- Почему? - удивился Коломенцев.
      - Это долго объяснять. Лучше прочтите статью немецкого архитектора Генриха Штольца в журнале "Штерн". По-моему, четвертый номер семьдесят четвертого года... Там он много любопытного пишет о специфических особенностях конструкции этих домов. Штольц называл их "мышеловками".
      - Вряд ли я прочту. О чем там речь, если в двух словах?
      - В двух словах не расскажешь. Но, в частности, там есть такая любопытная фраза: "С Россией не нужно воевать. Нужно только набраться терпения. Через пару десятилетий русских раздавят жилищно-бытовые проблемы". Понимаете, о чем речь?
      - Не вполне.
      - Видите ли, в чем дело: я тоже выступал против многоподъездных "высоток". Во-первых, само строительство было отнюдь не дешевым. Но это пустяки по сравнению с тем, сколь колоссальные средства понадобились на их обслуживание. Ну вы же сами архитектор и знаете, что чем больше подъездов в домах, тем больше средств уходит на эксплуатацию. А недофинансирование рано или поздно приводит к деградации. Сегодня это очень актуально. Треть городского бюджета съедает жилищно-коммунальное хозяйство, но все равно нужно в десять раз больше. Эти дома уже выкачали из бюджета в двадцать раз больше, чем было затрачено на их строительство. И это только начало.
      - Так вот почему проект назвали "мышеловкой", - сообразил Коломенцев.
      - Догадываетесь, да? Жильцы стали заложниками своих квартир. Пожалуй, для российского бюджета будет дешевле демонтировать эти дома и построить новые жилые массивы, чем продолжать держать их на балансе. Но на это нужны колоссальные средства. Вот что значит пренебрегать зарубежным опытом.
      - На Западе тоже были проблемы?
      - А как же! Но, конечно, не в таких масштабах, как у нас. Опыт строительства подобных домов был. Но у них, слава богу, не было серийности. Они переболели многоподъездностью ещё в тридцатых. Но, по иронии судьбы, именно в семьдесят четвертом году, когда в Канаде на архитектурном симпозиуме весь мир взял курс на строительство либо одноподъездных, либо вообще безподъездных домов, Россия, как будто в насмешку всему миру, утвердила программу строительства "мышеловок".
      - Странно, - пробормотал президент корпорации.
      - В этом деле много странного, - согласился Глазьев. - Самое интересное, что сегодня ни в одной архитектурной энциклопедии вы не найдете имен проектировщиков этих домов. Как этой группе, совершенно безымянной в советской архитектуре, удалось протолкнуть такой проект на государственном уровне - просто загадка. Троих из них я знал лично. Двое сейчас в Америке, один в Израиле.
      Коломенцев долго молчал, переваривая услышанное, затем неожиданно спросил:
      - А может быть правдой, что люди, живущие в таких домах, более агрессивны и менее талантливы?
      - Вполне, - ответил Глазьев. - Но это не ко мне. Это к Карениной Ларисе Петровне. Она занималась этими проблемами, причем с точки зрения искусствоведения. Могу дать телефон...
      Буквально через минуту после того, как президент положил трубку, позвонили из Вашингтона. Разговор был краткий и деловой. На первом этапе американцы готовы инвестировать в строительство жилых домов в России полтора миллиарда долларов.
      - Прислать вам проект конструкции домов? - спросили из-за океана.
      "Какой к черту проект? - нетерпеливо взвизгнуло внутри. - За такие деньги он воздвигнет жилые массивы по любой конструкции".
      - Пришлите, - ответил, едва сдерживая волнение.
      6
      Потоцкая опознала всех четверых. Это были те самые девочки, которые выбежали вчера из подъезда. Три имели весьма кислый вид, четвертая, самая высокая, взглянула на Галину весьма высокомерно. Когда их увели, Галина перевела испуганные глаза на следователя:
      - Неужели это они?
      - Они, - кивнул следователь. - Правда, показаний пока не дают, но это дело времени. Три из них ещё упираются, а одна уже призналась, что они заходили в подъезд покурить и видели двух спящих бомжей.
