Та самая Татьяна (сборник)

– Пусть и покупают подарок – как собирались. А деньги я вам сейчас же переведу, – заверила Татьяна.

Она даже не удивилась: что нужная сумма точно совпадает с ее случайным выигрышем в автомате.

А пока записывала номер счета, в голову пришла еще одна мысль.

– Вы сказали, у девочки день рождения? Когда?

– Завтра.

– Можно мне тоже приехать ее поздравить?

– Конечно, – мягко произнесла волонтер, – Юленька будет рада. Ее ведь только родители навещают.

* * *

В игрушках для девочек Татьяна не разбиралась. Кукла? Банально. Крошечный набор кухонной мебели или посуды? Вообще скучища. Докторский саквояжик? Говорящая книга? Пазл на тысячу элементов?

В конце концов Садовникова купила для Юленьки динозавра с добрыми глазами. Выглядел зверь простецки, зато внутри его имелась навороченная компьютерная начинка. Существо умело ходить, улыбаться, толстеть-худеть и даже, будто кот, мурлыкать.

Скорее мальчишеский получился презент, но Таня разбавила его дорогущим набором гипоаллергенной детской косметики. Все, как у взрослых: тени, тушь, помада.

И отправилась в больницу.

К Юленьке ее пропустили легко. Впрочем, войти к девочке в палату Тане не удалось. Для посетителей здесь имелся «предбанник» с жестким стулом и раковиной, а сама пациентка оказалась отгорожена от внешнего мира стеклянными стенами. Общаться с ней разрешалось лишь по переговорному устройству, и имелось еще небольшое, будто в тюрьме, окошечко – еду передавать.

– Мы тут все в таких колбах живем. Чтобы никакие микробы не проникли, – серьезно объяснил ребенок. – Даже маму пускают только раз в день на десять минут. И одевают, как космонавта: перчатки, маска…

– А как же мне тебе подарок вручить? – растерялась Таня.

– Ты покажи сначала, что принесла, – печально улыбнулась Юля. – Нам сюда почти ничего нельзя.

Садовникова извлекла динозаврика.

– Ой! – просияла девочка. – Какой классный! А что он умеет?

Таня поднесла игрушку к переговорному устройству.

– Привет, Юля, – механическим голосом поздоровался зверь (речь его Садовникова запрограммировала заранее). – Я теперь буду твоим другом. И сделаю все, чтобы ты поправилась как можно быстрее.

– Здорово! – Лицо ребенка осветилось слабой улыбкой – впрочем, она быстро померкла. Девочка тревожно произнесла: – А он не пушистый? Тогда мне точно не отдадут! Про мягкие игрушки даже не заикайся!

– Что ты! Динозавры не бывают пушистыми, – заверила Таня. И виновато добавила: – Я тебе еще косметику детскую купила, но ты ею потом попользуешься. Когда поправишься и выберешься, – она подмигнула девочке, – из своей консервной банки.

– Когда это еще будет, – вздохнула Юля. – Да и вряд ли я отсюда выберусь.

– Глупости говоришь, – решительно вымолвила Татьяна.

И поразилась, насколько взрослым вдруг стало у шестилетнего ребенка лицо. Юленька деловито объяснила:

– Врачи говорят, что у меня очень тяжелый случай. Родители сначала хотели мне братика или сестренку родить, потому что тогда бы у нас костные мозги были одинаковые. Но врачи сказали: аист летит слишком долго, и мне нужно прямо сейчас новый мозг по всему миру искать. А если у чужого человека его берешь, то не всегда везет. Как с людьми. Кому-то ты нравишься, кому-то нет. А если я этому чужому мозгу не понравлюсь, то он оттор… ну, типа отвалится. И тогда все. Зря, получается, старались.

– А ты будь сильной, Юля, – тихо произнесла Татьяна. – Возьми да просто прикажи мозгу, чтоб обязательно прижился!

– Да, – вздохнула девочка, – белая чайка мне то же самое говорит.

– Кто-кто? – опешила Садовникова.

