И, разумеется, люди из среды старой, дореволюционной эмиграции, которые могли знать Южакова. Нам давали советы, ради нас наши новые знакомые связывались по телефону с другими городами и странами, чтобы выяснить, не ушла ли южаковская библиотека туда. От одного нить тянулась к другому. Иной раз нам сообщали, что кто-то интересуется Южаковым: оказывалось – мы.
Однажды нас вызвали из Берна в Женеву. Известный адвокат сообщил нашей знакомой, что отец его – русский священник – знает что-то о судьбе рубакинского наследия и о судьбе южаковских книг. Примчались. Историю узнали печальную. Но сперва уясним, при чем тут Рубакин?
Знаменитый библиофил-просветитель Николай Александрович Рубакин, высланный царским правительством из России, владел уникальной библиотекой – около 100 тысяч книг. Это была его вторая библиотека. Первая, которую он подарил в Петербурге «Лиге образования», насчитывала 130 тысяч томов. Вторую библиотеку он перевез в Швейцарию, где его книгами пользовался и Владимир Ильич. Ленин высоко ценил просветительскую деятельность Рубакина и в 1914 году написал рецензию на его труд «Среди книг».
Рубакин так и остался в Швейцарии, умер в Лозанне в 1946 году. Но прах его покоится в Москве, на Новодевичьем кладбище. Библиотеку свою и большую часть архива он завещал Ленинской библиотеке в Москве. И они поступили туда. Другая часть архива – это уже рассказывал мне настоятель – была подарена Рубакиным секретарше – мадемуазель Мари Бетманн. Эта часть оставалась в Кларане. Мадемуазель Бетманн – Рубакин, очевидно, об этом не знал – состояла членом религиозной секты и завещала этой секте драгоценные рубакинскне бумаги. Несколько лет назад Бетманн умерла, а секта вскоре перебралась па Кубу. Оттуда – в Испанию, в Барселону, и, не желая таскать за собой написанное на непонятном им языке, члены секты сожгли рубакинское наследие… Может быть, там были материалы из южаковской библиотеки?
Я спрашивал в Лозанне Юрия Николаевича Рубакина, сына замечательного библиофила. Нет, книг там, кажется, не было. Брат его, Александр Николаевич Рубакин, живущий в Москве, уже описал эту историю. Оснований считать, что в погибшей части рубакинского собрания было что-то от Южакова, у нас пока нет.
Искали мы, однако, не одного Южакова. Искали неизвестные материалы о пребывании в Швейцарии Ленина и людей, его окружавших. Искали ленинские автографы.
Нам удалось побывать в одном доме и вести переговоры о передаче в Институт марксизма-ленинизма в Москве, ленинских материалов. Нам показали их. Среди них – неизвестное письмо Ленина, оригинал.
В другом месте мы посетили дочь человека, в годы эмиграции очень близкого к Ленину. Владимир Ильич и Надежда Константиновна Крупская очень любили его и его семью. Мы видели подлинное, еще неизвестное ленинское письмо. Так же бережно хранит дочь странички, исписанные рукою Ленина, неизвестный рисунок с натуры, сделанный в 1915 году,- Ленин с газетой в руках. Можете представить себе, что мы испытывали, разглядывая ленинские материалы, расспрашивая интереснейшую собеседницу нашу, слушая ее талантливые, живые рассказы о Ленине. Да, все, что она хранит, она обещала передать нам, нашей стране.
Наши швейцарские друзья подарили нам четырнадцать фотографий – копии ленинских автографов, некоторые из них исследователям были еще неизвестны.
Мой старый знакомый профессор Мартин Винклер, от которого несколько лет назад я получил автографы и рисунки Лермонтова, переехал из Федеративной Республики Германии в итальянскую Швейцарию и поселился в Лугано. Мы повидались и с ним.
– В Асконе, на берегу Лаго Маджиоре, живет фрау Висс,- сказал он.- Ее муж близко знал Ленина и очень любил его. Поезжайте в Аскону. У нее могут быть письма.
