51

Чемпионат подкрался незаметно. Все участники уже съехались в Москву, все билеты были проданы, все предварительные ставки сделаны и даны все взятки, без которых это мероприятие не могло бы состояться в нашей трижды благословенной стране.

Все было готово к началу состязаний, а сэнсэй Ясука Кусака по-прежнему не был уверен, что его лучший и любимый ученик готов к предстоящим боям.

Неудача Гири Ямагучи в случайном поединке с безвестным шофером-дальнобойщиком заставила господина Кусаку сомневаться даже там, где, казалось бы, нет места сомнениям.

Сэнсэй даже запретил Любе Добродеевой смотреть последние тренировки, опасаясь, что она снова сглазит Ямагучи. И это несмотря на то, что школьный спортзал, где проходили тренировки, был снят через посредство Любы, которая привлекла к решению возникшей проблемы всех своих друзей.

Проблема заключалась в том, что сэнсэй Кусака не хотел пользоваться залом, который предоставляли организаторы чемпионата. Там все кому не лень могли подсмотреть его секреты, а кроме того, не исключалась вероятность, что опять объявятся эти самураи, одержимые манией убить господина Кусаку с почетом или без.

Господин Кусака, разумеется, их не боялся, но он не хотел отвлекаться от главной задачи — подготовки ученика к состязаниям, в которых он должен непременно победить.

В школьный спортзал, который, благодаря каникулам, был свободен с утра до вечера, постоянно набивались дети и подростки, но Ясука Кусака во избежание сглаза разрешал присутствовать только мальчикам, и они сами выставляли девочек за дверь.

За дверью девочки атаковали Любу, желая узнать подробности о предстоящих соревнованиях и в особенности о том, нет ли среди участников соревнований кого-нибудь покрасивее.

Люба уже знала, что кто-нибудь покрасивее среди участников есть. Например, норвежец с внешностью благородного викинга и чех с внешностью своего в доску рубахи-парня. Этот чех был почти такой же добрый, как Гири Ямагучи, но гораздо совершеннее телом, и Люба была готова предложить его девочкам — всем сразу или каждой в отдельности, лишь бы они оставили в покое ее любимого японца.

Самой Любе не был нужен никто, кроме Ямагучи, и она очень ревниво относилась ко всем проявлениям интереса к нему со стороны любых особей женского пола.

К счастью, упомянутые особи никакого особенного интереса к нему не проявляли. А не то Люба могла бы применить к ним некоторые приемчики, которые она подсмотрела еще в то время, когда Ясука Кусака разрешал ей присутствовать на тренировках.

А между тем до открытия чемпионата остался всего один день, и вечером накануне этого знаменательного события сэнсэй Ясука Кусака устроил своему ученику последнюю проверку.

Для Гири Ямагучи это был спарринг-бой без правил, в то время как его учитель все-таки держал в уме некоторые ограничения — иначе ученик проиграл бы слишком быстро.

Несколько раз Ясука Кусака специально подставился, и Гири Ямагучи ни разу не прозевал этот момент. Он действовал молниеносно, и любой другой на месте сэнсэя уже лежал бы без сознания. Однако Кусака не давал ученику ни секунды передышки. Он сам атаковал, несколько умеряя скорость своих движений, и с удовлетворением убеждался, что Гири реагирует на эти выпады правильно и достаточно быстро.

Конечно, не так быстро, как это необходимо, чтобы всерьез противостоять сэнсэю в бою, но все-таки вполне достаточно, чтобы никто на ринге не смог даже близко подойти к Гири Ямагучи.

Теперь Ясука Кусака был уверен, что на глазах у зрителей Гири Ямагучи будет пропускать только те удары, которые сам захочет пропустить, чтобы не портить зрелище, за которое зрители заплатили немалые деньга.

Но главное: ни один из этих ударов не должен достичь своей основной цели — сбить Гири Ямагучи с ног, вывести его из строя или хотя бы на мгновение снизить его боеготовность.

Что касается атаки, то это дело второстепенное. Ведь Гири может вести бой сколь угодно долго: пока соперник не вымотается и не упадет сам.

Не причиняй боль, если можешь победить без боли.