– Она во сне ко мне прилетает, – объяснила Юлечка. – Большая белая птица, очень добрая, но иногда ругается. За то, что я капризничаю или плачу. Но я все равно ее очень люблю, и если поправлюсь, обязательно поеду к ней на высокую гору.

– А почему на гору? Чайки вроде на море живут? – удивилась Татьяна.

– Ну как ты не понимаешь! Над морем летают обычные птицы. А моя – особенная, она выше всех на земле живет. На той самой горе, где Бог.

– Разве Бог – на горе? – осторожно произнесла Садовникова.

– Мне мама тоже говорит, что Бог на небе. – Кивнула девочка. – Но чайке ведь, наверно, видней? Она – птица, летает высоко, все видит…

…В палату заглянула медсестра, тронула Таню за плечо:

– Вам пора уходить.

– Юля, – заторопилась Садовникова, – можно мне прийти к тебе еще раз? Когда-нибудь?

– Можно, – улыбнулась девочка. И озорно добавила: – Ты, кстати, ужасно на мою чайку похожа. Если бы она в человека превратилась.

А Тане вдруг показалось: ее жизнь (прежде Садовникова самонадеянно полагала, что управляет собственным бытием сама) стремительно катится по кем-то заданной канве. Но кто дергает за веревочки? Тибетец Цирин? Нефритовая чайка? Или – Бог, живущий на высокой горе?..

…Едва Таня вышла с территории больницы, затрезвонил ее мобильник.

– Татьяна Валерьевна Садовникова? – официально поинтересовался женский голос в трубке.

– Да, это я.

– Вас беспокоят из корпорации «Живая вода».

Сердце радостно трепыхнулось. «Живая вода» – крупнейший международный концерн! У него даже есть собственное могучее рекламное агентство. Она вовсе бы не отказалась получить в нем должность!

– Я вас внимательно слушаю, – подобралась Татьяна.

– Вы можете завтра к двенадцати подъехать в наш московский офис? Кремлевская набережная, двадцать два. Обязательно с паспортом.

– Да, хорошо. А куда там? В отдел кадров?

– Н-нет, – слегка стушевалась женщина. – Подходите в конференц-зал. Шестой этаж. Пропуск вам закажут.

– Обязательно буду. – Таня нажала на «отбой».

Задумалась. Она, конечно, уже успела пустить слух, что ищет работу. И московское представительство «Живой воды», безусловно, могло заинтересоваться ее кандидатурой. Но при чем здесь конференц-зал? Вопросы трудоустройства всегда через кадровые агентства решаются. И если дело доходит до собеседования, паспорт как раз не обязателен – ее, Садовникову, и без того все рекламное сообщество знает. Нужны дипломы, портфолио – но об этом даже не заикнулись.

Толком поломать голову над загадкой Таня не успела – телефон зазвонил снова. И номер – опять незнакомый.

– Татьяна Валерьевна Садовникова? – поинтересовался уже другой, но тоже очень официальный женский голос.

Таня не удержалась, фыркнула и тут же извинилась:

– Простите. Да, это я.

– Вы можете завтра, к пятнадцати ноль-ноль, подъехать в Департамент общественных связей московской мэрии?

В то же самое время

Он не любил риска и в быту слыл человеком осторожным (дочка даже смеялась, что папа – трусишка). Машину водил подчеркнуто аккуратно, боялся высоты, огня, молний, толпы.

Но по профессии он был врачом – и поэтому рисковать ему приходилось. Привык и смирился. В операционной умел принять любое, если нужно, нетривиальное решение и взять всю ответственность на себя.

Но когда его назначили лететь за донорским костным мозгом для Юлечки Ларионовой, доктор откровенно расстроился. Однако увильнуть не получилось: другие врачи уже по много раз работали курьерами. К тому же японская виза оказалась только у него.

Рано утром доктор вылетел в Токио. В Японии шел вечер того же дня. На десять ноль-ноль на завтра была назначена операция по изъятию части костного мозга у безвозмездного донора. Задачей курьера являлось: получить в клинике биоматериал и как можно скорее доставить его в Москву. Для Юлечки.