Мы позвонили в Аскону.
– Мой муж,- отвечала нам фрау Висс,- давно оставил меня. Впоследствии он женился на Хильди Гуртнер. Он умер. Но архив у нее. Живет она в Бернском кантоне, в городе Мюррен. Вам следует увидеться с ней.
Вернулись в Берн, соединяемся с Мюрреном. Взволнованно и, как показалось нам, радостно нас приветствует та, к которой нас направляли. Она приглашает нас приехать к ней в Мюррен. Ехать надо через Тун, Интерлакен. Потом подняться по двум канатным дорогам. Мюррен – это напротив Юнгфрау, почти 1700 метров над уровнем моря. Она встретит нас на верхней площадке. Но пообедать просит внизу.
– Я буду в русском платке,- предупреждает она.
Едем втроем – с нами Марина Павчинская. Обедаем в Штехельберге.
Здесь сурово. Невольно сравниваю горы с Кавказом. Похожего мало. Но если Луганское озеро и удивительной красоты городок, стеснившийся в чаще гор, отдаленно напоминают озеро Рица, то здешнее ущелье – теснины Баксана.
Колесико бежит вверх по канату, кабина покачивается, иногда запинается. Долина уходит вниз, набегает туман. Пересадка. В новой кабине мы должны перепрыгнуть на противоположную стену.
Звонки. Приближается верхняя станция. Нас встречает женщина, пожилая, с пронзительным взглядом, с каким-то, я бы сказал, знойным цветом лица: Хильди Гуртнер или Хильди Висс. Она – в русском платке, в куртке в брюках, с натруженными руками. Ведет нас… не знаю, как лучше сказать: по улицам городка? местечка? поселка? Две церкви, триста пятьдесят жителей. Глубокий снег. Зима. Все окутано легким туманом. Фрау Висс дорогой рассказывает: сдает летом комнаты – наезжают туристы А сейчас закончила ремонт крыши – пришлось заменить всю дранку, старая совершенно сгнила. На это ушли двадцатилетние сбережения. Зато старой дранкой можно будет топить и сэкономить на топливе.
В доме холодно. Но радушие, искренность, доброта этой женщины удивительны. Она говорит о муже. Еще отец его отказался от частицы «фон» – Висс. Отто последовал его примеру. Потом вступил в партию. Ленина встречал в Цюрихе, будучи совсем молодым. С первой женой развелся давно. В 1929 году уехал в Москву. Он – юрист, читал в Московском университете курс права. Полюбил чудесную женщину – Валентину. В 1937 году вернулся в Швейцарию, в Мюррен. Был убит разлукой с Москвой. Потерял волю к жизни. Она, Хильди Гуртнер, его утешала. Время прошло – поженились. Он занимался литературой – переводил на немецкий язык русских классиков и советских писателей. В 1960 году ездили оба в Москву. Он мечтая вернуться на Красную площадь. И, увидев ее, зарыдал. Она показывает мне его записную книжку, где отмечено все, что они тогда видели. Последняя запись:
Я другой такой страны не знаю,
Где так вольно дышит человек…
Вскоре он умер.
Хильди Висс любит музыку, играет на пианино. Так, для себя. И поет. Чаще всего – песни Брамса. Сейчас она выбирает для нас пластинку – Второй концерт Брамса в исполнении Рихтера.
За окном падает снег – медленный, крупный. Смеркается. Звучит полное глубокого покоя и мысли брамсовское и рихтеровское анданте. На столе – фрукты и русские пирожки, которые мы захватили с собой. Напротив нас – женщина большой скромности и прекрасной души.
К ней приезжала из Москвы Валентина.
