными. Хобби же его состояло в том, что он пытался сложить воедино эти разрозненные части головоломки.
      Совершенно не обязательно иметь светокопии перечня вооружений, чтобы понять, что некая страна лихорадочно готовится к войне. Не нужно видеть медицинскую карту, чтобы догадаться, что некто собирает на кого-то досье. Комбинируя самые общие данные, что проходили через его руки, с открытой информацией, которую можно выудить в море телетайпных сообщений, а также из газет и журналов, что Мозер выписывал со всех стран мира, он мог почти безошибочно предсказать заголовки завтрашних газет. Таким образом ему уже удалось угадать три пограничных конфликта, одну гражданскую войну, парочку государственных переворотов, а также несколько покушений на убийство. Он никогда не раскрывал полученную информацию, поскольку это могло подорвать доверие к нему со стороны клиентов. И все же просто знать и понимать, что происходит в мире, было захватывающе интересно.
      Он смотрел на две светящиеся строчки. Возможно, одно к другому не имеет ровным счетом никакого отношения. Но все равно он непременно просмотрит сегодняшние сообщения в средствах массовой информации, имеющие хотя бы косвенное отношение к двум указанным конгломератам или Бразилии. У К-блока есть свой интерес, он следит за ними не просто так, а почему - это Мозер еще выяснит.
      ГЛАВА ВТОРАЯ
      Тридцать семь - паршивый возраст для чиновника корпорации. Питер Хорнсби скривился, посмотрев из окна кабинета на оживленную улицу. Нет, пора устроить себе небольшой перерыв. За все сегодняшнее утро он так и не смог ни на чем сосредоточиться. Может, просто обычная утренняя хандра после уик-энда.
      Вообще-то так называемое окно было просто электронным экраном, демонстрировавшим картинку, циклически повторяющуюся по программе от ЭВМ - своеобразное решение корпоративным миром вопроса борьбы за место под солнцем, в результате чего руководящий работник получал вот такое "окошко" вместе с правом выбора видеть то, что он пожелает. В минуты уныния и самокопания, как, например, сейчас, Питер сомневался в разумности своего выбора. Большинство руководящих работников любовались морским пейзажем или залитым утренним солнцем лугом. Он же был в числе тех немногих, кто предпочел "вид городской улицы с пятьдесят седьмого этажа", и, насколько ему было известно, являлся единственным обладателем "ночной электрической бури над городом".
      Может быть, это символ заката его карьеры? Неужели все, что ему осталось, - это тешить себя иллюзией великолепия?
      Усилием воли он отогнал неприятную мысль. Ну-ну, не надо раскисать. Ты еще жив, Питер. Ну да, тебя не слишком продвигают вверх последние несколько лет. Ну и что из того? Хоть и медленно, ты все равно ползешь по лестнице. Да. Просто не так уж много вакансий, на которые ты можешь рассчитывать. Конечно, ты немного расстроен из-за того, что они взяли этого Эда Буша два года назад, а не повысили тебя. Да, им была нужна свежая кровь, человек со стороны, для перемен, и даже ты не можешь не признать, что Эдди даст тебе сто очков вперед. Он же просто сгусток энергии. И что с того, что он на пару лет моложе тебя?
      Питер вернулся к столу и, взяв какой-то листок бумаги, уставился на него невидящими глазами. Вся проблема в том, что в тридцать семь ты уже не можешь начать все заново в другом месте. Никто не возьмет к себе работника его ранга после тридцати пяти. Успешная карьера - это для молодых тигров, таких, как... скажем, Эдди. Так что, если ты хочешь чего-то добиться в жизни, то сиди здесь и не рыпайся.
      Мысли Питера прервало пиканье на запястье. Пейджер. Он поморщился. Да, наш супермен явно жив и отлично держится на плаву в этом мире. Питер сдвинул пальцем крышку.
      - Хорнсби слушает.
      - Привет, Пит. Это Эдди. - Голос Эдди был хорошо узнаваем даже при всех искажениях встроенного микрофона. - Ты не мог бы заглянуть ко мне на минутку?
      - Иду, Эдди. - Питер выключил пейджер и нажал кнопку на столе.
