ПРЕДИСЛОВИЕ

1. НИЖЕСЛЕДУЮЩЕЕ – НЕОБХОДИМО 

Для Авторов представляется кристально очевидным: далеко не все, заинтересовавшиеся сегодня, кто ж такой и что ж такое есть Двойной Герой, нанесенный Авторами на титульный лист, смогут без предварительной информации, изложенной хотя бы и вполне конспективным (документальным) манером, смогут свой законный интерес удовлетворить образом наиболее приятным. Ибо, по разным причинам, как объективным, так и совершенно не извинительным, но не все еще ознакомились с художественно-публицистическим текстом озаглавленным, с известной долей поэтики "Врата Испуганного Бога". Сей текст, ныне уже вполне апокрифический, является как бы первой частью текста настоящего, первой его книгой, если угодно. Особо интересующиеся могут отнестись к нему, там имеется все, и подробно: рассказ о рождении Двойного Героя, о превосхождении Им необходимых для успешного Геройствования наук и умений, также и об Учителях Героя, о Соратниках Его и о Его Врагах; о Первом Драконе Героя, каковой Дракон выглядел и был обыкновенной коровой; а такожде о прочих людях и обстоятельствах натуры, нашего Двойного Героя, окружавших в прежние, недавние времена. Но для остальных, интересующихся не особо, Авторы предваряют свой настоящий рассказ Некоторыми Сведениями; таким образом, нижеследующее – необходимо.

2. НЕКОТОРЫЕ СВЕДЕНИЯ: 

(Документ 1)

Дональд «Музыкальный Бык» («Мбык») Маллиган, первый пилот Аякс, регистр ППС Маллиган Дон 76353 00мбык00. Происхождение: ирландец. Родился: 5.7.334, Дублин-4, столичный Дублин. Гражданин Галактики, подданный Е.В. Анастасии Второй, Романовой-Брюлловой, Королевы Английской. Родители: папа и мама. Полный гуманоид. Образование: начальное стандартное, частное бессистемное, Школа Аякс (Жмеринка). До начала обучения в Школе Аякс – без определенных занятий, игра на гитаре в ресторане «У Третьего Поросенка», с августа 350 года – во всегалактическом розыске по подозрению в убийстве; дело закрыто по спецприказу МВД СМГ от 2 января 351. С 1 мая 353 года – оперативный работник спецподразделения Аякс Патрульно-Пограничной Службы Запада СМГ, первый пилот, малый патрульный корабль «Карраско» (порт космического базирования «Ямаха»), патрульный штурмовик «Калигула» (ПКБ «Ямаха» же). Операции: патрулирование района предполагаемой НК-агрессии, сектор S-80 «Погост»; разведка боем планеты Странная, январь 354. Статус: свободный оперативник, с правом команды «Всем моим» (особое распоряжение Большого Шефа ППС Запада Х.Д.Ларкин от 27 ноября 353). Звания: рядовой-контрактник (свободный контракт), ротмистр. Награды: Треть Большого Звездного Приза, Малая Президентская Премия, Королевская Благодарность.

Интуитивный музыкант. Ксенофил, обладает уникальным свойством натуры: непредвзятым реагированием на неведомое. IQ – 99, по усредненным тестам. Прирожденный пилот, полностью отождествляет себя с пилотируемым аппаратом, скорость реакции – 0,98, скорость принятия решения – 0,75, анализ менто-карт, снятых во время учебных боев показывает, что за штурвалом практически перестает думать: в графиках сплошной эмоциональный WU-фон, без каких бы то ни было признаков MQ и MI фонов. В жизни туповат, в меру добр, признаков жлобства лишен напрочь, чувство юмора своеобразное; честолюбив особым образом: малейшие комплименты приводят его в отличное расположение духа, горы готов свернуть и денег не взять. Иногда читает. Гурман, причем со вкусом, без графоманства. Безусловно преданный друг и товарищ. Беззлобный и бескорыстный врун. В рукопашном бою жёсток, но не заходится, достаточно хладнокровен. Языки: родной, английский, русский. Абсолютный профан в компьютерных технологиях, по определению преподавателя: «Сплошной чайник, раскали – не закипит!» В киберспейсе мгновенно теряется, перестает соображать, закукливается в уголке и ничего не предпринимает.

