- Во всяком случае, не на нужды трудящихся, а, скорей, на морги для тех же трудящихся, ибо, как я понял, высокопоставленные чины уже нацелились на войну.
      Мотоциклисты спустили сцепления и с диким ревом понеслись в Казань той самой дорогой, где никогда не было поста ГАИ.
      А через полтора месяца началась чеченская война...
      Пролог к четвертой части
      На следующий день Валерия Дмитриевича к больной не пустили.
      - Она впала в кому, - объяснили ему. - Мы делаем все, что можем...
      - Не может быть! - ужаснулся банкир. - Вчера моя дочь чувствовала себя прекрасно. Только перед моим уходом немного забылась.
      - И с тех пор не приходила в себя, - заметил врач.
      Банкир испуганно оглянулся на полковника. Тот сочувственно покачал головой и фальшиво вздохнул.
      - Нам остается только ждать и надеяться на лучшее будущее.
      - На какое? - горько воскликнул банкир. - Сколько ей грозит, если она останется в живых?
      - Я думаю, в лучшем случае лет десять, не меньше, - невозмутимо ответил Кожевников. - Это если она пойдет чисто по уголовке. Но здесь не только уголовка. Здесь ещё и политика. Явно задеты национальные интересы страны.
      - Какие к черту национальные интересы! - крикнул в сердцах банкир. Страну разворовали верхи, а теперь все пытаются свалить на бедную девочку... Не верю я, что она замешана в большую политику.
      Полковник взял банкира под локоть и увел в пустой кабинет. Усадив его за стол и расположившись напротив, произнес вполголоса:
      - Нам стали известны кое-какие подробности, связанные с ранением вашей дочери. Как вы уже знаете, мы её нашли на обочине дороги недалеко от села Черные Грязи.
      Банкир поднял усталые глаза на полковника.
      - Ничего я не знаю.
      - Ну так слушайте: она было подобрана дорожной патрульной службой двенадцатого октября около одиннадцати вечера. Девушка была без сознания и истекала кровью. Если бы не оперативные действия патрульного наряда, её бы уже не было в живых.
      - Так кто в неё стрелял?
      - Сначала мы думали, что она стала жертвой какой-то криминальной разборки. Откуда и куда она ехала, мы, разумеется, не знали. Однако вот что любопытно, Валерий Дмитриевич: именно в Черных Грязях и находится загородный особняк президента "Домостроя"...
      - Вы хотите сказать, что моя дочь причастна к этому убийству? насторожился банкир.
      - Теперь точно знаем, что причастна. В тот вечер она ехала от него.
      - Откуда вы знаете?
      - От убийцы.
      Банкир вздрогнул и, не мигая, уставился в стальные глаза Кожевникова.
      - То есть... убийца найден. Я правильно вас понял?
      - Вы правильно поняли, Валерий Дмитриевич. Вчера мы, наконец, добились от него признания.
      Глава Внешэкономбанка достал из кармана платок и промокнул горячий лоб.
      - Кто же это, если не секрет?
      - Не секрет, - усмехнулся полковник. - Об этом уже написал "Московский комсомолец". Это президент строительной корпорации "Артстройинвест" Григорий Коломенцев.
      - Конкурирующая сторона? - удивился банкир.
      - Совершенно верно, - кивнул полковник. - Вам, вероятно, известно, что корпорация работает на рынке элитного жилья? "Артстройинвест" больше всех не заинтересован в серийном строительстве дешевого жилья. Вы меня понимаете, Валерий Дмитриевич?
      - Еще как понимаю. Конкуренты не смогли договориться.
      - Если бы так! - сощурился полковник. - Коломенцев застрелил конкурента совсем по другой причине. Он всадил ему пулю из ревности.
      - Из ревности? - поднял брови банкир и недоверчиво покачал головой.
      - Вот и я так же качал головой на допросе. Но, как бы там ни было, убийство Смирнова Коломенцевым действительно совершено из-за женщины. И результаты его таковы, что в ближайшие годы никакого строительства дешевого жилья не будет.
