Город Грёз

Прошло всего две недели как у меня появились бинарные часы, а корректировки не заставили себя ждать. Часы относительно просты в использовании – четыре светодиода с цифрами 8, 4, 2 и 1 отвечали за индикацию часов путем взаимного складывания в различных комбинациях, шесть светодиодов 32, 16, 8, 4, 2, 1 по тому же принципу определяли минуты. Математика на уровне первого класса. Поначалу было не привычно, поскольку время свечения показателей ограниченно, я не всегда успевал сложить минуты. Для более быстрой адаптации я перестал смотреть на обычные часы. Не смотрел на постоянно отображаемое время маршрутным авто-компьютером. Не косил взгляд в правый нижний угол монитора компьютера. И за два дня не сложных упражнений я легко определял текущий час с минутами, бросив на свои новые часы мимолетный взгляд. Но человеческий мозг очень хитрая штука, есть в его особенностях тенденция всё упрощать. Не желая постоянно заниматься сложением, я начал запоминать все комбинации расположения светодиодов на экране. И совсем скоро время на часах я определял как – «Один вертикальный светодиод горит сверху, через один ниже еще горит, горизонтальный самый левый и два подряд, справа…. Значит, сейчас десять часов тридцать пять минут». Но поскольку все вокруг меня пользовались своими приборами измерения, мне никто не задавал вопрос: «А который сейчас час?», то конвертировать время в голове в привычном стиле, типа 10:35, я тоже перестал. Для меня хронометраж определялся, как сочетание красных лампочек и я был вполне этим удовлетворен. И естественно, в привычном ходе времени (во всяком случае, моего личного) произошли сдвиги. Например, я перестал, куда-либо опаздывать. Если я проснулся, то пора вставать на работу. Если приехал на работу, то значит ровно девять. Всё чем я занимался, стало подчинятся моему личному распорядку. Что меня, как логиста по роду деятельности, не могло не радовать. Я пытался понять физику этого явления – может быть растягиваются временные интервалы или наоборот ускоряюсь я? Но позже меня перестало это волновать. Во всяком случае меня всё устраивало и никто из окружающих не находил во мне кардинальных изменений.

Сейчас я лежал, открыв глаза, и не спешил вставать – значит, могу себе позволить спокойно проанализировать последнее путешествие. Получаются такие выводы – есть миры где меня нет и попадая в них мне требуется адаптация, а есть, где я существую и путешествуя я попадаю в тело параллельного себя. Как в этот раз. В только что посещенном мире я был строительным архитектором. Специализация: торговые центры, стадионы, всё в авангардном стиле. Хобби – изучение древней архитектуры. Я попал в тот мир в момент отпуска, когда я вместе со своим другом-биологом держал путь в далекую горную деревеньку, где по слухам располагалось мало изученное сооружение. Фонтан необычной формы, использующий воду горной реки. Мы шли по узкой каменной тропе вслед за низкорослым черноволосым проводником. Маленький человечек что-то постоянно щебетал на непонятном языке и быстро взбирался по крутой дорожке, ловко прыгая с камня на камень. Мы еле поспевали за ним, таща на спине огромные баулы со снаряжением. Мой друг и товарищ по путешествиям шел позади и хотя я точно помнил, что знаю его, никак не мог вспомнить внешность. Я обернулся. Так я и думал. Дима. В этом мире мы тоже с нм дружим. Конечно же, я его знаю. В это путешествие он ввязался со мной из-за своей страсти к антропологии, его любимое хобби. А затерянная в горах деревушка, была населена людьми, столетиями живущих только в кругу своей общины. Ему было интересно, как изменился генотип общины из-за частых кровных связей. А у меня своя цель.

Спустя несколько часов изнуряющего подъема мы достигли маленького плато посреди склона горы. Я вытер пот со лба и огляделся. Всё плато было утыкано маленькими хижинами, сложенных из веток и обмазанных глиной. Низкорослые смуглые люди шныряли туда-сюда, занимаясь своими не понятными делами. Все они были похожи друг на друга как две капли воды. Мой товарищ вышел вперед, вглядываясь в лица людей и обернулся ко мне, сияя широченной улыбкой.