В распоряжении врача были максимум сутки – дольше, хоть ты самый современный контейнер используй, сохранить костный мозг в безопасности невозможно. И организовывай злосчастные двадцать четыре часа, как знаешь. Умести в них: длительный перелет туда-обратно, неизбежные задержки в клинике и в аэропорту, волокиту на таможне, пробки – неизвестно, где еще хлеще, в Японии или у нас.

Будь в его распоряжении много денег, получилось бы куда легче. Можно купить билет бизнес-класса и не волноваться, что задержали вылет или ты сам, не дай бог, вдруг опоздал на рейс. Тебе лишь улыбнутся и немедленно пересадят на ближайший удобный самолет.

Но, увы. Родители юной пациентки, Юлечки Ларионовой, зарабатывали тысячу долларов в месяц на двоих, поэтому деньги на подбор неродственного донора и транспортировку его костного мозга в Россию собирали всем миром.

И чтоб не разбазаривать средства, собранные буквально по копеечке, билет себе доктор купил класса экономического, по самому дешевому – невозвратному – тарифу. И на гостиницу тратиться не стал – договорился в японской клинике, что, когда прилетит, позволят ему прикорнуть на несколько часов в подсобном помещении.

Клиника, увы, – опять из-за безденежья! – располагалась не в самом Токио (месте дорогущем!), а в пригороде, два часа езды. От мысли, что придется брать напрокат праворульную машину и катить по чужой стране, доктора бросало в жар.

Японские коллеги, правда, пообещали, что из клиники – уже с грузом! – в аэропорт его доставят на «Скорой помощи», но врач все равно переживал: вдруг что-то не сложится? Прокол может случиться на любом этапе: задерживается назначенная на десять ноль-ноль операция по изъятию костного мозга. Возникают проблемы с контейнером для перевозки. На трассе встает безнадежная даже для машины с мигалкой-сиреной пробка. Начинается волокита на таможне – чиновники в любой стране мира почему-то страшно пугаются слов «трансплантация», «биоматериал». Сразу начинают подозревать тебя в расчленении свежих трупов и еще черт знает в каких грехах.

В сравнении со всеми возможными бедами его собственный панический страх летать был мелочью!..

– Я очень жду вас, доктор, – улыбнулась ему на прощание смертельно бледная пациентка Юлечка. – Возвращайтесь скорей и привезите мне волшебное лекарство!

Разве мог он ее подвести?

…К счастью, японские коллеги оказались людьми ответственными. Операция по изъятию костного мозга у донора началась точно в назначенное время, контейнер явился мгновенно, пробки «Скорая помощь» объехала умело.

Когда прибыли в аэропорт, водитель резюмировал:

– За полтора часа до вылета! Неплохой результат.

И гордо улыбнулся.

Доктор горячо пожал ему руку и поспешил на посадку.

«Delayed»[2], – тревожно мерцали красные буквы напротив номера его рейса.

Врач бросился к стойке регистрации – никого. Поспешил в справочную.

– Рейс отложен в связи с погодными условиями, сэр, – ослепительно улыбнулась ему потрясающе красивая японка.

Сердце оборвалось:

– На сколько?

– Пока на пять часов.

Он отчаянно взглянул на ярко-синее небо. Девушка за стойкой перехватила его взгляд:

– Хорошая погода обманчива. Надвигается смерч, очень сильный. Наши прогнозы погоды безошибочны, сэр.

– Но самолеты ведь вылетают!

– Только те, чей вылет в пределах тридцати минут. В дальнейшем аэропорт будет закрыт.

Доктор с потерянным лицом отошел от стойки.

Три часа дня. Выпустят борт в лучшем случае в девять. Прилет – еще через двенадцать часов. В Москве будет вечер, самый час пик, и плевать уставшим водителям на грозные завывания «Скорой». Он может не успеть, и тогда все. Другого случая получить «волшебное лекарство» у девочки Юли не появится.