– Мы пригласили Маргарет Висс из Асконы. Мы любим друг друга. Мы – самые близкие люди. И нам необходимо встречаться втроем. Мы так хорошо вспоминаем его. Но теперь, когда на крышу ушли последние сбережения…
Поздно. Надо спускаться. Она смотрит на нас с тоской прекрасными, добрыми и пронзительными глазами:
– Вас трое. Вы будете разговаривать. А что буду делать я со своими впечатлениями, когда останусь одна? Что же я буду делать?…
Я говорю ей:
– Мы не нашли у вас писем Ленина. Но мы счастливы, что повидали и успели полюбить вас. Она возражает:
– Писем Ленина вы не нашли – это правда. Но ведь да этой высоте как друзей свел нас Ленин!
И она старается обхватить нас, всех троих сразу, и прижать к своему сердцу.
Вернемся к «Друзьям народа».
Библиотека Южакова в Швейцарии пока не разыскана. Этого имени не помнят ни в Женеве, ни в Берне, ни в Лозанне, ни в Цюрихе, ни в других городах даже те, кто более полувека занят книжной торговлей и знает в стране каждого крупного библиофила. Может быть (как знать!), у Южакова была дочь, библиотека перешла к ней, а она замужем за швейцарцем, фамилия которого остается нам неизвестной. А возможно, Южаков давно переехал – во Францию, в Германию, в Соединенные Штаты и умер там? Сомнений у меня нет – следы библиотеки найдутся. Не могут кануть бесследно тысячи книг. И сегодня я обращаюсь ко всем, кто прочтет эти строки: если вам известно что-нибудь про Николая Сергеевича Южакова или про библиотеку его – сообщите это сведение в редакцию «Литературной газеты». Это к тем, кто живет за границей.
Но почему нам ограничивать поиски заграницей? Ведь оттисков второго выпуска ленинской работы было, как уже сказано, около ста пятидесяти, во всяком случае, не менее ста. Хоть один-то из них мог уцелеть у нас, в нашей стране?! А кроме того, известно: ленинскую работу усердно переписывали от руки. И трудно представить, что оттиски и копии пропали бесследно, все до единого. Может быть, и лежит еще более от времени пожелтевшая «желтенькая тетрадка» среди старых книг? Или заложена в книгу? Или затерялась среди старых бумаг, которые принадлежали когда-то участникам нелегальных кружков, грамотным рабочим, студентам, курсантам? Может быть, она затерялась у ваших знакомых? А может быть, лежит у вас, в вашем доме? Напомню; эту работу читали тогда в Москве, Петербурге, Тифлисе, Владимире, Пензе, Чернигове, Киеве, Томске, Полтаве, в Вильно, в Ростове. Это известно точно. Вероятно, читали в Самаре. Из сообщений полиции и охранки известно, что в 90-е годы сочинения Ленина нелегально распространялись в Казани, Баку, Тифлисе, Одессе, Екатеринбурге (ныне Свердловске), в Архангельске, Новгороде, Перми, Красноярске, Иркутске, Кронштадте, Воронеже, Вологде, Барнауле… Утраченный выпуск может лежать в архиве вашего города.
Может обнаружиться в вашей публичной библиотеке, вплетенный в старую книгу. Надо искать среди брошюр, оттисков, вырезок из журналов. Есть сведения, что в 1925 году известный книговед и оценщик букинистических редкостей Алексей Иванович Кудрявцев в Петроградском книжном фонде обнаружил и тогда же передал в Публичную библиотеку тетрадь, заключавшую прокламации петербургского «Союза борьбы за освобождение рабочего класса», сшитые вместе со вторым выпуском работы «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов?» Искали. Пока что по этим указаниям не обнаружили. Но эта тетрадь ведь может еще и найтись!
Поверьте: никто не решится категорически утверждать, что часть вторая ленинского труда исчезла бесследно и навсегда. Надо искать! Искать одновременно и в Советском Союзе, и за границей. А параллельно и рукопись этой работы Ленина! Я предлагаю: примемся вместе за дело! Попадутся на глаза старые бумаги, сложенные в углу старые книги – вспомните: желтенькая тетрадка, в половину листа. На обложке – крупные машинописные буквы «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов?». И сверху римская цифра – II.
Начнем этот поиск с помощью Всесоюзного радио!