– Да их тут больше тысячи! Подумать только – на такой маленькой площади!

Действительно, деревня напоминала рой с гудящими пчелами. Дима схватил за руку первого попавшегося аборигена и попытался с ним заговорить.

– Послушай, милейший. А кто у вас тут за главного?

Человечек испуганно выдернул руку и широко выпучив глаза, попятился, бормоча какую-то тарабарщину. Наш проводник подошел ко мне и улыбаясь протянул руку. Он хотел получить оплату. Я протянул ему скрученную цилиндром пачку купюр и он, взвизгнув от радости, умчался куда-то вглубь деревни, даже не пересчитав деньги.

– Эй, постой! – закричал ему вслед Дима.

Но тот уже скрылся среди толпы и найти его среди одинаковых с лица уже не представлялось возможным.

– Ну и как ты будешь разыскивать свой фонтан?

А я уже знал куда надо идти. За деревней выше по склону я видел ниспадающий водопад. Горная речушка, бурля, падала с высоты примерно пяти метров и по логике должна была давным-давно смыть деревушку вниз. Но вода по деревне нигде не текла. Фонтан явно был там. Я указал Диме направление.

– Пойдем, прогуляемся туда, потом поговоришь со своими пигмеями.

Путь до водопада занял минут десять-пятнадцать. И да. Фонтан был там. О, это была необычная конструкция. Водопад падал в своеобразную чашу, сложенную из прямоугольных каменных плит. Плиты размером 2х1х0.5 метра были наставлены друг на друга, образуя многоугольник размахом около пятнадцати метров от вершины до вершины. Плиты уходили в глубь горной породы и оставалось только догадываться о глубине чаши. Вода падала в чашу и вспениваясь, описывала полный круг против часовой стрелки. Характер бурления давал понять, что дно не так уж и глубоко и тоже выложено плитами наложенными друг на друга под углом, на манер волнореза. Иначе вода не давала бы такого сильного бурления и не имела бы такую малую скорость потока в фонтане. Дальняя стена чаши была ниже, как будто плиты выложены по нисходящей спирали. С противоположного края вода вытекала из фонтана и срывалась вниз, в глубокое ущелье. Посреди фонтана возвышалась статуя горной пумы на прямоугольном постаменте. Строители как будто не знали круглых форм. Статуя стояла спиной к деревне и щерила открытую пасть в сторону пропасти. Странная ориентировка. В отличие от грубых форм чаши, пума была идеальна, будто когда то была жива и в одно мгновение застыла в камне. Полтора метра в холке с идеальными пропорциями.

Я спешно скинул с плеч огромный рюкзак, отцепил от него кофр с фотокамерой и сделал два снимка. Затем порывшись в карманах, выудил из них коробок и бросил в поток спичку. Почти две минуты спичка плыла по кругу, пока не достигла противоположного края. Хорошо бы осушить этот фонтан! Очень интересно как он устроен, нужно сделать замеры.

– Как думаешь, сколько ему лет? – Диму явно сейчас больше интересовал фонтан.

– Сложно сказать, Смирнов что-то говорил о древних рукописях, в которых упоминалось это гидросооружение, а датировались эти письмена одиннадцатым веком до нашей эры. Хотя в это трудно поверить, за три с лишним тысячи лет вода бы источила камень, а на вид этим плитам не больше ста лет. Возьмем скол позже, для углеродного анализа.

– Охренеть, загадка на загадке, – Дима произносил эти слова, заворожено глядя на воду. Затем обернулся ко мне, – Ты не поверишь, мне жутко хочется в нем искупаться.

Не осознавая всех последствий, я кивнул и не снимая одежды, полез на край чаши. Прыгнул в воду. На миг вода сомкнулась над головой, но я тут же всплыл. Бурление тысячи пузырьков напоминало купание в джакузи. Держаться на поверхности не составляло труда, будто вода была плотнее, чем обычно. Течение медленно понесло меня по кругу. Рядом что-то плюхнулось в воду. Дима вынырнул и откинув мокрые пряди волос со лба, сказал:

– Дна не достал, наверное, метра три минимум.