      Деревянная панель на северной стене как бы растворилась и сделалась для него прозрачной, открыв взору Пита приемную. Как ни странно, секретарша была на своем рабочем месте, за столом. Однако она украдкой листала косметический каталог. Питер нажал на кнопку интеркома.
      - Джинни! - Он был вознагражден: секретарша испуганно вздрогнула и с виноватым видом включила переговорник.
      - Да, Пит?
      - Я иду к Эдди. Отвечай на все звонки, пока меня не будет.
      - Ты надолго?
      - Понятия не имею. Это сюрприз, в его обычной манере.
      Питер отключил интерком и встал из-за стола. Он подошел к южной стене, и панель отодвинулась, пропустив его в служебный коридор для руководства, к ленте ползущего в восточное крыло транспортера. Хорнсби кивнул знакомому, целеустремленно шагающему по встречному транспортеру, однако остался стоять, предоставив неторопливо ползущей ленте нести его со скоростью четыре мили в час. В каждом секторе сложилась собственная манера передвижения по коридорам. У кого-то было принято шагать, у кого-то бежать, дабы демонстрировать окружающим кипучую деятельность или собственную значимость. Эдди завел иной порядок в своей рабочей группе. Пусть это делает за тебя машина. Мы достигли таких высот, где не подобает метаться и суетиться, словно испуганные крысы. Сойдя с движущейся ленты перед кабинетом Эдди, Пит нажал на кнопку интеркома на дверном косяке. Эдди откликнулся незамедлительно:
      - Это ты, Пит?
      - Угу.
      - Заходи.
      Дверь скользнула в сторону, и он вошел в кабинет Эдди. Кабинет Эдди был ненамного больше, чем его собственный, но куда шикарнее. Вместо меняющейся экранной панорамы стену у Эдди украшала движущаяся светогравюра. При взгляде на нее у Питера, как всегда, начала неприятно кружиться голова, словно от высоты, однако он промолчал.
      - Располагайся, Пит. Два куска сахара, без сливок, верно?
      - Точно. - Несмотря на всю неприязнь к Эдди, Питер был польщен тем, что тот помнил такие мелочи.
      Эдди нажал на соответствующие кнопки сервоматика. Через несколько секунд раздалось гудение и появились чашки с кофе.
      - Да, кстати, Эдди. У меня совсем сервоматик накрылся. Ты не порекомендуешь кого-нибудь, кто бы мог его починить?
      - А ты звонил в отдел эксплуатации?
      - Каждый день названиваю, вот уже две недели. Они мелют с умным видом какую-то чушь и заставляют писать бесконечные бумажки, а проку ноль.
      - Я подумаю, как тебе помочь. Над чем ты сейчас работаешь?
      - Так, особенно ни над чем. Есть кое-какие идеи, но все это запросто можно перекинуть на кого-то другого или отложить. А что? Что-то новенькое?
      - Нам под задницу насыпали горячих углей, и тут потребуется твоя способность раскладывать все по полочкам. Я только что от руководства, имел разговор с самим Бекером.
      - А кто это?
      - Ну Бекер, один из наших вице-президентов, курирует международные связи. Пролистай списки, найдешь его имя. Но я о другом. Начальство поручило нескольким группам представить свои рекомендации относительно одного дельца, и нам в том числе. Это шанс показать, на что мы способны, причем на самом высоком уровне.
      - Кто еще работает над заданием?
      - Хиггинс на Восточном Побережье и Маркус из Нового Орлеана.
      - Хиггинс? Я думал, его вышибли после последнего провала.
      - Нет, просто временно отстранили. Если хочешь знать мое мнение, кто-то пытается использовать это дело, чтобы совсем избавиться от него. Готов побиться об заклад: они отвергнут любое его предложение. Во всяком случае, они сейчас это делают. Думаю, что к концу года он вылетит из корпорации.
      - Туда ему и дорога. А кто такой Маркус?
      - Никогда с ним не встречался. Его считают прямо гением, но я слышал, что многие его терпеть не могут. Он странный тип. Если думает, что ты кретин, то так прямо и скажет тебе в лицо. Можешь представить, какое это производит впечатление на окружающих при проведении мозговых атак.