Попытаться попасть на любой самолет, что взлетит из аэропорта Токио в ближайшие полчаса? Но регистрация на них уже закончена, а ему еще не только менять билет, но и таможенные формальности проходить.

И тогда доктор – в общении с людьми всегда нерешительный, робкий – направился в представительство авиакомпании.

Приняли его там вежливо, но лишь руками развели: «Японцы разрешения на вылет не дают, что мы можем сделать?»

– Я хочу поговорить с командиром корабля, – упрямо произнес врач.

Пожилой пилот тоже вышел к нему. Внимательно его выслушал. Тяжело вздохнул:

– Пройдемте к окну.

За кромкой ярко-синего неба явственно углядывалась темно-серая, почти черная туча.

– Будь я один, несомненно, рискнул бы, – твердо произнес летчик. – Но ставить под удар три сотни пассажиров не могу.

– Что значит «не могу»? – тут же прицепился к его словам врач. – Кто принимает решение о вылете? Руководство аэропорта или все-таки лично вы?!

Пилот слегка смутился:

– Ну… в некоторых случаях… руководство аэропорта нам разрешает брать ответственность на себя.

– И вы отказываетесь от такой возможности? – потрясенно произнес врач. – Не хотите помочь ребенку, которому больше ничто не поможет?!

– Да, не хочу, – твердо отозвался летчик. – Потому что я могу спасти вашу пациентку. А могу – погубить и ее, и остальных пассажиров. В том числе и вас.

– Вы понимаете, что ей только шесть лет! – начал горячиться врач. – И она – из-за вашей трусости! – никогда не встанет с больничной койки!

– Поймите, да здесь не в трусости дело, – попытался объяснить пилот.

Но врач еще больше повысил голос:

– К Юленьке – во сне – уже много ночей подряд прилетает белая чайка. Птица учит ее: не сдаваться. Быть сильной. И обещает девочке, что мы – взрослые, здоровые, сильные люди – ей поможем. А вы – с легкостью неописуемой выносите ребенку смертный приговор!

Летчик мрачно молчал.

Из-за приоткрытого окна, возле которого они стояли, донесся громкий писк.

Врач не поверил своим глазам: точно ему в лицо мчалась большая белая птица. Она неслась стремительно и, казалось, сейчас ударит в стекло.

Мужчины инстинктивно отпрянули. Птица вновь издала гортанный звук. Сделала резкий пируэт. И исчезла.

– Я никогда не видел здесь чаек, – потрясенно молвил летчик.

– Возможно, никакой чайки и не было. Ни у Юлечки, ни у нас, – хладнокровно произнес врач. – Нам с вами показалось.

– Дьявол! – раздраженно рявкнул пилот.

– Извините, что отнял ваше время, – отвернулся от него доктор.

Но летчик уже не обращал на него внимания. Он достал рацию и громко выкрикнул в нее:

– Внимание, всем! Я меняю свое решение. Немедленно объявляйте посадку!

* * *

Офис, где располагалась корпорация «Живая вода», Татьяну впечатлил. Самый центр, стильное здание, вид на Москва-реку и Кремль и даже – большая в столице редкость – собственная парковка. Впрочем, туда Садовникову не пустили.

– Только для сотрудников, – буркнул охранник.

И от денег отказался, вздохнул:

– Не могу. Видеоконтроль у нас.

Пришлось еще минут двадцать колесить по переулкам-дворам, а потом волочить на себе тяжелую папку – Таня на всякий случай взяла свое портфолио. Она очень надеялась, что речь в корпорации «Живая вода» все же пойдет о ее работе.

Однако разговор у входа в конференц-зал получился чрезвычайно странный.

Встретила Таню длинноногая мамзель в майке с логотипом корпорации. Окинула с головы до ног неприязненным взглядом, явно в уме пересчитала стоимость Таниных одежек, насупилась. Сухо молвила:

– Паспорт ваш давайте.

Татьяна протянула документ.

Девица тщательно его изучила. Поинтересовалась:

– Где вы работаете?

– В настоящий момент нигде.