Вода кипела вокруг и это кипение расслабляло каждую клеточку тела. Я терял связь с реальность. Чёрт! Сколько мы в воде?! И как далеко до края?! Я потерял счет времени. Повертел головой по сторонам, но ничего не увидел кроме брызг. Мне стало жутко. Надо выбираться! Но тело не слушало меня, руки и ноги расслабленно висели в водной среде, я не ощущал себя. Вдруг течение резко подхватило меня. Ну всё – край и падение в пропасть. И вдруг темнота. Всего на мгновение. И я тут же открыл глаза.

Мы с Димой лежали на каменном полу, какой-то пещеры. Абсолютно сухие. А над нами стоял человек и смотрел. Что-то было странное в его лице… Что-то…. Нос! Нос был на порядок длиннее стандартного и свисая надо ртом, своими узким ноздрями напоминал маленький хобот и визуально был лишен хрящевой основы. По пояс он был гол. На нижней части туловища было одеяние, напоминающее шотландский килт, только однотонное. А в основном вполне обычный человек с лицом европейской расы. Человек широко раскинул руки и мы увидели, что от его запястий шли кожистые перепонки, как крылья у летучей мыши, заканчивались эти крылья, где то в районе поясницы.

– Добро пожаловать, дорогие гости из верхнего мира! – человек улыбнулся.

Здесь мои воспоминания о путешествии были сумбурными, по моему мы провели там достаточно много времени. Но сейчас картинки того мира быстро промелькнули перед глазами оставив только информацию в голове. Это были своеобразные существа. Их «крылья» были на самом деле мышечными мешками наполненных кровью и служили им для сбора энергии пространства. Чем дольше жили эти люди, тем более энергоемкими становились. Ходячие аккумуляторы, блин. Общественный строй их был сродни нашему феодализму – с царями и прислугой. Последнее, что я помню, это было покушение на царственную особу, у которой мы гостили. Прямо на какой-то торжественной церемонии, смысла которой я не понимал, ему прострелили кровяной мешок из орудия вроде арбалета. Всё вокруг было залито кровью. Откуда не возьмись, появился тот самый «встречающий» и сказал что-то о большой опасности и что нам надо уходить.

В тот же миг нас поглотила тьма и мы пришли в себя в той самой горной деревне. Возле разрушенного до основания фонтана. Статуя пумы была разбита. А горная река больше не падала со стены. Сколько мы не пытались выяснить, что же все-таки случилось, никто нам ничего толком не объяснил. Жители деревни были крайне отсталым народом. А последними картинами в памяти были наши с Димой сборы в новую экспедицию. Мы хотели восстановить фонтан. Ведь это был портал в параллельный мир. На этом путешествие закончилось.

Я еще немного полежал в кровати. Протянул руку к тумбочке у изголовья, к своим часам и посмотрел на красные лампочки. Всё, пора вставать и собираться на работу.