      - Больше некому строить? - скептично хмыкнул Валерий Дмитриевич.
      - Строить бы нашлось кому, но все упирается в средства. Как я вам уже говорил, инвестиции даются под конкретного человека, а не под организацию, и уже тем более не под проект. Это были американские инвестиции. Насколько мне удалось узнать, для осуществления этого проекта за океаном в качестве партнера рассматривались только две кандидатуры: президент "Домостроя" Смирнов и президент "Артстройинвеста" Коломенцев. Выбор пал на Смирнова. И вот накануне подписания договора один из рассматриваемых кандидатов стреляет в другого, и в результате проект воплощать некому. Смирнов убит, Коломенцев под следствием.
      - И после этого вы говорите о ревности? - усмехнулся банкир.
      - А вы полагаете, в этом деле замешан только контракт?
      - Не полагаю, а уверен.
      - Тогда вопрос первый, почему Коломенцев стреляет сам? Уж если так достал конкурент, он мог бы нанять киллера. Но дело в том, что, ослепленный ревностью, он всаживает две пули и в возлюбленную...
      - В Софью? - побледнел банкир.
      - Да! - кивнул полковник. - И в этом он уже признался.
      Кожевников сделал паузу, дав Валерию Дмитриевичу опомниться, после чего продолжил:
      - Дело было так: двенадцатого ноября в десять вечера Софья приехала к Смирнову в его загородный дом. В пятнадцать минут одиннадцатого, когда Смирнов принимал ванну, в дом ворвался Коломенцев с пистолетом в руках. В каминном зале он учиняет Софье сцену ревности, требуя, чтобы она немедленно покинула этот дом. Девушка заявляет, что вольна поступать как хочет. Он ей не муж, не брат и даже не любовник. Тогда Коломенцев направляется в ванную, а Софья тем временем садится на мотоцикл и уезжает. Коломенцев всаживает в конкурента пулю, спускается вниз, садится в машину и едет догонять Софью. Нагоняет он её у автотрассы и требует, чтобы она пересела к нему в машина. Софья отказывается. И тогда Коломенцев производит два выстрела на глазах у нескольких свидетелей.
      Банкир поднес ладони к глазам и застонал.
      - Бедная девочка. Зачем она путалась с этими ублюдками?
      Полковник потянулся к сигаретам. Закурив и с наслаждением выпустив дым, он неожиданно сделал заключение:
      - Я думаю, она путалась, имея весьма определенную цель.
      Банкир медленно отнял от лица руки и угрюмо уставился на полковника.
      - Да-да, Валерий Дмитриевич, не удивляйтесь. Все восемь убийств, в которых подозревается ваша дочь, похожи друг на друга. Что касается этого, девятого, то оно тоже не блещет оригинальностью.
      - Не может быть, - растерянно пролепетал банкир. - Она здесь ни при чем.
      - Как же ни при чем, - усмехнулся полковник, - когда вы сами минуту назад подтвердили, что, если замешаны иностранные инвестиции, убийство из ревности исключено. Правильно я вас понял? Правильно! Ход ваших мыслей совершенно логичен. Все это, Валерий Дмитриевич, тщательно планировалось и разрабатывалось профессионалами.
      - Нет! Она завтра расскажет мне всю правду, - стоял на своем банкир. Моя дочь никогда от меня ничего не скрывала... А сейчас я пойду. Извините. Мне нужно побыть одному.
      После того как он ушел, не попрощавшись, в кабинет постучался врач.
      - Ну как себя чувствует наша рокерша? - спросил полковник. - Сможет она завтра говорить?
      - Боюсь, ни завтра, ни послезавтра, ни вообще когда-либо она уже не произнесет ни слова, - покачал головой врач.
      Часть четвертая
      КИЛЛЕР ПОНЕВОЛЕ
      1
      В тот октябрьский вечер было холодно, да ещё ледяной ветер пронизывал насквозь. А Галина, как назло, посеяла чип.