1969
ДАВАЙТЕ ИСКАТЬ ВМЕСТЕ!
Когда в конце 1969 года я отправился в Швейцарию вместе с научной сотрудницей Института марксизма-ленинизма Зинаидою Алексеевной Левиной, мы имели в виду широкие поиски ленинских документов, но, конечно, в первую очередь следов южаковской библиотеки.
Скажем прямо: я не очень рассчитывал на то, чтобы по прошествии почти шестидесяти лет так сразу обнаружить следы Южакова и его книг. План заключался в том, чтобы, начав поиски, рассказать о них в печати и по радио, втянуть в эти поиски читателей газеты и радиослушателей и, обратившись за помощью к ним, посвятить во все сложности. И искать дальше – следы уже не одного экземпляра, а всех. И не одному, а вместе с огромным «активом». Убежден, и в этом убеждении пребуду, что только при помощи радиослушателей, читателей, телезрителей можно поиск такой превратить в повсеместный и массовый и рассчитывать на результат.
Расчет оправдался. В ответ на статьи в «Литературной газете» и на обращение по радио пришло множество откликов. И среди них много таких, в которых сообщаются ценнейшие сведения и подаются квалифицированные советы.
Прежде всего – два слова о Южакове, сыне народника. Он действительно уехал в Швейцарию – жил в Женеве, давал уроки племянникам председателя Государственной Думы Родзянко. Иногда приезжал в Россию. Революция застала его в Петрограде, откуда он перебрался в Курск, а с 1920 года обосновался в селе Ракитном на Белгородщине, где стал заведовать советской трудовой школой и создал великолепный педагогический коллектив. Написала мне обо всем этом ракитянская учительница Мария Петровна Сидорова, которая в те времена только еще начинала преподавать.
В Ракитном у Южакова было пять стеллажей книг и еще целый шкаф. Он привез с собою в Ракитное самые ценные из библиотеки отца.
В 1926 году он заболел и отправился в Ленинград, где ему сделали операцию, но спасти не смогли.
Книги свои он завещал ракитянской школе. Но остались они у Ирины Даниловны Федутенко, которая служила в школе уборщицей и вела у Южакова хозяйство. «И хорошо сделала, что хранила,- пишет Мария Петровна Сидорова,- потому что во время войны от школы ничего не осталось».
Когда сын Ирины Даниловны – Семен Федутенко окончил в Москве институт, мать переехала жить к нему, книги взяла с собой.
Федутенко Семен погиб на фронте в Отечественную войну. Федутенко-мать живет в Шацке – в доме престарелых. Вдова Семена прислала письмо: все книги погибли во время войны. Уцелел только шкаф.
Что касается сведений о Н. С. Южакове, их подтвердил ленинградский актер Владимир Викторович Усков. Он хорошо помнит его: с Южаковым был дружен его – Ускова – отец.
Советы и сведения присылают не только в адрес «Литературной газеты» и Радио, пишут в адрес Института марксизма-ленинизма и по моему домашнему адресу. Подают советы по телефону, при встречах – как искать? где искать? Но всего более – в письмах.
Вот, например, сообщение из Томска. Там в 1904- 1905 годах в доме врача Грацианова существовала нелегальная типография, в которой собирались печатать труд Ленина «Что такое «друзья народа». Это издание не состоялось. Через несколько лет помещение типографии, вырытое под домом, обрушилось, и все имущество типографское арестовала полиция. В Томском архиве есть протокол, где перечислены взятые тогда вещи. «Так нет ли в этом архиве и той желтой тетради, которую собирались перепечатывать и которую теперь ищете вы?» – задает вопрос автор письма, к сожалению, не сообщивший своего имени.
Другое письмо. «В годы гражданской войны,- пишет радиослушательница Перетнельева,- в Акше Читинской области по рукам ходили тетрадки ленинского труда «Что такое «друзья народа». Попросите Читинский архив поискать в своих фондах».
