Тайны Земли Русской - Мегалиты Русской равнины

Камень не был уничтожен, как то нередко бывало на Руси; вероятно, у монастыря просто не нашлось возможности это сделать: камень действительно огромен, высота его от поверхности почвы превышает 5 метров. Как сообщает церковное предание, Арсений «приступил к камню с молитвой», окропил его святой водой и водрузил на его вершине крест, дабы пресечь совершение языческих обрядов. Позднее место креста заняла небольшая часовня, которая не раз разрушалась, но несколько лет назад была вновь восстановлена.

По предположению И.Д. Маланина, первоначально носил имя «Конь-Камень» и знаменитый Камень-Гром, находившийся некогда неподалеку от побережья Лахтинского залива близ Петербурга и легший в середине XVIII века по слову Екатерины II в основание Медного всадника [32]. Любопытно, что этот огромный (весом около полутора тысяч тонн) камень, несомненно, почитавшийся прежде местным населением, определенным образом связан с Конь-Камнем на острове Коневец. По упомянутому уже церковному преданию, когда инок Арсений освящал коневецкий священный камень, боги, жившие в нем, поднялись в воздух в виде черных воронов, улетели с острова и поселились на выборгском берегу, в Лахте…

1.4. Конъ-Камень на о-ве Коневец в северо-восточной Ладоге. Съемка 2000 года

1.5. Камень-Гром в Лахтннском лесу. Гравюра Я. Шлея по рисунку Ю. Фепьтена

Количество известных на территории России священных камней, носящих это имя, нельзя назвать очень большим, и все-таки оно достаточно велико, чтобы сделать вывод о некоей особой его значимости (к слову, один из Конь-Камней находится в Москве, на территории Музея-заповедника Коломенское). Некоторые авторы предпочитают понимать это имя буквально и связывают его происхождение с преданиями, которыми может быть окружен камень, или с другими столь же очевидными причинами. Так, например, А.А. Левин склонен видеть на фасе красивомеченского Конь-Камня выбитое изображение лошади [33] (которое сам я не обнаружил при непосредственном обследовании камня), а А.Н. Афанасьев связывает название священного камня на о-ве Коневец с тем, что духи камня охраняли лошадей, выпасаемых местными крестьянами на острове [34]. Однако такой подход не объясняет ни распространенности имени «Конь-Камень», ни того, что этим именем называются, как правило, большие и очень известные камни, с которыми, вероятно, были связаны в древности святилища очень высокого «ранга».

На самом же деле объективных оснований связывать название «Конь-Камень» с конем как животным нет никаких. Даже в тех случаях, когда с камнем действительно связано то или иное предание, упоминающее коня (например, о том, что камень – это окаменевший конь), это предание, скорее всего, представляет собой лишь народную попытку объяснить ставшее непонятным названием, которое в древности имело совсем иной, более сакрально значимый, смысл.

В славянских языках широко распространена основа кон/кън, которую мы видим в таких словах как кон (т. е. «круг», начало и завершение чего-либо), конец, исконный, закон, покон (т. е. «начало», «установление» – в «Русской Правде»). (Более того, данная основа имеет характер общеиндоевропейский; так, например, мы встречаем ее в санскрите: kun – «конец», «кончать».) Как мы видим, в славянских языках основа кон передает понятие начала и конца, коловращения, которые в контексте сакральной Традиции прямо связаны с представлением о Центре Мира, т. е. о точке, из которой развернулся Мир и вокруг которой совершается его коловращение. К этому можно добавить, что в раннесредневековом русском языке слово «кон» имело мягкое окончание – конь (а не конъ) [35]; именно поэтому архаичное русское слово искони (т. е. «с самого начала») звучит именно так, как звучит, а не в варианте искона, как оно звучало бы, будь оно образовано от слова конъ. От той же основы c добавлением глагольного форманта – ес [36] образовано славянское слово князь (кънязь, кънесъ), изначально означавшее «тот, кто в центре» или «тот, кто есть закон» [37].