      - Боже мой, - прошептала Галина и перекрестилась. - Они хоть в своем уме?
      - В своем, - кивнул видавший виды следователь. - Все четыре учатся в лицее. Одна из них чемпионка района по шахматам. А самая высокая - дочь известного бизнесмена. Некоего Крестовского. Наверное, слышали. Не знаю, как он будет отмазывать дочь...
      - Они что же, наркоманки?
      - Не похоже. Утверждают, что марихуану курили впервые. Врут, конечно. Дяденька, видите ли, виноват: угостил их на улице косячком.
      - А зачем бомжей резать?
      - Ненавидят. Сами они из элитных домов. Ходят в элитную школу. А в неэлитных местах проявляют классовую ненависть. В последнее время это часто. Особенно в подъездах.
      Потоцкая зябко поежилась.
      - Как страшно жить. И что же, на первом этаже никто не слышал, что в подъезде убивают? Впрочем, сейчас если кто и услышит - не выйдет.
      - Это точно. Из жильцов не только никто не вышел, но эти самые жильцы и дали девочкам нож, - криво усмехнулся следователь. - Вы думаете, где они его взяли? Позвонили в первую попавшуюся квартиру. Открыл мужчина. Они ему вежливо: "Дяденька, дайте нож на пять минут. Побольше". Он и дал. И даже не спросил зачем. Потом через десять минут красавицы отерли его от крови и с милой улыбкой вернули. Вот вам, пожалуйста, девочки - будущие матери.
      Следователь покачал головой, затем деловито протянул руку.
      - Давайте я подпишу пропуск. Печать в секретариате.
      Потоцкая вошла в секретариат, стуча зубами. Женщина, шлепнувшая ей печать, сочувственно произнесла:
      - Да не переживайте вы так! Все будет хорошо. В вашем подъезде, наверное, такое в первый раз?
      Потоцкая удивленно взглянула на секретаршу.
      - Второго раза я не переживу.
      - В этих подъездах вечно что-то случается. Хорошо, что хоть сейчас есть кодовые замки. А что творилось до них - просто ужас. Особенно в девяностом году. По трупам в подъездах вели особую сводку.
      - Спасибо, вы меня очень успокоили, - пролепетала Потоцкая и поплелась к выходу.
      На улице дул такой же пронизывающий ветер, что и вчера. Было сумрачно. На душе тревожно. Она спешила в школу и представляла своих учеников, которые вот так же, выкурив по косячку, могут преспокойно зарезать в подъезде двух бомжей из классовой ненависти. И не просто зарезать, но и распахать до кишок животы, выколоть глаза и вставить в них чинарики. Потоцкая мысленно перебрала всех своих девчонок и мальчишек и пришла к выводу, что ни один не способен на такое. Это и понятно: у них не элитная школа и у её учащихся нет классовой ненависти.
      На Рязанском проспекте Галина Петровна собралась перейти дорогу на зеленый свет, но неожиданно перед её носом остановилась черная иномарка с затемненными стеклами. Передняя дверца открылась, и вышел амбал в зеленом пиджаке и черном галстуке.
      - Вы Потоцкая Галина Петровна? - спросил он.
      - Да! - удивленно ответила женщина.
      - Пройдите, пожалуйста, в машину, - вежливо попросил амбал, открывая заднюю дверцу.
      - Это ещё зачем? - пробормотала учительница и попятилась.
      Амбал одним движением ухватил её за локоть и молча впихнул на заднее сиденье. Дверца тут же захлопнулась, и Галина оказалась рядом с каким-то грузным седым мужчиной лет пятидесяти. Его взгляд был тяжелым, а голос простуженным.
      - Я отец одной из этих несчастных девочек, против которых вы только что дали показания, - произнес он мрачно.
      Потоцкая осмотрела его с ног до головы и демонстративно отодвинулась подальше.