      Тридцатилетняя преподавательница английского языка возвращалась с пятилетним сыном домой. Пока доплелись до Ферганской, продрогли до костей. Вот тут-то на бетонном крыльце подъезда Потоцкая и обнаружила, что на связке нет чипа. Вместо него рядом с ключом от квартиры сиротливо висел пластмассовый осколок. А ведь она давно заметила, что чип дал трещину. И надо же было ему отломиться именно в такой неподходящий момент. Онемевшими руками бедная женщина долго шарила по карманам, в сумочке, в целлофановом пакете - но все было тщетно. Чип просто канул. Алешка, съежившись, терпеливо смотрел на маму и ждал, когда же она, наконец, укроет его от этого невозможного ветра. Галина прокляла все и стала листать записную книжку, в которой был записан номер кода. Когда-то она его помнила, но за ненадобностью забыла. Как назло, и код никак не находился. А Алешка сжался и плаксиво простонал онемевшими губами:
      - Мам, ты скоро? Я больше не могу!
      Когда Галина уже хотела изматериться и постучать соседям в окна, дверь неожиданно запищала и распахнулась. Из подъезда одна за другой поспешно вылетели четыре девушки лет пятнадцати. Они чуть не сшибли Галину с ног и только чудом не затоптали Алешку.
      - Вот овцы! - кинула им вслед Потоцкая, и мамочка с сыном наконец вошли в дом. В подъезде было темно. На первом этаже не горела ни одна из четырех лампочек. Они на ощупь прошли первую площадку, споткнулись о ступени, осторожно поднялись по лестнице, завернули на другую площадку, где находились лифты, и так же осторожно двинулись дальше. В этом подъезде закутков было больше, чем в лабиринте Минотавра. Перед лифтом они опять споткнулись, но уже обо что-то мягкое. От неожиданности Галина вскрикнула и выпустила руку сына.
      - Ой, мама, здесь кто-то лежит, - услышала из темноты.
      - Отойди немедленно!
      Она догадалась, что под ногами валяется пьяный. Надо же так нализаться! Галина в темноте поймала теплую ручку Алешки и стала шарить ладонью по стене. Кнопка лифта не светилась. Она была прожжена насквозь, однако продолжала выполнять свою функцию. Галина нащупала этот шершавый пластмассовый бугорок и надавила на него пальцем. Лифт зашумел. Было не очень приятно стоять в темноте и знать, что под ногами валяется черт знает кто. А вдруг он сейчас очнется и схватит за ногу?
      Лифт подъехал, с шумом распахнул двери и, наконец, осветил того, кто валялся под ногами. От неожиданности Галина вскрикнула и отпрыгнула назад, увлекая за собой сынишку. Она прижала его к себе и понеслась из подъезда вон. Около лифта лежали двое: мужчина и женщина, с ног до головы они были в крови. Глаза их были выколоты, а животы вспороты, виднелись кишки.
      Галина в ужасе бежала в сторону Рязанского проспекта, крепко прижав к себе притихшего Алешку, а вокруг не было ни души. Только у самого шоссе навстречу вырулила патрульная машина. Галина помчалась к ней. Остановила её и прохрипела:
      - У нас в подъезде зарезали двоих.
      Патрульные без лишних слов усадили её с ребенком на заднее сиденье и рванули к месту происшествия. Подъехав к дому, милиционеры каким-то образом открыли бронированную дверь без всякого чипа и, включив фонари, скрылись в темноте подъезда. Их не было около пяти минут. Все это время Галина продолжала трястись на заднем сиденье машины, прижав к груди Алешку. Менты вышли на крыльцо весьма растерянными.
      - Ничего себе ребятки повеселились, - в смущении произнес один.
      - Ты думаешь, подростки? - спросил второй.
      - Кто же еще? Вызывай опергруппу!
      Один из милиционеров поднес к уху рацию, другой подошел к Галине и спросил:
      - Вы на каком этаже живете?
      - На двенадцатом, - ответила Галина, клацая зубами.