Таким образом, славянское название (а точнее – понятие) «Конь-Камень» возвращает нас к представлению о священном камне как о камне, лежащем в Центре Мира, т. е., фактически является синонимом к слову «Алатырь», причем синонимом, вероятно, более древним.

Врата Иного Мира

Итак, установка (или освящение) священного камня размещает святилище в символическом Центре Мира и устанавливает связь с Центром Мира вселенским. Однако помимо этого у священного камня есть и другие специфические функции, отличающие его от других магических «инструментов» сакрализации пространства (например, от столба или дерева). Ключ к пониманию этой специфики, которую не всегда можно отследить на прямом этнографическом материале, дает нам фольклор, причем не только предания об известных почитаемых камнях, но и волшебные сказки.

Мысль о том, что наделенные особыми волшебными качествами камни, фигурирующие во многих европейских сказках, являются фольклорным отражением реальных священных камней, высказывалась не раз. Так, например, А.А. Александров в одной из своих работ указывает: «По существу, сведения о культовых камнях в сказках и реально существующие культовые камни являются отражением одного и того же мифологического образа мышления. При этом сходство между ними часто доходит до тождества» [38]. Это означает, что, проанализировав связанные с особыми камнями сказочные сюжеты, мы сможем и функции культовых камней древних святилищ.

Одним из самых интересных и часто повторяющихся таких сюжетов является сюжет, в котором камень закрывает «проход» в Иной Мир или просто оказывается вратами в него. Сказочные сюжеты этого типа были тщательно отобраны и исследованы тем же А.А. Александровым; дабы избежать повторения, я позволю себе просто процитировать его посвященную культовым камням в волшебных сказках статью [39]:

«В двух сказках упоминается Баба-Яга, которая живет в подземном царстве, вход в это царство закрывает камень.

[…]

Еще один сказочный камень загораживал доброму молодцу вход в тридесятое царство. Тут с шеи его соскочила змея, которую он нес, ударилась о сырую землю и сделалась по-прежнему красной девицей, которая повела его под камень подземным ходом в царство подземной стороны.

[…]

Смотрит латышский пастух на большой камень близ розового куста и видит, что камень приподнимается и из-под него выходит красавица-девица, которая затем там же и скрывается. Под камнем оказывается другой мир, где растут деревья с серебряными, золотыми и алмазными листьями».

Здесь следует вспомнить и знакомый с детства образ камня, стоящего на перекрестке дорог: «направо пойдешь…» За внешней функцией «дорожного указателя» этот образ скрывает нечто значительно более глубокое, и именно потому моменты встречи героя с таким камнем всегда наполнены в сказке или былине определенной торжественностью, даже пафосом. Сам по себе архетип перекрестка имеет в Традиции двойственное значение: с одной стороны, это место, где сходятся дороги и идущему открывается выбор, куда идти. На психолого-мифологическом уровне это означает, что перекресток – это место, откуда можно попасть в иной мир – в мир, лежащий за границей привычного и за гранью выбора. С другой стороны, перекресток как архетип семантически связан с понятием Центра…

Две эти идеи – идея перехода в Иной Мир и идея Центра Мира – в Традиции не просто взаимосвязаны, но фактически являются продолжением друг друга. Мне уже доводилось писать об этой проблеме [40] и констатировать, что в мифологическом сознании переход в Иной Мир может быть произведен только через Центр Мира, где сходятся все дороги и где лежит начальный священный камень…

Нижний Мир

Идея Иного Мира, Мира-по-ту-сторону, прочно связана в индоевропейском мифологическом мышлении с идеей Нижнего Мира, т. е. мира мертвых. Иногда два этих понятия-образа просто сливаются (как, например, в русской традиции); иногда – образуют своего рода дуальную пару, описывающую две стороны чего-то единого. Именно так обстоит дело, например, в валлийской ветви кельтской традиции, где элементами этой пары являются Аннун (предначальная Бездна, мир мертвых) и Аваллон (священный остров бессмертных).