Глава 8

Город

Я стою в ванной и смотрю на свое отражении. Абсолютно голый, перед большим зеркалом, в котором я виден лишь выше пояса. Я восхищен рельефом своей мускулатуры. Верхняя часть трапециевидной мышцы, демонстрируя приличный объем, но в то же время ничуть не скрадывающий контур шеи, плавно переходит в широкие плечи с развитыми дельтовидными. Руки налиты бицепсами. Подтянутая грудь. Низ зеркала захватывает верхние кубики пресса. И всё гармонично, без этих жутких прожилок перевивающих, как правило, мышцы культуристов. На лицо чёткий баланс подкожного жира, такого, что бы придать сглаженность телу. Я абсолютно не выгляжу раздутым, но подтянутым и сильным. Идеальные пропорции. Что удивительно, эта метаморфоза произошла почти мгновенно, максимум за ночь, пока я спал. И на это были причины. Только так я могу соответствовать Ей. А раз надо – значит надо. Я слышу зов. Внутри головы. Как будто кто-то очень далеко кричит моё имя на распев, растягивая последнюю гласную. Это Её звонкий голосок. Значит пора. Я выхожу в коридор и топаю в сторону спальни. Она уже здесь. Это моя квартира в Городе. И Она пришла в гости. Свет в спальне погашен. Но комната светится. Не ярким фиолетовым светом. Светится все – стены, шторы, огромная кровать посередине. На кровати лежит Она и смотрит на меня. Я стою в дверном проеме. Мы смотрим друг на друга. Легкая простыня, которую она подтянула к подбородку, окутывает Её тело нежными фиолетовыми сполохами. Во мне просыпается жуткое желание. Я разглядываю формы, скрывающиеся от меня под святящейся материей. Она приподнимается на локти и простыня слегка спадает, обнажая правую грудь. Её грудь. Какое гениальное творение природы. Безумное сочетание мягкости и упругости. Хочется нежно её гладить, хочется сильно сжимать, что бы почувствовать в ладони сопротивление. По моему телу поднимается вибрация. От стоп к макушке. Волнами. От первой волны у меня подкашиваются колени. Вторая тут же приподнимает меня. Третья бьет прямо в мозг. Спектр свечения сдвигается в красные тона. Я поднимаю взгляд на Её лицо. Она смотрит мне в глаза. Я делаю шаг к постели и одним движением срываю простыню.

Зачастую, секс сводится к простым фрикциям половых органов, к раздражению чувствительных участков тела, связанных нервами с центром удовольствия в голове. Да это приятно. Все любят этим заниматься. Но с Ней не так. Сейчас я чувствую взрыв внутри себя. Этот взрыв буквально испаряет мою кожу, превращая её в яркие электрические вспышки. Мы соприкасаемся разрядами молний и погружаемся друг в друга. Время останавливается. Реальность перестает существовать. Мы есть реальность. Мы целая вселенная. Вселенная высшего наслаждения. Я растворяюсь в Ней. Она во мне. Мы растворяемся в Нас. Нет ничего, только волны энергий колышут материю. Энергии плещутся, смешиваются, трансформируются. Это грандиозное светопреставление в пустоте. Сознание почти полностью отключено. Я парю в пространстве счастья. Лишь в редких фиолетовых вспышках мелькают картины двух сплетенных тел.

Мы лежим на сиреневых простынях. Она слева от меня. Спит. Переполненный нежностью я целую Её в лоб. Она улыбается во сне. Переворачивается на другой бок и прижимается ко мне спиной. Я обвиваю правую руку вокруг Её тела и легко сжимаю ладонью правую грудь.

Не правы те, кто говорит, что счастье это миг в момент достижения цели. Они просто не испытывали настоящего блаженства. Миг порой может длиться вечность. Счастье, это особое положение нейронных связей в голове. Мои нейронные цепи создают эту связь, когда я в Городе. Я счастлив здесь всегда. Я испытываю блаженство. Это блаженство достигает вселенского оргазма, когда я рядом с Ней. Просто рядом с Ней. Каждое посещение Города, закрепляет нейронную связь в положении счастья. Я люблю Её. Я люблю этот Город и когда-нибудь я останусь тут навсегда.

Глава 9

14.11.2009

Мой взгляд застыл на Её медальончике. Он висит на ручке настенного шкафчика в ванной. Он остался здесь. Я смотрю на него не мигая, а на глаза наворачиваются слёзы. В моей памяти всплывает картина из прошлого. Из грустного осеннего утра. Из восемнадцатого октября две тысячи шестого года:

Я сидел за столом, и моя голова раскалывалась от похмелья. Я не пошел на работу. Я не мог. Кавардак бессвязных мыслей только усиливал пульсирующую боль. Я очень не хотел идти на вчерашний праздник. Как чувствовал, что случится не приятность. Но пошел. Она меня уговорила. А сейчас Она стоит в метре от меня и смотрит в окно. Долго смотрит. Она пришла, что бы забрать свои вещи. Но не торопится этого делать. Может, ждет от меня извинений? А я не знаю что сказать. Не могу подобрать слова для того, чтобы найти оправдание своему вчерашнему поступку. Она конечно тоже хороша…. Но поскольку весь мир, есть суть наших ощущений, то каждый несет стопроцентную ответственность за то, что происходит вокруг него. А это значит – виноват только я. И не на сто, а на всю тысячу процентов. Но слова извинения так и не находились в моей воспаленной голове.