      - Если хотите, я вас провожу до квартиры. Но вас ещё сегодня допросят.
      - Тогда я подожду здесь.
      Оперативники приехали быстро. Трупы осмотрели, сфотографировали, накрыли простынями и погрузили в машину. Тут же составили протокол и дали расписаться свидетельнице.
      - Вы кого-нибудь видели в подъезде? - спросил оперуполномоченный.
      - Никого. - Галина все ещё не могла успокоиться. - Вернее, когда входила, из подъезда выбежали четыре девчонки.
      Оперативники переглянулись.
      - Девчонки из вашего подъезда?
      - Кажется, нет.
      - Ну что ж, Галина Петровна , сегодня вас больше не потревожим. А завтра вы должны подойти в РОВД.
      Ее проводили до квартиры и пожелали спокойной ночи. Галина видела из окна, как милицейские машины с мигалками вскоре отъехали. Последним в автомобиль садился фотограф. Он был чем-то озабочен и, прежде чем запрыгнуть в милицейский "москвич", несколько раз обернулся, как будто что-то не доснял.
      Фотограф очень бы удивился, если бы узнал, что буквально на следующий день именно его фотографии внимательно рассматривали двое пожилых джентльменов на шестом этаже одного из известных зданий Вашингтона.
      - Надо же, какая жестокость, - произнес один из них по-русски. - Что этим девочкам дали?
      - Всего лишь по косяку марихуаны, - улыбнулся второй. - Но вы ведь знаете, что марихуана здесь ни при чем. Главное, что это продолжает работать, несмотря на кодовые замки.
      2
      С утра Веронику Аркадьевну раздражало все: парикмахер, маникюрша, горничная, садовник. Спортзал оказался недостаточно проветренным, вода в бассейне чересчур холодной, кофе слишком сладким, пальмы в холле не подстриженными, наконец, в китайском аквариуме, занимавшем в гостиной всю стену, сдохла золотая рыбка. К чему бы это?
      Хозяйка роскошного трехэтажного особняка на Озерковской набережной энергично отчитывала служителей и ежеминутно посматривала на часы. Вчера ей звонил детектив и сообщил, что есть новости и они не очень приятные. Он подъедет завтра к двенадцати, если ей будет удобно. "Нужно было назначить на десять", - подумала Вероника, изнывая от нетерпения.
      Кажется, её опасения подтверждались. Но точно об этом будет известно только в двенадцать. Что с мужем творится что-то неладное, она заметила давно. Он стал рассеян, задумчив, уныл. Потерял былую хватку. Два раза подряд проиграл городской заказ, чего никогда с ним не случалось. Оба конкурса перехватил их главный конкурент - "Домострой". Если муж прошляпит ещё и американские инвестиции для серийного строительства дешевых домов в России, то они банкроты. Элитных квартир с каждым годом покупают все меньше и меньше, а цены на стройматериалы растут в геометрической прогрессии. Пять лет назад муж мечтал строить дешевые квартиры, то есть думал в правильном направлении, но сейчас ко всему этому он относится с полным равнодушием.
      Что бы это значило? Только одно из двух: либо он сильно устал (ну ещё бы! шесть лет без отпуска), либо у него появилась молодая любовница...
      Последнее Вероника хоть с содроганием, но допускала. Почему бы нет? Молодой мужчина в полном расцвете сил, энергичный, красивый, здоровый. Что у такого мужика должна завестись именно молодая любовница, Вероника Аркадьевна не сомневалась - она была старше мужа на десять лет.
      Подошла к зеркалу, вгляделась более внимательно, чем всегда. Вокруг глаз морщины. Куда от них деться? Между бровей и у рта складки. Кожа, если не напудрена, уже не имеет той первозданной свежести... Но все это пустяки по сравнению с тем, что сделалось с её глазами. В них не стало блеска. В них какое-то мрачное равнодушие. Почему мрачное? Потому что она вечно чем-то недовольна. Когда жили в нищете, скитались по общагам и чужим квартирам, глаза её всегда блестели, а сейчас тусклы и безразличны. Угрюмы даже. Зато фигура прежняя.