Эта же дуальность, эта же взаимосвязь «мира за гранью» и «мира мертвых» прослеживается и в европейском почитании священных камней. Так, например, литовский исследователь Л. Василевичюс неоднократно подчеркивает традиционное для балтов ассоциирование почитаемых камней с предками и описывает жертвоприношения на камнях-чашечниках как жертвы предкам [41]. Д.К. Зеленин указывал на связь камня и мертвого в русской традиции: «В Нижегородском уезде у головы умирающего помещали сосуд с водой, полотенце и камень, в Калужской губернии на 40 день после смерти клали прикрытый полотном камень… Не исключена возможность, что камень считается вместилищем души умершего, которая, покинув тело, ищет себе место, как птица гнездо». В храме Марса, находившемся неподалеку от Рима, хранился, согласно некоторым источникам, Lapis Manalis, «Камень Предков». Как ни странно это может звучать для далекого от истории религий человека, но именно к этим представлениям о связи души умершего и камня восходит, вероятно, и традиция установления надгробных и поминальных камней.

С Нижним Миром связывается в Традиции и особое «нижнее», «подземное» плодородие, противопоставляемое плодородию солнечному, небесному так же, как огонь небесный (например, молния) противопоставляется огню подземному. Это также находит отражение в специфике связанных со священными камнями обрядов и верований, часто связанных с плодородием и/или целительством.

1.6. Один из скандинавских рунических камней. Гравюра XIX века

Целебными свойствами практически по всей Европе наделяется росная или дождевая вода, собирающаяся в углублениях почитаемых камней. Однако многие такие камни в целом считаются приносящими исцеление или дарующими плодовитость женщинам. Таков, например, известный Девий камень в Коломенском (ныне на территории Москвы), к которому еще и в наше время приходят женщины, желающие исцелиться от тяжелой болезни или забеременеть: считается, что для этого нужно посидеть на камне, а уходя, оставить на нем конфету, монету, цветок или какую-либо другую небольшую жертву. Таков Киндяковский камень на севере Московской области, исцеляющий детей от неизлечимых болезней, для чего необходимо обмыть и напоить их водой, «скаченной» с камня (подробнее речь о Киндяковском камне пойдет в следующей главе). Целебными и, главное, плодородными свойствами обладает знаменитый Синий Камень на берегу Плещеева озера в Ярославской области. В Литве близ деревни Нерушелю некогда находился напоминающий по форме женский торс камень, который помогал забеременеть бездетным женщинам. В той же Литве имеется несколько камней с именем Мокас, которые считаются воплощениями ушедших в Иной Мир предков; литовские женщины верили, что та, которая хочет родить ребенка-витязя (лит. Витис), должна оставить на таком камне рубашку [42]. Перечисление таких примеров можно продолжать очень долго.

Примечания

1

Graves T. Needles of Stone. L., 1978. (Пер. с англ. Ермакова С.)

2

Глинка Н.Ф. Мои заметки о признаках древнего быта и камнях, найденных в Тверской Карелии, в Бежецком уезде. Тверь, 1837.

3

Сахаров И.П. Памятники Тульской губернии. Тула, 1851.

4

Троицкий Н.Н. Берега реки Непрядвы. Тула, 1887.

5

Золотов Ю.М. Остатки древнего святилища на реке Кимерше // Балтославянские исследования. Вып. 1980 г. М., 1981.

6

Платов А.В. Киндяковский Камень: Святилище у слияния трех вод // Мифы и магия индоевропейцев. Вып. 3, 1996.

7

Ермаков С.Э., Платов А.В. Ярилов Холм: новое о старом // Мифы и магия индоевропейцев. Вып. 5, 1997.

8

Шавырин В.Н. Муравский шлях. Тула, 1987. Платов А.В. Волшебные камни земли Вантит. О древнем обсерваторном комплексе на Куликовом Поле // Мифы и магия индоевропейцев. Вып. 2, 1996. А.Перепелицын. Тайны Чертова Городища // Мифы и магия индоевропейцев. Вып. 3, 1996.

9

Платов А.В. Новые данные по мегалитам Русской равнины // Мифы и магия индоевропейцев. Вып. 11, 2002.