      - Вы полагаете, они несчастные? - спросила она. - По-моему, несчастные те, с кем ваша дочь расправилась...
      - Отнюдь, - перебил мужчина. - Им на том свете будет гораздо лучше. Здесь намного хуже. А дети несчастны уже тем, что им приходится созерцать все это российское убожество. Они не виноваты. Виноваты их отцы, которые вовремя не вывезли их из этой варварской страны. И вообще, это у них возрастное. В таком возрасте всегда остро выражено чувство протеста. Они не ведали, что творили.
      - Ничего себе, чувство протеста, - задохнулась Галина. - Если все так будут протестовать, то мы будем ходить по трупам! Короче! Что вам от меня нужно?
      - Чтобы вы отказались от показаний, - спокойно ответил мужчина.
      Галина с минуту молчала, собираясь с мыслями и т
      ерпя на себе его усталый взгляд, затем неожиданно для себя выпалила:
      - Ни за что! Ни за что я не откажусь от своих показаний! Можете меня зарезать, повесить или живьем закопать, но ваша дочь за содеянное должна понести наказание по все строгости. И она его понесет!
      - Не понесет! - покачал головой мужчина. - От показаний вы так и так откажетесь, не сейчас, так потом. Лучше, конечно, сейчас. Ваши нервы будут целее.
      - Никогда! - бросила ему в лицо Галина и выскочила из машины.
      Она пошла быстрым шагом через дорогу, не оглядываясь, но услышала, как сзади хлопнула дверца и иномарка почти бесшумно тронулась с места. "Сами ублюдки и детей такими же воспитали", - пробормотала в сердцах Потоцкая и посмотрела на часы. К первому уроку она успевала.
      В этот день Галина Петровна провела четыре занятия и ещё отстояла дополнительный факультатив со старшеклассниками. Когда она, уставшая, пришла в садик за Алешкой, ей сказали, что сына забрал муж.
      - Как муж? У меня же нет мужа! - ужаснулась она.
      7
      Во второй раз президент "Артстройинвеста" держал себя с Глорией предельно корректно. Он позвонил ей через секретаря на мобильный и попросил зайти на следующий день к десяти для уточнения деталей. В целом Совет директоров одобрил её статью.
      Ровно в десять двери его кабинета распахнулись и девушка во всем кожаном перешагнула порог. Президент с обаятельной улыбкой указал ей на кресло около стола. Красавица грациозно опустилась в него и пронзила главу корпорации умным взглядом.
      - Мы навели справки и выяснили, что та проблема, которую вы затронули, действительно существует. Одно мне непонятно: откуда у вас статистические данные? Подобной статистикой, насколько мне удалось выяснить, занимаются только три организации в мире: ЮНИСЕФ, Союз архитекторов Европы и одна из спецслужб Пентагона. Если не секрет, откуда ваши данные?
      - Это коммерческая тайна, - улыбнулась девушка. - Если вас беспокоит, что мои цифры не точны, можете проверить в любой из этих организаций.
      Коломенцев рассмеялся. И такую остроумную девушку он принял за шлюху?
      - Мы берем вашу статью. Цена, которую вы назвали, вполне для нас приемлема.
      Президент вытащил из стола приготовленный конверт и положил перед ней. Она взяла его своей изящной ручкой и, не взглянув, небрежно сунула в карман куртки. Это удивило Коломенцева. Обычно настроение у получателей конвертов резко менялось, появлялся блеск в глазах, суета в движениях, начиналась излишняя разговорчивость, граничащая с заискиванием. Ничего подобного с этой девушкой к досаде Коломенцева не произошло.
      - Наша компания хотела бы продолжить сотрудничество с вами. Нас интересует тема: влияние конструкции домов на психику людей. Могу дать телефон Ларисы Карениной. Она специалист по этому вопросу.
      - Мне не нужен телефон, - ответила девушка. - Я изучала эту проблему.
      В это время позвонили из мэрии и сообщили, что начинается закрытый конкурс на горзаказ. Это касается строительства жилого комплекса у метро "Тушинская". Предоплата гарантирована.