Удачлив. В описываемый момент – готовится к помолвке.

Хороший человек.

(Документ 2)

Збигнев «Призрак» Какалов, системный оператор Аякс, регистр ППС Какалов Збигнев 76354 00призрак00. Происхождение: поляко-болгарин. Родился: Краков-1, город Краков. Гражданин Галактики, подданный Е.В. Анастасии Второй Романовой-Брюлловой, Королевы Английской. Родители: с родителями в разводе. Полный гуманоид. Образование: начальное стандартное, неполное высшее (Львовский ГУ, факультет информатики, факультет сетевого протокола, отчислен с пятого курса за академическую неуспеваемость, хвостов – аж с первого курса, терпели за способности), Школа Аякс (Жмеринка). До начала обучения в Школе Аякс – без определенных занятий, наемный программер, хакер, сетевой вор. В анонимном всегалактическом розыске (дело выкуплено по спецприказу Директора Школы Аякс Э.Нурминена от 30 августа 350 года). С 1 мая 353 года – оперативный работник спецподразделения ППС Запада СМГ Аякс, системный оператор, малый патрульный корабль «Карраско» (ПКБ «Ямаха»), патрульный штурмовик «Калигула» (ПКБ «Ямаха»). Операции: патрулирование района предполагаемой НК-агрессии, сектор S-80 «Погост»; разведка боем планеты Странная, январь 354. Статус: «вольный охотник», с правом команды «Всем моим» (особое распоряжение Большого Шефа ППС Запада Х.Д.Ларкин от 27 ноября 353). Звания: вольноопределяющийся; шпак на службе у Мамы Ларкин, из уважения к ней же, если так можно выразится. Награды: Треть Большого Звездного Приза, Малая Президентская Премия, Королевская Благодарность.

Суперхакер. Вероятно, лучший в Галактике, во всяком случае, в потенции. IQ – 179, по усредненным тестам. Ксенофил. В киберспейсе – бог, сетевой псевдоним Призрак, класс пользователя Меганетом – при допуске спецагента Аякс «минус_2» – неопределим, при гражданском общем допуске – «призрак-никто». Пилот – никакой, динамику движения тел в реальном мире практически не чувствует, что, по мнению экспертов Аякс, есть остаточный эффект заболевания «синдромом Винтера» (нетофилия, сетевая наркомания), тяжелейшей формой которой страдал до поступления в Школу Аякс. Скорость чтения, обработки, размещения и интерпретации входящей информации в режиме открытого боя – 100,0%. Эффективность, качество и уместность рекомендаций для первого пилота во время боя – 0,79 по шкале Карлоноса. Штурман. Кибертехник.

Очень умен и абсолютно легкомысленен, начинает действовать по первому порыву, принимая дальнейшие решения в реальном времени событий. Чрезвычайно осведомлен, начитан. Подвержен депрессиям, из которых обычно сам выйти не в состоянии. Чувство юмора – отличное, знаток сетевых баек. Недурной интересующийся историк (семинар профессора Отлиння, Львовский ГУ). Добр в меру. Клептоман, хотя действительно ценные предметы украсть не в состоянии, поскольку, как помянуто выше – добр, и очень этим удручен. Ест что есть, когда есть, когда хочется. Пьет все, много, пьянеет мгновенно, мгновенно же трезвеет, и напивается вновь. В рукопашном бою остроумен, жёсток, умел; прекрасно владеет японским мечом. Завистлив. Неосознанно нагл. Трепач. Безусловно предан друзьям и товарищам, всячески старается это скрыть: любой пафос ненавидит. Экстраверт, темперамент взрывной, с женщинами легок и циничен; однако женщин друзей – уважает, умных женщин и Хелен Джей Ларкин – любит, причем совершенно бескорыстно, по неосознаваемой им самим душевной потребности.