«Напишите Шишову Александру Николаевичу,- предлагает пермский профессор Иван Степанович Богословский.- В 1911-1915 годах Шишов хранил в Перми подпольную социал-демократическую библиотеку. Ныне он живет в Омске».
Вера Леопольдовна Штюрмер, жившая долгие годы в Перми, советует искать в городах Верхней Камы – в Усолье, в Чердыни, Березниках, где были крупные социал-демократические организации. «В Чердыни,- пишет она,- исторический архив хранится в старой церкви, в подвале. Может быть, поискать ленинскую работу там?»
Из Кашина Калининской области советы подает М. Кнышинский, считает, что надо искать библиотеку не одного Южакова, но и других народников, с которыми полемизирует Ленин. Надо искать архивы сотрудников журнала «Русское богатство»; с ним был связан не один Южаков, но и Кривенко, и Михайловский, и другие народники-публицисты.
На это могу ответить. Проверил. Иные архивы не сохранились, другие дошли до нас и хранятся в порядке. Но в них следов утраченного второго выпуска покуда не обнаружено. А вопрос поставлен в письме г. Кнышинского правильно: так, только так, если использовать самомалейшие способы к отысканию желтой тетрадки, дело сможет увенчаться успехом.
Известный литературовед профессор Владимир Николаевич Орлов посоветовал обратить внимание сугубо на Библиотеку Академии Наук СССР в Ленинграде. Именно там в дореволюционные годы академик Шахматов, великий русский филолог, скрывал от жандармских глаз документы партийного социал-демократического архива.
Разумеется, я побывал в Ленинграде, беседовал в дирекции Библиотеки. Попытки найти ленинскую работу уже делались. Тем не менее дирекция снова дала указания проверить старые фонды. То же самое обещали предпринять в Публичной библиотеке имени Салтыкова-Щедрина. Искали не раз. Но в настоящее время идет описание хранящихся в библиотеке листовок и революционных воззваний, заканчивается разборка неописанных фондов. Это – остатки… Но, понятно, будет сделано все…
На ленинградских архивах и книжных собраниях советовал сосредоточить внимание и историк Г. С. Жуйков, долгие годы занимавшийся разысканием ленинских документов.
Безусловно, Ленинград-направление поисков очень важное. В Петербурге гектографировался ленинский труд, переписывался от руки, изучался внимательно, передавался из рук в руки. Не могли исчезнуть все экземпляры! Хоть один-то должен был уцелеть! В Ленинграде надо искать непременно.
«Поищите в фондах Русского заграничного исторического архива, находящегося в Москве, в Центральном государственном архиве Октябрьской революции,- подает совет из Оренбурга писатель Леонид Большаков.- Этот фонд долгие годы находился за рубежом, изучен еще недостаточно».
Ольга Алексеевна Эдиэт – она живет в Подмосковье – рекомендует прочесть статью профессора Б. А. Бялика. Оказывается, подпольные издания начала века, среди них листовки нижегородской и саратовской социал-демократических организаций, и даже работы Ленина, были найдены в 1956 году в Арзамасе Горьковской области.
Обращаюсь к известному исследователю творчества Горького – Борису Ароновичу Бялику. Это тем легче мне сделать, что мы с ним друзья. «Да,- подтверждает он,- в этом смысле Арзамас – весьма перспективный город. Вслед за нечаянной находкой планомерные разыскания могут привести к результатам еще более важным».
Но это, так сказать, советы характера общего.
А вот стопка писем, и в них – указания, где искать архивы людей, имевших непосредственное отношение к распространению интересующего нас ленинского труда.
Конверт из города Вязники Владимирской области от Хворостухина Павла Ивановича. Узнаю, что Алексей Александрович Ганшин, тот, который в 1894 году в имении Горки Владимирской области размножал ленинский труд, все свое имущество и библиотеку впоследствии перевез на фабрику «Свобода» в Бельково. После него все имущество перешло к его сыну. А с этим сыном Хворостухин вместе работал на фабрике. Так вот: искал ли кто-нибудь ленинскую тетрадь в Белькове?