Я поднял на Неё взгляд. Она всё так же смотрела в окно и Её била мелкая дрожь. Её обычно загорелая кожа, сейчас была очень бледна.

– Я не представляю жизни без Тебя…

Сиплый низкий голос исходил из глубины моей груди, как будто сам по себе.

Спустя минуту Она повернулась ко мне. Дрожи уже не было, но Её глаза были полны слез.

– Теперь она у тебя будет! – срывающимся голосом, прокричала Она мне в лицо. И почти бегом скрылась в комнате, собирать вещи.

А я ничего не сделал, что бы Её остановить…

Я всё так же смотрел на Её медальон и слезы текли ручьями по щекам. Какой же я дурак! Именно тогда всё покатилось под гору. Если бы только я мог вернуться в это время!

Очень часто, многие люди хотят вернуться в прошлое и что-то исправить. А мне нужен был только тот момент. И совсем не важно, были ли бы мы тогда вместе. Я хотел только, что бы была Она.

Глава 10

26.02.2010

Я не люблю потепления во время зимы. В такие дни, как правило, всегда пасмурно. Смену температуры всегда сопровождает резкий скачок давления, а окружающие становятся хмурыми и жутко раздражительными. Повышение влажности превращает обычное движение воздуха в промозглый ветер. И нет уже белого сияющего снега, только мерзкая серо-коричневая каша. Но больше всего, я не люблю потепления во время зимы, потому, что они напоминают весну.

Я не люблю весну. Весна в мегаполисе, это грязь, летящая из-под колес. Это черный лед, налипающий на пороги автомобиля. Это проталины с желтой полусгнившей травой. Это мусор, накопившийся за зиму, заполняет всё вокруг. Но больше всего я не люблю весну из-за того, что она манит надеждой. Вроде бы всё идет к лучшему – суровое время года закончилось и начинается новая жизнь. Но на самом деле ничего не начинается. Весна это время неоправданной мечты.

В не плотном потоке машин я еду домой. Час пик уже закончился. Я специально задерживаюсь на работе, что бы избежать вечерних пробок. Меня не напрягает езда по городу, но я не люблю бесцельно простаивать в заторах. За рулем я предельно аккуратен, возраст лихачества давно позади. И если не гонять, то гораздо проще отслеживать намерения других водителей. Как это происходит у других людей, я не знаю – не было шанса залезть кому-нибудь в голову. Но я заранее, на одну-две секунды, как будто предвижу маневр соседнего автомобиля. Может это умение выработалось из-за нежелания многих включать сигналы поворота. Может, я сам провоцирую водителей своей ездой. Не знаю. Но я всегда оцениваю обстановку вокруг автомобиля. Мое личное мнение – в аварии всегда виноваты оба водителя. Например, вам въехал в задний бампер какой-то лихач. Безусловно – он виноват, превысил скорость, не соблюдал дистанцию. А вы подумали о скорости реакции человека, едущего за вами, прежде, чем влупили по педали тормоза? А почему вы так резко затормозили? Вовремя не увидели пешехода? Сами не соблюдали дистанцию? Или малоопытный водитель, разъезжаясь с вами на равнозначном перекрестке, задел вашу машину вскользь. А вы опытный водитель? А почему вы не сманеврировали в сторону? Конечно, у большинства возникнет резонный вопрос – «А почему я должен думать за других?» Это говорит ваше эго. А эго по определению иррационально, задумайтесь над этим. А думать об окружающих не сложно, попробуйте – только мозг разовьете лишний раз. А тем, кто не хочет лишний раз напрячь тыковку, задам один вопрос – Вы хотите терять свое драгоценное время и нервы на перепалку с другим участником ДТП и ожидание дорожных инспекторов? Вот такая моя философия вождения. И когда я на узкой дороге принимаю к своей обочине при встречной фуре, это не значит, что я боюсь больших машин, просто хочу дать шанс тому нетерпеливому гонщику, который может выскочить из-за грузовика, увидеть меня и спрятаться обратно.