      - Тридцать процентов! - произнес приглушенный голос, и послышались короткие гудки.
      Это означало, что данный конкурс их корпорация выиграет железно, однако тридцать процентов из всей суммы, которую они получат на строительство, Коломенцев должен будет вернуть наличкой кому положено. "Ну и аппетиты у них, однако, - подумал президент. - Раньше было двадцать".
      - Итак, на чем мы остановились? - натянул улыбку Коломенцев, отмечая про себя, что конкурс упускать нельзя ни в коем случае, а эти тридцать процентов он покроет тем, что дважды сдаст комиссии несколько домов. - Есть научное объяснение тому, что на психику человека влияет конструкция зданий?
      - Есть целая теория, что широта и качества человеческого мышления напрямую зависит от широты и качества жилища, в котором человек обитает.
      - Что-то такое припоминаю у Достоевского, - проявил осведомленность Коломенцев. - Петербургские комнатенки, похожие на гробы. Кстати, греки жили в домах без окон и дверей, однако их нельзя упрекнуть в бесталанности.
      - Потому что их жизнь проходила на площадях перед храмами богов, чью сущность они стремились постичь. А римляне стремились не столько постичь, сколько жить как боги - в домах из белого мрамора, украшенных истинными произведениями искусств. Поэтому в их характере было что-то мраморное этакое сочетание гордыни и воли с истинно имперской широтой мышления.
      - Русские бояре тоже потрясали широтой души.
      - Исключительно потому, что жили в теремах. А крестьяне ютились в тесных избах, поэтому они были угрюмы и несловоохотливы. Кстати, марксистская идея коммунистического братства могла прижиться только в рабочих слободках. Так что сегодня можно с уверенностью сказать: русская революция вышла из бараков.
      - А коммунары из коммуналок, - иронично вставил Коломенцев.
      - Коммуналки тоже сыграли свою роль, - улыбнулась журналистка. - Они внесли в русский характер удивительную черту - стукачество. Бытует мнение, что этому способствовала атмосфера сталинского режима, а этому способствовала общая кухня. Говоря научным языком: скученность, раздражительность и психологическая усталость от тесноты вынуждали людей к пакостничеству, агрессии и подслушиванию.
      - Теперь я понял, что облагораживаю нацию, - лукаво улыбнулся Коломенцев. - Кстати, сегодня я поеду на Соколовского смотреть коттедж на крыше дома. Если у вас есть время, можете поехать со мной.
      У девушки время было. Она провела с ним целый день, осматривая роскошные квартиры корпорации. Где-то в обеденное время снова позвонили из мэрии и спросили, согласен ли он на тридцать процентов. Президент ответил, что детали обсудит в конце дня, и отключил сотовый. Конец дня их застал на крыше дома в роскошном коттедже с садом и бассейном. К этому моменту Коломенцев уже понял, что больше не сможет жить без этой девушки, что он влюбился, как безусый пацан, и, кажется, первый раз в жизни.
      - Кстати, ваша квартира соответствует широте вашей души? - спросил он у Глории, замечая в её глазах восхищение при виде этого райского уголка.
      - К сожалению, нет! - сморщила нос журналистка.
      - Тогда я вам дарю этот дворец! - произнес президент неожиданно, не столько для нее, сколько для себя. - Я не шучу. Он ваш!
      Не дав ей опомниться, Коломенцев шагнул в лифт и помчался вниз. Был уже девятый час. Выбежав из подъезда и запрыгнув в машину, он набрал телефон мэрии, но ему ответили:
      - Поздно, батенька! Конкурс выиграет "Домострой".
      Президент устало потер виски и подумал, что потерял из-за этой девушки минимум полтора миллиона долларов, которые можно было прикарманить сразу при перечислении на счета. Плюс ещё полтора за коттедж, который он неожиданно подарил ей. "Вот черт! Не успеешь влюбиться, а уж трех миллионов как ни бывало", - покачал головой Коломенцев.