      Пит прикурил сигарету и задумчиво затянулся.
      - Выходит, наши соперники - это один законченный неудачник и один невоздержанный на язык вундеркинд. Если мы не сможем их обставить, то нам лучше вообще уволиться.
      - Верно. Только не надо недооценивать Маркуса. Если его терпят столько времени, то он для них что-то значит. Возможно, они действительно ждут от него какой-нибудь оригинальной идеи. Нужно внимательно понаблюдать, и если все обстоит именно так, то мы должны решить, чего, собственно, мы хотим - прикрыть его или подставить.
      - Сколько у нас есть времени? Эдди поморщился.
      - Ну я бы сказал так: ровно столько, сколько требуется для классной работы, и ни секундой больше. Другими словами, тому, кто высунется первым, придется сидеть и терпеть, пока другие будут рвать его на куски. Если же мы чересчур затянем с рекомендациями, то рискуем предстать престарелыми дурами, которые топчутся на месте и не знают, куда им идти.
      Пит помолчал, раздумывая, потом пожал плечами.
      - Ничего не поделаешь, раз таковы правила игры. Придется играть картами из их колоды. Ну ладно, а какое все-таки задание?
      - Только не падай в обморок. Наш драгоценный коммуникационный конгломерат вляпался в войну.
      - Не понял. Повтори-ка еще разок.
      - Я же сказал, в войну. Ну, это: солдаты, пули, танки - и все такое прочее. Одним словом, война.
      - Так, дошло. Ну а мы-то что должны делать?
      - Ничего особенного. Всего-навсего придерживать крышку на кипящей кастрюле. В общем, от нас ждут идей, как сделать так, чтобы об этом не пронюхала широкая общественность, но в то же время мы должны подготовить почву, чтобы широкая общественность проглотила нашу стряпню, если информация все-таки выплывет наружу.
      - И ты серьезно? Послушай, Эдди, ведь речь идет о войне! Как могут люди не заметить войну?!
      - Все не так кошмарно, как кажется на первый взгляд. Ведь это продолжается уже целый год, но скажи, ты слышал хоть что-нибудь?
      - Ну... Вообще-то, нет.
      - Более того, в настоящее время в мире идет еще три войны: рыбная война - в Исландии, алмазная, за копи, - в Африке, и нефтяная - на Великих Равнинах. Войны между корпорациями уже перестали быть новостью. По крайней мере, так сказал Бекер.
      - Ну а с кем воюем мы?
      - Вот это - самое главное. Наш противник - одна из крупнейших в мире нефтяных корпораций.
      - И они полагают, что нам удастся сохранить происходящее в тайне?
      - Можешь утешиться. Война идет в Бразилии. Питер задумчиво созерцал собственную сигарету.
      - Ну ладно, позволь задать тебе вопрос по существу. С кем нам придется работать? Людей назначает начальство или мы можем выбирать сами?
      - Нам дан полный карт-бланш. А что? У тебя есть какие-то конкретные кандидатуры?
      - Мне понадобятся списки всех сотрудников, непосредственно участвовавших в этой войне или же потерявших на ней близких. Но одного человека я особенно хотел бы заполучить.
      - Кого именно?
      - Терри Кара.
      - Кого?
      - Ну, того чокнутого радикала из отдела доставки.
      - Его?! Пит, ты сбрендил. Парень на крючке у полиции за антивоенную деятельность. Мы будем иметь одни неприятности.
      - А ты взгляни на это под другим углом. Если мы сумеем запудрить мозги такому типу, то уж с остальными проблем не будет.
      Теперь уже и Эдди задумался.
      - Дай мне время поразмыслить над этим. Слушай, как насчет ленча? Есть какие-нибудь планы?
      - Ну, в общем, нет.
      - Давай выберемся в город и перехватим что-нибудь. Я хочу получить от тебя еще пару-тройку идей.
      Они встали и направились к выходу. На ходу Эдди похлопал Питера по плечу.
      - Не надо так мрачно смотреть на жизнь, Пит. Помни, что человеку с улицы можно всучить все, что угодно. Еще никто не прокололся на том, что переоценил доверчивость масс.