К письму Хворостухина примыкает сообщение москвича Константина Сергеевича Волкова. Волков рассказывает со слов своего соседа. А сосед его – Алексей Сергеевич Ганшин, состоящий в дальнем родстве с Ганшиным Алексеем Александровичем. Волков сообщает: дома Ганшиных находились в Юрьеве-Польском. Следы «желтых тетрадок» следует искать там. Действительно: кажется, ни Бельково, ни Юрьев-Польской в сферу планомерных поисков ленинского труда еще не включались.
В годы гражданской войны в городе Вольске Саратовской области жила семья Куликовых. И у Надежды Ивановны Куликовой хранились тщательно переписанные от руки
все три тетрадки ленинского труда спометой «Июль 1894 года». Куликова их давала читать Федору Ивановичу Панферову, впоследствии ставшему известным писателем. Об этих тетрадках он рассказал в своей автобиографической повести «Недавнее прошлое», напечатанной в 1956 году в «Новом мире».
«В Куйбышеве надо искать! – заявляет Антонина Ивановна Петрищева, – в Областной библиотеке, где лежат «штабеля необысканных книг». Случай был: в книгу по пчеловодству был вплетен «Коммунистический манифест».
И второе сообщение в том же письме: до революции в Куйбышеве (бывшей Самаре) был закопан железный ящик с нелегальной литературой. Закопал его самарский революционер Арцыбушев. Клад не найден, хотя его долго искали и в раскопках принимал участие сын Арцыбушева. Правда, в ту пору этот сын был подростком, но ездил зарывать ящик вместе со взрослыми. Не может ли в этом ящике находиться ленинская тетрадь?
Такие предположения есть. В ящик были уложены письма Ленина к Глебу Максимилиановичу Кржижановскому, уложены документы самарского партийного архива. Закопал Василий Петрович Арцыбушев этот оцинкованный ящик на одном из волжских островов напротив Самары. Закопал будто бы под «красивой сосной».
Поиски велись еще до войны, когда был жив Глеб Максимилианович Кржижановский. И пока что не привели ни к чему. Институт марксизма-ленинизма при ЦК КПСС в курсе всех этих дел.
Идею продолжения поисков самарского клада страстно поддерживают проживающий в Куйбышеве Сергей Владимирович Ильин и московский художник Ильин Евгений Владимирович, его брат. Но рассказывают они историю клада несколько иначе.
«В нашем доме в Самаре,- пишет Ильин-художник,- находилось Восточное бюро ЦК РСДРП, которым руководил Василий Петрович Арцыбушев. С ним работала моя бабушка – Ильина Евгения Яковлевна, ныне покойная. Она и мой дед были дружны с Глебом Максимилиановичем Кржижановским. Ожидая ареста, Кржижановский передал бабке свою переписку с Лениным в ящике, где, как предполагают, была
рукопись«Что такое «друзья народа».
При личном свидании, художник Ильин показал мне свою переписку с братом и посвятил в свои планы, как надо вести дальнейшие розыски. Оба они просто одержимы стремлением отыскать ленинский клад! Я тоже думаю, что поиски надо возобновить.
До сих пор мы, однако, говорили о письмах, излагающих сведения о существовании второй части «Друзей народа», идущие, как говорится, от третьих лиц. А есть ли прямые свидетели? Люди, державшие эту тетрадь в руках? Видевшие ее своими глазами?
Да, Любовь Николаевна Лобанова утверждает, что видела. Одно время она была связана с ленинградским Политехническим институтом, где хранится библиотека идейного противника Ленина Петра Бернгардовича Струве. «В 1946-47 учебном году,- пишет Лобанова,- я работала в кабинете марксизма-ленинизма и видела там несколько экземпляров «Что такое «друзья народа». И там находилась среди них серо-желтая тетрадь, напечатанная очень бледным шрифтом. Ручаться, что это вторая часть, не могу, но кажется, что она».