      8
      В тот вечер жена президента ждала своего суженого с большим нетерпением. Она не такая дура, чтобы закатывать скандал и требовать отчет по счетам. Здесь надо действовать тонко. Вероника некстати вспомнила, что муж в последнее время не только уклоняется от супружеских обязанностей, но и избегает общения с ней. Возвращаясь с работы, он незаметно прошмыгивает в свой кабинет, валится на диван и весь вечер лежит, чужой и молчаливый, игнорируя телевизор и вкусный ужин. Если бы причиной охлаждения были шлюхи, то он бы приходил под утро с бегающими или лихорадочно блестящими глазами. Были в их супружеской жизни и шлюхи, но после них муж всегда возвращался к жене с чувством вины. Однако в этот раз все было по-другому. Она даже грешным делом подумала, уж не начало ли это очередной импотенции. Три импотента за каких-то шестнадцать лет - это уже слишком! Но все было намного хуже. Мужа явно обуревали платонические чувства. И к кому? К черт знает откуда взявшейся безродной журналистке!
      Перед приходом супруга Вероника вылила на себя флакон тех самых возбуждающих духов, от которых шевелятся даже мертвые. Однако её муж, как и в другие дни, равнодушно продефилировал мимо, к себе в кабинет. Она бесшумно проследовала за ним. После чего ласково обняла и положила голову ему на грудь.
      - Я так соскучилась, - промурлыкала она. - А ты как айсберг в океане.
      - Извини, - пробормотал он и вяло чмокнул в щеку. - Что-то я устал в последнее время. Какая-то тупость. И вообще не по себе.
      Он вздохнул и мягко освободился из её объятий.
      - Ты случайно не болен? - спросила она озабочено, положив ему ладонь на лоб.
      - Да-да, болен! - страдальчески сморщился он. - В последнее время у меня колет в боку. И сердце побаливает.
      Чаровница невзначай обнажила ножку, незаметно расстегнув пуговицу на халате, но он повернулся к ней спиной, включил телевизор и принялся развязывать галстук.
      "Совсем охладел", - с тревогой подумала она и зашла спереди, на ходу расстегнув две верхние пуговицы. Ее полные белые груди, упакованные в ажурный бюстгальтер, действовали на мужчин безотказно. Особенно это заводило мужа. Только на этот раз, едва скользнув по ним взглядом, он поморщился, как в зубном кабинете, и рухнул на диван.
      - Ты меня больше не любишь? - спросила она плачущим голосом.
      - Люблю! - ответил он скороговоркой. - Но почему сразу в постель? Ведь можно любить и духовно.
      "Боже мой, - простонала про себя Вероника. - Если мужик заговорил о духовной любви, то это первый признак импотенции". Однако многоопытная женщина знала, что импотенция тут ни при чем. Все гораздо хуже. Ему засорила мозги эта юная рокерша, прикидывающаяся журналисткой. О, бедный Гриша, как ты безнадежно болен!
      В это время по телевидению шли криминальные новости.
      "В подъезде дома номер тринадцать на Ферганском проспекте со зверской жестокостью убиты нигде не работающие мужчина и женщина. Следственными органами ведется работа над выяснением их личностей. В качестве подозреваемых задержаны четверо учащихся Московского технического лицея".
      На этом месте Григорий подпрыгнул.
      - Ты видала, кого показали?
      - Каких-то четырех девчонок.
      - Одна из них, по-моему, Светка. Дочка Крестовского.
      - Не может быть. Ее бы не показали.
      - Даю зуб, что она.
      - Бог с ней. Ты лучше скажи, почему городские заказы уплывают к конкурентам?
      Григорий отмахнулся и угрюмо уставился в телевизор.
      "Ничего, - недобро улыбнулась Вероника. - Скоро она исчезнет, и ты снова вернешься в родные пенаты".
      Именно на этой мысли зазвонил её "мобильник". Вероника поднесла телефон к уху и услышала голос детектива.
      - Есть новости относительно этой девушки! - произнес он взволнованно.