Удачлив. В описываемый момент – валяется в госпитале флагмана ППС Запада «Стратокастер» полупарализованный, слушает ужасную музыку и засыпает.

Хороший человек.

(Документ 3)

Регистр ППС СМГ, Запад, объект: Аякс; объект: оперативная группа; объект: «ГРУППА МАЛЛИГАНА».

ГРУППА МАЛЛИГАНА – боевая единица в составе флота мгновенного реагирования ППС, Западная Область. Спецподразделение Аякс.

ПОДЧИНЕНИЕ: Большой Шеф Х.Д.Ларкин (непосредственно), Заместитель Большого Шефа Директор Э.Нурминен (консультативно), командование порта базирования (рекомендательно).

СОСТАВ ГРУППЫ МАЛЛИГАНА: первый пилот, старший группы, боец – 76353 00мбык00, системный оператор, штурман, кибертехник, оператор боевых систем и систем защиты, боец – 76354 00призрак00.

СТАТУС Г.М. – «вольный охотник», с правом ответственного использования формулы локального подчинения «ВСЕМ МОИМ» (особое распоряжение Большого Шефа ППС Запада Х.Д.Ларкин от 27 ноября 353).

РЕЙТИНГ Г.М. – 0,81 (по итогам подготовки и одного задания, разведка боем в секторе S-80 «Погост»).

ОЦЕНКА БОЕВОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ ЧЛЕНОВ Г.М. – 100%.

ОЦЕНКА ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ СОВМЕСТИМОСТИ Г.М. – 96,2.

ЦЕННОСТЬ Г.М. – 402%.

ПОРТ БАЗИРОВАНИЯ Г.М, НА МОМЕНТ «СЕЙЧАС»: флагман ЗППС «СТРАТОКАСТЕР».

КОРАБЛЬ: штурмовое патрульное судно класса «конвой» «КАЛИГУЛА». Киберпилот – искусственный интеллект класса 1000001 «Макропулус», второй киберпилот – ИИ 1000001 «Аматиус».

СЕТЕВОЙ ДОПУСК (ОБЩИЙ) Г.М. – «минус три».

СВЯЗЬ: приоритет «колокол».

ФОНДЫ: неограниченные. 

3. ВОТ ТАКИЕ ВОТ ЛЮДИ! 

4. ПРЯМО КАК ПО ПИСАННОМУ 

Прямо как по писанному собираются далее Авторы объяснить происхождение исполняющих большую часть повествования документов и реконструкций. Впрочем, объяснение просто и весьма всеобъемлюще: Меганет тогда уже был велик, и сейчас, став Метанетом, он велик, и будет он велик вечно. Необходимо, однако, отметить следующее: рассказывая историю одной недели марта 354 года (15 – 22 марта), насыщенную событиями характера совершенно глобального, Авторам не удалось остаться исключительно репортерами: пошел, увидел, рассказал, – не удалось. К сожалению ли, к счастью, но это оказалось совершенно невозможным по причинам как чисто техническим (начиная с раннего утра 17 марта плотность конкретных информационных массивов в Меганете понизилась катастрофически – цензура, военное положение, уничтоженные позже файлы; во второй части нашего повествования реконструкции стали преобладать над авторизованным пересказом), так и по причинам субъективным, эмоциональным, называемым – авторским отношением.