      В ту минуту, когда "президентша" намеревалась скрупулезно осмотреть свою фигуру, позвонил охранник и сказал что детектив пришел.
      - Пусть войдет, - произнесла она в трубку, и внутри поднялось волнение.
      Конечно, она допускала, что у мужа появилась любовница, но в глубине души надеялась, что причина его рассеянности в другом.
      В кабинет вошел человек лет сорока, с кейсом в руках, в добротном черном костюме и безукоризненно белой сорочке. Он сел на предложенный стул и настороженно взглянул на хозяйку.
      - Ну? - произнесла она, скрестив на груди руки.
      - Вероника Аркадьевна, мне бы не хотелось, чтобы Григорий Алексеевич узнал, что информация исходит от меня.
      Хозяйка поморщилась.
      - Выкладывайте. У него появилась женщина?
      - Да!
      Вероника побледнела. Перед глазами все расплылось, хотя она и была к этому готова.
      - Молодая?
      - На вид - двадцать два.
      - Давно? - выдавила хозяйка, плохо справляясь с собой.
      - Около месяца назад.
      - Всего-то? И кто же она?
      - Журналистка. Зовут Глорией.
      - Где он её снял: на Тверской или на Ленинградском шоссе?
      - Нет, - улыбнулся детектив. - Она пришла к нему в офис с предложением написать рекламную статью.
      - Написала?
      - Кажется, нет.
      Вероника Аркадьевна молча покачала головой.
      - Фотография есть?
      - А как же! - Детектив открыл кейс.
      Жена президента долго вглядывалась и мысленно кусала губы. Красивая, чертовка! Такая может запудрить мозги кому угодна... Даже ей...
      - Она всегда одевается под рокера?
      - Когда гоняет на мотоцикле.
      - А сейчас уже не гоняет?
      - Григорий Алексеевич подарил ей "феррари".
      Вероника изумленно вскинула брови.
      - Месяц знакомы и сразу "феррари"?
      - И коттедж.
      - Коттедж? - прошептала в ужасе Вероника. - Их во всей Москве всего четыре. И один уже подарил? Мой бедный муж спятил! Что же она творит в постели?
      3
      Самое досадное, что президент "Артстройинвеста" не ведал, что его пассия творит в постели. За месяц знакомства она не позволила прикоснуться даже к руке. Всегда прагматичный и расчетливый, Григорий Коломенцев впервые в жизни делал женщине такие дорогие подарки и при этом не испытывал никаких угрызений. Честно говоря, он и сам не ожидал от себя такой щедрости. Но для этой девушки ему было не жалко ничего.
      Она влетела в его жизнь четвертого сентября, в среду. В этот день он ждал звонка из Вашингтона, поэтому был как на иголках. До его сведения довели, что одна американская строительная фирма хочет предложить ему совместный проект. Речь шла о серийном строительстве дешевого жилого жилья в Москве. "Черт, это же бешеные инвестиции, причем безналоговые!" заволновался президент. Но в это время позвонили с первого этажа и сказали, что к нему рвется корреспондентка.
      - Это ещё за каким? - удивился Коломенцев.
      - Хочет предложить какую-то необычную рекламу.
      - В службу по связям с общественностью, - произнес Григорий Алексеевич и хотел уже было положить трубку, но почему-то поразмыслил и неожиданно спросил, то ли от приподнятого настроения, то ли для того, чтобы скрасить тягомотину ожидания: - Красивая корреспондентка?
      - О! - простонал охранник. - Я таких ещё не видел.
      Это стон охранника стал решающим.
      - Пропустить, - приказал коротко.