10

См., напр.: Маланин И.Д. Земные прототипы Алатырь-Камня // Мифы и магия индоевропейцев. Вып. 3, 1996. Буров В.А. Образ Мировой Горы у новгородских кривичей и словен. В кн.: Истоки русской культуры. М., 1997. Кузнецов А.В. Болванцы на Лысой Горе (очерки языческой топонимики). – Вологда, 1999. Жилко А.Э. Как найти Алатырь-камень // Мифы и магия индоевропейцев. Вып. 9, 2000.

11

См. очерк Василявичюса Л. «Камни чародеев: Очерк типологии и мифологии священных камней балтославянского региона» в дополнении к данной книге.

12

См., напр.: Платов А.В. Магические Искусства Древней Европы. М., 2002.

13

Hawkins G.S., White J.B. Stonehenge Decoded. L., 1966. (Эта книга была переведена на русский язык изд-вом «Мир» в 1973 году: Хокинс Дж., Уайт Дж. Разгадка тайны Стоунхенджа. М., 1973.)

14

Atkinson R.J.C. Stonehenge. L., 1960; Atkinson R.J.C. Megalithic Astronomy: a Prehistorian’s Comments // Journal for the History of Astronomy, № 6, 1975.

15

Подробнее см.: Платов А.В. Магические Искусства Древней Европы. М., 2002.

16

Оксенов А.В. Народная поэзия. Былины, песни, пословицы, духовные стихи, повести. С очерками главнейших отделов русской народной поэзии, объяснительным словарем и образцами напевов народных песен. СПб., 1908.

17

См., напр.: М.Элиаде. Священное и мирское. М., 1994.

18

На самом деле, разумеется, эти же символы Центра Мира наличествуют и практически во всех иных архаических Традициях.

19

Universalis columna quasyi sustinens omnia (лат. «Колонна Вселенной, на которой держится почти все») – согласно описанию данного святилища, данным Родольфом де Фулда (середина IX в.).

20

Известны, к слову, прямые варианты замены в заговорах «острова Буяна» на «Буян-гору» (см., напр.: Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. Т. 2. М., 1868. С. 133).

21

Майков Л.Н. Великорусские заклинания. М., 1869.

22

Забылин М. Русский народ, его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия. М., 1880.

23

Майков. Цит. соч.

24

Никитинский И.Ф. Тиуновское языческое святилище // Мифы и магия индоевропейцев. Вып. 9, 2000.

25

См., напр.: Платов А.В. Ромува – святилище в центре Европы // Мифы и магия индоевропейцев. Вып. 11, 2002.

26

Of Gods and Holidays. The Baltic Heritage. Ed byTrinkunas J. Vilnius, 1999.

27

Этот рассказ приводится Н.Велюсом в 1-м томе его «Литовской мифологии» (N.Velius. Lietuviu mitologija. Vilnius, 1995.). Перевод цит. по работе Василявичюса Л., размещенной в настоящем издании.

28

Axis mundi (лат.) – «мировая ось».

29

Элиаде М. Цит. соч.

30

Афанасьев А.Н. Поэтические воззрения славян на природу. М., 1865–1869.

31

Сахаров И.П. Памятники Тульской губернии. СПб., 1851.

32

Маланин И.Д. Коня нарекли Гром // Отечество: краеведческий альманах. Вып. 19, 2000.

33

Левин А.А. «Конь-камень» // Памятники Отечества, № 1, 1984.

34

Афанасьев А.Н. Цит. соч.

35

Полный церковно-славянский словарь. Сост. Дьяченко Г., М., 1898.

36

Сравн. рус. есть, лат. est, англ. is и др. индоевропейские глаголы со значением «быть».

37

К слову, германские аналоги (king, konungr и т. д.) содержат, вероятно, ту же основу.

38

Александров А.А. Волшебные камни в народных сказках // Отечество: краеведческий альманах. Вып. 18, 2000.

39

Там же.

40

Платов А.В. Дорога на Аваллон. М., 1998.

41

См., напр.: Василявичюс Л. Девичья рубашка на «звездном камне». Валуны с «вдавленными пальцем» ямочками // Отечество: краеведческий альманах. Вып. 18, 2000.

42

Василявичюс Л. Цит. соч.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.