Изначально предполагалось: никакого редактирования – только замена точечками определенных выражений, сноски к непонятным словам и понятиям, и исправление явных грамматических ошибок в текст-файлах. Конкретность Персонажей – все имена, псевдонимы и клички подлинные, имена негуманоидных Персонажей – транскрибированы, насколько это возможно для воспроизведения на русском языке. Конкретность Мест и Событий – абсолютная, галактические координаты приведены в системе счета "полдень XX". И поначалу отношение свое к описываемым событиям Авторы ОЧЕНЬ пытались скрыть. Это не удалось вполне, хотя историческая правда соблюдена, насколько это вообще возможно, хотя, как часто происходит, историческая правда вступает в довольно жесткий конфликт с устоявшимся мнением общественности относительно некоторых людей, некоторых событий. Так, например, образ лихого казака Матвея Кребня, сложившийся у большинства граждан после славных фильмов Изосима Грепоныги и сестер Вражковых, которые (фильмы) Авторам, кстати, тоже очень нравятся, ничего общего с Матвеем Кребнем реальным не имеет, как это не прискорбно. Да, Кребень был казак. И был он вполне лих. Но и только. Вспомните историю Робина из Локсли, историю Василия Чапаева или Секу Асахара. Вспомните вообще истории, господа. Претензии, кажется нам, будут, но мы – эти – претензии не примем, заранее благодарим.. В любом случае, читатель должен признать, что Авторы здесь отменно прямодушны, и когда мы имеем в виду рвоту, мы говорим «нас рвало», а не «мы срыгивали». 

5. POSTSKRIPTUM 

После сказанного Авторы готовы немедленно приступить к делу, если вы, господа, в состоянии следовать за Авторами тотчас же. И бинарной Авторской душе потребно начать совершенно классически:

"Я приближался к месту…" – нет, не так, чересчур высоко… слушайте:

"– Eh bien, mon prince…" – да иди ты! вот так:

"Однажды…" – нет… слишком безлично… нет! вот как! вот как:

"Давным-давно, в далекой Галактике…"

В тютельку!

И так далее: слушайте:

Глава 1

ДАМА ВАША УБИТА

Встреча предпосредников произошла ровно за пять средних (земных) дней до момента Х. О сути дела, о сроках, о цели предпосредники не знали ничего, да что нам греха таить! – никчёмные были людишки, эти – предпосредники…

Встреча произошла в отеле "Гривна", последние пятьдесят лет занимавшим в шесть этажей семь с половиной тысяч квадратных метров на нечётной стороне улицы Лис в городе Тыкатаме, мир Растопчино, Крайний Север СМГ, Дельта Ветви Фараона (ЕН-3136). Устаревший, но крепкий ещё отель помещался на улице между Сбербанком и девятиэтажным особняком, неизвестно какой организации принадлежащим и неизвестно какой фирмой реставрируемым: за несколько лет до описываемого события особняк как затянули в силовое покрывало, так он и стоял, скрывая от зевак-растопчан строительные леса, робо-рабочих и, надо полагать, большие деньги. Мир Растопчино – непритязательный мир – тихий, гравитация один запятая один, наскоро колонизирован сто лет назад, областной центр пяти необитаемых систем, крупная автозаправочная станция, если угодно… Тихое место – во всех требуемых смыслах.

Тут-то и сошлись нос к носу десяток средней руки тороватых адвоката с целью обсудить некоторые аспекты известного в то старое доброе время процесса "СМГ против Никитского"… На втором этаже отеля Северной Ассоциацией Права снят был конференц-зал с прилегающими номерами, пыльный, как и весь мир Растопчино, для прослушивания оборудованный слабо, защищенный плохо, с обслуживанием никаким. После обычного ряда приветствий, заявлений, обсуждения повестки дня, когда стало совершенно ясно: опять предстоит пустая болтовня, к сожалению, обязанная быть и войти в анналы процесса, – расселись, открыли папки… Заседание началось. Из глубин кожаных кресел, под незлобивое спиртное говорились плохо поставленные речи, падали на ковер скучные столбики пепла, монотонные мантры параграфов и списков комментариев вращались на мониторах персональных папок; толковище длилось полный рабочий день, спокойно и скучно: не за живот торговались, но за зарплату.