– Хорошо, – кивнула та.

Далее последовало еще более удивительное требование:

– Вот вам бумага. Напишите вашим обычным почерком пару строк. Что хотите. Например, свою фамилию, имя, отчество.

– А пин-код от кредитки не надо? – съязвила Татьяна.

Но девица невозмутимо отозвалась:

– Цифры не подойдут. Только текст.

Сюрреализм какой-то. Что ж, зато будет о чем вечером в блоге поведать.

– Красив ваш офис, но уж больно неприветлив, – нацарапала Садовникова.

Девица приняла бумагу. Губы теперь не просто поджаты – в ниточку стянуты. Одни глаза продолжают вымученно улыбаться.

Внимательно – со стороны казалось, будто по слогам! – она прочитала Танину записку. Сверилась с айпадом. Кислым тоном велела:

– Теперь проходите.

М-да, в конференц-залах речей о серьезной работе не поведут никогда. Куда же она попала?! Может, названием известной корпорации только прикрываются? А на самом деле ее на презентацию сетевого маркетинга заманили? Будут сейчас уговаривать купить косметики на тридцать тысяч и заработать в самой ближайшей перспективе миллион?..

Садовникова прошла. Увидела, что за народ сидит в зале, и встревожилась еще больше. Нарядно, но без большого вкуса одетые дамы, подростки, старушки. Очень похоже на публику, что на телевизионных ток-шоу зрителей изображает. И сто процентов: никто из них к рекламе отношения не имеет.

Она подсела к двум женщинам, но спросить, что здесь затевается, не успела. Оглушительно затрубили магнитофонные фанфары. На сцене вспыхнул свет, появился ведущий в ослепительно-люрексных одеждах и торжественно объявил:

– Итак, мы начинаем финал нашего замечательного конкурса-а-а!

И только тут Таня вспомнила.

…Пару месяцев назад после работы, и как всегда, без сил, она забежала в супермаркет. Думала купить себе на ужин что-нибудь правильное – но в итоге набрала полную тележку колбас, пирожных, корейской морковки и даже – крайняя степень падения! – кукурузных палочек в сахарной пудре.

Пока стояла в кассу, предвкушала, как набросится сейчас на любимую сырокопчененькую с мелким жирком, закусит теплой чиабаттой, отлакирует острым маринованным патисончиком. Но едва оплатила покупки, наступило раскаяние. Таня медленно катила забитую пакетами тележку и страдала: «Что я делаю? Время – десять вечера, а я собралась себе в желудок минимум тысячу килокалорий накидать!» Хоть выбрасывай все вредное и беги обратно в магазин – за зеленым салатиком и сыром пониженной жирности. Может, так и поступить, проявить силу воли?

Она еще больше замедлила шаг.

Тут к ней и подскочил молодой человек в футболке с логотипом корпорации «Живая вода». Жизнерадостно начал:

– Добрый вечер! Приглашаю вас принять участие в конкурсе!

В глазах его, впрочем, читалось: «И эта меня пошлет. До чего надоело все!!!»

Таня знала, что за адская работа у промоутеров, и старалась их не обижать. Но сегодня она сама очень устала после жутко сложного рабочего дня. Потому буркнула:

– Слушай, отстань, а?

– Зря отказываетесь. Гарантированные призы. Честный конкурс. Солидная компания, – грустно молвил парень.

Тысячу раз слышала она подобные штампы. А некоторые из них, честно сказать, даже сама использовала. Но, может быть, если чуть задержаться, поговорить с промоутером и тем временем перебить аппетит – чувство голода ослабеет?

Таня отщипнула кусочек чиабатты и принялась – очень медленно – жевать. А парня спросила с иронией в голосе:

– Что там у вас за призы? Бокалы с логотипом фирмы?

– Что вы, – чуть воспрянул он, – гораздо круче! Айпады, сиди-проигрыватели, телевизоры. А победитель получает кругосветное путешествие на двоих. Представляете?

– Еще смешней.

– Призы гарантированные! – с жаром возразил он. – «Живая вода» – компания с мировым именем, они не обманут!