      Когда она распахнула двери его кабинета, Коломенцев присвистнул. Именно присвистнул - громко и развязно, как лицо кавказской национальности, ему и сейчас за это стыдно. Перед ним стояла тонкая, длинноногая блондинка с ног до головы обтянутая в кожу. Приталенная куртка и облегающие штаны подчеркивали её молодость, независимость и какую-то немосковскую грациозность. Таких Коломенцев видел исключительно в журналах "Плейбой", но никак не в натуре, а тем более не в собственном кабинете.
      Девушка сделала вид, что не услышала его свист, тонко улыбнулась и процокала к столу.
      - Что будете пить? - произнес президент с шаловливой улыбкой, ещё не сообразив, что нимфа иного пошиба.
      - Я за рулем, - отрезала деловито.
      - Я тоже, - улыбнулся он. - Какие проблемы?
      Президент поднялся с кресла и приблизился к ней. И вдруг его рука сама собой полезла под куртку и легла на её тонкую талию, излучавшую неистовый жар. К такой талии ему тоже не приходилось прикасаться. Она без особой суеты сняла его руку и более чем спокойно произнесла:
      - Насчет этого мы, кажется, не договаривались.
      - Какие проблемы? Давай договоримся, - произнес он, задыхаясь, и сделал попытку заключить её в объятия.
      Она не шарахнулась, не испугалась и даже не сделала назад шага. Столь же спокойно сняла его руки со своей спины и посмотрела в глаза. Ее глаза были серьезны. В них не читалось и намека на куртизанскую шаловливость. В них было нечто такое, что заставило Коломенцева устыдиться и отступить.
      - Извините, - произнес с кислой улыбкой и позорно сел на место. - Что вас привело?
      - Я прочла рекламную статью в журнале "Деньги" о вашей корпорации. Мне показалось, что она не очень убедительна. В ней все преимущества жизни в элитных домах сводятся только к тому, что это престижно и стильно. Я предлагаю вам несколько иную интерпретацию преимуществ эксклюзивного жилья.
      Девушка вынула из рукава вдвое сложенный листок и протянула президенту. Коломенцев быстро пробежался по написанному и с удивлением отметил, что заметка была действительно на три головы выше того, что опубликовали в "Деньгах". Информация была подана убедительно, умно, лаконично и не так вопиюще воняла рекламой. По существу, это были статистические данные о преступлениях, творимых подростками в подъездах московских "высоток". До семидесяти процентов всех хулиганских действий в Москве совершается в подъездах домов девяностой серии. По данным ЮНИСЕФ, проживающие в этих домах дети более агрессивны и менее талантливы, чем в каких-либо других домах. Но если даже не брать в расчет детей, из статистических данных получалось, что в высотных и многоподъездных домах люди в среднем на тридцать процентов больше страдают неврозами, чем в "сталинках" и "хрущевках", а также на сорок процентов больше болеют вирусными заболеваниями.
      - Ну, насчет невроза понятно! - поднял голову Коломенцев. - Чем выше этажность, тем дискомфортней себя чувствуют старики и дети. Это факт известный! Но при чем здесь вирусные заболевания?
      - Ни в одной стране мира в домах нет мусоропроводов, - ответила журналистка. - Мусорная свалка под домом - как раз и есть источник заразы.
      - Логично, - согласился Коломенцев и снова уткнулся в текст, где сухо, но убедительно, с цифрами и фактами доказывалось, что однотипность строений ведет и к упадку общей культуры. В конце концов, этому пытаются противостоять лишь некоторые строительные организации во главе с их лидером "Артстройинвестом", специализирующимся на нетипичных жилых объектах. Реклама, таким образом, вытекла сама собой и очень даже ненавязчиво.
      Коломенцев внимательно посмотрел на собеседницу.
      - Но откуда у вас эти цифры? Я не верю, что МВД и Минздрав когда-нибудь занимались подобными исследованиями.
      - Совершенно верно, - улыбнулась журналис
      тка. - В России нет такой статистики. Эти данные из-за рубежа.
      - А им-то зачем это нужно? - искренне удивился президент.
      - Вы сомневаетесь в точности моих данных?