      - Попозже, я сейчас занята, - вальяжно ответила она.
      Вероника ответила так специально, чтобы услышать эту новость наедине. Муж может заметить волнение и догадаться. Она ещё пару минут пробыла в мужнином кабинете, задала несколько незначительных вопросов, после чего, не спеша, перешла в гостиную. Там она нетерпеливо набрала номер детектива и с недовольством в голосе произнесла:
      - Я слушаю! Относительно её я жду только одну новость.
      - Вероника Аркадьевна, это невероятно, но у неё очень сильная крыша. Мы не успели даже вытащить ствол, как нашу машину превратили в решето. Двоих ранило.
      - Вот оно что, - пробормотала Вероника. - Птичка, оказывается, засланная. Установите за ней наблюдение. Выясните, на кого она работает.
      9
      Куда теперь бежать? Кого звать на помощь? Галина Петровна, не помня себя, понеслась в сторону Рязанского проспекта ловить милицейскую машину. Относительно внешнего облика мужчины, забравшего мальчика, воспитательница ничего вразумительного не сказала. В лицо не помнит, как одет - не обратила внимания, что говорил - вылетело из головы. Самое главное, что Алешенька даже не пискнул по поводу того, что его забирает какой-то неизвестный дяденька.
      - Да ведь он такой доверчивый! К любому пойдет с раскрытыми глазами.
      Галина неслась, задыхаясь, по темной и пустынной улице, и от отчаяния не замечала, что за ней бесшумно следует иномарка с потухшими фарами. Когда она добежала до проспекта и стала дико озираться по сторонам в поисках милицейской машины, черная иномарка спокойно выползла из переулка и остановилась напротив несчастной женщины. Из машины вышел мужчина и подошел к ней.
      - Вам, вероятно, не терпится пообщаться с правоохранительными органами? Вы делаете ошибку.
      - Кто вы такой? Что вам надо? Это вы украли моего ребенка?! закричала она истошно.
      - Спокойно, Галина Петровна, - улыбнулся мужчина. - Вашего ребенка не украли. В данный момент он в целости и сохранности. Однако дальнейшая его судьба будет целиком зависеть от вас.
      Галина все поняла. Она снизила тон и как можно спокойней спросила:
      - Что я должна сделать?
      - Прежде всего успокоиться, не волноваться, - с широкой улыбкой произнес мужчина.
      - Я спокойна. Что дальше?
      - А дальше идите домой и ждите. С вами свяжутся.
      Галина пристально вгляделась в лицо этого непонятного человека в элегантном костюме, затем осмотрела иномарку, запомнила номер и только после этого молча отправилась домой.
      Она совершенно не помнила, как зашла в подъезд без чипа, как прошла через площадку первого этажа и через то место, где ещё вчера лежали два изуродованных трупа, как доехала на лифте до квартиры. Осознавать себя она начала только на кухне, сидя под настольной лампой у телефона. Ждала она, казалось, целую вечность, хотя по времени не более получаса. Наконец зазвонил телефон.
      - Я слушаю! - с готовностью воскликнула Галина.
      - Добрый вечер, Галина Петровна, - услышала она угрюмый, с легкой одышкой голос, который слышала сегодня утром перед школой. - Как себя чувствуете?
      - Плохо я себя чувствую. Если можно, по существу.
      - Ну что ж, - миролюбиво согласились в трубке. - Вы узнали, каково родителю, когда его ребенку грозит опасность? Я думаю, что узнали. Поймите меня правильно, как родитель родителя. Мне тоже невыносимо без моей дочери. Завтра вы пойдете в милицию и откажетесь от своих показаний. Вам это ничего не стоит. И вас за это никто не осудит. А мою дочь могут осудить.
      - Хорошо, я пойду, - еле слышно пролепетала Галина. - А мой сын? Я хочу его сейчас.
      - Сейчас нельзя. Только после того, как вы откажетесь от показаний. И не пытайтесь спорить. Все равно будет по-моему.