Закончив контрольный поединок, Ясука Кусака впервые за много дней улыбнулся своему ученику.

Теперь Гири Ямагучи мог победить всех соперников, потому что сам был непобедим.

52

Навязчивое желание отыскать наемного убийцу по имени Борис и наладить с ним совместную жизнь со дня расставания отравляло дни и ночи Инги Расторгуевой, мешая ей работать и получать от работы удовольствие.

Причиной этому был, конечно, инопланетный Наблюдатель, который возжаждал вселиться в мозг упомянутого киллера, дабы изнутри исследовать феномен убийства как разновидности общественно полезного труда.

Беда состояла в том, что Инга не имела понятия, как отыскать этого убийцу, а сам он не звонил и не приходил, поскольку был до крайности занят подготовкой к ликвидации сэнсэя Ясуки Кусаки.

Несмотря на тайные старания Наблюдателя, Инга была достаточно благоразумна, чтобы не начинать активные розыски Бориса, которые могли бы помешать его профессиональной деятельности.

Конечно, Инга не особенно верила его словам. Мало ли какие профессии называют клиенты в постели заради понта.

Однако выражение глаз Бориса во время прощания настораживало и вызывало серьезные опасения. А вдруг он и вправду киллер, и если Инга вольно или невольно помешает его работе, то он возьмет и убьет ее без жалости и сочувствия.

Лучше уж переждать в надежде, что он сам соскучится и позвонит. Или явится лично — например, чтобы ее задушить.

Говорят, удушение вызывает особенно бурный оргазм…

Инга снова и снова возвращалась к этой мысли, потому что аналогичная мысль крутилась в несуществующей голове Наблюдателя, который унаследовал ее от впавшей одновременно в нимфоманию и депрессию кащенской медсестры Анжелы Обоимовой. Та тоже перед тем как приступить к самоповешению перед зеркалом много думала об ощущениях, которые, по свидетельству очевидцев, должны сопровождать соответствующий процесс.

Между тем Анжела давно уже вышла из депрессии и ежедневно с улыбкой на лице посещала нудистский пляж в сопровождении своего возлюбленного юноши, которому она, согласно обещанию, хранила верность. Они даже подали заявление в загс и выражали намерение сыграть свадьбу тоже на пляже, как и подобает истинным нудистам, — если, конечно, к тому времени не испортится погода. На случай, если погода все-таки испортится, был предусмотрен альтернативный вариант — играть свадьбу в бане.

Интересно, что Инга Расторгуева об этих намерениях знала, поскольку успела познакомиться с Анжелой и Костиком все там же, на пляже. Не знала она только об особой связи между собой и Анжелой через Наблюдателя, поскольку Наблюдатель продолжал умело скрывать от Носителей свое существование.

А пока он старательно маскировался в глубине серого вещества, Ингу где-то между пляжем и квартирой очередного клиента разыскал по сотовому телефону ее босс из кабака со стриптизом, претендующего на звание элитного клуба.

Босс звонил, чтобы предъявить претензии.

— Ты, конечно, красивая девушка, и мне жаль тебя терять, но всякому терпению есть предел, — заявил он. — Вчера опять не явилась, и мне пришлось менять программу. Даже если у нас работа сдельная, это не значит, что ты можешь прогуливать без уважительной причины и даже без предупреждения.

На самом деле работа в кабаке была не сдельная, а почасовая — платили за время нахождения на подиуме, причем Инга получала самую высокую ставку.

Она была действительно красивой девушкой и отличной танцовщицей. Ее движения возбуждали публику на уровне инстинкта, даже когда Инга не делала на сцене ничего неприличного. Достаточно было увидеть, как колышется ее грудь — уже не девичья и похожая на зрелый плод, который того и гляди брызнет соком из-под кожуры.

Но по тону босса Инга поняла, что нарушения трудовой дисциплины, связанные с ее второй работой, его наконец достали.

Инга ожидала услышать, что она уволена и на следующее выступление может не являться, даже если очень захочет. Но оказалось, босс ругался в профилактических целях, а звонил совсем по другому поводу.

— Завтра открывается чемпионат по боям без правил. Ты записана в программу открытия с четырьмя сольными номерами. Если не придешь, говори сразу я тебя заменю. Но тогда не обижайся — ты у меня больше не работаешь.