В середине дня частный адвокат Критический Валентин Царевич (Грохоборск, мир Облачный, ЕН-7889), белокожий, изысканный, нанятый государством, поднялся из кресел, произвел, не обращая внимания на коллег, несколько приседаний и наклонов, извинился и вышел в соседнюю залу, где, кроме холодного камина, располагался ещё и бар. Критический Валентин Царевич выгрузил из бара на прибарный столик необходимое для возгнания напитка, потребного сейчас его душе, совместил ингредиенты в приемной колбе серва-миксера, осуществил набор команды на текст-программере серва, спотыкаясь на западающем знаке "слэш", закурил трубочки и принялся, в ожидании чуда, расхаживать взад-вперед по ковру не первой свежести. Два часа дня; скучно; душновато пополам с застарелой пылью и запахом стылой сажи; отель тих, стекла в стенах вакуумные, коллеги гудят из конференц-зала сонными мухами… Серва заколотило, совсем как старинный холодильник на выставке антиквариата: процесс приготовления достиг пика; и в эту секунду в комнату вошел и прикрыл плотно за собой двери конс-адвокат Ряябс Некрочюс, также обуреваемый жаждой. Поклонившись коллеге Критическому, Ряябс прямиком прошел к бару, извлек, не мудрствуя и не скорбя, бутылку джина, наплескал немалую толику его в стакан, выпил залпом, прислушался ко внутреннему голосу, изъявившему восторг, повернулся к Валентину Царевичу, уставился на него округлившимися глазами, сглотнул и показал толстым пальцем себе на кадык. Валентин Царевич, обладающий, как видно, несколько более изысканной идеомоторикой, приподнял брови, извлек из бокового кармана сюртука хран-диск и протянул его в пространстве, удерживая двумя пальцами, по направлению к Ряябсу. "Тогда через час," – невнятно пробормотал Ряябс, пряча диск за пазуху, на какие слова интеллигентный господин Критический сделал поклон, потерял Ряябса из виду и озаботился исключительно ожиданием напитка, каковой и был почти немедленно ему миксером выдан. Часы же на камине грянули ровно четырнадцать.

В четырнадцать часов одиннадцатого марта среднего времени Хелен Ларкин находилась на борту правительственного лайнера "Толкиен", каковой в означенное время держал полный ход и проходил над риманом траверз Питтсбурга по пути от штабной планеты Патрульно-Пограничной Службы Запада СМГ Аякс к Столице, каковой путь составлял во временном исчислении восемнадцать часов. В 14.00 "Толкиен" отстоял от конечного пункта маршрута почти ровно на полпути. Хелен Ларкин спала в адмиральской каюте.

В четырнадцать же часов одиннадцатого же марта по среднему времени полный гуманоид Гринев Вахтанг Рувимович, сменный водитель грузовика, обслуживающего морской сектор санатория Прибрежный (правительственный курорт Амальгама, мир Амальгама, ЕН-4421) в ходе ужина раскалывал крепкими белыми имплантированными зубами мозговую кость, только что извлеченную для него женой, Гриневой Сулико, из гигантской блистающей кастрюли с борщом. Сморщив вот такое лицо, производя довольно большое количество звуков и брызг, Вахтанг Рувимович с большим удовольствием вспоминал отпуск, проведенный в горделивом мужском одиночестве на высокогорной турбазе "Иерихон", подошва пика Скоростень, мир Сноу-Сноу, ЕН-5609. К большому удовольствию примешана была легкая грусть от того, что отпуск закончен, завтра с утра квалификация и медосмотр, потом ментотест, и уж послезавтра, – ибо никаких сомнений в собственной здоровости и добропорядочности у Вахтанга Рувимовича не было, – на работу. По шесть часов в день четыре дня, день профилактический и два полных выходных; оклад сто двадцать золотых в неделю плюс правительственная надбавка – восемь двадцать; жена-красавица, здоровые дети, павлины на гобеленах в спальне… Пятьдесят четыре года от роду, полная школа, Водительская Академия, десять месяцев в армии – для анкеты, – счастливый человек. Мягкое солнце висит над морем, видимое сквозь не до конца закрытые жалюзи, жена тихо вяжет на стульчике в углу столовой, часто поглядывая в сторону мужа: не нужно ли тому чего; дети смотрят в гостиной телевизор. А покончив с костью, Вахтанг Рувимович, горбоносый блондин, коренной житель Амальгамы, вытер шею и затылок вышитым полотенцем и приступил к жаркому. Через час же, не до конца овладев женой, он прилег вздремнуть – после обеда.