Снова отправляюсь в Ленинград. В фундаментальной библиотеке Института подтверждают: библиотека Струве хранится у них, передана сюда в 1919 году по распоряжению Владимира Ильича Ленина. Показывают документ, адресованный заведующему Петроградским библиотечным отделом Кудрявцеву.
«Охраните от расхищения библиотеку Струве, находящуюся в Политехническом институте,- пишет Владимир Ильич. – Передайте особо ценное в Публичную библиотеку, остальное Политехническому институту». И – характерная ленинская черта: ничего не упускать из виду. «Портрет Герда, работа Ярошенко,- продолжает Владимир Ильич,- подлежит передаче Нине Александровне Струве через дирекцию Политехнического института. Исполнение телеграфируйте.
Предсовнаркома Ленин».
Все поражает здесь: забота о сохранении ценнейшей библиотеки, и предложение целесообразно ее использовать, и указание, чтобы портрет выдающегося русского педагога Герда был возвращен его дочери – бывшей жене Струве. И требование телеграфировать об исполнении.
Интересуюсь библиотекой Струве. Хранится она вместе с другими книгами. Специальной описи тогда не составили. Гектографированные тетрадки ленинского труда в генеральном каталоге не значатся. В кабинете марксизма-ленинизма, где их видела Любовь Николаевна Лобанова, их тоже нет. Правда, с тех пор проходили проверки фондов… Но ведь это же ленинская работа!
Напоминаю: работа ленинская, по имени Ленина на этих тетрадках нет: только название, номер и дата – римская цифра II, сентябрь 1894 года, «Издание провинциальной группы социал-демократов» (последнее, как уже сказано, – для того, чтобы сбить с толку охранку). Может быть, тетрадь приняли за номер журнала, поскольку есть номер, месяц и год?
– Нет, это сомнительно,- считают в библиотеке,- тем более что и среди периодических изданий этой тетради нет. Очевидно, и не было.
Но Лобанова утверждает: «лежала слева, в нижнем шкафу».
Оценивая все эти данные, следует помнить, что тот самый А. И. Кудрявцев, которому адресовано ленинское письмо, утверждал, что шесть лет спустя он нашел вторую часть работы Ленина «Что такое «друзья народа» в Петроградском книжном фонде и передал эту тетрадь в Публичную библиотеку, где, к сожалению, обнаружить ее не удалось до сих пор. А коли так, то трудно допустить, что от внимания Кудрявцева могла ускользнуть такая же тетрадь в библиотеке Политехнического института. Впрочем, может быть, библиотеку Струве он не обследовал?
Но это еще не все!
Из Чувашии, из города Шумерля, пишет Н. Новиков, член КПСС с 1917 года. Вскоре после Октябрьской революции он был направлен в Тверь па работу. Разбирая там жандармский архив, он обнаружил фотографию Ленина с описанием примет и изложением биографических данных. «Тут же,- пикет товарищ Новиков,- была пришита эта желтенькая тетрадка. Я об этом поделился с товарищем Мальковым. А вскоре к нам на работу прибыл товарищ Шибаев. Весь архив я передал ему».
Институт марксизма-ленинизма послал запрос в Калининский партийный архив-ответ отрицательный.
Прислал письмо москвич – доцент Модест Евгеньевич Афанасьев. В Егорьевске,- тогда это был городок Рязанской губернии – имелась подпольная социал-демократическая библиотека. С 1906 года, после жандармского погрома, она хранилась у матери Афанасьева. Потом книги находились в Рязани. А перед Великой Отечественной войной остатки этой библиотеки отдали Модесту Евгеньевичу, и они хранились у него дома в Москве, в квартире, где он тогда проживал: на Верхней улице. Гектографированные тетрадки ленинского труда были вложены в тома сочинений Ленина.