— Куда надо прийти? — деловым тоном спросила Инга.

— В клуб. В девять утра репетиция, а потом поедем на место. И не опаздывай.

— Не опоздаю, — пообещала Инга, хотя вовсе не была в этом уверена, поскольку сегодня ожидалась бурная ночь.

53

Гвоздем программы открытия чемпионата мира и окрестностей по боям без правил был даже не стриптиз, а сюрприз — борьба без правил между обнаженными девушками. Стриптизом заполняли перерывы, а главными действующими лицами были девушки из какой-то секции восточных единоборств.

Сначала предполагалось, что драться на ринге будут девицы, занимающиеся борьбой в грязи, но кто-то из организаторов задумал усложнить интригу и нашел секцию женской самообороны, которая остро нуждалась в средствах.

Впрочем, руководитель этой секции, носивший гордый титул «сэнсэй», думал не только о деньгах. Он горел желанием увидеть с близкого расстояния настоящих живых сэнсэев и — чем черт не шутит — может быть, даже поговорить с ними. А девушек своих убедил, сыграв на их честолюбии, поскольку сам же учил их чувствовать себя самыми крутыми среди всех крутых.

Сенсей, которого мы для ясности будем писать через две буквы "е", изобразил дело так, будто вызов поступил непосредственно от тех девиц, которые зарабатывают деньги, валяя друг друга в грязи. И по всему выходило, что не принять этот вызов никак нельзя. Это будет полная потеря лица, и хотя делать харакири в России не принято, но уважать себя ученицы сенсея точно перестанут. Не могут не перестать, если они себя хоть сколько-нибудь уважают.

Сенсей лучился харизмой, все девицы были влюблены в него поголовно, и настолько убедительно он все это излагал, что ученицы в экстазе хором орали в ответ: «Мы их сделаем!» — присовокупляя к этому неприличные жесты не восточного, а скорее дикозападного происхождения.

При этом от внимания девушек как-то ускользнула одна маленькая деталь, что драться придется нагишом, и это непременное условие. Никакие возражения не

Принимаются, поскольку женские бои — это не часть соревнования, а центральное действо шоу в честь открытия чемпионата, наряду с собачьими боями, стриптизом и исполнением блатных песен под живой ансамбль.

Была еще идея стравить девушек с собаками, но от нее вовремя отказались, опасаясь за здоровье не столько девушек, сколько собак.

Между тем в секции у доморощенного сенсея занимались в основном молодые современные девушки, которым есть чего опасаться в жизни. Считается, что молодые современные женщины отличаются отсутствием комплексов, однако это не всегда так, и ученицы сенсея в полном составе начали комплексовать — чем ближе к началу шоу, тем больше.

Но отступать было некуда. За время занятий сенсей привил девушкам главный принцип восточной философии — как раз насчет потери лица. Если вызов принят, то отказаться уже нельзя, и какие бы то ни было помехи и преграды не имеют никакого значения по сравнению с главной целью — принять бой и победить.

А для психологической поддержки хозяин стриптиз-клуба выделил в помощь сенсею своих девчонок, способных на личном примере показать всю нелепость предрассудков и комплексов.

Начитанная Инга Расторгуева припомнила к случаю любимую женщину Сергея Есенина танцовщицу Айседору Дункан, которая, по свидетельству писателя Булгакова, резала кроликов в ванной. История, в отличие от беллетристики, насчет кроликов умалчивает, но зато она неопровержимо свидетельствует, что именно Айседора Дункан была родоначальницей стриптиза, впервые появившись на сцене обнаженной, что, впрочем, вовсе не лишает ее звания великой танцовщицы.

Другая стриптизерка, менее начитанная и более приземленная, решила приблизить разговор к теме спорта и рассказала изумленным слушательницам о том, что в американских колледжах девушки играют в футбол на раздевание.

Говорила она так убежденно, что всем показалось, будто это слова очевидца, видевшего все своими глазами, хотя на самом деле стриптизерка в Америке никогда не была, а игру в футбол на раздевание видела в кино. Вернее, на видео, поскольку фильмы такого пошиба в кинотеатрах и по телевизору давно уже не показывают.