      10
      Второй городской заказ на строительство жилого комплекса у метро "Калужская" глава "Артстройинвеста" упустил ещё более глупо, чем первый. И опять из-за нее. Глория принесла ему новую заметку, и он, ещё не познакомившись с текстом, неожиданно предложил ей работать в корпорации.
      - Надо подумать, - улыбнулась она.
      - Подумайте до вечера, - согласился он. - А вечером обсудим детали в ресторане.
      - Вы меня приглашаете в ресторан? - подняла она бровь.
      - Только с единственной целью - чтобы в спокойной обстановке поговорить о дальнейших перспективах нашего сотрудничества.
      Глория насмешливо взглянула ему в глаза и, разумеется, все поняла.
      - Ресторан - не мой стиль, - ответила она.
      - Но иногда очень полезно поменять обстановку, - улыбнулся президент, скользнув взглядом по её кожаной куртке. - Так во сколько за вами заехать?
      - Я не люблю, когда за мной заезжают.
      - Но если вы приедете на мотоцикле, это произведет фурор. Впрочем, специально для этого случая я могу вам подарить "фокус". Последнюю модель. Это самый удобный "форд" для девушек.
      - Я не стремлюсь к удобству, - поморщилась она.
      - Ах да! Вы предпочитаете спортивный стиль. Тогда могу предложить вам "феррари".
      От "феррари" она бы, вероятно, тоже отказалась, но позвонил секретарь:
      - Вам звонят из мэрии по поводу городского заказа.
      "Какого черта? - подумал президент. - Ведь его же отдали Смирнову". В ту минуту ему и в голову не пришло, что звонили по поводу другого заказа: как раз по строительству жилого комплекса у метро "Калужская".
      - Я перезвоню, - сказал секретарю.
      - Они просят до двенадцати решить вопрос, - предупредил секретарь.
      - Просят - решим.
      На часах ещё было только половина одиннадцатого. Глория, внимательно слушавшая его разговор по телефону, тут же поднялась с места.
      - Не буду вас отвлекать. До свидания.
      - Так я жду вас сегодня в девять у "Метрополя". "Феррари" будет стоять в вашем гараже на Маршала Соколовского. Так вы приедете?
      - Приеду, - сказала она коротко и вышла из кабинета.
      Коломенцев от неожиданности чуть не подпрыгнул в кресле. Разумеется, о том, что ему следовало до двенадцати позвонить в мэрию, он, конечно, забыл. Нужно было в ближайшие два часа купить "феррари", осмотреть её, заправить и поставить в гараж. Поручить это было практически некому. Машина должна быть выбрана с особым вкусом, чтобы по стилю и по цвету соответствовала Глории. Президент лично побывал в трех автосалонах и только в четвертом нашел то, что ему было нужно. На это ушло больше чем полдня. Когда Коломенцев вернулся в офис, секретарь сказал, что из мэрии звонили трижды и были очень недовольны. Коломенцев позвонил в мэрию, и ему ответили:
      - Поздно, батенька. Второй заказ тоже решили отдать Смирнову. Ты бы хоть мобильный не отключал...
      Коломенцев схватился за голову, но тут же себя успокоил. Американские инвестиции покроют все. Ничего-ничего! Он все наверстает, когда заключит договор на совместный проект. Но и здесь он напрасно тешил себя надеждами.
      Те же двое джентльменов в Вашингтоне на шестом этаже здания национальной безопасности вели любопытный разговор:
      - В последнюю неделю я все больше склоняюсь к тому, чтобы осуществление нашего "Крысобоя" доверить Смирнову, а не Коломенцеву.
      - Это потому, что Коломенцев попросил выслать чертежи?
      - Не только. Хотя с "Домостроем" на этот счет будет меньше проблем. Смирнов дал согласие сразу, без какого-либо предварительного рассмотрения проекта. Мне это понравилось. Объем инвестиций его явно ошеломил.
      - Смирнов жулик.