– Ага. Только не рассказывай мне, как все будет. Номинал у кругосветного круиза – тысяч семьдесят долларов, не меньше! Неплохая наживка для призоловов. Или, по-научному, промохантеров. Им главный приз и достанется, – просветила Татьяна парнишку.

– Я даже слов таких не знаю. – Он озадаченно уставился на нее.

– Обычное дело, когда проводят рекламные розыгрыши, – Таня продолжала по крошечному кусочку отщипывать чиабатту, и чувство голода вроде потихоньку отступало. – Всякая мелочь – магниты, брелки – действительно достается рядовым покупателям. Но за серьезными призами – охоту ведут серьезные люди. Те самые призоловы. Они работают профессионально, отлаженно. Надо, допустим, для победы как можно больше промокодов зарегистрировать в Интернете – пишут специальную пиратскую программу, отправляют их – не десятками или сотнями, а десятками, сотнями тысяч.

– Но в нашей акции никаких кодов не надо! – горячо произнес парнишка. – «Живая вода» просит четверостишие про свою воду написать. Ну какая она замечательная.

– Еще смешней, – пригвоздила Татьяна. Дожевала булочку, объяснила: – Стишки выложат в Сеть и попросят за них голосовать, верно?

Парень хотел что-то сказать, но она перебила:

– Для призоловов задача совершенно элементарная. Даже статистика имеется. Просто за хороший стих – обычно пара тысяч голосов, а профессионалы за свой – триста тысяч собирают. Автобот запускают – он и работает. Голосует.

– Нет, – решительно замотал головой парень, – здесь написано – победителя определит компетентное жюри.

– Которое, конечно, тоже выберет своих, – пожала плечами Татьяна.

Он взглянул на нее ясными глазами. Произнес с уважением:

– Вы такая умная.

Улыбнуться в ответ Таня не успела – промоутер быстро добавил:

– И такая вредная! Что вам, жалко, что ли? Я тут целый день на ногах. Норма – сто стишков за смену собрать, а никто их писать не хочет!!!

– Вот ты настырный, – вздохнула Татьяна.

Но голод-то зверский – почти отступил! Еще пара кусочков чиабатты, и она придет домой совершенно сытой. Спокойно закинет вредные продукты в холодильник и сразу отправится спать.

– Ладно, напишу я стишок, – милостиво молвила Садовникова. – Подумаешь, проблема.

Парень поспешно протянул ей ярко оформленный листок с местом для текста:

– Вот. Тема: про искрометную силу воды.

– Какую?!!

– Искрометную. Тут так написано.

– Рекламное агентство нужно этой «Живой воде» менять, – проворчала Татьяна.

Вытащила ручку, с минуту подумала и быстро набросала две строчки:

– Гасит пламя, поит воздух влагой,

Вкусно пахнет трава под дождем…

Промоутер заглянул ей через плечо, прокомментировал:

– Как-то слишком сложно.

Она метнула на него сердитый взгляд (вдохновение нарушил!) – и решительно закончила как можно проще:

– К черту водку и ром из Сантьяго!

Когда жарко – водички попьем!

– Во, теперь нормально! – авторитетно заявил парень. – Путешествия не обещаю, но телевизор нюхом чую. А средний приз – бокалы – могу практически гарантировать.

– Нужны они мне сто лет! – усмехнулась она.

Вручила листочек промоутеру и тут же забыла о глупом конкурсе.

Не ради победы старалась – с аппетитом боролась.

…Но, похоже, раз ее пригласили в центральный офис, – речь не о бокалах пойдет.

И действительно, ведущий торжественно заявил:

– Я рад вас приветствовать, дорогие финалисты конкурса! И хочу сообщить вам целых три хороших новости. Первая: вы – все сто человек, что собрались здесь, – уже стали владельцами годового запаса воды, произведенной нашей компание-е-ей!!!

Примечания

1

См. об этом: Анна и Сергей Литвиновы, «Вояж с морским дьяволом».

2

Задерживается (англ.).

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.