Я остановился на светофоре. В среднем ряду. Слева два автомобиля. За мной никого. В правый ряд втискивается «ваз» пятнадцатой модели. Чуть позади меня. Глухая черная тонировка и дребезжащий от сабвуфера кузов. Я вижу, что поворотник направо не включен. Значит, планирует ехать прямо, а из этого ряда нельзя. Вот что мешало ему встать прямо за мной? Неуемная жажда лидерства? Куда он может так спешить, что лишние пять секунд решают всё? Меня раздражают такие водители. Обычно я не обращаю внимание на такие выкидоны. Но оттепель сделала свое дело. Я решаю, что ни в коем случае не пропущу его вперед. Загорелся зеленый. Я тронулся первым. «Пятнашка», отчаянно шлифуя колесами скользкий асфальт, кинулась в погоню. Смотрю в зеркало. Моргает фарами, сигналит и валит на все деньги. Ну и хрен с ним – не доводить же дело до аварии. Я торможу в пол, оставляя ему место, что бы встать на мою полосу. Он проскакивает вперед и давит тормоз, заставляя меня полностью остановиться. Включает «аварийку». Похоже, сейчас будут разборки. Я подкатываюсь вплотную к его переднему бамперу. Я делаю это намеренно, для того что бы пассажир, если он есть и тоже жаждет «справедливости» не мог обойти машину с правой стороны. Ну, разборки, так разборки. Резко хлопнув дверью, из машины выскочил водитель, чуть позже вывалился пассажир. Водитель, невысокого роста, худенький, с ошалело бегающими глазками. Одет в спортивный костюм и меховую кепку, заломленную на затылок. Гвоздем прибита что ли, раз не падает? Прямо поверх спортивной кофты толстенная золотая цепь. Как еще шею то не переломил? Пассажир двухметровый увалень на тонких ножках-спичках, одет в кожаную куртку. Оба коротко стрижены. Ну прямо пародия а’ля девяностые. Вот только судя по молочному возрасту товарищей, про реальных пацанов из девяностых они читали в сказках. В общем, комичная парочка. Как раз, пенсионеров пугать.

Увалень дернулся было обойти свой автомобиль сзади, но удивленно посмотрев на близкостоящий мой, поплелся вокруг капота. Мелкий водитель, нервно дергая конечностями, шел в мою сторону. Я уверенно шагал навстречу.

– Слышь, ты! Мышь потыканная! Ваще что ли нюх потерял?! – завел обороты коротыш.

Да, интеллигентного разговора не получится.

– Вы чо, собаки страшные, попутали или как? – мой ответ был явно неожиданным.

Конечно, крутые не ездят на шкодах. Да и мои очки в паре с длинными волосами не внушали страха. Но меня это абсолютно не волновало. Физические кондиции сейчас конечно далеки от идеальных, но годы занятий каратэ не прошли даром. Эту парочку я оценил как не опасную.

– Чоооо?! Чо ты сказал?! – глаза водителя резко увеличились в объеме и полезли наружу.

– Со слухом проблемы?! – пора было заканчивать беседу ни о чем.

– Чоооо?!

Видимо словарный запас у парня исчерпал себя. Он смешно вытянул вперед шею и оттянул выпрямленные руки назад. Прям птица какая-то.

– А как со здоровьем? – я резко ударил его коленом в грудь.