В октябре 1941 года, когда Афанасьев находился в рядах Красной Армии, а соседи его эвакуировались из Москвы, комнатой завладел гражданин, истребивший афанасьевскую библиотеку. Из подпольных егорьевских книг уцелели случайно «18 брюмера Луи Бонапарта», «История французской революции» Минье, Блосс – «Революция 1848 года», «Эрфуртская программа» Каутского, еще несколько книг и… (это -главное и веское подтверждение слов Афанасьева) – «Экономические этюды и статьи» Владимира Ильича, изданные в 1899 году в Петербурге. Мерзавец, истребивший ленинские труды, не знал, что Владимир Ильин – тоже Ленин. Эта книга Владимира Ильича – издание редчайшее, которого нет даже в очень крупных библиотеках, хотя первоначальный тираж его был по тем временам очень высок: 1200 экземпляров.
Находясь в ссылке, в Сибири, Ленин изданию этой книги придавал большое значение. Это был первый сборник его работ, первое собрание статей, примыкавших по содержанию к работе «Что такое «друзья народа». «К характеристике экономического романтизма» – называется первая статья в сборнике. Дальше идет: «Перлы народнического прожектерства» – острейшая критика того самого Южакова, с которым ведется полемика в «Друзьях народа», во втором, утраченном выпуске.
Появление этого сборника составило целое событие в жизни Владимира Ильича, о чем рассказывает в одном из своих сибирских писем Надежда Константиновна Крупская.
Эта книга сохранилась у Модеста Евгеньевича Афанасьева. Он вручает ее мне с просьбой передать в Центральный музей В. И. Ленина как подарок его к ленинским дням.
Просьба исполнена.
Итак, есть свидетели, которые утверждают, что видели гектографированные оттиски «Что такое «друзья народа».
Видел Новиков «желтенькую тетрадь».
Видел и хранил у себя Афанасьев «экземпляры такого издания».
Лобанова видела и, полагает, что это была вторая часть ленинского труда.
Панферов пишет, что получил от Куликовой, прочел и вернул ей потом переписанные от руки
все тритетрадки.
Это пока не находка. Но, если так пойдет дальше, уверен, что обнаружим.
Надо искать в библиотеках среди неразобранных книг. Среди конволют – то есть переплетенных вместе брошюр, оттисков, тоненьких книжек. Искать в архивах, особенно тех городов, где в свое время по рукам ходили «желтенькие тетрадки». Искать в личных архивах и в личных библиотеках. Второй выпуск был! Если еще могут возникнуть сомнения в том, успел ли его изготовить Ганшин в Горках, в Москве, то ведь петербургское гектографированное издание сомнению не подлежит! Был второй выпуск! О трех тетрадках вспоминает Надежда Константиновна Крупская. Вспоминает Анна Ильинична Елизарова – сестра Владимира Ильича. Мартов говорит о трех выпусках, то есть о полном тексте ленинского труда.
Давайте докажем, что если будем искать все вместе,-
найдем!
1970
О НОВОМ ЖАНРЕ
1
Летом 1937 года мы ехали с Беном Ивантером, с его женой и двенадцатилетней дочкой в Грузию. Я поселил семью возле Сурами – в Квишхетах. Они решили ехать со мной.
Для всех, кто его знал, имя Беньямина Абрамовича, Бена, или Боба Ивантера, будет всегда ассоциироваться с «Пионером», который он создал и редактировал более десяти лет. Этот журнал пользовался в те годы необыкновенным успехом. Цветную обложку его переворачивали торопливо и дети и взрослые и, пробежав оглавление, принимались просматривать, а потом читать повести, рассказы и очерки – про школу, про события в Испании, про большевиков на Северном полюсе, про летчиков и танкистов, про легендарные походы гражданской войны, про подвиги мифического Геракла, про путешествия вокруг света, про «университет неотложных дел», вплоть до задач, кроссвордов, фокусов и загадок. Было в этом журнале что-то заразительно интересное, увлекательное, масса выдумки, изобретательности, простых и умных решений, острое чувство времени, понимание величия совершающихся вокруг тебя дел, педагогический и журналистский талант людей, выпускавших этот журнал. Ивантер работал в «Пионере» с увлечением, с азартом.