Психологическая подготовка возымела действие. Крики «Мы их сделаем!» вкупе с неприличными жестами не пропали зря. С первых минут боя девушки напрочь забывали о наготе, и она мешала им только в одном случае: когда по всем канонам полагалось ухватиться за кимоно соперницы, а никакого кимоно не было. Приходилось хвататься за волосы, и соперницы вопили так, словно их режут.

Стриптизерки, пристроившиеся у самого входа на арену, азартно болели за своих нечаянных подопечных, и дело кончилось дракой между ними и мастерицами борьбы в грязи, которые ждали своей очереди. В результате Ингу Расторгуеву выкинули на арену в неурочное время, изорвав в азарте ее концертное платье.

Т она и заметила в первых рядах публики пропавиего без вести киллера Бориса по прозвищу Типаннозавр Рекс, который ждал, когда же наконец перед народом появится господин Ясука Кусака.

Господин Кусака все никак не появлялся, но киллер знал, что он должен предстать перед публикой обязательно. Сразу после женских и собачьих боев будет представление участников, и быть такого не может, чтобы спортсмен вышел к народу без своего тренера. А человек-гора Гири Ямагучи уже мелькнул пару раз где-то в окрестностях ринга.

Зал был не особенно большой, но и не маленький какой-то ведомственный спорткомплекс, от которого прежние хозяева отказались, а новые не знали, что с ним делать. Вот и сдали в аренду околоспортивной мафии для проведения нелегальных соревнований.

Киллер пробился в первые ряды публики без проблем — никто из охраны просто не рискнул с ним связываться. Достаточно было взглянуть на его каменное лицо или посмотреть в его пустые холодные глаза, чтобы понять: перечить этому человеку опасно. Да и черт его знает: может, он тоже из мафии. Очень на то похоже.

Рекс уже узнал Ингу, когда она танцевала на ринге в первом перерыве. Но она имела привычку танцевать с закрытыми глазами и уж во всяком случае никогда не смотрела в зал, чтобы не сбиться с ритма.

Но теперь, больно грохнувшись спиной о твердый пол арены, она стала озираться по сторонам, словно ища помощи, и взгляд ее тотчас же уткнулся в Ти-раннозавра Рекса.

— Эй, а я тебя знаю, — воскликнула она, кидаясь ему на шею.

Киллер, однако, не выразил никакого восторга по этому поводу.

— Уйди, ты мне мешаешь, — прошипел он сквозь зубы.

— А! Ты на работе, — понимающе шепнула Инга. — И кого же ты собираешься убить?

— Тебя, если не уберешься немедленно, — также шепотом ответил Рекс.

— А, ну тогда пока, — сказала Инга уже в полный голос. — Увидимся вечером. — И добавила еле слышно:

— Если будешь меня убивать, лучше задуши. Говорят, от этого бывает очень бурный оргазм.

Фразу эту она произнесла уже без подсказки инопланетного Наблюдателя, поскольку тот чуть раньше покинул гостеприимное тело Инги Расторгуевой и незаметно для окружающих влетел в ухо Тираннозавра Рекса, чтобы продолжить путь к его мозгу по каналу слухового нерва.

Но еще до того, как микробот с Наблюдателем внутри достиг нужной точки, киллер дал Инге ответ на просьбу ее задушить. Он сказал:

— Обязательно.

54

Председатель трибунала собратьев трижды ударил конечностями по рогам, и мерный гул возвестил о начале очередного заседания высокого суда.

Председательствующий медленно обвел всеми тремя глазами восседающих напротив него членов трибунала и объявил с ноткой печали в голосе:

— Поскольку трехдневный срок, предоставленный ответчику для возвращения в свое тело, истек, нам не остается ничего другого, кроме как начать судебный процесс в присутствии тела подсудимого, вне зависимости от того, где находится его разум.

Судьи закрутили головами, выражая свое полное и безоговорочное согласие.

— В соответствии с существующей процедурой тело и разум ответчика в этом случае должны быть представлены особыми защитниками в дополнение к тому адвокату, который будет защищать личность подсудимого в целом, — продолжал председатель трибунала.

Члены суда снова покрутили головами в ответ.