Ровно через два часа после первой мимолетной встречи Критического с Ряябсом и, соответственно, ровно через час – после второй, ответной, последовавшей по времени точно, Валентин Царевич в лифте "Гривны" передал хран, возвращенный ему с пометками Ряябсом, рассыльному Дворку. Каковой Дворк, на рассыльного похожий очень отдаленно и потому предельно неподозрительный, в течении десяти минут пересек оживленную улицу Лис и доставил хран на автостоянку напротив отеля. Автостоянка принадлежала крупному государственному гастроному и отделялась от проезжей части улицы цепочкой на столбиках. Дворк, мелкий человечек без роду без племени, переступил цепочку, поискал глазами, определился и положил пакет с диском на капот свежевымытого "газика" с черными стеклами, за рулем которого угрюмо ждал посылки некто Стачински, прапорщик-бессрочник, штатный водитель военторговской базы "Стабильность-39/11", расположенной в пригороде Тыкатама. Стачински проводил Дворка, стремительно удалившегося с автостоянки, угрюмым взглядом (и это был единственный прокол в операции: Дворк позабыл про чаевые, готовые к употреблению в потном кулаке прапорщика), угрюмо выразился сквозь зубы, угрюмо вылез из кабины, пряча ничьи теперь деньги подалее, сцарапал пакет (пластиковый, непрозрачный, со встроенной системой уничтожения) с капота, осмотрел, высунув язык, пломбу, угрюмо огляделся вокруг, готовый послать любого любопытствующего вдаль до самой сути, сел снова за руль и, не теряя больше времени, улетел со стоянки в неизвестном направлении; что далее сталось с героями предварительных переговоров неизвестно и неважно; гораздо более важно, что переговоры прошли исключительно удачно: все договоренности о месте, времени и процедуре встречи приближенных посредников, достигнуты были успешно.

Каковую встречу, произошедшую менее чем сутки спустя, ранним утром двенадцатого марта среднего времени, на территории поселка Доброе, мир Кавказ-2, Крайний Север, Альфа Креста (ЕН-1234) мы и опишем подробно. В орбитальный порт (спутник "Бублик-9") пришли два борта: стайер представительского класса "Вишнаватан Ананд", частный корабль, и пассажирский старенький шаттл бортовой номер ЦДТ-20787, арендованный далеко отсюда, оплаченный наличными без страховки, и доставленный в систему ЕН-1234 явно что в брюхе какого-нибудь межзвёздного монстра, оставшегося за кадром. Кавказ-2, не имевший естественного спутника, небогатый, к тому же, мир, не мог принимать крупнотоннажные многокорпусные звездолеты на орбитальный порт, слишком для них легкий.

На единственный горизонт порта сошли четверо. Неизбежная для небогатых невесомость; цокнули на сильно тёртом рубчатом металлическом настиле магнитные подковы. Ровно шесть часов двенадцать минут ATC. Дежурный стюард проводил прибывших к таможенному терминалу, отстоящему от шлюзового колеса "Бублика" на пятнадцать метров. Усатый таможенник начал процедуру. Паспорт ваш, господин хороший. Цель прибытия на свободный Кавказ? Время пребывания? Адрес пребывания на планете? Очень хорошо. Таможенный сбор, прошу вас, два с половиной золотых. Страхование? Жаль, очень рекомендую, чрезвычайно выгодные условия… Фрукты провозите? Благодарю вас, приятного отдыха, прошу вас, следующий… Паспорт ваш… Обычная дребедень.