Удар пришелся чуть выше солнечного сплетения и парень отлетел назад, упав под ноги, только что обошедшему капот здоровяку. За секунду на пухлом лице амбала отразилось несколько эмоций – удивление, омерзение и гнев (вроде, как это ты посмел маленького обидеть?)

– Слышь, ты чо?!

Стандартный набор фраз, видимо в одном институте обучались. Он грозно сдвинул брови и перешагнул через упавшего товарища. Я коротко ударил костяшками пальцев ему в кадык.

– Хээк… – сказал он мне в ответ и схватился за горло.

Большого тоже надо ронять. Я схватил его за плечи и со всей мочи врезал лоукик. Начал бедром в бедро, по нисходящей, сбивая центр тяжести, распрямив ногу уже ниже его колена. Гигант резко хлопнулся перед о мной на колени, так что мне пришлось удержать его от падения в бок. Как он ходит на своих спичках? Но сейчас здоровяка ничуть не волновало положение его тела в пространстве. Была задача по важнее – он не может дышать. Щас исправим. Я ударил коленом в челюсть. Не слишком сильно, что бы не сломать шею, но достаточно для контузии. Он упал на спину, не разгибая ног и жадно начал хватать ртом воздух. Я схватил его за отвороты куртки и резко поднял. Тяжелый сволочь! Облокотил спиной на капот и правой рукой сдавил щеки.

– В глаза мне смотри!

Он послушался. В его расширившихся зрачках я видел страх.

– Завязывай с беспределом, а то плохо кончишь.

Он быстро закивал головой.

– Тебе пиздец! – мелкий очухался.

Я повернулся к нему.

– Не в твоем положении угрожать мне, малыш.

– В жопу тебя выебем! Найдем! Из-под земли достанем! – кричал он мне, лежа на земле.

– А вот этого не советую.

И пнул его ногой.

Вот уроды! Испортили настроение окончательно. Нечего больше с ними возится, тем более, что разборки посреди города могут привлечь внимание доблестной милиции. Я сел за руль, сдал назад и тронувшись с прошлифовкой, умчался прочь. Происшедшее вызвало во мне эффект дежа-вю, наверное, я прокручивал, что-то подобное в возможных сценариях. Но через полчаса я уже не помнил об инциденте.

Глава 11

Город

Чаще всего в Городе лето или весна. Это усиливает ощущение счастья присутствия в нем. Но не в этот раз. По всей видимости, сейчас глубокая осень, что-то вроде ноября. Температура где-то около минус пяти. Тонкий снежный покров покрывает всё вокруг белым налетом, словно кто-то рассыпал гигантский мешок муки. Я стою на небольшой площади, рядом с трамвайной остановкой. Осенью темнеет рано и сложно сказать семь часов вечера сейчас или уже одиннадцать. Холодный ветер ударил меня по щекам, я поежился, как можно сильнее утопил лицо в воротник куртки и засунул руки глубже в карманы. Обернулся, позади меня была зона ожидания с крышей из профнастила. Прямо за нею, видимый выше пояса, чернел памятник великому сгибателю. В складки чугуна набился снег. Снег чётко очерчивал контур памятника, выделяя его на фоне темного неба. Я отвернулся.

Осень, так осень. Значит так надо. В воздухе пахло серьезностью и значит я здесь для чего-то важного. Осень самое подходящее время для серьезных вещей. Одно но – я не там где должен быть, то место очень далеко отсюда, примерно в ста пятидесяти километрах. На трамвае не доехать. Да, Город такой. В нем времена года сменяют друг – друга в не понятном цикле. И расстояния варьируются, как хотят. Просто здесь это малозначимые понятия. Но я должен добраться туда, где меня ждет Она. Двойным звонком позвенел трамвай, оповещая своё прибытие на остановку. Я поднял на него взгляд, обычный трамвай, маршрут номер три. Трамвай остановился и приветливо открыл двери, освещенные приятным желтым светом. Я сделал в его сторону три шага и остановился. Нет, мне не надо садиться. Меня смутила эта внезапная мысль и задумавшись я опустил взгляд ниже. Между мной и трамваем был небольшой парапет, согнутый их труб. Стандартное ограждение трамвайных остановок…. Вот только секунду назад его не было. Я обернулся. Памятник был. Но уже другой. И я видел его полностью, поскольку никакого остановочного комплекса уже не было. В ста метрах стояло широкое здание в три этажа, авангардной архитектуры. Здание хорошо освещено с крупными светящимися буквами на крыше – «ВОКЗАЛ». Теперь я был на месте, в мгновение ока, преодолев полторы сотни километров.