— Я прошу защитника тела подсудимого встать и представиться суду, — произнес председатель и указал конечностью на одного из собратьев.

Защитник тела встал и низко поклонился, после чего назвал свое имя и звание и сообщил суду о своей квалификации в качестве защитника.

— Есть ли у судей возражения против участия в процессе этого защитника? — спросил председатель, и члены трибунала единогласно похлопали себя конечностями по голове, выражая безусловное отрицание.

Защитник с выражением благодарности на лице еще раз низко поклонился собратьям:

— Тогда я прошу встать защитника разума подсудимого и представиться суду.

Процедура в точности повторилась, только защитник был уже другой. Впрочем, если бы на процессе присутствовали люди, они вряд ли смогли бы их различить. Для людей вообще все инопланетяне на одно лицо.

А для собратьев на одно лицо были все люди, и только Наблюдатель мог их различать, так как пользовался для подсказки разумом Носителя.

Если бы он использовал разум аборигенов только Для этой цели, никто бы его не осудил. Однако он вздумал диктовать Носителям свою волю и тем самым преступил закон.

Так что теперь его могли спасти от высшей меры наказания только три защитника: защитник разума, защитник тела и защитник всего сразу.

Последний как раз закончил свое представление, и судьи согласились с его участием в процессе.

Председательствующий сообщил, что обвинителем по этому делу выступает командир звездолета, о чем все прекрасно знали и так. Тем не менее капитану тоже пришлось представиться и испросить согласия судей на участие в процессе.

— В чем ты обвиняешь ответчика, досточтимый собрат? — торжественно поинтересовался председатель, когда согласие было дано.

— Я обвиняю его в злонамеренном вмешательстве в разум аборигенов чужого мира с использованием служебного положения и без крайней на то необходимости, что повлекло или могло повлечь тяжкие последствия в виде утраты разума временно или навсегда. Тяжесть названного преступления и статьи закона, говорящие о нем, дают мне право требовать для ответчика высшей меры наказания лишения тела навечно без права помилования с погребением тела согласно обычаю народа Собратьев.

— Ответчику понятно, в чем его обвиняют? — спросил председательствующий, адресуясь к защитнику разума.

— Нет, о высокочтимый собрат, — без промедления ответил защитник.

— Что именно непонятно ответчику? — уточнил председатель.

— Все, о высокочтимый собрат, — не моргнув глазом (любым из трех), сообщил адвокат, в мирное время исполняющий обязанности второго архивариуса экспедиции.

— Почему ответчику непонятно обвинение? — удивился председательствующий, обращаясь на этот раз к защитнику личности подсудимого.

— Потому что он лишен разума, о высокочтимый собрат, — объяснил защитник личности после короткой паузы.

— Есть ли у вас доказательства? — задал резонный вопрос председатель.

— Нет, о высокочтимый судья, но мы требуем, чтобы суд всесторонне рассмотрел этот вопрос, ибо прецедент по делу поедателей экскрементов летучих ежиков позволяет считать преступника безумцем до тех пор, пока не доказано обратное.

— Презумпция безумия преступников — спорный вопрос, — возразил обвинитель.

— И тем не менее нет никаких оснований считать ответчика пребывающим в здравом уме и твердой памяти, — не сдавался защитник личности.

Защитник разума в это время энергично вертел головой в знак согласия.

— Хорошо, — принял решение председатель. — Суд всесторонне рассмотрит этот вопрос и для начала предлагает провести экспертизу с привлечением медицинского персонала корабля.

— Медицинский персонал корабля не может считаться компетентным в данном вопросе, — вскочил защитник тела подсудимого. — Медики до сих пор не могут вернуть к жизни основного Наблюдателя, хотя он находится в их полном распоряжении, а его разум уже не отделен от тела. В этих условиях мы не можем доверять данным, которые они получат на расстоянии, используя не всегда надежную связь.

— И что же предлагает защита?

— Защита предлагает отложить процесс до возвращения разума ответчика в его тело, — высказал общее мнение защитник личности.

— Защита в состоянии обеспечить возвращение разума в тело? — поинтересовался председатель.

— Защита постарается, о высокочтимый собрат, — хором произнесли все три адвоката.