Кавказская встреча обещала стать, и стала встречей исторической. Но внешне все выглядело добропорядочно. Двое от некоей старой североамериканской Корпорации, легализованной в Галактике системой риэлтерских фирм и несколькими адвокатскими домами, приехали на деловые переговоры, по делам строительного бизнеса, каковой есть альфа и омега и так далее; получить подряд на работу, проще говоря. Двое же прочих, пока назовем их работодателями, приехали, да, действительно, мир спасти, но цели преследуя, большей частью, личные, карьерные. Обычное ведь дело, не так ли?

Перейдя терминал, две ещё не представленные друг другу делегатские группы расположились ждать бубличный шаттл, долженствовавший доставить их на поверхность Кавказа, в депутатском зале орбитального порта. В разных концах зала, тихо переговариваясь между собой, они исподтишка рассматривали друг друга. Пока что только рассматривали.

На Столицу генерал Ларкин, сопровождаемая Наместником Запада бароном Спакером К.Мадригалом (по протоколу, конечно, наоборот, Хелен Джей сопровождала Мадригала, но на деле, конечно, Мадригал сопровождал её, если вы понимаете), прибыла заполночь, уже двенадцатого. "Толкиен" сел в Президентском порту, прямо в центре Столицы. В момент же, означенный выше, как начало таинственной встречи на Кавказе-2, то есть в половине седьмого утра среднего (и в полдень по времени Столицы), генерал ожидала аудиенции у Е.К.В. Анастасии Второй Романовой-Брюлловой, Английской. С Президентом Чандрагуптой Ларкин встречалась назавтра, а доклад в Сенате запланирован был на пятницу (а была среда, раннее утро в Добром, позднее – на Столице).

Вахтанг же Рувимович Гринёв помещался в тест-боксе медсерва ДГ-5000. Вахтанг Рувимович спал. Вахтанга Рувимовича метографировали. Процесс подходил к концу. Оператор медсерва, некто Дмитриева, следила за монитором невнимательно, но ей, опытной сестре, было и так ясно, что с Вахтангом Рувимовичем все в полном порядке и завтра он точно выйдет на работу.

Шаттл принял их на борт без пятнадцати семь, и в два счета доставил в государственный космодром "Шамиль Хаттаб", где, прямо на взлетной полосе, их ожидала колонна боевых машин. По три броневика с фронта и с тылу старинного двухкупейного "линкольна". К трапу шаттла подошел высокий старик в папахе, с белоснежной жидкой бородой, с вот этаким маузером под мышкой. При его посредничестве и была тут же, у трапа, под низким солнцем и пронизывающим утренним ветром, произведена процедура представления сторон. Мистер Буль, мистер Смит, – мистер Сидоров-Петров, мистер Иванов-Николаев.

Секретность встречи и охрана делегаций обеспечивалась мирными жителями села Доброго; таким образом спокон веку добровцы неплохо зарабатывали себе на боеприпасы, на предметы чести, на плов с мясом длиннохвостого барашка да на блины с икристым концентратом. И репутация жителей села Доброе была белоснежна как брада их старейшины-председателя, и охранная лицензия, под номером 001831, продлевалась уже сколько десятилетий Северными Наместниками без проволочек – и с минимальным вознаграждением.

Посредники расселись по местам и колонна двинулась в путь.