      - А Коломенцев нет? Странно это слышать от вас, вы всегда ставили на жуликов. Жить в России и не быть жуликом так же невозможно, как находиться на скотном дворе и не вдыхать запах дерьма. Я знал многих добропорядочных джентльменов, которые, попав в Россию, начали вести себя как отпетые уголовники, потому что в России позволено все. Это не страна, это полигон для испытания безумных проектов. Не зря же Нострадамус называл Россию Тартарией, от слова Тартар. А Данте называл Россию "Десятым кругом ада".
      - Вы так ненавидите Россию? Почему? Ведь только благодаря ей у вас такие баснословные счета в швейцарских банках.
      - Я знал многих джентльменов, которые заража лись от русских этой необъяснимой залихватской бесшабашностью и в течение часа "профукивали" состояния. Если все так будут относиться к собственности, в мире начнется хаос. Поймите, если мы не уничтожим русских физически, они уничтожат нас своей широкой душой.
      - Ну хорошо: если из двух жуликов выбирать меньшего, то я бы предпочел Коломенцева. Он ближе к мэрии. А следовательно, у него больше шансов реально воплотить наш план.
      - Но он менее самостоятельный. "Артстройинвест" процветает исключительно за счет городских заказов. Рынок элитного жилья в России не развит из-за бедности населения. Так что от элитного жилья больше убытка, чем дохода. Мне больше нравится Смирнов.
      - Смирнов жадный. Он больше ворует и покрывает убытки тем, что недостраивает дома. Обычно "Домострой" только возводит коробки и отделывает один из этажей. На него-то и приглашают приемную комиссию. Но однажды один из таких домов принимал сам мэр. Вместо отделанного четвертого этажа Лужков потребовал показать десятый. С тех пор "Домострой" близко не подпускают к горзаказам.
      - Ошибаетесь, только за последние две недели Смирнов выиграл два закрытых конкурса на строительство жилых комплексов - в Тушино и у метро "Калужская". Московское правительство ставит на Смирнова. Я думаю, нам тоже нужно последовать его примеру. Коломенцев может просечь "Крысобой"...
      11
      Глория приехала к "Метрополю" ровно в девять на подарке главы корпорации. Швейцар бросился открывать дверцу, да так и застыл с изумленным взором. Из "феррари" вишневого цвета вышла ослепительная красотка в черном бархатном платье с декольте, на высоких каблуках. Коломенцев подошел к ней и взял её под руку.
      - Вы неотразимы, - произнес он и почему-то смутился.
      Это платье ей шло больше, чем кожаный костюм. На лице минимум косметики, волосы заправлены под шишку и никаких украшений, кроме серебряной цепочки на шее. "Такие девушки не нуждаются ни в каких украшениях", - подумал он, отметив, что весь ресторан устремил взоры на его гостью. Он шел за Глорией, жадно оглядывая её с головы до ног, и не находил в ней ни единого изъяна. Все безупречно и безукоризненно. Тогда-то президент впервые и позавидовал тому мужчине, который будет обладать ею... или уже обладает.
      Последняя мысль повергла главу корпорации в ужас. "Или она будет моей, или ничьей", - решил он и усадил девушку за стол.
      Ее глаза были невероятно красивы. Еще отметил, что сегодня девушка смотрит более тепло, нежели всегда. "Еще бы, - подумал он. - Такие подарки растопят и каменное изваяние".
      Все мужчины ресторана продолжали смотреть на Глорию, и Коломенцеву это было приятно. Как-никак публика этого заведения была не бедная и могла себе позволить любых красоток. Однако загляделась на его спутницу.
      - Ну что, ближе к делу? - произнесла она деловито, пригубив из бокала.
      - Вы торопитесь?
      - У меня не очень много времени.
      Тем не менее они поужинали, затем ещё около получаса мило посидели, потягивая вино и слушая музыку. За это время к столику подошло шесть мужчин, намеревавшихся пригласить девушку танцевать. Она всем тактично отказала, и это понравилось Коломенцеву. Сам же пригласить её не решился.