— Ну хорошо, — скрепя сердце (неизвестно, какое — левое или правое), согласился председательствующий. — Я даю вам еще три дня сроку. Если к этому времени разум не вернется в тело, суд назначит заочную экспертизу, и никакие возражения по ее результатам в расчет приниматься не будут.

Председатель трибунала грозно посмотрел на адвокатов средним глазом и со словами: «Да будет так!» ударил конечностями по рогам.

55

Наблюдатель узнал о результатах судебного заседания вскоре после вселения в мозг Тираннозавра Рекса и ответил на призыв адвокатов вернуться в тело очередной радиограммой в духе Рихарда Зорге. «Я очень занят», — сообщил он, и это было правдой.

Наблюдатель был занят изучением невиданного во Вселенной феномена — убийства как разновидности общественно полезного труда. И первое же сканирование разума киллера принесло ему новые открытия.

Оказывается, Носитель вовсе не считал свою смертоносную деятельность общественно полезной, или, во всяком случае, имел в виду, что ее не считают таковой окружающие.

В этом открытии уже заключалось противоречие-ведь Наблюдатель знал, что Носитель получает за убийства деньги, которые были еще раньше идентифицированы Наблюдателем как эквивалент общественно полезного труда.

То, что деньги можно получать за действия, не несущие пользы обществу, явилось для Наблюдателя неожиданностью.

Однако не успел Наблюдатель обрадоваться тому, что аборигены планеты Наслаждений все-таки не считают убийство общественно полезным трудом, как более глубокое сканирование мозга Носителя принесло новую информацию.

Оказывается, когда-то Носитель был солдатом, и эта его деятельность считалась трудом не только общественно полезным, но и почетным, хотя она также была связана с убийством себе подобных.

Запутавшись в этих противоречиях, утомленный Наблюдатель решил немного отдохнуть и посмотреть глазами Носителя на действо, которое разворачивалось внизу. В сути этого действа он также еще не вполне разобрался и никак не мог понять: то ли это немотивированное насилие, то ли спорт, то ли нечто вроде театрального представления для развлечения публики.

Правда, пока Наблюдатель сканировал сознание Носителя, насилие на арене прекратилось и начался финальный танец восхитительной Инги Расторгуевой, которая рискнула изменить номер на ходу и вышла на подиум в очаровательных лохмотьях, оставшихся от концертного платья, каковые лохмотья и содрала с себя по ходу танца, превратив их в груду мелких фрагментов.

Танец длился довольно долго и поверг публику в экстаз, и, когда следом началось представление участников, каждого бойца встречал оглушительный рев трибун.

Тираннозавр Рекс, однако, в этой вакханалии не участвовал. Он выбирал момент для выстрела отравленной иглой из пневматического пистолета, замаскированного под авторучку. Этот предмет ему тоже достался в наследство от старых времен, когда он был вовсе даже не солдатом, а офицером спецподразделения ликвидаторов. Именно тогда к нему и пристала эта странная кличка — Тираннозавр Рекс.

Правда, в спецподразделении был и ликвидатор еще покруче. Его звали Велоцираптором, и никто не знает, куда он делся. Во всяком случае, в киллеры он не пошел, иначе бы все посвященные об этом знали.

Наблюдатель не сразу сообразил, что его Носитель собирается делать. Но поскольку ему были открыты все мысли Носителя, в конце концов он понял. И произошло это как раз в тот момент, когда киллер из-под локтя навел «авторучку» на сэнсэя Ясуку Кусаку, оказавшегося спиной к нему совсем близко.

«Нет! Так нельзя! Это недопустимо! Я не хочу в этом участвовать!» — мысленно закричал Наблюдатель, причем сделал это совершенно невольно, на подсознательном уровне, поскольку сознательно вовсе не собирался прерывать эксперимент.

Однако этот подсознательный крик через незакрытые шлюзы проник в мозг Тираннозавра, и его рука дрогнула.

Ручка еле слышно щелкнула, и игла вонзилась прямо в нос собаке породы боксер тигрового окраса, которая получасом раньше выиграла собачьи бои и теперь была важным действующим лицом церемонии представления участников.

Собака взвизгнула и лапой смахнула иголку на пол. Она провалилась в щель между досками, и никто не заметил инцидента.