От космодрома "Шамиль Хаттаб" до Доброго дороги в общепринятом смысле нет. Четыреста полновесных километров бреющего полета по долинам, отрогам и ущельям, под аккомпанемент удалых выкриков и нестройного пения расположившихся на броне усатых добро-молодцев в древнем камуфляже. Была также стрельба из всех видов легкого и среднего оружия по кустам, скалам и прочим каменьям; достаточно за четыреста километров наслушались дорогие гости свиста ветра в обтекателях, странного лада громкой музыки из динамиков купе и словоречий старейшины-председателя в паузах ее. Менее шумное путешествие было бы, во-первых, подозрительно, толков не оберешься, и, во-вторых, по местным понятиям, для дорогих гостей оскорбительно. Дорогие гости, что одни, что другие, в Добром уже бывали, имели понимание местного протокола и, насколько возможно расслабившись, старались получить определенного рода удовольствие…

Стариной и величием веяло со всех сторон, огромные маломытые витязи с "абаканами" и "мухами" чудились в небесах… Колонна ворвалась на главную (единственную) улицу села, лихо разом остановилась, броневики окружили лимузин, бородатые добро-молодцы ссыпались наземь и образовали живой коридор к окраине, где, под сенью искусственных виноградных лоз, было устроено все необходимое для торжественного угощения. Старейшина-председатель досточтимый Додоев в три взмаха зарезал трех баранов, молодое белое вино, закупленное в местной столице Грозное, выплеснулось из кувшинов (куда его заблаговременно перелили из бутылок) в рога, поднесенные гостям на специальных подставках (чтобы неверные могли рога ставить, если слабо допить), темные женщины подали закуски… шашлык и плов… тосты, тосты, тосты… ах, хорошо встречали гостей в независимом селе Добром, так, что хотелось позабыть о деньгах, уплаченных заказывающей стороной… эх! – однако, люди прибыли на встречу деловые, сиживавшие за столами, в строях шагавшие, – никто не расслабился, лишь один из представителей подрядчика, статный красивый мужчина в штатском, названный как независимый делегат Смит, часто поглядывал на часы, стараясь делать это – незаметно… Нужное количество приличий было, наконец, к половине десятого утра, отправлено, досточтимый Додоев принял деловой вид и пригласил дорогих гостей отдохнуть. Четверо немедленно поднялись с мест, бросили салфетки в тарелки и прошли – снова сквозь живой коридор – в отведенный для переговоров старый благоустроенный дот.

Там посредники расположились по сторонам отменно компьютеризованного стола и приступили к делу. о соображениям этики и в свете высоких достижений галактического права типа "не пойман – не вор", термины "заказчик" и "киллер" давным давно из словаря подобного рода переговоров вышли. Как музыкант любого качества обижается на паразитное "лабух", так и убийца не любит древнее, утерявшее с веками благородный оттенок, слово "киллер". Впрочем, беда невелика: не менее сотни слов на трех десятках языков, имеющих в Галактике широкое хождение, тонко и тактично заменяли его, теша киллерово сознание собственной легальности и, можно сказать, непорочности. Кроме того, и заказчик, всегда во сто крат подонок, получал некое облегчение. Представлялось: деловые люди собрались поговорить о деле. На встрече 12 марта использовалось слово "специалист" и использовалось слово "подрядчик", а переговоры велись на русском языке, коим присутствующие, как они выяснили допрежь прочего, владели вполне.

(Чтобы потом не отвлекаться, сразу следует сказать о том, что во время переговоров, впрочем, никак на них не повлияв, произошел мелкий внешний инцидент: молодая пара жителей Доброго не в добрый час выбрала для душевного общения в полдень – ближе к концу встречи – точку пространства, расположенную в поле сканирующих устройств дота; естественно, у влюбленных не имелось датчиков "свой", коими оснащалась охрана, они просто пообнимашки-поцеловашки намеревались устроить подальше от родительских глаз; молодо-зелено; естественно, сканеры сработали, понятно, что переговоры были ненадолго прерваны для разъяснения ситуации; сам досточтимый Додоев, разбуженный от стариковской дремоты, ринулся с завалинки сельсовета в дозор, лично нарушителей обнаружил, идентифицировал и сам же провел скорый суд и привел в исполнение неотвратимый, единственно возможный приговор. Старейшина-председатель Амиран Додоев не был чужд маленьких слабостей, но маленьких настолько, что понизить огромный авторитет в Добром как самого стр.-пр.-а, так и гордой его фамилии, они, конечно, не могли.