Я подошел ближе к зданию и стал смотреть на крупные синие буквы. Через минуту Она подошла слева и взяла меня под руку.

– Привет, – сказал я.

– Привет, – сказала Она.

Я продолжал смотреть на буквы и думал – «С одной стороны, для меня Её появление было внезапным – Хоп! И мы уже говорим друг другу – Привет! Но я чётко помнил, как Она шла вдоль привокзальной площади ко мне. Шла в светлой осенней курточке, быстрым шагом, энергично размахивая руками. А я всё это время смотрел на буквы. Но видел Её, как будто всё еще стоял на остановке».

Она немного посмотрела на объект моего интереса и сказала:

– Холодно, пойдем – прогуляемся, куда-нибудь в теплое место, – и потянула меня влево.

Я послушно засеменил ногами в указанном направлении.

– Здесь рядом есть маленькое кафе. Посидим – поболтаем.

Я кивнул ей в ответ.

Кафе, в которое мы зашли, действительно было небольшим. Зал десять на десять метров. Вдоль двух стен стояло несколько столиков. И у стены напротив барная стойка. Столики тускло освещались, стоявшими на них полукруглыми лампами. Чуть более яркий свет горел в баре, где скучала девушка – бармен. Основное пространство было пусто и утопало во мраке. Вот уж не рациональное использование площадей! Мы сели за один из столиков. Она напротив меня. Я напротив неё. А между нами уже дымились две чашки кофе. Я взял горячую чашку и отхлебнул немного, для сугрева. Она смотрела на меня и улыбалась уголками губ.

– У тебя есть вопросы, задавай их – я отвечу. – Она продолжала смотреть на меня, улыбаясь.

Я отхлебнул еще чуток и спросил:

– Город… этот Город, где Ты живешь… Что это?

Она растянула губы в широкой улыбке.

– Наверное, никогда не устану тебе удивляться. Всегда поражаюсь твоей силе и тем, какой же ты всё-таки дурак! – Она звонко рассмеялась.

Я смущенно посмотрел в сторону бара. Но местной девушке было до нас фиолетово.

– И так по порядку: этот Город создал ты, но с одной поправкой – Я здесь не живу.

– Я?! Но…. Но…. В смысле не живешь?

– Я здесь, только что бы встречаться с тобой. А создал ты его, для того что бы защитить Меня. Временно, теперь защита не нужна.

– Защитить?! От чего?! Вопросов у меня становилось всё больше.

– Разве ты не помнишь?! – Она была явно изумлена.

– Нет… хотя…

Мысли завертелись в голове вытягивая из памяти ситуацию, которой еще не было.

– Но ведь это будет просто сон!

– Просто сон? – Она посмотрела на меня с изумлением и снова улыбнулась.

– Ну хорошо, умник ты наш, ты же любишь определять всё досконально, вот и скажи Мне – что такое «просто сон»? А?

– Ну… сон это обработка информации мозгом во время отдыха…

– А ты мог бы представить, что реальность, которую ты считаешь настоящей, это тоже сон? И ты видишь её, когда «твой мозг обрабатывает информацию»?

Я смоделировал в уме такую ситуацию. Голова чуть не лопнула…

– Так вот… – Она видела меня насквозь. – Истина в том, что сон – это такая же реальность, как и та, которую ты считаешь единственной.

Я принял эту истину, как данность. Всё начало вставать по полочкам. Кроме одного…

– Но ведь этого «сна» еще не было! – я с ужасом взглянул на Неё.