      ГЛАВА ТРЕТЬЯ
      Звуки автоматной стрельбы были отчетливо слышны в темной бразильской ночи. Майор Тидуэл, прижав локти к бокам, бесшумно полз вперед, стараясь держаться в тени. Только в трех местах тень была достаточно широка, чтобы укрыть его целиком. Тидуэл вытянул левую руку, нащупав небольшой, размером с кулак камень с зазубренными острыми краями. Это была вешка.
      Тогда он отстегнул ремень трамплинной подушки, висевшей у него на плече, и положил ее на намеченное место. С тщательностью профессионала он несколько раз перепроверил, все ли сделано верно: передний край касается камня под углом сорок пять градусов к воображаемой линии, соединяющей камень с большим деревом слева. Потом он ощупал подушку - нет ли на ней складок или бугров.
      - Проверку произвел, - доложил он в ларингофон.
      Только теперь Тидуэл позволил себе немного расслабиться. Он пытался разглядеть в темноте сканирующее устройство ограждения, но так ничего и не увидел. Он даже покачал головой с завистью и восхищением. Если бы не проверенные и перепроверенные данные разведки, нипочем не догадаться, что впереди есть какое-то "ограждение". Блокпосты замаскированы столь искусно, что, даже зная, где они находятся, обнаружить их невозможно. Ни одного предательского лучика света во мраке ночи. И все же Тидуэл точно знал, что прямо перед его носом действует чудо техники: инфракрасные излучатели безостановочно обшаривают землю, и если их луч коснется его, то тотчас же с полдюжины турельных пулеметов откроют шквальный огонь по всей десятиметровой полосе, с наивысшей плотностью в той ее точке, где в луч попало постороннее тело. Весьма хитроумная и сверхнадежная система защиты, однако всего пяти метров в высоту.
      Тидуэл усмехнулся себе под нос. Эти болваны, что подсчитывают затраты, всякий раз прокалываются на одном и том же. В самом деле, зачем возводить защитное ограждение в восемь метров, когда вполне достаточно и пяти? Вопрос только в том, достаточно ли.
      Что ж, сейчас он это выяснит. Тидуэл проверил, не болтаются ли лямки компактного ранца. Убедившись, что все в порядке и ранец не перевесит его на сторону, Тидуэл нащупал ларингофон.
      - Лейтенант Декер!
      - Слушаю, сэр! - Голос его первого заместителя четко прозвучал в наушниках. Трудно поверить, что в данный момент лейтенант находится в пятистах метрах от Тидуэла, командуя наступлением с южной стороны объекта. Да, неплохо сражаться на стороне Коммуникаций: средства связи у них просто потрясающие.
      - К операции готов. Начинайте отвлекающий маневр.
      - Есть, сэр!
      Тидуэл встал на четвереньки и, слегка раскачиваясь, отполз на пару метров от трамплина. Крохотные люминесцирующие точки на углах подушки четко указывали ее расположение.
      Внезапно отдаленная стрельба стала интенсивнее: началась отвлекающая лобовая атака. Тидуэл выждал еще немного, пока грохот усилившейся пальбы отвлечет внимание часовых, если они поблизости, затем выпрямился в полный рост, сделал большой прыжок и обрушился на подушку обеими ногами.
      Подушка спружинила под его весом, беззвучно подкинув его в воздух. В высшей точке Тидуэл, сгруппировавшись, сделал сальто, как при прыжке в воду, потом снова вытянул ноги, готовясь к приземлению, однако до земли было еще далеко. Когда он коснулся земли, инерция движения вперед была уже потеряна, и его резко швырнуло на колени, несмотря на все его усилия смягчить удар. Не удержав равновесия, Тидуэл тяжело рухнул на спину.
      Чертыхнувшись сквозь зубы, Тидуэл стремительно перекатился и побежал словно краб, на четвереньках, к густой тени вблизи турели автоматического орудия. Застыв на месте, он ждал, напряженно всматриваясь в темноту.