      Президент подумал и произнес:
      - Я - нет. Но серьезные люди могут усомниться. А если цифры надуманны? Вдруг статистическое управление даст опровержение?
      Журналистка улыбнулась.
      - Вы же сами сказали, что никто никогда не производил подобных расчетов. Так что оправергнуть эти данные практически некому. Что вас смущает? Если факты убедили вас, то убедят и других. Главное здесь - не точность в цифрах. Главное - привлечь внимание общественности к этой проблеме.
      Коломенцев внимательно вгляделся в разумные глаза журналистки и сильно пожалел, что попытался взять её нахрапом. Черт, так опозориться. А ведь она предлагает дело.
      - Сколько вы хотите за вашу заметку? - спросил он деловито.
      - Две тысячи баксов.
      Президент задумался. Деньги его не смутили. Его смутило сотрудничество с той, с которой он уже потерпел поражение.
      - Мы подумаем, - холодно произнес он. - Оставьте у секретаря ваш телефон.
      4
      Она поймала её у дверей редакции. Вероника птичкой выпорхнула из "мерседеса" и подлетела к журналистке в тот самый момент, когда та уже занесла над мотоциклом свою стройную ножку.
      - Что же вы не ездите на "феррари"? - ласково пропела Вероника, пожирая девушку прищуренными глазами.
      В натуре она оказалась намного эффектней, чем на фотографии. Мотоциклистка пристально посмотрела на появившуюся перед ней даму, после чего перевела внимательный взгляд на "мерседес", в котором сидели трое мужчин, и сразу все поняла.
      - Вы, вероятно, жена Григория Алексеевича, - произнесла девушка с английским спокойствием. - Можете успокоиться, "феррари" я не приняла.
      - Вам не понравилась машина? - расплылась в улыбке Вероника.
      - Мне не понравился барский жест вашего мужа, - презрительно ответила девушка.
      - А как вам вилла на крыше элитного дома? - поинтересовалась Вероника Аркадьевна. - Надеюсь, она-то вам пришлась по вкусу?
      - Виллу я тоже не приняла, - усмехнулась журналистка и завела мотоцикл. - Я не принимаю подарков от мужчин подобного рода.
      - Это какого же рода? - подняла бровь "президентша".
      - Которые ничего не делают бескорыстно. Можете быть спокойны: у меня с вашим мужем нет никаких отношений. И, вероятно, не будет!
      Произнеся это с усмешкой, она подмигнула и лихо рванула с места, обдав Веронику ревом и выхлопной синевой. Жена президента застыла на месте, из "мерседеса" вышел телохранитель и участливо спросил:
      - Она вас обидела, Вероника Аркадьевна? Догнать?
      - Вы её не догоните, - выпятила челюсть "президентша" и направилась к машине.
      Теперь стало ясно все. Опасность намного сильнее, чем она предполагала. Этой шлюшке действительно не нужен "феррари" и действительно не нужен эксклюзивный коттедж на крыше элитного дома. Ей нужно все.
      От этой мысли Вероника Аркадьевна побледнела. Ведь только благодаря ей создана эта мощная строительная империя. Что бы делал муж без нее? Сломался после первой неудачи! Она научила его держать удар. Она научила его стойкости, упорству и мужеству. Она из дня в день внушала, что ему нет равных по силе и уму не только в Москве, но и во всей России. Она заставила его поверить, что он самый талантливый, самый удачливый, самый неординарный из всех московских строителей, хотя, если быть откровенной, его способности весьма скромны. Но мужчине главное, чтобы им восхищалась женщина. Мужчине главное - надежный тыл, и тогда он своротит горы. А сколько сил затратила Вероника, чтобы изо дня в день вдалбливать в его тупую башку, что он самый красивый, самый неотразимый, самый обаятельный из всех мужчин и в постели ему нет равных. При этом, конечно, она намекала, что и лучше её в постели не найти... Словом, без её поддержки и внушений он бы никогда не стал тем, кем был теперь. И вот сейчас молодая свиристелка придет и заберет все?