А киллер Тираннозавр Рекс, бывший офицер спецподразделения ликвидаторов, как раз в этот самый момент неожиданно пришел к выводу, который он сформулировал по-военному четко:

— Я живу не правильно.

Он даже произнес эти слова вслух, но в оглушительном шуме их никто не услышал.

Даже смерть собаки от разрыва сердца, которая наступила через считанные минуты, поскольку доза, рассчитанная на человека, для пса была слишком велика, не могла остановить церемонию открытия чемпионата, которая удалась на славу.

Все зрители были в восторге, и только Тираннозавр Рекс сидел потерянный, бормоча себе под нос:

— Вся жизнь насмарку! С восемнадцати лет! Что я видел? Сплошные трупы! Одни трупы, и больше ничего! Лучше бы я пошел в патологоанатомы. Они хоть водку пьют. А мне даже водки нельзя! Ни семьи, ни детей, ни любви. Со шлюхой перепихнуться два раза в месяц — и вся любовь. А я ведь мог бы жить в свое удовольствие. Если б не эти суки… — и далее непечатно.

А потом, забыв про Ясуку Кусаку и про все на свете, Тираннозавр Рекс сорвался с места и ринулся в конец зала — туда, где начинался длинный подиум, по которому бойцы выходили на ринг.

Он искал Ингу.

56

Инга оказалась по соседству с Любой Добродеевой совершенно случайно. Просто они обе наблюдали за происходящим с халявных мест у самого ринга, а этих мест было не так уж много.

Инга была одета в спортивный халат, хотя в подсобке у нее была и повседневная одежда, и несколько костюмов для выступлений. Она просто не захотела идти в подсобку, опасаясь упустить самое интересное. Не в соревнованиях, конечно, поскольку соревнования волновали ее мало, а в действиях киллера Бориса.

Инге ужасно хотелось узнать, кого он собирается убить и удастся ему это или нет.

От ее взгляда не укрылось движение киллера, когда он целился в кого-то авторучкой, но момент выстрела она все-таки пропустила. А потом началась суматоха, связанная со смертью собаки, и Инга не сразу поняла, что Борис имеет к этой смерти самое прямое отношение.

До нее дошло, когда собаку уже унесли и представление участников продолжилось, — и тут Инга ужаснулась. Только теперь она окончательно осознала, что Борис — действительно киллер, а это значит, что ей грозит прямая и непосредственная опасность. Даже несмотря на заверения, что он никогда и никого не убивает бесплатно.

Инга аж подпрыгнула, когда киллер бесшумно подошел к ней сзади и тихо произнес, накрыв ладонями рельефно выступающие под халатиком груди:

— Слава Богу, я тебя нашел.

Смятение, наверное, очень отчетливо отразилось на ее лице. Инга была готова обратиться в паническое бегство и наверняка не преминула бы сделать это, если бы Борис не прижал ее к себе своими мощными руками, из которых было не так-то просто вырваться.

Не обращая внимания на толпу вокруг, он повернул Ингу к себе лицом и поцеловал ее, а она ответила на поцелуй, дрожа то ли от страха, то ли от возбуждения, а скорее — от того и другого вместе.

— Ты пришел меня задушить? — спросила она, но голос перехватило на полуфразе, и она получилась далеко не такой шутливой и задорной, как ей хотелось.

— А ты этого хочешь? — спросил в свою очередь киллер.

— Только если не до смерти, — ответила Инга, хотя в голове вертелась мысль о том, что она сумасшедшая и такими неосторожными словами может подписать себе смертный приговор.

— Об этом не беспокойся, — громко сказал Борис ей на ухо. Громко, потому что иначе ничего нельзя было услышать в двух шагах от ринга, где чем-то похожие друг на друга японец и киргиз готовились начать первый бой соревнований, проходящих по олимпийской системе с выбыванием.

— Ямагучи! Ямагучи! — на пределе голосовых возможностей вопила Люба Добродеева прямо над левым ухом Инги, а в правом она слышала голос Бориса:

— Я решил больше никого не убивать. Надоело. Слишком много риска и никакого удовольствия.

— Правда? — удивилась Инга. — А почему ты решил это только теперь?