      Итак, ограждение он преодолел. Иначе он был бы уже мертв. Но если на объекте еще есть часовые, то звук его падения должен был насторожить их. Шум, правда, был не такой уж громкий, но много и не надо. У этих проныр из Нефтяного концерна есть отличные парни. К тому же в ранце у Тидуэла была взрывчатка. Тидуэл нахмурился, рассматривая тени. Он питал неодолимую неприязнь ко взрывчатым веществам, сколько ни работал с ними. Даже зная, что заряд за его спиной не сдетонирует от удара, а взорвется только по сигналу от радиоустройства, которым управляет его заместитель, Тидуэл не хотел бы еще разок повторить этот номер с падением.
      Его бдительность была вознаграждена: у третьего барака что-то мелькнуло. Медленным, осторожным движением майор расстегнул кобуру пистолета. Все же не зря он прихватил с собой пистолет с глушителем, хоть это и лишний вес. Тидуэл поднял ствол, направив прицел с подсветкой цели туда, где ему почудилось движение, и выжидая, когда оно повторится. Тогда он точно будет знать, где теперь часовой.
      Внезапно передумав, он убрал пистолет в кобуру и вытащил нож. Там, где один, там и двое, а звук выстрела, даже погашенного глушителем, может привлечь внимание напарника. Так что придется немножко потрудиться.
      Теперь Тидуэл знал, где часовой. Тот бесшумно скользил от барака к бараку. В его перемещениях была некая схема. Это-то его и погубит. Присев на корточки, часовой присмотрелся к тени за бараком, встал, проверил окно, сделал шаг вперед, проверил еще одно окно, постоял, оглядываясь, затем ступил на дорожку между бараками и, держа винтовку наизготове, остановился, секунды три постоял, изучая тени в проходе, снова скользнул вперед, присел на корточки, всмотрелся в тень за бараком, шагнул вперед...
      Очевидно, он полагал, что нарушитель, если таковой существует, проследовал в глубь территории базы, и явно рассчитывал, бесшумно подкравшись сзади, застать его врасплох. Он не учел одного: нарушитель был не впереди, а позади него.
      Тидуэл усмехнулся. Ну, давай, подойди поближе! Еще пару шажков, ну, еще. Он подтянул ноги и принялся ждать. Часовой уже приблизился к бараку, где у турели притаился Тидуэл. Присел на корточки, встал, шагнул вперед, проверил окно, двинулся дальше, проверил еще одно окно, постоял, ступил в проход между бараками...
      Кошачьим, крадущимся движением Тидуэл метнулся вперед. Секунды три часовой стоял неподвижно, вперившись в тени, залегшие между бараками. За эти три секунды Тидуэл в несколько огромных прыжков преодолел расстояние между ними, держа нож острием вперед. Его левая рука схватила часового за горло, остановив крик, а правая всадила нож под левую лопатку.
      У часового были превосходные рефлексы. Пока лезвие ножа втягивалось в рукоять, он еще успел дернуться, и только потом тело его безвольно обмякло, намертво скованное силовым костюмом по сигналу от поясного компьютера.
      Тидуэл так и не понял - то ли реакция у часового поистине феноменальная, то ли костюм барахлит.
      Майор положил "труп" на землю, потом быстро снял с часового идентификационный браслет. Уже собравшись уходить, Тидуэл бросил взгляд на лицо часового и невольно остановился: Клэнси! Как же это он не узнал его по повадкам!
      Клэнси растянул губы в улыбке и подмигнул в знак того, что тоже узнал Тидуэла. Только это ты и можешь сделать в боевом костюме, переключившемся на режим "смерти".
      Тидуэл задержался еще на секунду. Улыбнувшись, он легонько кольнул в лоб острием ножа поверженного противника. Клэнси выкатил глаза в знак молчаливого согласия. После сегодняшней ночки он уже не поспорит с Тидуэлом, доказывая, что от ножей в бою мало проку.
      Но Тидуэл уже исчез. Дружба - великая вещь, однако работа есть работа, а он и так уже выбился из графика. Атака скоро захлебнется. Тидуэл быстро шел в глубь базы по следам Клэнси, убрав нож и снова вытащив пистолет. Внезапно впереди из тени возникла фигура.