      - Ни за что! - прошептала Вероника Аркадьевна и велела ехать к мужу в офис. Давно она ему не вправляла мозги.
      До того как женить на себе Гришу, Вероника дважды побывала замужем. Первый муж был видным, кучерявым и стройным. Он был эталоном мужской красоты, на него заглядывались женщины. Однако для супружеских обязанностей он оказался абсолютно непригодным. Нарцисс любовался только собой, а в постели был типичным импотентом. Второй муж был высоким брюнетом, вальяжным, неторопливым, умиротворенным, с многообещающим взглядом и с таким умным лицом, что рядом с ним любому было не по себе. На таких женщины падки, но, как после выяснилось, весьма напрасно. То, что обещал взгляд, было обманом чистой воды. Поначалу за выполнение супружеских обязанностей он принялся довольно активно, но к третьему году семейной жизни довел занятие любовью до одного раза в месяц. Вот не везет так не везет! А Веронике было всего тридцать один. Пришлось расстаться и с ним. Не закапывать же себя заживо! И тогда ей сведущие люди сказали, что если ей так важна в браке постель, то пусть возьмет в мужья либо лысого, либо пацана. Лысых импотентов не бывает. Они всегда неутомимы и непредсказуемы. Недостаток лишь в том, что одной женщины им всегда мало. Что касается пацана, то лет через десять природа начнет брать свое, и в конце концев он неизбежно оставит свою стареющую супругу ради юной кокетки. Жить с таким это изо дня в день доказывать, что в постели тебе нет равных.
      Лысый не подвернулся, а подвернулся двадцатидвухлетний студент Московского архитектурного института Гриша Коломенцев. Многоопытная тридцатидвухлетняя Вероника с первых же дней их знакомства принялась вытворять в постели такое, что юный муж её боготворил. Но тогда он был молод и весь в её власти. А сейчас стал уверенным в себе мужчиной, сильным, богатым, крепко стоящим на ногах и уже, возможно, не нуждающимся в опыте своей жены.
      - Поворачивай домой. Я раздумала, - произнесла Вероника.
      И водитель круто развернулся на полосе, нарушив все правила дорожного движения. Жена президента молчала до самой Озерковской набережной. Выйдя из машины, она поманила пальцем детектива.
      - Мотоциклистка должна исчезнуть, - шепотом произнесла Вероника и шагнула в дом, но на пороге неожиданно обернулась и добавила: - Вместе с мотоциклом...
      5
      Почему-то после ухода этой девушки Коломенцеву стало не по себе. В девицах подобного рода ему никогда не было отказа. Это был первый случай, когда его так безапелляционно "отшили". И выпроводил он её по-глупому. Получалось одно из двух: либо это мелкая месть за то, что она его отвергла, либо ему жалко двух тысяч баксов. И то и другое сильно царапало самолюбие.
      Президент перечитал заметку журналистки и вдруг подумал, что себя он может реабилитировать только в том случае, если подловит её на подтасовке фактов. В данный момент они очень выгодно говорили в пользу элитных домов, которые возводила их корпорация. Если такой проблемы, которую подняла она, не существует, будет повод отчитать её по полной программе. Пусть знает: "Артстройинвест" не использует ложь в своих меркантильных интересах.
      Коломенцев позвонил бывшему главному архитектору Москвы Арнольду Глазьеву. Тот едва узнал в президенте известной корпорации своего бывшего студента.
      - Какие проблемы, Гриша? Всегда рад помочь.
      - Ведутся ли у нас исследования о психологическом состоянии жильцов, живущих в многоквартирных домах?
      - Могу вам с полной уверенностью сказать, в России никогда подобные исследования не велись, и, насколько мне известно, не ведутся по сей день. За рубежом - да. Такие исследования проводились в Америке, Канаде и Германии. Особенно пристально шло наблюдение за русскими, живущими в домах девяностой серии. Когда в конце семидесятых Советский Союз взял стратегический курс на строительство этих многоподъездных высотных коробок, весь архитектурный мир ахнул.